Аннотация: Продолжение "Дракон и Принцесса" - главы с 17 по 18.
Глава 17.
Странные сны, граничащие с видениями; непонятные приступы какого-то яснослышания и будоражащие души предчувствия - страшно пугали её. Она стала бояться того состояния, которое называла для себя - "накрывает". Её накрывало. Сейчас всё чаще. Для этого, словно специально, внезапно отыскалось удобное и какое-то уютное кресло в дальней нежилой башне. Тени приволокли его в кухню. С некоторых пор она стала тяготиться одиночества. Хотелось ощущать тепло людей. Их заботу и присутствие. В кладовой внезапно нашёлся, покрытый паутиной и уже поседевшей от пыли, сафьяновый короб до верху полный (сказка да и только!) самых простых и дешёвых блоков для органайзеров, и простых карандашей с ластиком на конце. Леру уже очень давно, ещё со времён рабства в доме герцога Алванли, мучили некоторые сказочные моменты появления предметов из других столетий, а может быть даже и миров. Это была непонятная ей чертовщина... Не магия даже, а именно чертовщина. И даже не чертовщина, а чья-то тонкая безжалостная игра, где она была лишь пешкой, разменной монетой. Ей пользовались по своему усмотрению, дёргали за ниточки и тыкали носом в очевидное, но ей пока ещё непонятное. Как противно быть куклой! Единственная мысль спасала и помогала жить - это смутное ощущение, что всё вот это для чего-то и почему-то, и когда-нибудь уже закончится. Сумасшедший кукловод хлопнет в ладоши и ап! - фата-моргана рассеется, наступит хэппи энд, последует всеобщий вздох облегчения и... Занавес!!! А другого смысла этого жестокого спектакля Лера не видела. Он должен быть... Нужно только его отыскать и понять...
Она старательно и последовательно записывала всё что ей снилось, виделось, слышалось, являлось, внезапно приходило в голову и преследовало в мыслях. А потом анализировала свои записи самым тщательным образом. И иногда приходила от них в ужас... Почему-то ключевым словом, в последнее время, для неё стало это дурацкое - внезапно... Всё, что происходило с ней, в основном было - внезапно. Валерия была уверена, что вся эта непонятная хрень - а по-другому она не знала, как назвать - как-то подспудно связана с её беременностью. Возможно и нет...Но, другого правдоподобного и логичного объяснения она не могла отыскать. Самое интересное во всей этой хрени было то, что после полного анализа своих ежедневных записей, Валерии дьявольски хотелось попробовать сделать то, что она считала бредом беременной женщины. Для этого самым скрытным образом, в самом дальнем нежилом крыле замка, была создана её лаборатория. Сказано слишком громко, но что-то вроде этого. Она подозревала, что Гаэтано в курсе ещё ухищрений, впрочем, как и всегда, но тщательно делает несведущий вид. Некоторые свои-не свои мысли она выдавала на гора во время военных советов и совещаний. Но иногда, если она не успевала по какой - то причине уйти в себя всерьёз и надолго, вооружившись блокнотом и карандашом, её накрывало так, что она не могла остановить льющийся из неё поток знаний. Причём знания эти были настолько специфические, но появившиеся так кстати, что назвать это божьим откровением было бы самое ожидаемое...Но, Лера уже очень давно разочаровалась в своих отношениях с Богом. Кем бы он ни был. Взаимности у них не получилось. Её Бог был садомазохистом, любил доминировать и ценил полное подчинение. Подчиняться Валерия не любила. Совсем. Поэтому списывалось всё на беременность. Так было привычнее, удобнее и проще...
Вот и сегодня, перечитывая свои вчерашние записи, она с великим трудом силилась понять, зачем это ей надо. Рецепт какой-то ментоловой мази. Причём довольно своеобразный рецепт, ибо ментол преобладал. Обычно так делают, чтобы перебить сильный запах чего-то постороннего... Чего только? Стало быть, мазь для носа. Внезапно вспомнился какой-то фрагмент какого-то непонятного фильма, где героиня Анжелины Джоли перед тем, как обследовать несвежий труп мажет себе слизистую носа... Внезапно ей привиделся фамильный склеп де Альмодоваров, вскрытая гробница, резко ударило удушающим смрадом... Леру замутило. Вот ведь чёрт! Поздний ужин моментально попросился наружу. Она со всех ног бросилась в уборную...
После прочищения желудка, мысли тоже как-то самостоятельно прояснились и картинка сложилась. Вполне ясная и закономерная. Ещё не понятно пока, как это всё надо осуществить, но ответ найдётся в скором времени. Лера верила в это. Ей стало интересно, как же здесь, в этом мире относятся к эксгумации трупов. Считается ли это нормальным и законным и в связи с этим, можно ли настаивать на повторном установлении личности покойника? Или же подобные вещи - невозможны, ибо считаются кощунством, ведовством, общением с дьяволом и уничтожаются на корню - то бишь умерщвляется тот оригинал, кто возжелал подобной ереси? Хуже всего, что она не знала, как и у кого спросить об этом. Были только Гаэтано и Мигель. Но, если она невинно хлопая глазками, начнёт интересоваться у них подобными вещами, то придётся окончательно расколоться, а ей почему-то было стыдно сознаться в происходящих с нею метаморфозах. Ибо - слишком опоздала с откровениями. Надо было сразу говорить, а теперь-то что уж... Ещё надо очень пристально подумать о выгоде или невыгоде от её смерти для разных сторон конфликта в этой плохо пахнущей истории. Провести сравнительный анализ, так сказать. Но, ментоловую мазь надо приготовить. Однозначно. Пусть будет. В хозяйстве всё пригодится. Внезапно захотелось есть... На дворе была поздняя ночь, вокруг темнота - коли глаз, новая Луна ещё не родилась и миром правила коварная Геката. Не спит только охрана и мается где-то поблизости вездесущий Гаэто... Валерия тяжело вздохнула и направилась на кухню. И кто посмеет утверждать, что это не беременность виновата?
С огромным аппетитом уплетая куриный бульон с пирожками, она увлеченно погрузилась в свои мысли, тщательно вспоминая какие же из ингредиентов для мази у неё есть. Внезапно чёрной бесшумной тенью появился Гаэто. В сумраке полыхнули его горящие зрачки. Молча занял свой любимый угол и начал пристально наблюдать за ней. Его глаза были холодны, как лёд и подозрительны, словно тысяча шпионов. Убедившись, что Лера поела, мягко подошёл к ней.
- Скажи мне, что с тобой? Только скажи мне правду. Я чувствую, что ты уходишь от меня... - слегка осипшим шёпотом.
- Я не знаю, что со мной, Гаэто. Правда. Я сама себя пугаюсь, если честно. До этого я никогда не бывала беременной, и не знаю, что при этом нормально, а что нет. Но...знаю, что быть нормальной в этот период - это крайне ненормально... - натужно улыбнулась. Внезапно стало жалко себя. Слёзы были где-то близко. Только бы не заплакать! Только не это!
- При чём тут твоя беременность? С ней всё прекрасно, слава Богам. Что с тобой не так, милая? Скажи мне?
- Ах... Да всё! Всё со мной не так, Гаэто! - она закусила губу, чувствуя - сейчас заплачет. Какая-то постыдная бабская слабость внезапно накатила на неё. Сила... Ей была нужна сила. Мужская. Уткнуться носом в сильное плечо и умереть там. Навсегда.
- Иди ко мне... - моментально понял, вскочил, подбежал, подхватил, прижал к себе, и замер. - Поплачь! Поплачь, моя хорошая! Не держи в себе. Я с тобой. Всегда с тобой. Женские слёзы - это молитва Богам. Чтобы ты не сказала, об этом будем знать только я и они, а мы никому не расскажем...
- Не могу больше... - её тело содрогнулось в конвульсиях. Слёзы хлынули рекой. - Я не могу так больше...Я - устала... Мне страшно, Гаэто. Мне так страшно! Я не знаю, что со мной будет. Завтра, послезавтра...У меня нет будущего. Мне так умереть хочется, но даже на это я не имею права... Со мной что-то странное происходит... Мне кажется, что я схожу с ума... У меня видения, у меня голоса в голове...Мне что-то постоянно пытаются сказать, а я не всегда понимаю для чего и зачем мне это всё. Гаэто, ведь ты же ничего про меня не знаешь, совершенно...Я совсем не та, за кого меня все здесь принимают... И никакая я не кочевница, не варварка...Я вообще не знаю, как я тут оказалась... И я домой хочу! К маме хочу! Туда, к себе домой! Хочу забыть это всё, как страшный сон и никогда к нему не возвращаться... Никогда! Вот, как мне плохо...
- Я очень сильно тебя люблю, слышишь? - одними губами выдохнул куда-то в макушку.
- Любишь? - обожгла шёпотом. - Гаэто...А ты знаешь, что такое любовь? Скажи мне... Расскажи... Я - не знаю... Теперь уже не знаю. Думала, что знаю, а вышло так, что за любовь я принимала что-то другое. Всё что угодно... Страх, расчёт, вожделение - это разве любовь? Нет. Но я называла это любовью... Думала всегда, что у меня есть сердце, но оказалась бессердечной жестокой тварью. Разве, когда любишь можно разрывать одну связь и тут же заменять её другой, и всё равно называть это любовью? А я так и делала. Это была не любовь... А истерика. Моя истерика...Мой ужас перед жизнью. Но, Блас... С ним - это какой-то удар ножом в моё несуществующее убитое сердце и вечная боль. И я начинаю понимать, что то, что всё время болит и ноет - это оказывается оно, и оно есть и я хожу с ножом, всаженным по самую рукоятку и это называется любовью... Потому что любовь для меня - это большие-большие раны, Гаэто. Это не мясо, но что-то очень кровавое. Он нужен мне сейчас, понимаешь? ... А его - нет со мной. И я не знаю, будет ли он ещё в моей жизни... Ну, почему всё так? Почему? Гаэто? Это так больно, оказывается...
- Это всегда больно, моя милая! Невыносимо. Что ты можешь знать о любви, моя девочка? Что? Да ничего. Совершенно. Тебя учили, как соблазнять, как завидовать, как ненавидеть, а любить тебя не учили. Никогда. Здесь тебя научили жестокости и коварству, но не любви. Ты хорошо сказала про нож... Это так и есть. Влюблённость и эйфория безумного влечения - это не любовь, а всего лишь яркая вспышка. Они тоже должны быть, иначе, как человек поймёт и научится отличать истинное от ложного и сиюминутного? А любовь, да - это нож в сердце. И ты ходишь годами с ним и не можешь его вытащить, потому что знаешь - исчезнет он - исчезнешь ты. Тебя просто не будет. Будет кто-то другой, опустошённый и мёртвый. Потому что любовь - она такая... А всё остальное - это просто истерика и страх одиночества. Вот и всё... А знаешь, как любят маги и колдуны? Они любят только один раз и навсегда, так, что эта любовь остаётся и за границами смерти. Просто так, без всякого вознаграждения, без всякой жалости к себе. Вот так я люблю тебя. И ты знаешь это. Ты это чувствуешь. Сердцем. Ты знаешь, что я твой. Весь твой. И навсегда таким останусь. Поэтому тебя так тянет ко мне, милая. По зову сердца. Скажи, ты Бласа любишь также? Скажи мне?
- Да...Так люблю. За границами добра и зла. За границами смерти. Но, ты... Гаэто, то что ты сказал... Это...
- Это тебя совершенно ни к чему не обязывает. Абсолютно. Я сказал тебе правду, потому что мне так захотелось. Ты должна это знать. Вот и всё. Не делай такой испуганный вид, детка. Тебе не идёт... У тебя есть Блас, ты любишь его, и это правильно. У меня есть ты, я люблю тебя, и это тоже правильно. Тогда мы сможем всё и ты выдержишь всё. Потому что для тебя теперь нет невозможного и границ для тебя не существует.
- Это всё красивые слова, Гаэто... Откуда ты можешь это знать? Я так устала от потока этих бесконечных слов... Я пытаюсь выжить и не сойти с ума, и у меня это вроде бы чуть-чуть получается, но... Но, если бы ты знал, чего мне это стОит. А выйти за пределы своих сил и возможностей - я не могу.
- Сможешь. Нужно только время. Ты всему научишься, милая, и я помогу тебе. Это всё? Все твои слёзы на сегодня? - нежно вытер мокрые щёки.
- Ну, да...Наверное...
- Ну, вот и славно. Твоя молитва была услышана Богами. Они помогут тебе, а я помогу им. А теперь я отнесу тебя спать...
- Нет, Гаэто. Не спать. Мне надо...э-э-э-э... В... Ну, в общем... - неопределённый жест рукой. Второй. Завралась, короче.
- В твою ведьминскую кухню? - зловещим шёпотом.
- Куда? - также прошептала, испугавшись.
- Ну, как ты её называешь, милая? Секретная комната? Тёмный уголок? Офис зельеваренья? А? Что? Ещё скажи, что надеялась будто я не узнаю всех твоих детских ухищрений. За кого ты меня принимаешь, право слово? Что готовить будем, моя ведьмочка?
- Ах, Гаэто... Я тебя так обожаю! - и руками за шею, а носом в щёку. - А готовить будем мазь против покойников...
- Что-о-о-о-о? Ты вообще в своём уме, женщина? За это знаешь, что бывает? Ну-ка живо рассказывай мне всё, иначе никуда ты не пойдёшь? На костёр захотела, ведьма?
- Ну вот всегда с тобой так, Гаэтано! - и начала отпихиваться от него, пытаясь слезть с коленей. Но тщетно! Держали её мёртвой хваткой.
- Рассказывай, я сказал...
- Ладно... Всё равно ведь не отстанешь...Только, пообещай сильно не злиться и всему верить?
- Так. Как-то я уже чувствую закипающую злость, Аурэлис, детка. Давай уже... Отчего-то мне вдруг стало неспокойно. Крайне. Ну?
- Ах, ну слушай... И на самом деле, должен же хоть кто-то знать обо мне всю правду? Ты самая-самая подходящая кандидатура на эту роль, Гаэто. Удивить и ужаснуть тебя невозможно. Ничем.
- Ты хочешь сказать...Подожди. Что и даже Блас не знает?
- Нет. Он знает что-то...но, это скорее из области его домыслов, где желаемое охотно принимается за действительное. Почему-то мне всегда было страшно рассказать ему правду... При всей широте его взглядов и любви ко мне. Он никогда не спрашивал, а я - молчала.
- А, мне, значит не страшно?
- А тебе, почему-то нет. Странно, правда?
- Более чем. Но меня это скорее радует. Это значит, что ты мне полностью доверяешь, милая. А это бесценно. И это больше, чем любовь... - нежно, почти невесомо губами в висок. - Начинай. Я хочу знать о тебе всё.
Валерия открыла глаза. Рядом, уже традиционно, поверх одеяла, упоительно спал её Гаэтано. Она блаженно лежала и смотрела на его такое открытое, беззащитное и совсем-совсем мальчишечье лицо... Очень осторожно поправила упавшую на глаза чёрную непокорную прядь. Как же он был хорош, когда спал и молчал, и не говорил гадости, и не досаждал ей своими нравоучениями, и не смотрел строго, и не следил, как рысь... Какое великое счастье, что он есть вообще! Вот такой весь... противоречивый, и непреклонный, но такой - свой, что от одного этого ощущения на душе становилось тепло и спокойно... Она вздрогнула - два чёрных сонных глаза уставились на неё в упор. Как всегда. Уже традиционно.
- Привет... - хрипло, спросонья, прошептала она.
- Привет...- также хрипло, ответили ей. - Как ты, Лера?
- Прекрасно. Не хочу вставать, мне так хорошо. Давай ещё полежим?
- Давай. А ты и кушать не хочешь?
- Странно... И правда не хочу. Мой организм развлекается, как сочтёт нужным. И знаешь, Гаэто... - тяжёлый вздох, измученный выдох. - Я так благодарна тебе за всё... Наверное, тот кто ведает моей судьбой, не зря послал мне тебя. Спасибо ему за это... - и вдруг, оборвав себя на полу фразе, напряглась всем телом, словно прислушиваясь к чему-то.
- Что? Что не так? Лера? - мгновенно проснулся и вскочил на ноги.
- Они едут...Я чувствую. Правда ещё далеко, но к вечеру будут здесь. Что ж... Я их давно жду.
- Ты готова?
- Да. Я - готова.
- Значит так... Я сейчас присылаю к тебе Бланку. Думаю, ванна тебя уже дожидается. Потом иду к себе. Потом идём плотно завтракать. Потом военный совет в Филях. Чувствую я, день будет максимально насыщен последними приготовлениями для приёма дорогих гостей. И для отбытия в столицу, я так полагаю.
- Всё верно, Гаэто. Кроме гостей. Ну, не такие уж они и дорогие... - по-кошачьи потягиваясь. - Просто очень долгожданные... Очередной конвой для сопровождения моей скромной персоны ко двору Наместника. Ощущаю себя какой-то Анжеликой... Слушай, Гаэто? А может мне Наместника обольстить? Для получения от него конфиденциальной информации? Как ты думаешь?
- Я вообще об этом думать не желаю, понятно? И тебе настоятельно не советую. Поняла? Потому что наш Наместник - страшный сластолюбец, и он захочет получить от тебя - тебя всю - в разных позах и весьма-весьма экзотично. Всякое про него поговаривают, знаешь ли... Простое хлопанье глаз, милые улыбки и намёки на нечто большее - это не про него, Лера. Сразу говорю. Но, даже если ты его устроишь во всех отношениях и он будет сражён тобой на повал, ещё не факт, что ты от него чего-то там получишь. Он же полукровка. Ты не знала? Он помесь человеческой женщины и степного орка, что знающим людям о многом говорит. А тебе я поясню - невероятно вынослив, немыслимо красив, нечеловечески умён и коварен, жесток и безжалостен. Иначе бы он не был Наместником Объединённых Королевств, и не внушал страх и ужас племенам кочевников. Эти понимают и подчиняются только силе. Больше ни чему. Не лезь на рожон, милая. Умоляю тебя... Ты своим троллингом можешь вообще всё загубить. И знаешь... Я просто сам очень опасаюсь, что он и без усилий с твоей стороны на тебя поведётся. Очень уж ты экзотична. И хороша... И... Вообще... Так. У тебя есть ещё немного времени поваляться. Я ушёл. Бланка сейчас будет.
- Гаэто... - внезапно осипшим голосом.
- Не надо ничего говорить, Лера. Я тебя чувствую. Всю. И иногда мои ощущения тебя, говорят мне гораздо больше любых человеческих слов... - горящий рысий взгляд от самых дверей. - А теперь, когда я знаю о тебе... Пока я жив, я не позволю произойти ни чему подобному снова. Просто знай это... - каждое слово впечатал. - Всё. Ушёл.
Когда за Гаэтано закрылась дверь, Валерия мягко упала в подушки и с тоской уставилась на потолок, словно там вот-вот должны выступить письмена, которые и будут ответом на её молчаливый вопрос. Но, нет... Не было никакого ответа. Ни на потолке. Ни в голове. Голоса молчали. Это означало: "Ориентируйся по обстоятельствам, милое дитятко! Ты уже большая девочка... Да нет же, женщина уже! Какая, к дьяволу, девочка? В любовных утехах умелая и искусная. Доставлять удовольствие мужчине умеешь и любишь. Так что, где надо - бери мудростью, красотой, обаянием; где надо - силой и не физической, внутренней - силой Духа; а где надо - умей и ноги раздвинуть, но сделай это настолько красиво и так затейливо, чтобы у мужчины осталось ощущение, что он тебя у Бога из-за пазухи выкрал, и через тебя с ним разговаривал. Только так... Всё остальное - наголимое блядство. Всё остальное - за каждой шторой в будуарах влиятельных вельмож. Всё остальное - для остальных! А ты - это ты... Бог создал тебя женщиной. От этого все твои беды и злоключения в этом мире. В мире Объединённых Королевств, где Наместник - полу-орк, сластолюбец и бабник, но сила с которой считаются кочевники; где красивая экзотическая женщина - товар и бесценный дар, но и марионетка в руках игроков, тем более если она имеет отношение к королевской крови; где мужчины, как ни странно, более всего являются именно мужчинами и по праву, и по сути своей, но жестоки, эгоистичны и чтут правила только своего "мужского" клуба. Хм... Впрочем, а не везде ли это так? Так что... Ориентируйся по обстоятельствам. Даст Бог, до раздвинутых ног не дойдёт, а если и дойдёт - будь виртуозна и наслаждайся! Чего тебе терять-то? А твоя совесть? А она у тебя есть вообще? От неё ещё что-то осталось? Если и есть, то она чиста и прозрачна, поэтому её не видно. Вот и всё...А теперь вставай! Вставай, Лера! Посмотри на себя! Ты - Богиня! Фигура у тебя обалденная, ноги - роскошные, грудь стала больше и соблазнительнее, соски стали такие чувствительные, что постоянно возбуждены и торчат до неприличия, воздержание от секса пошло тебе на пользу - вся источаешь аромат любви и женственности, буквально сочишься желанием и глаза у тебя, как у кошки - с томной поволокой... Ты - прекрасна и хороша, как рождественское утро. Мужчины, как собаки, чуют тебя по запаху. Они не скрывают, что вожделеют тебя. Видят под тканью одежды возбуждённую плоть и нет ни одного нормального мужчины, который мысленно, тут же не нарисует у себя в воображении картинку достойную эротического или даже порнографического толка с тобой в главной роли, разумеется... Так что, какой ответ ты ещё ищешь, девочка? Посмотри в зеркало - вот и ответ. Скинь сорочку и увидишь всё его великолепие! Быть замужем за любимым и любящим мужчиной тебе пошло на пользу... В руках умелого ювелира алмаз стал бесценным бриллиантом... А когда встаёт вопрос о жизни или смерти, чем же ещё расплачиваться, как не драгоценностями? Ибо чем искушённее человек, тем бОльшая вероятность того, что абы чем его не возьмёшь, и он захочет именно то, в чём остальным прочим было с негодованием отказано".
Валерия послушно подошла к зеркалу и одним движением спустила тонкие бретели - шёлк скатился, оставив приятные ощущения на коже - соски тут же отвердели. Огладила свой живот, пока ещё очень красивый и нежный, без серьёзных видимых изменений. Обхватила руками отяжелевшие и такие аппетитные груди...Хороши, очень хороши... Соски заныли от желания... Они всегда были очень чувствительны, а сейчас просто сводили её с ума... Невозможно сводили... И почувствовала, как горячая волна пронзило всё её тело, отозвавшись внизу живота влажной судорогой... У неё потемнело в глазах. Невыносимое желание накрыло её. Просто невыносимое! Она ошалело уставилась в зеркало. Похотливая, распутная, дьявольски красивая, голодная до мужчины ведьма с горящими, бесовскими глазами и гривой растрёпанных спросонья волос, смотрела на неё оттуда...
Эта женщина в зеркале Валерии очень не понравилась. Совершенно! То есть - вот та ... женщина, и есть...Лера? Какой ужас! Это же кошмар какой-то! Она резко развернулась от зеркала, от бесстыжей бабы в нём, от своих непонятных ощущений, от появившейся злости на себя саму и...внезапно натолкнулась взглядом на стоящего у дверей Гаэтано. Он смотрел на неё в упор, не мигая, как ядовитая змея перед броском. Его глаза были глазами дьявола - пылающими страстью; чёрными, как самая грешная ночь и горящими изнутри какой-то невысказанной до конца болью. Лера настолько растерялась, что не могла сдвинуться с места. Ей даже не пришло в голову, как любой порядочной женщине в подобной ситуации, хотя бы вскрикнуть для приличия и прикрыться руками, а потом уже со вкусом закричать страшным голосом негодяю, чтобы он сию же секунду убирался вон. Она стояла и смотрела в его глаза и понимала, что ещё секунда - и ... всё. Всё полетит в тартарары. И она всё испортит к чертям собачьим... Но, ей так внезапно захотелось всё испортить и именно сейчас, и именно с Гаэтано...
- Бланка куда-то запропастилась... Нигде не могу её найти... - абсолютно хриплым и каким-то диким голосом, выжал наконец-то из себя Гаэто.
- Что? - посипела в ответ ошеломлённая Валерия.
- Ванна готова. Я проверил...
- Что? - еле выдохнула.
- Лера, заклинаю тебя всеми Богами, выгони меня отсюда! Выгони сейчас же! Слышишь? Я прошу тебя...
И вдруг Валерия словно очнулась. Какая-то неведомая сила, что управляла её вожделением и телом отпустила свои цепкие лапы. Она же подсказывала ей, что разыгрывать из себя униженную и оскорблённую невинность - смешно и недостойно. Ничего страшного, несовместимого с жизнью и неприличного не произошло. Гаэтано видел её голой и не раз, просто сейчас разглядел всё комплексно и подробно. Надо иногда баловать ценные кадры. И посмотреть есть на что, и показать не стыдно, и не убудет от неё... Вон как вся засветилась и заблагоухала! Он теперь за это зрелище землю будет грызть... А из любой непонятной ситуации самый лучший выход - это естественность! Всё просто на самом деле...А хотя? Может быть? Или не стОит? Или - может быть?
- Гаэто, да, да! Иди, конечно. В ванну я найду сама дорогу. И... прости меня, пожалуйста. Так по-дурацки всё получилось. Я тебя совсем не ждала... Бланка привыкла к моим выходкам... и она моя горничная. Я не знала, что ты вернёшься... - каким-то задушенным голосом. - И... вот. Вот... так. Хоть понравилась? - истерично засмеялась она.
- Не то слово...Ты божественна... - чужим страшным голосом в ответ. - Халат?
- Да, халат...Пожалуйста. Он на кресле рядом с тобой...Или нет. Ты иди, я сама возьму...
- Мне не сложно. Я подам и уйду...
- Мне зато сложно, Гаэто. Я стою голая перед тобой. И мне дьявольски сложно делать это под твоим взглядом.
- Я вижу. Всё... и правда сложно...- и медленно двинулся к ней, не отводя глаз, прихватив халат по дороге. Каждый его шаг отдавался в её теле судорожной пульсацией внизу живота. Тело пылало... Оно желало... Страшно хотело...
- Не подходи ко мне, Гаэто, слышишь?
- Слышу...
Он подошёл к ней совсем близко - Лера ощущала на губах его жаркое дыхание. Его глаза, как глаза гремучей змеи, притягивали и не отпускали. Она тонула в них, ощущая полыхающий в них огонь.
И вдруг... Опять...Словно надоело забавляться... Как в цирке - ап! - и удар хлыста... Мгновенно выхватив из его рук свой шёлковый халатик, она бегом бросилась в ванную, по дороге судорожно его надевая и завязывая, трясущимися руками. Захлопнула дверь, закрыла на запор и упала спиной на её гладкую поверхность. Сердце бешено колотилось где-то в районе горла. Лера закрыла глаза и медленно сползла на пол. Утро задалось, ничего не скажешь! Столько эмоций и дьявольских искушений она испытывала только с Бласом когда-то... Он был ещё тот умелец в подобных делах! Новый день страшил своей неизвестностью, но она справится, как бы тяжело ей не было. Дела, дела, вереница дел... А вечером будет суматоха, поздний приезд, задержка в пути... Ночь? Вряд ли будет ночь. Они все выезжают на рассвете. И, да! Она была рада их скорейшему отъезду. Им нужно чаще бывать на людях и не замыкаться друг на друге. Они стали слишком близки и не просто близки - они чувствовали друг друга, словно растворяясь - он в ней, она в нём. И та, вчерашняя ночь, когда она обнажила ему свою душу и рассказала всю правду, сделала с ними что-то, чего у Леры не было никогда, даже с Бласом - полного душевного единения. Она сидела на полу, обхватив колени, и думала о том, какой же у них мог бы быть секс при таком тотальном ощущении друг друга... Ей снова стало нехорошо. Совсем нехорошо. Вздохнув, Валерия разделась и направилась к ванне, собираясь уже в неё совсем залезть, но вернулась и открыла запор. Бланка и так расстроится, что не застала её в спальне, и если её ещё и в ванну не пустить - будет ходить виноватой целый день. Впрочем, у её личной прислуги были весьма необременительные обязанности, ибо хозяйка ей досталась очень самостоятельная и лояльная. А сейчас у Бланки был бурный роман с Заком и она вечно опаздывала, что-нибудь забывала или краснела вдруг от своих мыслей, внезапно роняя вещи. Или помучить её всё же, чисто из воспитательных целей, чтобы не расслаблялась? Помучить Бланку, решено. В ванне Лера и сама прекрасно справится без прислуги. Она снова закрыла запор и облегчённо вздохнув, полезла в очередной раз в воду. Томно развалившись, она блуждала глазами и мыслями... Её взгляд внезапно упал на хлипкий крючок, служивший пресловутым запором и защитой нравственности, и чести маркизы. Она усмехнулась. Хотя бы видимость приличий соблюдена, а то всё утро ведёт себя, как какая-то похотливая самка. И не удержавшись, рассмеялась таки в голос, представав в каком состоянии оставила Гаэто и что он про неё думает. Наверное, очень мало хорошего. Совсем-совсем. От этого ей стало ещё веселей. Она улыбалась до тех пор, пока улыбка не переросла в печальную гримасу... Можно пытаться обмануть кого угодно, но не себя саму... Списывать некоторые вещи на беременность не получается, как и не пытайся притянуть их "за уши".
- Чёртов кукловод... - прошипела, как кошка. - Слышишь меня, кукловод чёртов! Я давно поняла, что моё тело мне не принадлежит. Ты подкладываешь меня под кого тебе надо, грязный сутенёр. У меня нет сердца, нет совести, иногда эмоций, иногда боли... Всё куда-то исчезает... Много чего ты меня лишил, втянув в эту жёсткую игру. Хотелось бы знать, что получу я в результате всего этого безобразия или останусь принцессой на бобах? О, нет, даже не принцессой! Просто маркизой... Вот видишь, даже тут и то поскупился. А знаешь... Мне ничего от тебя не надо. Вообще ничего. Повинуюсь року... Будь, что будет, а что будет - всё хорошо. Только вот... Прошу тебя только об одном - не трогай Гаэтано. Не надо. Со мной делай, что хочешь, а его оставь в покое. Пожалуйста!
Глава 18.
Дорога в Кайсери её утомила. Тихое, размеренное движение и медленно сокращающееся расстояние... Лера развлекала себя мысленно переводя его из лошадиного, в автомобильное, поездное, самолётное и печально вздыхала. Эти её вздохи каждый из сопровождавших мужчин трактовал по своему, чем забавлял её и веселил. Двойной конвой, словно она была преступницей мирового масштаба, объявленной в розыск Интерполом, и практикующей жесточайший геноцид мирного населения, уже не смешил её - вызывал лишь горькое разочарование. Боги! Столько усилий и столько сильных мужчин рядом, чтобы отдать одну маленькую хрупкую женщину, как агнца на заклание... Это было бы смешно, если бы не было так печально. Они ещё бы Гаагский трибунал собрали и обвинили её во всех тяжких нераскрытых преступлениях. А что? Очень удобно, кстати. Навешали всех собак и удовлетворённо потёрли ручки. Своего выражения лица она не видела, но потому как посерьёзнели и ушли в себя её сопровождающие конвойные, оно видимо было под стать настроению. А чего ради ей любезничать и тратить свои силы? Она не желала и точка. Жизнь научила её одним взглядом ставить людей на место или возносить к небесам. Сейчас к небесам никого не возносили. Хотелось опустить всех в преисподнюю. Там им и место...
Рядом были только Гаэто, Мигель и Зак. Все остальные прочие даже близко не смели приближаться. Краем уха она услышала за спиной: "Лютует, ведьма..." и раскатисто захохотала в голос. Конечно! За спиной вы все горазды... И резко развернувшись, безошибочно метнула испепеляющий взгляд в наглеца. Чужак! Да и трус к кому же... Человек тут же поперхнулся следующим словом и разразился страшным приступом кашля. Как только не по шерсти, так и ведьма... Свои прекрасно знают её состояние и сами в шоке от происходящего. Она еле сдержала медленно звереющего Гаэто и тут же схватившегося за меч Зака, когда они увидел в конце прибывшего конвоя, клетку для арестантов. Столичный капитан со всем почтением тут же уверил её, что клетка - это обычная протокольная казуистика, вот и всё. Никто не собирается сажать туда маркизу. Она просто должна быть у конвоя, на случай неповиновения или обострения ситуации. Точно также, у него есть полномочия заковывать руки и ноги в колодки, если опять же ситуация накалится. И сословие конвоируемого не играет никакой роли... Перед законом все равны. Но в данном случае - это всё же только формальность. Конвой прислан для сопровождения. Его слова удовлетворили Валерию, но оставили неприятный осадок и состояние охреневания у её людей. И только то... Теперь все чётко уяснили, что их маркизе грозит опасность и затаились.
По мере приближения к столице в Валерии росло и крепло восхитительное чувство холодного безразличия и всеобъемлющего пофигизма. Великолепные ощущения! В город они приехали поздним вечером, почти ночью и вдруг...внезапно, какой-то дьявол укусил Леру.
- В резиденцию Наместника. Едем!
- Но, миледи... Вас пригласят на приём... К Наместнику так не принято ...без приглашения... И вообще, ночь на дворе... - залепетал капитан столичного конвоя, приставленный к ней, уже прочитав в её глазах свой приговор.
- Меня это меньше всего интересует, капитан. Что принято, что не принято. Я всегда считала, что с женщинами принято обращаться куда любезнее, но увы и ах, ошиблась. Опять. Так что либо вы показываете мне дорогу, либо я сама разбужу половину города, но доберусь до этой чёртовой резиденции самостоятельно. Или может быть посадите меня в клетку? Или в колодки? Не стесняйтесь, капитан! Я всего лишь женщина, какие со мной могут быть церемонии, ведь перед законом все равны? Так что выбор не богат, но он есть. И слава Богу! Некоторым и такого не предоставляют. Что выбираете?
- Я покажу вам дорогу, миледи... - плохо скрывая ненависть, процедил капитан.
- Отлично. Едем!
Дальше всё происходило, как в дурном кошмарном сне. В Леру вселилась чёртова дюжина обкуренных бесов, которые не понимают человеческий язык, а изгаляются и троллят до только им известных пределов, прекрасно зная, что пределов нет... Где-то на задворках ещё незатуманенного сознания, Валерия показала средний палец своему кукловоду. Она страшно обозлилась - на всех, на всё, а на него особенно и вошла в раж...Но он только посмеялся ей в ответ, глумливо потирая ладошки... "Засранец!" - выплюнула она. И всё... Началось то, что началось.
Для неё не было преград. Один - единственный взгляд в глаза и беспрекословный окрик:
- Дорогу!
Она продвигалась, как последняя модель ещё засекреченного суперсовременного танка - без преград и сопротивления, потому что никто не знал, что от неё ждать и чем сейчас бабахнет без предупреждения. А то, что эта может и бабахнуть ощущалось ещё на подходе... В воздухе витал запах вседозволенности, агрессии и бесстрашия. Убойный запах, если кто понимает... Перед таким двери открываются сами собой или разлетаются настежь от удара ногой в кованном сапоге.
Лера стремглав летела по коридорам особняка лорда Наместника, каким-то кошачьим чутьём вынюхивая правильное направление. Группа поддержки едва поспевала за ней. Бесшумно продвигаться не получалось - кругом была охрана, пытавшаяся оказать сопротивление - всё же резиденция самого Наместника Объединённых Королевств, а не придорожная харчевня. Охрану не трогали... Обиженная игнорированием охрана пыталась возмущаться - желая дать бой, но на них никто не обращал внимания. Зачем? Внезапно Валерия остановилась у дверей. Раз, два, три... Вдох-выдох...
Дверь моментально распахнулась. Её открыли. С той стороны. Все перестали дышать... Повисла гробовая тишина. На пороге стоял лорд Наместник собственной персоной - взлохмаченный, злой, в каких-то совершенно немыслимых подштанниках и с голым прокаченным торсом... Едва увидев разъярённого полу-орка, Лера совершила абсолютно неподобающее для леди действие - она неприлично, даже не засмеялась, нет - она заржала. В голос! Не стесняясь никого! Тишина взорвалась! Всем стало не просто страшно... Всем захотелось умереть. Тут же. Немедленно.
- О, да! Браво! Ну, конечно же! Ну, разумеется! Другого я даже и не ждала! Что в прокат вышел новый фильм с ним? Я многое потеряла... Он прекрасен! Борода ему идёт. С ней он очень и очень брутален... Крис Хемсворт? Или Тор? Кто Вы?
- Всего лишь лорд Наместник... - прорычали ей. На заднем плане раздался грохот. Видимо нервы у кого не выдержали. Начались обмороки.
- Мило. Всего лишь маркиза Аурэлия Блас Фернандес-Очоа де Альмодовар, лорд Наместник.
- Да что Вы говорите? Как же мило...Вы и здесь. Я жду объяснений, миледи... - рычание стало угрожающим. Грохота на заднем плане прибавилось. Обмороки стали массовыми.
- Нет, мой лорд! Это я их жду. И именно сейчас... - она подошла к бешеному полу-орку, сильно толкнула его в грудь, вглубь комнаты. Лорд провалился в темноту покоев. Лера шагнула следом. Дверь закрылась. Занавес! Тени встали по обе стороны ада, а глумливый Зак развернулся и с абсолютно разнузданной пиратской рожей сообщил всем:
- Всё! Баста! Все свободны! Кина не будет! - массовый падёж продолжился.
- Госпожа, проснитесь... Госпожа... - словно через вату ей слышался обеспокоенный голос Бланки. Лера решила, что он ей снится и продолжила сладко спать дальше. - Ну, госпожа же... Миледи, проснитесь... - настырная Бланка начала пихаться и раскачивать. Значит не сон... О, Боги! Вот до чего же на удивление вредное создание эта Бланка, особенно когда не надо!
- Бланка, ну что случилось? Я очень надеюсь, что что-то действительно серьёзное. Имей в виду, если это серьёзное не входит в список серьёзного, что я тебе говорила когда-то - готовься к смерти... Я не шучу.
- Я тоже, госпожа. У вас высочайшая аудиенция через три часа... А у вас даже голова не помыта с дороги. Теперь можете меня убивать. Вот.
- О, Боги! Что? Опять? Ну, сколько же можно-то? Я спать хочу...
- Это официальная. Со всем двором. Вам прислали приглашение с нарочным. Сам лорд Наместник, лично приглашает. Он же и будет вас представлять двору. Поэтому вы должны быть ослепительны...
- Что-о-о-о-о? И ты только сейчас меня будишь? Ты спятила, Бланка? Мы же ничего не успеем?
- Успеем миледи. Я уже распорядилась. Всё готово. Служанки ждут только вашу светлость. Массажистка нервничает...
- Я тоже нервничаю, хоть и не массажистка. Так. Завтрак мне сюда...или что сейчас? Не важно. Но мне именно завтрак. И кофе. И побольше. И немедленно...
- Да, миледи. Завтрак уже несут. Прямо сюда.
- А какое сейчас время суток?
- Почти что вечер, миледи...
- Чёрт, чёрт, чёрт, Бланка! Я тебя точно задушу... Ну, как так можно со своей госпожой, а? Где Гаэто? Он мне нужен. И немедленно...
- Уже послала за ним. Он тоже спал... Завтрак на двоих, с вашего позволения...
- Ты не знаешь почему я тебя так люблю, Бланка?
- Вы всех любите, миледи. Вы - ангел...
- Бланка, я - ведьма! Все знают. Все говорят. Все видят. Где тут ангельское хоть что-то, а? Особенно с грязной головой, голодное и злое.
- Сердце, миледи. Ваше ангельское сердце. Как бы вы не пытались его спрятать... Его видят и чувствуют все. А ведьма? А не злите ангела, и ведьма не появится... Вот так я рассуждаю. Я вас просто обожаю, любую. Всякую.
- Так. Стоп. Иначе я расплачусь от умиления к себе самой... - она наконец-то вылезла из кровати и ломающейся походкой направилась к зеркалу. Протянула руки к бретелькам и ... остановилась. - Бланка, где мой халат? Подай, пожалуйста. Наверное, пора менять привычки, ты не находишь? - и засияла своему отражению в зеркале. Через минуту зашёл Гаэто. Постучавшись. Лера смотрела на него с обожанием. Гаэто тоже. Не скрываясь. Бланка обожала их двоих. Идиллия... Парадиз...
- Завтрак для миледи. Завтрак для её Тени.
Мажордом был как всегда пунктуален и невозмутим. От большой любви и обожания пытался прислуживать сам, но был выгнан Лерой, которой было не до церемоний, она была голодна и любопытна. Потому что... не помнила, как попала домой. Она просто вырубилась от усталости, или её кто-то вырубил, но как, где и при каких обстоятельствах - не помнила. Хороший такой дебют для провинциалки! Гаэто давился смехом... Значит опозорилась она знатно. Есть расхотелось. Категорически.
Лакей открыл дверь кареты. Лера выставила руку... Ей всегда безумно нравилась эта сцена из "Титаника". Чем? Она не могла этого толком объяснить. Какой-то неописуемой красотой момента. Отточенностью движений. Уверенностью, что твою руку обязательно примут и помогут выбраться. Уверенностью, что там... где-то там... стоит человек и ждёт именно твоего появления. И его рука ждёт именно тебя... Лера выставила руку... и большая и тёплая ладонь обхватила её холодные пальцы. Нога на подножку... Легко и грациозно спуститься на землю, поднять глаза, чтобы взглядом и наклоном головы поблагодарить лакея - уроки Пилар она не забудет никогда - и с прямой спиной и гордым видом нести себя дальше. Валерия подняла глаза и улыбнулась... Лорд Наместник собственной персоной захотел сегодня быть её лакеем. Прекрасно! Изумительно! Это было весьма ожидаемый шаг с его стороны. Лорд Наместник не смотрел того количества исторических костюмированных фильмов и сериалов и не читал столько книг, сколько их перечитала Валерия. Всё шло по законам жанра. Так и должно быть.
Она была без связей. Без сопровождения. Без мужа. Без знакомых. Без друзей. Белая ворона. Персона нон-грата. А он решил сам представить её двору... После всего ночного бедлама и безобразия, который она учинила. Возможно степные орки не такие уж и дикари...
- Благодарю вас, мой лорд! - еле слышно.
- Не стоит благодарностей, миледи. Это честь для меня...
- Весьма сомнительная, мой лорд... Не боитесь испачкаться?
- Мне лучше знать, миледи.
- Разумеется. А я боюсь... Вашего двора. Они готовы растерзать меня и унизить своим презрением. А такой роскоши я не могу себе позволить. Я буду плохой дебютанткой, мой лорд. Просто предупреждаю.
- Серьёзно? Ещё хуже, чем я уже видел? Вы интригуете меня, миледи. А на счёт страха - не смешите меня. Меня же вы не боитесь?
- Как знать. Коварство ваше второе имя. А, что - следует?
- Думаю, что уже нет. Но пусть об этом никто не знает. Угу? - выдохнул в самое ухо.
- Угу. Договорились. Я надеюсь, ваши люди умеют молчать?
- Ещё бы. Они все давно с отрезанным языком, миледи. С самого начала службы у меня. Это непременное условие.
- Прелестно, мой лорд. Какая варварская практика в найме охраны и прислуги.
- Я сам наполовину варвар. А вам так вообще грех жаловаться, вы сами - чистокровная варварка. И методы ваши ещё гаже моих.
- Польщена. Буду совершенствоваться и дальше, мой лорд.
- Я желаю все ваши танцы оставить за собой, миледи. Имейте это в виду. Никаких других партнёров.
- Это вызовет сплетни и завтра утром все Объединённые Королевства будут знать, что я ваша любовница, у меня двое детей от вас, четыре подаренных замка, два таёжных леса, восемь рудников и пять золотых приисков. Вам это надо, лорд Наместник?
- Хорошо. Чередуйте через три танца. Вы дебютантка, я вас буду представлять двору, поэтому так - прилично. Вы мудры не по возрасту. Это большая редкость, миледи. Я рад, что вчера ночью вы ворвались ко мне в спальню.
- Мне нечего ответить на это, мой лорд.
- Вот и прекрасно! Ну, вот. Мы пришли. Ничего не бойтесь. Будут кусать - защищайтесь. Так же изящно, как вы это умеете, миледи. Удачного дебюта. Я вас посажу пока в кресло. Сидите и не дёргайтесь. Вам можно. И можете всегда сидеть в моём присутствии. Многие дамы сидят в моём присутствии. Пожилые в основном. Или в интересном положении. Это просто дань уважения к ним. Больше никакой вульгарной подоплёки. Сплетникам нечего будет сказать, кроме того, что вы беременны от своего мужа. А это и так все знают.
- Благодарю за всё, лорд Наместник.
- Не за что, миледи. Отличного вечера. И настоятельно рекомендую вам веселиться. Считайте, что всё это великолепие в вашу честь и только для вас.
У Валерии кружилась голова. От обилия новых лиц, от ароматов незнакомых цветов, от тончайших изысканных духов, словно разлитых в воздухе, от божественной музыки и прекрасных партнёров в танцах. Пилар нанимала лучшего хореографа, для того чтобы Лера была на высоте и не опозорила своей невоспитанностью клан Фернандес-Очоа де Альмодовар в день дебюта. Она от природы была очень музыкальна, гибка и прекрасно двигалась: грациозно и по-кошачьи пластично. Её умения были отточены муштрой требовательного педагога и вот теперь она блистала... Она парила в танце и наслаждалась этими мгновениями. Сотни глаз следили за ней. За лордом Наместником. Не оставляли их не на миг, когда они были вместе. Когда они были порознь. Когда Лера сидела в кресле, а лорд Наместник на его ручке. Когда Лера ела фрукты, а лорд Наместник терпеливо держал тарелку. И особенно, когда они танцевали...
- Вы прекрасны, миледи... - шептали ей.
- Вы очаровательны, миледи... - осипшим голосом.
- Вы божественны, маркиза... - выдыхали в ухо.
- Я не отдам тебя кочевникам...- впечатывая каждую букву.
- Почему, мой лорд? Я не буду вашей любовницей из благодарности или от избытка чувств. Ни этой ночью, ни любой другой. Я не расплачиваюсь собой за услуги. Для этого есть специально обученные рабыни, вот к ним и обращайтесь. А отказ от ультиматума повлечёт за собой войну. Вы же знаете это не хуже меня. Так что не надо бросать такие фразы на волне эмоций от прекрасной музыки и волшебного вечера. Давайте наслаждаться и тем, и другим... В моей жизни здесь - это первый подобный вечер, и я не хочу пропустить ни секунды из него...
- Я не отдам тебя кочевникам, потому что ты никакая не кочевница и не варварка. Это блеф выгодный кому-то. В этом я ещё разберусь. Ты - человеческая женщина. Ты пахнешь по-другому. Меня вообще очень сложно обмануть. Я же полукровка, помесь степного орка и знатной вельможной человеческой женщины. Мой отец был вождём, и очень любил женщин, особенно мою мать. Так сильно любил, что выкрал её и сделал своей женой по закону степей. И не прикасался к ней даже пальцем, пока она сама этого не захотела. Так что я - дитя любви и только её. Поэтому в женщинах и в любви я разбираюсь великолепно. Ты - другая. И лжи и обмана я в тебе не чувствую. Ты о многом молчишь, многое не договариваешь, но это совсем другое. Что за женщина без пары-тройки "страшных" тайн? Они должны быть у неё, и должны окутывать её шлейфом, иначе женщина вообще не интересна. Запомни, маркиза, тебе совсем не место среди шатров, грубых шкур, лошадиного навоза и невоспитанных мужчин, которые тебя просто не оценят. Они будут ломать тебя до тех пор пока ты не смиришься. Непокорных свободных женщин не любят в кочевьях, их воспитывают кнутом, а потом отдают замуж за свирепого воина, который уничтожит в тебе тебя и вылепит то, что ему надо. Или ты просто умрёшь от горя и тоски. А я не могу позволить, чтобы мир лишился одной из его лучших частичек...
- Я знаю всё это, мой лорд. Благодарю вас за участие. Поверьте мне, я очень редко встречала людей подобных вам. Вы читаете души людей, как открытые книги. Это удивительно! Удивительно вдвойне, потому что я всегда считала орков тупицами и уродами, и рада что ошибалась. Меня ввела в заблуждение неверная информация об этой расе. Я могу только догадываться о вашей мудрости и силе, как правителя. Вы по праву являетесь Наместником Объединённых Королевств. А я всего лишь расходный материал в большой игре.
- Ну, это как посмотреть, маркиза. Я сказал то, что чувствую. И я далеко не со всеми так добр и умилителен до тошноты. Запомните это.
- Запомнила, мой лорд.
- Вы не устали?
- Немного.
- Идёмте со мной, маркиза. Не бойтесь. Я вас не в постель зову.
И тут она рассмеялась. Искренне, звонко и от души. Смехом довольной счастливой женщины, которой безумно хорошо. Здесь. Сейчас. С этим мужчиной. Её глаза сияли. Звук её голоса тысячами серебряных колокольчиков разносился по бальному залу, отражаясь от стен, утопая в тяжёлых портьерах, уносился высоко под остроконечный купол, разбиваясь там на миллионы осколков и возвращаясь обратно волшебным эхом. Птицы, устроившиеся было на ночлег в зарослях пурпурных роз, взлетели в ночное небо, запевая от испуга свои гортанные песни, и осыпали её с головы до ног лепестками, кровавыми, как слёзы мучеников. Лера замерла в восхищении и в восторге... Красные капли, нежнейшие, словно шёлк, лежали на её раскрытых ладонях...
- Я, как в сказке... Как Алиса, а вы как Безумный Шляпник. Спасибо вам за это... - её расплавленные глаза светились счастьем.
- Идём, идём... - прошептал он, хватая за руку улыбающуюся Леру и улыбаясь ей в ответ. - Похоже сплетен нам не избежать, маркиза. Как бы мы не старались. Уж слишком вы хороши и необычны, чтобы иметь скучную репутацию. Пожалуй придётся таки подарить вам пару золотых приисков и замок в придачу... Или два, для ровного счёта... - и засмеялся, пожирая её глазами.
- Не хочу ничего... Хочу, чтобы эта ночь никогда не кончалась... - прошептала, опуская ресницы.
- Боги мои, как же не хочу! Как же я не хочу никого звать... Но, я не могу с тобой так поступить, девочка... - одними губами. - Дамы! Господа! Кто с нами в сад? Идёмте! Я приглашаю! - призывно махая руками. Народ, словно только и ждал этой команды, потянулся стройными рядами за ними и опережая их. Внезапно Валерия пристально посмотрела в лицо Наместника. В его глаза. Несколько долгих секунд.
- У вас глаза, как вода в озере. А на дне такие гладкие, серые камни. У нас их называют - голыш. Ими ещё кидаться здорово. Вода почти всегда разная, она отражает солнце, впитывает дождь и продолжает непогоду своей темнотой. А камни... Они всегда серые. Только с каждым днём становятся тоньше, глаже и совершеннее. Благодарю вас за ваше гостеприимство, лорд Наместник. Я пожалуй поеду домой... - очень тихо.
- Нет...
- Я устала. И поеду домой...
- Нет!
Валерия молча развернулась и улыбаясь всем встречным, быстро пошла к выходу. Дорогу она знала. Спиной и затылком она физически ощущала его пристальный взгляд. Под его невыносимой тяжестью, она расправила плечи и гордо подняла подбородок. Она плыла, как мощный ледокол среди непроходимых торосов - толпа расступалась, пропуская её и с завистью провожая. На выходе мажордом распорядился подать её карету. Было прохладно... Лера зябко повела обнажёнными плечами. Отчего-то задерживали.
- Миледи... - внезапно раздался голос мажордома. - Вы замёрзли. Лорд Наместник просил вам передать ваш палантин, вы оставили его на кресле. Позвольте я помогу надеть...
Валерия увидела в руках слуги меховую накидку - очень красивую, из какого-то необычного удивительного меха с нежнейшими голубоватыми оттенками. Она улыбнулась. Надо же, запомнил цвет её глаз...
- Прошу прощения, но это не моя вещь. Лорд Наместник ошибся. Я приехала без неё, без неё и уеду. А вот и карета...
Вышколенный лакей открыл дверь, помог взобраться на мягкие сиденья, бесшумно закрыл дверцу и махнул кучеру. Карета тронулась. Лера с облегчением откинулась на спинку.
- Что я сделал не так? - хриплый голос лорда Наместника. Валерия вздрогнула всем телом.
- Вы всё сделали правильно, мой лорд. Просто я почувствовала, в какой-то момент, что волшебство уходит. Вот и всё. Я была безумно счастлива с вами этой ночью. Такой счастливой я не была уже очень давно...И мне просто захотелось сохранить это ощущение, ничем его не омрачая. Дело во мне. Не в вас, мой лорд. Спишите это на капризы беременной женщины.
- Я хотел показать вам сад, маркиза. Я его очень люблю и мне захотелось, чтобы вы его увидели и оценили. Там у меня есть ... моя гордость, моя забава...это я тоже хотел показать вам. Просто на какой-то момент я совершенно забыл, что мы не одни. Но, обижать вас я не хотел, миледи. Абсолютно. Мне не нужна очередная интрижка. В Объединённых Королевствах полно леди и не леди, готовых убить друг друга, чтобы пойти со мной... не только в сад. О их репутации я нисколько не забочусь. Но, ваша меня интересует.
- А мне интрижки не нужны совсем, лорд Наместник. Про меня и так ходит достаточно много слухов и сплетен. Они меня не волнуют и не беспокоят до тех пор, пока не начнут задевать мою честь и достоинство. Вот этого я не потерплю. Мешать себя с грязью я не позволю никому. Даже лорду Наместнику.
Больше Валерия ничего не успела сказать - она оказалась в его сильных руках, и даже не пыталась им сопротивляться, ей нравились эти руки на её теле... Такие нескромные, такие настойчивые, такие опытные и такие нежные...А его губы - они были везде. Лера плавилась под их жаром. Она продолжала молчать, упиваясь его страстью. Он осыпал жадными поцелуями её шею, плечи, ложбинку между грудями, влажным языком ласкал отвердевшие соски через ткань... Внезапно почувствовала его осторожные прикосновения у себя между ног. Она была готова застонать и отдаться ему прямо здесь - на подушках в карете... И вдруг...
- Как же это по-мужски! - хрипло выдохнула она. - Говорить о моей репутации и тут же лишать меня её. Вы противоречите сами себе, мой лорд... - она резко со всей силы оттолкнула его. - Если я говорю, что мне не нужны интрижки, значит они мне действительно не нужны... - её бесы начали приподнимать головы и осматривать поле для деятельности.
- Я не уйду... Я не собачонка, с которой можно поиграть, а потом выкинуть из кареты, от того что надоела, маркиза Аурэлия Блас Фернандес-Очоа де Альмодовар.
- О, лорд Наместник, не беспокойтесь на этот счёт. Из кареты уйду я. А вы продолжайте ехать и не отказывайте себе ни в чём. Не забудьте изменить маршрут, а то случайно окажетесь в моём доме. И не беспокойтесь на счёт болтливости моего кучера. Он нем. Правда от рождения. Я не настолько дика, чтобы отрезать людям языки себе в угоду и...
Его горячие губы украли остаток фразы и ...голова закружилась. Вот почему он медлил. Он сам этого боялся...Поцелуй в губы всегда решает всё. Волшебство либо получается, либо нет... Это когда ты глохнешь от бешеного тока собственной крови в ушах; это когда всё тело растворяется и его больше нет; это когда весь мир мгновенно сужается до одного единственного ощущения и ты умираешь в нём, зная, что воскреснешь ты тоже благодаря именно этому ощущению; это когда кто-то дарит себя, забирая тебя себе целиком и полностью, совершенно не желая этого делать... Это магия. Самая древняя. И если она случается с вами, значит вам повезло!
Валерия смотрела на него ошалелыми глазами и понимала, что от этого мужчины надо бежать... Бежать со всех ног и никогда больше не подпускать его к себе так близко. Ничем хорошим для неё это не закончится. Это она уже поняла.
- Поезжай домой. Выспись. Отдохни. И ничего не бойся... - внезапно карета остановилась. Он взял её холодные пальцы в свою тёплую ладонь. Очень нежно, почти невесомо сжал их и погладил. - Вот. Укутайся. Ты вся замёрзла... - и на Лерины плечи легли отвергнутые ею меха, какого-то экзотического зверя с нежнейшей голубоватой тональностью. Она хотела было возразить, но знакомая рука закрыла ей рот. - Это просто подарок, как моей подопечной в честь её дебюта. Прими. Это прилично. Просто я неправильно подарил его в первый раз. Но я научусь, обещаю.
Внезапно дверь открылась и он исчез. Карета продолжила свой путь. Внезапно Валерии стало страшно. К серьёзному появлению в своей жизни человека подобного масштаба она была не готова. Совершенно. А бежать ей уже было некуда... Этот найдёт везде.