Жизнь некоторых юношей состоит из контрастов.
Так Хедвиг, с самого детства отличавшийся неказистой внешностью, хилым здоровьем и слабым зрением, волею судеб и строгого родителя, а также совершенно неожиданно для себя, оказался на службе в Ост-Индии на военно-морской базе Сурабайя. На первое января 1933 года жемчужину Голландской короны охраняли самолеты берегового базирования, изрядно устаревший броненосец, пара легких крейсеров, восемь эсминцев, подводные лодки типа "К" и вспомогательные суда. Впрочем, весь этот антураж до поры до времени не имел к нашему герою никакого отношения, так как служба его мирно проходила на почте. Ко всему прочему, он до дрожи в поджилках боялся Индийского океана с его медленными тошнотворными волнами, пожравшими некогда древний континент Му. Заметим, правда, что страх этот не мешал Хедвигу все свободное время до помутнения в глазах зачитываться пиратскими историями.
Тропики оглушали и душили жарой, влажный зимний муссон выматывал последние нервы, близость вулканов и подземная дрожь плодили химер бессонницы, и лишь запойное чтение спасало его от нервного расстройства. Иногда Хедвиг баловался тем, что отпаривал особо понравившиеся марки от писем над кипящим чайником и, кстати, за зиму успел собрать себе неплохую коллекцию.
В злополучное утро конца января, когда моряки на Морокрембангане подняли восстание, Хедвиг задержался в лазарете, куда обычно заходил за успокоительным, и к его приходу на службу ящики с корреспонденцией уже успели вынести. Но, в уголке на пыльном полу валялся оброненный конверт приятной толщины, адресованный Людвигу ван ден Бергу - радисту броненосца "Семь провинций", который весь месяц находился на учениях и стрельбах в районе Суматры. Хедвиг поднял конверт, стандартные марки не заинтересовали его, и тогда он попытался рассмотреть на просвет содержимое. В письмо была вложена фотография, но, к досаде нашего героя, строчки письма не давали разглядеть лицо незнакомки, и Хедвиг извелся от любопытства и желания увидеть девушку... Он осторожно ковырнул ножом край конверта и заглянул внутрь, в бумажный сумрак с едва заметным запахом духов. Но так вовсе ничего не было видно, и тогда он вспомнил о чайнике. Услышав в коридоре шаги и выронив письмо, отчего оно одним углом погрузилось в кипяток, Хедвиг всполошился еще больше. В конце концов, он пришел к выводу, что письмо все равно испорчено безнадежно, и вскрыл его. Ни несовершенство черно-белой фотосъемки, ни грубая ретушь не в состоянии были испортить впечатления. Такие глаза могли принадлежать только прекраснейшей из нимф...
"Родители ужасно настроены против нашего с тобой знакомства, но я знаю, что у каждого настоящего моряка есть пристань, есть девушка, которая дождется его во что бы то ни стало. Так вот, дорогой Людо, я готова (извини, здесь буквы слегка расплылись) готова стать твоей девушкой. Целую тебя. Лисбет"
Едва дотерпев до вечера и отменив на этот раз ставшее ритуальным домашнее чтение, Хедвиг достал из сумки письмо и чистую бумагу. Разгладил лист и, пока еще не начало темнеть, поглядывая в окно на пасущихся среди пальм облезлых куриц, аккуратным ученическим почерком вывел:
"Лисбет, прошу тебя, не вспоминай больше о плохом. Что прошло, того не вернешь, а мы с тобой будем жить будущим. И пока оно не наступило, пусть призрачная шхуна мечты уносит нас в иллюзорный мир. Туда, где на перекрестке миров высится остров с утесами светлого известняка, маленькими песчаными пляжами и бухтами. Туда, где по вечерам ты сбегаешь по узким улочкам к берегу выглядывать на фоне закатного неба мой парус.
Немым сиянием луны
Озарены вокруг
Скала и церковь на скале,
И флюгерный петух"
Тем временем, второго февраля уже известный нам броненосец "Семь провинций" встал на рейд напротив аванпорта Оле-ле, где командер Айкенбоом при полном параде и в сопровождении верных офицеров отправился на берег. И не успели они далеко отплыть, как давно подготовленное восстание, формальным поводом которому послужило снижение зарплаты на семнадцать процентов, не заставило себя ждать. Заговорщики во главе с рулевым Кавиларангом и машинистом Мауритсом Босхартом без особых усилий полностью захватили власть на корабле. Через несколько дней мятежный броненосец вышел в море. Командеру Айкенбоому с офицерами не осталось ничего другого, как снарядить за ним погоню. В Сурабайе для подавления восстания на "Семи провинциях" была спешно сформирована группа кораблей под началом командера ван Дульма, в которую вошли легкий крейсер "Ява" и эсминцы "Пит Хейн" и "Эверест". Утром группа вышла на перехват в район Зондского архипелага, туда же направились и подводные лодки "К-VII" и "К-XI".
Лишь нашему Хедвигу не было никакого дела до взбунтовавшихся туземцев. Отправив от имени ван ден Берга письмо, он уже сочинял следующую эпистолярную главу. Придумывать собственную историю про моряка и его невесту оказалось интересней, чем зачитывать до дыр давно известные книги:
"Средиземноморская деревушка на полусонном острове. Маяк на мысу, с которого можно дотянуться взглядом до берегов Европы, Африки и Среднего Востока, лишь бы фантазия твоя, Лисбет, имела достаточный размах крыльев. В глубине острова прячутся руины храма, где на алтаре свернулись спиралью таинственные узоры. Ты - дочь смотрителя маяка, немного похожая на нимфу Калипсо. По утрам ты варишь черепаховый суп, и на аппетитный запах сбегаются все окрестные коты," - тут Хедвиг, давно соскучившийся по нормальной еде, глотал слюну, описывая пиры островитян с козьим сыром, пахнущим тмином и чесноком, крестьянским хлебом и кувшинами молодого вина. Но иногда Яванская реальность все же отбрасывала неяркую тень на ослепительно белые стены маяка, и тогда глаза героини начинали коварно зеленеть, как ненавистный Индийский океан, выгоревшие на солнце косы приобретали цвет спелых рисовых колосьев...
А броненосец "Семь провинций", находясь на траверзе острова Ниас, с небольшой скоростью двигался на юго-восток. Радиостанция корабля регулярно выходила в эфир с требованиями восставшего экипажа об увеличении жалования, прекращении дискриминации индонезийцев голландскими офицерами и освобождении арестованных во время бунта на Морокрембангане моряков.
Хедвиг нехотя следил за событиями. С одной стороны, его беспокоила судьба экипажа, с другой, он опасался, что все закончится раньше, чем повесть будет дописана до конца. Каждый день он тщательно перебирал всю приходящую почту, чтобы случайно не пропустить письма от Лисбет. О том, как будет выкручиваться перед ван ден Бергом, Хедвиг старался не думать.
Старик смотритель в его письмах все чаще болел, и девушке самой приходилось каждый вечер подниматься на башню и зажигать огни. Дурные предчувствия не оставляли ее с тех пор, как она проводила жениха в плаванье. Хотя, кто мог знать, что неповоротливая шхуна, уходя от погони пиратов Аруджа, может попасть в полосу затяжного штиля...
За днями дни, за днями дни
Мы ждем, корабль наш спит,
Как в нарисованной воде,
Рисованный стоит...
Телеграфный аппарат отстукивал неумолимо: 1933.02.06. Нидерланды. Амстердам. На чрезвычайном заседании правительства, посвященном событиям на броненосце "Семь провинций" принято решение о списании всех матросов-индонезийцев с кораблей Ост-Индской эскадры и замене их голландскими экипажами...
События ускорялись с каждым днем. Пользуясь всеобщей суматохой, Хедвиг с головой ушел в свой вымышленный мир. На палубе торговой шхуны умирали моряки, им мерещилась в бреду ночная роса на парусах, но ветра все не было, как не было больше и надежды на возвращение...
В горячих, медных небесах
Полдневною порой
Над мачтой солнце, точно кровь,
С луну величиной...
Девятого числа "Семь провинций" миновал остров Энганьо в сотне миль от Зондского пролива. Тем временем, к острову двадцати-узловым ходом уже подошли корабли группы ван Дульма и направились к южному входу в Зондский пролив. Сигнальщики крейсера "Ява" заметили броненосец, повернувший к берегам Суматры. Команде "Семи провинций" был отдан приказ о немедленной остановке и сдаче. Восставший экипаж не подчинился, и тогда начальник военно-воздушных сил барон ван Асбек принял беспрецедентное решение о бомбардировке военного корабля собственной страны.
Десятого февраля гидросамолет Дорнье "Валь" под управлением пилота Копперса атаковал броненосец в проливе. Разорвавшейся на мостике бомбой было убито девятнадцать и тяжело ранено одиннадцать человек. Начался пожар, дыбились искореженные взрывом плиты брони, сыпались осколки...
Гляжу на гниль кишащих вод
И отвожу мой взгляд;
Гляжу на палубу потом,
Там мертвецы лежат, - дописывал очередную главу Хедвиг.
Обезумевшие птицы летели ночью на свет маяка, разбиваясь об окна башни. И печальная девушка, так похожая на нимфу Калипсо, уже догадалась о том, что она никогда не дождется своего моряка.
Броненосец выбросил белый флаг. На палубу его с крейсера "Ява" высадились десантники, арестовавшие зачинщиков восстания. Под конвоем кораблей и гидросамолетов судно прибыло на военно-морскую базу Сурабайя, где в госпитале умерло еще четверо раненных моряков.
Телеграфное сообщение: Батавия. Приговор военного трибунала по делу о восстании на броненосце "Семь провинций" с четвертого по десятое февраля 1933 года. Руководители восстания Кавиларанг и Босхарт - соответственно восемнадцать и шестнадцать лет заключения, остальные моряки, в том числе двадцать шесть голландцев, - в среднем по четыре года и четыре месяца...
А что же наш Хедвиг? Он, наконец-то, получил ответ на письма. И в этот раз спокойно и аккуратно, никуда не торопясь, расклеил долгожданный конверт над паром:
"Разумеется, - рассуждала в письме Лисбет, - у каждого настоящего моряка должна быть именно такая девушка, как твоя героиня. Но! Мой дорогой Людо, красота и молодость проходят слишком быстро, и никто-никто, даже нимфа, не может ждать своего счастья целых четыре года"...
Далее она сообщала, что выходит замуж и просила больше не беспокоить ее.
----------------------------------------------------------------------------
(В рассказе использованы отрывки из Поэмы о старом моряке С.Т.Кольриджа в переводе Н. Гумилева)
|