Глава 30 ч.1
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Обновление от 08.09.2015 Первая часть 30й главы
|
Глава 30.
Навестить в больнице друга - это святое. Тем более, если он тебе ближе, чем брат, которого у тебя никогда не было. И в данном случае мнение врачей, грозящих страшными карами для тебя уже не имеет ровно никакого значения. К тому же, оба парня не любят телефоны и им есть, о чем поговорить.
Димон просидел у Кости около часа, они уже успели обсудить основные вопросы по их здоровью, состоянию тачки, перспективах команды в гонках, и даже посмеяться над мстительной фантазией Кости - заставить Зотова поехать в гонку штурманом. - Нет, ты только представь, какая у него будет морда, когда ты такое предложишь! - вещал Костя и парни хохотали, хотя им было больно смеяться. Это действительно было смешно - гордый Эд, всерьез считавший себя лучшим пилотом команды, и вдруг бегает по чекам... Нереально, Димон это отчетливо понимал. Зот не был нужен команде, да и сам бы он на это не согласился и под страхом смерти, но просто представить себе это - было ржачно. Их смех смолк, когда неожиданно открылась дверь палаты и звонкий, с нотками мягкой подколки, девичий голос спросил: - Костя, а ты меня еще хочешь? Димон офигел, поперхнулся на вдохе и удивленно уставился на расплывшегося в довольной улыбке Костяна. В палату шагнула девушка, которой парень и ответил, в том же тоне: - Конечно, хочу, Мань. Только вот беда - гипс мне еще не сняли...
Она хотела что-то еще сказать, но увидела посетителя и смутилась - даже щеки порозовели. Но все же поздоровалась и быстро сделала невозмутимую мордашку, не сильно убедительную, впрочем. Отвечая на приветствие, Димон оглядел старую знакомую - Машку, он хорошо помнил закадычную подружку и бессменного штурмана Зотова. Только в упор не понимал, что она делает здесь и почему у него ощущение, что он слушает разговор словно бы с середины, не догоняя, что почем, хотя эти двое явно друг друга поняли.
Девушка даже предприняла попытку улизнуть и дать друзьям пообщаться, но лично у Кости планы оказались другими. Вместо того, чтобы с благодарностью принять такую тактику, парень попросил ее подождать и перевел взгляд на друга. Димон понимающе усмехнулся и стал прощаться, мимолетными жестами и взглядами давая понять, что позже он ждет объяснений и пояснений по этому поводу. Костя в ответ не менее понимающе кивал и от допроса впоследствии прятаться не собирался, но все-таки не сегодня. А Кэп, еще раз попрощавшись, поднялся, уступая место девушке, и ушел. Было у парня впечатление, что он упустил что-то значительное и это ему не нравилось. Хотя, за друга он, пожалуй, был рад. Но... Машка?
Странный выбор - старый друг и еще один - пусть не настолько старый - знакомый не с ясельной группы детского сада, но так же друг, только женского пола. И в другой ситуации, быть может, Костя решил и иначе, например, оставил бы обоих - все-таки все знакомы, темы общие имеются, языковой барьер отсутствует, так что пообщаться вполне можно было бы и вместе. Но вот Димону, если Костя правильно помнил, врачами прописан едва ли не постельный режим, что подразумевает дома лежать и не шебуршать, а не шататься по городу, навещая его. Хоть причины и понятны, и сам парень поступил бы так же, а Кэп, в свою очередь так же и отослал бы его при первой возможности, ибо нефиг тут проситься на соседнюю койку. Ладно хоть жил теперь друг на соседней от больницы улице, так что можно было особо не беспокоиться, что идти далеко и все прочее. Но, тем не менее, Кэпу стоило отдыхать, потому Костя и попросил его уйти, и такой же молчаливый ответ на эту просьбу поймать было не сложно - на вопросы отвечать придется. Потом. А сейчас можно поболтать с Машкой, что, кстати, примечательно, одетой уже не так легко, как в предыдущие дни - никак домой собралась. Догадку эту девушка подтвердила почти с ходу, стоило Димону скрыться за дверью, адресовав им напоследок ехидненькую усмешку. За подругу Костя был даже рад - нечего девчонке околачиваться в больничных стенах, - хотя и было немного жаль, понимая, что унылые вечера теперь разбавить будет некому, разве что придется приобщаться-таки к радио с его ди-джеями, новинками музыки и наоборот старыми добрыми песнями, что знакомы еще со школы. А к обществу девушки он уже привык, и что-то снова менять не хотелось, особенно имея в планах все-таки узнать, как и насколько изменилась она за этот год. Да и просто общаться с красивой и очень неглупой девушкой - чем не удовольствие? Пусть даже чисто эстетическое. Правда, даже это особо не удалось - телефон Машки, разразился мелодичной трелью, оповещая о входящем вызове.
- ... Я у Кости. Зайдешь? - практически с ходу сообщила неизвестному собеседнику девушка, поднимая только что укатившуюся у парня монетку и протягивая ее на раскрытой ладошке.
- За мной Эдик приехал. Он сюда поднимется, ты не против? - пояснила девушка, отвечая на незаданный вопрос парня, но при этом, почему-то продолжая удерживать телефон у уха.
- Пускай, - слегка усмехнулся Костя, забирая свою монету, и снова прокатил ее по пальцам, нейтрально добавив, - почему я должен быть против? - Ну не орать же ему, в конце-то концов, что конечно против, пусть через час зайдет, а то всю малину испоганил - с девушкой пообщаться спокойно не дает. Она только пришла, а этот уже названивает.
Ну и вот как не улыбнуться, глядя на эту прелестную девочку, нахохлившуюся и пробормотавшую очередное "ну мало ли". Все же не верила она в его абсолютно мирные намерения, так и порывалась защитить своего дорогого Эдика от нападок злобного родственника, что уже, между прочим, начинало его слегка раздражать. Все-таки не Зотов лежит сейчас с перемотанными ребрами. Но все равно, представив эту картинку, Костя едва не рассмеялся и чуть не потерял нить разговора, пусть ни к чему не обязывающего и идущего на совершенно стандартные темы. Как ни крути, скорый приход Зотова атмосферу в палате здорово утяжелял и не давал расслабиться. И вовсе не потому, что чисто теоретически этого человека можно и стоило бы опасаться тем, кого он считает врагами. Костя подобных чувств не испытывал, потому как чего сейчас-то бояться? Дополнительно отгрести ему все равно не светило - не настолько двоюродный брат сволочь, чтобы пытаться воздействовать сейчас. Скорее уж, этот человек дождется выздоровления и повторит попытку. И все же на опускающуюся ручку двери он слегка напрягся, вполне резонно ожидая еще более нагнетающейся атмосферы, но родственника парень приветствовал вполне ровно, невольно переходя на переговорный тон, в котором лишние эмоции, какие бы они ни были, не проскальзывали.
Впрочем, Зот тоже не блистал сердечностью. Стандартные приветствия прозвучали сухо и отстраненно. Тем же тоном был задан вопрос о качестве больничного сервиса.
- Нормально, - кивнул Костя, медленно перекатывая монетку по костяшкам пальцев. - Куда круче того, куда я попадал по собственной неосторожности, - и искоса глядя на кривую ухмылку бывшего друга все же задал вопрос все тем же спокойным, не несущем в себе даже намека на претензии, тоном, демонстрируя едва ли не вежливый интерес. - За что хоть нам такие бонусы, пояснишь?
- Потому, что это была не твоя "неосторожность", - скривился Эд, в упор глядя на родственника. Холод, вызов и ничего более не было во взгляде темных глаз.
- Да я заметил, - коротко усмехнулся парень, задавив порыв рассмеяться от абсурдности этого разговора. - И все же, чем обязаны подобным вниманием? Месть Зотова штука страшная и по мелочам, если я правильно помню, не растрачивается.
Не отводя взгляда, Эд негромко попросил:
- Маш, сходи за вещами, - дождался, пока щелкнет захлопнутая с той стороны дверь и лишь потом ответил в типичной своей манере, мешая иронию со льдом: - Когда вам сообщают информацию, не следует трепаться, где попало. Это иногда приводит к непредсказуемым последствиям. Я считал вас умнее.
Подобная раскладка Костю удивила, даже несмотря на то, что на что-то подобное указывала Машка. И он по-прежнему мог поручиться за себя, за Димона, за братьев... Мог, но делать этого не собирался, потому что это же Зотов, которому все эти мнения, объяснения и оправдания хоть до фонаря, хоть до лампочки; который все уже решил и месть спланировал. Оставалось только предупредить парней, чтобы были хотя бы в курсе и ждать.
- Понятно, - скривил губы в подобии улыбки парень, слегка подбрасывая вверх монету. - Не зря считал, наверное. Оправдываться, уж прости, не буду. Не за что.
На лице Зотова явно читалось недоверие - выражение привычное в его мимике. Он зло усмехнулся:
- Тем не менее, из всех, кто был в курсе, только вы знали о тех подробностях, только по вам это никак не ударило, и только у вас не было выгоды в том предприятии. Так что, я остаюсь при своем мнении. Но да, вопрос закрыт. Если тебя это интересует.
Он с силой сжал челюсти, не давая горькому яду слов вылиться здесь и сейчас. Добивать, пусть даже и словами, и так уже покалеченного родственника было неправильно. Нельзя. Хотя воспоминания, невольно пришедшие на ум, поднимали волну ледяной ярости. "Ты плохо умеешь выбирать друзей, мальчик, - псевдо-сочувственная улыбка и выражение торжества в глазах. - Такие дела не любят огласки". "Щенок! - бесится отец, за спиной которого парень решил расправить крылья, воспользовавшись его связями. - Ты не только себя, но и меня подставил, ты хоть понимаешь это?" Бешенство унижения, осознания, что проиграл, причем по вине тех, кому доверял почти безраздельно, ощущение, что его предали, нож в спину воткнули те, от кого не ждал, переполняло его и тогда и сейчас, за весь этот год не став ни на йоту меньше. Весь этот год, который оказался его наказанием. Который пришлось отдать отцу, занявшись дебильным филиалом в глухом углу, где все бесило парня на каждом шагу. И не пошлешь этого воспитателя, потому, что иначе... Иначе "прилетело" бы не ему самому, отец ведь знал, что запугивать Зота, если уж уперся - бес-по-лез-но. "Прилетело" бы другим. Машке, в первую очередь. Слабости сына отец тоже знал, безжалостно ими пользуясь. Так что пришлось ломать свою гордость и соглашаться, чтоб его. И вся эта дрянь только из-за того, что кое-кто не умеет держать язык за зубами.
Понимая, что иначе сорвется, Эд резко выдохнул и позволил ледяной ярости на самого себя затопить его разум. Холод - лучше. Холод помогает.
- И на том спасибо, - сдержанно поблагодарил Костя, абсолютно точно не собираясь убеждать Зота в своей невиновности. Да и зачем? Назад не вернешься, "Импреза" уже разбита, они с Димоном уже попали в аварию... К чему все это? Даже если получится хоть что-то доказать, что очень вряд ли, глупо надеяться на то, что бывшего друга вдруг замучает совесть. Да и была ли она у него?
- Обращайся, - холодно бросил Зот и, уже выходя, добавил. - Машке скажешь, что я в тачке ее жду.
- Обойдусь, - с короткой усмешкой буркнул парень уже закрывшейся двери.
Перед тем, как во второй раз зайти в палату, Маша нерешительно потопталась под дверью, прислушиваясь. Не уловив ничего, она аккуратно открыла дверь и заглянула внутрь. Едва поняв, что Эдик, все же не отказывается поговорить, она мигом слиняла и постаралась дать парням время на общение. Ей очень хотелось их примирить, ну хотя бы попытаться. И ради самого Зотова, ставшего после потери друзей еще более замкнутым и холодным и ради того, чтобы вернуть те долгие летние вечера со смехом, шутками и неизменным вопросом "Орел или решка?"...
Можно было, конечно, едва Машка появилась, сразу передать сообщение Зотова, но, честно говоря, этого делать совсем не хотелось, ведь поговорить им сегодня практически не дали. Поэтому Костя встретил девушку успокаивающей улыбкой и предложил, указывая взглядом на кровать, где девушка обычно сидела:
- Заходи, Мань.
- А Эдик где? - тут же спросила девушка, все же присаживаясь на указанное место и встревоженно глядя на парня. Она уже поняла, что, кажется, не получилось.
- Сказал, в машине тебя подождет, - неохотно ответил Костя, понимая, что сейчас Машка начнет прощаться, оправдываясь, что там же Эдик... - Мы узнали друг от друга что хотели, и он ушел.
- Понятно, - грустно вздохнула девушка и поднялась. - Я пойду тогда. А завтра приду, посижу подольше...
- Смотри, - коротко усмехнулся парень, пряча перекатившуюся с костяшек монетку в кулак. Честно говоря, он не особо верил в такое обещание - наверняка у девушки накопилось столько дел за эти дни, что она провела в больнице. Да и вечеру найдется более интересное применение, чем нахождение все в тех же, наверняка надоевших, стенах. Но кто знает, может все не так. В любом случае, как тут не вспомнить ставшую стандартной подколку: - Может и гипс скоро снимут.
Она улыбнулась, тепло и немного грустно:
- Надеюсь, что снимут. Хотя не в гипсе ведь дело... - отчасти, ей не хотелось оставлять Костю, могли бы посидеть еще, поболтать... Как оказалось в последние дни, у них масса общих тем для разговоров, но Эдик не любит ждать, Маша это знала. Замучает потом ворчать всю дорогу. - Ну, я пошла. Пока...
- Пока, - ответил Костя, которого так и подмывало задержать ее стандартным "Орел или решка?", но вместо этого, поддавшись неожиданному порыву, он окликнул уже взявшуюся за ручку двери девушку: - Мань... - и щелчком подбросил монетку так, чтоб у Машки была возможность ее поймать.
Реакция у нее всегда была хорошая, потому, пусть и в последний момент, но монетку она подхватила. И развернулась в дверях, удивленная таким необычным поведением:
- Что?
- Что? - весело улыбнулся парень, и сам удивленный своими действиями. Но ведь если хочется, то почему нет?
- Зачем? - тряхнув головой, девушка махом включилась в старую игру "если хочешь получить ответ - задай правильный вопрос".
- Да так, - неопределенно пожал плечами Костя, собственно сам не особо знающий ответ. - Оставь, если хочешь, себе.
- А как же ты? - опешила девушка. В ее сознании эта монетка была принципиально неотделима от Кости.
- Как-нибудь, - засмеялся парень. - Другую возьму потом.
***
Если в мире существовала дорога, которую Леша мог не любить, то это явно была та самая - стопятидесятикилометровая, сопровождаемая практически непрерывным воспитательным процессом. Поздно выехали - раз! - и попробуй докажи, что если бы ехали раньше, то ничего бы не изменилось, разве что скорость была бы вдвое, а то и втрое меньше, ведь самоубийство в планы парня не входило. Так что пришлось бы долго и нудно добираться, уныло плетясь за каким-нибудь дачником, который обгонять фуру почему-то боится, но при этом каждый раз порывается, мешая другим совершить тоже самое. Скорость - два! - старая-старая тема, настолько старая, что Леша сам бы мог ее воспроизвести с точностью до интонаций. Странно, что мать никак не привыкнет доверять ему на скорости, хоть немного выше допустимой. Ну и, конечно же, музыка - три! - на случай подобных поездок у него в машине всегда лежал диск зарубежной альтернативы, практически сборник лирики, где нет ни одного русского слова, что, слава Богу, в данном случае. Хотя порой, конечно, хотелось врубить что-то вроде "Rammstein", да на хороший звук, чтоб матери просто невозможно было это все перекричать, но это было бы слишком даже для него. Родителей он все же любил и уважал, хотя никогда не оставлял попыток отбить право на свою свободу, хотя бы в собственной машине. Нравоучений в любом случае никто не отменял, только тут их уже даже слушать было не особо обязательно - ничего нового, правда, все равно мозговыносительно. До деревни Леша с родителями доехали уже немного за полночь, что уже было успехом, при таком-то плотном пятничном потоке, и, сопровождаемые лаем всех окрестных собак, разбуженных громким урчанием двигателя и шорохом шин по гравию, остановились на довольно большом участке, огороженном сеткой-рабицей. Тут ещё весело потрескивал костёр, вокруг которого сидела многочисленная родня семьи Фадеевых, которая в силу разных городов обитания, собиралась вместе достаточно редко, так что разговоры пока и не думали сменяться сонной тишиной в доме и паре палаток, расставленных для тех, на кого спальных мест не хватило.
- Я же сказала, что это Лёшкина тачка рычит, - донесся радостный вопль, едва Алексей заглушил двигатель. Тут же навстречу выходящим из машины кинулась высокая темноволосая девушка, коротко обняла отца с матерью, и все так же стремительно переключилась на парня.
- Привет, Наташка! - радостно сгрёб её в охапку Лёша, даже не надеясь спастись от удушения в объятиях двоюродной сестры. Все-таки знакомы они без малого всю жизнь и несколько лет вообще родители ссылали их всех в деревню на лето, чтоб не скучно было, так что знал он ее достаточно, чтобы понять неизбежность таких приветствий. Да и все-таки он ей был тоже рад, зачем скрывать?
Наташка приглушенно пискнула, удивлённая такой неожиданной эмоциональностью парня, но послушно осталась висеть на брате - когда еще он среагирует вот так, не отбиваясь, как обычно? Такие моменты надо однозначно ловить и ценить. Тем более, её нос уловил ненавязчивый аромат цитрусовых, что опять же странно - обычно от братца пахло либо его любимым парфюмом, либо к этому запаху нагло примешивался въедливо-сладкий, вряд ли смываемый с первого раза запах женских духов. А тут было совсем иначе - мягкий, едва теплый, чуть сладкий, нежный аромат словно специально запутался в вороте футболки парня. Так что разбуженное любопытство подтолкнуло Наташу уткнуться в шею брата и принюхаться повнимательнее, чтобы убедиться, что это не игры фантазии.
- Лёшка, а она красивая? - прошептала ему на ухо девушка, убедившись, что от него пахнет всё же женскими духами, причем так, словно дело тут не в мимолетном объятии и даже не в жарких нетерпеливых, когда друг с друга слетает одежда. Нет, нисколько. Так пахнет только тогда, когда человека из рук выпускать не хочется и от этого создается иллюзия своеобразного кокона, который оплетает двоих, смешивая запахи.
- Очень, - с ходу, так же шепотом отозвался Лёша, занятый попыткой вспомнить ловит ли тут сеть и если да, то насколько хорошо и хватит ли этого для того, чтобы хоть парой смсок перекинуться с Кристи. Потому и полная суть вопроса сестры до него дошла несколько позже, под ее смеющимся, понимающим и несколько торжествующим взглядом - как же, наконец-то вышло подловить его на чем-то таком. Не то, чтобы парень считал нужным скрывать наличие девушки, но с Наташки станется - она еще и под предлогом главной новости вечера всем это выложит. А оказаться в центре внимания родни его совсем не тянуло, не сегодня, по крайней мере. Любят они всех женить и внуков/правнуков требовать. Хотя бы стеба ради. Поэтому, попытавшись сделать невозмутимое лицо, Леша уточнил: - Погоди, ты о ком?
- Ты меня правильно понял, - звонко рассмеялась девушка и всё так же стремительно унеслась к костру.
После долгих приветствий и ахов, а также продолжением обмена новостями, родственники разошлись по спальным местам. Только Лёша остался сидеть у костра и с задумчивым видом ворошил краснеющие угольки. По-хорошему надо было уже определяться - либо ехать домой сейчас, либо тоже ложиться и ехать утром. Но не стоило забывать, что по утрам он представляет из себя не самого адекватного человека, что вряд ли принесет хоть кому-то пользу.
- Лёшка, а спой что-нибудь... - раздался совсем рядом тихий голос Натальи.
- Спят все уже, - так же тихо ответил парень, вытаскивая из кармана вибрирующий мобильник. - А ты чего?
- А у тебя дыханье сбилось. И вообще, съешь лимон, а то лыбишься тут... - игнорируя вопрос, подколола Наташа, разглядывая в свете догорающего костра и тусклой подсветки дисплея, лицо двоюродного брата, улыбавшегося нетипично широкой и слегка глуповатой улыбкой. Такое выражение лица у него она видела впервые, хоть и безошибочно угадала причину: - Девушка написала?
- Угу, - задумчиво отозвался парень, набирая ответ Кристине, не особо отображая, о чем там спрашивала двоюродная сестра - не до того. И не важно, что в том сообщении ничего не было кроме стандартного обмена пожеланиями приятных снов - с фантазией и воображением проблем у него никогда не было, так что представить спрятавшуюся под одеяло почти по самый нос девочку-Солнце ему труда не составило. И только убрав телефон, Леша спохватился и делано укорил насмехавшуюся над ним девчонку: - Зараза ты, любопытная!
- Покажи хоть ее, не поверю, что фоток нет, - потребовала Наташа, подсаживаясь ближе, и тут же выхватила протянутый коммуникатор. - Какая она у тебя... солнечная.
- Ага, - согласился Лёша, ещё раз глянув на фотографию Кристи, стоящую на заставке в телефоне. - Она и есть Солнце, моё...
- Даже так... И как это самое Солнце звать? И вообще, почему только одна фотография? - закидала его вопросами Наташка, стараясь не засмеяться от подобного заявления. Ну вот не вязался у нее Лешка с нежным романтиком, всякими уменьшительно-ласкательными прозвищами и прочим. Никак. Вот Андрей - да, от того можно было ожидать подобного. Но младший из братьев... Не иначе эта девушка какая-то нереально особенная, раз уж и этот... Леший наглухо растерял большую часть скверности своего характера. - С каких пор ты ограничиваешься одним кадром?
- Кристи. А фотографироваться она не любит.
- Почему? Судя по фото, камеры её любят...- вот так просто "Не любит" и все. Даже тон в общем-то спокойный, не раздраженный, только напрочь отбивающий желание спрашивать что-то еще. Не та эта тема, которую брат согласен обсуждать сейчас с ней. Хотя удивительно, что все это так просто и с тщательно укрытыми эмоциями - ведь именно этот товарищ всегда отвергал понятие не любви камер, не фотогеничности и прочего. А сколько нотаций было выслушано ею в свое время - как стоять, как не стоять, куда смотреть, а главное молчать и не сопротивляться. Хотя попробуй тут скажи что-то против - проще, наверное, электричку в лобовую остановить... И вот на тебе "Не любит" - в который раз усмехнулась Наташка, мысленно задавая парню вопрос "Когда тебя это интересовало?"
- Она утверждает обратное... - развёл руками Лёша, полностью согласный с Натальей, но пока еще не придумавший выхода. Хотя попыток понять он не оставлял, надеясь когда-нибудь разгадать это и найти способ излечить, ну или хотя бы притупить эту странную боязнь.
- Ну в таком случае... - "её любит фотограф", хотела закончить Наташа, но вовремя вспомнила, что брат в любовь вроде как и не верит особо, и кто знает, как он среагирует на подобное заявление. "Пусть сам догадается" - мысленно хихикнула девушка и вслух добавила совсем другое, но не менее подходящее: - Она ошибается. Передай ей это от меня.
- Ну, я надеюсь убедить её своими силами, со временем.
- Ну, зови меня, если что. Я помогу с убеждением, - смеясь, предложила девушка. - Пойдём спать, Леший?
- Не, - усмехнулся парень на старое прозвище, которое сам он уже и не помнил. - Я домой поеду, завтра много дел, которые я ни за что не хочу пропустить. Один вопрос, ты меня как вычислила?
- А у тебя на шее все написано... - беспечно отозвалась девушка, обозначая разведенными ладонями примерный размер - Вооооот таким шрифтом, - и заметив, как брат схватился за шею, видимо проверяя наличие засосов, сжалившись, пояснила: - Дурак! Ты пахнешь её духами, у тебя изменился взгляд и вообще, ты эмоциональнее стал. Вот. А я рада за тебя, правда.
- Спасибо, - улыбнулся парень и поднялся с бревна, подавая сестре руку. - Спокойной ночи, Нат?
- Ага, спокойной, - приняв ладонь, Наташа встала, поднявшись на цыпочки, чмокнула его в колючую щёку и шепнула: - хорошей дороги. И привет своей Кристи передай.
***
Вернувшегося с репетиции Андрея дом встретил темными окнами и тишиной. Казалось бы, небольшая - всего четверо вполне взрослых людей - семья, оказывается, создавала столько шума. Бормотал телевизор, что-то шкворчало на кухне, мать ворчала то на отца, то на братьев...
На несколько минут парня посетило желание собрать шмотки, снять отдельную квартиру и жить в такой вот тишине постоянно, но он ему не поддался. Он знал себя, знал, что ему лишь иногда нужны такие передышки, а в остальное время хотелось бы разговаривать не только со стенами... и хоть иногда быть кому-нибудь нужным.
А если признать совсем честно, ему уже хотелось свой дом и свою семью. Отмерив четверть века, парень устал болтаться неприкаянным. Да и Лехе он уже не особенно нужен. Глядя на него и Крис, Андрей так ясно видел, чего хотел бы сам для себя, что порой приходилось отворачиваться, чтобы скрыть неуместную зависть. Хоть и добрую, а все же зависть.
А может, во всем была виновата песня, бывшая их песня. И вновь вернувшиеся сны, не дававшие забыть. И неуместная надежда, которую он все эти годы таскал с собой вместе с монетками на удачу, бывшими когда-то ее браслетом, который он так и не успел починить и вернуть. И ее вещи, до сих пор лежавшие на самой дальней полке шкафа - пара тетрадей, книга, альбом с рисунками, карандаши, альбомы с фотками - их общими фотками, которые Леха выдавал в бешеных количествах, утверждая, что они на редкость фотогеничная пара...
Наверное, пора было признать, что ждать какого-то чуда уже бессмысленно и бесполезно. Стоило бы забыть и жить дальше, вот только как? Пять лет бесплодных попыток мало что дали. Нет, внешне все было нормально и, вероятно, кроме младшего, мало кто мог заподозрить что-то неладное. Если только случайные его девушки, которых порой называли чужим именем, но кто бы их стал слушать?
Раздевшись, парень включил музыку и завалился на кровать, бездумно разглядывая потолок и уже не в первый раз пожалел, что вообще решил выбрать для феста именно эту песню. Слишком много воспоминаний она пробуждала, образов, мыслей... И все же, он надеялся, что получится. Получится спеть и забыть. Такой символический жест прощания с прошлым. Чтобы отпустила уже проклятая память. Начать новую жизнь. Найти новую девушку. Стать, наконец, обычным, нормальным человеком.
А сомнения, что не получится и придется вечно маяться, живя только воспоминаниями, засунуть куда подальше! "Завтра фест, - напомнил сам себе парень, стараясь выкинуть из головы лишние мысли, - Надо выспаться".
***
Обратный путь, что не удивительно, радовал Лешу куда больше, в особенности практически полной свободой: слушай что хочешь, пой, если хочешь, гони, как хочешь, правда, о камерах на дороге все-таки изредка вспоминай, да на антирадар поглядывай, но это уже мелочи. Привычные, вшитые в память, выполняемые абсолютно автоматически мелочи. А если учесть то, что к трем часам ночи загруженность трассы на порядок меньше, то вообще красота - так и путь может стать в два, а то и в три раза короче по времени. Поддавшись настроению, парень поставил диск, на котором хранились песни под гонки, изменяя своей любимой альтернативной музыке.
- Самолеты не для нас - нам бы просто полный газ! - с довольной ухмылкой подпел парень, все больше разгоняя свою красавицу Mitsubishi, позволяя ей лететь серебристым росчерком по темному асфальту. Конечно, в таких скоростях не было особой необходимости, кроме желания пилота, которому уже давно не хватало стандартных разрешенных, и то не везде, 110 км/ч. И не только ему. Точно такими же были друзья, знакомые и незнакомые рейсеры, заглядывающие и на точку сбора стритчелленджеров... А еще такой же была Кристина, смелая девочка-Солнце, как он сам же ее и назвал...
- Быть как быстрые ветра, мчаться с ночи до утра - ...она была явно одной из них - не ошибся тогда Димон, сказав, что Кристи стоит быть в их команде. Теперь Леша этого ни за что не взялся бы оспаривать. И шальной адреналин гонок с таким-то штурманом менять на что-то другое он бы уже не согласился. Только с Андрюхой он тоже ездить любил не меньше - все же понимали они друг друга с полуслова, но брат не проявлял - что естественно и вполне ожидаемо - и половины эмоций, которых у девочки-Солнца, казалось, нескончаемый поток, на удивление нисколько не раздражающий.
- В ритм сердца бьют басы... - все так же довольно ухмыляясь подпевал парень, поглаживая большим пальцем оплетку руля и выстукивая пальцами другой руки ритм тех самых, ритмичных, басов. Настроение, чуть было не скатившееся за нулевую отметку по дороге в деревню, стремительно реабилитировалось, для верности подкидывая Леше воспоминания, отматывающие часов пять назад, возвращая его в мир оранжевых конусов, полупустой площадки и чуть покачивающихся от порывов ветра стоек. А между всего этого "стандартного набора" кружился серебристый Эклипс, сначала неуверенно, осторожно, а потом уже и на скорости, немного выходящей за пределы допустимых на учебной территории. Эстакада, разворот, бокс, змейка, парковка - избитая схема, просто так, тренировочная пара кругов, не более. Потом, по согласию и одобрению старшего брата, у которого младший просил совета, выпадает эстакада - вряд ли Кристине в гонке попадется нерегулируемый железнодорожный переезд, а если и будет - подумаешь откат, нет гарантии что соперник не лопухнется так же. А у них все же истекающее время и непознанные габариты. И все-таки именно они играют плохую шутку и змейка поддается не сразу - и снова по кругу, теперь уже урезанному - разворот, бокс, змейка - парковаться им тоже придется вряд ли, а на задний габарит хватит и ограниченного пространства "гаража". И все же учится и запоминает девушка все фантастически быстро и уже после третьего круга, остановившись на небольшую передышку, личико Кристины светится еще пока чуть неуверенной вопросительной радостью: "Есть! Получилось?". И ничего кроме согласного, одобрительного кивка не требуется - это понимают все и расслабляться пока еще не время. А похвалить и порадоваться можно будет чуть позже, за воротами автошколы, где уже не настолько важна будет концентрация. Пара коротких замечаний Андрея, из тех, что выхватывает только наметанный на такие шероховатости глаз опытного инструктора, и все по-новой, особенно змейка, теперь уже с чуть смещенными ближе друг к другу стойками - "Проскочишь, Солнце?".
И все-таки все довольны полученным результатом - за полтора часа, проведенных на площадке, Кристина даже задним ходом прошла все заданные старшим из братьев элементы. Чем была несомненно горда, а если и нет, то Леша гордился ею точно, о чем и сказал. И даже не раз - и там же не площадке и потом, когда довозил девушку до дома. На что она улыбалась довольно, с шальными отблесками азарта в глазах, невольно напоминая ему о самой-самой первой ее гонке при нем - в тот единственный раз, когда он заменял в автошколе брата. Тогда на небольшой гонке, прочти драге, от светофора до светофора с розовой "Ауди" он впервые увидел этот порыв "погоняться", смешанный с досадой, что нельзя так делать примерным ученицам...
***
Говорят, самый хороший способ сделать утро добрым - это просто проспать его, встав уже за полдень. Зачастую правду говорят, надо признать. Но сегодня хорошее настроение для Алексея обеспечивалось совсем не тем, что он проснулся в обед, а уж скорее тем, что обещал вечер дня города, с толпой на площади, громкой музыкой концертной части празднования, с выступлением брата, ну и, конечно же, с девочкой-Солнцем в объятьях. За которой, кстати, скоро нужно было ехать. А пока следовало встать, позавтракать и вообще собраться. А еще пообщаться, по возможности, с Андрюхой, раз вчера младший брат вернулся настолько поздно, что старший уже спал. Но и тут, как выяснилось через пару минут, успех Алексея не ждал - удачи вместе с добрым утром пожелать было уже некому. Когда младший из братьев, отоспавшись, появился на кухне, признаков жизни в доме, кроме него, не наблюдалось никаких - даже чайник, и тот был холодным, словно старший его и не кипятил вовсе или делал это очень давно, возможно еще прошлым вечером. Хотя Андрюха - он такой, может утро и без кофе начать, а то и встать и куда-нибудь умотать в такое время, в которое Леша только ложиться собирается. Спустя час Алексей все-таки скинул сообщение с пожеланиями удачи и обещаниями быть в первых рядах в районе сцены и занялся подготовкой непосредственно к фесту. Окинуть взглядом полки в шкафу - футболка черная, не такая черная, другая черная, синяя... а в общем, какая разница? Добраться до фотоаппарата, устроенного на ночь куда-то в район компьютерного стола, и заняться подготовкой его к работе, все-таки фест, где участвует брат не каждый день проходит, а хороших фоток всегда не хватает после таких мероприятий. И только спустя час, отложив карандаш для чистки объектива, парень опомнился - бесполезно сегодня это занятие, каким бы привычным и обязательным оно не было - верный "Canon" на этот праздник приглашен хозяином не был. Обычно на подобных мероприятиях они были соединением неразъемным, но сегодня традиции явно рушились, уступая место желанию ничем не омрачить праздник для девочки-Солнца, особенно пугающим ее то ли объективом, то ли вообще фотоаппаратом. В итоге, из-за того самого потерянного часа машину пришлось полировать в спешке, одеваться и того быстрее - до начала всей движухи оставалось несколько часов. Впрочем, он может быть и зря торопился, зная какие бывают у представительниц прекрасного пола затяжные сборы, но вряд ли стоило делать на это погрешность, все-таки Кристи девушка далеко не обычная. Да и подождать, если что, не такая уж и проблема.
***
Все утро субботы у Кристи шло вкривь и вкось - начиная от разбитой спросонья кружки, заканчивая случайно покрашенным вместе с волосами ухом. И если в первом девушка свою вину не отрицала, то ко второму она уж точно была непричастна. Это Лерка, затащенная в салон подругой насильственными методами, учудила, доведя всех постоянных обитателей до нервного тика. В общем, они во многом были похожи, обе с чистой совестью считали себя пацанками и дружно презирали "бабские штучки". И если Кристину в свое время недоброй памяти Игорек хоть к чему-то приобщил, то Лерыч...
Кристи вспомнила сценку в салоне и нервно хихикнула. Перед глазами девушки стояло вежливое лицо маникюрщицы, привычно спрашивающей: "что делать будем" и Леркина удивленная физиономия, "зависшая" при перечислении видов услуг. "Отщелкнуло" ее только на слове "обрезной", на которое Лерыч, простая душа, отозвалась недоуменным "я обрезной только станок знаю". Тут уже в длительный ступор впали все остальные...
Впрочем, Лерыч на достигнутом эффекте не остановилась, повергнув всех в шок вторично, когда попросила нарисовать ей на ногтях "веселого Роджера". Ну, или паутинку, на худой конец... Из салона они вывалились под косые взгляды мастеров и собственный гомерический хохот на тему "не получится из нас гламурных барышень"...
Девушка отвернулась от окна к зеркалу, чтобы в который раз убедиться, что ничего за последние пятнадцать минут не изменилось, и выглядит она все так же здорово. Непривычное ощущение, что она, оказывается, может быть красивой, кружило голову и заставляло в нетерпении снова выглядывать в окно. Она ждала Лешу. Ждала его реакцию, взгляд, голос, представляла как он увидит ее такой. Не привычной девчонкой в шортах, а другой, женственной, красивой... для него.
Кристи в сотый раз включила телефон - проверить время и снова уставилась в окно, вслушиваясь, не зазвучит ли голос Клипсы, не мелькнет ли на дороге серебристый всполох...
Леша приехал, как и обещал - ровно в четыре. Вконец измаявшаяся Кристи даже не стала смотреть, куда именно он припаркуется, подхватила непривычно маленькую, совсем девчачью, сумочку и побежала обуваться.
Алексей припарковался уже в привычном "карманчике" возле автосервиса, практически напротив лестницы, ведущей вниз с жилого этажа дома, и вышел из машины. Как-то не располагала сегодня погода на сидение в салоне, хоть и охлаждаемом, но все равно - можно и на солнышке погреться с полчасика. Звонить и торопить Кристи ему не хотелось, подниматься и стоять над душой - тем более, особенно учитывая, что у нее еще оставалась пара минут на сборы, да плюс минут пятнадцать погрешности, которые он всегда давал девушкам. Хотя некоторые индивидуумы умудрялись растягивать это еще в несколько раз. Только вот Кристи к подобным личностям явно не относилась. Напротив, девушка его даже удивила - стоило парню устроиться на капоте Клипсы, как хлопнула дверь и далеким эхом звякнули ключи, то ли выпавшие из рук, то ли брошенные мимо сумочки, привлекая внимание. Чуть прищурившись против яркого летнего солнца, Леша разглядел спешащую к лестнице Кристину и в несколько широких шагов подошел ближе, ровно настолько, чтобы замереть в немом офигении. Нет, он, конечно думал, что она, как и все девушки к мероприятиям подобным этому немного отойдет от привычного стиля, но чтобы так...Одетая в сочно-зеленый сарафан, Кристи казалась еще ярче, притягивая взгляд парня как мощный магнит - мелкие металлические детальки, а руки так и тянулись сомкнуться на тонкой талии, так удачно подчеркнутой юбкой. И вообще Кристина сегодня выглядела иначе, женственнее, и это при том, что Алексею и раньше-то было достаточно одного взгляда, чтобы всякие соблазнительные образы закрадывались в голову, напрочь отключая мозг. Но тут эта юбка сарафана, мягко окутывающая выше колен стройные загорелые ножки просто сносила ему крышу напрочь, словно и не было ее. А спускалась Кристи нарочито медленно, скользя ладошкой по перилам, не обращая внимания на игривый ветер, слегка приподнимающий подол сарафана, еще больше дразня парня, и так засмотревшегося на свою девушку.
- Выглядишь потряссно, Солнце, - шагнув на одну ступеньку навстречу, шепнул Леша, укладывая ладони ей на талию и притягивая ближе, с трудом удерживаясь от того чтобы не перевести в реальность ни одной своей фантазии. Не на глазах у всего сервиса, по крайней мере.
- Привет. Нравится? - лукаво улыбнулась Кристи, уже все понимая и по взгляду, и по тону, но так хотелось еще и услышать это.
- Дааааа, - довольно протянул Леша, медленно скользя ладонями по спине девушки. - Тебе очень идет.
- Я старалась, - выдохнула она, обнимая своего Демона за плечи и легко его целуя.
А что-то комментировать дальше уже и не получилось - даже самое простое "спасибо" затерялось, оставляя место желаниям целовать и крепко обнимать Кристи, вжимая в себя, наслаждаясь сладковатым привкусом ее губ, прогнувшимся под его руками телом и ступеньке, так удачно позволяющей ему касаться руками не только спины девушки.
***
- Олежа, Олеженька... ну Олежек, ну пожалуйста, поехали на машине, а? - увлеченно упрашивала девушка, тщательно увязывая темные волосы в замысловатый хвост и то и дело поглядывая в зеркало на парня - вдруг уже побежали трещинки по его решению и скоро удастся перевернуть все как хочется ей.
- Кать, я сказал же, что нет, - покачал головой Олег, в который раз бросая взгляд на часы. Они, конечно, не опаздывали, да и что делать в центре города в самом начале программы празднования? Абсолютно нечего - весь экшн будет часа через два, когда начнутся выступления групп, и не приевшихся знаменитостей, а своих местных, что тоже радовало. Хоть что-то новое. Да и болеть им было за кого - все-таки не каждый день лучший друг на сцене поет.
- Ну Олежа....- снова напомнила о себе Катерина, демонстративно притопнув ногой, уже обутой во что-то на высоком каблуке. - Как я дойду-то?
- Вот уж в чем я тебе не помощник... - развел руками парень, мельком глянув на странную обувь девушки - то ли сапоги не по сезону, то ли он дурак. - Ты ж как-то собиралась перемещаться, так что километром больше, километром меньше. Руку я уж так и быть, подам, не переживай. А в остальном - от бедра, Катюш. Машину там все равно поставить некуда, перекрыто все. Сегодня все наши пешеходами будут, наверное.
- Вот фигня, - надулась девушка, но настаивать дальше смысла не видела. Она-то думала, что условия мамы относительно того, что выход на день города ей разрешен только либо с парнем (которого уже не было), либо с братом (который в наличии имелся) имеют свои плюсы, но оказалось - показалось. И мечты, что вот она такая выходит из крутой красной машины, перед друзьями и подружками, да и парень, уже бывший, по-любому там же, а вслед за ней и Максик - офигительный Олежкин друг, который всегда обнимается при встрече. А тут такой облом - идти пешком, да еще и с очень низкой вероятностью встречи со знакомыми, и брат, верный своему слову, вряд ли куда отпустит. В общем, не праздник, а облом за обломом.
- Не нуди, - посоветовал Олег, отвлекаясь на весело звякнувший телефон - уже по привычке команда сама себе выставляла чек-пойнты, отмечая точки сбора. - И пошли уже, Макс вон внизу ждет.
Если у Катерины и было что сказать, она об этом умолчала, послушно заканчивая сборы в ускоренном темпе. И не то чтобы она боялась старшего брата - ни капельки на самом-то деле - а просто спор ради спора не стоил того. Машины ей не светит, это уже ясно, да и что это за праздник, если не выпить чего-нибудь алкогольного? Она не была настолько жестока. Тем более, Максимка уже ждал, что несомненно радовало, хотя, конечно, они уже с год толком не виделись, но вдруг парень ее-таки помнит?
- Да я все, готова, - под насмешливым взглядом брата Катерина одернула юбочку и первой вышла из квартиры.
Вообще у нее был замечательный брат, частенько прикрывавший, иногда добровольно служивший жилеткой, а иногда и устраивающий приличную выволочку какому-нибудь особо недалекому ее парню. Но потом долго проводивший воспитательные беседы на актуальные темы вроде "где были твои мозги", "куда смотрели твои глаза" и самая его любимая "да ёклмн, когда же ты повзрослеешь и замуж выйдешь". Но в помощи никогда не отказывал, даже если требовалось забрать ее среди ночи из какого-нибудь клуба, где они частенько зависали с подругами. Даже тут, в общем-то, не возражал против выдвинутых родителями требований, только потом, тихо, но жестко ей на ухо было сказано, что в этот раз без поблажек и пониманий - слишком провинилась перед всеми.
Хотя общество Олега уже не казалось чем-то таким критичным или страшным - ведь не вдвоем же они будут, а со всей его компанией, в которой и девушек-то, насколько она помнит, не было.
- Огого! - разогнал задумчивость девушки удивленный возглас Максима, как раз обменивающегося рукопожатием с другом. - Вот так Катрин, - скользнув по девушке одобрительным взглядом, пояснил свою реакцию парень, мигом переключаясь на другой стиль поведения и, обнимая ее за плечи.
- Привет, Максик, - расцвела улыбкой Катя, скосив взгляд на обнимавшего ее парня.
- Учти Макс, передачки я тебе носить не буду, и не проси, - с усмешкой предостерег друга Олег, взглядом указывая на недовольную сестру. - А ей восемнадцать только по зиме будет. И вообще, пойдем уже, а то потом Кэпа не найдем.
***
Всем живущим в центральном районе города не чужды проблемы городских фестов и прочих празднований, проводимых традиционно на площади, под не менее традиционным памятником Ленину. Дребезжащие от мощи настраиваемых колонок окна, случайно брошенные во включенный микрофон матерные слова, куча людей по окрестным дворам, не меньшая куча машин, все по тем же дворам... Именно поэтому, не желая в итоге разбираться, что за олень, козел или просто придурок поставил свою тачку так, что даже гараж не открыть, Леша съездил за Кристи пораньше, чтобы беспрепятственно оставить Клипсу на своем законном месте и уже от дома отправиться гулять.
- Вот тут мы живем, - мимоходом сказал парень, включая ненадолго свет в гараже, чтобы Кристине не пришлось ориентироваться в потемках, особенно после яркого солнечного света, сопровождавшего их всю дорогу от "Форсажа".
Девушка тепло улыбнулась, оглядывая гараж и мимоходом поражаясь странному сочетанию строгого порядка на одних полках и творческого хаоса на других.
- Я видела, где ты живешь, а это личный домик Клипсы, получается?
- Как-то так, да. Хотя она пускает нас погостить тут, - улыбнулся Леша, ласково скользнув ладонью по теплому капоту и приглашающе протягивая руку Кристине.
По двору они уже шли под руку, изредка отвлекаясь на встречающихся соседей парня, но в основном болтая о всякой ерунде и около фестовых тем. Даже попытались спрогнозировать количество участвующих групп и вероятность соперничества среди них. Так уж получилось, что познания о творческих коллективах города у них имелись схожие, по крайней мере, о тех, что были относительно популярны, хотя были и такие, о которых слышать не приходилось. Порой разговор переходил на не менее увлекательные темы, приближенные к машинам и рейсингу, но потом так же внезапно возвращался обратно к музыке одним им известными тропами. Единственное, что Леша старательно обходил и тушил - это случайные попытки коснуться тематики фото и видео, хоть немного глубже простого просмотра.
За всем этим они даже и не заметили, что сделали достаточно большой круг по окрестным центральным улицам, подходя к площади с противоположной стороны. И может быть, шли бы дальше, полностью потерявшись в общении, если бы не реденькая еще толпа, среди которой оказалась не самая приятная компания мажористых клиентов Леши по "Автостару", сразу накинувшаяся на парня с какими-то нелепыми вопросами о машинах, причем в таких ужаснейших формулировках, что даже понять, о чем речь, было проблематично. И в принципе, послать бы их куда подальше, да слишком рискованно в таком тоне общаться с этими деточками богатых родителей, да и в общем-то "Форсажу" клиенты лишними не будут. Так что приходилось парню делать вид, что он все внимательно слушает, хотя не в его характере это было, и прятать за спину Кристину, совсем не желая знакомить свое Солнце с такими личностями раньше времени.
Впрочем, и сама Кристина совсем не горела желанием общаться с этими парнями. Обычно ее хлебом не корми, дай потрепаться о тачках, но не с этой компанией. Как-то сложилось все - и то, что сломали их такую увлекательную и легкую беседу, и оценивающие, липкие взгляды, и щедро пересыпанный матерком нагловатый жаргон - не располагали к общению. Хоть и не была девушка ярой блюстительницей высокой лексики и крепкие выражения слышала нередко - в сервисе этого добра тоже хватало, но сейчас, в момент полного погружения в мир музыки, в предвкушении феста, в момент, когда они с Лешей шутили и смеялись, угадывая мысли друг друга...
- Леш, - тихо шепнула девушка, легко касаясь плеча парня, чтобы привлечь внимание, - я отойду ненадолго, пока вы тут общаетесь.
Она указала взглядом на жестяные синие будочки, зная, что это железный повод отлучиться и оставить парня, никого при этом не напрягая. Дождалась утвердительного кивка, и, не оглядываясь, пошла в указанную сторону.
Но туда девушка не дошла - не было необходимости. Чуток побродила по площади, впитывая в себя гомон толпы и музыку, уже несущуюся из динамиков - пока просто записи. Праздничное настроение, чуть отступившее, вернулось снова. Зажмурившись, она запрокинула голову, позволяя яркому августовскому солнцу зажигать под веками яркие фейерверки...
Резкий толчок в спину заставил Кристи распахнуть глаза и отшатнуться, теряя равновесие. Она взмахнула руками, с трудом, но устояла на непривычных каблуках. И оборачиваясь, уже знала, с кем столкнулась. Голос, сыплющий ругательствами, стереть из памяти не получалось уже много лет. Конечно, на кого же еще можно было наткнуться в толпе? И надо, надо было бежать, но охваченная накатившим ужасом, девушка даже и не подумала об этом. В голове странно билась лишь одна, совсем неуместная, глупая, никчемная мысль - "накаркала, Лерка!" Широко распахнутыми глазами, Кристи, словно кролик на удава смотрела на самый свой ненавистный кошмар...
Камера.
Игорь.
Продолжая отвечать на идиотски поставленные вопросы, Леша краем глаза все же наблюдал за Кристиной, опасаясь, что иначе им друг друга найти будет уже сложнее, учитывая все прибывающее количество народа. Да и встали они тут на редкость неудачно - туда-сюда сновали техники, организаторы и прочие приближенные ко всему этому действу личности, добавляя последние штрихи или наоборот, исправляя неожиданно вылезшие косяки. Уже почти закончив это нелепое общение приглашением приехать в сервис и посмотреть на месте что и как, парень посмотрел в сторону своей девушки и недовольно нахмурился, мысленно давая пинка незадачливому помощнику какого-то фотографа, зачем-то раскрывшего пару огромных лайт-дисков ("что тут сейчас снимать-то?") и теперь старательно упихивающего несчастные светоотражатели обратно, загораживая весь обзор. Причем, опыта у парнишки, похоже, не было вообще, потому как, несмотря на все его метания, лайт-диски все никак не поддавались, хаотично отбрасывая в разные стороны яркие белые и желтые ослепляющие блики. А когда он скрылся из виду, легкое раздражение Алексея с ходу трансформировалось едва ли не в бешенство - рядом с Кристи уже оказался какой-то хрен, обвешанный съемочной аппаратурой, как новогодняя ёлка игрушками и гирляндами, но самое главное - на его шее преспокойненько болтался фотоаппарат с телеобъективом и съемной фотовспышкой!
- Короче, приезжайте в "Форсаж", - куда резче, чем следовало, бросил Леша своим бывшим клиентам, широким шагом направляясь к своей девушке, испуганно замершей перед этим незнакомым Алексею фотографом. А вот Кристи, похоже, его знала, по крайней мере так показалось парню, а почему он даже и сказать-то не мог. Да и это не имело ровно никакого значения - очень уж хорошо он помнил реакцию Кристи на его "Canon" и ни за что не хотел, чтобы это для нее повторялось - ни испуганных взглядов, ни попыток спрятаться, укутаться во что-то огромное - ничего подобного! И нет разницы, что у этого дебила могут быть совсем другие планы, что может он и не дебил вовсе, а просто случайный прохожий, и что техники на шее болтается не на одну сотню тысяч... Девочку-Солнце пугать не позволено никому! И находиться на такой близости тоже... не рекомендуется.
- От девушки убрался! - с ходу потребовал Леша, легко вклиниваясь между Кристиной и этим... фотографом, для верности ухватив его же за отвороты футболки-поло и оттесняя еще на шаг назад. Еще бы ухмылочку самодовольную с его морды стереть, а то больно много о себе думает! А зря... Туда даже и силы-то применять особой не надо, по крайней мере на первый взгляд - как его только камера не перевешивает?
- Леш, не надо, - тихо попросила девушка, легко касаясь ладошкой широкой спины, разом загородившей ей обзор. Неприятностей для Леши ей не хотелось.
- Я ж его не бью, Солнце, - тут же полуобернувшись, успокаивающе отозвался парень, и снова вернулся взглядом к так некстати вклинившемуся в сегодняшний праздник существу, с лица которого ухмылка уже сползла, словно и не было ее.
- Леш, пожалуйста... - так же мягким полушепотом продолжала уговаривать девушка. - Это недоразумение, случайность... Никто не виноват, просто так получилось.
- Фот! - взвыл Игорь, мгновенно переключившись с бывшей подружки на драгоценную аппаратуру, и мгновенно вызверился: - Козел, лапы убери! Охренел, парниша?
- Да я вижу, что недоразумение, - согласился парень, недвусмысленно скользнув взглядов по этому зло матерящемуся недоразумению, но руки все же разжал, выпуская из ладоней отвороты чужой футболки. Злости как таковой уже не было - маленькие ладошки, уютно скользящие по спине как всегда успокаивали мгновенно, а защитить и себя и свою девочку от каких-либо нападок он всегда сумеет. Да и обострять ситуацию, привлекая к себе внимание стражей правопорядка, мониторивших площадь, в его планы не входило. Хотелось концерт все-таки смотреть и слушать, а не сидеть в КПЗ или полицейском "бобоне". А уж отвечать на вопросы самодовольной истерички мужского пола он и подавно не собирался, хотя бы потому, что фотоаппарат он даже не задел, а кто из них двоих тут охренел, можно было еще и поспорить.
- Пойдем? - тут же ухватившись за освободившуюся руку парня, спросила Кристина, начисто игнорируя Игоря. Хотелось просто поскорее отсюда уйти, затерявшись в толпе и больше никогда его не видеть.
- Пойдем, - кивнул Леша, притягивая Кристи в объятия и, отойдя на пару шагов в толпу, ближе к каким-то торговым палаткам, остановился, разворачивая девушку к себе, практически не разжимая рук, и спросил, внимательно вглядываясь в глаза, цвета аквамарина, - Сильно испугалась, Солнце?
- Да нет, - стараясь говорить беспечно, она спрятала лицо у него на плече, успокаиваясь в знакомом и родном запахе и прикосновении. Шумно выдохнула и попыталась пошутить: - Демон Возмездия ведь рядом, так что мне нечего бояться.
- Конечно нечего. И некого, - подтвердил Леша, успокаивающе скользя ладонью ей по спине. Впрочем, ответу про испуг он не особо поверил - сам ведь видел ее лицо, но все же уточнил, пытаясь поймать еще не оформившуюся толком догадку. - Знакомый твой?
- Нет, - поморщилась девушка. Объяснять не хотелось, да и зачем Леше ее нерадостное прошлое. Кристине самой хотелось забыть, стереть из памяти Игоря, словно его и не было никогда. Но и соврать парню... С тяжелым вздохом она попыталась объяснить. - Не совсем. Сто лет назад работали над одним проектом, но... Не хочу вспоминать.
- И не вспоминай, раз не хочешь, - тепло улыбнулся ей парень, осторожно касаясь губами губ, надеясь отвлечь от неуместных на празднике воспоминаний. А вот свою догадку относительно причины страхов Кристи он озвучивать не стал, не желая пока нагнетать обстановку, и так уже пошатнувшуюся от такой нежелательной встречи. Да и сегодня это не важно, они пришли сюда отдыхать и растворяться в музыке, а не гулять по закоулкам прошлого. Прогуляемся еще, Солнце? - касаясь губами шеи девушки, предложил Леша, обнимая крепче потихоньку расслабляющуюся Кристину.
- Конечно, - благодарно улыбнулась Кристи, радуясь, что он не стал расспрашивать и превращать фест в копание в воспоминаниях. - Я тут мороженое видела...
- Это я тоже видел, - довольно ухмыльнулся Леша, уточняя: - Какого желаешь, Солнце?
***
Как может пройти встреча матери и дочери спустя несколько лет? Да, как правило, с долгими ахами и охами, продолжительными объятьями и слезами радости... А потом за чашкой чая, перебивая друг друга, делиться новостями... Но, несмотря на прошлые старания матери, их семью и идеальность разделяли космические расстояния, так что вместо слез и объятий было холодное, мучительное рассматривание, оценивание... "Кто я для тебя, мам?" - старый вопрос, давно потерявший свою актуальность.
А результатом встречи стало то, что теперь она медленно, считая шаги, пробирается сквозь толпу в сторону центральной площади города. Ну да, снова поругались и снова очередной порыв сбежать... Только трудно сломать то, что уже сломано и той безответной девочки уже нет...Зато есть другая - та, которой не страшно возразить, ответить и бояться из-за этого потерять что-то важное - уже нечего.
Хрупкое, негласное подобие мира продержалось в общей сложности день, и то только за счет того, что сразу после ее приезда мать ушла на работу, заметив, что в будни приезжать в гости несколько странно. Но не объяснять же человеку, что решение ехать ли вообще, колебалось от малейшего звука, дуновения ветра, капли вчерашнего дождя - от всего - и покупать билет нужно было быстрее, на ближайший поезд, пока на это хватало смелости. Впрочем, она не жалела, что так вышло - появился целый день, чтобы просто, как раньше, погулять по городу, повспоминать, продолжая свое предрассветное путешествие в прошлое, грустно улыбнуться той девочке-художнице, которой она была тогда, а сейчас, наверное, безнадежно утратила это прекрасное умение - рисовать. Нет, техника, стиль - все осталось, только вот желания не было, да и вдыхать в рисунки жизнь уже не получалось, отчего они больше не казались чем-то нереальным, оставаясь просто плоской картинкой - одной из многих. А потом, когда уже начали сгущаться летние сумерки, неожиданно и совсем некстати вспомнилось, зачем собственно ее отправил сюда отец, настояв, что это необходимо, так что пришлось возвращаться туда, где вряд ли ждали, а разговаривать перед сном и вовсе не любили, оставляя пару часов тишины на чтение. И девушка нисколько не сомневалась, что с годами это совсем не изменилось, а значит, до разговора нужно пережить еще и ночь в своей старой комнате, среди вещей, рисунков, дневников и всего, что с этим связано. И вряд ли было в этой перспективе хоть что-то радужное - комната, в холодных голубых тонах, как всегда, не обещала тепла. Наверное, где-то в параллельной вселенной можно было бы радоваться возвращению домой к старым игрушкам, кровати, вспоминать, как тут спалось, как свет фонаря и ветерок, пробиравшийся в открытую форточку, игрались с легкой шторой, рисуя на потолке и стенах забавные узоры. Где-то, но не здесь. Не там, где тебя не ждали и не ждут, и не там, где один за другим встают запреты на все, что так важно было для девочки-подростка. Одновременно и страшно, и интересно было туда возвращаться, зная, что ничего не изменилось с тех пор, что так же хранятся в ящиках письменного стола так и не дописанные тетради с недорешенными экзаменационными задачками, а под ними папки с подшитыми рисунками, которые однозначно этой ночью будут пересмотрены, потому что спать в этом доме возможно только лишь тогда, когда сил нет держать глаза открытыми - только так получается не мечтать.
Жаль только кресла на балконе уже не было, да и сам он теперь был как все остальные - застекленный и обшитый изнутри белым пластиком, но это не помешало как раньше стащить одеяло с кровати и с папкой рисунков на коленях устроиться там, прислонившись спиной к прохладной стене, по давней привычке оставив рядом несколько зажжённых свечей. "Десять часов до утра..."
... - В общем вот, это приглашение на мою... свадьбу. Она через месяц... - без предисловий, холодно, бесстрастно рвется тяжелое покрывало утренней тишины и тонкие пальцы двигают бежевый конверт по столу, тут же отдергиваясь, прячась на почему-то не греющей кружке горячего чая...
- Ты не выглядишь счастливой... - простая констатация факта и, о чудо, неужели намек на встревоженный взгляд? Когда такое было в последний раз? И было ли?
- И что? - недоуменно изгибается бровь, а пальцы крепче сцепляются поверх тонкого фарфора. Это даже почти смешно - старая, еще прочитанная в одном из журналов, фраза о мечтах оказалось верной. Сбываются они только тогда, когда уже не надо. Только смеяться над такой иронией сейчас неуместно, а вот напомнить кое-что - вполне. И пусть это не в ее стиле, не так, как учили. Обучение порой дает и обратный эффект. - Твоим требованиям соответствует от и до. Все как ты хотела, помнишь?
- Мне не хочется ехать туда... - Заминка? Неуверенность? Что вдруг случилось в мире, что разговор идет в таких непривычных, безо всякой надменности, тонах. - Ты этого не хочешь, видно же. И не любишь...
- Не хочу... Не люблю? - нервный, почти истеричный смешок срывается с губ и повисает в воздухе удушливой смесью. А остановиться, удержать едкие фразы, подпитанные старой обидой семнадцатилетней девушки, которой все еще запрещают приходить домой после наступления темноты, невозможно - не получается. - С каких пор тебе это важно?
Явное неодобрение читается на ее лице, только вот сказать на это нечего, кроме негромкого, возможно даже виноватого "Мне жаль..."
- Жаль...? - на секунду-две голос становится звонким, хлестким и тут же стухает, как свеча под порывом ветра, оставляя вместо себя холодное, отдающее медленным ядом молчание.
- Да, - нехотя подтверждает мать, протягивая руку через стол и касаясь ладони дочери. - Прости меня...
- Нет...- отдернуться, убежать, хлопнуть дверью и спрятаться в толпе, игнорируя одиноко тренькнувшие в голосе слезы, но вместо этого вздернуть выше подбородок - "как учила, мам..." - убрать руку и подняться, обронив холодное: - Не могу. Поздно...
А потом уйти, для порядка отчитавшись, что хочется прогуляться и осторожно прикрыть дверь, не слыша, не слушая возражений и протестов. И, конечно, не забыть плеер, спрятавшись в музыку, как научилась когда-то...
***
Почти пустая площадь отсюда, с возвышения сцены, не казалась такой уж огромной. Это потом, когда она заполнится многотысячной толпой, людское море будет казаться бесконечным, Андрей знал это. Толпа будет следить за тем, кто на сцене, жадной тысячей глаз, слушать, дышать, жить песнями и музыкой... Такая толпа может быть опасной - страшной стихией, сметающей все на своем пути, безжалостной и беспощадной. А может - огромным прирученым зверем, откликающимся на каждый твой жест и слово. Не так-то просто этого добиться, но Андрей знал, как это сделать. Искренность - полная, безоговорочная, порой болезненная для самого себя. Все эмоции, вся душа - наизнанку, до донышка, до последней капли, не жалея и не утаивая ничего. Вложить это в музыку, в песню, в каждую ноту и каждое слово. И - отдать. Им, всем тем, кто смотрит, слушает, ждет... И тогда толпа откликается, стократно возвращая отданное. Слышит, понимает, разделяет все то, что ты хочешь дать - им. И отдает тебе взамен столько, что никакой генератор не сравнится.
Андрей давно уже не боялся сцены, толпы и выступлений, но под "солнышком" все равно ворочался легкий холодок. Не страха, нет. Предвкушения. Ожидания той эйфории, которую может дать только песня - подаренная, отданная, выпущенная на волю и вернувшаяся эмоциональным откликом тысяч людей.
Парень сцепил руки, задумчиво разминая пальцы. Пора было готовиться к выступлению.
***
Странная это штука - ностальгия. Странная даже в качестве слова - не хватит ни вдоха, ни выдоха, чтобы его произнести. Обычно все вечные, нужные, важные слова укладываются в несколько букв, словно для того, чтобы всегда и везде успеть их досказать... А ностальгия - она не такая. Вроде и можно прожить без нее, даже лучше, только вот так бывает очень редко. Живешь, просто живешь, постепенно забываешь старую жизнь, живешь дальше, привыкаешь, снова радуешься солнцу и ловишь кончиком пальца утреннюю росу, даже несмотря на то, что порог совершеннолетия перейден далеко не вчера. Так меняется жизнь, становится привычной, кажется правильной, а потом как снег в середине июля тебя накрывает холодным покрывалом ностальгии. И снова, как через пару дней после отъезда, у тебя что-то ноет в груди, сжимает спазмом горло так, что хочется одновременно и кричать, срывая и так не громкий голос, и навсегда разучиться говорить, чтобы не дай Бог не проговориться, не рассказать кому-нибудь, что кроется за твоей улыбкой. А в итоге не получаешь ни того, ни другого, и даже порой третьего и то не дано. Так и остается все - внешне по-старому, а внутри, за кучей запретов разгорается с новой силой целый клубок эмоций, распутываясь и закручиваясь иначе, тревожа память всем, чем можно и нельзя.
Итак, вырвавшись из душной квартиры, где даже стены, казалось, смотрят на тебя осуждающе, теряешься в толпе, поддавшись общему течению, и постепенно понимаешь, что в игры с тобой играет не только ностальгия, но еще и случай. И медленно, словно потягиваясь, просыпаются те воспоминания, о которых столько лет старалась не думать, дабы не тревожить того, что спряталось за удобным словом "прошлое". И все как будто снова повторяется, только видишь все уже с другого ракурса, под иным углом и через другую призму лет. Дворы, знакомые с детства; старые качели, свежеокрашенные, но почти в те же цвета: козырек подъезда, за который цеплялась однажды выпутавшаяся из волос нежно-сиреневая лента, на который так легко, словно играючи взбирался за той самой лентой сильный, красивый парень, с теплым смехом укоряющий "Принцесса..." на ее опасливый возглас... Площадь... Центральная площадь... День города. Словно специально, возмещая давно утерянную возможность. Какие тогда были грандиозные планы - оконченная школа, отгулянный выпускной, традиционный праздник дня города, на который ей уже, как совершеннолетней, можно будет идти и гулять хоть до утра, отметая запреты... И вот, пожалуйста, спустя годы, словно шанс переиграть хоть какие-то события, ну или просто, просто закрыть глаза, представляя среди чужих лиц знакомых, ища в толпе нужных...
Но искать трудно - невозможно - особенно, если даже не знаешь, что искать, но уйти уже не можешь - захватила атмосфера, людское течение, особое предвкушающее желание толпы, идущей в каком-то определенном направлении, захватывающей с собой всех встречных. И не ей, бессильной светловолосой девочке в легком летнем платьице бороться с этой толпой. Толпой, которая сливается с еще одной, и еще, и еще, и еще... Появляются в окружении новые люди, звучит музыка - первая из групп, название которой было прочитано на потрепанной уже афише, начала свое выступление... И вот уже основное движение замирает, распадаясь на множество мелких ручейков-людей, ищущих более удобное место... Снова меняется окружение, и... И нет, нет... так не бывает! Не с ней. Лично ей так никогда не везет. Но наметанный взгляд художницы уже отмечает нужные, важные детали - темные волосы, знакомый профиль (сколько раз он был ею прорисован!), черты лица... Конечно, не ахти приметы, но ТАК ошибиться невозможно, несмотря даже на не самое здоровое воображение, да и сердце так просто не будет колотиться в таком бешеном ритме. Даже не осознавая как, зачем и вообще надо ли, девушка пробирается сквозь толпу так, как раньше бы не решилась никогда, но не тут... когда так близко... пара шагов ("Только стой на месте, прошу!"), протянуть руку, коснуться локтя парня... и выдохнуть, вкладывая все имеющиеся эмоции в одно короткое:
- Андрей...!
И тут же осечься, сталкиваясь взглядом с глазами, цвет которых отливает синевой, отступая, понимая, что так милостива Судьба быть не может... И это все - очередная насмешка, разбивающая обманчивые надежды, просто так... плохая шутка кого-то неизвестного, очередная проверка на прочность и выдержку. А все просто - у глаз Андрея никогда не было такого оттенка. Вот хоть сейчас - доставай из сумочки блокнот и карандаши и рисуй по памяти те глаза, что помнишь наизусть, от формы до цвета. Различные оттенки серого - от неповторимого цвета жидкого серебра или полированной стали при определенных настроениях, и до густой темноты графита, различных степеней твердости - при настроениях совершенно полярных, или абсолютно особенный бархатно антрацитовый оттенок, при взгляде на нее... А вот такого отлива синевы, словно оперение голубя, у Андрея не было ни-ког-да! И даже то, что ее узнали - не успокаивало.
- Алексей, - спустя какое-то - "какое?" - время ошарашенно поправил ее парень, явно не ожидавший такой встречи, оттого и выглядевший таким заторможенным. Но зачем-то он все же решил добавить, указывая пальцем на сцену: - Андрюха там...будет.
И тут как будто спадает оцепенение, подталкивая в очередной раз сбежать, прижимая ладони к пылающим от стыда щекам. Спутать двух братьев! Да немыслимо, они же не близнецы, даже не двойняшки! Но ведь умудрилась, и нет такому оправдания, даже со скидкой на долгое отсутствие! Так что только бежать, но на этот раз исключительно ближе к сцене, раз уж Андрей там. Хотелось бы увидеть хоть краешком, издалека, просто посмотреть...
***
- Как она похожа на Оксану... - задумчиво произнесла Кристина, глядя вслед странной блондинке. Вспыхнувшую было искорку ревности удалось затушить напоминанием самой себе о том, что и она не без греха, и Игорь где-то тут тоже бродит и вообще, не так уж важно, что было раньше, до... А вот любопытство осталось, так что совсем смолчать она не смогла. - Особенно вот так, со спины...
- Кто? Ланка? - удивился Леша, пытаясь высмотреть затерявшуюся в толпе девушку. Очень плохо, что затерявшуюся. Надо было бы ее хватать и не отпускать до конца феста, но эффект внезапности тут сыграл просто гигантскую роль - вот уж кого кого, а эту блондинку он тут никак не ожидал встретить. А теперь оставалось надеяться, что хоть тут, хоть раз она поступит разумно и правильно. - Честно говоря, никогда не замечал. Разве что блондинки обе.
- Ну, наверное... Интересное имя... - вскользь обронила девушка и решила обратить все в шутку. - Смотри, если со спины, то почти близняшки, я бы влегкую перепутала - фигуры почти одинаковые, рост, волосы эти длиннющие. И как не лень отращивать?
- Она Светлана, - машинально пояснил Алексей, всерьез задумываясь над словами девушки. Лично он никогда не сравнивал, но где гарантия, что этого не делали другие, и не на этом ли было основано отторжение команды к Оксанке. Ну, кроме балбеса Макса, конечно, хотя и его положительное отношение с лихвой перекрывалось Андрюхиным негодованием в ее адрес, зачастую вполне адекватным, но все же. Уж кто-кто, а вот старший брат всегда отличался просто бескрайним терпением, но не тут, явно. Хотя все это уже в прошлом, а об остальном можно подумать уже позже. Только вот пояснить кое-что Кристине надо именно сейчас, пока не придумалось ничего лишнего. - Это Андрюхина девушка... Со мной в одном классе училась, потом уехала после школы. Сейчас вдруг вернулась, похоже...
- А, понятно, - кивнула Кристи, тут же теряя интерес к теме - бывшая одноклассница, поздоровалась, обозналась - бывает, в общем, и предложила: - Пошли может, наших поищем?
"Наши" нашлись довольно быстро - в эпоху поголовного наличия мобилок сделать это было легче легкого - не то, что в детстве. Договорились встретиться у ларьков с напитками и прочими мороженками, чтобы не выискивать друг друга в разрастающейся толпе.
К удивлению Кристины, рядом с экипажем "семеры" обнаружился и капитан. Синяки и ссадины еще не сошли, но уже смотрелись не так устрашающе и вообще, Димон выглядел достаточно бодрым. Удивление от его присутствия было настолько явным, что парень, ответив на приветствия, которые были больше похожи на расспросы врачей, даже заворчал:
- Да хватит так на меня пялиться, не собираюсь я помирать и с больнички не сбежал.
Бедолагу все и так достали вопросами о здоровье и самочувствии, а теперь и друзья туда же. Нет, он, конечно, понимал, что они беспокоятся и все такое, но в тридцать седьмой раз за день отвечать на один и тот же вопрос... И да, он специально считал.
- А это моя мелкая сестренка, Катька, - встрял Олег, переключая внимание на себя, за что тут же получил тычок в бок. За "мелкую". Впрочем, о ее существовании знали все, за исключением Кристины. В свою очередь, ее парень отрекомендовал как нового члена команды, хорошего человека, крутую гонщицу и укротительницу мрачного Лехи, за что уже чуть не схлопотал от Крис.
- Меня девчонки бьют! - заорал Олег, с хохотом уворачиваясь от символического "в лоб" Кристины.
- С девушками драться неэтично, - нарочито-поучительным голосом сообщил Димон, складывая руки на груди жестом "я в это вмешиваться не собираюсь", что вызвало уже общий смех, даже девочки угомонились со своими членовредительскими порывами.
Пока парни отошли за напитками и прочими вкусняшками, у девушек завязался разговор - Катя очень хотела знать, что же за чудо-юдо такое девушка-рейсер. Правда ли она сама ездит на гонках, действительно ли ей не страшно, какая у нее тачка и все такое прочее. Кристи, не привыкшая к таким расспросам, отвечала вполне дружелюбно - сестричка Олега ей понравилась, хоть и задавала совсем наивные, а порой и дурацкие вопросы, но энтузиазм и неподдельное любопытство заставляли девушку отвечать на вопросы достаточно полно и откровенно.
От беседы их отвлекли вернувшиеся парни. В руки Кристи перекочевал большой рожок с мороженым и пучок сахарной ваты на палочке, на что она шутливо вопросила, как ей это все в себя утрамбовывать - вместе или попеременно?
- Я помогу, - пообещал Леша, преувеличенно-плотоядно оглядев "сладости" и зашуршал оберткой своего рожка.
- Я сама! - мгновенно отозвалась девушка, делая вид, что прячет вкусняшки, что вызвало новый взрыв хохота и притворные упреки в жадности, а так же в коварстве девушек, которые сначала хотят, потом вроде не хотят, а потом оказывается, что делиться даже не собираются.
Так, шутя, дурачась, и наслаждаясь долгим летним вечером, компания не спеша бродила по площади, то и дело натыкаясь на знакомых. Больше всего доставалось Максу - на нем постоянно висли какие-то девчонки, от которых он шутливо ускользал, а Катя каждый раз неприветливо сопела, но встрять все же не решалась. Пару раз дергали Димона и Олега, потом по пути им попались приятели-рейсеры, с которыми они надолго зависли, обсуждая последние события, и в который уже раз Кэп закатывал глаза и по сотому кругу объяснял, что он в порядке и команда по-прежнему в игре.
Кристи мельком увидела коллег - естественно, представители "Альтернативы" сегодня работали тут, освещая такое событие. Но девушка старательно сделала вид, что никого не заметила, не знает и вообще тут совсем мимо проходит. Впрочем, занятые делом коллеги ее и не узнали, о чем Кристина ничуть не жалела - знакомить с ними команду девушке совершенно не хотелось. Был бы с ней только Леша - другое дело, но все остальные, особенно трепло Макс и почти незнакомая сестренка Олега... "Нет уж".
Потом Катюшка увидела каких-то подружек и умильно попросив Макса ей подыграть, минут десять щебетала с девочками, старательно демонстрируя парня, отчего стоявшая поодаль компания тихо помирала со смеху. И только Олег недовольно хмурился и тихо ворчал на тему офигевших малолеток и не менее офигевшего друга, который уж слишком рьяно, на его взгляд, исполнял просьбу мелкой.
Отвязавшись от девчонок и получив профилактический втык от недовольного пилота Мазды, компания решила "припарковаться" неподалеку от сцены и послушать местные коллективы. Обсуждали прозвучавшие песни, причем, мнения Крис и Леши практически совпадали, Макс с ними спорил, а Олег и Димон просто слушали, не вникая, на уровне "нравится-не нравится" и, конечно, ждали Андрюху.
Резкий толчок пришелся Алексею в плечо, заставив чуть пошатнуться и Кристину, которую парень обнимал весь вечер, оберегая именно от таких неприятностей. Он обернулся со своим коронным вопросом на тему "кому там жить насрать?" и получил в ответ не менее хмурую и ядовитую реплику от крайне недовольной жизнью темноволосой багиры.
- Лерка! - укоризненно окликнула подругу Кристина, одновременно скользя ладошками по рукам пытающегося разжать объятия парня, словно пытаясь завернуться в них еще сильнее. - Ты куда ломишься так?
- Подальше от дурдома, - зло буркнула в ответ Лера, только потом удосужившись посмотреть от кого, собственно, вопрос и удивленно улыбнулась: - О, Крис, привет.
- Привет, удачно ты нам попалась,- ответно улыбнулась ей девушка, спиной чувствуя, как расслабляется ее демон. Оглянувшись, послала ему благодарный взгляд и продолжила: - Кстати, ты вроде хотела за фотки поблагодарить? Вот, можешь высказать свои восторги лично. Заодно познакомься с командой, ты же, вроде, хотела с нами покататься?
- Ну кое кто обещал мне это организовать, да, - выразительно посмотрела на подругу девушка и взмахнула рукой в приветственном жесте, - Салют, мальчики.
"Мальчики" восторгом особо не прониклись. Димон скептически хмыкнул, Олег явно сдержал кривую усмешку и только Макс расплылся в радостной улыбке, скользя оценивающим взглядом по стройным ножкам новой знакомой, да так явно, что Катька опять негодующе засопела.
- Тут и девочки есть, вообще-то, - встряла она, но ее тут же оборвали. Старший братец заткнул сестренку самым надежным способом - просто закрыл ей рот ладонью.
Над площадью поплыл гитарный перебор, усиленный огромными колонками и вся команда дружно оглянулась на сцену.
- Андрюха, - кивая на парня у микрофона, произнес Димон, и все умолкли, сосредотачиваясь на выступлении друга. Только Кристи быстрым шепотом пояснила подруге, что поет брат ее парня.
***
В детстве многие мальчишки мечтают стать кем-то... Космонавтом, крутым гонщиком или боксером, пожарным... Андрей когда-то мечтал стать музыкантом, причем не абы каким, а пианистом. Чтобы черный фрак, идеальная осанка, черно-белые клавиши сверкающего лаком концертного рояля под пальцами и мягко плывущая по залу старинная классика. Не ради славы или чего-то там еще, ради музыки. Вдохнуть душу в бессмертные творения давно ушедших гениев, расцветить их своими эмоциями, раскрыть, дать людям услышать, поделиться любимыми вещами...
И вот теперь, мягко ступая по покрытию сцены на открытом воздухе, навстречу толпе, он слегка усмехнулся неожиданному воспоминанию. Пусть не классика, а альтернатива, пусть не рояль, а гитара, и все же... Какая, в сущности, разница? В альтернативе души - ковшом черпай, а уж эта песня давно стала "классикой".
Остановившись перед микрофоном, парень на секунду задержал дыхание, оглянулся на своих - готовы, еле заметно кивнул. Закрыл глаза, отсекая все лишнее, все-все, весь мир, оставляя только песню и то, что с ней связано. Мягко тронул струны...
Я слышу проливные как жизнь дожди
Как всегда, его изумляла философия этой, на первой взгляд, простой фразы, утягивая в задумчивый, задушевный тон, помогая открыться, отпустить себя, позволить вылить на слушателей все, что творится на душе, в музыку.
Я чувствую боль прошедшей любви, Гитара заменяет мне горькие слезы.
И воспоминания - лавиной, добавляя силы в голос, только бы не сбиться. Все те, давнишние, полузабытые костры, квартирники, просто посиделки во дворе... И девушку, ну конечно, ее, ту самую. Тогда еще не его, просто... особенную. И горькая улыбка так легко, сама собой распускается в голосе, потому, что вспоминать - больно. И струны отзываются печалью, прозрачной, как капли на стекле, приглушенной, словно затуманивающее гладкую поверхность дыхание.
Я вижу пролетающие мимо поезда, И слышу уезжающие вдаль машины,
И память уносит все дальше и дальше в прошлое. Вспыхивают в памяти картинки: вот белокурая коса, карандаш в тонких пальчиках, светящиеся застенчивой просьбой синие глаза, мягкий голос, почти шепот: "А ты сегодня будешь петь? Про друзей?"
Я думаю о тех, кому дорог я, О тех, кто со мной рядом, когда мне очень грустно,
Парень светло улыбается, на секунду выныривая из воспоминаний, смотрит прямо в толпу. Туда, где, он знает, сейчас его слушают и Леха, и Димон и все остальные. Друзья. Те, кто был рядом много лет. Только Костяна сейчас здесь нет, но он поправится, выйдет из больницы и там уж... Эту улыбку и эти пропитанные искренним теплом строчки он адресовал им. Сейчас - им, а когда-то...
Я рад, что у меня есть такие друзья, Иначе было б в жизни моей пусто.
Как когда-то пел ей, ибо они считались кем-то вроде приятелей. Ну, опекал Андрюха младшего братишку и его одноклассницу заодно, что тут такого. Хотя сам парень был ну очень не против сменить этот статус на что-то более серьезное, но...
Я чувствую, как ветер ласкает меня,
И пальцы дрожат над струнами от ярких, как вспышка воспоминаний. Юность-юность, какая же ты наивная, порой бестолковая, полная сомнений и метаний - как сказать? Как признаться? И если бы не случайный порыв ветра, рассыпавший листы застенчивой художницы, вечно скрывающей свои рисунки... кто знает, как бы все повернулось? Но тот самый рисунок Андрей и сейчас помнил отчетливо, словно отпечатанный в памяти. Свое собственное лицо и ее - рядом. Портрет-мечта и перепуганные глаза девчонки-художницы, намечтавшей... его самого.