Аннотация: Как и во всех банальных историях - мальчик любил девочку, потерял ее, снова нашел. Вот только не учел того, что к моменту встречи у него появились новые, очень серьезные обязательства
Обычно я не очень хорошо ориентируюсь в городе. Топографический кретинизм, как он есть. Однако когда нужно кого-то забрать, я сразу начинаю знаю, куда и как пройти, будто кто-то выкладывает дорожку из желтого кирпича. Впрочем, должны же быть при моей профессии хоть какие-то бонусы?
И сейчас я точно понимаю, что в этот глухой тупик я забрел не в бесцельном блуждании. Дождь бьет косыми струями, будто в надежде начать новый всемирный потоп. Его серая пелена прекрасно дополняет то, что вижу сейчас перед собой. Идеальная декорация для какого-нибудь триллера. Для сцены, в которой жертва бегает в тупик, и некуда бежать от преследователя. Впрочем, нет - можно было бы вот в это небольшое вентиляционное окно с выломанной решеткой. Узкое, низкое, но пролезть можно. И, похоже, именно это мне и предстоит сделать.
Ну, внутри хотя бы сухо. Люблю я прогулки под дождем, но не под таким же проливным. Подвал оказывается каким-то техническим помещением. Гудящие машины, большие баки в углу и множество переплётных труб, освещаемых лишь тусклой лампочкой, забранной в металлическую сетку. Судя по тому, насколько в помещении тепло - это бойлерная или что-то подобное. Даже странно, что ее еще не оккупировала стайка бездомных.
Впрочем, возможно их нет тут из-за того, что в дальнем углу прислонился к стене какой-то мрачного вида тип, держащий в руке здоровенный Магнум? Ясное дело, что шел я именно за ним. Все же никого больше нет еще на много метров вокруг. Подхожу поближе и забираю пистолет из непослушных ладоней. Он даже не сопротивляется. Из-за запекшихся на лице крови и грязи я не могу разобрать его черт. Судя по тяжелому, прерывистому дыханию и дрожащим рукам, делаю него сильно плохи. Впрочем, в другом случае меня бы здесь не было.
Кажется, он хочет выругаться. Но сил нет даже на это. Да, умирающий человек с пистолетом в бойлерной. Ясное дело, что за этим кроется история. Но я не хочу ее знать. Слишком много их уже в моей памяти. Он собирается с силами. Хочет что-то сказать. Или, скорее, спросить. Видно, понял, кто я такой. В последние минуты люди всегда хорошо это чувствуют. Впрочем, я знаю что он хочет узнать. Почти все это спрашивают. Хотя он, похоже, уже не спросит. Сил уже нет ни на что. Кладу руку ему на плечо и через минуту все для этого безымянного заканчивается. Остаётся только отправить сообщение о новом теле - и больше мне тут делать нечего. Ну, а судя по запертой двери пройти сквозь здание мне не светит, так что продеться возвращаться под ливень. Куртка и джинсы, похоже, пропитались водой страшней флотской половой тряпки.
Ну, хоть идти осталось недалеко. Вот как раз до этого грязного подъезда, напоминающего декорацию к фильму ужасов. Общарпанный, с исписанными руганью и какими-то странными призывами к войне с обществом стенами. Он пропитан вонью немытых тел ночующих тут бомжей, кошачьих и собачьих испражнений и черт еще знает чего. Куча грязного тряпья на лестничном пролёте, на поверку оказывающаяся укрывшимся разной ветошью бездомным. Отвратительное место. Впрочем, меня тут ждут. Я знаю, в какую дверь нужно позвонить, чтобы ее открыли для меня. Все же я тут не впервой. Кнопка звонка словно не хочет нажиматься - такая она тугая и неудобная. Но ничего, скоро я все исправлю. В конце-концов именно за этим я тут.
Сопровождаемая скрипом давно несмазанных петель, обшарпанная дверь открывается. Женщина за ней - будто сошла с картинки. В словаре, иллюстрирующей словосочетание "побитая жизнью". Выглядящая, как типичная женщина, что вместо того, чтобы следить за собой, предпочитаете следить за тем, чтобы ее стакан не пустел.
Квартира, как и прежде, вгоняет в уныние одним своим видом. Наверное, нуждайся слово "халупа" в иллюстрации - фотографии отсюда смело могли бы служить ими. Неделю назад. Когда я попал сюда в первый раз, я был подавлен и взбешен одним фактом того, что она обитает в таком месте. Впрочем, это, как показали последующие дни, была меньшей из проблем.
Ну, по крайней мере, сегодня на кухне нет ни пустой, ни полной бутылки. Хм, а день-то начинает мне нравиться. Привычным уже движением вытаскиваю табуретку из-под стола и сажусь напротив нее.
-Я договорился. Ты отправишься в клинику на следующей неделе. Пройдешь полный курс лечения. - Я говорю, продолжаю рассказывать условия и расписывать, что да как будет. Странно, но я почти н чувствую раздражения. Я чувствую, что ей все равно, как и всегда. Однако сейчас она не злиться. Просто ждет. Ждет того, для чего продолжает впускать меня сюда каждый день.
Да уж. Не думал, что после стольких лет поисков мне придётся первым делом заниматься такими вещами. Но это нужно. Сейчас я снова буду делать то, что умею лучше всего. Подарю ей грезы. Открою небольшое окно туда, куда обычными путями не попасть.
И за эту возможность, заглядывать иногда в те окна, что я умею открывать, я заставил ее пообещать делать все, что я скажу. И поэтому она отправиться сегодня вечером в клинику. Поэтому вылечиться и забудет о выпивке, наркоте и прочей дряни, что она сейчас себя накачивает для того, чтобы хоть как-то приглушить боль от потери дочери и мужа.
Неправильный ,идиотский выход. Да , это так. Но со стороны судить легко. Можно сказать, что смерть придет за всеми. Близкие умрут, и тебе будет больно, однако это нужно пережить. Справиться с утратой ,смириться и прочие выражения из групп взаимопомощи. Нет, слова-то правильные. Дорогие тебе люди умирают. А ты живешь. Так живи.
Однако ей было слишком больно, чтобы это понимать. Она ни в чем не виновата. Просто женщина, лишившаяся опоры и смыла существования. Лишившаяся дочери и любимого мужчины. Того, кем должен был быть я, не ошибись так сильно в тот раз. А кто из нас не сломался бы, останься он один на один со своей болью? Вот и она не выдержала. Наркотики, выпивка, курево - словом, все, что помогает забыться. Кому ее винить за это? Уж точно не мне. Так, пора на сегодня заканчивать. Отпускаю ее ладонь. Нет, мне вовсе не обязателен контакт для того, чтобы отправить человека в мир грез. Но касаться ее, чувствовать теплоту ее тела - это одна из тех вещей, в которой я не могу себе отказать. Она открывает глаза. Счастливые, как и всегда после сеансов.
Да, на сегодня хватит. Она спокойна. Даже умиротворена. Дьявол, как же все-таки неприятно, как больно видеть знакомые черты за этой испитой и побитой жизнью женщиной. Ее глаза, ее взгляд и ее манера постоянно что-то теребить в тонких, и, некогда ухоженных, ладошках. Порой мне кажется, что ей завладел какой-то злой дух, превратившей некогда прекрасную девушку в страшную пародию на себя саму. Жаль только, что я точно знаю - не бывает никаких злых духов. Разве что наши пороки и слабости заслуживают так наименоваться.
-Ты сегодня какая-то другая. Такая спокойная. Уже не даже не споришь, когда я говорю о клинике, о лечении. - говорю я. Разве это плохо? Ты вроде сам того хотел? - на ее губах все та же очаровательная улыбка, с легоньким флером иронии, от которой я что раньше, что сейчас, совершенно не могу отрвать глаз. И пусть губы уже давно не молодые и красивые, а обветренные и потрескавшиеся, а вокруг глаз скопилось порядочно морщин - это все равно она. Моя любима женщина.
-Но все-таки. - продолжаю я. Ведь что-то явно случилось. -Просто сегодня особенный день. - Она смотрит мне в глаза и продолжает - они умерли два года назад. Сегодня годовщина. Мысленно поздравляю себя с достижением нового уровня идиотизма. Мог бы хоть дату сегодняшнюю не забыть. Да уж, дружище, говорю я себе, ты просто до безумия тактичен, придурок.
-Прости, я не знал.
-Ничего. Ты ни в чем не виноват. Даже наоборот. Приходишь сюда, помогаешь. - она грустно усмехается и добавляет. - славный ты парень. И всегда им был. - Она говорит вроде бы спокойно, но что-то невероятно тоскливое, отрешенное чувствуется в ее словах. Пытаюсь взять ее за руку. Наверное, самый старый, самый искренний жест поддержки. Но она убирает свою ладошку, все еще красивую, несмотря ни на что.
-Мне стали сниться сны. Знаешь, мне почти никогда они не снились, а с тех пор как ты стал приходить - каждый день. Такие яркие, такие реальные. - На ее лице появляется слабая улыбка. - Мне сниться, что они все еще со мной.
Мне остаётся только улыбнуться ей в ответ. Странный подарок Морфея, старого друга, правившего миром людских грез. Наверное, в первый раз я использовал его не впустую. Видно, не все так плохо, раз она еще способна радоваться хоть чему-то. Да, это, конечно, не правильно, когда тени прошлого застят для человека настоящее. Но это же только начало. Я позабочусь о ней. Через часок отвезу ее в клинику. В конце - концов, у нее впереди вся жизнь. Все еще получиться исправить. Я о ней позабочусь. Правда, перед этим мне продеться наведаться еще кое-куда. Я чувствую, что скоро нужно будет забрать очередную душу. Где-то тут, совсем рядом, буквально. -Ты тут еще? Эй? -Да-да, что такое? - похоже, я слишком ушел в себя. -Ты меня не слушаешь совсем. Как будто уже не здесь - обеспокоенно говорит она. -Извини, задумался. Что ты говорила.? -Спасибо я тебе говорила. Спасибо ,что столько делаешь для меня. Ты - хороший человек. Очень славный. - в ее голосе я слышу неприкрытую нежность. Из нее буквально на глазах уходят опустошенность и тоска. Как будто сорвало, наконец, пробку из боли и слез, что росла все эти годы. Дьявол, что-то с ней происходит, не могу я уходить сейчас, даже на пять минут! Все хорошо будет, я точно знаю! - У нее на глазах радостные слезы. - Дьявол, да что с ней?!
-Ты прости меня за все, пожалуйста.! Все хорошо будет. Мне не нужно никуда бежать. Я знаю место. -Какого хрена ты сделала!? - столик летит куда-то в угол, я хватаю ее за руки. -Какого хера ты устроила?! -Не злись. Я все правильно сделала. - улыбка на ее лице, какая бывает только у человека, совершившего что-то для него по-настоящему важное и правильное. - Все быстро будет. И попаду к ним! К своей малышке. Похоже, какая-то отрава. Отпускаю ее и бросаюсь к полкам. Ничего. Ванна. Дьявол, что я вообще творю? Кажется, она что-то говорит. Пытается успокоить. Впрочем, уже не пытается. Она хотела встать со стула, но ноги подкосились. Теперь она сидит на полу, прислонившись к стене. Просто сидит и смотрит на меня. Все правильно, нечего метаться. Все уже сделано. Я прихожу только тогда, когда ничего уже сделать нельзя. Даже сам я ничего не могу. Кроме как привалиться рядом и взять ее за руку. В этот раз она не делает попыток отстраниться. -Ну зачем. Зачем ты так, родная? -Я так хочу к ним. Ты хороший, мне так стыдно. Ты...я ведь знаю, как ты ко мне относишься. Но...там моя семья. Я их люблю. Я так хочу к ним. - И улыбка. Ее обезоруживающая, невероятная улыбка, какая может быть лишь у любимой девушки. Она и в сам деле уверена, что там, за гранью, ее ждет ее семья. Вот так. В который раз я думал ,что делаю что-то важно и хорошее для нее. И в который раз я дела только хуже. -Ты ведь правду говорил, да? Правду же? О том ,что все мы там встретимся? - с надеждой и мольбой спрашивает она.
Конечно же, нет, родная. Ничего там нет. Человек умирает - и это все. Пустота. Никаких райских кущ и адских бездн. Никаких иных миров, перерождения и прочего. Ничего. У нас одна жизнь. И ничего после не нет.
-Да. Да, конечно. - отвечаю я. - я же чертов жнец. Я то - точно знаю, куда забираю вас. - Стараюсь держаться, не дать себе выпустить эмоции. Не разбираюсь я в ядах и в химии. Но, судя по тому, как быстро она теряет силы, и как тяжело дышит -это что-то очень мерзкое. -Хорошо. Это так хорошо. - на ее лице улыбка. Я сжимаю ее ладошку в своей и делаю то единственное, что могу сделать.
-Мама, мамачкаа! Просыпайся! - Анна моргает, с трудом разлепив глаза после сна. С кухни раздается мелодичное пение Синатры, и мене мелодичный ,но старательно подпевающий ему голос.. Перед ней радостное лицо дочери. - Мама, сегодня мы...дальнейшие слова ребенка тонут во всхлипе женщины, обнимающей ребенка так сильно, будто после года разлуки. - Доченька, милая, маленькая моя!! -Ого! Вот бы и меня ты так каждое утро встречала! - мужчина, пришедший с чашкой кофе присаживается на краешек кровати. Женщина, держа одной рукой дочь, второй, ни слова не говоря, крепко прижиматься к мужчине. - Мне такой страшный сон снился. Так...так страшно было! -Ну, ну родная, все хорошо. Я рядом, малышка. Вас никто не обидит. -Да, да. Я....просто так страшно стало. -Ничего не бойся, когда я рядом. Она с улыбкой смотрит на любимого человека. В бок ее толкают маленькие ручки. -Мам, вставай уже. Нам в парк пора. Ты вчера обещала. Мы се идем гулять! -Конечно! Доченька, конечно идем. Все вместе. Она встряхивает головой, сбрасывая остатки страшного и плохого сна. Она уже забыла, что же й снилось. Но это было настолько гадко, что оно и к лучшему. Муж успокаивающе гладит е по голове. -Все в порядке, чудо мое голубоглазое? -Да, все хорошо. Все будет хорошо. Все действительно будет хорошо. Она рядом со своей семьей, а за окном теплое июньское солнышко. Верди еще два выходных. И она чувствует где-то глубоко внутри себя, что это будут лучшие дни в ее жизни. И она улыбается. Она знает - все будет хорошо.
Я бережно укладываю ее на диванчик в маленькой гостиной. Все нужные звонки уже сделаны. Все уже закончилось. А мне осталось только закрыть дверь.