Карром проснулся и сразу вспомнил о королеве. Двое суток она выжимала из него соки и никому не показывала, с нежностью называя "Мой Самый Любимый Фаворит". Сейчас его разбудил кто-то другой. Вернее другая. Судя по всему служанка.
- Господин, вы проснулись? - голос звучал настойчиво.
"Интересно, тут все женщины командиры?" - подумал юноша, зевая и потягиваясь.
Он так и уснул опустошенный и голый, уткнувшись носом в подушку, чуть боком, лишь бы дышал. Проснувшись, похлопав веками, перевернулся на спину.
- Обед господин. Королева приказала накормить вас, а потом помыть. - после недолгой паузы служанка добавила. - И подстричь...
- А стричь-то зачем?! - негодуя, Карром переполз к краю ложа, правой рукой отстранил тяжелую полупрозрачную занавесь.
Он по-настоящему возмутился наглому вторжению в его личное пространство. А еще, было любопытно посмотреть на хозяйку стройного силуэта и тонкого голоска.
Он лежал поперек многоместного ложа, опираясь на локоть левой руки. Прямо перед ним, то есть в шаге от кровати стояла девушка в черном платьице с белым спускавшимся по центру груди воротником, в белом начинавшимся от пояса переднике с кармашками.
Позади горничной немного в стороне застыла двухуровневая каталка уставленная разноразмерными кастрюльками с крышками. Емкости блистали отражая реальность как кривые зеркала, особенно крышки-полусферы. На нижней полке из запотевшего ведерка торчала покрытая белесым налетом темно зеленая, ну, очень большая бутылка.
- О-о милое личико! - потянул он глазами картинку юного лица служанки. В ноздри ворвался запах еды. - Ка-ак вкусно пахнет! А что там? Мясо я чую. А что еще?
Ниже среднего роста девушка с талией перетянутой до размера его сложенных вместе кулаков, с небольшими но хорошо заметными кастрюльками под платьем неторопливо с достоинством приподняла крышку с центрального и самого большого вместилища вкусноты, но не успела она вымолвить и слова, а Карром уже восстал рядом.
Со звоном брякнулась на место крышка. Без единого звука открывался и закрывался маленький рот. Округлились и не моргали подкрашенные глаза. Девушка отступила на шаг. Она бы точно шмякнулась на свою круглую попу, ни поддержи ее Карром.
Далеко шагать не пришлось, всего-то пол шага, но понадобилось присесть, чтобы обхватить малышку за талию. И тут она действительно повалилась разбрасывая руки, запрокидывая голову чуть ли ни до пола. Веки ее наконец захлопнулись.
- Ты чего? Ты чего? - лепетал Карром, выписывая головой горизонтальные полуокружности, держа девушку на изгибе правой руки.
- Опять без вины виноват. - вымолвил он. - Куда бы ее положить? Не на пол же...
Неуклюже развернувшись, подтащил бедняжку к постели, свободной рукой продернул занавес дальше от края, положил безвольное тело на кровать.
"Что теперь? Расстегнуть верхние пуговицы. Побрызгать водой. Если не поможет, снять туфли, уложить с ногами, позвать доктора".
Склонившись над ней, он расстегнул три черненьких пуговки, раздвинул половинки воротничка и тут девушка очнулась, испуганно схватилась за его ручищи. Ладошки у нее были такие маленькие, что не обхватывали, даже запястья.
- Какая же ты маленькая. - улыбнулся Карром.
- Только не кричи. - опередил он задрожавшие поползшие друг от друга губёшки. - А то рот зажму. Мне ничего от тебя не надо. Просто ты упала в обморок, а я положил тебя на кровать. Вот и всё.
Не смотря на безумный взгляд, кажется, она поняла о чем речь и что происходит, не закричала, хотя бледные губы так и тряслись.
- Ты как? Доктор нужен? - спросил Карром выпрямляясь.
Серые глаза ударили юношу ниже пояса и снова закатились. Карром посмотрел на себя внизу.
- О ёпть. Чёто он подрос.
Из его в меру волосатого паха торчало нечто размером с мужскую руку. Ну не руку, предплечье. Толстое предплечье, особенно впечатляла открытая головка, напоминавшая то ли здоровенное яблоко, то ли хрен знает что. В этом месте Карром Странник очень грубо выругался, закончив матерную тираду словами:
- То-то королева обрадуется...
- Наверное, когда расстегивал пуговицы терся о ее ляжки. - попробовал он оправдаться перед собой, щелкая средним пальцем по кончику члена. - Да ло-жись ты у-же...