Цыбульский Владимир Евгеньевич : другие произведения.

Шарль Корбюзье

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Он мечтал построить концертный зал в Гималаях на шесть миллиардов мест. Стены - горы. Купол - небо. Амфитеатр для человечества. Оркестранты всего мира исполняют "Оду радости" Бетховена. Для поэта подобное - восторженная метафора. Для строителя - психоз. Для архитектора - мания величия. Для теоретика искусства - явное преувеличение на грани безвкусицы. Для человека, по чьим идеям построены дома и города, в которых проживает полпланеты - только один из неосуществленных планов. Звали этого человека Шарль Эдуард Жаннере Гри. Друзья называли его "отчаянный Корби". Миру он известен как Ле Корбюзье.

   Владимир Цыбульский
  
   ПО НАПРАВЛЕНИЮ К СОЛНЦУ
  
   Он мечтал построить концертный зал в Гималаях на шесть миллиардов мест. Стены - горы. Купол - небо. Амфитеатр для человечества. Оркестранты всего мира исполняют "Оду радости" Бетховена.
   Для поэта подобное - восторженная метафора. Для строителя - психоз. Для архитектора - мания величия. Для теоретика искусства - явное преувеличение на грани безвкусицы. Для человека, по чьим идеям построены дома и города, в которых проживает полпланеты - только один из неосуществленных планов.
   Звали этого человека Шарль Эдуард Жаннере Гри.
   Друзья называли его "отчаянный Корби".
   Миру он известен как Ле Корбюзье.
  
   0x01 graphic
  
   Рождение Корбюзье
  
   Накануне открытия международной выставки декоративного искусства 1925 года в Париже все было, как накануне любого открытия. Рабочие тянули провода и доски. Стучали молотки. Люди в рабочих комбинезонах спешили и потели. Но успевали бросить любопытный взгляд на странное сооружение. Непривычное взгляду. Непонятное.
   Сооружение из серого бетона походило на коробку декорации. Коробка с убранной стенкой. Проем открывал внутренний объем. В нем пересекались плоскости, странно играл свет, видна была лестница на второй этаж. Окно во всю стену совершенно сбивало с толку.
   Если дом "Эспри нуво" ("Новый разум") создали, как значилось на табличке, архитекторы Шарль и Пьер Жаннере, то эти архитекторы были явно не в себе. Ничего более нелепого, невразумительного и далекого от жилья на выставке не было. Павильон русского архитектора Мельникова - сооружение из крашеной фанеры и досок, нечто среднее между овощной палаткой и картиной кубиста. в расчет никто не брал. Мельников - из Советской России. Там все сумасшедшие.
   Перед бетонной коробкой стояли двое. Сходство сухощавых фигур и черт лица говорило о том, что это и есть хозяева архитектурного бюро на улице Севр двоюродные братья Жаннере. То, что старший из братьев, Шарль и есть автор идеи проекта не вызывало сомнений.
   Пьер то и дело заходил в павильон. Озабочено оглядывался. Поднимался на второй этаж. Выходил, делился с братом тревожными впечатлениями.
   Все-таки в доме Жаннере как-то пустовато. Например, не хватает мебели.
   Шарль молча кивал. Об этом он и сам думал. Только это должна быть совершенно особенная мебель.
   Он стоял перед павильоном. Руки в карманах мешковатого костюма. Трубка в зубах, на носу очки с круглыми стеклами в толстой оправе (оправы подобного фасона будут называть " аля Корбюзье). Фигура нелепая и строгая. Лицо математика и конферансье. Белая рубашка, галстук бабочкой. Острый взгляд поверх толстых стекол очков.
   Жилой дом, который увидит завтра публика, не дом в привычном ее представлении. Вот чего она не знает. Тут есть секрет. Шарль Жаннере при помощи брата Пьера представит завтра лишь часть своего замысла. Двухэтажную квартиру. Жилой блок, из каких в скором будущем будут составляться дома. Из таких домов будут строиться совершенно непохожие на старые города. Все будет подчинено одной идее. Его идее - Шарля Жаннере - архитектора-новатора. Функционалиста и урбаниста. Живописца работающего в манере пуризма. Человека, для которого архитектура - это объемы и массы, выхваченные из пространства светом. Последователя чистой формы и цвета. Убежденного, что мир изменит не революция, а новое строительство. В этом мире все будет разумно, функционально и красиво. Дом в нем будет также удобен и целесообразен, как машина.
   Дом - машина для жилья - одно из положений статьи по теории архитектуры, опубликованной недавно в журнале "Эспри Нуво" Шарлем Жаннере и подписанной псевдонимом Ле Корбюзье.
   Размышления архитектора были прерваны вежливым обращением представителя администрации выставки. Тот спрашивал, не нужна ли архитекторам какая-нибудь помощь.
   Шарль покачал головой. Затем вынул трубку изо рта. Ткнул мундштуком в табличку с названием павильона.
   Услышав, о чем просит брат, Пьер только чуть удивленно приподнял брови.
   На открытии выставки павильон "Эспри нуво" был представлен публике как проект архитектора Ле Корбюзье. Чуть позже в свет вышла книга "Урбанизм" подписанная тем же псевдонимом. В книге говорилось о грандиозном "Проекте современного города на три миллиона жителей". Полную, хотя и скандальную известность архитектор Ле Корбюзье приобрел, когда этот же проект в несколько измененном виде был представлен на обсуждение мэрии Парижа. Архитектор предлагал снести 250 гектаров парижской застройки в самом центре. Чтобы возвести на этом месте совершенно новый город по собственному проекту. В нем было 28 - башен небоскребов, прямые улицы, как лучи расходились от центра. Между башнями - парки
   Так стали известны дата и имя.
   Имя - Ле Корбюзье.
   Год рождения - 1925.
   Имя Шарля Жаннере, родившегося в 1987 году в высокогорном городке французского кантона Швейцарии скрылось в тени. Как и имя его брата - способного архитектора - исчезло на долгие годы в тени гениального и известного всему миру Ле Корбюзье.
  
  
  
  
   Поэзия и строгость
  
   Для психоаналитика детство человека - источник его бед.
   Раскопав воспоминание о детской травме, можно вылечить слишком высокую чувствительность. По счастью это редко кому удается. Иначе мир мог многого лишиться из того, что приходит к человеку из детства. Например - поэтических открытий, источник которых где-то поблизости от самых острых детских впечатлений.
   Без понимания поэтической природы - истоки и смысл творчества Ле Корбюзье недоступны.
   Мы, например, не сможем понять, что общего между рациональной и аскетичной гармонией Марсельского жилого блока на 1600 человек, напоминающего непосвященному одну из миллионов жилых коробок построенных по всей планете в ХХ веке и капеллой в Роншане с ее параболическими белым стенами и положенной поверх гнутой крышей, рыжей, как буханка хлеба. И откуда на кажущемся удивительно плоским корпусом административного здания в индийском городе Чандигархе, спроектированном и построенном Шарлем Ле Корбюзье в конце пятидесятых, крыша в виде распахнутых крыльев бабочки.
  
   0x01 graphic
   Капелла Нотр-Дам-дю-О в Роншане. Что это вам напоминает?
  
   "Мои искания... сводятся к одному, к главному в жизни - к поэзии,- признавал мэтр в семидесятилетнем возрасте. Возможно вспоминая при этом свое детство в высокогорном швейцарском городке Ля-Шоде-Фон.
   Обратившийся к детству художника - не вернется с пустыми руками. Кажется абсолютно несовместимые - поэзия и польза, образ и удобство, возвышенное и рациональное - они оттуда, из первых лет будущего мэтра. Из горного города. Города часовщиков, механиков и художников.
   А еще из семьи Жаннере. В которой отец - часовщик, гравер, мастер росписи эмалью, да к тому же... альпинист. А мать - пианистка.
   Город - живописно разбросанные в зелени красные черепичные крыши. Улицы после пожара столетней давности неестественно прямые на горных склонах. Ля-Шоде-Фон - столица швейцарских часовщиков. В городке на 40 тыс. жителей есть музей часов и художественная школа.
   Красота и точность - вот дух городка подарившего миру самого рационального архитектурного гения ХХ века. Жители очень любили свой город и гордились тем, что он находится на отметке - ровно 1000 метров над уровнем моря. Эти 1000 метров - принципиальны. Всем жителям предписано было следить за высотой деревьев в своих садах. Чтоб ни одно из них своей верхушкой не нарушило строгой и круглой отметки над уровнем моря.
   Взгляд на архитектуру, как на массы и объемы в потоках света - мог сформироваться и в городе, и в лесу. И даже в пустыне. Но тот, кто хоть раз видел рассвет с вершины горы, поймет, откуда он взялся у будущего Корбюзье.
   0x08 graphic
"Мой отец внушил нам культ гор и реки, которые образовывали наш пейзаж,- вспоминал архитектор в одной из своих книг.- Мы часто поднимались на горные вершины. Гигантские горизонты были нашим кругозором. Отроческие годы - время жадной любознательности. Я знал, как сделаны цветы изнутри и снаружи, форму и цвет оперения птиц и почему деревья сохраняют равновесие в горах во время бурь".
   Гигантские горизонты и чашечки цветов. Цвет оперения птиц и преломление света о ребро горы. Панорама с вершины и крошечная крышка часов, которую Шарль расписывал в мастерской отца. Связь между деталями масштабного и малого трудно уловима, но она есть. Как научился передавать ее Шарль в детстве не известно. Известно, что его отец разглядел что-то необычное, неожиданное в работах сына эмалью. Что-то не от копииста и подмастерья, но самостоятельное и новое.
   Этого было достаточно, чтобы отдать Шарля на учение в художественную Школу города Ля-Шоде-Фон.
  
   Чужое признание
  
   С признанием у Шарля Жаннере (а позже Корбюзье) было сложно. То есть оно пришло к нему сразу. Но в том, что ему было совсем неважно.
   Например, построить собственный "Лучезарный город" не дали ему ни в родной Швейцарии, которую он покинул навсегда после скрипучих трений с властями из-за своих проектов, в сердцах уничтожив швейцарский паспорт. Ни на второй родине - во Франции. Ни в Алжире - для которого он разработал проект нового города "Алжир". За крамольные и возмутительные с точки зрения властей идеи этого проекта Корбюзье чуть было не подвергся аресту.
   Город он все-таки построил. Город Чандигарх в штате Пенджаб в Индии Корбюзье спроектировал за четыре месяца по личной просьбе премьер-министра Неру. Он был построен за четыре года. Это было то признание, о котором мэтр мечтал с юности. Правда, к этому времени ему уже перевалило за шестьдесят. А его нереализованным идеям исполнились все тридцать.
   Первую же международную премию он получил в пятнадцать лет на Выставке декоративных искусств в Турине за... расписанные эмалью крышки и циферблаты швейцарских часов. И никогда о ней не вспоминал. Первый архитектурный проект частной виллы ему удалось осуществить еще в школе. "Он был ужасен",- оценил Шарль результат.
   Поверить невозможно! Семнадцатилетнему пацану один из членов Совета попечителей доверил спроектировать и построить собственный дом. Казалось бы - небывалая удача. Тем более что школьник выстроил вполне приличную и симпатичную виллу. Он мог выучиться на архитектора в Лозанне, вернуться в родной город и после столь яркого и раннего дебюта всю жизнь строить здесь частные дома в непритязательном вкусе зажиточных горожан.
   Шарль поступил иначе. Поблагодарив учителя Ле Платенье, пробудившего в нем интерес к архитектуре и устроившего ему этот первый заказ, юный Жаннере на полученный гонорар отправился путешествовать и учиться в Европу.
   Человек не отсюда...
   Спустившийся с гор швейцарский юноша повел себя довольно странно. Если не сказать нахально.
   Прежде всего он познакомился с памятниками архитектуры в Вене, Будапеште, Риме. И укрепился в своем горном восприятии городов, как пространственных образов, сложенных горизонталями, цилиндрами и призмами и проявленных солнцем. Человек, увидевший так город, никогда уже сможет лепить пошлые фронтоны и украшать здания бутафорскими колоннами,- убедился Шарль и отправился на поиски своих учителей-единомышленников.
   В этих поисках Жаннере два года скитался по Европе. Вел себя с именитыми мастерами довольно бесцеремонно.
   В Вене безо всяких рекомендаций заявился к знаменитому Йозефу Хофману. Сказал, что хочет у него учиться. Получил работу. Проработал полгода в подмастерьях-чертежниках и уволился. В Париже получил предложение сотрудничать с популярным Анри Соважу. Предложение отверг - было неинтересно. К известнейшему культовому архитектору Огюсту Перре, впервые использовавшем при строительстве дома железобетонный каркас - отправился только после того, как познакомился с построенными по его проектам зданиями. Придирчиво осмотрел дом на улице Франклина. Потом гараж на улице Пентье. И только после этого предложил себя в помощники мастеру. И был принят. Через год, поняв и освоив все, что ему казалось интересным, перебрался к другому учителю. На сей раз в Германию, где он стажировался в мастерской Петера Беренса. Там он познакомился с основоположником функционализма Вальтером Гропиусом, дружбу с которым сохранил на всю жизнь.
   Так будущий мастер копил опыт и знания для разработки собственных архитектурных идей, который должны были изменить мир. К явлению широкой публике архитектора по имени Ле Корбюзье на Парижской выставке 1925 года все основные архитектурные и градостроительные идеи Шарля Жаннери были выношены, сформулированы, опробованы на различных камерных проектах и ждали воплощения в новых зданиях и городах.
   Его архитектурные правила умещались в пяти пунктах. Он видел здания, поднявшиеся над землей на столбах. Эти опоры освобождали стены от нагрузки. Пространство внутри планировалось абсолютно свободно. Крыши были плоскими и на них цвели сады. Окна шли по фасадам сплошной лентой без проемов.
   0x01 graphic
  
   Вилла "Савуа" в Пуасии. Она словно парит в воздухе, поднятая на столбах под бетонным парусом на крыше.
  
   Чтобы познакомиться сегодня с утилизированными двадцатым веком идеями Корбюзье, достаточно пройтись по улице любого города мира. Или выглянуть в окно автомобиля. Башни стеклянные и длинные корпуса с ленточными окнами и плоскими крышами есть в любом крупном городе и на любом континенте. В сущности, мечты архитектора осуществились еще при его жизни. Его открытия предназначались человечеству. Он был убежден, что строительство должно вестись по определенным стандартам. А дома собираться из блоков "жилых единиц". Вышло по Корбюзье. Правда в этой массовой застройке от масс и объемов, выхваченных потоками света, мало что осталось. Архитектор не принимал удобство и пользу современного жилья без художественных открытий. Игры цвета. Соединения творческой природы человека с земной. Без поэтического образа и мысли. Что, разумеется, было просто недоступно для миллионов проектировщиков и строителей-ремесленников, взявших за основу своей работы идеи великого реформатора, как берут пилу и молоток.
   Неизвестно, предвидел такой поворот Шарль Жаннере, ставший Корбюзье после Парижской выставки 25-ого года или нет. Скорее он об этом просто не думал. Казалось, главное - убедить правительства и заказчиков в своей правоте. Показать в бетоне, стекле и реальности чего на самом деле стоят его идеи. А вот с этим было по-прежнему туго. Известность архитектурного бунтаря не способствовала получению масштабных заказов. Идеи новатора бились лбом в стенку административного и потребительского равнодушия. Четыре года после парижской выставки Корбюзье ждал возможности показать в масштабном проекте, на что способны пять открытых им архитектурных правил. Но во Франции заказчика такого масштаба в двадцатые годы так и не нашлось.
   Исчезающий образ
   О творчестве Корбюзье написаны сотни статей, книг и монографий. Каждое из 140 зданий, возведенных по его проектам, разобрано и оценено до последнего стеклышка. Его вклад в мировую архитектуру сегодня не подвергается сомнению. Сведения же о Корбюзье, как человеке и личности до крайности скупы.
   Гению не нужен образ гения. В нем нуждается толпа. И образ, как правило, является. Чаще мифологизированный, реже близкий реальности. Придуманный современниками или им самим. Так принято. Без этого, кажется, мы гениев воспринимать не можем. Образ, принижающий творца, помогает нам принять сам факт его существования.
   Например - образ Гауди - чудак-безсеребренник, жизнь ухлопавший на строительство своего диснейлендовского собора. Ходил в стареньком пальто. Женщин не имел. Не разглядел за собором трамвая, угодил под колеса. Образ Дали - фат, позер с вытаращенными глазами и длинными усами. Распутник, преданный своей жене и натурщице Гала. Ван Гог - гениальный девственник с отрезанным ухом. Тулуз-Лотрек - карлик аристократ, скупавший любовь и умерший от дурной болезни.
   Попытка наделить таким расхожим образом Корбюзье, если была предпринята, успеха не имела. Его имя вызывает в памяти здания и города - построенные на Земле или на кальке. Его биография - драмы и трагедии его проектов, задуманных и часто неосуществленных. Его страсть - его работа. Друзья - коллеги по цеху. Потомство - ученики и последователи.
   Иногда публика довольствуется малым. Например, снимком. Эйнштейн с высунутым языком - образ гениального безумца, открывшего нам то, что мы понять не в силах.
   Такой, известный всему миру, снимок Корбюзье есть. На нем мэтр уже в возрасте, черном костюме и галстуке бабочкой. Знаменитые очки в толстой оправе вздернуты на морщинистый лоб. Щеки впалые, взгляд заставляет проверять в порядке ли ваша одежда и совесть. Это снимок аскета, проповедника и моралиста, а никак не художника. Лицо непроницаемо. Ясно, что гений - но кто он? Вопрос без ответа.
  
   0x01 graphic
   По скупым свидетельствам современников, вдруг разом теряющих память и наблюдательность, слагаются две версии. По одной Корбюзье, как и положено ранимому художнику - тип и характер - противоречивый, неустойчивый. То молчалив, то излишне откровенен. То угрюм, то возбужденно общителен. Обидчив, но с чувством юмора. Не склонен всегда говорить правду. Потому что с детства привык жить в воображаемом, придуманном мире.
   Другая версия образа - не столь романтична и от того кажется ближе. По ней мало кто мог сравниться с Ле Корбюзье в умении представить свои достижения в выгодном свете. Подобно Пикассо и Дали он постоянно творил легенду о себе самом, чем и снискал себе славу, деньги и бессмертие.
   Обе версии мало достоверны. Если Корбюзье так раним и нежен - как мог он так долго и упорно пробиваться сквозь стены непонимания и недоброжелательства коллег и заказчиков? Если же был ловок в выбивании славы и денег, отчего так часто его проекты оставались только на бумаге?
   Образ не складывается. И пусть его. Через биографию творений приблизимся к художнику, избежав встречи с обманом. Взглянув на окружение из глубины архитектурных замыслов, скорее поймем и душу и быт гения.
   Корбюзье вырос и сформировался в протестантской семье. Человека без работы в этой этике просто не существует. Работника земного масштаба - тем более. Так Шарль Корбюзье оказался в тени своего творчества. Там же едва различимы его отношения с друзьями и близкими. Например, о единственной его женщине почти ничего неизвестно.
   С девушкой из Монако Ивон Гали Шарль познакомился в Париже в 22-ом году. Оформил отношения только через восемь лет, когда принял французское гражданство. С тех пор Ивон сопровождала его в многочисленных перемещениях по миру. Делила уединение во время оккупации, когда Корбюзье вынужден был скрываться в провинции, где занялся писанием книг по теории архитектуры. Была рядом в дни побед и неудач все время, отпущенное их супружеству.
   Победы же и поражения в жизни мастера сливались настолько плотно, что порой отличить одно от другого и в самом деле было сложно.
   Без-честие пророка
   Самое поверхностное знакомство с архитектурной биографией мэтра у человека с обычным представлением об успехе и востребованности вызовет возмущенное непонимание. Кто там притеснял вашего мэтра? Кто отвергал его идеи? Да он вообще без работы не сидел. Проектировал и строил в свое удовольствие. Чего еще ему было надо?
   В том то и дело - чего именно надо. Если выгодных заказов - можно было из родного городка не выезжать. А если мечтаешь выстроить концертный зал в Гималаях для всего человечества...
   За пять лет в двадцатые - он спроектировал и построил несколько вилл для друзей художников под Парижем, и поселок на пятьдесят домов в Бордо, бестолковые жители которого упрямо пытались перекрасить дома на свой вкус, не понимая, что измена авторскому чистому цвету в этой композиции равносильна плеску серной кислотой в лицо Рафаэлевой мадонне....
   Если верить Библии, пророки без чести водятся только в их собственном отечестве. Корбюзье сменил отечество, строил по всему миру, но его пророчества с честью их достойной, встречались на удивление редко.
   Спустя два года после парижской выставки Корбюзье представилась возможность, которой он так ждал. Был объявлен конкурс на проект Дворца Лиги Наций в Женеве. Работа Корбюзье, по мнению архитекторов, и экспертов не имела равных. В успехе полного новизны, таланта и оригинальности замысла никто не сомневался. Несмотря на мощное противодействие швейцарского архитектурного лобби против бывшего своего соотечественника. Тем не менее, проект Корбюзье снят был с конкурса по совершенно идиотской причине - чертежи и эскизы были выполнены не на той кальке и не той тушью.
   Мэтр понял, что в консервативной, упертой в свои века и традиции Европе, только зря теряет время. Страна, где разворачивалась, как ему казалось, грандиозная стройка, была рядом. Там не машут в ужасе руками, когда слышат о доме - машине, созданной для удобства жизни. Доме, в котором все разумно и рационально. Где люди не теряют время на напрасные усилия. Где гармония определяется порядком и порядок гармоничен. Страна эта - Россия - лучшая стройплощадка для Корбюзье, о чем давно уже твердил Шарлю его друг и единомышленник, соавтор теории пуризма, основанной на безличной и строгой эстетике машины. Соиздатель журнала "Эспри Нуво" Амеде Озанфан к тому же был женат был на девушке из России художнице Зине Клинберг и через нее поддерживал связи с российскими художниками и архитекторами.
   Потребовалось немало усилий русских коллег. Были подключены все возможные связи. Привлекли даже тогдашнюю третью по счету жену Пабло Пикассо - бывшую танцовщицу Дягилевского балета Ольгу Хохлову. В конце концов, Шарлю Корбюзье представилась возможность прочесть цикл лекций по современной архитектуре в Политехническом музее при полном восторге и понимании аудитории, кажется и в переводчике не нуждающейся.
   Корбюзье получил заказ на проектирование здания Центросоюза на ул. Кирова.
   Проект - настоящий шедевр пуриста, функционалиста и урбаниста. Корпуса из розового туфа парят, поднятые над землей на столбах. Строгая геометрия зданий, опоясанных ленточными окнами, взрезается полусферой стеклянного зала заседаний. Впервые примененные перегородки из стекала внутри помещений открывают новое измерение.
  
  
   Построить здание Корбюзье все же не дали. В качестве соавтора и руководителя ему навязали советского архитектора Николая Колли. От такой помощи Корбюзье отказался И попросил снять свое имя с проекта, за который он не мог отвечать, предчувствуя неизбежное искажение его идей в ходе строительства.
   Так и вышло. Столбы опор были скрыты ненужными щитами, уничтожив иллюзию взлета и парения. Прозрачные перегородки внутри здания были заменены привычными сплошными. В довершение вместо обещанного нового проспекта, на который должен был выходить передний фасад с полусферой стеклянного зала, главной стала ул. Кирова (ныне снова Мясницкая), к которой шедевр Корбюзье навсегда повернулся спиной.
   Он сделал еще одну попытку в России. В тридцатые годы представил проект на конкурс Дворца Советов. Комплекс из кубических фантазий со встроенными гигантскими спиралями. Впервые сконструированный висячий потолок центрального зала крепится к бетонной параболе, похожей на радугу.
   Проект был отклонен, как "не учитывающий сложившейся исторической архитектурной обстановки".
   Примерно такая же судьба ждала и другие масштабные проекты мэтра. Точно в фантастическом романе Стругацких, компания одержимых Проекторов вставала на пути опережающего время. Остались в кальке план реконструкции Парижа и города "Алжир". Район в Рио-де-Жанейро с самоуверенным названием "Бразилиа" был спроектирован Корбюзье, но построен совсем другими людьми. Известный всему миру комплекс зданий ассамблеи ООН в Нью-Йорке был просто пошло украден у Корбюзье ответственным директором проекта Уолессом Гариссоном.
   В осущствленном же проекте города Чандигарха в индийском штате Пенджаб - все было так, как мэтр видел в своем идеальном городе в двадцатые годы. Искусственное озеро у подножий гор. Прямые как лучи проспекты. Единая транспортная система. Зоны рабочие и жилые. Оросительные системы и прямоугольники зеленых насаждений. Строго зонированная система секторов 800х1200 м, ограниченных транспортными магистралями. Кварталы, точно рассчитанные под размеры утопических фаланстер Шарля Фурье. Величественный комплекс административных зданий, вытянувшийся на полкилометра.
   Проект Корбюзье был осуществлен его братом Пьером Женнаре. Пьер не отступал от задуманного Шарлем ни на сантиметр. Премьер Индии Джевахарлал Неру лично наблюдал за стройкой уникального города. Западные любители индийской культуры хватались за голову при виде этого абсолютно инородного для Индии футуристического монстра. Сами же индусы, привыкшие обращаться к сути вещей, до сих пор считают город Корбюзье - чудом. А вот мысль архитектора-утописта о том, что рационально выстроенный город, возвысит человека и приблизит его к природе - подтверждения не получила. Жители Чандигарха не более и не менее духовны, чем жители любого другого города Индии.
   В который раз подтвержденная невозможность реализации социальной утопии Корбюзье вовсе не смущала. Свой "Лучезарный город" он и сам воспринимал, не как цель, но всего лишь как очередную задачу. Отказ от привычного и открытие нового он точно также относил к своим идеям и теориям, как и ко всем предшествующим и будущим.
   -Дались они с их приписанным мне собственным стилем!- смеялся Корби над своими последователями и фанатами. - Вот я им покажу нечто новое: торжество наклонной линии, которая то победно и легко взмывает вверх, то с улыбкой свергается вниз в легком слаломе.
   Наклонные линии не восторжествовали при жизни мэтра. Но и уход гения не помешал их торжеству. Через сорок лет после смерти архитектора во французском городе Фирмини было завершено строительство его церкви Святого Петра.
   Церковь возвели на фоне целого квартала, спроектированного мэтром в "приписываемом" ему стиле. Тут есть и прямые улицы-лучи. И свободно парящие на столбах-опорах здания с ленточными окнами и садами на плоских крышах.
   Сама же церковь ничем не напоминает известного миру Корбюзье. Чуть наклоненный мощный и легкий белый объем. Скульптурная парабола со срезанной верхушкой. Вершина горы с птичьего полета. Напоминание об обсерватории. Глаз, распахнутый космосу. Или знак его обитателям. Послание о том, что на Земле живут способные к творчеству существа.
   0x01 graphic
  
   По направлению к солнцу
   27 августа 1965 года Шарль Эдуар Жаннере Гри вот уже сорок лет живший и творивший под именем Ле Корбюзье, написал в открытке своему парижскому другу:"Доргой мой! Я застрял на Лазурном берегу - ничего не могу делать. Леплю скульптуры из песка, смотрю на море. Врач запрещает мне купаться и даже пить, но я его не слушаю. Думаю, надо изобрести все заново! Переосмыслить человека, биологию, природу, космос... Мы мечемся, а все должно быть ясно. Как вот эта линия горизонта, на которую я смотрю каждое утро. Иногда мне кажется: как было бы здорово умереть, плывя навстречу солнцу. Как это было бы здорово!"
   78-летний Шарль Корбюзье вышел из своей виллы. Опустил открытку в почтовых ящик. Спустился к морю. Скинул купальный халат, вошел в воду и поплыл...
   Его последнее желание исполнилось. Он умер, плывя навстречу ясности и солнцу.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"