Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Второе "Я" Вторая часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
   ВТОРОЕ "Я"
  
   Фрагменты из романа "Монолог (Диалоги)"
  
   Вторая часть
  
   -1-
  
  
   -Снова чем-то не удовлетворен, мой создатель?
   -Собой, тобой. Теми, кто из нас получился.
   -Психологические сложности не для меня, брось-ка ты всех нас, включая мою персону, к чертям собачьим - раз и навсегда. Худо тебе?
   -Тошно. Не живем мы с тобой. Влачим жалкое существование.
   -Примитивное, белковое?
   -Верно.
   -Экое откровение. Когда только научишься проще смотреть на жизнь? Чего тебе не хватает? Отношения в семье вроде как наладились, дети ведут себя хорошо, Наташа перестала каждый день пилить тебя. Вы даже в театр и музеи периодически выбираетесь.
   -Я погряз в жалкой суете и ограниченности собственного мирка. Тебе, моему герою, редко когда бывает грустно, ты прожигаешь лучшие свои годы в безделье, развлечениях, напропалую изменяешь жене, твои "Диалоги" еще хуже, чем мои. Разве об этом я мечтал?
   -Чуть позже, когда ты изольешь мне душу, прочту тебе один из последних написанных мною диалогов, может быть, он вселит в тебя некоторый оптимизм. Ты мне не нравишься, и меня заражаешь гнилым настроением, пытаясь заманить в свою ловушку. Ну, не постигли мы с тобой многообразия и богатства мира, как видимого, так и невидимого, что за беда? В любом случае спохватываться поздно - прожили половину жизни.
   -Я создаю себя совсем иным, чем задумал, и крайне недоволен тобой. Мне только казалось, что мы похожи по сути...
   -Далась тебе собственная сущность! Самая обыкновенная - маленькая с горошинку. Песчинка в миллиардах себе подобных. Что есть, то есть - никуда нам с тобой не деться.
   -"Рожденный ползать, летать не может". Явился на божий свет Валечкой - останешься ею до конца.
   -Все у тебя одного цвета - черное или белое...
   -Не сумели мы с тобой выйти за пределы своих ограниченных "я", "я" с маленькой буквы.
   -Тьфу на тебя! Раскис до того, что противно на тебя смотреть. Хуже бабы. За что они тебя так любили? За какие такие достоинства? Неужели только за то, что в постели не так плох? Но и в ней уже сдаешь свои былые позиции...
   -Очередная пошлость. Главное, не упрекнешь тебя в ней - я сам виноват. Чем лучше тебя?
   -Хотя бы тем, что не изменяешь Наташе, что никто тебе, кроме нее, не нужен. Ты даже перестал заглядываться на других женщин. Что это? Старость?
   -Зато ты не пропускаешь ни одной юбки.
   -Женщины, мой дорогой, позволяют расслабиться не только нашей плоти, но и духу. Заметь, я, понимая не хуже тебя, какую жизнь мы ведем, не ною и радуюсь жизни.
   -Нужно быть полным кретином, чтобы испытывать довольство таким существованием.
   -У меня есть работа, семья, хобби - "Диалоги". Мне не чужды литература и искусство. У меня есть приятели и женщины, которые не дают скучать. Я не собираюсь пробивать лбом стену, хотя унаследовал от тебя один недостаток - своего рода комплекс - ни пред кем не унижаться. Будто так можно защититься от бездарностей, выскочек, бюрократов, негодяев, мещан. А ведь иногда следует уступить, поклониться, лишний раз произнести слова благодарности, оказать небольшую услугу. Но ничего, и без этого пробьемся...
   -Я в тебе окончательно разуверился - еще больше, чем в себе.
   -Сейчас изменишь обо мне свое мнение. Я написал нечто такое, что тебя развеселит. Небольшое предисловие. Моему герою восемнадцать лет. Он хорош собой, но все еще девственник, как-то не пришлось ему еще ни с одной женщиной заняться любовью, хотя мысли о том занимают и даже преследуют его, что видно из других диалогов.
   -Ты, конечно, уготовил ему первое любовное приключение в духе того, что было с тобой?
   -Увы, ему пока везет меньше, чем нам. Более того, он мог нарваться... Впрочем слушай.
  
   -Юноша, освежитесь. Красота, благодать!
   -Благодарю. Принял душ, как только вселился в наш номер - перед вашим приходом.
   -Удалось снять усталость и тяжесть во всем теле?
   -Простите?
   -Да, вы меня совсем не слушаете. Уткнулись в книжку. Не считаете нужным даже взглянуть в мою сторону.
   -Отчего же...
   -Не рады соседу?
   -С чего вы взяли? Я ничего против вас не имею.
   -Конечно, одному жить вольготнее. Что хочешь, то и делаешь. Приведешь к себе, кого хочешь. Никто не пристает с ненужными разговорами...
   -Вы мне нисколько не мешаете.
   -Давайте выпьем чуть-чуть по случаю знакомства? Вас как величают?
   -Петей.
   - А меня Жорой. У меня есть бутылочка армянского коньячка, разопьем? Вас мой вид не очень шокирует? Халатик мне несколько маловат, купил в Штатах не тот размер. Не станешь же мерить его на голое тело? Разолью?
   -Спасибо, я не пью.
   -Жаль... Язвенник или трезвенник?
   -Все вместе.
   -Как же так живете?
   -Не жалуюсь - живу.
   -Несчастный. Работаете или учитесь?
   -Учусь.
   -Бедный студент? Здесь, по какому случаю?
   - Каникулы. Приехал посмотреть эти места.
   -Да, Владимир - красивый городок... Одежка на вас прохудилась. Пиджачок скромненький. И брючки отечественные - сразу видно. Это можно поправить... Я не отрываю вас от чтения?
   -Нет, но...
   -Понял. Молчу... Выпил, извините.
   -Ничего.
   -Не ничего. Сто грамм. Без прицепа. Лекарство, знаете. От всех болезней и дрязг.
   - Всякое бывает.
   -Еще как?! Только отклик у кого встретишь? Вот вы, хотя и молоденький и культурный, разные книжки читаете, но не отзывчивы. Я для вас хуже назойливой мухи... Сколько лет дадите мне?
   -Не знаю... Лет тридцать.
   -Угадали. Завтра стукнет тридцатник. Надо бы отметить...
   -Завтра и отметите.
   -С кем? С вами?
   -Вы тут один?
   -С целой командой юниоров - самбистов. Тренирую их Приехали на соревнования . В недавнем прошлом - мастер международного класса, выступал не последним номером, катался за рубеж, брал места, гремел. Свешников - моя фамилия, она вам ничего не говорит?
   -Не довелось как-то, извините.
   -Честно, был знаменитостью. Неоднократно ездил за кордон. И сейчас иногда вожу своих сосунков. Прибарахлился там. Не верите?
   -Верю.
   -Могу доказать, что не вру. Джинсы, пожалуйста, смотрите, из Америки. Хотите? Подарю - как раз ваш размер. Для хорошего человека не жалко. У меня другие есть... Примерьте. Не стесняйтесь, дарю от души. Доброму, интеллигентному юноше из хорошей, как видно, семьи...Берите...
   -Вам самим пригодится. И рубашку, кстати, наденьте. В халатике простудиться нетрудно. Топят неважно.
   -Ее бойтесь, я спортсмен - придатки не простужу. Понимаете, что я имею в виду? Эта махра тоже оттуда - из Соединенных Штатов. Видите, на ней ихний флаг - звездно-полосатый? И на трусах флаг. Показать?...Ах, простите, после душа я забыл их одеть....
   -Простите, вы мне мешаете читать.
   - Я вам не нравлюсь? Что-то у меня не так?... Они читают. Молчу. Сколько натикало? Я и часы не надел.
   -Скоро двенадцать. Пора спать.
   - Детское время... Что-то стало холодать, потому пора поддать. Как?
   -Никак.
   -Несговорчивый сосед попался... Что вы против меня имеете?
   -Ложитесь спать.
   -Это как-то не по-нашему, не по-советски: один спит, а другой читает.
   -Если мешаю, погасим свет.
   - Признайтесь, как на духу, стали б ложиться почивать, если бы вместо меня с вами находилась хорошенькая девочка?
   -Простите, мне надоела вся эта трепотня.
   -Перед вами вот так, как я, в халатике на голенькое тельце, закинув одну прелестную ножку на другую, так что видна ее киска, а не мой мужской, простите, половой орган, сидит красотка. Даже она не отвлечет вас от чтения?... Вы такой симпатичный мальчик, она пожирает вас глазами, не захотите отведать ее? Юноша, нельзя же быть таким серьезным. Или вас женщины не интересуют?
   -По-моему, вы пьяны.
   -Трезв, как стеклышко... Зябко, давайте согреемся, а то совсем не с кем.
   -Согрейтесь со своими юниорами.
   -У них спортивный режим. Им пить нельзя... И поздно - мальчики спят...Как вы меня находите?
   -В каком смысле?
   -В плане наружности.
   -Вполне.
   - Но вы же не смотрите на меня! Посмотрите внимательнее...
   -Запахнитесь в халат.
   -Так ведь в нем вы не увидите, как я выгляжу в натуре.
   -Замечательно выглядите. Все, ложимся спать.
   -Вам не холодно?
   - Под одеялом будет теплее.
   -Сифонит. Окна не могут заклеить, сволочи. Лишь бы деньги брали. И одеяло тоненькое. Дрябнем по одной - и на боковую, сразу станет тепло.
   -Я же сказал, что не пью.
   - По махонькой... Если вас смущает мой вид, напялю по этому случаю трусы. Тем более что все же придатки незаметно можно простудить. Ха-ха...
   -Ложитесь под одеяло.
   -Ладно... Сейчас нырну под него... Почему отвернулись? Никак стесняетесь?
   -Любое терпение может лопнуть. Не желаю больше разговаривать с вами.
   -А я желаю... В халате мне, что ли спать, по-вашему? Или в трусах, которые жмут яйца?
   -Спите в чем хотите, только отстаньте от меня, наконец.
   -Ловите халат - он ваш... Упал. Поднимите его. Нет? Тогда я сам. Извините за непрезентабельный вид...
   -Вы дадите мне спать?
   -Раздевайтесь и ложитесь... Снимите с себя белье, в нем спать негигиенично.
   -Идите вы...
   -Иду... Вот я тут - собственной персоной.
   -По-моему, у вас не все дома.
   -Брось изображать из себя святошу. Будто ни разу в жизни не видел голого мужчину.
   -С меня довольно. Спокойной ночи...
   - Все, не буду тебя больше доставать. Вот только расскажу одну историю...
   -Расскажете завтра.
   .-Сейчас. ... Повез я прошлым летом на соревнования своих ребят. Поселили меня в комнате с одним моим подопечным. Красавец - нет слов. Разговорились на ночь глядя, слушает стервец, разинув рот. О моих победах, парижских впечатлениях, увиденных фильмах - настоящем порно. Юноша попался на редкость любознательный - подавай ему все подробности. Говорю ему, не все тебе, мальчик, можно рассказывать. Разгневался, стал настаивать, злиться. Он, видите ли, взрослый, и уже не мальчик, завелся в пол оборота, начал на ходу сочинять легенды о своих победах над женщинами, с пылу- жару даже простыню с себя сбросил, сел на кровать и начал нести всякую карусель. Глаза налились кровью, горят. Трусики на моем мальчике трещат по швам. Было отчего... Увидел мою усмешку, залез под простыню. Уговорил меня, я начал рассказывать. Но дошел до самого скользкого места - остановился. Вдруг, думаю, мальчишка настучит, и попрут меня от юниоров в шею. Говорю ему, больше ничего не видел, пришлось уйти с сеанса на самом интересном месте. Юниор не верит, настаивает - рассказывайте дальше. Все, говорю ему, баста, спим, уже поздно, и так нарушили режим. Скидываю с себя майку и трусы - по старой привычке - и в постельку. Что ты думаешь? Мальчонка тут же прибежал и начал трясти меня - чтобы рассказывал. Я ни в какую. Тогда он уселся поверх моей простыни и тихонечко, шутя, дубасит меня - а пика у мальчика торчит острием вверх - вырвалась на свободу - то ли трусики сползли с него от всей этой возни, то ли от сильного желания поиметь меня, что я не сразу понял. Картинка, я тебе, юноша, скажу, такая, распалит всякого, не удержался - схватил Давидов штык. Он будто только того и ждал, чтобы найти повод сыграть со мной свою партию - сорвал простыню, чтоб не путалась под ногами, и орлом кинулся на меня. От неожиданности я выпустил из рук его копье, а он вошел в экстаз, начал целовать меня, медленно переходя от одной эрогенной зоны моего тела к другой и шепча ласковые слова, отчего я уже перестал раздумывать, следует ли отдаваться ему (в начале я как более старший партнер думал, что должен выступать в мужской роли). Когда же он взял мой член в рот, делая им нечто такое, чего так волшебно не делала со мной ни одна женщина, я понял, большего наслаждения испытать уже никогда не смогу. Но то, что было дальше, стало вершиной нашей любви. После отдыха, когда мы оба лежали в полном изнеможении и пришли в себя настолько, чтобы снова заняться любовью, он предложил мне поменяться ролями. И тогда я постарался повторить то, что так мастерски исполнил мой первый любовник. По его словам, он испытал не меньшее блаженство, чем я. Мальчик признался позднее, что занялся борьбой с единственной целью преодолеть влечение к мужчинам. С ранних лет мастурбировал, затем баловался с приятелями, потихоньку развращая их, хватая ниже пояса в борьбе, после чего доведенные до кондиции они ласкались, брали в рот друг у друга - самое большее, что себе позволяли. А первый любовный акт он совершил со своим дядей, бывшим всего лишь на пять лет старше его, и заметил, что нравится ему. Этот дядя был голубым и научил племянника многому тому, что знал сам. Но мой Давид довольно быстро пресытился им, отдав предпочтенье ровесникам. Свой выбор на мне он сделал как исключение: ему очень понравилось мое тело, которое видел во время тренировок и в душевой... Как мой рассказ, Петя? Не спишь?
   - Того впечатления, на которое вы, должно быть, рассчитывали, он на меня не произвел. Давайте спать.
   -Не хочешь, чтобы я навестил тебя с дружеским визитом? Просто полежим вместе, согреемся.
   -Благодарю, у меня другие вкусы.
   -Ты так молод, Петя, что плохо знаешь себя. В жизни полезно все испытать .
   -Нет уж, увольте... Но, но, приятель?! Я же сказал достаточно ясно. Живо убирайтесь в свою постель. Или мне попроситься в другой номер?
   -Не трону я тебя, просто полежу рядышком, согреюсь. Тебя самого колотун бьет - разве я не вижу?
   -Это тебя колотун бьет! Пусти, идиот!
   -Струхнул? Признайся. Хорошо я тебя разыграл?
   -Катись отсюда, дурак.
   -Нехорошо так хамить старшим товарищам, юноша.
   -Уйдешь - перестану хамить... Отпусти мой член, кретин!
   -Я просто проверил, стоит у тебя или не стоит после того, что ты слышал. Не стоит. Ты, наверное, импотент.
   -Не твое дело...
   -Не брыкайся, малыш. Я сильнее тебя, если до сих пор не понял. Насиловать никто тебя не собирается. Полежу с тобой в обнимку, согреюсь и уйду, если сам не передумаешь...
   -Вали отсюда, пидор!
   -Как ты со мной разговариваешь, сучий потрох? Немедленно извинись!
   -Кости мне сломаешь, придурок!... Что ты еще надумал?
   -Привести твою сардельку в стоящий вид... Разве тебе плохо, мой мальчик? Не брыкайся, я же доставляю тебе одно удовольствие...
   -У тебя совсем поехала крыша?
   -Это вместо спасибо? Моими усилиями у тебя уже стоит. Что мне за это будет?
   -Дырка от бублика, педераст... Больно, сволочь!
   -Не обзывайся... В каком месте бо-бо? Тут?... Куда, цыпленочек?! За дурачка меня держишь? Отпущу - побежишь стучать, знаю я вашего брата. Веди себя культурно... Горяченький. Лучше баб могут быть только такие мальчишечки, как ты... А если прекратишь дергаться и сопротивляться, проявишь такт и нежность, и неслыханное удовольствие получишь, и американские новые джинсы - в придачу. Зайцы трепаться не любят. Посмотри на меня, пощупай. Где ты видел такой торс, плечи, грудь, бедра? И копье у меня что надо. А у тебя? Опять сарделька...Сука, за что мне врезал в пах?
   -За дело. Не приставай ко мне, не хочу иметь с тобой ничего общего.
   -Зато я хочу. Если возьмешь у меня в рот, я от тебя отстану. Идет?
   -Сам бери.
   -Хоть сейчас.
   -Отцепись! Не оставишь меня в покое, закричу.
   -Кричи. Я скажу, это ты ко мне приставал. А я защищался...
   -Кто тебе поверит?
   - Сними с себя хотя бы белье. Это ты можешь?
   -Зачем?
   -Ты мне очень нравишься. Хочу на тебя посмотреть.
   -Нечего смотреть.
   -Разденься... Или нужно помочь?...
   -Ты мне яйца оторвешь, мудак!
   -Я же по-человечески прошу. Посмотрю на твою попку и уйду. Клянусь жизнью.
   -Чьей?
   -Своей, Петя. Ну, что тебе жалко?
   -Ты не сдержишь слова.
   -Сукой буду! Посмотрю, даже не дотронусь до тебя. Жизнью своей родной матери клянусь, уйду к себе и близко к тебе не подойду.
   -Ты совсем больной... Хорошо...
   -Встань вот тут - рядом, повернись ко мне попкой.
   -Только быстро, околею с холода.
   -С ума можно сойти, какой роскошный зад... Постой так несколько минут - дай наглядеться.
   -Холодно!
   -Я тебя сейчас в один миг согрею.
   -Не подходи, ты поклялся.
   -Тогда стой. Мы ж не договаривались, сколько времени буду любоваться тобой, мой мальчик. Стой до посинения.
   -Все. Спектакль окончен.
   - Куда это ты направился? За кого ты меня держишь, малыш?
   -Я закричу, если не выпустишь меня из своих клещей.
   -Кричи.
   -Пусти!
   -Отнесу тебя в нашу постель. Посмотри, даже у меня перестал стоять от холода...
   -Убери свои грязные лапы!
   - Дурень, получишь одно удовольствие. Твои девочки так не умеют.
   - Отвали!
   - Не рыпайся, я же не для себя стараюсь... Замечательная у тебя сарделька, когда стоит...Одно загляденье, хотя попка еще краше.
   -Я сейчас кончу, кретин!...
   -Пожалуйста, малыш... Что же ты? Уже не стоит. Надо же. Это первый случай в моей жизни... Впрочем, ты не мужик - девчонка. Ложись на животик...
   -Спятил?
   -Девочка ты недурная, тебе самой понравится...
   -Оторву к чертям твое мерзкое отродье!...
   -Сука! Что делаешь? Мама! Насилуют! Убивают!...
   -Ори, ори. Громче, педераст!
   -Паршивка....
   -Мерзость какая! Перепачкал меня... Дай помыться...
   -Потом. Где там твоя сосиска? Не дергайся, сейчас я доставлю тебе редкостное удовольствие...
   - Убери свой мерзкий рот, падаль!
   - Дорогой, я тебе только добра желаю... Видать, девочки у тебя еще не брали? Или ты вообще девственник?...
   -Я сейчас кончу...
   -Не мешай. Не рыпайся, а то случайно могу откусить...
   -Все...
   -Ну, вот... Доволен? И тебе, и мне хорошо... Теперь пошли мыться...
   -Идем, милый.
   - Вот мы и сговорились. Я тебя помою, малышка?
   -Только без грубостей.
   -И под струей воды будем любить друг друга, ладно?
   -Там посмотрим, негодник. Все-то тебе сразу надо.
   -Какая ты, однако, притворщица. Я уже думал, ничего у нас не выйдет.
   -Входи, дорогой.
   -Сначала ты.
   -Старших следует пропускать вперед.
   - Кто из нас мужчина, сладкая ты моя?
   -Ты. А желание женщины для настоящего мужчины - закон. Входи.
   -Хорошо, прелесть моя. Ты со мной по-хорошему, и я с тобой... Петя! Сукин ты сын, что придумал? Запер меня в ванной? Я выломаю дверь... Открой немедленно! Хуже будет!
   - Ломай, а я пока оденусь.
   -Заплатишь штраф за сломанную дверь.
   -Там видно будет, кто, за что и как заплатит. Ку-ку, Жора. Не забудь, как следует помыть свой грязный член и рот...
   -А я уже поверил тебе, сучонок...
   -Жора, тихо! Пока моешься, я зайду к твоим юниорам. Они тебя выпустят.
   -Только не рассказывай им...
   -А что им сказать?
   -Придумай что-нибудь.
   -Скажу, ты выпил и полез драться, у меня пошла кровь из носа, зашли в ванную, я тебя в ней запер. На мое счастье, снаружи двери была задвижка.
   -Обещаю, как только парни откроют мне, я перейду к ним. Останешься один в номере, сукой буду!
   - Ключ от входной двери в наш номер не получишь. И если не хочешь скандала, пока я здесь живу, больше сюда не суйся. Ночуй, где хочешь.
   -Хорошо.. Прости меня, если можешь.
   -Бог простит... Мойся
  
   -Как тебе мой диалог, Петр Григорьевич?
   -Никак. Вся эта пакость ничего хорошего не прибавляет ни тебе, ни твоему герою.
   -Разве он не проявил находчивость, оказавшись в критической ситуации?
   -Это самый грязный и непристойный из всех написанных нами диалогов. Нужно уничтожить его и никому не показывать.
   -Не понимаю, откуда в тебе такое ханжество? Что тебя так возмущает, не понимаю?
   -Пошлость, Петя. Пошлость.
   -Пошлость? Только потому, что Жора, принадлежащий к десяти процентов населения всей планеты, предпочитает разнополой любви однополую?
   - Жора - насильник. А твой Петя не стал его жертвой чисто случайно.
   -Как бы то ни было, но благодаря этому эпизоду он приобрел необходимый жизненный опыт.
   -С какой стороны? В следующий раз поостережется снимать двухместный номер в гостинице?
   -Подумает, как вести себя с людьми с неадекватным поведением. Любой на его месте понял бы, что ждет его со стороны такого типа. Гомосексуалист наглядно демонстрировал Пете свои намерения, но мой герой был слишком наивен и не догадался, что может с ним произойти, если не покинет гостиничный номер. Ему нужно было пойти к юниорам, те бы привели в чувство своего тренера.
   -Мой персонаж, ты не нравишься сам себе, и чтобы твой герой не стал таким же легкомысленным типом, как ты, создаешь ему разные препятствия, которые он героически преодолевает. Эта преграда свидетельствует лишь об одном - твоем собственном интересе к тому виду сексуальной культуры, которую ты осуждаешь. Почему твой герой сталкивается именно с таким злом? Почему бы ему не встретить другого выродка, свихнувшегося не на сексуальной, а, скажем, на политической или экономической почве?
   -На этих почвах сломал зубы ты, Петр Григорьевич. Я - вашими молитвами - от неприятных встреч с мерзкими типами избавлен, но без них, увы, наша жизнь пресна.
   -Потому ты прожигаешь ее, а из нежелания выглядеть в своих глазах полным ничтожеством пишешь разную галиматью, которой крайне доволен?
   -Чем кумушек считать трудиться... Когда твоя жена выражает недовольство "Диалогами" - это одно, когда ты - моими - совсем другое? У тебя двойные стандарты. И те, и другие "Диалоги" пишешь ты один. И все претензии должен обращать только к одному человеку - Петру Григорьевичу Штаркману. Можешь крикнуть себе: "Автора! Автора!" Все мы - театр одного драматурга, режиссера и актера - тебя. Ты волен делать с моим - твоим диалогом все, что твоей душе угодно, но колеблешься. Ведь только сумасшедший Гоголь мог позволить себе роскошь оставить человечество без второй части "Мертвых душ".
   -Можешь иронизировать сколько угодно...
   -Вот, что я хочу сказать тебе, мой создатель. И этот, и многие другие диалоги появились на свет вследствие сексуального возбуждения, возникшего у тебя самого без внешнего стимула (хотя Наташа неплохо справляется со своими обязанностями сексуальной партнерши, недурно удовлетворяющей тебя). Твое сексуальное возбуждение большей частью направлено на самого себя. Это не что иное, как автоэротизм - проявление вытесненных влечений. Смею предположить, что в их основе лежит подавленное либидо к представителям своего пола.
   -Только ненормальный может подумать и сказать обо мне такое. Я никогда не проявлял интереса к мужчинам.
   -Тебе самому не кажется, что ты подавляешь свое собственное желание и придумываешь мне все новые и новые мужские приключения, от которых тошнит уже меня самого , так как по-настоящему никто, кроме жены, мне не нужен. Уж лучше бы ты сделал меня женщиной. Тогда куда легче тебе было бы управлять моими мыслями, желаниями и поступками. Закамуфлировал бы себя в моем женском лице...
   -Вот к чему может привести произвольное толкование психоанализа! Полнейший абсурд!
   -И все же продолжим дальше строить наши догадки. Мой Петя - не я, твой персонаж, он - мой персонаж. Это позволило тебе еще больше абстрагироваться от себя, но в глубине своей аналитической души все же цензурируешь поведение Пети, не позволяя ему стать жертвой тренера самбистов. С одной стороны, наш герой получает известное наслаждение от вербального и телесного общения с мужчиной атлетического телосложения, с другой - у него хватает выдержки и смекалки не позволить себе пойти с ним до конца. Но смекалка ли это? Скорее, страх, позволивший мобилизоваться и обмануть бдительность самбиста. Тут все вместе - боязнь неизведанного опыта сродни страху молоденькой девушки перед лишением ее девственности, и опасение быть искалеченным и физически, и морально насильником. Если говорить о сексе как таковом, то даже с Людой вы непонятным образом исключили анальный секс - оба его отвергли. Что тогда говорить о подобном сексе с мужчиной, независимо от навязанной тебе роли сексуального поведения. Эта, мягко говоря, неприязнь к такому акту любви сыграла, возможно, решающую роль в нежелании Пети стать любовником самбиста. Но, избавившись от него (что-то я не припомню, чтобы дверь ванной комнаты в гостиницах закрывалась не только изнутри, но и снаружи, - деталь, которую упустим, хотя она сама по себе не безынтересна), студент легко простил потенциального насильника и не донес на него даже его мальчишкам, хотя мог бы оградить кого-то из них от возможных совращений. Простил потому, что интуитивно понял: самбист хотел переспать и вел себя с ним грубо ( по-мужски), но не как насильник, иначе мог овладеть нашим героем, применив силу, - студент даже пикнуть не успел бы. Либо простил его потому, что сам боролся с собой, желая ему уступить (его предыдущее перед решающей фазой эпизода поведение как бы стороннего наблюдателя не исключает верности подобного предположения). Более того, если принимать всерьез данный диалог, то, скорее всего, тренер уже не раз испытывал желание совратить или даже совратил одного или двух приглянувшихся ему юниоров из своей команды. Его рассказ можно интерпретировать именно в таком смысле, только не "Давид" развращал его, а он - "Давида". Но что он продолжал тренировать юниоров, свидетельство того, что и его ребята не донесли на него, хотя знали о наклонностях наставника не понаслышке.
   -Те, кто уступил ему - вольно или невольно - не пожелали распространения о себе компрометирующих их слухов и постаралась загнать в подполье надругательство над собой или проявленную слабость. Даже те, кому, как твоему Пете, повезло выйти сухими из воды, не захотелось пачкаться со всем этим. Есть такое выражение: затаскают по судам. Кому это приятно? Хотя Петя поступил антиобщественно, оставив эпизод без внимания...
   -Пусть хотя бы написал анонимку - жаль мальчишек.
   -Мог написать - остановимся на такой версии... Но, полагаю, своих подопечных тренер не трогал, дорожа местом работы.
   -Представь себя на месте Пети.
   - Я бы сразу дал поворот от ворот такому типу. Слишком вызывающе и нагло он вел себя с самого начала. Наш студент не такой простофиля, должен был понять, кто достался ему в соседи. Кто еще мог выйти из ванной в одном распахнутом халатике, открыто демонстрируя гениталии и рассказывая сальные истории. То, что Петя вяло, а то и вовсе не реагировал на это, говорит о том, что некоторые твои предположения могли иметь место. Но ко мне ( ты просил представить меня на его месте) они никакого отношения не имеют.
   -Так же говорят алкоголики или наркоманы, которым предлагают радикальные методы излечения, без чего их болезнь будет только прогрессировать. Они считают себя достаточно здоровыми, чтобы жить дальше, не лишая себя удовольствий от распития водки или уколов наркотиками.
   -В своем желании вывернуть меня наизнанку ты, мой друг, переходишь все границы. Уверяю тебя, все это - только фантазии.
   -Хорошо, давай пофантазируем. Начнем с начала. Попробуем оправдать поведение нашего юного героя. Петя видит тренера с распахнутым халатом. Он обязательно наивен?
   -Скорее, любознателен. С подобным поведением людей он еще не сталкивался. Как пишущий человек Петя желает проследить, что будет дальше, не ожидая насильственных действий от выпившего мужчины, тренирующего юниоров и сильно рискующего в случае выхода за рамки уголовного кодекса потерять хорошее место. В конце концов, даже у меня нет предубеждения относительно людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией, если их любовь носит добровольный характер. Петя мог предположить, что самбист своим поведением всего лишь заманивает его в свои нехитрые сети. К тому же тот выпил.
   -Обольщал он, однако, Петю слишком откровенно и не встречал с его стороны никакого отпора, что настроило самбиста на еще более игривый лад. Он имел некоторые основания надеяться, что встретил в Петином лице достаточно покладистого молодого человека. Это придало ему силы в попытке склонить нашего героя к взаимности. Не провоцировал ли наш юноша самбиста?
   -Считаешь, Петя должен был сразу, без обиняков, заявить ему, что презирает гомосексуализм и желает, чтобы тот убрался из номера?
   - Мог как-то дать ему это понять, не дожидаясь активных шагов с его стороны.
   -Всем своим поведением Петя показывал, что ничего общего между ними быть не может.
   -На все его жесты и демонстрации не реагировал, уткнувшись в книгу? Так он только подливал масла в огонь. Легкое сопротивление Пети даже нравилось гомосексуалисту, еще больше возбуждало. Не так ли мы чувствовали себя, когда наши женщины далеко не сразу давались нам в руки?... Самбист был красив?
   -Вполне мог быть таковым. Что из этого вытекает?
   -Петя его не замечал - не смотрел в его сторону.
   -Не доставлял ему такого удовольствия. И что?
   -Разжигал в нем страсть, проявляя снисходительность и терпение, понимание его порока. По-своему, самбист имел все основания истолковать умеренность поведения потенциального любовника (а именно в таком качестве он расценивал понравившегося ему юношу) в своем стиле. И когда рассказ о совращении его "Давидом" не вызвал у Пети явного отторжения, он окончательно осмелел и приступил к действиям. Каждый из них вел свою игру. Самбист думал, что Петя по меньшей мере не испытывает к нему ни ненависти, ни презрения, просто, быть может, не желает играть в открытую. А Петя настолько благодушно настроился к совратителю, что до самого последнего момента играл с ним в поддавки, как мышка с кошкой (бывает и так). Можно не сомневаться в том, что гомосексуалисту удалось распалить юношу, не имеющего никакого любовного опыта и до того времени утоляющего свою страсть единственным имеющимся в его распоряжении способом.
   -Может быть, поведение самбиста и вызвало в Пете желательные тому перемены, но не настолько, чтобы он хотел угодить в расставленный капкан. И когда совратитель полез к нему, он дал ему отпор.
   -О чем ты говоришь? Самбист воспринял этот "отпор" как продолжение игры, и, несмотря на сопротивление Пети, в основном словесное, продолжал ее, будучи уверен в благоприятном для себя результате. И предпринял атакующие действия, не ожидая сколько-нибудь серьезного сопротивления. Хотя Петя делал все что мог, это не мешало самбисту основательно прощупывать его не только на словах. Петино сопротивление лишь забавляло и еще сильнее влекло к его телу. Он применил силу лишь тогда, когда это сопротивление стало вызывающим с его точки зрения. Он просто не ожидал от партнера подобной наглости - ему казалось, Петя играет с ним, все же желая разделить с ним постель. Ведь, по его понятиям, Петя плохо сопротивлялся. И то - мог врезать ему по яйцам - так, чтобы тому мало не показалось, как следует ударить в пах, а не так безболезненно, как он это сделал...
   -Самбист был намного сильнее Пети, применил борцовский прием против него, так что Петя не мог оказать ему достойного сопротивления. А то, что он явно не хотел самбиста, поразило самого насильника. Он начал понимать, все его прикосновения и поцелуи не дают нужного ему результата.
   - До поры, до времени. Все же сумел "привести Петю в стоящее положение". Значит, студенту кое-что все же понравилось.
   -Мы не всегда в ладу с нашими чувствительными органами. Очень часто мы не хотим, а пенис нам противоречит. Так случилось и с Петей. Однако вскоре все пришло в норму. А распаленный педераст стал применять силу и выламывать юноше кости.
   -Делать это он начал раньше, что, впрочем, не имеет большого значения. Так или иначе, самбист понял, так просто Петя ему не дастся, и изменил тактику. Выказал желание, чтобы Петя разделся и показался ему во всей своей красе, впустую поклявшись, в чем Петя не разобрался. Стоять перед самбистом голым на холоде бесконечно долго он не мог.
   -Да, тут самбист перехитрил нашего героя и сделал последнюю попытку совратить его способом, который обычно не оставляет мужчину равнодушным, когда это делают с ним женщины.
   -Имей в виду, наш герой до той поры не знал женщин. То, что случилось с ним, было ему в новинку - к тому же с мужчиной. Тут в известной степени можно говорить об амбивалентности - двойственности его чувственных переживаний: наряду с ненавистью к насильнику он испытывал к нему некое подобие любви, когда сексуальные и агрессивные влечения практически не отделены друг от друга. И еще. Вспомни себя, когда вы мальчишками брали лодку, выходили в Финский залив, высаживались на островок, раздевались догола, купались, загорали, кувыркались, играли друг с другом. Ты не сказал Наташе, что этими мальчишками были ты, Витя и еще один ваш приятель. В какой-то момент первым возбудился ты, представив на месте этого приятеля, выглядевшего довольно женственно, девушку, что вызвало насмешку с его стороны. Витя поддержал его, а ты, защищаясь от нападок, ничего лучшего не нашел, как высказаться по поводу Витиного пениса, который и сам по себе был внушителен, а тут - после разговора и насмешек - выдал себя и встал во весь рост. Ваш приятель воспользовался вашими распрями и схватился за фотоаппарат, но вы уже - распаленные - сцепились друг с другом, в результате чего более сильный Витя оказался на тебе, что и зафиксировано на пленке. Что ты тогда испытывал?
   -Возбуждение и волнение. Ведь до того времени мне не приходилось находиться голышом в одной компании с другими ребятами. Позднее мы обменялись с Витей мнениями - оба незаметно наблюдали друг за другом, не то чтобы, опасаясь, но все же не желая приходить в возбужденное состояние, так как думали об этом.
   - Тебе не кажется, что не только мысли, но и сам вид обнаженных приятелей действовал на всех вас в той обстановке возбуждающе?
   -Видимо, так оно и было. Сколько нам тогда было лет? Двенадцать или тринадцать, когда сексуальные влечения не достигают зрелости и носят недифференцированный, неосознанный или недостаточно осознанный характер. В любом человеке есть оба начала - мужское и женское, а в детском возрасте психическое развитие не носит ярко выраженного характера.
   -Лиля использовала в сюжете своего диалога твой рассказ, по-своему переиначив его. Помнится, ты сделал это в ответ на ее откровенное признание, как она с подружкой в детском возрасте щупали друг друга и получали от этого удовольствие.
   - Видимо, в детские годы далеко не всем удается избежать подобных чувственных излияний. Поэтому я не склонен преувеличивать значение забав с Игорем его приятеля. Хуже то, что Наташа довела сына до нервного срыва, который может сказаться на дальнейшей его жизни.
   - Вернемся к Пете. Как ты думаешь, что помогло ему избежать насилия?
   - Начнем с того, что едва ли самбист хотел рисковать карьерой ради минутного удовлетворения своей страсти, что не был насильником - по определению. В противном случае он бы изнасиловал Петю, будучи многократно сильнее его и опытным бисексуалом. Кроме того, Петя, оказавшись перед прямой угрозой насилия, когда самбист оказался близко к цели, мертвой хваткой вцепился в его гениталии и вызвал, на свое счастье, то, что тот кончил, и не мог сразу заняться любовью. Хотя мыслей своих не оставил. Дальнейшие действия Пети можно поставить ему только в плюс. Он избежал плохой участи благодаря тому, что еще раньше обратил внимание на задвижку, поставленную снаружи двери в ванную комнату.
   -Я перечитал диалог несколько раз, и не могу избавиться от ощущения, что сам Петя не испытывал отвращения от приемов обольщения самбиста. И если смог ему противостоять, то, скорее, из соображений морали. Ты другого мнения?
   -Прямо противоположного. Приемы, о которых идет речь, вызвали чисто физиологические изменения в Петином облике, но психологически - не только морально - он всеми силами старался избежать надругательства над собой. Именно так он расценивал данный инцидент, поскольку по своей природе был гетеросексуален. Полового влечения к людям своего пола он не испытывал, иначе попал бы в ловушку самбиста. Тот был неплохим мастером своего дела - когда надо было, обольщал своим видом, увещевал, использовал разные приемы, чтобы склонить Петю к любви. Однако самбиста постигло разочарование - ему не удалось развратить нашего героя. Все закончилось полным для него конфузом - он оказался заперт в ванной комнате.
   -У тебя нездоровая склонность использовать ванную комнату не по прямому ее назначению. Витя в свои детские годы признался в том, что под душем распускает руки, там же Леня развращает Игоря, и почти все твои женщины занимаются с тобой сексом в ванной, включая оральный.
   -Детерминированная случайность - так бы я сказал.
   -Случайность ли? Представь себя с молодым, хорошо сложенным мужчиной под душем. Или - на другой вкус - с мужчиной женственного телосложения. Сам Юлий Цезарь не брезговал мальчиками - не слишком ли мы придираемся к бывшему победителю турниров по самбо?
   -Представил. Мне не нужен никакой мужчина, я бы не захотел сам и отверг предложение заняться любовью с любым из них. И я не осудил бы самбиста, если б Петя согласился заняться с ним любовью, - парень совершеннолетний, сам должен решать, как ему поступать, кого и как любить.
   -Хорошо, сексом ты заниматься с мужчинами не стал бы, но мог бы испытать удовольствие от их ласок и предложенного им тебе орального секса?
   -Мне трудно ручаться за себя, так как до сих пор не приходилось оказываться в подобных ситуациях. В моей практике был всего один случай, когда я оказался наедине с человеком, которого некоторые считали геем. Как-то я поехал в командировку с молодым специалистом, недавно окончившим институт, довольно симпатичным парнем. Я должен был поехать один, заранее заказал себе одноместный номер, а в конце дня начальник смежного отдела сообщил , что вместе со мной поедет их специалист. По поводу его устройства в гостинице он заявил, чтобы я не брал в голову, парень как-нибудь устроится. Как я и ожидал, свободных мест в гостинице - единственной в городе - не оказалось, более того, даже свой номер пришлось брать с боем, в него вселился какой-то партийный бонза, приехавший без предупреждения в один день с нами ( его взял к себе директор предприятия, которое он курировал). Нашему парню - даже за взятку - ничего дать не могли. Мне ничего другого не оставалось, как уговорить администратора, чтобы тот разрешил вселиться ему в мой номер. Но даже раскладушку и второе одеяло не дали, только подушку. Это случилось осенью, в номере - холодно. Приехали мы поздно, попили чай - пора укладываться спать. И тут начинается самое веселое. Парень заявляет мне, что ляжет на пол, так как не хочет стеснять меня. Я еще должен был его уговаривать ложиться со мной. Тогда он спрашивает, как мы будем спать. В каком смысле, спрашиваю я, можно валетом. Он уточняет, в одежде или без. Я говорю, в трусах, если это его не очень шокирует. Он охотно соглашается, мы ложимся спинами друг к другу, я у стены, под одним ветхим и тонким одеялом, которое только-только прикрывает нас, поскольку мы соблюдаем максимальную дистанцию между нами, лишь бы парень не свалился с кровати. Прямо скажем, без удобств. Парень при этом все время спрашивает, может быть, ему перебраться на пол. Можно подумать, там лежит нечто, на что можно лечь. Я заверяю его, что все нормально, пусть он чувствует себя, как дома. Засыпая, я почувствовал, что он перевернулся и вплотную прижался во мне, а его рука покоится на моем животе. Я решил, проделал он все это во сне, осторожно освободился от его руки. В то время я находился в ссоре с женой, мы спали с ней раздельно. Поэтому когда его рука снова оказалась на моем животе, в непосредственной близости от причинного места, которое тут же нашло повод напомнить о себе, я заподозрил своего визави в неблаговидном желании переспать со мной, тем более что он был возбужден и касался своим пенисом моего зада. При всем этом парень делал вид, что спит. Двигаться мне было некуда, я и так уже упирался в стену. Тогда я лег на спину, сдвинув молодого специалиста к краю кровати, с которой он бы непременно свалился, если б спал. Но он явно не спал, так как мгновенно отреагировал на мой "ход конем" так плотно прижавшись к моему бедру, что я уже не знал, как поступать дальше. Над моей головой висело бра, я включил его, рассчитывая на то, что парень поймет, перевернется на другой бок и оставит меня в покое. Но он "спал" безмятежным сном - при этом все его мужское хозяйство вывалилось из трусов, готовое к бою. Мое же в любой момент могло последовать его примеру, поскольку ему стало слишком тесно в пространстве трикотажных трусиков. Мне ничего не оставалось, как снова повернуться к стене и выключить бра. Мой "партнер" почти тут же последовал за мной. Тогда я просто дал ему по рукам, давая понять, что играть в его игры не намерен. Правда, не сразу, сохраняя лицо, он отодвинулся от меня и лег ко мне спиной. Когда я проснулся, парень спал, лежа на спине...Одеяло с него сползло, видимо, я перетянул его на себя - в буквальном смысле слова.
   -И как ты нашел своего напарника?
   -Если имеешь в виду его пенис, то он стоял. Обычная утренняя эрекция. Я накрыл его одеялом. Вот и вся Одиссея.
   -А если б он проявил большую активность - скажем, стал обниматься, ласкаться?
   -Я бы ничего подобного не допустил.
   -По одним моральным основаниям? Насколько я понял, тебе не так уж противно было его общество?
   -Противно не было - не более того.
   -Сколько суток вы были вместе?
   -Пять. Но я добился того, что на следующий день нам дали двухместный номер. Никаких поползновений с его стороны не было . Единственно, он спал обнаженным, и в таком же виде на моих глазах делал зарядку, шел под душ и возвращался, чтобы одеться. Тогда-то у меня окончательно отпали сомнения в его сексуальной ориентации, которую позднее подтвердили слухи, ходившие о нем и его любовнике из нашего же института.
   - Он тебя не щупал?
   -Нет. Достаточно того, что касался меня...
   -Тебе было приятно?
   -Совсем другое ощущение, чем если бы то же самое исходило от женщины.
   -С ней бы ты церемониться не стал?
   - С ней бы нам не дали один номер.
   -А если б дали?
   -Такое трудно представить.
   -А ты представь.
   -Не вводи меня в искушение. В то время я всеми силами души искал примирения с Наташей.
   -Ты не хотел никого, кроме жены?
   -Я не хотел!
   -А твой пенис?
   - Все же я его хозяин, а не он - мой. У нас с ним не всегда одни интересы. Поэтому иногда не удается его приструнить.
   -Этот эпизод в какой-то степени явился поводом для написания диалога Пети с самбистом?
   -Видимо, он напомнил мне о себе, когда пришла в голову мысль его написать .
   -Я, должно быть, утомил тебя своими непростыми вопросами?
   -Ничего, я привык отвечать сам себе на самые неудобоваримые из них. Стараюсь быть максимально честным с самим собой. Наташа права, все мы погрязли в грязи и пошлости. Последний диалог - лишнее тому подтверждение. Совсем не обязательно опускаться на дно колодца, чтобы почувствовать его глубину. Все, на что я теперь способен, - травить плоские и длинные анекдоты.
   -Снова впал в уныние. Есть выход - перестать их писать.
   -Это не выход, а непозволительная роскошь.
   -Измени амплуа. Твои первые эксперименты на ниве поэзии были не так уж плохи. Напомню их.
  
   Не удаль - наш удел.
   Удел наш - быть у дел.
   И как бы между дел
   Свой прирезать надел.
   Чтоб был такой надел -
   Начало - не предел.
  
   Удел наш - без сомнений
   Бежать души решений,
   Различных угрызений
   И всяких треволнений.
   От слякоти весенней,
   От пакости осенней.
  
   Удел наш - жить без трений,
   Не испытать гонений.
   Случится - на колени,
   То в вожделенье, в лени.
   Не в слабости иль в плене,
   Мировозренья смене.
  
   Удел наш славный - гены
   Рязани, а не Вены,
   Не Рейна или Сены,
   А Енисея, Лены...
   Лишь жаль, что эта пена
   Нас не спасет от тлена.
  
   Не удаль - наш удел,
   Удел наш - между дел...
  
  
   В своем отечестве пророков нет -
   Столь дым отеческий приятен.
   Стал неприятелем приятель,
   Несладкий давший нам совет.
  
   Лицом к лицу лица не увидать.
   Большое видится на расстоянье.
   Но и пророк не в состоянии
   Любую суть растолковать.
  
   В короткий человека век
   Те, кто пророку внял, далече.
   Погнались отдалять свой вечер.
   Ну а иных - совсем уж нет.
  
  
   Поскольку можешь жить,
   Смети с себя надежду.
   Изжив желанье жить -
   Любить и ненавидеть,
   С собой покончи - с человеком.
  
   Поскольку хочешь жить,
   Храни остатки веры.
   Не сбыв хотенья быть -
   И чувствовать, и мыслить,
   Собой останься - человеком.
  
   Поскольку нужно жить,
   Смети с себя надежду.
   Храня остатки веры.
   Изжив желанье жить -
   Любить и ненавидеть,
   Не сбудь хотенье быть -
   И чувствовать, и мыслить.
  
   С собой покончив - человеком,
   Им, собой, останься...
  
  
   -По-моему, несмотря на некоторую декларативность и недостатки формы, эксперимент не слишком плачевен, Петр Григорьевич. Попробуй развить опыты такого рода, и посмотри, что из всего этого получится.
   -Сублимировать "Диалоги" в подобные вирши я не сумею. Мне слишком сильно не достает всех вас, моих неудачливых героев, когда я не с вами.
   -Если в одном - двух словах, на что жалуетесь, больной?
   -На отсутствие интеллекта, доктор. Образование не то, природа им не наградила, лень и неспособность работать денно и нощно усугубили общее положение. О сложных материях от случая к случаю задумывается любой смертный - приятно тешить свое самолюбие, внушать себе и окружающим мысль, что ты не простой обыватель, вообще человек непростой - если и не выдающегося ума, то уж, по крайней мере, не ограниченный.
   -А я - в отличие от некоторых неограниченных - подобных упадочнических настроений относительно собственного интеллекта не разделяю. Раздвоением личности или сознания не страдаю. Нет у меня и другого уже давно немодного комплекса неполноценности. Потому не стану рыдать сам по себе или на чужом или родном плече по поводу отставания от ряда личностей в понимании глобальных проблем. К чему истязать себя пустопорожними мыслями о том, что ты недостаточно глубок, умен и образован, мало начитан и ленив. Выше собственной головы прыгают лишь выдающиеся господа и товарищи, а также прыгуны в высоту и с шестом. Но сие не означает, что надо стоять на месте и не повышать свой идейный, профессиональный и писательский уровень. Мой лозунг прост - шагай вперед по мере сил и возможностей. И не забывай наслаждаться тем, что тебе предоставляет жизнь.
   -Куда шагать, когда мне скоро будет сорок?
   -Во-первых, не так уж скоро. До кладбища вообще далеко. Ближе - обыкновенная и потому на редкость прекрасная жизнь. К тому же, как сказал Лукич, учиться никогда не поздно.
   -Ученье - свет, а неученых тьма.
   -Потому не нужно отчаиваться - одним умником больше, другим меньше - человечеству все это по фигу. Живи своей жизнью. Не ропщи на мир и не задавайся. Будь мудр, не презирай своих желаний и не позволяй глупым мечтам брать верх над реальностью. Ты так и не постиг истин, доступных пониманию обыкновенных людей - Валечек, Олегов и прочих ранних героев твоих рассказов. Или ты непременно хочешь вознестись над повседневностью и обыденностью?
   -Пустой разговор. Через пять минут зазвонит будильник, призовет на работу - исполнять главную мою обязанность. И всякие грустные мысли исчезнут сами по себе. Работа избавляет нас от уныния. Будем смотреть на вещи просто... Сейчас он зазвонит - надо заткнуть ему пасть...
  
  
   -2-
  
   -Я могу подписаться под каждым словом Цветаевой: "Для кого я пишу. Не для миллионов, не для единственного, не для себя. Я пишу для самой вещи. Вещь, путем меня, сама себя пишет. До других ли и до себя ли?... Зачем я живу? Я пишу, потому что не могу не писать. На вопрос о цели - ответ о причине, и другого быть не может..."
   -Ну, даешь! От скромности дух не испустишь. Но Цветаева все же писала для людей. А ты? Даже для себя теперь не пишешь. А когда писал? Писал вещь в себе? Не в себе, не для себя даже. То, что ты делал, - полный абсурд...
   -Наверное, но без "Диалогов" я - не я.
   -За них тебя, во всяком случае, не посадят. За "Архипелаг..." вполне могут. Зачем тебе эта головная боль? Вы оба его прочли, не пора ли от него избавиться?
   -Пусть лучше лежит у нас, чем пойдет по рукам ненадежных приятелей Игоря. Он и сам осторожен, не торопится лезть в петлю.
   -Ты не представляешь, чем вам грозит одно хранение таких вещей. Впрочем, мне самому противно разубеждать тебя. Даже у меня есть потребность в свободе.
   -Что есть свобода? Я до сих пор не понял, насколько она нужна нашему народу. По-моему, в своей массе он не нуждается в ней. И если представить, что эту свободу спустили ему сверху, то очень скоро насытится ею, и потребует дешевую колбасу. Больше того, даже если эту колбасу ему не дадут, народ поддержит любую власть, лишь бы она говорила ему, что он великий, духовный, самый, самый...
   - Да, с народом тебе явно не повезло. Ладно, оставим народ, свободу, вернемся к милым твоему сердцу "Диалогам". Для чего и для кого ты столько лет писал их?
   -Часто даже не для себя. Для себя - в самом начале, когда сомневался в себе, в своей способности их написать. А позже понял, что при желании и возможности могу написать целую галерею, сделав главным персонажем любого из них.
   -Но это же нелепо создавать такую галерею, не имея читателей. Тебя оправдывает лишь одно - ты писал без всякого насилия над собой, в охотку. А работа?
   -Работа, как это ни странно, благо для меня, несмотря на все ее недостатки. Она не кончается с уходом с нее, часто продолжается по дороге домой, дома, даже во сне. Но работа моя, путем меня, себя не работает. Лишь иногда, когда делаю ее с интересом, ради решения трудной задачи. К сожалению, в нашей работе много бессмыслицы. Предъявляемые властями требования изначально не выполнимы. Современного, сколько-нибудь отвечающего мировому уровню отечественного оборудования - нет, на импортное - отсутствует валюта. Поэтому предприятия, если их вообще построят лет через пять - десять, будут неконкурентоспособны. Но никому нет дела до этого. Огромные тысячи людей занимаются настоящей херней, крутятся на работе, как белки в колесе, отвечая на бесчисленные звонки, письма, телеграммы, гонят работу в немыслимо короткие сроки, чтобы потом выпущенные проекты и рабочие чертежи гнили на полках, малая их часть с огромным запозданием запускалась в строительство, поглощающее сумасшедшие суммы денег, чтобы никогда не закончиться. Вся страна работает вхолостую. Когда-нибудь все рухнет. Его величество срок, рожденный в горячке сверстанных наспех планов, подверженных постоянным изменениям - от полного снятия объектов со строительства, когда они уже закончены проектированием или находятся в самом его разгаре, до включения в план новых объектов после очередного постановления правительства, ходатайства высокопоставленного должностного лица, - видимость и обман. Планы приходят и уходят, срочная работа остается всегда. Зато нет безработицы. Каждый проектировщик знает, что все это горение - не нужное мельтешение, но все - и я в том числе - трудимся, как роботы, стремясь не сорвать срок разработки проекта, выдачи заданий смежным отделам, согласования и выпуска проектной документации. Составляются графики, включая сетевые, созываются диспетчерские совещания, вызываются на ковер нерадивые руководители, допускающие срыв заданий, малые и большие технические советы. Люди не могут во время уйти в отпуск, ходят на работу больными, спешат, делают ошибки... Все ради одного - сдать в срок. От этого зависят премии, оклады, повышение по службе...Дальше - пусть все горит ярким пламенем, не наше дело, хотя всем противно. Много позже выясняется, что наш проект, получивший высокую оценку в министерстве, не отвечает, не соответствует, что на данной площадке, где он должен быть внедрен, нет рабочей силы, воды, тепла, что очистные сооружения можно ввести не в год ввода объекта, а через несколько лет после него, что нет денег на завершение стройки. Так называемое незавершенное строительство, на которое угроблены огромные денежные средства, дефицитные материалы, закупленное дорогостоящее оборудование, в том числе импортное, - памятник нашей бесхозяйственности, безответственности и невежеству. Никто - ни вверху, ни внизу не отважится признать ошибки. Но через энное время какая-нибудь экспертиза вплоть до Госплана, Госстроя, Стройбанка и пр. с необыкновенной легкостью, когда понадобится, найдет нужный гвоздь, чтобы вбить его в гроб нашего объекта. Никто - ни могильщики, ни министерские работники, цековские и правительственные чиновники, затеявшие всю эту чехарду с включением в план проектов, утвердившие и начавшие строительство объектов, - участие в похоронах не примут и ни за что не ответят. Никому не будет дела до погребения, о его дне никто не объявит и более того - оно не состоится. Консилиумы высокопоставленных чиновников изящно и ловко перепутают причины и следствия смерти, ни одно должностное лицо не заглянет под крышку гроба, оставив стоять этот рукотворный монумент, пока его до последнего кирпича не растащат трудящиеся окрестных городов, сел и деревень. И все довольны. А те предприятия, которым повезет быть введенными в строй, осчастливят страну некачественной, неконкурентоспособной продукцией, которая найдет спрос только у нас за отсутствием иного товара.
   А что мы, проектировщики? Ничего. Разве мы давали неверные справки, включали в план, решали законсервировать строительство, а то и вообще не строить? Мы, армия высоко, средне и низко квалифицированных специалистов свое дело сделали и даже получили Красное Знамя за хорошую работу.
   Так уж устроен человек, он не может считать, что трудился напрасно, что занимает в жизни незавидное место. Инстинкт самосохранения спасает нас от полного осознания бессмысленности и тщетности всех наших усилий. Работа в нашей жизни отнимает большую часть времени, мы тратим на нее много энергии и сил. Система позаботилась о том, чтобы мы ничего не знали о том, что у нас творится. Самим нам хочется думать, и мы думаем, что приносим пользу не только себе, создаем ценности, живем не так плохо, а будем жить еще лучше. Так живет большинство, оболваненное нашей пропагандой и страхом перед началом новой войны.
   -Из твоей пространной речи я не понял, работа приносит тебе хоть какое-то удовольствие?
   -Да, несмотря на все то, что я сказал, бывают приятные исключения. Ведь Система озабочена не тем, чтобы нам было плохо, а тем, чтобы ей - ее аппарату - было хорошо. Иногда наши интересы совпадают, наш труд становится осмысленным. И что характерно, у нас в России Система может измениться, может произойти конвергенция, в результате чего мы позаимствуем у Запада некоторые их демократические установки, сблизимся с ним, но - в силу нашей многовековой ментальности, - главное, по сути, останется неизменным. Чиновник, бюрократ, властитель останется тем же, а народ будет считать это в порядке вещей. Обыватель и сам будет подворовывать, и тем самым укреплять власть чиновника. Такая связка может прекратиться только тогда, когда произойдет смена нескольких поколений.
   - Но ведь ты не воруешь.
   -Мне, как у нас говорят, нечего украсть, кроме карандашей. И потом я принадлежу к тому самому меньшинству, которому не хочется походить на нашу коррумпированную и лживую власть.
   -Хорошо, что ты редко декларируешь в "Диалогах" свои политические взгляды. Мы, твои герои, предпочитаем заниматься личной жизнью, оставляя общественную политиканам и стаду баранов, поддерживающему любую власть. Я не очень похож на тебя, мой создатель, но пусть "Диалоги", путем тебя, себя живут. Восстанавливают себя из разрозненных черновиков, из памяти и желания царить на маленьком клочке отгороженного пространства, в тесноте запущенного двора, в котором в кучу смешались нищие его обитатели. И в центре этого курятника ты сам в моей личине, чтобы не узнать себя, не потерять интереса к себе...Здесь парят твои мысли, только тут ты можешь расправить свои крылья.
   Ты зацепился за цветаевскую формулу, как утопленник за соломинку. Сам не веришь в то, что она тебя вытянет. И все же хоть миг живи этой иллюзией. Пусть "Диалоги" пишут себя дальше, путем тебя живут. А ты живешь путем их...
  
  
  
   -3-
  
  
   -Понимаешь не хуже меня, Наташа не случайно уходит от тебя к Васильеву. Здесь определенно можно сказать - сработала детерминированная случайность. Конечно, если б Васильев не решился развестись с Зиночкой, такой ход событий был бы невозможен. Не думаю, что Васильеву это дается легко. Вместе с Зиночкой он теряет возможность тесного общения с сыном, который для него свет в окошке. Как сложатся будущие отношения между отцом и сыном, трудно сказать, но влияние матери на последнего превзойдет влияние Васильева. Что касается Наташи, она не ушла от тебя к Васильеву много лет назад, потому что все еще любила тебя. Кроме того, ее связывал с тобой Игорь, который со своим сложным характером мог выкинуть любой фортель. Не следует забывать о физической стороне дела. Судя по всему, Васильев не слишком привлекал Наташу в сексуальном плане, а ты в то время все еще находился на пике формы. Сейчас, когда вам вот-вот стукнет пятьдесят пять лет, для достаточно спокойной в сексе Наташи берет верх интеллектуальная деятельность, связывающая с Васильевым, давно любящим ее.
   -Мне трудно что-либо возразить. Васильев уже дал ей больше, чем я. Я больше беру, чем даю. Она с Васильевым живет одной жизнью, тогда как моя жизнь иная. Я до сих пор погребен развалинами дома, который начал строить много лет назад. Этот долгострой продолжается - я все еще пытаюсь на руинах восстановить здание своих надежд. Я вынужден переписывать "Диалоги", так как десятки, если не сотни страниц просто невозможно читать. На этом фоне успехи Наташи в литературе выглядят ошеломляющими. Ее презрительное отношение к моему труду не могло не сказаться на наших отношениях. Можно только удивляться тому, что наш брак продолжался столько лет.
   -С Наташей все ясно. Каковы твои планы в отношении Зиночки? Она безуспешно осаждала крепость твоей похоти.
   -Похоть? Эко куда хватил!
   -Однако ты не прочь заняться с нею любовью. Особенно теперь, когда вас с Наташей разделяет стена, в том числе - между двумя комнатами. Ты уже две недели постишься...
   -Разве что...
   -Зиночка - весьма сексуальная дамочка. По ряду статей даже превосходит Наташу, утратившую былую женскую привлекательность: годы берут свое.
   -Можно подумать, я приобрел мужскую привлекательность.
   -Однако ты не безразличен к сексуальным достоинствам Зиночки.
   -У нее есть и другие достоинства.
   -В частности, она ценит "Диалоги", хотя не читала их.
   -Если прочтет пару десятков страниц, утратит к ним интерес.
   -Не поэтому ли ты всячески сопротивлялся ее просьбе, дать почитать? Вел себя, как жеманная девица. Боишься, твой авторитет испарится, как дым?
   -Ничего я не боюсь.
   -Боишься. Вдруг твое писание понравится ей, и ты падешь к ее ногам, как срубленное дерево. Теперь тебе бояться нечего.
   -Хуже не будет. Хуже некуда.
   -Мы много раз анализировали твои отношения с женщинами, в коих они, а не ты владели инициативой, тогда как ты инфантильно исполнял отведенную тебе роль. Прости, я был неточен. Исполнял не инфантильно, был инфантилен при репетиции.
   Вспомним Фрейда. Твое интеллектуальное развитие проявлялось не так сильно, чтобы успешно противостоять мешающему ему сексуальному замещению. Интерес к сексу всегда доминировал у тебя над всем остальным - едва ли не с самого детства. А вот, что последовало дальше. Чтобы не извратить Фрейда, процитирую его: " Спустя некоторое время после прекращения инфантильных сексуальных познаний, когда интеллект уже окреп,... подавляемые сексуальные познания возвращаются из бессознательного в виде навязчивой склонности анализировать их. Здесь познание сексуальной деятельности приводит к чувству, часто единственному в своем роде, ясного и освобожденного осознания и занимает место сексуального удовлетворения". Это так называемый второй тип - отнюдь не редчайший и тем более не совершенный.
   -Я ничуть не жалею о том, что не дорос до совершенного третьего типа, избегающего "сдерживания интеллектуального поиска, равно как и навязчивого влечения к анализу. Сексуальные влечения имеют место и здесь, но этого недостаточно, чтобы направить частичное влечение к сексуальному наслаждению в бессознательное, и вопреки этому либидо избегает участи вытеснения, оно с самого начала сублимируется в любознательность. До некоторой степени познание несет в себе давление и замещение сексуальной деятельности, но...характер их протекания не будет невротическим".
   - Фрейд имел в виду случай Леонардо - его чрезмерное влечение к исследовательской деятельности и неактивную сексуальную жизнь - проявление классического третьего типа, суть тайны которого у Леонардо состояла в том, что инфантильная деятельность любознательности была поставлена у него на службу сексуальных интересов, чтобы в большей своей части либидо могло сублимироваться в интеллектуальную деятельность.
   -Мы забрались в дебри... Рассмотрим твой случай. Твою сексуальную жизнь никак не назовешь неактивной, хотя она всегда отличалась инфантильностью. Подавленные в детстве инфантильные сексуальные познания (дачный эпизод) позже, уже во взрослой жизни, вернулись из бессознательного в навязчивые ассоциации со склонностью их анализировать, чему способствовал инфантильный опыт твоих гетеросексуальных отношений, когда не столько ты владел своими женщинами, сколько они - тобой, хотя чисто внешне мужская роль оставалась за тобой - твой талант как любовника оспаривать трудно. Был достаточно убедителен в постели даже тогда, когда брал первые уроки любви у Люды, испытывая законную гордость за себя.
   - Почему бы и нет? Я никогда не забывал тех, кому обязан своими удовольствиями, и старался помнить об их интересах.
   -Подлаживался к каждой их своих любовниц, боясь оскорбить их чувства и интеллект. И потому будучи страстным и достаточно умелым любовником, оставался инфантилен, в определенной степени пассивен. Тебе повезло - твои женщины любили в тебе не столько мужчину, сколько ребенка. Даже Люда, о Вере и говорить нечего. Наташа - однолюбка, ее любовью был и остался Саша, первый муж. Ты сумел прорвать ее одиночество, но заменить Сашу не смог. Твое романтическое признание в любви, обожание, настырность - все эти мальчишеские качества дали результат, она положила тебя в свою постель. То, что ты не разочаровал ее и как мужчина, добавило ей убежденности согласиться пойти за тебя замуж. Возможно, она с Сашей мечтала родить мальчика, ты заменил ей и сына, и мужа. Потому она долго терпела твои детские шалости и простила измену. Прагматичная по натуре, она предпочла своей любви твою, тем неожиданней и ранимей оказалась для жены твоя интрижка с Лилей...
   -Не интрижка...
   -Тем паче. Наташа осознала, наконец, насколько ошиблась в тебе. Простить - простила, но забыть предательство не захотела и не смогла.
   -Все же при всей своей рассудочности и внешней холодности Наташа любила меня, отдаваясь со всей страстью, на которую была способна.
   -Оговорка?!
   -Да, в своей страсти она не доходила до безумства Лены и Лили, до ухищрений Люды, до безудержной нежности Веры, но в близости была мне ровней, мы искренне и полно сливались своими половинками в одно целое, чего у меня не получалось ни с кем. Я не чувствовал себя с Наташей ни ребенком, ни партнером, ни...
   -Ни мужчиной - с позиции силы. С Наташей твой инфантилизм во всем, в том числе в сексе проявился особенно явственно. Достигавшегося с ней сексуального удовлетворения хватило тебе не навсегда. Ты не стал сдерживать в себе интеллектуальный поиск в литературе и навязчивое влечение к анализу, знакомство с трудами Фрейда, которые приходилось доставать с огромным трудом. Твое литературное дарование, равно как и сексуальные наслаждения не ушли целиком в бессознательное, твое либидо избежало участи вытеснения и сублимировалось в "Диалоги", в которых проявилось и давление, и замещение сексуальной деятельности. Совместив в своей практической деятельности оба начала, ты сумел избежать невротических эксцессов, хотя в критические периоды попадал под их влияние (вспомним уничтожение части рукописи). В разные времена жизни ты воплощал не только один ( второй), даже не два (второй и третий), а все три типа, включая первый - невротических торможений, когда "исследовательское начало познающего разделяет судьбу сексуальности; страстные желания с этого времени остаются в угнетенном состоянии, а свобода умственной деятельности может быть ограничена в течение..." всей жизни, говорит Фрейд, характеризуя тип невротических переживаний. Моя задача помочь тебе осознать и преодолеть нынешнее состояние. Твоя способность к анализу, быть может, позволит избежать участи психопата...
   -Приятно слышать, что в определенные времена мне удавалось доходить до третьего типа...Хотя не следует забывать, кто это говорит, ведь ты - это я.
   -Не нужно преувеличивать достижения - они касаются всего лишь их зависимости от сексуальных интересов познающего.
   -Я давно критически отношусь ко всему, что касается преобладания роли секса в нашей жизни, не разделяя все взгляды венца. Он и сам на протяжении жизни постоянно менял их.
   -С каких пор ты так переменился? С тех самых, когда твои страсти поутихли?
   -Ничуть. Просто я понял, нельзя искать причины всего сущего в сексуальной мотивации. Не умаляя значение либидо, бывшим ядром моей собственной жизни, пришел к выводу, что все же оно носило и раньше, во времена моей молодости, ограниченный характер.
   -Почему же тогда подчинил свою жизнь и жизнь героев "Диалогов" сексуальным отношениям? Почему все вы - мужчины, женщины, дети - вовлечены в пучину нешуточных страстей, роковым образом влияющих на ваше существование?
   - Видимо, потому что в прочей жизни я был менее интересен сам себе. Или потому что детский опыт оказал сильное воздействие на взрослую жизнь. Или потому что с юных лет меня больше всего волновала сложная, скрытая от глаз, таинственная, непонятная, так и непонятая до конца интимная сторона человеческой жизни.
   -Или потому что предоставленный самому себе родителями, получая от отца нужную информацию, избежал многих невротических состояний, но заострил интерес на частной жизни, относясь с презрением к жизни общественной, полной лицемерия и лжи.
   -Каждый человек выбирает собственный путь познания мира. Этот мир ограничен рамками интересов конкретного человека. И если этот человек далек от внешнего мира и близок к внутреннему и миру искусств, населенному духами любви, которая вместе с тем заключена в оболочке бренной плоти, он погружается в ее не такой уж простой, как представляется многим, мир Без тела нет души. Без души нет человека. Все взаимосвязано - и тело, и душа. Первично - и то, и другое.
   -Пусть так. Но в каждом человеке существуют определенные пропорции. Чего в тебе больше, сам знаешь.
   -Во мне очень много тела - грубого, чувственного, жаждущего наслаждений. Но тела такого, коему бездушные наслаждения, не проникнутые чувством, любовью, практически не нужны. Одного плотского удовольствия мне мало. Я не в состоянии испытывать страсть, если в ней отсутствует интерес к личности предмета этой страсти.
   -Ты не ответил на мой вопрос.
   -Если б в моей страсти преобладала чувственность, я бы ответил - во мне больше тела. Если б в страсти доминировала нежность, а не влечение, я бы ответил - душа.
   -Влечение плоти, разве не так?
   -Да, но не к любой плоти, пусть самой сексопильной, а к той, что вызывает наряду с плотским душевный трепет. Но любовь немыслима без влечения...
   -А влечение приводит к эрекции мужского полового органа. И в нем твоя основная проблема. Трудно сказать, чем вызван твой огромный интерес к пенису, коль скоро с физической стороной дела у тебя нет проблем. Однако ваши фаллосы - твой, сыновей, героев "Диалогов" - всегда и повсюду вылезают, когда надо и не надо. Что это? Следствие комплекса кастрации, возникшего в детстве под влиянием угрозы со стороны взрослых пьянчуг или нарциссизм - привязанность сексуального влечения к собственному Я и его главному носителю как к объекту (Я - либидо - часть либидо, направленная на собственное Я и опять же на свой фаллос -главный предмет любви, гордости, стыда и пр.)
   -Я не знаю, вследствие каких причин у меня и моих детей, друзей, героев такой интерес к пенису, но могу расписаться над словами Леонардо да Винчи: "Реакция мужского полового органа обусловливается духом человека и потом остается независимой. И хотя он стимулируется духом мужчины, но все равно остается упрямым и следует своим путем. Иногда он приходит в движение непроизвольно, независимо - думами о нем, или нет. Спите ли вы или бодрствуете - ему все равно. Часто бывает так: когда мужчина спит - он бодрствует, а когда мужчина бодрствует - он спит. Когда мужчина желает реализовать свои похотливые желания - он не хочет, но когда он хочет - мужчина не желает. Поэтому, чтобы овладеть духом и жизнью этого создания, необходимо рассмотреть его отдельно от мужчины. После этого выясняется, что мужчины стыдятся дать ему имя и выставить его напоказ. Его стараются прикрыть и спрятать, хотя должно быть наоборот - его необходимо торжественно показывать, словно " священника, читающего мессу". ( Цитата из книги Ноймайера "Художники в зеркале медицины. Леонардо да Винчи".)
   -Вот ты и стараешься торжественно показывать "это создание", спишь ты или бодрствуешь. Но у тебя " создание" мужчины бодрствует почти всегда - и когда его обладатель спит, и когда бодрствует, находясь в полной боевой готовности. Твой главный герой - Член. Отдав все свои силы, он едва только восстанавливается, снова бросается в очередную битву. Он обладает духом и стыдливо прячется под одеяло, когда его мужчине не по нутру поведение женщины.
   -Чаще всего я его не прикрываю и даже выставляю напоказ, словно "священника, читающего мессу". Он и есть священник, читающий мессу любви. То внимание, которым он пользуется, лишено всякого лицемерия. Если он не просто работает по привычке или не старается ради одного своего хозяина, то честь ему и хвала. В жизни обыкновенных людей так мало радостей и удовольствий, что если с его помощью удается их доставить обоим участникам любовного диалога, он достоин, быть выставленным напоказ. Что я и делаю.
   -Выставляешь и в других случаях.
   -Верно. Тогда, когда его используют другие люди для издевательства над его носителем.
   -Экспонируешь во всех случаях жизни. Не стесняешься детально живописать половое влечение к людям одного пола - независимо от их обоюдности.
   -Я порицал Игоря не за его любовь к Паше, а за то, что он позволил склонить себя к ней в обстановке разврата. Все зависит от характера взаимоотношений между людьми, питающими страсть друг к другу. Не так уж важно, разного они пола или одного. Геями были такие выдающиеся личности, как Леонардо, Микеланджело, Чайковский, Пазолини, Меркюри.
   -Ты, Петя, человек широких взглядов.
   - Самая обычная позиция, норма.
   -Норма, которая не противна тебе самому.
   -Мужчины никогда не привлекали меня. У меня всю жизнь была только гетеросексуальная ориентация.
   -Однако твой герой не пресек провокационное поведение самбиста, выставляющего напоказ свои гениталии.
   - Мне уже приходилось объяснять, что Петя испытывал любопытство пишущего человека, он впервые столкнулся с подобным типом и никак не ожидал от него агрессивных действий. Да и как он мог пресечь первоначальные действия самбиста, пытавшегося его развратить?
   -Ты можешь представить себя с мужчиной? Только честно.
   -Если он не будет прибегать ни к каким действиям, могу. Хотя ни в коем случае не вступлю с ним в сексуальные отношения - и то лишь по причине нежелания спать с мужчиной, каким бы великолепным он ни выглядел в моих глазах. В случае его принуждения силой ничего, кроме ужаса, омерзения и отвращения не испытаю. Большего и худшего насилия над собой не представляю.
   -Что же тогда создаешь его для своих героев?
   -Создавая им крайние ситуации, самые экстремальные, пытаюсь показать, как они могут или не могут им противостоять.
   -Ситуация, в которой ты оказался после ухода Наташи к Васильеву, по-своему так же экстремальна.
   -Я до сих пор не могу прийти в себя. В шоке. Словно все это произошло не со мной - с кем-то другим. Хотя сознаю, что все это могло произойти значительно раньше.
   -Так как она давно перестала тебя любить?
   -Изменился я сам.
   -Стал меньше любить ее?
   -Менее пылко. В последние годы Наташа стала обращать внимание на то, что я отдаляюсь от нее даже в постели. Мы почти всегда жили чаще порознь, чем вместе. Нас объединяли дети, общие заботы, быт и секс.
   -Когда холод проник под одеяло, Наташа окончательно поняла, что разъединяет вас большее, чем объединяет?
   -Видимо, так. Но если б не было умного, чуткого, обожающего Наташу Васильева, все между мной и ею продолжало идти своим чередом.
   -До чего ж ты докатился. Все тебя предали, даже Петька.
   -Я сам убедил сына уйти с матерью, как только Зина с Вовкой ушли от Васильева. Нельзя разорвать парня на части. Я хочу уйти к родителям, а здесь поселятся Зина с сыном - ее квартира тесна для них и ее родителей.
   -Однако и Наташа, и Зина уговаривают тебя остаться здесь.
   -Мне не нравится, что Наташа выступает в роли свахи. Это бесит меня.
   -Проявляет заботу - боится твоего одиночества.
   -Того, что я свихнусь? Моих невротических торможений? Желает с помощью Зины предотвратить их? Я ей премного благодарен!
   -Представь, Наташи никогда не было. Есть все еще очаровательная и неглупая Зиночка, способная понять тебя, такого нескладного, старого, эгоистичного. Ты не желаешь, чтобы она приласкала тебя?
   -Я схожу с ума по Наташе.
   -Ее нет. Она умерла для тебя. Но есть Зиночка, которая призналась тебе в своей любви.. Отдайся ей.
   -Только не это. Всю жизнь я отдавался женщинам. Уж если я сойдусь на какое-то время с женщиной, то буду хозяином положения.
   -Прекрасно. Навести Зиночку с сыном, предложи им переехать к себе.
   -Тогда я должен окончательно расстаться с мыслью о том, что Наташа вернется ко мне.
   -Тебе пятьдесят пять, а ты по-прежнему ребенок в коротких штанишках. Хотя с Зиночкой можете родить дочку.
   -Мне нужны Наташа и Петька, больше никто.
   -Наташа была и сплыла. Заруби это себе на носу.
   -Она не выходит у меня из башки.
   -Не сиди сиднем на одном и том же месте, переписывай "Диалоги", встреться с Зиночкой, навести мать. У тебя есть Виктор, наконец, Лена. Кстати, и она все еще любит тебя. Большой выбор.
   -Мне не хочется никого видеть, кроме Наташи. Тем более Виктора.
   -Думаешь, он радуется?
   -Сочувствует. Но я ни в чьей жалости не нуждаюсь.
   -Нуждаешься в порке. Ты должен основательно встряхнуться. Для этой роли как нельзя подходит Зиночка. Вы - два сапога - пара, оказались в одном положении. Только она настроена более оптимистично, чем ты.
   -Она никогда не любила Васильева так, как я Наташу.
   -Она любит тебя, сделай шаг ей навстречу, позови, проведи с ней вечер.
   -Переспать с ней? Я не могу.
   -Не можешь или не хочешь?
   -И то, и другое.
   -А ты попробуй. Попытка - не пытка.
   - Пытка. Мне не нужна другая женщина. Только одна Наташа.
   -Да, у тебя действительно поехала крыша.
   -Слегка поехала.
   -Все же будем надеяться, это не навсегда. Более того, у тебя всего лишь текущий невроз - психическое отклонение, вызванное скорее кратковременными текущими проблемами, чем переживаниями прошлой жизни.
   -Большую глупость придумать трудно.
   -И знаешь, какая причина твоего текущего невроза?
   -Прекрати молоть ерунду!
   -Причина - сдерживание сексуального возбуждения из-за отсутствия сексуального партнера. Типичная неврастения из-за высвобождения либидо, брошенного на произвол судьбы. Если пока не готов сойтись с Зиночкой, займись "Диалогами". Со своим состоянием можешь покончить, высвободив либидо или половым, или сублимированным путем.
   -Фрейдистская бредятина!
   -Вы с Зиночкой оказались в одной лодке, выйдите с нею на берег и лягте в одну постель?
   -Сначала ввяжитесь в бой, а там видно будет? Я элементарно опозорюсь.
   -Да, небольшая стимуляция пениса со стороны духа не помешает. Иначе в самый ответственный момент он может тебе отказать. Но я достаточно хорошо знаю тебя, он придет в движение независимо оттого, что ты сейчас чувствуешь. Если раньше ты приходил ему на помощь, теперь он выручит тебя. Рискни!
   -Зина не заменит Наташу. Я не представляю Наташу в объятиях другого мужчины, тем более Васильева.
   -Ревность на склоне лет. Успокойся, объятия она предпочла бы твои.
   -Я сам виноват. Мы перестали разговаривать, даже ссориться, все это я перенес в постель.
   -Ждал, когда она первой протянет тебе оливковую ветку желания?
   -Неостроумно. Она перестала нуждаться во мне. И я стал вести себя с ней индифферентно.
   -Советские мужья так вести себя с женами не должны. Супружеский долг - прежде всего. Когда Наташа сообщила о своем намерении уйти к Васильеву, ты должен был попытаться использовать свое преимущество перед противником.
   -Я не хотел применять такое банальное средство, и не был уверен в том, что оно поможет. Испытывал острое желание заняться с ней любовью, но еще больший стыд, неловкость оттого, что она питает ко мне противоположное чувство. Я видел перед собой чужую женщину.
   -Представь себе, Наташа пришла сюда.
   -Ей уже незачем приходить. Она все свое и Петькино взяла к Васильеву.
   -Когда тебя не было дома?
   -Зная о том, что она придет, я не возвращался, не мог видеть, как на моих глазах окончательно рушится наша совместная жизнь.
   -Вдруг ты приходишь с работы и встречаешь Наташу?
   -Ей здесь больше нечего делать.
   -Ей лучше знать. Ты пришел и застал ее дома. Твоя реакция?
   -Упаду в обморок.
   -Серьезно?
   -Не дотронусь до нее. Ни одним словом или жестом не выдам своего волнения.
   -Дурак! Должен схватить ее в охапку и взять силой, даже если она будет сопротивляться.
   -Она возненавидит меня.
   -Столько лет прожить на белом свете и ничего не понять в женщинах?! Если Наташа дождалась твоего возвращения, она хочет тебя, болван!
   -Она за этим сюда не придет. Ты плохо ее знаешь.
   - Если Наташа пожалеет и легко отдастся тебе, никак не обнаруживая прежних эмоций, все сомнения вернуть ее должны будут отпасть. Если окатит тебя презрением и тем самым охладит твой пыл, эффект - тот же. Но если начнет просить прекратить себя целовать, ударится в слезы, начнет царапаться и кусаться, тогда тебе только то и остается, что оставаться (стать, наконец) мужчиной и применить арсенал всех своих сил и умений, на которые способен, показав ей, твоя любовь и страсть в состоянии преодолеть все расстояния и годы.
   -Шутник! А я еще развесил уши... Однако, останься наедине с Наташей, сделал бы именно то, что ты описал, не думая о том, что ждет меня впереди. Ничто бы не остановило - ни жалость, ни презрение, ни слезы... Но на это надежд нет. Больше месяца мы не виделись, ограничиваясь пустыми звонками. Петька - единственная цепочка, связывающая нас. Она не отказывает мне в праве, видеться с ним так часто, насколько это возможно. Вся моя беда в том, что я живу далеко от него. Иногда Петька сам приезжает ко мне, даже несколько раз в выходные оставался здесь ночевать, но мне этого мало.
   -Это одна из причин, что ты не желаешь привести сюда Зину. Ему не обязательно знать, что у тебя кто-то есть.
   -Я не желаю лгать сыну.
   -Это не ложь. Ведь и он не сообщает тебе, насколько близки Васильев и Наташа. И как он сам чувствует себя с ними в новой ситуации.
   -Я не спрашиваю у него.
   -Но и он не задает тебе лишних вопросов.
   -Пока не задает. Если спросит, я не стану обманывать. Дорожу его доверием. Он в самые трудные для себя минуты поверил мне и признался в постыдном...
   -И ты спас сына, насколько мог, от невротических переживаний.
   -Еще неизвестно, чем в будущем отзовется ему та история.
   -Петька поймет тебя, если нарушишь свое одиночество. Пришла Зина, ты откроешь ей?
   -Не могу же я прогнать ее.
   -Она пожелала остаться у тебя на ночь.
   -Как можно культурнее постараюсь выпроводить отсюда и провожу до дома.
   -Она разделась и легла в твою постель.
   -Лягу в другую - в Петькиной комнате.
   -Она пришла к тебе ночью. Или ты во избежание недоразумений закроешься от нее?
   -Придет - не прогоню.
   -Позволишь ей переспать с тобой?
   -Позволю лежать с собой рядом, не предпринимая никаких...
   -Порочащих тебя действий? Ты либо лицемер, либо полный дурак!
   -Дурак. Я не сумею устоять против нее.
   -Не станешь форсировать ваш любовный диалог?
   -Постараюсь оказаться на высоте.
   -А как насчет того, кто из вас сверху? Кто из вас мужчина? В очередной раз - не ты.
   -Да, об этом я как-то не подумал. Видимо, мне первому следует предпринять соответствующие маневры.
   -Если не назначишь ей свидание в своем доме или хотя бы в другом месте, грош тебе как мужчине цена.
   -Согласен.
   -Ты занялся с ней любовью. Что дальше? Ваши встречи продолжатся? Оставишь ей надежды?
   -Оставлю. Себе.
   - Наконец слышу слова не мальчика, а мужа... Звонила Лена, хочет прийти, проведать тебя, приготовить.
   - На правах Витиного друга я не допущу нашей близости. Лена поймет.
   -Не поймет - ты ее выставишь за дверь?
   -Не выставлю, но ничего у нас все равно не получится.
   -Так как она стара и не хороша для тебя?
   -Так велика моя цензура.
   -Тебя может выдать твой приятель - твое "создание".
   -Не только у Леонардо: мужчина не желает, а он хочет. Но едва ли Лена станет рассматривать его отдельно от меня.
   -Понял твой юмор. Ты недурно забаррикадировался со всех сторон.
   -Чисто умозрительно. На практике все останется, как есть. Никто не станет охотиться на меня, а я - тем более не пожелаю так банально замещать свою любовь к Наташе на любую другую.
   - Замещение объекта любви происходит обычно при невозможности выразить чувства или осуществить действия к нужному объекту, в твоем случае - к Наташе. Безответная любовь к той же Зине может превратиться в ненависть, а нереализованная сексуальная потребность - в агрессию. Если хорошо подумать, вам с Зиной не нужно спешить. Время вместе собирать камни наступит тогда, когда вы хотя бы немного забудете о тех, кто их разбросал.
  
  
  
   -4-
  
  
  - " Жизнь есть товар на вынос:
   Торса, пениса, лба.
   И географии примесь
   К времени есть судьба.
   Нехотя, из-под палки,
   Признаешь эту власть,
   Подчиняешься Парке,
   Обожающей прясть" И. Бродский, "Строфы IX"
  -Точнее не скажешь. Несколько строчек гения вместо двух тысяч страниц бездарности.
  -Вечно ты, Петя, ударяешься в крайности. На днях стукнет шестьдесят, однако с годами в лучшую сторону не меняешься. Каждому судьба отмеривает свое предназначение и срок, ты не исключение.
  -Тебе легко рассуждать - ты не существуешь. Ты не Я, не Сверх-Я, даже не Оно. Ты - призрак, фантом, ничто.
  -Я - нечто, время от времени напоминающее тебе о реальности, в которой ты живешь, сколько бы ты ни пытался ее избежать. Никакая совесть, чувство вины не изменят ее. Как бы ты ни пытался отстраниться от времени и места, в которых протекает твоя реальная жизнь, вынужден будешь признать ее власть и власть собственной судьбы. До сих пор не могу понять твою дурацкую идею, пришедшую много лет назад, поместить всех - мужчин, женщин, детей, себя в короткий период брежневского застоя. Будто можно уложить человеческую жизнь в какие-то два неполных десятка лет. Не менее нелепо примерять на себя разные маски, влюбляться и расходиться с самим собой. Даже я - твой покорный слуга - реальнее тех слепков с себя, которые ты тщишься вообразить и создать на бумаге. Оставим в покое всех прочих, от них тебе уже никуда не уйти, возьмем последнюю твою пассию Катю. Поди, разберись, какие чувства ты к ней питаешь? Если все же любишь ее, то каким местом? Торсом, пенисом, лбом - чем угодно, но не сердцем. Впрочем, сердце - всего лишь центральный орган кровеносной системы, нагнетающей кровь в артериальную систему и обеспечивающий возврат ее по венам. Орган, заметь, не только человека, но и всех прочих животных. Предпочтительнее считать, любовью ведает мозг. Но, увы, не твой. Иначе бы не стал продолжать писание "Диалогов", включив в них Катю и Иру. Надеюсь, тебе не взбредет мысль жениться на первой и женить Петьку на второй? Хотя бы потому, что Таня замужем за сыном Вити и твоей любовницы Лены, Игорь женат на дочери другой любовницы Люды...
  -Судьбе угодно так распорядиться не только жизнью моих героев, которую я списал с той самой реальной жизни, которую ты ставишь выше всего.
  -Не так, как ты, ставящий телегу впереди лошади. Разберись с собой, а потом уже - со своими персонажами. Скажи, ты все еще любишь Наташу?
  -Не знаю.
  -Да, твой мозг точно не ведает любовью. Проще сказать, на чьей стороне твой пенис. А сердце гоняет кровь повсюду, включая пенис. И вся любовь.
  -Несешь чушь, а я слушаю. Ты никогда не понимал, что такое чувства.
  -Чувства? Они должны отличаться хотя бы сравнительной устойчивостью. Это, по Ожегову, способность ощущать, испытывать, воспринимать внешние впечатления или эта же способность осознавать, переживать, понимать что-нибудь на основе ощущений, впечатлений. Ты лишен этих способностей. Тебе ведомы чувственные удовольствия - плотские, с сильно выраженным половым влечением (по тому же Ожегову).
  Принцип удовольствия для тебя важнее принципа реальности, который ты стараешься игнорировать, который тем больше не игнорирует тебя. Главный орган твоей любви - пенис, как в старом анекдоте, в котором профессор спрашивает студента...
  -Можешь не продолжать, знаю...
  -В твоей жизни и в "Диалогах" и чувствами, и разумом, главным образом, ведает пенис. Отсюда интерес к фрейдизму. Видимо, старик сам был помешан на сексе...Если доживешь до семидесятилетия, потенция, скорее всего, изменит тебе, и ты будешь больше всего озабочен невозможностью заниматься любовью. Готов к подобному исходу?
  -Готов, иначе бы меньше беспокоился за будущее своих отношений с Катей. Я даже не предполагал, какой в ней таится ураган страсти.
  -Если ты раньше постоянно расходовал сексуальную энергию, она ее накапливала. И обрушила на тебя. Вначале тебе было проще, ей часто доставало одних ласк и поцелуев, мастерство в проведении которых в тебе с годами не угасло, чтобы довести до оргазма. Но теперь создается впечатление, потребности Кати возросли. Пока ты, кажется, справляешься, но что будет дальше? Возраст берет свое...
  -Кроме возраста, существуют и другие помехи.
  -Это - существование Наташи, отсутствие интересной работы, изматывание "Диалогами", продолжение которым Катя дала новый импульс.
  -Нужно скорее покончить с двойной жизнью. Я разведусь с Наташей и смирюсь с отсутствием интересной работы. Труднее дело обстоит с "Диалогами". Они держат меня за яйца и не выпускают.
  -Не в том, ли что они держат тебя за яйца, состоит главное твое удовольствие, которое стабильно и мало в чем уступает удовольствию, получаемому от секса с Катей? Когда тебе откажет потенция, пенис целиком переключится на завершение "Диалогов".
  -Пусть тогда они останутся незавершенными. Лучше мне пережить своих героев.
  -Лучше синица в руках, чем журавль в небе?
  -Лучше журавль в руках... Я вовсе не лишен, способности осознавать, тем более переживать интерес к своим женщинам на основе ощущений и впечатлений от встреч с ними - одного их присутствия рядом со мной. Если бы мое чувство любви не отличалось устойчивостью, я не переживал остро свои разрывы с женщинами в прошлом и в настоящем, легко пошел на развод с Наташей. Сводить все к пенису - упрощение.
  -Однако именно им, фигурально говоря, написаны многие страницы "Диалогов".
  -Ничего странного в этом нет. Его роль в получении ряда удовольствий трудно переоценить, особенно в любви.
  -Но отсюда не следует, что пенис надо посвящать в рыцари.
  -Это образное преувеличение, не больше того.
  -Преувеличением будет сказать, что в твоей любви к Наташе преобладает плотское начало.
  -Близость с Катей не оставила места Наташе ни в моих ощущениях, ни в мыслях. Я целиком поглощен страстью к Кате.
  -Твой пенис не лыком шит, его симпатия явно на стороне молоденькой подружки.
  - Но это не означает полной моей солидарности со своим приятелем, чему доказательством служило мое возвращение к Наташе после того, как она его пожелала.
  -Не случайная оговорка...На самом деле она вернулась к тебе.
  -Зина любила меня никак не меньше Наташи, а в сексе превосходила ее. Так что, как видишь, дело не в одном пенисе. Существуют более сильные привязанности...
  -Однако ты намерен развестись с женой.
  -Да, мы исчерпали себя в совместной жизни.
  -Все точки ты решил поставить в день празднования своего шестидесятилетия?
  -Не вижу никакой связи...
  -Сведя за праздничным столом всех вместе, одним махом покончишь с двойной жизнью, поставишь в известность друзей, прекратишь задавать себе ненужные вопросы, обретешь покой и... лишний раз потрафишь своему пенису, который никак не желает уняться и управляет тобой, как марионеткой.
  -Причем тут мой член?
  -Притом, что он разбивается в лепешку, чтобы подтвердить перед Катей свой и заодно твой имидж, но выглядит убого по сравнению с конкурентом, сделавшим Кате Иру. Тебе удалось затащить Катю в постель совсем не потому, что хорош и пригож, а потому, что одинокая женщина желала познакомиться. Так что не тешь себя пустыми иллюзиями...И хотя соблазн расставить все точки велик, не устраивай сборища своих женщин. Ты бы еще для полной коллекции пригласил Зину, Веру и Люду. Вот был бы зверинец! Даже Зина, с которой вы устраивали оргии ( тогда ты на них был более горазд и меньше стыдился и торса, и пениса, и лба, скрывавшего больше извилин, чем сейчас), подивится твоему подвигу, увидев Катю (моложе ее на семь лет). Видела б она, как ты занимаешься любовью, вмиг перестала бы жалеть, какого "парня" упустила. Правда, по сравнению с мужем, чей пенис, скорее всего, вместе с ним ушел на заслуженный отдых, ты еще боец. Чего стоит всего лишь один пример: когда ты после первого соития с Катей при электрическом освещении стыдливо прикрывал руками свой жалкий поникший пенис, стоило ей отнять их и дотронуться до него, как он "восстал из пепла". Есть, есть еще порох в пороховницах - ...до поры, до времени.
  -Оставлю в стороне твои подъебки (нас никто не слышит), в которых есть большая доля правды. Поговорим о моем подсознательном желании решить все свои проблемы за счет пришедших ко мне женщин. По меньшей мере, три их них - Наташа, Лена и Катя - окажутся не в самых комфортных условиях. Но учти, они сами этого захотят, если придут вечером, зная, с кем столкнутся.
  -Тот самый редкий случай, когда любопытство погубит не одну, а несколько кошек.
  -Увидим, сколько. Но я не ставлю никаких экспериментов. И у меня нет цели - с их помощью решить свои проблемы, вызвать зависть или восторг. Как бы скептически я ни относился к своему юбилею, я желаю видеть большинство из них. Я бы даже не отказался от присутствия Зины и Веры, которые участвовали в моей жизни. Сколько суждено судьбе прясть мою жизнь, столько и будет ею отмерено, но грех не воспользоваться предлогом, чтобы собрать некогда любимых людей не на кладбище. И это идет у меня не от пениса, а от души.
  -Обе они - субстанция - первооснова и сущность всех вещей и явлений - в зависимости от материалистического или идеалистического толкования. Душа не материальна, в руках не подержишь.
  -Прекрати глумиться...
  -Так или иначе, у них один интерес. Душа парит в облаках воспоминаний, ей мерещатся дни и ночи свиданий, встреч и расставаний, украсивших и омрачивших твою жизнь. У пениса более низменный взгляд на эти вещи. Ему так же есть что вспомнить, как никак на его долю выпадали не второстепенные радости и страдания любви, в каких бы умелых или неумелых руках эта дирижерская палочка ни была. Однако сегодня у пениса не лучшие времена, его понурый вид ни тебя, ни твою женщину не радует, а те редкие минуты, когда он поднимается в горние выси, коротки и несравнимы с былыми. Но у него не самая плохая судьба, так как и поныне он может проявить себя на деле и доказать Кате ху есть ху.
  -Большего пошляка на свете не видывал.
  -Мы - свои люди, Петя. Это ж не для печати. И нас никто сейчас не слышит. Между нами, девочками, ты не можешь жаловаться на свою жизнь. Есть что вспомнить, есть любимая женщина, которая не то что без ума от тебя, но по-своему любит и вдохновляет на скромные подвиги, разделяя твои интересы в литературе и искусстве. Твои запросы в быту достаточно скромны, денег на жизнь тебе хватает. Твоя мать все еще жива и обожает тебя так, что готова женить на Кате, и занимается непривычным для себя сводничеством. Наташа почти смирилась с разводом, не потеряется в жизни - у нее есть интересная работа, сын, дочь и даже Васильев. Таня давно варится в собственном семейном кругу, ваш развод мало отразится на ее отношении к тебе. Петька понимает и не слишком сильно осуждает тебя. Наконец у тебя есть "Диалоги", которыми ты живешь, в которых твоя судьба и судьба персонажей настолько тесно переплетены, что порой трудно определить, кто есть кто. Нет читателей - может, оно и к лучшему. Они бы запутались в дебрях, созданных твоим воображением, и справедливо посчитали бы, что автор придумал не столько своих героев, сколько самого себя. Рассказывать свою биографию тебе не надо, знаешь ее сам. Отмечу лишь, даже научной работой ты, как следует, не дорожил, иначе б не связался с диссидентами. Ты мечтал о литературной деятельности, которая из-за природной лени и отсутствия таланта так и не сложилась. Женитьба, дети, работа не оставляли места для литературных занятий. Где-то к сорока годам ты на ощупь обнаружил собственную тропинку в прозу, начал писать "Диалоги", которым нет конца. Годы простоя сменялись редкими "запоями", когда ты гнал лошадей, забывая обо всех и обо всем, чтобы затем внезапно надолго остановиться - казалось, навсегда. Чувство безысходности наваливалось на тебя, "Диалоги" становились противны. Тебя постоянно раздражали твои герои, особенно главный их них - ты, так как они управляли тобой, загоняя в тупики, из которых приходилось выкарабкиваться самому, - они лишь ехидно наблюдали за тобой. У тебя хватало ума, чтобы понять, откуда исходит мрак и ничтожество твоих персонажей. Из тебя самого. Постоянная сексуальная направленность твоего Я - Пети, вырвавшегося на свободу и зачастую перевоплощавшегося в твое Оно, одновременно пугала и радовала теми открытиями себя, которые были скрыты раньше. Под личиной Пети ты дал себе полную раскрутку, но и этого тебе показалось мало. Каждого из своих героев ты наделял своими чертами. Тот же Виктор не в меньшей степени, чем Петя, - ты. И даже Наташа. Принцип реальности, воплощенный в ее образе, - столь же далек для тебя, сколь притягателен. Принцип удовольствия, лежащий в основе Петиного характера, - близок, притягателен, но вызывал в твоей душе отторжение. Чтение работ Фрейда оказало на тебя мощное воздействие и раскрепостило сознание. Под его влиянием ты дал волю персонажам, ничем не сдерживая их слова и поступки. Не опасаясь внешней цензуры, ты лишил себя цензуры внутренней. Тебя понесло!
  -Почти все так. Каждый из моих героев несет в себе мои гены. Я никогда не старался быть кем-то из них, не наделял своими чертами характера, но они сами взяли у меня некоторые из тех, что мне присущи. Потому, возможно, им удалось сохранить привязанность друг к другу. Что до моих сексуальных пристрастий, я всегда считал, в человеческой жизни именно любовь правит бал, а в любви огромную роль играет секс. В молодости я прочел рассказы Шервуда Андерсона, у которого пронзительно звучит мотив желания любви. Не стремление продлить свой род, не удовлетворение полового влечения, а желание любить и быть любимым. На меня оказали влияние писатели потерянного поколения - Ремарк, Олдингтон, Хемингуэй, конечно же, Фрейд и писатели, в чьем творчестве любовь раскрылась наиболее зримо и выпукло. Страсти у них обнажены полностью, внутренний мир их героев раскрыт целиком. Один из самых ярких представителей таких писателей - Генри Миллер.
  Если то, что принято считать пороком, не направлено против другого человека, это нельзя считать пороком. Не порок и то, что считают им ханжи и лицемеры, которые больше на словах, чем на деле порицают сексуальную природу как один из основных элементов любви.
  Возьмем, для примера, тот же пенис. Наши далекие предки поклонялись ему не только как орудию деторождения, признавали его культовой фигурой. Бог одарил мужчину этим предметом не для того, чтобы он комплексовал, стыдясь его. Если любовь занимает одно из главных мест в литературе, почему пенис, без которого любовь превращается в пародию, должен маскироваться фиговым листком или отсутствовать вообще? Неужели только потому, что пенис насильника - главное орудие насилия и разврата. В психосексуальном развитии индивидуума гениталии - части тела, служащие для проявления сексуальной энергии, - играют главную роль. Без генитального сексуального влечения, стремления слиться с другим человеком, желания доставить ему наслаждение, преодолеть одиночество - невозможно, если говорить о любви между мужчиной и женщиной и даже между лицами одного пола во вполне определенном смысле. По Фрейду, "в апогее любовных отношений больше не остается места для иного интереса к окружающему миру; любовная пара довольствуется собой, для счастья ей не нужен даже общий ребенок" ("Неудобства культуры"). Вместе с тем сексуальные влечения достигают полной зрелости, что находит выражение в способности к размножению.
  Когда люди занимаются любовью, любя друг друга, они уделяют гениталиям друг друга как основным эрогенным зонам не самое последнее внимание. Однако в повседневной жизни, в литературе и в меньшей степени в живописи их демонстрация считается признаком дурного тона. Особенно это касается пениса. Порнографией, на мой взгляд, можно считать только демонстративный показ полового акта, что больше напоминает спаривание двух животных и вызывает у нормальных людей отвращение. На все остальное запрета быть не должно.
  Если бы дети, начавшие чувствовать свой пол, не сталкивались в своей жизни с явлениями, которые принято скрывать, и считаются порочными, удалось бы избежать многих бед в человеческих судьбах. Необходимо лишь объяснить им, что тот же коитус без духовной составляющей является всего лишь грубым удовлетворением полового влечения.
  Сам я в своей практике и практике своих персонажей уделял главное внимание духовной составляющей, отличающей человека от животного. Но одновременно я не скрывал от себя и от других все то, что связано с другой составляющей любовных отношений, в том числе гениталиями. Великий Леонардо точно подметил особенность пениса, который часто управляет своим хозяином и не подчиняется тому. Так и я, автор "Диалогов", очень часто не в состоянии контролировать действия пениса, хотя и стараюсь обуздать его норов в поведении своих героев. "Диалоги" вообще писались сами, я редко когда владел ими и направлял персонажей туда, куда считал нужным. Они со мной не считались. Тем интереснее было писать. Творческий акт сродни любовному. Ты лишь представляешь себе, как он будет протекать, стараешься его направить - ускорять или сдерживать, менять позиции. Но как только поддаешься любовной или творческой страсти, как уже она ведет тебя и доводит до полного изнеможения, полной самоотдачи.
  -То, что ты назвал "Диалогами", точнее назвать "Монологом". Вы с Петей говорите сами с собой, примеривая каждый раз на себя для удобства разные маски.
  -Я уже говорил, что в иносказательном смысле могу сказать вслед за Флобером, мадам Баварии - это я. Не очень задумываюсь над тем, как и чем закончатся "Диалоги", которые уже несколько раз считал законченными. Двух вещей - двух банальностей всегда хотел избежать - смерти и счастливого конца.
  -Тогда тебе самый раз остановиться. Поставь многоточие.
  - Нет. Пока я к этому не готов. Мне самому интересно, что еще будет, куда они, мои персонажи, меня приведут.
  
   -5-
  
  -Давненько не брал я, мой создатель, в руки шашки. Давненько.
  -Да, с тех пор немало воды утекло.
  -Состарились мы оба, память барахлит. Еще немного, впадем в старческий маразм.
  -Не исключено.
  -Похоже, твой парень окончательно выбил тебя из колеи - не скажу, привычной.
  -Хотя моя жизнь небогата сюжетными комбинациями, она протекает достаточно непривычно.
  -Не прибедняйся. Хотя ты мало чего достиг, не колебался вместе с линией партии, твоя жизнь изобиловала рядом приключений - пусть не слишком интеллектуальных. Дерева не посадил, верно, но троих детей худо - бедно вырастил, дважды женат, имел несколько любовниц, но враз всех потерял, остался один, что скорее хорошо, чем плохо.
  -"Хорошо да хорошо. Да ничего хорошего".
  -Разве это так поется? Ладно, какая разница? Смысл понятен.
  -Одиночество нисколько не пугает меня. Я самодостаточен.
  - Сколько ни говори: "Халва, халва!", во рту слаще не станет.
  - Станет менее горько, во-первых. Во-вторых, лучше обойтись без женщин, чем постоянно выяснять с ними отношения.
  -И то верно - особенно с учетом некоторого, мягко говоря, спада твоей половой активности.
  -Не только половой...
  -Хорошее добавление... Столько лет тебя знаю, но так и не понял, почему бабы липли к тебе, как мухи на мед.
  -Не так уж липли. Я завоевывал их сердца. Вспомни, сколько времени понадобилось, чтобы склонить к взаимности Наташу.
  -Лену, Наташу мы много раз обсуждали. Не помню, говорили ли о Зине?
  -Зина потерпела неудачу в браке с Васильевым и обратила свой взор на меня, чтобы компенсировать любовь мужа к Наташе. Я поддался ее чарам, наблюдая за успешным продвижением Васильева к сердцу Наташи, которому удалось взять ее после длительной осады. Мы с Зиной оказались в одной лодке еще и потому, что нравились друг другу, и нам было хорошо вместе, хотя я уже был несколько потрепан жизнью. На мое счастье, Зина оказалась умнее, чем я думал, и понимала меня лучше Наташи. Но сильнее любил я все-таки Наташу, и потому согласился на ее возвращение ко мне, что, впрочем, оказалось временным.
  Катя долго колебалась, прежде чем выйти за меня замуж. И она бросила меня, как только заколебалась почва под ногами ее дочери. Даже смерть моей матери не расплавила Катино сердце. Попытка Зины взять меня на абордаж закончилась провалом. Боливар не выдержал третьей.
  -И все же предположим, одна из трех твоих женщин желает вернуться к тебе. Начнем с Наташи.
  -Возможность ее возвращения может быть обусловлена только, не дай бог, смертью Васильева. При таком раскладе я не пожелаю стать шестеркой при тузе. Наташа добилась почти всего, чего хотела, я попал на дно.
  Что касается возвращения Зины, оно в большей степени зависит от нее самой. В конце концов, можно простить ее женское коварство в разговоре с Катей, спровоцировавшей его.
  Что до Кати, она перенесла ненависть к Пете на меня и пыталась поссорить с сыном. Все это привело к резкому охлаждению наших отношений. Но поскольку в них довольно грубо вмешалась Зина, а я, со своей стороны, выглядел во всей этой истории не лучшим образом (как-никак изменил жене), Катино возвращение ко мне приемлемее, чем Зинино.
  -Даже в случае непризнания Пети мужем Иры?
  -Я могу еще раз попытаться использовать свое влияние на Катю, которая должна понять, что это в интересах ее дочери.
  -Что и требовалось доказать, друг мой! Ты только что признался в предпочтении своему одиночеству жизнь с Катей и даже с Зиной. Обе женщины сами одиноки, по-своему любят тебя и в принципе готовы сменить гнев на милость, уступи ты им в одном.
  -В чем же?
  -В готовности проявить инициативу в этом вопросе. Но именно инициативность - не самая сильная сторона твоего характера.
  -Когда я боролся за своих женщин, максимально использовал все свои активы. А когда они бросали меня, терял их и приобретал одни пассивы и с ней пассивность - нежелание идти им на уступки, жертвуя своей свободой и самолюбием.
  -Тебе не кажется парадоксом то, что больше всех любя Наташу, именно ее ты не готов впустить в свою жизнь. Потому что она больше всех унизила твою любовь?
  -Мы меньше всего склонны прощать именно тех, кого любим.
  -Для тебя слишком важно сохранить свое лицо.
  -Не сохранить - иметь.
  -Что в лоб, что по лбу.
  -Не скажи. Есть нюансы. Чтобы что-либо сохранить, надо это иметь.
  -У тебя его нет?
  -Думаю, есть, и потому ни при каких обстоятельствах я не должен приносить его в жертву кому бы то ни было. Даже любимым. Отсюда многие мои недоразумения с Наташей из-за "Диалогов". Я не сохранял свое лицо, а старался его иметь, когда писал "Диалоги" - когда мои интересы в большей степени лежали в плоскости собственной литературы, нежели работы в институте.
  -Однако в твоих сновидениях отсутствуют персонажи "Диалогов" и присутствуют реальные сотрудники с работы. Если сны - исполнение желаний, то именно работа - главное дело твоей жизни, а не "Диалоги". Такой вот казус!
  -Работа начала сниться лишь тогда, когда я был внезапно уволен с нее. Видимо, в этой связи я пережил сильный стресс. Ничто, казалось, не предвещало этого увольнения, я находился в институте на хорошем счету и делал работу на должном уровне. "Диалоги" с большими интервалами я писал двадцать лет, они не сказывались на моей работе.
  -История с уничтожением части "Диалогов" нанесла тебе не менее сильный удар, но она не беспокоила тебя в сновидениях.
  -Для меня навсегда останется загадкой то, что снится мне именно работа, о которой я ни минуты не думаю днем.
  -Твои женщины тебе не снятся?
  -Мы оставили друг друга в покое. Я ни днем, ни ночью не думаю о них.
  -Они вытеснены из твоего сознания в бессознательное, являясь тебе в другом виде в тех же снах.
  -Нет, мои сны просты и реальны, они не скрывают иного содержания, чем то, которое я запоминаю после пробуждения. Чаще всего я занят решением тех или иных проблем, что и тогда, когда работал. Время идет, я уже отстал. В снах я испытываю страх, что сослуживцы заметили мою некомпетентность в ряде новых вопросов, возникших после моего увольнения и требующих знаний, которыми я уже не располагаю. Страх быть выгнанным с работы преследует меня...
  -Быть может, это страх за свою жизнь?
  -За жизнь на работе.
  -Это и была твоя жизнь. Оставшись не у дел, ты лишился ее.
  -Но у меня осталась другая жизнь.
  -Какая другая? Ты потерял работу, жену, любовницу, теряешь здоровье.
  -У меня остались книги, музыка, музеи, Петя...
  -Однако предложение сына жить с ним не обрадовало тебя. Уверяя себя в самодостаточности, перестаешь быть самодостаточным. И это более всего беспокоит тебя ночью. А днем ты гонишь от себя мысли о своей недостаточности. Другими словами, перестаешь быть собой. "Диалоги" тебя не спасают, они лишь приложение к тебе, их невозможно реализовать вне себя. Перестав быть нужным другим, становишься не нужным себе. Единственное место, где ты реализовался не только для себя, - твоя работа. Потому именно она и снится тебе. А "Диалоги" - куча макулатуры, никому не нужного бумажного хлама. Король был гол с самого начала, но не замечал своей наготы. И только теперь, через четверть века, ты увидел собственное отражение в зеркале своей души, подлинное изображение, а не нарисованное глупым воображением. Ты - заводная кукла. Пока завод не кончился, писал. Но завода не хватило на то, чтобы исправить все огрехи своего писания. Советую тебе сделать еще несколько оборотов ключом, завести куклу и завершить работу. "Диалоги" - единственное, что у тебя есть, что может поддержать если не твою жизнь, то хотя бы существование.
  -Странно, но это мое присутствие на собственной панихиде мало тревожит меня. Ничего нового для себя я не услышал. Все верно, но что из того? Я жив! И покуда жив курилка, буду уверять себя, что не помер. И окончу "Диалоги", так как временами интересен сам процесс, преодоление материала, движение. Да, никто не прочтет "Диалоги" - мой монолог. Я сам их не прочту, так как они - всего лишь приблизительное того, что я задумывал и хотел воплотить в словах. Все это мура, галиматья, хлам. Но это моя мура. Я ее написал. Вот она. Лежит в нескольких папках. Единственное творение моего хилого ума и воображения. Аминь!
  
  
   -6-
  
  -Позови, пожалуйста, Майю. Я хочу сказать ей парочку слов.
  -Это не по правилам. Нам не нужен третий лишний.Лучше скажи, что ты сейчас так лихорадочно пишешь?
  -Уже не пишу, разговариваю с тобой.
  - Писал несколько минут назад?
  -"Диалоги", что за глупый вопрос?
  - Когда, наконец, поставишь в них точку.
  - В этом разговоре с тобой.
  -Ты ничего не путаешь?
  -Ничего.
  -Кто такая Майя?
  -Женщина, с которой мой Петя познакомился на кладбище и нашел общий язык.
  -Разве это не твоя женщина?
  -У меня много лет нет никаких женщин.
  -Это уже интересно. Ты в своем уме?
  -Пока в нем.
  -Зачем изменил своему, пусть нелепому, принципу наделять персонажей "Диалогов" вашими именами? Сам говоришь, что у тебя много лет нет никаких женщин, и вдруг появилась какая-то Майя.
  -Могу я для разнообразия - хотя бы в конце Петиной жизни - дать своему герою женщину, которой не было у меня самого?
  -Предположим. Тогда скажи, с кем именно на острове случилась любовная история?
  -С моими героями - Петей и Наташей. Согласен, я написал ее плохо.
  -Не о том речь, как она написана. Кто и кому комментирует эту историю в последнее время?
  -Майя - Пете.
  -Которому Пете? Пете, написавшему диалог между ними, то есть тебе, или Пете из "Диалогов", с кем случилась эта глупейшая история, которую в пух и прах разругала твоя первая жена Наташа?
  -Да, что-то здесь не так.
  -Дальше - больше. Чьи родители похоронены рядом с мужем Майи?
  -Петины.
  -Но у любого нормального читателя не возникнет сомнений, что это твои родители и у тебя есть, по крайней мере, была Майя. Именно ты, а не твой вымышленный персонаж сообщал Майе о своих родителях, жил и нашел с ней взаимопонимание, чему был очень рад.
  -Она прочно засела в моем воображении. И чтобы осталась, я подарил ее Пете. На этот раз решил ничего не придумывать, чего у меня самого не могло быть. Как ты не понимаешь, если могло быть, значит, было?!
  -Мне уже приходилось слышать от тебя другой бред: совсем не обязательно изменяешь женщине тогда, когда спишь с другой, но и тогда, когда думаешь об этой другой.
  -Иногда виртуальная реальность вернее той, что можно пощупать руками.
  -Например, сны?
  -И они тоже.
  -Хорошо, пусть так. Но в "Диалогах" нет никакой взаимосвязи между многими вещами. То, что ты говорил Майе о своих женщинах, никак не согласуется с жизнью Пети, например, с его браком со своей Наташей.
  -У него так же не удался брак с первой женой.
  -Но совсем по другой причине. Васильев не уводил от него жену.
  -И Лена, и Катя...
  -Да, концы с концами не сходятся.
  -Придется аннулировать страницы с Майей.
  -Боже упаси меня хотя бы еще раз связаться с женщиной - даже в "Диалогах".
  -Однако не женщины довели тебя до такого состояния, когда ты перепутал себя со своим героем.
  -Просто тогда я не был таким старым.
  -Просто ты решил окончательно слиться со своим героем, но забыл, что дал ему иную, чем у тебя, жизнь. Твое воображение подвело тебя. Нельзя так долго оставаться одному.
  -Я как-то должен закончить "Диалоги". Мне никак не дается концовка.
  -Пусть твой Петя умрет - и дело с концом.
  -Ты же знаешь, я не люблю банальные концовки, будь то смерть или хэппи энд. Может быть, поставить точку на том, что уже написал?
  -Все, что ты хотел сказать, уже сказал. Умри, лучше не скажешь!
  -Это точно...Сердце... Дай мне, пожалуйста, нитроглицерин. Он лежит рядом с тобой - на столе.
  -Не могу.
  -Почему?
  -Хотя виртуальная реальность верней той, что можно пощупать руками, в данном случае это не так. Объективная реальность, данная нам в ощущениях, мне не дана.
  -В таком случае... Кажется, я умираю...
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"