Со своим мужем ты живешь 15 лет, но последние три с ним не разговариваешь.
Ты с ним переписываешься.
Вы не любили друг друга, но не могли разойтись из-за сына.
Однажды вы уже совершили эту ошибку, пару лет после его рождения.
Тогда, ваш ребенок еще больше закрылся в себе.
И теперь вы решили жить вместе снова, но не говорить больше друг другу ни слова. Так предложил твой муж.
-Мы не живем как раньше. Мы вечно спорим и на грани разрыва. Так не должно быть. У нас больной сын, мы должны быть вместе.
Ты стояла с чемоданами у дверей и снова хотела уехать. Твой муж развел руками и сказал:
-Мы не должны разговаривать друг с другом, причиняя боль. Обсуждая проблемы, мы только усложняем. Мы не должны произносить ни слова, обращаясь друг к другу. Но так, как живем вместе - общаться как-то должны...
И вы придумали систему записок на холодильнике.
Каждый день вы пишите записку в блокноте на холодильнике. Но только одну - не больше. Больше это диалог, а он не нужен; нужна лишь возможность что-то высказать. Каждому. Однократно.
Читаете записку друг от друга вы только утром.
Вот так ты живешь - в странном постоянстве.
Твой день начинается с будильника и заканчивается им.
Утром ты его затыкаешь, а вечером настраиваешь, чтоб утром заткнуть.
А рядом на твоей кровати, но под другим одеялом, просыпается муж. Он чистит зубы, умывается, читает записку на холодильнике и уходит на работу.
Он не целует тебя и не смотрит в твою сторону. Для него тебя нет.
Ты - никто. Ты - записка на холодильнике.
Года два назад, когда у вас все было хорошо, вы сходили к гадалке.
Гадалка сказала, "Нет ничего постоянного. Не будут и ваши отношения..."
А сегодня ты подходишь к холодильнику.
И ты берешь записку, написанную неровным, несвойственным твоему мужу почерком.
И ты понимаешь, что твой муж нервничал, когда ее писал. Что он должен был решиться, чтоб написать такое.
И ты читаешь вслух.
Ты падаешь и теряешь сознание.
Муж
Твое поведение продиктовано желанием понравиться.
И сегодня на той кровати, где когда-то занимался сексом с женой, ты уламываешь новую девушку с тобой переспать.
Ты даришь ей духи и целуешь ее.
И она - олицетворение счастья.
Ты трахаешь ее, и теперь олицетворение счастья - это ты.
Вы лежите на итальянской кровати, купленной отцом твоей несуществующей жены, и ты говоришь ей, "Ты мне очень нравишься, и мы бы с тобой могли быть вместе".
Она говорит, "Почему могли? Мы будем вместе! Мы должны быть..."
Ты улыбаешься и говоришь, "Кстати, у меня жена и ребенок. Я тебе уже говорил об этом? И ребенок страдает аутизмом".
Твое поведение продиктовано желанием вызвать отвращение.
И ты рассказываешь про свою жену.
Про то, что вы ни слова не сказали друг другу уже как полтора года, про систему записок на холодильнике. Про то, как ей изменяешь, чтоб хоть временно все забыть.
Рассказывая правду, ты очищаешься от лжи.
Твое поведение продиктовано желанием раскаяться. Забыться в правде.
Ты говоришь, "Я не могу ее бросить, у нас ребенок".
Ты говоришь, "Я не могу не изменять, так как не могу ее бросить".
Жертва семейных обстоятельств - это о тебе. Ты рассказываешь о гадалке.
Ты говоришь, "Я хочу все изменить, но не могу. Я сам не могу ее выгнать, хоть и порой хочу".
Твоя любовница уходит на кухню и возвращается с бутылкой водки. Она говорит, "Выпей".
И сегодня ты напиваешься.
Уходит любовница, приходит с работы жена - цикл восстановлен.
Жена не смотрит на тебя; она готовит еду и идет спать.
Ты ложишься рядом и слышишь ее дыхание.
Она лежит к тебе спиной, и твоя рука тянется вперед ее коснуться, но ты этого не сделаешь.
Ты знаешь, что так нельзя.
Ты уверен, что она не спит, но все, что ты делаешь, это смотришь на ее спину.
И так каждую ночь.
Она протягивает руку и выставляет будильник.
Все, что тебе остается сделать - это заснуть. Ты закрываешь глаза и засыпаешь.
Где-то сквозь пелену ночи ты ощущаешь, как твоя жена тебя ненароком касается, но ты не открываешь глаза.
И вот яркий свет, утро.
Ты встаешь, моешься, принимаешь аспирин. Продираясь сквозь головную боль, чистишь зубы и идешь к холодильнику. Ты видишь место для своих записок и, видимо, ты был слишком пьян - ты не узнаешь свой почерк.
А ниже в блокноте записка от жены.
В ней написано: "Когда мы с тобой в кровати, иногда я хочу тебя коснуться".
Внизу мелким почерком дописано, "А иногда я хочу, чтоб ты умер".
Еще ниже, "P.S. Купи домой яйца и молоко".
Ты возвращаешься в спальню и одеваешь костюм.
Ловишь случайный взгляд жены и отводишь глаза в сторону. Она виновато откашливается и уходит в ванную.
В этот вечер ты возвращаешься с работы. Тебя преследует чувство, что ты один.
Ты всегда один, но сегодня ты твердо знаешь - что-то необратимое произошло.
И впервые за полтора года ты читаешь записку в тот же день, а не утром следующего дня. Ты бежишь к холодильнику и открываешь блокнот.
"Я так и знала. Это к лучшему... Когда я прочитала, что ты написал, то лишилась чувств. Хотя как их можно лишиться? Их никогда и не было....
Я даже забыла, как звучит твой голос.
Я согласна, но сына я забираю с собой. Я ухожу. Не ищи меня - ты меня не найдешь, и не пытайся даже. Прощай.
P.S. Сыр можешь не покупать".
Ты рвешь блокнот и бьешь кулаком по холодильнику. Твое поведение продиктовано желанием причинить боль.
Ты - продукт своих идиотских желаний.
Алло, ты меня слышишь? Я вроде как про тебя рассказываю.
Я уже говорил, что тебя трахают и тобой пользуются?
Сегодня тебя привозит мужчина домой.
Он галантен и учтив. Добр и мил.
Он понимает, что приходиться довольствоваться романтикой, пока нет секса.
Из-под кровати на которой ты внезапно оказалась, он достает сверток. В нем дорогие французские духи.
И ты отдаешься.
Вы занимаетесь любовью, и ты счастлива.
А потом он сидит на кровати и смотрит на тебя. Тебе хорошо.
Он говорит, "Ты мне очень нравишься, и мы бы с тобой могли быть вместе".
И ты удивлена, ты спрашиваешь: почему могли бы, а не будем.
Он рассказывает про жену и про сына. Про записки на холодильнике.
Ты слушаешь и с каждым словом внутри умираешь.
Он говорит, что не может бросить жену из-за сына.
Он говорит, "Но мы как-то мы с женой были у гадалки, и она сказала: Вы расстанетесь, и ничто не в силах это остановить. Но у нас получилось. Мы же вместе..."
Ты смотришь на тлеющую сигарету в пепельнице и спрашиваешь, "Неужели вы прямо так ни одного слова не говорите друг другу? И только записки раз в день пишите?"
И он говорит, "Да. Я хочу все изменить, но не могу. Я сам не могу ее выгнать, хоть и порой хочу".
Тогда ты хочешь помочь. Ты была свидетель, теперь ты участник - ты хочешь внести свой вклад.
Тебе только что дали зеленый свет.
Ты проходишь на кухню и открываешь блокнот.
На сегодняшней дате мужским почерком написано: "Надя, нас пригласили в гости, но я сказал, что мы не пойдем. Сказал, что ты больна. Кстати, как ты? Вчера у тебя был кашель..."
Те слова, которые Надя должна была завтра прочесть.
Ты полностью зачеркиваешь текст и выводишь свои буквы. Они неровные и более крупные.
Ты пишешь: "Уходи от меня. Я тебе изменяю и не люблю. Я не хочу тебя больше
видеть. Никогда".
В холодильнике ты находишь бутылку водки и приносишь ему.
Он пьет и продолжает рассказывать про гадалку.
Гадалка сказала, "Вам помешает третий..."
Гадалка сказала, "Ты будешь несчастлив с любой. Такова твоя судьба".
Гадалка сказала, "Когда любовница будет женой, она полностью повторит судьбу жены прошлой..."
И тебе становится страшно. Ноги начинают дрожать и ты садишься в кресло.
И вот когда он пьян, и с трудом двигается - тебе пора. Ты встречаешься с его помутневшим взглядом и говоришь:
-Думаю, завтра от тебя уйдет жена.
И он смотрит на тебя так, словно мгновенно отрезвел. Он улыбается и тихо-тихо говорит, словно боится, что его услышат: