Цибер Екатерина Алексеевна. Художник Жан Хач о Джоконде

ПОЧЕМУ ОЖИЛА ДЖОКОНДА?

"Любовь должна быть счастливой - / Это право любви. / Любовь должна быть красивой - / Это мудрость любви," - заявлял поэт Серебряного века Саша Черный. А сегодня художник Жан Хач говорит: " Красота, Любовь, Мудрость - вот моя пресвятая Троица. И это нисколько не противоречит каноническому Символу веры".

Вот как? Красота, Любовь, Мудрость?..

"Именно! В искусство не нужно идти с консервными банками - тем более с пустыми! Искусство - это тайна, чудесное излучение позитивной энергии. Конечно, нельзя сравнивать художников: кто больше дал миру?! Но можно любить своих избранников. Рембрандт для меня безусловен. Его полотна полны таинственности, свечения. Гений Леонардо да Винчи потрясает. Среди моих работ всегда висит "Джоконда". Я нашел ее третий глаз - в складке одеяния на сгибе левой руки. Я обнаружил крылья за ее спиною. Естественное крыло написано как пейзаж. Крыло механическое обозначено как нечто темное, необъяснимое. Любуясь Джокондой, я увидел и самого Леонардо. Присмотритесь к контурам: кисти его рук на ее левом плече, нос, губы сбоку, на фоне пейзажа...

Джоконда уникальна. В ней заложено больше, чем мы можем вообразить. Ее можно изучать бесконечно - и всегда останется еще что-то невыявленное. Однажды в компании шести решительных человек я "крутил тарелочку". Не очень благочестивое занятие, можно привлечь и нехорошую энергетику. Но нам повезло. Пришло что-то необыкновенное и Джоконда ожила. То есть мы все увидели ее объемно, так, будто бы ее можно обнять сзади, с трепещущей улыбкой, живую... Никакой это не портрет самого автора! Глупости!.. Джоконда - это символ преклонения Леонардо перед Женщиной как перед высшей радостью жизни. Джоконда оживает для тех, кто способен понять тайну непрекращающегося движения, ценность искусства как накопителя высшей энергии, бессмертие созданного..."

В картины самого Жана Хача тоже можно вникать часами. Его работы предельно насыщены: символы разных эпох и народов представляют нам личность живописца и графика в непрекращающемся поиске подлинной взаимосвязи времен, культур и цивилизаций. Нагромождение деталей, которое у художника с меньшим талантом обернулось бы никчемным уродством, у Жана Хача выглядит восхитительно. Все творчество в целом отображает процесс рассеивания Хаоса перед ликом Гармонии Вселенной.

"Иногда мне ставят в укор нетрадиционность разрешения вопросов композиции, - отмечает Жан Хач. - Я ведь не оканчивал художественных академий! Но зато пишу я искренне, так, как чувствую. А доверяю в вопросах жизни-искусства только безбрежности голубого неба - оттуда приходят творческие идеи. Несоответствие религиозным канонам, которые расходятся и у самих-то разделившихся церквей, меня не пугает. Смелым владеет Бог! Я не верю, что Высшая Сила ограничивает мышление человека - люди сами себя ограничивают. Придумывают ничего не значущие перед Космосом правила, клянутся соблюдать. А как можно клясться или верить клятвам, если нет никакой статики, есть вечное движение, в котором обстоятельства меняются и мы меняемся непрерывно?! Слова Христа: "А я говорю вам: не клянитесь вовсе!"

В картине "Движение Библейских Вершин" заметны эти же слова-откровение. Бог-Отец на холстах Жана Хача предстает перед нами не только как Могущественный Творец, но и как Величайший Сочувствователь. Нас, то и дело увязающих в тенетах материи, нас, растерянных, очень жаль нашему Богу. Наши земные страдания - не Его вина, наша повседневная косность - не Его искушение. Самое главное, что нужно от нас нашему Богу - чтобы мы научились одухотворяться, а значит, быть божествами, преодолевшими тлен...

Друг художника Эдуард Месропян рассказывает: "В душе Жана так много неожиданного, нестандартного, удивительного. Вполне понятно, почему не всем легко его принять. Свое творчество Жан называет "светлым сюрреализмом". Точнее не скажешь! Сам он - светлый человек, который умеет даже в мелком и сиюминутном находить великое и возвышенное".

Аида Бабаджанова, наблюдающая за художником многие годы, отмечает: "Божественное начало - очень важная, а точнее, главная составляющая творчества Жана Хача. Его картины - вовсе не плач по утерянным ценностям (который сегодня все чаще звучит в творческой среде). Картины Жана - путь, на котором нет места унынию и скорби, путь, озаренный Светом великой истины".

Но не стоит думать, что Жан пишет только некую отвлеченность. "Грации" в его мастерской плотски-жизнерадостны, ярки и окружены пышными цветами, взращенными матушкой Землей. "Чрево" многодетной матери - символа творчества - неистощимо. "Тут есть и апостол Петр," - отмечает Жан, указывая на одного из миловидных пухленьких малышей, изображенных на картине "Чрево".

"Преклонение перед Женщиной, - говорит Жан, - главное в моей жизни. Но я холост и бездетен. В браке нужно поступаться искусством. Семья требует больших затрат, чем может себе позволить увлеченный художник. Я не жалею, что одинок - мне одному не нужно многого. Подрабатываю, не отвлекаясь от своего внутреннего мира. Сейчас прорисовываю рекламную этикетку к баночкам с орешками. Но это - пустяки. Настоящее уходит в картины и скульптуры, создаваемые в первую очередь для самого себя".

Гномик Синяя Борода, вооруженный кинжалом, воинственно смотрит с листа картона и возмущается голосом все того же Жана: "Орешки укрепляют потенцию, и никакая это не ерунда!" По полкам шкафа ютятся менее озабоченные глиняные гномы - из тех, которых Жан продавал в молодости.

В масштабных архитектурных проектах, в анимационном искусстве на киностудии "Армен-фильм", в оформлении первых тбилисских джаз-фестивалей 70-80 годов( на Кавказе всем известна эмблема "Труба-корнет"), в дизайне при сотрудничестве с российско-американской фирмой "Мир"(Москва) Жан Хач согласовывался в первую очередь с личным мироощущением.

"Иногда это ценили... Я привез "на Гора" - на конкурс, объявленный по инициативе Михаила Горбачева, - скульптуру на тему Великой Победы. Смешно подготовил: ни эскизов, ни проекта, сказу скульптурой привез! Идея была такова: космическая звезда в семь ярусов - на каждом величайшие события победоносной российской истории, ведущей от Ильи Муромца, Суворова, Петра Первого к героям Второй Мировой войны... В Манеже я выиграл не официальный конкурс, а народный - это слаще! В передаче "Служу Советскому Союзу" простые люди давали интервью о впечатлениях от конкурса. Их восхитило то, как много параллелей можно найти в истории...

Вообще, я считаю, что будущее за империями. Вот мы говорим: маленький народ, большой народ... Это - не заданность, быть большим или маленьким народом, а плод национального самосознания. Маленькие народы формируются нациями, привыкшими перекладывать свои дела, свои заботы на могущественных соседей. Большие народы - порождение бодрых, деловых, неистощимо-творческих групп людей.

Люди - существа схематические. Мы описываем мир по схеме. Даже наши алфавиты и лексиконы - условный код нашего коллективного сознания. Кириллица и латынь в этом смысле - воплощение мощи. Без направленного вектора "А" нет непрерывного продвижения. Я ценю симметрию и силу энерго-магнита. Пирамиды хороши - страшно ровные! Гора Арарат - духовный магнит, возле нее иначе живут, чем там, где нет такого излучения. (Жалко, армяне не оставили народных легенд о Ноевом Ковчеге!) А Мтацминда - лучшее место Тбилиси, мощный магнит Грузии...

Есть еще великая вещь - классическая музыка: Бах, Бетховен, Верди, Чайковский..."

Влияние лучшей классической музыки, действительно, ощущается в картинах Жана Хача. Краски смешиваются, перетекают друг в друга. Линии рисунка плавны. Темы, как в музыке, трудно передаваемы словами. В живописи Хача всегда присутствует источник ярчайшего света: то Белый Крест, то Божие Крыло, то Нимб святого Георгия... В графике же силы света и тьмы противоборствуют, черно-белый конфликт, всегда, разумеется, завершается победой добра над злом.

Графическая "Невесомость" - беломраморность яиц и ягодиц, являющихся из недр античности, - отрешена от заморочек технического прогресса. Мы видим человека, освобожденного от излишней информации, человека, который сам по себе - информация: время несущественно, прекрасное вечно...

Еще "До Эдема" было это знание: красота равна любви, равной мудрости. Райские яблоки от Жана Хача - не символ грехопадения, а символ нашей фантазии, изобредшей легенду об искушении.

"Нет ничего несвятого в мире, - уверяет художник. - Плотская любовь, интуиция животных, сияние звезд - все свято! Не святы только неправильные действия людей - и об этом неустанно помнит их загнанная в подсознание совесть".

В графике Жана Хача особенно четко проступает переход простого в сложное, ничтожного в значительное, быта - в бытие. Шляпки, маски, туфли, джинсы хаотически перемешиваются. Человеческое существо расслаивается, теряет себя, тонет в хаосе "Депрессии"... Но вдруг снисходит Сущность - великое, неизменное, бессмертное Нечто. Графика превращается в живопись. Мир зацветает.

И шепчет о любви "Гарнийский папоротник"... И совершается оплодотворение в "Большой игре" земной жизни... Прошлое, настоящее и будущее смыкаются в момент зарождения младенца Иисуса. "Белый Крест" сверкает над дланью Вседержителя - и мы, зрители, растворяемся в его свечении пузырьками и многоочием, потому что земное и надземное перестает разниться...

"Да, я четыре десятилетия изучаю Агни Йогу - учение Белого Братства Шамбалы, переданное нам через Рерихов. Истина приходит избирательно. В реальной жизни было мало того, что особо повлияло на мое сознание.

Родился 4 марта 1949 года. Мама Ефросинья Хачатурян и папа Хачатур Хачатуров растили меня и брата Владимира (он тоже художник) обыкновенно. Я с детства нежно любил цветные карандаши и бело-рыже-карего кота Чижика, у которого были природные шикарные штанишки. Карандаши остались, а Чижику нелюди вспороли брюхо. На Пасху... Разве это необыкновенно для нашей жизни?.. О необыкновенном: соседка почувствовала толчок (вокруг никого не было) и выронила меня, пухлого малыша, с железнодорожного моста в Санаине-Алаверди. Внизу была насыпь острых камней - я благополучно упал в единственную гладкую выемку! Кто-то выбил из рук - кто-то поддержал при падении... Невидимое существует... Что же еще было?.. Был Джек Лондон - учил, как стать настоящим мужчиной. И был еще Савмак из Боспорского государства, организовавший восстание скифов, герой, похожий на Спартака... Так, возможно, появилась уверенность, что жить - это делать свое дело, то дело, которое ты считаешь своим..."

Женские бедра, слоновьи бивни, соборные купола складываются у Жана Хача в чарующие мысли о величии любви. Дело его жизни - объяснить и воспеть такую любовь - всевмещающую, совершенную. Жилистые женские ноги, твердо стоящие на земле и нежные женские глаза, наполняющие светом вселенную - принадлежность материализованной Богини Бытия. Мужчина же - идеалистический Творец, создавший и - преклоняющийся перед созданием. Коронная картина "Любовь" показывает нам единение Творца и Женщины. "Мелодию их чувств любовь вскормила," - сказал бы Игорь Северянин. Божественные влюбленные вещественны, их тела не бесплотны, их земная страсть реальна. Но перья ангелов и венок сонетов причастны и к земной любви. Святость состоит в чистоте помыслов. Нет ничего нечистого в природе, кроме нечистой совести. "Бог есть Любовь..."

Ни старости, ни смерти нет места в творчестве Жана Хача. И самого его странно воспринимать таким, каков он сегодня, - поседевшим, погрузневшим, усталым... Его, веющие буйным цветением, весенне-летние картины ведут зрителей в 28 мая 1975 года - к молодому, потрясающе-красивому Жану, взирающему на нас с "Автопортрета" подобно художникам эпохи Возрождения - без вызова и без одобрения, глубоким взором, предназначенным зачаровывать.

Точно так же, без вызова и без одобрения, чаруя, смотрит Джоконда. "Я знаю, - рассказывает Жан Хач, - что Рамаз Чхеидзе простоял перед подлинником полдня. Его ждали дела, он хотел остановиться перед шедевром Леонардо на минуточку. Остановился, прошло мгновение - и вдруг его окликнули: "Извините, музей уже закрывается!" Куда же девалось проведенное перед Джокондой время? Рамаз не помнит. Подлинное искусство - замочная скважина, открывающая то, что обычно сокрыто".

Маленькие пейзажи Хача хороши по-особенному, отлично от сюжетной живописи и графики. В них природа обыкновенна, хотя очищена от всякой скверны. Краски реальны, хотя броско-ярки. В них звучит не абстрактно-идеальный мир, а зримая реальность: ветра и водопады поют в чащах, шелест листьев и капли воды говорят с нами о детстве, в котором, как пишет в романе "Картина" Даниил Гранин, "цветы пахли сильнее, леса были гуще, хлеб был вкуснее и каждая рыбина была огромной".

"В доме, где живу теперь - неподалеку от метро Исани - раньше, давным-давно, все пространство было заполнено аквариумами, - вспоминает Жан Хач. - Мы с братом разводили рыбок всех сортов, продавали. Теперь на местах аквариумов - картины. Такое же разноцветие. Вот так..."

И еще одна разгадка творчества Жана: "Энергию не надо притягивать. Надо просто всегда быть открытым добру - сила войдет сама. Можно, правда, помахать руками - легко, без напряжения. Помните, как девушки в школах ласково-легко отмахиваются от назойливых одноклассников? Так же можно отмахнуться от бессилия..."

Жан встает и показывает - машет. Смотрится немного странно, но мне становится весело: так, наверное, гребут без весел бессмертные души, когда плавают на облаках...

Катя Цибер

Оставить комментарий © Copyright Цибер Екатерина Алексеевна (575_cziber@mail.ru) Размещен: 11/05/2013, изменен: 11/05/2013. 15k. Статистика. Статья: Проза Иллюстрации/приложения: 3 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Тбилисский художник Жан Хач долго жил вне славы, потому что не умел заниматься саморекламой. Менее, чем за два года до его преждевременного ухода в мир иной, мне посчастливилось случайно попасть в его мастерскую, наполненную прекрасными картинами. Рада, что еще при его жизни успела написать в грузинской прессе о том, как талантлив художник...

Цибер Екатерина Алексеевна : другие произведения.

Художник Жан Хач о Джоконде