Вторник. Карандаш как средство рисования. С самого утра все пошло наперекосяк - его разбудил не солнечный луч, а стук матери в дверь. Раз в неделю она приходила, чтобы сменить постельное белье и убрать его комнату. Каждый раз в разный день, поднимая Аи гораздо раньше, нежели он привык. После часового сидения в ванной, чтобы не попадаться матери на глаза, Аи снова попытался уснуть, но сон к нему не шел. Обидевшись на мальчишку, Морфей ушел к кому-то другому и теперь сидел у неизвестной Аи постели. Может быть даже у кровати той девушки со светлыми волосами. Замечтавшись, он забыл о том, что надо ставить мольберт, а то можно пропустить что-то интересное. Очнулся он только тогда, когда услышал звук хлопнувшей входной двери. Стандартные полчаса установки - и юноша стоял перед гладью, из которой он хотел извлечь... Нет, не кафе, как возможно подумали вы, мои читатели, а образ той девушки. Аи выглянул в окно с безумной надеждой - вдруг он хотя бы мельком увидит ее? И, что самое странное - его постигла удача. Оставим его на пару минут полюбоваться незнакомкой. Аи с самого детства был странным ребенком - молчаливый, но не грустный, он всегда улыбался. Даже когда его ругали,(а это бывало редко, ведь большую часть времени он сидел у себя в комнате) с его губ не исчезала улыбка. Да, она становилась меньше, но не исчезала. Улыбка у него редко менялась - большую часть времени она была робко-застенчивой, домашней и милой. Ладно, аллея воспоминаний зашла в тупик, настало время узнать, чем занимается наш улыбающийся художник. Аи, вдоволь налюбовавшись девушкой, взялся за карандаш. На самом деле для него не свойственно было делать набросок. И в пять лет и в пятнадцать(а именно столько ему было на данный момент)юноша сразу брал краски, никогда не рисуя стандартные серые линии. Покусывая губы, он провел первую полоску на полотне. Потом еще одну. И еще. Через пятнадцать-двадцать минут на бумаге появилось девичье лицо. Желая увидеть объект своей работы, Аи выглянул в окно. И вдруг - разочарование - ее не было. Рикуру охватила паника: вдруг он увидел ее в последний раз, но он тут же успокоился, воскресив ее образ у себя в воображении.