Мне очень трудно говорить о Вооруженных силах как таковых. Если я годами и десятилетиями работал рука об руку с нашей промышленностью, в том числе, с оборонной, знаю ее изнутри, то с нашей непобедимой и легендарной я соприкасался только внешне. Ну, если не считать сержантских погон в студенческие годы в девятнадцатом отдельном батальоне химической защиты.

Память удерживает что-то про Павла Грачева, про какие-то мерседесы, про взятие Грозного одним парашютным полком, про генерал-полковника Матвея Бурлакова, про разграбление имущества групп наших войск, находившихся в бывших братских социалистических странах - Группы Советских войск в Германии (ГСВГ), Южной Группы войск в Венгрии (ЮГВ), Западной Группы войск (ЗГВ) в Чехословакии и Северной в Польше. Еще всплывают в памяти какие-то генеральские дачи, бригада спецназа ГРУ в рязанском Чучкове, убитый в своем кабинете в Московском Комсомольце наивный Дима Холодов. Потом опять всплывает воровство в особо крупных размерах; почему-то вспоминается украинская газовая принцесса Юля Тимошенко; рота спецназа, брошенная бравыми генералами без помощи и поддержки в горах Чечни и погибшая там же, закрыв своими телами дорогу бойцам Хаттаба. Другая не то рота, не то взвод такого же спецназа, сдавшаяся без боя, просто положившая автоматы, пулеметы, снайперские винтовки, гранатометы и воинскую честь к ногам пастухов, только что спустившихся с гор. Чуть ли не сорок человек, в форме и при погонах, вооруженных до зубов и хорошо обученных воевать...

Правда, слава Богу, наша самая свободная в мире пресса много пишет про армию. Пишут и отдельные авторы. Пишет Андрей Кокошин свою Армия и политика. Пишет Виктор Баранец свою Потерянную армию. Пишет Георгий Вачнадзе про Военные мафии Кремля. Пишут и пишут. А я достаточно внимательный читатель. Учили меня читать. Есть такой недостаток. Часть из того, что прочитал, расскажу вам.

1.5.1 Военно-морской флот

Вы помните, что мы не совсем сухопутное государство. Половина наших границ - а это десятки тысяч километров - морские, и граничим мы, в основном, с военно-морским флотом США, флотами НАТО, Японии, и ежедневно наращивающим мощь военно-морским флотом Китая. Даже если не считать ВМФ братской Украины и проблем на Каспии, задач у наших военных моряков более чем достаточно.

К концу семидесятых - началу восьмидесятых годов наш ВМФ, руководимый гениальным и настойчивым Сергеем Георгиевичем Горшковым, стал океанским и имел в своем составе практически все элементы современного сбалансированного флота, способного решать стратегические задачи в любой точке земного шара. Теперь это - далекая история, как история Ушакова, Нахимова, Сенявина и других наших выдающихся флотоводцев. Наш флот сегодня не в состоянии решать даже задач защиты прибрежного судоходства, а, скорее всего, не способен защитить и собственные базы - нечем ему их защищать.

Наш флот всегда развивался со значительным отставанием от американского. Это отставание было заметным даже по основным боевым кораблям и системам оружия. У нас никогда не было полноценных линейных кораблей. У нас не было авианосцев - нет и сейчас: единственный наш небольшой Адмирал Кузнецов является практически учебным кораблем для отработки задач для будущего, которого у нашего флота вообще нет. Да и сам Адмирал Кузнецов годами стоит у стенки. Мы позже американцев спустили на воду первую атомную подлодку, всегда - и значительно - отставали по лодкам ракетным, компенсируя качество их количеством. У нас, кажется, до сих пор нет приличных твердотопливных ракет подводного старта.

Наши грозные и самые современные "Тайфуны", гигантские лодки 941-го проекта, "Акулы" по-нашему, созданные вокруг таких же гигантских стотонных твердотопливных ракет комплекса Р39, выведены из строя. Их было шесть штук, они были нашим ответом на американские "Огайо". Сейчас все не то пятнадцать, не то двадцать "Огайо" плавают, как ни в чем не бывало, а вот "Тайфуны" отплавались. Одна из них, правда, говорят, ремонтируется в Северодвинске. Ремонтируется аж с 1991 года. Вся надежда на нее, родимую. Выйдет - наведет шороху! Если по дороге на стрельбы по полигону в соседней Неноксе нечаянно не утонет. Такое уже бывало. Тонули и прямо у причала.

Следующими, вернее, предыдущими нашими ракетными лодками были лодки фантастического проекта 667. Фантастического - потому что в невероятных условиях, на колене, с помощью лома, топора и какой-то матери мы смогли в конце шестидесятых годов создать достойный ответ американским лодкам, оснащенным шестнадцатью компактными твердотопливными дальнобойными "Поларисами" каждая, лодкам "Джон Вашингтон". Наша лодка была просто красива, тоже несла шестнадцать ракет, ее в просторечии называли "Азуха", от "Аз", первой буквы славянского алфавита. Злые языки называли ее "Ваня Вашингтон", намекая на огромный вклад родной научно-технической разведки в ее создание. Так вот, этот проект и является нашим самым современным ответом американцам в области стратегического подводного соперничества.

Правда, сейчас плавают лодки другого поколения, в основном того же проекта 667, но с индексом БДРМ - проекта 667 БДРМ. Они несут такие же жидкостные ракеты, что и Аз, на том же ядовитом гептиле и еще более ядовитой четырехокиси азота, ракеты комплекса Р29, громадные по габаритам, из-за чего к изящному корпусу Азухи присобачили неуклюжий чемодан для ракет, сделавший лодку шумной, неповоротливой и немного опасной при быстром всплытии. Опасной, вы понимаете, не для супостата. Самая новая из этих лодок спущена на воду где-то при раннем Горбачеве, то есть, почти двадцать лет назад. Другие - еще новее. Больше у нас в стратегической области под водой нет ничего. Примерно такие же лодки с похожими ракетами сейчас имеет великая морская держава Китай.

Самую большую опасность с моря для нас представляют американские и натовские авианосные ударные группировки и соединения. Они могут запросто выставить пятнадцать-двадцать таких группировок, а каждая группировка несет практически авиадивизию. Эти авиадивизии на мобильных аэродромах являются мощнейшим инструментом внешней политики - ведь совсем не обязательно применять ядерное оружие, достаточно и высокоточного, что и было продемонстрировано в Ираке, в Югославии, в Афганистане и опять скоро будет продемонстрировано в том же Ираке. Этим авианосцам мы сейчас не можем противопоставить практически ничего.

Сергей Георгиевич Горшков очень внимательно относился к вопросу защиты страны от ударных авианосных группировок. У нас были многочисленные дизельные и атомные подлодки проектов 651, 659, 661, 665, 670, 675, 949 и некоторых других. Наши "Кефали", "Чайки", "Граниты", "Базальты" плавали на 6-7 узлов быстрее, чем авианосцы, и могли доставать их в любой точке океана, благо и агентурная, и инструментальная разведка были круглосуточными, и нам было известно местонахождение любого авианосца в любой момент времени с достаточной точностью. Разведчики-целеуказатели ТУ-142РЦ регулярно вели боевое дежурство над океанами, при нужде могли быть запущены и сверхзвуковые беспилотные разведчики ТУ-123. Над океаном висели космические аппараты ГРУ ГШ. Они обеспечивали обнаружение авианосцев, а главное - загоризонтное наведение крылатых ракет, запускаемых из-под воды с тех же "Кефалей" и "Чаек".

Последними лодками, предназначенными для борьбы с авианосцами у нас были лодки 949-го проекта, уникальные гиганты, более бесшумные, чем даже многие американские лодки-убийцы подлодок. Каждая лодка 949-го проекта несла 24 крылатых ракеты с дальностью почти тысяча километров. Говорят, они вообще не нуждались в разведчиках-целеуказателях, даже спутниковых. Выстрелил - забыл. Есть такой принцип в современных ракетных системах. Ракеты шли залпами по шесть штук, с одной подлодки, но с разных направлений атаки. При этом из шести ракет пять шли в 10-15 метрах от воды, а одна поднималась на 20-25 километров и оттуда вела наведение своих низколетящих подруг, распределяя между ними цели боевого корабельного ордера.

Ее могли, конечно, сбить - все-таки ордер растягивается вокруг авианосца на 250 - 300 километров, а все корабли боевого охранения несут зенитные ракеты, и ПВО авианосного соединения - штука серьезная. Если ее сбивают, то немедленно одна из ее низколетящих сестер поднимается на те же 20-25 километров и продолжает наведение. Изящно. Технологично. Просто. Гениально. Таких лодок ни у кого не было. И сейчас нет. Даже у нас. "Курск" и был как раз лодкой проекта 949. Их у нас стояло в строю не то тринадцать, не то пятнадцать, а запланирована к постройке была серия из девятнадцати лодок, но проклятые коммуняки не успели их построить до прихода демократов. Все лодки этого проекта сейчас не отходят от причальных стенок - страшно. Авианосцы могут спокойно и методично крушить наши города и села - им-то теперь бояться нечего.

У нас, конечно, остались очень хорошие лодки-убийцы подводных лодок, "Барсы" и "Гепарды". Их мало. Они редко выходят в море. Но они пока есть. А вот замены им - нет. Широко разрекламированные "Северодвинск", "Юрий Долгорукий", проект "Борей", не имеют, кажется, даже достаточно металла на корпус. Раньше, чем через десять лет эти проекты не спустят на воду, если спустят вообще. Последняя надежда и последнее оружие наших подводников - дизельные лодки 636-го проекта, "Варшавянки", и идущие за ними "Амуры" и "Лады". На Западе их называют по-другому: "Черные дыры в океане". Мы их строим в хорошем количестве. Но - не для себя. Для Китая. Для Индии. Может, для кого-то еще. У нас в бюджете нет средств. А про наш бюджет мы уже с вами говорили. И про планируемое Касьяновым к 2005 году снижение на 40 процентов утечки миллиардов и миллиардов долларов за границу тоже упоминали.

Про остальной флот можно не говорить: его задачей у нас является обеспечение действий главных сил флота - подлодок. А их у нас практически уже пока нет. Зачем нам тогда тяжелый атомный ракетный крейсер "Петр Великий" - непонятно. Он и стоит себе тихонько у стенки. И слава Богу! Выйдет в море - утонет. Экипажи ведь надо тренировать. Это не на "Ауди" отъехать от бордюра. Это громада в десятки тысяч тонн водоизмещения, сложнейший комплекс устаревающих технических средств. Заменить их нечем: часть заводов осталась за пределами России, значительная часть российских приказала долго жить и перешла на чайники, скороварки и ракушки для "Жигулей".

И все-таки на личном героизме моряков, на энтузиазме разработчиков новых систем оружия, на таланте конструкторов и на авторитете лично Игоря Дмитриевича Спасского наш флот пока держится. В заполярных гарнизонах, проживая без света и тепла на нищенскую зарплату в убогих коммуналках и таких же убогих общежитиях, наши моряки каждый день несут боевую службу, охраняют покой наших компрадорских олигархов, вывозящих за рубеж те самые миллиарды долларов, которых так не хватает и флоту и всей нашей многострадальной Родине. Они все погибнут в первый же день серьезных боевых действий. Смертью храбрых. По-другому моряки умирать не умеют. Честь им и слава. И - вечная память героическому Военно-морскому флоту Советского Союза...

1.5.2 Ракетные войска Стратегического назначения

Последняя наша надежда. Единственный внешнеполитический инструмент в руках у нашего всенародно избранного, государя-батюшки, отца родного. Большая ядерная дубинка. Все, что тщательно скрывалось от народа, и продолжает скрываться сейчас, было раскрыто нашим главным потенциальным стратегическим друзьям Горбачевым и Шеварднадзе, часто тайком от военных. Вот как примерно выглядела эта стратегическая дубинка всего несколько лет назад.

Шахтные ракетные комплексы - отдельные старты - упрятаны под землю вместе со своими командными пунктами примерно равномерно по всей территории России. У американцев - наоборот, отдельные старты расположены компактно в горных хребтах Кордильер на северо-западе США, в основном, в штатах Айдахо и Вайоминг. У нас стратегические ракетные комплексы расположены недалеко от городов Бологое, Калуга, Иваново, Кострома, Саратов, Пермь, Нижний Тагил, Оренбург, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, Чита, Благовещенск.

У нас было четыре ракетных армии со штабами в Оренбурге, Владимире, Омске и Чите. Ракетная армия состоит из ракетных дивизий - одна дивизия, как правило, стоит под одним городом. В ракетной дивизии может быть шесть-десять полков. Каждый полк объединяет десять отдельных стартов и один общий для этих стартов подземный командный пункт.

На вооружении этих полков стоят ракетные комплексы, в основном, жидкостных ракет двух классов. Ракеты среднего класса типа УР 100 НУТТХ с шестью боеголовками каждая весят около 100 тонн, диаметр ракеты около 2,5 метров, длина чуть больше 20 метров. Всего у нас было 168 таких ракет. Тяжелые ракеты типов Р36М2 и Р36УТТХ - это та самая "Сатана", по-нашему "Воевода", с десятью боеголовками каждая. Она потяжелее - ее вес почти двести тонн, диаметр около трех метров, длина чуть больше тридцати метров. "Сатаной" ее назвали американцы - их боевые старты беззащитны от самонаводящихся (!) боеголовок этой ракеты даже в шахтах, даже в горах. Наше название этой ракеты более скромное - 15А18. Тяжелых ракет у нас оставалось 180: из них 58 относительно более новых Р36М2 и 122 гораздо более старых Р36УТТХ. Базировавшиеся в Казахстане (Державинск и Жангиз-Тобе) 104 такие ракеты были сданы в металлолом, а их шахты взорваны.

Еще у нас есть великолепная твердотопливная ракета РТ 23 УТТХ комплекса "Молодец" (по-ихнему "Скальпель"), тоже с десятью боеголовками индивидуального наведения, разработанными под руководством выдающегося ученого Самвела Кочарянца. Таких ракет стояло недавно в российских шахтах под Саратовом аж 10 штук (десять). Один полк. Остальные пять полков 43-й ракетной армии, вооруженных этими ракетами, остались на Украине, под Первомайском. Вернее, базировались там при историческом материализме. Сейчас все эти ракеты уничтожены, шахты взорваны при большом стечении народа из НАТО и США, а почти пятьсот боеголовок вывезены в Россию.

Правда, на базе этой же, но немного модернизированной, ракеты у нас создан уникальный боевой железнодорожный ракетный комплекс БЖРК, единственные в мире ракетные поезда. У нас было двенадцать таких ракетных поездов с тремя ракетами каждый. Они базировались под Костромой, Пермью и Красноярском.

Еще у нас было около 360 мобильных грунтовых ракетных комплексов Тополь на шасси МАЗ 7917. Каждый комплекс несет одну твердотопливную ракету РТ2ПМ с единственной боеголовкой мощностью примерно 550 килотонн разработки того же Самвела Кочарянца. Эти ракеты бессильны против американских ядерных ракет, спрятанных в шахтах. Сейчас, кажется, один полк РТ2ПМ ставят в шахты. Трудно понять - зачем.

Главная проблема наших Ракетных войск Стратегического назначения - стремительное старение нашего основного оружия - жидкостных ракет. Все они были разработаны на Украине, в ОКБ-586 "Южное", первым генеральным конструктором которого был легендарный Михаил Кузьмич Янгель, а его преемником не менее легендарный Владимир Федорович Уткин, создатель той самой "Сатаны". Производство этих ракет и самых современных твердотопливных ракет РТ23 УТТХ, велось тоже на Украине, на заводе Южмаш в Днепропетровске, генеральным директором которого одно время был Леонид Данилович Кучма, нынешний президент Украины, а также на филиале Южмаша в Павлограде, тоже на Украине.

Естественное старение этих ракет делает невозможным их замену: возобновить их производство просто негде. Мощные ракетные заводы собственно России - Омский "Полет", где работал Шамиль Чилугай, Оренбургский машиностроительный, Пермский химического машиностроения и некоторые другие, усердно ковавшие ракетный щит Родины, выпускают сейчас кастрюли и скороварки. Два завода в Москве перебиваются случайными заказами космической тематики. Осталась последняя надежда России - Воткинский машиностроительный завод в Удмуртии, выпускавший те самые СС-20, по-нашему "Пионер", и РТ2ПМ, по-нашему Тополь, а по-ихнему "Серп". Вот именно поэтому мы и делаем ставку на эти самые Тополя - они еще могут быть изготовлены в России, если в бюджете наскребут средств. А вы подумали потому, что это хорошая ракета? Может, и хорошая, другой-то у нас нет.

Не буду говорить о последнем компоненте ядерной триады - стратегических бомбардировщиках. Мы всегда отставали от американцев в этом классе оружия почти на порядок по количеству, лет на пять-десять по качеству. Собственно, наш первый более или менее стратегический атомный бомбардировщик Ту-4 - это точная копия американского В-29, бомбившего в начале сороковых Дрезден и другие города гитлеровской Германии. Более или менее стратегический - потому что до Америки он не доставал. Сейчас же у нас стратегической авиации просто нет. Есть бомбардировщики Ту-95МС под Энгельсом в Саратовской области. Они были разработаны аж в 1952 году и - не поверите! - оснащены еще винтовыми двигателями, восемь винтов на каждом самолете. Об этом турбовинтовом двигателе и о самом самолете можно писать романы - его создание было научным подвигом. Кузнецов Николай Дмитриевич. Самара. Прогресс. Вика Агаджанова должна знать историю этого двигателя, она из Самары. Кстати, даже наш Аэрофлот лет тридцать назад снял с линий пассажирский Ту-114, который просто был гражданским аналогом Ту-95, а сам Ту-95 еще летает.

Есть еще у нас не то пять, не то шесть самолетов Ту-160. Ту-160 - это бывшая гроза американских налогоплательщиков 'Black Jack'. Размахивая его потенциальной угрозой, американские военные выбили у конгресса баснословные суммы на развитие своего В-2 'Stealth', который по сравнению с нашими бомбардировщиками, как МиГ-21 рядом с бипланом "Фарман". Наш Ту-160 создавался почти двадцать лет, и это тоже отдельная история. Почти все остальные самолеты этого типа - а он, говорят, даже лучше американского В-1, который благополучно летает все эти двадцать лет - почти все самолеты этого типа (19 штук) остались на аэродроме на Украине, долго и невыносимо ржавели, пока часть из них не была отдана нам в зачет долгов за газ. Сейчас они ржавеют под Энгельсом. Наш парк стратегической авиации сразу же утроился. У нас теперь тоже почти девятнадцать бомбардировщиков, как когда-то на Украине. У американцев где-то около пятисот. Хотя, по большому счету, они им уже и не нужны.

Надо бы сказать пару слов об ОСВ-2. Но вы уже и сами все знаете. Какие ракеты мы должны порезать к 2003 году? Правильно, именно их, самые мощные и самые точные, самые опасные для американцев Р36М2, Р36УТТХ и РТ23УТТХ. Правда, сейчас, благодаря очередной глупости Буша, вышедшего из Договора по ПРО, мы можем не так уж и торопиться их резать. Можно подождать, пока они станут опасными, и уж тогда вынимать их из шахт. Но - ждать осталось недолго. А что потом?

Я вас утомил обилием цифр, названий, характеристик. Это - чтобы наши потомки хоть знали, почему их предки так западали на американские джинсы и турецкие дубленки, почему в стране хронически не хватало товаров. Все силы этих предков были направлены на производство вот этих ракет и самолетов, обеспечивавших мир во всем мире с 1945 года по год нынешний. Мир через равновесие. Равновеие страха. Чем и через что будем обеспечивать мир через пять-семь лет мне непонятно. Напьемся дешевого самогона и сдадимся в плен. Если кто возьмет. Хотя Андрей Паршев вот говорит, что и в плен нас не возьмут - невыгодно.

1.5.3 Войска ПВО

Противовоздушная оборона была, пожалуй, единственной военной областью, в которой мы не только не отставали, но и значительно опережали всех своих вероятных противников. Оно и понятно: окруженные сетью американских и натовских военных баз, с которых до наших городов было рукой подать, не имея атомного оружия вообще до 1949 года, а в достаточном количестве до примерно 1953 года, не имея надежных средств его доставки до начала шестидесятых, мы были беззащитными против атомных бомбардировок с этих военных баз. Именно поэтому мы сконцентрировали лучшие силы и бросили гигантские ресурсы на создание системы ПВО. И мы ее создали - сначала вокруг Москвы (я коротко пишу об этой системе "Беркут" в "Дневнике второго автопохода"), потом вокруг важнейших объектов, а потом закрыли для чужих самолетов и всю страну, защитив район диаметром километров триста вокруг Москвы и от боеголовок чужих баллистических ракет. Это был еще один подвиг нашего народа.

Распад Советского Союза и предательство верхов сразу же проделали гигантские бреши в системе ПВО страны. Системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) и системы раннего обнаружения ПВО базировались на гигантских комплексах радаров с фазированой решеткой (антенна не вращается, генерируется сканирующий луч), размещенных по периферии Союза - в Азербайджане, Латвии, Украине и, кажется, в Молдавии. Все они накрылись медным тазом в той же самой Беловежской Пуще, где Ельцин, Кравчук и Шушкевич сговорились разрушить Советский Союз. Самый современный комплекс в Красноярске, не подпадающий, по сути, ни под какие международные соглашения, был добровольно разрушен нами под нажимом американцев. Наши ПВО и ПРО ослепли. Без этих радарных комплексов самые совершенные зенитные ракеты просто бесполезны.

Осталась точечная ПВО объектов и самые лучшие в мире мобильные комплексы С300ПМУ. У них все с собой - и ракеты, и баллистические вычислители, и радары. Беда только в том, что всю страну ими прикрыть нельзя, и существуют дыры в сотни и тысячи километров воздушного пространства, в которых может безнаказанно летать любой желающий. Правда, в случае нужды мы и эти дыры пока можем прикрыть - была у нас такая система А-50 "Шмель". Она разрабатывалась в начале восьмидесятых для борьбы с крылатыми ракетами, размещенными тогда в Европе. Система состояла из летающего радара на Ил-78 и нескольких истребителей МиГ-31, способных сбивать цели на фоне земли, даже если эти цели огибают профиль земной поверхности и идут от этой поверхности на расстоянии 10-15 метров. Прекрасная была система! Один недостаток - чтобы обнаруживать и сбивать цели, она должна, естественно, находиться в воздухе, летать. А это - дорогой керосин и дорогой моторесурс. А деньги у нас вы сами знаете где - попрятаны на Западе.

Поэтому, чтобы как-то сэкономить, войска ПВО... вообще ликвидировали. То есть, нет у нас теперь таких войск. А есть объединенные Военно-Воздушные силы под командованием, естественно, боевого авиационного генерала. Он и командует теперь всем, что осталось от бывшей могучей, непроницаемой для агрессора противовоздушной обороны страны.

1.5.4 Военно-Воздушные силы

В самих ВВС положение тоже аховое. Организационно они состоят из той самой стратегической авиации (она у нас называется Авиация Дальнего действия - АДД), тактической (фронтовой) авиации, военно-транспортной авиации (ВТА) и теперь вот из зенитно-ракетных и истребительных частей ПВО. Есть у нас еще авиация ВМФ, но она, кажется, подчинена флоту.

Авиация Дальнего действия, кроме винтовых Ту-95МС и украинских Ту-160, способных действовать на межконтинентальных расстояниях, вооружена еще сверхзвуковыми Ту-22М3, выросшими из крайне неудачной машины Ту-22, еще более неудачной Ту-22М1, доведенной за десятилетия до приемлемой Ту-22М2 и неплохой Ту-22М3. Эти машины составляют основу самолетного парка стратегической авиации, но их боевой радиус действия невелик: с нагрузкой в 12 тонн на малой высоте 1500-1650 километров, по переменному профилю - 2410 километров. То есть, от того же Энгельса до Москвы этот самолет точно долетит, а вот до Мурманска уже с трудом.

Фронтовая авиация имеет на вооружении когда-то лучшие в мире в своем классе, но стремительно стареющие истребители Су-27 и МиГ-29, поставленные на вооружение в начале восьмидесятых годов и с тех пор не обновляемые; когда-то великолепные, но совсем старые по нынешним меркам фронтовые бомбардировщики Су-24 и довольно приличные работяги-штурмовики Су-25, выпускавшиеся при историческом материализме на авиазаводе в Тбилиси. На вооружении фронтовой авиации стоят также вертолеты Ми-24, Ми-8 и Ми-26 разных модификаций, которые лет тридцать назад были чудом техники - по вертолетам мы всегда лидировали, и с большим отрывом. Сейчас эти машины морально устарели, выработали ресурс и на них просто страшно летать. Но - летать больше не на чем, новые вертолеты для армии не закупаются (все деньги, помните, за рубежом!). Тем не менее, наши ребята каждый день поднимают в воздух эти летающие гробы, которые более, чем часто превращаются в гробы настоящие. Вы сами почти ежедневно читаете о катастрофах в нашей авиации, и это, в основном, катастрофы вертолетов.

Но, в любом случае, самолеты - это просто платформы для доставки к цели оружия. С современным оружием положение у нас еще более катастрофическое. Мы пока, в основном, применяем свободно падающие авиабомбы времен Великой Отечественной войны и кое-какие ракеты, изготовленные в середине пятидесятых. Все высокоточное оружие - корректируемые планирующие авиабомбы, ракеты с лазерным наведением, управляемые суббоеприпасы, - в массе применявшееся американцами еще во время операции Буря в пустыне, у нас, конечно, есть. Но - до массового его применения у нас нет, во-первых, денег, во-вторых, элементарного боевого мастерства.

Чтобы уверенно водить автомобиль, надо хотя бы раз в месяц садиться за руль. Чтобы просто взлететь, сделать круг и опять приземлиться, не разбив при этом машину и не разбившись самому, надо хотя бы раз в месяц летать. Вот у нас так и летают - раз в месяц. Годовой налет нормального летчика-истребителя должен быть где-то 250-300 часов в год. Тогда он сможет не только взлетать и садиться (причем, на технически исправных машинах!), но и вести какие-то боевые действия. У нас годовой налет, скорее всего, засекречен, но вряд ли превышает 10-20 часов на одного пилота. То есть, в случае масштабной войны наши краснозвездные соколы взлетят, напугав этим фактом агрессора, а вот до этого самого агрессора долететь смогут не все. И практически никто назад не вернется. Такие вот камикадзе двадцать первого века.

Наша военно-транспортная авиация при историческом материализме имела задачу поднять в воздух все наши многочисленные авиадесантные дивизии вместе с их боевой техникой и обрушить на голову потенциального врага. Она тогда вполне могла выполнить эту задачу. Сейчас, даже с учетом произошедшего сокращения числа наших десантных дивизий до двух или трех, фактически, бригад, вряд ли. Правда, налет у летчиков ВТА достаточный и бояться за свое будущее у них нет оснований - они вполне востребованы в авиации гражданской. Да и в горячих точках от Анголы до Латинской Америки они постоянно летают во вполне боевых условиях. На коммерческой, правда, основе.

1.5.5 Сухопутные войска

Броня крепка и танки наши быстры..., - так пелось в популярной песне при историческом материализме. И не случайно. По самым осторожным западным оценкам нашим героическим Вооруженным Силам, выдвинутым на передовые рубежи в ГДР, Польше, Венгрии и Чехословакии, достаточно было нескольких дней, чтобы пройти всю оставшуюся часть Европы и вымыть свои кирзовые (Виктор Суворов говорит: яловые) сапоги в никогда не замерзающих водах Атлантики. Так оно и было. И - не случайно. При том подавляющем превосходстве США в ядерном оружии и средствах его доставки, при тотальном окружении нас американскими базами у СССР в случае войны не было другого выхода для спасения Отечества, кроме стремительного броска в Европу. Ну, не будут же они сами обрушивать нейтронные бомбы на свои же города. Хотя...

В любом случае, эти времена прошли и потихоньку исчезают из памяти. В памяти остался пьяный Ельцин, дирижировавший немецким оркестром на похоронах непобедимой и легендарной Советской Армии. И песни теперь поются совсем другие: В броню ударила болванка, прощай любимый экипаж.... Ударила в нашу броню сначала болванка горбачевских общечеловеческих ценностей, а затем и болванка так называемой демократии. В итоге уже в 1995 году Сухопутные войска не смогли наскрести достаточно боевых частей, чтобы войти в Чечню. Воевали там даже морские пехотинцы аж с Тихоокеанского флота. При этом в морскую пехоту брали всех подряд, говорят, и с боевых кораблей снимали офицеров и отправляли в пехоту . Как в Гражданскую...

Что у нас есть в Сухопутных войсках? Танки. Когда-то товарищ Сталин, правильно оценивший, что предстоящая война будет войной моторов, дал мощный импульс развитию танкостроения. Мы всегда опережали мир в этой области. БТ-7, Т-34, КВ, ИС-3, Т-10, Т-72. На Т-72 мы и остановились. Сейчас наш танк Т-90С находится в мировой табели о рангах аж на десятом месте, уступая и Абрамсам, и Леопардам, и Леклеркам, и Меркавам, и Челленджерам.

Еще у нас есть артиллерия - ствольная и реактивная. В ствольной мы потихоньку уступаем былое лидерство всем, поскольку сейчас дело не в самих стволах, а в боеприпасах, в первую очередь, в корректируемых и самонаводящихся. У нас есть достаточно спорные снаряды с лазерным наведением "Краснополь", "Китолов" и пара других, есть самоходные гаубицы "Мста", много разных "Гиацинтов", "Ромашек", "Тюльпанов", но все это - наследство той самой непобедимой и легендарной. Военная мысль идет все дальше и дальше, оружие становится все изощреннее - но не у нас, а у наших потенциальных друзей. Наша мысль застыла на уровне восьмидесятых, а дальше - дальше и думать стало нечем: мозги или утекли, или прозябают в киосках на барахолках.

В реактивной артиллерии, реактивных системах залпового огня, мы, кажется, еще удерживаем первенство, но и там главную роль играют суббоеприпасы, в том числе, управляемые. А в этой области нам уже похвалиться нечем - отстаем.

Но Сухопутные, да и любые войска, это еще и стратегия и тактика, это боевое управление и взаимодействие родов войск на поле боя, это стратегические и тактические резервы, это та самая мобилизационная готовность, на которую в 2003 году выделили аж 0.01 миллиарда долларов, это крепкий тыл. Ничего этого у нас сейчас практически нет. Даже если есть на бумаге и в бравурных реляциях паркетных генералов.

И все равно, главное не техника, не боеприпасы. Главное - люди. И чеченцы нам это показали со всей очевидностью. Они жгли наши танки, не имея ни суббоеприпасов, ни ПТУРСов. Они брали в плен наши элитные подразделения спецназа. Они сбивают наши СУ-24, СУ-25, Ми-24 и Ми-26, стреляя с плеча из достаточно старых переносных зенитных комплексов и созданного еще в 40-е годы, но не стареющего и очень надежного крупнокалиберного пулемета ДШК. Они, не учившиеся в академиях генштаба, создали самую современную в мире тактическую единицу: боевую группу снайпер-гранатометчик-пулеметчик. Они обеспечивают боевое управление в условиях тотального доминирования своего противника (то есть, нас) в воздухе и на земле, в средствах радиоэлектронной борьбы и слежения. У них есть главное, чего уже нет у нашей армии: у них есть уверенность в своей правоте и воля к победе. Без этого любое оружие, любая самая изощренная техника - груда металлолома.

В середине восьмидесятых годов я работал в Хельсинки и мог наблюдать в жизни Сергея Борисовича Иванова, нынешнего министра обороны. Мы ходили на одни партсобрания, отоваривались в одном кооперативе при посольстве, наши дети учились в одной школе. Могу сказать, что это очень сильный, умный и честный человек. Но - я ему не завидую. Решить задачу обеспечения обороноспособности страны в нынешних условиях всеобщего разгула демократии нельзя. Даже при личной поддержке такого же умного, сильного и всегда трезвого Президента. Нельзя и реформировать эту армию. Ее можно закрыть за ненадобностью и рядом создать новую, настоящую. Хотя бы такую, как в Израиле.

Общий вывод к этому разделу краток и неутешителен: геополитические вызовы у нас есть - и реальные, и, особенно, потенциальные. Армии в подлинном смысле этого слова у нас уже нет. Или пока нет. К 2007-2010 году не останется и нашей последней надежды - ракетных войск стратегического назначения. Дальше - тишина.

Продолжение здесь

Более современная и детальная, профессиональная оценка состояния Российской армии и оборонного комплекса здесь