"Люк темпоральной капсулы задраен!" - прозвучало в наушниках. Данное сообщение не требовало ответа от Брайана Клегга, первого человека, отправивщегося в путешествие во времени.
Брайан прошел в жилой отсек. Наконец-то он мог снять с себя тяжеленный скафандр. Увы, но снаружи без него бы он не выжил, а здесь, в капсуле, можно быть спокойным, ни магнитные, ни гравитационные поля, ни космический холод ему не угрожали. Избавляясь от поднадоевшей амуниции, Клегг поймал себя на мысли, что день, когда ему придется снова в неё облачиться, будет великим, если только этот день наступит.
На самом-то деле Клегг осознавал, что политики, ученые, да и обычные люди, насмотревшиеся новостей, назовут этот день "великим" ошибочно. В самом деле, путешествие в будущее - сомнительная затея, в прошлое-то вернуться нельзя, а ведь если нельзя вернуться назад, то ничего нельзя в этом прошлом исправить, а, значит, в темпоральных путешествиях нет никакого смысла.
К третьему тысячилетию нашей эры наука стала пристанищем амбициозных и чрезвычайно умных людей. Ученые занимались в общем-то тем, что соревновались в оригинальности идей. Давным-давно были сделаны научные открытия, которые могли обеспечить удовлетворение потребностей человечества на миллиарды лет вперед, так что необходимость в научных изысканиях отпала.
Тем не менее, правительство содержало храмы наук, проще говоря, университеты (время не меняет людей: как люди любили высокопарные выражения во втором тысячелетии, так любят их и сейчас, впрочем, не удивительно, ведь за красотой слога легко спрятать отсутствие мысли, по секрету скажу, строчки, которые вы сейчас читаете - тому подтверждение). Причины такой щедрости или безрассудства, тут кому как больше нравится, довольно просты: лучше занять умных людей бесполезными делами, чем нарваться на то, что они полезут в политику или искусство, откуда будут толкать в народ свои никчемные идеи.
Но это все лирика. Как бы то ни было, Брайан гонимый самолюбием уже совершил самый бестолковый поступок в своей жизни, ведь шагнув на борт хронокапсулы но обрёк себя на 20 лет одиночества.
Кстати говоря, коллеги-ученные перед отправлением в путь подарили Клеггу толстенную книженцию, явно дорогое подарочное издание, "100 лет одиночества". Всё-таки эти чертяги, научные работники, временами весьма остроумны, в этом им не откажешь, Брайан даже завидовал им, сам он не умел искрометно пошутить или хоть как-то разыграть знакомых. Прочитав дома аннотацию, в которой было написано: "В ваших руках одно из наиболее характерных и популярных произведений в направлении магического реализма", профессор Клегг не терпящий каких-либо упоминаний о религии, магии, коммунизме и прочей нерациональной несуразице, кинул книгу в камин, и, конечно, благополучно разбил его. Это все фильмы, если бы не они Клеггу никогда бы в голову не пришло, что камин может быть открытой печью, а не экраном, циклично воспроизводящем анимированную картинку.
Переодевшись, Брайан понял, что прихожей его новое жилище не оборудовали, и сейчас он находится прямо в рабочем кабинете в обуви и верхней одежде. Как бы сейчас ругалась его горничная, увидев столь выпиющий беспредел! Но она не была сумасщедщей, чтобы работать 20 лет без выходных, и хотя она была согласна на эти бесчеловечные условия, если ей заплатят сумму, составляющую треть сметы экспедиции, но, ясное дело, ей отказали.
Отчего-то Брайану не хотелось осматривать другие отсеки, наверное, считал, что за 20 лет все они еще успеют ему наскучить. Поэтому он улегся на просторный диван, оказавшийся еще и мягким. Как ни крути, но даже закоренелые трудоголики, к коим можно было причислить Брайана, ценят уют. Вообще-то говроря, Клегг, пожалуй, был меньше всех живущих на Земле и работающих на прилежащих планетах и галактиках привязан к уюту. Например, когда ему сказали, что в хронокапсуле не будет интернета, он уже собирался отменить полет, но вовремя одумался, представив насколько он будет почитаем в 3137 году, когда он, первый успешный хронавт, вернется на Землю.
Возвращаясь к помещению, в котором оказался Клегг, надо сказать, что кабинет казался пустым, кроме дивана из мебели здесь наблюдался лишь рабочий стол. Со стен на Брайана смотрели сотни глаз. И кому только в голову пришло повесить столько портретов? Даже такой образованный человек как Брайан Клегг не знал всех, изображенных на этих картинах и фотографиях. Правда, четверо из них сильно повлияли на его жизнь. Первый - стрик Эйнштеин, странно, но этот человек, живший более тысячи лет назад, имел самое прямое отношение к тому, что Брайан оказался в темпоральной капсуле. Второй - Стивен Хоккинг, именно благодаря его книгам Клегг заинтересовался наукой, хотя ладно уж, на самом деле он воспринимал эти книги как способ развлечься, и никогда не думал, о том, что именно ему суждено подтвердить состоятельность идей этого популяризатора науки. С третьей фотографии застенчиво улыбались Белл и Хьюиш. Эти товарищи были известны Брайану хотя бы потому, что эта же самая фотография была подарена ему на память профессором Апресовым, почетным и умнейшим стариком. Брайан никогда бы не подумал, что тот факт, что эти двое открыли первую нейтронную звезду в далеком 1967 году, как-то повлияет на его судьбу, но жизнь не терпит случайностей. Апресов как будто бы знал, какую из сотен картин оставить на память Клеггу.
Соизмерив степень влияния фотографических карточек на свою судьбу, Брайан поднялся с дивана и решительно снял все эти портреты со стены и хотел уже с размаху кинуть их в камин, но вовремя опомнился, вспомнив о Маркесе.
Клегг почувствовал, что на него накатывает тоска. Надо было чем-то занять себя.
Давно у него была мечта восславить себя в слове, раньше он считал это несвоевременным, на то время хватало многочисленных телеинтервью, но через сто лет люди кинуться в магазины, чтобы первыми прочитать столь славную повесть о не менее славном человеке.
"Пиши!" - скомандовал Клегг. Столешница вышеупомянутого стола заняла вертикальное положение, на ней под диктовку начали отображаться буквы, слова, предложения.
Биография профессора Брайана Клегга.
Запись 2.
Всё началось 12 апреля 3007 года. Брайан с родителями отправился на встречу первых путешественников во времени.
По традиции все новое испытывают на крысах или собаках. Вот и решили, что хронавтами-испытателям станут собака и крыса, да и с кличками для них заморачиваться не стали, назвали - Белка и Стрелка. Полтысячи лет назад их космотемпоральный корабль, в шутку называемый машиной времени, разогнанный до двух околосветных скоростей, отправился в межзвездный вояж. Но полтысячи лет назад только для Брайана и остальных людей, Белка и Стрелка на самом деле были в пути не больше пяти минут. Вот она теория относительности в действии!
Вся планета в этот день ждала возвращения путешественников домой, каждый чувствовал, что человечество стоит на пороге величайшего события.
Вот уже из динамиков слышалось: "Корабль вошел в Солнечную систему... Корабль пересек линию Кармана...", и наконец прозвучало: "Приземление прошло успешно!".
Взоры миллионов людей обратились к экранам, на которых показывали темпоральное судно. Затаив дыхание люди ждали, когда откроют люки корабля...
Первое путешествие во времени не удалось. Белка и Стрелка погибли, видимо, не выдержав нагрузок. К счастью для ученых, хронометр на борту космотремпорального коробля отсчитал 7 минут 23 секунды с момента достижения аппаратом околосветной скорости.
Человечество вынужденно было искать новый способ странствий в будущее, так как прочностные ресурсы для темпоральных кораблей были исчерпаны.
Конец Записи 2.
Конечно, каждого, кому удастся прочитать автобиографию Клегга, удивит, что она написана от третьего лица. Такова причуда великого ученого. Часто он любил взглянуть на себя, да и на любые проблемы со стороны, рассуждая о себя и о событиях, с ним происходящих, от лица независимого наблюдателя. Такой подход не раз помогал Клеггу решать сложнейшие научные и житейские проблемы.
Запись 11.
С Энтони Хеллером Брайан познакомился в годы учёбы в Государственном университете освоения космоса.
Энтони был шебутной малый, вечно ему в голову лезли бредовые, но тем не менее гениальные, идеи, которыми он всегда был готов делиться с окружающими, поэтому складывалось ощущение, что он тороторил круглые сутки.
Клегг и Хеллер работали над проектом "Конкистадор", целью которого было освоение планет соседних галактик. Удивительно, но создав двигатели, способные разогнать многотонную машину до околосветовых скоростей, люди не кинулись осваивать необъятные космические просторы, да ведь эксплуатировать родную планету куда проще. Из всех предложенных учеными проектов использования этих двигателей, правительство одобрило самый бесполезный, а именно вышеупомянутый полет Белки и Стрелки. Лишь полтысячилетия спустя потребности вынудили людей расширять ореол своей хозяйственной деятельности.
Работа над "Конкистодором" была рутинной, ничего нового здесь нельзя было придумать, оставалось только перепроверять расчеты. Ну а что еще могут доверить студентам? Но Брайану и Энтони хотелось большего. Они терпеливо лелеяли мечту о путешествии во времени...
Запись 17.
Энтони ворвался в кабинет, будто боялся что-то не успеть. Впрочем, для него это было обычное дело.
-- Почему мы с тобой зациклились на специальной теории относительности? Есть ведь и общая! - чуть-ли не кричал Энтони.
- К чему это ты? - спросил Брайан.
- Да к тому, что согласно её уравнениям, тяготение замедляет скорость течения времени! То есть...
Тут Брайан вспомнил, что вчера по ТВ говорили об открытии ближайшей к Земле нейтронной звезде, AT03061996. А ведь нейтронные звезды - естественные сгустки гравитации. Еще бы! Один кубический сантиметр вырожденной материи, из которой они состоят, тянет на сотни миллиардов тонн.
- То есть просто надо подлететь поближе к нейтроной звезде, и тогда течение времени замедлится! - закончил Брайан.
- Смекаешь! - откликнулся Хеллер.
Он тяжело дышал, видно было, что ему стало легче от того, что выговорился! Кроме того, он довольно потирал руки, предчувствуя, какой фурор в мире науки произведет это открытие.
Конец Записи 17.
Запись 22.
В обстановке строжайшей секретности отправили Хеллера к нейтронной звезде. Никто не согласился лететь с ним, даже Брайан. Действительно, задумка была авантюрной. При малейшем сходе с курса вблизи нейтронной звезды космический корабль будет деформирован и разорван приливными силами.
Но разве какие-либо доводы могли остановить Энтони? Куда там! Его настолько воодушевляла собственная идея путешествий во времени, что он готов был на любой риск ради претворение мечты в жизнь.
Энтони должен был вращаться в своем корабле год вокруг нейтронной звезды. Ну это по бортовому хронометру, по земному времени - два года. На том расстоянии, на которое было допустимо приближаться к AT03061996, можно было добиться "замедления" времени в два раза. Не ахти какой результат, но важен-то был сам факт!
Конец записи 22.
Запись 23.
Брайана вызвали в кабинет ректора Государственного университета освоения космоса. Клегг предчувствовал, что ему хотят сообщить нечто неприятное относительно миссии его друга Энтони.
Интуиция не подвела. Ректор сообщил о гибели Хеллера. Он сказал, что корабль Энтони пропал со всех радаров так быстро, что никто даже глазом не успел моргнуть. Ничего удивительного, гравитационные силы нейтронной звезды, должно быть, разнесли ракету в клочья за миллионную долю секунды.
Брайан не был поражен этим известием, он был к нему готов. Но теперь Клегг был убежден в необходимости продолжить работу над путешествием во времени. Конечно, ни человечеству, ни тем более погибшему Хеллеру это было не нужно. Это нужно было только Клеггу, одному во всей вселенной.
Конец записи 23.
Запись 38.
Брайану абсолютно ничего не приходило в голову относительно новых способов путешествия во времени. Тем не менее, за прошедшие с момента гибели Энтони пять лет Клегг успел стать всемирно известным ученым, прославившись некоторыми своими научными открытиями и изобретениями.
Нельзя угадать, когда тебя осенит гениальная идея, можно лишь верить и работать, чем Брайан и занимался.
В тот день он приехал в деревню, где жил его дедушка, тоже достаточно известный ученый, только биолог. Брайан полез за банками на чердак. Там было темно, хоть глаз выколи, немудрено, что он споткнулся о какую-то коробку. Брайан посветил на коробку фонарем. На ней неразборчиво было написано: "Популярная механика: 2010-2020". Содержимое коробки заинтересовало Клегга, он спустил ее с чердака и аккуратно распаковал. Внутри оказались журналы.
Весь вечер Брайан просматривал древнюю периодику. И вот он наткнулся на статью с интересным для него названием "Законсервированное время". И о чудо, оказывается люди давно придумали способ путешествия во времени. Но опять нейтронные звезды!
Автор статьи предлагал разбить нейтронную звезду на куски, извлечь сердцевину, и поместить на ее место капсулу с хронопутешественниками, затем вокруг капсулы воссоздать оболочку звезды, так можно было избавиться от губительного действия сил тяготения на капсулу. И правда, еще сэр Ньютон показал, что результирующая сила тяготения, действующая на любой предмет внутри массивной сферической оболочки, строго равна нулю!
В далеком 2012 году эта идея казалось неосуществимой, но сейчас, в четвертом тысячелетии, когда люди потрошат нейтронные звезды ради добычи сверхэнергоемкого электротоплива, ее можно было запросто претворить в жизнь.
Клегг, несмотря на поздний час, отправился в свой кабинет в университете освоения космоса, чтобы проверить предположения автора статьи. Рассчёты привели Клегга в восторг, мало того, что идея оказалась действительно осуществимой, так еще можно было добиться замедления времени в пять раз. Только одно незначительное "но" расстраивало Клегга: ввиду некоторых особенностей нейтронных звезд, капсулу с хронопутешественниками можно было извлечь только через 20 земных лет.
Конец записи 38.
Запись 40.
В Университете Брайану дали добро на его проект, но людей не выделили, это значило, что ближайшие 20 лет Клегг проведет в одиночестве. Тут бы с ума не сойти! "Впрочем, все ученые немного чокнутые, не им бояться умственных расстройств, мне ли этого не знать!" - успокаивал себя Брайан.
К счастью, на днях планировалось очередная "дойка" нейтронной звезды. Друзья Брайана помогли скорректировать этот процесс так, чтобы можно было вернуть поверхность нейтронной звезды в исходное состояние.
Все было готово к путешествию. Клегг попрощался со своим дедушкой и отправился в одно из самых рискованных странствий в истории человечества.
Конец записи 40.
Прошло 20 земных лет с момента добровольного заточения Брайана. Ровно в 12 часов дня, из динамиков прозвучало "Профессор, приготовьтесь к выходу из капсулы!". Клегг считал секунды до момента, когда прозвучат эти слова, но все-таки вздрогнул.
Сердце бешено колотилось! Брайан спешно надевал скафандр, то не попадал в штанину, то не мог продеть руку в рукав, но всё же, справившись с волнением застегнул наконец столь ненавистный костюм. Дрожащей рукой профессор нажал на красную кнопку у выхода из капсулы...
"Добро пожаловать в дивный новый мир, профессор Клегг!" - сказал молодой человек, встретивший Брайана на космической станции.
Клегг был непомерно удивлен отсутствием почти всякого внимание к своей персоне, теперь-то уж точно великой персоне, ну да и ладно, через несколько минут они будут на Земле, и уж там то теплый прием ему обеспечен.
Молодой человек, тот самый, что приветствовал Клегга, был чрезвычайно разговорчив и умудрился за те двадцать семь с небольшим минут, что они летели до Земли, испоганить настроение профессору.
-Представляете, если бы я не задержался в Тридцатой колонии по непредвиденным обстоятельствам, о которых я вам рассказать не могу, вы бы еще черт знает сколько времени провели в своей капсуле!
-Как так? Вы разве не из Университета освоения космоса?
-Откуда? Нет, конечно! Я поэт, а не ученный! - по тону, с которым произнес эти слова молодой человек, чувствовалось, что даже мысли о том, что он может быть ученным, обижает его. - Кстати, меня зовут Андре Мориер!
-Ага - растерянно отозвался Клегг.
-Лечу я и вижу, как разлетается огромная нейтронная звезда. Конечно сработали аварийные тормоза. Далее получаю с вашей космостанции сигнал: "Профессор Клегг готов к высадке!", ну, думаю, раз готов, значит надо встретить, а о куда ж он пойдёт?! Но вы долго собирались и я успел загуглить вашу фамилию и все про вас узнать. Вам не наскучило 20 лет сидеть в хронокапсуле?
-Когда у тебя великая цель, ты с легкостью переносишь любые испытания! - гордо ответил уничтоженный словами поэта Клегг.
-И какая же у вас была цель?
-Что? Как какая? Я же первый путешественник во времени!
-Ну, во-первых, не первый, а во-вторых, какая польза от хронопутешествий?
Клегг был возмущен. "Как же так "Какая польза от хронопутешествий", сейчас я ему объясню!" - думал он - "Сейчас! Сейчас! Как бы попонятнее донести до этого стихоплета столь очевидную мысль?!". Но как не напрягал фантазию, все не мог придумать хоть один довод в пользу путешествий во времени и замолчал. Но тут его осенила страшная мысль.
- Вы сказали "не первый"?! Кто же меня опередил?
- Некто Энтони Хеллер, он пять лет назад закончил свое хронопутешествие.
- Так он же погиб!
- Да, все так и думали, но оказалось, что просто радары перестали его видеть, из-за того, что он скакнул во времени. Но там, что-то пошло не так и он летал вокруг звезды не два земных года, а несколько больше. Старая история, вы там, в соей капсуле, напрочь отстали от жизни.
Брайан даже не знал, радоваться ему или нет. Во всяком случае он совершил путешествие во времени и, более того, его друг тоже, но все-таки венец славы достался не ему, великому Брайану Клеггу!
-Вот мы и прилетели! - констатировал Мориер.
Выйдя на трапп, Клегг увидел огромную толпу. Люди кричали и приветствовали его! "Ах ты ж чертяга, разыграл! Не могут эти ученые без своих шуточек" - подумал Клегг. Но тут на трапп вышел его молодой попутчик, и толпа взорвалась. Люди скандировали "Мо-ри-ер! Мо-ри-ер!".
Осознав, что этим людям внизу он совсем не интересен, Брайан покинул космодром. Оставался один путь - идти к Университету освоения космоса, там-то его должны оценить!
Денег не было и пришлось идти пешком. Город совсем не изменился, поменялись лишь рекламные плакаты. Единственное что привлекло внимание Брайана, так это огромное количество бездомных. Улицы ими просто кишели.
Когда Клегг добрался до университета, была уже полночь. Неприветливый охранник долго не хотел его пускать, но потом все же открыл турникет. Поднявшись на сорок седьмой этаж, Брайан столкнулся с солидным человеком, которому на вид было лет 50. Клегг сразу смекнул, что это ректор.
- Здравствуйте! Меня зовут Брайан Клегг.
- Приходите завтра, сейчас уже поздно!
- Я двадцать лет просидел в хронокапсуле, а вы не можете уделить мне минуту?!
- Ах, еще один хронавт! Не нужны нам ученые вашего профиля, ничем не могу помочь! - сказал ректор и шмыгнул в лифт.
Понимая, что теперь идти некуда, (квартира, где жил Брайан принадлежала университету) Клегг решил спуститься по лестнице. На тринадцатом этаже он увидел человека, сидящего на ступеньках. Человек был грязно одет и небрит. Брайану хотелось кому-то поплакаться, хотя бы даже этому бродяге.
- Вы не против, если я присяду?
- Конечно, нет! - ответил бездомный.
- Представляете, я 20 лет провел в хронокапсуле, можно сказать, отдал жизнь науке, а мне заявляют, что им не нужны ученые моего профиля!
- Брайан, это ты? - воскликнул бродяга.
- Энтони?
- Да, это я!
Два старых, никому не нужных человека обнялись и расплакались. Именно в этот момент Брайан понял, что они оба получили по заслугам. И он и Энтони жили только для себя, даже не так, каждый для себя. Все их действия были направленны лишь на удовлетворение своего самолюбия. Все эти путешествия во времени были только ради того, чтобы доказать миру, что они могут, не то, что человек настолько велик, что может подчинить себе время, а именно он и Энтони. Теперь он понял, что ему нужна дорога не в будущее, а в прошлое. Но это-то уж точно невозможно.