Завести бы тебя в лабиринт Минотавра,
где сужается белый проход в перспективе...
Ихтиандр, ты начал отращивать жабры,
чтобы плавать спокойно в теченьи Гольфстрима.

Марсианские хроники на ночь - банально.
За стеклом беззастенчиво воют сирены
И как хочешь - анально, орально, морально - 
Отдаются за малый букетик сирени...

И Синбад-мореход с неприятной ухмылкой
утирает бородку свободной рукою.
У него их - десятки, их после - в копилку...
А сирены не знают ни сна, ни покоя.

Чей портрет на стене? Чьи глаза в отраженьях?
Перспектива сужается, как в лабиринте...
Ихтиандр, ты очень спокоен в движеньях.
А в бочонке питья - ну ни капли, ни пинты!

Так в какую нас все-таки сторону носит, 
где найдет свой приют наш веревочный плотик?
Мы опухли, нас давеча жалили осы, -
окольцована я, в пальце - жало-их-дротик.

Чем же все же прельстились? Духами, стихами ль?
На бродягу напялили маску вельможи.
Так волна на волну набежит - и стихает,
И смолкает: "Расстанемся. Мы непохожи".