- Как я завидую художникам! Результат их работы материален и окончателен: его можно потрогать, начать коллекционировать, сжечь, в конце концов, но как же это близко к бессмертию. Картина имеет возможность замереть в своём совершенстве на века, стать самодостаточной.
- Дядь Яш, есть хочешь? - перебила Анька, принимая белый кашемировый шарф и перчатки. - Я сама только из института, может, пиццу закажем?
- Нет, послушай, - грохотал Яков Леонидович, - а музыка?! А что музыка, спрашиваю?! И я не об искусстве композиции. Я о музыке, как о сиюминутном создании колебаний воздуха. Вне времени её нет. Она изменчива и движется только вперёд - вместе с жизнью, как сама жизнь. Нельзя вернуться в прошлое и отменить содеянное; нельзя исправить уже прозвучавшее, не важно, что было причиной ошибки: слишком грубое туше, неудачный поворот кисти или просто капризы памяти.
- Понятно, - опять встряла Анька, не давая расцвести дядиному самобичеванию. - Что случилось? Выступил неудачно?
Яков Леонидович вздохнул, почти по-собачьи вздёрнул брови и часто закивал:
- Второе отделение пришлось отменить. Сел за рояль и... Не поверишь... Не смог.
Анька участливо похлопала дядю по плечу, повесила пальто на вешалку и ушла к себе в комнату.
Она знала, что ближайшие часа два (обычно столько уходило на восстановление душевного равновесия у дяди) её ожидала пытка вальсом Шнитке, точнее беспорядочно повторяемых отрывков из него. Поэтому, как только раздались всплески визгливых ледяных созвучий "Агонии", она схватила смартфон и воткнула в уши наушники.
"Привет, Аннет. Я - dead", - прочитала она. Друг детства жаждал поплакаться.
В принципе, Андрей имел право - учился на инженера-акустика, интересовался звукорежиссурой, психоакустикой, вечно что-то изобретал, постоянно где-то подрабатывал. Но сегодня Анькино сочувствие выдохлось.
"Я тоже. Дядина "Агония" скоро доведёт до неё меня".
"Uncles problems?"
"Боюсь за него. Срывы всё чаще".
"No panic on Titanic. Есть одна мысль".
"Да, ладно, забудь!" Анька опомнилась. Не хватало ещё его проблемами грузить, со своими бы разобрался. Да и чем он поможет?
* * *
Ответ пришёл через две недели. Короткое сообщение:
"Скинул в ВК. Анхен, пока. (Дай ему прослушать)".
* * *
- Прости, ну, прости же, - вопил Андрей, лавируя между стульями, столом и роялем, пытаясь прикрыть голову от настигающей его разъярённой Аньки с толстым сборником нот в руках. - Я не специально! Я сам не понимаю, что случилось!
Когда их разделил рояль, Андрей и Анька, тяжело дыша, уставились друг на друга.
- Послушай, я просто вырезал все паузы из его любимого вальса и соединил их вместе. Понимаешь? Получилась тишина - наполненная, узнаваемая. Представь - тишина Шнитке или бетховенская тишина. Они же совершенно разные.
Андрей примирительно выставил раскрытые ладони перед собой: - Тишина должна была действовать через подсознание, успокаивать...
Анька взвилась:
- А растворить в воздухе тоже должна была? Верни дядю!
Между тем, перемешанные и распылённые в тишине частички дяди и пауз, хаотично собирались в стайки и дурашливо носились в воздухе, то вспархивали под потолок, качая подвески люстры, то игриво спутывали волосы, то бесцеремонно забирались в уши, вспыхивая в голове осмысленными фразами:
"Как прекрасна музыка в своём застывшем совершенстве!"