Не люблю зоопарков. Мне в них как-то стыдно. Ну, рыбы там, змеи, птицы, крокодильчики в бассейне. Но когда в клетках мечутся сильные, значительные животные, я очень огорчаюсь. А тут находилась в командировке в одном южном городе и соблазнилась на предложение посмотреть "нашу достопримечательность".
Зоопарк прикрывал свою неухоженность буйной растительностью. Походив туда-сюда, я присоединилась к кучке зевак. И не напрасно. В просторной, еще влажной от уборки клетке явилось чудо: царственный лев. Он стоял неподвижно, как памятник, перед прочной решеткой и смотрел поверх наших голов в неведомую даль.
Какие избитые слова найти, чтобы его описать? Мощная стать, гордая оснка, совершенство линий, грива-солнце - волосок к волоску. Нет, так уже было сказано много раз. Лучше по-современному: при всех понтах. И это божество в провинциальном заточении? Вы звери, господа!
Пожилой служка в детской шапочке и драном фартуке яростно мел нам под ноги. Никто не возмущался. Не до мелочей.
В дальнем углу зашевелилась желто-серая куча. Нечто с огромным трудом поднялось на тонкие лапы и оказалось львицей, вернее, ее тенью. Заваливаясь в сторону, ковыляя по синусоиде, она добралась до "памятника" и, покачавшись, прислонилась к нему всем боком. Пожалуй, тот не заметил такую малость.
- Что это с ней?
- Только родила. Думали, помрет, - охотно пояснил владелец метлы.
- А где львята?
- При бутылках. Они ничего, дойдут.
На молодую мамашку было жутко смотреть. Морда поплыла вниз, глаза мутно-красные, челюсть отвисла до предела, слюни - до пола. На облезлом остове кое-где клочки шерсти. Ну просто - ой, мамочки!
- У классного мужика такая страшилка, - посочувствовал кто-то из зевак.
- Да мы после родов все такие, - с пониманием отозвалась туристка с рюкзаком за плечами. - Хоть бы один попробовал.
Вот она, женская солидарность!
- Ничего, теперь поправится, - перестал скрести землю у нас под носом борец за чистоту и загремел корытом для кормежки. - Идите уже, дайте поесть.
Но быстро не уйдешь. Группка бездельников стала негромко судачить по поводу странной парочки.
И тут лев преподнес нам урок. Повернул гриву-солнце к подруге, наклонился и языком с садовую лопату широко лизнул ее от ушей до хвоста. И опять замер, возвышаясь над мирской суетой. Приласкал так приласкал! Бедняжка то ли от слабости, то ли от счастья качнулась и рухнула к подножью своего владыки.
- По-моему, он сказал: "Вот как надо любить жену!" - удивился кто-то в очередной раз.
Долго еще я торчала среди фауны и флоры. Захотелось бывать здесь чаще и наблюдать, как возвращается звериное здоровье, как страшилка превращается в светскую львицу, эдакую Клеопатру.