Студент-ботаник Коля Ерпылов никогда не отличался везением. Зимой сотня прохожих могла пройти по огороженному красными ленточками тротуару - и только на него падал пласт снега, который дворник счищал с крыши. Летом на реке с обрыва прыгали его друзья - и только он приземлялся пятой точкой на покрышку от грузовика, которую сбросили туда рано утром вредные мальчишки. Его десятки раз кусали собаки, били хулиганы, он падал в грязные лужи, то и дело ломал себе кости на занятиях по физкультуре. Когда он шел на свидание с девушкой в ресторан - у него обязательно случалось расстройство желудка.
В общем, Коля был самым неудачливым человеком на планете в своём городе, а может, и на планете. И самым несчастным. И однажды его невезение перевалило за критическую отметку. В один черный для него день, когда он спешил на сессию, он переходил по улице. Как назло, он забыл дома очки и теперь близоруко щурился на проносящиеся по улице машины, злобно фырчавшие на него своими моторами. Он набрался решимости и ступил на проезжую часть. Завизжали тормоза, что-то тяжелое навалилось на грудь и наступила темнота. Мучения Коли на планете Земля закончились.
Тем временем, на другом конце вселенной страдало маленькое племя орков. Когда-то они жили в северной части огромной степи, простиравшейся по континенту с востока на запад. Жили мирно, никого не трогали. Так, ходили иногда в набеги на соседей и захватывали рабов в маленькой крепости людей, что лезли в степь из северных лесов. Всё это делалось исключительно для поддержания репутации племени Железных Клыков. Все знают, что настоящие орки не могут без набегов, грабежей и насилия, приходилось соответствовать.
Но людям чем-то не понравилось мирное племя Железных Клыков. Странные они, эти люди. А ещё коварные и жестокие. Они позвали в свою большую крепость вождя, шамана, лучших воинов племени заключить мир навеки. Обещали пир горой и богатые подарки. Вождь уходил, гордо подкручивая седой чуб - мол, смотрите, соплеменники, как я лихо управляюсь с делами племени - даже нецивилизованные дикие люди с нами считаются, хотят мира, подарки предлагают. Что в очередной раз подтверждает мудрость и дальновидность руководящего состава.
Они не вернулись. Разведчики доложили, что подлые люди опоили их вином с сонным зельем и ночью перерезали всех.
А утром пришла весть, что к стойбищу движется большая армия, какой никогда не видели в Великой степи. Остаток племени уходил в спешке, со слезами на глазах бросая честно награбленные пожитки.
Соседние племена ехидно улюлюкали в спину беглецам. У них даже не было мысли помочь - в степи каждый сам за себя.
Поредевшее и ослабевшее племя гнали отовсюду. Везде были чьи-то владения и никому не нужны были лишние рты. Воины племени гибли один за одним в схватках с дикими зверями, бродившими по степи с древних времен, когда на континенте бушевали войны великих шаманов, в сражениях с отрядами других племен.
Отощавших беглецов вытеснили на противоположный край степи. Здесь начинались и тянулись далеко на юг эльфийские леса. Смельчаки сунулись было в них за тучными оленями, но получили по стреле в мягкое место и отступили. Невидимые лесные жители оказались отличными стрелками.
Племя разбило шатры и начало охотиться на сусликов. Суслики в округе быстро закончились. Стало ясно, что так дальше жить нельзя. Первым делом нужно было выбрать вождя, которого можно было ругать за отсутствие добычи. Вторым делом - шамана, чтобы обеспечить надежное покровительство духов.
Главной проблемой было, что в племени остались старики, женщины и дети и совсем ещё глупые юнцы. Старики уселись у костра, пустили по кругу трубку с сушеными листьями священного растения Налп, которую так любят шаманы, и принялись судить-рядить, кто из них станет вождем. Все кончилось дракой - старики тягали друг друга за седые бороды, пинались сухими тонкими ногами. Тем временем у главного котла женщины племени решали религиозный вопрос.
- Моего сына в шаманы! - кричала немолодая толстая Алга, грозясь соперницам медным половником. - Он самый умный!
- Зато мой сын лучше всех управляется с трубкой, набитой Налпом! Духи будут его любить.
- Ах ты, безрогая бырчиха!
- Ты хуже, ты... ты навоз бырха!
- Ай! Отпусти мои волосы!
- Я тебе сейчас половник в одно место засуну!
И старики, и женщины совсем не брали в расчет молодое поколение, а зря. Собравшись на пустыре возле загона, где жевали сухую траву не пущенные пока в котел вьючные и верховые бырхи, они не стали вести пустых разговоров и молча бросились друг на друга. Как истинные орки.
Дралась молодежь ожесточенно, избегая, впрочем, запрещенных приемов вроде выбивания клыков. Ведь клыки - главное достоинство настоящего орка, чем они больше, тем красивее. Поднялось облако пыли, а когда пыль осела, на ногах остались стоять двое. Спина к спине, они прикрывали друг друга. Двое искали налившимися кровью глазами соперников, но никто не спешил подниматься с земли. Это была безоговорочная победа.
Костяной Кулак обернулся, угрожающе оскалился.
- А, Большое Ухо! Ты тоже устоял. Прости, но вождь в племени должен быть только один.
У орков был в ходу оголтелый тоталитаризм со значительным влиянием духовенства, но такой политический расклад их полностью устраивал. Они ведь орки, а не какие-нибудь эльфы.
Рваное Ухо стер сочащуюся из уголка рта кровь и примирительно поднял ладони.
- Успокойся, Кулак. Я согласен стать шаманом.
Выборы состоялись, руководящие должности распределены.
Костяной Кулак небрежно бросил разлегшимся на земле оркам:
- Воины, за мной!
И, не оглядываясь, зашагал к палаткам, почесывая кулаки. Предстояло доказать легитимность выборов оставшейся части племени.
2.
У племени Железных Клыков прибавилась ещё одна проблема.
- Я не могу с ним работать! Он меня совсем не слушается, - пожаловался вождю начинающий шаман Большое Ухо.
Идол племени насмешливо скалил измазанные жертвенной кровью клыки. В шатре шамана курились глиняные сосуды с травой Налм, его ассистент, маленький орчонок Шим, колотил в барабан, но всё было напрасно.
- А почему не слушается? - с глубокомысленным видом спросил Костяной Кулак и почесал толстую, как у бырха шею. От этого движения под напором мышц начала потрескивать кожаная безрукавка.
- Я предполагаю, что он помогал только прежнему шаману, - пожал тощими жилистыми плечами шаман. Он осторожно потрогав ещё не зажившую мочку уха, в которую были продеты разукрашенные перьями птичьи кости и добавил. - Мне он отказывается помогать - мол, слишком молод и неопытен.
- И что делать? Нам срочно нужно покровительство духов. Враги не спят, да и племени нужна помощь в охоте, чтобы попалась добыча пожирнее. Нужно хоть паршивенькое чудо, чтобы поднять дух племени.
"И мне бы тоже не помешало свидетельство того, что духи признают меня вождём" - про себя добавил Кулак.
- Есть одно средство..., - Большое Ухо недовольно покосился на ехидного улыбающегося идола и едва слышно шепнул. - Пойдем наружу, здесь нельзя говорить.
Отведя вождя подальше от шатра, шаман горячо зашептал:
- Я знаю один способ. Ты же знаешь, в детстве я ходил учиться к старому шаману. Он мне рассказал, когда перебрал полынной настойки, что в племени орков у Западных гор был точно такой же случай. Прежний шаман умер, не успев познакомить духа племени со своим преемником. Племя слабело без его покровительства, охотники гибли на охоте, воинов преследовали неудачи в походах, и никакие жертвы не помогали. Тогда шаман решился на отчаянный шаг - он вызвал другого духа и пообещал ему много жертв и почитателей. Новый дух сразился со старым - и победил. Так в племени появился новый дух, который быстро стал сильным, но в то же время послушным шаману племени.
- Ты... Ты! - глаза вождя расширились от ужаса. Он воскликнул с негодованием. - Ты предлагаешь изгнать нашего Барадай-Ху?! Как ты можешь такое предлагать, ведь он с племенем столько времени, сколько не живут деревья!
- Тише, Кулак, ради предков, потише! - зашипел на него Большое Ухо. - Не дай небо Барадай-Ху услышит, тогда точно наложит на племя проклятие! Вот ты говоришь - как я могу. А что мне ещё остается делать? Этот древний дух капризный, как ребенок. Даже глупой Алге было бы понятно, что он набивает себе цену, хотя стар и слаб. Иначе бы не допустил то, что случилось с племенем. Если бы он был человеком, то я бы сказал, что у него наступило старческое слабоумие. Ты готов резать для него каждый день по десять бырхов, а, вождь? С новым духом я смогу договориться и на кровь сусликов.
- А что будет, если новый дух не сможет одолеть Барадай-Ху?
Глаза шамана забегали. Он неискренне рассмеялся, хлопнул Костяного Кулака по могучему плечу:
- Да что ты говоришь, вождь! Конечно, сможет!
Вождь недоверчиво посмотрел на него, вздохнул:
-Ладно, Ухо, так тому и быть. У нас нет другого выхода. Только проводи ритуал призыва ночью, подальше от стойбища. Старики и женщины меня растерзают, если узнают, что случилось с племенным духом. И выбирай самого лучшего. У меня большие планы. Я уже сказал всем, что хочу сделать Железных Клыков самым сильным племенем в Великой степи и восстановить былую славу!
- Доверься мне, вождь, - заговорщически подмигнул шаман. - Я выберу самого могущественного духа.
3.
Ритуал в полной секретности проводили в глубоком овраге на самой границе владений эльфов. Как заявил Большое Ухо, эта ночь подходила больше всего для основательного шаманства. И действительно, на небе взошел огромный алый диск луны. Время волков, так называли такие ночи орки.
В центре укромной поляны на гранитный валун водрузили беспокойно и подозрительно сверкавшего глазами идола, вокруг разожгли костры, в которые Большое Ухо подсыпал священной травы. Маленький Шим исступленно колотил в барабан. Закатив глаза, молодой шаман танцевал вокруг идола, грозно потрясая бубном и громко вопя. Лицо его покрывали капельки пота. Было видно, что ритуал призвания дается ему очень тяжело.
Костяной Кулак сидел на старой шкуре бырха, и мрачно потягивал полынную настойку из курдюка. Ему отчаянно не нравилась эта затея, но другого выхода не было - капризный дух Барадай-Ху грозил разорить племя.
Тем временем пляска шамана достигла апогея. Вскрикнув нечто нечленораздельное, он упал на землю, дергая ногами в конвульсиях. Барабан смолк. В тот же миг с чистого неба в идола ударила алая молния. Шаманство сработало!
Коля расслабленно плыл в абсолютной темноте. Вопреки ожиданиям, его не потянуло по светящемуся тоннелю, он не оказался перед грозным Петром-ключником, не предстал перед судом Аллаха и не провалился в Тартар. Его просто выдернуло из умирающего тела и зашвырнуло сюда, в бескрайнее царство тьмы.
"Наверное, это потому, что я был убежденным атеистом, - думал Коля. - И даже не носил на шее крестика. Может, если бы я ходил в церковь, то не болтался бы сейчас здесь, а оказался в райском саду. Слушал пение птиц, игру ангелов на арфах, ел бы яблоки с райских деревьев. Или наоборот, попал бы в ад. Там тоже ничего - тепло, шашлыком всегда пахнет."
Ленивые размышления Коли оборвались самым бесцеремонным образом. Какая-то сила грубо подхватила его за шиворот и потащила к открывшейся невдалеке прорехе в полотнище тьмы. Коля испуганно забился. Ему было уютно и спокойно в этой темноте. Впервые в жизни его никто не бил, не пинал, на него не падали с крыш тяжелые предметы и он не травился некачественными продуктами. Коле было здесь очень комфортно, и он намеревался оставаться здесь так долго, как захочет.
- Отпустите, - бормотал он про себя, отбиваясь и изо всех сил цепляясь за окружающую его темноту. - Отпусти немедленно, негодяй! Я на тебя Богу пожалуюсь!
Невидимая сила, тащившая его за шиворот, остановилась. Недоуменный голос приглушенно прогудел на грани слышимости:
- Шаман, этот дух грозит карой от какого-то могущественного бога.
- Тащи давай, тупица! - зашипел на него второй голос. - Я сам договорюсь с его покровителем.
- Тогда с тебя ещё сила жизни, сверх договора, - прогудел первый голос. - За риск.
- Договорились! Только быстрее, пока Барадай-Ху не понял, что происходит!
Сила в спешке потянула Колю за шиворот, впихнула в светящуюся прореху и придала ускорение чувствительным пинком. Все завертелось в водовороте цветов и нахлынувших ощущений.
С утробным "Ойк!" Коля приземлился на что-то твердое. Огляделся. Он оказался в какой-темной пыльной хижине. Очень мрачной на вид. Повсюду висели иссохшие звериные головы, пучки трав, на грязном полу стояли старые горшки, какие-то сундуки. На полках чадили плошки с жиром, судя по прогорклой вони. В центре комнаты на троне из растрескавшейся кости восседал седой косматый старик. Примечательны были торчавшие из нижней челюсти клыки и серая морщинистая кожа. Он сердито всматривался в большой светящийся кристалл, стоявший перед ним на столике. Погрозив кому-то пальцем, он выругался, потянулся к висевшему на шее золотому медальону, украшенному драгоценными камнями. Но, подняв глаза, он наткнулся взглядом на Колю.
- Ты кто?! - завопил он. - Как смеешь врываться в обитель великого Барадай-Ху?!
- Я Коля Ерпылов, студент, - дрожащим голосом сказал Коля. Старик его пугал. - Я тут случайно. Висел себе в темноте, никого не трогал, а потом - раз! - и оказался здесь. Простите, я не хотел.
- Это всё новый шаман, - раздраженно прорычал старик. - Сплел интригу за моей спиной, подговорил вождя. Но ничего, сейчас я разберусь с тобой, а потом наложу на них проклятье до седьмого колена. Они у меня будут каждый день по сто бырхов таскать, чтобы я их простил! Я это племя вот где держу!
Он показал Ерпылову сморщенный кулак, обтянутый дряблой кожей.
- П-подождите, - заикаясь, замахал руками Коля. - То есть как это, со мной разберетесь? Зачем со мной разбираться?! Я же говорю: случайно здесь оказался! Я не хотел! Простите!
Но злобный старик его не слушал. Он решительно стянул с шеи свой медальон, направил на Колю и скомандовал:
- Испепелить! Чтобы даже следа в мире духов не осталось!
Коля сжался и закрыл глаза. Но ничего не произошло. Решившись, он разлепил сначала один глаз, затем второй.
Странный старик озадаченно смотрел на медальон. Потряс его, приложил к уху.
- А, демоны, разрядился! Эти жалкие негодяи который день кормят меня кровью сусликов, едва на пропитание хватает. Ничего, я сейчас с тобой разберусь!
Старик вытащил из-за трона искривленный, будто ревматизмом, посох с навершием в виде птичьей головы. Посох был такого же древнего вида, как и старик.
- Ну, иди сюда, инсургент! - злобно прошипел он, надвигаясь на Ерпылова.
Он широко размахнулся посохом, но Коля увернулся. Тысячи несчастий, что с ним приключались на Земле, закалили его. Он пробегал по стенам, прыгая со стола на полки, оттуда за спину старику, потом уворачивался снова и снова. Кажется, в этом странном месте неудача его окончательно оставила, всё получалось легко и довольно ловко. Он ни разу не наступил в расставленные на полу горшки, не ударился о сундук, не поскользнулся на человеческих черепах, разбросанных там и тут. Он порхал, словно бабочка, уворачивающаяся от сачка энтомолога, и не переставал себе удивляться.
Наконец, старик выдохся. Тяжело хрипя, он выронил посох, схватился за сердце и повалился на трон.
- Устал я, - задыхаясь, пожаловался он Ерпылову. - Совсем стар стал. Две тысячи лет, как-никак в роли племенного духа. А до этого ещё тысячу лет делал карьеру обычным духом на побегушках у шаманов.
Коля подобрал его посох и задумчиво разглядывал художественную резьбу на нём, отполированную до блеска.
- Интересный посох, - сказал он. - Красивый, настоящее произведение искусства. Только древний очень.
- Ещё бы, он ведь мне от прапрапрадеда остался. Его в приданное за мою бабушку, дриаду, эльфийский дух леса дал. Раритет, сейчас такого не найти.
Коля ещё раз оглядел посох, а потом нажал на светящийся тусклым зеленым светом глаз черепа. Посох окутало нежное изумрудное сияние.
- Эй, ты что с ним сделал, поганец! - воскликнул старик. Потом присмотрелся к сиянию. - Ого, аура здоровья для племени. А я и не знал, что он так может - отец мне ничего не рассказывал. И вообще, странно, что ты смог посох в руки взять. Он же в нашем роду из поколения в поколение передается. Стало быть, признал тебя посох. Понравился ты ему. А меня так и не признал, зараза.
Старик замолчал, с усталой печалью глядя в пламя кристалла.
- Знаешь... тоскливо мне как-то стало, - наконец произнес старик. Говорил он прерывисто, тяжело выталкивая слова, будто ему было трудно говорить. - Столько лет... а не видел этого мира толком. И отец мой не видел, и дед. Так и сидели до самой смерти здесь, взаперти... помогали племени. А что в итоге? Выросло новое поколение, их имена забыли, ко мне никакого уважения. Неблагодарные они.
Коле было ужасно жаль этого древнего, уставшего от всего старика. Он сказал:
- Слушайте, раз вы устали, то почему бы вам не выйти на пенсию?
- Пенсия? Как это? - заинтересованно приподнял бровь старик.
- Очень просто. В моем мире было так - когда старики уже не могли работать, то община предоставляла им содержание, на которое они могли жить в своё удовольствие, - тут Коля немного покривил душой - в его стране на пенсию особо не проживешь, но ведь на Земле были и другие, богатые страны. - Некоторые из них даже отправлялись путешествовать, чтобы повидать мир.
- Да как же это может быть? - изумился старик. - Кто согласится вместо меня сидеть тут, помогать племени, делать всю эту черную неблагодарную работу? И, наконец, кто в здравом уме и твердой памяти согласится выделять мне частичку энергии, пока я буду путешествовать? Мы, хоть и духи, но тоже должны питаться должны. Энергией жертвоприношений, например.
- Ну, это мог быть я, - скромно потупился Коля. - Все равно на Земле умер, заняться мне нечем, а вечность висеть во тьме просто глупо. Думаю, ничего сложного в этой работе нет. Только покажите, на какие кнопки нажимать.
4.
Коля развалился в кожаном кресле, забросив ноги на стол и потягивал кофе. На столе перед ним светился огромный вогнутый монитор, показывающий заставку с обнаженной девицей. В углу моргал лампочками блок сервера. Позади него выстроились аккуратные шкафчики, к стене прижался плюшевой спинкой огромный мягкий диван. На стене висела любимая картина Шишкина "Утро в сосновом лесу". Все освещала дизайнерская люстра, свисавшая с потолка на серебряной цепочке.
Коля лениво листал толстую рукописную книгу в кожаном переплете. На обложке была тисненая золотая надпись: "Как стать племенным духом. Руководство для чайников". Книгу оставил напоследок старик, прежде чем исчезнуть в неизвестном направлении. Он обещал вскоре вернуться, но глаза его светились таким счастьем, что Коля сильно в этом сомневался. Старик объяснил, что жилище подчиняется воле обитающего в нем духа и преобразуется по его желанию. Как только он исчез, Коля всё переделал и старая мрачная хижина исчезла. Взамен появился современный офис с комфортной зоной отдыха. Это оказалось несложно. Он подумал, что настроить под себя Windows гораздо труднее.
"З-з-з!" - завибрировал висящий на шее медальон. Входящий вызов.
Коля вздохнул, отложил книгу. Убрал со стола ноги, выпрямился в кресле и надел лежавшую на столе гарнитуру.
- Я вас слушаю! - строгим голосом сказал он.
Монитор перед ним ожил, протаял, и Коля поперхнулся кофе. На экране появились две страшные зеленые рожи с торчащими из уголков рта длинными белыми клыками. Одна рожа была худой, крючконосой, с татуировками на щеках и какими-то странными серьгами из костей и перьев в ушах, больше похожих на крылья большой зеленой летучей мыши. Другая рожа была из той категории, про которую говорят "кирпича просит" - необъятная, с плотно прижатыми ушами, мясистыми губами, мускулистыми челюстями и широким, сломанным неоднократно носом. Они отдаленно напоминали прежнего хозяина кабинета.
- Эй, шаман, он нас слышит? - озадаченно спросила широкая рожа худую.
- Слышу, слышу, - отозвался пришедший в себя Коля. Он начал импровизировать. - Кто осмелился говорить с великим и ужасным духом... эм..., - мысли Коли заметались по нейронам со скоростью света. Он так и не успел придумать себе звучное прозвище! Не называться же Колей Ерполовым - эти бандисткого вида зеленые рожи поднимут его на смех с таким именем. Правильный имидж надо создавать с самого начала. - Великим и ужасным Урфином-Джусом! А нет, не то. Джинном из лампы... Нет, так на шею сядете. Как же это... О, вспомнил! Называйте меня просто Кетцалькоатль.
Имя древнего бога Коле выбрал потому, что Кетцалькоатль был белым богом-просветителем, гуманистом, приплывшем в лодке неизвестно откуда в Южную Америку. Так и Коля оказался неизвестно где, и на новой должности твердо намеревался перевернуть дикарские представления племени, которому оказывал покровительство.
Худощавый тип сориентировался быстрее. Он шикнул на товарища.
- Тише, вождь! У него несколько имен, значит, это очень древний и могущественный дух. Такие духи обычно очень требовательны к правильному выговариванию его имени. Котсральтуатль, что тут сложного? Фух, главное, что это не старый Барадай-Ху.
- Кетцкалькоатль! Ещё раз исказите моё имя - в жаб превращу! - грозно нахмурил брови Коля, и спросил полицейским тоном. - Так кто вы? Имя, фамилия, род занятий, национальность, цель визита. Быстро!
- Какие странные слова говорит этот дух..., - пробормотала потрясенная напором широкая рожа.
- Да тихо ты! Надо было не брать тебя с собой, раз не умеешь с духами разговаривать, - зашипела на него худая рожа. - Я - шаман племени Железные Клыки по имени Большое Ухо. А рядом со мной вождь племени Костяной Кулак. Мы орки. И мы хотели бы узнать, что случилось со старым духом, который жил в идоле.
- Слушайте, не могли бы вы отодвинуться, - поморщился самозваный Кетцалькоатль. - Ваши физиономии у меня на весь экран. Орки, значит. То-то у вас рожи такие разбойничьи. Что ж, я люблю орков... на обед. Говорите, что стало с прежним духом? Так я его победил в поединке. И съел, чтобы его сила перешла ко мне. Я, знаете ли, очень амбициозный дух.
Рожи в ужасе отпрянули в ужасе и превратились в двух молодых орков - широкоплечего и коренастого вождя, и высокого, тощего, но жилистого шамана.
- Ты это слышал? - дрожащим голосом спросил вождь и схватил шамана за шкирку могучей рукой. - Он съел старого духа! Он! Любит! Есть! Орков! Ты кого мне притащил, Большое Ухо?! Ты говорил, что новый дух будет покладистым, что ему сусликов хватит. А если он завтра заставит нас жарить своих детей на медленном огне?! Ой, что же я наделал, когда тебе доверился... В общем, так - ты первым пойдешь на жертвенный стол.
Шаман ловко вывернулся из ладони вождя.
- Погоди, не гневайся, Костяной Кулак, - сказал он без тени раскаяния в голосе. - Не всё еще потеряно. Надо у него спросить, что он предпочитает в жертву. Великий и ужасный Котсцальтротуаль, какие жертвы ты любишь?
Коля пожалел, что выбрал такое прозвище. Но накладывать же в самом деле проклятие на единственного шамана?
- Повторяю последний раз, по слогам: Кет-Цаль-Ко-Атль! Я пока не определился, эм, с меню. Начнем сначала с сусликов, а там посмотрим.
Коля не сказал самого главного - ему противна была сама мысль, что в его честь будут убивать ни в чем не повинных животных. Но и сделать пока ничего не мог. В медальоне, с помощью которого духи обычно творят чудеса, почти не оставалось силы.
Шаман довольно ухмыльнулся, подмигнул и толкнул в бок вождя.
- Вот видишь. Хорошо, о великий! Сегодня же воины наловят сусликов. Но у жалкого шамана тоже есть просьба - мы давно не ели мяса. Духи-покровители животных прячут антилоп от наших охотников. Нам нужна твоя помощь.
- Хорошо, мой шаман, - величественно кивнул Коля. - Твоя просьба услышана. У вас будет удачная охота. Жду сусликов.
На экран вернулась прежняя заставка. Коля полистал книгу, пренебрежительно отложил её, материализовал мышку и принялся копаться в открывшемся меню.
- Так, удача на охоте... где-то я это видел в настройках. Надо глянуть, сколько энергии расходует это крутое колдунство.
5.
- Племя Железных Клыков! Могучие орки! - вещал вождь, сидя на загривке бырха, потрясая копьём. - Старый дух племени умер, на его смену пришел могучий Кетцаль-коатль. (Что за имена у духов, еле выговорил, - пробормотал он.) Так вот, шаман задобрил нового духа щедрыми дарами. Наша охота будет удачной. За мной, воины!
Улюлюкая и стуча копытами охотничья партия унеслась в залитую утренним солнцем степь.
- Что за идиот! - простонал Коля. - Кто же так охотится-то?! Они гремят, как танковая колонна на марше! Не удивительно, что вы никого не можете добыть. Слушай, шаман, мне кажется, что вам нужен новый вождь.
- Остальные ещё хуже, - флегматично сказал сидящий на корточках шаман. Он раскурил от огонька жирового светильника трубку со священной травой Налп и блаженно затянулся. - У орков вождём становится самый сильный. Иногда сильный бывает умным, тогда это племя расцветает. Железным Клыкам в этом отношении не повезло.
Идол Коли находился теперь в шатре шамана, откуда было легко поддерживать связь с внешним миром. Точнее, на неё уходило гораздо меньше энергии.
Вчера, ознакомившись с требуемой для удачи на охоте энергией, он схватился за голову. Те крохи, которые пришли от сусликов, были просто каплями в океане потребностей. Проблему с энергией нужно было решать, но Коля пока не представлял, каким образом к ней подступиться. Он чувствовал себя президентом бедной страны, который рвался в кресло, а, наконец, заняв его, обнаружил, что в казне мышь повесилась.
Естественно, никакой удачи самозваный Кетцалькоатль обеспечить не мог. Всё, что он сумел сделать - это создать призрачного сокола, с помощью которого он собирался наводить вождя с воздуха, где находятся скопления антилоп. Для этого он раздели свой экран на две части - одна картинка постоянно транслировалась из шатра шамана, а вторая показывала мир глазами призрачного сокола. Но, увидев горе-охотников в деле, Коля начал сомневаться в своей затее.
- Правее, правее бери! - командовал он. - А теперь левее. Костяной Кулак, ты хоть знаешь, где лево, а где право?! Нет, ну вы посмотрите на него - такое стадо спугнуть и не добыть хотя бы олененка!
Коля сорвал с себя гарнитуру, пнул кресло и начал ходить по своей комнате туда-обратно, медленно выпуская воздух сквозь сжатые зубы.
- Спокойно, Николай! Спокойно! Ты интеллигент в третьем поколении, тебе не пристало нецензурно ругаться, ведь ты не какой-то там грузчи...
- Вашу мать! - заорал он, хватая гарнитуру. - Кулак, уноси ноги!!! Что значит - чьи ноги уносить?! Это фигура речи такая! Господи, Кулак, ты меня убиваешь своей последней стадией деградации сознания и полной стагнацией личности. Нет, я не ругаюсь. Нет, это не проклятие. Послушай, вождь, к тебе приближаются такие здоровенные мохнатые зверюги с хоботами и бивнями. Очень недружелюбно настроенные, судя по всему. Если бы я жил там, где раньше, то сказал бы, что это мамонты, хотя у нас они давно не водятся, как, впрочем. и орки. Что значит "мамонт - много вкусного мяса"?! Вождь? Вождь?!
Коля посмотрел пустым взглядом в центр экрана. Потом усилием мысли закрыл окно, где радостно свистящая и потрясающая копьями восьмерка орков окружила двух матерых мамонтов, откинулся в кресле.
- Слушай, Большое Ухо, а я смотрю, та штука, которую ты куришь, хорошо успокаивает? Я, конечно, негативно отношусь к наркотикам, но нельзя сделать так, чтобы я почувствовал запах? Окуришь идола? Отлично, жду эффекта...
Напольные часы с кукушкой показывали, что Коля проспал четыре часа. Проснувшись, он потрясенно посмотрел на счетчик поступившей энергии, который вывел для удобства в виде настенного индикатора с цветовым градиентом. Сейчас он был заполнен больше чем на треть, превратившись из угрожающе-красного в желтый.
- Шаман, откуда приход? В смысле, вы кого в жертву принесли, вождя, что ли? Шаман, ты где?
Но экран показывал только пустую хижину. Тогда Коля усилием воли переместился в тело шамана, благо, энергия позволяла такие трюки.
Большое Ухо стоял за окраиной стойбища и напевал что-то заунывное. Здесь была сложена куча хвороста, на которой лежало тело молодого орка, облаченного в кожаные доспехи, при оружии. Глаза были закрыты двумя медными монетками. Рядом с ним скорбно склонило, похоже, всё население стойбища.
Напротив вождь толкал речь.
- Бдарг был храбрым орком, - торжественно вещал Костяной Кулак. - Он не побоялся броситься с копьем на мамонта и сражался до последнего. Бдарг - пример доблести для остальных. Пусть предки будут к нему милостивы. И пусть будет щедрой его добыча в Краю вечной охоты.
Вождь взял из рук мальчишки факел и швырнул его в погребальный костер. Языки пламени лизнули сухой хворост, сизые дымки потянулись вверх.
- Шаман, что происходит? - яростно зашептал Коля.
Шаман вздрогнул, но с ритма не сбился.
- Бдарг погиб на охоте. Молодой, глупый воин, быстро сказал он тихим голосом, который никто не услышал. Видимо, он обращался мысленно. - Перед смертью он молил к тебе, Кетцалькоатль, поэтому к тебе должна была поступить его сила. Ещё охотники смогли убить одного мамонта, которого тоже посвятили тебе. Ты должен быть доволен.
- Как ты можешь так спокойно говорить о смерти?! - возмутился Коля. - И это не Бдарг идиот, а вождь, который повел восьмерых охотников с жалкими копьями на мамонтов!
- Все мы там будем, - просто сказал шаман. - Вождю нужно пройти через многие уроки, прежде чем наберется ума. Он слишком молод, как и я, но других вождей и шаманов в нашем племени пока нет. Я говорю тебе, что молодой вождь вынес урок из смерти Бырга. И вообще, ты очень странный дух. Так много интересуешься смертными делами.
"Это потому что я сам недавно был смертным, и потому, что вы постоянно втягиваете меня в ваши дела" - хотел сказать Коля, но сдержался. Ему стало очень грустно, как той молодой орчанке, что рыдала у костра. Её оттаскивали соплеменники. Наверное, когда-нибудь, через сто лет, а может, через тысячу, все человеческое в нем исчезнет, но пока он остро чувствовал с этими, пусть не людьми - орками, и остро переживал их беды. Наверное, Коля в глубине души был очень сентиментальным и чувствительным. Или стал таким после смерти.
- Всё равно, это неправильно. Этому воину ещё жить и жить.
- В нашем мире жизнь и смерть ходят рука об руку, и никогда не знаешь, что ждет тебя завтра - радость или смерть от кинжала врага. Кстати, дух, ты помнишь, что должен проводить Бдарга до границ Краев вечной охоты и передать его стражам ворот?
Коля не помнил. Стыдно сказать, он ещё не успел дочитать инструкцию, что ему оставил Барадай-Ху. Он спешно открыл книгу и на последней странице увидел карту в Края вечной охоты и маленький текст под ней:
"Веди душу в Края вечной охоты осторожно, юный дух. Иди в поход во всеоружии. На Дороге Мертвых неосторожного путника ждут многие опасности, но ты с ними справишься. Главное правило - не сходи с Дороги и ничего не бойся. Пожиратели душ чувствуют твой страх. Если ты не будешь бояться - они отступят. Если проявишь трусость - пропадешь навеки."
Мурашки побежали по коже Коли. Жуть какая - Пожиратели Душ! Ему сразу представились мерзкие адские твари, которые утаскивают в геену огненную слабо сопротивляющиеся полупрозрачные души. Милая перспектива. Он ещё раз посмотрел на карту, намертво впечатывая маршрут в память.
Не бояться? Легко! Он без страха проведет душу орка по жуткой дороге, по которой и пойдет-то в первый раз, отбиваясь от чудовищных монстров. Плевое дело, подумаешь.
Он дрожащими руками достал из шкафчика посох, провел рукой по старому изрезанному узорами дереву. Посох в ответ вспыхнул чудесным изумрудным светом, Коля почувствовал успокаивающее тепло, будто об руку потерлась обожающая хозяина кошка. Посох будто хотел сказать: мол, не боись, хозяин, я с прежними хозяевами и не в таких переделках бывал, прорвемся и в этот раз. И Коля действительно успокоился.
"Да я уже мертв - чего мне бояться-то?" - усмехнулся он своим мыслям.
Приказав книге уменьшиться в размерах, он сунул её в карман и сосредоточился.
"Сильный, свободный дух имеет возможность гулять где угодно. Такой же, как Коля, привязан к своему племени. Но он имеет право покинуть своего идола, чтобы проводить членов своего племени в последний путь" - так было написано в книге старого духа. И это была правда.
Раз! - Коля сделал шаг, и оказался возле погребального костра. Пламя трещало вовсю, охватывая жадными языками молодого орка. Лица членов племени были суровы, даже дети и женщины больше не плакали, а смотрели на костер с некоей торжественностью и гордостью.
"Да, они совсем другие, чем люди с Земли, - подумал Коля. - Они твердо знают, что их ждет после смерти. Не верят, а именно знают. Мне бы такую уверенность при жизни."
Призрак юного Бдарга стоял возле костра и растерянно смотрел, как пламя пожирает его тело. Никто не заметил появления Коли-Кетцалькоатля, кроме шамана. Тот едва заметно усмехнулся при виде духа племени.
- Идем, - взял полупрозрачную руку молодого орка Коля. - Нам пора идти.
Дух Кетцалькоатль и Бдарг поднялись в воздух и полетели - легко, как паутинки, как семена-парашюты одуванчика, поднимаясь всё выше в синее безмятежное небо.
А далеко внизу, на окраине огромной степи, запрокинул голову молодой шаман. Он провожал душу юного воина и его сопровождающего с печальной улыбкой на лице, пока они не скрылись в облаках. Тогда там, в небесной выси сверкнула легкая вспышка - и пропала. Шаман прошептал еле слышно, зная, что будет услышан:
- Пусть будет легким твой путь, странный добрый дух...