Дрых я почти до обеда. Подскочил, как ошпаренный, от пронзительного вопля, прозвучавшего, казалось, прямо над ухом:
- Теть Наташа! Теть Ната-аша!
Сел, протер глаза. Комната моя располагалась в передней части дома, два ее окна выходили на улицу, одно - во двор. Ставни были уже открыты. Я увидел, как мама прошла к калитке, осторожно глянул сквозь занавеску - у забора стояла соседка Аня, в руках у нее была большая фарфоровая салатница, прикрытая полотенчиком. Я натянул треники и пошел умываться. Проходя через гостиную, глянул на часы, висевшие над обеденным столом - было уже одиннадцать. Умывальник стоял в сенях, но я гордо прошел мимо него, направляясь на летнюю кухню - нужно было подогреть ковш воды и побриться. Пока я искал ковш, в кухню зашла мама:
- О, Сашенька проснулся! А я оборону держу - сказала Ане, что ты спишь еще. Она тут булочек принесла. - мама поставила на стол ту самую салатницу. Я фыркнул, заглядывая в нее:
- А че так мало? Догони, пусть еще тащит!
Мама покосилась на меня, потом рассмеялась:
- Ишь, ты какой проглот-то у меня вырос!
- Это я в длину вырос. А в ширину мне еще расти и расти! Какой же я буду генерал без пуза-то? - важно ответил я, выпятил и почесал тощий живот.
Тем не менее от завтрака отказался и взялся помогать отцу - он делал очередную клетку для кроликов. Подросших крольчат пора было рассаживать. Между делом я поделился с ним новостями о бродяжках. Отец кивал, слушал, расспрашивал подробности. Очень его воодушевила идея про отлов их с помощью банок, он прям загорелся попробовать.
- Погоди, пап. Ты лужу тут на дороге видел? - я указал пальцем направление. - Алекс сказал - в ней Дикая Ванна живет. Пойдем посмотрим, а?
Вообще, я расслабился - по рассказам ребят было понятно, что аномалии здесь намного безопаснее, чем в чернобыльской Зоне. Ну, синяков наставят, ну, напугают - но в кровавый фарш ведь не превратят? Неприятно, да, на психику странным образом действуют - но ведь это переживаемо! Значит - можно их изучать, использовать, а то и приручать. Здорово было бы Пылесос приручить и научить полы в доме полировать! Страх прошел, осталось бешеное любопытство и исследовательский зуд. Поэтому мы с отцом закончили клетку и отправились на улицу.
Подождав у забора, пока пройдет мимо и скроется в своем дворе женщина с сумками, мы как два маленьких шкодника вышли за калитку и прогулочным шагом направились к заветной луже. Я еще раз быстрым взглядом скользнул вокруг - никого.
По луже действительно медленно расходились круги. Я отступил на пару шагов и потянул отца за рукав. Он понял и тоже отступил. Я быстрым, незаметным для возможных свидетелей движением запустил небольшой камешек в центр лужи. Что тут началось! Из центра лужи в нашу сторону извергся мощный двухметровый фонтан воды и грязи, на мгновение обнажив дно и окатил нас с ног до головы мутной жижей. Отец отвернулся и отплевывался, я молча вытирал лицо ладонью. Наконец, он повернулся ко мне и серьезно сообщил:
- Камушек-то по касательной вошел, с нашей стороны. Надо было навесом кидать. - он вздохнул и сердито пнул ногой комок грязи: - У-у, чертова лужа!
Я не успел остановить его. Успел только открыть рот, в который тут же хлестнули тугие струи грязной воды - поддетый отцом комок мокрой глины шлепнулся в лужу рядом с нами. Я захлебнулся и судорожно закашлялся, согнувшись и хватая ртом воздух. Мокрая крепкая ладонь отца поддержала меня под локоть. Другой рукой он несколько раз сильно стукнул меня по спине:
- Давай, давай. Дыши! Не хватало еще в луже утопнуть.
Я попытался извернуться, уходя от его мощного кулака и снова согнулся в судорожном приступе кашля. Потряс головой, несколько раз зажмурился и протер глаза кулаками - в них, кажется, попал песок. Легкие снова свело. Отец продолжил заботливо стучать кулаком по моему позвоночнику.
- Пап, хватит. Мне лучше. - смог, наконец, хрипло выдавить я.
- Тогда пойдем, Ихтиандр.
Увидев в окошко мокрых и грязных нас у калитки, из кухни выбежала мама:
- Вы где были? Что случилось?
- Мы в Дикую Ванну в той луже попали. Ты туда не ходи, мать! - хмуро ответил отец.
- Да я что, совсем больная - по лужам лазить? Ну ладно, ребенок промок - а ты-то старый хрыч куда? Луж он не видел, ты посмотри, а! - раскричалась мать. - Октябрь на дворе, вода холодная! Совсем вы с ума посходили!
Мы с отцом, виновато опустив глаза, бочком-бочком направились к крыльцу, оставляя за собой лужицы грязной воды.
- Куда? - зарычала мать. - Полы мыть за вами кто будет? А ну быстро скидайте тряпки! Я щас принесу вам что-нибудь. - и она убежала в дом.
Мы стали стягивать мокрую одежду прямо во дворе, на лавке. Отец крякнул и вытер с подбородка каплю мутной воды. Я вполголоса сказал ему:
- Не расстраивайся пап! Знаешь, у нас говорят - в каждой женщине спит фельдфебель.
Оставшись в мокрых трусах мы с отцом присели на лавку. Рядом кучкой лежала грязная одежда. Незаметный ветерок холодил мокрую кожу, отчего она покрывалась пупырышками. Несмотря на короткую стрижку, с волос на спину мне стекала вода. Я попытался вытереть их ладонью.
Мать вынесла нам два ветхих покрывала и грозно приказала:
- Марш в дом! Я сейчас воду поставлю. Пока не помоетесь - сидеть на одном месте и не шастать по дому!
Мы с отцом сели в гостиной на табуретки и включили телевизор. Через минуту вернулась мать, затопила печку. Глянула на нас и сообщила:
- Протоплю. А то заболеете еще. Тоже мне, исследователи!
Несмотря на грозный вид и недовольство, она выдала нам старенькие, но чистые вязаные носки, чтоб не сидели босиком и принесла по чашке горячего чаю. Когда на кухне закипела двадцатилитровая кастрюля, отец ушел мыться. А я сидел на табуретке, смотрел в телевизор, жалобно шмыгал носом и иногда виновато поглядывал на мать, стараясь разжалобить ее своим видом: она ходила по дому и сердито ворчала.
Вдруг в моей комнате зазвонил брошенный на столе телефон. Я встал было с табуретки.
- Грязный не шастай! Щас принесу! - крикнула мать из соседней комнаты. Она сердито прошла мимо меня и принесла мой сотовый. Звонил Вовка Коренев:
- Здорово, Санек!
- Привет! - я был рад его слышать.
- Сань, ты чего тут мне понаписал? Я чет не въехал. - продолжил он
Я начал ему объяснять. Объяснял долго. Когда я начал перечислять ему аномалии, он хрюкнул:
- Слышь, я че звоню-то. Думал ты по пьяни мне пишешь, хотел проверить. Ты хошь сказать, что весь этот бред видишь на трезвую голову? Признавайся - какой салатик скурил?
- Вов, я серьезно. Я вчера с ребятами познакомился - их тут целая группа. Они изучают эти феномены. Можешь в Одноклассники зайти, глянуть - у Алекса Бюрера в друзьях целый список имен из Сталкера. Или приезжай - сам увидишь.
- Санек, ты, конечно, в отпуске, я понимаю. Ты отдыхай - имеешь право, но не переборщи. Надеюсь, ты только мне свои глюки описал? Тебе в личном деле пометки о наркозависимости нужны? Комиссоваться хочешь - найди другой способ. А вообще - не связывайся ты с этими сталкерами. Знаешь, я про битлов как-то читал - там в книге было, что после марихуаны долго потом в воздухе всякая чушь мерещится. А про кавказские плантации конопли даже я слышал. Так что, ты там особо не налегай.
Я сжав зубы выслушал Вовкины разглагольствования. Потом сказал:
- Вовка, ты меня знаешь много лет. Ты в курсе, что я не курю и не пью. И сейчас ты хочешь сказать, что готов поверить, что я сорвался на наркоту?
- А что я по-твоему должен думать? Поверить, что у тебя там ветерки ползают и лужи на людей кидаются? Сквознячок и теплый воздух - это на юге обычно, а в лужу ты сам залез, стопудово! Это только под наркотой кажется все преувеличенным и странным, точно тебе говорю!
- Да знаю я! Кому ты рассказываешь. - мы с Вовкой вместе закончили Воронежскую военно-медицинскую академию, только он сейчас работал в окружном госпитале, а я служил в погранчасти, в медпункте. Часть наша располагалась вдали от крупных населенных пунктов и работы у меня было навалом - жители окрестных деревень за медицинской помощью чаще всего обращались именно к военным. Командир части был мужик понимающий - и иногда давал мне, как молодому специалисту, "наряд" - так он называл срочный вызов из какой-нибудь окрестной деревни в три двора. Сослуживцы даже прозвали старенький, восстановленный из списанного хлама БТР, на котором обычно я передвигался по тайге, "ускоренной помощью"и нарисовали на нем красной краской большой крест. Обычная скорая просто никогда не появлялась в наших краях - бездорожье, до ближайшего поселка с фельдшерско-акушерским пунктом - шестьдесят три километра. Я приезжал на место, осматривал больного - как правило, это были старики, и оказывал им помощь. О срочных случаях сообщал по рации в часть и тогда командир звонил в райцентр и вызывал гражданский санитарный вертолет. Учился в академии я неплохо, поэтому все, о чем пытался втолковать мне Вовка, прекрасно знал. Не понимал только, почему мой лучший друг, знающий меня много лет не хочет верить моим словам. Каждое сказанное Вовкой слово казалось мне гвоздем, вбитым в гроб нашей многолетней дружбы.
Верно - легко приятельствовать, когда нет проблем, когда самая нужная дружеская поддержка - это подставленная жилетка после разрыва с очередной девушкой или одолженная пара тысяч.
Вовка уже отключился, а я все держал в кулаке телефон и тупо пялился в телевизор, стараясь не дать охватившей меня горечи разочарования выплеснуться наружу. Видимо, правы те, кто считает людей стадом. Мы и есть стадо, слепо следующее инстинктам. Объединяет нас наша одинаковость, мы готовы мириться друг с другом, общаться и дружить только глядя в одну сторону и находясь в одинаковых условиях. Стоит измениться самому или попасть в изменившиеся условия - и тут же забываются клятвы, высыхают скупые мужские слезы, ты становишься чужим и непонятным и старые друзья, на помощь которых ты рассчитывал в трудную минуту - уходят. Хорошо, если не пнут на прощанье. Людей объединяют ситуации, как случайных попутчиков в поезде, а потом каждому приходится идти своей дорогой. И не стоит питать иллюзий по этому поводу.
Вернулся отец, сказал, что вода для меня уже закипает. Я вздохнул, взял полотенце и ушел мыться. Ладно, переживу. Может я слишком много от Вовки потребовал? Всего-то поверить... Я вспоминал нашу юность, общие моменты, соединявшие нас и чувствовал физически, как рвутся невидимые нити доверия и взаимопонимания. Душа моя при этом корчилась от боли.
Друзей в моей жизни больше не будет. Будут те, с кем меня объединяет ситуация. Будут те, кем я буду восхищаться, кого буду уважать, но вот надеяться - уж увольте. Никогда больше не переступлю искренне эту тонкую грань человеческого доверия. Слишком она оказывается хрупкой на поверку и слишком больно ранят ее осколки. Я мрачно отметил, что вот так, наверное, и становятся циниками.
Когда я вошел в дом, мать сказала, что мне звонили. Я было понадеялся, что это Вовка. Нет, это оказался Алекс. Я перезвонил.
- Ты сейчас занят? Чего делаешь? - спросил он
- Я мылся. Мы с отцом Дикую Ванну дразнили и нарвались. - объяснил я
Алекс хохотнул:
- Молодцы! Одевайся, поедем к Дмитрию - у него насекомый стул случился.
- Какой стул? - не понял я. В моих представлениях стул мог быть венский, садовый, в крайнем случае - жидкий. Но вроде бы, я вчера не говорил, что являюсь медиком.
- Насекомый! Увидишь. Давай быстрее, я уже на Ленина! - быстро сказал он и отключился.
Я вздохнул и пошел одеваться, отказавшись от обеда. Мама стала было возмущаться, но я твердо сказал:
- Там Дмитрию, кажется, медицинская помощь нужна - у него что-то со стулом. Отравился чем-то скорее всего. И почему они не позвонили в скорую - я не знаю.
- Ох ты, боже мой! - мать прижала руки к груди. - У нас тут такие проблемы с медициной! Детское отделение вон в больнице в прошлом году закрыли. Специалистов не хватает. А те что, есть... Вон Николавна ногу распорола возле колена щепкой в огороде, да стала йодом рану мазать - а ноги у нее отекают постоянно и такая язва образовалась, что смотреть страшно. Вызвала врача, а он ей сказал, что это лишай у нее и мази прописал от лишаев. Она стала дочке звонить, та с мужем из Куринской приехала и в Апшеронск ее повезла на скорую. Тамошние врачи как узнали - не поверили, пока она им рецепт не показала. Ладно, ты поезжай, сынок.
Сев в машину, я спросил Алекса:
- Давно это с ним? Тошнота, рвота есть?
- С кем? - поворачивая ключ, глянул на меня Алекс
- С Дмитрием. Ты ж сказал - у него проблемы со стулом.
- Да не с тем стулом! - расхохотался Алекс, утыкаясь лбом в баранку руля
Я поерзал на сиденье, терпеливо ожидая объяснений. Алекс проржался и соизволил объяснить:
- У него стул насекомым стал. Это вообще редко очень происходит. А тут - у одного из нас! Это здорово - все фазы развития пронаблюдаем!
Понятнее от его объяснений не стало. Я еще раз прокрутил в уме его фразу и саркастически спросил:
- Сам-то понял, что сказал? Стул, который стал насекомым и за фазами развития которого мы будем наблюдать - это круто! Он сейчас в какой фазе - личинки или уже куколки?
- Не, я понимаю, что звучит шизоидно. Но, согласись - мир немножко сошел с ума? - философски заметил Алекс, газуя на крутом подъеме. - А насекомой мы называем вещь, которая покрывается тонкими такими насечками - становится как бы опутанной паутиной. Самое загадочное, что эта насекомая вещь исчезает через какое-то время - от нескольких часов до трех суток. А вместо нее появляется что-нибудь другое.
- Ух ты! - удивился я. - А что появляется?
- А каждый раз по-разному! - пожал плечами он.
Стул действительно оказался насекомым. И полированные его части - ножки и спинка, и мягкое сиденье, обитое красной вытертой тканью - были покрыты мелкими, едва заметными блестящими рисочками. Короткие насечки местами располагались параллельно, ровными рядами покрывая поверхность, кое-где пересекались. Вообще казалось, что кто-то не поленился и, вооружившись пинцетом и лупой, оклеил стул тончайшими волокнами стеклоткани - блеск насечек менялся в зависимости от угла зрения. Я осторожно поколупал ногтем насечки на спинке стула. Небольшая чешуйка полировки впилась под ноготь, но насечки на этом месте остались невредимыми.
В углу камнаты на диване возился с фотоаппаратами Виталий. Он настраивал мощный цифровик, рядом лежали сменные объективы и две профессиональные фотокамеры, в которые уже были заправлены пленки - в один монохромная, в другой - цветная. Заметив мой взгляд, он усмехнулся:
- Наука требует жертв! Знал бы ты сколько сейчас стоит монохромная пленка!
Я спросил:
- А фотопластинок достать не удалось? И магниевую вспышку? Зачем вообще мучиться с этим старьем? Пиши на цифровик и выкладывай в интернет.
- Не факт! - мотнул головой Виталий. - Была б возможность - я б и от камеры с пластинками не отказался. Аномалии вообще очень редко удается зафиксировать на фото. Причем некоторые - только на монохромную пленку. Потом уже оцифровывать можно. Да это не проблема - у Димы сканер имеется. А вот проявлять и печатать - целая проблема. Я раз в местный салон сдал - так забодался им объяснять, что мне именно эти бракованные снимки отпечатать и надо. Они пленку проявили и ни одного снимка не отпечатали - все, говорят, брак - где засвеченные, где объектив грязный. Я им объяснять пытался, что мне именно этот брак и нужен, так начали коситься подозрительно. Я теперь в Краснодар езжу - так спокойнее.
Закончив колдовать над техникой, Виталий потребовал, чтоб мы не толпились в комнате - снимать он собирался с разного расстояния и во всех ракурсах. В тесной комнате это и без набившегося туда народу сделать было довольно сложно. Поэтому мы вышли во двор, захватив с собой из коридора ведерко с грецкими орехами. Алекс и девушки расположились на широкой лавке и занялись орехами, щелкая их с помощью чеснокодавилки, а мы с Димой уселись за круглый пластиковый стол.
- Дим, расскажи, что там дальше с этим стулом будет?
- Сегодня - завтра он исчезнет, а вместо него появится что-нибудь. - развел руками Дмитрий. Он сидел, откинувшись на спинку пластикового стула и выглядел озабоченным.
- А что появится - неизвестно, значит?
- Понятия не имею. Один раз у моей знакомой насекомой стала книга - через два дня она позвала меня помочь выгрести из комнаты кубометр речного песка. Ей весь угол, где полка книжная стояла, этим песком завалило. Еще слышал, что насекомыми стали брюки от спортивного костюма у одного мужика. Вместо них потом появилась ложечка серебряная. У бабы Мани - она там, у автостанции живет, стал насекомым холодильник. Древний, еще советский. Через день на том же месте оказалось колесо с зимней резиной от Камаза. Ох, баба Маня и ругалась, пока ее не надоумили продать это колесо. Она на эти деньги себе другой холодильник купила, с рук, правда, но более приличный, чем старый. Никогда не угадаешь, что взамен появится. Мы головы ломали - но так и не нашли никакой системы. Ни по массе или объему, ни по материалу, ни по стоимости - никаких зависимостей. Так что, я немного нервничаю. На любую фигню согласен - использованный автобусный билет, сувенирный магнитик и так далее. Только бы не дохлую корову, полмашины песка или литров двести воды! Ремонт я сейчас не потяну. - Дима мрачно уставился на окно комнаты, где стоял злополучный стул.
- А если его во двор вытащить? - осенило меня. - Пробовали?
Хруст орехов резко прекратился и наступила тишина. Девчонки смотрели на меня во все глаза. Алекс одновременно с Димой подорвались со своих мест и понеслись в дом. Через минуту они вынесли стул и поставили его посередине выложенного плиткой двора. За ними, с самым недоумевающим видом вышел Виталий с фотоаппаратом в руке.
- Вы чего? Я ж еще не закончил.
- Заканчивай тут. Мы эксперимент проводим по спасению моего имущества. - довольно сообщил Дима, возвращаясь к столу. - Дохлую корову мне и во дворе бы заиметь не хотелось, но это уже мелочи.
Виталий снова принялся шаманить вокруг стула, щелкая фотокамерами. А я поерзал на стуле от неуютных мыслей и спросил:
- А чего ты так на дохлой корове клинишься? Живые существа тоже могут стать насекомыми?
Дмитрия передернуло.
- Не... не слышал я такого. А дохлую корову позавчера видел, везли мимо в прицепе и брезент сполз - ну я и впечатлился немного.
- Слушайте, я понял, что аномалии можно увидеть только когда ты один. А стул вон мы все, толпой наблюдаем. - я решил перевести разговор на другую тему.
- Насекомость - это, видимо, последствие. Вот, ты рассказывал как Дикую Ванну принимал сегодня - вдвоем с отцом же? Саму ее не видел, только круги на воде и бешеную активность, когда потревожил. - вмешался Алекс со зверским выражением лица. Он в этот момент как раз пытался раздавить пальцами орех. Орех хрупнул.Алекс продолжил. - Так и здесь. Но что вызывает эту насекомость - местной науке неизвестно. А академическая от нас далеко.
- Кстати, я написал своей знакомой из сельхозакадемии Краснодарской про местные овощи. Если заинтересуется - поеду отвезу. Пусть изучает. - сообщил я.
- Ты полегче со знакомыми и друзьями. - нахмурился Дима. - Мы, каждый, из тут присутствующих, пытались поначалу рассказывать, сообщать, просить советов у своих друзей, родственников и знакомых. И результат? Зину жених бросил - обозвал сумасшедшей, когда она из отпуска приехала в Москву и начала ему рассказывать, что тут видела. Пришлось ей вернуться - она ж еще и на работе там начала объясняться, коллегам по офису. Уволиться заставили. Меня старые друзья-северяне знать не хотят - единодушно решили, что из запоев не выхожу. Алекс с сестрой поругался - рассказывал ей по телефону, а она решила что он над ней издевается. Все мы с подобной реакцией сталкиваемся. Вот так и получается - те, кто далеко не верят потому, что не видели подобного. Те, кто видел, местные - молчат, потому что Силанум.
- Знать бы раньше... - грустно усмехнулся я. - Я сегодня тоже друга потерял из-за всего этого.
Повисшее молчание нарушал только хруст ореховой скорлупы. Я потер лоб, стараясь отогнать мрачные мысли и спросил первое:
- А что такое вообще этот Силанум?
- А черт его знает! В поисковике нашли перевод с латыни - значит "молчание". Самого текста распоряжения никто не видел, официально никто ничего не знает. Этакий неписаный закон. Потому что, если вводить чрезвычайное положение - это ж официально, сообщать наверх надо, меры принимать. А кому-то почему-то этого не хочется. Может быть, поначалу сообщили и также как мы, нарвались. А какому чиновнику хочется рискнуть своим местом, сообщая наверх, что у него по городу аномалии шастают? Вот и делают вид, что все в норме и ничего не случилось. - зло сказал Дмитрий.
- Все, я закончил. - сообщил Виталий, распрямляясь и закрывая крышечкой объектив. Он взмахнул рукой, отгоняя что-то ото лба и направился к нам.
- Вроде ничего не забыл - разрешение разное ставил. Ну, светочувствительность пленки на этих двух фотиках не изменишь, посмотрим, что получится. А вы чего тут такие важные сидите? Ой, Димка, как твоя лысина блестит на солнце! Так заснять и хочется - такой кадр пропадает.
С этими словами он подошел к нам и положил камеру на стол. Голос его не смолкал ни на мгновение:
- Ладно, фотопортретист из меня может и неплохой, но вот не фотогеничный ты, Дима. А так можно было бы снимок на конкурс послать. И именно черно-белый. Монохромные фотопортреты - это классика жанра. Лучше всего искусство портретиста раскрывается именно при монохромной съемке.
Я недоуменно смотрел на Виталия. Чем объяснить этот поток сознания, изливавшийся на нас? Вдруг, краем глаза я заметил напряженное лицо Алекса.
- Быстро все в дом! - крикнул он, вскакивая со скамьи.
- Чего ты орешь? Так и Кондрат обнимет! - свернул с мыслей о фотопортретах Виталий.
Зина и Лена молча и быстро, чего я, честно говоря, от девушек не ожидал, взлетели на крыльцо и скрылись в доме. Я подхватил камеру со стола и рванул за ними, Дима и Алекс подталкивали замешкавшегося Виталия. Увидев свою драгоценную камеру в моих руках Виталий в три прыжка влетел за мной в дом. Следом ввалились Дима с Алексом. Как только захлопнулась входная дверь я отдал камеру владельцу, который не замолкая ни на секунду костерил меня на чем свет стоит, из-за того, что я посмел прикоснуться к его "третьему глазу".
- Виталий, я не прошу тебя заткнуться. - устало сказал Алекс, приваливаясь к стене коридора. - Ты понял, почему?
- Ой, понял. И кипеж вы подняли тоже из-за этого? Правильно, мужики. Если мы все Трепла отхватим - это ж птичий базар будет. - Виталий попытался прикусить губу, но вместо этого забубнил себе под нос, - Я заткнусь, я все равно заткнусь. Хрен там. Да, силы воли у меня что-то не хватает. Стыдно-то как... Ну чего вы на меня тут смотрите? - он быстро обвел нас взглядом, исполненным муки.
- Иди туда, в дальнюю комнату. Посиди один. Протрепешься - приходи. - сочувственно сказал Дима, указывая направление. Алекс ободряюще хлопнул Виталия по плечу. - Мы подождем сколько нужно. Виталий, продолжая бурчать что-то себе под нос, удалился прочь по длинному коридору. Мы же свернули в гостиную. Там уже сидели девчонки:
- Мы проверили окна - все закрыто! - отрапортовала Зина.
- У меня всегда все закрыто. - вздохнул Дмитрий. - осталось еще над всем участком бункер возвести - и жить можно.
- Надолго это с ним? - хмуро спросил я. Увиденное как-то не вдохновляло. Не смертельно, но довольно неприятно - быть принужденным озвучивать каждую мысль пришедшую в голову.
- Да нет. - пожал плечами Дима и объяснил,- Обычно Трепло от нескольких секунд до получаса действует. Там, видимо, туча проплывает - если б одиночная нить, Виталий бы одну-две фразы сам для себя неожиданно ляпнул. А он уже минут несколько трепется. Поэтому сидим и ждем. Когда он в себя придет - кто-нибудь сходит на разведку.
- Давайте пока шахматную идею обдумаем? - предложил Алекс. Дмитрий принес ноутбук, девчонки сварили кофе. Виталий все не появлялся. Дмитрий минут пять мучил ноут, потом откинулся на спинку дивана.
- Никак. Не совмещается.
- Дим, а у тебя шахматы есть? - вкрадчивым голосом спросила Зина. Тот удивленно поднял на нее глаза:
- Какие шахматы? А-а... да, есть. А зачем тебе?
- А затем, что ни я, ни Лена, ни Виталий, не знаю как Саша, в шахматы играть не умеем, правил не знаем и поэтому нам абсолютно непонятно, что ты там ищешь. А вот если бы мы умели - могли бы принять участие в мозговом штурме. - ткнула пальцем в его сторону Зина.
- Точно, тащи шахматы! И их научим, и сами вспомним. Я в последний раз играл еще в школе, когда в кружок ходил. - поддержал девчонок Алекс. Я был знаком с шахматами - когда-то отец научил играть, но абсолютно не обольщался по поводу своих умений, поэтому присоединился к большинству.
Дмитрий принес коробку с шахматами, расставил их на доске и принялся объяснять правила. Следующие два часа пролетели незаметно. На вернувшегося из добровольной "ссылки" смущенного Виталия никто не обратил внимания. Он потоптался возле двери, потом присоединился к нам.
- Вот, смотрите, эта ситуация называется вилка - я напал этой ладьей на ферзя и короля одновременно, и объявляю шах, а ты сейчас - глянул Дмитрий на сидящую напротив него Зину, - не имеешь выбора, потому что должна прятать короля от шаха. Короля под ударом оставлять нельзя!
Зина послушно сдвинула короля на соседнюю клетку.
- Следующий ход мой. И я бью твоего ферзя - слишком лакомый кусок. Пусть этот ход предсказуем, но он необходим. Ты помнишь, что ферзь стоит восемь пешек и является самой сильной фигурой, потому что может ходить и как ладья и как любой из слонов?
Зина кивнула. Через пару минут партия закончилась с известным результатом.
- Не расстраивайся. - подмигнул Дима. - игре в шахматы учатся годами. Это целое искусство.
- Да ладно. Главное я поняла. Шахматы - это война двух королевств, которые являются зеркальными отражениями друг друга.
- Ну да. И что дальше? - заинтересованно поднял бровь Дмитрий.
- Не знаю еще. Но если шахматы имеют какое-то отношение к происходящему здесь - нужно анализировать все мелочи. Может что и нарисуется.
- Ага. А вам не кажется, что истории с насекомостью напоминают рокировку? - подбросил мысль я.
- Все может быть. - глянул на меня Алекс. - Но убей меня - не пойму, какое отношение к королю и ладье могут иметь исчезающие и появляющиеся предметы?
- Так. Рокировка возможна когда ни ладья, ни король еще не двигались со своих мест, но между ними не должно быть фигур. И да, король не должен быть под шахом. Тогда ладья подвигается к королю вплотную, а король через нее перепрыгивает. Это единственный случай в игре, когда одним ходом двигаются две своих фигуры. Что это нам дает?
- Думаю, что ничего. - подумав, ответил я. - При рокировке обе фигуры меняют свое местоположение. Король ведь не занимает клетку ладьи, а ладья его клетку? А при насекомости происходит просто обмен предметов местами.
- Интересно, а куда исчезают и откуда берутся все эти предметы? Просто меняются местами в пределах Зоны? - спросила Лена.
- Идея! Если вместо стула появится что-то хоть чуть-чуть ценное - можно дать объявление в газету о находке. Найдется хозяин - нужно будет осторожно разузнать - а что появилось у него? Как предметы меняются - напрямую или по цепочке?
- А зачем нам это знать? Мы не слишком утыкаемся в ненужные подробности? - скривился Виталий.
- Знание-сила! Тем более - в нашей ситуации. - парировал Алекс.
Потом мы разошлись. Это я был в отпуске и мог свободно располагать временем. А ребят ожидали домашние дела, которые имеют тенденцию накапливаться за неделю и откладываться на выходные.