|
|
||
Владимир Цивунин. «Время листьев». Книга стихотворений
Раздел 1. «До снега»
---------------------------------------------
+ + +
Вот снова день прошёл — душа всё та же.
В ней не созрело ничего, что бы могло
Хоть что-нибудь, хоть чем-нибудь, чуть-чуть
Поправить, изменить, улучшить.
И не прибавилось ни капли доброты,
Ни простоты и ни терпенья к людям.
Детей своих ничем не приласкал,
Для них юдоль земную не облегчил,
Уютом и теплом ни с кем не поделился
И просто добрых слов не произнёс...
И даже сам себя корю не очень;
Я в этом мире сам старик-дитя,
И мне делиться в этом мире нечем...
(24 мая 1987)
ОТ ВСЕГО ОСТАЛЬНОГО
Закрыться так, от всех, ото всего,
Чтоб ничего не видеть и не слышать,
И, как поле огромное, душу свою
Очистить от хлама всяческих мыслей...
И, как небо над полем, всю душу свою
Очистить от всяких томящих желаний,
Чтоб остались лишь воздух, упругий и свежий,
И трава, что под ласковым ветром колышется...
Чтоб стихи мне шептались под шелест травы,
Чтоб глубокая музыка в небе звучала...
Вот и всё. Вот предел всех желаний моих.
От всего остального душа так устала.
(15 сентября 1987)
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Словно счастье зыбкое
Вдруг мелькнуло мне
Золотою рыбкою
В голубой волне.
Словно гнёт уныния,
Всех моих обид,
Отпустил, и ныне я
Радости открыт.
Взвился свиток осени
Красками из снов.
Только... к счастью позднему
Не был я готов.
И обманут феями
С детства я не раз.
Ничего злодею-мне
Радости не даст.
(11 декабря 1987)
МОЛЬБА
«И мать в слезах берёт ребёнка на колени».
Арсений Тарковский
Как мать жалеет неразумное дитя
(я неразумен, Господи, спаси),
когда, к движенью волю обретя,
ударится ребёнок о порог...
Отец же в случаях таких бывает строг.
_ _ _
(Когда-то в женщине искал я Маргариту...
Теперь — одна Мария мне поможет;
её душа всегда добру открыта...)
Тебе моя молитва, Матерь Божья.
Учить детей совсем я не умею,
лишь злюсь, когда они ломают шею,
моим советам вовремя не вняв.
Но вижу, как жестоко я не прав.
О, дай мне душу женскую, Мария,
чтобы я смог, как глупая мамаша,
одну лишь жалость детям подарить,
когда их жизнь за что-нибудь накажет.
Уже мне ничего не нужно боле,
на твой алтарь готов я бросить все мечты,
лишь дай мне
к моим детям
доброты!
Спаси их от неразделимой боли.
_ _ _
И Ты войдёшь в печаль его молений...
_ _ _
И мать в слезах возьмёт ребёнка на колени.
(3 марта 1988)
+ + +
Не ухватиться за синицу,
а прикоснуться к журавлю,
почувствовать его доверье
и передать своё «люблю»...
К листве зелёной прикоснуться,
листву сухую ворошить
и это порожденье света
на память в книге сохранить...
Живём мы только летом жарким
и, с ним прощаясь в сентябре,
пережидаем зиму в мыслях
о жизни, смерти, о добре...
Весна надеждами нас дарит,
и, уповая на судьбу,
с деревьями мы начинаем
растить в душе свою листву...
(9 марта 1988)
+ + +
Мы с семьей в общежитии жили.
По ночам выходил я на общую кухню;
Там любил я курить у окна.
Ветви тополя в это окно упирались.
Можно было потрогать зеленые листья,
И ночью на них падал свет.
Были мокрыми в дождь,
И катились с них дробные капли,
А при ветре тихонько они шелестели...
А теперь
мы живем-то всё там же, где жили,
Только дерево это...
был субботник...
По разуму братья
срубили.
(11 декабря 1988)
+ + +
«Всё кончается добром»
(книга стихов Н. Мирошниченко)
«Всё кончается добром», —
Вы сказали.
Но как много вижу в том
Я печали.
Даже если принесут
Годы славу нам,
Всё равно всех обернут
Белым саваном.
Только-только заживём —
Уж смеркается...
Может, вправду — всё добром,
Но — кончается.
(15-18 января 1989)
+ + +
Против солнца идёшь —
очертания бёдер так плавны,
и прекрасна любая
в обрамлении мягких лучей
женщина.
(26 января 1989)
+ + +
Осколки радуги
в кристаллах слёз —
не ранят глаз?..
(13 марта 1989)
+ + +
Увидеть в женщине заброшенность,
мой Боже!..
Как эту жалость тихо перенесть,
Когда своей незащищённости,
Перед обидой — обнажённости,
Она сама ещё не осознала
И, вся как прежде, продолжает жить
И будничные делает работы?..
(19 марта 1989)
+ + +
Деревья
нас не учат жить.
Они растут,
других не обижая
и ничего не требуя
взамен
того, что сами отдают.
Деревья
умирают тихо,
без агоний,
а величавость сохраняют
и после смерти.
Их обнаженные стволы
достойным памятником
ещё долго
возвышаются.
Потом
их валит ветер.
(2 мая 1989)
+ + +
Когда видавший виды Дарвин
Нам родословную творил,
Забыл он бога, в предки дав нам
Орангутангов и горилл.
И тщетно ищут клерикалы
В его учении изъян,
Ведь до сих пор средь нас немало
Весьма разумных обезьян.
(15 июня 1989)
+ + +
Костёр не скажет ничего
И не услышит.
Но с ним уютнее. Когда
Он рядом дышит,
Когда ладоней он твоих
Теплом коснётся,
С тобой одним во тьме ночной
Кусочек солнца.
(13 июля 1989)
+ + +
Как манит нас на красоту,
Так и на всё, что с нею вторглось
В наш мир, особенно на ту
Неизменяющую гордость,
В которой женщина хранит
Судьбе интимное доверье,
Так, словно в ней одной сокрыт
Секрет извечного творенья —
Творенья новой красоты
Из ревности, из вожделенья,
Из невозможности мечты
И таинства грехопаденья...
(12 сентября 1989)
+ + +
Порой случается: письмо
приятней получить,
чем прочитать,
а вещь нужна —
лишь на момент покупки.
А сколько нужно нам всего,
чем насладишься, лишь даря...
Или и вправду так:
сокровища — на небе?..
(15 сентября 1989)
+ + +
Листвы расцвéтилась вуаль
И разлетелась.
Смиренна призрачная даль.
Осиротелость.
Деревьев мокрых нагота
Открылась взорам,
И привыкают города
К иным просторам.
И мы — весёлой кутерьмы
Уже не просим.
Не то чтоб старше стали мы,
А просто — осень...
(19 сентября – 16 октября 1989)
ЛЕС
Я думал, что навеки сросся —
И тем спасён я от беды —
С твоих певцов разноголосьем
И бормотанием воды.
Кора берёзы, сучья ели,
Сухой валежник, бурелом,
В костёр уложенные, грели
Твоим родительским теплом.
Земля, зелёным мхом упруго
За мной выравнивая след,
Сама казалась близким другом
Моих тогдашних юных лет.
Бродил я в дебрях беспечально,
Твоим спокойствием храним,
И мир природы изначальной
Мне Домом виделся моим...
А вот теперь — уж год который! —
К тебе всё рвётся, но опять
Не еду. И боюсь, что скоро
Меня ты сможешь
не узнать.
(27 октября 1989)
ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН
Стрелка добра и зла
покачнулась и поползла
влево сначала потом направо
туда и сюда забегала
вот задрожала затрепетала
граница размылась
и вовсе пропала
будто её и не было.
(20 ноября 1989)
+ + +
Войти в чужую боль
как в дом
не торопясь
повесив плащ
на вешалке
в прихожей
с собой не унесёшь
той боли
ты и часть
да и помочь
навряд ли
чем-то сможешь
но не спеши
побудь
не уходи
спокойно посиди
за чашкой
чая
чтоб не остался
человек
один
на скверные
вопросы
отвечая.
(26 ноября 1989)
+ + +
Вздохнут сугробы, оседая.
Они дадут земле напиться.
И ивы ветвь, как прядь седая,
Готова вновь омолодиться.
И солнце королевой бала
Так щедро рассыпает ласки,
Что на лице земли усталой
Вновь проступают жизни краски.
И начинается движенье,
Смешение воды и света,
Как будто первого Творенья
Вновь повторяются приметы.
(14, 17 декабря 1989)
+ + +
После долгих метелей
И усталого снега
Вновь деревья надели
Свой беспечный наряд,
И адамово лето
Среди смертного бега
Приглашает поэта
Жить как жизнь, наугад.
Снова древнему солнцу
Простодушно доверясь,
Я беру его бронзу,
Как античный пастух.
Хоть на время забуду
Христианскую ересь,
И к зелёному чуду
Возвратится мой дух.
За деревьев свободу,
Их всегда непохожесть,
Я целую природу,
Очарован листвой,
И печалью осенней
До поры не тревожусь
В этом царстве растений,
В этой жизни самой.
(19 января 1990)
+ + +
До снега далеко ещё. Гравюра
Сырую акварель не скоро сменит.
До снега далеко...
А жизнь уж замерла.
Всё ждёт холодного успокоенья,
Чтоб погребенья мрачный ритуал
Привычною обыденностью стал.
И холод льёт из полуночного жерла.
Всё затихает, ёжится, робеет.
Последних бабочек растерянные крылья
Меж рам оконных бьются, а в лугах
Уж ни жужжания, ни стрёкота не слышно,
И по утрам земля от инея седеет,
В июльских истомлённая пирах.
Всё, что успело, отцвело, сгорая.
Увядших трав невольная унылость
Меня коснулась. Радостей не жду.
Кору деревьев молча трогаю руками
И, солнцу осени не слишком доверяясь,
Готовлюсь северных ветров принять вражду.
(20, 22 марта 1990)
ЧЕЛОВЕК
Сам себе фарисей и пилат,
Сам себе и пророк, и блудница,
Сколько раз он собою распят...
Сколько раз это всё повторится...
(28 марта 1990)
+ + +
Мне жизнь дана
Всего одна.
И... Боже мой,
Она... уже идёт?!
(7 апреля 1990)
+ + +
Беда не в том,
что оба неправы',
А в том беда,
что пра'вы оба,
Что наша
праведная злоба,
Увы,
сильней нашей любви.
(13 апреля 1990)
+ + +
Я врезался в жизнь, как дурацкий конфликт,
И сам я судьбу раздражаю.
Я так же капризен, как древний реликт,
И так же, как он, вымираю.
И втопчет давление жизни меня
Обратно в родную планету.
А здесь я — чужой, мне названье — земля,
Мне страшно в костюме поэта.
Я воздухом стану, я стану травой
(Бог даст, чтоб её не косили).
И тем утешаюсь, что, некогда злой,
Уже не доверюсь я силе.
Чтó мир ваш? чтó алчность и горечь его? —
Грызитесь тогда уже сами.
А я буду волен и зло, и добро
Другими назвать именами.
(15 июня 1990)
ПОТОМУ ЧТО...
Потому что иногда хочется женщину.
И женскую душу. И женское тело.
Потому что иногда нестерпимо без женщины.
Без женской души — слушательницы
и плакальщицы.
Без женского тела — любовного
и материнского.
Потому что одинокому
уже ничего не нужно.
Потому что одинокому
ничего не возможно
делать.
(15 июля 1990)
+ + +
В грядущее смотрю уже открыто,
Надежд наивных спала пелена;
И вижу там разбитое корыто,
А даль — темна, темна и холодна.
(19 октября 1990)
================================
Содержание раздела:
«Вот снова — день прошёл — душа всё та же...»
От всего остального
Возвращение
Мольба
«Не ухватиться за синицу...»
«Мы с семьей в общежитии жили...»
«Всё кончается добром»...»
«Против солнца идёшь...»
«Осколки радуги...»
«Увидеть в женщине заброшенность...»
«Деревья нас не учат жить...»
«Когда видавший виды Дарвин...»
«Костёр не скажет ничего...»
«Как манит нас на красоту...»
«Порой случается: письмо...»
«Листвы расцвéтилась вуаль...»
Лес
Время перемен
«Войти в чужую боль...»
«Вздохнут сугробы, оседая...»
«После долгих метелей...»
«До снега далеко ещё. Гравюра...»
Человек
«Мне жизнь дана...»
«Беда не в том...»
«Я врезался в жизнь, как дурацкий конфликт...»
Потому что...
«В грядущее смотрю уже открыто...»
|