Выполнение некоторых видов работ и заданий само по себе приносит удовлетворение. По своей природе они являются интересными и приятными для определенных людей.
Адриан Фурнам
Сёши и полицейский патруль
Приложив руки к почве, я следил за Какаши.
Занимательное ощущение. Движения под землей отдавались в ладони тягучими толчками, совсем не так, как если бы он ходил по поверхности. Иногда шевеление замирало, но я всё равно чувствовал его присутствие...
Такое прикольное дзютсу это плаванье в земле! Хатаке погружался совершенно беззвучно, и трава смыкалась над его макушкой плавно-плавно. Настоящая магия! Тоже так хочу.
Упс! Увлёкшись наблюдением за подземной жизнью, едва не проворонил появление новых действующих лиц. К нашей полянке приближалась парочка незнакомцев.
Пум-пум! Кулаком по земле.
Надеюсь, это достаточно сильно?
- Та-ак. И кто-о тут у нас? - подошедший странно растягивал слова из-за чего интонация получалась непонятная, то ли насмешливая, то ли добродушная.
Что ему надо? Сижу, никого не трогаю.
Судя по силуэту, это шиноби (характерные плечи и ворот жилета), но лица в такой темноте не разберёшь. Для гопника голос слишком взрослый. Может, это грабитель?
Второй незнакомец подозрительно тёрся за деревом, не приближаясь. А если это женщина? И она смущается, потому что я им мешаю обжиматься...
Да пофиг кто! На дебильный вопрос не стану отвечать из принципа.
- И что такой маленький мальчик делает тут один?
Вот докопался! Бывают же такие люди доставучие.
- Я гуляю.
- И твоя мама разрешает тебе гулять одному так поздно? - мужик не унимался.
- Нет.
Давай-давай, поразводи сюси-пуси! Какаши уже у тебя под ногами. Щас выпрыгнет и надаёт по щам! Или превратит тебя в торчащую голову, как в мульте.
Интересно, а под землёй слышно, о чём мы тут болтаем?
- Ай-ай! Разве можно так расстраивать свою мамочку? Давай-ка дядя-полицейский отведёт тебя домой.
Фу-ух... блин!.. Так это полиция. А я-то гадаю, чего он хочет. Нет, чтобы сразу представиться?!
Земля подо мной еле заметно шевельнулась. Ага, понял! Хатаке не хочет вылезать и светиться перед чужаками без крайней причины.
- Хорошо. Идёмте, полицейский-сан.
А вот и его напарник. Похоже, ему надоело прикидываться ветошью, потому что он вышел из-за дерева и начал наводить порядки.
- Покажи свой жетон! И назови себя!
- Ну, зачем так строго, Инаби-сан? - вступился за меня добродушный. - Он же совсем малыш.
Ва-а! Старая комедия "Добрый и злой полицейские" снова на ваших экранах. Интересно, а допрос и предложение чистосердечного признания будут?
- Меня зовут Хатаке Сёши, - я вёл себя паинькой и послушно вытянул цепочку с медальоном из-под футболки. Ну попробуй, прочитай крохотные закорючки в этой темнотище!
- Тебе не следует ходить одному так поздно! - сурово провозгласил "Злой", изучив мой жетон в свете фонарика.
Я обречённо промолчал. Опять за рыбу гроши.
Ведите уж домой, раз подписались.
Самое смешное, что парочка японских городовых честно довела меня до ворот и сдала прямо в руки Какаши. Хитрый папуля забежал вперёд, переоделся в домашнее и теперь делал вид, что исключительно благодарен за возвращение блудного сына. Полицейским явно хотелось пристыдить и заклеймить его, как никудышного родителя, но Хатаке технично вырулил разговор на то, что детям пора спать и вышвырнул незваных гостей.
Хатаке Какаши, Сёши и секретное послание
Согласно всем писаным и неписаным правилам, я был обязан немедленно сообщить о находке, как только обнаружил работающую печать, и ни в коем случае не пытаться самостоятельно проникнуть внутрь камня, но нелюбопытный шиноби - небылица. Так что, вместо доклада начальству, я и мелкий продолжили идти по пути скрытности.
Мы спустились в одну из подземных комнат заваленных пыльным старьем, и я последовательно поставил охранный, искажающий и следящий барьеры, после чего проверил комнату на присутствие посторонних источников чакры. Сёши изнывал от нетерпения, но под руку не лез. Наконец, при свете фонарей, словно два заправских негодяя, мы развернули вынутый из тайника клочок бумаги. Забрать металлический диск я не решился.
Сын оказался прав. Клад определённо присутствовал, вот только не в парке.
Непривычно жёсткая бумага несла послание. Письмо, адресованное Узумаки Кушине, выдержанное в духе последней воли умирающего - указанное в подобном тоне почтительные наследники старались исполнить непременно, невзирая на любые сложности. С подзабытыми старомодными оборотами женский почерк писал о неком наследии двух семей. Сосредоточии знаний, к которому следует приобщиться, прежде чем наступит время передать биджу новому джинчурики... Подписи не было, но автор угадывался. Десять против одного - писано супругой первого каге.
Ровные строки текста покрывали лишь четверть листа, всё остальное место занимала карта. Я успел несколько раз перечитать недлинное наставление, пока Сёши вникал в непривычное начертание знаков. Мелкий поминутно дёргал меня за рукав, встречая незнакомые слова и выражения, но всё-таки справился со сложным текстом.
Из письма следовало, что хранилось упомянутое наследие не где-нибудь, а в Узушиогакуре (согласно договору) и прикоснуться к древней святыне мог лишь кровный наследник одного из двух кланов (Узумаки или Сенджу, соответственно). Что было для меня, как минимум, досадно.
Обязанности охраны сокровища лежали на главе семьи Узумаки, к нему и следовало обратиться за помощью. Небрежно вычерченная карта прикладывалась, что называется, на всякий случай. Проход к знаниям начинался в молитвенном павильоне какого-то большого храма, и уходил глубоко под землю. Некоторые пометки были мне непонятны, да и подписи не порадовали - доступ к потаённому стерегла недремлющая стража и запирали Ключи, один из которых передавался в пользование новой джинчурики Кьюби. Надеюсь, это тот самый диск, потому что ничего другого в шкатулке не было.
Как выглядит пресловутое наследие, в письме не сообщалось, но я полагал, что Узумаки хорошенько постарались, укрывая святыню памяти двух кланов. А если вспомнить легендарную упёртость клана Водоворота, то очень сомнительно, чтобы глава семьи малодушно выдал секрет врагам или случайным людям. Следовательно, шанс на сохранение тайника в неприкосновенности довольно весомый.
Интересно, приобщалась Кушина к знаниям предков или нет?
Стоит прикинуть. Третья война началась, когда мне было четыре - совсем как Сёши. И в тот же год пал Водоворота. М-мм... юной джинчурики тогда исполнилось, то ли двенадцать, то ли тринадцать лет. Не думаю, чтобы драгоценный сосуд биджу охотно отпускали погулять в другую страну. Не в такое время. А вот после окончания войны, когда её муж получил титул каге, она могла наведаться...
- А кто это написал? - мелкий обвел пальцем изломанную линию пути.
- Узумаки Мито. Жена Шодай Хокаге.
- Это для Наруто теперь?
Хороший вопрос.
Семьи Узумаки больше нет. Большинство живших в Конохе погибли во время Третьей войны. Кто-то рванул на помощь обречённой деревне, кто-то сгинул позже, не осталось даже стариков. Сын Кушины - единственный достоверно известный потомок пусть и по материнской линии.
Похожая история и с Лесным кланом. В Конохе найдется немало их дальних родственников (даже во мне течёт восьмая часть их крови), но настоящей Сенджу может называться лишь одна женщина. Легендарный медик - Сенджу Тсунаде
Впрочем, теперь имеется ещё один кровный наследник.
- Ма-а...
- Чего-чего?
- Видишь ли, Сёши...
Мелкий настороженно нахмурился. Да, согласен, начало не очень удачное, но и тема малоприятная. Я хотел отложить этот разговор на более позднее время, но, кажется, судьба распорядилась по-другому.
- Есть одна вещь, которую ты о себе не знаешь.
- Я разговариваю во сне? - он неуверенно ухмыльнулся.
Пару раз бывало, но сейчас речь не о том.
Как бы так объяснить, чтобы понятно?
- Скажи, у вас случалось, чтобы людей размножали искусственно?
- Ага.
Похоже, в этой мысли Сёши не нашёл ничего необычного.
- А чтобы делали копии одного и того же человека?
- А-аа... нет. Это запрещено. Плохо изучено. Плохо получается... Многие боятся, что такой человек родится слабый или больной. Да и служители богов не одобряют. Хотя... может, кто-то всё равно делает. Тайком. Я не слышал.
Люди похожи в любой стране. Если нельзя и хочется - сделай потихоньку. Я собирался продолжить, но мелкий меня опередил:
- Я чья-то искусственная копия? Это плохо?
Вопрос прозвучал спокойно, но плечи явственно съёжились. И он ещё хорошо держится. Это шиноби могут более-менее спокойно думать о подобных вещах, а какой-нибудь селянин или горожанин, оказавшись на его месте, точно побежал бы топиться.
Я пересел ближе и осторожно прижал мелкого к себе.
- Всё хорошо, - погладил растрёпанную макушку, - тебе не о чем переживать.
Сёши прерывисто вдохнул.
- Тогда... почему?
- Потому что, тот человек... из которого...
- Настоящий?
Неудачное слово, ну да ладно.
- Это Нидаймё Сенджу Тобирама. Думаю, Камизуки-сенсей тебе о нём рассказывал.
Малыш молчал так долго, что я забеспокоился.
- М-мм... Какаши-сан, а это Узушиогакуре далеко?
Сёши и Хатаке Какаши
Не сразу и не без труда переварив мысль о собственной тобирамности (с другой стороны, могло быть и хуже), я развернул кампанию за обязательное и скорейшее путешествие в Водоворот. В ход пошли все доступные средства: убеждение, уговоры, споры, лесть и, под конец, даже откровенное нытьё. Ответ был один: "Не сейчас, слишком опасно". По мнению Какаши, прежде чем двигать в такое суровое место, мне стоило подрасти настолько, чтобы не считаться обузой и смочь позаботиться о себе в случае какого-либо форс-мажора. Звучало и разумно, и правильно, но всё равно обидно.
Когда кое-кто (не будем показывать пальцем) валялся в отрубоне, и я тягал его по лесу, как мешок с картошкой, вот тогда он не привередничал!
Очень хотелось оскорблёно надуться и наговорить дерзостей, но я придушил глупый порыв - не время для ребячества. Надо не мытьём, так катаньем убедить Хатаке, что меня можно взять в Узушио! Больше всего интриговал тот факт, что я ничегошеньки не помнил о наследии двух кланов. Если его не упоминали в сериале, и никто из запредельных крутышей о нём не знал - то это могло бы стать нашим личным шансом поднабрать козырей!
Упустить такую возможность? Ищите дурака!!
Какаши не понимал, почему от его категоричного "Подождём" мне хотелось бегать кругами по потолку. Он честно считал, что торопиться нам некуда, а я не мог отделаться от мысли, что пока папуля таскает к Камню Памяти охапки скорбно-белых цветов - Учиха Обито таскается по миру, собирая чокнутых ублюдков S-класса. И, боюсь, гламурных любителей провокационного искусства среди них не окажется.
Вот издержки скрытности! Мне очень хотелось быть откровенным с отцом, но я не решался даже заикнуться о возможном развитии событий и просто талдычил, что мы должны отправиться в Водоворот побыстрее.
А ведь кроме Учиха стоило подумать и о Наруто. Бедный пацан жил, как на чёртовом Везувии. При любых сильных переживаниях из него начинала шарашить чакра Кьюби и мутный поток негативных эмоций. Судя по обрывку подслушанного разговора между Сатоми-сан и АНБУ в маске волка, пока никто не мог твёрдо гарантировать, что в будущем Узумаки не поедет мозгами и не устроит всей деревне "Последний день Помпеи".
Взрослые смотрели на носителя Кьюби, как на чемодан без ручки, - докучливо, бесполезно и опасно, но приходится заботиться, чтобы не стало хуже. Дети просто разбегались, едва почуяв прорывающееся бешенство монстра. Так что, если в этом наследстве кланов есть хоть что-то полезное для джинчурики, надо его срочно откапывать! Пофигу, кто законный наследник, а кто случайный! Знания не деньги, делятся на любое число.
Попробую зайти с другого конца.
- Какаши-сан, что такого мне нужно знать и уметь, чтобы мы могли отправиться в Узу-но-Куни?
Он всерьёз задумался.
Йу-ху! Победа разума над упрямством!
- М-мм... нужно обязательно уметь укреплять своё тело и использовать чакру в движении, как это делают шиноби. Правильно падать, долго и быстро бегать, далеко прыгать. Чтобы я не беспокоился, что тебя догонят люди или звери, что ты утонешь или свалишься откуда-нибудь. Ещё важно уметь правильно себя вести в разных ситуациях и беспрекословно подчиняться распоряжениям... а не так как сейчас. Конечно, хорошо бы...
Я поспешил перебить, пока мне не накидали ещё заданий.
- И как этому научиться?
- Заниматься с учителем или самому по учебникам. Но с учителем лучше.
- А школа?
- Ну-у... есть Академия шиноби и Учебный корпус при разведке, но туда нужно сдавать экзамены. К тому же каждый студент приносит присягу и заключает с деревней договор, по которому он обязан отработать своё обучение согласно распределению.
- Не. Звучит уныло.
- Угу. Так и есть. - Какаши покивал.
- А учитель?
- Сёши, - он посмотрел мне в глаза, - я могу найти человека, который тебя научит... Но! Начав тренировки, их нельзя забрасывать, а это очень тяжело, особенно в твоём возрасте. Тебе действительно хочется посвятить всё своё детство учебе?
Хм. Похоже на попытку подарить то, чем обделили его самого. Даже неловко отказываться.
- Отец...
Он удивился. Прежде я так не обращался - стеснялся.
- ...не волнуйтесь, пожалуйста. Я не почувствую себя обделённым, если мне придётся стараться и заниматься больше, чем другим детям.
Справлюсь! Не хочу жить, как эмигрант-неудачник, который только и делает, что вспоминает об утраченной родине. Надо учиться, узнавать новое, знакомиться и путешествовать... а ещё позаботиться о своём безалаберном папаше, который постоянно возвращается домой чуть живой и делает вид, что дырка под рёбрами это пустяк, вроде заусенца. И надо хоть как-то помочь Наруто, приятель же не виноват, что вынужден вариться в одном теле с демоном.
В прошлой жизни мне случалось месяцами впахивать с утра до ночи всего лишь за деньги, а тут предлагают получить самое лучшее среди всех умений шиноби - запредельную свободу перемещения и думают, что я откажусь.
- Ладно, раз ты так уверен. - Какаши пожал плечами. - Попробуем подобрать тебе учителя.
- А когда я научусь, мы пойдём искать сокровища?
- Пойдём. Когда научишься.
Хатаке Какаши и Сёши в поисках подходящего сенсея
Положительно у мелкого талант к уговорам. Он уболтал меня всего за полчаса, что, определённо, лучшее время среди всех. Даже Майто с его непредсказуемыми фантазиями не удавалось так быстро сломить моё сопротивление. Я поставил несколько условий, но, в целом, согласился с тем, что мы сможем отправиться в Узушио в ближайшее время.
А может, оно и к лучшему? Ещё пару поколений назад детей начинали готовить к управлению чакрой с трех лет. Потом медики начали говорить о проблемах - деформации переплетения и чрезмерной нагрузке на организм и начальное обучение сдвинули к возрасту шести-семи лет. Меня отец тренировал по старинке, так что я не видел ничего плохого в раннем обучении, особенно теперь, когда есть доступ к новым методикам по развитию кейраку-кей. Стоит, конечно, переговорить с Угаем, но у мелкого уже сейчас полно чакры - все возможные проблемы сгладятся.
Пусть учится. А я пока подберу снаряжение и разузнаю побольше про Узушиогакуре, Узумаки и Сенджу. Стыдно признать, но в истории великих семей меня больше всего интересовали клановые дзютсу.
Вот только... в чьи же чуткие руки вручить будущую гордость клана Хатаке?
Тренеров в Конохе навалом, но большая часть их привыкла работать с генинами и шиноби постарше, а с малолетками занимаются родители и учителя в кланах. Поэтому для начала мы прошлись по частным школам и додзё. Вместе. Моему выбору сын не доверял ни капли и, упирая на то, что я опять уйду на задание, а ему с найденным сенсеем тренироваться не один день, напросился посмотреть. Разумный подход, в общем-то. Но в школах нас недвусмысленно отбрили - там работали с группами студентов по установленному плану, и ради одного ученика менять заведённый порядок никто не собирался, а из додзё Сёши утащил меня сам, сказав, что ему ещё рано думать о смерти.
Перебрав варианты, решили поискать наставника среди молодых учителей или тех, кто ещё только проходит стажировку в качестве будущего преподавателя. Мелкому много не надо: начальная подготовка, некоторые навыки управления чакрой и правильное поведение особо ценного "груза" в разных ситуациях. По идее, с таким обучением справился бы даже генин, но я уже понаблюдал, как мелкий вил веревки из бедного Камизуки. Ему нужен кто-то более требовательный и умелый в работе с детьми.
И путь наш лежал прямиком в Академию шиноби. Точнее на задний двор.
Подловив двух стажеров, курящих в перерыве между занятиями, простеньким гендзютсу, я отвёл помрачённых в неприметный закоулок. Отдохните, ребята. А мы с мелким, пристроив на себя чужую внешность, просочились на последний ряд аудитории и принялись разглядывать кандидатов в учителя.
Десять молодых шиноби. Хотя, нет. Двух парней с ухватками записных ухорезов исключим сразу - так что восемь.
- Блондинка с короткой стрижкой. Смотри какая!
- Какаши-сан, она же стерва.
- Думаешь?
- Как будто вы сами не видите? Красавица, много ухаживает за собой. Сидит между двумя парнями. Строит им глазки. Оба схлопотали уже по два замечания за невнимательность. Скоро вылетят.
- Тогда давай вон того, худого очкарика в шапке. Отвечает бойко, тему знает.
Сёши некоторое время понаблюдал за предлагаемым чунином.
- Не. Заучка. Теорией замучает.
- Может, ту темноволосую в красном?
- Ну не знаю... какая-то она слишком скучная.
- Тебе не угодишь!
Мы настолько увлеклись обсуждением достоинств и недостатков кандидатов, что преподаватель не выдержал и рассадил нас по разные стороны аудитории. Определился мелкий только после урока.
- Возьмем этого! - ткнул пальцем в непримечательного пацана. - Ответственный. Сам решил доску вытереть. Учитель его не просил.
Хм... Знакомый шрам поперёк морды... Я покопался в памяти. Видел его раньше рядом с Сандаймё, но вроде бы они не родственники. И с АНБУ он тоже никак не связан - я бы знал. Фамилия, какая-то морская, имя... не помню.
- Может подлиза или самый младший?
- Мне нравится! - отрезал сын.
- Как скажешь. Тебе с ним заниматься.
А теперь посмотрим, смогу ли я уболтать стажёра?
Чунина дожидались у ворот Академии в своём настоящем виде. Сёши качался на качелях, а я читал на дереве.
Ага! Вот и выбранный претендент. Весь приглаженный и аккуратный - идеальный пример будущим поколениям шиноби.
- Йо!
Брошенный в голову зелёный орех парень поймал довольно ловко, но удивился.
Познакомились. Умино Ирука - вот как его зовут, оказывается. На предложение поработать наставником для мелкого, поинтересовался:
- Хатаке-сан, но почему я?
- Мне мало разницы, Умино-сан, а Сёши вы приглянулись.
Чунин покосился на прилипшего к качелям мальчишку.
- А вдруг я не справлюсь?
- Справитесь. Мелкий некапризный, а местами так даже послушный. Когда у вас занятия в Академии?
- После обеда.
- Ну вот. Значит, моего мелкого можете учить с утра. Плачу шестьсот рьё в месяц. Учите до удовлетворительного результата. Справитесь быстро - добавлю премию и рекомендацию.
Ему явно хотелось согласиться, но он продолжал перебирать отговорки:
- Но Сёши-чан слишком мал для таких тренировок. Хатаке-сан, вы же знаете, что это неполезно.
И правда, ответственный. Спорит.
- Медик уверяет, что ему "уже можно". Так как? Берётесь?
Умино задумался всерьёз.
- Давайте попробуем провести пару занятий - если я почувствую, что не тяну, то сразу откажусь, и вы не потратите свои деньги зря.
Уважаю таких.
Молодец, мелкий! Хорошо выбрал, но рад ты этому не будешь. У такого сенсея побездельничать не получится.
Чунин согласился после первого же урока. Прибежал воодушевлённый, чтобы уточнить план обучения. Я подробно очертил фронт работ и заверил:
- Умино-сан, я вам под руку лезть не стану. Учите, как считаете нужным. Только одна просьба. Буду признателен, если немного собьете с него самоуверенность.
- ???
Молодой сенсей ожидаемо удивился. Обычно на первом этапе работы с чакрой ученикам вечно кажется, что они топчутся на месте, и учитель должен поддерживать и ободрять их, помогая ощутить пробуждение кейраку-кей. У мелкого таких проблем не было, и требовалось ему совершенно иное отношение.
- Мне нужно, чтобы он вел себя осмотрительнее и осторожнее.
- Но... Хатаке-сан, в этом возрасте дети ещё не могут правильно оценивать последствия своих поступков и предсказывать опасные ситуации.
- Всё он может, просто не хочет! Спрашивайте больше, и смело тыкайте носом в ошибки, а то прошлый учитель его совсем разбаловал.
Сёши - двоечник и Умино Ирука - стажёр из Академии
Ой-ой!
Вот что значит полагаться на увиденное в сериале. Как же я лопухнулся!
Ирука-сенсей оказался совсем не таким добродушным, снисходительным и любящим детишек, как я думал. Шестнадцатилетний пацан был тем ещё придирой - строго отчитывал за каждую промашку и не терпел пререканий. А главное он прямо носом чуял, когда я филонил!
Учиться мы начали с бега, вернее с использования чакры для бега.
Примерно оценив количество собранной мной энергии, сенсей удовлетворенно потёр ладони и велел сделать именно то, что категорически запрещалось творить новичкам в цигун - направить её движение! Земные авторы дружно сходились на том, что дилетантская попытка подвигать ци могла вызвать нарушения в работе внутренних органов и привести к опасной травме, но Умино заверил, что всё будет нормально, уж он-то проследит.
Для упражнения следовало замешать немного чакры и просто подумать о нужной части тела. По словам сенсея, именно мысль являлась проводником воли, при помощи которого шиноби проворачивали свои чудо-дзютсу, и всё что мне требовалось - так это хорошая концентрация. Энергии и мысли.
В мульте студентам Академии для повышения сосредоточенности на лоб лепили листик. Здесь Ирука втыкал в основание пальцев тонюсенькую металлическую иголочку. Ставил неглубоко, всего на пару миллиметров, но раздражала она безумно, и забыть о ней не было никакой возможности. Через несколько минут уколотое место начинало гореть и чесаться, а уменьшить зуд могла только порция чакры.
Через три дня лютой нетерпячки, осатанев от придирок Ируки, я научился худо-бедно собирать и направлять ровный постоянный поток в указанное место. Но только сидя! В неподвижности! С закрытыми глазами! Стоило начать перемещаться, и внимание распылялось. Я мог смотреть на свои ноги, думать о ногах, чувствовать только их - поток получался рваным и слабым.
Ы-ыыы!..
В тысячный раз утратив концентрацию, я забастовал:
- Сенсей, а нельзя заранее напитать мышцы чакрой, немного побегать, а потом повторить?
- Даже не пробуй! - Умино даже учебник отложил.
- А почему-почему-почему?!
Ирука устроился рядом со мной и закинул проверочный вопрос:
- Сёши-чан, как ты думаешь, отчего простые люди не могут бегать с такой же скоростью, как тренированный шиноби?
- Ленятся?!
- Ладно, слушай. Если что-то не ясно, переспрашивай.
- Представь себе, что человек очень долго и очень быстро бежит. Без остановок и отдыха. - В голосе Умино появились особые учительские интонации. - Спустя некоторое время в его мышцах начнут накапливаться вредные вещества и крошечные травмы. Постепенно они могут стать опасными для здоровья. Чтобы этого не случилось, тело посылает сигналы в виде усталости и боли о том, что необходимо отдохнуть. Понимаешь?
- Ага-сь! То есть, да, сенсей.
- Чакра не просто даёт нам силу - она укрепляет тело, отменяя, тем самым, ограничение на быстроту и длительность бега. Поэтому так важно поддерживать постоянный и равномерный приток энергии! Если ты недостаточно защитишь тело, но будешь поддерживать высокую скорость, то рискуешь повредить сустав или заполучить множество мелких разрывов в мышцах.
- Теперь понятно.
Хм-м... значит, без чакры любой шиноби превращается в обычного тренированного стайера. Буду знать.
Неспешно бродить, направляя чакру в ноги, у меня получилось на пятый день. Бегать на шестой. Но концентрацию я терял постоянно. Ирука ловил меня за шкирку, останавливал, давал продышаться, собраться, и снова командовал: "Бегом!"
- Слишком медленно, Сёши-чан!
- У меня ножки коротенькие, сенсей, - злобно пропыхтел я.
- А ты шевели ими быстрее! - веселился Ирука. - И про дыхание не забывай.
- Забудешь с вами, сенсей.
Как только поток прекратил рваться и скорость начала уверенно расти, этот придира объявил, что теперь настало время "учиться бегать правильно".
Для начала мы пошли в магазин и купили мне сандалии с тонкой литой подошвой, рифлёным протектором и без подъема к пятке. Непривычная обувь кое-как защищала стопу от острых предметов, но совсем не пружинила. По своим качествам она напоминала сандалии наших туристов-легкоходов или индейцев Тарахумара. Побегав в них пару часов, я неслабо оттоптал себе пятки и начисто забил непривычные мышцы.
Ирука помогал мне размять закаменевшие икры и объяснял, что упругая обувь, несомненно, удобнее, но чрезмерно защищённая от неровностей земли стопа быстро слабеет. Именно поэтому обувь для походов подбирается под климат и рельеф, а тренируются шиноби исключительно в тонких сандалиях или даже босиком.
Бегали мы в перелесках и парках. По земле, по траве, по крутым каменистым тропинкам и гораздо реже по ровным уличным мостовым. Ирука показал правильную походку - ногу следовало ставить на землю либо всей стопой, либо с наклоном к пальцам, чтобы икроножные мышцы могли разгружать пятку и компенсировать неровности поверхности. При беге спина оставалась прямой, тело чуть наклонялось вперёд, а ноги слегка сгибались в коленях. Длина шагов становилась меньше, зато их частота заметно возрастала.
Пересчитав местные единицы длины и времени в привычные метры и секунды, я выяснил, что средняя скорость бега для шиноби (по ровной местности) составляла примерно тридцать километров в час. Даже самый немощный генин мог несколько часов рысить в таком темпе без перекуров и напряжения.
Крутым считалось педалить под шестьдесят. При желании, это могли делать практически все, но очень разное время. Кроме повышенного расхода чакры, дополнительной проблемой на такой скорости оказалось сужение поля зрения. Приходилось отдельно тренировать внимательность и реакцию, чтобы не влететь во что-нибудь - любая незамеченная кротовина или коряга могли стать причиной сломанной шеи.
Запредельной скоростью бега, которую самые прошаренные бегуны поддерживали не больше часа и делали это исключительно на воде - считалось что-то около девяноста километров в час. Всё что быстрее проходило уже по классу специальных дзютсу и тренировалось отдельно.
У меня получалось не так здорово. Без чакры я мог выдавать стабильные девять-десять километров в час и считал это весьма неплохим результатом при моих-то ножках. С чакрой - двадцать пять на стометровке и неуверенные пятнадцать-шестнадцать на длинных дистанциях. Ирука всякими нехорошими словами поливал мою выносливость, говорил, что чакра не заменит крепких мышц и сильного сердца, и грозился тренировать меня до посинения.
А я ведь так старался.
Тоска-ааа!
Когда Ируке надоедало бегать, мы занимались развитием во мне умения правильно падать. Сенсей заверил, что наворачиваются шиноби постоянно и наверняка вымерли, если б не этот поистине бесценный навык.
Тренировать падения было поинтереснее бега. Перед занятиями приходилось всерьез растягиваться и греть мышцы, но сенсей показал нужные упражнения. Тянулись прямо на земле, ковриков Ирука не признавал. По поводу неудачных попыток и возможных синяков я не беспокоился - давно заметил, что даже сильные ушибы и глубокие ссадины заживают максимум через день-два. Какаши предполагал, что так проявляется наследство предков и с возрастом полезная черта может даже усилиться - раньше про живучесть Сенджу легенды ходили.
Для начала "Житель моря" свернул меня плотным колобком, и долго катал по траве: спиной назад, боком, вперед через голову и плечо, приучая к ощущению, что кувыркаться совершенно не больно. Как сказал сенсей: тело должно поверить, что бояться нечего. Потом показал, как правильно бинтовать запястья и щиколотки, и понеслась.
Падать и перекатываться. Из положения сидя на земле и с колен, слегка присев и стоя, с прыжка, с разбега, через препятствие. В любую сторону: вперёд, на спину, на бок. С закрытыми глазами. От толчка, броска и подсечки. Со связанными руками. С разной высоты. В воду. На землю. На камни. А под конец, без предупреждения и когда меньше всего этого ждешь.
Спустя недельку таких занятий я окончательно прекратил зажиматься - тело привычно находило лучший способ упасть мягко, уйти в перекат и уберечь себя от травмы. Побочным эффектом тренировки стала привычка следить за движениями учителя и держать дистанцию. Помогало не всегда, но сдаваться я и не думал. Пару раз выручило восприятие чакры. Чувствуя, как меняется ощущение от стоящего рядом шиноби, я инстинктивно шарахался прочь. Ирука удивился, но одобрил - сказал, что чувствовать намерения окружающих очень важно и удвоил количество неприятных сюрпризов.
Параллельно мы делали упражнения на развитие силы спины и шеи. Сенсей поведал, что повреждённые связки - одна из самых частых травм, и если растянутые руки-ноги не более чем досадная неприятность, которую при наличии чакры можно перетерпеть, то сорванная спина или повреждённая шея почти гарантированно помешают удрать от врага.
Со всеми этими занятиями во мне открылась эпическая яма желудка - я лопал по шесть раз на дню и всё равно ложился спать с чувством легкого голода. Пришлось пересмотреть своё меню в сторону большей калорийности, но Ирука утверждал, что это абсолютно нормально при таких тратах энергии. Так что с утра я готовил два бэнто, набивая свою коробку котлетами, куриным салатом и тофу, а злобному "Дельфину" клал исключительно рыбу и дары моря, при самом минимуме риса и овощей. Умино смеялся, но ел.
Сёши и Наруто
Чувствуя себя редкостным свинтусом, я подёргал Наруто за майку. Узумаки, не оборачиваясь, упрямо таращился в окно, за которым не происходило ровным счётом ничего интересного.
- Наруто, ты сердишься?
Напряженное сопение и море обиды. К бешенству Лиса я кое-как притерпелся. Даже вблизи мог не паниковать и не задыхаться, но удовольствия чужие эмоции по-прежнему не доставляли.
- Ну, прости. Я не приходил, потому что у меня новый учитель. Знаешь, какой строгий? Вот ты увидишь этого злыдня, сам всё поймешь!
Шутка не прокатила. Кажется, только сильнее рассердила. Он рывком отвернулся от окна и рявкнул:
- Я думал, ты больше не придёшь! Думал, что тебе не разрешают!
Мой косяк. Что тут скажешь? Сначала валялся в больничке, потом увлёкся занятиями. Уставал, конечно, но в любом случае это не повод, чтобы забывать о приятеле. И ведь, когда я попросил прерваться на денёк, Ирука без проблем согласился.
- Прости, Наруто, - я извинительно ткнулся головой ему в плечо, - плохой из меня друг. Обещал приходить, а сам...
Друзья для джинчурики - это святое, даже если они закоренелые эгоистичные поганцы вроде меня. Внутри всё перекрутило от дикой смеси страха, боли и облегчения.
Ох, блин! Ну, нельзя же так жить, Наруто. Как голый нерв!