Петрозаводск, ресторан "Нордик", местное время 21:07
Гостья за столиком у окна выглядела сегодня не просто грустной. Она казалась отрешенной или же спящей. Винт немедленно подошел к ней и с легким волнением дотронулся до оголенного плечика.
- Надя... Не рано ли ты уснула? - со скромной улыбкой спросил он. - Мы же только открылись.
Гостья нехотя разлепила глаза, черные, чуть влажные от печали.
- Глинтвейн? - радостно перехватил инициативу Винт. Он-то знал вкусы своей постоянной клиентки.
Она тряхнула потускневшими темными волосами.
- Нет, принеси мохито... да, пожалуй мохито.
Винт взглянул на гостью пристальнее. Всегда загнанная в черный футляр платья, сегодня она блистала в изумрудном наряде с изумительным декольте. Как раньше. Лишь черные перчатки напоминали о трауре. И, быть может, холодный стеклянный взгляд. Однако, несмотря на внешнюю привлекательность было сегодня в Наде что-то... отталкивающее.
- Надя, все в порядке? - тихо, участливо проговорил Винт.
Она посмотрела будто бы сквозь него.
- Вполне, - ответила коротко, равнодушно.
В висках у Винта загудела кровь. Дурак! Он-то решил, что его симпатия взаимна. Даже несмотря на все обстоятельства... Он мельком посмотрел на аккуратно перевязанное запястье Нади. Она вдруг перехватила его взгляд.
- Ах, это... Сойер цапнул почти перед выходом, - объяснила Надя, хотя в этом не было нужды. - Представляешь, Винт, я достала мясо из морозилки, а он как с цепи сорвался...
Сойер, ее верный джек-рассел, которого она порой брала с собой в ресторан - и никто не возражал госпоже Майоровой.
- Мохито, - еще раз напомнила Надя, вновь раскинув дистанцию между ними, - в горле совсем пересохло.
Винт пожал плечами и поправил темно-синюю бабочку на белоснежной рубашке. По позвоночнику пробежала дрожь. На улице сегодня безумствовала метель. Белым-бело за окном, жемчужно-серая гамма в просторном зале. Улица словно перетекала сюда, принося за собой незримый холод. По мраморному полу, по этой громадной глянцевой льдине, скользили блики. С потолка гроздьями спускались хрустальные капли, напоминая застывшие слезы некой богини.
На полпути к бару ему махнул метрдотель, как исправный дирижер. Винт подошел ближе.
- Приглядывай сегодня за нашей Хатико, - сказал Сергей Иваныч. - Смотри, как глаза закатывает. Под кайфом, что ли? Да и вообще будь осторожнее, сегодня, говорят, буря... то ли снежная, то ли магнитная...
Винт обернулся. И действительно, Надя чуть запрокинула голову, сверкая белками глаз. Задрожала, затем резко выпрямилась, распахнула веки, вполне трезво и бодро, и, уставившись на Винта, улыбнулась.
Он быстро отвернулся и пошел прочь за мохито.
В ресторане прибавлялось элегантных посетителей. Редко, кто приходил один. Кто-то приводил жен, кто-то любовниц, все чинно звякали серебром и бокалами. Смеялись, говорили тосты, обменивались искрометными взглядами. Надя отвернулась к окну, потягивая мохито. Винт посмотрел на ее лунно-белые плечи, бледное лицо, вспомнил румянец на щеках Нади и улыбку, еще до того, как погиб в крушении частного самолета ее муж. Винт влюбился в нее еще при первой встрече, два года назад. Теперь же здешний персонал называл ее местной "Хатико" - она словно ждала, что ее муж вернется, причем не домой, а именно сюда, где они так часто бывали вместе в сопровождении их состоятельных друзей.
Правда, сейчас те сидели за отдельным столиком, и Винт как раз принес им закуски.
- Смотрите, что она делает? - хихикнула бывшая подружка Нади.
Остальные юные дамы дружно обернулись и прыснули со смеху.
Винт тоже повернул шею, украдкой глядя на Надю: она высыпала на ладонь лед из коктейля и по кубику отправляла в рот.
- Совсем у Майоровой крыша поехала, - шепнула вторая "подлюжка".
В этот момент свет в ресторане погас, и девушки синхронно завизжали. Тут же вспыхнули экраны мобильников. Воздух завибрировал, зазвенела гулкая темнота. Потянуло холодом, не откуда-то конкретно, а словно бы со всех сторон. Длилось это всего несколько секунд, и яркий свет снова разлился по залу, вызывая вздохи облегчения и радости.
- Черт бы побрал эти бури, - буркнул в густые усы Сергей Иваныч, промчавшись мимо, чтобы успокоить гостей.
Двери зала распахнулись, и в ресторан ввалился известный шоумен Митяй Вороновский - высокий блондин в окружении белобрысых пушистых кошечек, которые обеспокоено мяукали: Вороновский зажимал ладонью разбитый лоб. Навстречу гостю молнией устремился метрдотель.
- Господин Вороновский! Как замечательно, что вы заглянули сегодня в наш ресторан!
- Да к дьяволу ваш ресторан, - прорычал шоумен. - Я направлялся вовсе не сюда. Однако, теперь нам придется здесь задержаться, да, кисы?
Когда все дамы наконец были усажены, их платиновые волосы приглажены, а Вороновский вернулся с нелепым белым крестом из пластырей на лбу, Винт принес им закусок и шампанского. Оставив девиц сплетничать, шоумен отозвал Винта в сторонку.
- Что за странный день, черт подери, - тряхнул золотой шевелюрой Вороновский и положил руку на плечо Винта. Того вдруг прошибло холодом. - Такое идиотское ДТП! В столб, ты представляешь? Я въехал в столб! Никому не говори, брат, но мне показалось... мне показалось, что на дорогу выскочил песец.
- Песец? Может, кошка?
- Да песец, говорю же тебе! Раздери его дьявол! У вас здесь водятся песцы, ты не в курсах? Я у вас проездом...
Винт пожал плечами, а Вороновский резко замолчал и несколько секунд не двигался, устремив взгляд в неизвестную даль.
- Кто эта дама? - неожиданно спросил Вороновский, очнувшись, и кивнул на Надю.
Винт внутренне напрягся. Ему не хотелось говорить о ней.
- Надежда Майорова. Вдова Алексея Майорова.
- Майоров? Это не тот миллионер, который разбился на своем самолете?
Винт кивнул.
- Прошло полгода, но она здесь каждый день. Будто бы... ждет...
- Возможно, она ждет не напрасно, - загадочно проговорил Вороновский. - Брат, принеси нам шампанского и... мороженого. Да, и льда, побольше. Что у вас за духота такая?
С этими словами шоумен энергично направился к столику Нади, полностью позабыв о своих дамах. Когда Винт принес заказ, Надя и Вороновский сидели в тишине, не сводя друг с друга глаз. Будто две застывшие ледяные фигуры. "Красивая пара", - отчего-то промелькнуло в голове Винта. Сам он был ростом куда ниже шоумена, не с такой губительной для женщин внешностью, и, чего уж там, смотрелся бы с Надей намного хуже.
Внутри забурлила досада, и Винт поспешил отойти в угол. Там, из своего наблюдательного пункта, он следил за этими двумя. Надя вдруг улыбнулась Вороновскому и протянула ладонь в тонкой перчатке-сетке. Тот моментально поцеловал ее невесомую ручку, задержавшись на ней губами дольше положенного. От интимности этого жеста у Винта скрутило желудок. Неужели Надя так быстро уступила чарам этого приезжего красавчика? Такого не могло быть, нет...
Вот они выпили по бокалу шампанского, принялись за мороженое. Винта слегка трясло.
Свет снова погас. И снова телефоны, возгласы. На этот раз темнота не отступила, и метрдотель поручил официантам зажечь свечи в серебряных канделябрах, стоявших ради красоты на столиках.
Винт направился к Наде и Вороновскому: они отвернулись от прочего зала, взявшись за руки и уставившись в окно, залитое лунным светом, не хуже влюбленных. Но как? Какая искра могла вспыхнуть между ними за столь краткое время? Или же они знали друг друга раньше? Винт чиркнул зажигалкой. Ничего. Чиркнул второй раз. Огня не было.
- Простите, - проговорил он, - я возьму другую зажигалку.
Казалось, парочка его не слышит.
Винт за несколько шагов услышал недовольное бурчание метрдотеля. Подошел к нему.
- Черт знает что! Никто не может зажечь огонь! - тихо, но возмущенно проговорил Сергей Иваныч. - Закрываем лавочку. Спокойно проводим гостей и все, по домам.
В этот момент мимо прошли шоумен и Надя, неторопливо, под ручку. Вороновский даже не глянул в сторону своих прежних спутниц, которые в темноте заметно притихли. Свет от окон высвечивал их съежившиеся силуэты.
Когда дверь за Надей захлопнулась, Винта бросило в жар. Не зря шоумен жаловался, что ему душно, здесь и вправду нечем было дышать... или же он просто приревновал Надю? Девушку, которая никогда бы не стала ему парой?
Винт машинально чиркнул зажигалкой, все еще зажатой в руке. Ладонь вдруг обожгло, и от неожиданности он вскрикнул.
- Вот же черт!
- Взорвалась что ли? - промычал Сергей Иваныч. - Эх, китайское барахло. Иди-ка ты домой, парень, мы с ребятами сами тут все закроем. Говорили же, буря...
Винт на ощупь добрался до кухни, подставляя руку под холодную воду. Но жжение сперва было невыносимым.
- Ладно, дома разберусь, - фыркнул Винт.
Он снова выругался и вышел в зал. Гости совсем притихли, но расходиться не торопились, лишь единицы спокойным, размеренным шагом покидали ресторан.
Винт подошел к стойке метрдотеля: в кресле угадывался силуэт Сергей Иваныча.
- До завтра! - кивнул ему Винт и прошел мимо.
Слишком поздно мозг его отметил, что метрдотель сидел с закрытыми глазами, словно спал. Усы его заиндевели.
За огромными дверьми ресторана тоже властвовала темнота. Винт коснулся ладонью толстого стекла, ощутив под пальцами расписные узоры. Но не холод. Нет, холода он не чувствовал. На самом деле, было даже жарко. На несколько мгновений Винт застыл на месте, не в силах убрать руку с обледеневшей двери, а перед глазами вспыхнула прекрасная картинка: гигантское заснеженное дерево, глубоко уходящее могучими корнями в потрескавшийся лед, а у подножья сидела обнаженная женщина. Или девушка. Которая с ровным успехом могла оказаться старухой. Возраст не имел значения. Ее сверкающие ледяные глаза пронзали самую душу Винта. Задевали в нем нечто сокровенное, и грубо, беспощадно вытаскивали на поверхность то, что дремало там до этого момента. Она молчала, но Ее взгляда было достаточно. Винт знал, что обязан найти Ее. Во что бы то ни стало.
Образ ушел, и Винт толкнул дверь, выходя на улицу, но вдруг споткнулся обо что-то. Точнее кого-то.
- Ой, простите! - очнулся он от своего забытья.
Возле входа сидела девушка - растрепанные светлые волосы, густо подведенные черным карандашом голубые глаза.
- Наконец-то, - выдохнула она, выпуская в воздух густое облако пара. Винту почудилось, что пар этот на секунду принял облик дерева, но через миг рассеялся, растворился в окружавшей темноте и тишине.
На бездомную девушка совсем не была похожа. Тогда почему она сидела здесь на холодных заснеженных ступеньках?
- Лучше бы тебе встать, - сказал Винт, - так ты совсем замерзнешь.
Девушка лишь хмыкнула в ответ.
- А сам-то? - Голубые глаза с иронией устремились на него.
Только сейчас Винт понял, что выскочил на улицу в рубашке и брюках.
- Черт! Моя куртка! - Он повернулся, собираясь зайти обратно в ресторан. Как случилось, что он даже не почувствовал холода?
- Эй, стой! Забудь про куртку. - Девушка протянула ему руку, и он помог ей подняться. - Эмма, - представилась незнакомка.
- Винт, - по привычке ответил он, - точнее Виктор.
- Винт... - Девушка улыбнулась и посмотрела на небо, в звездную темноту.
Он тоже поднял голову. Полярная сегодня сияла ярче обычного, словно освещая лишившиеся электричества улицы. И чем больше Винт смотрел на звезду, тем больше ему казалось, что в мире не осталось ничего кроме этого горящего в ночи маяка. Эмма слегка сжала его ладонь.
- Ты уже видел Ее? - спросила она.
- Ее? - переспросил Винт. Однако, он понял, о ком речь. О той, кто была под деревом. - Видел, - кивнул он. - Ее и то величественное дерево.
- Хм, интересно, - сказала Эмма, сцепив их пальцы в замок. - Я видела огромный столп света, прямо посреди льдов, и из него вышла Она. Путеводная.
- Она назвалась так?
- Нет, Она не говорила, но я почувствовала. И теперь я знаю, куда мне идти. Точнее, нам.
Винт понял, что держит девушку в объятиях, слегка поглаживая ее светлые волосы обожженной рукой. Обожженной? Он взглянул на ладонь среди яркого сияния луны и Полярной. Кожа была гладкой, без единого следа ожога.
- Эмма, как ты думаешь, что происходит?
- Не знаю, - чуть пожала она плечами. - Но это конец и начало. И, похоже, нам отведена своя роль в новом мире.
- Так что? Мы пойдем к Ней? На север?
- Похоже на то... - задумчиво протянула Эмма. - Это невозможно толком объяснить. Я шла домой... а потом вдруг тело само повело меня в другую сторону. Словно я попала в некий холодный поток, который как магнит вел меня в определенном направлении. Я оказалась здесь, поскользнулась на льду и ногу подвернула. В этот момент я увидела Путеводную. И села здесь с четким ощущением, что должна ждать. А когда вышел ты... я поняла, что время пришло. Теперь нас двое, и пора двигаться дальше.
- Как мы вообще туда доберемся? - спросил Винт. - Может, такси возьмем?
Они оба засмеялись.
- Вряд ли. Одна парочка пыталась завести машину... вон там, - Эмма указала на врезавшийся в столб черный автомобиль. - Ничего у них не получилось. И они пошли пешком.
- Девушка была в зеленом платье? - зачем-то уточнил Винт. Эмма кивнула. - Ладно, нам надо идти.
Они взялись за руки, делая первый совместный шаг по белоснежному тротуару. Их тела, их сердца сами знали, куда нужно идти. Они, как потерявшиеся питомцы, искали свою дорогу домой, следуя по незримым линиям.
- А у тебя кто-то есть? - спросила через некоторое время Эмма.
Они проходили опустевший перекресток, обычно столь оживленный в этот час. Машины стояли на дорогах мертвыми металлическими ящиками. В некоторых сидели люди. Но они не двигались, покрытые коркой льда. Некоторые прохожие навсегда замерли на полушаге. Лишь изредка им попадались другие пары, идущие в том же направлении. К Путеводной.
- Нет, - сказал Винт, - год как расстался с девушкой. Правда, мне очень нравилась одна...
Он осекся, поняв, что сейчас это уже не важно.
- А ты? - спросил Винт скорее из вежливости. - Кто ждет тебя дома?
- Ждал, - поправила его Эмма. - Теперь, скорее всего, не ждет. Но это уже в прошлом. Странно, правда?
- И что ты чувствуешь? - спросил ее Винт.
Эмма задумалась.
- Пожалуй, что ничего. Ничего особенного. Ни грусти, ни тоски, ни волнения. Лишь тягу вперед, на север, и предвкушение от встречи с Ней.
Из темноты подъезда с правой стороны вышла тень, принявшая очертания мужчины. Незнакомец был в одной майке и спортивных штанах. Босяком. Он нервно мял губами сигарету.
- Прикурить не будет? Чертова зажигалка... И света нет.
- Никакого огня, никакого света, - пожала плечами Эмма. - Нигде.
- А куда вы идете? - вдруг спросил он и замер на несколько секунд. Его глаза закатились, совсем как у Нади.
Эмма и Винт с улыбкой переглянулись.
- На север.
Мужчина снова ожил, глядя на них пока еще с непониманием.
- Ну тогда... удачной дороги. Мне... мне кажется нужно кого-то дождаться.
Он закрутился на месте, словно стрелка сбившегося компаса. Крупные хлопья снега кружились вместе с ним.
- И вам удачи, - ответил Винт с понимающей улыбкой.
Они с Эммой двинулись дальше.
- Что теперь? - спросил Винт. - Только темнота и холод?
- Должно быть, так, - отозвалась его спутница. - Но если есть полярная ночь, должен быть и день. Когда-нибудь...
Они шли долго, не чувствуя усталости и холода, иногда останавливались, собирали воздушные шапки свежевыпавшего снега в плотные комки и грызли, как снежные яблоки. Почти не разговаривали, в основном молчали и думали. Винт размышлял, что ждало их впереди, кто же на самом деле Путеводная - богиня ли, а может инопланетное существо высшего разума, или сама Земля звала их? У него не было ответа, только странная мания идти вперед. Увидеть Ее - возле дерева или же, как говорила Эмма, выплывшую из столпа света, а может им придется взобраться на гору или же опуститься на дно океана, неважно, они найдут Ее где угодно. Ведь там, где была Она, находилось нечто основополагающее, фундаментальные, "воздух" нового мира, ось Вселенной.
Когда они приблизились к набережной, там уже собралось достаточно людей. Живых, новых людей. Все они держали за руку свою пару, все были устремлены лицами туда, где сияла Полярная.
- Что будем делать? - спросил Винт.
- Ждать, - безучастно отозвалась Эмма. - За нас уже все решили. Путь так или иначе проложен, хотим мы этого или нет.
И все же что-то вспыхнуло в сердце Винта. Кто распоряжался их судьбами? Он ощутил себя не более, чем игрушкой в руках чужаков. Которым было наплевать на его чувства, на чувства других. И на всех тех, кто остался позади. Винт окинул взглядом набережную: здесь были мужчины и женщины на вид двадцати, тридцати, максимум сорока лет. Ни детей, ни более взрослых и пожилых людей. Только самые... репродуктивные?
Сомнение крепчало. Он же в самом деле не сумасшедший, чтобы бросить все и идти на край света?
Но Эмма потянула его вперед. И он пошел. Увидел впереди зеленое пятно платья. Темноволосая девушка приникла к рослому блондину, который держал ее за талию. И впрямь, ревности больше не было. Но и от этого Винту стало обидно.
Кто решил, что так ему будет лучше?
Он шел вперед. Пока они с Эммой не остановились за спинами других у самой кромки замерзшего озера. Вместе со снегом им на головы ложилась мертвая тишина. Винт провалился в сон, или же сама явь стала сном. Он вновь увидел Путеводную. Сидя по деревом, она манила его взглядом. И на этот раз он сопротивлялся, упирался как мог, желая порвать связавшие их путы. Но не мог. Она была сильнее. Она смотрела на него с добротой и... жалостью?
Первая линия ступила на лед, за ней потянулась вторая... Наконец, лед затрещал, разошелся по невидимому шву, и они отчалили от берега на огромной льдине. Неужели подобное происходило сейчас по всему миру? - размышлял Винт, погружаясь в неизвестность.
Эмма тихонько положила голову ему на плечо, он инстинктивно провел пальцем по ее запястью, зачем-то подумав о мужчине, которого она оставила.
Нет, ему бы хотелось выбирать самому. И вновь внутри вспыхнул крохотный огонек. Миниатюрная Полярная - голос изнутри, а не снаружи.
Они тихо плыли вперед под мерцающим зелеными переливами небом. Тишина становилась глубже, словно им пока не дали слова. Или же слова больше не были нужны.
"Винт... - проникла в его мысли Эмма, - я слышу тебя, я чувствую... тебя и Ее".
"Я тоже", - молча отозвался Винт.
Эмма сильнее прижалась к нему, ее улыбка буквально просочилась сквозь его кожу, рассеивая внутри него удивительное тепло. И Винт спрятал свои сомнения подальше, туда, куда не дотягивалось тепло. Окружил глыбами льда.