Черкашина Ирина : другие произведения.

Кошки королевы Берутиэль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ознакомительный фрагмент повести. Кроссовер между "Гибелью богов-2" Ника Перумова и книгами Дж.Р.Р. Толкина (отсылки есть и к "Властелину колец", и к "Сильмариллиону", и к "Книге утраченных сказаний"). А если короче - то это история о том, откуда в Упорядоченном взялись страж-коты. На СИ выложен отрывок, а полностью текст здесь: Кошки королевы Берутиэль
  КОШКИ КОРОЛЕВЫ БЕРУТИЭЛЬ
  
  Марголиантэ Берутиэль была злобной, нелюдимой и никого не любившей женой Тараннона, 12-го короля Гондора (Третья эпоха, 830-913), первого из Королей-Корабелов, принявшего титул Тар-Фаластур, "Владыка Побережий", который был первым бездетным королем.
  Берутиэль жила в королевском дворце в Осгилиате, ненавидя звуки и запахи моря, и в доме, который Тараннон построил "в нижнем Пеларгире" на арках, стоявших глубоко в широких водах Этир Андуина.
  Она ненавидела всё прекрасное, утончённое, яркое, носила только чёрное и серебряное, и сады её дома в Осгилиате были полны статуями мучительств и пыток.
  Девять чёрных котов и кошек имела она, и одну белую, своих рабов, с которыми она вела беседы и читала их память. Она посылала их отыскивать самые тёмные секреты Гондора, чтобы вызнавать вещи, "которые люди предпочли бы оставлять втайне", и посылала белую кошку шпионить за чёрными и мучить их.
  Никто в Гондоре не дерзал коснуться этих кошек, все их боялись, и провожали проклятиями, когда замечали.
  Что случилось дальше, почти невозможно разобрать в оригинальном манускрипте, кроме лишь завершения, утверждавшего, что имя её "было стёрто из Книги Королей"
  ("но память людская не полностью заперта лишь в книгах, и кошки Королевы Берутиэль так и не покинули людские разговоры"), и что король Тараннон посадил её одну на корабль, со всеми её кошками и отправил в открытое море по воле северного ветра.
  Последний раз корабль видели проплывавшим мимо Умбара под серпом убывающей луны
  с кошкой на мачте и ещё одной на носу, словно деревянная статуя.
  Дж.Р.Р. Толкин, Кристофер Толкин "Книга неоконченных сказаний" (перевод Ника Перумова)
  
  При очередной задержке, пока Гэндальф с Гимли перешёптывались о чём-то, Арагорн сказал остальным:
  -Не бойтесь! Я бывал с ним во многих путешествиях, хоть и не в таких потёмках. ... Дорогу он находит лучше кошек королевы Берутиэль.
  Дж.Р.Р. Толкин "Властелин колец" (перевод Н. Григорьевой, В. Грушецкого)
  
  Лето в тот год выдалось на славу: тёплое, длинное, сухое, никак не желавшее уходить. Потому, когда на пороге осени в Беллеоре открылась череда ежегодных ярмарок, погода стояла самая что ни на есть замечательная. В небе который день безмятежно светило солнце, с моря дул ровный ветерок, в зелёных кронах вязов и тополей едва прорезались жёлтые пряди, а растущий на обрывистом берегу шиповник зацвёл во второй раз. Разве что холодная утренняя роса напоминала ранним покупателям, что середина лета давно позади.
  Волшебническая ярмарка начиналась последней в Ярмарочной Седмице. Она была самой короткой, но и самой красочной, привлекавшей больше зевак, чем покупателей. И то сказать - волшебников куда меньше, чем, скажем, пасечников или гончаров, изделия их куда дороже горшков и мёда, зато намного интереснее. А за погляд, как известно, деньги берут только в виварии...
  Всякий, кто проходил между ярко-синих шатров Гильдии магов, обозначавших ворота Волшебнической ярмарки и изукрашенных золотыми звёздами, стрелами и магическими символами, попадал в сказочный мир. Там, на травянистом пятачке между увенчанными зубцами светлыми стенами Беллеоры и берегом, круто сбегающим к морю, теснились пёстрые палатки, лотки и крытые возы, кричали на половине языков мира зазывалы, восторженно вопили дети; то и дело взрывались снопами искр и разноцветными клубами дыма ракеты у алхимических павильонов, проявлялись и таяли в воздухе иллюзорные воины и драконы, томные колдуньи махали веерами, обещая приворот любимого и сглаз соперницы - всё совершенно законно, вот лицензия Гильдии! В той части ярмарки, что была отведена для увеселений - рычали виверны, плевались огнём саламандры, бил хвостом, вздымая тучи брызг, сидевший в громадном клёпаном резервуаре морской змей, а в стороне, в защищённом заклятьями и частоколом особом шатре, завывала пленённая лесная нечисть. На прилавках сверкали ряды магических кристаллов и шаров, алхимических сосудов и склянок со снадобьями, от самых простых, вроде собранного в новолуние мышиного помёта, до экзотических ("Порошок огнетворной железы дракона кистеусого, самца. Осторожно! Не трясти!"). Висели, покачиваясь под крепчающим морским ветром, связки амулетов на все случаи жизни, чётки и украшения с заранее наведёнными чарами ("Для мушскова внемания к вашей асобе"). Торчали за спинами деревенских ведьм пучки сухих трав и кореньев, перьев и беличьих хвостиков, скрюченные птичьи лапы, а иные так вообще непонятно чьи, многопалые, жёлтые, с изогнутыми длинными когтями; перед гадателями в мантиях лежали - сдвинутые так, чтобы досужий покупатель не щупал - наборы рунных дощечек и ритуальные ножи с посеребрёнными клинками.
   Словом, кто бы ни пришёл на Волшебническую ярмарку - ему не хотелось уходить оттуда, как из детского сна.
  -Скажи, это всё чем-то напоминает Долину, - заметил Сфайрат, двигаясь впереди Клары в пёстрой толпе меж прилавков и навесов. На плече он тащил внушительных размеров куль с покупками. - Тамошние маги тоже любят собирать у себя всякие диковины...
  -И ничуть не напоминает, - возразила Клара. Малыш Чаргос, их почти трёхлетний сын, утомившись от новых ярмарочных впечатлений, спал у неё на плече. - Все диковины наши маги тащили к себе домой, а не выставляли на продажу. И толпы такой никогда в Долине не бывало. Ты что, никакого сходства и быть не может! Мои бывшие, гм... соотечественники... слишком ценят покой и уют.
  -Почему же я тогда вспомнил Долину?
  -Просто погода слишком хорошая. В Долине она всегда хорошая. Но лучше... давай не будем вспоминать.
  -Прости, - вздохнул муж и дракон в человечьем облике. - Я забыл. Конечно, не будем.
  Однако Клара знала, что рано или поздно он всё равно заговорит о прошлом - слишком много всего случилось, слишком огромна была перемена в их судьбе, чтобы можно было легко взять и вычеркнуть произошедшее из памяти.
  А она хотела бы всё забыть - впервые. Все свои ошибки и все их последствия, всех прежних друзей и спутников, и даже то, что ещё недавно составляло суть её жизни: привычную тяжесть волшебного клинка на боку, ощущение покалывания в пальцах от готового сорваться заклятия и тяжёлую сосредоточенность боя. И даже Кэра... Ох, Кэр. Ничего уже не вернуть, не исправить. Ей хотелось, чтобы прошлое навсегда осталось бы прошлым вместе со всеми ошибками и пролитой кровью, и стало бы в конце концов чьим-то чужим и нестрашным. Не её...
  Ей было слишком хорошо здесь и сейчас. Нравилось строить свой дом, нравилось заботиться о своих мужчинах - муже и сынишке, нравилось новое затеянное ею дело - мастерская волшебных игрушек, материалы для которых они сейчас искали на ярмарке. У неё ведь никогда раньше не было времени заниматься рукоделием - да и вряд ли кто-то в Гильдии боевых магов Долины её бы понял.
  -Погода слишком хорошая, но ветер крепчает, как бы грозы не случилось, - проворчал Сфайрат. - Ты не устала, Клара?
  -Устала, - она остановилась, привалилась к бревну, поддерживающему навес какой-то магической лавчонки. - Давай передохнём. Чари, знаешь ли, уже не пушинка.
  -Если госпожа желает, может присесть, - сказал кто-то с сильным певучим акцентом - очень похоже на то, как на человеческих языках говорят эльфы.
  Клара обернулась: и впрямь эльф - невысокий для своего племени, зеленоглазый, тёмные волосы заплетены в короткую косу. Одет он был на человеческий манер, а не на эльфийский: в простую белую рубаху и полотняные, не сковывающие движений штаны. Эльф - торговец на ярмарке?! Клара не знала, что и думать. В этом мире, как и во многих открытых магии мирах, жили Перворожденные - но, как и почти везде, жили обособленно и скрытно. Однако этот эльф словно был лишён обычной для Перворожденных заносчивости: выбрался из-за прилавка и подставил ей небольшую резную скамеечку. "Не стоит, мы ненадолго", - хотела возразить Клара, не любившая рыночной навязчивости, но Сфайрат её опередил:
  -Благодарим вас, любезнейший. Клара, садись.
  Ей ничего не оставалось, как кивнуть в знак признательности и сесть. Ох, как же хорошо, хоть спина отдохнёт... Чари не проснулся, только зачмокал во сне губами. Сфайрат опустил на землю покупки, хотя ему, дракону, вряд ли было очень уж тяжело их нести - скорее, чтобы не задавали вопросов.
  Торговец-эльф, вопреки опасениям Клары, не стал настойчиво предлагать свой товар. Он вернулся за прилавок - сидел и спокойно отлаживал какой-то небольшой механизм, подкручивая и подгоняя детали, и не обращал внимания ни на толпу, тянувшуюся по проходу мимо, ни на Клару и её семейство. Обычно так ведут себя продавцы, которые не нуждаются в том, чтобы зазвать побольше покупателей. Они точно знают, что их покупатели придут сами.
  Клара пригляделась к выставленному товару, и у неё аж сердце замерло. То, что она давно искала - и ради чего хотела уже ехать к гномьим поселениям, в трёх днях пути к востоку от Беллеоры, потому что ни на одной ярмарке и ни у одного городского торговца не могла найти нужного.
  Миниатюрные, с редкостным искусством сделанные инструменты: шила, отвёртки, пинцеты, ручные свёрла, всё из какого-то серебристого металла, слишком блестящего, чтобы быть сталью. Мифрил, или какой-то сплав с ним? Небольшие аккуратные станочки: волочильные - для протяжки проволоки, точильные, полировальные. Тиски, стамески, долота, ножи всех форм и размеров, молоточки, пилки... "Что он здесь делает?" - изумлённо подумала Клара. Ему нужно было ставить свой прилавок на Кузнечной ярмарке, но никак не на Волшебнической!
  Только присмотревшись как следует, бывший боевой маг Долины распознала искусно наведённые на инструменты чары. Тонкие, но прочные, изящные, но при том основательные - истинно эльфийские: против поломок, травм, сколов; любимая гномьими мастерами, только более лёгкая "крепь" - чтоб рука при работе не дрожала и не срывалась; чары на точность и ровность линии, на красоту работы. Клара подумывала заказать нечто подобное у гномов - но инструмент у них бы вышел массивнее, а чары грубее.
  Чуть подальше от края прилавка, чтоб не всякий мог потрогать, но всякий - увидеть, стояли и вовсе чудные поделки: механические птицы в золочёных клетках, с шелестом расправлявшие крылья; куклы со вставленными на место сердца алыми магическими кристаллами, танцевавшие церемонные танцы и посылавшие прохожим воздушные поцелуи; шкатулки-хранительницы, требовавшие сразу двух ключей - обычного и магического; настольные предсказатели погоды и удачи - в виде диковинных зверюшек или же приборов с многочисленными стрелками и циферблатами.
  Она как зачарованная глядела на всё это маго-механическое, сверкающее позолотой, сталью и рубинами, пощёлкивающее и позвякивающее великолепие.
  -Другие женщины так на серьги да бусы заглядываются, как ты на инструмент, - сказал Сфайрат, стоявший за плечом, и в его голосе Клара услышала улыбку. - Выбрала что-нибудь?
  -Угу...
  Клара хотела уже хотела ткнуть пальцем в особенно привлекательный набор - кожаный фартук с кармашками, из которых торчали разнообразные шильца, державки и кусачки, но в этот момент из-за прилавка вышла кошка. Вышла и остановилась, привалившись боком к державшим прилавок козлам и придирчиво изучая Клару и Сфайрата глазищами цвета незрелых яблок.
  Точнее было бы сказать - Кошка.
  Клара никогда не видела кошек такого размера. Она была раза в полтора, а то и в два больше серых полосатых мурок, шмыгавших по улицам Беллеоры и Поколя. Очень пушистая, ослепительно белая с бледно-серыми и палевыми пятнами, с кисточками на ушах, с драконьими узкими зрачками в ярко-зелёных глазах. Хвост она распушила и держала высоко поднятым, точно штандарт на поле боя. Клара никогда раньше не обращала особого внимания на кошек и не заводила их в доме - зачем, если можно развесить заклятие от мышей и лишь время от времени его подновлять? Но этот зверь поразил её до глубины души. Кларе внезапно захотелось сделать книксен и пролепетать, как служанка, застигнутая в кладовой за кражей хозяйской колбасы: "Ах, сударыня, я сюда совершенно случайно заглянула..."
  -Марголиантэ! - укоризненно сказал торговец, откладывая свою работу. Кошка только раздражённо дёрнула хвостом - дескать, не мешай.
  -Какая... красавица, - осторожно сказала Клара. Кошка глянула одобрительно. Чари, до того безмятежно спавший, внезапно завозился и открыл глаза, но вместо того, чтобы захныкать, зевнул и с интересом уставился на кошку.
  -Киииса! - и, прежде, чем Клара успела его удержать, вывернулся, спрыгнул с рук и запустил пальчики в белоснежно-палевый мех на кошачьей спинке. Клара охнула - а кошка повернулась к малышу и внезапно потёрлась усами о его щёку. С чувством потёрлась, как обо что-то очень приятное. Чари засмеялся и принялся гладить пушистый мех, приговаривая: "Ки-иса... Холошая, большая..."
  -Чаргос! - Клара как могла строго призвала сына к порядку, и маленький дракон неохотно вернулся к ней.
  -Мама, можно с кисой поиглать? Ну, мама!
  Клара только покачала головой.
  -Марго вышла познакомиться, - извиняющимся тоном пояснил эльф, не поднимаясь с места. - Простите, если она вас напугала. Она просто почуяла родственную кровь.
  -Родственную кровь? - удивился Сфайрат.
  -Да. Страж-кошки - дальние родичи драконов...
  Клара и Сфайрат быстро переглянулись. Клара крепче прижала сына к себе. Вот так новости! Это что же получается, эльф - рыночный торговец углядел столь тщательно скрываемую сущность Сфайрата? На дракона навешено столько отводящих и маскирующих чар, что даже Клара - не знай она, кто перед ней - не распознала бы под человеческой личиной дракона. Да она и не распознала - там, в Долине, где Сфай когда-то жил в образе погибшего Аветуса Стайна.
  А ведь он не просто мимо проходил - жил у неё, Клары, в доме, делил с ней ложе... А тут вот так просто - какой-то эльф, какая-то кошка, и сразу увидели, кто есть кто?
  Или... Чари? Клара напряглась. Инстинкты боевого мага, задавленные несколькими годами мирной жизни, пробудились при первом же подозрении на опасность - инстинкты, столько раз спасавшие жизнь и ей самой, и её спутникам.
  Чаргос, хоть рождённый ею, смертной женщиной, был драконом, как и его отец. Он уже умел перекидываться, и научился этому прежде, чем пошёл - вначале менял облик неосознанно, а теперь уже мог это делать по собственному желанию или по требованию родителей. Скоро Сфайрат должен был ставить сына на крыло и учить выдыхать и концентрировать в себе драконье пламя... Может, эльф увидел дракона в Чаргосе? Но Чари ещё слишком мал, и драконья сущность выражена в нём слабо - хватало самых простых и прочных отводящих чар, чтобы её скрыть.
  Нужно было обладать недюжинными способностями, чтобы пробиться сквозь наведённые Кларой и Сфайратом заклятия - или хорошо знать, куда именно смотреть.
  Эльф, увидев реакцию, засмеялся и поднялся, поклонился, приложив руку к сердцу:
  -Простите великодушно, госпожа... господин. Мы не хотели вас смутить. Мы с Марголиантэ всего лишь торговцы - а вы, полагаю, никогда не имели дел со страж-кошками.
  -Да и вообще с кошками... - пробормотала Клара, отодвигая примолкшего Чари себе за спину.
  Сфайрат, подобравшийся, напрягшийся, шагнул к прилавку - одна рука на рукояти длинного кинжала, висящего на поясе, другая сжата в кулак, а под человеческим обликом словно проступил на миг другой, куда более грозный - громада чешуйчатого тела, тяжёлого и стремительного, клокочущего огнём. Но навстречу ему выступил не эльф, а кошка. Села на хвост и требовательно сказала:
  -Мр-ряу!
  Сфайрат взглянул на неё - и неожиданно задержал взгляд.
  Так они и стояли несколько минут посреди ярмарочной суеты, глядя друг другу в глаза - высокий, крепкого сложения мужчина, явно не из тех, кто привык отступать перед опасностью, и пушистая трёхцветная кошка, слишком крупная для обычной кошки и слишком маленькая для дракона. Клара замерла, боясь шелохнуться, но каждый миг готовая отреагировать. Что происходит, во имя всех сил небесных? Клара могла поклясться, что между Сфайратом и трёхцветкой идёт молчаливая беседа - но чтобы дракон снизошёл до общения с кошкой?! Немыслимо. Драконы и с людьми-то не очень расположены общаться...
  И на каком языке, интересно, они разговаривают - мяуканьем?!
  Эльф, стоящий за прилавком, сложил руки на груди и оставался невозмутим, словно к нему каждый день в гости наведывались истинные драконы со своими семьями.
  -Мрряу! - повторила кошка, но уже с совершенно другой интонацией. Как будто кого-то позвала.
  И точно - из-под прилавка, завешенного чистой холстиной, выбрались один за другим три котёнка - совсем маленькие, похожие на ожившие клубки пуха. Дымчато-серый, белоснежный и огненно-рыжий. Клубки, держа вертикально тонкие хвостишки, подкатились к матери и уселись рядом с ней на траву, с явным трудом сдерживая порывы поиграть. Ну, точно как Чаргос... Рыжий попытался было для развлечения куснуть белого за загривок и затеять возню, но тут же заработал от кошки оплеуху - сиди, дескать, смирно, команды "вольно" пока не было!
  -Мр-ряу! - сообщила трёхцветка. Именно сообщила, вот, мол, мои дети, прошу любить и жаловать.
  -Ой, котятки! - пискнул за спиной у Клары Чари. Ему, как и котятам, не терпелось поиграть, но раз взрослые велели стоять смирно - он стоял, переминаясь и изредка дёргая Клару за полу жакета.
  -Ишь ты... - проговорил наконец Сфай, отводя взгляд. - И впрямь, кошка увидела. Кто бы мог подумать, Клара... В ней и правда есть доля драконьей крови. Очень маленькая, но есть. Кто и для чего это с ней проделал, ума не приложу, наверняка очень и очень сильный маг. Она... не совсем кошка. Точней, совсем не кошка. Да... кто бы мог подумать.
  И он покачал головой и шагнул назад. Клара понимала его - кто бы мог подумать, что на ярмарке в отдалённом мире им совершенно случайно встретится кто-то, обладающий способностью почуять дракона даже сквозь непробиваемую, казалось бы, защиту. Кто-то, в ком течёт малая толика истинно драконьей крови.
  Они с Кларой подумали обо всех опасностях, кроме этой.
  Страж-кошка встала, раздражённо дёрнув хвостом, подошла к Сфайрату и неожиданно потёрлась о его ноги, как самая обыкновенная домашняя мурка. Повернулась, потёрлась другим боком и громко замурлыкала, привалившись к ногам Сфая. Да, если страж-кошки мурчат с такой громкостью, подумала Клара, они и впрямь родичи драконам. Мурлыканье временами напоминало шум горной реки и заглушало даже ярмарочный гул. Дракон, кажется, опешил от этой внезапной ласки. Нагнулся и - о чудо - коротко погладил выгнувшуюся от удовольствия спинку.
  -Хорошая, - сдержанно сказал он. Кошка повернулась и потёрлась о его ноги усами с видимым наслаждением.
  Эльф-торговец улыбнулся, а Чари спросил из-за Клариной спины:
  -Мама, можно мне с котятами поиглать? Ну немножко, вот столечко?
  -Поиграй, только недолго, - разрешила Клара после некоторого колебания. Сфайрат не возразил - наоборот, снова задумчиво погладил кошку и спросил:
  -Откуда вы, любезнейший? Вы совершенно точно не местный маг. Да и кошек таких... я никогда не видал.
  -Издалека, - коротко отвечал эльф, и Клара вновь исполнилась подозрительности. - Вы правы, мы с Марго не здешние. Мой товар слишком дорог и редок, чтобы я мог продавать его только в одном мире. Потому мы с Марголиантэ путешествуем. И на здешней Волшебнической ярмарке я не впервые, просто с вами мы не встречались.
  -И как, не страшно путешествовать? - осведомился дракон.
  -Не страшно, - эльф безмятежно улыбнулся. - У меня же есть Марго. Страж-кошки славятся своим умением находить дорогу домой из любого места. Хоть через Межреальность, хоть в любом мире. И много чего другого умеют... Марголиантэ - нечто куда большее, чем кошка.
  -Верю, - коротко отмолвил Сфайрат. Он чем-то обеспокоился, да и кошка тоже - мявкнула недовольно котятам, с упоением гонявшимся за прутиком, которым Чари водил в пыли перед прилавком. Котята не сразу, но бросили прутик и полезли под прилавок - так же по порядку, один за другим. Клара разглядела стоявшую там возле сложенного на земле товара большую плетёную корзину - очевидно, страж-кошкин дом. Рыжий котёнок лез последним - и успел ещё потереться о Чарину руку, а Чаргос погладил пушистую спинку и дрожащий от счастья хвостик.
  Вернёмся домой - надо будет кошку завести, подумала Клара. Пусть ребёнок играет, да и от мышей защита ничуть не хуже заклятия. А то и получше...
  -Клара, Чари, пора уходить, - дракон с беспокойством глядел в небо. - Не зря мне ветер не нравился - кажется, буря приближается.
  Словно в ответ ему ожил один из диковинных приборов, выставленных на продажу - круглый циферблат с золотыми звёздами, щекастым солнцем и тощим полумесяцем; до того золотисто-перламутровый, он внезапно потемнел, и металлически-звонкий голос объявил: "Великая буря! Великий туман! Всем укрыться по домам!"
  Эльф-торговец мигом утратил свою невозмутимость и принялся лихорадочно паковать товар. Клара подняла голову - и вправду, погода менялась на глазах. Небо заволакивали высокие, но стремительно бегущие облака. Ветер, налетающий порывами с моря, вздувал навесы, опрокидывал лёгкие столики, сдувал плохо закреплённые пучки волшебных трав и амулеты-паутинки, ловцы ночных кошмаров. Покупатели, почуявшие непогоду, торопились укрыться в городе. Продавцы спешно сворачивали торговлю. Виварий закрыли, и служители в лиловых рубахах убирали хлопающие под ветром тенты и ширмы. Отовсюду летела пыль, мелкий мусор, морские брызги.
  -Чари! Быстрее!
  -Пока, котятки! - малыш помахал корзинке, в которой только что скрылся рыжий котёнок, и послушно схватил Клару за руку.
  Страж-кошка, однако, за ними не полезла, а ходила вокруг прилавка и - Клара аж загляделась - помогала хозяину собираться, придерживая, когда надо, хлопающий угол палатки или непрочно закреплённые приборы. И впрямь, она много больше, чем просто кошка... Клара даже мимолётно пожалела, что у неё нет такой помощницы - а как бы пригодилась!
  И тут Сфайрат ухватил жену за плечо и развернул к морю:
  -Смотри!
  Там, на границе между высоким бледным небом и синим морем, бурлила и вздымалась полоса серо-белого тумана. Она росла на глазах, пожирая на своём пути цвета и краски, приближаясь с пугающей, невероятной скоростью.
  -Туманная буря, - ахнула Клара. - Как рано-то нынче... То-то погоды стояли слишком хорошие!
  Эльф уже упаковал товар и молча и поспешно скатывал палатку. Страж-кошка подталкивала его носом и лапками, торопя. Из тюка сквозь рёв надвигающейся бури слышался металлический голосок: "Всем укрыться по домам! Кто не успеет - пропадёт, домой дороги не найдёт!"
  -Бежим! - крикнул Сфайрат и поволок Клару за собой через мешанину опрокинутых пустых прилавков, летающего на ветру мусора и хлопающих навесов, которые хозяева бросили неубранными. Клара едва успела подхватить сынишку на руки.
  На стенах Беллеоры тревожно запели рога.
  
  
  -Всё-таки лучше бы мы подождали ещё день-другой, - проворчал Сфайрат, натягивая вожжи. - Совершенно не помню этого места... Не помню, Клара!
  Он спрыгнул с козел и пошёл вокруг возка, словно это помогло бы ему решить, куда ехать дальше. В густом тумане перед возком лежала развилка, и на какую из двух одинаковых дорог нужно было сворачивать - ни Сфайрат, ни Клара понять не могли. Место казалось им совершенно незнакомым.
  Клара относила это за счёт волшебного тумана, глушившего любую магию не хуже сильного негатора, зато обладавшего магией собственной. Дракон же просто злился. Нечасто бывало, чтобы магия - сама его сущность - отказывалась ему служить. "Я словно разом оглох, ослеп и онемел", - сказал он, когда вторая туманная буря нахлынула через день вслед за первой и застала их в дороге.
  А ведь беллеорские маги предупреждали, что подобное может случиться - хоть и бывает чрезвычайно редко. Но Кларе слишком хотелось домой после вынужденного сидения в городе, окутанном магическим туманом, Сфайрату тоже, и потому семейство Хюммель-Стайн снарядилось в путь, едва на улицах развиднелось. Они понадеялись, что второй волны не будет, а даже если и будет - они успеют уйти достаточно далеко.
  Не успели.
  И теперь застряли примерно в дне пути от столицы - на незнакомой дорожной развилке, в непроглядном тумане, который время от времени порождал странных, крайне агрессивных при встрече бестий, похожих на клубки из коленчатых ног, клешней и жвал, будил не защищённые особыми заклятиями погосты и сводил с ума дикое зверьё. Во время первой бури Кларе с мужем пришлось пару раз прийти на помощь беллеорским магам, в поте лица изничтожавшим на столичных улицах туманных тварей - так именовали всех нападавших во время бури существ. И кровь при этом лилась не только вражья...
  Дракон обошёл повозку кругом, но ничего нового, судя по всему не обнаружил, потому что сказал с прежним раздражением:
  -Как они смогли додуматься до этого тумана? При их-то уровне - как? Они же естественный процесс запустили, учли все круговороты и перепады. Теперь его ничем не остановишь, не уберёшь. Главное, сами же страдают!
  -Тише, ты разбудишь Чари... Смогли, милый, ещё как смогли. Люди не то ещё могут. Я и похуже видала - помнишь, рассказывала тебе о Смертных Ливнях? По сравнению с ними эти бури - так, мелкая неприятность.
  Сфайрат только сердито покачал головой. Дела далёких миров сейчас его мало интересовали.
  -Где мы на ночёвку остановимся, Клара? - спросил он. - До темноты мы могли бы проехать ещё, но только куда? И где лучше встать? В чистом поле фургон - не лучшая защита... хотя и не худшая.
  Клара и сама это понимала. Но как найти в этой мгле хоть какое-нибудь укрытие? Похоже, всё-таки придётся останавливаться и укреплять повозку. Главное, чтобы Чаргос не проснулся бы и не заплакал - отвратительные твари, подобные туманным, имеют обыкновение слетаться на детский плач как пчёлы на мёд, ибо дети лёгкая и лакомая добыча...
  Сфайрат прошёл вперёд, похлопав по крупу тревожившуюся лошадь. Встал рядом с ней, вглядываясь в медленно клубящийся туман.
  Где-то там, высоко, над кипящим краем бури вечерело - а здесь просто сгущалась мгла. Клара уже едва различала фигуру мужа и дорогу под колёсами повозки - хорошо прикатанные, повлажневшие колеи. Ни обочин, поросших травой, ни леса давно было не разглядеть. Мир сократился до расстояния вытянутой руки. Туман растворял звуки и краски, обращал всё в глухое мутно-серое марево, странно текучее, клубящееся, то выбрасывающее плотные влажные языки, то уплотняющееся в неясные, тающие фигуры, при виде которых Клара каждый раз хваталась за меч. Кажется, сам по себе туман опасности не представлял, но угнетал и заставлял быть всё время начеку. Если уж дракон с его могучей силой быстро потерял ориентировку и душевное равновесие, то что говорить про всех остальных... Лошадь пугалась, шарахалась от каждого туманного всплеска. Вот и сейчас, несмотря на то, что Сфай стоял рядом, она тревожно переступала и прядала ушами. Опасность чудилась ей со всех сторон. Впрочем, не только ей...
  Клара задумалась и не заметила, как Сфайрат исчез. Только туман - и никого.
  -Милый?
  Нет ответа.
  -Сфай?..
  Сфайрат возник возле козел так бесшумно, что Клара вздрогнула.
  -Тише, - сказал он одними губами. - Слушай... слышишь?
  Клара прислушивалась долго, ей казалось - слишком долго, но потом уловила доносящиеся из тумана очень слабые звуки - тихий шелест, словно кто-то очень лёгкий и очень осторожный пробирался через густую траву... Явно не человек. Зверь? Создание тумана? Нет, те, кажется вовсе бесшумные. Сфайрат одной рукой осторожно потянул из ножен кинжал, другой прихватил лежавшую поперёк козел рогатину - магия сейчас не повиновалась ему, и вся надежда оставалась только на оружие и на собственную реакцию. Клара подняла лежавший рядом с ней короткий меч. Несколько долгих, очень долгих секунд они ждали - звуки приближались, хотя были по-прежнему едва различимы. Миг - и впереди, в тумане словно сгустилась маленькая светлая тень. Лошадь от неожиданности попятилась, испуганно заржала. Сфайрат выставил рогатину, Клара вскочила - и тут же с облегчением вздохнула.
  -Ф-фух, напугала же... Ты что здесь делаешь, красавица?
  Крупная трёхцветная кошка с кисточками на ушах нетерпеливо мяукнула, сверкнули в сумраке зелёные глазищи - дескать, некогда мне лясы точить! Она прошлась перед лошадью взад и вперёд и обернулась, словно зовя за собой. Мяукнула опять.
  -Эй, как тебя... Марголиантэ! Ты куда нас ведёшь? - вполголоса окликнул Сфайрат, но кошка не удостоила его ответом. Снова мяукнула, даже не оборачиваясь: сколько повторять можно, пошли! Не очень-то вежливо игнорировать вопросы дракона, но этой кошке, похоже, законы были не писаны.
  -Ну что? - спросила Клара у мужа. - Послушаемся и поедем? Как-никак это твоя родня, а не моя.
  Сфайрат усмехнулся.
  -Родня нашлась, поглядите-ка... Что ж, давай поедем. Всё лучше, чем стоять. Хотя ума не приложу, куда нас выведет кошка, если даже я направления не чую.
  -Давай попробуем, - Клара взяла вожжи, и повозка медленно двинулась за кошкой, уверенно трусившей перед лошадью. - А она будто знает, куда идёт!
  Сфай покачал головой. Он так и не выпустил из рук ни рогатины, ни кинжала. Туман вился вокруг призрачными полотнищами, протягивал влажные щупальца, лез в глаза, в нос. Тяжёлый туман, холодный, душный. Клара время от времени перекладывала вожжи в одну руку, чтобы провести ладонью по лицу и вздохнуть свободнее.
  Поскрипывали колёса, хрустел под ними мелкий гравий, тревожно фыркала лошадь - а кошка всё трусила и трусила, хотя уже так стемнело, что видны были только белёсые языки тумана, неожиданно выплёскивающиеся навстречу из тьмы. Клара зажгла фонари по обеим сторонам от козел. Стало хотя бы видно кошку. Длинная шерсть на её боках слиплась от влаги в сосульки, она то и дело недовольно дёргала ушами, пытаясь стряхнуть капли, но продолжала бежать.
  -Долго ещё?!
  Кошка сделала вид, что ничего не слышит. Клара вздохнула. М-да, бессмысленно задавать какие-либо вопросы кошкам,хоть волшебным, хоть обычным...
  Наконец сквозь туман проступило золотистое мерцание. Постепенно оно обрело форму и яркость - и вот прямо перед лошадиной мордой из мглы вынырнул костёр, обычный костёр с висящим над ним котелком, от которого поднимался самый обычный, ничуть не волшебный пар, пахнущий какими-то травами. А возле костра сидел давешний эльф-торговец, завернувшийся в серый плащ, сколотый на плече крупной брошью в виде чёрной розы. Рядом с ним лежал изогнутый длинный меч и точно такая же, как и у Сфайрата, жердь с рогатиной на конце.
  Кошка с достоинством протрусила к костру, села возле огня и, как ни в чём не бывало, принялась вылизывать шёрстку. Эльф что-то сказал ей - она глянула на него мельком и вновь вернулась к своему занятию. Словно плечами пожала: "Не стоит благодарности, право, это такой пустяк!"
  Повозка, скрипя, остановилась. Лошадь успокоилась, увидев костёр, и больше не фыркала и не дёргалась от каждого шороха. Да что там, и Клара слегка расслабилась, узнав торговца, мирно готовившего что-то на огне.
  -Доброй ночи, господин и госпожа, - эльф не спеша поднялся и поклонился, прижав руку к сердцу. Учтив, словно не на рынке торгует, а всю жизнь во дворцах провёл...
  -Доброй ночи и тебе, любезный, - отвечал дракон. - Вот уж кого не ждали встретить на дороге, так это тебя. И твою... кошку.
  Эльф вежливо улыбнулся:
  -Напротив, ничего удивительного. Марго не может отыскать путь в этом проклятом тумане, зато нашла того, в ком течёт родная ей кровь. Полагаю, это совсем не плохо - вместе нам будет легче встретить ночь. В этом тумане, как вы уже знаете... всякое бродит.
  И он поморщился, точно от зубной боли. Впрочем, эльфу, созданию, пронизанному магией, сейчас приходилось не легче, чем дракону.
  Сфайрат спрыгнул наземь, следом спустилась Клара. Костерок горел еле-еле, придавленный туманом. Дракон остановился возле него, молча протянул к огню руки. Пар, поднимавшийся от котелка, пах какими-то терпкими травами и губительным образом действовал на туман - полянку словно молоком залило, а вокруг костра воздух был чист. Над огнём сквозь туманную колышущуюся пелену иногда даже можно было разглядеть чёрное ночное небо.
  -Я нашёл укрытие, пока ещё сквозь туман было хоть что-то видно, - продолжал эльф. - Заброшенная ферма. Думаю, нам следует там заночевать - проще будет отбиваться, если на нас нападут, да и есть где укрыть лошадей. Она здесь, рядом.
  И он махнул рукой куда-то себе за спину. Там бурлило сплошное белёсое марево.
  -А что же вы сидите здесь, а не под прикрытием стен, любезнейший? - осведомился дракон.
  -Марго ушла, я её ждал, - кратко ответил эльф. Нагнулся и погладил пушистую спинку. - Я знал, что она или найдёт дорогу, или приведёт кого-нибудь.
  -Что ж, укрытие на ночь - хорошая идея, - заметила Клара. - Простите, не знаю, как вас величать, господин механик...
  -Вы можете звать меня Часовщик, - эльф снова слегка поклонился. - Под этим прозвищем меня знают в разных мирах. Ну так как, идём смотреть наши спальные покои?
  
  Спальные покои и впрямь оказались заброшенной фермой - небольшим, обветшавшим, но ещё окончательно не разрушившимся кирпичным домом. Помещений внутри было всего два - большая, почти пустая, заваленная лесным мусором комната и кухня с одним окном. Мужчины зажгли факелы и натащили сухих веток и старых досок, валявшихся в зоне видимости. Клара развела огонь в старом, изрядно закопчённом камине, выгребя оттуда предварительно кучу палых листьев и шишек. На удивление, огонь разгорелся хорошо, в трубе даже заныла тяга. Часовщик подкинул в камин своих секретных трав, и туман недовольно отступил из пустых комнат. В доме пахло плесенью и запустением, но огонь прогнал сырость, а от брошенных в камин трав и сосновых шишек поплыл смолистый, приятный аромат. Пол подмели, окна и дверные проёмы завалили остатками дряхлой мебели и древней телеги без колёс, догнивавшей возле задней стены фермы - дальше в туман никто отойти не решился. Лошадей поставили в соседнем помещении, бывшем некогда кухней. Часть эльфийского товара и почти все пожитки семейства Хюммель-Стайн складировали в углу комнаты, и теперь оттуда что-то время от времени позвякивало и сообщало, что наступил Час Грифона или что туман по-прежнему сгущается.
  Словом, помещение обрело почти жилой вид.
  Чари, от тумана спавший как сурок, проснулся, запросил есть и теперь сидел у камина на чурбачке, в одной руке держа пирожок с капустой, в другой - веточку, которой водил по полу перед собой. Страж-котята, выбравшиеся из корзины, очень старались не поддаваться на эту провокацию - их мать дремала перед пылающим камином, время от времени бросая на детей суровые взгляды - но не выдерживали и с азартным писком кидались догонять добычу. Чари громко смеялся, и Клара поймала себя на том, что тоже не может сдержать улыбки, глядя на котят.
  Почему-то эта заброшенная ферма, на которой они не столько ночевали, сколько держали оборону, показалась ей сейчас очень уютной.
  Эльф и дракон, разделившие трапезу и перешедшие на "ты", тоже сидели у камина, неторопливо беседуя. Оружие оба держали под рукой.
  -Ты говорил, сударь Часовщик, что страж-кошки всегда находят дорогу домой, - заметил Сфайрат, шевеля длинной жердиной дрова в камине. - Но твоя кошка дороги в тумане найти не может... Как же ты теперь будешь на неё надеяться?
  Эльф с усмешкой покачал головой:
  -По-прежнему, уважаемый Сфайрат. Во-первых, Марго мне друг - а друзьям следует доверять больше, чем всем остальным. Иначе какой смысл в друзьях? А во-вторых... во-вторых, однажды уже было так, что страж-коты не смогли вернуться. Но это длинная история. Пожалуй, это часть истории о том, откуда они вообще взялись.
  -Ночь впереди долгая, а тем для разговора у нас не так уж много, - возразил дракон. - Не хочешь рассказать? К тому же мне любопытно, каким образом в кошке оказалась драконья кровь. У меня, знаешь ли, не так уж много родни.
  -Вот тут я тебе вряд ли сильно помогу. Я не знаю ни заклятия, которым смешивали двух столь разных существ, ни пропорций, ни даже времени воздействия... Знаю только, кто это сделал и зачем.
  -Всё равно мне любопытно, - упрямо сказал дракон. - Время есть, а мы с Кларой с интересом тебя послушаем.
  -Мама, это сказка? - встрял Чаргос.
  -Сказка, малыш.
  -Хочу сказку! - заявил Чари, отбрасывая веточку. Страж-котята с явным разочарованием вернулись под бок к матери - самым последним от маленького дракона отошёл рыжий, явно больше других сдружившийся с Чаргосом.
  Сфайрат засмеялся, а эльф серьёзно сказал:
  -Что ж, раз вы хотите - так тому и быть. Я редко рассказываю эту историю, но сейчас... Случилось всё в Арде. Это отдалённый мир - а может, не такой уж отдалённый, расположение его мне по сей день доподлинно неизвестно. Всё началось... да, всё началось с того, что король Гондора наконец решил жениться.
  
  Берутиэль убежала в святилище перед рассветом - в час, когда Большой Дом её отца ещё спал, и некому было остановить принцессу, собравшуюся куда-то в домашнем платье и босиком. Часовые в полном доспехе, несшие караул у ворот, только молча проводили её взглядами.
  Впрочем, идти было недалеко - Берутиэль даже не замёрзла и подол не успела сильно намочить, хотя роса была изрядная.
  Святилище устроено было в древней дубовой роще. Сейчас, в начале весны, когда деревья уже окутались дымкой молодой листвы, громадные дубы Морнайрэ-Сарда стояли по-зимнему голые и безмолвные, и казалось, что это мёртвые гиганты, несущие вечную стражу возле чёрных обелисков и чаш из обсидиана, разбросанных между ними словно бы в случайном порядке. В это время Берутиэль от святилища всегда бросало в дрожь, хотя она знала, что впечатление обманчиво: пройдёт немного времени, и на исполинских дубовых ветвях лопнут почки, и их чешуйки, а потом и сорванные ветром молодые листья будут осыпать обсидиановые алтари живым дождём.
  Но пока здесь царила зимняя неживая тишина, и принцесса сама не могла понять, для чего в последний свой день в отцовском доме её потянуло именно сюда.
  Берутиэль прошла между двумя обелисками, обозначавшими вход, и остановилась перед кругом, выложенным тёмным с алыми прожилками мрамором, привезённым из дальнего Харада. Он напоминал очаг, а в центре его лежала плоская обсидиановая чаша, в которой и впрямь во время церемоний разводили огонь. Сейчас она была пуста и чисто вымыта.
  Берутиэль опустилась на колени на низкую молодую траву. Ветра не было, меж обелисками и дубовыми стволами, поросшими сизым лишайником, призрачными лентами плавал туман. Совершенное безмолвие. Одиночество.
  -Я... - принцесса сглотнула. - Великие Тёмные... Я пришла попросить прощения. Сегодня... я должна уехать и отречься навсегда. От вас, от своего дома, от всего... от всего, что я знаю. Я... должна так поступить по велению моего отца. Так надо. Но... я боюсь. Я буду там... совсем одна.
  Последние слова она едва прошептала.
  Великие Тёмные редко снисходили к просьбам людей, будь то знать Людей Короля или самые нищие из рыбаков на Умбарских побережьях. Скорей, они приходили сами, когда им это было нужно - но если уж приходили, то помогали и учили на совесть. На памяти Берутиэль такое случалось несколько раз, но никогда - с ней самой.
  Потому она отпрянула, но не побежала, когда в пустой обсидиановой чаше вспыхнул и сам собой разгорелся язык багрового пламени. Не побежала она и тогда, когда пламя полыхнуло выше дубовых крон, обдав лицо жаром, и из него выступил человек, одетый в чёрное. Принцесса только склонила голову, так, что волосы, заплетённые во множество мелких косичек, закрыли ей весь свет. Они сидела, замерев, и сердце её колотилось часто-часто, как у пойманной птицы.
  Пламя угасло так же быстро, как вспыхнуло. А человек остался. Обошёл кругом сидящей на земле принцессы.
  -Марголиантэ Берутиэль, - сказал он с непонятным удовлетворением. - Дочь умбарского адмирала из Людей Короля. Последняя память истинных нуменорцев... Как ты вовремя, девочка.
  Берутиэль замерла, не дыша, не в силах пошевелиться.
  -Поднимись, девочка, - сказал Великий Тёмный насмешливо. - Не бойся, багровое пламя пришло сегодня помочь, а не покарать.
  Принцесса с трудом заставила себя поднять голову. Он стоял перед ней - высокий человек в чёрном и серебряном, сквозь которое пробивались отблески багрового огня, горевшего, казалось, у него внутри. Чёрные волосы гривой лежали на плечах, а глаза были пронзительно зелёные с вертикальными драконьими зрачками. На нагруднике его доспехов была выкована оскаленная морда дикого кота. Человек стоял неподвижно, из-под подошв его сапог поднимался дымок, и трава под ними тихо шипела, съёживалась и обугливалась.
  -Встань!
  Берутиэль, вся дрожа, поднялась.
  -П-приветствую тебя, в-великий... Т-тэвильдо, Князь к-котов...
  -Так-то оно лучше, - засмеялся один из Великих Тёмных и вновь пошёл в обход Берутиэль, точно покупатель, приглядывающий на ярмарке корову.
  Она стояла, обхватив себя за локти.
  -Я пришёл помочь, - заявил Князь котов. - Ведь ты просила именно об этом?
  -Н-не совсем... Я... просила прощения...
  -Иногда, - наставительно сказал тёмный, - вы, люди, сами не понимаете, о чём просите. Разве не ты жаловалась, что тебе будет одиноко в Гондоре?
  -Д-да... Одно из условий гондорского короля - у м-меня не должно быть... никакой свиты... Они... они боятся нас. И вас.
  -Верно боятся, - Тэвильдо засмеялся. Это был радостный смех, но Берутиэль почему-то от него затрясло ещё пуще.
  -Но они неправы в другом, - внезапно Великий Тёмный перешёл на шёпот, наклонившись к уху принцессы. Она щекой чувствовала исходящий от него сухой жар, как от горящего дома. Ох, сейчас ведь волосы вспыхнут... - Ты не должна быть одна, моя верная. В последний день в родном доме ты пошла не к подругам и не на примерку свадебного наряда - ты пришла ко мне. И я помогу.
  -К-как? - выдохнула она. Неужто и правда поможет? Ей очень хотелось отклониться, щёку уже жгло, но она не решалась.
  -Я дам тебе такую свиту, которую они не отправят обратно в Умбар, - Тэвильдо засмеялся вновь, а принцессу продрало одновременно жаром и холодом. - Смотри! Смотри, Марголиантэ!
  Над обсидиановой чашей вновь мелькнул язычок багрового пламени, мелькнул - и погас, превратившись в облако тёмного дыма. Из этого облака стали выходить одна за другой кошки: очень крупные, сильные, спокойные. Разные: пушистые и гладкие, стройные и мощные, белые, рыжие, серые, пятнистые и полосатые. Последним вышел огромный пушистый кот, чёрный, как ночь, с единственным белым пятном на груди и золотыми лунными глазами. Тэвильдо называл каждую кошку:
  -Запоминай: это Минья, Татья, Нэлья... Тольтэ... Нэртэ...
  "Первая, Вторая, Третья... Восьмой... Девятый..." - Берутиэль переводила про себя имена с древнего наречия квэнья. Похоже, Нэртэ, Девятый был главой этого небольшого отряда из четырёх котов и пяти кошек. Иначе, как отрядом Берутиэль не могла их назвать - ну, не стадом же?!
  Девятый выступил вперёд и на кошачий манер не то поклонился, не то потянулся, открыв розовую пасть:
  -Привеутствую, хозяуйка!
  -Ой! - вскрикнула принцесса. Она не привыкла, чтобы коты разговаривали человеческим языком.
  -Наконец-то ты перестала трястись, как осиновый лист, - с усмешкой сказал Тэвильдо. - Вот твоя свита, девочка. Гондорцы пустят их в город, как думаешь, а? Пустят, пустят! Иначе над ними начнёт смеяться весь белый свет: владыки Гондора стали так робки, что боятся даже кошек!
  И он вновь расхохотался - так, что из-под сапог полыхнуло пламя.
  -Как ты понимаешь, эти создания не просто кошки, - пояснил Тэвильдо, отсмеявшись. - Я так долго жил близко к вам, людям, что сам стал нуждаться в спутниках - в тех, кто бы поговорил со мной в минуты одиночества, согрел бы мою постель, приглядывал бы за домом. О да, даже у Великих Тёмных есть свой дом... Меня зовут Князем котов, но обычные коты не выдерживают рядом долго, да и поговорить с ними особенно не о чем. Драконы куда умней, но они слишком велики и свирепы, чтобы жить со мной под одной крышей. И тогда я подумал - а что, если сделать моих подданных, моих котов слегка драконами? И сделал!
  -Ч-что, в-вот они?!
  -Они не плюются огнём, если ты об этом. Зато умеют говорить и неплохо соображают. А что самое замечательное - они умеют находить путь во тьме. Любую дорогу, куда угодно и откуда угодно. Ты их оценишь, я уверен... Они - твоя защита, моя верная, там, где ни я, ни другие тёмные не сумеют тебе помочь. Тебе нет нужды отрекаться от нас, чтобы выжить в Гондоре, - он улыбнулся, и Берутиэль с ужасом увидела, что в глубине его рта полыхает багровый огонь. - Что ж, ты их берёшь в свою свиту, дочь последних истинных нуменорцев?
  -Б-беру...
  -Вот и славно. Мне пора, Марголиантэ Берутиэль. Не обижай моих подданных, и увидишь, что я отплачу тебе за это сторицей.
  Тэвильдо развернулся, стремительно шагнул в обсидиановую чашу - и исчез в облаке багрового пламени. В последний момент оттуда прозвучало: "Ах да, чуть не забыл!" - и из пламени выкатился большой шар, с виду сделанный из дымчатого стекла. Выкатился и закрутился в гладком обсидиане. А на мягкой молодой траве святилища осталась только Берутиэль, девять волшебных кошек и обугленные следы сапог.
  Солнце выглянуло из-за горизонта, туман начал редеть, и в ветвях вязовой рощи, что за Морнайрэ-Сардом, запели первые птицы.
  Берутиэль подобрала шар, хранивший тепло багрового пламени, - в глубине его вспыхивали и гасли едва заметные красноватые сполохи - оглядела кошек, терпеливо ожидаюших... чего?
  -Ну что, свита? - сказал она, вздохнув. - Пойдёмте домой. Нам пора собираться.
  Часовые у ворот Большого Дома не смогли сдержать удивлённых возгласов, когда принцесса вернулась, ведя за собой, как на поводке, девять крупных, на редкость ухоженных кошек. Замыкавший процессию огромный чёрный котяра, уже пройдя ворота, обернулся и презрительно фыркнул.
  Словно неприличный жест показал.
  
  -И это всё? - удивился Сфайрат. - Всё, что ты знаешь о том, почему в твоих страж-кошках течёт кровь драконов? Я разочарован, сударь Часовщик. Я-то думал, в твоей истории говорится о могучем маге, которому приспичило выведать наши драконьи тайны, и он познавал их через других существ... через котов, к примеру. Однако твой Великий Тёмный просто каким-то образом это сделал - и всё!
  -Но я сразу предупредил, - эльф развёл руками, и Клара заметила, что пальцы у него в несмываемых пятнах от смазки. - Я сразу сказал, что не знаю подробностей. Но существо, именуемое Тэвильдо, даже магом в нашем понимании не было. Скорее... гм... чем-то вроде демона или огненного духа. Воплощённая магия. Ему было куда проще вмешаться в драконью природу, чем прочим чародеям.
  -А почему его звали Князем котов?
  -Этого я тоже не знаю.
  -Тогда разве это история о страж-котах? - усомнился Сфайрат. - Можно уже и не продолжать...
  -Нет, погоди, - перебила Клара. - Я хочу знать, что было дальше с этой девочкой, Берутиэль. Ведь она была совсем молодая?
  -Моя история говорит, что да, - кивнул эльф. - Может быть, лет пятнадцати или шестнадцати - я не помню, в каком возрасте у умбарских морэдайн принято было выдавать своих дочерей замуж. В любом случае, будь она старше и опытней, может быть, всё пошло бы по-другому, а так...
  -Рассказывай дальше! - велела Клара и улыбнулась, заметив, какую кислую мину при этом в шутку изобразил дракон.
  -Лассказывай! - повторил Чари, уютно придвинувшийся к матери под бок. - Пло кошек!
  -Что ж, - эльф прокашлялся, силясь скрыть улыбку, - тогда, с вашего позволения, уважаемый Сфайрат, я продолжу.
  Сфайрат рассеянно кивнул. Кажется, он перестал вслушиваться в плавную эльфийскую речь, зато настороженно прислушивался к тому, что делалось снаружи, за стенами заброшенного дома.
  
  На гондорской границе Берутиэль навсегда распрощалась с теми, кто провожал её из Умбара. Она очень старалась держаться прямо, как положено принцессе нуменорской, пусть и не самой чистой, крови, но под конец из глаз всё равно покатились предательские слезинки. Кошки ждали её в фургоне - терпеливые и невозмутимые. Берутиэль успела привыкнуть к ним за эти дни. По большей части в пути они спали, вылизывались, ели - словом, вели себя так, как обычные кошки, за тем лишь исключением, что иногда беседовали с ней или отправлялись в обход каравана. Они владели какой-то собственной магией - Берутиэль знала достаточно, чтобы чуять их заклятия, тонкие и скрытые, но слишком мало, чтобы в них разобраться. Иногда они становились невидимыми - впрочем, и обычную кошку порой сложно отыскать в комнате, даже когда она там есть. Иногда возникали будто из ниоткуда - впрочем, опять же, как и самые обычные кошки.
  А иногда они все лежали возле шара из дымчатого стекла, словно возле печки, и принцесса не решалась спрашивать, отчего. Но ей казалось, что даже спроси она - вряд ли коты ответили бы на этот вопрос.
  С Берутиэль больше других разговаривал Девятый, сразу заведший привычку спать у принцессы под боком. Он расспрашивал её о гондорских обычаях, звал хозяйкой, мурлыкал, усыпляя, и даже иногда давал себя погладить и почесать шейку - и, хоть держался в эти моменты с королевской надменностью, всё равно Берутиэль видела, как он тает от удовольствия.
  А от границы её сопровождали уже совсем другие люди.
  Капитан отряда гондорской стражи - высоких, светлокожих и сероглазых воинов в серебрёных доспехах с изображением Белого Древа - попытался сразу же избавиться от котов.
  -Вас никто не должен сопровождать, принцесса, - сказал он с глубоким поклоном. - Ни человек, ни иное создание. Таков приказ короля нашего Тараннона. Не гневайтесь, но ваших животных придётся оставить здесь.
  Берутиэль вздёрнула подбородок. Её и так лишили всего: родины, семьи, друзей, веры... ну давайте, попробуйте отнять последнее!
  -Это всего лишь кошки, - отчеканила она. - Неужто владыка Тараннон столь подозрителен, что даже безмолвные твари внушают ему страх? Неужто я должна отказаться даже от такой малой привязанности, как мои... мои любимцы?
  Глаза воина в прорези шлема полыхнули гневом, однако ответил он сдержанно:
  -Да будет по вашему слову, принцесса, но владыке я доложу об этом.
  "Сколько угодно", - мстительно подумала Берутиэль, а Минья, Первая, бродившая словно бы от нечего делать вокруг фургона, демонстративно потёрлась о её ноги. Это была на редкость красивая кошка - с роскошной шерстью, белоснежной с бледными серыми и палевыми пятнами, а глаза у неё были зелёные, словно южный нефрит.
  
  -Такая же, как Марго? - спросила Клара и тут же спохватилась:
  -Ага... так вот почему у твоей страж-кошки такое имя!
  -Верно, - кивнул Часовщик, - она очень похожа на Первую. Бывает, что кровь проявляется спустя многие поколения... Марго следовало бы тоже назвать Миньей, но имена прародителей у самих страж-котов под запретом. Девять Первых - так они их называют.
  Все, не сговариваясь, поглядели в сторону камина, возле которого на старом покрывале возлежала Марго и три её котёнка. Страж-кошка в ответ лишь слегка приоткрыла глаза: мол, чего смотрите? Занимайтесь своими делами! Однако сама она не спала, чутко прислушиваясь не столько к рассказу, сколько к ночным звукам. И Часовщик тоже какое-то время вслушивался в шорохи и скрипы за стенами, прежде чем продолжить рассказ.
  
  К Пеларгиру они подъехали через четыре дня. Берутиэль выросла у моря и привыкла к нему, но здесь, в устье Андуина, воды были совсем другими - спокойными и текучими, вовсе не похожими на морские буруны Ближнего Харада, да и плоские зелёные берега, сменившиеся белокаменными пригородами Пеларгира, очень отличались от изрезанных ветрами охристых скал Умбарской бухты.
  Перед встречей с женихом, владыкой Таранноном, Берутиэль заставили переодеться и причесаться по гондорской моде. Девушки-служанки, напевавшие отрывки из баллад то о Берене и Лучиэни, то о несчастной королеве Тар-Мириэль, укладывали жёсткие чёрные волосы принцессы, а кошки бродили вокруг, точно всю жизнь прожили в этих отделанных светлым камнем покоях. Тут и пришлось их оставить, отправляясь во дворец.
  Берутиэль велено было ехать верхом на серебристо-белом скакуне - так, как положено невесте одного из самых могущественных человеческих владык в этих пределах. Берутиэль держала повод онемевшими пальцами, и могла думать только о том, как бы не упасть, спешиваясь. Она издали увидела, как за белыми, изукрашенными резьбой стенами дворцов и садов открылся простор андуинской дельты, того места, где в Великую реку впадает тихоструйный Сирит - широкое голубое пространство, над которым мерцала лёгкая дымка и мелькали светлые сполохи чаек. Потом открылся и берег, одетый в тот же белый камень, и пёстрая толпа придворных и слуг, ожидающая её.
  Но прежде этой толпы Берутиэль увидела знаменитый Дворец-на-воде.
  Устремлённый ввысь, словно прибрежный утёс, и в то же время - скользящий по водной глади, точно льдина на далёком севере. Белоснежный и бледно-голубой, серебряный и синий, с рядами лёгких колонн, с флюгерами в виде кораблей, с флажками над островерхими башенками, с резными карнизами и изящными арками и балконами, он казался вышедшим из сна. Дворец отражался в спокойной воде Андуина, как в зеркале, и от этого у Берутиэли почему-то защемило сердце. Она ненадолго, но перестала печалиться о том, что приехала в Гондор.
  А потом процессия приблизилась к набережной возле самого дворца, к далеко выдающемуся в Андуин пирсу, облицованному белым камнем, и принцессе пришлось спешиться, полностью сосредоточившись на этом простом действии. Рука в чёрной с серебряной вышивкой перчатке протянулась и поддержала её.
  -Благодарю, - пролепетала Берутиэль, коротко глянув на учтивца. Сероглазый и темноволосый, как большинство гондорцев, высокий и молодой. Слишком молодой - точно не владыка Тараннон, но, видимо, достаточно знатен, чтобы без лишних церемоний оказать помощь его невесте.
  И очень, очень хорош собой.
  -Это такая малость, госпожа моя, - юноша тепло улыбнулся. - Не благодарите!
  -Эарнил, негодник, ты везде! Стоит мне отвернуться, и ты уже даже невесту мою обхаживаешь, - раздался из-за толпы властный голос, в котором слышалась тщательно вымеренная снисходительность.
  -Прошу простить меня, мой государь, - юноша почтительно склонил голову, но на губах его мелькнула странная усмешка. Мелькнула и пропала.
  Берутиэль же присела в глубоком поклоне.
  Он шёл к ней с дальнего конца пирса чуть покачивающейся походкой моряка. Высокий, одетый, в отличие от придворных, в простую куртку и тёмные суконные штаны. Ветер шевелил чёрные с проседью волосы, а лицо - как успела разглядеть принцесса - загорело так, точно Тараннон был не владыкой Гондора, а шкипером на купеческом судне, что возит из Лонд Даэра в Умбар лес, а возвращается с грузом вина и тканей.
  Она склонилась, и сердце её почти выпрыгивало из груди, а щёки погорячели.
  -Ну-ка, поднимайся, - владыка Тараннон взял её за локоть и заставил разогнуться. Внимательно вгляделся в лицо. Морщины в углах глаз у него были резкие, и внутри них кожа оставалась белой, незагоревшей. От этого они казались нарисованными. - Поглядите, какая смуглая, словно не нуменорской крови...
  -Я... Моя бабка была из харадрим, - отвечала Берутиэль непослушными губами.
  Тараннон поморщился.
  -Так я и знал, что где-то будет подвох. Вы иначе не можете. Ну, а корабли тебе нравятся?
  -Нравятся...
  -В плаванья ходишь?
  -Нет...
  И, поскольку Тараннон выжидательно молчал, Берутиэль честно призналась:
  -Меня укачивает.
  -Так я и знал, - повторил царственный жених и отпустил наконец её локоть. - Ну что ж, я увидел достаточно. Сейчас едем в гавани, поглядим, как движется дело у эльфов. Так ли они хороши, как требуют за свою работу.
  И обогнув Берутиэль, владыка своей развалистой походкой направился к коновязи у дворцовых служб, где нетерпеливо переступали, фыркали и ржали холёные гнедые жеребцы. Вслед за ним устремилось десятка два придворных и слуг, а все прочие остались, точно это было в порядке вещей. Берутиэль смотрела, как Тараннон вскочил на коня, ожёг его плетью и скрылся вместе со своей небольшой свитой в облаке пыли. Потом перевела взгляд на Эарнила - и успела заметить на его губах ещё одну злую, насмешливую улыбку.
  Это что... всё, что ли? Все смотрины? Стоило ради такого наряжаться...
  
  -Ну, а что же страж-коты? - спросил Сфайрат. - Так и остались в невестиных покоях?
  -Погоди, уважаемый дракон, самое интересное только начинается, - заверил Часовщик. За его спиной, среди свёртков и корзин, что-то пару раз тревожно звякнуло, и тонкий голосок воскликнул: "Нежить в сумраке ночном! Уходи скорее в дом! Запирайся крепче, друг, да черти отпорный круг!"
  Дракон в ответ только покивал:
  -Верно говорит твоя машина, сударь эльф, я даже в нынешнем состоянии чую - то ли неупокоенные в тумане бродят, то ли призраки.
  -Пока ещё неблизко, - сказал Часовщик и пошевелил прогорающие дрова. - Жаль, что незадача нынче с отпорным кругом выходит, не начертить, не зачаровать, а то бы и спать легли, не тревожились. Ну да ладно... пока могу продолжать историю, с вашего позволения.
  Клара поглядела на притихшего Чари - малыш не спал, привалившись к её боку, но тоже чутко слушал: и потрескивание огня в камине, и вздохи тумана за стенами, и рассказ Часовщика...
  
  Свадьбу Берутиэль запомнила плохо: всё её внимание было сосредоточено на том, чтобы не забыть свою роль в этой сложной церемонии, нужные слова и жесты, чтобы не растеряться от огромного количества народа на Площади Королей, не упасть в обморок от духоты на свадебном пиру и не обращать внимания на выскочившую шпильку, которая при каждом повороте головы немилосердно колола шею...
  В свои новые дворцовые покои Берутиэль явилась в сопровождении придворных дам, как полагалось по правилам, - но глубокой ночью, совершенно измученная и голодная как волк.
  -Счастливой ночи! - пропели дамы, дружно склоняясь в поклоне, и затворили дверь. Берутиэль наконец-то осталась в одиночестве.
  "И для чего нужны все эти церемонии? - размышляла она, выдирая из волос приколотые шпильками цветы белого лилейника. - У нас всё гораздо проще и беднее, но, клянусь Багровым пламенем, хотя бы жених с невестой не приходят в спальню голодными!"
  Она села на роскошно убранную постель. Интересно, когда же придёт Тараннон? О том, что должно произойти после, принцесса - нет, уже королева Берутиэль - прекрасно знала из поучений своей старой няньки, давшей ей перед отъездом тысячу и один мудрый женский совет. Впрочем, самый мудрый совет на сегодняшнюю ночь заключался в одном: "Терпи и молчи". И Берутиэль внутренне готовилась терпеть и молчать.
  Эх, поесть бы... Хоть ломоть крестьянского хлеба с маслом, хоть солёную селёдку - что угодно!
  Шорох в углу заставил её подпрыгнуть и горько пожалеть о том, что наряд невесты не предполагает хоть самого завалящего кинжала.
  -Прости, если напугал, хозяуйка, - Девятый глядел на неё своими лунными глазами из тьмы в углу. - Мы скучаули по тебе.
  -Прощаю, Нэртэ... Как ты сюда пробрался?
  -Мы. Мы пробраулись, - самодовольно ответил Девятый и вышел на свет, гордо распушив хвост. За ним следовали Первая и Пятая. - Мы беспокоулись о тебе. Тебе ничего не нужно?
  Берутиэль поразмыслила. Тараннона пока нет. Он, конечно, может явиться за своим в любую минуту, но, если эдак ждать, можно и не дождаться - с голоду умереть.
  -Я есть хочу, - наконец сказала она. - Просто вот упаду сейчас. Знал бы ты, Нэртэ, до чего утомительные все эти свадьбы! Честное слово, никогда больше не буду выходить замуж...
  -Мр-ряу! - Девятый потёрся крутым лбом о её колени. - Жди, хозяуйка. Мы сейчас.
  И правда, спустя короткое время в спальных покоях гондорской королевы начался пир горой - Берутиэль расправлялась с жареной курицей, щедро делясь с котами. Курица - равно как и пол-каравая хлеба и бурдюк с кислым вином - были похищены кошками на дворцовой кухне. За бурдюк Первая очень извинялась. "Не серчауй, хозяуйка, не смоглау я кувшин с молоком утащить..."
  Берутиэль повеселела и в лицах расписывала Девятому все моменты свадебной церемонии, размахивая куриной ножкой. Коты внимали, иногда вставляя серьёзные замечания. Ночь утекала незаметно, и королева опомнилась лишь тогда, когда за узким окном прорезался весенний рассвет, отражённый текучей водой Андуина.
  Гондорский владыка Тараннон так и не пришёл в спальню к жене. А позже Пятая разведала, что владыка отбыл в свои ненаглядные гавани, к строящимся кораблям...
  Берутиэль вздохнула и легла спать, велев всем кошкам перебираться к ней, во Дворец-на-воде.
  С тех пор у неё началась странная жизнь. Мужа она видела только на торжественных обедах или посольских приёмах, всё остальное время он проводил либо в гаванях, либо в плаваньях, либо в разъездах по Гондору. Казалось, для него ничего не изменилось с женитьбой. Берутиэль тосковала в одиночестве. Ей по статусу полагалась свита из придворных дам и фрейлин, но на деле рядом с ней оставалась лишь одна служанка по имени Линдис, молодая девушка, рябая на лицо и такая робкая, что один только взгляд Берутиэль повергал её в трепет и лишал дара речи. Дамы и фрейлины, как положено, каждая в свой черёд со всем почтением явились к королеве, и каждая сослалась на какую-то неотложную причину, по которой не могла находиться при своей госпоже: у которой-то муж был в отъезде, у которой-то - заболел, которая должна была рожать, а одна и вовсе заявила, что не выносит кошек. Берутиэль винила во всём своё происхождение из харадрим и морэдайн - гондорцы чтили чистоту крови, а к Людям Короля относились с плохо сдерживаемой ненавистью. Что ж, и в Умбаре гондорцев не любили, особенно после войны, закончившейся худым миром десять лет назад... Всё это Берутиэль задевало, но не ранило - даже в родном Умбаре ей часто случалось слышать шипение за спиной по поводу своей слишком смуглой кожи и слишком чёрных волос. А ещё она винила владыку Тараннона - ведь все видели, как ему безразлична его жена.
  Единственные, кто по своей воле оставался рядом с Берутиэль - это её кошки.
  Они стали для юной королевы и друзьями, и свитой, и прознатчиками сплетен и новостей. Они пробирались в любые покои и укромные уголки дворца, они бродили по городу, приглядывались к людям, подслушивали разговоры и пересказывали их своей хозяйке. Многих и многих придворных Берутиэль узнала вначале по кошачьим рассказам, и лишь потом увидела во дворце.
  И первая ссора с Таранноном вышла тоже из-за кошек.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"