ты снова любишь меня, 
говоришь ничего не значащие слова,
выбранные наугад из большой энциклопедии Брокгауза и Эфрона,
слова, наклеенные аппликацией на страницы твоего ежедневника
и дважды подчеркнутые красной гелевой ручкой.  
если вырвать листы между двадцать третьим июля и пятым августа
и скатать их в плотные бумажные шарики,
может, получится забить аккуратную дырку от выстрела в упор
в моем затылке. 
я смотрю на потекшую ржавчину позолоченных звезд
каждый раз, когда прохожу мимо зеленого шпиля желтой церкви на Гороховом поле. 
среди летних цветов, за решеткой ограды, в кольце тишины
слепой старик читает газету неизвестного года.
у него седые волосы и иссеченное морщинами лицо,
сосредоточенный взгляд человека, живого только по привычке. 
колокольный звон беспокойной музыкой врывается в окно,
и стирает слова из твоего ежедневника.