Katsurini : другие произведения.

Часть 2 глава 5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Часть 2 Глава 5, полностью. обновление от 2 ноября 2013 года.
  
Часть 2 Глава 5
  
  Даша
  
  За физику так и не смогла взяться. Прямо накрывало, и слёзы лились в три ручья. Да что со мной такое? Набираю номер телефона, смотрю, и не понимаю, чей это номер. Контакта у меня такого нет, да только руки сами набрали. И хоть родители предупреждали о мошенниках, что нельзя звонить на незнакомый номер или перезванивать чужому кому-то, а всё равно набрала номер. А у самой сердце бьётся быстрее. Сбросили. Набираю снова и снова. И короткие губки в ответ. Грустно… Ведь гудок идёт. Кто ты, таинственный незнакомец?
  
  И вновь еду в парк на роликах кататься. А перед глазами стоят трюки, которые пытаюсь повторить. Вот только человека, который эти трюки делал я не помню. И такая грусть захлёстывает меня. А вокруг меня толпа ребят, я скольжу по ним взглядом, но не вижу родных глаз. Потом бурные аплодисменты, а у меня слёзы на глазах. Кланяюсь и уезжаю. Потом проезжая мимо, вижу двух недавних знакомых: бывшего и его подружку. Улыбаюсь им, машу и... проезжаю мимо. Не хочу никого видеть!
  
  Выезжаю из парка и вижу удаляющуюся фигуру в футболке и шортах. Блин! Спотыкаюсь и лечу кувырком. Вряд ли мне удастся благополучно приземлиться не на пятую точку. Жизнь не проносится мимо, жизнь не имеет смысла, если нет ЕГО! Его СИНИХ глаз! И перед глазами проносятся воспоминания. Я закрываю глаза. А когда открываю, я лежу в объятиях, ЕГО объятиях. Слёзы беззвучно текут из глаз.
  
  - Ну не плач, прошу.
  
  И такая волна протеста поднимается в душе.
  
  - Ты, ты, да как ты посмел так поиздеваться надо мной! - на его лице отражается раскаяние и растерянность. - Поцелуй меня!
  
  И он целует. А потом хватаю его за волосы.
  
  - Прибью! Только ещё что-то отмочи в подобной манере! И волосы, с какой такой радости ты обкромсал, такие прекрасные волосы!
  
  А он нежно ко мне прикасается, обнимает и мне кажется, что нюхает меня. Я начинаю принюхиваться. Ну вот, воняю потом, я ведь физические упражнения делала. А он зажмурил глаза и словно мурлычет.
  
  - Я видела их.
  
  - Кого? - он тут же садится.
  
  - Наших голубков.
  
  - Кого?
  
  - Того самого, про кого думаешь.
  
  - Где?
  
  - Тут.
  
  - Давно?
  
  А у меня глаза уже горят, хочу его скалкой огреть, чтоб больше не был таким болваном. Отворачиваюсь от него.
  
  - Мне надо знать.
  
  - Ага, надо.
  
  Что бы мне такого ему пожелать? Интересно, а прошлое воплощение распространяется на нынешнюю жизнь?
  
  - Ты Мой! И никто другой не сможет к тебе прикоснуться! Ясно?
  
  И хохот.
  
  - Глупенькая, - он обнимает меня за талию, и нюхает мои волосы.
  
  Маньяк, ей Богу! Извращенец!
  
  И сидим мы у выхода в парк, и просто молчим рядом. Так приятно быть с ним, просто находиться рядом.
  
  - Что ты вспомнила? - вместо ответа снимаю с себя ролики, достаю из рюкзака босоножки. - Ты обещала не кататься без меня.
  
  - Не было такого обещания, ты его стёр!
  
  - Тогда откуда ты...
  
  А я показала ему язык! Вот тебе!
  
  - Мне нужно знать!
  
  - Хочешь воспоминаний лишиться? Могу тебе это устроить?
  
  А он просто меня обнял.
  
  - Прости, - шёпот, от которого мурашки по телу.
  
  - Ладно, так уж и быть прощаю.
  
  Он потёрся о мой бок.
  
  - А ты в прошлой жизни котом не был?
  
  - Может и был, не знаю. Так что там наша парочка?
  
  - Не знаю, по-моему в очередной раз следили за мной.
  
  - И ты не переживаешь?
  
  - Нет. Что ты раскопал?
  
  - Ничего дельного, - я надула губки. - Знаешь, есть официальная общепризнанная медицина, а есть.., - киваю в ответ. - Так вот, кое-кто занимается экспериментами над кровью, генами, абортным материалом и клонами.
  
  Я задумалась. Получается то, что мы видели - это клоны.
  
  - Ну да.
  
  - А разве они живут? Вроде ж пока не научились живучих создавать.
  
  - Смотря какую цель ставить. Да, воспоминания не могут вклинить в клона. А вот живучесть зависит не от тела.
  
  - Душа?
  
  - Да. Учёные не научились призывать душу в это тело. Тем более, оригинал призвать точно не получится. Но это официальная медицина не может.
  
  - Значит, Она смогла? - Лёша кивает. - Странно.
  
  - Что тебя напрягает?
  
  - Знаешь, я раз смотрела передачу одну про отрицательный резус. Так вот, говорили там, что таких людей невозможно клонировать.
  
  - Почему?
  
  - Не знаю.
  
  - Тогда логично предположить, что у тебя отрицательный, - киваю. - А группа?
  
  - Первая, - присвистнул.
  
  - Интересненько. Значит, скорее всего ...
  
  - Да.
  
  - Тогда...
  
  - Как они обошли это? А меня ещё такой вопрос волнует. Вот она как-то научилась призывать души, значит, смогла заставить тело жить, переместила себя в него. Ладно. А кто такой Дима?
  
  - Ну, тело понятно. А вот душа - не знаю. Я огляделась по сторонам. Нашей парочки видно не было. Я как раз переобулась, ролики спрятала в рюкзак, встала.
  
  - Было приятно познакомиться.
  
  И развернулась и ушла. Ко мне ещё навязались парни, говорили о том, какая красивая. Я с ними мило поболтала, они меня проводили почти до моей улицы. Потом я простилась и пошла домой.
  
  Дома залезла сразу в душ. Потом надела свой красный махровый короткий халат на голое тело, волосы замотала в полотенце. Потом полезла в холодильник. Нашла рагу, тушенное мясо. Вывернула оба блюда на сковородку и стала греть.
  
  - А на меня погреешь? - чуть сковородку не уронила. Вот, блин!
  
  Стала греть и на него.
  
  - Давно ты тут?
  
  - Не, только пришёл.
  
  Бросила на него взгляд, успел переодеться. Домашние шорты, и голый торс. Я сглотнула, но ничего не сказала. Поставила чайник. А волосы у него были мокрые да и на груди были капельки в волосках.
  
  Потом отключила плиту и пошла сняла полотенце.
  
  Теперь уже он сглотнул. Стала молча раскладывать еду по тарелкам.
  
  - О чём думаешь?
  
  - Не о еде. Как думаешь, нам уже можно?
  
  Помотала головой.
  
  - Сиди и думай о еде.
  
  Пока кушали, молчали.
  
  - А кто готовил? - я нахмурилась. Что-то мне это напоминает.
  
  - Нравится?
  
  - Нямственно.
  
  - Я.
  
  Улыбочка до ушей. Закатила в ответ глаза.
  
  Пока кушали, поставила в духовку запеканку печься. Предварительно замесила тесто - творог смешала с яйцами и сахаром, добавила манку и всё в холодильник на полчасика или больше, всё на глазок. Ещё можно добавить соду, тогда более рыхлая получается, но я обычно не добавляю. Манка должна была разбухнуть. Ну и потом в форму для выпечки и в духовку.
  
  - Знаешь, у меня с физикой опять засада.
  
  - Помочь? - кивнула. - А чай будешь?
  
  Я как раз заваривала “пу-эр с земляникой” - это такой китайский чёрный чай, и вроде как пищеварению помогает и если проблемы с желудочно-кишечным трактом, только брать нужно китайской фасовки. М-м-м.
  
  - Хочу твою выпечку.
  
  Я кивнула и пошла за учебниками. Принесла, села. Да только он меня усадил на колени. Я сглотнула. А ведь под халатом у меня ничего.
  
  Так этот мучитель засунул руку под халат. Я вскочила.
  
  И такие невинные отведённые в сторону глаза.
  
  Села по другую сторону. А он тут как тут.
  
  - Лёш, ты знаешь, чем это всё закончится?
  
  - А я что, я - ничего!
  
  Потом всё же сел рядом. Я открыла задание и сосредоточилась на учёбе. И странно, но просто присутствие его рядом помогло. Он просто взял расчёску и начал расчёсывать мои волосы. А я щёлкала как орешки задачки. Потом плита запиликала и я полезла проверять готовность. К зубочистке тесто не прилипало. Выложила в блюдо запеканку, выключила духовку.
  
  - Садись, дорешивай.
  
  Улыбнулась. Любимый.
  
  Дорешав всё, налила заново вскипячённого чая. Он ел, но когда я ела, застывал и не сводил взгляда.
  
  - Что?
  
  - Ты красива, - а я покраснела. Что ж, если хочет любоваться, за просмотр деньги не берут.
  
  Доела я быстро.
  
  А потом пришли родичи. Я представила себя со стороны, Лёшу в таком виде и жутко покраснела. А если они подумают, что мы тут... Но Лёша уже был в футболке. Хух.
  
  - Здравствуйте, - Лёша протянул отцу руку.
  
  - Здравствуй, сынок!
  
  Боги, они, правда, признали его?
  
  - Лёша, покушаешь с нами? - вмешалась мама в напряжённую тишину.
  
  И что, скажешь, что уже кушал? Не думаешь, что они могут обидеться или подумать, что их избегаешь?
  
  - С удовольствием! - просиял он улыбкой.
  
  Мама шустро накрыла на стол. Какие-то соленья доставала, грибы маринованные, мясо настрогала на тарелочки.
  
  Надеюсь выпивку они не поставят.
  
  Я пошла в комнату переодеваться, пока Лёша общался с родителями. Надела домашнее платье. Ну не буду ж я как на праздник наряжаться. Или буду? Покрутилась перед зеркалом, потом ещё и ещё. А вид у меня всё мрачнел. Вот тебе и полный шкаф нарядов. И что надеть?
  
  Лёша сам явился ко мне.
  
  Без стука. Правда у меня дверь была настежь, но всё равно.
  
  - Ты тут утонула?
  
  Я обессиленно села на кровать. Он окинул взглядом весь мой беспорядок.
  
  Хоть успела выбрать себе нижнее бельё, а то в таком виде дразнить его точно не стоит.
  
  Полез в шкаф и достал симпатичное платье. Оно было до колен, темно-синее с листочками белыми. Скромное, подходящее. Протянул мне.
  
  Я благодарно кивнула и надела.
  
  А с волосами что?
  
  Понял без слов, просто стянул в высокий хвост. А я уже сама закрутила его в гулю и шпильками заколола.
  
  - Благодарю.
  
  Пришли мы вместе в кухню. Стол уже ломился от яств. Интересно, где мама столько всего откопала.
  
  Алкоголя не было - это радовало. Хоть родители у меня не пьют, но иногда при гостях на стол ставят спиртное.
  
  Зато был сок и байкал. А ещё мама вскрыла компот и перелила в красивый кувшин.
  
  Так что в напитках точно проблемы не было. Нас усадили рядом в уголок, а по краям сели возле меня папа, а возле Лёши мама.
  
  Лёша с папой беседовал о политике. Они даже немного поспорили. Вот знала, что любимый образованный и начитанный, но чтоб настолько... В итоге хоть мнения у них поначалу расходились, но в результате папа принял сторону своего зятя.
  
  Я улыбалась. Всегда сомневалась: какого это привести в дом мужчину, как это папа воспримет? А вышло неплохо. Надюшки не было. Интересно, а где она?
  
  - Мам, а где Надя?
  
  - С Денисом в гараже возится.
  
  Понятно всё с ней.
  
  Мама всё допытывалась о родственниках со стороны мужа.
  
  Родители есть? Отлично. Братья-сёстры? Брат - тоже хорошо.
  
  Квартира в Москве есть - превосходно. Однушка - ничего страшного. На крайний случай можно сдавать, а жить в Подмосковье в двушке. И всё в таком духе. Я молча кушала, точнее сказать, ковырялась в тарелке да пожёвывала грибы. Люблю их, родители сами на даче собирали.
  
  А есть ещё дача? Здоровско!
  
  Просидели так часа два. Потом мама непрозрачно намекнула, что неплохо и со сватами* познакомиться.
  
  Проводила я Лёшу. Мы ещё долго стояли в тамбуре и целовались.
  
  Лёша
  
  Расследование продвигалось медленно, потому как исследования проводились запрещённые, поэтому никаких упоминаний, всё говорилось шифром, бумаг почти никаких не было. Компьютеры работали в режиме: схватил жёсткий диск и всё. Так же был пресс, под который в случае чего можно было засунуть этот жёсткий диск с данными.
  
  Как известно, все данные, записываемые на жёсткий диск можно при большом желании восстановить, если нет физического повреждения и новая информация не записывалась. Поскольку при удалении информации, форматировании диска данные стираются не физически, а всего лишь удаляется ссылка на область, где хранился этот файл. Ну и это место становится "свободным", хотя файл по-прежнему на том же месте. И при переносе его в другое место обычно лишь ссылка меняет своё название, и лишь копирование информации на другой логический диск меняет его физическое расположение (при этом информация в предыдущем месте всё равно остаётся). Лишь перезаписывание на это место другой информации приводит к утрате предыдущей. Поэтому и говорят, если что-то случилось с данными, ни в коем случае не записывайте новые на этот диск. Тогда имеется большой шанс на восстановление.
  
  Ну так вот, эти подпольные лаборатории предусмотрели это.
  
  В общем, даже при имеющемся диске медик не разберётся в этих данных. Какие-то маркеры и цифры для каждого номера пациента, никаких имён. Поэтому всё расследование зашло в тупик, а рисковать своим обнаружением и копаться в мозгах - было рискованно. Ещё одна причина была: работа. Я ведь не мог всё бросить и сутки напролёт искать.
  
  В общем, неделя рабочая уже кончилась, а сдвигов не было. Потом Даша поехала кататься на роликах. Блин! Я сел у выхода из парка и соколом наблюдал за ней. Она вытворяла трюки, которые я выполнял, когда красовался перед ней. Точнее вначале она их отрабатывала, а потом стала доводить до совершенства. Её обступила толпа народа, любуясь ею. Было на что посмотреть даже в плане трюков, а Даша вообще красавица, поклонников у неё вообще может быть целая тьма.
  
  Кстати, в прошлом это слово обозначало тысячу. Тьма воинов - тысяча воинов, а тьма тьмущая - миллион.
  
  Вот так интересно выходит.
  
  А меня ела ревность. Не хотел, чтоб кто-то смотрел на неё и любовался. Такими темпами я из неё затворницу сделаю, чтоб она вообще из дома нос не показывала. Подавил эти чувства.
  
  А Даша скользнула взглядом по собравшимся и слёзы блеснули в глазах. Любимая, ну что ж ты? И чувство грусти, такая тоска, что просто хоть вешайся. Что с ней? Она завершила выполнять трюки и поехала на выход. Помахала какой-то парочке и даже выдавила улыбку. Я собрался уходить. Мы ведь не должны видеться. А то чем чёрт не шутит? И она меня заметила. И всё, споткнулась и стала падать. Я не мог этого допустить, развернулся и просто поймал в объятия. А она плакать. А потом стала наезжать на меня, потом просит поцелуй. Вот и пойми этих женщин. А потом стала меня обижать. А я чувствовал лишь её чувства, сменяющие друг друга. И совсем растерялся. Она всё вспомнила, даже то, что я стёр и то, что закрывала сама. Она была права, во всём.
  
  А я дурак, заговорил о врагах. Как она взбесилась! А я не мог понять, почему. Что я сделал неправильно. Я ведь хотел защитить её и нас. Потом она переобулась и ушла. Так, словно мы незнакомы. Вот и пойми её.
  
  А потом проверил периметр и пошёл по своим делам. Точнее сделал вид, что ушёл, а сам навёл отвод глаз да вырубку техники да сиганул домой. Помылся, натянул шорты и к ней.
  
  Боги, как она выглядела в этом красном халатике, едва прикрываемом все виды. Я смотрел на неё и не мог проронить и слова. Хотелось взять её здесь и сейчас. Подавил свои чувства и заговорил о еде. А дальше понеслось, поддавание соблазнам да борьба с ними. Спросил её про её чутьё, что оно говорило. Сказала, что нам нельзя! Боги, как это вытерпеть?
  
  Потом она решила безопасно сменить тему на физику. И мы занялись ею. Точнее она и сама справилась, и я знал, что было не так. Ведь каждый раз видел её рыдающую над учебниками по физике. Но она больше не грустила и я поддался ещё одному соблазну, раз нужно всего лишь моё присутствие.
  
  А потом пришли родители. Что тут началось! Едва успел сигануть домой. Думал вообще слинять, а потом передумал. Даша ведь в кухне только со мной занималась. Надел футболку и сиганул обратно.
  
  В общем, мама суетилась, любимая пошла переодеваться и застряла. Потом на стол вылезло вино.
  
  - Уберите, пожалуйста, я не пью.
  
  - Совсем? - не унимался папа.
  
  - Да, совсем, - папу видно очень интересовал этот вопрос.
  
  - По состоянию здоровья?
  
  - Да, не хочу укорачивать себе жизнь.
  
  Папа просиял. Потом мы перемыли косточки партиям и депутатам. А любимая всё не шла.
  
  - Я схожу за Дашей, а то она пропала.
  
  И выскользнул из кухни.
  
  У Даши в комнате был погром.
  
  Вечная проблема всех женщин: что надеть. Увидел довольно скромное платье, максимально закрытое. Протянул ей. Она согласилась, молча надела. Бросил взгляд на волосы - не мешало бы собрать их. Предложил свои услуги. Потом мы добрались до кухни.
  
  И пошёл перекрёстный допрос с пристрастием. Вот чудные люди, по идее нужно вначале выяснить кто встречается с дочерью, пока отношения не переросли в серьёзные. А тести благословили нас, мы поженились и тут уже допрос. А потом им ещё захотелось познакомиться с моими родичами. Мне вот только этого не хватало.
  
  А потом мы вышли в тамбур. А я хотел так к ней прижаться и никогда больше не отпускать. Поцелуй нежный. А моя девочка стиснула меня в обьятиях и стала дарить мне жаркие, страстные поцелуи. Я прижал её к ящику, который стоял в тамбуре, потом посадил её на крышку ящика.
  
  Раздалось покашливание сзади.
  
  - Молодежь, весь стыд потеряли! - из соседней квартиры высунулась бабулька.
  
  Загородил собой любимую, тут же покрасневшую.
  
  - Здравствуйте! Я теперь ваш сосед, - повернулся к любимой. - Буду вечером.
  
  И вышел, а потом сиганул домой.
  
  Даша
  
  - Это на что он намекал? - спросила баба Маша, когда Лёша ушёл.
  
  - Вы о чём?
  
  - Про соседа.
  
  - Ну, это муж мой, - потупила я глазки.
  
  У бабульки рот открылся и так и застыл.
  
  - И когда успели уже?
  
  - Ну, я пойду, до свидания, Марь Ванна! - и я проскользнула домой, пока не начались распросы.
  
  В дверь позвонили. Я не пошла открывать, открыла мама, потом позвала меня.
  
  - Кто?
  
  - Соседка.
  
  Она стояла уже у себя в квартире.
  
  - Пойдём, деточка, поговорить надобно.
  
  Я вошла в своих же тапочках. Меня пригласили за стол, с печеньем и сушками.
  
  - Тут такое дело, - начала издалека бабулька. - У меня нет детей, да и единственные родственники живут за границей.
  
  Я кивнула. Уж всем известно про эту одинокую старушку, а сколько народа к ней ходило, чтоб она отписала им квартиру. Да всё без толку, на словах она заключала с ними договор, а потом только вовремя не заплатил ежемесячный сбор, который она требовала, и всё: договор летел в пропасть. Некоторые пытались через суд отсудить да всё без толку. А потом находился новый желающий. И так в цикле. А мы с Надюшкой не отказывали ей, помогали по-соседски, даже мысли не допуская о её наследстве. Единственное, что я просила бабу Машу, так это нитки мулине. В своё время она даже учила меня вышивать. Правда мне было некогда, но я доделала все начатые вышивки и на этом с увлечением завершила. А вот нитки мне приглянулись.
  
  Баба Маша достала корзинку с нитками и протянула мне.
  
  - В общем, я умираю, деточка. Вот тебе то, что обещала.
  
  Я поблагодарила.
  
  - А может ещё что желаете?
  
  - Я хочу, чтоб вы меня кремировали. А прах развеяли по ветру.
  
  Я округлила глаза.
  
  - Баб Маш, а вы какой веры?
  
  Улыбка грустная.
  
  - Нашей, родной.
  
  Я улыбнулась.
  
  - Скажите, а почему у вас с суженым не сложилось?
  
  - Дак не встретила его?
  
  А я прошла к её серванту, достала чёрно-белую фотографию, что стояла там в рамочке с кучей народа: детьми, взрослыми, стариками, и ткнула в лицо парнишки.
  
  - А это кто?
  
  - Сосед, погиб он.
  
  Мотаю головой.
  
  - Нет, не погиб. Живой ещё, ждёт свою суженую, чтоб уйти вместе с ней.
  
  - Где?
  
  Смотрю на этого мальчика и вижу дедка, замученного, скрюченного, стоящего на нашей остановке.
  
  - Пойдёмте, проведу.
  
  Вот иногда у меня находит, просто ведаю что-то и всё. Так и на этот раз. Знала, что именно он - её суженый, а потом и видение старичка пришло и где он.
  
  Соседка довольно шустро собралась, повязала на голову белоснежную косынку и косу долу опустила. Классная у неё коса: белая уже, но толстая и длинная - она так и не обрезала её.
  
  Потом я заскочила домой, поставила корзинку да переобулась, а бабулька о чём-то с мамой болтала.
  
  Потом мы вышли из подъезда, я вела её под руку. Мы дошли до остановки, где привалившись к спинке сидел дедок. Подвела бабульку. Она смотрела во все глаза и слёзы текли по её щекам.
  
  - Митька, ты что ли?!
  
  Дедок поднял уставшие выцветшие глаза, моргнул пару раз, потом протёр глаза, засветившиеся узнаванием и радостью.
  
  - Маруся! - и губы у него дрожат.
  
  Я отвернулась. У самой слёзы наворачивались.
  
  Потом они прошли к соседке в квартиру. Она вызвала скорую. Я не отходила далеко. А потом скорая приехала, а старушка открыла им дверь, пригласила чаю выпить. А после к нам заявились медработники, сказав, что померли дед с бабкой. И что просили оба, чтоб мы их кремировали, как договаривались. выдали нам справку о смерти и ещё какие-то бумаги.
  
  Мама с папой занялись похоронами.
  
  А я сидела и глядела в пустоту.
  
  Лёша пришёл вечером, как и обещал.
  
  Просто обнял меня, да так мы и заснули.
  
  Травинка
  
  Сегодня грустный день. Мне уже тринадцать, а сердце кровью обливается. Предчувствие беды не оставляет меня. Мама уже месяц не встаёт с постели. Мы с сёстрами поделили обязанности между собой: Весняна занимается готовкой и уборкой, Любава огородом, а я скотиной. Лошадь, два вола, корова, куры. С утра запарила пшеницу, пшено и овёс. Помимо выпаса ведь ещё и дома кормить их нужно. Куры бегают в загородке, вывела лошадь, оседлала, пошла переоделась в мужскую одежку - всё ж в женской верхом не покатаешься - и проехалась немного на ней, потом вывела волов и корову и погнала пасти. Некоторые сгоняют в стада живность, но в нашем посёлке это не заведено. Ещё отец рассказывал, что есть люди, которые строят плетень большой и живность сама там пасётся. Но опять же не у нас, где каждый сам идёт пасти. В пять лет уже коз дети начинают пасти, а в двенадцать уж коров доверяют им. Хотя меня живность и раньше не трогала - умела я с ней ладить. Потом отправлялась пасти живность, предварительно покормив курей. Вернусь с выпаса, загоню скотину, уже вновь пора кормить кого-то. Пойдешь, пообедаешь, нужно заняться заготовкой сена на зиму. Хорошо, тачки вошли в обиход - это упрощенный вид телеги. Нагрузишь сена на неё и везешь. Домашних забот хватает. Так и сегодня, выпасла всех, а сердце тревогу чует. Захожу к матушке.
  
  - Здравствуй, мама, - а слёзы на глаза наворачиваются.
  
  Смотрю в её бледное лицо, а она улыбается. Ком в горле проглотить не могу.
  
  - Травиночка, младшенькая моя, поди сюда, малышка.
  
  Подхожу, сажусь, беру её за руку. Всё ещё молодое лицо, но столько усталости в глазах, бледнее, чем обычно. И только голубые глаза ожили немного.
  
  - Малышка, ты у нас особенная. Ты ведь знаешь, твой батюшка раньше ведуном был, - я помотала головой в ответ, никто об этом не говорил никогда. - Но мои родители были против отдавать меня замуж за такого человека. Они б наш союз никогда не благословили. Поэтому твой отец избрал себе другой путь, запечатал свою силу и осел на земле. Твой дед поставил ему дом, и за пару лет Любомир неплохо обзавёлся хозяйством. Потом и пришли сваты от него. Я тогда засиделась в девках, но против богов не попрёшь, я была против каждого жениха. И когда наконец-то пришёл свататься твой отец, родители с радостью нас благословили. Сыграли свадьбу, так и стали мы жить. Пошли детки, один за другим. Мы были счастливы, сыновья были прекрасными, но дочек боги не давали. Это немного огорчало, но детки скучать не давали. Потом уж и старшенький женился. Девять сыновей, и один уже завёл свою семью. А потом родилась наша первая дочурка. Это было весной, потому и назвали её Весняной. Я в ней души не чаяла и всячески баловала. Отец не одобрял этого, но видя мою радость не противился. Потом и Любава появилась. Весняна стреляла глазками и обижалась, когда я бежала к малышке. Но я ведь любила всех своих деток. Чтоб Весняна не чувствовала себя обделенной вниманием, мы её баловали: покупали подарки дорогие, всё ей дозволяли. А потом долго не было деток у нас. Дочки стали подрастать. Мы уж решиши, что больше не будет. Уже были не молоды, можно было и остановиться. Как-то раз отцу привиделся сон, в котором боги попросили снять печать. Хоть род он и продолжил, но свою силу волшебную потомкам не передал. Мы последовали совету Богов, тогда и родилась ты. После твоего рождения отец силу запечатал вновь, как и твою до времени. Но отец забрал тебя у меня, сам с тобой возился. Говорил, что я слишком забаловала дочек, а ты ОСОБЕННАЯ и он сам тебя будет обучать. Так и вышло, ты всегда при нём была, а я всю не растраченную на тебя любовь отдавала старшим сёстрам. Ты была обделена материнской любовью, а сестры наоборот - отцовской. Так не должно быть, девочке очень нужен отец, как мальчику мама. Это взаимодействие между полами, оно очень важно в супружеской жизни. И материнская ласка девочке тоже очень нужна.
  
  Последний год отцу деваться было некуда, всё ж ты теперь стала девицей, поэтому я сколько смогла, дала тебе женского: нежность, ласку, любовь, женские обязанности. Мой час пришёл, дочка, я ухожу в мир иной. Не грусти. Помни меня, надеюсь, что ты будешь любить меня и дальше. Сколько успела, я тебе дала. И так, последнее лето я жила только желанием передать тебе как можно больше за оставшееся время. Любомир наверняка захочет взять бобылку. Не соглашайся. Тебе нужно оттачивать домашнее хозяйство, дочка. Ведь у тебя будет семья, тебе нужно уметь со всем справляться. Понимаю, будет тяжко, но надо, малышка. А теперь ступай, позови остальных. С тобой я уже простилась в этой жизни. Как знать, может в следующей мы и встретимся… Люблю тебя, маленькая.
  
  - И я тебя люблю, мама, - по щекам текли слёзы, я старалась не перебивать матушку. Это было важно. Я буду сильной. - Я всё сделаю, мама. Я со всем справлюсь.
  
  Нежная грустная улыбка.
  
  И я пошла звать остальных. Вначале сестёр, потом бегом в конюшню, села на лошадь, неоседланную, хорошо переодеться не успела, и поскакала в поле, за отцом.
  
  Вечером мамы не стало, она простилась с мужем, дочками. Единственное, о чём жалела, что не увидела сына Ратибора, но он был далеко - на воинской службе.
  
  Потом всем селом справили тризну. Вначале был клич. Наши мужики - отец с братьями - собрались и стали возводить кроду двух саженей в вышину. Матушку омыли, нарядили в погребальную сорочку, волосы распустили, положили в домовину (деревянный ящик) и под песни отнесли на опушку леса, водрузили на погребальный костер. Под славу богам, предкам нашим и славу ушедшей, подожгли кроду. Деревянные вешки загорелись, односельчане стекались, поздравляли нас, ведь матушка выполнила своё предназначение, а теперь отправляется в мир Богов. Потом были игры, бои, хороводы во славу ушедшей матушки. Единение голосов было полным. Пели даже дети, как и водили хоровод. Да, было грустно, оттого, что я больше не почувствую её материнской ласки и тепла, не увижу её улыбки, не загляну в довольные очи мамы. Но это всё мои чувства, а как же её? Она ведь последний год жила лишь одной силой воли, при этом старалась наслаждаться жизнью, как могла. До последнего месяца она находила в себе силы вставать и учить меня, направлять как могла на путь истинный, передавать, сколько могла знаний. И теперь её путь в этом мире закончен, она пойдёт дальше, в следующий путь. Ведь смерть - это не конец, а всего лишь начало. Когда костёр погас, люди отвесили ещё раз низкий поклон и стали расходиться, отпивая кваса и заедая его блинами с мёдом. Только мы с отцом ещё стояли и смотрели в небеса. Я видела, как она уходила, просто поднималась её душа ввысь. Видел и отец, потому как так же поднимал голову, как и я. Он постарел за этот день. Вся голова стала седой, но он так же отпускал её и радовался её переходу. Потом сёстры собрали оставшийся прах и пустили его по ветру. После этого уже пошли в дом, устраивать поминальный пир. В нашем доме было много народу, они приносили уже готовые кушанья, ставили всё на столы, которые поставили у нас во дворе и славили матушку и радовались за неё. Иногда проскальзывала грусть в глазах отца и сестёр, но они улыбались вместе со всеми. У меня не было слёз. Словно что-то оборвалось внутри. Появилась лишь уверенность в своих силах. Мне предстоит заменить матушку, поэтому негоже киснуть. Всё, детство кончилось. Раз её путь завершился, значит, я справлюсь без неё.
  
  Гости разошлись уже за полночь. Мы с сестрами убрали всё лишь к утру. Следующий день мы отсыпались. Точнее отсыпались все, но ведь скотину кормить нужно. Как же я могла не встать? А там и покушать надо, как не приготовить. На колодец тоже сходить, потому как без воды никак. А на следующий день я взвалила на себя все домашние обязанности. На одном упорстве вначале держалась. Отец заикнулся о бобылке.
  
  - Нет! Я справлюсь, - более этот разговор не поднимался. Да и на то он и РАЗ ГОВОР, что лишь РАЗ говорится.
  
  Сестры отказались делать домашние дела, если мне тяжко, пусть берут бобылку, а нежели Травинка не хочет бобылки, пусть сама и справляется. Я лишь улыбалась: да, справлюсь. Единственное, что они делали, свои девичьи дела - шили себе придание - пряли, ткали, шили одежду, вышивали, растили лён и следили за крапивой для будущих тканей.
  
  Отец отдал корову и волов сыновьям, как и лошадь, чтоб облегчить мне жизнь. Лишь иногда после брал на пашню кого было нужно, да сноха то одна угостит молоком, то другая. Кажется, они сговорились, ведь братьев у меня девятеро, один, правда, в дружине, а восемь остальных женаты, с детьми. У некоторых дети уже с меня, а то и старше. Так что они по очереди приносили нам молоко.
  
   У нас остались лишь куры. Так и справлялась: крутилась как белка в колесе, а затемно просто падала на лавку и до третьих петухов спала даже без сновидений. Через год мне было уже проще, но вот с приданым у меня был полный провал. Заниматься ещё и льном просто было некогда. Сёстры хмыкали и давали свои обноски. Потом ещё через год меня стала подменять Любава на кухне, пока Весняна показывала как со льном управляться. Сёстры у меня умницы.
  
   Постепенно и у меня появилась своя ткань, вот только шитьём заниматься как, мне не показали. Ткани прибавлялось, отец раз рассердился на дочерей старших и велел распределить обязанности по дому так, чтоб каждый день у меня было время заниматься рукоделием с одной из сестёр. Весняна ворчала, но стиснув зубы учила меня. Любава делала это с большей охотой. Мне стало полегче, да и приданое старалась делать с любовью. Правда зачастую выходило плохо, тогда это шло мне по дому возиться. Ткань вначале размечали и вышивали, натягивая на пяльца, а лишь потом уже вырезали по выкройке. Шила будущему мужу, а потом стыдно было в сундук такое опускать, поэтому я шила из ткани себе сорочку не с цветами вышитыми, а с обережными символами. Но и это с каждым разом получалось всё лучше. Стала высыпаться.
  
   Но с Весняной мы так и не поладили. Она злилась: то мне всецело отцовское внимание доставалось, то материнское в последний год. А я молча сносила обиды, стараясь не винить себя ни в чём. Ведь мама мне объяснила своё поведение, и я не считала себя виноватой в таком распределении любви. Но не огрызалась. А это злило сестру ещё больше. Так и жили, как кошка с собакой.
  
  Даша
  
  Открыла глаза и вспомнила бабу Машу. Сон тут же забылся.
  
  Вот каково это - всю жизнь прожить и не встретить свою половинку или знать, что нет её больше? Наверное, пока не встретил, живётся как-то. А ведь сейчас люди строят свои отношения вовсе не ища суженого, а просто начинают какие-либо отношения, если просто симпатия возникла или страсть. Или отношения сейчас строят, вначале секс, а потом всё остальное... Не понимаю я этого.
  
  Интересно, не навредила ли я старушке, сказав про суженого. По мне, так хоть перед смертью свиделись и умерли в один день - романтично. Жаль, что вместе не жили всю жизнь. Может, и свой след на Земле бы оставили.
  
  Я стала вставать и поняла, что не одна. Рядом со мной лежал любимый. Он спал, хотя... не сопит, дыхание не глубокое. О, уже даже сопит. Улыбнулась и стала вставать. Ага, как бы не так. Меня тут же наглым образом обняли и никуда не пустили.
  
  - А если Надю разбудишь? - шепчу ему.
  
  - И что? Она уже большая девочка. Тебе сильно вчера бабулька мозг выносила?
  
  Мотаю головой. Она ведь померла. О мёртвых либо хорошо, либо никак. А по мне милая бабулька, ворчливая, правда, но всё старушки такие.
  
  Приподнимаю голову, заглядываю в его глаза. Как вот можно жить без этих таких родных глаз? И поцелуй в ответ.
  
  - Не грусти. Раньше не грустили.
  
  Ага, не грустили, если не вспоминать, что был человек, а теперь нет. Тосковали и раньше. Уж не мне ли не знать. Да, это было слишком эгоистично, но тоску ведь никуда не денешь. А человека ведь и дальше помнишь, он ведь живёт, пока мы помним.
  
  Прижал меня к себе, положив мою голову к себе на грудь.
  
  А шаловливые ручки уже скользят под моей ночнушкой.
  
  Ну и что ты творишь? Лишь дразнишься. А руки уже продолжают начатое. Извращенец! Сестра рядом спит, а мы чем занимаемся!
  
  И приходит в ответ чувство, что мол, замри и наслаждайся.
  
  Но ведь не место и не время. Баба Маша умерла.
  
  "Не грустить, а радоваться! По славянским традициям, ты помнишь?! Она ушла в мир иной, родилась в том мире, и ушла не одна, а с суженым!" - пришла мысль.
  
  А дальше я уже ни о чём не думала, отдаваясь тем чувствам, что вызывал во мне ОН.
  
  Когда я уже пришла в себя, мы лежали явно не в моей кровати.
  
  - Прости, но ты так шумела, что мы бы точно сестрёнку разбудили.
  
  Он вновь покрывал моё обнажённое тело поцелуями.
  
  А как же мои родители? Что если они откроют штору, а меня там нет?
  
  - Это вряд ли. Они ведь меня вчера видели.
  
  - А Надя?
  
  - Она - нет.
  
  Мы ещё долго так валялись, потом он стал меня причёсывать. Нежно, бережно, как и всегда. Заплёл две косы.
  
  - Что бы придумать с головным убором? Не нравится мне, что ты с непокрытой головой ходишь!
  
  А я запустила в него подушкой. Мы игрались как малые дети, но сколько задора было. А потом он лёг на меня обнажённую и перенёс обратно. Класс!
  
  Я приоткрыла шторку, высунув нос. Вроде никого. Выбралась и стала искать нижнее бельё. Потом халат сверху надела. Лёше подала его одежду. И дождалась, пока он выскользнет из кровати. На кухне уже толпилась люди. Мама, папа, соседка-старушка снизу, Надя.
  
  Они обсуждали похороны.
  
  - Её надо хоронить, - вещала старушка.
  
  - Она хотела, чтоб кремировали.
  
  - И что это за дедок объявился, зачем ещё на него тратиться?
  
  - Здравствуйте! - поздоровался Лёша.
  
  - Доброе утро, - я решила не отставать от любимого. - Что здесь происходит?
  
  Бабулька зыркнула на меня, потом на Лёшу.
  
  - Это что ещё за молодой человек?
  
  - Это Дашин муж.
  
  Ну вот, надо всем разболтать!
  
  - Марь Ванна хотела, чтоб её кремировали, да будет так! - а голосок-то у меня прорезался.
  
  Все притихли. Ни одного возражения.
  
  - А вы уже нашли крематорий? - вставила Марта Петровна.
  
  Быстро тему поменяла.
  
  "С тобой не поспоришь!"
  
  Точно! А я и забыла про свой дар!
  
  Лёша уже был в телефоне.
  
  - Итак, ближайший крематорий на Юго-Западной или в Реутово.
  
  "Я могу без затрат их туда телепортировать."
  
  "Ага, а два трупа сами пришли, скажешь!"
  
  Улыбочка.
  
  Хорошо, что никто не смотрел в нашу сторону, все спорили, куда везти, где брать машину и прочее.
  
  - А в гроб их надо класть?
  
  - Это ж опять расходы! - баба Марта считает не только свои деньги, но любит и чужим указывать куда, на что и сколько. - И вы забываете, их же двое!
  
  - А где хоронить будем урны?
  
  Я закатила глаза. А просто развеять прах нельзя?
  
  "Можно."
  
  Что мы и сделаем.
  
  Живот дал о себе знать. Я хочу есть, зря встали.
  
  Мама тут же начала суетиться.
  
  - Садитесь, кушайте, и мы с вами, а то со всеми хлопотами и забыли.
  
  Соседка ушла, но обещала вернуться.
  
  А тела не завоняют? Блин, вот о чём я думаю во время еды! А они по-прежнему в её квартире?
  
  Лёша вышел по нужде, потом руки помыл и сел рядом. Народу было много, хорошо что хоть кухня не маленькая - есть, где развернуться.
  
  "Не завоняют, я позаботился!"
  
  "Благодарю! Мой заботливый лапушек!"
  
  Мне похвалить не сложно, а ему приятно.
  
  Потом нам дали задание прибраться в соседней квартире. Бр!
  
  Зато когда увидела сладкую парочку - обомлела. Они были внутри куска льда.
  
  Это что за...штуковина?
  
  "Не волнуйся, это мы с тобой видим!"
  
  "Хочешь сказать, что это не лёд?" - я провела по льду рукой и ничего не обнаружила.
  
  Диво дивное!
  
  Потом мы прибрались, вынесли на мусорку ненужные вещи.
  
  "Прости, Марь Ванна!"
  
  - Да мне уж не надо! - и я села.
  
  Это что ж получается, что я теперь и призраков вижу! Не хочу такого счастья!
  
  - Упокойте нас и мы уйдём!
  
  Лёш, сделай что-то!
  
  "А что сразу я?!"
  
  А кто, я? Хотя, может и я!
  
  "Не надо, не упокаивай их пока. Они сами уйдут, как только, так сразу!"
  
  - Не мешайтесь!
  
  - Да мы не собирались, дочка!
  
  Пара призраков уселась в воздухе на невидимый стул и сидят в обнимку. Вот и сидите. Никогда бы не подумала, что буду себя нормально чувствовать рядом с умершими. Да, ко всему привыкаешь... Может, потому, что призраки знакомые.
  
  Потом приехала машина, катафалк. Стали вымогать трупы. Да, куда катится мир? И что с телами делать? Не отдашь их ведь просто так, без гробов. Да и вроде омовение надо делать, потом переодевать в одежду. И что - это я должна делать? Нет, ни за что.
  
  - Баб Маш, прости, но я не буду трогать твоё тело, - во мне взыграла брезгливость.
  
  - Что ты, деточка, ты Марту позови, она всё сделает!
  
  А гробы?
  
  - Всё будет, я сейчас! - и Лёша исчез.
  
  Я спросила у призрака насчёт одежды, потом приготовила нужную. Часть барахла мы выкинули. Старушка не возражала.
  
  Куда остальное девать?
  
  - Хочешь, себе забери.
  
  Я осмотрела вышитые сорочки - красиво. Притащила фотоаппарат, сделала разных снимков. Потом Лёша явился с двумя не обтянутыми тканью гробами и одеждой для старичка.
  
  Призрак влез в наряд, а Лёша сделал его немного материальным (в смысле, призрака), чтоб одежда сидела. Засняли на плёнку, точнее флэшку, ведь цифровые фотоаппараты на флэшке работают. Как и подозревала, призрака на снимках видно не было, зато - костюмчик сидел.
  
  Потом пришли старушки, стали петь песни заупокойные. Я не могла этого вынести. Обмыли тела, переодели, в гробы уложили. Баба Марта опять внесла свои три копейки, что мол, молодцы, на гробах сэкономили.
  
  А Лёша поперхнулся.
  
  - Ты где их взял?
  
  - Купил.
  
  Да уж! В общем, стариков подготовили, старушки очень удивлялись, что те такие ледяные, мол, словно в холодильнике лежали.
  
  - Так и лежали, с морга привезли, - такими темпами врать научуть без зазрения совести.
  
  Старушки покивали, делая своё дело. Потом приехали родители, предложили проводить в последний путь. Я наотрез отказалась. Прикопались! Ну не могу я на кладбищах и прочих местах. А ежели я там призраков буду видеть!
  
  Предстояло стол накрыть. Вот я и занялась готовкой, а любимый таскал мне продукты. Ну, в плане за покупками бегал. Пешочком!
  
  В общем, под конец дня родители вернулись из крематория с двумя урнами, пригласили соседей, кто знал бабу Машу, на поминки. А я валилась с ног. А потом мы просто срулили от всей этой суеты и просто завалились в обнимку спать.
   Примечания:
  Сват *- родственники мужа и жены между собой
  
  сигануть* - телепортироваться
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"