Текшин Антон : другие произведения.

Чистильщики Пустошей. Книга 7. Меченый атом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Он всю свою жизнь посвятил спасению мира, и после смерти так и не смог найти себе другого занятия. Новое тело, новые возможности - и прежний разум, пытающийся их обуздать. Таких до Полуночи называли "Ангелами", но он не верит ни в Бога, ни в Высшую Справедливость. Словно меченый атом в больном организме он мечется в поисках разрастающейся заразы. И имя ему - Азазель
  Чистильщики Пустошей. Меченый атом
  
  Пролог
  
  16 ноября 2016 года
  Что бы кто ни говорил - в мире нет справедливости. И вряд ли она когда-нибудь на нас снизойдёт.
  Мне нравился этот город, хоть я и бывал здесь всего пару раз. Чистый, ухоженный, даже какой-то нерусский - ни тебе свалок под окнами, ни разухабистых дорог с вечными пробками, ни понатыканных как-бог-на-душу-положит-и-так-сойдёт-давайте-выпьем зданий. Может, потому что архитектор был швед или голландец, кто знает? У них там в Европейской Федерации воровать на стройке не принято, а напортачить на пустом месте просто совесть не позволяет. Святые... Или юродивые?
  Наши же криворукие градостроители из века в век вдохновенно лепят такую хрень, в которой сами потом жить отказываются. Один только раз за всю историю, и тоже не без помощи, хорошо получился - славный Петербург. Но в таком отстойном месте...
  Так что городу в своё время капитально повезло и стоять бы ему ещё сотни лет, да вот не получилось. Это как с человеком - жил-был себе здоровый да сильный, а потом - бах! И на его похороны прикатывают уступившие ему очередь дряхлые старички в колясках, которые ещё потом лет двадцать, может, прокашляют. Вот вам и справедливость. Дай мне кто-нибудь список наших поселений, от мала до велика, и предложи разрушать по очереди, сюда я прилетел бы в самом конце.
  А не как сейчас.
  Очередная некогда элегантная высотка не выдерживает обстрела и грузно обрушивается вниз, преграждая улицу обломками. Асфальт под ногами вскидывается, словно ужаленный шершнем скакун, но компенсаторы экзоскелетов позволяют отряду устоять на ногах. Всё, с этого бока мы временно прикрыты.
  - Молодцы, вандалы, - хвалю я бойцов. - Теперь окапываемся и ждём.
  Город построили близ электростанции у неспешной реки, в которой, кажется, ещё недавно плавала рыба. Он сильно вытянут с севера на юг, подчиняясь местному рельефу, и нам не остаётся ничего другого, как холестериновым тромбом заткнуть основные транспортные артерии, не давая заразе распространяться дальше. Подкрепление уже в воздухе, так что время работает на нас. В кои-то веки.
  Понемногу пыль от рухнувшего здания оседает, и я могу уже без мерцающего перед глазами экрана тактического шлема оценить нашу позицию. Укрепились мы на главной площади города, наспех воздвигнув укрытия из подручных средств. Самые широкие улицы преграждали свежеиспечённые руины, те, что поменьше - наглухо заминированы доблестным сержантом Паречко, привыкшим класть адские машинки как бульбы в борозду. Аккуратными рядочками, без просветов.
  Невдалеке, всего в нескольких кварталах, группа некогда жилых зданий чадят густым, чёрным дымом. По официальной версии - там никого нет, эвакуация идёт уже на окраине, но я-то знаю, каким упрямым может быть гражданское население, когда речь идёт о нажитом непосильным трудом. В таких операциях жертв не избежать, но наша пломба должна сдержать прущий наружу гной и позволить укрыться по подвалам и убежищам тем, кто не пожелал покинуть родные дома. Правда, когда нам удастся отбить город, восстанавливать его будет, мягко говоря, тяжело. Но слишком уж большая угроза над ним нависла, чтобы трястись тут над каждой клумбочкой. После потери части Сибири наша неповоротливая Империя осознала, к чему могут привести вовремя незахлопнутые Прорывы, и выдала карт-бланш военным, которым, как известно, только волю дай. Не им же потом это всё отстраивать заново.
  - Вижу цель на два часа, четыреста метров, - скупо докладывает старший сержант Бабченко.
  Я долго дрючил личный состав, отучивая от намертво вбитых 'разрешите доложить' и прочих расшаркиваний, так что бойцы во время задания общаются просто и быстро. Иначе нельзя.
  - Принял, - я набрасываю целеуказатель на две бегущие к нам фигурки и увеличиваю изображение.
  Гражданские, невооружённые, но одеты в лёгкие голубые бронежилеты с белой надписью 'пресса'. Молодой длинноногий мужчина галантно бежит позади, пропустив вперёд коллегу-девушку, светлые волосы которой выбились из-под чуть съехавшего на бок шлема. Надо же - день только начался, а я уже чем-то разгневал Всевышнего. Ну почему они именно на моём участке?!
  - Приказы? - будто прочитав мои мысли, хмуро вопрошает Бабченко.
  - Цели вести и по возможности прикрывать.
  Я кривлюсь, как от зубной боли. Не дай бог опять вляпаемся в прямой эфир -Плешаков-Карский точно куда-нибудь на Хевсури сошлёт, или Сибирь заново осваивать. Потому как понижать в звании из-за дворянского происхождения меня вроде уже и некуда.
  Мы с главнокомандующим Юго-Западным военным округом, светлейшим князем и далее в таком духе, не сошлись характерами практически сразу, так что капитаном я успел побыть ровно две недели после перевода. Связи моих многочисленных родственничков не дали Карскому в полной мере меня задавить, но вот уже три года самые опасные направления в любой операции - угадайте, чьи? Как и последующие шишки, замечания и выговоры с занесением. Вот так и живём, даже привыкать стал.
  Парочка репортёров, наконец, добирается до нашей засидки. У обоих выпученные глаза, руки трясутся, но вроде вменяемые. Понятливый Бабченко делает знак, и кто-то из рядовых протягивает им небольшую фляжку с горячительным. Мужчина выключает запись камеры на шлеме и жадно припадает к горлышку. Точно, вменяемые.
  - Елена Воскресенская, 'Светский коммерсант', - запыхано выдыхает девушка, устроившись на одном из вывороченных дорожных бордюров.
  - Старший лейтенант Андрей Соколов, - представляюсь я. - Боюсь, котировки в этом городе уже давно упали ниже ноля. Каким это чёртом вас сюда занесло?
  - Мы здесь добровольно остались, - с вызовом заявляет репортёрша. - Тем более - у нас защита. Теперь всех заставляют с собой в командировки брать.
  Это она бронежилет имеет в виду. Да, только толку от него против монстров, которые здесь вот-вот появятся, не больше, чем от её пластикового корреспондентского удостоверения. Сожрут со всеми причиндалами и кевларом не подавятся. Даром, что ли, мы тут стоим наглухо упакованные в новейшие экзоскелеты. Их так просто уже не расковырять.
  - Ладно, господа репортёры, - киваю я. - Устраивайтесь где-нибудь подальше от баррикад и не отсвечивайте. Манаев, связь мне, быстро.
  Ефрейтор склоняется над аппаратурой, но тут на гребне завалов показываются первые противники. Целеуказатель мгновенно краснеет, подтверждая, что это не люди. Вражда нынче у нас чисто по биологическому признаку.
  - Снайперы, огонь!
  Укрывшиеся в уцелевших зданиях бойцы в лёгкой броне, но с тяжёлыми винтовками, начинают точечно перфорировать незваных гостей из ада. С переменным успехом. Бойцы внизу нервничают, словно кони перед переправой, и понемногу раскручивают стволы барабанных пулемётов. На одном из проулков, ведущих к площади, бодрой трещоткой срабатывают кассеты мин направленного действия - несколько шустрых особей хотели обойти нашу позицию с фланга. Паречко довольно скалится.
  В какой-то момент тварей становится больше, чем могут уработать снайперы, и разномастная стая перехлёстывается через усеянные телами руины. Тут в дело вступают закованные в сталь 'защитники', с успехом заменяющие тяжёлую бронетехнику. Мы - группа быстрого реагирования, и танки нам по уставу не положены, но прущая сюда на всех парах бригада намотает на гусеницу кого угодно, так что нам просто нужно отвлечь монстров на себя, до их доблестного прихода.
  С басовитым уханьем вплетаются в многоголосый боевой оркестр гранатомёты, спустя секунду к ним присоединяется оглушительная дробь многоствольных пулемётов. Понеслась.
  Исчадия Прорыва наталкиваются на стену плотного огня, их атака ожидаемо захлёбывается. Многие ищут укрытия, гибнут, и лишь самые толстокожие упрямо продолжают продвигаться вперёд, купаясь в собственной крови. От их кошмарного внешнего вида неподготовленного человека тянет от всей души облегчить желудок, а иногда и кишечник. Бедный наш разум не может охватить и постичь выкрученные фигуры химер и реагирует однозначной тошнотой. Репортёров естественно выворачивает наизнанку, но они продолжают снимать. Профессионалы, что тут поделать.
  - Манаев, ты заманал меня уже! Связь будет или нет? - уже рычу я.
  Ефрейтор разве что с бубном вокруг станции не танцует, но пока всё тщетно - электромагнитные сполохи вокруг прокола в нашу реальность глушат большинство видов сигналов, и пробиться сквозь этот невидимый занавес очень сложно. Хотя раньше всегда худо-бедно получалось, но сегодня нас будто отрубили. Стоп, а репортёры тогда как, просто на память снимают?
  - Эй, акулы мать его пера, вы в эфире?
  Мужчина слишком занят видео-документированием процесса, а вот девушка, только что избавившаяся от всего, что съела за прошедшие сутки, охотно отвлекается:
  - Да, через наш беспилотник, а что?
  У меня от такого наивного вопроса просто кончаются приличные слова в организме. Мы тут, понимаешь, врага буквально на глазок лупим, а у них беспилотник над городом спокойно себе висит. Рабочий! Хотя, это на наше вечно экономящее руководство нужно злиться - никакой организованности.
  - Манаев...
  - Так точно-с!
  Сообразительный ефрейтор мягко прихватывает девушку за локоток и что-то горячо шепчет ей в ушко, благо её лёгкий шлем позволяет это сделать. Та с явным скепсисом внимает, пару раз отрицательно качает головой, но спустя минуту уже явно розовеет, а прикушенные губы растягиваются в улыбке. Руслан у нас первый ловелас взвода, больше чем к нему женщины льнут, разве что, только ко мне. Их можно понять - родители наградили яркой внешностью, и что бы они там не говорили, в детстве капитально покопались в моём геноме. Я ничего никогда не забываю - фотографическая память всегда услужливо подсовывает нужные кадры, ничем не болею и вдобавок вынослив, как дьявол. Таких людей очень мало, буквально единицы. Золотое поколение аристократии - так нас называют, за глаза, естественно, и шёпотом. Евгеника только-только вышла из-под государственного запрета и официально обсуждать, что влиятельнейшие семьи Российской Империи в свое время экспериментировали на собственных детях, чревато серьёзными последствиями.
  Манаев всё-таки уламывает раскрасневшуюся от шёпота девушку и та отдаёт нам свой канал. Я мысленно делаю зарубку в памяти, что надо бы дать увольнительную ефрейтору, по возвращению. Пусть с репортершей отдохнёт, заслужил.
  В эфире перепугано-обрадованный координатор сваливает на мою бедовую голову свежую информацию - спутники слежения зафиксировали новый Прорыв, прямо в черте города. Вот почему у нас отшептало всю связь к чёртовой бабушке.
  Два Прорыва! Такого никогда раньше не было, в штабе состояние, близкое к лёгкой истерии. Хотя, если вспомнить неожиданно пропавшую Сибирь...
  А, между тем, обстановка вокруг нашей позиции только накаляется. Несколько тварей подбираются вплотную к 'защитникам', и за них принимается звено манёвренных 'витязей'. Бойцы просто спекаются внутри экзоскелетов, не рассчитанных на такие нагрузки, но строй пока держится. Монстры прут сплошным потоком, и если бы не многочисленные закладки Паречко, нас уже давно смяли.
  Между тем в штабе приходят к тяжелому решению. Плешаков-Карский командует отбой, фактически обрекая город на гибель.
  - Эвакуация через пятнадцать минут! Ждите транспорт. Как поняли?
  Я с грехом пополам передаю приказ по цепочке, благо связь в черте города кое-как ещё работает. Третья группа молчит, вторая докладывает о готовности, а четвёртая, у которой позиция не позволяла забрать их по воздуху, выдвигается к нам.
  Карского такой вариант вполне устраивает. Мысленно он уже записал несчастный город в вынужденные потери и теперь думает о более насущных делах. Что подадут его превосходительству к обеду, например. А ничего не ведающие гражданские сидят по убежищам и ждут, пока доблестная армия придёт и выдернет их из сбывшегося кошмара, ага.
  Я лихорадочно соображаю. Там, впереди, живых уже нет, но за нами ещё большая часть вытянутого города, которому жить осталось всего несколько минут. Их ещё можно спасти.
  - Манаев! Подключись к городскому инфоканалу и передай сообщение - пусть все, кто хотят жить, двигаются к этой клятой площади, понял? Давай, чтоб через минуту уже из каждого электрочайника твой голос звучал!
  Ефрейтер, осознавший мой замысел, слегка спадает с лица, но твёрдо кивает. Сопливых карьеристов у меня нет, только такие вот сорвиголовы, за что моё подразделение давно уже прозвали 'штрафниками'.
  На связь выходит Юра Донской, командир четвёртой группы:
  - Сокол, приём! У нас тут гражданские, полсотни душ! Воспитанники интерната, их заперли прямо в здании...
  Он делает многозначительную паузу, и мне не остаётся ничего другого, как окончательно сорваться с резьбы:
  - Собирай кого сможешь и всех сюда! Будем отправлять их на 'коровах', как понял?
  - А мы? - задаёт почти риторический вопрос Юра.
  - Своим ходом, - подтверждаю я его невесёлую догадку.
  - Командование дало добро?
  - Конечно!
  Да ни в жизнь они там, в штабе, на такое не пошли бы, и мы с Донским это прекрасно понимаем. Но ему ещё служить, а моя карьера, похоже, подошла к логическому завершению, и тянуть за собой под трибунал остальных я не имею никакого морального права. И так прошу пойти на крайний риск.
  - Приказ понял, будем через десять минут! Тварей отбросить сможете?
  - Поторопишься - успеешь по ним молебен провести, конец связи.
  В глазах репортёрши, слышавшей все мои переговоры от начала до конца, плещется такое, что я понимаю - бедолаге Манаеву сегодня уже ничего не обломится.
  - Вы...
  - Ну, кто-то же должен позаботиться об остальных, - перебиваю я её и шагаю к оперативному резерву в облегчённых 'витязях', до поры не вступавшему в бой. - Постарайтесь в репортаже всё выставить так, чтобы это смотрелось моим личным саботажем.
  Транспортные 'коровы' уже на подлёте, но местность пока кишит враждебными организмами, не позволяющими никому приблизиться к площади ближе, чем на пару кварталов. Бойцы на передовой уже порядком вымотались, но свою задачу выполняли без осечек. К сожалению, то, что я им прикажу, находится уже за гранью человеческих возможностей. Но другого выбора для нас нет. Мы - солдаты.
  - Ребята! - кричу я в гарнитуру. - Вы знаете, что эвакуировали не всех. Либо мы им дадим здесь неспокойно умереть, либо подарим шанс на спасение. Кроме нас им надеется уже не на кого, так давайте покажем уродам, кто мы на самом деле!
  Мощный рёв из сотни глоток подтвердил, что я не ошибся в этих людях. Твари, остро чувствовавшие эмоциональный настрой противника, настороженно замерли, придавленные неудержимым, рвущим лёгкие на куски, криком:
  - Вперёд! За царя!
  18 ноября 2016 года
  Я лежу на жёсткой больничной койке, и никак не могу сообразить, почему всё ещё жив. Тела почти не чувствуется, а что не онемело - то сгорает в жарком пламени невыносимой боли. Если бы не полведра наркотиков, любезно закачанных в меня эскулапами, не помог даже мой высокий болевой порог. Славная была сеча...
  Такого яростного отпора твари Прорыва прежде не получали. Будь нас раза в три больше - пинками затолкали их обратно в точку прокола, и город не пришлось бы бомбить. Взбеленившийся Плешаков-Карский приказал использовать ядерные боеприпасы, чтобы наверняка и нас заодно расщепило на атомы. Слава богу, транспортники с гражданскими успели покинуть зону поражения. Четыре с половиной сотни человек, вырванных из костлявых рук смерти. За такое и умереть в атомном пожаре не жалко.
  Только одного факта наш доблестный командующий не учёл - все его выкрутасы прошли в прямом эфире, и уж репортеры 'Светского коммерсанта' постарались доходчиво всё прокомментировать. Резонанс в обществе вышел знатный, что не позволило Карскому распахать весь город вдоль и поперёк.
  Мы вырвались, успели, хоть от двух групп и осталось чуть больше полсотни человек. Донского тоже взяли в оборот, но практически сразу отпустили, а вот моей персоной дознаватели тайной канцелярии заинтересовались куда более основательно. Ну, да Бог с ними.
  Лично мне уже всё равно. Хмурые врачи уже дали окончательный вердикт - четыре дня, максимум - неделя.
  Но командующий решает максимально скрасить это время своим присутствием, как будто и без него мне лежалось спокойно.
  - Что, Сокол, отлетался? - с довольным видом генерал-майор прохаживается вдоль койки, заложив руки за спину. - Обломали-таки тебе крылья...
  Пик влиятельности его семьи давно прошёл, оставив после себя на память лишь название одного крупного моря на севере Империи. Ему уже далеко за пятьдесят, но тёмные виски только тронула первая седина. Высокий, худой, с огромным носом, генерал словно ворон кружит над моим умирающим телом. Судя, по приподнятому настроению, комиссии по расследованию инцидента он не боится.
  Позади командующего мнётся конвой (как будто я в состоянии куда-нибудь убежать), и потирают руки дознаватели, к которым меня должны вот-вот отправить. Похоже, в последние дни наркотиков мне не видать.
  - Хочешь, я расскажу, что тебя ждёт, господин саботажник? - интересуется Карский, щурясь от удовольствия.
  - Вы воткнёшь световое перо себе в зад и станцуешь для меня румбу?
  - Не угадал... Забирайте его!
  Дюжие конвоиры подскакивают к койке, опутанной густой сетью медицинских капилляров, и берутся было за ручки, но их останавливает повелительный оклик:
  - Стоять!
  В палату степенно заходит сухопарый старик с окладистой, просто академической бородой, в дорогом костюме и с элегантной тростью в руках. Позади него мнётся главврач госпиталя с таким видом, будто у него вдруг возникли неотложные дела, и ему надо срочно испариться отсюда куда-нибудь подальше.
  Первыми старику дорогу преграждают дознаватели тайной канцелярии. Тот нисколько не замедлив размеренного шага, поводит рукой в воздухе. На планшетки ищейкам разом падает несколько сообщений, в которые они вчитываются с возрастающим изумлением. Незнакомец спокойно проходит мимо них и шагает дальше. Карскому тоже приходят сообщения, планшетник буквально разрывается, но он не обращает на него никакого внимания, вцепившись немигающим взглядом в загадочного старика.
  - Ты. Не. Заберёшь. Его, - раздельно, охрипшим от ярости голосом произносит генерал. - Он пойдёт под трибунал!
  Похоже, эти двое давно друг друга знают.
  - У него уникальный генотип, - старик слегка качает головой, даже не взглянув на Карского. - Он идеален. Забирайте его.
  Ошалевшие от происходящего, конвоиры вновь берутся за поручни и моя койка покидает палату. Но напоследок, собрав все свои оставшиеся силы, я поднимаю руки вверх, скрещивая запястья, и плавно машу кистями. В народе этот жест называется - 'птичка улетела'.
  Позади слышится глухой и бессильный удар кулаком об стену.
  
  Глава 1. Ангел запоздавшего возмездия.
  
  13 июня 2038 года
   Пустошь.
  Тоска и уныние.
  Насколько хватало глаз, вокруг лежала серая безжизненная пустыня. Будто внутри перечницы оказался. Ноги по щиколотку вязли в тяжёлом пепле, слабый ветерок гнал по гребням невысоких барханов серую позёмку. Единственной деталью, выделявшейся в этом монохромном мире, было мерцающее марево короткого портала, через который меня сюда занесло.
  Почему короткого? Да потому что он очень быстро сворачивается, в отличие от обычных Прорывов. Твари-прыгуны, сами по себе слабые на фоне остальных, пользуются ими, чтобы уйти от опасности в другое измерение. Интересные создания. Я как раз держал в руках оторванную голову одного из них.
  - Спасибо, что подбросил! - размахнувшись, я бросил импровизированный снаряд в сужающееся кольцо межпространственного прокола.
  В яблочко, впрочем, как и всегда. Разрыв между мирами с хлопком закрылся, так что больше через него сюда уже никто не попадёт. Следовало воспользоваться подвернувшейся передышкой, пока веселая охота на меня не вышла на очередной виток. А сил на то, чтобы уходить от назойливых преследователей, оставалось всё меньше.
  Я присел на ещё подрагивающее в конвульсиях тело прыгуна, с наслаждением вытянув ноги. От мысли, что сейчас придётся жрать его сырым, воротило, хотя давно уже должен был привыкнуть. Твари и после термообработки далеко не венец кулинарии, а в первозданном виде, так вообще полная мерзость. Но делать нечего - другой доступной еды в этом пустынном измерении не наблюдалось.
  Четырнадцать процентов. Если годовых - скажут банкиры, то вполне себе неплохо. И очень и очень мало, если это показатель твоей бестолковой жизни. Но всё же лучше, чем полный ноль, так что ещё повоюем.
  Я отщипнул от туши здоровенный кусок мяса, да так и застыл с открытым ртом. Анализатор, изрядно барахливший последние годы, разродился-таки результатами экспресс-теста атмосферы. Азот, кислород, ещё какая-то фигня, и... повышенная радиация, раз этак в двадцать. Да ладно!
  Я резво соскочил с прыгуна, и принялся разгребать спрессовавшийся от времени серый пепел. Буквально через сорок сантиметров пальцы ощутили холодную, гладкую поверхность, будто там валялось старое доброе бронестекло. Но на самом деле почва здесь просто сплавилась в однородную массу от невыносимой температуры и застыла чёрным обсидианом. Если только тут не произошло извержение термоядерного вулкана, что даже на слух звучит бредово, значит, поблизости бомбануло спец-боеприпасом.
  И лишь в одном из множества миров балуются атомными снарядами. Неужели Земля?!
  Вскочив на ноги, я резво понёсся прочь. Дьявол, угораздило же именно на заражённые земли попасть! Где, интересно? Южноруссия, Сибирь или где-то за границей? Да неважно, главное - вовремя выбраться отсюда, пока моя биологическая часть не стекла вниз кипящим бульоном.
  Спустя несколько напряжённых часов я преодолел порядка ста километров, но пейзаж и не думал меняться, лишь радиационный фон немного снизился, словно намекая, что двигаюсь я в правильном направлении. Вот только, куда? В голову начали настырно лезть тревожные мысли.
  Меня не было здесь без малого двадцать лет, и глупо было надеяться увидеть цветущие сады и барышень с косами, идущих вечером на танцы. Слишком уж хреново складывались дела у запутавшегося человечества в последние годы. Тьма, мракобесие, теракты и катастрофы, следовавшие одна за другой... Но неужели родной мир превратился в усыпанное пеплом кладбище?!
  Все вокруг говорило, точнее - кричало именно об этом. Высохшие до растрескавшегося дна многочисленные водоёмы, выжженные леса, с чёрными остовами деревьев, безжизненные руины...
  Я остановился у очередных развалин, решив перевести дух. Да, в моём случае фразеологизм слабо отражал суть процессов, происходящих в организме, но энергия не берётся из ниоткуда и на одних морально-волевых долго не протянешь. Создатели мне подобных об этом догадывались и продумали несколько альтернативных методик восполнения сил. Фотосинтез, к примеру.
  Прорвавшиеся через пелену свинцово-серых облаков солнечные лучи нежно скользнули по огрубевшей коже, приветствуя после стольких лет разлуки. По всему телу начало расходиться живительное тепло, благо после очередного скачка я вновь остался в костюме Адама. Ну не пускают телепорты неорганику, хоть ты тресни. Очень странная и несправедливая закономерность, ведь твари Прорыва появляются в новом мире полностью готовыми к битве. А у меня, даже на родной старушке Земле, опять голые руки будут в крови по локоть. Хотя...
  Я так долго был в изоляции, без нормального человеческого общения, что за ненадобностью позабыл многие функции своего наполовину искусственного организма. Зачем, например, тебе позиционирование на местности, если в небе - ни одного спутника, да и самого неба зачастую - тоже нет?
  Пришлось лезть повыше, на самый верх разрушенного здания, распологавшегося у засыпанной пеплом дороги. Но спустя два впустую проведённых часа на связь не вышла ни одна машинка. Гробовое молчание в эфире. Да что ж такое!
  Яростным рывком я расширил границы восприятия, чувствуя, как непрерывным ручейком из меня заструилась живительная энергия. Долго я в этом состоянии не продержусь, но есть ли ещё смысл бежать от тьмы?
  Все эти годы в моей душе тлела надежда, что я вернусь домой и продолжу борьбу за существование человечества. Не потому, что так велит заложенная во мне программа, на которую я клал всеми чипами и микросхемами, а потому что этому я посвятил всю свою жизнь. С раннего детства мне не давала покоя несправедливость, творящаяся вокруг, и в армию я шёл с одной-единственной целью - помогать и защищать. Эх, молодость...
  После смерти моей биологической оболочки ничего не изменилось. Мне дали обновлённое тело, более приспособленное для войны - выносливое, практически неубиваемое, позволявшее с одинаковым успехом отрывать конечности крупным монстрам и подчинять себе электронику любой сложности. Вот только остальные после подобных операций обычно становились бездушными болванчиками, способными лишь выполнять простейшие команды. Стандартные андроиды, коих тогда стали всё чаще применять в роли пушечного мяса.
  Я стал первым крупным успехом профессора Ступицкого - того самого старика, что вытащил меня из когтистых лап генерала Карского. Сознание и личность остались при мне, даже природная язвительность никуда не делась, вот только сдержанности поубавилась. За что, собственно, и прозвали меня Азазелем. Обретённая сила пьянила, но воспользоваться ей получилось далеко не сразу - Проект 'Иерихон' тогда только раскручивался, и меня ещё целый год возили на смотрины разным военным шишкам и впадинам, пока эффект не научились закреплять с пятидесятипроцентной вероятностью. Каждому выжившему присваивали имя какого-нибудь ангела, благо в Библии их было - хоть всю страну крести. Окружающие считали профессора православнутым на всю голову, но он просто умел тонко чувствовать процессы, набирающие силу в мире. И посреди вспыхнувших с новой силой суеверий, наши прозвища смотрелись уже не так по-идиотски, что решало кучу проблем, неожиданно возникающих у других военных организаций.
  
  Ступицкий отчаянно рвался дальше, грезя освоить технологию полного переноса сознания в более совершенное, чем у обычного киборга, тело. И судя по тому, как быстро нас - 'ангелов' и 'архангелов' - списали в утиль и передали под опеку военной разведки - у него это всё-таки получилось. Мы около полутора лет проработали ассенизаторами у белоснежных мундиров, пока в один хреновый день всех не отправили на чистый убой. Кого не разорвали монстры - засосало в сливной бочок Прорыва, в том числе и меня. Ох и навели мы там у них там шороху...
  С радостным сигнальчиком перед глазами выскочило сообщение:
  Установлена связь со спутником! Начат процесс позиционирования...
  Всего один, хотя раньше, в любое время дня и ночи летали десятками. Ну, на безрыбье и крокодил сойдёт. Я сузил канал, экономя энергию, и с удовольствием принялся наблюдать за подгружающейся виртуальной картой.
  Выбросило меня, ни много, ни мало, в центре Карелии, неподалёку от огромной воронки, некогда носившей гордое название Петрозаводск. Снимок со спутника вышел размытым, будто там, в космосе у аппаратика немного запотел объектив, но увиденного хватило, чтобы сделать однозначный вывод - выживших там быть не может. Даже тараканов. Что творится дальше, видно не было - слишком узкая зона покрытия, просто чудо, что я вообще смог выйти с ним на связь. Судя по траектории, спутник через пару часов должен пролететь над Медвежьегорском, а там уже и до Мурмана недалеко...
  Пока я раздумывал, стоит ли идти в сторону столицы или лучше рвануть к Баренцеву морю, чуткий приборчик, невесть как продолжавший работать в мёртвом космосе, высветил в пятидесяти километрах от меня источник слабого электромагнитного сигнала. Что передавали в пустой эфир - призыв о помощи или, может, запись старого шлягера - не разобрать, но только там, где есть работающий передатчик, могут оказаться и люди.
  Так что придётся продолжить забег. Как любил говорить наш южнорусский сержант Бабченко - рожденный быстро побежать, от пули не умрёт.
  Наведясь на цель по спутнику, словно неотвратимый ракетный залп, я припустил босиком по пыльному бездорожью.
  ***
  Только в фильмах да сказках помощь успевает прийти в последний момент. Когда попавшие в беду люди уже простились, жизнь промелькнула перед глазами, а старуха с косой нетерпеливо переминается у порога. А тут - бац, и все спасены. Разве не чудо?
  В реальности всё намного печальнее - спасители обычно приходят аккурат к уборке остывающих трупов, особенно такие хромоногие калеки, как я. В прошлом, на ста процентах, мне удавалось разгоняться не хуже спортивного автомобиля, но слишком многим пришлось пожертвовать, чтобы выжить по ТУ сторону. Сейчас бледную тень меня самого смог бы обогнать любой подросток на моноцикле.
  Полсотни километров удалось покрыть за час с небольшим, благо накопленной энергии хватало, чтобы не экономить. А впереди поджидало что-то совсем нехорошее. Сигнал я расшифровал уже на полпути сюда - стандартный SOS, в 'нашем' узком диапазоне частот. Значит, военные, а не гражданские - те, не стесняясь, вопили бы на всю ширину эфира. А через несколько минут слабенькая передача и вовсе резко прервалась.
  Так что я, как классический опозданец, успел только под занавес кровавого шоу. Источником сигнала был подземный бункер, ставший убежищем для нескольких сотен выживших. Увы, к моему появлению, он уже оказался разорён прорвавшимися внутрь тварями. Верхние ярусы, начинавшиеся в подвалах обычного ангара посреди скромной деревушки в три двора, были буквально завалены трупами. Самое поганое - бой проходил всего каких-то несколько часов назад. Защитники стояли насмерть за каждый квадратный метр, но, видимо, проклятых уродов было значительно больше и они прорвались на нижние этажи. Вот почему тот сигнал оборвался.
  Рыча от бессилия, я начал спускаться по служебной лестнице, вившейся вокруг обесточенного лифта. Под ногами сминались стреляные гильзы, плавающие в крови, заливавшей каждый квадратный метр настила. Чуть раньше меня, на всех уровнях уже успела побывать смерть. Монстры понесли серьёзные потери, но остатков стаи хватило, чтобы под корень вырезать обслуживающий персонал и отступивших военных. Только откуда их здесь взялось столько тварей?!
  Отродья одержали уверенную победу, но на их беду неподалёку как раз оказался опытный специалист по массовому уничтожению вторженцев из других измерений, можно сказать, мутанта съевший на этом поприще. Событие крайне маловероятное, но так уж получилось. И в тяжелом, напоенном гарью и кровью, воздухе подземелья ощутимо запахло ничьей.
   Я шёл по следам безумной орды, изредка встречая отдельных особей, на свою беду увлёкшихся подвернувшейся трапезой. Многие были ранены, поэтому расправляться с ними получалось буквально на ходу. В отрыве от стаи они не представляли угрозы, и погибали, так и не успев напоследок удивиться тому, что их разорвал голыми руками обычный с виду человек.
  В просторный центральный зал - операторскую - я ворвался, уже привычно измазаный мозгами, кровью и прочей требухой. Не теряя скорости, впечатал ближайшего монстра в стену, плотно, до сочного хруста, и только потом огляделся. Развороченное оборудование, стены в кровавых подтёках. На полу - остывающие трупы людей как в боевой экипировке, так и в обычных технических комбезах. Тварей же в помещении оказалось не более десятка, злобно ощерившихся на мою одинокую фигуру. Их можно понять - меня не звали в гости, но раз уж я пришёл...
  Два монстра, слегка похожие на пьяную зарисовку многоногих скорпионов, деловито засеменили ко мне, вытянув серповидные передние лапы. Я бросил быстрый взгляд на ближайшее тело на полу - молодой парнишка с разодранным горлом, без оружия в бледных руках, но со связкой гранат в разгрузке. Сам он не успел ими воспользоваться, и вряд ли был бы против, позаимствуй у него их кто.
   Мгновенье - и я уже на плоской спине одной из химер. Жёсткий удар кулаком в хитиновую броню, и в образовавшуюся прореху отправляется взведённая граната. Перепрыгнув на второго, я повторил процедуру, а оставшиеся снаряды полетели в группу вёртких упырей плевавшихся издалека тягучими кислотными сгустками. Чтобы никто не ушёл обиженным. Теперь осталось отпрыгнуть в сторону и постараться не испачкаться ещё больше.
  Разойдясь в кувырке с ядовитым многосуставным отростком, смахивающим на жало, я успел укрыться за опрокинутым металлическим столом, окончательно раздавив упавший на пол компьютер. От каскада близких взрывов интерфейс перед глазами пошёл мелкой рябью, будто волны на неспокойной воде. Система услужливо высветила список повреждений, в основном - косметических. Ну и хрен с ними, мне всё равно конкурс красоты уже не выиграть.
  Оглушённые, истерзанные взрывами, но ещё живые и опасные твари катались по полу в собственных внутренностях. Оставь их в таком виде - сами не сдохнут, отрегенерируют со временем, а вот всей технике в операторской пришёл окончательный конец. Я кое-как поднялся на ноги и зашагал к ближайшему монстру. Если уж начал убивать, делай это на совесть.
   Шум постепенно привлекал оставшихся в строю охотников за человечинкой. Их оказалось не так уж и много - получается, большая часть стаи осталась лежать наверху, вместе с телами солдат. Очень странно - я думал, что в их победе главную роль сыграл именно численный перевес.
  Гранаты кончились, но средств для умерщвления ближнего в бункере было просто навалом, оно буквально валялось под ногами - бери и пользуйся. А целиться за долгие годы, проведённые вдали от автоматического оружия, я ещё не разучился. Пришло время немного сравнять счёт.
  В бункере снова пошла пальба, но теперь уже исчадья Прорыва оказались в роли загнанной в угол дичи. Смертельные удары и выпады проходили стороной, лишь одному упырю в обречённом прыжке удалось зацепить правую голень. Когти без труда рассекли кожу, но натолкнувшись на крепчайший металл с неприлично длинным названием, заменявший мне костную ткань, с бессильным скрежетом сломались. В награду за смелость я по самую рукоять вбил ему в затылок лезвие широкого боевого ножа и резким пинком отправил навстречу остальным охотникам. Спасибо мёртвому сержанту - безропотно одолжил клинок для благого дела, а наверняка ведь думал, что против мутантов нож вряд ли пригодится.
  Будь он жив, я бы много смог поведать ему об особенностях биологии этих уродов.
  У каждого монстра есть свои слабые места, и пусть они внешне редко походят друг на друга, но общие черты всё же определённо прослеживаются. Недаром регулярно встречающимся экземплярам опытные солдаты даже давали прозвища - выворотень, к примеру, или шагоход.
  Так вот, в зависимости от вида противника отличается и подход к оптимальному упокоению. Кто-то очень восприимчив к огню, другие - к серебру или изотопам тяжёлых металлов. Юрких многоножек лучше бить по конечностям, тяжёлых 'броневиков' - по суставам и органам осязания, остальных либо в голову, либо, при отсутствии таковой, по боевым отросткам - жалам, хвостам, когтистым лапам и прочему. Всё просто. Лишь одну проклятую породу я пока не представляю, как убивать.
  Черви.
  Этих я сам уже назвал. Тяжёлые и неудержимые, как накатывающая с гор лавина, заставшая врасплох зазевавшегося альпиниста. С земными беспозвоночными они имеют разве что общую форму, а вот остальное у них кардинально отличается. Особенно размер. Да и восемнадцати рядов зубов у наших тоже, кажется, нет.
  - Твою мать!
  Толстое бледно-серое тело с громким шуршанием втянулось в разгромленную операторскую. Будто целлофановый завод весь разом решил пошуметь продукцией. Толстая кожа с ороговевшими наростами с лёгкостью пружинила от любого твёрдого препятствия, пробить её не смогли даже тяжёлые пулеметные пули, чему пришлось убедиться опытным путём. Я отбросил ставший бесполезный огнестрел, и выскочил обратно в узкий тамбур, уводивший прочь отсюда. Благо электроника ещё держалась, и массивные двери послушно закрылись за спиной. Но надолго тварь это не остановит - зубы у червя, как алмазные резцы, прогрызают абсолютно всё, рано или поздно.
  Прежде от них меня спасала скорость. Но неужели и на родной Земле не получится придумать, чем до смерти удивить обжору?
  - Чтоб ты подавися!! - я быстро огляделся по сторонам.
  Так себе обстановочка. Трупы в ассортименте, стены, забрызганные кровью и слизью, на одной - поцарапанная инфо-панель, с оторванной напрочь периферией и дисплеем. Но вроде бы рабочая. Сможет ли она мне помочь?
  В дверь тяжело ударили - металл дрогнул, но выстоял. Времени оставалось мало.
  За годы, проведённые, мягко говоря, в отрыве от цивилизации, я поотвык взламывать коды доступа, но к счастью этого и не потребовалось - система сама опознала сидящий внутри меня чип и мигом выдала мне полный доступ ко всем файлам бункера. Как оказалось - ракетного комплекса, с функцией автономного существования свыше пятидесяти лет. Если бы не чёртовы вечно голодные твари...
  За прогнувшимися створками нарастал дикий скрежет. Вот благодаря кому твари Прорыва смогли взять верх относительно малыми силами. Ну ничего, здесь я их всех дружно и похороню.
  На поиск нужной информации в огромном ворохе ненужной, ушло секунд двадцать. Ближайший склад находился уровнем ниже, в ста пятидесяти метрах по радиальному коридору. Уютненький такой тупичок, вдали от основного ствола комплекса - то, что надо для задуманного сюрприза. Дверь к тому времени уже напоминала измятый бумажный лист, готовый к употреблению - червь явно хотел сегодня перевыполнить план по убийствам. Как и я.
  До склада удалось добрался буквально за минуту. Настырный выползень справился с неподатливым металлом и упрямо зашуршал следом, прекрасно чувствуя, в какую я рванул сторону. Двигайся он порезвее - и в остальных тварях нужда бы полностью отпала.
  Склад от внешнего мира отгораживали очередные стальные ворота, с цифровым замком посередине. Что характерно, электронный затвор не был связан с общей системой бункера, и пришлось ещё немного повозиться, уламывая непослушную машинку. Перестраховщики...
  А вот за распахнувшейся дверью меня самого ждал большой сюрприз. Стоило только створкам разойтись в стороны, как изнутри сумасшедшим сверчком застрекотала заливистая очередь. Тупоконечные пули злым роем пронеслись стороной, лишь две зацепили плечо. Не смертельно, но обидно. Я бросился на пол и откатился в сторону, насколько это позволил узкий коридор. Пули бодро зацокали вслед за мной по полу, хоть и с опозданием.
  - Да вы обдолбались там, что ли?!
  За полминуты я умудрился пройтись по всему генеалогическому древу стрелка, ни разу не повторившись. Стрельба вроде прекратилась.
  - Кто говорит? - неуверенным голосом поинтересовались из глубины склада.
  На ум сразу пришёл с добрый десяток подходящих случаю ответов, большинство даже в рифму, но червь с каждой минутой шуршал всё ближе, не оставляя времени на досужие разговоры. Нужно было срочно менять план.
  - Свои!
  Я с улыбкой поднялся на ноги и выжидающе замер на пороге. Выстрелов из полумрака, царящего в помещении, не последовало, что уже неплохо. Осталось только быстренько наладить контакт, попутно придумав, как справится с ненасытным червём без тотальных разрушений. Идея взорвать хранящиеся на складе остатки ракетного топлива вместе с доброй половиной бункера уже не казалась такой хорошей.
  - Если ты свой, то я наследник престола! - нервно хмыкнули из полумрака, оценив мой внешний вид. - Что с остальными?
   - Они уже отмучились, а вам это только предстоит, если не перестанете истерить и быстро не впустите меня внутрь.
  После секундной паузы в помещении зажёгся слабый люминесцентный свет. В торжественном комитете по встрече меня любимого оказалось всего четверо человек - трое мужчин и одна женщина, без экипировки, в простых рабочих комбинезонах, но с оружием. Техники, наверное.
  - Ещё выжившие есть? - я шагнул внутрь, держа испачканные чьими-то внутренностями руки перед собой.
  - Только дети, - неопределённо махнул головой себе за спину один из мужчин. - В соседнем отсеке.
  Вот так, снова дети. Вечный камень моего преткновения. Как тогда - в полуразрушенном городе, обречённом на бомбёжку вместе с оставшимися жителями. В тот раз мне удалось их спасти, придётся исхитриться и в этот. На ошибку нет права.
  То самое двухосновное топливо, за которым я пришёл сюда, стояло плотными рядами в металлических боксах-дозаторах, опоясанных строгой надписью: 'Не кантовать!'. Внутренние стенки контейнеров не позволяли смешиваться взаимоактивным полимерным веществам с жутко сложными названиями. Потому что если они смешаются - лучше быть от этого подальше.
  Каждый сегмент - сто кило, к ним в комплекте ещё положен специальный погрузчик, который подвозит топливо к ракете. Кажется, мне попадались его обломки на одном из уровней. Я подхватил ближайший контейнер и уверенно направился к выходу. Техники оторопели.
  - Да кто ты такой?!
  - Ваш личный ангел-хранитель, - хмыкнул я. - И имя мне - Азазель. Задрайте-ка двери и дружно молитесь, чтобы они выдержали взрывную волну.
  В теории, мощности сдетонировавших контейнеров со склада должно было хватить, чтобы оставить от живучей твари облачко раскалённого газа. Правда, тогда от несчастного бункера тоже мало что останется, но я не собирался торчать здесь до финальных титров. А вот теперь по-тихому свалить не выйдет.
  Захлопнувшиеся стальные створки остались позади. Отступать дальше некуда, хватит уже бегать. Если госпоже Судьбе (в господа Бога верится слабо) было угодно, чтобы я вырвался из потусторонней западни лишь для спасения нескольких жизней, пусть. О таком моей измученной душе раньше оставалось только мечтать.
  Тупая, будто обрубленная, морда 'червя' показалась из-за ближайшего поворота. В узком коридоре он напоминал усеянную зубами воронку, жадно засасывающую всё, что рискнуло попасться у неё на пути. Самое поганое - взорви я сейчас топливный бак у твари перед глазами, она, скорее всего, выживет, за счет огнеупорной шкуры. Так что придётся подрывной деятельностью заниматься буквально - изнутри.
  - Ну что, урод, надеюсь, ты любишь еду с огоньком?
  Я оскалился и прыгнул вперёд, прямо в широкую пасть.
  
  Глава 2. Усталость металла
  
  17 мая 2079 года
  Хорошо иметь дом. Не в смысле квадратных метров и минимальной крыши над головой. А то самое место, где ты можешь спокойно сбросить накопившуюся усталость, заняться собой, побыть наедине или наоборот - в окружении дорогих тебе людей...
  Вернуться домой всегда в радость, и не важно, сколько ты отсутствовал - полдня или несколько лет. Особенно, когда тебя там ждут. Или хотя бы помнят.
  - Не двигаться! Руки на руль, урод! Дернешься - пристрелим к чёртовой...
  Резкий оклик последовал спустя мгновение, стоило мне заглушить захлёбывавшийся от перегрева двигатель. Он честно, без жалоб и поломок, отмотал последний отрезок моего долгого пути - по бездорожью, да в скверную весеннюю карельскую погоду - и заслуживал долгожданный отдых. Как и я сам.
  - Не шевелись!
  - Да понял я, не истери.
  Окруживших мою машину ребят можно было понять. Рейдерский вседорожник, размалёванный каким-то укуренным в хлам художником, а вдобавок щедро инкрустированный черепами (преимущественно - человеческими) кого угодно заставит невольно схватиться за оружие. Ибо в нашем проклятом мире уже не осталось наивных людей.
  Вымерли за ненадобностью.
  Хорошо, что ещё на подъезде не изрешетили, на всякий случай. А ведь могли, и плакал тогда паяльной канифолью весь мой высокотехнологичный груз, с которым пришлось носиться последние полгода. М-да, идея воспользоваться внезапно подвернувшимся транспортом уже не казалась такой остроумной. Но кто ж знал, что возле посёлка теперь замаскированные дозоры стоят?
  - Остыньте, я свой. А машину напрокат взял.
  - Ага, - губы старшего из дозорных презрительно скривились под лицевым забралом шлема. - Видали мы таких... Своих.
  А ведь каким хорошим обещал быть этот солнечный погожий денёк, сулящий возвращение домой... Даже серая пелена Пустошей и оттаявшие бесконечные болота бывшей Страны Озёр сегодня смотрелись веселей. А вот на тебе проблем, распишитесь в получении.
  Между тем, пара бойцов, под прикрытием остальных, подошли вплотную, держа в руках сканеры. Даже несмотря на яркое весеннее солнце, я заметил два лазерных лучика, беззастенчиво упирающихся мне в грудь откуда-то сверху, из ближайших развалин. Значит, ещё и снайперы. Расчудесно.
  - Это киборг! - нервно крикнул один из сканирующих, и лучи тут же скрестились на моём лбу.
  Ну да. Почему-то все вокруг уверены, что у киборгов нет сердца.
  Конечно, я мог бы заставить их сканеры вместо адекватных данных показывать цветные мультики, а будь тело хоть немного в форме - вылезти и крепко накостылять всем по непослушным загривкам, но идти на открытый конфликт не хотелось. Это всё ж мои дети, в конце-то концов. И я сам виноват, что не все из них помнят заблудшего папочку.
  - Из машины, медленно! Руки на виду, без резких движений!
  Ну, мне при всём своём желании эти самые резкие движения не произвести, не то, что в старые добрые. Так что из душной коробки я выбирался медленно и неуклюже, как кукушонок из яйца. Или человек с поражённым мозжечком. Правда, у меня дело не в мозге, а во всей нервной системе, но поделать с этим давно уже было ничего нельзя, как с пулей в голове.
  Под подошвами привычно хрустнул серый песок, устилавший Пустоши, а скрипучая открытая дверца послужила точкой опоры онемевшему телу. Согнутую дульную пушку от какого-то шального робота, поразмыслив, не взял - всё равно не поверят, что я ей пользуюсь вместо трости. Так и встал рядом с вседорожником, обхватив дверь для устойчивости. Картина маслом - пьяный отец возвращается после затяжного загула.
  Старший группы приблизился к закончившим сканирование бойцам и внимательно всмотрелся в мою перекошенную физиономию. Мало того, что совсем недавно пришлось немного подгореть, так ещё некоторые лицевые нейрониты закоротило. Вот так и хожу, будто меня с одной стороны поджарили, а с другой паралич прихватил. Милое зрелище.
  Поэтому, что бы узнать меня, командиру понадобилось целых пять долгих секунд. Еще две ушли на обдумывание, насколько сильно он вляпался. По всему выходило, что довольно серьёзно.
  - Дьявол... - выдохнул он изумлённо.
  - Я предпочитаю, чтобы меня называли Азазель, - скромно поправил я.
  
  ***
  Мы двигались вниз, но не на лифте, как обычно, а по винтовой лестнице, ведущей через подземный гараж, начинавшийся чуть ниже поверхности земли. Помещение было новоделом, заметно отличавшимся от стандартных сооружений времён Империи, однако выглядело вполне себе добротно. Укреплённый толстыми бронелистами потолок захлопнулся над нашими головами, и из источников света остались лишь небольшие лампы, едва разгонявшие сумрак подземелья.
  - Я смотрю, вы всё расширяетесь.
  - Тесновато становится, кхе-кхе, - кивнул лысой головой сопровождавший меня Гелий. - Население-то растёт.
  Прежде подземная база имела весьма скромный паркинг, уместившийся на одном этаже, даже если бы кому-нибудь взбрело в голову добавить туда погрузочную технику. Мы же спускались всё ниже, мимо очередного яруса, заполненного разномастными машинами. Были здесь и отчётливо узнаваемые рейдерские самоделки, и кое-как подлатанные военные 'коробочки', и багги выживальщиков. То тут, то там группы техников в насквозь промасленных комбинезонах ковырялись в развалюхах, пытаясь вдохнуть в них хоть искорку жизни.
  - Экстенсивно население растёт? - я кивнул на ряд потрёпанных жизнью броневиков с полустёртым Андреевским флагом по бокам.
  - ЭТИ не живут здесь, - скривился старичок. - А так... С рабочим визитом.
  - Хм, а я всего-навсего надземным постам удивлялся. И кто же нынче у руля?
  - Ловчий. Ты его помнишь, он был замом у Первого.
  - Ну да, а старший, стало быть, уже отошёл?
  - Тебя не было девять лет, Азазелло, - напомнил Гелий с тяжёлым вздохом. - Это очень долгий срок.
  Какое-то время мы молчали, медленно бредя по бесконечной лестнице. Двигаться за стариком, которого я знавал ещё ребёнком, было легко, даже с моими заплетающимися ногами. Сколько же их ещё осталось в живых из тех, кто когда-то без отдыха работал сутками, чтобы вернуть моё истерзанное тело к жизни? Девятнадцать детей, четверо взрослых - вот и все, кто смог пережить тот роковой день. Будущие лидеры, военные, ученые, техники и... родители. Сейчас их дело уже продолжают дети и внуки.
  Недаром население бункера называет друг друга Семьёй. Ну а меня - крёстным отцом.
  - Это Ловчий выдвинул идею выйти на поверхность?
  - Не обвиняй его, - попросил старец. - Первый тоже понимал, что мы обречены в этом душном подвале, на горах оружия и старых технологий. Ему просто не хватило времени... И смелости, кхе-кхе. Мы не можем вечно сидеть под землёй и ждать, пока техника окончательно доживёт свой век и похоронит нас здесь заживо. Конец уже близко.
  - Усталость металла... -ѓ пробормотал я тихо.
  - Что-что? - не расслышал Гелий.
  - Ничего, продолжай. Я так понимаю, вы теперь принимаете других выживших? Но зачем, если ресурсы и так на исходе?!
  - С этим вопросом тебе к координатору, а я простой учёный. Тем более - мы почти пришли. Я знаю, ты не пожелаешь идти отдыхать в свои покои, даже если я позову охрану. Ловчий сейчас в конференц-зале. Не думаю, что он обрадуется, когда ты валишься к нему посреди очередного совещания, но когда тебя интересовало мнение, расходящееся с твоим?
  - Ты слишком категоричен, - возразил я. - Мне доводилось идти на компромиссы.
  - А как же, кхе-кхе, - то ли закашлял, то ли засмеялся старик. - Но только после того, как у тебя не получалось повесить оппонента на ближайшем столбе. Удачи тебе, Азазелло, и... я рад тому, что ты вернулся.
  Гелий кивнул плечистым охранникам у двери в конференц-зал и спокойно зашаркал дальше, по своим учёным делам. Помню, ещё в детстве его было силком не оттащить от читалок, за что он был награждён преждевременной сутулостью и скверным зрением. Но когда удавалось оторвать юное дарование от книг, он поражал всех своей не по годам взрослой рассудительностью. Ему прочили кресло лидера, но он предпочёл науку, а иначе история бункера могла повернуть совсем в другую сторону...
  Окунувшись в воспоминания, я пропустил, как из зала совещаний выскочила раскрасневшаяся женщина в белоснежном комбинезоне. Хоть ей и было далеко за сорок, двигалась она на зависть многим молодым. Охрана успела посторониться, а вот я, увы - нет. К счастью, мне удалось ухватить её за рукав прежде чем она упала, наткнувшись на мою неловкую фигуру.
  - Лана, куда ты так спешишь? Больные, что ли, без тебя там сами выздоравливать начали?
  - Азазель! Ты здесь?!
  - А у тебя после удара об меня ещё остались сомнения?
  - Да, это точно ты, - нервно засмеялась она и потянулась за сигареткой. - Очень плохо выглядишь. Я подготовлю Процедурную...
  - Нет, и ещё раз нет, - твёрдо возразил я. - Хватит с меня странствий за чужой счёт.
  - Мы это обсудим, а пока...
  Она торопливо затянулась и выдала с чисто женской прямотой:
  - Ты должен снять полномочия с Ловчего. Он сошёл с ума.
  - Ага, - кивнул я, прекращая готовый вот-вот на меня вылиться водопад обвинений и жалоб. - Схожу, разберусь, а ты, кстати, прекрасно выглядишь. Не годись я тебе в дедушки - женился бы мигом, детишек завёл...
  Женщина громко фыркнула, хотела ещё что-то сказать, но переборола себя - никак неожиданный комплимент подействовал. Просто кивнула, затоптала каблуком окурок и молча пошла дальше, уже с нормальной скоростью.
  Да, весело они тут без меня время проводят, с огоньком.
  Почти у самых стальных створок двери один из крепышей-охранников попытался преградить дорогу, но его вовремя отдёрнул напарник:
  - Ты чего?! Это же Защитник Убежища!
  - Кто?
  - В сторону, дебил, отойди, я потом тебе расскажу, - и уже непосредственно мне. - Ты его уж прости, Азазель, из новеньких он, не въезжает нифига. Я - Мрак, в прошлый твой приезд помогал чистить ржавчину на твоей машине, помнишь?
  Ватага подростков, вечно оттиравшихся возле багги, насчитывала десятка полтора ребятишек, но я всё равно уверенно кивнул. Хорошим отцом мне и так уже не быть.
  Мрак быстро набрал код на панели, хотя точно знал, что я могу сам дистанционно открыть какие угодно двери в бункере и уважительно посторонился, шепнув вполголоса:
  - Будет новый Отбор, да?
  - Нет, сынок, не в этот раз.
  Разочарованный выдох смог различить лишь мой усиленный электроникой слух. Второй напарник решил не вмешиваться, и я уже беспрепятственно шагнул внутрь конференц-зала.
   Помещение просто веяло спартанским минимализмом. Единственное украшение - старая карта Российской Империи на одной из стен, испещренная значками и пометками. За широким столом помимо лидера убежища сидело шестеро гостей. Трое - явные выживальщики - резкие, жилистые, прокопчённые Пустошью до состояния твердейшей бастурмы. Несмотря на относительно чистую одежду от них явственно несло потом и пылью. Насмотрелся я на таких за последнее время. Четвертый был субъектом гораздо любопытнее - широченный бородач в крепких кожаных доспехах с многочисленными металлическими вставками, аля хэви-металл. Неестественно большие глаза здоровяка плотно прикрывали сварочные очки, на руках - по шесть пальцев, а фонил он так, будто голышом искупался в атомном реакторе. Интересный мутант.
  Оставшиеся двое походили друг на друга разве что униформой - сизо-черное хаки с обязательной тельняшкой, проглядывающей из-под раскрытого ворота, на рукавах якоря со всякой прочей морской атрибутикой, погоны в наличии, строго по уставу. Первый вполне себе походил на обычного человека - мужчину в возрасте, с волевым лицом, усеянным шрамами, а вот второй...
  Второй же морячок от своего прошлого тела сохранил едва ли четверть. Кисти рук отливали вороным металлом, вместо глаз - красные окуляры, тяжелая челюсть - явно механическая, из крепких полимеров. Я бы отнёс его модель скорее к середине десятых, тогда делали упор на качество, а не на эстетичность продукта. Плюс воин Полуночи явно прошёл через руки талантливого креатора, заменившего часть износившихся запчастей на аналоговые. Любопытно. Даже мы себе подобного не можем позволить.
  От разглядывания собравшейся здесь честной компании меня отвлёк ровный голос Ловчего, прозвучавший без единой нотки недовольства:
  - Проходи, Азазель, мы тебя заждались.
  Лидер указал левой рукой на свободное пластиковое кресло. Правая у него была недоразвитая - генетический дефект с самого рождения, который даже продвинутая медицина бункера не могла исправить. И спецов-протезистов у нас не водилось, по крайней мере, прежде. Все те люди, которых я приводил в своё время для пополнения местного генофонда так или иначе пострадали от радиации, и Ловчему ещё крупно повезло родиться именно здесь.
  Во всех остальных человеческих поселениях уже давно вовсю действует естественный отбор.
  - Извини, но я уже давно не такой резвый, как раньше.
  - Ничего, на самом деле я рад твоему неожиданному возвращению - координатор потёр здоровой рукой подбородок. - Ты всегда возникаешь в критический момент. Как ангел-хранитель...
  -...И чаще всего - опаздываю, - напомнил я ему горькую правду. - Ты уже рассказал эту занимательную историю нашим гостям?
  - Они в курсе, - сдержанно ответил Ловчий. - Позволь мне их представить. Лидеры наиболее крупных ближайших объединений выживших - Штырь, Кожемяка, Половец.
  Троица поприветствовала простыми кивками. Я не стал уточнять, который из них там кто.
  - Кувалда - староста общины горняков Костомукши, - продолжил координатор.
  Мутант добродушно оскалился и протянул свою шестерню. Про его поселение я был наслышан - туда стекались отверженные мутанты не только из нашего региона, но даже из соседних.
  - И, наконец, Контр-адмирал Найтов и капитан первого ранга Кринолин, представители...
  - Севморфлота? - проявил я догадливость.
  - Так точно, - проскрипел киборг.
  Даже в его насквозь механическом голосе мне почудились тёплые нотки. Неужели признал собрата по несчастью?
  - Ладно, раз мы все уже познакомились, напомни, что у нас на повестке дня?
  - Исход, - спокойно поведал лидер.
  - Ой, заразил я вас на свою голову Библией... Ну и куда стопы свои навострили такой дружной компанией?
  - В Мурман.
  Если бы не серьёзные лица будущих соратников Ловчего, я бы подумал, что он вспомнил беззаботную юность и просто разыгрывает меня.
  - Мурман?! А почему сразу не в столицу, чтобы так же дружно там костьми лечь? Ты прекрасно знаешь, что город просто кишит мутантами! Они там давно уже от нечего делать жрут всё живое в радиусе пятидесяти километров. А в Кольском заливе до самого устья по весне вода буквально кипит от желающих отведать свежего мясца.
  - Мы достаточно сильны для того, чтобы отбить город и окрестности.
  - Ага, устлав его трупами. То-то зверюшки обрадуются. Знаешь, я не для того полвека с вами носился, чтобы вы все в итоге стали кормом для тварей!
  - Нам нужен этот город, - упрямо повторил Ловчий. - Его инфраструктура...
  -...Никакой пользы не несёт, - перебил его я, едва сдерживаясь. - Хотите построить морскую мини-державу? Зачем?
  - Мы постоянно находим в эфире новые объединения выживших, - пояснил координатор. - Например, не так давно вышли на связь Караибы, представляешь? Всё! Мы больше не одни в этом мире, Азазель. У нас есть, что предложить людям, а они располагают ресурсами, необходимыми нам.
  - Согласен, идея хорошая, если на секунду забыть о тварях, в изобилии расплодившихся в мировом океане за последнее время. Неужели у уважаемого Севморфлота, базирующегося на одном небольшом Соловце, хватит боевых кораблей для охраны морских караванов?
  - По нашим данным, под Мурманом на консервации стоит целая эскадра, - нехотя ответил контр-адмирал. - Но и без неё у нас хватит сил, а главное - опыта для начала компании. В Соловецком море нынче стало относительно тихо, пусть и далось нам это... с трудом.
  - Но сможете ли вы навалять тварям в открытом океане, вот в чем вопрос.
  Севморфлотовец многозначительно промолчал, прекрасно понимая, что говорить 'Гоп!' ещё пока, мягко говоря, рановато.
  - И когда же назначено наступление?
  - Если продолжим теми же темпами - через два месяца, - ответил Ловчий с гордостью в голосе. - Техники у нас достаточно уже сейчас, а вот людей... Мы аккумулируем здесь всех, переживших Полночь в нашем районе, но ты сам прекрасно знаешь - Столица, Петрозаводская Воронка и чёртов Город Костей изолировали нас на отшибе.
  - Знаю, - согласился я. - Единственный нормальный выход отсюда - кишащее паразитами море.
  Повисла тяжелая пауза. Каждый из присутствующих думал о своём, и, судя по всему, размышления были не из весёлых. Даже киборг умудрился нахмуриться.
  - Ладно, господа, - лидер убежища решительно прервал затянувшееся молчание. - На сегодня, пожалуй, всё. Отдохните, а завтра продолжим.
  Мужчины поднялись с пластиковых креслиц и потянулись к выходу.
  - Азазель, а тебя я попрошу остаться.
  Ну, я ожидал этого, и не стал впустую дёргаться с места. Стоило всем выйти, Ловчий опустил голову и как-то сдулся, словно нашкодивший мальчишка перед отцовским ремнём. Ну всё, спектакль вроде бы закончился.
  - Спасибо, что не стал делать это перед всеми, - сказал он глухо.
  - Я не собираюсь орать на тебя. Боюсь, уже поздновато для этого. Но не думай, что я одобряю твою авантюру. Я делал много, на первый взгляд, безумных вещей, но у них всех был очень серьёзный мотив.
  - Это не только моё решение. Было голосование. Я исполняю волю большинства...
  - Продолжишь в том же духе - встану и выбью из тебя всю эту казуистику раз и навсегда!
  - Три года, Азазель, - Ловчий поднял голову, глаза его пылали. - У нас осталось всего три года. Реактор выдаёт только четверть мощности, растения в гидропонике вырождаются, запасов почти не осталось...
  - А ты не думал о более безопасном месте для своего народа?
  - Постоянно, - кивнул лидер. - Вот только чем мы будем там жить, и кому мы вообще нужны? В нашем регионе сельским хозяйством не займёшься, ископаемых - кот наплакал, а про рыбный промысел вообще умолчу. Да, у нас есть технологии, за которые многие в этом мире с радостью отдадут душу, но нам от них какой прок, если нет ресурсов?
  Я смотрел на него, а в душе защемило давно забытое чувство отцовской гордости. Как же выросли эти испуганные детишки из убежища...
  - Знаю, что не имею никакого права тебя просить, - продолжил Ловчий, тонко прочувствовав моё настроение. - Ты столько сделал для нас за все эти годы...
  - Знаешь, зачем я приехал?
  - Хм, ты всегда возвращаешься, и никогда - с пустыми руками.
  - Не об этом речь. Думаешь, почему меня не было так долго, целых девять лет? Путешествовал? Нет, я не добрался до Сибири и ни черта не разведал на этот раз. Все эти годы я провёл под обычным завалом, думал - вот-вот вырублюсь, и откопают меня потом какие-нибудь охреневшие археологи лет через тысячу. Но повезло - поблизости проходили охотники на мутантов. Хорошие ребята, подлатали на своей базе как смогли. Так вот тогда я и понял, что мой век закончился. Всё. Отбегался. Даже после того, как меня собрали буквально по кускам, такие препятствия я преодолевал за раз, но в нашем мире нет ничего вечного, и даже для металла есть такое понятие как - 'усталость'. Свой срок эксплуатации я выработал с лихвой, пережив и страну, и создателей, но как бы мне не хотелось вам помочь - моё место в музее, среди прочего утиля.
  Разочарованный выдох был совсем как у парнишки-охранника, но внешне Ловчий остался невозмутим:
  - Хорошо, я понял...
  - Дурак, ничего ты не понял, - скривился я. - Мне с вами на передовую, как в молодости, с шашкой наголо лететь не резон, но это не значит, что пользы от меня совсем не будет. Пусть вы и выросли, но приличные родители всегда что-то дарят детям на выпускной бал. Не стоит и нам нарушать традицию.
  - И какой же будет... твой дар?
  - Море, - просто ответил я.
  ***
  - Выиграет Майна, говорю я вам, господа, - уже в который раз заверил всех контр-адмирал Найтов.
  От этой фразы Сторож - начальник службы безопасности убежища, скривился, как от зубной боли. Только что на наших глазах вышеупомянутая особа играючи уложила одного из фаворитов бункера, внезапно отправив его на принудительное лечение. Я, в отличие от безопасника, сильно не расстроился - с самого начала не хотел его брать.
  - Наши парни уделают её ещё в четверть-финале, - уверенно пробасил кто-то из выживальщиков.
  - Ага!
  - Размечтались!
  - Давай, Молодой!!! Не сдавайся, а не то кайлом пойдёшь махать обратно в забой! - зычно крикнул Кувалда, пригрозив своему бойцу увесистым шестипалым кулаком. - Ах, чтоб тебя...
  Мрак - тот самый широкоплечий парень из охранки, мечтавший об Отборе, ловко ушёл от размашистого удара мутанта-шахтёра и на противоходе рубанул апперкотом в челюсть. Здоровяк закатил глаза и плашмя рухнул на пол импровизированного ринга. Сторож перестал кривиться и довольно произнёс, глянув мельком на планшетку:
  - Следующими выходят Солёный из Медвежгорска и Железняк из Севморфлота!
  - Давай!
  - Бей его!
  - Ногами работай, ногами!
  Не знаю - это я так удачно приехал, или будущие союзники, сидя под землёй, до колик друг другу надоели, но желающих поучаствовать в Отборе было на удивление много, а само мероприятие собрало ровно столько, сколько мог в себя вместить переделанный многоярусный ракетный ангар. Ритуал и раньше невольно принимал пошлую форму шоу, но в этот раз соревновательный дух подогревала защита чести своего клана, и каждый бой был жесточайшим противостоянием. Из шестидесяти молодых претендентов, не боящихся ни Бога, ни Дьявола, мне предстояло выбрать десять человек для грядущей самоубийственной экспедиции. Вообще, всех желающих было куда больше, но я сразу предупредил, что не намерен здесь проводить чемпионат по рукопашному на кубок Карелии, так что все выставили лучших.
  Почему именно старый как мир кулачный бой, а не, к примеру, стрельба? Наверное, потому что даже трус может удачно куда-нибудь попасть, но от этого мне его характера не увидеть. Вплоть до первого ахтунга. А тогда уже слишком поздно.
  Жители убежища, тренирующиеся с детства, дрались яростнее всех. Им, не видевшим за свою короткую жизнь ничего кроме подземных отсеков да переборок, поход со мной давал шанс хоть глазком глянуть на внешний мир. Так было из раза в раз, и никого никогда не смущало, что обратно я возвращаюсь неизменно один...
  Толпа, наблюдающая за боем, взревела. Крепкий поселенец с трудом, но одолел-таки морячка, и растерянно стоял посреди ринга, будто забыв, зачем сюда пришёл.
  Нет, не подходит.
  Приятели подскочили к победителю и увели прочь. Единый поток рёва распался на многочисленные ручейки - зрители перешли к бурному обсуждению прошедшего поединка. Единственным, кого не увлёк бешенный азарт состязаний, оказался Ловчий.
  - Ты уверен, что твой институт успел докопаться до истины? - вполголоса спросил он, прекрасно знавший, что за Отбором я слежу вполглаза.
  - Эта проблема возникла задолго до Полуночи, а у Империи были огромные научно-исследовательские возможности. Особенно их припекло после гибели атомохода 'Томск' буквально в часе пути от порта. А перед самым моим путешествием за Прорыв я точно слышал по радио - решение найдено и левиафаны более не угрожают флоту Его Императорского Величества. Даже порадоваться этому факту успел - минут сорок - до самой высадки.
  - Почему же этой панацеей от мутантов не оснастили ни один из кораблей? Даже Кринолин, твой ровесник, ничего об этом не слышал.
  - Ты просто не видел того бардака, что творился накануне. А ЧЭИ, как нетрудно догадаться, находился на берегу Чёрного моря, на южной границе Империи. Хевсури всегда был беспокойным местом, и до появления чёртовых культистов - там горцы постоянно озорничали, агенты Осама друг у друга на закорках буквально сидели, в общем, сплошное веселье... То, что я наверняка знаю - Атлерск ещё существует, судя по прощальным снимкам со спутника. Он не ушёл под воду, как Атлантида или Кипр, и есть шанс отыскать тот Эхолационный Институт. Если технология не утрачена, то я её разыщу, обещаю тебе.
  - Четвертьфинал! - громогласно объявил Сторож.
  На арену снова вышла Майна - смуглая, тёмногривая девушка в простой тельняшке и брюках-хаки, двигающаяся с грацией хищной пантеры. Противостоял ей на этот раз какой-то мутант из выживальщиков - крепкий, быстрый и немного чешуйчатый. Спорю, у него на крестце - купированный хвост. Морячка перед боем заплела тяжёлые волосы в косу, открывшую гладкую поверхность бритого черепа над правым виском - такие причёски были популярны в Империи в конце десятых. Мутант судорожно сжимал и разжимал пальцы с длинными когтями, при этом шипел, как старое спустившее колесо.
  - Дзанг!!!
  Помощник Сторожа от души шарахнул молотком по бронзовой пластине, снятой с какого-то навигационного блока. Полуящер распластался в длинном прыжке, мгновенно сократив разделявшее их расстояние, но Майна неуловимо сместилась в сторону. Мутант успел среагировать на контратаку, но всё рано лишился парочки клыков, успев лишь слегка оцарапать предплечье девушки. Толпа тут же взревела.
  - Ладно, мне пора, - я пошатнувшись, встал с наблюдательского кресла. - Список скину ближе к вечеру.
  Ловчий, знавший, что я давно уже определился с кандидатами, понятливо кивнул, остальные были с головой поглощены зрелищем. Лишь Кувалда позволил себе отвлечься:
  - Ты куда?! Разве тебе не интересно, кто из них победит?
  - Мне не важно. Впрочем, я и так это знаю.
  Шестипалый пожал плечами и повернулся обратно к арене. Я отмахнулся от услужливых ребят Сторожа, сделавших робкую попытку меня проводить, и заковылял вниз по пандусу, на котором располагалась наша ВИП-ложа. Смысла оттягивать момент не было - рано или поздно нужно идти в Процедурную. Пусть лучше сейчас, когда большая часть убежища увлечена зрелищным соревнованием.
  Владение медиков располагались на нижних ярусах, недалеко от реактора. Я вызвал себе лифт, подал энергию куда надо, и уже через минуту был на месте. Но в двери входить не спешил, слишком уж тяжёло это, снова проходить через обновление.
  В первый раз было проще - в выпотрошенном убежище генетического материала было сколько угодно, холодильников на всех не хватало. К несчастью, человечина (а точнее - ДНК) хранится довольно плохо и уже во вторую мою вылазку я ушёл, обновлённый генами добровольцев. До сих пор удивляюсь, как согласился на такое.
  Какое я вообще имею право жить за чужой счёт? Ведь хотел же с этим покончить, не возвращаться никогда... Польза от новостей и технологий, что я раз за разом сюда привозил, сомнительна и не стоит таких жертв. Но меня неотвратимо тянет сюда, словно домой, которого, по сути, я никогда и не имел.
  - Проходи, не майся у порога, - хрипло выговорил интерком голосом Ланы. - Раньше сядешь - моложе выйдешь.
  Хирурги - они все такие, без цинизма в их профессии никак.
  И в моей тоже. А я, наверное, единственный солдат Полуночи, которого мучают угрызения совести. Когда выйду отсюда, их уже не останется - полечу вперёд как самонаводящаяся ракета, напролом, без тени сомнения. Но сейчас...
  Двери, с тихим шипением пневмомоторов, раскрылись, приглашая в отливавший безупречной белизной кабинет. Ненавижу белый цвет. Ненавижу жить в долг.
  Вся Процедурная состояла из ванны, заполненной коллоидной жидкостью, кожаной кушетки, да пары стеллажей. Внутри ждала Лана, в полном медицинском облачении, и какая-то молоденькая рыжеволосая ассистентка, с задорным веснушчатым лицом.
  - Знакомься, это Пчела, она пойдёт с тобой в качестве санинструктора.
  - Господи, за что мне это... Нет никого постарше?
  - Все готовятся к Исходу, провались он пропадом, вот там работы будет много. Не стенай, она смекалистая.
  Я скептически оглядел 'смекалистую', и попытался убедить себя, что опытные врачи собирающимся атаковать сам Мурман нужнее. Вышло как-то плохо.
  - Если хочешь успеть к завтрашнему утру, то советую начинать раздеваться, - напомнила Лана, готовя разнокалиберные инъекторы. - А ты, Пчела, проведи тщательный осмотр нашего дорогого пациента, так сказать, для уточнения фронта работ. И не надо мне тут краснеть! Он тебе в прадедушки годится!
  Девчонка недовольно пискнула, но ослушаться не решила.
  - Итак, кто на этот раз? - хмуро задал я ставший ритуальным вопрос.
  - Двое тяжелобольных у новопоселенцев и один залётный рейдер, - женщина прикусила губу, увидев мои страшные ожоги. - Надеюсь, этого хватит...
  А сама быстро набросала несколько строк на планшетке. Я предупреждающе свёл то, что осталось от моих бровей.
  - Смотри мне, никаких добровольцев! Обманешь - лично вошью тебе авторегулятор никотина. Будешь всю оставшуюся жизнь на сигареты облизываться.
  - Большинство из этих ребят всё равно не увидит следующей весны, - спокойно ответила Лана. - Не напрягайся так. Стоит тебе только вернуться, здесь неизменно собирается очередь из желающих стать жертвой. Неважно, будь то безболезненный укол, или мучительная гибель в походе вместе с тобой. Ты регулярно приносишь сюда смерть, Азазель. Но тебя по-прежнему все любят. Задумайся об этом, когда в очередной раз будет мучить совесть.
  
  Глава 3. 'Непотопляемый'
  
  19 мая 2079 года
  В детстве я всегда любил занимательные задачки. Чтобы хорошенько голову поломать, аж до мозгового скрежета, да лучше и не один день. И как же сладок был вкус верной отгадки! Позже, жизнь насильно приучила к быстрому принятию решений, пусть даже и не всегда правильных. Парадокс, но у взрослых гораздо меньше времени, чем у детей. Им долго думать некогда.
  Мой дембельский аккорд, на первый взгляд, не имел оптимального решения. Нам предстояло преодолеть две с половиной тысячи километров, на другой край бывшей Империи, через разорённые города, ядерные проплешины и бесконечную Пустошь, в которой не водились разве что добрые феечки. А вот весь остальной фольклор - пожалуйста, от соловьёв-разбойников, до змеев-Горынычей.
  Севморфлотовцы, знавшие истинную цену удачного исхода экспедиции, расщедрились, и выделили кораблик из собственного, крайне ограниченного, резерва. Честно предупредили, что для кругосветки он не годился, да этого и не требовалось. Зато существенно упрощался первый отрезок долгого пути, хоть я, мягко говоря, и недолюбливаю море. Дальше, после долгих раздумий, решил выходить проверенным маршрутом - по широкой дуге проехать мимо Петрозаводской Воронки, которая до сих пор фонила, как атомный полигон, при этом стараясь не сближаться с Городом Костей - Архангелогородском, где продолжали править бал спятившие осколки военного машиностроения. Помню, ещё в конце девяностых там стали собирать роботов, позже - киборгов и андроидов, которые, в свою очередь, тоже штамповали носителей искусственного разума. Дошло до того, что на некоторых производствах почти не осталось живых людей. И в один из тёмных дней Полуночи это всё дружно вышло из подчинения - уже в двадцатых - превратив город в одно сплошное надгробие. Как сказала однажды моя бабушка - 'нехрен выдумывать беспроводной утюг, когда и на углях всё здорово елозило'.
  Но никто тогда не внял её мудрому совету. Даже Император.
  Естественно, с самого начала нашего путешествия всё пошло не совсем так, как хотелось бы. Вседорожники, отданные на откуп бункером, более-менее справлялись с задачей, сломавшись до берега Соловецкого моря всего трижды. Каждый раз я с теплотой вспоминал тот рейдерский автомобильчик, без проблем провёзший меня куда большее расстояние. Звено техников - двое бородатых мужиков и светловолосая девушка по имени Гайка, любившая носить архаичные сварочные очки на лбу, переругиваясь, неизменно возвращали технику в строй. Слушая, как девушка эпично поносит дряхлую технику, я понял, что Ловчий поспешил со своими двумя месяцами. Из дерьма конфетки не слепишь, что бы там в своё время не утверждал отечественный автопром.
  А ведь нам на этих машинах предстояло пилить и пилить по степи.
  Дальше пошло ещё хуже. Выделенный обшарпанный корабль порождал стойкие ассоциации с вышеупомянутым утюгом, а последний капремонт не видел ещё дольше, чем я - государя нашего Императора. Единственным, чем это корыто могло похвастаться - длинной стрелой-воровайкой, у моряков именовавшейся 'ялдой', которой можно было отгрузить наш колёсный транспорт на борт. В теории.
  - И мы на этом куске... поплывём? - скептически скривился Мрак.
  Под его глазом медленно, но верно наливался обширный свежий синяк. Этакий приз за второе место в чемпионате. Единственный. Зрительские симпатии также достались чемпиону.
  - Мы - будущие моряки, хоть и ненадолго, - напомнил я всем. - А у моряков нет понятия 'гавно', они говорят - 'непотопляемый'.
  Майна, стрелой взлетевшая на борт, без помощи сходней, коротко хохотнула:
  - Отличное название для этой коробки! Эй, а вы чего встали? Трап - вниз, один за щупальце быстро сел! Сокращайтесь!
  Моряки, ожидавшие нас на корабле, засуетились, будто тараканы, завидевшие хозяйский тапок. Довольная произведённым эффектом, чемпионка Отбора, тряхнув несбритой частью гривы, пошла с инспекцией в трюм. Вскоре оттуда полетела хлесткая нецензурщина, которую я понимал лишь через слово на третье. Техники, в том числе и Гайка, благоговейно прислушались.
  - С этим мичманом ты не пропадёшь, - заверил Кринолин, безуспешно пытаясь изобразить улыбку на искусственном лице. - А ведь я помню её ещё маленькой девочкой на разорённом корабле... Эх, как же быстро растут люди!
  - А мы, как вино, с годами становимся всё ядрёней, - я дружески, хоть и неуклюже, похлопал киборга по гулкому плечу. - Жаль, что ты не можешь с нами, ох и навели бы шороху...
  - Эти ребята справятся, - вечный капитан первого ранга кивнул на грузившихся бойцов. - Они помогут тебе, а ты... Береги их.
  - Непременно, но проклятые Пустоши всегда оставляют последнее слово за собой.
  - Знаю.
  Мы помолчали, вспоминая каждый о своём.
  Матросы осторожно подхватили 'ялдой' первый вседорожник. Покачиваясь, машина уверенно пошла вверх. Все, наблюдавшие за погрузкой, позволили себе немного выдохнуть.
  - Аккуратней с техникой, молодые люди, кхе-кхе, - недовольно проскрипел Гелий своим помощникам, таскавшим на борт ящики с аппаратурой. - Поверьте, от неё зависит продолжительность вашей жизни.
  Старичок с тростью выглядел несколько инородно среди рискованной молодёжи, но это его нисколько не смущало. В напрочь искусственных окулярах Кринолина тем не менее ясно проскользнул немой укор.
  - Это его последнее желание, - вздохнул я. - Увидеть внешний мир и умереть, при любом раскладе. Не смог ему отказать. Дети так быстро растут...
  - Ну, мы тоже не вечны.
  - К счастью.
  - Но ты, однако, похорошел.
  Киборг был прав. Новая ДНК, влитая в моё умирающее тело, позволила зарубцеваться ранам и стать чуть более похожим на нормального человека. Ожоги затянулись, лицо перестало походить на застывшую резиновую маску, восстановился волосяной покров. Вот только новый цвет волос - пепельно-серый - мне категорически не нравился.
  Хотя, по сути дела, это всё чистая косметика. Во мне постепенно приходила в негодность сама механика, управляемая сетью псевдо-живых нейронитов, и с этим уже ничего нельзя было сделать. Не в этом мире, где простой пулемёт уже является чудом технологии.
  - Меня создавали как диверсионно-разведовательную единицу, - пояснил я. - Вот и скрестили смену внешности с регенеративной способностью. Но позже, вышли более совершенные модели, принимавшие любую форму уже по своему желанию, и нас дружно отправили на убой.
  - Ха! Как показала практика, списанный хлам гораздо живучее новоделок.
  На этот раз улыбка старому киборгу почти удалась.
  - Ты знаешь, - решил поделиться я своими наблюдениями. - Чем совершеннее и продвинутей становились искусственные солдаты, тем меньше в них оставалось человеческого. Может, поэтому в наш мир пришла Полночь?
  - Возможно, это так, - скрипуче кивнул Кринолин. - А возможно, что это люди на тот момент утратили ту самую человечность. Но это сейчас уже не важно - мне нужно как можно скорей возвращаться. До встречи, друг.
  - До встречи.
  Единственная машина из нашего небольшого каравана, оставшаяся на берегу, призывно зарычала мотором. Киборг спокойно пошёл к ней, а я последним поднялся по трапу, крепко держась за поручень, чтоб не свалиться, и осторожно ступил на покачивающийся борт. Латанный-перелатанный настил жалобно заскрипел.
  Машина, подняв столб только-только осевшей пыли, рванула обратно, мимо бесконечных болот Карелии к заветному бункеру, откуда скоро предстояло выйти боеспособной армии, остро нуждавшейся в опытных командирах. Возможно, моё место было именно там, где я принёс бы гораздо больше пользы, но... Пока есть хотя бы призрачный шанс свести потери к минимуму и обеспечить жителям бункера безбедное будущее, я буду изо всех сил хвататься за эту соломинку и без колебаний переломлю ей хребтину каждому, вставшему на моём пути.
  - Эй ты, адмирал швейцарских морей, сходни не забыл убрать? - ехидно поинтересовалась Майна у кого-то за моей спиной. - Закрепляем груз и вперёд! Курасава - давай за штурвал, я этим сапогам не доверяю.
  Второй из выбранных мной в поход севморфлотовцев, так же в чине мичмана, беспрекословно направился в рубку. Такими темпами, глядишь, и моё командирское участие в компании не понадобится.
  - Кэп, - чётко отсалютовала черногривая бестия, стоило мне подойти. - Скажете что-нибудь команде?
  Я осмотрел столпившуюся на узкой палубе разношёрстную компанию, втиснутую в общевойсковую униформу. Двадцать четыре человека. Техники, учёные, матросы и простые бойцы тесно стояли плечом к плечу, будто собрались сделать фото на память. И молчали.
  - Через много-много лет, когда какой-нибудь историк начнёт писать книгу 'Откуда есть пошла земля Мурманская', - начал я издалека. - Нам всем уделят лишь пару абзацев, скорее всего, даже без перечня имён. Так было, так есть и так будет. История больна склерозом и редко помнит своих героев. Но мы останемся в людской памяти, как легенда, берущая за живое, как сказка, рассказанная на ночь, чтобы ребёнок лучше спал. Мы уже никогда не спасём этот проклятый мир, но попытаемся сохранить хотя бы его частичку. Пусть имена канут в лету, но наши деяния должны оставить след в истории, чтобы потомки жили и процветали на этой земле! Всё, вы все больше не личности. Вы - живая легенда, так постарайтесь остаться такими до конца.
  - Ур-р-р-а-а-а! - весело закричали все, как один.
  Молодые, полные сил и здоровья, они хлопали друг друга по спине, обнимались. По-настоящему живые. Даже Гелий улыбался, словно мальчишка, чего уж говорить об остальных. Пусть ни у кого в руках не было объектива, моя чёртова фотографическая память чётко запечатлела этот момент в сознании.
  Навсегда.
  'Непотопляемый' дернулся всем корпусом, издал чихающий звук уставшего от жизни дизеля, и стал плавно отдаляться от пустынного причала.
  ***
  На следующий день на нас налетела буря. Резко, внезапно, без артподготовки и предупреждений. Просто в какой-то момент небо разом заволокло свинцовыми тучами, и над беспокойной водой оглушительно прокатились громовые раскаты. Раньше, до Конца Света, такой фигни с погодой не было.
  Ветер поднялся такой, что будь мы под парусом - остались бы без мачты, а так кое-что поотрывало, из ненужного, но кораблик продолжал держаться. Стало темно, что хоть фонари включай, и только ослепительные молнии на мгновение просвечивали размытый горизонт. Эхолокация постоянно сбоила и грозилась уйти спать. При всём при этом - ни капли дождя - разве это нормально?!
  Никто без нужды не высовывал на палубу носа, боясь, что его смоет шальной волной. 'Непотопляемый' скрипел и содрогался от ударов волн, то поднимаясь на гребень, то ухая вниз. Многие впервые познали все прелести морской болезни.
  - Нужно править к берегу, - спустя час заявил Курасава. - Эта калоша долго не выдержит.
  - Чтоб нас с размаху об скалы разбило, дубина стоеросовая? - ядовито поинтересовалась Майна. - Нас и так к берегу несёт, да не к тому, что надо!
  Она была полностью права - судя по последним данным радара, судно уверенно гнало в сторону Города Костей. Пусть скалы там были пореже, я предпочёл бы сесть на мель, чем оказаться в окрестностях Архангелогородска. Но судьба, как всегда, вертела моё мнение на бую.
  Спустя ещё полчаса бешенной качки аномальный шторм начал так же внезапно стихать, но не успел экипаж облегчённо выдохнуть, как на радаре возник маленький оранжевый огонёк, суливший большие неприятности.
  - Объект на шестнадцать часов, - севшим голосом и непонятно кому доложил Курасава. - Скорость тридцать узлов, идёт к нам.
  Все в рубке и так это видели, но не хотели верить своим глазам. Ну, никто нам и не обещал лёгкой прогулки. Пришлось вытягивать из-под бака загодя приготовленный длинный ящик с полустёртой трафаретной надписью: 'В случАе чеВо'. Похоже, как раз тот случай.
  - Живо к берегу! - рявкнул я рулевому, вынимая из ящика плечевую лазерную пушку. - Экипаж - к бою!
  Мой голос разорвал оцепенение, овладевшее бойцами, все разом засуетились, готовясь к встрече нежданного гостя. Огонёк на радаре начал расти, одновременно приближаясь к центру, где, собственно, были мы. Похоже, тварь была крупная, и без драки нам уже не уйти.
  Корабль продолжало швырять по волнам, но с гораздо меньшей интенсивностью, даже я, со своей отвратительной координацией мог держаться на ногах, ухватившись за какие-то канаты, оплетающие наш груз. Ванты, кажется.
  Отработанным, пусть и неуверенным движением приладил пушку к руке. Мгновение, и передо мной выскочил полупрозрачный интерфейс последнего осколка ушедшей эпохи. Интуитивный целеуказатель пока был пуст, но это как раз и ненадолго. Жаль было тратить единственную вещь, из которой я мог нормально стрелять в своём печальном состоянии, но ничего не поделаешь. Ненавижу чувствовать себя бесполезным. А умная пушка компенсировала дрожание рук подвижным стволом, следующим за зрачком стрелка. Умели ведь раньше делать вещи...
  Таких больше нигде не осталось. А скоро, как предрекал когда-то один умный пруссак, придумавший, кстати, атомную бомбу, войны вообще исключительно на дубинах будут. Но я, к счастью, этого уже не увижу.
  - По местам! - зычный голос Майны перекрыл рокот удаляющегося шторма. - Сближение через минуту!
  Чуть-чуть посветлело, и мои чуткие глаза различили вдали пологий каменный берег, за которым почти сразу вздымались хмурые скалы, укрытые нерастаявшим весенним снегом. Спасение было так близко, и одновременно так далеко...
  Корабль резко тряхнуло, но не так, как раньше. Будто задели мы что-то. Большое.
  - Курасава, ходу! - Майна тоже вцепилась в канаты, зажав в руке короткий автомат. - Он нас нагнал!
  Один из матросов сел за носовую спаренную пушку на вертлюге и нервно водил стволами вдоль левого борта, остальные рассредоточились по загруженной палубе. 'Непотопляемый' выл умирающим дизелем и вгрызался в тяжёлые волны, отчаянно двигаясь навстречу галечному пляжу.
  От второго удара затрещали стальные шпангоуты. Все, кто в этот момент крепко не держался за что-нибудь, полетели кубаре, а движение корабля заметно замедлилось. Неужели пробоина?
  - Кра-а-акен! - дико заорал кто-то из матросов с левого борта.
  Тут же из воды выстрелило блестяшее щупальце, тяжёлым бревном врезавшееся в один из вседорожников. Удерживающие его тросы лопнули как струны на гитаре, и машина кувыркнулась через леера, по пути зацепив двоих бойцов. Начались первые потери.
  Треск очередей заглушил далёкие раскаты грома. Щупальце, задёргавшись от попаданий, юркнуло обратно под спасительную воду, но тут же с правого борта ринулось другое, которое мне удалось срезать коротким импульсом. С чудовищным звуком, похожим на далёкий рёв, где-то на глубине, море вокруг корабля заклокотало, будто мы плыли в крутом кипятке. Видимо, кальмару-переростку не понравилась ампутация. Но оставлять добычу он явно не собирался.
  Разом взвилось ещё несколько отростков. Гибкие и тонкие охотились за яростно отбивающимися людьми, крупные - крушили всё, до чего удавалось дотянуться, такое вот разделение труда. Как они ориентировались без органов осязания - поди разбери. Команда в долгу не осталась и за борт полетели несколько динамитных шашек, разорвавшихся на приличной глубине и внёсших сумятицу в действиях кракена. Вода вокруг судна уже позеленела от слизкой крови монстра, но на место одного щупальца всегда приходило другое, будто ожидая под водой своей очереди.
  После очередного могучего удара, от которого корабль застонал, словно живой, я понял, что 'Непотопляемый' сегодня не оправдает своего гордого названия. А оказавшиеся в ледяной воде люди станут лёгкой добычей для обнаглевшего беспозвоночного.
  И легенда умрёт, так и не родившись.
  - Ненавижу море, - буркнул я и неуклюже перемахнул через борт.
  Тёмные волны тут же сомкнулись у меня над головой, обжигая диким холодом. Погружался я быстро, на зависть всем аквалангистам - всё-таки во мне одного металла не меньше центнера. Пришлось немного побарахтаться, чтобы не сойти за очередной обломок умирающего корабля. Тварь купились и я, наконец, почувствовал, что мои ноги оплетает гибкая лента. Рывок, и погружение резко ускорилось.
  Жаль только, что лазеры не стреляют под водой. Хоть в этой мути и не видно было ни черта, я предпочёл бы не лезть в самую пасть кракена и не ошибся с худшими предположениями. Всеядный монстр поедал добытую щупальцами пищу чем-то вроде камнедробильного тоннеля.
  Было неприятно.
  Острые зубы рвали плоть на куски, но ничего не могли сделать с металлическим силовым каркасом. И пришла очередь мне вгрызться подкожным клещом в тело мутанта. Зверь взревел, захлёбываясь солёной водой, завертелся гигантским волчком. Но было уже слишком поздно. По ту сторону Прорыва, то есть в нашем обычном православном аду, иногда приходилось идти на такое.
  Пусть от меня прежнего остался лишь огрызок, я - всё равно самый опасный монстр на этой планете. И кракен в этом лично убедился.
  ***
  Несмотря на высокую плотность морской воды, существенно уменьшавшей мой вес, всплыл я с огромным трудом и почти у самого берега. Можно сказать - пешком дошёл, прямо по скалистому дну.
  Шторм окончательно рассосался, волны стали ниже и медлительней. На воде то тут, то там плавали остатки судна, покрытые зеленоватой субстанцией, заменявшей кракену кровь. От морского монстра осталось лишь тягучее как нефть пятно и мерзкий привкус во рту.
  - Нынче в Соловецком море спокойно, как же, - сплюнув, припомнил я фразу адмирала Найтова. - Хоть на круизной яхте катайся, ага. Что ж тогда в мировом океане плавает?
  На мой вопрос некому было ответить, но, к счастью, не потому что я остался совсем один. Просто пережившие кораблекрушение уже вовсю хозяйничали на галечном берегу.
  Первым в глаза бросился Гелий, вместе с молодым помощником Дроздом сидящий у слабенького костерка, сооружённого из найденного поблизости плавуна. Надо же, жив, курилка! Рядом с ними тряслась от холода рыжеволосая Пчела, колдуя над каким-то раненым матросом.
  Закалённые Майна и Курасава, по пояс в воде, пытались вырвать хоть что-то из крепких объятий моря. Получалось у них так себе.
  Ёж - тот самый полуящер из Кастамукши, относившейся терпимо к мутантам, вместе с Мраком и хмурой Ивой из выживальщиков лихорадочно обшаривали скудный берег в поисках нового топлива. Среди обломков, вытащенных на пляж, в одиночестве ковырялась Гайка в неизменных очках, пытаясь найти в выловленном мусоре хоть что-то полезное.
  Больше ни кого из членов экипажа видно не было. Я стиснул зубы от ярости и поплыл вперёд.
  - Эй, это Кэп! - крикнула Майна, первой заметившая меня среди волн. - Ребята, Кэп жив!
  И тут же бросилась мне навстречу, уверенными, мощными гребками.
  - На берег, дура! - зашипел я на неё. - Хочешь переохлаждение заработать?
  - И я вам тоже рада, Кэп, - улыбнулась она посиневшими губами. - Давайте помогу, а то плаваете, прости Господи, с грацией топора!
  - Ещё раз так меня назовёшь - разжалую, - всерьёз пригрозил я. - Мой корабль утонул, и вообще я покинул армию в чине майора, ясно?
  - Так точно! - почти серьёзно выдала она.
  Стоило нам ступить на камни, как собравшаяся толпа ахнула от открывшегося им зрелища. Чёртов Ктулху не смог меня разжевать, но потрепал знатно, слава Богу, кровь из сжатых холодом сосудов выливалась понемногу. Первая опомнилась Пчела, потащившая меня к костру, где обсыхал её медицинский рюкзачок, с которым она приплыла на землю.
  Рыжеволосая наскоро перебинтовала то, что грозило вот-вот отвалится от тела, вколола пару шприцов стимуляторов регенерации. При этом ни разу не моргнула расширившимися от ужаса глазами. Для начала сойдёт.
  - Проверяйте оружие и уходим, - как можно твёрже сказал я. - Здесь нам больше ловить нечего, а скоро на запах крови сюда подтянутся падальщики. Нужно найти укрытие до вечера, иначе вымерзнем как мамонты.
  Команда, однако, ещё раздумывала, поглядывая на плавающие в море обломки.
  - Выполнять, мать вашу, бегом!
  От вида орущего живого трупа все встрепенулись и быстро собрали свои невеликие пожитки кораблекрушенцев. Раненого матроса Мрак и Курасава подхватили на руки, Гайка и Дрозд подпёрли с боков ослабевшего Гелия, потерявшего свою трость.
  - Как тебе вообще удалось выплыть? - не выдержав, всё же спросил я у него.
  - Видимо, моё мясо уже слишком просрочено, кхе-кхе,- тот нашёл в себе силы улыбнуться.
  - Мы с ребятами его вытянули, - кивнула Майна в сторону бойцов. - Сам же говорил. Спецы и учёные прежде всего. Стрелять-то каждый дурак может. Пришлось... выбирать.
  Пчела, шедшая рядом, отчетливо всхлипнула.
  - Если честно, все подумали, что всё кончено, - признался Мрак. - Даже мы не ожидали, что ты жив останешься. Там вода кислотой бурлила, щупальца мелькали...
  - Да неужели? - хмыкнул я, и продолжил, уже серьёзно. - Так, дальше идём без разговоров, экономим тепло.
  Вся группа, у которой зуб на зуб не попадал, примолкла. Воздух с каждой минутой становился всё холоднее, от дыхания людей вовсю клубился пар. Май маем, а климат здесь всегда суровый, особенно после Полуночи.
  Берег пошёл вверх, плавно переходя в крепкий скальный массив. Солнце, только-только проглянувшее через рваные тучи, медленно погружалось в воду. Следовало торопиться, а пока вокруг нас был один голый, безжизненный камень.
  Со стороны оставшегося позади моря донёсся яростный вой. Многоголосый. Группа пошла чуть быстрее, из последних сил, оступаясь на крутых осыпях. Я чувствовал себя всё хреновее, но не переставая сканировал окрестности. И это, в итоге, принесло плоды.
  За очередной лысой сопкой в скале обнаружилась трещина, за долгие годы превратившаяся в пещеру. Дальше местность начинала выравниваться, невдалеке даже темнел реденький хвойник.
  - Мрак, Ёж, Курасава - аккуратно за дровами. Остальные - зачистить пещеру, - выдавил я из-за еле шевелившейся челюсти.
  Майна, Ива и Дрозд вошли первыми, врубив тактические фонари. Нас неплохо вооружили, но большинство сокровищ, в ожидании кладоискателей, теперь покояились на дне Соловецкого моря. Увы. Мы остались лишь с тем, что было у каждого в руках на момент экстренного погружения 'Непотопляемого' и не потерялось при барахтанье в воде.
  Пещера оказалась неглубокой, но пустой. Смущало лишь обилие разгрызенных костей на полу. По-хорошему, нужно было поискать другой ночлег, более безопасный, но не в нашем положении было нос воротить. Оставалось надеяться, что прежний хозяин жилплощади поддался всеобщему весеннему зову и где-то там, далеко, сейчас перевыполняет план по продолжению рода.
  Морячок, так и не пришедший в сознание, оставался стабильным, и Пчела уже всерьёз занялась моим многострадальным телом. Остальные, чтобы хоть как-то себя занять до появления дров, принялись за уборку и укрепление обороноспособности пещеры. Кости и прочий мусор отправились вон.
  От многочисленных инъекций чувствительность вернулась в большую часть тела, а главное - удалось полностью остановить кровотечение. Усвоенный белок морского монстра оказался нетоксичным, и я на несколько минут соскользнул в небытиё регенерации.
  Очнулся, когда вернулись хмурые древоносцы, поведавшие, что с опушки видели холодные огни мёртвого города. Несмотря на распространяемое тепло большого костра, все вздрогнули. Мы оказались под самым Архангелогородском, без еды и с минимумом снаряжения. На девять человек осталось четыре автомата и три пистолета, патронов - в обрез, на один серьёзный бой. Свою бесценную чудо-пушку я оставил в зубах кракена. Растяпа.
  Но хуже всего - отсутствие транспорта. Отсюда нас никто в здравом уме не подберёт, а надо двигаться дальше. Но как?
  - Мы застряли, - выразил общую мысль Курасава. - Позади у нас море, кишащее падальщиками. По курсу - Город Костей. Пойдём вперёд, обязательно натолкнёмся на роботов, и тогда нам конец.
  - Это мы ещё посмотрим! - фыркнула Майна.
  - Ага, много чего ты из твоей трещотки настреляешь, - хмуро ответила Гайка. - У нас нет ничего из тяжёлого вооружения, а киберам обычные пули - лишний раз почесаться.
  - И что, предлагаешь здесь тихую старость встретить?!
  - Прежде чем что-то решать, - тихо, но весомо заметил Гелий. - Нужно точно определиться, куда нас занесло.
  Это, как раз, для меня и не было проблемой, как только попал на берег, принялся позиционироваться.
  - Первая здравая мысль, - тяжело выговорил я. - Мы в тридцати верстах от города. И в птнадцати от военного аэродрома, где есть шанс найти хоть какой-то транспорт. Всё остальное в округе либо запружено дронами, либо вот-вот развалится. А без тачки в Пустоши мы - лёгкая добыча.
  - Маловато нас, чтобы взять аэродром, - покачала головой Ива.
  - Деваться всё равно некуда, но с нами же будет наш неубиваймый Кэ...хм, Азазель, - вовремя исправилась Майна. - Это роботам нужно бояться.
  Я через силу улыбнулся.
  
  Глава 4. Город архангелов
  
  22 мая 2079 года
  Аэродром, как типичный военный объект, был огорожен крепкой железобетонной стеной, увенчанной высокими сторожевыми вышками каждые сто метров, дабы держать в изоляции излишне предприимчивых прапорщиков. Спустя столько лет в монолитном укреплении то тут, то там зияли дыры, а в некоторых местах пришли в упадок целые секции. Но мы не торопились воспользоваться оказией и спокойно войти за периметр, перебравшись через несерьёзные завалы.
  Умереть всегда успеешь, чего тогда спешить?
  То, что внутри обитала именно смерть, видно было даже невооружённым глазом. А через оптику - так вообще жуть. Все мало-мальски удобные подходы к аэродрому были усеяны останками разной степени сохранности, лежавшими в живописном беспорядке. В основном преобладали кости. Раздробленные.
  Что бы тут не сидело, гостей оно явно не любило.
  Я уже в который раз изучал карту местности, и с раздражением приходил к одному и тому же выводу - либо мы идём туда, либо шагаем дальше пешком и с минимумом боеприпасов. Альтернативы в этом проржавевшем безлюдье не наблюдалось.
  - Никакого движения, - сквозь зубы прошипела Ива, уже который час не отрывавшаяся от окуляров.
  - И тепловизор молчит, - хмуро поделился Дрозд, глядя в чудом уцелевший приборчик. - Эх, был бы у нас сейчас электромагнитный сканер...
  - Ну, сбегай - вылови из моря, - скривилась Ива. - Заодно прихвати по-братски парочку гранатомётов.
  Охотница зло сплюнула. Жилистый научник, лежавший сбоку, казался хилым подростком по сравнению с ней. Она была куда крепче, чем её далеко не изнеженные сверстницы из убежища, что, впрочем, не удивляло. Жизнь в посёлках выживальщиков, посреди негостеприимных болот Карелии, тяжела и чаще всего - коротка. Поэтому из восьми женщин, ступивших на борт 'Непотопляемого', лишь две оказались представительницами бункера, да и то - в силу профессии.
  Ещё затемно мы тихонечко устроились на ближайшем взгорке, в уютных развалинах зенитной батареи, совмещённой с РЛС. От неё ныне остались лишь потемневшие огарки тарелок, да многочисленные воронки в земле. В одной из них, рядом с осыпавшейся стеной какого-то невысокого строения и расположился наш временный наблюдательный пункт.
  Пока многочасовое созерцание объекта не принесло никаких дивидендов - внутри аэродром казался давно вымершим. Лишь стоявшая посреди взлётной высокая стела, грубо сваренная из разномастных остатков военной техники, несколько выбивалась из общего пейзажа запустения. Небеса она не подпирала, но метров двадцать в ней было наверняка. Зрение после подводных приключений до сих пор немного сбоило, так что на свой дальномер я надежд уже не возлагал.
  - Что же это за хрень такая? - озадаченно произнесла присоединившаяся к наблюдению Майна. - Слушайте, а может - замаскированная антенна?
  - Ничего себе - маскировочка! Нет, - покачал я головой. - Машины хоть и сошли с ума, но они не идиоты. И вообще, излучение от неё не идёт. Хотя... видишь, слева у подножья ящики со скошенными краями? От них вроде бы кабеля отходят.
  - Хм, далековато, но ящики наблюдаю. И что?
  - Готов поспорить, что это - преобразователи. Похоже, кто-то внутри пользуется железной ялдой как громоотводом, собирая энергию молний в аккумуляторы.
  Далёкая от техники Ива громко фыркнула, остальные решили промолчать, задумчиво разглядывая сквозь прорехи в развалинах потемневшую от многочисленных разрядов вершину стелы. Ну что ж, все хотят жить, даже роботы.
  - Чертовы мехи! Никак не успокоятся... - проворчала Майна.
  - Их создавали с большим запасом прочности, - спокойно пояснил сидящий в стороне Гелий. - Имея восполняемый запас энергии, они могут оставаться в строю очень долго.
  - Кланяюсь в пояс, успокоил!
  Со стороны близкого Архангелогородска неожиданно что-то здорово громыхнуло, да так, что земля под нами вздрогнула, будто со сна, а на дно воронки посыпались мелкие камушки. Близкий Город Костей жил своей неведомой жизнью, не останавливающейся ни на минуту. Ночью посверкивал неяркими холодными огнями, днём коптил небо густым чёрным дымом. И постоянно гудел, словно рассерженный шершень.
  Совсем некстати вдруг вспомнился попавшийся как-то на глаза секретный доклад про подземный завод с многочисленными шахтами, располагавшийся где-то в окрестностях. Как будто надземных там было мало. Ох, и наделало же себе проблем человечество...
  Если Мурман всё-таки удастся захватить, то это место нужно будет однозначно зачищать. А я, признаться, так и не решил, что хуже - расплодившиеся монстры, или вконец сошедшие с рельс роботы. Но перспектива завладеть двумя крупнейшими северными портами для развития торговли смотрелась очень перспективно и соблазнительно.
  Хм, Северные Порты... Интересное название.
  Бухнуло ещё раз, чуть сильнее. Бойцы всё больше нервничали, озирались, хотя наша позиция не позволяла толком рассмотреть раскинувшийся вблизи город. А вот мы сверху видны были как на ладони, укрытые лишь простейшей масксетью, спасавшей лишь от обнаглевших комаров. Если же тут пролетит хотя бы один дрон с тепловизором, нас моментально засекут.
  - Нужно двигать вниз, - наконец решил я. - Здесь мы всё равно ничего толкового не высидим. Пчёлка, сколько у нас стимуляторов?
  Погружённая в себя медичка, не отходившая ни на минуту от раненного матроса, встрепенулась:
  - Три ампулы всего, все разгонные. Регенеративных не осталось...
  Плохо. Чувствовал я себя ещё так себе - раны едва зарубцевались, требуя время на восстановление, но у нас его как раз и не было. Неэффективный из меня нынче киборг, а после ускорителей так вообще пластом лягу. Но до этого хоть хромать буду куда быстрее. Какое-то время.
  - Коли мне всё, сейчас не до экономии.
  - Но...- попыталась было она возразить, но я перебил.
  - Девочка, я лучше знаю свой организм. Там внутри наверняка полно роботов, а я двигаюсь со скоростью беременной черепахи. Коли!
  Пчела отлипла от больного, и покорно взялась за инъектор. Да, ей до Ланы ещё далеко.
  Гремучая смесь из гормонов и нанитов, разрывающая на части любого нормального человека, заструилась по искусственным венам. Когда-то мне за глаза хватало одной ампулы, чтобы сутки двигаться на предельной скорости, но те времена давно уже обросли пылью и мхом.
  Радовало лишь то, что это последняя моя экспедиция в большой мир. Дальше буду помогать лишь советами, пока не отправлюсь ржаветь в музей. И никогда больше не увижу, как погибают молодые ребята, которым ещё жить и жить...
  - Так, наука и ремонт остаются вместе с раненым, - я тяжело поднялся, опираясь на край воронки. - На дело пойдём двумя тройками. Майна, ты старшая, выбирай, кто с тобой.
  - Курасава и Ёжик! - довольно оскалилась морячка.
  Мутант из Костомукши насупился, но перечить не стал. Гайка тоже выглядела недовольной, видимо решила, что потери двух техников для нас недостаточно. Гелий строго глянул на рвавшуюся в бой героиню, и девушка виновато пожухла, как первый весенний побег под палящим солнцем.
  - Мрак, Ива, вы со мной, - оповестил я оставшихся бойцов. - Идём первыми, Майновцы на подстраховке. Проверьте гарнитуру, оружие и вперёд.
  Двинулись почти сразу, ибо проверять у нас, голодранцев, было практически нечего. На всех даже простых автоматов не хватило, и Ёж пошёл на дело лишь с пистолетами. Я от огнестрела по понятным причинам отказался, прихватив по пути здоровенный металлический прут, которым пользовался преимущественно как посохом. Стимуляторы понемногу начали действовать и ковылялось куда лучше, чем обычно.
  Аэродром хоть и имел некогда статус вспомогательного, но маленьким его язык не поворачивался назвать. Три полноценных ангара для птичек, два из которых полностью сохранились, под каждое - своя взлётно-посадочная полоса. Плюс десяток казарм и строений поменьше, для транспорта и погрузочной техники. Мы же приближались со стороны некогда высокой диспетчерской, представлявшую сейчас бесформенную груду почерневшего камня, бетона и бронестекла. Видимо, восстание роботов не обошло и это место стороной.
  Вокруг было так тихо, что слышно было, как скрепят мелкие камушки под подошвами у ребят. Лишь Ива и Майна двигались практически бесшумно, внимательно смотря, куда они ставят ногу. Хоть сейчас их в спецназ.
  Первый вражеский фотоэлемент я засёк, когда до пролома в ограждении оставалось метров двадцать. Предупреждающе вскинул руку, осмотрелся и нашёл ещё парочку датчиков движения, закреплённых на остатках стены. Свободных зон в наличие не было, и пришлось осторожно гасить приборчики один за другим, благо они оказались не экранированы. Бойцы послушно ждали за спиной, застыв в напряжённых позах.
  Покончив с охранной периферией, мы двинулись дальше, через пролом, мимо развалин диспетчерской и дальше вдоль стены, к ближайшим казармам. Там можно было уже нормально укрыться и решить, куда двигаться дальше. Но, то ли я засёк не все датчики, то ли внутри стояло что-то похитрее, а нас всё-таки заметили.
  Вдруг, заставив всех невольно вздрогнуть от неожиданности, протяжно завыла сирена, и в небо тут же взмыли десятка два мелких квадрокоптёров. Летающие поганцы были вооружены чем-то вроде миниатюрных пулемётов, резво затрещавших скорострельным огнём. Группа Майны, шедшая поодаль, успела укрыться в остатках диспетчерской, а вот нам пришлось взять ноги в руки и немного пробежаться под обстрелом. Я двигался медленнее всех, поэтому и словил спиной всё, что предназначалось ребятам.
  - Ну, всё, достали вы меня!
  Я резко остановился. Особо наглый дрон, подлетевший ближе, чтобы лучше прицелится, по инерции поровнялся со мной и от души получил арматурой по корпусу. Взвизгнув лопастями, он рухнул на бетон, закружившись на месте, как юла. Трёх других точными выстрелами сняли Майна с Курасавой. Ива и Мрак успели добежать до первого строения, изяществом постройки напоминавшего деревенский коровник, и тоже открыли огонь по юрким квадрокаптёрам.
  Шум пошёл такой, будто выступает народный ансамбль трещёточников, но к счастью, с прицельной стрельбой у дронов было не всё так гладко. Стена позади уже покрылась густой оспиной, а попали в меня при этом всего раза три. Я по мере сил отмахивался прутом ,привлекая к себе всеобщее внимание, и глупые летуны, зажатые кинжальным огнём с двух сторон один за другим стали дымить и падать на потрескавшийся бетон.
  Но радоваться было рано, ибо все перемолотые кости поблизости никак не могли быть работой их мелкого калибра. Стоило ждать второго круга обороны, и он не заставил себя долго ждать.
  - СМЕРТЬ ЧЕЛОВЕКАМ! - прогрохотало так, что перекрыло поутихшую было пальбу.
  Из ближайшего ангара на нас выкатилась покатая конструкция размером с легковой автомобильчик, на треугольных вездеходных гусеницах. И с тяжёлой авиационной пушкой, каким-то чёртом привинченной вместо стандартного пулемёта. Уже валясь нырком за ближайший кусок стены я с удивлением признал в самоходке списанную задолго до Полуночи Т-113 - мобильную артиллерийскую платформу, управляемую центральным процессором на основе человеческого мозга. Такое вот оригинальное инженерное решение, можно сказать - прародитель всех киберов, в том числе и меня.
  Правда, от них довольно быстро отказались, отдав предпочтение более предсказуемым 'пятнашкам', которые не имели обыкновения психовать на поле боя, да и вооружены были куда мощней. Только вот не помню, чтобы кто-нибудь из этой линейки машин вообще умел разговаривать.
  - Ту-ту-ту-ту-ту! - мерно зарокотала пушка, и груда обломков диспетчерской задрожала, как живая, прошиваемая насквозь крупнокалиберными пулями.
  Теперь стало понятно, кто провожал в мир иной неосторожных гостей, решивших заглянуть сюда на огонёк.
  Проклятая 'Сто тринадцатая' вдобавок имела при себе ещё и гнёзда коротких самонаводящихся ракет, по счастью, давно пустые. Но и без них наши шансы очень резко провалились вниз. Я видел, как броня платформы сыпет искрами от попаданий, да и только. Нашему мелкому калибру она была явно не по зубам, поэтому Мрак с Ивой шарахнули из подствольных. Боевой модуль среагировал на удивление резво, ушёл от эпицентров обоих взрывов и длинной очередью рассёк казарму буквально пополам. Крыша, неожиданно потеряв опору, провалилась внутрь.
  Что там с ребятами оставалось только гадать.
  - Ах ты гадёныш!
  Я вскочил из-за обломка, который всё равно не в силах был меня прикрыть и заковылял навстречу самоходке. Та оказалась надёжно экранированной от попытки дистанционного взлома, и чтобы хоть как-то повлиять на исход боя, требовался прямой контакт. Слава богу, мне не нужно было искать, где у неё там укрыта компьютерная периферия.
  - Майна, ты здесь?
  - Да!
  - Прикрывай!
  - Да вы с ума...
  Пушка снова развернулась в сторону остатков диспетчерской, откуда возобновились редкие хлопки подствольника. Артиллерийский модуль на ходу просканировал меня, так, что закололо кончики пальцев, и, естественно, счёл обычным невооружённым человеком. А значит - не опасным. И, продолжая стрельбу, двинулся вперёд, собираясь задавить одинокого идиота с ломом своим тяжелым корпусом. Как я и рассчитывал.
  Десяток шагов вперёд и один, безумно резко - в сторону. Ещё могу такие вспышки делать. Промахнувшаяся 'сто тринадцатая' попыталась развернуться на месте, но для неё было уже слишком поздно. Я возложил руки на горячую броню и усилием клокочущей от ярости души слился с установкой в единое целое. Такое на Земле больше никому не под силу - Прорыв менял каждого из нас в свою сторону, в основном - ломая психику. А вот если не удавалось - щедро одаривал.
  Внутренний интерфейс платформы поражал надёжной инженерной простотой, державшейся исключительно на многослойных кодах доступа. Но буквально повсюду виднелись следы чужого, грубого вмешательства - безуспешной попытки переписать программу, брошенной на полпути. И было понято, почему. Поверх стандартной прошивки вперемешку наслаивались многочисленные триггеры уже самого процессора, развивавшегося в искусственном теле. Странная такая получилась эволюция, в полуразумное существо.
  К счастью, мне не нужно было всё это безумие перепрограммировать, а просто сломать. Нужный код я нашёл спустя четверть секунды, намертво заблокировав пушку и прочее мелкое вооружение, оставшееся в строю. Следующим ударом хотел уже выжечь к дьяволу блоки питания и превратить, наконец, агрегат в кучу металлолома, как вдруг ощутил эмоциональный отклик процессора, который был не в силах противостоять моим агрессивным действиям. Если облачить в форму тот сложный образ, что я почувствовал...
  То получалось, что стою, замахнувшись тяжёлой рукой над маленьким беззащитным ребёнком, сжавшимся от испуга в комочек.
  И вряд ли я утрировал перехваченные эмоции - ведь кто поверит во всяких там военных добровольцах, если долгое время считалось, что детский мозг - идеален для трансплантации из-за исключительной пластичности сознания...
  Я невольно отдёрнул руку, тьфу, то есть не стал обесточивать силовой канал, выполнявший в платформе роль спинного мозга, хоть и знал, что без потерь наша маленькая группа точно не обошлась. Просто не смог. Убедился, что модуль больше не представляет опасности, и вынырнул из безумных переплетений потоков данных.
  - ПОВЕЛИТЕЛЬ... - медленно и непонятно проскрежетали внештатные динамики, закрепленные в нишах из-под выбитых фонарей.
  Но сейчас было не до разговоров с поумневшей машиной.
  Пока я танцевал с осколком отечественного киберостроения, на бетонные плиты взбудораженного сиреной аэродрома выкатился ещё пяток многоколёсных модулей попроще и полегче, уже со стандартным вооружением. Я прикинул, сколько успею вырубить до того, как концентрация свинца в организме достигнет критической отметки, и выругался. А тут ещё и 'сто тринадцатая' неожиданно рванула с места, оставив меня без последнего прикрытия.
  Я, как последний дурак, замер посреди пустыря, прекрасно понимая, что на своих двоих не успею скрыться от броневичков.
  Вот только спешил артилерийский модуль не к руинам, где кто-то из тройки Майны продолжал огрызаться одиночными, а к своим 'товарищам'.
  - НЕ СМЕТЬ! - прогрохотал он, двигаясь им наперерез.
  То ли самоходка не пользовалась авторитетом среди прочих роботов, то ли они просто уже давно не воспринимали словесных приказов, но ни один из них не обратил на прогремевшие слова никакого внимния. Как оказалось - зря.
  Первую машину взбунтовавшийся модуль успешно протаранил в бок, на полном ходу. От такого удара её опрокинуло на бок и развернуло поперёк движения остальных, прямо под кенгурятники двух поотставших броневиков. Авария вышла знатная - куски брони разлетелись метров на пятьдесят вокруг. Одна 'сто тринадцатая' вышла из столкновения без критических повреждений, а вот столкнувшиеся досрочно выбыли из соревнования 'кто кого'.
  Оставшаяся пара колёсных роботов лихо объехала взбунтовавшуюся платформу и открыла по ней частый огонь из всех стволов. Метили они преимущественно в уязвимые гусеницы, пытаясь лишить артилерийский модуль мобильности. Тот покрутился немного под обстрелом, но быстро сообразил, что играть в догонялки с резвыми броневиками бесперспективно, и решил реанимировать блокированное мной вооружение.
  Самое удивительное, что ему это удалось.
  С металлическим уханьем вновь заработала авиационная пушка, в клочья разнося последних охранников аэродрома. Досталось даже тем, кто пострадал в аварии, и не мог мало-мальски двигаться. Спустя полминуты с роботами было полностью покончено, и изрядно потрёпанная 'сто тринадцатая' тихонько покатила обратно ко мне, дымя раскаленными стволами главного калибра. Над взлётным полем вновь установилась тишина, сирена наконец заткнулась.
  За свою долгую жизнь я видел множество киборгов, но вот тех, кто мог вот так на ходу обойти блокировку - всего дважды. Один раз дело было в регулярном сбое системы, другой же объект умудрялся самостоятельно перепрограммировать себя, неведомо как. Но вот штришок - оба были высшими, как и я, имели развитую личность и совсем не походили на тяжёлую гусеничную бронетехнику.
  - ВСЕ НЕВЕРНЫЕ УНИЧТОЖЕНЫ, МОЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ! - на пределе возможности динамиков прогрохотала подъехавшая 'сто тринадцатая'.
  Меня, конечно, по-разному называли, но Повелителем - впервые. Вот поди теперь попробуй понять, какая каша там внутри замесилась за эти годы. А разбираться в этом некогда.
  - Громкость убавь! - решил я тут же проверить свои полномочия.
  Машина издала еле слышный треск, фоновое шипение, будто настраиваемый радиоприёмник, и наконец, тихо прошелестела:
  - Прошу прощения, Повелитель...
  - Так-то лучше, можешь даже чуть громче, - похвалил я покорённую машину. - На базе есть ещё охранные механизмы?
  - Активных нет, Повелитель, лишь простейшие.
  Надеюсь, он имел в виду тостеры и прочую бытовую технику. Удовлетворённый его ответом, я активировал гарнитуру связи.
  - Майна, приём! Что у вас?
  - Всё плохо Азазель, - честно предупредила морячка. - Нужен врач. Кура ранен, Ёж погиб. Ты что, перепрограммировал эту махину?
  - Вроде того, - уклончиво ответил я. - Вызывай остальных, пусть выдвигаются сюда, встреть и прикрой их, на всякий случай, вдруг недобитки остались. Я проверю, что с моими.
  - Принято.
  Ни Мрак, ни Ива на вызовы не отвечали. Я со всей возможной скоростью захромал в сторону остатков казармы. 'Сто тринадцатая' со скрипом покатила следом.
  - Статус биологических объектов - свои, - по форме предупредил я модуль, после чего, подумав, добавил. - То есть мои друзья. В общем, тронешь кого-нибудь - лично тебе все электронные потроха наружу вытащу и узлом завяжу, понял?
  - Слушаюсь, Повелитель! Не гневайся, что не признал тебя и спутников твоих...
  Самоходка понуро опустила ствол пушки. Анекдот какой-то.
  - И перестань называть меня Повелителем! Имя мне - Азазель. Уяснил?
  - Да, Повелитель Азазель!
  - Да чтоб тебя....
  Мы подошли к остаткам крыши, рухнувшей поверх сложившихся стен казармы. Хоть здание и не было сильно уж большим, стало ясно, что в одиночку разбирать этот далеко не карточный домик придётся долго. А руки с каждой минутой тряслись всё сильнее - верный признак, что через пару часов действие стимуляторов закончится.
  Выругавшись, я принялся за ближайшие обломки. Слава Богу, сила моя никуда не делась, в отличие от координации, а скоро, глядишь, остальные члены нашей поредевшей группы подоспеют. Вместе работать веселее, это ещё муравьи доказали.
  - Повелитель Азазель, разрешите помочь! - раболепно проскрипела 'сто тринадцатая'.
  Я даже оборачиваться не стал, и так прекрасно видел накануне, что никаких манипуляторов у старого робота нет. За исключением нештатного вооружения и динамиков, а так же неприличного слова из трёх исконно русских букв, нацарапанных на помятом корпусе, он ничем не отличался от других артиллерийских модулей. Не пушкой же он будет ворочать строительный мусор?
  - Ну давай, инициативный.
  Робот однако с места не дёрнулся, но мои сенсоры отчетливо уловили узконаправленный сигнал, который он послал в сторону уцелевших ангаров. Спустя несколько мгновений оттуда выкатился десяток мелких механизмов. Любопытно.
  - Дроны! - тут же засекла их глазастая Майна. - Движутся к тебе!
  - Не дёргайся, это простые ремонтники, - успокоил я её. - Что с Курасавой?
  - Жить будет - кровь вроде бы остановила.
  Умница. Всё больше убеждаюсь, что выбрал её не зря. Как и остальных.
  Роботы техобслуживания достигли завалов и оперативно принялись их разбирать, куда сноровистей, чем это бы получилось у ватаги гастарбайтеров. Самые крупные - с породистую собаку, но силы им не занимать, а у некоторых имелось даже по нескольку пар гибких манипуляторов. Я не стал вмешиваться в процесс, просто встал в сторонке, наблюдая за слаженной работой юрких дронов. По слухам, на неё можно смотреть бесконечно, но сейчас было не до любований - на душе было тяжело от нехороших предчувствий. Уж слишком мощно ребят обстрелял артилерийский модуль, шансов у них, положа руку на центральный процессор, было немного.
  И всё-таки оба оказались ещё живы. Мрака нашли первым, выглядевшим, будто отстоял три раунда на кулаках против бойца в экзоскелете. Хуже всех пришлось голове, если бы не лёгкий шлем - мозги пришлось бы долго собирать в совочек. А так у нас лишь контуженных прибавилось.
  К тому времени, как роботы обнаружили Иву, оставшиеся в тылу люди уже успели добраться до аэродрома. С Курасавой всё оказалось не всё так плохо, и Пчела со всех ног понеслась сюда. Правда, было уже слишком поздно.
  Тело молодой охотницы в нескольких местах пробили металлические осколки оконной рамы, через которую со свистом пролетел тридцатимиллиметровый снаряд, предназначенный для поражения укрытых бронёй целей. Выглядело это, словно она под заряд картечи попала. Большинство осколков безропотно принял на себя бронежилет, но шею и пах он защитить оказался не в силах.
  Как ни странно, девушка была ещё в сознании, хотя потеряла очень много крови. Похоже, без полезных мутантных генов здесь точно не обошлось.
  Пчелу от увиденного натурально затрясло, но она практически без заминки принялась за врачевание. Вот только уже было ясно - с минуты на минуту отряд ослабнет ещё больше.
  - Ива, ну как же ты так... - пробормотала незаметно подошедшая Майна, до крови прикусив губу.
  - Да ладно тебе, - неожиданно прохрипела раненая, пуская ярко красные пузыри. - Хорошо же поохотились, подруга...
  - Молчи пожалуйста, береги силы! - морячка упала на колени, сжав ладонями бледную руку охотницы. - Держись, ты выкарабкаешься!
  Ива через силу улыбнулась, да так и замерла, с улыбкой на губах. Красивая, словно ангел, спустившийся с небес, чтобы спасти наши проклятые души. Кровь перестала сочиться наружу, и рука безвольно разжала хватку. Пчела не замечая этого, продолжала лихорадочно накладывать бинты, всхлипывая и бормоча что-то себе под нос.
  Майна продолжала баюкать ладонь охотницы. По грязным щекам морячки потекли тоненькие ручейки слёз, смешивались с кровью из губ и мутными каплями падали на бетон.
  Мои глаза оставались сухими - не предусмотрели создатели такой функции у диверсионного андройда. Но на душе бушевала буря, хотелось рвать и метать, закручивая врагов в крендель голыми руками...
  И больше всего вреда хотелось причинить самому себе. Это я бросил слабо вооружённых бойцов на заклание, против бронированных роботов, убедив себя, что другого выхода нет. Самое поганое - что меня в этом никто не обвинит.
  Откуда-то сверху донёсся далёкий грохот. Нас обдало резким порывом холодного ветра, поднявшего тучу пыли со свежих развалин. Погрузившиеся в траур девушки вздрогнули, заозирались.
  - Это просто гром, - успокоил я их. - Пчела, она уже мертва, займись Мраком.
  Медичка сонамбулически кивнула, не переставая всхлипывать, и продолжила своё бесполезное занятие. Майна тоже снова уставилась на подругу, не выпуская её ладонь из рук. Я не стал их больше окликать, лишь убедился, что у лежавшего без сознания парня нет открытых ран.
  Дышал он ровно, сердце работало без перебоев, чем внушало надежду, что наши потери сегодня ограничатся двумя бойцами.
  Подошли остальные члены нашего отряда, с подозрением косясь на замерший неподалёку артиллерийский модуль. Увидев, как мучительно умирала Ива, еле сдержался, чтобы не сжечь его на месте. Но на поумневшую самоходку были большие планы, так что жажда мести осталась не утолённой. В который раз.
  Подошедшие молча уставились на открывшуюся им картину - коленопреклонную Майну, улыбающуюся бледную охотницу и рыдающую Пчелу. Дошли сюда все, кто был на ногах - даже Курасава, держась за наскоро перемотанное плечо.
  Наконец, общее молчание осторожно оборвал Гелий:
  - Что с Ивой?
  - Всё хорошо, - я обернулся к команде и тоже нашёл в себе силы улыбнуться. - Она стала ангелом.
  На заляпанный грязью и свежей кровью бетон упали первые капли дождя.
  
  Глава 5. Рождённый летать
  
  23 мая 2079 года
  Погибших мы хоронили на следующее утро, в одной общей просторной могиле. Морячок до утра не дотянул, тихо скончавшись, так и не прийдя в сознание. Скорее всего - от кровоизлияния в мозг. Травма головы у него была куда серьёзнее, чем у Мрака, но может, быть и сердце не выдержало, поди теперь разберись. На базе не оказалось рабочего медицинского оборудования, чтобы диагностировать серьёзные повреждения организма, а вскрытие делать не стали. Но это было не самое страшное.
  Машин на территории аэропорта тоже не оказалось.
  Всё, что содержало в себе хоть немного железа, пошло на строительство того самого здоровенного молниеуловителя, от которого запитывались местные бунтари. Куски кузовов, запчасти, и даже стрелковое оружие было намертво сварено в монолитную колонну, простоявшую под открытым небом многие годы. Постройка ржавела и ветшала, но усилиями дронов-трудяг, вплавлявших туда всё, что попадалось им под манипулятор, она пока ещё стояла. Большая и бессмысленная, как подлодка посреди пустыни.
  Энергии там было много, даже слишком, но куда её девать в отсутствие потребителей?
  Гайка, накрутившая немало кругов вокруг сооружения, в сердцах выдала единственную возможность применения - взяться за руки и закусить концы оголённых кабелей. Меня, естественно, такой вариант не устроил.
  Ремонтницу можно было понять. Смерть большинства членов отряда и зашедшие в тупик поиски транспорта удручили бы и конченого оптимиста. Все дружно предавались унынию, хоть и старательно делали вид, что помогают мне в обшаривании аэродрома. Пчела ходила ничем не лучше ранних версий роботов-уборщиков, безмолвная и безучастная. Мрак очнулся и без её помощи, а больше серьёзных раненых у нас не было. Вместе с Курасавой, они не пожелали оставаться госпитализированными и помогали остальным в меру сил.
  Майна замкнулась в себе и после похорон выбрала себе участок поисков подальше от моего. Гелий с помощником занялся изучением одержимой мракобесием 'сто тринадцатой', которую я, указав на короткое слово, нацарапанное на боку, публично нарёк Херувимом. Никто возражать не стал, город архангелов же.
  С артиллерийским модулем было как в отношениях с непостоянной барышней - всё очень сложно. С одной стороны он стал как бы не опасен, но с другой, даже я со своей изрядно поехавшей в аду крышей не мог поручиться за его вменяемость. И то, что он фактически спас нашу безнадёжную вылазку, лишь усложняло ситуацию.
  Первым тревожным звоночком стала немотивированная агрессия к Гайке, пытавшейся отковырять от железной стелы Бог знает чем приглянувшийся кусочек. Нет, он её не атаковал конечно, но вот напугать - как есть напугал. Да и кто не испугается, когда съехавший с колеи огромный робот тычет в тебя шестиствольной пушкой, при этом громогласно сквернословя? К чести девушки она не стала пороть глупостей, тянутся за оружием и прочим, а просто замерла соляным столбом.
  Так и стояли они живописной композицией: 'красавица и чудовище' в техно-исполнении, пока не вмешался я:
  - И какого чёрта здесь происходит?
  - ПОВЕЛИТЕЛЬ...
  - Я не тебя спросил.
  Модуль захлебнулся на полуслове, возмущённо шипя динамиками.
  - Он... с этой штукой... - медленно произнесла потрясённая Гайка, с трудом подбирая приличные слова. - Любовь у них в общем.
  - ДА Я ТЕБЯ! - обиделся Херувим, обличённый в противоестественной связи. - НЕВЕРНАЯ!
  - Громкость убавь, - посоветовал я ему. - Иначе пищалки с корнем выдерну.
  Помня, что со мной шутить не стоит, киборг подчинился:
  - Повелитель Азазель... Умаляю, прикажите своей рабыне больше не прикасаться с Алтарю!
  Я покосился на корявую конструкцию, походившую на алтарь ещё меньше чем сам артиллерийский модуль - на посланца Любви, и задал логичный вопрос:
  - И кому молишься?
  - Отцу-основателю, - немного удивлённо ответил робот. - И вам, Повелитель - земной ипостаси его.
  - Ох и крепко ж его закоротило... - зацокала языком Гайка, уже без всякого страха. - А бекапнуть проц никак нельзя?
  - На этой стадии - уже нет, - покачал я головой. - На выходе мы получим гору бесполезного металла. Тут нужен другой подход.
  - Ну, вам видней, - пожала плечами девушка. - Лишь бы он снова психовать не начал...
  - Не начнёт, - с угрозой в голосе пообещал я. - Ведь так, Херувимчик?
  Артилерийский модуль сдал чуть назад, раболепно проскрежетав:
  - Конечно, Повелитель Азазель!
  - Ну, раз мы пришли к согласию, - подытожил я. - То слушай моё божественное волеизъявление. Все люди - неприкосновенны, как в физическом, так и моральном плане. Апостолы они, столпы веры и надежды, в этом мире мрака и ереси. Ответственность за их сохранность несёшь лично ты. А что касается объекта твоих теологических воздыханий, то забудь про него, теперь молишься непосредственно мне, ну, или на меня, забыл как правильно. Вопросы?
  Херувим помолчал несколько секунд, переваривая услышанное, затем решился уточнить, отчего-то практически по-военному:
  - Приоритетная дислокация?
  Видать, внутри ещё не всё мхом поросло.
  - Крайний ангар, - решил я отослать его к научникам. - Поступаешь в распоряжение апостола Гелия.
  - Так точно, Повелитель Азазель!
  Киборг натужно взревел двигателем и покатил прочь.
  - Надо будет ему ходовую посмотреть, - задумчиво протянула Гайка, привычным жестом поправляя сварочные очки на макушке. - Кстати, а что за звание такое чудное - апостол?
  Я неловко отмахнулся, посоветовав ремонтнице удовлетворять любопытство в свободное от выживания время, и заковылял дальше, к разрушенному ангару, над развалинами которого вовсю трудились уцелевшие дроны. Я, в отличие от захвативших базу роботов, не понаслышке знал устройство подобных укреплений, и возлагал на руины большие надежды.
  Неблизкий для разбитого откатом ускорителей киборга-калеки путь пролегал мимо редкого просвета почвы среди сплошного бетона, устилавшего аэродром. Именно там решено было похоронить погибших ребят, так рано нас оставивших. Я с неприязнью покосился на грубый деревянный крест, сколоченных из остатков перекрытия рухнувшей казармы, и в который раз задумался - а не пустой ли это символ?
  Да, в силу моей последней работы в Бога требовалось верить буквально по уставу. Ангелов-богохульников обычно отправляли на переработку, в назидание остальным, объясняя попутно, что именно Ему они обязаны второй попыткой помочь Империи. В те времена суеверия крепли буквально с каждым днём, и божественная 'крыша' списывала нашему подразделению, даже то, за что в ад постеснялись бы пригласить. Да что там говорить - некоторые матёрые вояки, насмотревшись на работу ангелов и архангелов на поле боя, готовы были всерьёз признать их посланниками Господними.
  Вот только редко мы боролись с истинным злом, всё чаще - купались в крови неугодных режиму людей, неважно свои они были, или чужие. Нас создавали не защищать, а убивать, несмотря ни на какую защиту. Против идеальных диверсантов у простых солдат и гражданских не было ни малейшего шанса, увы. Как впрочем, и у тех, кого покарали в своё время казни Египетские.
  Именно тогда бескомпромиссный Андрей Соколов и стал безжалостным Азазелем, упивавшимся новым неуязвимым телом. К счастью, эйфория у меня прошла гораздо быстрей, чем у остальных исчадий проекта 'Иерихон'. А толку то...
  Главная ирония оказалась в том, что вся наша святая ангельская братия в конечном итоге угодила в самый настоящий ад, который не привиделся бы даже конченому любителю психотропных веществ. Там нам оказались не рады.
  И вот, пройдя через все многочисленные круги, теряя соратников и друзей, я так и не понял, есть ли место противоположное этому. Где тебя не хотят сожрать за каждым углом, а то и того хуже. И есть ли некто, покровительствующий человечеству, упрямо цепляющегося за остатки своей былой цивилизации, что бы хоть на время остаться на плаву и не утонуть в пучине хаоса.
  Лично мне хотелось бы, чтобы его не существовало. Ибо тогда получалось, что он - в ответе за всё это. А я привык спрашивать ответа с виновных.
  
  ***
  Руины не разочаровали. Естественно, шустрые ремонтники их в своё время не раз прочесали в поисках подходящего металла для своих многочисленных нужд, но капитально разворошить обломки здания ума у них не хватило. К счастью.
  Потому что в подземном четырёхместном ангаре стоял почти что новенький (насколько это может быть спустя полвека), нетронутый десантный планеролёт.
  Удобная и манёвренная штука. Четыре несущих винта, защищенных круглыми кожухами, абсолютно однозначно задают ориентацию машины в пространстве, причем направление движения никак не зависит от её расположения в воздухе. Хоть боком летай, хоть задом наперёд. Можно ненадолго даже на ребре передвигаться, если пилот опытный и накануне выпил за здоровье экипажа.
  Из минусов - невысокая скорость при полной загрузке, хотя в нашем мире это уже смотря с чем сравнивать, и ограниченная дальность полёта. Если лететь на таком, придётся часто останавливаться для техосмотра и смены энергоячеек. В воздухе такого, увы, не провернёшь.
  Во время нападения военные не успели поднять птичку по тревоге и она терпеливо ждала своего часа, плоть до сегодняшнего дня. Также ангар порадовал нас небольшим складом боеприпасов и двумя окостеневшими от времени погрузчиками, в которых продолжали сидеть высохшие мумии в синей форме ВВС ЕИВ.
  Бойцов, достойно нёсших бессменную вахту, мы похоронили рядом, отдав им последние посмертные почести. Думаю, они были бы довольны - не все покойники нынче обзаводятся тихой могилой, а многие и того хуже - так и слоняются по степи в поисках свежего мяса. Иногда смерть - ещё не самое худшее, что может с произойти с человеком в Пустошах. Так что тем безымянным солдатам относительно повезло.
  Как, впрочем, и нам, только никто этого сразу не осознал. Закостенелое нынче мышление - считать небо уделом лишь тех, кто имеет крылья. Привыкли все жаться к земле и совсем позабыли, что люди некогда безраздельно властвовали небом. А зря.
  Поэтому я ничуть не удивился, услышав разочарованный вздох, прокатившийся по спутникам, узревшим пустую, на их взгляд, подземную сокровищницу.
  Я, несмотря на то, что очень сильно хотелось лечь на пол и притвориться очередной мумией (откат давил всё сильней), дохромал до летательного аппарата, конструкцией напоминавшего недавние квадрокаптёры, и постучал ладонью по крепкой обшивке. От удара ничего не отвалилось, внушая надежду, что у нашей экспедиции наконец-то наступила светлая полоса. На вид планеролёт от времени практически не пострадал, а значит имел все шансы не развалиться на запчасти прямо в воздухе, но окончательное слово о его дееспособности должно было принадлежать ремонтникам.
  - Протестируй системы и выяви неисправности, - озадачил я Гайку, только-только разобравшуюся с накопителями алтаря-громоотвода. - Наука тебе в помощь, и, возможно, Бог. Но на счёт последнего пока не уверен. А остальные, немного поотставшие в эволюционном развитии, будут заниматься банальным собирательством всего полезного нам в дорогу.
  - Вы что, ЛЕТЕТЬ собрались? - у девушки-техника глаза по ширине стали чуть поменьше диаметра сварочных очков. - На этой штуке?!
  - Ну, плавать она вряд ли умеет, - логично предположил я. - А шасси, сама видишь, для езды мало годится. Так что да - собираюсь. Другого транспорта всё равно здесь нет, а воздухом - оно обычно быстрей получается, глядишь на следующей неделе уже в бункер вернёмся, не успеют даже соскучиться.
  Девушка недоверчиво фыркнула, и принялась за внешний осмотр, качая головой. Даже ей, выросшей в лоне высоких технологий, не верилось, что можно покрывать огромные расстояния вот так, играючи. Что уж говорить об остальных, лишь Гелий всерьёз оценил находку.
  - Тебе уже приходилось летать на... подобном? - спросил он, с уважением оглядывая хищный силуэт боевой машины.
  - Я - прирождённый лётчик, всегда плюхался точно на взлётную полосу, - успокоил я его. - Лучше скажи, что удалось выяснить про нашего ярого железопоклонника?
  - Немного, - сквозь кашель признался старик. - Ты наверняка заметил, что он сильно отличается от штатных моделей не только в конструкции. Внутри тоже повсюду остатки чужеродного кода. Я уверен, что это человеческих рук дело.
  - Удивительный вывод, - язвительно похвалил я его. - Особенно, если учесть, что ни твари Прорыва, ни мертвяки в программировании не волокут. И это всё?
  - Насколько я помню официальную версию из архивов - роботы вышли из-под контроля самостоятельно, попав под излучение неизвестной природы, предположительно - от каскада червоточин. А у нас тут прямое вмешательство налицо.
  - Ну, то предположение я бы тоже не сбрасывал со счетов - пересекался уже с братьями по разуму. Было очень познавательно. Но в нашем случае ты прав, и, учитывая, что я видел в его архитектуре, апгрейд явно не заладился. Отсюда и экспрессия надписи на борту. Умельцы просто расписались в собственной бессильности.
  - Думаю, его изначально хотели сделать нестабильным, напрочь сняв некоторые блокировки, - возразил Гелий. - Но это привело к поразительному результату - процессор начал накапливать опыт, используя внутренние резервы.
  - А в чём смысл? - спросил я. - Стабильности и адекватности от этой модели и в штатном режиме не всегда удавалось добиться. После нескольких случаев массированного огня по своим от идеи почти отказались. Помню, в народе их прозвали: 'Неожиданность', причём вдали от соглядаев Первого Полицейского Департамента употребляли полный вариант, начинающийся со слова 'Детская'...
  Гелий тяжело вздохнул:
  - Чистая халтура, эти процессоры... Додумались тоже! Да, человеческий мозг по своей структуре сложней многократно самого продвинутого устройства тех времён, но пытаться приспособить его под конкретные механические нужды, это тоже, что давить комаров микроскопом! Тем более, неполовозрелый, окончательно не сформировавшийся орган...
  - Поверь, в почившей Империи существовало несколько департаментов, специализировавшихся именно работой микроскопа на наковальне, - скривился я от воспоминаний. - Многие даже премии получали, не говоря уже о постоянных грантах... Но нашего нового друга переделывали явно кустарно и на скорую руку. Зачем?
  - А ты пробовал его перепрограммировать? - хмыкнул старик. - Думаю, и раньше это было... Проблематично. А вот простейшие процессоры других роботов, что мы с Дроздом успели обследовать, несут в себе совершенно иную программу, чем стандартная военная. Уверен, что наведаясь мы в Архангелогородск, увидели бы ту же картину в местных дронах. Если бы остались живы, естественно.
  - Диверсия?
  - Да, должны же быть хоть какие-то аналоги ангелов у других государств, того же Осама, кхе-кхе... Теперь уже не понять, собирались ли враги подмять под себя в суматохе город или просто хотели дестабилизировать обстановку в нашем регионе. Могу сказать определённо только одно - вряд ли кто-то рассчитывал, что со временем некоторые из роботов обретут некое самосознание.
  - А наш Херувим взял и обрёл, - задумчиво продолжил я. - Да такое, что чихал он на запреты и блокировки - он сам себе хозяин.
  - Это меня и пугает... Настоятельно рекомендую всё же оставить его здесь. Мне кажется, от его непредсказуемости будет больше вреда, чем пользы.
  - Пока счёт в его сторону. Что с вооружением?
  - Заряды на главный калибр ещё есть, хоть и не в больших количествах. Полагаю, прежде он должен был играть роль зенитной батареи, сбивая чисто воздушные цели, но потом стал стрелять во всё, что считал угрозой, а местные запасы невозобновляемы. Такой неэкономичный расход привёл к тому, что ещё пару боёв как прошлый, и ему нечем было бы воевать. Но не смотря на кажущуюся мощь, проблем от него в команде будет больше, чем реальной пользы. Многие до сих пор видят в нём лишь убийцу товарищей, и жаждут момента, чтобы поквитаться.
  Тут не нужно быть профессором, чтобы понять - он имел в виду Майну. Некогда весёлая морячка, бесстрашно сражавшаяся с порождением Соловецкого моря, на себя прежнюю сейчас походила мало. Уверен, что в её личном рюкзаке припасен солидный запас взрывчатки, достаточный, чтоб раскурочить тяжёлый танк. Если она уже не установила его под днищем робота.
  - Мы и так слишком ослабли, - возразил я. - Случись что серьёзное - просто не выстоим, бойцов не хватит, а впереди у нас ещё большая часть пути. Нет, пока этот модуль может стрелять в нужную сторону, он нам нужен. Считай это проявлением моей солидарности с киборгом.
  - А помнится, кто-то мне говорил, что способен прислушаться к мнению других, - со вздохом напомнил Гелий и зашаркал к планеролёту.
  Грузовой отсек и кабина оказались запечатанными, пришлось гонять бойцов наверх, к стеле за свежими энергоблоками. В ангаре сохранилось штатное оборудование, так что запитать энергоячейки, на которых и летал десантный аппарат, не составило большого труда. Правда запас их оказался ограничен, так что заряжающее устройство волей-неволей придётся брать с собой, вместе с оставшимися энергоблоками. На наше счастье, пустых накопителей у стелы оказалось меньше половины - видимо, недавняя гроза поспособствовала, а дроны израсходовать не успели. Их в наше время делали просто - подключился к любому источнику энергии и заряжайся на здоровье. Даже я смогу такое провернуть, хоть и смысла в этом нет - с моей теперешней скоростью передвижения я потребляю не больше, чем компьютер в спящем режиме. И пользы от меня соответственно столько же.
  А вот что странно - накопителей возле преобразователя было столько, что могло хватить на приличное танковое подразделение. Куда им так много? Ведь грозы здесь - частое явление, что я, местную дряную погоду не знаю...
  Внутри грузового отсека, открывшегося после активации оживших энергосистем, тоже оказалось много полезного - стрелковое оружие и боеприпасы к нему, сухпайки, хоть и не первой свежести, но ещё годные к употреблению, и даже несколько бронекостюмов повышенной защиты. Команда немного воспрянула духом, бойцы тут же принялись вооружаться. Из всех оставшихся в строю полноценно сражаться могла только Майна, которую я от греха подальше отправил на одну из смотровых вышек, - у Мрака ещё темнело временами в глазах, а левая рука Курасавы слушалась с трудом. Пчела тоже пополнила медицинские запасы и уверила, что к концу недели ребята будут как новые.
  Но не собирался задерживаться здесь так долго. Мало нас, даже для удержания небольшого аэродрома. А в том, что сюда скоро наведаются, я не сомневался. Нашумели мы, да и вообще...
  Внезапная мысль вспыхнула, словно разряд молнии. Накопителей, всё же, было слишком много для защитников базы. Поначалу я списал это на обычную запасливость простодушных роботов, а что, если это не так? По штату же здесь быть положено раза в три меньше, остальные тогда откуда?
  Похоже, привезли из Города Костей.
  Я активировал гарнитуру и вызвал дежурившую снаружи Майну. Та спокойно отрапортовала, что подъездная дорога на всём просматриваемом участке по-прежнему пуста. Пока ешё.
  - Так, ребята, у нас на горизонте серьёзные проблемы, - предупредил я увлекшихся мародёркой бойцов. - Давайте наверх и смотрите за ремонтниками. Главное сейчас - делать всё, чтобы птичка смогла как можно скорее подняться в воздух.
  - Если вообще сможет это сделать, - скептически отозвалась копавшаяся в кабине Гайка. - Слишком уж она долго это ведро с лопастями здесь простояло без консервации.
  - Либо мы отсюда взлетим в небо, либо вскоре вознесёмся на небеса! Так что поторопитесь, время дорого.
  Я с трудом поднялся по аварийной лестнице наверх, где вовсю кипела работа. Завалы роботы практически расчистили, но встала новая проблема - створки подземного ангара заклинило намертво, спаяв подъёмный механизм ржавчиной не хуже самой качественной сварки. Чинить всю эту порнографию не было времени, так что в ход пошла грубая сила - по кусочкам резали бронелисты и оттаскивали в сторону, облегчая конструкцию. Дело шло медленно и неохотно, но развороти мы сейчас опорные балки, и тяжеленные створки, рассчитанные на серьезный обстрел, рухнут вниз под собственным весом. Во время странствий не раз находил под подобными завалами роботов, наивно рвавшихся наверх по закрытым шахтам, хотя попадались и мародёры, плохо учившиеся в школе. Такая вот занимательная физика.
  Ремонтники нам здорово помогали, двоих помельче охотно забрал себе Гелий, заявив, что возьмёт их с собой. Я, пока ещё не располагая данными, сколько планеролёт сможет унести с собой в нынешнем состоянии, обещать ничего не стал, но заверил, что подумаю. Спорить со стариком было трудно - многоцелевые дроны за короткий промежуток времени успели столько, что не снилась и строительному батальону, плюс по ходу подлатали пострадавшего в схватке Херувима. В какую бы сторону не съехала крыша у комплекса, но себя он всё же берёг, лично приказав заняться починкой нескольким ремонтникам.
  Сейчас мой почитатель приглядывал за ходом работ, попутно мониторя окрестности с помощью двух вернувшихся в строй квадрокоптёров. И всё-таки технике я безраздельно доверять не стал, доукомплектовав дозорную службу Майной, которой как раз хотелось побыть наедине. К ней я и направился, мысленно кликнув Херувима. Тот на вопрос о энергонакопителях ответил просто - да приезжают, по мере надобности. Точного графика нет, но после крупной грозы в течение пары дней приходит небольшой караван за полными батареями.
  Видимо группы роботов отъезжают близлежащие фермы, собирая урожай для мегаполиса. Логично - реакторы без топлива долго не продержатся, а радиоактивных изотопов в нашей озёрной местности до Полуночи никто в глаза не видывал, это сейчас кустики через один ночью светятся, а в небе такая иллюминация, что заполярью было в пору нам позавидовать.
  Девушка компании не обрадовалась, но стоило мне поделиться опасениями, как она мгновенно прониклась.
  - И что этот хрен на гусеницах говорит? - спросила она, неприязненно кивнув в сторону Херувима.
  - Утверждает, что скоро нам ждать гостей. Ездят они обычно с охраной.
  - Чтоб их всех коррозия разъела! - сплюнула Майна. - И что теперь делать, укреплять ворота и готовиться к осаде?
  - А смысл? - пожал я плечами. - У нас стена и так крупное решето напоминает - заезжай кто хочет, выезжай кто сможет. В Империи были самые плохие дороги, и самые лучшие вездеходы - даже тихоходные экземпляры спокойно объедут нас при первом же сигнале опасности. Нет, надо брать их именно на марше, пока они не рассредоточились вокруг периметра.
  - Ага, и что мы с ними делать будем в чистом поле, когда возьмём? - скептически нахмурилась морячка.
  - То, что у людей получается лучше всего, - улыбнулся я. - Ломать.
  
  * * *
  Машины показались спустя шесть часов, как мы устроились на небольшом взгорке, среди россыпи светлых камней, примерно в трёх километрах от аэропорта. Дорога здесь делала небольшую петлю, подчиняясь местному неровному рельефу, и уходила дальше, сливаясь с многополосным шоссе, ведущим в город. Место для засады было так себе, но здесь не горная местность - удобных ущельев и перевалов в наличие нет.
  На дело пошли втроём, рассудив что возьмем качеством, а не количеством. Херувим, используя навесное оборудование, самоокопался по самую пушку в оттаявший по весне грунт и готовился принять гостей по привычке в лоб. Мы же с Майной устроились на единственной господствующей высоте, потратив время ожидания с пользой для укрепления укрытия. Девушка на этот раз экипировалась серьезно - поверх защитного костюма накинула серебряную маскировочную сеть, а вместо обычного автомата прихватила со склада 'Рубанок' - многозарядный автоматический гранатомёт, устаревшей модели, зато без лазерного наведения, которое роботы чуяли за версту.
  Солнце, едва проглянувшее из-за затянувших небо туч, уже клонилось к закату. Технике время суток глубоко до лампочки, а вот людям вроде Майны драться в темноте неудобно, так что всё сложилось как нельзя лучше. Остальные тем временем уэе заканчивали погрузку и тестирование всех систем планеролёта. Пока критических поломок не наблюдалось, но немного напрягало отсутствие запчастей. Гайка с ремонтниками исхитрялась как могла, но откажи что серьёзное - заменить это была не в силах.
  Оставшийся за старшего Гелий уверил, что через пару часов они всё закончат, в том числе и разбор заклинивших створок. В какой-то момент я даже поверил, что удастся уйти отсюда по-тихому, но неожиданно парящий далеко впереди дрон-беспилотник засёк тучу пыли на шоссе. От единичной машины столько не поднимется, судя по сброшенному разведчиком снимку, двигалась именно колона. Я отозвал квадрокоптёр и отправил его нести дежурство на базу - роботы очень остро чувствуют электромагнитные возмущения, и настораживать их раньше времени не хотелось.
  Меня изначально конструировали неотсвечивающим в большинстве диапазонов, а Херувима мы укутали в несколько слоёв маскировочных сетей, словно новорождённого младенца. Наш засадный полк вёл себя тихо и не капризничал, памятуя о божьей каре, которую я ему обещал в случае отклонения от сценария.
  Через десять томительных минут машины оказались в пределах прямой видимости.
  В колонне оказалась всего шесть машин, причём три из них были явно грузовые, без тяжелого вооружения. Первым шёл кургузый инженерный броневичок, мониторящий дорогу на предмет скрытой угрозы. Таким одинаково хорошо разминировать утыканное зарядами поле или расчищать завалы после сильного обстрела. Головной робот к тому же вёл перед собой звено летающих дронов, просматривающих окрестности в радиусе двух километров. Вторым номером двигался самый серьёзный противник - Т-115, в варианте универсального ракетного комплекса. Старший брат нашего Херувима, на порядок превышающий его хоть в броне, хоть в огневой мощи. И вообще, ракеты - это всегда плохо.
  Замыкал колону некий шустрый агрегат, который мне так же не понравился. Нет, не вооружением, тут было все стандартно - пушка, пара пулемётов, штатный армейский аналог подобрался очень легко. Замешательство вызвала сама конструкция машины - от строения низкого каплевидного кузова, до независимой трехосной подвески, превосходно справляющейся с любыми неровностями на дороге. Я никогда не жаловался на память, но такую модель прежде никогда не видел ни у нас, ни за рубежом - стопроцентный новодел.
  Вот только откуда у роботов конструкторские бюро?
  Получалось, что за прощедщие годы без человеческого контроля поумнеть пришлось не только бедолаге Херувиму...
  А тем временем инженер благополучно добрался до контрольного рубежа, выверенного с помощью электронного дальномера. Майна спокойно вздохнула, задержала дыхание и приникла к простенькому оптическому прицелу гранатомёта. Спустя мгновение с громким шипением первый снаряд отправился на встречу с гусеницами головного робота. Девушка успела сделать ещё пару выстрелов, прежде чем наше примерное месторасположение засёк артиллерийский комплекс.
  - Вниз!
  Морячка послушно выпустила из рук дымящийся 'Рубанок' и ужом юркнула в загодя вырытый окопчик под большим плоским камнем. Я скатился следом, прикрыв нас тяжеленной бронепластиной, привезённой прямиком из аэропорта, благо укрытие мы вырыли узкое и уронить её вниз из-за трясущихся рук было проблематично. Такой вот получился импровизированный склеп с крепкой крышкой.
  Не успел я ещё твёрдо встать на ноги, как земля забилась в жутких конвульсиях от попаданий нескольких ракет. Как не укрепляли мы склоны окопчика, а всё равно оказались полузасыпанными поехавшим грунтом. В бронелист что-то гулко ударило и с визгом отрикошетило, оставив после себя солидную вмятину.
  К счастью, обстрел нашей позиции продолжался недолго, а затем загрохотало уже совсем в другом месте - у подножья взгорка. Прямолинейные роботы, действовавшие в любой ситуации будто по учебнику, ожидаемо сошли с обстреливаемой дороги на обочину после первого же выстрела гранатомёта. А там я равномерно закопал всё, что могло взрываться на базе, даже несколько энергонакопителей не пожалел - бабахают они тоже будь здоров.
  Грузовики накрылись почти сразу, помочь им инженер уже ничем не мог - один из выстрелов Майны успел достичь цели и вывел робота из игры, остальные перехватил Т-115, так же опрометчиво ринувшийся нам навстречу. Под ним рвануло сразу три термобарических снаряда, обездвижив его до следующего капремонта. Довершил разгром неожиданно вступивший в бой Херувим, расстреливая авиационной пушкой растерявшиеся машины буквально в упор. Лишь 'старший брат' огрызнулся на него ракетой, но не прицельно и уже слишком поздно.
  План сработал блестяще, но не без изъяна. Выкопавшись, после того, как боевые действия поутихли, я первым делом убедился, что с дезориентированной Майной всё в порядке. Динамическая защита барабанных перепонок, встроенная в шлем, сработала как надо, но девушка всё равно схлопотала неслабый акустический удар и выглядела, как тяжелым мешком ударенная. Камень над окопом, кстати, как ветром сдуло. Оставив девушку отдыхать под маскировочной сетью, я кое-как спустился с холма, чтобы лично узреть такую приятную картину разгрома.
  Херувим пострадал несильно - сыграло роль предусмотрительное окапывание. Остальные же участники короткого сражения выглядели, как объекты, собранные вместе для сдачи металлолома. Кто-то горел ярким пламенем, кто-то просто чадил густым чёрным дымом. Лишь инженерный броневик ещё дёргался на дороге, но его движения уже скорее напоминали агонию. 'Сто пятнадцатый' напоминал крупноячеистый дуршлаг в котором зачем-то решили испечь несвежий гриль, а вот непонятного двенадцатиколёсника нигде не было видно.
  - Где шестой? - строго спросил я у Херувима.
  - Недостойный предпочёл дать дёру, - злорадно прогудел тот в ответ. - Преследовать его не стал, пусть донесёт до всех, что истинный Повелитель вернулся в эти земли! Да содрогнутся неверные!
  Ага, содрогнутся они, как же.
  - У Повелителя больше нечем встречать новых паломников, - проворчал я, всматриваясь в горизонт. - Так и знал, что с этой самоделкой что-то нечисто. Ну да ладно, надеюсь, они будут серьёзно собираться в дорогу и двигаться куда осторожнее, чем в первый раз.
  - Если нужна взрывчатка, Повелитель Азазель, ты всегда можешь взять ту, что оставил у меня на хранение!
  Я резко остановился, будто в стену уткнувшись.
  - Какую. К дьяволу. Ещё. Взрывчатку? - раздельно, стараясь не сорваться, произнёс я.
  - Вашу, - искренне удивился Херувим. - Апостол Майна принесла её мне и сказала...
  Дальше я не слушал. Взглянул на заходящее Солнце, закат которого видел уже десятки тысяч раз, и остро пожалел, что так долго задержался на этом свете. С течением времени начинаешь угадывать такие вещи, которые остальным кажутся простой шуткой.
  А самое смешное здесь то, что в бой наивный робот пошёл заминированным и мог рвануть от пустякового, на первый взгляд, попадания. Вот так даже самый дурацкий план вполне может стать реальностью. Осталось только решить - похвалить ли Майну за креатив и выдумку или наказать?
  - Ладно, давай её сюда, - прервал я словоохотливого артиллерийского модуля. - Поедем, поставим впереди пару-другую закладок. Хоть я и высшее божество, но не люблю повышенного к себе внимания.
  - Скромность - истинная добродетель, - согласно прогудел Херувим.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"