I. На окраине системы

1

Стив лежал с открытыми глазами в своей одноместной каюте. Приятная усталость сковывала все его тело, но беспорядочная череда мыслей не давала уснуть. Правым боком он ощущал тепло прильнувшей к нему молодой женщины. Судя по мерному дыханию, она крепко спала. Сегодня со Стивом была Элизабет Клэнси, корабельный врач.

Стивен Харлей не мог похвастаться постоянством в отношениях с женщинами, и за время трехлетней экспедиции в его постели побывала почти вся женская половина экипажа "Индевора". Что послужило этому причиной - то ли однообразие полета, то ли какая-то особая привлекательность второго пилота - сказать трудно, но, скорее всего, и то и другое, к тому же Харлей был самым молодым мужчиной на корабле, что тоже не могло не сказаться на его популярности. В список его побед не попала только Глория Смит. Но предпринимать какие-то шаги в этом направлении означало испортить отношения с командиром корабля, который и так смотрел сквозь пальцы на все, что не мешало выполнению прямых обязанностей членами экипажа. Так что Стиву ничего не оставалось, как смириться с неутоленным спортивным интересом.

Возможно, психологи НАСА считали, что взаимоотношения на корабле должны были сложиться по-другому. Об этом свидетельствовал состав экипажа, в котором было равное количество мужчин и женщин. Кроме того, подбор команды осуществлялся с особой тщательностью с применением детального компьютерного анализа личностных данных каждого члена экипажа, и, насколько было известно Стиву, предполагалось, что на "Индеворе" сформируются устойчивые пары. Но все учесть не удалось, долгие будни полета, уносящего корабль все дальше от Солнца, сделали свое дело, и сейчас Харлей не без злорадства над незадачливыми психологами подумал, что так и не знает, кого же ему прочили в пару.

Как бы то ни было, но тщательный отбор сыграл свою главную роль, и серьезных конфликтов на борту не возникало. Впрочем, удивлению Стивена не было бы границ, или же наоборот, злорадство его еще более усилилось, если бы он узнал, что нареченной его была как раз Глория Смит...

Стив бросил взгляд на часы: зеленые светящиеся цифры "5:48" были единственной вещью, за которую могли зацепиться глаза в кромешной темноте каюты. Они показывали, что до вахты Харлея оставалось еще чуть больше двух часов. В корабельных сутках, так же как и в земных, было 24 часа. Вот только понятие дня и ночи для разных членов экипажа были разные. Сутки делились на две двенадцатичасовые вахты, и сейчас для Стивена заканчивалась "ночь", а для командира "Индевора" Ричарда Ноймана, которого должен был сменить Харлей, кончался "день". Те из членов команды, кто не был включен в расписание вахт, жили по ритму, наиболее подходящему для выполнения их обязанностей. В их число входила и Элизабет.

Сегодня должно было начаться торможение, и Стив знал, что его вызовут гораздо раньше 8 часов, так как во время ответственных маневров в рубке должны были находиться оба пилота. Словно отвечая его мыслям, ожил динамик внутренней связи над дверью каюты.

- Ну вот, - проворчал Стив, - это по мою душу. Однако, что-то рановато я потребовался, ведь до начала торможения еще около часа.

Но к его удивлению, сообщение касалось не только его. После короткой звуковой комбинации, неприятно режущей слух, но способной разбудить любого крепко спящего человека, динамик изрек голосом Ричарда Ноймана:

- Внимание в отсеках! Всему экипажу через двадцать минут собраться в ходовой рубке!

Динамик щелкнул и отключился, но через несколько секунд сообщение опять повторилось.

Элизабет недовольно оторвала голову от плеча Стивена: звуковая побудка сделала свое дело. Никто из экипажа не мог понять, почему Александр Денисов называет эти звуки "пионерской зорькой", а Саша загадочно улыбался и упорно отказывался пояснить коллегам значение этих слов, ссылаясь на то, что в переводе на английский это теряет всякий смысл. Тем не менее, Харлей не без оснований полагал, что Денисов и сам толком не представляет, о чем говорит.

Клэнси возмутилась сонным голосом:

- Хмурый Дик совсем свихнулся! С какой стати я должна тащиться в невесомость?

Стив вполне понимал Элизабет: в отличие от него, проводящего в условиях невесомости половину полетного времени, корабельный врач редко покидала зону искусственного тяготения, и приказ Ноймана само собой восторга у нее не вызвал, несмотря на соответствующую физическую подготовку, которую проходил в свое время каждый астронавт. Однако, подобные собрания были большой редкостью, и в сердце Харлея закралась непонятная тревога. Поэтому он не разделил недовольства Клэнси:

- Не ворчи, Бетти. Командиру виднее, на все есть свои причины.

Элизабет зевнула так, что, казалось, хотела откусить второму пилоту ухо и рывком сбросила простыню. Стив протянул руку за голову и щелкнул парой тумблеров, включая освещение и открывая жалюзи иллюминатора. Одно время на кораблях ставились устройства, осуществляющие подобный сервис при помощи голосового управления. Но из-за несовершенства средств распознавания голоса и по некоторым другим причинам были частыми случаи ложного срабатывания, что порождало много забавных историй в космических силах. В конце концов, было принято решение отказаться от этого новшества и вернуться к надежному ручному управлению.

Мягкий рассеянный свет позволил Стиву еще раз полюбоваться стройным телом корабельного врача. Она уже собиралась вставать, но Харлей, поддавшись внезапному порыву, припал губами к ее упругой груди. Бетти рассмеялась и шлепнула его по спине, но это не остановило Стива.

- Проказник, - прошептала Элизабет, обвив руками шею Стивена.

Какое-то время они лежали в объятиях друг друга, слившись в долгом поцелуе. Потом Бетти с трудом заставила себя оторваться от этого занятия:

- Надо идти, Стив. Нойман не простит опоздания.

Она выскользнула из-под его руки, быстро облачилась в серебристый полетный комбинезон и направилась к двери каюты, которая лениво уползла в сторону при ее приближении. На прощание Элизабет послала Стивену воздушный поцелуй:

- Увидимся на собрании.

Харлей с сожалением проводил ее взглядом и начал спешно собираться. Времени оставалось в обрез.

2

В 2076 году завершилась длительная подготовка НАСА к самой грандиозной экспедиции в истории космонавтики: на околоземной орбите был достроен исследовательский космический корабль "Индевор", предназначенный для полетов к окраинам Солнечной системы. Целью первого полета должно было стать исследование объектов пояса Койпера, ради чего собственно и создавался корабль.

К необходимости подобного полета человечество пришло в тридцатых годах двадцать первого века. В то время на планете сложилась весьма сложная международная обстановка. Страны Азиатского Сообщества поставили на конвейер производство атомного оружия и вступили в конфронтацию с блоком НАТО, пытаясь расширить свои территории, задыхающиеся от переизбытка населения. Дело начало доходить до вооруженных столкновений, когда весной 2034 года враждующие стороны были внезапно примирены сенсационным сообщением английского астронома Оливера Митчелла. Согласно его расчетам, объект 2026 D8, названный впоследствии Фемида, через 2 года неминуемо столкнется с Землей или же пройдет в непосредственной близости от нее, что также влекло за собой непредсказуемые последствия. Вскоре, эти расчеты были подтверждены сразу несколькими астрономами из разных стран.

Распри были забыты, лучшие умы планеты лихорадочно искали пути выхода из этой чрезвычайной ситуации. К этому времени космонавтика добилась определенных успехов: международная космическая станция на околоземной орбите росла с каждым годом, был совершен пилотируемый космический полет к Марсу, планировались экспедиции на более дальние расстояния. Но изменить траекторию движения 150-километрового астероида - это казалось непосильной задачей. В конце концов, было принято решение попытаться раздробить незваного космического гостя на более мелкие фрагменты путем закладки ядерных зарядов. Лучших вариантов не было, как не было и уверенности в том, что за такой короткий срок удастся выполнить задуманное, но сидеть сложа руки - было еще хуже.

Время летело быстро, но объединенные усилия земной науки и промышленности давали свои результаты - постройка нового космического корабля "Ласт Хоуп" близилась к завершению. Однако, к тому моменту, когда дело оставалась только за доставкой с Земли на корабль ядерных зарядов, орбита Фемиды была рассчитана с большей точностью. Совершенно точно стало известно, что астероид не коснется Земли, пролетев мимо нее на расстоянии около полутора тысяч километров. Населению планеты угрожало только наводнение, вызванное приливной волной. После долгих споров от подрыва астероида решено было отказаться. Метеорный поток из многочисленных радиоактивных осколков Фемиды мог вызвать гораздо большие разрушения на Земле. Оставшиеся два месяца были посвящены подготовке к предстоящей катастрофе с тем, чтобы смягчить ее последствия и, по возможности, уменьшить количество человеческих жертв.

Вот настало роковое число - 16 апреля 2036 года. Этот день остался в истории планеты как день самой страшной катастрофы в истории человечества. Несмотря на все приготовления, последствия оказались ужасными. Сильнее всего пострадали страны Дальнего Востока: гигантская приливная волна, вызванная притяжением Фемиды, буквально прокатилась над Японией и Филиппинами и обрушилась на Тихоокеанское побережье Азии. Буйство водной стихии длилось всего около часа, но за это время были сметены с лица земли сотни населенных пунктов, количество жертв достигло двухсот миллионов человек. Окончательно океан вернулся в свои границы только через несколько дней. Так легенда о всемирном потопе подтвердилась много лет спустя...

Афелий орбиты Фемиды, принесшей столько бед, находился на расстоянии 45 астрономических единиц от Солнца. Этот факт позволил сделать вывод о первоначальной принадлежности Фемиды к обширному поясу астероидов, простиравшемуся за орбитой Нептуна и состоящему из большого количества объектов размерами от нескольких метров до полутора тысяч километров. По большей части они состояли из водяного и метанового льда. Фемида, по-видимому, уже неоднократно приближалась к центральному светилу, так как весь лед с ее поверхности стаял. В противном случае, астероид предстал бы на небосводе в виде гигантской кометы.

Пояс малых планет на окраине Солнечной системы получил название по имени ученого, предсказавшего его существование еще в середине двадцатого столетия, но первый астероид был обнаружен только в 1992 году. Правда через некоторое время Плутон постигла участь Цереры, и из самостоятельной планеты он перешел в статус самого крупного тела из пояса Койпера. Из-за большого расстояния от Земли достоверно не было известно ни точное количество астероидов, ни внешняя граница пояса, ни история его происхождения.

С целью поиска ответов на эти и многие другие вопросы, еще в 2005 году Соединенные Штаты запустили автоматический межпланетный зонд "Персиваль Ловелл", который должен был достигнуть Плутона и провести исследования других объектов на окраине Солнечной системы. К сожалению, связь с зондом прервалась в 2020 году, вскоре после того, как тот пересек орбиту Нептуна. Метеоритная опасность в тех местах оказалась гораздо выше, чем предполагали в НАСА, и межпланетная станция не смогла избежать столкновения. Те немногочисленные сведения, которые успел передать "Персиваль Ловелл", позволили выдвинуть весьма правдоподобную гипотезу о происхождении пояса Койпера. Гипотеза основывалась на том, что все принадлежащие ему астероиды были либо красного оттенка, либо нейтрально серого. Это же можно было сказать и про самые крупные объекты: Плутон имел красноватую окраску, а его довольно крупный спутник Харон был серого цвета. Все это говорило о том, что когда-то много лет назад за орбитой Нептуна произошло столкновение двух крупных небесных тел, последствия которого можно наблюдать в виде огромного количества обломков, вращающихся по эллиптическим орбитам вокруг Солнца. Эти объекты представляли для Земли потенциальную угрозу, так как человечество не было застраховано от того, что какой-нибудь крупный астероид не повторит катастрофу 2036 года, сорвавшись со своей насиженной орбиты, как это случилось с Фемидой. Необходимость более детального изучения обстановки на окраинах Солнечной системы заставила впервые заговорить о пилотируемом полете к Плутону.

Совместные усилия ведущих государств планеты позволили космонавтике развиваться быстрыми темпами. Главной задачей было не допустить повторения случившегося. Многочисленные космические телескопы, выведенные на гелиоцентрическую орбиту, осуществляли тщательное слежение за всеми объектами, приближающимися к окрестностям Земли из внешних пределов Солнечной системы. Объединенные космические силы постоянно держали в полной готовности два космических корабля, оснащенных всем необходимым для того, чтобы уничтожить или отклонить угрожающий родной планете космический объект.

В 2059 году было начато строительство постоянной базы на Луне. Ее рудники должны были предоставлять дешевые материалы для орбитального кораблестроения. К 2072 году производственные мощности лунных заводов выросли настолько, что постройка корабля, способного преодолеть 6 миллиардов километров до пояса Койпера со скоростью около ста километров в секунду и вернуться на Землю, стала реальностью.

Венец космического кораблестроения представлял собой тор (или другими словами "баранку") диаметром около сотни метров, который во время полета вращался вокруг центральной оси, делая один оборот за 20 секунд, что создавало в жилых отсеках искусственную тяжесть, ничем не отличающуюся от земного тяготения. В центральной части "Индевора" царила невесомость. Почти всю километровую ось занимали баки с водородом, который являлся рабочим телом для ядерного двигателя. По мере опустошения баки должны были отстреливаться, укорачивая и облегчая тем самым корабль. Ближе к носовой части размещались двигательный отсек, ангар для десантного катера и ходовая рубка. Сообщение между жилыми отсеками и центральной частью осуществлялось при помощи лифтов, находящихся в трех спицах, соединяющих тор и ось.

5 августа 2076 года космический челнок, стартовавший с космодрома на мысе Канаверал, доставил на орбитальную станцию "Фридом" двенадцать астронавтов, отобранных в экипаж "Индевора". Они проводили на Земле свой предполетный отпуск перед тем, как надолго покинуть родную планету. Корабль, который на несколько лет должен был стать их домом, был пришвартован к причалу орбитальной станции, и астронавты сразу приняли участие в последних приготовлениях к старту, который состоялся 14 августа. Эпопея "Индевора" началась...

3

С того дня минуло три года. "Индевор" приближался к цели своего путешествия. Многочисленные ледяные обломки, начавшие появляться за орбитой Нептуна, сильно затрудняли навигацию, и положиться на автопилот было уже нельзя. Почти каждые сутки приходилось выполнять маневр уклонения от опасных метеоритов, обнаруженных чуткими радарами корабля. По-видимому, Нептун своим притяжением расчистил внутреннюю границу пояса Койпера, а за пределами его тяготения метеорные тела представляли серьезную опасность.

Впервые люди забрались в такую даль от родной планеты, ведь до этой экспедиции люди никогда не пересекали орбиту Сатурна. Теперь двенадцати астронавтам предстояло познать миры самого глубокого холода в Солнечной системе, а потом их ждал столь же долгий путь к Земле.

Сейчас весь экипаж корабля собрался в ходовой рубке "Индевора". По хмурым лицам некоторых астронавтов, плавающих в невесомости, было видно, что Элизабет была не единственной, кому пришлась не по душе затея командира устроить общий сбор в центральной части корабля. Сам полковник объединенных космических сил Ричард Нойман, как ни в чем ни бывало, удобно пристегнулся к своему креслу первого пилота, развернув его к собравшейся аудитории. Кроме него подобным комфортом могли похвастаться немногие: вахтенный офицер связи Глория Смит, астроном-навигатор Сильвия Джонсон и Стивен Харлей, второй пилот. Больше кресел в рубке не предусматривалось, и остальные, проклиная в душе командира, держались у задней стены рубки, вцепившись в специальные скобы.

Нойман бросил взгляд на часы и проворчал:

- Долго тянетесь, офицеры! Было приказано собраться через 20 минут, а некоторые! - он выразительно посмотрел на Элизабет. - Некоторые соизволили появиться только через полчаса!

Бетти вспыхнула румянцем и промолчала. Нойман тоже решил ограничиться сказанным и после небольшой паузы продолжил:

- Я думаю, что после того как мы закончим, никто не останется на меня в претензии за причиненные вам неудобства. Ситуация складывается весьма непонятным образом.

После этих слов лица присутствующих посерьезнели, Стив вспомнил свои недавние тревожные предчувствия и покосился на командира. Несмотря на неулыбчивость и угрюмость, за которую Ноймана прозвали Хмурым Диком, Харлей уважал полковника за его большой опыт, ведь Ричард Нойман в свои сорок лет был настоящим ветераном космоса. Он участвовал в постройке лунной базы, был в составе экипажа, впервые посетившего систему Юпитера, и многие другие этапы освоения космоса не обошли его стороной.

В рубке повисла мертвая тишина, только изредка нарушаемая мелодичным писком того или иного прибора.

- Лейтенант, - обратился полковник к Глории Смит. - Изложите присутствующим суть дела и продемонстрируйте то, что мы получили с Земли.

- Как всем вам известно, - начала издалека свою речь Глория. - за полгода до старта "Индевора" по нашему маршруту был запущен робот-зонд "Пасфайндер" с целью окончательной доразведки околоплутонного пространства с тем, чтобы наша экспедиция не столкнулась с неприятными сюрпризами. Напичканный до предела электроникой, имеющий уникальную противометеоритную систему "Пасфайндер" шел по более экономичной траектории и поэтому добрался до цели всего месяц назад...

Стив внезапно поймал себя на том, что несмотря на всю серьезность ситуации смысл слов плохо до него доходил, а все мысли поглощены только созерцанием хорошенькой связистки, которая по недоразумению стала астронавтом, вместо того чтобы быть фотомоделью или манекенщицей. Харлей перехватил недовольный взгляд Бетти и понял, что от ее внимательных глаз не укрылись тайные чувства второго пилота. Он внутренне усмехнулся ревности Элизабет, но, тем не менее, попытался сосредоточиться на том, что говорила Глория:

- Пять дней назад связь с зондом оборвалась. Это вызвало недоумение и тревогу, ведь печальная участь межпланетной станции "Ловелл" вряд ли могла постигнуть "Пасфайндер": на испытаниях аналогичный робот благополучно маневрировал при куда более сложной метеорной опасности, чем на орбите вокруг Плутона. До сегодняшнего дня никаких комментариев с Земли мы не получали, а вы знаете, что все данные с зонда сначала поступали туда, а уж после этого нам передавали то, что в Центре считали нужным довести до нашего сведения. И сегодня мы получили вот что.

Она тронула несколько клавиш на своем пульте, и на экране глазам заинтригованного экипажа "Индевора" предстала картина, по-видимому, полученная с борта аппарата, находящегося на орбите вокруг Плутона.

- Это последние кадры, переданные "Пасфайндером", - пояснила Глория и предупредила. - Теперь смотрите внимательно!

Изумленные астронавты увидели, что перед объективом камеры черноту космоса прочертил яркий зеленый луч. В следующее мгновение, изображение исчезло. Какое-то время все молчали, видимо пытаясь найти разумное объяснение увиденному.

- Твою мать! - первым подвел итог своим размышлениям Денисов.

Несмотря на то, что ругательство было высказано по-русски, коллеги Александра прекрасно поняли его, так как за три года Денисов не раз употреблял его к месту, а иногда и не очень.

Все остальные пришли к выводам, весьма схожими с теми, что сделал Алекс, но в отличие от несдержанного геолога решили оставить их при себе. Слово опять взял командир:

- Когда я обратился в Центр за инструкциями, мне ответили, что программа исследований остается в силе. Единственное, что мне любезно посоветовали - быть поосторожнее.

- Как это трогательно с их стороны! - съязвил Стив, стукнув кулаком по раскрытой ладони. - Я еще удивляюсь, что нам дали возможность увидеть эти кадры при нашей всеобщей любви к секретности!

- Что вы думаете обо всем этоом, полковник? - выразил всеобщую мысль инженер-механик Курт Маас.

Несмотря на то, что командир ожидал подобного вопроса, он замешкался с ответом. Наконец, Нойман произнес:

- Едва ли я могу что-то разъяснить. Я знаю не больше вас и видел ровно столько же, сколько и вы.

Судя по вздоху разочарования, экипаж ждал, что всесильный кэп прояснит сложившуюся ситуацию.

- Черт возьми! - взорвался Стив. - Все это сильно напоминает луч боевого лазера! И вряд ли у кого-то из вас есть другое объяснение этому!

- Да откуда здесь, на краю системы, взяться боевому лазеру? - усомнилась Сильвия Джонсон.

- И тем не менее, как бы все это не выглядело невероятным, другого объяснения я не вижу! - поддержал второго пилота Курт.

- Значит, ничего более правдоподобного, чем происки вездесущих инопланетян вы придумать не можете? - с сарказмом поинтересовалась Сильвия.

Постепенно разгоралась жаркая дискуссия. Нойман не вмешивался до той поры, пока не услышал фразу, оброненную Денисовым:

- Так на что же нас толкает Центр? Им легко, сидя за несколько миллиардов километров отсюда, посылать нас к черту в пасть!

- Попрошу тишины! - повысил голос полковник. - Я вынужден напомнить всем вам о такой вещи, как чувство долга! В космических силах служат только добровольцы, и никто из вас не является исключением! Более того, никто не включен в состав этой экспедиции против своего желания, каждому было предоставлено право отказаться в пользу других! И вот теперь, когда затрачено столько сил и средств, чтобы мы оказались здесь, наша родная планета ждет, что мы исполним свой долг, сделав все возможное для решения поставленных перед нами задач!

В рубке повисло тягостное молчание.

- По местам, - устало скомандовал Ричард Нойман. - Через десять минут начало торможения.

Астронавты, вполголоса обсуждая последние события, неуклюже потянулись к выходу из рубки. Проводив последнего из них взглядом, полковник повернулся к пульту и обратился к Сильвии:

- Джонсон, дайте обратный отчет!

Та незамедлительно отозвалась:

- До начала торможения - триста сорок секунд. Триста тридцать пять. Триста тридцать...

Через пять минут "Индевор" развернулся при помощи вспомогательных двигателей хвостовой частью вперед. Вырвавшийся из сопла поток раскаленного водорода ознаменовал собой начало торможения, которое должно было продлиться около пяти суток...

4

Стивен Харлей медленно пробирался вдоль переборки ангара к десантному катеру, держась за поручни. Раньше ему приходилось проделывать этот путь много раз, но сегодня это занятие доставляло второму пилоту немало неприятных ощущений. Кто не испытал похмелье в условиях невесомости на себе - тому этого не понять, ведь отсутствие тяготения усиливало все неприятные симптомы в несколько раз. Стив слишком хорошо помнил свое состояние после выпускного вечера, когда хмель в голове занес его и трех его сокурсников в центральную часть орбитальной станции "Фридом". Поэтому вчера, за прощальным ужином, он строго себя ограничивал в спиртных напитках. Но даже то небольшое количество алкоголя, что Стив мог себе позволить, давали сейчас о себе знать. Радовало только одно: из личного опыта и из медицинских исследований было известно, что подобное состояние в условиях невесомости длится весьма недолго, и через короткое время исчезает безо всякого следа. Нойман, старый космический волк, знал это и поэтому не делал вчера никому замечаний.

Наконец, мысленно давая клятвы не пить до возвращения на Землю, Стив все-таки добрался до входного люка катера и перевел дух, поджидая своих коллег. Первым к Харлею присоединился Денисов. Взглянув в его ошалевшее лицо, Стив не смог сдержать улыбки. Во время полета на "Индеворе" за исключением особо торжественных дат и событий поддерживался строгий "сухой закон". А вот вчера Саша не смог сдержать порыв своей русской души и уговорил изрядное количество водки под многочисленные тосты за успех высадки. Сейчас он расплачивался за это сполна и, судя по всему, чувствовал себя гораздо хуже, чем Харлей. Вспомнив фразу из какого-то старого фильма, Стив сострил:

- Алекс, ты выглядишь так, как я себя чувствую.

- Клянусь мамой - больше не пью, - пробормотал Александр. Пытаясь вскарабкаться в катер, он неловко стукнулся головой о верхний край люка. Это не добавило ему хорошего настроения и, добавив еще несколько слов на русском языке, Денисов наконец-то скрылся в утробе катера.

Следующей была Элизабет. Стив подтянул ее за руку к себе, помогая преодолеть невысокий трап. Бетти поежилась, показывая на створки гигантских ангарных ворот:

- Никак не могу отделаться от неприятной мысли, что сейчас они откроются, и нас выбросит в открытый космос.

- Датчики не позволят им открыться при наличии людей на ангарной палубе, - пояснил Стив.

- И ты думаешь, что я этого не знаю? - с иронией спросила Бетти.

Стив не нашелся, что ответить, пожал плечами и подтолкнул врача к люку.

Замыкал процессию Дэвид Стэнли. Стив не мог припомнить, чтобы этот молчаливый химик-биолог произнес больше двух предложений подряд, однако никто на "Индеворе" не считал его нелюдимым. Он просто был из тех, кто предпочитает не говорить, а слушать, время от времени вставляя меткое замечание или комментарий. Чувство юмора также не было чуждо ему, поэтому, несмотря на свою немногословность, Дэвид пользовался уважением среди астронавтов. Стэнли поймал взгляд Стива и, подмигнув, поинтересовался:

- Сколько аппаратов разбил при посадке, Стив?

- Двенадцать, - не задумываясь, ответил тот. - Поздно, однако, интересуешься, Дэйв.

Дэвид хлопнул пилота по плечу и исчез внутри.

- Не беспокойся! - крикнул Стив ему вслед. - Доставлю в лучшем виде!

Харлей задержался еще на мгновение, внезапно осознав, что покидает корабль с тяжелым чувством. Наконец, отгоняя неприятные мысли, он постучал костяшками пальцев по корпусу катера и пробрался в люк. Нажатие кнопки отрезало его и трех других астронавтов от остального экипажа "Индевора". Разлука должна была продлиться семь корабельных суток.

Пристегнувшись в кресле пилота и потрогав рычаги управления, Харлей с удовлетворением отметил, что все неприятные симптомы начали исчезать. Стив свел пальцы в замок и, хрустнув суставами, принялся за работу. Его руки привычно выполнили комплекс предстартовой подготовки. В свое время Стив налетал на аналогичных машинах немало часов. Десантные катера типа "Спэйс дрэгон" состояли на вооружении 5-й группы специального назначения. Это подразделение "зеленых беретов" специализировалось на операциях за пределами Земли. Прежде чем войти в состав экипажа "Индевора", Стив отслужил в их рядах в качестве пилота два года и довел навыки управления "драконами" до автоматизма.

Во всех каталогах космических аппаратов этот катер значился под безличным буквенно-цифровым наименованием, но на "Индеворе" его иначе как "Драконом" никто не называл, видимо в память о его спецназовских предках. Внешне "Дракон" выглядел довольно неуклюже: двадцатиметровый вагонообразный корпус с обтекаемой прозрачной кабиной в носовой части наводил на разные мысли, но вряд ли кто мог даже заподозрить его в излишней резвости. Тем не менее, в руках умелого пилота он был способен выписывать такие фигуры пилотажа, что позавидовали бы даже летчики атмосферных перехватчиков. Высокую маневренность обеспечивали два термохимических поворотных двигателя, расположенных по бортам катера, плюс маневровый двигатель в хвостовой оконечности. Скромные размеры не позволяли устанавливать на "драконах" ядерную установку. Такие катера преимущественно использовались на безатмосферных лунах или же в условиях разреженной газовой оболочки, как например на Марсе. Межпланетные перелеты были им не под силу...

Когда катер отозвался на действия пилота мелкой вибрацией разогреваемых двигателей, Стив связался с ходовой рубкой и доложил появившемуся на экране изображению Ноймана:

- Мы готовы, командир.

Полковник обратился к кому-то невидимому:

- Откачать атмосферу из ангара!

Стив увидел, как стали уменьшаться цифры, показывающие наружное давление. Просто открыть ворота и впустить вакуум - означало проявить за несколько миллиардов километров от Земли неразумное расточительство и напрасно выбросить в космос несколько тысяч кубометров кислородно-азотной смеси, которая моментально превратилась бы в мельчайшие кусочки льда из-за очень низкой температуры, царившей за бортом "Индевора". Еще полгода назад показания термометра в ходовой рубке перешли отметку минус 200 по Цельсию и по мере удаления от Солнца продолжали понижаться. Сейчас же до абсолютного нуля не хватало каких-то тридцати градусов.

В ожидании прошли пять минут, однако и в катере, и в ходовой рубке "Индевора" царило молчание. Наконец, показания манометра обнулились, и почти одновременно Стив услышал женский голос, докладывающий Нойману:

- Давление ноль!

- Открыть вакуумные створки!

- Есть! - отозвалась невидимая собеседница полковника, в которой Стив наконец-то узнал Сильвию Джонсон.

Камера верхнего вида показала, как медленно расползаются в разные стороны полукруглые створки ангарных ворот, открывая взору блеск многочисленных звезд. Дождавшись, когда они полностью откроются, Стив произнес:

- Створ чист!

- Старт разрешаю! - дал добро Нойман и после некоторой паузы добавил. - Будь осторожнее там, Стив.

Впервые полковник назвал Харлея по имени, да еще и в уменьшительной форме. Не ожидавший подобного Стив поблагодарил:

- Спасибо, полковник. Готовьте теплую встречу - и мы обязательно вернемся.

Из динамиков раздались торопливые напутствия и пожелания остальных астронавтов, но Стив уже не слышал этого, как не слышал и того, что отвечали его спутники. Взявшись за рычаги управления, он привел оба поворотных двигателя в вертикальное положение и объявил:

- Десять секунд до старта!

Все переговоры разом оборвались.

- Удачи вам, ребята! - сказал Ричард Нойман напоследок, и изображение погасло.

Капитан космических сил Стивен Харлей вывел двигатели на рабочую мощность, отключил электромагнитные швартовы и плавно оторвал катер от ангарной палубы. "Дракон" взмыл вверх и уже через пару секунд выплыл в открытый космос, повинуясь умелой руке пилота.

На какое-то время взорам четырех астронавтов предстала вращающаяся часть "Индевора". Ряд освещенных иллюминаторов пронесся так близко от носовой части катера, что спутникам Харлея столкновение показалось неизбежным. Несколько мгновений Стив упивался чувством своего превосходства над остальными, чувством, столь присущим многим космическим пилотам. Он погасил вертикальную скорость и услышал, как сидевший справа Денисов шумно перевел дыхание:

- Я уж думал, что ты нас всех угробишь.

- Алекс сейчас наверняка проклял тот день, когда впервые покинул Землю! - поддела его Бетти.

- Ничего подобного! - огрызнулся Александр. - Просто не каждый день попадаются сумасшедшие пилоты!

Стив весело рассмеялся: от его подавленного настроения не осталось и следа. Он так давно не испытывал чувства полного контроля над машиной, подчиняющейся малейшему движению его рук. Громада "Индевора" не шла в этом отношении ни в какое сравнение с вертким "Драконом".

Выбрав момент, когда весь многометровый корпус "Индевора" прошел под днищем катера, Стив повернул бортовые двигатели соплами вперед и дал первый тормозной импульс. Несколько секунд за боковыми иллюминаторами кабины бесновался реактивный поток раскаленных газов. Стив, ощутил, как привязные ремни впились в его тело, но перегрузка была терпимой. Не дожидаясь, когда начнет темнеть в глазах, он выключил тягу. Скоро все заметили, как "Дракон" начал терять высоту, постепенно устремляясь вниз. Непрерывно вращающийся вокруг своей оси "Индевор" остался где-то выше, продолжая свой путь вокруг Плутона по низкой орбите, а четыре посланца Земли остались наедине с бездонным миром космоса...

5

Через прозрачный блистер открывался величественный и в тоже время мрачный вид: внизу расстилалась ледяная поверхность Плутона, далеко впереди над краем горизонта высовывался серый диск Харона. Казалось, что даже сквозь обшивку веет жгучим холодом. Астронавты невольно почувствовали себя несколько неуютно, ощутив всю свою ничтожность перед этим миром вечной мерзлоты и мрака. Довершало картину отсутствие Солнца - катер находился на ночной стороне планетоида. Стараясь не поддаться всеобщему настроению, Стив стал прокручивать в голове события последних дней...

Прошло уже две недели с того дня, когда "Индевор", затормозив свой стремительный бег и счастливо избежав встречи с многочисленным космическим мусором, в изобилии встречавшимся на окраинах Солнечной системы, вышел на орбиту вокруг Плутона. Для экипажа начались горячие деньки, но труд их не пропал даром, ведь за эти четырнадцать суток люди узнали о Плутоне гораздо больше, чем за полтора века, прошедших с момента его открытия молодым американским астрономом Клайдом Томбо.

Следуя программе исследований, корабль неоднократно менял угол орбиты относительно оси вращения планетоида, занимаясь детальной картографией его поверхности. Несмотря на тщательные поиски, нигде так и не было обнаружено выхода горных пород. Везде только сплошной лед и лед, оттенками от серого до ярко белого, а примерно треть поверхности отсвечивала непонятным красным отливом. Между тем, средняя плотность Плутона показывала, что он обязательно имеет скальное ядро. Было сброшено около десятка автоматических зондов, передавших ценные сведения о химическом составе поверхностного льда. Уже первичный анализ собранных данных подбросил два ошеломительных факта. Один из них помог раскрыть загадку красных участков ледяной пустыни: лед в подобных местах содержал большое количество различных органических веществ, придававших поверхности красноватый оттенок.

Другой новостью было то, что водород, входящий в состав молекул этих соединений и метанового льда был не простым, а "тяжелым", так называемый дейтерий. Все это было настолько нетипично для Солнечной системы, что с Земли был получен приказ готовиться к высадке на планетоид, хотя первоначально вопрос о необходимости десантирования на Плутон возлагался на усмотрение командира "Индевора". Тем не менее, раз родная планета сказала: "Надо", астронавтам ничего не оставалось, как взять под козырек и ответить: "Есть!". В задачу десантной группы из четырех человек входило бурение, сейсмография, сбор образцов льда и минералов. Исследования и подготовка к высадке отнимали у экипажа много сил и времени, и об исчезновении "Пасфайндера" никто уже не вспоминал.

Посадить катер на Плутон представлялось непростой задачей. Видеозаписи, отснятые роботами, наглядно продемонстрировали всю негостеприимность этого замерзшего мира. Поверхность представляла собой хаотическое нагромождение глыб льда, по большей части метанового или аммиачного. Неровность рельефа превосходно вписывалась в гипотезу о грандиозном столкновении, происшедшем много лет назад, согласно которой Плутон представлял собой самый крупный осколок одного из участников катастрофы. Фрагмент другого участника, в лице мрачно-серого Харона, взирал на суету землян со стационарной орбиты, оставаясь повернутым к Плутону все время одним и тем же полушарием.

В конце концов, спускаемые аппараты нашли более менее ровный участок, и именно туда Стив сейчас вел "Дракон". Однако, найти место для посадки было только половиной дела, и причем меньшей его половиной, а вот посадить...

Размышления Харлея прервал возглас Бетти:

- Смотрите - Солнце!

Действительно, над горизонтом показалось родное желтое светило, выглядевшее отсюда просто очень яркой звездой - катер выходил на дневную сторону Плутона. Окружающий мир перестал быть мрачным, ярче заблестела ледяная поверхность планетоида и обстановка в кабине заметно потеплела.

Стив бросил взгляд на альтиметр и объявил:

- Приготовиться! Отрабатываю второй тормозной импульс!

Снова реактивные струи озарили боковые иллюминаторы, на этот раз на более длительный период. Когда двигатели смолкли, Стив, словно извиняясь за причиненные перегрузкой неудобства, произнес:

- Нам стоило прилететь сюда по крайней мере лет семьдесят назад.

- И что же тогда? - полюбопытствовала Бетти, пытаясь восстановить дыхание после тройной тяжести. - К нашим услугам был бы лифт?

- Нет, - опередил Стива Дэвид, угадавший мысль пилота. - Просто в то время Плутон еще обладал атмосферой, а по мере удаления от перигелия она вся практически вымерзла, остался только тонкий приповерхностный слой инертных газов.

- Правильно, Дэйв! Входить в атмосферу при такой низкой температуре было бы одно удовольствие: перегрева от трения можно не опасаться, а тормозной эффект был бы налицо, даже невзирая на небольшую плотность газовой оболочки. А сейчас нам даже не понадобится наш роскошный гребень.

Стив говорил о высоком киле, который украшал верхнюю часть "Дракона". Его руль должен был повысить управляемость катера при полете в атмосфере, а в условиях полного отсутствия забортного давления становился ненужным украшением, правда, еще более усиливая сходство с мифическим животным, давшим название катеру.

Дискуссию прервало появившееся на экране изображение Ноймана. Стив услышал в наушниках спокойный голос полковника:

- Доложите обстановку, Харлей!

- Отработали второй тормозной импульс. Высота - сорок тысяч, скорость снижения - сто футов в секунду. Идем к расчетному месту посадки.

- Так держать, капитан! Как настроение экипажа?

- Настроение бодрое, - отозвался Стив и, обернувшись на коллег, добавил. - индивидуальными пакетами пока никто не воспользовался.

Ричард слегка поморщился при последних словах, но заговорил о другом:

- Через десять минут "Индевор" выйдет из зоны прямой видимости, и связь прервется. Сажать катер вам придется в гордом одиночестве... Конечно, это было известно с самого начала... В общем, действуй как договаривались, Стив!

Его сбивчивая речь говорила о том, что обычно невозмутимый полковник серьезно беспокоится за исход высадки.

- Не беспокойтесь, командир. Мы сделаем это!

- Мягкой посадки, ребята! - пожелал Нойман. - Конец связи!

- Конец связи, - машинально повторил Стив. Мысленно он уже прокручивал свои действия при посадке, сосредотачиваясь перед ответственным маневром.

Полковник отключился, теперь базовый корабль не мог помочь даже советом, и вся ответственность ложилась на плечи Харлея.

Сложность посадки на лед Плутона заключалась в том, что тормозные струи двигателей при касании в мгновение ока могли превратить солидный кусок замерзшей поверхности планетоида в газ. Дальше все зависело от степени везения: катер мог завалиться набок в образовавшейся воронке, при условии, что двигатели вовремя будут отключены, более приемлемым вариантом было оказаться в ровном положении в луже газов, чтобы моментально вмерзнуть в них. О худшем Харлей старался не думать, но полностью отогнать эту мысль он не мог: можно было запросто проделать выхлопом двигателей солидную скважину и оказаться полностью засыпанным снегом, образовавшимся из конденсирующегося на холоде газа.

Чтобы избежать этих неприятностей, не следовало зависать над местом посадки на длительное время, а в идеальном случае надо было вообще не допускать попадания раскаленных газов на точку касания. Решению этой проблемы Стив и Ричард Нойман посвятили не один час, перебирая возможные варианты маневра. Наконец было решено следующее: пилоту предстояло зависнуть, полностью погасив вертикальную скорость, на небольшой высоте, порядка одного-двух метров, а затем скольжением, изменив вектор тяги на горизонтальный, переместиться на нерастопленный лед. На бумаге и на экране компьютера все выглядело гладко, а практика, так или иначе, выявит все неучтенные "овраги". В подобных условиях не садился еще ни один земной пилот, но кому-то же надо было приобретать драгоценный опыт, учась на собственных ошибках...

После третьего тормозного импульса траектория снижения "Дракона" стала почти отвесной - внизу, в паре тысяч метров, находился район посадки. Стив переключил двигатели на постоянный режим работы, поддерживая скорость снижения в пределах пяти метров в секунду. Астронавты снова почувствовали вес, хотя и намного меньший, чем на Земле.

- Похоже, дело идет к финишу, - философски заметил Денисов.

- Весьма ценное наблюдение, - насмешливо фыркнула Элизабет.

Александр, однако, не уделил ее словам никакого внимания и обратился к пилоту:

- Слышишь, Стив, будет обидно пролететь шесть миллиардов километров и грохнуться здесь!

- Ты мне не доверяешь? - осведомился Харлей. Его уже начала раздражать болтовня геолога.

- Алекс, заткнись, сделай милость! - попросил Дэвид. - Чем меньше ты будешь гавкать под руку - тем больше шансов сесть без приключений!

Денисов надулся, но, тем не менее, замолчал. Стив же сделал для себя вывод, что даже его спутники, не являясь пилотами, осознают трудности, стоящие перед ними.

Опустившись до высоты в пятьдесят метров, Харлей перевел машину в неторопливый горизонтальный полет, ориентируясь на радиомаяк зонда, выбравшего посадочную площадку. Место было выбрано в одном из красных участков Плутона, вызвавших такой интерес у ученых. Сидевшие сзади Элизабет и Дэвид вытянули шеи, разглядывая необычный пейзаж. Посмотреть действительно было на что: от горизонта до горизонта тянулась ледяная пустыня, сильно изрезанная торосами и кратерами. По всей видимости, в течение многих лет на Плутон сыпались из космоса обломки льда, все более загромождая его поверхность. Несмотря на удаленность центрального светила, было довольно светло, примерно как зимней безлунной ночью на Земле. Разноцветный лед весело блестел в свете звезд и местной луны - Харона, постоянно висевшим в одной и той же точке местного небосвода.

Наконец, Стив увидел конечную цель их полета, небольшую более менее ровную площадку диаметром метров сто. На окраине ее маячил автоматический зонд, призывно взывающий в широком радиодиапазоне. Стив сделал два круга, внимательно разглядывая поверхность.

- Вроде ничего подозрительного нет, - заключил он. - Садимся!

Стив нажал кнопку выпуска амортизаторов и, перехватив поудобнее руки на рычагах, снизил тягу двигателей, заставляя катер терять высоту. Когда до касания оставалось метров десять, он начал торможение, чтобы окончательно зависнуть в паре метров от поверхности, следуя первоначальному плану. С первым затруднением Стив столкнулся, когда вокруг стала резко падать видимость, словно катер попал в облако. Блистер быстро покрылся изморозью от быстро охлаждающегося газа, до этого испаренного струями двигателей.

- Проклятье! - выругался Стив. - Ни черта не видно!

Он поспешил включить обогрев блистера, в то же время, пытаясь удержать высоту. Лед быстро стаял с боковых иллюминаторов и передней части, но обзор это не улучшило: снежная пыль стояла столбом. Внезапно катер резко подбросило, да так, что Стив с трудом сохранил контроль над машиной. За бортом полыхнуло пламя, и снежная завеса на миг очистилась. Раздались испуганные возгласы коллег, Стив инстинктивно нажал на педаль тяги, и "Дракон" стрелой взмыл вверх, чутко отзываясь на действия пилота. Поднявшись на сотню метров, Харлей позволил себе чуть-чуть расслабиться и только сейчас почувствовал, как бешено колотится сердце.

- Ну все! С меня хватит! - истерично выкрикнул Денисов, едва оправившись от перегрузки.

Он безуспешно порывался встать, забыв, что пристегнут ремнями.

- Не дергайся!!! - заорал на него Стив, давая выход нервному напряжению.

"Выпустив пар", он слегка успокоился и повернулся к Стэнли:

- Что это было, Дэйв?

- Трудно сказать, Стив. Но, похоже, воспламенился какой-то горючий газ из состава ледового покрова.

- Как он мог, черт возьми, вспыхнуть без окислителя!

- Нужны детальные химические исследования льда, чтобы выяснить это. Кто знает, какие химические реакции пробудили в этом вечно замерзшем мире высокие температуры, - невозмутимо ответил Дэвид.

Стив вытер запотевшие ладони и, заложив вираж, вернул катер к месту неудачной посадки. Снежная пыль уже полностью осела, открывая взору участок, еще несколько минут назад бывший почти идеально ровным. Сейчас же его было не узнать: широкая воронка с неровными краями, а вокруг нее бруствер из замерзших газов.

- Что будем делать, Стив? - поинтересовался Дэвид.

- Что делать, что делать! - нервно повторил Денисов. - Возвращаться на корабль, вот что!

- Я согласна с Алексом, - неожиданно подала голос Элизабет, до этого не принимавшая участия в разговоре. - Надо вернуться на "Индевор" и более тщательно подготовиться к следующей попытке с учетом сегодняшней неудачи.

- Ну уж нет! - отрезал Стив. - О возвращении не может быть и речи, пока не использованы все шансы посадить катер.

- Что ты задумал, Стив?

- Сейчас увидите! - пообещал он.

В его голове возник план, обеспечивающий почти стопроцентный успех. Сейчас Харлей даже удивлялся, как это они с Нойманом не додумались до этого с самого начала. Он быстро погнал катер на бреющем полете к тому месту, где заметил отвесный обрыв высотой около десяти метров на краю ледяного плато. В камеру заднего вида был виден красочный шлейф снежной пыли, тянувшейся вслед за низко летящим "Драконом". Достигнув обрыва, Стив полетел вдоль него на одном уровне с уступом, выбирая подходящее место для выполнения своего замысла.

Наконец, он нашел небольшой ровный участок на краю плато и, уравновесив силу тяжести двигателями, подвесил катер рядом с уступом. Его спутники недоуменно переглянулись, но прежде чем кто-то успел что-либо сказать, Стив дал небольшой импульс тяги под углом примерно 45 градусов и тут же выключил двигатели. "Дракон" по невысокой параболе перелетел край обрыва и коснулся льда в точке, выбранной пилотом. Амортизаторы плавно спружинили, смягчив удар. Стив вскинул вверх сжатый кулак:

- Есть контакт!

Он устало откинулся на спинку сиденья, ожидая пока остальные члены экипажа придут в себя от изумления. Первым опомнился Дэвид:

- Стив, ты сделал это!

- Стив, молодчина!!! - радостно завопил Александр.

Он не смог усидеть на месте, крутанул кресло в сторону Харлея и, отстегнув ремни, кинулся к пилоту, намереваясь заключить его в объятия. Но бедняга не рассчитал сил и здорово ударился головой о потолок, забыв, что на Плутоне он весит почти в десять раз меньше чем на Земле.

- Не пробей обшивку, Алекс! - смеясь, посоветовал ему Стив. - А то нам будет не на чем вернуться на орбиту!

Его слова были встречены дружным хохотом, а Денисов смеялся громче всех, потирая ушибленное место.

II. Меж двух огней

6

Закончив сборку последнего блока исследовательской платформы, Стив издал вздох облегчения: работать в неуклюжем жестком скафандре было чертовски неудобно. Если бы не малая сила тяжести, эта задача была бы непосильной для одного человека. Стараясь не подпрыгивать высоко над поверхностью, Стив осторожно отступил на несколько метров, чтобы оглядеть творение своих рук.

Четырехугольная усеченная пирамида высотой в метра полтора таила в себе массу приборов, о назначении некоторых из них Стив мог только догадываться. На верхней части комплекса разместилась параболическая антенна и небольшой телескоп, смонтированные на единой вращающейся основе. Когда астронавты покинут этот безмолвный ледяной мир, эта исследовательская платформа останется здесь на Плутоне, продолжая собирать и отправлять на Землю различную научную информацию. Сезонные изменения, связанные с вытянутой орбитой планетоида представляли для ученых большой интерес, но Стив не спешил разделить с ними их оптимизм, считая, что эта куча металлолома, собранная его руками, не протянет и четверти долгого плутонианского года. Его мнение основывалось на том простом факте, что за пять корабельных суток пребывания на Плутоне, маломощный радар "Дракона" зафиксировал падение 28 метеоритов в радиусе пяти километров от места посадки катера. При таких темпах, считал Харлей, исследовательская платформа имеет немного шансов на длительную работоспособность, а ведь некоторые падающие куски льда представляли угрозу даже для "Дракона".

Поначалу, чувство постоянной опасности не давало десантной группе спокойно спать. Каждую минуту бортовой компьютер мог подать сигнал тревоги, означающий, что радар засек метеорит, размеры и траектория которого угрожают катеру. Но это предупреждение не могло играть никакой роли, так как времени на то, чтобы принять какие-то меры к спасению, у астронавтов практически не было. Поэтому Стив, не долго думая, на вторые сутки приказал отключать систему метеоритного оповещения на период сна, чтобы люди в своих крошечных каютках не находились в постоянном напряжении, вслушиваясь в тишину. Трудно сказать, что именно помогло, то ли это решение пилота, то ли длительная выматывающая работа, но на вторую "ночь" все, за исключением вахтенного, спали как убитые...

- Дэвид! - позвал Стив по шлемофонной радиостанции. - Ответь Харлею!

Стэнли и Денисов отправились на вездеходе за сейсмографами, которые были расставлены перед вчерашним взрывом фугаса, а Элизабет оставалась на катере в ожидании очередного сеанса связи с "Индевором".

- Стэнли на связи, - качество связи было идеальным, так как Плутон не обладал магнитным полем. - Слушаю, Стив!

- Я тут закончил сборку платформы. После того как "Индевор" появится в зоне прямой видимости, Курт проведет инициализацию его систем и приведет установку в рабочее состояние. Вы там долго еще намерены кататься?

- Нет, остался всего один сейсмограф.

- Тогда не задерживайтесь, - посоветовал Стив. - Бетти уже ждет к обеду. Алекс там не уснул в кресле? А то я не собираюсь заниматься его барахлом!

- С Дэйвом разве уснешь! Гонит, не разбирая дороги! - пожаловался Александр. - А насчет буровой установки не волнуйся, после обеда займусь. Время вроде бы еще есть... Когда стартуем, Стив?

- Часов через двадцать доставлю всех под крыло Ноймана, если не возникнет никаких проблем. Ждем восхода Солнца, чтобы исследовательская платформа провела сеанс пробной связи с Землей... Как скоро вас ждать?

- Минут через пятнадцать-двадцать я думаю, - ответил Дэвид.

- Ладно. Я подожду вас снаружи.

- Договорились, - отозвался Стэнли.

- Ты слышала, Бетти? - обратился Харлей к Элизабет, находящейся на катере.

- Да, Стив. Я как раз успею провести сеанс связи с кораблем.

Стив бросил взгляд на часы: до появления "Индевора" над горизонтом оставалось совсем немного:

- Хорошо, действуй.

* * *

Вот уже пять тримов Ва-Латур наблюдал за необычного типа космолетом, неспешно совершавшим облет ледяного планетоида, и пытался прийти к правильному решению возникшей перед ним дилеммы. Память электронного мозга его разведывательного рейдера не содержала никаких сведений о кораблях подобного типа, а это могло означать только одно из двух: либо это вращающееся вокруг своей оси уродливое сооружение принадлежало какой-то еще не встречавшейся олеронам расе, либо то, что видел на экране Ва-Латур, являлось чиврилским боевым аппаратом неизвестной доселе конструкции. И в том и другом случае это представляло чрезвычайный интерес для командования, и, несмотря на строжайший приказ избегать боевых действий, Ва-Латур был слишком честолюбив, чтобы ограничиться только снимками и снятием энергетических характеристик чужого корабля. В то же время, чувство осторожности не было чуждо командиру рейдера, иначе он никогда не смог бы стать разведчиком, поэтому Ва-Латур терпеливо ждал заключения электронного мозга и офицеров аналитической группы, чтобы принять окончательное решение. Сам он придерживался второго варианта, имея для этого достаточно фактов, хотя и косвенных...

Девятнадцатый трилл его "Бесшумный" бороздил окраины системы этой желтой звезды, совершая стремительные прыжки от одного крупного астероида к другому, стараясь под их прикрытием избежать обнаружения. Пока Ва-Латуру это успешно удавалось, несмотря на то, что несколько раз им попадались вражеские космолеты, которые электронный мозг "Бесшумного" классифицировал как патрульные фрегаты чиврилов. Это совпадало с прогнозом стратегической разведслужбы, который утверждал, что в этой звездной системе располагается колония чиврилов, населяющих этот сектор Великой Спирали. Подтвердить или опровергнуть это утверждение стратегов Ва-Латур не рискнул, так как после пересечения внутренней границы пояса ледяных астероидов ничто не могло скрыть его корабль от чутких поисковых систем неприятеля. Поэтому командованию приходилось довольствоваться теми сведениями о планетах желтой звезды, которые сможет собрать группа дальней разведки "Бесшумного". Зато Ва-Латур ухитрился обнаружить на одном из крупных астероидов военную базу противника. До сих пор командир "Бесшумного" не мог без гордости вспоминать о том, как сумел скрытно проследить два патрульных фрегата до самого пункта базирования. Элементы орбиты этого астероида уже были переданы в разведотдел 8-й флотилии Олеронского Космофлота, и теперь Ва-Латур не без оснований рассчитывал на скорое продвижение по службе. Вот если бы раздобыть еще более ценные сведения, вот тогда бы он точно стал командиром эскадрильи!

"Нет. Это точно чиврилская штука," - подумал Ва-Латур: "А ее вращение говорит, скорее всего, о том, что это орбитальное оружие большой дальности действия. И если я прав, то этот аппарат здесь неспроста, а для охраны базы, которая расположена на этом планетоиде. В таком случае, это уже вторая, которую я обнаружил за время рейда." Эта мысль одновременно и радовала и тревожила олеронского командира, длительное нахождение в такой непосредственной близости от военного объекта противника грозило его кораблю серьезными неприятностями. Сейчас Ва-Латур чувствовал себя в относительной безопасности: "Бесшумный" находился на невидимой с планетоида стороне его крупного спутника, которые вместе образовывали своеобразную двойную планету, а изображение и другие данные поступали с небольшого беспилотного скаута, занявшего наблюдательный пост на противоположной стороне астероида. Однако в любой момент ситуация могла измениться с появлением вражеских кораблей, патрулирующих окрестности базы.

Ва-Латура удивляло, но отнюдь не настораживало то обстоятельство, что чиврилы не отнеслись с должным вниманием к наблюдению за таким удобным плацдармом для нападения или разведки, как спутник, обращенный к базе постоянно одной и той же стороной. Победное продвижение вглубь Великой Спирали приучило олеронских офицеров с пренебрежением относиться к военному искусству ее народов, хотя они сознавали, как опасно недооценивать противника. То, что скаут до сих пор не смог обнаружить следов активности на поверхности планетоида, также не смущало Ва-Латура. Первая база, найденная рейдером, скрывалась в недрах ледяного астероида, не исключено, что и здесь чиврилы поступили так же. К тому же, вход в нее мог располагаться на невидимой для скаута поверхности планетоида...

"Ну долго эти аналитики еще будут возиться!" - в который раз выругался Ва-Латур. В это время в углу рубки появилось объемное изображение старшего аналитической группы, что означало конец томительного ожидания командира "Бесшумного".

* * *

Чтобы скоротать время в ожидании коллег, Стив направился к буровой установке, видневшейся в сотне метров от места посадки. Преодолев это расстояние в пятнадцать изящных прыжков, он оказался около зияющего в ледяной поверхности отверстия, обнесенного легким ограждением.

Восьмикилометровая скважина была проделана в рекордно короткий срок, благодаря оригинальному техническому решению. Нагревательный элемент в форме диска диаметром около одного метра был уложен на лед. Потом от бортовых источников катера подавался электрический ток, и этот импровизированный утюг начинал стремительно проваливаться вглубь планетоида, испаряя газы из состава льда, которые отсасывались насосом через обогреваемый шланг. Уже через час отметки на шланге показали, что пройдена отметка пятьсот метров. Дальше пошел водяной лед, и темп заметно снизился. Тем не менее, на четвертые сутки пребывания на Плутоне диск опустился на скальные породы, составляющие твердую основу планетоида. Это произошло на глубине 8136 метров. На дно скважины был опущен и затем взорван фугасный заряд, что дало возможность получить образцы твердых пород и провести сейсмографию.

Стив осмотрел нехитрое оборудование, с помощью которого им удалось проникнуть в царство Плутона. Харлей усмехнулся, подумав, что вряд ли кто-то мог всерьез рассчитывать на это сто пятьдесят лет назад, давая вновь открытой планете имя бога подземного царства. Хотя, если верить учебникам, имя придумала двенадцатилетняя девочка...

Отбросив посторонние мысли, Стив попытался прикинуть время, необходимое на погрузку оборудования на катер. Выходило, что Алекс прав, и это займет не более чем три-четыре часа.

- Стив! Ответь Клэнси! - раздался вызов по рации.

- Что у тебя, Бетти?

- "Индевор" в зоне радиосвязи. Начинаю сброс данных.

- О'кей. Потом свяжи меня с Нойманом, - попросил Стив.

Каждый восход корабля над горизонтом сопровождалось одной и той же неизменной процедурой - при помощи радиомодема бортовой компьютер катера передавал на "Индевор" все данные, собранные приборами за время отсутствия радиосвязи. Перед экспедицией в целом и перед десантной группой в особенности вовсе не ставилась задача анализа полученных сведений, этим займутся целые команды ученых на Земле. От астронавтов требовалось одно - собирать информацию, не задумываясь о ее полезности,

Стив поискал глазами "Индевор", это заняло несколько секунд, так как из-за большого наклона его орбиты над плоскостью экватора, корабль появлялся над горизонтом каждый раз в новом месте. Ну вот и он! Небольшая черточка, о которой каждый из четверых десантников все чаще вспоминал как о родном доме, блестела в скупых лучах Солнца, еще не видимого астронавтам с поверхности Плутона. В этот виток "Индевор" пролетит почти над самым местом высадки...

7

Выслушав доклад старшего аналитика, Ва-Латур испытал чувство досады. Похоже, что его рассуждения оказались ошибочными. Электронный мозг рейдера, порывшись в своей бездонной памяти, пришел к выводу, что вращение чужого космолета, было вызвано обеспечением искусственной тяжести в отсеках корабля. Такая технология использовалась олеронами на заре космических полетов. Это было в такие незапамятные времена, что Ва-Латур, изучавший как офицер Космофлота историю кораблестроения, ничего не слышал о подобном анахронизме.

Кроме того, аналитики подкрепили выводы компьютера весьма ценным фактом, анализируя расчеты группы дальней разведки. По их заключению, искусственная тяжесть, создаваемая на чужом корабле, поразительно совпадала с силой тяготения на третьей планете этой системе. Резюме аналитической группы было кратким: "Это - туземцы."

"Итак, - подумал Ва-Латур, подводя итоги услышанному, - в этом корабле находятся местные жители, которые, по всей видимости, даже не слышали о войне, докатившейся до их желтой звезды. Следовательно, чиврилской базы на этом планетоиде не существует. Тем не менее, туземцы после должной обработки могут стать источником ценной информации об этой планетной системе... Все. Решено!".

Период принятия решений закончился - настала пора действовать. Ва-Латур отдал несколько отрывистых приказаний, объявив боевую тревогу. Почти сразу же "Бесшумный" оторвался от ледяной поверхности, стремительно набирая ход. Когда рейдер вышел из-за прикрытия меньшего из двух планетоидов, его детекторы уловили деятельность примитивных радаров чужака, которую приборы электронной борьбы "Бесшумного" с легкостью нейтрализовали, причем так, что туземцы на корабле не могли этого заметить.

"Раз вращение создает силу тяжести, необходимую для жизнедеятельности экипажа, то потенциальные источники сведений как раз и находятся во вращающейся части этого уродца," - обдумывал предстоящие детали атаки Ва-Латур. "Значит, в центре находится двигательный отсек и, возможно, боевые установки. Несколькими выстрелами выводим это все из строя, и они в наших руках!"

- Абордажной группе занять места в катерах! - никто из жителей Земли не расценил бы эти щелкающие звуки как речь разумного существа.

* * *

Закончив устный доклад Нойману, Стив направился к "Дракону", наслаждаясь тем ощущением легкости, которое испытывает человек при малой силе тяжести. Харлей с некоторым даже сожалением подумал, что он испытывает это чувство последние сутки, а с завтрашнего дня опять придется проводить половину времени при земном тяготении, а половину - в сковывающей движения невесомости.

Еще издали Стив увидел, что исследовательская платформа, собранная его руками, ожила. Медленно поворачивающаяся антенна и телескоп говорили о том, что Курт Маас времени даром не терял. Не успел Харлей доложить об окончании работы, как инженер-механик принялся за работу, загружая в память платформы программу, которая будет управлять пирамидой, пока не истощится изотопный источник энергии, или метеорит не превратит ее в бесформенный кусок металла и пластика.

Допрыгав до катера, Стив собрался вызвать по рации Стэнли и поинтересоваться, где они с Алексом умудрились застрять. Только чрезвычайно низкие температуры помешали оснащению десантной группы "Индевора" скафандрами военного образца со встроенным экзоскелетом, которые позволяли развивать скорость до 60 километров в час. Стив сталкивался с такими во время службы в частях специального назначения. Вот тогда бы не пришлось пользоваться допотопным вездеходом...

Внезапно, он обратил внимание на то, что параболическая антенна платформы удвоила темп вращения и затем застыла в неестественном положении, нацелившись куда-то вниз. Не успев подумать о причинах подобных неполадок, Стив тем не менее задрал голову к звездному небу, чтобы взглянуть на "Индевор". Подобная реакция позволила ему увидеть яркую вспышку в том месте, где должен был находиться корабль, но это вовсе не проясняло ситуацию.

- Бетти! Связь с "Индевором"! Быстрее!

- Что случилось? - недоумевала Элизабет.

- Связь!!! - рявкнул Харлей в микрофон.

К некоторому облегчению Стива, точка "Индевора" продолжила свой путь по орбите после вспышки взрыва. Но Клэнси сообщила неутешительные вести:

- Стив! Корабль не отвечает!

- Черт!!! - выругался Стив.

- Стив! Что произошло? - раздался в шлеме голос Стэнли, услышавшего странные переговоры в эфире.

Но Харлей молчал, пытаясь осознать случившееся: "Что это? Взрыв реактора? Но тогда от корабля бы ничего не осталось. Попадание метеорита? Невооруженным глазом все равно не разглядеть... Невооруженным..." Тут его блуждающий взгляд упал на исследовательскую платформу: "Ну, конечно же!"

* * *

Ва-Латур был вне себя от ярости. Похоже, что они перестарались, но обвинять было некого, кроме самого себя, разумеется. Его офицеры угадали настроение командира и воздержались от каких бы то ни было комментариев. И только молодой помощник штурмана не сдержал возгласа:

- Неужели они используют термохимические двигатели?

Вот на него-то Ва-Латур и выплеснул весь свой гнев, прекрасно сознавая, что этот мальчишка ни в чем не повинен. Как же он мог забыть, что имеет дело с кораблем существ, которые, по всей видимости, только недавно выбрались в космос!

Первый же предупредительный выстрел, направленный в ось чужака, привел к непредсказуемым последствиям, хотя сейчас Ва-Латур понимал, что все случившееся - закономерно. Попадание импульса энергии в лишенную всякого защитного поля посудину туземцев вызвало взрыв, в результате которого кормовая часть была оторвана от остального корабля. Прошло несколько тригов, и неожиданная ослепительная вспышка заставила вздрогнуть даже привычный к космической войне командный состав "Бесшумного". Отколовшийся кусок корабля чужаков превратился в большое количество обломков, стремительно разлетающихся от эпицентра взрыва. Боевые установки ближнего действия рейдера расстреляли все, что сочли опасным для своего корабля, в противометеоритном автоматическом режиме. Многочисленные мелкие осколки сгорели в силовом защитном поле, опоясывающем корпус "Бесшумного".

Туземцам посчастливилось меньше, жилые отсеки во вращающейся части превратились в решето. Даже то, что в безвоздушном пространстве не бывает взрывной волны, не спасло их от близкого ядерного взрыва. То, что взрыв был ядерный, Ва-Латур понял сразу же, сами олероны давно отказались от применения расщепляющихся элементов в космических двигателях, пойдя по более эффективному и безопасному пути. А помощник штурмана высказал ошибочную мысль! И, следовательно, вполне заслужил все, что Ва-Латур высказал в порыве гнева. Успокоив, таким образом, свою совесть, он в который раз подумал: "Но что же я предъявлю командованию? Доклад о героическом уничтожении корабля дикарей?"

- Командир! - обратился к Ва-Латуру его заместитель. - Я думаю, что нам еще повезло. Взгляните на носовую часть их корабля. Она практически уцелела, и мне кажется, что там у них что-то вроде рубки управления!

Ва-Латуру понадобилось совсем немного времени, чтобы убедиться в правоте заместителя. Тут же последовала команда абордажной группе:

- Катера один и два! Обследуйте обломки вражеского корабля! При обнаружении уцелевших членов экипажа - доставить на "Бесшумный" живыми!

* * *

Стив в три прыжка оказался около исследовательской платформы, успев в нескольких словах обрисовать коллегам ситуацию. Достигнув пирамиды, он попытался открыть крышку, за которой находилась консоль ручного управления комплексом. Но то ли мешало волнение, то ли скафандр чересчур сковывал движения, но добраться до клавиатуры удалось не сразу. Наконец, на жидкокристаллической панели дисплея высветилось приглашение к работе, и Стив принялся манипулировать клавишами. Работать с компьютером в перчатках было очень неудобно, несмотря на то, что клавиши были достаточно большие.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем станина телескопа, с помощью которого пилот надеялся разглядеть происходящее на орбите, начала вращаться. На самом же деле, с момента взрыва прошло чуть больше десяти минут. Стэнли и Денисов, оставив вездеход около "Дракона", молча стояли за спиной Харлея. Наведение телескопа на цель заняло еще какое-то время, пока, наконец, сработала система автоматического слежения, и на дисплее появился "Индевор"...

Сердце у Стива сжалось при виде того, что еще недавно являлось гордостью космических корабелов Земли. От осевой части остался жалкий обрубок, на нем чудом держались изувеченные жилые отсеки, которые продолжали вращаться. "Взрыв реактора, - сразу же оценил Харлей, - Выживших, надо полагать, нет. Странно, что вообще что-то уцелело." Дэвид и Александр не проронили не слова, хотя им, как и Стиву, хватило одного взгляда, чтобы понять, что все они обречены. Даже если удастся связаться с Землей после восхода Солнца - помощи все равно ждать неоткуда, а запасов жизнеобеспечения у них всего на две недели.

- Ну что вы молчите?! - взмолилась Элизабет. - Скажите же хоть что-нибудь!

- Наш корабль взорвался, Бетти, - Стив даже удивился спокойствию своего голоса. - Похоже, что никто не уцелел.

Трое мужчин услышали ее сдержанные всхлипывания, вызванные жалостью к погибшим товарищам и к своей печальной участи.

- И что же будет с нами? - с трудом выдавила из себя Клэнси.

- Хороший вопрос! - мрачно высказался Александр. - По мне так уж лучше сразу... Открыть скафандр - и никаких лишних мучений!

- Смотрите! - перебил его Дэвид.

Но Харлей уже и сам увидел на дисплее два небольших серебристых силуэта, неизвестно откуда взявшихся рядом с остовом их корабля.

- Это что еще за чертовщина?!

* * *

- В рубке чужака есть уцелевшие! - доложил пилот одного из катеров. - Но достать их будет нелегко! Они без скафандров, и при нашей попытке проникнуть внутрь вакуум убьет их!

- Сколько там туземцев? - спросил Ва-Латур.

- По-моему, двое. Но я бы не стал их так называть. Они очень напоминают чиврилов!

Ва-Латура насторожили эти слова, но, хотя пилот был опытным офицером, он все же усомнился в том, что это сооружение принадлежало чиврилам. Уж больно примитивным оно казалось.

- Постарайтесь отделить этот отсек от остального корабля! - приказал после недолгого раздумья командир "Бесшумного". - Только не переусердствуйте с оружием, а то знаю я вас! Я сейчас подведу рейдер, и мы поместим чужаков в наш трюм прямо в их скорлупе.

- Вас понял!

* * *

Трое землян, оцепенев, наблюдали на дисплее за маневрами неизвестных космических аппаратов, которые после краткого обследования останков "Индевора" принялись за уничтожение того, что еще осталось. По крайней мере, так Стив подумал вначале, увидев залпы ярко-белого излучения. Когда были перебиты все спицы, соединяющие ось с жилыми отсеками, он, наконец, стал догадываться, чего добивались пилоты чужих космолетов. Вскоре "Индевор" был окончательно "обезглавлен" - рубка его теперь плавала в пространстве отдельно от остальных обломков.

Еще через пару минут в поле зрения телескопа появился огромный чужой корабль. И хотя Стив ожидал чего-то подобного, он вздрогнул при виде его зловещих контуров. Чужак был почти одной длины с "Индевором", но выглядел гораздо массивнее. Корпус его представлял собой вытянутую треугольную пирамиду неправильной формы с небольшим наростом на одной из длинных граней. Когда чужак поравнялся с отрезанной рубкой "Индевора", на другой грани открылось зияющее черное отверстие. Затаив дыхание, Стив смотрел, как командный отсек его корабля исчезает в недрах пришельца. На миг его охватило чувство нереальности происходящего, словно он смотрел кадры фантастического фильма.

- Если я сплю, то разбудите меня, - попросил Денисов. - Мне этот сон определенно не нравится.

Просьба эта осталась без ответа, как без ответа остались и мольбы Элизабет, безуспешно пытавшейся что-то выяснить у коллег по рации. В конце концов она потеряла всякое терпение и заявила, что выходит наружу. Стив не стал ей возражать. Оправившись от первого изумления, его голова лихорадочно заработала в поисках какого-либо выхода из создавшейся ситуации:

- Итак, офицеры. Будем исходить из двух основных фактов. Факт первый - наш корабль уничтожен, а на "Драконе" далеко не улететь. Второе - эти существа на орбите неспроста заинтересовались рубкой "Индевора". И вряд ли они позарились на нашу аппаратуру. Скорее всего, там кто-то уцелел, и чужаки решили взять пленных. С какой целью - об этом остается только гадать.

- И что ты предлагаешь? - спросил Стэнли, угадывая возможный ответ Харлея.

- Взлететь на катере и попытаться сдаться в плен, если конечно до этого они не разнесут "Дракон" на куски. Здесь нас все равно ждет гибель.

- Я не согласен! - почти моментально отреагировал Дэвид. - Неизвестно, что с нами произойдет в таком случае. Как бы нам потом не пришлось горько раскаиваться в подобном решении, завидуя нашим погибшим на корабле товарищам. Кроме того, я считаю, что нам необходимо, во что бы то ни стало, сообщить на Землю о случившемся! Это наш долг перед цивилизацией, и мы не вправе сейчас заботиться о собственной шкуре!

Стива удивило подобное многословие обычно молчаливого ученого, но он не мог не согласиться, что доводы Стэнли были весьма убедительны. Сам того не замечая, Дэйв почти повторил слова полковника, прозвучавшие после просмотра видеозаписи "Пасфайндера" и призывавшие астронавтов исполнить долг перед родной планетой.

- Дэвид конечно прав, - после непродолжительных колебаний выступил в поддержку коллеги Денисов. - Первым делом надо дождаться восхода Солнца и связаться с Землей. Потом уже можно подумать и о себе.

Стивен уже мысленно признал их правоту, но, тем не менее, привел еще один довод:

- Когда взойдет Солнце, чужаков уже здесь не будет, а вместе с их кораблем исчезнет и всякая надежда на спасение!

Однако, посмотрев на экран, он неожиданно поменял тон:

- Впрочем, мы напрасно спорим. События продолжают развиваться, и, по-моему, мы не в состоянии как-то влиять на них!

* * *

Едва дождавшись закрытия створок трюма, Ва-Латур приказал дать крупным планом изображение их трофея. Очень быстро он убедился, что пилот его катера был прав: два существа, находящихся в вырезанном отсеке, внешне только незначительно отличались от чиврилов. Прозрачное покрытие рубки чужого корабля хорошо позволяли рассмотреть характерные особенности, присущие этой расе. Такие же две пары конечностей, круглая голова, уродливые органы слуха, маленькие глаза, рот и конечно же этот характерный нарост на лице, который каждый уважающий себя олерон считал мерзким и отталкивающим. Вот только у чиврилов голова совершенно гладкая, а у этих двух покрыта какой-то шерстью, причем у более крупной особи совсем короткой, в то время как другая, забившаяся в дальний угол, обладала пышным волосяным покровом. Большую часть тела у обоих чужаков скрывала одежда.

Ва-Латур с презрением относился ко всем расам, носящим одежду, считая это признаком отсталости развития или ущербности физиологии. Сами олероны одеждой не пользовались, за исключением защитных скафандров, применяемых в боевой обстановке или в совсем уж враждебной окружающей среде. Строение их организмов было весьма совершенным с точки зрения поддержания температурного режима, а такие мелочи, как соблюдение приличий, олеронов не волновали вовсе.

- Похоже, что нам тут больше нечего делать, - обратился командир "Бесшумного" к своему заместителю Га-Минару. - Предоставим заниматься этими туземцами спецам из Центра Инопланетного Разума. Может быть, они смогут выяснить, что общего между ними и чиврилами, и попутно извлекут из них всю полезную информацию об этой системе.

- Командир, по докладу группы наблюдения, на этом планетоиде есть еще кое-что интересное, - отозвался Га-Минар. - Взгляните сами! Они нашли это при помощи теплового сканера.

На экране появилось небольшое искусственное сооружение, чей темный силуэт отчетливо выделялся на фоне ледяной поверхности планетоида. Увеличение даже позволило рассмотреть несколько фигур живых существ рядом с этим летательным аппаратом. В том, что это штука могла летать, Ва-Латур не сомневался ни одного трига. Опытный офицер космофлота, знакомый со многими типами космических кораблей самых разных цивилизаций, мог определить это с первого же взгляда.

- И что бы это могло быть?

- Электронный мозг еще не дал ответа, но я думаю, что это катер с уничтоженного нами корабля, - ответил Га-Минар. - Вероятно исследовательская группа.

- Да, - согласился Ва-Латур. - Видимо, это так. Сообщите катерам координаты этого места. Если это туземцы, то можно их просто уничтожить. Нам достаточно этих двоих.

Однако этот жестокий приказ не успели довести до пилотов катеров, появившееся в углу рубки изображение офицера группы наблюдения нарушило планы олеронов важным сообщением:

- Командир! По оценке компьютера, четыре объекта, появившиеся десять триний назад в радиусе действия наших приборов - не метеориты!

В этом поясе астероидов плотность метеорных тел была очень высокой, поэтому компьютер рейдера постоянно занимался анализом характера движений одновременно до сотни объектов, находящихся в зоне досягаемости радаров. И вот результат...

- Что-о?! - офицер, сообщивший плохую новость, съежился под тяжелым взглядом немигающих глаз командира. Но Ва-Латур быстро взял себя в руки:

- Дистанция!?

- Четыре карлана!

- Направление?!

Судя по ответу наблюдателя, прямой путь к отступлению, который бы позволил в максимально короткий срок покинуть эту систему, был отрезан. Намеренно это получилось у чиврилов или случайно, но чтобы добраться до ближайшей возможной точки гиперсветового прыжка, "Бесшумному" предстояло прорваться мимо этих кораблей.

"Неужели все это ловушка чиврилов? - пронеслось в мозгу Ва-Латура. - Откуда взялись эти корабли? Но еще неизвестно, кто нам противостоит. Если это крейсера, тогда с нами все кончено. Это понятно даже молодому помощнику штурмана. Если же это фрегаты - тогда есть шансы прорваться..."

С некоторым облегчением Ва-Латур выслушал следующий доклад:

- Компьютер классифицировал цели! Это чиврилские патрульные фрегаты!

- Хвала Вездесущему! Принять катера на борт! Максимальная боеготовность!

Рейдер изготовился к прорыву. О туземцах на планетоиде было забыто.

8

Ва-Латур направил "Бесшумный" прямо на приближающиеся корабли. Он знал, что фрегаты превосходят его рейдер в скорости, и пытаться уходить от них в обход планетоида - бесполезно. В данном случае нападение являлось лучшим выходом из не совсем простой ситуации. Но Ва-Латур вполне справедливо мог считать, что вероятность благоприятного исхода для олеронов не так уж мала, однако его настораживало одно обстоятельство: до этого все встречавшиеся им патрули были парные, а тут целых четыре фрегата! По отдельности эти корабли значительно уступали "Бесшумному" как по размерам, так и по мощи вооружения, но численное преимущество противника могло сыграть роковую роль.

Чтобы хоть как-то уравнять шансы, Ва-Латур решил, сблизившись с чиврилами, выпустить все четыре своих катера. Он прекрасно понимал, что катера - это далеко не истребители, что слабо вооруженные и лишенные всякой защиты они станут легкой добычей для противника. Однако, выбирать не приходилось, а такой маневр мог отвлечь внимание чиврилов от самого рейдера, что позволило бы ему нанести фрегатам серьезные повреждения и отбить у их экипажей всякую охоту к преследованию. Но на этот раз судьба окончательно отвернулась от олеронов:

- Еще четыре фрегата! Выходят из радиолокационной тени планетоида! Дистанция - пол-карлана!

"Это конец! - подумал Ва-Латур. - Восемь фрегатов нам не одолеть!"

- Это хорошо организованная западня! - вскричал Га-Минар.

Остальные офицеры с надеждой уставились на командира, ожидая приказаний. Ва-Латур знал, что у экипажа нет причин любить его, но сейчас все ждали, что он вытащит корабль из этой кучи нечистот, куда они имели неосторожность угодить. "Тупоголовый сброд!" - не совсем справедливо мысленно обозвал он свой командный состав.

- Лечь на обратный курс! - приказал Ва-Латур. - Держаться как можно ближе к планетоиду!

* * *

На дисплее было видно, как чужой корабль поглотил в своих внутренностях оба маленьких аппарата и, стремительно набрав скорость, исчез из поля зрения объектива телескопа. Следящая система комплекса не могла успеть за его быстрыми маневрами и продолжила сопровождать обломки "Индевора", которые уже не могли представлять для астронавтов никакого интереса.

- Черт бы побрал эту аппаратуру! - Стив в ярости стукнул кулаком по клавиатуре. - Годится только на то, чтобы пялиться на неподвижные звезды или подглядывать в окна соседнего дома!

- Он улетает! - заявил Александр, провожая взглядом на небе далекую точку.

- Мне кажется представление не закончено, - высказал предположение Стив. - Уж слишком поспешно он покинул свою жертву.

- Может и так, - мрачно отозвался Стэнли. - Но наверно продолжение разыграется где-то за кулисами. Чужак уже еле виден.

- Какие будут предложения? - вяло поинтересовался Денисов.

- Пойдемте внутрь, - сказал Дэвид. - Этот скафандр мне уже до смерти надоел.

Стив ощутил, как его охватывает непреодолимое чувство глубокого отчаяния. Как не хочется умирать в двадцать семь лет! Хорошо еще, что никто на Земле не будет скорбеть по нему. Мать Харлей почти не помнил, а отец погиб на Венере, когда ему было двенадцать лет. С этого момента семью ему заменили сначала воспитанники военной школы, куда он выразил желание пойти после смерти отца, чтобы последовать по его стопам. Затем это были сокурсники по Космической Академии. Потом его семьей стали бравые парни в зеленых беретах из состава 5-й группы специального назначения. Но только теперь Стивен понял, что самой сильной его привязанностью стал экипаж "Индевора", с которым он успел сродниться за три года полета. Перед его глазами пронеслись лица тех, кто оставался на корабле, и кого ему уже не суждено было увидеть. Проглотив комок в горле, Стив подумал. что скоро и они сами последуют за товарищами, и ничто не сможет этого предотвратить. Он медленно побрел вслед за остальными к катеру.

Люк "Дракона" открылся, и показалась фигура Элизабет в скафандре:

- Я уже поняла, что опоздала. Но неужели это правда, что наш корабль уничтожили пришельцы? Или я неправильно поняла ваши отрывочные возгласы?

- Нет, Бетти. Ты все поняла правильно, - ответил Стэнли. - Мы решили, что нет смысла оставаться снаружи. Попытаемся обсудить ситуацию в катере.

- Дэйв, ну скажи, что тут можно обсуждать! - вспылил Денисов.

- Замолчи, Алекс! Без тебя тошно! - попросил Стив. - Заходите с Бетти в шлюз. Вчетвером там все равно не поместиться.

Когда люк закрылся за первой парой астронавтов, Харлей еще раз оглядел небесную сферу. Раньше при виде звездного неба он испытывал благоговение перед бескрайностью просторов космоса в сочетании с надеждой, что когда-нибудь эти расстояния станут подвластны человеку. Сейчас же зрелище равнодушно взирающих на происходящее звезд не вызывало у него ничего кроме уныния, словно он рассматривал потолок собственной гробницы.

Но внезапно взгляд его оживился, и в следующее мгновение Стив уже колотил рукой по люку катера:

- Если не хотите ничего пропустить - выходите обратно!

- В чем еще дело? - с недоумением спросил Стэнли.

- Смотри сам! Он возвращается!

И действительно, чужой корабль летел в их направлении, снижаясь к поверхности Плутона. В том, что это был тот самый корабль, можно было не сомневаться. Его пирамидальные очертания угадывались уже невооруженным взглядом. Но мало того! По пятам чужака летели еще четыре точки! И по вспышкам излучения и разрывов можно было судить, что между ними завязался нешуточный поединок!

* * *

- Командир! Ближнее звено чиврилов уже на расстоянии запуска своих ракет! - заметил Га-Минар.

- Не думаю, что они будут тратить ракеты попусту, выпуская их сейчас, - спокойно отреагировал Ва-Латур. - Мы без труда собьем их все. Меня больше беспокоит то, что они смогут сблизиться на дистанцию стрельбы лазеров и гравипушек прежде, чем "Бесшумный" достигнет высоты бреющего полета, чтобы обезопасить себя хотя бы со стороны планетоида.

- Да, - согласился Га-Минар. - Так они смогут легко зажать нас между двумя четверками.

- Думаю, что скоро придется выпустить им навстречу наши катера.

- Но это же значит послать их на верную смерть! - попытался протестовать заместитель. - Фрегаты уничтожат их за несколько тригов!

- Га-Минар! Мы все возможно не переживем этот трилл! А ты хочешь, чтобы я совсем упростил чиврилам задачу?!

- Командир! - прервал спорящих оператор тактической проекции. - Первая пара в зоне поражения наших кормовых огневых установок!

- Открыть огонь! - приказал Ва-Латур. - Пришло время проверить прочность их защитных полей!

Повинуясь приказу командира, артиллеристы кормовой батареи открыли беглый огонь. Спаренные кормовые башни изрыгали двойные ослепительно белые импульсы энергии, направленные по наседающим фрегатам. Те выстрелы, что попадали в цель, бессильно рассыпались снопом безобидных искр, натолкнувшись на защитные поля чиврилов. Впрочем, Ва-Латур и не рассчитывал на легкий успех: олеронам было известна особенность силовых источников народов Великой спирали, которые каким-то образом использовали энергию гравитационных полей. А не столь далекая по космическим масштабам желтая звезда, в сочетании с воздействием планетоида, давали чиврилам дополнительные козыри в этой смертельной игре.

- Командир! Первое звено разделилось на пары и начало охват рейдера!

- Отлично! - Ва-Латур удовлетворенно потер передние конечности.

Поймав недоуменный взгляд Га-Минара, он пояснил:

- Похоже, что у них неопытный командир звена. Рановато он затеял этот маневр. Им не следовало распылять свои силы до подхода второй четверки. Этим мы и попытаемся сейчас воспользоваться. Как далеко второе звено противника?

- Чуть меньше карлана! - отозвался оператор тактической проекции.

- Пилотам катеров приготовиться к старту! Через несколько триний я разверну "Бесшумный" навстречу противнику и попытаюсь пройти между его парами, чтобы задействовать всю мощь бортовых батарей, - поведал заместителю свой план Ва-Латур. - Запуск катеров наверняка вызовет замешательство у экипажей фрегатов. И если Вездесущий будет милостив к нам, один или два чиврила будут сбиты! Потом у нас хватит времени к подходу второго звена достигнуть высоты бреющего полета.

- Противник открыл огонь! - вмешался помощник штурмана, пытаясь скрыть волнение и тревогу.

- Ты думаешь, что это сработает? - с сомнением спросил Га-Минар у командира, проигнорировав слова молодого офицера.

- Должно сработать! Иначе все мы покойники!

* * *

Четверо землян, буквальным образом раскрыв рот, наблюдали за развернувшейся на их глазах необычной картиной космического сражения. Четверка преследователей постепенно настигала чужака, обмениваясь с ним залпами бортового оружия. Пока Стив не заметил, чтобы стрельба принесла хоть какой-то из противоборствующих сторон успех. Все выстрелы либо не достигали цели, либо не причиняли вреда, наталкиваюсь на невидимую стену, окружающую каждый корабль.

Преследователи разделились попарно, пытаясь охватить чужой корабль с двух сторон. При этом случаю было угодно, чтобы одна из пар прошла практически над головами астронавтов. Не зная размеров космолетов, легко было ошибиться в оценке высоты их полета, но Стив прикинул ее в две тысячи футов. С такого расстояния можно было различить некоторые подробности конструкции эти аппаратов: они очень напоминали земные реактивные истребители, по всей видимости, превосходя их в размерах в два-три раза. С каждого борта пониже фонаря пилотской кабины располагались вращающиеся огневые установки. Постоянные вспышки свидетельствовали о непрерывной стрельбе по неприятелю. Под короткими крыльями было подвешено несколько сигарообразных предметов, которые, по мнению Стива, являлись ракетами. Выше крыльев проходил ряд освещенных иллюминаторов. Больше Харлей ничего не смог разглядеть: космолеты на большой скорости устремились на чужака, испуская из носовой части зеленые энергетические лучи. Эти лучи словно молнией озарили память Стивена. Он вспомнил последние кадры "Пасфайндера" и язвительный голос Сильвии Джонсон: "Да откуда здесь, на краю системы, взяться боевому лазеру?"

- Вот тебе и лазеры, вот тебе и инопланетяне, - пробормотал Стив, думая о Сильвии, как о погибшей. Вряд ли он мог даже предполагать, что она сейчас находилась на борту чужого рейдера, полумертвая от страха, но вполне невредимая...

- Что они делают?! - воскликнул Денисов, заметив, как пирамидальный корабль совершил крутой разворот на обратный курс. - Он сам лезет в капкан!

Стив, однако, угадал намерения командира чужака и, совершенно забыв о том, где находится, с подлинным интересом наблюдал за дальнейшим развитием боя. Оказавшись между своими преследователями, чужой корабль буквально взорвался ярко-белыми энергетическими импульсами. Крылатые космолеты явно были не готовы к такому повороту событий, и, сломав боевой порядок, устремились прочь. За вспышками выстрелов Стив пропустил момент, когда от чужака отделились четыре небольших серебристых аппарата, тотчас включившиеся в круговерть схватки. Два из них почти сразу же оказались на пути зеленых лучей и просто-напросто исчезли. Тем не менее, они выполнили свою задачу: один из четырех крылатых космолетов замешкался и угодил под сосредоточенный бортовой залп рейдера. Защита не выдержала, и в мгновение ока от корабля остались только мелкие обломки.

- Дьявол! - с сожалением выдохнул Стэнли. - Так он перебьет их всех поодиночке!

Не сговариваясь, все земляне встали на сторону космолетов, противостоящих чужаку, уничтожившему "Индевор". Горечь потери товарищей была очень сильна и заслоняла мысли о собственной участи. Стив был единодушен с остальными, но он не мог забыть, что именно зеленые лучи уничтожили "Пасфайндер"...

- Эта дичь им оказалась не по зубам! - с горечью сказал Саша, наблюдая, как потерял управление еще один незадачливый преследователь.

Стив был склонен согласиться с Денисовым. Несмотря на то, что все катера, выпущенные чужаком, были уничтожены, шансы на победу у двух оставшихся "истребителей" были очень и очень невысоки. Но тут раздался возглас Элизабет:

- Посмотрите вверх! Еще четыре корабля!

Стив поневоле присвистнул:

- Похоже, что нам посчастливилось угораздить в самое пекло галактической войны!

9

Бурное ликование охватило всех олеронов после того, как один из чиврилских фрегатов был уничтожен, а второй вышел из строя, потеряв управление. Чтобы поднять боевой дух экипажа, Ва-Латур объявил об этом радостном событии по внутренней связи. У большинства офицеров в рубке "Бесшумного" появилась надежда на благоприятный исход схватки.

- Нам надо попытаться добить оставшиеся два фрегата! - с воодушевлением воскликнул Га-Минар.

Ва-Латур тоже был доволен удачно проведенным маневром, но он знал, что это еще далеко не победа, и вот-вот подоспеет еще одно звено фрегатов, наверняка охваченных жаждой мести и получивших наглядный урок ведения боевых действий. Не забыл он и о том, что все катера, способствовавшие удачно проведенной контратаке, уничтожены. Поэтому он приказал оторваться от ошеломленного противника и проложить дальнейший курс над самой поверхностью планетоида, намереваясь продолжать бой в оборонительной манере.

- Какие у нас повреждения? - спросил Ва-Латур.

Получив исчерпывающий ответ, он не имел причин для уныния: "Бесшумный" потерял только десять процентов своей боевой мощи. Несогласованные действия чиврилов не позволили им добиться более существенных результатов. Только несколько снарядов гравипушек пробились через защитное поле рейдера, выведя из строя одну башню главного калибра и три огневые установки ближнего действия.

- До второго звена сто пятьдесят тарванов! - доложил оператор. - Идут в плотном строю! Два уцелевших фрегата из первого звена присоединились к ним!

- Это следовало ожидать, - еле слышно прощелкал Ва-Латур. - Второй раз наш номер не пройдет.

И уже громче:

- Главному калибру обеспечить максимальный темп стрельбы!

Он подошел к тактической проекции, отображающей картину боя в трехмерном представлении, чтобы лично посмотреть, как чиврилы выходят в атаку. Шесть зеленых искорок стремительно приближались к красной точке, обозначающей "Бесшумный". Судя по всему, чиврилский командир был достаточно решителен, и вел вои корабли в тесном боевом порядке, чтобы обеспечить максимальную плотность огня. Это было довольно опасно для рейдера, хотя идущие в плотном строю фрегаты представляли для олеронских артиллеристов хорошую мишень.

- Ну, сейчас нам достанется! - невольно поежился Га-Минар.

Командир вполне разделял опасения заместителя. Лазерные установки шести фрегатов в совокупности со стрельбой двенадцати гравипушек вполне могли пробить защиту рейдера на большой площади.

- Они открыли огонь! - доложил оператор.

Ва-Латур обратил внимание, что оператор сильно занервничал, и почувствовал, что у него самого оба сердца забились в ускоренном ритме. Тут же поступил доклад энергетиков:

- Плотность защитного поля стремительно падает!

Почти тут же все ощутили, как огромный корпус корабля содрогнулся, получая попадания снарядов гравипушек. Эффект действия лазеров ощущался не столь сильно, но был не менее разрушителен. Это продолжалось всего несколько тригов, но Ва-Латуру они показались необычайно долгими.

Когда все это прекратилось, и фрегаты унеслись разворачиваться на второй заход, стали поступать доклады о повреждениях. Они были неутешительны. Артиллеристам удалось поразить и затем уничтожить еще один фрегат, но цена этой победы была очень высока - в рабочем состоянии осталась только половина огневых установок рейдера. Силовые генераторы правда уцелели, и броня нигде еще не была пробита, но Ва-Латур серьезно опасался, что следующая атака чиврилов может стать роковой.

- Противник выходит в повторную атаку! - в голосе оператора сквозила обреченность.

Следующий доклад фактически объявил "Бесшумному" смертный приговор:

- Чиврилы выпустили ракеты! В общей сложности двадцать штук!

"Это конец! - понял Ва-Латур. - Того количества установок ближнего действия, что еще действует, явно не хватит, чтобы поразить их все!"

* * *

- Да! - восторженно воскликнул Стив. - Да! Они сделали это!

- Ура! - издал Денисов старинный боевой клич русских.

Эти возгласы сопровождали падение на поверхность Плутона чужака, потерявшего управление после двух особенно сильных взрывов. Это произошло довольно далеко от четырех землян. "Порядка сорока миль," - прикинул Стив, внимательно следивший за ходом сражения, которое, к большому его сожалению, постоянно удалялось от них. Недалеко от района посадки "Дракона" остался только поврежденный крылатый космолет, на котором, похоже, шла отчаянная борьба за живучесть. Он постепенно снижался к ледяной поверхности планетоида, и тогда команда включала ненадолго двигатели, которые вновь добавляли кораблю высоту, одновременно сообщая ему беспорядочное вращение. Это наглядно свидетельствовало о неисправностях в системе управления...

Первой мыслью Харлея после поражения чужака было сесть в вездеход и отправиться к месту падения корабля, над которым кружили пять уцелевших крылатых космолетов. Но когда он сообщил об этом своим спутникам, рассудительный Стэнли удержал его от этого шага:

- Я думаю, что мы уже давно замечены. Хотя бы даже с этого поврежденного корабля. Просто им пока не до нас. Нам лучше всего пока остаться здесь.

Деятельная натура Харлея протестовала против подобного пассивного ожидания. Про себя он решил подождать еще пять минут: "Если ничего не изменится - я отправлюсь туда!"

Стив уже собирался садиться в вездеход, когда Денисов объявил:

- Они справились с повреждениями!

И действительно! Космолет прекратил беспомощное кувыркание и чего-то выжидал. Довольно быстро Стив понял причину его ожидания. Один из его крылатых собратьев, круживших над местом крушения чужака, отделился от остальных и быстро приближался. Поврежденный космолет пристроился к нему в хвост, и оба корабля на бреющем полете направились в сторону землян. Неожиданно для себя Стив ощутил дрожь. Он нервно рассмеялся:

- Сейчас мы наглядно убедимся в том, всегда ли враг врага является другом!

- Что будем делать? - взволнованно спросил Саша.

- Кто-то собирался открывать скафандр? - нашла в себе самообладание съязвить Элизабет. - Смотри, Алекс, можешь опоздать!

- Перестань, Бетти! - неодобрительно произнес Дэвид. - Может нам и так осталось жить всего несколько минут.

Все замолчали, наблюдая за приближающимися кораблями. Тем временем, космолеты зависли в сотне метров от них. Потом один развернулся хвостовой частью к астронавтам и начал снижение, опираясь на струю газов, вырывавшихся из нижней части аппарата. Стив увидел, как крутанулась кормовая турель, и четыре ствола уставились прямо на землян. За прозрачным покрытием башенки смутно виднелся силуэт стрелка. Стараясь не смотреть туда, откуда в любой момент могла прилететь смерть, Харлей сосредоточился на маневрах пилота боевой машины. Помня о собственных затруднениях, связанных с посадкой на предательский лед, Стив с интересом ждал, как справится с ситуацией его неизвестный коллега.

Со стороны зрелище посадки в условиях крайне низких температур выглядело впечатляющим. Под кораблем клубился настоящий снежный вихрь, образованный из замерзающих газов, выбрасываемых из нижнего сопла. Когда аппарат снизился до десяти метров, поток газов внезапно раздвоился на две симметричных струи, направленные градусов под сорок к вектору посадки. Таким образом, исключилось воздействие на место приземления высоких температур, что позволило космолету благополучно приземлиться на выпущенные в последний момент опорные лыжи.

Едва корабль коснулся льда, как в борту корабля открылся люк, из которого выпрыгнули три фигуры в светло-голубых скафандрах. Малое тяготение позволило сделать это без помощи трапа, опустившегося уже после того, как троица оказалась на поверхности планетоида. Фигуры были довольно массивные, хотя и напоминали человеческие. То есть, существа имели две руки, две ноги и одну голову. В руках они держали нечто, напоминающее автоматы.

Второй космолет, который прикрывал посадку лазерными установками, начал повторять маневры первого. Так же развернувшись кормой вперед, он опустился на лед недалеко от своего собрата. И вскоре к трем существам присоединились еще три вооруженных чужака. Под прикрытием двух счетверенных турелей все шестеро уверенно направились к землянам, совершая грациозные прыжки. Впрочем, они не забывали держать астронавтов под прицелом своего оружия.

- Похоже, что парни в своем деле знают толк, - промолвил Стив и обратился к товарищам, - Воздержитесь от резких движений!

Но предупреждение было излишним, никто из его спутников и не помышлял о том, чтобы неосторожным движением вызвать град выстрелов. Плотной группой они стояли и ждали, что их ждет в самом ближайшем будущем.

Тем временем, чужаки разделились: двое остались поодаль, прикрывая остальных, двое других прямиком двинулись к людям, а еще двоих заинтересовал "Дракон" и исследовательская платформа.

- Какие они огромные! - произнесла шепотом Элизабет, словно боясь быть услышанной чужаками.

- Ты ошибаешься, Бетти! - возразил Стэнли. - Это громоздкие скафандры создают такое впечатление. На мой взгляд, они не выше шести футов.

- Видела бы ты вблизи тяжелого пехотинца в индивидуальном бронекостюме! - привел свой довод в поддержку слов Дэвида Стив. - Он показался бы тебе просто гигантом!

Один из чужаков остановился в паре метров перед Харлеем. Дуло его оружия смотрело второму пилоту "Индевора" прямо в грудь. Удивлению Стива не было предела, когда он увидел за цилиндрическим шлемом человеческие черты лица.

- Да кто вы вообще такие?! - в сердцах заорал он в микрофон, увидев, как зашевелились за прозрачным забралом шлема губы чужака.

- Ты только посмотри! - возмутилась Элизабет, - Прутся в наш катер как к себе домой!

Она сделала было движение по направлению к "Дракону", но ближняя фигура вполне недвусмысленным жестом дала понять, что делать этого не стоит.

- Победители! Мать их... - процедил Саша.

- На войне как на войне, - философски заметил Дэйв.

Глядя на то, как бесцеремонно протиснулся в люк их катера один из чужаков, Стив почувствовал, как все в нем закипает. Он опять повернулся к своему оппоненту и еле удержался от того, чтобы показать этому гостю с небес кулак:

- Но мы то с ними вроде как не воевали! И как вам вообще нравятся их вполне человеческие рожи?!

- Меня это тоже очень удивляет, - признался Дэвид. - Под скафандром может скрываться все что угодно, но лица у них и впрямь человеческие.

Закончив осмотр катера, два чужака посовещались и подошли к исследовательской платформе. Один из них указал рукой по направлению вращающейся станины, после чего второй деловито выпустил очередь из своего оружия, разнеся параболическую антенну вдребезги.

- Никакого почтения к братьям по разуму! - скрипнул зубами Стив. - Это была последняя ниточка, связывающая нас с Землей!

Тут он почувствовал чье-то прикосновение к локтевому сгибу своего скафандра. Это оказался один из чужаков. Он сделал движение рукой, предлагая Харлею двинуться к одному из космолетов.

- Интересно, - высказал Стив мысль вслух, - Это расценивать как приглашение или как приказ?

- Понимай, как хочешь! - дал совет Денисов. - Но лучше будет подчиниться!

Тут же и Саша получил легкий толчок в спину, указавший ему дорогу в том же направлении. Сопротивляться не было никакого смысла, и Стив с Алексом двинулись к космолету, сопровождаемые двумя безмолвными фигурами. Один из чужаков, остававшихся в прикрытии, шел впереди, показывая дорогу.

- Стив! - услышал Харлей голос Стэнли. - Нас ведут к другому кораблю!

- Это плохо. Но не думаю, что мы расстаемся навсегда.

- До встречи, парни!

- Все будет хорошо! - эти слова Стива были больше адресованы Элизабет, чем Дэвиду. Но, похоже, что Бетти не особенно нуждалась в утешении. Ее голос прозвучал ровно и спокойно:

- Увидимся, мальчики!

Оказавшись у корабля, Стив замешкался, рассматривая конструкцию чужого аппарата. Многое было ему непонятно, назначение же некоторых элементов легко угадывалось. В длину он оказался около пятидесяти-шестидесяти метров, а размах коротких крыльев составлял метров двадцать. Под крыльями были пилоны для четырех ракет, но самих ракет не было, видимо, они все были израсходованы в бою. Вертикальное хвостовое оперение возвышалось над ледяной поверхностью на пятнадцать метров. На оперении тускло светилась желтая семиконечная звезда, точно такая же, как на шлемах чужаков. "Опознавательный знак или герб," - подумал Стив. По-видимому, ему выпало лететь на неповрежденном космолете, хотя кое-где на крыльях и оперении виднелись оплавленные пробоины. Созерцание неземных технологий было прервано сопровождающим, нетерпеливо показавшим оружием на трап.

Стив помедлил, но потом, словно в холодную воду, одним движением запрыгнул в пасть люка, отказавшись от услуг трапа. Он оказался в небольшом шлюзовом тамбуре, где его уже поджидал передний чужак. Когда Саша и двое замыкающих существ также оказались внутри, стало совсем тесно. Внешний люк закрылся, и яркий свет ослепил Харлея. Он зажмурил глаза...