Остров

Сергей Чертопруд

Мои глаза - и вернулись

К вам, белые хризантемы

Видели всё на свете

Иссё

Он стоял, широко расставив ноги. Смотрел на мелькавшие за грязным окном вагона скорого поезда дачные поселки, и думал о том, что через трое суток его ждет возвращение в Москву. Короткие сборы. Инструктаж. Военный аэродром и снова работа...

Как и все “ходоки”, он был суеверным. И старался не ходить на “боевые” в свой День рождения, хотя за эти пятнадцать лет многое бывало в жизни подполковника спецназа Андрея Л. по прозвищу Болт.

Снова Чечня. Для него это привычный маршрут. Четвертый раз за последние полгода. Он вдруг вспомнил, что многие его коллеги не любили цифру четыре. “Бог троицу любит” - любит поговаривать капитан Желтков, командир разведроты, где Андрей командовал взводом сразу после училища. И еще он говорил, что в жизни каждого должен быть свой остров, где он сможет найти все, о чем только можно только мечтать в афганских горах...

Желтков погиб нелепо. Когда закончился срок его командировки в Афганистане, он не стал ждать колонну, идущую в Союз, а улетел попутным вертолетом с одной из застав. Домой спешил, хотел на ноябрьские праздники с женой и дочкой побыть. О его смерти Андрей узнал через две недели, когда вернулся с “боевого выхода”. Сбитую вертушку так и не смогли найти в горных ущельях. Отправили цинковый гроб с камнями, взятыми с той заставы, откуда он улетел. А через два месяца Андрей занял место капитана и начал сам водить группы спецназа на перехват душманских караванов с оружием.

Пятого ноября, если он не был на “боевом”, то напивался - бутылка водки, буханка черного хлеба, банка тушенки и ... Он вспоминал тех, с кем уже не сможет сесть за один стол, тех, кто на больничной койке и тех, кто в рейде... А потом наступало утро, и он снова становился Болтом - неприметным мужичком с тяжелым взглядом зэка, прожившего полжизни на “зоне”.

А поезд всё стучал и стучал колесами по бескрайним российским просторам. Андрей втянул в себя свежий прохладный ноябрьский воздух, вздохнул и двинулся на свое место.

Сидящий напротив него молодой парень, спрятал в сумку томик Гумилева, и заговорил с другим попутчиком - пожилым мужчиной, осилившим за все время поездки газету “СПИД Инфо”, об особой роли России в развитии цивилизации и смутном времени наступившим для неё с 1917 года.

Прикрыв глаза, со стороны могло показаться, что дремлет, он отстранено взирал на суету этой жизни. Диалог двух попутчиков напоминал ему разговоры на кухне, где у отца, заведующего кафедрой отечественной истории местного педагогического института, собиралась интеллектуальная местная элита и они часами говорили о том же самом. Как давно это было.

О смерти отца он узнал перед самым выпуском из училища. Их готовили по спецпрограмме для “выполнения интернационального долга” в той стране, где почти все из учебного взвода уже побывали в декабре 1979. Кто в составе “мусульманского батальона”, кто в составе псковской дивизии ВДВ, а кто, охраняя офицеров КГБ.

Он приехал в день похорон. Прямо на кладбище. Постоял вместе с другими родственниками и молодой вдовой - второй женой профессора. После смерти матери, когда Андрею было пятнадцать, отец полностью замкнулся в себе. Работа, работа и еще раз работа. Его спасли книги и ученики. Библиотека, самая великолепная в городе, и студенты, готовые часами слушать его лекции по истории России. Почти все они, кто смог, пришли проститься с любимым преподавателем.

С Валентиной, так звали его молодую мачеху, Андрей учился в одном классе. Она увлекалась историей России. Летом проводила экскурсии в городском краеведческом музеи, и могла часами рассказывать о каждом из экспонатов, десятилетиями хранившихся в стеклянных шкафах витрин. С его отцом она именно в музеи, куда профессор привел известного московского писателя. Гость готовил книгу о жизни легендарного революционера, просидевшего в местной тюрьме пять лет и совершившего побег из неё. После революции этот человек стал одним из руководителей ВЧК.

Литератор был поражен эрудицией юного экскурсовода, а профессор пригласил ее на свои семинары, проходившие по пятницам у него на кухне. Так Валентина стала частым гостем в их квартире Был ли Андрей влюблен в одноклассницу? Трудно сказать. Скорее восхищался и может даже немного боготворил. Сам он рос, как вся дворовая шпана. И мало интересовался наукой. Да и отец, погруженный в мир истории и живший в нём, просто не замечал сына. А он рано стал самостоятельным, серьезно изучал бокс и самбо, и мечтал о карьере офицера.

Когда его провожали в армию, то Андрей напился. Впервые в жизни. В ту ночь он пообещал своему другу Витьке Одинцову, поступившему в Рязанское военное училище ВДВ - они оба подали заявления, но зачислили только одноклассника:

- Я тоже буду офицером! Запомни это Витек!

- Дай Бог, свидимся, - рассудительно ответил тот, - После армии можно и без экзаменов поступать. Главное, в десант попади. На “дембель” когда пойдешь, возьми у ротного направление в училище. Они всегда дают.

Они встретились через несколько лет. Роту капитана Одинцова духи блокировали в горном ущелье. Андрей, рискуя попасть под трибунал, не дожидаясь приказа командования, взял с собой полтора десятка добровольцев, умевших только воевать, и прорвался к остаткам отряда друга. Он организует отход. А сам останется прикрывать, моля бога, что бы “вертушка” не была сбита при эвакуации раненых...

Через месяц Андрей был срочно переведен в военную разведку и стал “ходоком”. Кличка Болт осталась ещё со времен училища, а хладнокровный расчёт и жестокость, удивлявшая, успевших привыкнуть ко всему, его коллег, проявилась впервые только тогда. Он превратился в хищника, который охотился в одиночку. И тогда у него появилось желание навсегда остаться в мире джунглей, где всё зависит от тебя и не надо боятся возврата в мирную жизни. Туда, где всё заранее рассчитано и предусмотрено на многие годы вперед самим обществом.

Когда он вернулся в первый раз из Афганистана, то не строил иллюзий о своей дальнейшей судьбе. В кармане уже лежало направление в военное училище. Первым, кого он встретил на пороге родной квартиры, была Валентина. Она почти не изменилась за эти два года. Правда, из угловатой девочки подростка она превратилась в красивую девушку.

Вечером, сидя за столом, мачеха деликатно ушла, он впервые за все годы, прошедшие со дня смерти матери, откровенно поговорил с отцом.

- Это ваше дело. Завтра я пойду в военкомат и оформлю все документы, а через неделю уеду в Новосибирск. Квартира мне не нужна. Жениться я пока не собираюсь.

- Но если ты хочешь...- начал отец.

- Это твоя жизнь. Моя осталась там, за речкой. Живите, как знаете. Считайте, что нет меня. Погиб. Прилетел в цинке ...

- Андрюш... - бледнея и жадно хватая ртом воздух, только и сумел произнести отец.

- Я с кладбища. Лешку Михеева сегодня с утра хоронили. Он в соседней роте служил. Встретились только в самолете. Он в гробу, а я живой. Оба в Союз вернулись. Знаешь, как страшно было видеть глаза его матери. Ты живой, с орденом, а он мертвый... - Андрей плеснул в стакан ещё водки, залпом выпил и добавил, - за тех, кто вернулся в цинке... - и зарыдал, уронив голову на руки.

На следующий день он уехал. Сибирь, с ее морозами и тайгой, понравилась Андрею. Летом, взяв рюкзак и карабин, он уходил на месяц в лес.

После окончания училища и второй командировки за речку он стал инструктором в одной из частей спецназа. Там Болт прославился своими жесткими, но справедливыми, требованиями к курсантам. Он учил их, следуя принципу: “если не умрете на полигоне, то погибните в первом бою”.

В родной город он приехал только на похороны отца. На вокзале сразу взял билет обратно, на ночной поезд, что бы поскорее покинуть этот города. Он боялся встречи с Валентиной и с матерью Лешки Михеева.

Когда была свадьба отца и Валентины, он послал телеграмму с поздравлением, а потом скупо сообщил в письме, объясняя своё отсутствие на свадьбе отца, что были учения - целый месяц, и его не отпустили. Он вообще писал он редко, кратко и сухо. Только описания тайги и охоты были красочными многостраничными. Отец, чувствуя свою вину перед сыном, со свойственной ему привычкой рассматривать любые события с позиции анализа взаимоотношений людей, словно на лекции по истории, подробно излагал в письмах хронику молодой семьи и жизни города.

Из одного из таких письма Андрей узнал, что сестра Лешки Михеева Ирина окончила школу и поступила в пединститут. Отец считал своим долгом помогать семье Михеева, решив, что Андрей и Леша были друзья. Хотя, кроме учебы в одном классе, их почти ничего не объединяло.

Михеев, после того, как отец бросил их, помогал матери содержать семью. После школы он сразу пошел работать, даже не пытаясь поступить в институт. И в отличие от Андрея, он знал, что его ждет в жизни. Сначала армия. Затем женитьба. Поступление на вечернее отделение местного политехнического института и работа на местном индустриальном гиганте, изготовлявшем военную технику.

Ирина подружилась с Валентиной. Нет, они не были близкими подругами, хотя во многом дополняли друг друга.

На поминках Андрей почти ничего не говорил. Мрачно сидел за столом, погруженный в свои мысли. Когда гости разошлись, помогал убирать со стола. За весь день он так и не поговорил с Валентиной. Когда Ирина собралась идти домой, он вызвался проводить ее.

Они медленно шли по спящему городу. Прохладный апрель окутал их свежестью и запахом гари. Любил он такую погоду. Где то прогромыхал трамвай, промчалась машина, полуночный прохожий торопливо юркнул в подворотню.

- Знаешь, а моя мама любила твоего отца. Они вместе учились в МГУ. Но он любил другую, кто ждал его все годы учебы. Пять лет. И встречаться только на каникулах, да еще письма, - ей очень не хотелось возвращаться домой. Видеть заплаканные глаза мамы, слышать ее тайные вздохи. Ведь даже после смерти отца Андрея она продолжала хранить эту тайну и поэтому не пришла на похороны проститься с человеком, которого безответно любила столько лет.

Они подошли к её дому. Она предложила зайти в гости, попить чая, но он сухо попрощался и быстро зашагал в сторону вокзала. Через полчаса Андрей сел на поезд и уехал из этого города. Уже лёжа на верхней полке скорого поезда увозящего его обратно в родную часть он переживал, что отказался от приглашения Ирины. Может и потом всё в жизни сложилось бы по-другому.

Хотя, жить в той квартире, где раньше жил Лёшка. Видеть каждое утро глаза его матери. Нет, он бы не смог. Это с годами привыкаешь к тому, что сегодня ты похоронишь лучшего друга, а завтра кто то поднимет третий тост на твоих поминках. Сколько раз он видел за эти годы глаза матерей, жён и детей погибших друзей. Может, поэтому и боялся семейной жизни. Ведь однажды и он может не вернуться из боя. И кто то из его сослуживцев сообщит его жене и детям эту трагичную весть.

Он редко приезжал в этот город. Все эти годы его комната в квартире профессора пустовала, словно ждала хозяина. Валентина, после смерти мужа, так и не вышла снова замуж. Она полностью посветила себя карьере преподавателя. Закончив аспирантуру, она осталась на кафедре отечественной истории и заняла место покойного мужа.

Боковым зрением он зафиксировал промелькнувший за окном освещенный яркими прожекторами элеватор. Поезд прошёл под широким автомобильным мостом. Огни местного индустриального гиганта, где мечтал работать Лешка, возвестили о том, что пора выходить. Он приехал. Вздохнув, он взял спортивную сумку, поднялся и неторопливо двинулся к выходу.

Молодая женщина вышла в коридор, и пропустив заспанную проводницу, задумчиво повернулась к окну, любуясь проплывающими пейзажами. Что то знакомое было в этом взгляде.

Ирина? Машинально пронеслось в голове. А мозг начал извлекать всю необходимую информацию. Она? По возрасту подходит. Место встречи? Да, она здесь живет. Взгляд скользнул по ее руке. Не замужем - почему то радостно отметил он. Попутчица вышла в тамбур, чуть замешкалась. Тусклая лампочка в мутном плафоне на потолке осветила ее лицо.

- Ирина? - вопросительно произнес он.

Она удивлено посмотрела на него, задумалась на мгновение, мучительно вспоминая имя.

- Андрей, - подсказал он.

Она растерялась, не ожидая встретить его в этом поезде. Он стремительно оказался у двери, опередив ее. Спрыгнул вниз. Распихал торговок, освобождая пятачок асфальта. Подал ей руку. Помог ей сойти. Когда он почувствовал тепло и мягкость ее ладони то, что, то лопнуло в нем.

Они выбрались из толпы встречающих. Он, словно ледокол, расчищал ей путь, бесцеремонно расталкивая встречающих и желающих уехать. Народ суетливо сторонился, пропуская столь странную пару. Когда они отошли метров на десять от шумной толпы у вагона, то остановились и несколько мгновений безмолвно глядели друг на друга.

- Снова встреча, - он смущёно улыбнулся, чувствуя, что секунды решают все. Он не мог потерять ее. Не мог. Мозг привыкший работать на опережение, стремительно выработал стратегию поведения, но женщина, сама того не подозревая, разрушила элегантную комбинацию завязки и развития романа.

- Да. Тебя сразу и не узнать, - она улыбнусь, так обворожительно, что ради этой улыбки многие мужчины были готовы свернуть горы, - ты ...

- Домой, если называть это домом. Комната в квартире, где я бываю, раз в полгода. Приехал на несколько дней, на кладбище зайти. Пятое ноября встретить в тишине. А потом снова работа, - он устало вздохнул, - а ты ...

- Домой. Ездила к двоюродной сестре, ну и по делам. А ты ...- в ее голосе прозвучала тревога. Она ждала ответа на свой молчаливый вопрос.

- Как видишь, - он продемонстрировал сильную, в старых порезах и ожогах, мужскую ладонь без обручального кольца, - Так и остался одиноким волком. Если не возражаешь, я тебя провожу.

Она кивнула, взяла его под руку, подарила еще одну восхитительную улыбку, и они неторопливо пошли к зданию вокзала. Они не стали ждать трамвая. Медленно бредя по засыпающему городу, они наслаждались процессом безмолвного общения друг с другом. И оба не сговариваясь, вспомнили тот вечер после похорон его отца. А через полчаса он сидел на кухне ее двухкомнатной квартиры, пил чай с клубничным вареньем и неторопливо рассказывал о своей жизни.

- ... После того как расстались тогда, уехал обратно в Учебно тренировочный центр. Потом Афганистан. Много чего было. А дальше “горячие точки” по всему бывшему Союзу. Погоны подполковника, через полгода на пенсию, нам год за два считают, как подразделению особого риска, - и пояснил, - спецназ ГРУ. А ты как жила эти годы...

- Мама умерла через полгода. Сердце не выдержало. Рано выскочила замуж. Жить надо было. Сам понимаешь. Разошлись через два года. А дальше... Я перевелась в финансовый институт. Закончила с красным дипломом. Теперь в местном Сбербанке работаю, - она глядела на него и пыталась проникнуть через его взгляд. И не могла.

- У меня похожая история. Женился. Жизнь офицера военной разведки, если нет дипломатического паспорта, хуже, чем у лейтенанта после училища. Месяцами на "боевых". Ну и она не выдержала, роман с бизнесменом... - он рассказывал это буднично, чуть опустив веки. Внезапно прервав рассказ, он внимательно посмотрел на нее. И она впервые почувствовала цепкий, хладнокровный взгляд охотника. Она непроизвольно содрогнулась. Он тяжело вздохнул, почувствовав её состояние и пояснил:

- Иногда моя жизнь напоминает сказку о красавце и чудовище, вот только не было в жизни красавцы ...

И она подсознательно поняла этого человека, и не нужно было больше слов, и вечной игры между Мужчиной и Женщиной под названием флирт...

Он прилетел в Чечню в конце ноября 1996 года. А через полтора месяца началась кровавая бойня. Андрея “накрыл” свой же снаряд. Оглушенный, он пролежал двое суток в развалинах, потом начал осторожно откапывать себя... Его считали пропавшим без вести. Командование привычно приготовило похоронку. Вот только некому ее послать - нет родных у Болта, кроме мачехи. Оформили приказ о его награждение. Посмертно. Но он выжил и появился в расположение родной части спустя десять суток. Контуженый, небритый, исхудалый, весь в крови и грязи, но живой ...

Он снова ехал в поезде. Теперь уже как бывший “ходок” по прозвищу Болт. Он не знал, что ждет его. Двое суток с Ириной. Она не обещала ждать. Просто сказала на вокзале “счастливо”, и все ... Он позвонил Валентине, сказал, что едет, что ему просто хотелось отдохнуть несколько суток.

Поезд плавно подкатил к перрону. Проводник спал, и, выйдя в тамбур, он сам открыл дверь. Фонари на перроне спешили навстречу вагону. Не дожидаясь пока поезд остановиться, Андрей спрыгнул вниз и увидел бегущую навстречу ему Ирину ...