Бескрайняя равнина простиралась вокруг, насколько хватало глаз. Он присел и прикоснулся к серой поверхности на которой стоял. Пальцы ощутили привычный холод. Лёд... Но почему серый? И почему все, что его окружает, окрашено в этот странный цвет? Он запрокинул голову. Но и здесь его ждало разочарование. Даже небо было серым, того насыщенного сумеречного оттенка, который почти невозможно описать словами, но легко увидеть в вечернее время. Всполохи, вспыхивающие и переливающиеся то тут, то там оживляли это тусклое и унылое пространство, которые все больше и больше давило на него. Так же внутреннее беспокойство вызывали и все более сгущающиеся краски.
Сильный порыв ветра сбил с ног, заставив выругаться. Распростершись, на льду, покрытом тонким слоем серого снега, ему вдруг показалось, что лежит он сейчас на дне огромной чаши. Линия горизонта, поднимающаяся, как ему казалось, все выше и выше - ее верхний край. Только разве может он так сходиться? Или же он на дне каменного мешка? Темное пространство надежно спеленало его, не позволяя вырваться. Накатило раздражение. Попытки освободиться, раз за разом заканчивались неудачей. За ними незаметно прокрался страх. Стало трудно дышать, а в груди, сердце, биение которого он никого раньше не ощущал, неожиданно с силой застучало по ребрам. На лбу выступила испарина.
'Вырваться... вырваться... освободиться...' - стучало в висках, болью отзываясь в безумствующем сердце. С усилием он втянул в себя воздух, но боль не только не отпустила - она усилилась. Где-то далеко над головой вновь появились яркие всполохи. И где-то на краю уже угасающего сознания пришло понимание - это же первичные энергии, основа и суть любого мира... Изо всех сил он потянулся туда, к ним, в надежде слиться, наполниться ими. Но в глазах становилось все темнее и, уже понимая, что ему успеть, не достать, не дотянуться...
Владетель проснулся.
Сев, он прислушался к себе. Сердце колотилось как сумасшедшее. Но именно эти разрывающие грудь удары и заставили его осознать, что сон закончился. Айн прижал ладонь, почему-то показавшуюся ему неожиданно холодной, к груди, и, тяжело дыша, попытался унять разбушевавшийся орган.
Один. Два. Три... Удары немного замедлились... Восемь. Девять... Он медленно считал, с облегчением и удовлетворением отмечая, как постепенно успокаивается сердцебиение, а вместе с ним выравнивается и тяжелое дыхание.
Для могущественного айна, произошедшее стало неприятной неожиданностью. Он даже не предполагал, что какой-то сон может настолько вывести его из привычного равновесия. 'Но все-таки что это было?' - спросил он себя. - 'Игра воображения, взбудораженного последними событиями? Или подсказка? Но чья? И что, шартовы усы, я должен из нее понять!..'
Владетель потер лицо ладонями. Спать он больше не хотел. Ужас, пережитый им только что, требовал выхода, преобразовавшись в навязчивое желание куда-то идти. Подойдя к окну, он отдернул занавесь. Может быть, вид любимого ледяного парка, сумеет прогнать это мерзкое ощущение, поселившееся в нем с момента пробуждения? В первый момент, Владетель вздрогнул и даже отшатнулся. Серый... Всевозможные оттенки серого царствовали за окном, делая явь неотличимой ото сна. На какое-то мгновение айн утратил только что с большим трудом восстановленное спокойствие. И лишь первые солнечные лучи, разбросавшие блики по ледяным скульптурам, украшавшим парк, позволили ему осознать, что это не ужасный сон, а предрассветные сумерки, медленно тающие под восходящим светилом.
Наскоро одевшись, Альканахиор Вентай покинул покои и, уже направился было в парк, как, не пройдя и двух десятков шагов, остановился рядом с дверью, что вела в покои брата. Тихонько постучав, и не получив ответа, он коснулся энергетической сетки. Вглядываясь в ее переплетения, Владетель искал брата. Комната пуста. Нащупав нить, он вгляделся в узор, узнавая.
'Разрушенное святилище? Что он там забыл в такое время?' - удивился Владетель и, не мешкая, направился вслед за братом. Он шел по аллее, вдыхая морозный воздух и наполняясь неожиданной бодростью, не торопясь и наслаждаясь игрой света на искрящемся снегу. - 'Как же все-таки хорошо!' - думал он.
Показались очертания разрушенного Святилища. Немного сбоку, там, где лежали ледяные глыбы, бывшие когда-то его стенами, рядом с Привратником стоял Иллен Леатай. Он повернулся к нему лицом и о чем-то размышлял. Владетель сделал несколько шагов и оказавшись за спиной брата, осторожно коснулся его плеча:
- Ты снова пришел сюда, брат...
- Да... - тот ответил не сразу, словно нехотя.
- Зачем ты мучишь себя? Столько лет уже... - сделав два шага, Владетель встал рядом и тоже теперь рассматривал каменный отпечаток.
- Иногда мне кажется, что прошла целая вечность, а иногда всего лишь мгновение...
- Может быть, пора все забыть? Ты сумел выжить...
- Знаешь... - прервал его Иллен Леатай, задумчиво глядя на свою ладонь, которую он то сжимал, то разжимал. - Здесь, мне кажется, что они снова рядом со мной. - Некоторое время он молчал, а затем, неуловимо изменившимся голосом продолжил: - Ты, говоришь, выжил... Это так! Но я выжил только потому, что, возвращаясь сюда, чувствовал биение их жизни! А сейчас... - он запнулся и с трудом произнёс: - Я впервые их больше не чувствую...
- Брат! - Владетель смотрел на отстраненное лицо брата и почему-то вдруг испытал беспокойство. - Мы же были там вместе! Вместе исследовали энергетическую карту. Вместе рыли песок и землю. Вместе разгребали останки. Я до сих пор помню это проклятое место! Неужели ты думаешь, что мы могли не найти живых? - на последних словах он стукнул его в грудь, словно пытался донести его слова сразу до сердца.
- Не знаю... Там... когда я понял, что больше не ощущаю нашей связи, думал, сойду с ума. Потом просто не хотел жить и ушел бы...
- Ты уже использовал свое право... - тон Владетеля стал резким. - Можешь делать то, что считаешь нужным, но жить ты будешь!
- Я не об этом, - поморщился Иллен Леатай, досадливо встряхнув головой. - Тогда, приняв камри в Святилище, и ощутив его отупляющее действия... я вдруг почувствовал их. Это было сродни какому-то невероятному чуду... В тот момент я настолько захотел жить, что даже камри оказалось бессильно.
- Помню! - едва приподнялись уголки губ Владетеля, выдавая присутствие улыбки. - Ты всегда умел удивлять...
Иллен Леатай в ответ на слова брата пожал плечами и продолжил:
- И я возвращался сюда раз за разом. Чтобы ощутить их. Чтобы знать, что у меня есть хотя бы эта, пусть и придуманная, возможность. А сегодня я понял - этого у меня больше нет.
- Ллен! - пальцы Владетеля вцепились в предплечье брата. - Перестань! Ты не имеешь права...
- Не беспокойся, брат! - белоголовый высвободил руку из цепких пальцев. - У меня есть цель, и пока я ее не достигну - не уйду...
- Цель? - переспросил Владетель, не понимая, о чем говорит брат. - Какая?
- Найти и убить ту тварь, которая лишила меня всего! - и хотя слова были произнесены ровно и даже как-то равнодушно, в глубине устремленных на него глаз Альканахиор Вентай увидел... Зверя. Хищного. Беспощадного. Совершенного в своей яростной боли. Тот, кто стоял перед ним сейчас лишь внешне напоминал ему брата, в одно мгновение ставшего чужим. Или он заметил это только сейчас? - Владетель - Иллен Леатай склонился в поклоне, прервав затянувшееся и потому тяжелое молчание, - с Вашего позволения я Вас покину... - Эти короткие слова разделили братьев словно стена.
И, глядя в след уходящему брату, Владетель горько усмехнулся, подумав:
'Одиночество, похоже, стало уделом нашей семьи. Что же в нас не так, если обладая всем, мы лишены самого главного? Или это плата, которую с нас взимает Создатель?' - он в последний раз посмотрел на то, что еще недавно было главной святыней всего народа, и медленно пошел прочь. - 'А может быть, все дело в том, что нельзя иметь все и сразу?' 'Или это только для нас невозможно?' - размышлял айн.
Как-то так получилось, что теперь он шел по следам брата, точно ступая по оставленным им отпечаткам. Было ли это неосознанной попыткой понять мысли и чувства брата. Но, к сожалению, безрезультатной. Хотя... В памяти неожиданно всплыли страшные полузабытые картины.
Пустошь - окровавленная и смердящая.
Ее порождения, терзающие изодранные останки.
Резь в глазах из-за невыносимой, даже для айнов, вони, подкатывающая к горлу, тошнота и сумасшедшая слабость. Казалось, само это место высасывает силы из своих нежданных гостей, желая увеличить, и без того, немалое количество жертв. Они шли, преодолевая отвращение и слабость. Шли, в отчаянной попытке найти...
Недавний нэйх смял всю энергетическую структуру этого страшного места, а затем перераспределившиеся энергии стали прокладывать новую. И айны, к этому времени успевшие предпринять несколько попыток нащупать интересующие их энергии, поняли всю их бессмысленность. Иллен Леатай был страшен в своем равнодушном молчании. Но поглядев на него Владетель понял, что ничто, никакие уговоры или убеждения, не заставят его отступить, уйти отсюда. Брат, которого он знал с детства, за этот небольшой отрезок времени, прошедший с момента нападения, изменился до неузнаваемости. А еще Альканахиор Вентай понимал, что каким бы результатом не закончились поиски, тот уже никогда не станет таким, каким он был раньше. И гнев его от этого разгорался все сильнее.
Как могло получиться, что в ловушку, расставленную на него, Владетеля, попали спутница сердца его младшего брата и их новорожденный ребёнок?! Предательство... еще в самом начале своего правления Альканахиор Вентай пережил два покушения, произошедших практически одновременно. Это случилось очень давно. Еще тогда, когда после ухода отца он только-только принял бразды правления Ледяными Чертогами. Как наивен он был, полагая, что в стенах резиденции ему ничего не грозит. За что и поплатился, едва не отправившись к Создателю.
Из чистого упрямства и по чистому везению юный Владетель выжил. Каким-то образом два сильнейших яда, выпитых им в один день, не убили его мгновенно, а заставили долго страдать, мучительно желая только одного - смерти. Это, да еще снадобья Великого Жреца, коими брат отпаивал его несколько последующих дней и позволили Владетелю побороть действие ядов. А едва оклемавшись он с помощью брата, намина Акая, которого в последствии сделал своим Первым Советником и Великого Жреца, почему-то тоже примкнувшего к ним, распутал весь клубок интриг и заговоров.
Семья Дистай. Вечные соперники. Когда-то амбиции ее представителей, стали той причиной, которая заставила его, Владетеля, жестоко их покарать. Всех... тогда он приказал оставить в живых только малолетних детей...
'Так неужели вот это всё', - тоскливо поглядев по сторонам, подумал Альканахиор Вентай, - 'месть мне? Неужели тогда я допустил ошибку? И нужно было казнить всех без разбору?'
- Брат! - Резкий оклик вывел его из задумчивости, и Владетель, не раздумывая, кинулся на зов. Но добежав до места, и увидев, на что смотрит его брат... айн задержал дыхание, мучительно пытаясь успокоить тошноту, неудержимо подкатывавшую к горлу. Среди объеденных останков, с кое-где видневшимися обрывками ткани, бывшей раньше чьей-то одеждой, лежал тонкий браслет. Точно такой же какой обхватывал запястье и его младшего брата. - Вот почему я больше не чувствую ее, - безжизненно произнес
- Может быть, она потеряла его?
- Ан'тхари? - Иллен Леатай медленно наклонился и поднял покрытый бурой грязью браслет и стал осторожно оттирать его. - Ты прав. Она действительно потеряла его. Вместе с жизнью. - Закончив очищать грязь, он надел его на руку. Ударившись друг о друга, браслеты жалобно зазвенели.
- Но, послушай...
- Что?! Что я должен услышать, когда не слышу самого главного?!! - этот крик, злой в своей беспомощности, отозвался в пространстве Пустоши дружным воем её обитателей. На какой-то момент даже показалось, что это сама земля оплакивает ужасную язву, открывшуюся на ее теле, а не дикие хищники заявляют свои права на свою часть мертвечины.
Некоторое время оба стояли молча и впервые Владетель не находил слов. И даже более того... никакие слова не смогли бы выразить, то, что он чувствовал сейчас. Одна мысль, что кто-то мог решиться на подобное приводила обычно уравновешенного айна в бешенство. В нем странным образом смешались: гнев, боль потери, холодная злость, страх за брата, ненависть к самому себе и... желание убивать. Все равно кого. Лишь бы освободиться от мешанины этих невыносимых для него чувств.
'Если даже для меня это... так больно..., то, что же чувствует брат?!' - как ни странно именно эта мысль заставила Владетеля собраться. И с трудом подавив этот порыв - сказалась многолетняя самодисциплина - он повернулся к брату и только сейчас заметил, как тот с отрешенным лицом сплетает множество энергетических нитей в невообразимом узоре.
- Ллен!.. - выдохнул Владетель, когда понял, что именно тот затеял. - Что ты делаешь?! Ты же сейчас...
- Да, - ответ, пугающий в своей однозначности и простоте.
- Зачем?!
- Если я не могу отдать моей семье последние почести, то, по крайне мере, смогу уничтожить это мерзкое место и тварей, что посмели прикоснуться к ним.
Узор становился все плотнее и ярче. И глядя на это Владетель вдруг понял, что эти мгновения, которые, как ему показалось, медленно и как-то нехотя отсчитывало бухающее сердце, станут последними в его жизни. Если... Уже не думая, он выдернул из плетения две, как ему показалось, подходящие нити, и связал их между собой, мысленно умоляя Создателя помочь. Затем, выхватив из рук брата клубок, отшвырнул его так далеко, насколько хватило сил. Человек бы не выжил. Но невероятная скорость, присущая айнам, вкупе с таким же невероятным везением подарила им шанс.
Там, где энергетический клубок соприкоснулся с песком, желтовато-бурого цвета в небо полыхнуло голубое пламя. На миг помедлив, Владетелю даже показалось, что оно вот-вот погаснет, оно стремительной волной стало расходиться во все стороны, уничтожая все на своем пути. Это было красивое, даже завораживающее зрелище. И Владетель на мгновение забыл обо всём. Впрочем, слишком нестерпимый жар, приближающегося огня заставил его быстро опомниться.
- Уходим! Скорее!!! - схватил он брата за руку, таща за собой. Еще мгновение и они окажутся далеко отсюда. Но тот вырвал ладонь и вновь повернулся к огню, пляшущему свой смертельно-прекрасный танец.
- Уходи один, - услышал Владетель.
- Но если... ты ведь погибнешь! - Он смотрел в спину брату и не понимал его решимости.
- Мне все равно... - короткое пожатие плеч.
Понадобилось мгновение, равное двум ударам сердца, чтобы Владетель принял решение: схватив камень, он основательно приложил им брата по голове:
- Ну а мне не всё равно! - рычал он, подхватив обмякшее тело. - На сегодня смертей достаточно! - С этими словами Владетель, грязный и обожженный, ступил на перекрестье связанных ранее блестящих нитей, чтобы через мгновение оказаться на каменных плитах, покрывавших двор его резиденции в Ледяных Чертогах. Он провел по лицу рукой, и, не замечая, разводов грязи, которые та оставляла на коже, с наслаждением вздохнул и прошептал, запрокинув лицо к небу: - Спасибо!
Высокая фигура Владетеля, снежные пряди которого трепал сердитый ветер, еще долго топтала нетронутые дорожки ледяного сада. И только тогда, когда, наконец, призраки прошлого его оставили, айн вернулся в свои покои, чтобы раствориться в череде событий наступившего дня. Он частенько пренебрегал завтраком, и это утро так же не стало исключением, с той лишь разницей, что намин Акай - Первый советник - в это время как раз входил в кабинет своего Владетеля.
- Приветствую Вас, Владетель... - советник попытался было согнуться в низком, соответствующем придворному этикету, поклоне.
- Оставь, - остановил его правитель и, сделав несколько шагов, оказался рядом, - эти формальности официальным приемам. А сейчас давай поговорим о более важных вопросах. Располагайся... - указал он на пару широких кресел и показал пример, тут же усевшись на одно из них. - Итак... - Владетель дождался, пока усядется его собеседник, а затем продолжил: - поведай, что происходило в Ледяных Чертогах во время моего отсутствия?
- Согласно Вашему приказу намин Арран Танкай и его компания находились под нашим пристальным вниманием. Они практически не покидали лаборатории, несколько раз обращались за некоторыми материалами. Мне предоставить Вам список требований?
- Но, на мой взгляд, - тихий едва заметный вздох, и Первый Советник, словно, что-то для себя решив, сказал: - не слишком эффективно.
- Вот как?
- Я ежедневно просматривал отчеты, как самого намина, так и соглядатаев приставленных к нему...
- И? Тебя беспокоит...
- Меня беспокоят некоторые нестыковки, - намин Акай зашелестел бумагами, скрытыми до этого в его широких рукавах. - Вот здесь отчеты и мои заметки по ним. Возможно, Вас они заинтересуют, - он с поклоном протянул их Владетелю.
Тот взял листы и, мельком проглядев, шагнул к массивному столу и положил их.
- Занятно, - прищурился он, повернувшись к Первому Советнику, который тоже поднялся, ибо придворный этикет не позволял сидеть тогда, когда Владетель находился на ногах. - Я позже подробно изучу их. А сейчас расскажи мне об Аймини.
- Ваша т'эйни вела себя безупречно. Разве что... избегала общества намина Танкай. А если ей это не удавалось, не скрывала своего недовольства.
- Занятно... - Владетель потер висок, - такие сильные чувства... Впрочем, неважно. А тебя я благодарю за хорошо выполненное поручение.
Первый Советник поклонился и, выпрямившись, произнёс:
- Позвольте же и мне поздравить Вас с возвращением. Надеюсь, миссия не была излишне тяжелой? Мы ждали Вас немного раньше...
- Так вышло. Зато теперь рудники ранее принадлежавшие С'эйнтар Иллу теперь находятся в нашей собственности.
- Вот как?!! - вытаращил глаза Первый Советник. - Но как Вам это удалось? Или Вы планировали это приобретение изначально?
- Приобретение? Нет... я скорее рассматривал бы это как специфическую форму репарации.
- Репарация?! - глаза намина Акай стали еще больше. - Неужели люди посмели напасть на Вас?
- Хуже. Этот ублюдочный С'эйнтар Илл посмел предложить мне развлечение, где я должен был смотреть на то, как убьют молоденького и необученного айна, да еще и наслаждаться этим!
- Убивать айна ради развлечения?! - зарычал Первый Советник. Обычно бледное лицо наливалось краской, а глаза сузились. - Да за это их всех... - задохнулся айн от негодования.
- Успокойся друг мой, - хмыкнул Владетель. - Мальчишка оказался не из хлипких. Мы помогли ему удержать стабильность энергетических потоков, а с остальным он справился и сам. А затем сбежал вместе с какой-то девчонкой, оставив после себя сумасшедшее энергетическое возмущение. Да такое, что ни одному из нас не удалось отследить конечную точку его перемещения.
- А Вы решили?..
- А я решил, что негоже оставлять безнаказанными подобные вещи.
- И?
- И теперь рудники и прилежащие к ним земли принадлежат нам.
- А C'эйнтар Илл?
- После того как он подписал все необходимые документы, я с удовольствием досмотрел обещанное представление. С его участием.
- А?..
- А наш не слишком любезный хозяин на собственной шкуре ощутил, каково было юному айну, одному и без оружия. Но, Создатель был к нему менее благосклонен. - И Владетель, отвечая на невысказанный вопрос своего Первого Советника, закончил: - Одна неприятная зверюга из его обширной коллекции сожрала его. Правда не быстро и не безболезненно...
- Что ж... я полагаю вполне заслужено.
- Несомненно, - неподвижное лицо Владетеля дрогнуло в холодной мстительной усмешке. - Впрочем, этим он лишь слегка компенсировал нанесенное оскорбление. Я впервые пожалел, что не могу убить кого-то дважды или даже трижды!.. Однако теперь у нас есть рудники, и, как следствие, приличный запас саарнита. Надеюсь, намин Шерай, с новым управляющим-человеком быстро освоятся в хозяйстве...
- Я правильно вас понял? Вы доверили рудники человеку?!
- Угу... считаю, что нет надобности раздражать население без веской причины. К тому же человек быстрее найдет общий язык с людьми, чем айн.
- Но люди так ненадежны!!!
- Это верно. Но верно так же и то, что у каждого из них есть те ниточки, потянув за которые, им можно гарантированно управлять. Страх, власть, деньги, женщины... и это далеко не полный список.
- Но довериться человеку!
- Не довериться, а использовать. К тому же... Этот ммм... намин Маар не обычный человек. Это он помог нашему мальчишке.
- Возможно ли что он это сделал только для того что бы втереться в доверие?
- Все возможно... И именно поэтому я считаю, что его следует держать в поле зрения. К тому же... намин Шерай приглядит за ним. Однако, вернемся к делам насущным. Что слышно от наших соседей?
- По сообщениям намина Ниэмай из княжеской сокровищницы похитили драгоценности и какие-то артефакты...
- Вот как? - заинтересовано, блеснули светлые глаза Владетеля. - И?..
- Регент в компании мангров мечется по дворцу, пытаясь выявить энергетические следы...
- Успешно?
- Что? - вскинул голову намин Акай, не поняв Владетеля.
- Спрашиваю: успешно мечется-то?
- Да не особо, - озадаченно потер лоб Советник, и лишь затем продолжил: - По сообщениям намина Ниэмай, энергетический фон в полном хаосе. Там не то, что отследить энергии пропавших артефактов...
Резкий и оттого неожиданный стук, заставил говорившего прерваться на полуслове, Владетеля недовольно поморщиться:
- Войдите! - повысил он голос.
Дверь открылась и в проеме показалась темная фигура. Всего мгновение, по длительности сопоставимое двум вдохам, понадобилось собеседникам, чтобы узнать, того, кто переступил порог кабинета.
Айны, почти никогда не носили одежд черного цвета, предпочитая белый и все оттенки его ближайшего родственника - серого. Было ли это влиянием окружающих снежных пейзажей, или же просто предпочтением, пришедшим из глубин древностей? Над этим вопросом никто из них никогда не задумывался. Да и зачем, если существуют традиции...
Под этим коротким, но очень ёмким словом айны понимали то, что было передано их народу в качестве бесценных даров, тогда, когда их раса была подобна неразумному младенцу, неведающему о себе ничего, кроме самых очевидных вещей.
Кем? Об этом уже никто не помнил. Даже Великий жрец - хранитель преданий и скрытой в них мудрости - затруднился бы ответить на этот вопрос. Но его об этом никто и никогда не спрашивал, принимая и выполняя эти нехитрые правила и требования. Ведь не придет никому в голову спрашивать: почему у айна две руки и две ноги? Да и какая разница почему? Главное что они есть. Хотя... наверное, если бы количество рук и ног изменялось у разных айнов, то наверняка кто-то бы однажды об этом все же спросил...
Вот и традиции были чем-то само собой разумеющимся, что помогало на протяжении веков, нет, тысячелетий, выживать, сохраняя свою идентичность и уклад жизни, не смешиваясь и не растворяясь среди своих многочисленных соседей. Они настолько въелись в кровь и плоть каждого, что ни у кого не возникало даже мысли их исказить или изменить. С одной стороны, подобная инертность позволяла айнам из поколения в поколение сохранять чистоту крови, и общность сознания, а вот с другой...
С другой стороны эта обособленность, которую айны так ценили, сыграла с ними злую шутку, заключив в пределы Ледяных Чертогов и ограничив для них мир лишь холодом, льдами и снегом.
Первый Советник тут же откланялся и с позволения своего господина удалился, ибо сообразил, что разговор между братьями предстоит нелегкий и мешать им не стоит. Он вообще был очень умным, этот Первый Советник. Хотя не будь он таким, вряд ли бы тогда занял этот очень непростой пост.
- Брат, - кивком ответил на приветствие правитель, после того как взгляд его прищуренных глаз некоторое время перемещался по фигуре посетителя, изучая её. - Почему на тебе черные одежды? Ты решил покинуть Чертоги?!
- Да, мой господин. - Иллен Леатай склонился в низком поклоне, а затем и вовсе опустился на колени. - Я нижайше прошу вашего дозволения покинуть и Ваш двор, и страну Вашу страну.
- Остановись! - лицо Владетеля мучительно исказилось. Ему было невыносимо трудно слушать эти слова. Ибо они означали только одно: его брат - единственный кровный родственник, понимавший без слов - уходил. Покидал, оставляя в одиночестве, пустоте... - Молчи!!! - он сделал шаг назад, выставив перед собой руки, словно пытаясь защититься от своего давнего кошмара, неожиданно ставшего реальностью.
- Никогда и никоим образом я не предам ни Вас, ни народ айнов, - продолжал Иллен Леатай, словно не слыша приказа. - Прошу Вас, мой господин... - запнулся он на мгновение, а затем, подняв глаза, поправился, - мой брат... Позвольте мне уйти.
- Чего ты добиваешься?! Смерти?!! Неужели долг для тебя лишь пустой звук? И ты покинешь меня сейчас, когда все складывается из рук вон плохо? - Владетель ухватил брата за грудки и заставил подняться. Сейчас братья стояли лицом к лицу, а поединок вели лишь их взгляды. Яростный - Владетеля и отрешенный - его младшего брата.
- Именно потому, что 'долг' для меня не просто слово, я и прошу Вас... Долг перед ней... перед моей несостоявшейся семьей... Брат! Я никогда и ни о чем тебя не просил... но сейчас... я должен.
- Но прошло уже столько времени... И если даже тогда мы не нашли ничего, то что ты сделаешь сейчас?!
- Если понадобится, я прочешу это проклятое Лесное княжество вдоль и поперек, найду тех, кто хоть что-нибудь знает, а затем...
- Что затем?! Будешь мстить? Или просто убивать без разбора всех кто попадется под руку? В этом ты видишь свой долг?! - Владетель отпустил брата и руки его теперь висели вдоль тела, словно, безвольные плети. Еще никогда этот сильный и могущественный айн не казался таким беспомощным.
- Нет.
Этот короткий ответ неожиданно взбесил Владетеля:
- Что нет?! Что нет?!!
- Нет - я не в этом вижу свой долг. Нет - я не собираюсь убивать без разбора. Но от права покарать виновного я тоже не откажусь, - с нажимом произнес младший айн. И пока Владетель выражал свое недовольство в вычурных словесных конструкциях, продолжил: - Брат, пойми... я не знаю, что меня ждет, на что мне придется пойти, чтобы разобраться в тех старых событиях, и выявить причины, что повлекли их... И чтобы не бросить тень моих поступков на тебя и наш народ, я предпочитаю стать изгнанником...
- И все что я могу сделать это просто позволить тебе уйти...
- Да.
- Или же посадить тебя под замок!
- Тогда уж лучше в подземелье... Чтобы наверняка.
- Ты такой дурак... Такой дурак... Поклянись! - младший поднял недоумевающий взгляд, явно не понимая, что имеет ввиду старший брат. И тот, словно, отвечая на немой вопрос, продолжил: - Поклянись, что вернешься! Вне зависимости от результата ты не станешь искать смерти. Клянись!
- Клянусь... - наконец, после довольно длительного молчания, сорвалось с губ Иллена Леатай. - Клянусь не искать смерти специально и клянусь вернуться, если останусь жив.
- Я дозволяю тебе Иллен Леатай удалиться от двора и покинуть пределы Чертогов. С этого момента и до возвращения ты сам по себе. Ты волен управлять своей жизнью по своему усмотрению, однако и возникающие проблемы должен решать в одиночку, ибо ни один айн не придет тебе на помощь.
- Брат...
Младший что-то хотел сказать, как-будто, в оправдание или, может быть, в ободрение, но Владетель его тут же перебил, грозно рявкнув:
- Уходи! Пока я не передумал!!!
Коротко поклонившись, Иллен Леатай в несколько шагов пересек пространство, отделявшее его от затененной двери, и вышел. Владетель остался в одиночестве, тяжело опустившись в широкое кресло он о чем-то задумался. Невыразимая тоска исказила его черты. Сердце, неожиданно громко стало бухать, разливаясь болью за грудиной, на лбу выступили крупные и прозрачные капли пота, а с губ сорвался тихий мучительный стон. Поднявшись он сделал шаг другой, открыл рот чтобы позвать на помощь, но сумел выдавить из себя только жалкий шепот. С трудом, через зубы, втягивая воздух, и борясь с закручивающимся вокруг него пространством, Альканахиор Вентай неожиданно скользнул в странный наполненный оттенками серого мир.
'Сон... Это же мой недавний сон!' - сделав над собой усилие, он попытался вспомнить его детали. 'Серая воронка и он на самом ее дне... кажется было еще что-то...' - мысль все время ускользала, не позволяя додумать себя до конца. Над ним что-то вспыхнуло холодным блеском. - 'Всполохи... Точно! Там тоже были всполохи! Значит, это тоже сон? Или же нет?..' - В глазах потемнело. Владетель уже с большим трудом мог различать контуры окружавших его предметов, когда неожиданно понял, что нечто подобное с ним уже происходило и совсем не во сне... 'Это же... яд' - пришло осознание. - 'Шарт! Как это глупо... умереть вот так...' - и из последних сил он потянулся к охранному энергетическому жгуту, связанному хитроумным узлом. Умирающий айн понимал, что ему не успеть его развязать, да это и не было его целью. Достаточно было хотя бы немного повредить изящное плетение. Но силы оставили его, и уже падая, Владетель понял что не сумеет. - 'Неужели всё?' - это было последним, о чем он подумал перед тем, как утонул в темноте.
Неподвижная фигура, застывшая на краю массивной ледяной глыбы, была с головой закутана в светлый серебристо-серый плащ, который делал ее практически не видимой, создавая иллюзию некоей целостности с окружающей панорамой. Случайный наблюдатель, окажись он здесь сейчас, вряд ли сумел распознать живое существо в этой застывшей скульптуре. И лишь, когда легкий ветер, который в звенящей снежной тишине возникал словно из ниоткуда и начинал шевелить складки тяжелой ткани, становилось понятно, что это не порождение стихий, хозяек севера, а вполне себе живое создание. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. По крайне мере для айнов. Ибо они носили подобные плащи повседневно, отдавая тем дань их защитным и маскировочным свойствам. Ну и, конечно, традиции.
Айн, ибо кто кроме айна, мог оказаться здесь, задумался настолько глубоко, что не заметил как его уединение было нарушено. Пришелец, аккуратно ступая на оголенные участки льда и утоптанного наста, осторожно приблизился. Что-то в его походке, движениях делало его похожим на хищного зверя, уже выбравшего жертву и теперь не торопясь охотящегося на нее.
- Как, видишь, это совсем не сложно, - прошипел он над ухом 'жертвы', заставил вздрогнуть и обернуться. От резкого движения капюшон свалился с головы, открыв замысловато уложенные волосы, точеные черты лица и огромные, распахнутые от неожиданного обращения, глаза. Однако в следующий миг, пришло узнавание, и выражение лица вновь стало отстраненным и холодным.
- Чего тебе? Уходи!
- Выпускаешь коготки? - усмехнулся пришелец. - Право, не стоит. Хотя... - он хищно оскалился. - Когда ты злишься... ты особенно притягательна. - Мужчина, поднял руку женщины, а затем прижался к ней губами, опалив жаром дыхания.
- Остановись... - прошипела она, вырвав у него кисть. - Ты же все-таки мне брат. Хоть и неродной, но все же...
- Это уже не важно! - засмеялся он. Усмешка на этот раз вышла какой-то странной, словно, он на что-то решился, не будучи уверенным в конечном результате. - Еще совсем чуть-чуть и все закончится. И тогда...
- А если я не хочу?!
- А ты думаешь, у тебя есть выбор? - Мужчина двумя пальцами приподнял подбородок собеседницы и, заглянув ей в глаза, неожиданно серьезно сказал: - У тебя моя дорогая Аймини, теперь только один путь. Вместе со мной... - он прижался губами к ее губам, преодолев попытку освободиться, и удерживая некоторое время целовал. Однако эти поцелуи напоминали скорее укусы и когда же он, наконец, от нее оторвался, ослабив хватку, Аймини выскользнула из его рук и оказалась на самом краю ледяного обрыва. - Эти игры со мной не пройдут, дорогая сестрёнка! И если понадобится, я за волосы сволоку тебя оттуда... - Айн сделал было шаг к женщине.
- Мне все равно что ты думаешь... Но если ты сделаешь хоть один шаг ко мне...
- Ах, какая экспрессия! Какой надрыв! Вот только не стоит строить из себя недотрогу! Ведь мы оба знаем, что это совсем не так. Ты умная девочка. Преданная. И всегда поступаешь правильно...
- Правильно... - эхом повторила за ним женщина. - Да... Я всегда поступаю правильно...
- Вот и молодец. А теперь иди сюда... - Айн, сделал еще одну попытку приблизиться.
- Уходи! - словно защищаясь, выбросила женщина руки перед собой. - Просто оставь меня сейчас! Просто дай мне время... - ее голос истерически срывался.
Ее собеседник понял, что она готова переступить ту грань, за которой заканчивалось ее самообладание, и решил отступить. В конце концов, чтобы она о себе не воображала, она всего лишь его марионетка, послушное орудие в его руках и еще один или два дня иллюзорной свободы, подаренные ей, ничего не изменят.
- Ладно, ладно... - мужчина отступил на шаг, и теперь с холодным любопытством созерцал ощетинившуюся фигурку, готовую в любой момент сделать шаг к самому краю. - Если тебе так нужно время... то оно у тебя есть. Сейчас. Я ухожу. Но помни, что это ненадолго. И когда вернусь, я уже не позволю тебе сказать 'нет'! - Несколько осторожных шагов назад, не спуская с неё острого оценивающего взгляда и развернувшись айн, наконец, оставил ее в одиночестве.
Некоторое время после того как незваный гость скрылся среди ледяных скал, украшавших собой эту часть парка, Аймини еще стояла неподвижно, словно, ожидая, что тот может неожиданно вернуться. Но потом силы оставили ее и не удержавшись на ослабевших, подгибающихся ногах она потеряла равновесие и неловко осела на твердую поверхность глыбы, кулем скатившись на несколько шагов вниз, на место, где еще недавно стоял ее мучитель. Звук, похожий на рычание, разрезал окружавшую женщину тишину, словно острый нож. На какое-то мгновение даже могло показаться, что женщина разъярена и вот-вот, перестав сдерживаться, кинется вслед, чтобы... Отомстить? Убить?
Но нет! Рыдание, вырвавшееся из горла почти сразу, стало свидетельством ее боли, ее страха, ее надломленного духа. И никто сейчас глядя на эту дрожащую, плачущую женщину не узнал бы в ней блестящую, завораживающую и чуточку надменную т'эйни Владетеля айнов. Не было ничего завораживающего в раздавленной душевной болью женщине, а распухший, покрасневший нос и искривленные, искусанные губы исказили совершенные обычно черты, сделав практически дурнушкой. Разве кто-то, глядя на нее в этот момент, мог хотя бы предположить, что она охотно отдала бы всю свою красоту за шанс исправить одну единственную ошибку; что она отдала бы все на свете, только бы иметь возможность самостоятельно управлять своей жизнью.
Он назвал ее преданной... И видит Создатель - это действительно так. Ни разу за свою еще не очень долгую, по меркам айнов, жизнь Аймини не действовала по своему собственному желанию. Всегда с оглядкой на семейные интересы, отца, брата... Свои же собственные чувства она была вынуждена сначала давить, а когда поняла всю тщетность этого бессмысленного занятия, то и прятать. Только разве можно спрятать то, что разрывает тебе сердце? То, что заставляет по ночам захлёбываться слезами?
Но она научилась улыбаться, быть милой, приятной забавной... Научилась переступать через себя... и поступать правильно, подчиняясь требованиям других. И только однажды она, не покорилась, наперекор всем, сохранив глубоко в сердце крохотные язычки пламени своей любви. Если бы отец узнал эту ее тайну, то убил бы, не задумываясь, ибо счел бы ее предательницей. Брат... О том, как он может поступить... она догадывалась. Но это было так омерзительно... что думать об этом ей сейчас вообще не хотелось. И все же... все же... отказаться от этого чувства Аймини не могла, ибо тогда незачем было и жить. Раньше она не верила, что подобное вообще бывает и уж, тем более, что произойдет именно с ней. Какой же она была глупой! По-детски наивной и... глупой, глупой, глупой!!!
Женщина закрыла глаза и уткнулась лицом в ладони. Слезы уже закончились, но судорожные всхлипывания все еще время от времени нарушали снежную тишину. Стих даже вездесущий слабенький ветер, который время от времени облетал свои владения. Но ни проказник-ветер, ни высохшие слезинки на покрасневших веках не сумели избавить расстроенную женщину от ее грустных мыслей.
И все же... Быть преданной или быть предательницей. Возможно ли совместить эти два противоположные по смыслу понятия? Как быть, если преданность семье противоречит твоим собственным чувствам и желаниям; если потребность быть честной с тем, кого ты вынуждена обманывать, ломает тебя, заставляя усомниться в правильности всего того, что вдалбливали в тебя с самого детства; если на поверку тот, кого ты считала врагом, оказался лучше тех, кто называл себя твоими друзьями и родичами; если страх лишиться даже вот такого кусочка счастья, вкупе с неумением подобрать нужные слова заставил скрыть тебя нечто очень важное, а принять смерть, как единственный правильный выход, ты попросту не в силах?
Как это глупо и страшно... запутаться в паутине собственной лжи и увязнуть в болоте чужих желаний и стремлений.
Так как же быть?! В угоду родным, сделать последний шаг, или... Или остановить все это, сказав правду? Поставить под угрозу жизни последних представителей семьи Дистай, положившись на милость одного единственно айна? Или же принести в жертву того, чья жизнь стала для нее неизмеримо ценнее собственной?
Так много вопросов, и ни одного ответа. Только выбор, который необходимо сделать сейчас...
Предать тех, с кем не связана ничем, кроме уз крови, или того, в ком растворилась без остатка, сроднившись всем, кроме кровных уз? Попрать семью или самую себя?.. Но как потом жить? Помня каждый миг своей жизни, что предала, что погубила, что недостойна...
Каждый раз, делая выбор, пусть даже самый незначительный, мы выбираем путь, по которому пойдем, сумев преодолеть текущий рубеж. И каждый встреченный на этом пути, оставит на нас свой отпечаток. Иногда он полезный и красивый, возвышающий и помогающий в реализации жизненной миссии, а иногда откровенно уродливый, смахивающий скорее на клеймо каторжника, уродующий не тело, но душу. И вот это-та неприглядность, которую поначалу стыдятся и скрывают, в попытке не отличаться, быть таким как все, с течением времени становится нормой, тем, что мы воспринимаем как нечто приемлемое и даже правильное. Мы, не задумываясь, корёжим и ломаем то, что не вписывается... или же выходит за рамки наших собственных нужд и сиюминутных выгод. До тех пор, пока однажды оглянувшись не понимаем, что место, в котором оказались, совсем не то и не там, где нам хотелось бы быть. А наши ожидания лишь пепел, развеянный ветром сопутствующих жизненных перипетий.
Аймини, мысленно металась между двумя решениями. Сердце было не в силах принять, казалось, очевидное, вдолбленное с рождения, решение, которое подсказывал разум. Тот же в свою очередь отметал то, к чему стремилось все естество измученной женщины. Сколько бы еще продолжалось это раздирающее душу и изматывающее силы противостояние неизвестно. Как неизвестно и то, взял бы верх долг перед семьей или же...
'Это же... яд' - фраза прозвучала странно, с напрягом, словно тот, кто ее произнес, сделал это с большим трудом, через силу. Женщина замерла. Этот искаженный болью голос был и знаком, и не знаком одновременно. Слезы, прокладывавшие до этого дорожки по ее щекам, остановились, а намина Аймини стала чутко прислушиваться, пытаясь услышать еще хоть что-нибудь. И через несколько коротких мгновений, за которые сердце, почему-то неожиданно решило пуститься вскачь, и теперь пойманной птицей билось о ребра, оглушая и заставляя морщиться от болезненных ощущений, в голове всплыли несколько слов, заставивших ее вздрогнуть:
'Шарт! Как это глупо...' - ругательство царапнуло слух. Но теперь, сомнений не было... это был голос Владетеля - странный, недоуменный, растерянный и... любимый.
Аль? Но как? Ведь это не возможно! Хотя... Великий Жрец как-то упоминал, что когда-то давно, когда айны только появились на этих землях двое истинно и бескорыстно любящих получали дар слышать друг друга в минуты опасности... На любом расстоянии. Неужели?.. Аль в опасности? Здесь? В Ледяных Чертогах? В сердце территорий принадлежащих айнам?! Или?..
'Умереть вот так...' - мысли, начавшие было копошиться в голове, подобно пчелиному рою, неожиданно исчезли, как исчезает и он сам, оказавшись в невесть откуда взявшемся вихре.
- Умереть? - шевельнулись бледные губы. Понимание медленно накатывало, заставляя осознать смысл этого страшного слова. - Умереть?! - в ответ на сорвавшийся крик, ледяные скалы отозвались тоскливым тихим гулом, словно пытаясь выразить свое сочувствие тоненькой женской фигурке, заломившей руки в ужасе от нахлынувшего осознания.
Однако пальцы уже сплетали потоки энергий для немедленного перемещения. Еще немного... совсем чуть-чуть... только бы успеть... Она уже давно стояла на ногах, приготовившись бежать сразу, как только переместится. И вот последняя петля в узоре сплетенных зеленых светящихся нитей. Осталось сделать лишь несколько шагов, она окажется рядом с ним, и тогда ничего плохого уже не сможет случиться...
'Неужели всё?' - тихий шепот и страшная тишина.
- Нет!!! - рычание, которое нет сил сдержать, до боли царапает Аймини горло. Но она ее даже не заметила. Сорвавшись с места, она бросилась в перекрестье светящихся линий и исчезла.
Всего лишь лестничный пролет и длинный коридор теперь отделяли ее от Владетеля. А еще его смерть, которая с каждым мгновением становилась все более реальной. Она не бежала... летела, сметая на своем пути все, что мешало или могло помешать. Ошарашенные слуги, сумевшие увернуться, смотрели вслед, не понимая, привиделось им это или же это сон... галлюцинация... наваждение... Разве можно было представить высокорожденного айна, который бы нёсся не разбирая дороги? А уж т'эйни!.. Которая всегда блюла собственное достоинство, понимая, что ее положение весьма сильно зависит от ее манер и поведения. Ибо завистники только и ждут своего часа...
Т'эйни же сейчас ни о чем подобном не думала. Лишь одно тревожило ее и заставляло торопиться.
Не тратя времени на вежливый стук в дверь кабинета, она распахнула ее и ввалилась внутрь. Открывшаяся картина заставила вздрогнуть. На полу, вытянув руку, словно пытаясь куда-то дотянуться, лицом вниз лежал Владетель. И не дышал. Однако тело все еще обладало собственными энергетическими потоками, хотя уже и изрядно ослабленными. Миг и Аймини упала на колени рядом. Перевернув своего господина на спину, она прижалась к его губам, пытаясь уловить хоть какое-то дыхание, в надежде на чудо. Но тщетно...
Синеватые губы и пепельно-серая кожа... Женщина лихорадочно соображала. Яд! Точно... Ведь это то, первое, что она услышала там, среди льдистых скал. Яд. Но какой? Что же делать?!
Глядя на безжизненное тело, она неожиданно поняла что именно ей надо делать. И теперь уже ничто не имело значение Только жизнь Аканахиора Вентай, ее врага, ее возлюбленного... Того, чью жизнь она вырвет даже из рук Создателя!..
- Я не позволю тебе забрать его!!! - злобно прошипела женщина, вынув из медальона в виде капли крохотный кристалл такой же, чьи грани блеснули лазурным светом. - Если тебе так нужна чья-то жизнь... то бери мою! А он должен жить! Слышишь!!!
Так уж устроены были айны, что убить их было практически не возможно, разве что - нет, не обескровить - лишить полностью собственной энергии. И тогда айн погибал.
Но в случае если была подпитать энергетический фон из источника или же артефакта, то они были практически бессмертны. Раньше, до разрушения, эту роль выполнял Кристалл Жизни, питая энергетическую сеть всей страны айнов, давая тем возможность им легко восстанавливаться. Как жаль, что теперь это было не возможно... А, значит, оставался только один путь...
Она чиркнула по левой ладони острой гранью кристалла, а затем по правой. Раны не закрылись, ибо таково было действие этого редкого артефакта. Но и крови так же не было. Так отворялись айнами их собственные энергетические каналы. Совместив свои ладони с ладонями Владетеля и замкнув энергетический контур, она ощутила, как энергия стала покидать ее, постепенно наполняя тело любимого.
Сколько прошло времени, она не знала, ибо потеря энергии принесла с собой странное отупление и безмерную слабость и, вскоре, Аймини уже не могла сидеть и что бы удержать контур неразомкнутым легла рядом, прижавшись щекой к складкам одежды, смявшимся на его груди. Затуманенными глазами она глядела на любимое лицо и жалела лишь о том, что никогда больше... не увидит его. И словно пытаясь это компенсировать, она смотрела и не могла насмотреться вдосталь, чтобы даже в чертогах Создателя сохранить в памяти любимые черты. Она ощущала, как вместе с последней энергией, ее оставляют жизненные силы, оставляя взамен безразличие и радость... что она все-таки сумела вернуть любимого.
Жизнь за жизнь... Это справедливая цена.
Ведь, в конце концов, смысл нашей жизни определяется лишь велениями сердца и тем, что мы сделали, подчиняясь им. Или не сделали...
Альканахиор Вентай очнулся от того, что на грудь ему давила какая-то тяжесть. С трудом приоткрыв глаза, он увидел светлые волосы и заострившиеся женские черты. Понадобилось лишь два коротких мгновения, чтобы узнать и гораздо больше, чтобы осознать.
- Аймини! Что с тобой?! - позвал Владетель, надеясь, что ошибается, что она откроет глаза и улыбнется своей неповторимой нежной улыбкой, протянув: 'Мой господин...' Сев, он осторожно, перехватил ее и прижал к себе, словно ребенка, стал тормошить ее, не в силах поверить, что больше никогда не утонет в прозрачной прохладе ее глаз. Никогда... короткое и страшное слово. Неоставляющее надежды. Слабый стук по полу привлек его, и, опустив глаза, он увидел темно-синюю кристальную каплю. И все понял...
- Зачем?! - спросил он. Голос звучал глухо и надтреснуто. - Зачем ты это сделала?!!