На утро я едва смогла встать после настойчивого стука в окно. Солнышко уж высоко поднялось, окрашивая не только всё яркими цветами, но и освещая пыль, витающую в воздухе. Надо бы прибраться, а я всё сплю.
Это хорошо, что я одна живу, а то бы весь том незваные гости переполошили. Правда, тут хорошего мало. С тех пор, как пять лет назад бабушка не вынесла преждевременной новости о моей смерти, я одна-одинёшенька в целом мире осталась. Порой так тоскливо становится, что хоть волком вой. Кем были мои родители, я не знала, бабушка меня в лесу нашла, у волков. Те меня не тронули, да ещё и волчица кормила своим молоком. Да бабушку гнала стая в своё логово, ко мне. Бабушка уже в летах была, своих детей вырастила давно, муж её ушёл в мир иной, родные предлагали забрать её к себе в город, да она отказалась - не любила она грады. И тут боги привели её к дитятку малому, вот она обрадовалась. Растила как свою, учила, передавая своё ведание да потом в обитель знаний отдала, чтоб расширить мой кругозор. Виделись мы редко да метко: гуляли по лесу, собирая травы и ягоды, про которые мне бабушка много всего рассказывала да просто общались. Но я была счастлива в те немногие встречи, которые были для меня сокровищем.
В тот злополучный день, пять лет назад, многое изменилось. Слухи в нашем пригороде быстро распространяются, потому о происшествии в обители знаний узнали быстро. Всех пострадавших записали сразу в раньше времени почивших, вот только, как после поведали чародеи, все отравленные повисли на границе между жизнью и смертью. И только мне одной удалось выкарабкаться благодаря проснувшемуся во мне дару. Вот только овладеть я им смогла далеко не сразу, бабушка к тому времени уже сильно сдала, на волне переживаний повредив себе сердце, держась на одном желании передать мне как можно больше из своих знаний. Обращаться к лекарю она не позволила, ведь сама была травницей, хотела уже уйти. Давно пора, как она сама говорила, задержалась и так на целое лето ради меня.
Проводила я её с улыбкой, не позволяя себе расстраиваться, с тех пор не пролила ни слезинки, стараясь искать во всём только хорошие стороны и не унывать.
Обо всём этом я думала, пока быстро одевалась, готовясь принять гостей.
Настойчивый стук продолжился, только на этот раз в дверь. Случилось чего или просто не терпится кому-то?
- Дея! Дея! Я знаю, что ты дома! - послышался с улицы недовольный продолжительным ожиданием голос Мирьяны - моей соседки.
Успев наспех переплестись, я натянула вышитый передник и пошла встречать гостью, завернув к рукомойнику умыться.
Прошла в сенях мимо зеркала в резной раме - подарок мужа Мирьяны, не само зеркало, а рама - и ужаснулась своим видом. Под глазами мешки да синяки, бледный цвет лица, словно у покойника, впалые щёки. Кошмар! Такую среди ночи встретишь, за призрака примешь. И как ещё Бакула от меня не шарахается? Всё же полночи пробегала со свиданием этим, обеспечивая себя нахождением в другом месте. Так, не думать об этом! Я была на свидании и точка.
- Здравствуй, Дея, - бросила мне Мирьяна, оглядывая на пороге мой видок. - Что-то ты замученная какая-то.
- Здравия! Проходи, - пригласила я её, - присаживайся, - сказала я привычным голосом, отозвавшимся резкой болью в затылке, на что я даже зажмурилась и прислонилась к стене. Ну вот, только этого мне не хватает.
Немного придя в себя, я пошла возиться в стряпчую: вылила воду из самовара в ведро для мытья полов, всё же разбазаривать природные богатства просто так не стоит. Я, стараясь не наклоняться, наполнила заново ёмкость из-под крана. Подула на угли, включая самовар. Очередная волшебная вещичка, доставшаяся от бабули, сама кипятящая воду - не надо новые угли подсыпать.
- Да я по делу, мне некогда чай пить, - попыталась не особо рьяно возразить подруга.
Ну да, ну да, так я и поверила.
- Думаю, дело не убежит, - сказала я тихо, стараясь не потревожить новый приступ боли, присела рядом на скамью, положила локти на стол да стала нащупывать на шее ямочку сразу под затылком, наклонив голову вперёд. Закрываю глаза, пальцами надавливаю не один раз, ощущая, как головная боль отступает.
Как лучше стало, я сквозь ресницы оглядела молодую женщину.
Мирьяна - высокая молодая женщина, в прошлом году замуж вышедшая - была красива: высокий лоб, тонкие светлые брови, серые очи, прямой нос, красные губы да румянец на щеках, на лице играет улыбка, сразу видно - счастлива. Когда Оська встретил её в граде, влюбился без памяти. И на местных даже не глядел, хотя до того с разными девчатами гулял и на одной жениться даже собирался. Да сватов заслать не успел, чему был несказанно рад.
То-то неудавшаяся невеста разозлилась, когда он стал к городской свататься, да козни принялась строить.
Родители Мирьяны вначале были против, всё же парень - обычный резчик по дереву, а дочка их красавица. Оська же лицом не вышел, но улыбка у него обворожительная и после общения с ним в первые же мгновения складывается совсем иное впечатление, он больше не отталкивает.
За Мирьяной довелось ему побегать, а потом, получив благословение будущих сватьев, справил свадьбу на всю округу. Гуляли и городские на ней. А у парня руки золотые, так деревянные дома украшает, что глядеть любо-дорого. Все и зовут его и платят кто чем, не скупясь. То-то тести удивились, как он сам оплатил свадебку. Они ему в граде жить предлагали, да он отказался. Поближе к природе хотел быть, а в городе в основном каменные здания, где ему там развернуться? Вот и стали они жить душа в душу.
У Мирьяны тут подруг не было, а до града не близкий путь - с полчаса - не набегаешься поболтать, домашняя работа ведь стоит. Вот она и повадилась ко мне ходить. Благо, повод был, то у свёкра спину скрутит, то ещё чего. Зато я потом знаю, что произошло в ближайшее время, с кем да чего. Сплетни ведь быстро распространяются. Часа два мне скучать не придётся.
Мирьяна принесла деревянную утварь да пирогов, в уплату, так сказать, за будущее лечение, правда, пока так и не озвучила, что именно ей надобно.
Я цену никогда не называю, что не жалко, то и давайте. Но наши загородные власти наведываются порою, спрашивают, не нуждаюсь ли в чём, так помогают, когда надобно.
В город же я редко суюсь, там свои лекари имеются, правда, и ко мне порою оттуда люди наведываются, когда помочь в граде не могут им. Народ же такой, болтать любит, вот и знают, что дар у меня имеется, когда повреждения серьёзные, так ко мне обращаются.
- Ну, сказывай, что да чего, - начала я разговор, когда боль покинула мою бренную голову, поднимая глаза на подружку. Она была округлившаяся, вся такая мягкая - тут сразу видно, что чадо под сердцем носит.
- А что у тебя стряслось? - Мирьяна спрашивает. Негоже самой говорить начинать, вот она мне как хозяйке даёт сперва выговориться.
- Да ночью о свидании договорилась с Бакулой. А тут гроза началась. Ну, я переждала, пока пройдёт, да к нему побежала. Всё ж обещала. Ну и долго сидели мы.
- А чего в ночи? Вечером бы встречались.
- Так вчера больные были, пришлось маленько приходить в себя.
Что больные были, не соврала я, и про остальное, вот только наперёд, как свидание назначала, не ведала я о том. Надеюсь, Мирьяна не заметит этого, а о свидании загодя в полночь договаривалась.
- А ведёт тебя из стороны в сторону чего, ты случаем не тяжела ли? - её беспокойство было искренним.
- Вот ещё, мне только этого и не хватает!
- Гляди, а то девчата ушлые пошли, особенно если парень - завидный жених, - усмехнулась Мирьяна. - Я не осужу, да люди будут болтать.
Ну да, права она, соблазнят местные девицы парня, а потом женись, никуда уж не отвертишься. А коли брыкаешься, то и кудесника позовут. Был со мной? Лишил чистоты? Ну, то попал, дружок! А бывает и наоборот, парни, видя, как за девчонкой многие увиваются, пытаются соблазнить на любовные утехи. Ну а там путь лишь один - пожениться.
- Бакула ведь хорош собой и за тобой бегает. Чем не жених?
- А мне торопиться некуда.
- Так год-два и уж в старые девы пойдёшь.
Я махнула рукой, мол, разберусь. А Бакула, ну, да, парень хоть куда, пригож собой, трудолюбив да только не о чем поболтать с ним. Скучный маленько, только о поле и говорит. Да я ж не смогу в поле работать. Пусть и мужское то преимущество, да на жатву или сенокос выбраться не смогу. Мне как раз в ту пору травки собирать надобно. Вот только не верит Бакула, что не пара мы. Ну как выйду за него, свекровь косточки наверняка перемывать начнёт, что мол, ленивая, от работы отлыниваю.
Да, чтоб другие не привязывались, с ним и гуляю. Он всё хочет сватов заслать, да я против. Конечно, если надумает, тогда придётся решать, связывать с ним свою судьбу или дать от ворот поворот, а пока сойдёт. Руки не распускает и ладненько.
- Да знаю я, просто пока я не вижу в нём своего мужа.
- Ждёшь единственного?
Я пожала плечами. Поглядим.
- Ну ладно, я тебе вот о чём пришла рассказать. Помнишь, зернохранилище городское? Так в него молния вчера ударила, всё зерно и погорело. Представляешь! Народ перепуган, говорит, боги гневаются.
Ещё бы - не перепуган был! Ведь городские люди у нас зерно закупают, а потом продают муку или хлеб. Запасов у народа почти нет. Как до следующего урожая жить будут? А ведь хлеб - всему голова! Местные вряд ли поделятся, ведь лишнее всё продали, осталось лишь то, что на семьи надобно.
- А чего богам гневаться? Не уважили их? Требы не принесли?
- Да уважили, поговаривают, что из-за того купца все беды. Ну, помнишь, что иноземец приехал да хоромы отгрохал.
Конечно помню, даже знакома с ним.
- А он-то при чём?
- А у него поговаривают скарб какой-то украли в эту ночь. Вот боги его и покарали, а заодно и городских жителей.
- Дурь у народа гуляет в головах! Крадут-то не боги, а люди? Крадун у нас, видно, завёлся. Вот его и ловить-то надо.
- Ты не думай, уже вызвали чародеев да порядников*. Расследуют дело, купец ведь бучу поднял.
Я закатила глаза, показывая, что я думаю на этот счёт.
Мирьяна ещё долго болтала, а я о своём думала, посчитав все остальные сплетни уже не стоящими моего внимания.
Это что же получается, что крадун не один действует. Наверняка, именно пока горело зернохранилище, к купцу забрались. Это объясняет, почему челяди не было, вот только работники-то иноземные были, как и купец, которого в граде вчера не было. И сомневаюсь, что они прямо все выбежали пожар тушить. Местных я понимаю, ведь от зерна зависит, как они это лето жить будут. Но иноземцы скорее всего не осознают этого. Тогда как их выманили из дому? Собаки не спали, а людей не было... Всё слишком подозрительно. К тому же как мимо собак злодей пробрался-то?
Когда я была возле дома купеческого, никто не входил и не выходил, значит, преступление произошло гораздо раньше. Вопрос в другом. Купец поднял шум. Властям жаловаться будет, и дело наберёт обороты. Кудесники всё, что смогут, разнюхают, дальше порядники примутся за дело. И всплыву я. Хорошо, что вчера я всё-таки сумела подзарядиться от дерева, забрав немного накопленной силы, и попасть на свидание. Надеюсь, что чародея не привлекут к даче моих показаний. Не уверена, что смогу солгать и не дрогнуть. Но купец наверняка заподозрит меня. Я ведь к нему являлась с месяц назад. Просила, взывала к совести и жалости. Но он отмахнулся, что сплетни всего лишь сплетни. Он, конечно, же соболезнует моему горю, но помочь ничем не может, если бы мог - помог.
Я сглотнула подкативший от обиды ком. Как же, помог бы! А ведь я тогда ему поверила. И если бы не разговор неделю назад, случайно подслушанный мною в ночи после свидания с Бакулой, я бы так и была в неведении и ни на какое дело не пошла бы. А не пошла бы, то и не вляпалась бы по уши. Хотя, тогда бы тот мужчина помер бы. Может такова его судьба, а я вмешалась. Хотя, мы сами ведь строим своё будущее. А раз боги меня вели туда, пусть и знали, что там пусто, значит, нужна я была для того, чтобы жизнь тому мужчине спасти.
Когда Мирьяна выдохлась, я-таки спросила о плате, за что она. Ну не за свободные уши ведь.
- У свёкра спина опять прихватила, разогнуться не может.
- Так обратились бы к целителю. Авось бы вылечил навсегда недуг.
- Ну, дорого целители берут. Ты ж не хочешь.
- Так мой дар разрывы лечит, не могу я, ты ж знаешь.
Мирьяна улыбнулась, кивая головой. Мол, она-то знает, что не могу, да свёкр видно все уши прожужжал, что не хочу браться я за дело, да нарочно делаю, чтоб Мирьяна ко мне почаще бегала, поболтать там... Было дело, она раз жаловалась, как допёк.
- Слушай, а ещё личный вопрос. Муж волнуется, что доселе деток нет у нас.
Муж ли? А может свекровь? Ой, как попадутся такие, так и замуж вовсе расхочется.
- Мирьяна, а ты тяжела уже. Не переживай.
- Правда? Давно?
Я задумалась, припоминая, когда заметила.
- С месяцок где-то.
- Так чего ж не сказала? - она обрадовалась, полезла обниматься.
- Тихо ты, задушишь! - я смеюсь. Кто меня ещё обнимет, кроме подруги. Бакуле-то не даюсь в руки. Хотя порой так хочется, чтоб приголубили, что хоть на стенку лезь. Вспомнив о вопросе, я продолжила: - Так не принято ж говорить. Я думала, ты знаешь, просто молчишь, пока сам народ не догадается.
Мы ещё поболтали маленько, я отдавала притащенную Мирьяной утварь обратно, пироги ведь уже поели, вот как оплата за мазь старику сойдёт, я ж не помогла с её трудностью. Но девушка всё оставила, не взяла. Сказала, в счёт хорошей новости дар преподносит. А я отказаться-то и не могу - не принято.
Уходила подруга довольная, да и мне на душе радостно от её счастья, стою, улыбаюсь.
Примечания по главе:
порядники* - правоохранительная служба, следящая за порядком в городе да пригородах, расследующая также преступления. Кудесников привлекают для того, чтобы засечь универсальный для каждой души след, который потом на суде сопоставляется с подсудимым, само расследование ложится на плечи порядников.