Если помните, несколько лет назад я посадил пять роз: две дорогие и три более дешёвые. Этим розам я присвоил соответственные личные имена: Роза Абрамовна, Роза Моисеевна, Роза Ивановна, Роза Петровна и Роза Сидоровна. Роза Абрамовна и Роза Моисеевна хорошо цвели уже в первый год, но не выдержали суровость нашей зимы и увяли. Роза Ивановна попёрла в дурь и стала безудержно расти, не давая цветков. Роза Петровна и Роза Сидоровна цветут уже не первый год. На снимке вверху как раз Роза Петровна.
Но дело не в этом. Жизнь в Лешенском настолько богата и разнообразна, что не хватает времени зафиксировать все её события. Потому сегодня ограничусь всего тремя сюжетами.
Сюжет первый: журавли
Журавли у нас гнездятся в долине небольшой реки Ногушки, там, где она образует тростниковые заросли между отвесными и трудно проходимыми берегами. Этим летом журавли часто прилетают кормиться к нам на поле, где посеяны овёс и горох. Снимки сделаны утром 29 июля, снято издалека: журавли сейчас терпят присутствие человека на расстоянии 250-300 метров, хотя в былые годы могли спокойно ходить по свежим бороздам прямо за пахарем.
Здесь видно, как далеко находятся журавли от сада, под прикрытием деревьев которого я их и снимал:
Сначала журавли мирно кормились и совсем меня не замечали. Наконец, более осторожная самка подняла голову. Сразу же поднял голову и самец в красной, как у дятла, шапочке на голове:
Самка никак не выразила эмоции по поводу моего появления, а самец отвернулся, на секунду заколебался и протяжно закричал криком, трогающим душу:
Я не стал больше тревожить журавлей и поспешил скрыться в тень сарая.
А журавли переглянулись и продолжили трапезу.
Сюжет второй: бобры
Бобров у нас в Лешенском и его окрестностях много, даже больше, чем кабанов. Всегда можно встретить или самого бобра, или следы его неутомимой деятельности:
...30 июля я бродил по берегам озёр за Большой Рекой: я много хожу, восстанавливаю мышцы ног, практически полностью утраченные во время болезни.
Было жарко и безветренно: температура в этот день перевалила за тридцать градусов. Недалеко от озера Сонино вправо уходит старая заросшая дорога, которая, помню, выводит на брод Мастера, а от него до Лешенского всего два с половиной километра. Топаю в своих резиновых сапогах (змеи!), с каждым шагом вспоминая детали этой дороги, по которой два-три года назад ходил довольно часто. Дохожу до остатков бревенчатого сооружения, которое, скорее всего, когда-то использовалось как рампа для погрузки леса на машины. И тут мне показалось, что сам брод Мастера находится рядом: метрах в пятидесяти от этой рампы влево должна уходить тропа, и ещё метрах в пятидесяти должен открыться и сам брод через Большую Реку.
Тропа, конечно, заросла, но сам брод, вроде, вот он. Снимаю штаны и сапоги, снимаю футболку, насквозь пропитанную потом, и в одной камуфляжке перехожу реку. Дороги, которая должна продолжаться на той стороне брода не оказалось. По уму надо было бы вернуться назад и пройти ещё какие-то двести-триста метров по той же заросшей дороге, но у меня привычки крокодила: назад я не возвращаюсь никогда.
Метров через двести натыкаюсь на стоянку байдарочников:
Московские предприниматели (!) с полным комфортом и девушками плывут по Большой Реке. Хотя эта встреча сюжетами фоторепортажа не предусмотрена, ставлю два фото: обещал ребятам. Тем более, что раз предприниматели уже путешествуют на байдарках, то для России ещё не всё потеряно!
Но дело не в этом. Дело в том, что я к этому времени уже понимал, что перешёл я через Большую Реку не ниже, а выше впадения в неё речушки Ногушки, той самой, в тростниковых зарослях которой живут журавли. Значит, надо возвращаться вверх по реке, выходить по склонам Барынькиной горки к бывшему селению Суетино, от которого теперь остался только куст сирени, и искать дорогу, тоже заросшую, к броду через Ногушку - это всего километра четыре лишних.
Выхожу к Суетино, иду к броду через Ногушку. Сама река небольшая, скорее, это ручей, протока, сток озера Рунного в Большую Реку. Вот как обычно выглядит Ногушка чуть выше описываемого места:
Но тут слева вижу какие-то разливы, целые озёра, затопленный лес. Чудеса! Неужели опять заблудился?
Всё стало понятным через несколько метров: бобровая тропа и первое дерево, поваленное бобрами:
А на том месте, где когда-то мы переходили Ногушку по берёзе, поваленной ветром, стояла и работала бобровая плотина длиной около пятидесяти метров и высотой метра в полтора:
Это она превратила маленькую речушку в полноценное лесное озеро:
Удивительное гидротехническое сооружение - бобровая плотина! Ни одного гвоздя, ни одной скобы, ни грамма цемента; ни тебе утверждённого проекта, ни тебе сложных расчётов и калькуляций. Главное, ни рубля не уворовано, ни рубля не ушло на взятки и откаты, всё в дело. И никакого ущерба для экологии, скорее, наоборот. Учиться, учиться и учиться!
И что важно - всё работает, как часы.
Кстати, примерно такую же плотину я снимал у нас на Хмелинском кордоне в Тамбовской области, где я родился и вырос: http://samlib.ru/c/chuksin_n_j/kordon11.shtml (там ближе к концу очерка).
Такие они наши соседи по планете - умные, милые, скромные и честные трудяги бобры.
Сюжет третий: коростелёнок
В конце этой недавно скошенной поляны, там, почти у реки, где она переходит в его огород, Александр Грог увидел трёх уже подросших коростелят, которые резвились в лучах утреннего солнца, невзирая на совсем куриное квохтанье их мамаши, тщетно пытавшейся из зарослей травы созвать расшалившихся детишек. Я часто потом приходил на эту поляну, но увидеть коростелят мне так и не довелось.
Зато тридцать первого июля я дважды встретил вот этого коростелёнка, максимум недельного возраста. Издалека я принял его за мышку, а вблизи он больше похож на Вини-Пуха: автофокус моей камеры никак не хотел цепляться за его пушистый комочек.
Когда я попытался приблизиться, коростелёнок шустро, пригибаясь по-взрослому, нырнул в траву и затаился там:
Когда я подошёл ещё ближе, он вдруг выбежал опять на дорогу и помчался по ней, демонстрируя свои совсем коростелиные лапы
Потом задумался на долю секунды:
И всё-таки опять нырнул в траву и опять затаился:
Коростелята, которых видел Грог, были гораздо крупнее, да и окрашены они были уже в цвета, близкие к взрослым коростелям.
Наверное, мой коростелёнок - из второго за лето выводка: крохотный, но уже смекалистый, шустрый и отважный. Береги его Бог в нашем мире, полном опасностей даже для людей, не говоря про такие беззащитные и бесконечно милые существа, как коростелята, похожие на Вини-Пуха!
------------
Вот из десятков таких запоминающихся на всю жизнь встреч и проходит моё лето в райском уголке - в Лешенском.