Дело было в поздний час. Зураб сидел в кресле и читал книгу. Ничто не предвещало страшного известия.
Перелистывая очередную страницу, он вдруг услышал странный шорох, за которым последовал дикий крик, от которого он чуть не наложил в штаны. От неожиданности он подскочил к окну и посмотрел в сторону леса - "О боже! Что это могло быть?" - пронеслось в его голове. Но он не успел ответить на свой вопрос: к окну что-то подскочило и раскрыло свою пасть, обнажив большие, окровавленные клыки...
Оконная рама зияла пустотой, а где-то в кладовой лежал труп - подарок от ночного гостя. Кто бы это ни был - ему уже объявили войну.
Глава 1.
Солнце светило по-летнему жарко, и Ванесса приподнялась на постели. Было уже около двух часов, когда она смогла победить эту усталость, которая сморила её практически в полдень прошлого дня. Почему-то она не задумалась об этом и, как ни в чем ни бывало, пошла искать своего мужа.
Она нашла его в гостиной, где, как она могла слышать, он что-то громко обсуждал. Этим обсуждаемым стала смерть на окраине деревушки Корда. Он сидел в кресле и беседовал со своим соседом, зашедшим "просто так".
- Вы видели это??? - спросил Генри, передавая газету Ванессе;
- Нет, а что это? Заинтересованно спросила она;
- Это ужасно, моя дорогая, просто ужасно. На окраине деревни было совершено зверское убийство...
- О нет, но с кем это могло произойти?
- Эта кара постигла Зураба, ведь вы его знаете
- Это тот состоятельный джентльмен, который приглашал нас к себе на ужин?
- Да. Это был он.
- Наверняка кому-то просто понадобились деньги и он не нашел более простого способа, чем расправиться с ним, не так - ли?
- О нет, моя дорогая, к сожалению нет. С ним кто-то жестоко расправился: у него вырвали глаза, сердце и вырезали на спине знак...
Сказав это, он протянул Ванессе газету, в которой уже красовался снимок того страшного шрама, который украшал спину покойного.
- Какой ужас! - воскликнула она и отбросила газету от себя! Верно это какой - то маньяк, если он способен на такое.
- К сожалению он где - то среди нас... - сказав это он посмотрел в окно, где на цветущей вишне сидела синица и ласково разливала свою песнь по всей площади сада - ...и неизвестно, что ему придет в голову.
Эти слова настолько напугали Ванессу, что она встала и начала нервно ходить по комнате смотря то в окно, то на своего мужа. В её глазах был неизмеримый страх, как у ребенка, впервые увидевшего хлопушку, но она старалась его не показывать.
- Что с тобой? Ты какая - то не своя... - поинтересовался Генри.
В этот момент вновь вошел Чарльз, сосед семьи Стар, и спросил разрешения войти. Получив его он вошел и присел возле камина, в то время, естественно, потушенного и продолжил слушать уже разгоравшуюся дискуссию.
- Ведь он приходит по ночам,- произнесла Ванесса спокойным голосом, но по выражению её лица было ясно, что спокойствие давно оставило её - не так - ли?
- Это так, но чего нам бояться,- попытался утешить её Генри - мы ведь не миллионеры, в отличие от покойного Зураба, не так - ли, Чарльз?
Чарльз, все это время мирно слушающий разговор, невольно задремал. И когда ему задали вопрос, он, повинуясь некоему инстинкту, резко поднял голову и спросил:
- А? Что, прошу прощения Вы сказали?
- Я просто хотел спросить у вас, уважаемый Чарльз - мы похожи на миллионеров?
- Что Вы, что Вы... - несколько замялся, но все - же сказал Чарльз. - вы не похожи на миллионеров. Да и кому придет в голову причинять боль и страдания в такой благополучный дом?
- Этого я и боюсь, - прошептала Ванесса, прикрыв лицо руками;
Она знала, что Генри услышит её, и даже не пыталась скрывать свой страх, который читался в её глазах. Он резал её душу, как раскаленный нож - масло.
- Впрочем, что нам мешает на время переехать жить в город? Как ты считаешь?
- Вообще - то это было бы неплохо, - произнесла Ванесса тихим, но уверенным голосом - знаешь, я считаю, что это хорошая, именно ХОРОШАЯ идея. Давай съездим в город, поживем там с неделю. Может быть и здесь станет полегче...
С этими словами она обняла вставшего с кресла мужа и сказала:
- Ну так что? Как МЫ поступим?
- Я даже не знаю. Вообще - то давай. Мы давно там не были, да и вообще не помешает иногда выбраться куда - нибудь подальше, чем этот, как он зовется в России, колхоз. Верно, Чарльз?
- Верно - ответил Чарльз без особого удовольствия. Он понимал, что ЭТО орудует с такой жестокостью, что ни один патрон, ни одна пушка не остановит его. И это тревожило его мозг. Теребило и жгло, как жжет соль, попавшая на рану.... Но он ничего не мог поделать. Это несколько выбило его из колеи повседневности и принесло в душу пустоту, страх, который он был не в силах побороть.
- Тогда завтра мы уедем в город. Побудем там с недельку, да и приедем обратно. Ты согласна, а, Ванесса? Что скажешь?
- Я согласна на всё! Давай уедем отсюда, и как можно скорее!
Генри понял, что Ванессу тревожила газетная статья, повествовавшая о гибели человека. Пусть не знакомого близко, но все же живущего рядом с ними. И это теребило его, как и Чарльза. Мысль о неотвратимости ночи страшила его и угнетала Ванессу. Лишь только начало темнеть, она сразу же разожгла камин, и устроилась возле него. Камин согревал, согревал душу, тело, но ничто не могло убрать мысли о странном убийстве.
Она не заметила, как сон окутал её, не почувствовала, как Генри перенес её на кровать. Она ничего не чувствовала. Её снился сон - она со своим мужем переехала в город, они купили квартиру, которая была гораздо роскошнее прежней, и вообще её ничто не тревожило. Ей лишь требовалось присматривать за прислугой, да и всего - лишь изредка, по своей воле, конечно же, работать в саду. Она обожала цветы. Черные розы - это идол был для нее главным. Она могла спокойно сидеть на скамеечке и смотреть на эти бархатные лепестки часами. Они не утомляли глаз, скорее наоборот. Они расслабляли и завораживали одновременно.
Но это был лишь сон. Проснувшись, к своему удивлению, слишком рано, Ванесса встала и пошла в сад любоваться на розы - сон был практически явью - всего лишь несколько часов разделяли две жизни. Первая жизнь не имела конца веселью и беззаботности, Вторая - же наоборот вселяла страх и чувство безысходности.
"Но почему же время идет столь медленно?" - вновь и вновь спрашивала она у себя, - "Когда же, наконец, он проснется?". Задаваясь вопросами и смотря на розу, ту черную королеву, которая манила, притягивала своей загадочностью, она не заметила, как пролетело время. И вскоре они вместе с мужем ехали в городок N., в котором им предстояло жить целую неделю.
Приехав ближе к вечеру, они обустроились на новом месте, которое показалось им очень даже уютным для постоянного проживания. Но на следующее утро они узнали, что ничто не прошло бесследно: в их доме был обнаружен труп их соседа Чарльза. У него было вырвано лишь сердце. Решив не расстраивать супругу, Генри спрятал газету во внутреннем кармане пиджака, и они отправились гулять по городу. Но его усилия утаить что - либо оказались тщетными: мальчишка зазывал прохожих своими юными возгласами - "Смерть в деревушке Корда. Новое убийство, которое удивляет..."
- Чего тут может быть удивительного? - спросил сам у себя Генри, но не ответил на свой вопрос, потому, что Ванесса уже дала мальчишке доллар.
- А нам принесли газету? - спросила она у Генри;
- Насколько мне известно, нет...- с ноткой успокоения в голосе произнес Генри.
- О ужас! В нашем доме совершено убийство! - вскричала она показывая Генри газетные строки:
"...Вчера около половины третьего пополудни в доме семьи Стар было совершено убийство. Убитый, Чарльз Деррик, был зверски изуродован. Его повесили в дверном проёме и вырвали сердце. Его смерть стала ужасной трагедией для всех поселенцев наравне с прошлым убийством..."
Больше он не успел прочитать ни слова, потому, что Ванесса вырвала у него из рук газету и бросилась бежать. Генри побежал за ней. Когда они вернулись на квартиру, он ужаснулся - Ванесса была сама не своя - её била жуткая дрожь, глаза её были красны от нервного напряжения и от ощущения безысходности. Она понимала, что на месте Чарльза должны были быть они. И от этой мысли она побледнела. Генри смекнул, что дело плохо и позвал доктора, который все равно не сказал ничего, что могло - бы помочь, прояснить ситуацию. Он сказал, что у неё был нервный срыв, и что она теперь должна лежать и никуда не выходить. Но как только он ушел, Ванесса встала и произнесла:
- Нас ведь убьют, верно?
- Что ты такое говоришь? - с нотой удивления и страха в голосе спросил Генри;
- Там должны были быть мы! Как ты не понимаешь!!!
С этими словами она бросилась к нему на шею и произнесла:
- Спаси меня от этого...
Она продолжала что - то шептать, но Генри не мог разобрать ни слова - столь сильно ею овладел страх.
- Утро вечера мудренее -произнес Генри и уложил её в постель. Она уснула, словно дитя. И маска невозмутимости возникла на её лице...
Она проснулась от легкого дуновения утреннего ветерка. О прошлом вечере напоминало лишь одно - скомканный газетный лист, который Генри так старательно пытался утаить. Но, к сожалению, уныние вновь овладевало ею, и она пошла наперекор себе. Вдруг, ни с того, ни с сего, она встала, пошла в ванную комнату, взяла зеркало и посмотрела на себя. Внезапно ей стало так страшно, что она выронила зеркало и отшатнулась, смотря на осколки. Она знала - быть беде.
Генри с самого утра улаживал отношения по причине временной безработицы, постепенно переходящей в постоянную. Они пытался найти что - нибудь такое, что могло бы сделать возможным его пребывание вместе с Ванессой более полным, свободным, беззаботным. В его сердце что -то внезапно екнуло, и он почувствовал неладное. Сразу поспешив домой он застал Ванессу сидящей на полу перед грудой осколков: зеркала, стекло - там было почти все хрупкое, что только имелось в квартире.
- Что здесь произошло? - спросил было Генри, как вдруг услышал тихий шепот:
- Мне страшно, я боюсь за нас! Помоги мне!
Все это было сказано с такой болью и страхом, что Генри решился принять мысль о своем сумасшествии.
- Чего? Чего ты боишься? Скажи мне, и я тебе помогу!
- Ты не спасешь от него! О слишком силен и безжалостен. Он разорвет тебя на куски и ничего, слышишь, НИЧЕГО не оставит от тебя. О боже, мне кажется, что бесы овладевают мною. Боже мой...
Этими словами она закончила свою жуткую речь. Генри стало ясно, что так просто, как он предполагал, здесь проблему не решить. Он пошел к начальнику охраны и попросил у него пистолет "для себя". На самом же деле он предполагал таким образом защитить Ванессу от нападения незваного гостя. Впрочем он не принимал во внимание тот факт, что оно могло подойти столь неслышно, что даже в полной тишине он не смог бы его услышать.
Ночь с 23 на 24 июля.
Теплая, июльская ночь принесла в их дом покой и тишину. Тишину, присущую только ночи. Ванесса спала, а Генри все пытался всматриваться уставшими глазами в кромешную темноту, пытался рассмотреть ЭТО. Он оберегал её, как мог. Если бы не утренняя газета, которая вновь повергла её в шок.
"...Очередное зверское убийство в двух милях от городка N. потрясло свое жестокостью и старательностью. На спине и груди убитого убийца вырезал строки:- Я найду и убью вас - послание, предназначавшееся явно какому - то определенной семье. И, как правильно поняла Ванесса, этой семьей являлись они. Мысль о скорой смерти встревожила её основательно, и она попросила Генри дать ей оружие.
- Но зачем оно тебе? - с удивлением спросил Генри, доставая из кармана пиджака пистолет;
- Я хочу защитить себя, да и тебя тоже - робко произнесла девушка, принимая из рук Генри "Магнум".
Этот пистолет был способен завалить корову с расстояния в полмили, и он успешно справлялся со своими обязанностями. Его гладкий ствол блестел в лучах утреннего солнца. Теперь она считала себя в безопасности. Она была вооружена и могла дать отпор любому.
"Но ведь вдруг бес попутает её..." - он быстро прогнал эту мысль, потому, что она не могла успокоить его сознание. Одно он знал точно - если оно придет, то погибнут они вместе. Эта мысль ввела его в такой ступор, что он не мог ничего сказать, сделать, да и вообще пошевелиться в течение пятнадцати минут.
Далее всё зависело лишь от Божьей воли. И счет пошел на дни...
Ночь с 24 на 25 июля
Ничто не предвещало урагана, который случился в эту ночь. Ветер срывам крыши с домов, вырывал с корнями деревья, бросал скот и разную провизию, оставленную на улице на ночь. Они не слышали ничего, да и стоило - ли им бояться, ведь в их квартире, где они проживали, царила тишина и покой. Внезапный стук в дверь заставил их вздрогнуть. Это не был простой стук человека. Он более походил на царапанье двери. Ураган стих в тот момент, когда в дверь постучали, и это еще больше испугало их. Генри подошел к двери, тихо прикоснулся к ручке и, взведя курок, резко открыл дверь, направив дуло пистолета на внезапного гостя. То, что он увидел, потрясало своей ужасностью. Перед ним еле стоял на ногах человек, кожа которого была обагрена кровью. Его руки были страшно изуродованы, да и сам он, как показалось Генри, уже не дышал. И Генри оказался прав. Мужчина упал перед ним, и он увидел на спине страшную надпись: "Жди меня. Я приду к вам...". Генри быстро захлопнул дверь и вбежал в комнату. Велев Ванессе собираться, он объяснил это необходимостью побыстрее убраться из города. Когда их дилижанс проезжал через деревню, на него что-то внезапно набросилось и стало разрывать его в клочья. Ткань летела во все стороны. Раздался выстрел, и дикий крик оглушил округу. Что-то громко свалилось наземь и быстро удалилось прочь. Это было оно. И Генри, и Ванесса, - они понимали, что за ними приходил он. Стало понятно, что надо как можно скорее убираться с этого проклятого места. Пребывание здесь грозило им новой встречей с незваным гостем. А Ванесса, закутавшись в одеяло, все вспоминала и вспоминала окровавленный труп, лежащий перед дверью.
- Но куда мы едем? - вдруг произнесла она полным боли голосом
- Туда, где будет безопасно, и хорошо - сказал Генри
В этот момент сзади на карету что-то набросилось, и через отверстие в крыше они увидели это - голова зверя напоминала смешение, дикое смешение, которое представляло собой лису, грифа и черта одновременно. Это не было похоже ни на что иное. Оно рвало и метало дилижанс с такой силой, что они уже начали молиться об упокоении их душ. Внезапно кучер встал, достал дробовик и выстрелил зверю прямо в голову. Удивлению его не было предела: голова разлетелась на маленькие кусочки, посеченная дробью. Крик страха и боли разнесся по равнине, но это не означало смерти. Зверь двигался, словно подчиняемый каким - то рефлексам. Он мог видеть душой, как показалось окружающим. Он подскочил к кучеру и одним ударом сломал ему позвоночник. Немой крик о помощи вырвался из его уст, после чего тело обмякло и свалилось на землю. После этого зверского убийства зверь скрылся, да так быстро, что через несколько секунд, показавшихся минутами, его не было видно.
- Но ведь нам надо ехать. Пойдем вперед - сказал Генри
- А ты уверен в том, что стоит туда ехать? - с тревогой спросила Ванесса. Она не знала, какая учесть её ожидает, и это пугало её куда больше, чем проблемы с соседями. Когда начало светать, Химера вновь вернулась.
Это зрелище потрясало и пугало. Ничто не способно было столь скоро оправиться и вернуть себе голову. Она набросилась на Ванессу и схватила её за шею. Выстрел в голову, сделанный Генри помог, но все же она не остановилась, и было уже приготовилась вырвать Ванессе сердце, как вдруг прозвучало еще четыре выстрела - Генри опустошил обойму и еле успел подхватить девушку, которую Химера выпустила от адской боли.
Ее лапы упали на лошадь, и Генри еле устоял на ногах, когда лошади резко рванули с места. Ближе к вечеру они попали в городок M...
Глава 2. Ночь в Бруклине
- Как мы сюда попали???
- Известно, как...
- А поконкретней?
- Пешком и чьей - то матерью...
- А...ну тогда понятно. А для чего мы сюда приехали. Да и вообще, как меня зовут?
- Тебя? Дай подумать...
Генри лежал в недоумении: неужели от такого потрясения её разум затуманился до такой степени. На часах было около трех часов утра. Было удивительно светло - летом, конечно, всегда рано светает, но это было слишком подозрительно. Он встал, прошел на кухню, налил себе воды и залпом осушил весь стакан - ему страшно хотелось пить. Решению подойти к окну он не препятствовал, да и в целом ему страшно хотелось спать. Приблизившись к окну он, поначалу ничего не заметил, но когда ему стало понятно, что на него сверху кто-то смотрит, ему стало немного не по себе. В конце концов он поднял голову и обомлел - над ним высилась фигура, рост которой был много больше по отношению к его собственному, как тогда показалось, росту. Когда ступор прошел, он наконец понял, что это та самая тварь, которая набрасывалась несколько раз на их дилижанс.
Не делая резких движений, он медленно отошел к стене напротив окна и шепотом позвал Ванессу. Она откликнулась не сразу - словно почувствовав что-то, она лежала и не шевелилась. Её взгляд был направлен в потолок и она шептала что - то невнятное. Генри не сразу понял, что она знала о незваном госте задолго до его появления.
Когда он приблизился к ней, то им овладел ужас - её глаза, они были кроваво - красными. Поняв, что от этого никуда не деться, ему не оставалось ничего, как только спрятаться в ванной комнате, хотя он понимал, что эта зверюга спокойно вынесет дверь одним легким толчком, но внутреннее "Я" почему-то говорило ему, что она не станет делать этого.
Экспрессивности данной картины не было предела, особенно когда она проникла через окно в квартиру, располагавшуюся на 12-ом этаже 42-х этажного здания. Но сказанное выше не имело никакой лирической ценности, заложенной в основной идее автора.
Пока Генри пытался понять, каким образом оно смогло воскреснуть, она исчезла из квартиры. Он осторожно толкнул дверь от себя и тихонько крадучись вышел из ванной комнаты, где находился около получаса. Каково же было его удивление, когда он не обнаружил никого кроме лежащей в постели Ванессы. Глаза её были закрыты, но она вся горела. Генри подошел к ней и попытался нащупать пульс. Он был страшно учащен. Когда он начал тихо звать её, чтобы пробудить то малое, что было дорого им обоим, она открыла глаза и ...
Когда он вновь увидел эти голубые, словно небо в августе, глаза, в нем что-то ёкнуло от неожиданности. Как казалось, всего пару минут назад она готова была умереть, а сейчас уже такая знакомая, по прежнему невинная и неприступная, проснувшись, она произнесла шепотом:
- Что было со мной?
Генри не сразу понял, в чем все-таки дело, но, в конце концов, его разум вступил в полное владение его телом и действиями.
- Ничего. Здесь просто прошел страшный вихрь... - сказав это он прервался, будто маленький мальчик, ляпнувший ненужное при родителях.
- Прошу тебя, не скрывай от меня ничего. Это было так ужасно. Мне показалось, что я оторвалась от этого мира и попала в другой, совершенно иной мир. Он не был похож на наш привычный тем, что там были лишь тени. Сказав это она закрыла лицо ладонями и заплакала, - я не хочу возвращаться туда!
- Но это был лишь сон и ничего более, - попытался успокоить её Генри.
Он помнил эти страшные, налитые кровью глаза, полные желания поглотить все живое. Они ждали крови, как жаждущий ребенок желает материнского молока. Но это было словно вчера, словно в страшном сне, как он говорил, но сам он не поверил в уговоры: ему всего дороже была лишь Ванесса, и он мог пожертвовать собой ради неё. Она же, по всей видимости, поверила в его слова, ибо её уже не тревожили никакие кошмары. Она могла свободно говорить на любые темы. Но это была лишь поверхностная видимость эффекта. В своей душе она держала ту тайну, которую никогда не поведала - бы даже Святому Отцу.
Следующая ночь вновь преподнесла сюрприз: в ней заговорила та, глубокая душа, в которой и был запрятан порочный миф. Глаза её вновь налились кровью, и Генри ощутил её тяжелое дыхание. Она приподнялась с кровати и стала парить над полом. Он смотрел на неё с такой горечью и страхом, что становилось невыносимо больно, когда он кричал ей: "Приди в себя!", "Что же с тобой такое?". Но она не могла вырваться из этих лап. Химера зажала её в своих страшных объятьях столь сильно, что она вмиг стала разгораться адским пламенем. Её руки стали похожими на кинжалы. Она вонзила один из них Генри в грудь, отчего у него мгновенно помутнело в глазах. Вскоре после этого превращения она опомнилась, но лишь только она увидела труп, её взгляд упал на открытое окно. Боль страдания, принесенные этим чудовищем в одинокую семью, разрушили её, погубили невинного человека довели до самоубийства другого. Она выбросилась из окна, и лишь дикий крик разорвал ночную тишь, но не разбудил никого. Утром под домом не было никакого напоминания о вчерашнем пиршестве Ада. Труп исчез и из квартиры, а в тот - же день в неё въехали новые жильцы. Никто и не вспомнил о том, что творилось в тот страшный период.
Однако и после этих ужасных происшествий доносились отголоски. Ходят слухи, что в той квартире июльскими ночами слышны крики Ванессы Стар, которая металась в муках от понимания того, что только что по чьей - то воле убила собственного мужа...