Он проснулся от странного предчувствия. Повернулся набок и полежал немного в тишине. Посмотрел на тумбочку, где колыхался новый роман Акунина. Взъерошенные сквозняком, шевелились сенсорные страницы. На полу лежала выпавшая закладка - электронный календарик 2025 года.

Илья перевернулся на другой бок. Алина лежала к нему спиной, отбросив назад руку, словно на бегу. Он мягко провел ладонью по ее прохладному плечу.

"Бедная, замерзла". Илья думал ее прикрыть, но для этого пришлось бы выдирать из-под нее одеяло. Не хотелось будить. Он стал осторожно растирать ее кисть, хрящеватые впадинки, округлую подушку ладони.

Задумался об их жизни в общежитии. Об этой противной неустроенности, с которой им приходилось мириться, чтобы быть вместе.

В семейном общежитии мест не было, поэтому им, мужу и жене, пришлось проситься в обычную общагу, стыдливо совать взятку коменданту, мерзейшему плешивому типу по прозвищу "Падлыч". Платить треть своих жалких доходов за это позорное логово с клопами и тараканьём, с обглоданными обоями и обслюнявленной мебелью.

Положим, клопов и тараканов они вывели, шкаф поменяли, обои переклеили. Но куда было деться от этого прогорклого духа коммунальщины, от этой битой плитки на лестнице и в душе?

О, этот общий душ! Скользкие трубы, грязь и плесень под потолком, конкурирующие между собой в черноте и омерзительности. И еще этот непременный дух мочи, пропитавший паркую душевую, ибо какой-нибудь парняга-студиозус из Рязани так и норовил здесь хохотливо облегчиться...

"Да что ж такое", - беспокойно подумал Илья, отняв свою руку от Алининого запястья. Сколько его ни тёр, оно оставалось холодным и каким-то неотзывчивым.

Он в тревоге навис над женой, затормошил. Алина со вздохом (как показалось ему) откинулась навзничь, на подушку осыпались ее перепутанные, завихренные волосы. Посмотрела на него в упор.

-Тебе холодно? Я думал...

Он не договорил. Отпрянул в ужасе и застыл на краешке кровати.

Во взгляде Алины не было ничего. По ее щеке ползла заинтересованная муха.

Несколько минут он сидел в оцепенении.

Поверить в это было невозможно и противоестественно.

Муха, шевеля крылышками, деловито переползла на Алинин подбородок. Широко раскрытые глаза жены даже не покосились на насекомое. Если бы Алина была жива, она немедля смахнула бы противную тварь. Но она ничего не чувствовала. Определенно ничего.

Дрожащей рукой Илья нащупал на стуле свой реферат по французской революции. Замахнулся над мухой. Над Алиной.

Выронил реферат. "Что я делаю?"

Сгорбясь, сидел на полу. Заплаканный, по-детски жалкий, ничего не понимающий.

Сколько времени прошло, он не знал. Исправно мигали точки на электронных часах. Всё с тем же выражением смотрела на него с репродукции девочка с персиками и осклабленно хмурилась с плаката певица-трансвестит Сержося. Стулья и стол пребывали в своих обычных безучастных позах.

За стеной буднично сморкалась в платок соседка-гайморитница. За распахнутым окном глухо шумели машины.

Суббота 5 октября флегматично струилась в привычном покачивании выходного.

Сколько сидел он на полу? Ему казалось, протекли часы.

На самом деле прошло чуть больше сорока минут. На часах мигали бесстрастные 10:07, когда он почувствовал, что дьявольски затекла спина и заледенели ноги.

Илья поднялся с пола. Алина лежала все в той же позе. Сомнений никаких не было и не могло быть.

Илья стал пытаться думать, как это могло произойти. Может быть, она отравилась? Что они вчера ели? Омлет. Ей было лень готовить что-то серьезное, и она быстро сделала омлет с помидорами.

Но он его тоже ел. Чтобы не бегать с грязными тарелками на мойку по длинному, как салон самолёта, коридору, они ели омлет прямо со сковородки, отковыривая вилками пригорелые куски. Пили чай, как всегда.

С трудом сдерживая дрожь, Илья присел на кровать. Над Алиной вились уже две мухи. Илья схватил реферат о Робеспьере и в озверении набросился на них, колотя по мечущимся мразям. Потом отбросил измочаленные листы и заплакал...

"Что с тобой случилось, родная моя?" - всхлипывал он, ужаленный нестерпимой болью. Посмотрел в зеркало, на свое исказившееся лицо.

Его русые волосы растрепались, как пакля. На широком лбу кривились морщины, дрожал подбородок с глубокой выпуклой ямкой. Все его коренастое тело охляло и обессилело. За это утро он словно постарел лет на десять.

На сердце Алина никогда не жаловалась. Да и какое сердце в 22 года? Правда, мерзла. Но это ерунда, вегетососудистая дистония - это несмертельно, с этим можно жить до ста лет.

Он склонился над ней. В горестной тоске захотелось прижаться к ней, обезболить себя ее холодом, словно анестезией. Он откатил одеяло - и охнул.

На ее горле, в ложбинке между ключицами, чернело пятно. Большой синяк размером с большую черешню.

Похоже, в это место чем-то надавили. Со страшным, нечеловеческим усилием.

Кто это сделал? Почему?

Мысли наваливались, оглушали. На часах было 10:23.

Шок после прогулки

В оцепенении он ходил вокруг своей общаги Московского университета гуманитарных проблем и технологий имени Уго Чавеса. Бродил кругами, спотыкаясь. В мистической надежде на сочувствие смотрел вверх - на небо, на деревья.

По листьям буйно, как инфекция, рассеялась желтизна. Болезнь зашла далеко. Некоторые кленовые, осиновые, тополиные желтяки уже отклеивались и отваливались.

Илья думал, как убийца смог попасть в комнату. Дверь была заперта на два оборота. Никаких следов взлома или хотя бы попыток сломать замок не было. Получается, единственный вариант Ї окно.

Они его на ночь не закрывали. Без притока свежего воздуха у Алины болела голова. Воров они не боялись. Конечно, на третий этаж при желании влезть можно, но что у них воровать? Старый стул? Облезлую тумбочку? Древнюю электроплитку? Убогий холодильник "Саратов" с вмятиной на дверце и вечными ледяными торосами в морозилке?

Нужно бы вызвать полицию, мелькнула мысль. Но Илья поспешно отмел ее. Ясно, что его загребут, не разбираясь. Потом ничего не докажешь. На хорошего адвоката нужны деньги, а где их взять? Его студенческой стипендии и репетиторских грошей едва хватает на пропитание. Мать со своей провинциальной учительской зарплатой концы с концами сводит. Был бы жив отец...

Отца Илья не знал - он родился через полгода после его смерти. Офицер-подводник Иван Муромцев сгинул в океанских глубинах вместе с несчастной субмариной.

При мысли о маме сердце сжалось. Хотелось ей позвонить. Но что он скажет?

Нет, он должен сделать все, чтобы весь этот ужас как-нибудь прошел мимо нее. Хватит с нее переживаний из-за школьных лоботрясов, не умеющих отличить спряжение от склонения и путающих Муму с Каштанкой. Надо сделать так, чтобы ее, боже упаси, все это никак не затронуло. Надо что-то придумать...

Понятно, что ему придется скрыться. Но как дать маме весточку, что с ним все в порядке? Попросить разве коменданта?

Нет, плохая идея.

Отношения с комендантом у него не сложились с первого курса. Не успел Илья поступить на истфак, как этот плюгавый плешивец Кашин заявил, что первокурсники будут убирать мусор за общежитием. Вся общага выбрасывала туда неимоверное количество дряни Ї банки, объедки, пластиковую посуду, сломанную мебель, разбитые мобильники...

Кто-то из первокурсников понуро пошел ковыряться в этом навозе. Илья отказался. С какой стати? Он приехал сюда учиться, а не копошиться на помойке. Ясно? Он студент исторического факультета, а не навозный червяк.

Комендант орал, брызгал слюной, угрожал "просигнализировать" в деканат. Илья просто повернулся к нему спиной.

Конечно, ни в какой деканат комендант не пожаловался, ибо эксплуатация студентов была делом незаконным. Но при случае этот плешивый черт старался нагадить. К примеру, белье, которое Илье выдавала кастелянша, всегда было влажным и куцым. Однажды простыня оказалась рваной, с медузной бахромой по краям, но Илья это заметил не сразу. Когда пришел менять, вспыхнул скандал. Кастелянша орала, что это он погрыз. А комендант злорадно потирал руки, обещая привлечь его "за порчу коммунального имущества". Пришлось идти в магазин и за свои деньги покупать простыню, чтобы отстали. С тех пор Илья рассматривал постельное бельё с придирчивостью госприёмки...

С пустым сердцем он вернулся в общагу. Миновал кабинку с вахтершей, полусонной нахохленной старухой по кличке Сова. Прошел по коридору, медленно поднялся на свой третий этаж.

Здесь уже многие проснулись, кипела жизнь. Две знакомые пятикурсницы на кухне что-то жарили, маяча у плиты в халатах Ї розовом и желтом. Одна из них его заметила, бросила "привет". Он кивнул, стараясь казаться спокойным. Зашел к ним в кухню.

-Что это у вас, сырнички? (попытался изобразить непринужденность).

-Хочешь? - спросила пятикурсница в желтом халате.

-Спасибо, Марина, не хочу.

-Я не Марина, я Женя.

-Извини, - просипел Илья и пошел прочь.

Зачем он поперся на кухню? Идиот.

С ожесточением открыл дверь в свою комнату, поспешно заперся. И почувствовал, что сходит с ума. В голове зашумело и завибрировало.

Он сделал два подламывающихся шага и остановился.

Алины на кровати не было.

Все-таки не сон

Была только примятая кровать, скомканное одеяло и сплюснутая подушка.

Илья смотрел на все это и не верил своим глазам.

Вдруг страшно захотелось пить. Он плеснул воды из чайника, залпом выпил. Опустился на стул. Поднес ладонь к резко нагревшемуся лбу. Может быть, ему привиделось, что она мертва?

Он подумал об этом одновременно с радостью и ужасом. С его мозгом что-то не так. Он увидел то, чего не было. Алина на самом деле вышла за хлебом. Ха-ха, скоро придет.

Он машинально взглянул на часы. Уже половина 12-го. Пожалуй, нет, не за хлебом...

Где же можно так долго ходить?

Он схватил телефон и набрал ее номер. Через пару секунд на столе музыкально запульсировали, затряслись бумаги. Илья выворошил из-под студенческих конспектов Алинин мобильник.

Нетерпеливая нервозность овладела им. Он обхватил голову руками.

Его взгляд упал на муху. На ту самую наглую муху. Она ползла по подушке. Илья схватил остатки реферата и остервенело напал на насекомое, но не достал Ї муха стремительно спикировала в окно. Илья бросился за ней...

И увидел Алину. Она лежала внизу под окном, на куче с мусором. На той самой, которую он когда-то отказался убирать. Чего там только не было - пластиковые и стеклянные бутылки, штаны, рваные зачетки, куриные кости, осколки битой посуды, куски пластыря, сломанные наушники, дохлые мыши...

Увидев ее тело, Илья в ужасе отскочил на середину комнаты. Как это случилось? Она встала с кровати и выпрыгнула в окно? Может быть, она еще жива?

Он пронесся по коридору третьего этажа, лихорадочно сбежал по лестнице вниз, пролетел пулей мимо Совы, выскочил на улицу, с кем-то едва не столкнувшись, и ринулся вдоль стены. Обежал общежитие, влез в кучу. Припал к Алине.

Она не дышала. Пульса не было. Но главное, тело как из холодильника. Худенькое тело в ситцевой ночной рубашке.

Окоченелый, он побрел в общагу. Вахтерша его окликнула, что-то хотела сказать, но он не среагировал.

Затворившись в комнате, Илья посидел в тишине, обдумывая свое положение. Алине уже не поможешь, поэтому вызывать скорую глупо. Как ни крути, он главный подозреваемый, и вслед за скорой приедет полиция.

Ехать к матери в Воронеж было бессмысленно и наивно. Он не успеет ее даже обнять.

Илья стал перебирать в уме разные варианты.

Внезапно в дверь постучали. Он притаился.

В дверь забухали настойчивее. Послышался ноющий голос третьекурсника Коли, соседа за стенкой.

-Илья, откро-о-й. Мне погано...

В свои 20 лет Коля Сачко был законченным алкоголиком. Его долговязое тело часто валялось то на кухне, то в умывальнике. К этому все настолько привыкли, что воспринимали его туловище как часть интерьера. Очкарик Коля был незлобив, дружелюбен и по-детски искренен со всеми, даже со зловредным комендантом и толстомясой кастеляншей. Не дать Коле на опохмел было все равно что обидеть ребенка. Как Коля дополз до 3-го курса, было загадкой.

-Мне погано, - снова уныло прогундосил Коля.

Илья не нашел в себе сил не открыть. В слегка приотворенную дверь быстро сунул пьянчуге три сотни. Коля благодарно кивнул, бережно взял их своими худыми пальцами.

-Илья, мне худо, - пробормотал он. - Только что привиделось, будто внизу на свалке лежит твоя Алина. Видать, совсем плохо с головой.

Он взъерошил свои волосы, словно хотел докопаться до мозгов.

Илья быстро затащил его в комнату и закрыл дверь.

-Садись, Коля. В общем так. - Илья облизал губы. - Ты не ошибся, это действительно Алина. Не перебивай! Она мертва. Ее кто-то задушил. Мне надо скрыться. Меня будут искать, как преступника. Будут подозревать в убийстве. Погоди, потом я тебе налью! Слушай...

Коля испуганно тер близорукие глаза и даже уронил деньги.

-Коля, очнись! Мне нужно исчезнуть. У тебя есть кто-нибудь из знакомых, где можно спрятаться? Хотя бы на время. Выручай, друг! Коля мучительно наморщил лоб...

Нападение

Следователь Пантелеев схватил шилообразную штуковину и метнул, особо не целясь. Дротик для дартса вонзился в дверной косяк.

-Ты в меня чуть не попал! - аж присел следователь Суставин, в этот самый момент входивший в кабинет.

-Ладно, не выдумывай, - проворчал Пантелеев.

Суставин покосился на стену, всю в причудливых узорах дырок.

-Кто ж так бросает, Паша? Тут плавность нужна. А ты лупишь со всей дури.

Суставин выдернул дротик из косяка, отошел от мишени и прицелился. Чуть качнувшись, метнул, нежно разжав пальцы, словно воздушный поцелуй послал. Но в последний момент рука предательски дрогнула (чертово похмелье!), и дротик полетел косо, в сторону двери. В которую уже входил полковник Затворов.

Суставин и Пантелеев застыли, как соляные столбы. Им показалось, что дротик летит вечно: медленной дугой зависает в воздухе, а в растворенной двери уже маячит бульдожья усатая морда полковника. И в эту самую морду, прямо в усы, в самый нюх...

Зажмурившись, они не видели, как дротик ужалил полковника. Тот издал резкий звук, напоминающий свиной хрюк.

Головы Суставина и Пантелеева, стремительно в этот миг седеющие, покрыли тонны отборного мата. В лавине ругани нет-нет да проскакивали обычные слова ("сгною", "урою"), отчего бедным следователям становилось еще страшнее. Они уже давно заметили, что если Затворов сыпал сплошными матюками, он был более-менее безобиден. Вкрапления же приличных слов свидетельствовали о его запредельной злости.

Затворов выхватил из кобуры пистолет.

Суставин обмяк и вспотел. Вяло вспомнил о жене, которой так и не позвонил, чтобы объяснить, почему не ночевал дома. Пантелеев же и вовсе забился под стол, судорожно, неистово крестясь. Слезы набухли в его глазах, по штанам безотчетно потекло.

И тут он услышал выстрелы. Один, второй, третий. Бах! Бах!

Но Затворов, к счастью, стрелял не в Суставина. Свирепо, пулю за пулей он всаживал в мишень для дартса. Мастерски, кучно, смачно. Лохмотья мишени тряслись и болтались в клубах осыпающейся штукатурки.

-Вот как надо, - рявкнул полковник, хищно захохотал и вышел из кабинета, победно бахнув дверью.

Суставин снял с гвоздя бесформенный шмат мишени. Посмотрел сквозь пулевые отверстия и принюхался.

-Паша, чем так воняет?

-Так порох же, Серега, - отозвался Пантелеев.

-Нет, это что-то другое.

Суставин гадливо сморщился и начал зыркать по углам.

Пантелеев украдкой потеребил штанину, проклиная собачье обоняние напарника.

Суставин зло швырнул бедную мишень в корзину с бумагами. Взахлеб выкурил сигарету и ввинтил окурок в червячную груду бычков, забивших пепельницу. Грани его ввалившихся щек всё ещё подёргивались от пережитого стресса.

-Что ты думаешь об этом деле, Паша? - спросил он, лишь бы переключиться.

-А что тут думать? Студент замочил подругу, - пожал плечами Пантелеев.

-Жену, - поправил Суставин.

-Какая разница? Обычная история. Только зачем он ее потом в окно вышвырнул?

-Следы заметал, - предположил Суставин.

-Кто ж так заметает? - Пантелеев наконец умостился на стуле так, чтобы мерзкая ткань не липла к мясистой ляжке. - Представь, что ты на его месте. Как бы ты действовал?

Суставин легко стал представлять, как бы избавился от трупа жены. В последнее время его отношения с супругой стали просто невыносимыми.

-Наверное, разделал бы тесаком на куски и вынес в сумке на помойку. Ну, или скормил бездомным собакам.

-Вот-вот. Вместо этого он вдруг бац Ї кидает ее в окно. Где логика?

Близился конец рабочего дня. Суставин попытался затащить Пантелеева в пивную, чтобы там все подробно обмозговать. Но Пантелеев неожиданно уперся. Сказал, что у него куча дел, какие-то отчеты надо доделать. Суставин на него покосился с недоумением. Паша никогда не страдал трудоголизмом, к тому же был большой любитель выпить.

Выйдя в одиночестве на улицу, Суставин направился в свое излюбленное место Ї кабачок "На задворках", где его знали и наливали лучшее пиво. Старательно оттягивая момент возвращения домой, он в итоге выпил больше нормы. Ушел, пошатываясь.

Решил не ждать маршрутку и побрел к метро пешком. Погода для начала октября была просто шикарная, настоящее бабье лето.

Пока шёл, голова слегка прояснилась. Он позвонил домой и постарался объяснить жене, почему сегодня так поздно. "Очередной висяк, Надя, понимаешь..." Но не договорил, жена отключилась. Он сунул мобильник в карман и побрел дальше.

"И все-таки странно, - думал пьяный следователь. - Староста группы говорит, что он уравновешенный, спокойный парень. То же самое сказал его научный руководитель. Все приятели твердят, что у них была большая любовь. Ну да, иногда ругались. А кто не ругается? Но вот так выбрасывать свою любимую на помойку? И потом, ты еще попробуй выкинь. Это ж какая сила нужна. В девке все 60 кг веса было. А он, говорят, совсем не Шварцнеггер".

Суставин пересек маленькую улицу. Мимо сгорбленно проковылял косматый бомж, обдав тухлой вонью.

"Не вяжется, - уже не думал, а бормотал себе под нос капитан, покачиваясь и спотыкаясь. - Даже комендант, с которым он не ладил, разрешил им жить вместе. Небось, скотина, деньги с них брал. В студенческой общаге это не положено. Может, тряхнуть этого коменданта покрепче, припугнуть статьёй?"

-Мужик, закурить будет?

Покачнувшись, Суставин поднял голову и уперся взглядом в двух невысоких хмырей в баскетбольных майках. Даже для бабьего лета они были одеты легковато.

-Ну? - почесываясь, нетерпеливо сказал один из них, с рожей понаглее.

"Попал", - подумал Суставин.

Он с трудом включил хмельное периферическое зрение. Улица была пустынна в оба конца. Ни намека на хотя бы отдаленный звук шагов или шум мотора.

Бежать было глупо и бессмысленно.

"Черт, зря я макарова в сейфе оставил", - куснул губу следователь.

Надеясь выиграть время, он медленно полез за сигаретами. Достал пачку и раскрыл перед носом у хмырей. В тусклом фонарном свете сиротливо блеснула одна-единственная сигарета.

Суставин захохотал.

Отморозки вытаращились.

-Ты че, издеваешься?

Суставин захохотал еще пуще. И тут же получил кулаком под ребра, а следом еще пару болезненных ударов. Закашлялся. Зато практически протрезвел.

-Выворачивай карманы, - повелительно проблеял второй отморозок.

Из его кулака, щелкнув, вылетело лезвие.

Капитан пружинисто отскочил назад и уперся каблуками в асфальт. Ноги полусогнуты, костяшки пальцев знакомо покалывает.

Парни не уловили перемены в его состоянии. Ножичек, которым они в него ткнули, он легко выбил - тот со звоном отлетел в темноту, а парень завыл, схватившись за кисть. Суставин размашисто добавил ему ногой в бок, и ханурик ушел в пике. Но тут кровь резко хлынула Суставину в голову - второй гад ударил кулаком точно в висок.

Падая и теряя сознание, следователь почему-то подумал про удостоверение во внутреннем кармане пиджака.

Еще до того, как Рич услышал звуки борьбы, он уловил булькающие колебания в безветренном воздухе. Затем послышался звук падающего тела, глухой стон, и гулкое эхо еще одного падения.

Быстро положив кейс с ноутбуком на газон, Рич метнулся туда. На бегу оценил обстановку. Какой-то тип в баскетбольной майке склонился над лежащим человеком и обшаривал его карманы.

-Стоять! - крикнул Рич.

-Тю, а это что за шибздик, - протянул тип. - А ну иди сюда, я тебе морду на уши натяну.

Не сбавляя скорости, Рич оттолкнулся от асфальта и взмыл. С ударной силой примерно 350 кг он впечатал рифленую подошву кроссовка парню в корпус. Тот не успел даже охнуть Ї просто беззвучно отлетел, пластмассово кувыркаясь.

"Все нормально, грудную клетку не должен был сломать", - решил Рич.

Где-то сбоку послышалась возня. Он повернул голову и прищурился. Там кряхтел и пытался подняться другой тип в баскетбольной майке и бесформенных штанах. Почти брат-близнец только что отлетевшего урода. Рич подошел к нему и на всякий случай тюкнул ребром ладошки по шее - "баскетболист" покорно рухнул.

Картина вырисовывалась ясная: двое придурков прицепились к подгулявшему мужику. Выпивкой от того разило будь здоров. Рич пощупал его пульс. Вроде живой. На виске гуляки набухала ссадина.

Рич сбегал за брошенным кейсом. В одном отделении у него была мини-аптечка. Он вытащил оттуда полиэтиленовую пачку со льдом, раздавил ее и приложил к виску бедолаги.

Напрасная слежка

Суставин недоуменно уставился на голый пол в прихожей, где еще утром валялась обувь. А теперь ничего не валялось, кроме комьев грязи. Вешалки для одежды были пусты.

Опорожнен был и холодильник "Днепр". Кукожился там один какой-то йогурт, безнадежно просроченный.

В ванной тоже оказалось голо и пустынно. Ни тебе зубных щеток, ни мыла.

А ведь мыло было, ухватил он за отогнувшийся уголок утреннюю мутную картинку. Вот здесь, справа в зеленой мыльнице. Утром он отмывал этим выскальзывающим из нервных рук куском запекшуюся на виске кровь.

"Неужели они съехали?"

Капитан растерянно опустился на стул.

Исчезли коробки с аудиодисками. И ноутбук, стоявший в комнате, испарился. Лишь чистый прямоугольник зиял посреди пушистой от пыли столешницы.

"Хорошо, съехали. Допустим. Но папка с уголовным делом им зачем?" - ерошил голову капитан.

Он заметался от шкафа к дивану в нарастающем ужасе, представляя фатальные последствия случившегося, вплоть до разжалования и изгнания из органов.

"А если это какие-то прожженные хмыри, которым лишь бы стащить? Сейчас небось глумятся, вырывают листы, или что похуже" - взвизгивал в нем паникер.

"Погоди, но ни деньги, ни документы они не тронули. Да и не похожи они на хмырей", - сглатывая ледяную слюну, отзывался здравый голос.

"Это очкастый непохож, а второй, небритый и нечесаный - вылитая рвань! И пока ты здесь торчишь, твоя папка уже идет из-под полы на каком-нибудь блошином рынке!" - не унимался паникер.

"Да кому она нужна, эта папка", - оцепенело отбивался голос трезвости.

С трудом капитан сумел взять себя в руки. Для этого, правда, пришлось расколошматить ни в чем не повинный стул и вонзить в пол кухонный нож. И еще выкурить подряд три сигареты.

Он повторно, на этот раз тщательно и въедливо обследовал квартиру. Внимательно изучил липкие следы посуды на кухне, затем темные разводы на линолеуме в коридоре. В квартире имелся диван, на котором, судя по его целлюлитным ямкам-примятостям, регулярно спали. Сложенная раскладушка тоже явно не простаивала - Суставин обнаружил на ней пару волосков.

Плюс в квартире имелись два матраса. Правда, свернутые в рулоны. Развернув один из них, Суставин его тут же узнал. Это на нем он провел минувшую ночь. Вот и клякса запекшейся крови, своей бесформенностью напоминающая птичье дерьмо.

Второй матрас пах кислым потом и застойным перегаром.

Похоже, в квартире обитали трое.

Сознание капитана напряглось, пружинно сжавшись в точке, которая отвечала за воспоминание. Он ворочал жернова памяти туда-сюда.

Но события вчерашнего вечера безнадежно угасли, и раздуть из этих мертвых углей новое пламя не получалось.

Сегодняшнее утро еще худо-бедно брезжило. Вот он видит перед собой небритую физиономию спящего. Ту самую неопрятную, с прыщами на щеках и подрагивающей соплей в носу. Кроме него, в комнате никого.

Вот спустя какое-то время он, шатаясь, бредёт по бесконечному коридору. Посещение туалета. Далее обрыв...

Новое видение - смуглый тщедушный парень в очках с ноутбуком на диване. Кажется, в наушниках. Парень не обращает на него никакого внимания. А может, совсем наоборот, что-то ему говорит.

Новый провал...

Суставин застонал. Он помнил, что пришел в себя только на улице у киоска, когда наконец остограммился с помощью парочки шкаликов. До тех пор был словно зомби.

Лишь дотошно изучив следы обуви на линолеуме, он окончательно убедился: кроме смугляка и небритого, был еще один - третий. На полу в коридоре были три разных следа.

Рифленые изогнутые следы (похоже, кроссовки) - самые маленькие и четкие. Вероятно, от обуви мелкого смугляка.

След побольше - плоский, вафельный. Кеды?

А вот и отпечаток самый большой, примерно 43 размера. Видимо, от от ботинка. Каблук достаточно глубоко впечатался в линолеум, спасибо родной грязюке.

В шкафу одежды было мало. И вся она была маленького размерчика.

Суставин порыскал в ванной и к своей радости обнаружил, что бак для грязной одежды наполовину заполнен шматьем. Капитан врылся в этот затхло-смердливый ворох. И вскоре с хриплым возгласом раскидал вокруг себя трусы, штаны, носки и футболки трёх разных размеров.

Почему же они так спешно съехали? И зачем забрали его папку?!

"Ладно, займемся установкой личностей", - подвел промежуточный итог Суставин.

Он обошел соседей по подъезду. Но днем почти никого дома не было. Лишь одна подслеповатая бабка открыла дверь, но была недоверчива и разговаривала через цепочку. "Жилец из квартиры-пристройки? Не знаю, не видела. Как зовут, понятия не имею".

Суставин позвонил в ДЕЗ. Еле дозвонился. Ему посоветовали обратиться в Центр регистрации арендного жилья. Позвонил туда, назвал адрес. Увы, этот адрес у них не был зарегистрирован. Значит, квартира сдавалась нелегально.

Оставалось плестись в паспортный стол. Там ему дали информацию о собственнике квартиры. Некто Ершов Н.Н, уже лет пятнадцать живет во Франции.

Ниточка оборвалась.

"По крайней мере, теперь хоть понятно, почему они съехали. Раз квартира сдавалась нелегально, их могла напугать моя полицейская корочка", - решил Суставин.

Наскоро пожевав в первом попавшемся фаст-фуде, он посмотрел на часы. Возвращаться в отдел было поздно. Ничего, пусть хоть раз без него обойдутся, не рассыпятся!

Суставин решил подождать пару часиков до вечера, после чего снова наведаться в поганую квартиру. Была отчаянная надежда, что парни вернутся за какими-нибудь вещами.

Все эти два часа Суставин прошатался в окрестностях дома, как бы невзначай посматривая по сторонам. Чтобы не казаться подозрительным, купил три розы и шесть хризантем. Мол, свидание у него. Попытался включить на лице романтическое нетерпение. Закурил.

Как же давно он не покупал цветы. Жена не просила, к цветам была равнодушна. А может, он сам был виноват в ее равнодушии и сварливости? Капитан Суставин погрузился в невеселые размышления...

Он встрепенулся поздновато. Знакомая тщедушная фигурка уже приближалась к подъезду.

Вынырнув из-за дерева, Суставин пружинистыми прыжками понесся за щуплым человечком. В голове уже проворачивались разные варианты атаки: "Где папка, сволочь?" Или: "Любезнейший, давайте не будем тратить попусту время..."

Он почти наскочил на щупляка и протянул руку, чтобы схватить его за плечо. Тот испуганно обернулся.

Веснушчатый подросток. Над губой набух, разросся и бахнул пузырь жвачки.

"Извращенец!" - презрительно брякнул отрок и шмыгнул в подъезд.

Суставин стоически отступил обратно за дерево. На всякий случай прикрылся цветами. Теперь соглядатайствовал сквозь бутоны.

Когда стемнело, он воткнул букет в клумбу. А сам улучил момент и вслед за толстоногой теткой с сумками решительно проник в подъезд.

Повторный рейд по соседским квартирам был последним его шансом избежать катастрофы.

В четырёх квартирах Суставину не открыли. Двое захлопнули дверь перед его носом без всяких объяснений. У прочих Суставин буквально вымаливал информацию.

О жильцах из квартиры-пристройки никто ничего не знал и не хотел знать. Впрочем, как и об остальных обитателях дома. Соседи не общались друг с другом, были подозрительны и немногословны. Приходилось без устали вытаскивать удостоверение. Но и оно не помогало. На корочку зыркали без особого почтения.

Увы, в последние годы имидж полиции был основательно подпорчен. "Дело о генеральских дачах", очередной скандал с ОМОНом и безобразные обстоятельства недавнего ареста блогера Федорецкого аукались честным сотрудникам полиции.

Люди в майках и халатах мямлили, что ничего не знают. Кто-то один вспомнил, что да, живет такой парень "в той квартире, где раньше подсобка была". Но кто он, что он, без понятия... "А еще двое?" "Какие двое? Никого там больше нет, он один живет".

Еще один сосед блеснул путеводным огоньком: "Имя у него необычное... Эээ...". Но так и не вспомнил, задница.

Суставин обошел почти всех. Устало ткнулся в очередную дверь, весьма богато обитую. Долго звонить не пришлось - ему почти сразу открыли. На пороге жевал жвачку тот самый подросток с веснушками.

-Извращенец? - удивленно протянул тинейджер и мгновенно обернулся: - Пап, это он!

В перспективе прихожей замаячила шкафоподобная фигура. Послышался утробный басок, не предвещавший ничего доброго:

-Тот самый?

Что-то плотоядное и ищущее почудилось Суставину в этом гулком рокоте.

Капитан не стал тратить времени на махание корочкой - просто слетел по лестнице вниз и покинул проклятый подъезд. Забежал в соседний двор, отдышался и прислушался.

Звуков погони вроде не было.

Он посидел грустно на лавочке, в очередной раз покурил. Отдал бычок соткавшемуся из тьмы бомжу. Тот тихо проскрипел что-то невнятно благодарственное и так же волшебно растворился.

Это был провал. Суставин со вздохом представил, как он пишет объяснительную Затворову по факту утерянного дела. Как с него перед строем коллег срывают погоны. Как он коленопреклоненно плачет, уткнувшись в суровые руки жены.

Жена... Надо бы помириться, что ли?

Суставин вернулся в опостылевший двор. В темноте не сразу отыскал, где приткнул цветы. Розы и хризантемы сиротливо торчали из клумбы. Он осторожно вынул букет из земли. Отряхнул стебли, понюхал бутоны. Розы почти не пахли, хризантемы отдавали какой-то кислятиной.

Он отправился к метро, на ходу нащупывая мобильник.

Замуровали

Внезапный звонок из Главка заставил майора Девяткина все бросить и бежать составлять отчет по банде карликов.

-Посиди немного! - бросил он Ричу.

Запер дверь и умчался.

Эти "немного" тянулись уже полчаса. Потом прошло еще двадцать минут.

Рич начал нервничать. Он уже представлял, как сейчас явится Суставин и устроит ему допрос.

Скорее бы вернулся этот дундук майор. Сколько можно шататься? Вот угораздило же.

Чтобы успокоиться, Рич постелил на полу газетку "Полицейские будни" и присел на нее в позе лотоса. Несколько минут сосредоточенно медитировал.

Потом начал бродить по кабинету, повторяя про себя выученные накануне азербайджанские существительные: "гайната", "гялин", "кясмик", "хама"...

Потом стал вспоминать идиомы. Всплыл в памяти стих Самеда Вургуна. "Севийорум чинку онлар, бирчедефе йашайамам чюнку гюлюм..."

Красиво.

От нежной лирики в груди шевельнулась старая любовная язва. Заныла. Снова. Думал, что уже давно прошло, перегорело. Но не до конца, видно.

Уже почти три года прошло, как Света со своим мужем уехала в Калининград. Вроде должен был забыть. Тем более что переписку он сразу же оборвал. Но где-то внутри, как стафилококк, ещё жило что-то недобитое, недодушенное...

Рич сел за стол Суставина. Подумал, не позвонить ли домой. Как там Илья с Колей? Он уже взялся за мобильник, но спохватился. Вдруг тут у них жучки натыканы? А может, и скрытые видеокамеры.

Рич заозирался по сторонам, пытаясь угадать, где может находиться замаскированный глазок. На столе Суставина под стеклом Рич заметил снимок. Миловидная женщина с девочкой лет 14. Девочка была копией самого Суставина, такая же напряженная и впалощёкая. Она была угрюма и смотрела куда-то мимо объектива. А женщина улыбалась. Позади них виднелось море. Рич вытащил фото из-под стекла и перевернул. На обратной стороне карандашом было нацарапано: "Алушта, 2022 год".

"Кажется, последний спокойный год в Крыму", - припомнил Рич.

После переворота 2023 года и перехода полуострова под международный контроль там стало опасно, особенно для людей в погонах.

Рич вздохнул, погружаясь в воспоминания, на этот раз ни к чему не обязывающие.

Давным-давно, году в 2009-м ему довелось побывать в Алуште с цыганским табором. Он плескался в море, нырял за рапанами и до полуночи целовался с юной Адой, самой маленькой и самой смуглой в таборе.

Сколько же ему тогда было? Лет 16? Или 17? Где сейчас эта Ада?

Рич задумчиво оглядел стол Суставина. Покрытый пылью телефон, подставка для ручек и карандашей, бумажный календарь.

В этот момент дверь задергалась. Кто-то в нее затарабанил.

-Пантелей, ты здесь? - прогудел незнакомый голос.

-Да нет Пантелея. Его вроде на задание услали, - послышался другой голос.

-А Сустав?

-Хрен его знает. Сегодня с утра был, потом куда-то делся.

За дверью послышалось топтание.

-Может, Девяткина позовем?

-Так он смылся уже! Я сам видел, как он на улицу выходил.

-Ладно, без них обойдемся. На двоих больше будет. Гэ-гэ! Верно, Саня?

-Золотые слова, Геша.

Послышались удаляющиеся шаги. Где-то там всплеснулось интимно-братское похохатывание людей, предвкушающих немудрёное удовольствие.

Подойдя к двери, Рич на всякий случай дернул за ручку. Озадаченно перед ней постоял. Зачем-то взглянул на часы.

Похоже, идиот майор о нем забыл.

Рич поежился. Солнце зашло, и в кабинете следователей резко похолодало.

Подойдя к окну, Рич поднес ладонь к щели над подоконником. Оттуда сифонило немилосердно. Генетическая теплолюбивость, заимствованная от мамы-иранки, возмущенно в нем взроптала.

Где-то вдали послышались невнятные шаги. Потом еще чьи-то. Рич прислушался. Люди топтались так далеко, что даже не было понятно, на каком этаже это происходит. Звук на таком расстоянии бесформенно рассеивался.

"Может, заорать?" - мелькнула мысль. Но тут же он сам себя одернул. Ну прибегут, взломают дверь. Хорошо, если только изумятся. А если возмутятся или, чего доброго, разъярятся? "Ты кто такой и что здесь делаешь?"

Зная о непредсказуемости людей в форме, Рич решил, что орать и шуметь не стоит.

Тем временем холод все наползал. Рич уже не мог усидеть на одном месте. Он походил по комнате, сделал зарядку.

В довершение к холоду захотелось есть. Он попытался отогнать голод своим любимым Саади. Замаршировал по кабинету, бубня в такт шагам:

Презренье обжорам! С утробой пустой
Быть лучше, по мне, чем с пустою душой.
О горе! Их участь тяжелая ждет -
Как скот, заблудились. Нет, больше, чем скот.
Не стоит жалеть их. Бессмысленный бык
Поесть до отвала и спать лишь привык.

Ах, если ты жирен и грузен, как вол,
Побои сноси от людей, как осел.

Помогло, но ненадолго.

Рич пошуровал в ящиках столов Суставина и Пантелеева, надеясь урвать хоть завалящий бутербродец.

Бутерброд нашелся в столе у Пантелеева, но совсем бывалый. Развернув пакет, Рич с тоской взглянул на затверделую инсталляцию "хлеб с сыром в коконе плесени". С омерзением сунул её обратно в ящик. В другом ящике что-то елозисто каталось. Рич выудил из него бутылку коньяка.

Вообще-то он не любил крепкие напитки, которые враз сшибали его с ног. Да и медитировать это изрядно мешало. Но сейчас он обрадовался. Холод - тоже не тетка и даже не дядька. Главное, помнить предостережение Абу-аль-Фараджа и остаться на первой стадии павлина, ну в крайнем случае - обезьяны.

Без всяких сомнений и угрызений совести Рич отвинтил крышку. В нее же и капнул.

От маленького глотка с непривычки пробрало. Почти сразу внутри приятно потеплело. Отпив из бутылки еще немного, он почувствовал, как отмокают конечности, как прокатывается в недрах тела успокаивающая волна.

Он в сумраке походил по кабинету, подмурлыкивая себе под нос песню Боба Дилана. Поразглядывал плакат с "Мисс МВД-2021". Потом стал изучать постер-голограмму, на которой красовались актеры из дурацкого сериала. Рич это кино не смотрел, но краем глаза запомнил помятые физиономии на экране телика, который круглые сутки гонял Юрий Васильич, обрюзглый охранник на Алтуфьевском рынке.

Похулиганить, что ли?

Встав в боевую стойку, Рич расслабленно запрыгал перед постером.

На глянцевитом экранчике, поблескивавшем в полутьме, различались четыре осклабившиеся рожи. В качестве мишени Рич наметил одну из них. Сфокусировался. Крутанулся пару раз вокруг своей оси и на волне третьего разворота резко выбросил ногу. Подошва кроссовка гулко припечатала сериального мачо. Как и ожидалось, физиономия актёра на голограмме обиженно скривилась.

На его лбу теперь красовался волнистый след. Рич чечёточно притопнул: добрый удар!

Вскоре в комнате стало совсем темно. От холода коньяк из головы быстро выветрился. Но пить больше не хотелось. Да и не моглось.

Рич сделал дыхательную гимнастику. Ёжась и потирая руки, забегал по комнате, стараясь согреться. Но было понятно, что всю ночь так не побегаешь. Да и спать в таком холоде было невмоготу.

Возникла мысль заткнуть щели в окнах. Но чем? Кроме бумаг, в комнате ничего не было. Он порылся в шкафу, но и там были одни папки да картонные коробки с канцелярской дребеденью.

Он закружил по комнате ещё интенсивнее, часто дыша. И вдруг больно стукнулся о сейф. Ах ты...

Обернулся, схватившись за запястье. И удивленно уставился на железную дверь. Из нее торчал ключ.

"Ну и ну, вот так разгильдяи", - подумал арабист.

Он открыл стальную дверь и заглянул в сейф. Никаких ценностей в нем не было, он оказался набит бумагами. Но главное, из него пахнуло теплом! Спертым, удушливым, зато уютным.

Рич быстро оценил габариты стального чрева и полез внутрь. Маленькое поджарое тело уютно умостилось на каких-то папках. Он поджал ноги. Что-то твердое неприятно вжалось в бедро.

Оказалось, пистолет. Рич с некоторой опаской отгреб его ногой в угол сейфа. Прилег и снова почувствовал инородный предмет, уже под плечом. Пошарил в бумажном ворохе и вытащил цифровой диктофон. Отпихнул его куда-то в сторону. После чего закрыл дверь, для плотности сунув в щель сложенную вчетверо бумажку. Дверь туго закрылась.

"Как хорошо-то", - подумал он, свернувшись кренделем.

В голове поползли размеренно-покойные мысли. Начали таять переживания последних дней Ї Суставин и хулиганы, Илья и Нора, курды с рынка. Все это было не важно, не нужно...

Он по-собачьи горласто зевнул - и мгновенно канул в сон.

Ему снились торговцы на рынке и Гасан, живой и невредимый. Он ходил по рынку, крутя в руках полицейской фуражкой, а за ним трусцой бежал Суставин и обмахивал его веером. Рич во сне понял - что-то не так. Он присмотрелся и увидел, что из Гасана выливается кровь. Но тот шел как ни в чем не бывало, улыбаясь. "Это не кровь, - услышал Рич от кого-то из торговцев, - это кетчуп". "Ага, кетчуп", - подмигнул ему Гасан и прошел мимо. А Суставин зверски оскалился.

Спасибо, вампир!

Вздрогнув, Рич заерзал на своем лежбище. Ему почудились какие-то голоса. Но они совсем не походили на рыночный гомон торговцев.

Повернув затекшую шею, он ткнулся головой в стенку сейфа и замер. Уловил в абстрактном извне отдаленный скрежет. Скрипнула и стукнула стену дверь. Где-то совсем рядом послышались шаги.

По тоненькому лучику, лизнувшему тьму внутри сейфа, Рич понял, что в кабинете следователей зажгли свет.

-Гаси! - хрипло скомандовал кто-то.

-Извини, Жага, не подумал.

Свет погас, и воцарилось молчание.

-Советую думать, Бара, - заметил хриплый.

Послышался негромкий щелчок, и вновь появилась полоска света, но более тусклая и мерцающая. Фонарь включили, смекнул Рич.

Неизвестные люди продолжали перебрасываться скупыми репликами. Хриплый тип по имени Жага был явно за главного. Басовитый Бара ему безропотно подчинялся.

Почти сразу стало ясно, зачем они пришли.

-Как его звать, все забываю? - прогудел Бара. - Му... Мо...

-Муромцев Илья. Да ты не по фамилии ищи, а по номеру. Дело Љ182. Папка где-то сверху должна лежать.

У них был странный акцент. С виду правильная речь имела непривычный привкус. Как у иностранцев, которые в совершенстве выучили русский, но не смогли до конца приручить пару-тройку чуждых звуков.

Рич вспомнил про диктофон. Нащупал его рядом с ногой. Нашёл кнопку "Rec" и нажал.

И тут совсем рядом пророкотал голос Бары:

-А давай сейф взломаем.

Рич похолодел.

-Лишний шум ни к чему, Бара. Для начала посмотри в столах, - отозвался Жага.

Свет фонаря сделался тусклее. Послышались звуки выдвигаемых и задвигаемых ящиков.

-Ничего.

-Посмотри еще в том.

Понимая, что рано или поздно эти двое доберутся до сейфа, Рич стал готовиться к вторжению. Он развернулся согнутыми ногами к двери, а головой уперся в заднюю стенку железного шкафа. Только попробуй открыть дверь - шарахну так, что зубы по всей комнате искать будете.

Тем временем ночные визитёры обыскали все ящики столов. Судя по шуршанию пакета и звяку бутылки, они добрались до заплесневелого бутерброда и коньяка.

-Кажется, початый, - проскрипел Жага. - Интересно, а пили-то из него недавно.

-Откуда знаешь?

-Как только мы вошли, я сразу почуял запах.

-Глотнем? - утробно гыгыкнул Бара и шумно испортил воздух.

-Никакой пьянки! - отрезал Жага. - Тебе бы только... Фу, ну и вонюч же ты. Открой окно, смерд.

Рич услышал дрожь потревоженной оконной рамы. От окна потянуло таким холодом, что он даже в сейфе это почувствовал.

-Очень интересно, - послышались змеиные слова Жаги. - Кто бы мог недавно пить здесь коньяк?

Практически корнями волос и пупырышками кожи Рич почувствовал, как этот зловещий неведомый Жага медленно обводит взглядом помещение. Зыбкое мигание света подсказало, что по комнате шарят лучом фонаря.

Несколько секунд Рич колыхался между двумя порывами: полностью замереть - или вихрем вырваться наружу? В итоге все же замер, почти окаменел.

Фонарь поблуждал снаружи и наконец остановился.

-Это что? - спросил Жага.

-Где? - буркнул Бара, явно недовольный, что ему не дали выпить.

-На голограмме.

-Артисты какие-то.

-Я не про это. Откуда грязь? Вон, на лбу у мордатого с недовольной рожей.

-Испачкали.

-Чем?

-Кто ж его знает, Жага. Далась тебе эта грязь. Давай папку искать.

-Я сам решу, что надо делать! - внезапно взвизгнул Жага, выругавшись непонятными словами.

-Извини, - испуганно пробормотал Бара. - Я не думал...

-А ты думай. Это не просто грязь, а след от подошвы. А подошва от чего? От спортивной обуви. Смекаешь? Разве полицейские в такой обуви ходят? А если и ходят, то зачем полицейскому бить ногой по плакату с любимыми артистами. Вот ты, Бара, стал бы бить ногой по плакату... с твоей мамой?

-Ну ты сравнил, - засопел Бара. - Это ж не их мама.

-Гляди, земля на голограмме больно свежая. Неспроста это. Чую, не полицейский тут побывал.

-Жага, давай уже железный шкаф ломать, - прогундосил Бара.

-Хорошо, доставай отмычку.

Рич напрягся, как бобслейный болид перед стартом.

Но выскочить не успел. Странный резкий звук полоснул тьму и завибрировал, ввинчиваясь в нее диссонансными лопастями.

Послышались испуганные вопли Бары, которым вторили чертыхания хрипучего Жаги. Но оба голоса были почти не различимы на фоне острого визгливого звука, чем-то похожего на вой автомобильной сигнализации.

Рич ошалело заворочался в своем сейфе. Вскоре до него дошло, что незнакомцев в комнате уже нет. Лишь где-то вдали панически всплеснулся перебор топота по коридору, чтобы через несколько секунд затухающим эхом кануть в лестничных недрах.

Ужасный визг в кабинете следователей не стихал. Этот звук был

мерзок и отталкивающ на физиологическом уровне. Никакая медитация тут бы не помогла.

Рич вывалился из сейфа, перекувыркнулся и зажег свет. Замер в боевой стойке, на всякий случай прикрывшись стулом.

Звук шел от окна. Он зажег свет.

О стекло отчаянно билась огромная летучая мышь. Очевидно, она влетела в приоткрытое окно и теперь тщетно пыталась выбраться обратно. Перепончатые крылья были слишком велики, а зазор невелик, поэтому бестия каждый раз билась о раму и с визгом отлетала.

Как завороженный, Рич смотрел на орущего вампира. Мышь в очередной раз пошла на штурм окна, но снова ударилась и рухнула. Ее пронзительный визг разнесся по округе, и где-то вдали послышались ответные клики ее сородичей.

В отчаяни мышь взмыла под потолок и заметалась по комнате. Сокрушила лампу дневного света - её осколки посыпались на стол Суставина.

Рич ринулся вон из кабинета. Сбежал по лестнице вниз. Ночных визитеров нигде не было - похоже, сбежали. Теперь все его мысли были о том, как проскочить мимо охраны.

Ага, вот и прозрачная кабинка дежурного. Рич осторожно к ней подкрался и глянул сквозь стекло.

Невиданная удача! Дежурный капитан спал, опустив голову на стол. Шариковая ручка, выпавшая из его руки, прильнула к кроссворду.

Опустившись на четвереньки, Рич осторожно пролез под турникетом, стараясь не задеть цилиндрические железки. Поднявшись, он оглянулся на спящего дежурного. И одеревенел.

Рядом с головой офицера на столе расползлось красно-бурое пятно. Алые капли повисли на краю стола.

"Жага и Бара", - отчетливо понял арабист.

Он выстрелил своим телом в холодную осеннюю ночь. Два километра стремительно бежал. Потом шел как пришибленный, пока не заметил огонек припаркованного такси...

На волосок от смерти

Петя протиснул живот в кабинет.

Комендант потер глаза, вычесывая остатки сна. Зевотно потянулся. Плюнув на ладонь, пригладил свою плешь драгоценными ниточками волос.

-Что случилось?

-Николай Павлович, у нас ЧП: кто-то залез на чердак. Там следы бродяг - драный матрас, вонючая одежда, несколько сумок с объедками.

Лицо Падлыча исказилось.

-Как они открыли дверь на чердак?

-Наверно, ключ подобрали. Я вам давно говорил, что этот старый замок надо сменить.

-Пойди их и прогони! - истерично заверещал Падлыч.

-Э, нет. Я на такое не подписывался Ї вонючее шматье в руки брать.

-Обнаглел ты, Зайцев! Как постороннего детину в общагу приводить, так ты с удовольствием, а как бомжару из родной общаги выгнать - тебе противно.

Петя резко изменился в лице. В верхней части живота тоскливо заныло, словно кучка последних пельменей не успела прошмыгнуть в желудок и по этому поводу устроила небольшую акцию протеста.

-Вы о чем, Николай Павлович?

-Имей в виду, я про тебя все знаю! - с угрозой бросил комендант и выскочил из кабинета, попутно выпхнув наружу Петра.

Падлыч ненавидел бомжей по-особенному, лютой классовой ненавистью. "Эти твари", как он их называл, так и норовили просочиться в общагу, когда начинались холода. Они лезли в открытые окна, прорывались сквозь турникет. А прорвавшись, пытались угнездиться в общежитии надолго.

Вдруг в каком-нибудь умывальнике или туалете обнаруживалась бурая одежда, густо пропахшая потом и дымом, посреди которой мирно сопел косматый клошар. Его приходилось гнать пинками, потом объявлять на этаже дезинфекцию.

Однажды был случай: залетный бродяга устроил себе кресло в туалетной кабинке - обложил унитаз рваной телогрейкой, раскурил валявшийся в углу бычок. Сел и сладко задремал. А ночью первокурсник Володя Стручков забрел в туалет и впотьмах (лампочка в сортире давно сгорела) направил струю прямо в бродягу. После чего с ужасом заметил, как в эпицентре брызг тьму кольнул огонек сигареты, и из самых недр унитаза раздалось звериное (как со страха почудилось Володе) урчанье. Вприпрыжку, спотыкаясь, с ужасом в штанах и плачем в душе поскакал первокурсник прочь. С тех пор Володя Стручков остерегался ходить в туалет по ночам, по причине чего завел в комнате банку, которую выливал в окно до тех пор, пока на 3-м курсе к нему не подселили первокурсника Валю Рябинина, страстного поклонника уринотерапии...

Через пару минут комендант, держа в руке ножку от стула, решительно вылезал на чердак. Обойдя огромную кучу мебельной рухляди и битого стекла, он в замешательстве оглянулся на Петю.

-Где же твои бомжи?

-Может, на крышу перебрались? Кажется, оттуда вонью тянет.

Комендант вскарабкался по маленькой приставной лесенке на крышу.

Стиснув в руке ножку от стула, он заозирался в поисках бродяжьих шмоток. Щурясь в сумраке, медленно прогулялся по кровле.

Странно, никакого намека на бомжей. Да и его чуткие ноздри ничего подозрительного не улавливали.

"Что этот болван Зайцев наплел? Померещилось ему, что ли?"

Услышав шорох, Падлыч резко обернулся. У спуска на чердак очертилась фигура в ветровке. Этот человек сделал пару шагов (лязгнула кровля) и откинул капюшон.

Комендант не поверил своим глазам.

-Муромцев?!

Ай да сон в руку! В его мозгу радостным клёкотом шевельнулось алчное: "Ты мне заплатишь за комнату, должник!"

Но он не успел толком насладиться этой мыслью, обсосать ее со всех сторон. Илья медленно приблизился к нему, и по фибрам Падлыча струнным перебором, каменистым перескоком прокатилась паника: "Чего он от меня хочет? Боже мой, он же убийца".

Парализующий ужас застрял в его горле. Он крикнул "Ааа", но наружу вышел лишь слабый стон. Его лысина сделалась горячей, а руки, наоборот, холодными. Ножка стула в его руке словно закостенела.

-Да бросьте вы эту чурку, - расслышал он, но не смог подчиниться, пальцы не разжимались.

-Что ты собираешься делать? - просипел комендант.

-Поговорить.

-О чем?

-Вы были на крыше две недели назад?

-Н-н-нет.

-Может быть, раньше?

-Не помню.

-Вы могли не закрыть замок на чердак?

-Не знаю.

-Вспоминайте!

Собрав силы, Падлыч ринулся мимо него, пытаясь прорваться к спуску на чердак. Но Илья не пустил. Комендант завыл, замахал своей деревяшкой, но был отброшен и упал навзничь.

-Люди, на помощь! - заорал комендант.

Он выхватил мобильный, но Илья выбил его ногой.

-Спасите!!

Илья схватил его за воротник пиджака.

-Тихо, гнусняк, если хочешь жить. Вставай и иди на край крыши.

-Я боюсь высоты, - промямлил Падлыч.

Но у Ильи было такое лицо, что пришлось подчиниться. Приблизившись к краю пропасти, комендант зажмурился. Правда, перед ним был металлический барьер, но высотой всего по колено.

-Чего ты от меня хочешь?

-Правды. И учти, мне терять нечего. На мне и так труп висит.

Падлыч снова покосился вниз, на пугающе далекие крыши домов, на огоньки вечерних окон.

-Я скажу. Я кое-что видел, - пробормотал он.

-Что именно?

Но услышать ответ Илья не успел - его отбросило в сторону. Он больно ударился о кирпичную трубу и на миг потерял сознание. А открыв глаза, похолодел.

Какое-то огромное существо в косматой шкуре сгребало в охапку извивающегося Падлыча. Размахнувшись, монстр метнул коменданта за пределы крыши, будто спортивный снаряд. Несчастный попытался на лету уцепиться за металлический барьер, но лишь мазнул по нему пальцами.

Глыба канувшего вопля сдавила уши.

Илья не успел ни встать, ни даже отпрянуть. Скуластый незнакомец в шкуре бесстрастно надвинулся на Илью и сжал в удушающих объятиях. Илья отчаянно впился зубами в его руку. Острый ворс шкуры пронзил десны, словно он укусил кактус. Но Илья не успел даже поморщиться. Его взнесло вверх, как в умопомрачительном аттракционе. И в следующий миг швырнуло в бездонную осеннюю глубь, и из его карманов полетело все бренное - мобильник, деньги, ключ от Нориной квартиры.

Внутри все сжалось. Перед глазами мелькнуло что-то длинное, как змея. Илья рефлекторно вцепился в неё и заскользил мимо окон пятого этажа.

Наверху загрохотало. Это антенну сорвало с крыши.

Решение пришло само - удар ногами в окно 4-го этажа. Двойное стекло брызгами обрушилось внутрь. Илья влетел в чью-то комнату, обдирая руки о стеклянные зазубрины.

"Делайте ставки, господа..."

Черен, угрюм и неприветлив был вечерний город на окраине. Там, на далеком юго-западе Москвы, было промозгло и ветрено, под ногами в темноте что-то хлюпало.

Зато город в центре переливался и подмигивал разноцветными огнями, вспыхивал рекламами. Здесь был освещен каждый пятачок, под каблуками девушек гордо цокала мощенка. Массивные машины важно катили мимо. У входов в отели стояли усатые швейцары с галунами и позументами. Из театра к метро валила толпа, слышались обрывки оживленных реплик.

Рич посмотрел на часы. Лишь половина 11-го, можно не спешить.

-Ты знаешь, где это казино находится? - спросил Коля.

-Мне Анвяр подробно объяснил.

-А если Баева там не будет?

Рич не ответил. Если бы да кабы.

Он в очередной раз критически оглядел себя. На нем были фирменный костюм и черный плащ, на ногах модные лакированные туфли. Ему пришлось изрядно потратиться, чтобы так приодеться.

Коля же брел в своей обычной курточке, затасканных джинсах и кроссовках с неотмываемыми полосками грязи. Парочка еще та.

Они повернули направо, неспешно миновали три дома, один из которых был затянут в зеленую ремонтную сетку. Пересекли сквер (из полутьмы раздавались крики "фу, фу!" и довольно злобное полаивание).

Рядом со сквером светился "Макдональдс". За ним притаилось здание с потухшими огнями. К нему-то они и направлялись.

Миновав оживленный фастфуд, приятели подошли к безмолвному фасаду с колоннами. Здание выглядело мертвым и заброшенным. Но подходы к нему были вылизаны, безжизненные стекла поблескивали глянцевитой чистотой.

Это было историческое здание, построенное еще в 18 веке. Долгое время им владел некий князь, которого сгубила страсть к рулетке. Дом пользовался дурной славой - легенды о его привидениях и слухи о тайных кладах наводняли Интернет.

С начала 1990-х здесь располагалось пышное казино. Потом власти Москвы объявили войну игорным заведениям, и те ушли в подполье, где теперь по-прежнему процветали.

Особая прелесть ситуации была в том, что те, кто прогонял казино, и те, кто в них играл, - это были одни и те же люди. Такие, как депутат Баев. Они бодро голосовали против "очагов азарта", а сами только и думали о том, чтобы сыграть по-крупному.

Как это объяснить? Возможно, это была потребность в острых ощущениях, возникающих при посещении подпольных клубов, в которые теперь приходилось проникать тайно, при помощи условных знаков и конспиративных паролей.

-Пароль не забыл? - спросил Коля.

-Помню, - кивнул Рич. - "Мухи или котлеты?" Мне должны ответить: "Мухи, котлет не держим". А ты помнишь, что от тебя требуется?

-Да.

-Тогда вперед.

Коля прошлепал в своих кроссовках с отваливающейся подошвой вдоль фасада и скрылся за колонной.

Рич подошел к массивной дубовой двери и сделал пять условных стуков: три без паузы и два с паузами. Постоял в ожидании. Стоять на холоде было неприятно - плащик хоть и модный, но ни черта не грел. Рич поднял воротник.

Неужели Анвяр обманул? А может, где-то есть другой вход, секретный?

Рич занес руку, чтобы постучать снова. Но внезапно дверь открылась. Можно было подумать, что она провалилась внутрь сама по себе.

В темном проеме никого не было видно. Лишь подавшись вперед, Рич разглядел смутный силуэт.

-Мухи или котлеты? - сказал он.

-Тихо, - шикнул на него силуэт. - Не орите, говорите шепотом.

-Хорошо. Но вы не ответили.

-Мухи, котлет не держим, - буркнул незнакомец.

Рич уловил в его голосе раздражение. Оно и понятно. Небось уже в тысячный раз бормочет эту дурацкую фразу.

Его повели по темному коридору. Несмотря на полумрак, Рич сориентировался, что они направляются в сторону залов, где в легальную эпоху располагалось казино. Интересно, что там сейчас?

Перед тем, как отправиться сюда, он тщательно изучил план здания, отыскав его в Интернете. Прежний игровой клуб пышно именовался "Империя азарта". В Сети до сих пор висела его планировка, хотя по документам департамента имущества он уже значился как "частная недвижимость на реконструкции".

Рич мысленно фиксировал направление, шагая вслед за субтильным субъектом в смокинге.

Ага, вот помещение, где раньше располагался зал игровых автоматов. Но не работающий, судя по всему. Все "джекпоты" были обесточены и мертвы. Похоже, для отвода глаз, усмехнулся про себя Рич. Придет какая-нибудь комиссия, а ей - нате: "Ничего не работает, сами убедитесь!"

Дальше по ходу были два зала поменьше, тоже с безмолвными автоматами. Миновав эти залы, человек в смокинге вдруг вильнул куда-то вбок по коридору. Рич последовал за ним.

Гм. По плану в этой части здания раньше располагались хозяйственные помещения и большая кухня.

Между тем, его проводник остановился и ткнул рукой в стену. Что-то щелкнуло, и кусок стены отъехал вбок, словно на роликах.

Потайной ход!

Проводник в смокинге нырнул в сводчатый черный проем. Рич за ним. Стена за их спинами с жужжанием вернулась на место.

"Куда же мы идем?" - встревожился Рич. По его прикидкам, тайный ход вел в противоположную сторону от игровых залов.

В голове зароились нехорошие мысли. По всей видимости, выйти из этих катакомб без провожатого будет проблематично.

Коридор, в который они попали, тоже был темный. Они немного прошли прямо, затем свернули направо, и через пару десятков метров - снова направо.

Впереди забрезжил свет. Вскоре послышались приглушенные голоса. "Делайте ставки, господа!" "Не желаете шампанского?"

От сердца отлегло. Он не в плену, не в застенках маньяков. Это в самом деле подпольное казино.

Они вошли в просторный светлый зал, тонущий в сиянии люстр. Несколько зеленых столов с рулетками облепили люди, в основном мужчины. Но кое-где кудрявились и женщины. Одна из них, растрепанная блондинка с бокалом шампанского в дрожащей руке, показалась знакомой. Кажется, актриса. Рич не смотрел телевизор, но в Интернете несколько раз невольно натыкался на ее физиономию в связи с какими-то сплетнями.

Рич повернулся к человеку в смокинге, который его сюда привел. Наконец он смог его разглядеть. Там, в темноте, тот казался загадочным, словно Харон. Но здесь, на свету, провожатый выглядел совершенно безобидно. Недоразвитая фигурка с неестественно короткими руками, едва доходящими до пояса. Бородавка на

морщинистом лбу. Нелепая бабочка.

-Вы у нас не бывали? - дежурным тоном спросил он.

-Не имел чести, - почему-то в старомодном стиле ответил Рич. А про себя усмехнулся: "Лучше б ты спросил, бывал ли я вообще хоть раз в казино?"

-Здесь четыре зала, по числу сторон света. Они так и называются - Север, Запад, Юг, Восток, - пояснил смокинг.

-А этот какой?

-Юг.

Рич сдал плащ в гардероб, оставшись в итальянском приталенном костюме. Огляделся.

Только сейчас он обратил внимание на настенный декор. Барельефы, чеканка, резьба изображали туземцев, акул, крокодилов, пальмы, лианы - словом, все то, что у незатейливых оформителей обычно ассоциируется с югом.

Рич повернулся к своему провожатому:

-Расположение залов соответствует сторонам света?

-Конечно, - улыбнулся тот.

Тут у смокинга что-то пискнуло в кармане.

-Извините, я должен вас покинуть.

Оставшись один, Рич огляделся. Баева нигде не было.

Покружив вокруг столов, он наконец остановился возле одного, наименее людного. Здесь сидело всего семь игроков, и еще несколько человек стояли поблизости. Рич подошел и встал у одного из стульев, за которым сидел рыжий парень в веснушках. Крупье сгреб фишки и выразительно посмотрел на рыжего:

-Еще игра?

Вместо ответа рыжий внезапно вскочил. Безумно стеная, он ринулся к выходу.

Крупье обратил взгляд к Ричу.

-Играете?

-Да! - брякнул он неожиданно для самого себя.

Вообще-то играть он не собирался. Но раз так вышло...

Несколько ставок он сделал наобум. И все выиграли. Он загреб фишки и на "красном", и на "черном", и на чёте с нечетом. А в довершение оглушительно сорвал банк, угадав с "зеро".

Слегка опьяненный от удачи, но предельно трезвый в мыслях, он отвалил от стола, несмотря на протесты других игроков.

И вовремя. Человек в смокинге как раз ввел в зал очередного клиента. Рич подскочил, намереваясь спросить про Баева. Но смокинг его словно не видел - отвернувшись, он что-то рассказывал приведенному клиенту, кудрявому пузану в милитаристском камуфляже.

-У меня всего один вопрос, - сказал Рич, заходя с другой стороны. - Послушайте!

Смокинг испуганно замолк. Его спутник брюзгливо вылупился.

-Кто такой? Боря, выведите этого нахала! - проорал он.

Рич отступил в сторону от неожиданности. Известный политик, крикун и "защитник народа". И на тебе, тоже тут.

Рич почел за благо сменить обстановку. Но в каком зале играет Баев? Да и здесь ли он вообще? Ведь мог заболеть, уехать, просто не захотеть прийти.

Он по наитию двинулся к дальней двери справа, со стрелкой и надписями "Восток"/"East".

В этом зале было шумнее. Официанты наливали кумыс, разносили сладости. Среди лиц за столами и у столов было много раскосых. Стены были сплошь увешаны картинками бедуинов и японской графикой, а под потолком протянулась витиеватая цитата на арабском.

Рич сразу узнал Баева. Интернет был наводнен его снимками - репортажными, официозными, жанровыми.

Но живой Баев производил куда более сильное впечатление. У него была крепко сбитая фигура спортсмена - мощные мышцы угадывались даже под костюмом-тройкой. Лысая голова и подвижные черные брови. Живые цепкие глаза и жесткая линия рта на полноватом, как китайская ваза, лице.

Баев был без охраны. Или же охрана искусно держалась в стороне, готовая в любую секунду среагировать на угрозу.

Рич обошел зал, озираясь по сторонам. Вынырнув из-за фигурной колонны, взглянул на Баева с другого ракурса.

Звериным чутьем уловив чье-то пристальное внимание, депутат Мосгордумы резко повернул голову. Их взгляды встретились.

Игра в подддавки

Ричу показалось, что они с Баевым смотрели друг на друга целую вечность. На самом деле все длилось не больше секунды. Баев почти сразу отвел глаза. Улыбаясь, он что-то зашептал симпатичной девице с огромными круглыми серьгами, напоминающими кольца для карниза. Он не играл, а лишь снисходительно давал советы своей раскрасневшейся спутнице.

Рич сел за соседний столик боком к столу Баева. Отсюда он мог легко за ним наблюдать, полуприкрытый массивным телом обрюзглой монголоидной тетки, с ног до головы опутанной ожерельями. Эти гирлянды слоями обвивали ее складчатую шею и грудь, гроздьями висли на животе, болтались на кистях и локтях.

-Ваши ставки, - услышал он голос крупье.

Рич машинально поставил на черное. Проиграл. В следующий раз ткнул фишку на красное поле. Снова мимо.

Так он "пролетел" несколько раз подряд, но особо не расстроился. Все его внимание было поглощено Баевым. Беспокоил чрезмерный интерес Баева к его смазливой подруге. Казалось, что у него нет настроения играть, и он здесь лишь из-за нее.

Рич уже почти не глядя тыкал фишки на поле. Раз или два он что-то выиграл. Но даже забыл сгрести победные кружки - ему их придвинула толстуха в ожерелье.

-Скучно, - вдруг расслышал он сквозь гомон громкий зевок Баева. - Я люблю большие ставки. А сегодня никто не играет по-крупному.

Быстро встав, Рич подошел к их столу.

-Я готов сыграть по-крупному.

Депутат смерил его удивленным взглядом.

-Что для вас значат эти слова, молодой человек?

-Вас интересует, достаточно ли у меня ресурсов?

Рич отошел к своему столу, сгреб все свои фишки в коробку и вернулся к Баеву.

-Неплохо, - сказал тот, заглянув в коробку. - Но, как говаривал один мой старый приятель, тут всей игры на один укус.

Он обвел взглядом всех остальных, сидящих за его столом.

-Кто готов поддержать ставку нашего молодого друга?

Никто не отважился, включая его девушку, которая глядела на Рича, обиженно поджав губы.

-Тогда играем один на один. - Баев вывалил на стол кучу своих фишек.

К их столу потянулись зеваки, радостно потирая потные руки. Хо-хо, сейчас кто-то изрядно продуется! Будет ли море слез, дойдет ли до драки с охранниками? Станет ли несчастный припадочно кататься по полу, или, может быть, пустит себе пулю в лоб?

-На все? - уточнил Баев, немного подавшись вперед, и Рич уловил высокомерный взмах дорогого парфюма.

-Да, - решительно кивнул арабист.

Гомон вокруг стола усилился.

-Какой цвет выбираете? - спросил Баев.

Секунду поколебавшись между красным и черным, Рич выбрал красный.

Баев хмыкнул.

-Что-то не так? - спросил Рич.

-Красный выпадал последние три игры. По теории вероятности, теперь очередь черного.

Он небрежно швырнул свою фишку на черный цвет.

Крупье запустил рулетку. Белый шарик превратился в струну, вращающуюся вокруг своей оси с бесшумным свистом. Сама по себе картина завораживала. Рич почувствовал, что невольно погружается в медитативный транс. Голоса и шорохи погасли. Еще немного, и Рич застыл бы отрешенно за столом.

Шарик, замедлившись, затарахтел и запрыгал. Еще немного прополз, по инерции откатился назад - и застрял на цифре красного цвета.

Ни слова не говоря, Баев подвинул к Ричу гору своих фишек. Закурил.

-Еще? - спросил он.

-У вас нет фишек.

-Сейчас будут.

Депутат щелкнул пальцем (на фаланге блеснул золотой перстень), и кто-то там метнулся в сторону кассы.

Через минуту Баеву передали целый мешок. Он небрежно вытряхнул из него целую гору фишек, раза в три превышающую добычу Рича. Народ одобрительно загудел. Загремели, заерзали стулья. Столы в зале "Восток" стали стремительно пустеть - зеваки сгрудились у стола Баева и Рича. Всем не терпелось поглазеть, как проигрываются миллионы.

-Играем?

Глаза Баева вспыхнули злым азартом. Этот человек явно привык во всем идти до конца. Проиграть или растерзать.

Рич проклял свою затею. Зачем он здесь? На кой черт ввязался в эту дурацкую игру?

Но отступать было поздно.

-Играем, - сказал он. - Вы первый.

-Нечет, - Баев небрежно швырнул фишку на поле и ловко попал - та плюхнулась на цифру 19.

-Мне остается чет? - на всякий случай уточнил Рич.

-Догадливый, - хмыкнула баевская девица.

И снова завертелась рулетка. В полном молчании загипнотизированный зал следил за ее вращением. Это продолжалось томительно долго. Наконец шарик стал различим. Он неровно побежал по желобу, спотыкаясь и подпрыгивая на делениях. Покатился медленно, еще медленнее, переваливаясь с цифры на цифру - 6... 7... 8...9. Он зацепился было за "девятку", но в последний момент свалился таки на соседнюю "десятку".

-Везучий, зараза, - зло прошипел кто-то.

Баевская пассия со вздохом отошла от стола.

-Кира, подожди, - бросил ей Баев.

К его чести, он вовсе не казался расстроенным. Скорее озадаченным.

-Играем на все? - сказал он, кивнув на оставшуюся у себя гору фишек, и на груду, выросшую рядом с его соперником.

Ричу играть не хотелось. Но интуиция подсказывала, что нужно продолжать. Боковым зрением он уловил в толпе парочку быковатых типов с дурацкими одинаковыми галстуками. Они были единственными, кто следил не за самой игрой, а за Баевым.

-Ваша ставка? - спросил Рич.

-От 1 до 18, - быстро сказал Баев, прикрывая фишкой единицу.

-Окей. Мои от 19 до 36. А если зеро?

-Тогда ничья, и играем заново.

-Идет.

Рич поймал себя на том, что уже усвоил отрывистый тон игрока. Никаких лишних слов и движений, все бесстрастно и автоматично.

На этот раз он совсем не следил за рулеткой. Как бы невзначай, делая вид, что зевает, поглядывал по сторонам. Большинство столпившихся вокруг, за редким исключением, не внушали симпатии, - безумные лица, воспаленные взгляды. У одного скуластого старикашки нижняя вставная челюсть дрожала так, что того и гляди вывалится.

Но по-настоящему тревожили двое типов с галстуками. Эта парочка как-то незаметно переместилась влево, оказавшись за спиной у Рича.

Он перевел взгляд на рулетку лишь в последний момент, когда шарик, цокая, в гробовой тишине катился на последний круг. И катился он так, что было совершенно непонятно, на чьей половине он окажется. Он грозился споткнуться где-то в районе зеро - нуля, отделяющего, с одной стороны, числа от 1 до 18 (Баевская зона), а с другой, от 19 до 36 (ставка Рича). Просчитать, на чьей стороне он замрет, было совершенно невозможно. Баев подался вперед, на его виске блеснула струйка пота. Шарик нехотя перевалился с 36 на 0, и было похоже, что больше он никуда не сдвинется. "Зеро", - поспешно выдохнул кто-то. Но в этот самый момент Рич незаметно дернул коленом вверх.

Этого движения хватило, чтобы стол слегка сотрясся. Шарик нехотя продолжил движение и свалился в ложбинку с цифрой 1.

Зал взорвался воем и аплодисментами. Кто-то заорал "Ура, Владимир Романович!", кто-то затребовал шампанского. Девица обнимала Баева, бычки-телохранители с ухмылкой перемигивались.

И только сам депутат рассеянно барабанил пальцами по столу. Отмахнувшись от своей подруги, он вытащил золотой портсигар.

-Зачем ты это сделал? - вполголоса спросил он, подавшись к Ричу.

-Что?

-Не валяй дурака, я все видел, - процедил Баев. - Кроме того, я знаю, как люди ведут себя в таких ситуациях. Ты сейчас должен рвать на себе волосы и лупить кулаком по столу.

-Достоинство не позволяет, - заметил Рич.

Баев посмотрел на него серьезно и внимательно. Медленно выпустил дым.

-Ты не игрок.

-Какая разница, игрок я или нет. Ваш выигрыш.

Растопырив пальцы, Рич как бульдозером придвинул к Баеву весь свой "эверест" - огромную гору проигранных фишек. Несколько кругляшков съехали и упали на пол.

-В таких случаях действуют лопаткой, - заметил Баев. - И вообще, забирать выигранные фишки - это не твоя забота. А тебе бы полагалось сейчас выпить.

-Мне нужно с вами поговорить.

-О чем?

-Об одном человеке, которого вы ищете.

-Ты для этого пришел сюда?

Рич кивнул.

Баев встал из-за стола и, шепнув что-то своей спутнице, направился в дальний угол зала. Рич последовал за ним. За ними шагнули было охранники. Но Баев сделал необычный жест - взмахнул в их сторону рукой и тут же коснулся пальцем левого виска. Видимо, это что-то означало - секьюрити застыли как вкопанные.

Здесь, в самом темном углу зала, оказалась неприметная дверца. Баев ее открыл, и они вошли в маленькую комнатку, которая освещалась свечами. В центре комнатки стоял инкрустированный круглый столик с ножками в виде львиных лап. Вокруг были расставлены изящные стулья с не менее претенциозными "конечностями", в которых угадывалось нечто парнокопытное.

Баев сдвинул черные брови-гусеницы.

-Ты кто такой?

-Неважно. Лучше послушайте, что я вам сейчас скажу.

Рич старался говорить медленнее, чем обычно, это должно было придать его словам вес.

- В наши руки, - он сделал многозначительный упор на слове "наши", - попали данные о вашем интересе к некоему Илье Муромцеву, студенту университета.

Сказав это, Рич сел на один из стульев. Баев сел напротив, закинул ногу на ногу.

-Кроме того, мы имеем сведения, что вы контролируете ход уголовного дела, в рамках которого Илья Муромцев подозревается в убийстве студентки Алины Барабаш. Впрочем, вы не только контролируете ход этого дела, но и фактически руководите им.

Баев отреагировал на эти слова спокойно. По крайней мере, внешне. Он задумчиво покрутил золотой перстень на среднем пальце левой руки. Несколько раз повертел головой, как бы разминая затекшую шею.

Рич заметил на его левом виске маленький шрам.

-Кто вам это слил? - спросил Баев.

-У нас своя агентура, - отчеканил Рич заготовленную фразу. -Послушайте, Владимир Романович, я здесь не для того, чтобы ставить вас в неудобное положение. И, как вы уже убедились, не затем, чтобы обыгрывать вас в рулетку.

-Чего вы хотите?

- Я хочу... Вернее, МЫ хотим предостеречь вас. Я уполномочен сообщить вам, уважаемый Владимир Романович, что вы идете по ложному следу. - Рич постарался придать голосу дружелюбную вкрадчивость. - Илья Муромцев невиновен в смерти Алины Барабаш.

-Откуда вам это известно?

-Я не вправе раскрывать наш источник.

-А если я буду настаивать?

-Тогда вы лишь усугубите свое положение. Если со мной что-то случится, информация о вашем... эээ... нелегитимном вмешательстве в следствие тут же всплывет. Вам оно надо? А, Владимир Романович? Вы же депутат, как-никак.

-Думаете, эти угрозы на меня подействуют? - усмехнулся Баев. - Вы, молодой человек, не вполне понимаете, с кем имеете дело.

Рич почувствовал, что надо сменить тон.

-Господин Баев, чем объяснить ваш интерес к этому делу? Как понять ваши слова о том, что Муромцева надо найти во что бы то ни стало?

-Я этого не говорил, - улыбаясь, заметил Баев.

-У нас есть запись разговора.

-Какого разговора?

Немного поколебавшись, Рич вынул из кармана диктофон и нажал на кнопку. В тишине при мерцании свечей слова полковника Затворова падали с отчетливостью полуночного лая уличной собаки:

Послушай сюда, Сережа. Я тебя не пугаю, но сегодня меня вызывал к себе Бай. То есть, депутат Баев. Большой человек. Знаешь, для чего он меня вызвал? С пеной у рта орал: "Затворов, где Муромцев? Уже две недели прошло, а вы все ищете!" Я его таким никогда не видел. Думал, он сейчас на меня набросится...

Рич нажал кнопку "стоп".

-Что скажете?

-Это не мой голос.

-Но вы же не будете отрицать, что речь идет о вас.

-И что с того? Мало ли кто и что обо мне брякает.

-То есть, вы хотите сказать...

-Молодой человек, - перебил его Баев, - кажется, я ошибся, приняв вас за кого-то другого. А вы, по-видимому, банальный папарацци. Или кто вы? Частный детектив? Я хочу взглянуть на ваши документы.

-Какие документы?

-Те самые, - с усмешкой сказал Баев, вставая.

Рич понял, что еще мгновение, и путь к выходу будет перекрыт. Одним прыжком он покрыл расстояние до двери. Баев среагировал поздно - Рич уже выскакивал наружу.

-Куда?! - взревел депутат.

Арабист резко захлопнул дверь в тот самый момент, когда в нее ломился Баев. Старый прием, но действенный. Рич почувствовал, как дверь смачно припечатала встречное тело, и как это самое тело шумно отлетело, сопровождая свое падение мебельным грохотом.

В несколько рысистых прыжков Рич преодолел половину зала. Впереди был стол с рулеткой, вокруг которого толпились игроки и зеваки. Рич на секунду замер, оценивая обстановку. Сбоку ему наперерез мчались телохранители, по-обезьяньи загребая воздух руками. Вариантов было два - ломиться сквозь толпу, или огибать ее по дуге.

Он выбрал ни то, ни это. Два пружинистых отталкивания ногами - и Рич горизонтально взлетел над головами, над лысинами, шевелюрами, париками и шиньонами.

"Только бы не наскочить руками на рулетку", - мелькнула мысль. Пружинистое отталкивание кистями от стола (чьи-то фишки расыпались, разлетелись под рявкающее чертыханье) - и полет ногами вперед. Классическое сальто по длинной синусоиде.

Еще в воздухе он заметил бегущих вниз головой охранников, и поодаль - свирепого, с расквашенным носом Баева.

Приземлившись, Рич бросился к двери, ведущей в зал "Юг". Сзади слышались рев и визг. Охранники яростно прорубались сквозь тела.

Погоня

Он пронесся через "Юг", словно смерч. Игроки за столами ошеломленно ахнули.

Практически по наитию Рич метнулся к нужной двери, рванул ее на себя и понесся дальше, успев зацепить периферийным зрением вбежавших в зал "Юг" преследователей.

Тьма сгущалась, он стремительно удалялся по туннелю, который должен был вывести его в главный коридор.

Ага, вот и первый поворот налево. Он побежал по нему, скользя левой ладонью по шершавой стене. Ни в коем случае нельзя было пропустить второй поворот.

А вот и он! Рич ринулся в овальный проем.

И тут мозг пронзила страшная мысль: впереди потайная дверь в стене. Как же он, идиот, про нее забыл!

Вскоре он уткнулся в этот чертов тупик. В слабой надежде толкнулся в стену. С тоской прислушался. По идее, вот-вот должен послышаться топот преследователей.

Но пока было тихо. Привыкшими к темноте глазами он зашарил по сторонам. Может, где-то есть какой-то ход, или хотя бы небольшая ниша?

Но ничего не было Ї лишь издевательски бесцветные стены без выступов. По таким не вскарабкаешься. Да и куда? Вверху угадывались бесперспективно унылые своды.

Похоже, тоннель был прорыт еще во времена оны - в одну из тех глухих эпох, когда и простых смертных, и даже венценосцев ослепляли, оскопляли, лишали языка и самой свободы, наряжая в цепи и кандалы, заточая в такие вот глухие подвалы.

Рич сжал губы, отметая дурные мысли. Подсвечивая себе мобильником, он принялся водить ладонями по стене, надеясь отыскать тайную отмычку. Отчаянно нажимал на стену в разных местах и прислушивался - не щелкнет ли тайная пружинка?

За спиной уже послышались звуки, похожие на топот. Погоня была близко.

Набрав в грудь воздуху, Рич хотел уже броситься на стену всем телом. И вдруг она сама собой плавно и бесшумно отъехала в сторону.

В проеме замаячили двое Ї провожатый в смокинге и очередной посетитель.

-До свидания, - бросил Рич, прошмыгивая между ними.

-Арриведерчи, - церемонно гулко прозвенело сзади.

Шарнирная дверь за ними закрылась, снова став стеной. И в этот момент, по всей видимости, на эту парочку налетел Баев со своими нукерами.

Там, в тоннеле, произошла невидимая свалка, раздались глухие удары и истошные вопли. Вероятно, громилы в темноте приняли вошедших за Рича.

Бегом, бегом отсюда, пока они там лупцуют друг друга!

Рич полетел по коридору, пронесся мимо залов с отключенными "джекпотами".

Ну вот и выход! К счастью, у входной двери была банальная серая кнопка. Нажав на нее, он под электронный писк выскочил на улицу.

Молодец Коля! Как и договаривались, он ждал рядом с такси. Рич вскочил на переднее сиденье желтой машины. Таксист завел машину, и они покатили по пустынной улице в сторону "Макдональдса".

-Ты чего такой взмыленный? - хихикнул Коля.

-Потом! - рявкнул Рич и глянул в зеркало заднего вида.

О Боже мой! Из двери подпольного казино вывалились его преследователи. Один из охранников вскинул руку, и где-то рядом с такси грохнули два выстрела.

-Уходи! Уходи в переулок! - заорал Рич таксисту.

Коля вжался в сиденье.

Матерясь, шофер крутанул руль влево, стремясь укрыть машину между домами. Бахнули еще пара выстрелов, один из них чиркнул по обшивке. Таксист трагично заревел, выжимая газ.

Они ушли в переулок, но Рич успел заметить, как настырная троица бросается к черному БМВ. Они явно намеревались их достать.

-Гони, паря, гони! - проорал Рич.

Но вместо того, чтобы гнать, таксист резко затормозил и выскочил из машины. Метнулся в подворотню, плюясь ругательствами.

Прыгнув на его сиденье, Рич резко рванул машину с места - Колю больно шмякнуло о переднее сиденье. Их юзом повело по переулку, слегка выволокло на тротуар. Рич добавил газу, и они понеслись, как черти. Свернули направо, промчались метров 300 по широкой улице и снова вильнули в переулок.

Несмотря на то, что чёрного БМВ нигде не было, оставалось ощущение, что он где-то рядом. Тягаться с ним в скорости их несчастная "Волга" никак не могла.

Рич свернул еще в один переулок, где было много припаркованных машин. Увидев просвет между ними, он воткнулся в него.

-Выходим.

-Ты с ума сошел? - пролепетал Коля.

-Давай быстро. Дверью не хлопай.

Они вышли. И в этот момент в их переулок свернул чёрный БМВ. Поплыл к ним, словно корабль-призрак, медленно и практически бесшумно.

Рич едва успел присесть, попутно пригнув Колю. Они замерли на корточках за каким-то серебристо-грязным джипом.

БМВ медленно покатил дальше, но вдруг остановился. Стал сдавать

назад.

Неужели заметили?

Рич полез под серый джип, увлекая приятеля за собой. Они закатились под капот и в омерзении скрючились. Под машиной оказалась здоровенная лужа.

Тем временем БМВ остановился совсем близко от них. Послышалось хлопанье дверей и голоса.

-Ты уверен, что это то самое такси? (голос Баева).

-У меня глаз-алмаз, - отозвался один из громил. - Номер 378. Точно она, я первую "тройку" четко запомнил... А вот и след от моей пульки, хехе. - Послышалось нежное похлопывание по корпусу.

Прямо перед носом у Рича протопали его ботинки. Следом блеснули щегольские туфли депутата и еще одни ботинки.

-Куда он мог деться? - послышался голос Баева. - Может, в салоне притаился?

-Сейчас проверим. О, дверь открыта. И ключ торчит. А внутри никого, Владимир Романыч.

-Капот теплый, - хмыкнул второй телохранитель. - Значит, здесь он, зараза.

-Ищите.

-Давай, Степа, ты в эти дворы, а я в те.

Громилы ушлепали в разные стороны. Баев остался один. Потянуло сигаретным дымком. Послышались его дрейфующие шаги. Депутату не стоялось на месте. Кто-то ему позвонил.

-Да, Кира... Скоро буду... Что? Я тебя бросил? Родная, я же тебе...

Судя по всему, "родная" отключилась. Баев выругался. Нервно пикнула кнопка вызова.

-Алло! - проревел он в трубку через пару секунд.

Судя по всему, девица подготовилась к его нападению. Началась яростная перепалка. Баев уже орал на всю улицу.

Где-то наверху открылось окно, его стали осыпать бранью, чтобы он заткнулся и не мешал спать. Баев стал рычать вдвое громче. На него набросились несколько голосов, кто-то пообещал спустить собаку.

Внутренний голос шепнул Ричу, что пора выбираться. Да и нога уже противно занемела от мокрого холода лужи.

Пока Баев выяснял отношения со своей подругой и попутно с половиной переулка, они с Колей незаметно выползли из-под джипа. Пригнувшись, потрусили под прикрытием припаркованных машин. К счастью, автомобили стояли очень тесно, почти без просветов. Они добрались до черного БМВ Баева.

Рич осторожно выглянул из-за багажника. Баев топал ногами и угрожающе орал кому-то на третьем этаже:

-Один звонок Ї и тебя с навозом смешают!

Распсиховавшись, он совершенно потерял лицо и утратил бдительность. Вошел в раж и бесчинствовал, словно хулиганистый подросток.

Они шмыгнули в салон его БМВ. Ключ зажигания торчал в замке. Рич повернул его и тут же тронулся.

Баев среагировал не сразу. А когда смекнул, что его автомобиль уезжает, было поздно.

Его оцепенелая фигура проплыла в боковом зеркальце и исчезла. Потом вынырнула, уже бегущая. Полы его пальто театрально развевались. Рич не удержался и похулиганил - побибикал раскатистый зачин старой песни "Погоня, погоня". Баев разъяренно швырнул вслед машине свой мобильник, тот с трагичным звоном отлетел от бампера.

Рич спокойно набрал скорость и ушел в сторону проспекта.

Сплошные аномалии

-Ты что-нибудь понимаешь? - спросил Суставин, топя окурок в пепельнице.

-Да что тут понимать. Вместо студента ищем проректора, - отозвался Пантелеев, разворачивая бутерброд.

Несмотря на недавний обед, ему снова хотелось есть. "Может, у меня глисты?" - тревожно думал он.

Пантелеев в который раз клял себя за то, что так и не отучился грызть ногти. "Надо будет принять глистогонное", - успокоил он себя, вгрызаясь в многоэтажную груду из хлеба, колбасы, масла и сыра.

-Как же этот Зайцев от нас ушел? - шлепнул ладонью по столу Суставин. - Мы ж рядом с общагой каждый сантиметр обыскали!

-Ыгы, - борясь с бутербродом, прогудел Пантелеев.

-И еще не дает мне покоя этот Баев. То он требует, чтобы мы скорей нашли Муромцева. То вдруг приказывает заняться Солодовниковым. Ни черта не понимаю. Может, он своими силами этого Муромцева нашел? Или открылись какие-то обстоятельства, про которые мы не знаем? Надо бы навести справки об этом Баеве. Что за фрукт?

Вечером Суставин пришел домой необычно рано.

-В кои-то веки! - саркастично изогнулась в коридорном проеме жена.

-Поздно прихожу - злишься, рано - недовольна. А где Лиза?

-С подругой в клуб умотала, - бросила жена. - Есть будешь?

Суставин уже пил чай, когда позвонил домашний телефон. Странно, кто бы это мог быть? В последнее время ему обычно звонили на мобильный.

Он вышел в коридор, снял трубку с аппарата.

-Алло... А, Валерий Гаевич. Здравствуйте, здравствуйте. Как поживаете?

Это был его старый знакомый Валерий Багмаев, профессор генетики и цитологии университета. Они познакомились давным-давно, Суставин тогда еще работал участковым, а Валерий Гаевич только стремился стать доктором наук. Суставин поймал вора, который увел велосипед у сына Багмаева, а затем нашёл и сам велосипед, правда, уже без колес. После этого они еще пару раз пересекались - Суставин приходил усмирять соседей Багмаева, дебоширов и обормотов. В итоге полицейский и будущий профессор стали приятелями и продолжали общаться, несмотря на то, что Суставина перевели на другой участок, а потом он и вовсе ушел в следственный отдел.

Капитан дорожил этим знакомством. Как знать, вдруг дочка наконец возьмется за ум и соберется поступать в университет. Глядишь, профессор замолвит словечко за Лизку в приемной комиссии.

С недавних пор их отношения с Багмаевым сделались еще теснее. Профессор стал обращаться к Суставину... за трупами. Ему нужны были для исследований свежие тела, не испорченные тлением и не перемороженые в морге. То и дело следователям приходилось иметь дело с телами людей, у которых не оказывалось ни родных, ни знакомых. Такой труп разрешалось отдать для научных исследований. Суставин хлопотал, и невостребованный труп оперативно направлялся именно в лабораторию Багмаева...

-Добрый день, Сергей Витальевич. Рад слышать, - уютно прошелестел в трубку Валерий Гаевич. - Помните, недавно от вас поступило тело девушки, студентки из общежития?

-Алина Барабаш? Как же, помню. Родственников у нее не оказалось, так что никаких проблем с оформлением не было.

-Очень вам за неё благодарен, Сергей Витальевич! Мы провели исследование ДНК этой девушки. И обнаружилась удивительная вещь. У этой Алины совершенно уникальный кариотип.

-Простите, что?

-Кариотип - это набор хромосом клетки. У неё не 46 хромосом, как у нас с вами, а 48! Понимаете? То есть лишняя пара хромосом "папа-мама". Как у обезьян.

-Но она же...

-Да, она вовсе не обезьяна. Даже совсем не обезьяна. Это совершенно другая пара хромосом. Некий странный гибрид, который нам еще предстоит изучить. Вы представляете, что это значит? Возможно, это результат какого-то генетического сбоя. А может быть, эта пара хромосом - своего рода нуклеарный атавизм.

-Валерий Гаевич, я не совсем...

-У меня возникла версия, что эти две лишние хромосомы могли быть

своего рода прабабушкой генного материала последующих поколений человека. Строительный материал, фундамент. Который сам уже ушел под землю, образно говоря. Мы считали, что у человека этих хромосом уже нет в природе, что они трансформировались в ходе мутаций. Но получается, они сохранились! Вы представляете? Это говорит об уникальности кариотипа данного человека. Весьма вероятно, лишние хромосомы были у особей дочеловеческого периода. У кроманьонцев, например.

-Вы хотите сказать, что Алина...

-Пока говорить об этом рано. Мне еще нужно время. Необходимо провести ряд исследований, чтобы сделать объективные выводы. Сергей Витальевич, у меня к вам большая просьба.

-Да?

-У вас есть фотографии этой Алины? Можете сбросить их мне на электронную почту?

-Я поищу. Но, Валерий Гаевич, я вас уверяю, ничего кроманьонского в ее внешности нет. Обычное человеческое лицо.

Профессор помолчал.

-У вас есть контакты людей, которые знали Алину?

-Мы ищем кое-кого из этих людей, Валерий Гаевич. Как только найдем, я вам обязательно позвоню.

Не успел он положить трубку, как позвонил Пантелеев, уже на мобильный.

-Серега, привет. Что делаешь?

-Чай пью. Вернее, пытаюсь.

-Тут такое дело... Я даже не знаю, как сказать, чтобы ты не подумал, что я сбрендил.

-Говори.

-Только что позвонили из судмедэкспертизы. У них появились данные вскрытия этой беременной студентки, Вики Минаевой. Так вот. Не родившийся младенец этой Вики... Ты сейчас скажешь, что я псих. Короче говоря, плод в ее животе был покрыт шерстью.

Суставин вздрогнул.

-Волосами, ты хочешь сказать?

-Нет, именно шерстью. Не только голова, а все тело, представляешь? Анализ показал, что это шерсть. Ну, там структура-муктура...

-Погоди, кто тебе сказал?

-Ковалевский из судмедэкспертизы.

-А чей ребенок? Паспортиста?

-Пока не знают. Надо генетический анализ делать.

-Хорошо, Паша. Давай завтра, я уже вырубаюсь от усталости.

-Пока.

Cуставин вернулся в кухню и привалился к закруглению углового диванчика. Допил остатки чая. Закрыл глаза. Хотелось заснуть, отбиться сном от всей этой идиотской фантасмагории.

Заснуть не удалось. Он поискал пульт, нащупал его на столе и включил маленький телевизор над холодильником. Наткнулся на хронику чрезвычайных происшествий, переключил. Попал на двух людей в сюртуках, что-то многозначительно мямлящих друг другу. Хотел двинуться по каналам дальше, но воспротивилась жена.

-Оставь, я смотрю этот сериал.

-И в чем здесь смысл? - поморщился Суставин.

Она села рядом и начала пересказывать сюжет. Монотонно и добросовестно, очень детально, перечисляя всех персонажей по именам и отчествам. "Василий Сигизмундович, Агафья Константиновна..."

Щелк-щелк. Огонек то вылетал из зажигалки, замирая по стойке смирно, то исчезал.

Суставин отбросил зажигалку и откинулся на спинку стула.

-Паша, что ты обо всем этом думаешь?

Пантелеев невозмутимо грыз семечки. Полузгивая, сплевывал шелуху в био-стаканчик, поглотитель мусора.

-Сейчас по телику чего только ни показывают, Серега. Ты программу "Нереальные факты" смотришь?

Суставин поморщился.

-Какие еще нереальные факты? У Валерия Гаевича все реально. Да и наша судмедэкспериза данные не с потолка берет.

-Тогда продай тему журналюгам. Они обожают такие истории. Так и вижу заголовок в каком-нибудь "Жуть-инфо": "Неродившийся ребенок оказался мохнатым".

Суставин покосился на Пантелеева.

-Циник ты, Паша.

-Да я б свихнулся иначе, Серега. И тебе совет: расслабься и посмотри на это дело, как на кино. Как будто это на экране - "бух! бах!", кого-то замочили, за кем-то гонятся.

-Я так не могу. - Суставин снова вхолостую клацнул зажигалкой. - Понимаешь, ДНК убитого Мукло и ребенка Минаевой говорят о том, что это отец и сын. К тому же у обоих - необычный набор хромосом. И у Алины Барабаш - то же самое! Все трое - Алина, паспортист и не родившийся ребенок - генетически принадлежали к дочеловеческому типу. Багмаев предполагает, что к кроманьонскому. Но какие к черту кроманьонцы в 21 веке? Да и внешне они совсем на них не похожи.

-Этот твой Багмаев уверен, что ребенок от паспортиста? А может, он от какой-нибудь гориллы? Я тут недавно в журнальчике читал про зоофилов...

-Он провел много контрольных тестов, - отмахнулся Суставин. - Это ребенок паспортиста. А вот откуда шерсть, непонятно. Я только чувствую, что это всё связано с нашими убийствами.

-Кто-то специально истребляет этих, которые... ну, особенные?

-Возможно.

-А беременная тоже из них?

-Нет, Вика Минаева была обычным человеком, без отклонений.

-И что ты собираешься делать?

-Искать Петра Зайцева. Похоже, все ниточки ведут к этому нашему неуловимому Джо.

-А Солодовникова кто искать будет?

-Вот ты и ищи. А я Зайцевым займусь. Боюсь, Паша, что он еще кого-нибудь убьет. Попытаюсь выбить ордер на обыск его комнаты в общежитии...

Ряженый прокурор

Прокурорская форма была широковата в плечах и немного болталась. Но в общем, сидела терпимо. Рич уверенно вышагивал по улице в грозном пальто, которое ему одолжил Игорь.

Со следователем прокуратуры Игорем Ткачевым он познакомился не так давно. Игорь приходил на рынок с проверкой. Рич привык, что все эти проверяющие сплошь гады и дармоеды. Но Ткачев оказался не таков. Проверял все по-честному, зря не придирался. Сказал, что в связи с угрозой терактов такие проверки теперь будут постоянными. Он тогда нашел одно нарушение, но никаких денег не взял, хотя Кемаль ему совал во все щели. Игорь ловко отбился от этих изощренных атак, сказав напоследок: "Устраните - тогда пришлете отчет". Устранили. После чего Рич решил, что лучше сам завезет отчет, чем доверится ненадежной почте, тем более что в тот день он как раз собирался прошвырнуться по центру, и путь его лежал мимо прокуратуры. В итоге бумагу он передал лично Игорю в руки. Разговорились. Выяснилось, что они почти соседи: Игорь тоже жил на Алтуфьевском шоссе, только чуть ближе к центру. И вкусы у них оказались схожими: арабская поэзия, старина Борхес, небрежно громыхающий английский рок, йога...

Они мало общались, у обоих на это просто не было времени. Но когда Рич позвонил и попросил о помощи, Игорь тут же назначил встречу. И без лишних расспросов выполнил просьбу Рича - привёз ему прокурорскую форму.

Они немного побродили по парку. Игорь был в неважном настроении, так как недавно расстался со своей девушкой. Язвил над начальством.

Рич долго его благодарил, но Игорь отмахнулся и сурово ткнул пальцем в пакет:

-Главное - форму мне не испорти. Мы обычно в штатском ходим, но в праздники приходится мундир напяливать...

И теперь Рич шел в этой форме, одновременно как бы посматривая на себя со стороны. Удовлетворенно отмечал про себя, что мундир с суровыми погонами и петлицами производит впечатление на окружающих.

Ему вспомнился обычай знаменитого университета Кара-уин, где раз в год студенты выбирали себе правителя. В день избрания этот правитель студентов ехал в гости к главе университета и целый час (неслыханная привилегия) общался с ним на равных.

"Гм, а не отсюда ли пошло знаменитое "халиф на час"?" - задумался

Рич.

Но он не успел обмозговать эту версию. Впереди, выглянув из-за березок, уже показалась цель его предприятия - обшарпанная, давно не ремонтированная общага.

Это, конечно, был далеко не дворец халифа. Сарай с гнилыми окнами, больше ничего. Оставалось надеяться, что играть здесь дурацкую роль придётся недолго.

Рич пересек холл и властно (как ему показалось) остановился перед турникетом. Вахтерша, крашеная рыжуха неопределенного возраста, испуганно затаилась за замусоленным окошком.

-Вы кто?

Рич выдержал паузу. Долгую (чем дольше, тем лучше, так внушительнее: неподвижный взгляд точно ей в переносицу, ровно между глаз).

-Извините, - прошептала вахтерша и покорно нажала на педаль. Клацнул разблокированный турникет.

Не спешить, не суетиться. Задержаться на ней взглядом. Вот так. Теперь небрежный толчок в турникет.

Рич процедил через плечо, что уполномочен расследовать дело об убийстве студентки Алины Барабаш.

-А где те, которые уже расследовали? - осмелилась спросить вахтерша.

-Они не справились и отстранены от дела. Следствием поручено руководить мне. Кстати, я не представился. - Он коснулся рукой фуражки. - Следователь прокуратуры по особо важным делам Тугарин Игорь Мстиславович.

Уже через минуту вахтерша взахлеб рассказала ему все, что знала, - и про жуткую смерть коменданта ("С асфальта соскребали, боже ж ты мой!"), и про исчезновение Петра Зайцева.

-Ой, тут такое кино было! За ним сыщики пришли, один толстенький и низенький, а другой худой и высокий. Петька от них в окно сиганул, со второго этажа, - хихикнула тетка.

-Вот почему эти следователи отстранены от дела. Мы с них спросим за разгильдяйство, будьте уверены, - Рич погрозил пальцем ободранной стене.

-Может, чайку? - робко предложила вахтерша.

Рич отверг это предложение.

-Нельзя терять ни минуты. Нужно как можно скорее найти Илью Муромцева.

-Мил человек, зачем его искать? Не мог он Алинку прибить.

-Почему вы так думаете?

-Ну сами посудите: если б он Алинку прибил, разве пришел бы сюда два дня наз... Ой!

Она всплеснула руками и прикусила губу.

-А ну-ка договаривайте, - грозно сощурился Рич.

Тетка всхлипнула и утерла платком нос.

-Я его два дня назад видела. Он сюда приходил.

-И что дальше? Он ушел?

-Не знаю. Я ж не одна на вахте сижу. У меня сменщики есть.

-Кто такие?

-Максимыч да Сова.

-Что за звери такие?

-Сова - это бабка, она на сову похожа. Вечно сидит, как сычиха, ни здрасьте, ни до свидания.

-А Максимыч?

-Древний дед, он никого не трогает, но студенты его боятся. Бывший зэк, двадцать лет за тройное убийство отсидел.

-Муромцев мог мимо них незамеченным выйти?

-Да вы что! - обиделась вахтерша. - Они хоть и старые, но дело знают. Мимо Максимыча клоп не проскочит. А Сова уж 40 лет вахтером кукует.

-Телефоны их, живо!

Через пару минут Рич выяснил, что ни Сова, ни легендарный Максимыч уже давно не видели Илью. Если, конечно, не врали. Он припугнул обоих вызовом на допрос в прокуратуру. Бабка испугалась и затряслась мелкой дрожью (это чувствовалось даже по телефону), а дед-уголовник начал нагло огрызаться и в итоге на полуслове отключился.

Да нет, непохоже, что они врали.

Комната Љ33, как и следовало ожидать, была опечатана. Тем не менее Рич подергал ручку двери. Пригнулся к замочной скважине и тихо позвал Илью. Прислушался. За дверью было тихо, как в гробу.

"Любопытно, - подумал Рич. - Зачем следователям понадобился некий Петя Зайцев? Он как-то связан с убийством Алины? Найти бы его комнату".

Рич заглянул на кухню, но там было пусто. Сунулся в туалет и насмерть перепугал какого-то студента. Тот едва штаны не потерял, увидев прокурора. Заикаясь, он поведал о Зайцеве такое, что Рич только хмыкнул.

"Да этот Петя не так прост. Чуть ли не заместителем коменданта тут устроился", - думал лже-прокурор, спускаясь на второй этаж.

Он подошел к комнате Љ25, где обитал Зайцев. На запертой двери виднелись явные следы насилия. Глубокая трещина наискось перерезала дурацкую наклейку с черепом и надписью "Не стучи, прибьет". Рич все же постучал. Никто не прибил, но и не открыл.

Он снова поднялся на третий этаж, затем на четвертый. Одна дверь в конце коридора была приоткрыта. Он ткнул ее. В нос ударило редкостное зловоние.

Морщась, Рич вошел. В комнате отчетливо пахло экскрементами.

За облупленным столом сидел парень астеничного вида. Нагнувшись над пол-литровой банкой, он выуживал из нее какую-то темную мазь и аккуратно растирал по левой ладони. Парень был так увлечен этим занятием, что не обратил никакого внимания на вошедшего.

У Вали Рябинина был очередной сеанс калопомазания, он пребывал в своего рода ритуальном трансе. Рич стоически преодолел разделяющее их расстояние и потряс экзота за плечо.

Валя встрепенулся, загородил банку рукой. Очевидно, увидев человека в форме, он испугался, что его ждут какие-то санкции.

Но Ричу не нужен был ни Валя, ни тем более его банка с дерьмом. Ему нужна была информация. Что случилось с комендантом? Куда делся Зайцев?

Валя оказался понятлив. Про Зайцева, правда, ничего не знал. Зато про гибель коменданта рассказал кое-что занятное.

Он как раз в тот злополучный вечер разливал мочу по бутылочкам.

-Так ты еще и мочой балуешься? - изумился "прокурор".

Валя пустился было объяснять, что это совершенно безвредно и для окружающих безопасно, но Рич попросил его не отвлекаться.

Валя поведал, что краем уха услышал про падение коменданта с крыши. Но в отличие от всех, не побежал вниз, а остался священнодействовать с бутылочками. Похимичив и продегустировав пару-тройку "образцов", он вышел из комнаты, чтобы поставить на кухне чайник. И тут его глазам предстала удивительная картина.

-Я увидел Васю из соседней комнаты, - интригующе прошептал чудила.

-Ну и что?

-А то, что этот Вася заносил два здоровенных оконных стекла в 49-ю комнату. Он у нас на все руки мастер. Если где-то стекло разобьется, Вася вставляет. По заданию коменданта он эти стекла с помоек натаскал.

-Может, в 49-й комнате окно было не застеклено? - перешел на шепот и Рич.

-В том-то и дело, что оно целое было! В этой комнате три первокурсницы живут, я к ним иногда за утренней мочой захаживаю.

-Где этот Вася живёт?

-В 41-й комнате.

-Ладно, господин...

-Рябинин.

-Спасибо, господин Рябинин. От имени районного прокурора вам будет вынесена благодарность за ценные сведения. Мы подумаем о назначении вам повышенной стипендии.

Рич хотел было пожать Вале руку, но не решился. Ограничился хлопком по плечу и с облегчением покинул пределы смердючей комнаты, успев зацепить взглядом начало стихотворения, накарябанного фломастером прямо на обоях:

О этот пряный смрад сортира,

О эта вяленая вонь:

Из писсуаров тянет сыром,

Из очек - пивом "Оболонь"...

"Сыром", - пробормотал Рич, закрывая дверь. Быстро огляделся.

Подошел к 41-й комнате и решительно стукнул в дверь. Не услышав ответа, грозно кашлянул:

-Прокуратура!

Но никто не открыл. Не повезло с Васей.

Зато в 49-й комнате все три юные жилицы оказались на месте. Одна была ослепительно красива, вторая - круглая, как накачанный мяч, а у третьей волосы буйно курчавились, как у овечки. В комнате пахло чем-то сладко-мятным. И вообще, было уютно. Аккуратные обои, полочки с книгами. На окне симпатичные шторки, на подоконнике - горшки с развесистыми цветами. Мебель, конечно, подкачала. Но везде было чисто.

-Следователь прокуратуры по особо важным делам Тугарин Игорь Мстиславович, - отрекомендовался он.

-Очень приятно, - вразнобой пролепетали девушки.

-А мы только что с пар пришли, - добавила та, что с бараньими кудряшками.

-Очень хорошо, - заметил Рич и сел на свободный стул.

-Мы вообще есть хотим, - заметила красивая. - Что вам нужно?

- Я расследую дело об убийстве Алины Барабаш. - Он кашлянул. - До меня здесь работали следователи, но... В общем, результатов они не добились, поэтому были отправлены ловить уличную босоту.

Он сделал паузу. Девушки, как ему показалось, смотрели доверчиво.

-У нас есть ряд зацепок, которые нужно проверить. Например, Петр Зайцев со второго этажа. Когда вы видели его в последний раз?

Увы, девушки никакого Зайцева не знали.

-Мы первокурсницы, еще не со всеми перезнакомились, - виновато заметила толстушка.

Рич скрестил руки на золотопуговичной груди. Ладно, зайдем с другого бока.

-При вселении в эту комнату у вас не было никаких претензий?

Девушки переглянулись.

-Вроде нет.

-А вы забыли, сколько тут грязи было? - вдруг возмутилась красивая. - Мы этот гадюшник полдня отмывали, отскребали. А сколько тут было клопов, тараканов и еще каких-то крылатых, кусючих тварей!

-Обои пришлось новые поклеить, - вздохнула кудрявая.

-Люд, это такая ерунда. Старые обои все сдирают, - заметила толстушка.

-Ирка, очнись! Ты называешь обоями то, что здесь было?

Красивая девушка так топнула ногой, что стул под Ричем опасно закачался.

- Ты называешь обоями те клочья, которые тут висели на стенах? Все в дерьме, в блевоте!

-Фу, Ленка, - скривилась толстушка Ира.

-Девушки, девушки, - по-дирижерски вскинул руки Рич. - Леночка, продолжайте. Но, пожалуйста, без этой брутальности.

-Да тут столько грязи было, что мы неделю с черными ногтями ходили!

У Лены брызнули слезы. Она полезла за платком.

- Представьте: мы эти обои начали сдирать - а там все сыплется. И целые куски вываливаются, а внутри дыры, так что разговоры соседей слышны. И в этих дырах - засохшие трупы к... к... крыыыс!

Она совершенно разрыдалась, словно актриса, глубоко вошедшая в роль.

-Успокойтесь, Леночка. Ирочка, налейте ей воды.

Он подсел к красавице и приклонил ее головку к своему погону. Не без удовольствия погладил ее.

Лену отпоили.

-С коменданта мы за всё спросим, - сурово пообещал лже-правоохранитель. - Ну, хоть двери и окна в комнате были целы?

-Слава Богу, - вздохнула толстушка Ира.

И тут Рич нанес заранее заготовленный удар:

-А для чего вам два дня назад вставляли стекла?

Первокурсницы замерли. Надо было развивать наступление, не давая им опомниться.

- Итак, вам вставляли новые стекла. Зачем?

Он театрально подошел к окну и мазнул пальцем по идеально чистой поверхности. Круто повернулся.

-Ну?

-Случайно разбили.

-Кто разбил?

-Мы, - неуверенно пролепетала толстушка Ира.

-Все вместе? Дружно треснули по окну кулаками, да так, что вышибли двойное стекло? - сардонически осклабился Рич.

-Нет, - выдавила Ира.

-А, ну да. Ваша подружка запустила в другую утюгом, но та успела увернуться. Послушайте, за лжесвидетельство я ведь могу вас арестовать. Вот прямо сейчас. У меня даже наручники с собой.

Рич громыхнул в кармане ключами от Нориной квартиры.

-Вот вы, Ирина. Представьте только, что подумают ваши родители, когда узнают, что вы в СИЗО. Дочка, наше золотце, уехала учиться в университет, и на тебе... Вы из какого города? Куда сообщить о задержании?

-Я расскажуууу! - прорвало бедную толстушку душераздирающими клокочущими спазмами.

Ричу стало совестно. Но терять наступательную инициативу не хотелось.

-Итак? - командно-председательским тоном произнес он.

Глотая слезы, Ира начала рассказывать. Она сбивалась и повторялась, подруги приходили ей на помощь.

Через пять минут Рич уже знал, что произошло в комнате два дня назад. Он вынул из внутреннего кармана фото Ильи.

-Это он?

Девушки закивали.

-Что было дальше?

-Не знаем, он ушел.

-Куда? Он покинул общежитие?

-Кажется, он собирался к кому-то в комнату, - наморщила лоб Лена.

-Точно, девочки! Он же к кому-то пошел, - вспомнила Люда.

Это все, что они смогли из себя выжать. Они добавили лишь, что в это самое время почти вся общага столпилась внизу, где лежал мертвый комендант.

"Получается, Илья вряд ли мог выйти из общаги незамеченным, - подумал Рич. - Где же он скрылся?"

Его заскребли нехорошие мысли. Почему Илья не позвонил, было непонятно.

-Полиция была?

-Приходил следователь. Но мы Илью не выдали! - заявила кругленькая Ира.

"Куда же он делся, черт побери?"

-Кроме вас, Илью кто-нибудь видел?

-Мы не знаем.

Лже-прокурор быстро поднялся.

-Спасибо, милые девушки, мне пора. Напоследок небольшая просьба: не надо никому сообщать о моем визите. Дело очень сложное и запутанное, не требующее никакой огласки. Оно на контроле у... самых высших лиц. Вы меня понимаете? Поэтому, даже если сюда придут из полиции и начнут задавать вопросы, обо мне ни слова.

Рич уже повернулся уходить, когда ехидный голос красавицы Лены заставил его вздрогнуть:

-А что, у сотрудников прокуратуры это новая мода - ходить в кроссовках? Или на ботинки денег не выделяют?

Три секунды Рич стоял к ним спиной, сжав ручку двери. Единичный смешок размножился до двух, к ним неуверенно примкнул третий. Они хихикали над ним.

Надо было что-то делать.

Он повернулся к ним лицом. Обвел всех троих холодным взглядом с примесью затаенной горечи.

-Кто-нибудь из вас знает, как мучительно плоскостопие?

И с достоинством покинул комнату, словно артист сцену. Только публика осталась в неведении - хлопать или улюлюкать.

А он уже сбегал вниз, сдирая с лица эту идиотскую маску правоохранителя, отчаянно браня себя за прокол с кроссовками. И словно шлейф, по туннелям его сознания неслось сомнение: "А мучительно ли плоскостопие? И берут ли с ним в прокуратуру?"

Свобода

Будь Рич не в форме, он, может, и постеснялся бы так делать. Но фальшивая личина освобождала его от совестливых сомнений, словно это и впрямь был не он, а некий Игорь Мстиславович Тугарин, реальный и профессионально циничный следователь межрайонной прокуратуры.

Он решительно принялся ломать дверь с надписью "Не стучи, прибьет". Из пары комнат выглянули соседи. Но, увидев человека в форме, тут же захлопнулись в своих норах.

Рич не знал, что он найдет за этой дверью. Но чутье подсказывало, что господин Зайцев играет в этой истории далеко не последнюю роль. Недаром же за ним охотилась полиция. Да и Илья не мог просто так испариться.

"Только бы не его труп", - подумал Рич, доламывая замок и пытаясь успокоить себя мантрой из Фирдоуси: "От смерти не уйти, таков закон".

В нос ударил запах отчаянно тухлой еды. Сразу был обнаружен и источник - открытая банка тушенки. Рич оглянулся вокруг, схватил какой-то кулек и накрыл им банку. Вонь ослабла.

Он подошел к окну и глянул вниз. До земли было, в принципе, недалеко, но внизу сплошные кочки, камни и узловатые корни деревьев. Без нужды он бы не рискнул прыгать.

Но Зайцев сиганул. На подоконнике виднелись следы обуви - волнистый рельеф подошв.

Лже-прокурор прогулялся по комнате, заглянул в холодильник. Тот был набит едой. Рич вдруг почувствовал голод. Вытащил шмат сыро-копченой колбасы, кусок сыра.

"Интересно, зачем этот Петя понадобился следователям? И чего он так боялся, прыгая в окно на эти кочки и бугры?" - думал Рич, жуя вязкую колбасу.

Он заглянул под кровать. Ничего.

В шкафу висела одежда - спортивный костюм, пиджак, пальто, брюки... Все выглядело так, будто хозяин только что вышел на улицу и скоро вернется.

Рич машинально перебирал и щупал Петину одежду. Внезапно что-то кольнуло ладонь. Он отдернул руку, осторожно потянул на себя деревянную вешалку с брюками. Поднес ее к окну, чтобы разглядеть получше.

Из щели, где лукообразная дуга сходилась с перекладиной, торчала грубая волосина длиной сантиметров 10-12. Рич выдернул ее и стал рассматривать. Она была похожа на кусок рыболовной лесы, только темная. И кончик у неё был заостренный и кололся весьма противно.

Он сунул необычную штуковину в карман. В голову почему-то полезли мрачные мысли.

Он прошелся по комнате. Присел на корточки и мазнул ладонью по полу - по бурому пятну, похожему на кровь.

Заглянул в тумбочку. Она была забита учебниками и конспектами, исписанными корявым почерком. В самой глубине тумбочки обнаружилась зачетная книжка студента исторического факультета Петра Николаевича Зайцева. В ней были сплошные трояки.

Все тетради в тумбочке лежали в беспорядке, многие были помяты.

Среди них Рич обнаружил прозрачный файл, в который был засунут один-единственный лист А4. Он был заполнен рукой Зайцева, но гораздо более аккуратно, чем страницы его конспектов. По всему видать, к тексту на этом листике Петя подошел с особым тщанием.

Странный педантизм для законченного троечника, подумал Рич.

Еще более странно выглядели записи на этом листе: Мука (3), Картошка (2), Доски (28), Кирпичи (104), Пиво (4 ящика), Цемент (1), Швабра (1), Ведро (2), Мыло (3 коробки)...

Перечень был длинный и какой-то беспорядочный. Скопом были записаны хозпринадлежности, стройматериалы, продукты, еще всевозможная всячина.

В комнате Пети все это барахло никак не могло поместиться.

Ряженый прокурор вышел в коридор и спустился вниз на вахту. Показал список вахтерше Ларисе. Та испуганно покачала головой и посоветовала обратиться к кастелянше Тамарке.

-А где она?

-Здеся, в третьей комнате по коридору. Стукни ей, она белье перебирает.

Тамарка оказалась крупной бабищей, загородившей своим брюхом в переднике весь дверной проем. В прожилках красной морды таились два хитрющих глаза. Незатейливая короткая стрижка придавала ей сходство с зубром.

-Чего тебе? - скривила губу кастелянша, не обратив никакого внимания на погоны силовика.

Рич понял, что по-хорошему ее, толстокожую, не проймешь.

-Отвечай быстро, где это хранится?

Он ткнул список Зайцева ей в морду - листок затрепетал прямо перед утопшими в мясе щелками-глазенками.

Щелки даже не шевельнулись. Бабища повела корпусом, пытаясь выдавить "прокурора" из комнатки. Ричу пришлось жилисто напрячься, чтобы удержаться в проеме.

-Эй, ты откуда такой взялся? - набычилась Тамара.

-От верблюда. Слышь, корова, а ну бегом говори, что это за список.

Рич включил нужный ритм дыхания и решительно шагнул вперед, вдавливая бегемотиху внутрь.

-Ну?

Встретившись с реальной силой, кастелянша сдалась.

-Погодь, милок, очки возьму.

Она нацепила окуляры. В них она сделалась похожа на репу, к которой прилепили две сушки. Принялась медленно читать список, шевеля отвесистыми губищами.

-Откуда он у тебя? - прогугнила она с неприязненным недоверием.

-Петр Зайцев.

Тамара вернула ему листок.

-Швабры, веники и ведра в подсобке стоят. Про все остальное не знаю.

-Где подсобка?

-Идем.

Кастелянша выпхнула Рича наружу, повернулась к нему ситцевым задом и заперла дверь. Вперевалку зашаркала по коридору, дошла до самого конца.

-Тут.

-Ключи есть?

-Нет.

Было похоже, что не врет. Рич попробовал открыть дверь ключом, найденным в комнате Зайцева, но тот не подошел.

Чуть разогнавшись, Рич прыгнул на дверь боком. Добавил ногой. Дверь только зазвенела.

-Ты чего делаешь? - вытаращилась кастелянша.

Рич отмахнулся. Но тетка продолжала верещать, замахала перед его носом мощными ручищами.

Арабист смерил ее взглядом. Гм, идея. Не дав кастелянше опомниться, он обхватил Тамару вокруг крупа.

-Эээ! Чего удумал?! - взвыла тетка.

Но поздно. Крепко слившись, спаявшись с кастеляншей в одно целое (в нос шибануло ядреным потом и терпкой хлоркой), Рич ринулся на дверь. Это спаренное полуторацентнерное ядро с размаху врезалось в дверь и вышибло ее с острым треском.

Рич с кастеляншей грохнулись в пыльную тьму.

-Спасибо, уважаемая, - сказал он, помогая ей подняться.

Тамара в ответ огрела его так, что фуражка слетела. Охая и ругаясь, она выползла из подсобки.

- А кто дверь чинить будет, ирод? Вот пожалуюсь на тебя начальству!

Рич не обращал на нее внимания. Отряхнув мундир, он нащупал в подсобке выключатель и зажег свет.

-Чтоб тебя... - сплюнула кастелянша и ушлепала.

В подсобке имелся стандартный инвентарь для уборки общаги - тряпки, метлы, ведра, швабры. Рич начал все это разгребать. И в этот момент услышал странный звук. То ли писк, то ли скулеж. Сначала подумал, крыса. Но, прислушавшись, понял, что это не грызун.

Звук, похожий на стон, доносился из дальнего угла каморки, из-под наваленных мешков и кирпичей. Рич бросился сдвигать в сторону стройматериалы. Стон сделался слышнее.

Наконец Рич дорылся до дна, отбросив в сторону последний мешок. Кто-то звал его оттуда, снизу.

"Сейчас, сейчас". Рич нащупал половую доску. Подцепил ее краем лопаты, перехватил рукой. Вынул доску, поднял вторую, отвел в сторону. Внизу, в пыльном сумраке, кто-то шевелился.

Рич выхватил из кармана светодиодный фонарик. Голубоватый свет пролизал темноту.

Бледное лицо прянуло ему навстречу.

-Илья?!

Рич протянул ему руку. Друг за нее уцепился. Мелко дрожа, он вылез из заточения, с грохотом отбрасывая третью половую доску.

-Рич!

Они обнялись.

Илья удивленно схватил его за лацкан.

-Почему ты в форме?

-Потом расскажу. А ты как здесь?

-Погоди, жрать и пить охота. Но еще больше... Ыыы, хоть бы добежать!

Бег с препятствием

Капитан Суставин входил в общежитие Љ9 с твердым намерением и бескорыстной решимостью. В свой законный отгул, вместо того, чтобы ехать на дачу с женой укрывать цветы на зиму, он явился сюда. Пришлось наврать супруге, что в общаге намечается следственный эксперимент, на котором он непременно должен присутствовать.

Выйдя из трамвая на нужной остановке, капитан побрел по дорожке, давя хрустящие листья. Мимо шла молодежь с мини-смартфонами, болтающимися в виде сережек. Все они были в модных скошенных джинсах, открывающих бок. А одна девушка горделиво семенила ногами, втиснутыми в одну штанину. Эта штанина сужалась книзу и была стилизована под русалочий хвост - последний писк от стаприны Армани.

Суставин пару раз обернулся на симпатичных студенток, вздохнув про себя, что девушки уже не обращают внимания на его замученную рожу с недосыпными кругами под глазами.

А ведь когда-то Серега Суставин был "ого-го", давал прикурить - полмикрорайона сбегалась глянуть, как он жарит на гитаре и крутит солнце на турнике.

"А теперь что мы имеем? - кисло думал он. - Сварливая жена, загнанные нервы, перхоть в стремительно лысеющей башке, дочь-балбеска..."

В таких невеселых раздумьях он приблизился к общежитию. Деловито вошел в вестибюль и приблизился к турникету. Обрадовался, увидев знакомую крашеную рыжуху на вахте. Она его уже видела, должна помнить.

Он приветливо ей подмигнул и кивнул на турникет.

-Откроете?

Рыжуха нахмурилась и не среагировала. Суставин подождал. Постучал по стеклу.

-Эй, уважаемая! Вы что, не узнаете меня?

Вахтерша нахохлилась еще сильнее.

-Как раз очень даже узнаю.

-Так в чем дело?

-А чего я должна тебе открывать? Ты кто такой?

Суставину это стало надоедать. Дуреха, наверно, совсем свихнулась на почве безделья и одинокого кукованья.

Пожав плечами, капитан вытащил из кармана удостоверение и приложил к стеклу.

-И что с того? - ехидно ощерилась нахальная тетка.

Похоже, она и впрямь - "тово". Суставин решительно сжал трубу турникета.

-Или ты меня сейчас же пускаешь, или у тебя возникнут крупные неприятности.

-А ну, полегче. Тоже мне атаман нашелся, - с немыслимым гонором осадила она его. - Я все знаю и про тебя, и про твоего дружка. Что, обделались? Ха-ха! Так что права тут не качай! Не на ту напал!

-Не понял. Что значит "обделались"?

-А то! Дело про убийство у вас забрали. Не справились, хлопчики. Так что нечего тут!

Суставин был ошеломлен.

-Кто вам такое сказал?

- Кто надо! Прокурор вместо вас пришел. Теперь он здеся расследует.

-Какой еще прокурор?

Суставин ничего не понимал. Морщил лоб и недоуменно поглядывал на победно скалящуюся бабенку.

Что происходит, в конце концов? Какая-то поганая вахтерша знает такие вещи, про которые он даже не догадывается. Получается, дело передали в прокуратуру?

Он покосился на рыжуху.

Та уже с кем-то болтала по телефону, издевательски подмигивая золотым зубом. Говорила долго, минут десять, словно куражилась. Долго прощалась с какой-то Верой, тюкала губами в трубку, изображая поцелуи, и уже вроде закруглялась, но спохватывалась и тарахтела, тарахтела.

Суставину ничего не оставалось, как играть желваками, пронзая ее остервенелым взглядом.

-Как фамилия прокурора? - спросил он, как только она положила трубку.

-А тебе какое дело, недотепа? Он вообще в форме, при параде. Не то что некоторые, - хмыкнула нахалка.

-В форме? - удивился Суставин.

"Что это за мода у прокурорских пошла Ї по общагам в мундире разгуливать?"

-А как он выглядел?

-Маленький такой, смугленький. В очечках. Зато очень представительный. Прямо как в кино.

-Смугленький в очках? - пробормотал Суставин.

Он знал кое-кого из прокурорских, они иногда пересекались по разным делам. "Кто ж это такой? Бердыев, что ли?"

-Да он и сейчас тут. Расследует. - Рыжуха уважительно воздела палец.

"Очень интересно", - подумал Суставин.

-Может, все-таки пустишь? - Он миролюбиво уткнулся в стекло. - У меня для этого твоего прокурора ценные сведения есть.

-Вот когда выйдет, тогда ему и доложишь, - отрезала вредная тетка. - А так нечего по общаге шляться кому попало. Тайна следствия, понятно? Видал такой фильм по телику? А ты посмотри. Может, тогда научишься дела распутывать.

Эта сволочь уже изрядно раздражала капитана. Он мог, конечно, достать пистолет, припугнуть дуру, чтоб в штаны наложила. Но не хотелось звереть. Потом будешь себя полдня укорять, что не сдержался. К тому же рассказ о прокуроре совершенно сбивал с толку. Он уже пожалел, что не поехал с женой на дачу.

Отклеившись от турникета, Суставин молча глянул на вахтершу. Она снова трепалась по телефону, перебирая пуговицы своей кофточки - долго и бестолково расспрашивала о каком-то кулинарном рецепте, что-то записывала, снова переспрашивала, орала "А соли, соли сколько?!"

Капитан пребывал в смутном смятении, не зная, что предпринять. Где-то на первом этаже послышались шаги. Двое, определил по звуку Суставин.

"Может, повезет на толковых студентов? Хоть какую-то информацию надо из них выудить", - решил он.

Но из-за поворота в холл, сияя прокурорскими галунами, вынырнул не кто иной, как его старый добрый знакомец, шустрый очкарик Рич Иванов. А позади него брел Илья Муромцев, изможденный и небритый, но вполне узнаваемый.

Увидев капитана, Рич ринулся обратно в общагу, увлекая за собой Илью. Суставин бросился за ними. Не обращая внимания на вахтершу, перемахнул через турникет и понесся за лубочным прокурором и его преступным приятелем.

Те летели по лестнице вверх, как сумасшедшие. Суставин прыгал за ними, не отставая.

Внезапно с третьего этажа выплыла кастелянша со стопкой белья. Обогнуть эту гору было невозможно. Рич с Ильей вонзились в ее объемное брюхо. Их засыпало наволочками и опутало простынями, оглушило визгом.

Тонущие в этой мешанине, они втроем, кастелянша, Рич и Илья, покатились вниз, под ноги Суставину, не давая тому шанса увернуться, увлекая его за собой чем-то матерчатым и рвущимся с необратимым треском...

Тревожное утро

С утра у Баева было нехорошее предчувствие. Проснувшись, он тихо встал и быстро оделся. Бросил взгляд на фонтан гнедых волос, выплеснувшихся на одеяло. Нагнувшись, коснулся их губами.

Кира заворочалась. Спросила из-под одеяла, который час.

-Спи, - сказал он тихо и вышел.

Спустился по витой лестнице вниз. Принял душ, съел йогурт, включил ноутбук и просмотрел новости.

Ничего особенного. Нападение на отдел МВД в Махачкале. На Алтае разбился Ми-6. В Крыму соблюдается режим тишины. В Москву едет Элтон Джон...

Все спокойно. Но что-то тревожило. Тянуло изнутри. Не давало возможности спокойно развалиться на диване, задрав ноги на резной столик.

Владимир Романович заходил по гостиной, нервно жуя дирол. Дьявольски хотелось курить, но Кира не выносила сигаретного дыма. Надо отвлечься, чем-то заняться.

Он снова залез в Интернет. Вспомнил, что сегодня в Думе заседание, и брезгливо скривился. Представил спикера - вертлявого живчика с преданными глазами задолиза. Мысленно окинул взглядом зал с "коллегами" - унылыми рылами, местами амбициозными, но в целом совершенно бездарными и скучными личностями.

Затем просмотрел новости кино, афиши концертов. С интересом отметил про себя, что скоро в клубе "Лимон" играет любимая группа его юности. "Боже мой, неужели они еще живы?" - с удивлением подумал Владимир Романович. Влез в папку "Музыка", отыскал в ней треки этой группы, одно название которой повергало в пучину воспоминаний - в мир кассетных магнитофонов, мешковатой школьной формы, шатания по пыльным чердакам и подвалам.

Нахлобучив наушники, он запустил первый попавшийся трек. В голове мерно зарокотал хэви-метал. Ему стало наконец тепло и покойно. В воображении медленно поползла вверх бугристая, угрюмая скала, похожая на черную бороду...

Он то проваливался в сон, то выныривал, балансировал на грани транса, и снова нырял. И оказывался у подножья скалы. И подступал к ней с намерением взобраться наверх. Но что-то мешало. И тут он понял: не за что ухватиться. Он с отчаянием подумал, что обречен остаться на этом острове. Острове? А почему это остров? Кто сказал, что это остров? Он обернулся назад, впервые отвел взгляд от скалы. И увидел пустую, ровную, тихую равнину. До рези в глазах бескрайнюю степь...

Его разбудил скайп. Булькающие трели вызова. Дернувшись, Владимир Романович чуть не свалился с дивана и уронил ноутбук. Звуки вызова оборвались. Но через пару секунд возобновились.

Подняв ноут, Баев принял вызов и хмуро уставился в экран. На нем замаячило ноздреватое лицо Яши Кирсанова из службы безопасности.

-Владимир Романыч, Владимир Романыч, - взывал Яша.

-Слышу, не тарахти.

-Связь плохая. Дачный поселок, тьмутаракань...

Губы Яши продолжали шевелиться, но звук уже не долетал. Прорывались лишь обрывки слов, которые только раздражали: "тр... елен... к чертям собач... представляете?"

Яша отключил видео. Его рассказ стал связным. Проректора

Солодовникова нигде обнаружить не удалось. В университете сообщили, что он внезапно взял отпуск за свой счет и куда-то уехал. Дома его не оказалось, соседи заявили, что он там уже несколько дней не появлялся.

-А теперь самое главное, Владимир Романович! На даче Солодовникова полиция нашла пакет. А в нём, кажется, ТО САМОЕ.

-Ты можешь без экивоков?

-Владимир Романович, это шкура. Я лично ее держал в руках. Колючая, сволочь.

-Неужели они сумели сохранить? - пробормотал Баев.

-Что, Владимир Романович? Плохо слышно!

-Ничего. Берите шкуру - и сюда.

Отключившись, Владимир Романович подскочил к креслу-вертушке и схватил айфон, набрал номер своего думского пресс-секретаря Инны.

Та долго не брала. Наконец соизволила.

-Слушаю, Владимир Романович.

-Спишь?

-За рулем, Владимир Романович, - обиженно буркнула Инна.

-Сегодня в Думе меня не будет. Скинь мне потом краткий пост-релиз.

-Владимир Романович, а как же вручение дипломов лучшим соцработникам?

-Пусть кто-нибудь из депутатов вручит, Кусков или Мотков. Или этот, как его...

-А как же интервью газете "Спекулянт"?! - взмолилась Инна.

-Перенеси на потом.

-Я их с таким трудом уламывала, договаривалась. К ним не так просто попасть на полосу, это вам не какой-нибудь "Столичный колоколец" или "Компрадорская правда", - заныла пресс-секретарь.

-Все! - Баев нервно мазнул по экрану.

И крутнулся в кресле, реагируя на шаги. Устало улыбнулся.

В дверях сквознячно заколыхался алый халат Киры. Она ежилась, пряча руки в карманы.

-Ты чего так орешь?

-Рабочий момент, - махнул рукой Баев. - Иди сюда.

Она села на второе кресло-вертушку и подъехала к нему. Погладила его по лысой голове.

Ему было приятно, как она гладит ему макушку, чешет висок. Хотелось положить голову ей на плечо и задремать под это нежное царапанье ее пальцев. Но задремать мешали тревожные мысли. К тому же было теперь непонятно, что делать с Кирой. По-хорошему, сегодня ей здесь не место. Нужно девушку на один день куда-то отослать. Но и расставаться с ней даже на сутки Владимир Романович не хотел.

Кира чмокнула его и сказала, что пойдет сварит кофе. Как только она ушла, Баев нажал на кнопку пульта, лежавшего на столе. Вошел человек лет пятидесяти с глубокими залысинами. Он был одет в костюм, на лацкане которого было прикреплено переговорное устройство с микрофоном.

-Савелий, вызови сегодня всех НАШИХ, - приказал Баев. - И распорядись насчет обеда для 26 персон. К 17.00.

Человек с микрофоном кивнул и безмолвно вышел.

Искусная подделка

-Этот шрам на сто процентов повторяет тот, что украшает висок любого саяра.

Стриженый очкарик в белом халате ткнул пальцем в компьютер.

На экране белело мощное тело Бардадыма, распростертое на анатомическом столе. Очкарик кликнул несколько раз мышкой, укрупняя снимок в районе виска.

-Даже оттенок основного рубца и его глубина аналогичны нашему, Владимир Романович. Уже не говоря о поразительном сходстве боковых линий.

Баев озадаченно поскрёб свой собственный шрам, который в последнее время надоедливо зудел.

-Выходит, он тоже...

Стриженый очкарик решительно замотал головой.

-Он не саяр. Этот шрам - не с рождения. Он вырезан искусным хирургом. Мало кто способен сделать такую виртуозную операцию.

-Можно узнать, в каком возрасте она сделана?

-Операция проведена в подростковом возрасте, где-то между 12 и 13 годами жизни этого человека.

Баев впился глазами в знак племени саяров, который оказался ловкой копией. Бардадыму было 59 лет. Получается, шрам вырезан где-то в конце 1970-х?

Хорошо, если это единичный случай. А если нет? Кто ещё, кроме Бардадыма? Сколько их?

-Что нужно для того, чтобы провести анализ подлинности шрама? - спросил Баев.

Очкарик усмехнулся.

-Элементарные приборы и полчаса времени.

Через пять минут, откинувшись на заднее сиденье машины, Баев набрал номер телефона.

-Яша, есть задание, - отрывисто сказал он вместо приветствия. - Пробей, где жил Бардадым, когда ему было 12-13 лет. Кто были его родители, друзья. И главное! Мне нужен список лучших пластических хирургов СССР в 70-е годы.

-Понял, Владимир Романович. Что-то ещё?

-Есть одно дело, - сказал Баев после паузы. - Но это при встрече. Через час жду тебя в ресторане "Голубой алмаз".

Ровно через 60 минут Яков Кирсанов, начальник Службы безопасности саяров, получил ещё одно секретное поручение. Он должен был организовать массированную проверку всех российских саяров. В детали проверки Баев его не посвятил, но общую задачу обрисовал:

-Сегодня же я созову Всесаярский съезд. Дальше ты действуешь синхронно с начальником нашей секретной лаборатории. Главное Ї проверить всех. Абсолютно. При этом никто из саяров не должен ни о чём догадаться и ничего не должен почувствовать.

-Всё будет в лучшем виде, - засмеялся Яша. - Один вопрос, шеф.

-Давай.

-Вас, это самое... тоже на проверочку?

Баев слегка покраснел и поправил салфетку. Подцепеил грибок с тарелки и кивнул жующему Яше:

-И меня на проверочку, и тебя. Всех! Как там Солодовников?

-Раскалываем потихоньку. Но пока молчит, зараза. Приходится задействовать лазерный индуктор. Кое-что из него вытягиваем во сне.

-Мне не нужно кое-что. Давайте главное! Где штаб джугов? Сколько их?

-Работаем.

-Психо-нейронный сканер применяли?

-Еще нет.

-Чего ждешь?!

-Владимир Романович, нужно подготовиться, выверить данные, написать персональную программу. У нас народ и так ночами работает, без выходных и отпусков.

-Меня интересует результат. Когда?

-Две-три недели.

-Неделя, и ни днем больше!

В пяти кварталах от ресторана "Голубой алмаз" чернявый пухлый лейтенант ФСБ из отдела стационарной прослушки ошарашенно приподнял над головой наушники.

-Вов, ты слышал?

-Слышал, Жора, - озабоченно отозвался его напарник, лысеющий капитан с треугольным лицом.

-Вов, кто эти люди? Всесаярский съезд какой-то. Секретная лаборатория. С кем-то борются... Откуда они взялись? Что за разговор мы перехватили?

Чернявый лейтенант вынул платок. Промакнул испарину на своём пухлом лице.

-Похоже на тайную организацию, - прищуренно молвил капитан с треугольным лицом. - Разговор записался хорошо?

Пухляк кивнул.

-Пометь время, - велел треугольный. - В каком месте прослушка сработала?

Пухлый нажал несколько кнопок, на экране его компьютера высветилась трёхмерная карта города с огромным количеством мигающих точек. Кликнув мышкой, лейтенант запустил программу поиска.

-"Голубой алмаз" на Варварке, - доложил он через минуту.

-Значит, так, Жора. Бросай всё и займись детальной расшифровкой разговора.

Треугольный сорвал с вешалки пальто.

-Вов, а ты куда?

-Попробую выяснить, у какого столика стояла прослушка, и кто там в этот момент сидел.

Ноутбук с тарабарщиной

Рич остановил диктофонную запись. В речи этой парочки улавливался какой-то акцент. Плюс - совершенно тарабарская фраза. Что это за "Ахат расхат" такой?

Рич знал арабский, турецкий, курдский и еще несколько восточных языков, плюс немного китайский и мог объясниться на хинди. Но тут он пасовал. Это "Ахат расхат" было что-то совсем незнакомое.

Он попытался забить диковинную фразу в Гугле. "Эта комбинация слов нигде не встречается" - бесстрастно выдал поисковик.

Рич пустился в размышления. Кто такие эти Жага и Бара?

Они искали в отделе полиции дело Алины Барабаш. Логично предположить, что эти два типа со странными именами (или скорее кличками) как-то замешаны в этом деле.

Они убили Алину? Или выполняли приказ убийцы? Как бы то ни было, мотив убийства Алины оставался совершенно непонятен.

Далее. Вся эта история крайне интересует депутата Баева. Причем настолько, что он готов костьми лечь, лишь бы найти предполагаемого убийцу - Илью Муромцева.

Но потом охота на Илью резко прекращается. Полиции дана отмашка искать проректора университета Солодовникова. Очевидно, Баев понял, что Илья не убивал Алину.

Тогда напрашивается вывод, что к убийству причастен Солодовников.

Но зачем Баев вообще встрял в эту историю? Что ему за дело до всей этой мелкой общажной бытовухи?

Рич прокрутил вторую запись. Здесь начальник Суставина, полковник Затворов, проговаривается насчет Баева:

Сегодня меня вызывал к себе Бай. То есть, депутат Баев. Большой человек. Знаешь, для чего он меня вызвал? С пеной у рта орал: "Затворов, где Муромцев? Уже две недели прошло, а вы все ищете!"

Накануне Игорь Ткачев из прокуратуры скинул Ричу на электронную почту секретное досье на этого Баева.

Интересный тип. Чем бы он ни занимался, ему везде сопутствовал успех. Открыл магазин - стала разветвленная торговая сеть. Основал сеть спортивных баров - нынче к нему ломятся все фанаты от Калининграда до Владивостока. Затеял строительную фирму - теперь у него в заказчиках ходит половина крупных корпораций. Акции его компаний свободно торгуются на нью-йоркской и лондонской биржах. Успешен, бестия, до чертиков. Вопрос: откуда такая удачливость?

Рич не сомневался, что здесь густо пахнет коррупцией и откатами.

Но было и что-то еще. Всякий раз Баев идеально чувствовал момент, когда нужно атаковать тот или иной рынок.

Так, в производство кухонной мебели он вложился аккурат в тот самый момент, когда Таиланд накрыло цунами, и поставки мебели из этой страны прервались. А сеть рыбных ресторанов он развернул буквально за неделю до того, как в очередной раз полыхнула атомная станция Фукусима, отравившая японскую рыбу. После чего перепуганные рыбоманы побросали все "суши-бары" и кинулись к осетринке и стерлядке от Баева.

Как он мог предсказать цунами в Таиланде и землетрясение в Японии?

Стукнула дверь. Пришел Илья. Ни говоря ни слова, он устало растянулся на диване и закрыл глаза.

- Весь город прошел. В кино сходил, в зоопарке был. Зашел в университет, заодно узнал, что отчислен. Мать, конечно, в шоке. А мне все равно, даже не зацепило. Депрессия у меня, ребята.

С кровати донесся сиплый голос Коли:

-У кого депрессия? А ну наливай!

Рич хотел его стукнуть, но Коля сам благоразумно отключился.

Пружинисто вскочив с дивана, арабист расстелил на полу два спортивных мата Норы.

-Садись, - похлопал он по плечу Илью и сам сел в позе лотоса.

Друг приподнял тяжелые веки и простонал:

-С ума сошел? Ноги гудят, как котлы.

-Давай-давай. Немного позанимаемся, потом будем чай пить.

Илья со стоном поднялся и кое-как уселся, скрестив ноги по-турецки. Но у Рича гуттаперчевые ступни лежали на бедрах, а Илья со скрипом засунул их под себя, причем колени остались торчать вверх буквой V. Да и спина у него изгибалась дугой, хотя ей полагалось быть ровной.

С трудом и тоской, постепенно пополз Илья Муромцев вслед за Ричем в нирвану хатха-йоги. Начал повторять за ним упражнения - скукоживался и вытягивался, отчаянно гнул спину и с хрустом закручивался, заворачивая туловище в одну сторону, а ноги в другую.

Тяжесть в сердце понемному вытеснилась ломотой в теле...

Рич заварил китайский чай из соцветий.

-И все-таки не могу понять, как Алина могла связаться с этим Солодовниковым, - вздохнул Илья. - Она всегда казалась такой искренней. И на тебе, приплыли.

-Может, ты ее не знал до конца?

Илья пожал плечами.

-За три года человека хорошо узнаёшь.

-А где вы познакомились?

-В Крыму. Он к тому времени уже стал ЗОО "Крым".

-Разве три года назад он уже был ЗОО? - удивился Рич.

-Ты что, забыл? После военного переворота в Симферополе и резни в Бахчисарае в Крым ввели международные войска. А потом для поддержания экономики его объявили ЗОО - Зоной особого обслуживания. Границы снова стали прозрачными, цены копеечными, вот мы с Лёхой и Геной и рванули туда отдохнуть.

Безумная гонка

Баев мчал, на ходу настраивая навигатор. "Где там это паршивое Бибирево?"

На экране высветилась картинка типичной окраины, с нагромождениями домов, среди которых просачивались узенькие бороздки улиц и проездов.

Он задал нужную улицу и свернул по маршруту. Отхлебнул виски. Удачно проскочил два светофора и резко споткнулся на третьем, который полыхнул красным перед самым его носом. Баев еще отпил из бутылки.

Что он скажет Кире, когда увидит её?

Впереди назойливо мерцала вывеска ночного клуба. Какие-то игривые завитки, паскудно-безвкусная пошлятина. "Кто разрешил эту дрянь? Куда смотрит глава управы!"

Зажёгся зелёный свет, и он рванул дальше. Понёсся, увеличивая скорость. Свернул на узкую улочку.

И тут, как назло, из дворов выползла "Девятка". Кряхтя, это доисторическое корыто затарахтело перед ним со скоростью повозки с дровами. Баев яростно посигналил зажившемуся старичку. В принципе, тот мог бы подвинуться правее и пропустить баевскую "Ауди". Но то ли водитель был глух, как пень, то ли из принципа не прижимался к бордюру.

Поклаксонив ещё пару раз, Владимир Романович глянул вперёд. Встречки не было.

Он крутанул руль влево и нажал на газ, обходя "Девятку" по встречке через сплошную линию.

Весь манёвр занял не больше двух секунд, но этого хватило, чтобы его засекли. Прямо по курсу он стремительно приближался к машине ДПС. От неё отклеился полицейский, помахивающий жезлом.

"Проклятый "Жигуль", - проскрежетал Баев, зло оглядываясь.

Затормозил рядом с инспектором, опустил стекло.

Гаишник неспешно и слегка пританцовывая, словно смакуя момент, подкрался к его "Ауди".

-Нарушаем.

-Послушайте, сержант. - Владимир Романович с трудом сдерживался, стараясь казаться миролюбивым. - Вы сами видели, какая рухлядь впереди тащилось. Как вы сами поступили бы на моём месте?

-У меня нет нового "Ауди", - сказал инспектор, как бы на что-то намекая.

-Какая к чертям разница! Вы видели этого урода?

Владимир Романович даже брызнул слюной.

-Стоп, да вы пьяны. - Сержант положил ладонь на опущенное стекло. - А ну-ка выходите.

-Ты сдурел, начальник? Я депутат! У меня машина...

Тут только Владимир Романович вспомнил, что его депутатский "Мерседес" умчался на поиски Киры. А пиджак со значком и удостоверением он оставил дома.

-Ваши права и документы на автомобиль, - прозвучал над ухом голос сержанта.

Баев пристально посмотрел на него, словно впервые увидев. Совсем мальчишка. Еще не обросшее жиром лицо, оттопыренные уши. Все впереди.

Быстро мелькнули две сменившие друг друга мысли. Первая Ї выбросить левый прямой в челюсть, вторая - звякнуть министру.

Обе отбросил. Времени в обрез. Сейчас главное Ї Кира.

Владимир Романович снял ногу с тормоза и резко нажал на педаль акселератора. Сержант ошарашено отпрянул. Замахал руками, засвистел. Заорал противно, с интонацией шпаны: "Стоять!"

Его голос "защёлкнулся" вместе с закрытым окном. Баев прибавил скорости. К чертям собачьим. Будет он мне тут ещё права забирать. Нашелся птенчик. Кого? Меня, Верховного саяра!

Он летел, как сумасшедший, разбрызгивая лужи и визжа на виражах. Так увлекся, что проскочил поворот, который подсказывал навигатор. Свернул на следующем перекрестке.

Там его уже ждали. Три машины ДПС с мигалками намертво перегородили всю дорогу от края до края.

"Когда они успели? - удивился Владимир Романович. - Может, я тут не причем, и они ловят кого-то другого?"

Но тут же увидел нескольких полицейских, которые вылезли из машин и стали тыкать в него рациями.

Мелькнула шальная мысль объехать заслон по тротуару. Его машина взяла бы этот бордюр как нечего делать. Но был риск налететь на

пешеходов.

Владимир Романович затормозил. Все последующие события пронеслись, как в кино. Его вытащили, практически вырвали из машины, хотя он и не сопротивлялся. Тут же дали по голове чем-то увесистым, от чего он тут же поплыл. Пинком втолкнули в полицейскую машину и грубо защелкнули наручники, ободрав кожу на запястье.

Упав на сиденье, Владимир Романович выключился...

Он пришел в себя в небольшом грязном помещении с бетонным полом. Приподнялся и тут же со вздохом осел на грязную лавку. Голова гудела.

Он осторожно прислонился к влажноватой, словно потной стене. Взгляд бесцельно поблуждал по облупленной двери.

Здесь было сыро и вонюче. Баев покосился (повернуть голову не было сил) и увидел двух мужиков.

Один был типичный бомж - бородач в грязном рваном пальто, мирно спящий на лавке. Второй был совершенно другого сорта. Приличный с виду дядька лет пятидесяти, в бордовом джемпере и пиджаке. Пегие волосы с мальчишеской челкой. Отрешённый взгляд из-под очков, вертикальная складка над переносицей. До тошноты типичный интеллигент.

Интеллигент сидел, скрестив руки на груди. То ли разглядывал многочисленные похабные надписи на стене, то ли просто думал о своём.

Владимир Романович почувствовал, что адски хочет в туалет.

-Эй, выпустите в сортир! - крикнул он.

Вернее, хотел крикнуть. На самом деле получилось глухо и вяло. Громче не мог - голова вскрикивала от боли.

-Да вон сходите, - махнул рукой интеллигент. - Ведро.

Владимир Романович обернулся и увидел заскорузлую парашу, всю чёрную от слизи и дряни. Со стоном поднялся (оказалось, что болит ещё и колено), подковылял к ведру, стараясь не коснуться бомжа.

Но оказалось, что расстегнуть брюки в наручниках непросто.

-Простите, не могли бы вы мне помочь?

Интеллигент не сразу понял. Но тут же откликнулся с некоторым смущением. Хоть и не с первого раза, но справился с депутатской змейкой.

Баев поморщился от дикости происходящего: какой-то мужик расстегивает ему мотню. Но все это было такой ерундой по сравнению с нахлынувшим облегчением...

-Позвольте застегну, - деликатно заметил интеллигент.

-Пожалуйста.

Владимир Романович с ироничной театральностью воздел скованные руки.

Они опустились на скамью.

-Вас как зовут, спаситель?

-Артём Борисович.

В свою очередь представившись, Баев спросил, нет ли у него сигареты.

-Отобрали, сволочи. Уже три часа сам мучаюсь, - вздохнул интеллигент.

-За что они вас?

-Задержали на марше.

-На каком ещё марше?

-Вы что, телевизор не смотрите? - удивлённо вперился в собеседника интеллигент. - Протестный марш в центре. Весь город бурлит. Вы в самом деле ничего не знаете? Ну, вы даете! На одном Новом Арбате Ї толпы.

-Почему тогда взяли только вас? Где же остальные?

-Меня взяли как самого безобидного. Увидели культурную рожу Ї и в кутузку. Надо ж было кого-то схватить. А самых ярых закоперщиков даже пальцем не тронули. Да и куда им! Пусть бы попробовали Ї народ бы их тут же разорвал! А я с краю шёл, вот меня и сцапали.

Владимир Романович недоверчиво уставился на него.

-И куда направились эти толпы?

-Я слышал, к Дому правительства, требовать отставки. Думаю, ещё чуть-чуть, и президенту придётся убрать этих жирных скотов. Ну, или роспуск Госдумы и объявление новых выборов. Иначе, - тут интеллигент неожиданно скорчил свирепую рожу и мазнул пальцем по горлу, - президенту кранты.

Ну и ну. Владимир Романович не верил своим ушам. Да что они там, в официальном правительстве, с ума посходили? Совсем мышей не ловят!

Он машинально сунул руку в карман за айфоном и чертыхнулся, вспомнив, что его отобрали.

-Вас-то за что? - спросил в свою очередь Артём Борисович.

-Неважно, - буркнул Баев.

-Я смотрю, вы хорошо одеты. Да и пахнет от вас как-то элитно.

Баев хмыкнул.

-Я подумал, что даже если такой, как вы, попал к ним в немилость, - продолжал Артём Борисович, - то этой власти действительно скоро кирдык.

-И что дальше?

-Посмотрим. Главное Ї свалить преступный режим. Ворьё проклятое пересажать.

Интеллигент вдруг резко встал и подошёл к стене. Изо всей силы стукнул по ней кулаком. И уйкнул от боли, с гримасой плюхнулся на лавку, потирая ушибленную кость.

Баев посмотрел на него с иронией. Задрал ногу на ногу.

-Вы полагаете, что после смены режима станет лучше? Вы, как я погляжу, тоже на голодранца не похожи. И джемперок, и очки в стильной оправе. Профессура?

-Допустим, - всё еще морщась, пробормотал Артём Борисович.

-Дайте угадаю профиль. Эээ... Историк?

-Прекратите!

Артём Борисович снова вскочил, продолжая потирать отбитую руку. В его глазах блеснула ярость.

-Я всё понял! - вскричал он. - Вы сами из этих чинуш. Мне кажется, я вас даже где-то видел. Только не могу вспомнить. Вас сюда подсадили как провокатора?

-Сядьте, - устало сказал Баев.

Головная боль усилилась. Он провёл ладонью по лбу, по переносице. Зажмурил глаза.

-Послушайте, как вас... Артём Васильевич...

-Борисович!

-Вы в самом деле думаете, что будет лучше? Ну, после того, как свалят режим этих, как вы изволили выразиться, жирных скотов?

-Я надеюсь, я верю.

-Да сядьте вы наконец. Успокойтесь.

Интеллигент не сел, но хотя бы мельтешить перестал.

-А теперь слушайте меня, дорогой Артём Борисович. Лучше не будет. Станет только хуже.

-Мы это уже сто раз слышали! Старые мантры тухлого правительства.

-А где вы возьмете не тухлое?

-Оно уже есть! Пойдите на улицу и увидите! Там готовые министры. Интеллектуалы! Не то что эти ваши вонючие хорьки из Белого дома!

-Даже интеллектуалы ничего не смогут сделать, - вздохнул Баев. - Они и пикнуть не посмеют против той силы, которой им придётся подчиниться. Иначе крепко об этом пожалеют.

-Вы о чём ? О народе?

Интеллигент обернулся на мирно спавшего бомжа.

-Да о каком народе, наивный вы человек.

Ещё чуть-чуть, и Баев ляпнул бы лишнего. Но лязг и грохот открываемой двери прервал его.

В камеру вошла целая делегация полицейских в погонах. Они робко скучковались у стены. С первого же взгляда на их виноватые хари Баев все понял.

Повисла неловкая пауза. Вперёд робко вышагнул упитанный полковник. Он дрожащей рукой протянул Баеву ремень и айфон. Пробормотал извинения, сказал, что он может быть свободен, машина ждёт, виновные в его задержании уже наказаны.

-Не надо никого наказывать, - сказал Баев. - Лучше расстегните наручники.

Полковник заорал:

-Ключ от наручников!

Подскочили, отомкнули.

Надев ремень, Баев обернулся к интеллигенту. Захотелось сказать ему что-то ободряющее.

-Не вешайте нос, профессор.

-Я не профессор, - угрюмо ответил тот.

-Значит, будете.

-Не буду. Задницу не умею лизать.

-Я вам помогу. В смысле, дорасти до профессора, - уточнил Владимир Романович. - Если возникнут какие-то проблемы, позвоните в городскую думу и спросите Баева.

-Не дождетесь, - отрезал интеллигент.

Владимир Романович пожал плечами и вышел из камеры. За ним, семеня, вывалилась кавалькада полицейских.

-Выпустите этого человека, он ни в чём не виноват, - сказал Владимир Романович, когда закрылась дверь. - Да и бомжа тоже. Только отмойте его и побрейте. Человек все-таки.

-Есть! - щёлкнул каблуками полковник.

Баев смерил его слегка брезгливым взглядом.

-Владимир Романыч, а вы это... гляньте в свой телефончик, там вам кто-то важный звонил. Наш балбес дежурный не сразу разобрался, нагрубил. Но вы не волнуйтесь, он за это ответит по всей строгости...

Баев уже не слушал его болтовню. На экране светилось несколько неотвеченных вызовов от начальника службы безопасности Яши Кирсанова.

-Звонил? - спросил Баев у Яши, соединившись.

Вместо ответа он услышал долгий и шумный выдох.

-Слава Саяру, вы живы, Владимир Романович!

-Жив, конечно. А ты думал, менты меня здесь забьют до смерти?

-Какие еще менты? Владимир Романович, что с вами? Вы не в курсе, что ваш особняк взорван?

Баев чуть айфон не выронил.

-Как взорван?

-Подчистую, одни руины. Пожарные еле потушили. Сейчас там спасатели, нашли восемь обугленных трупов. А вы на звонки не отвечаете!

-Ладно, успокой там всех, - пробормотал Баев.

Он был бледен и ошарашен.