Цинман Лилли :
другие произведения.
Факелы Марткоби
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Комментарии: 7, последний от 16/07/2007.
© Copyright
Цинман Лилли
(
amerle@inbox.ru
)
Размещен: 23/07/2006, изменен: 17/02/2009. 15k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Поэзия
Иллюстрации/приложения: 1 шт.
Аннотация:
... И с тех пор мне не удавалось избавиться от ощущения, что все не связанное с Георгием Саакадзе - иррелевантно.
СБОРНИК
"ФАКЕЛЫ МАРТКОБИ"
***
Тень ломает солнечные стрелы,
Замирают птицы на ветвях.
Тихо спят герои Сакартвело
В неподвластных времени церквях.
Шашки отзвенели свои бури,
Отвергая иго мусульман;
Не несутся девушки в лекури,
Не идет в Тбилиси караван.
Светлый край Каппадокийской Нины!
Где твой жаркий боевой задор?
Твердый шаг не сотрясет долины
И изломы карталинских гор.
Кто подскажет в криках журавлиных
Или в тленье книжного листа,
Где твой самый доблестный дружинник,
Где оплот иверского креста?
Не молчите, стройные чинары!
Он ушел, но разве в никуда?
Верю - помнит витязя Тамары
Быстрая арагвская вода.
Все затихло. Видишь, солнце село.
Я нарочно не смотрю вперед:
Пусть душа защитника картвелов
Этот век во мне переживет
***
Вдаль, вперед, за колокольным звоном -
Бесприютный жребий журавля...
Слишком много у меня, батоно,
Отняла картлийская земля.
Горные отроги и долины,
Мравалжамиер, иверский крест,
Тень чинары, счастье быть грузином,
Даже право на свободный въезд.
Как под нами горячились кони,
Выбивая искры из земли,
Как мы с Кайхосро Мухран-батони
В битву за Георгием пошли!
Небо всемогущего Ирана
Нас не ослепило бирюзой.
Нам сарбазы наносили раны,
Когда мы неслись на них грозой.
Как мы были молоды и смелы,
Как беспечно жизнь не берегли!
Оттого и вражеские стрелы
Нас в бою настигнуть не могли.
Дрогнули враги, бежали в страхе,
В рощах вновь запели соловьи.
Мы заснули, подложив папахи
Под шальные головы свои.
И мне снилось, что прошли столетья,
Что, родившись северной зимой,
Каждый день мечтаю умереть я
И уже не возвращусь домой.
В двадцать первом веке все иначе:
Я здесь только сплю, а не живу.
Страшно. Иногда я даже плачу -
Вдруг все происходит наяву?
Марткоби.
Подаяние! О, имам Реза!
Кто ушел - погиб от картлийской бури.
Беспощадное - солнце жжет глаза.
Задушить Иран - не струне чонгури.
Караван уйдет в дали синие.
Правоверные! Что там за туманом?
Мстит врагам своим - Карталиния.
Иншаллах, гурджи - сыновья шайтана
Базалети.
Когда безжалостный Иран
Направил в Картли ураган
Отборных тысяч Карчи-хана,
Кто заслонил своим мечом
Терзаемую палачом
От посягательства шайтана?
Когда гремел Марткобский бой,
Кто увлекал вас за собой,
Кто гнал врагов из Гурджистана?
А чьи князья в цветных чалмах
С покорным возгласом "Аллах!"
Приветствовали "льва Ирана"?
По вкусу, знать, пришелся лев,
Раз вы стоите, оробев,
Подняв копье на Амирани.
На стороне своих князей
Рубите преданных друзей!
Не шашка, а измена ранит.
"Добейте, кто-нибудь, меня!
Раз Даутбек упал с коня,
То, верно, все погибнем скоро."
Неравен Базалетский бой,
И бесполезен спор с судьбой,
И ветер - в сторону Босфора. 2002г.
Святой мученик Луарсаб
1
Нас взяли персы из монастыря
И развлекали шаха на пиру.
Я думала, что прямо там умру.
Как вдруг... Я вижу моего царя.
Святая Нина! Как он побледнел!
О люди! Как не пасть к его ногам?!!
Зачем, зачем пришел один к врагам?
Георгий, брат, как допустить посмел?
Сияние от лика... почему?!!
Он не святой, не может быть, он жив!
Беги от шаха, он хитер и лжив -
Бесстрашие ведет тебя в тюрьму.
И этот миг был словно целый век,
И целый век огонь в душе горел.
И что мне смерть, раз на меня смотрел
Мой Луарсаб. Не царь, а человек.
2
Святые разве ходят по земле?
Им трон не заменяет ли - алтарь?
Тернистый путь теряется во мгле -
О, не губи себя, мой светлый царь!
О, высота! Спокойнее не знать,
Как тяжела победа над судьбой.
Но можно ли другому жизнь отдать
И сердце, опаленное тобой?
И если Бог решил, что быть беде,
И что петля дыхание прервет -
Я за тобой последую везде,
Пускай двоих к ответу призовет.
Ты царствие небесное обрел,
Корону Багратидов уронив.
Орел с пронзенным сердцем - все орел,
Что в песнях о вершинах - вечно жив.
Ахилл.
От меня не уйдет ни один человек -
Я давно никого не держу.
Меня с тыла прикончил семнадцатый век -
Кроме мертвых, ни с кем не дружу.
Я не верю в смирение каменных стен
Византийских холодных церквей.
Я как будто в Стамбуле опять, где с колен
Не встают дети царских кровей.
Смутно помню, как малознакомый грузин
Нам в беде бескорыстно помог.
Нас дотла разорили, и мой господин
На галере уплыл на восток.
Я остался один. Я бесправный ромей.
Жжет мне спину турецкая плеть.
Но Картлиец сказал: раз ты витязь, сумей
Для Эллады себя не жалеть.
Я бы отдал дыханье... Но что я могу,
И в какой я погибну борьбе,
Двадцать лет задыхаясь в российском снегу,
В женском теле и в новой судьбе?
Триалетские вершины.
"Вы прославлены недаром
На весь свет!
Веселее, янычары,
Бей, Ахмет!
Веселее, кровопийцы! -
Меч в руках!
Эй, Ахмет, руби картлийца!
Иншаллах!"
Мчатся турки, сече рады,
На грузин.
Сзади - царские отряды,
Ты - один.
Не рискнуть ли Багратида
Головой?
Будет время на обиды,
Нынче - в бой!
Царь, от возмущенья бледный:
Кто посмел?!
Но несется клич победный:
Жив картвел!
Взвейся, песнь о Гурджистане,
Над костром!
За победу Амирани
Пей, Ростом!
Картли отстоим, грузины!
Кто со мной?
Триалетские вершины -
За спиной.
Факелы Марткоби
Святой Георгий! Факелы Марткоби
Как солнце, осветили Гурджистан!
Я в этот день впервые видел, чтобы -
О, чудо! - танцевала Русудан.
Костры и песни полетели в небо,
И стоны птиц сбивали налету.
И только тот глядел во тьму Эреба,