Аннотация к разделу: Стояла чудесная майская ночь, легкая прохлада уже сменила дневную жару. Степной ветерок был допьяна напоен пряными ароматами разнотравья, с какою-то, дворцовой торжественностью светила на небе полная луна, а все это великолепие прекрасно дополняли камерные звуки цикад. Вот в такие ночи, к тебе как откровение приходят мысли о том, что уж если и был когда-то рай на нашей грешной земле, то был он здесь, у нас на юге! И только одна печаль тревожит тебя тогда, как, с помощью своего скромного дара перевести всю музыку, звучащую у тебя в душе в слова! Ибо даже наш 'Великий и могучий язык' не столь совершенен для этого! Вот в такую прекрасную южную ночь, и произошла эта моя, выдуманная, история, в прочем могла она, очень даже, произойти и взаправду. И так начнем нашу не хитрую историю: По степной дороге, шел парень, в ярком свете луны мы, если захотим, можем разглядеть весь его скромный облик: про таких ребят говорят ни красавец, ни урод, темно русый его чуб, нежно ласкал душистый ночной ветерок. Одет он был, в поношенные, линялые джинсы и такую же футболку. Модные кроссовки, его тихо шуршали, при ходьбе, да иногда тихонько постукивал об ногу этюдник, висящий на плече, но тихие эти звуки почти не слышались за громким хором ночных цикад. Да наш герой - художник, конечно не мастер, не признанное светило, но талант в его работах определенно присутствует, и свидетельством тому, несколько прекрасных набросков, лежавших в этюднике. Линии и краски на этих набросках чудесным образом складывались в закатный пейзаж. Было видно, что рисовать наш герой умеет и любит. Как раз этот пейзаж и заставил Славика, а именно так и звали нашего героя. Совершить, столь дальнюю пешую прогулку. Да еще и, несколько часов к ряду, ждать заката. Но ни усталость, ни пропущенный ужин не смущали его, Слава знал, что искусство требует жертв, а ради тех красок, что подарил ему этот закат, готов был ждать и вдвое дольше. Путь его лежал в знакомое село, куда Слава приехал погостить, к тетке, и проходил, теперь, мимо огромного древнего кургана или могилы как говорят в наших краях. Он бодро шел, и где-то через часок уже рассчитывал быть у тети Нади, в летней кухне, с большой чашкой теплого парного молока и ломтем свежего домашнего хлеба, который можно было щедро намазать медом, из банки стоящей там же на столе. От блаженных мыслей о таком пиршестве его довольно не навязчиво отвлекли отдаленные звуки пения, знаете, когда слышишь мелодию, различаешь даже переливы голоса, а слова разобрать не можешь. Поняв, что давно уже, неосознанно слушает эту песню, Славик остановился и изо всех сил стал прислушиваться, но как ни старался узнать эту вроде знакомую песню не мог, а потому, повернулся и пошел на звук. А песня становилась все сильнее, теперь уже было слышно, что поет её молодой, сильный и чистый женский голос, и хоть слова по прежнему, разобрать он не мог, мелодию Слава от куда то знал. Между тем он постепенно стал подниматься на курган, вершина которого, казалось, полностью была покрыта густым кустарником. Так слушая, казалось знакомую песню, Славик дошел почти до линии кустов, и теперь только понял, что в глубине кустов горит костер, тем временем прекрасное пение сменилось дружным женским хором, отбивавшим ударами в ладоши четкий ритм. Ему стало еще интересней и, сняв с плеча свой бесценный этюдник, Славик, стараясь не шуметь, полез в кусты, тихонько пополз несколько метров, между стволами кустов. Раздвинув ветки, он увидел, на вершине кургана, свободную площадку, довольно больших размеров, в центре которой, в углублении, напоминающем кратер вулкана, грел большой костер, а на склоне этого кратера на некотором удалении от костра сидела группа женщин. Женщины были разного возраста, и рассмотреть их Славик не мог, так как ближних к нему он видел только как силуэты, а лица дальних, сильно искажались языками пламени. Да и не стал бы он рассматривать, этих почтенных дам, так как взор его сразу же приковала к себе другая картина. Возле костра, под стройное пение хора и ритмичные хлопки, выделывая замысловатые па, танцевала прекрасная обнаженная девушка. Её роскошное мраморное тело казалось, светилось изнутри, одновременно матово переливаясь попеременно то в свете костра, то луны. Славик зачарованно замер, боясь пошевелиться, спугнуть чудесную игру света и тени. Тем временем ритм танца постепенно нарастал, хор пел крещендо, движения танцовщицы стали сливаться в неясное марево, пока она не упала на землю замертво. Хор замолчал, а в нависшей вдруг тишине не естественно громко прозвучал голос:- Сестри ми тут не одні!- Так тут десь чужий!Начал вторить ему другой голос.- Та оно ж він! Хапай його!Славик, с гаряча забыв про кусты растущие над ним, попытался резко встать, от чего совсем запутавшись в ветках кустов, он резко дернулся пытаясь бежать но зацепившись ногами рухнул как подкошенный. Упасть ему уже не дали, Славик не был слабаком, но сильные женские руки скрутили его без особого труда.- Тягніть його до вогнища! Роздивимось хто такий.Его безцеремонно поволокли к центру поляны. А одна из женщин, видно узнав Славика сказала:-
Истории эти абсолютно правдивы, услышаны мною от отца, а ему их рассказал самолично герой этой серии рассказов, мой дед Кирилл Тимофеевич Черняев. Так что,в полной мере,они являются моими семейными преданиями.
Истории эти абсолютно правдивы, услышаны мною от отца, а ему их рассказал самолично герой этой серии рассказов, мой дед Кирилл Тимофеевич Черняев. Так что,в полной мере,они являются моими семейными преданиями.