За речью президента следует бой курантов. Наполняют бокалы, улыбаются, с надеждой смотрят в будущее.

Так бывает каждый год. События повторяются, лица стареют, одежда меняет покрой и цвет.

Дачный домик с темной треугольной крышей и окнами во всю стену. Два этажа. Яркие фонари гирлянд. Пушистая ёлка до потолка, покрытая искусственным снегом. Пылающий красными языками камин. Две курицы с аппетитной корочкой по разным краям стола. Пестрые майонезные салаты. Пузырики шампанского. Мартини.

Все повторяется из года в год... вечный круг...

Но в этот раз рядом со мной не сидит моя сестренка Лада, она дальше на одного человека. И этот человек сейчас - весь я. Она моя невеста. Имя ей - Виктория. Она моя победа. Я долго к ней стремился. Я ошибался, я за нее боролся. Но на то я и родился рыжим, чтобы, в отличие от большинства, добиваться.

Иногда кажется, что я с самого начала знал. что она будетмоей, но придумывал мнимые преграды. Такое смешанное чувство, когда ты достиг чего-то и остановился. А жизнь? А жизнь все еще вертиться вокруг тебя, но не ты в ней. Ты как стоп-кадр. Странное чувство. Боязнь включить кнопку "play"...

Вика - высокая, темноволосая, в ней есть что-то детское, особенно в лице, особенно, когда она хмурится, но в общем, довольно незаурядная. Манера краситься, одеваться... что-то в ней есть. Загадка. Эти длинные шарфы, волочащиеся по полу, яркие черные глаза, кольца в ушах. Желтая, красная, оранжевая...

Вика магически притягивает таких, как я. Какой я? Я ее принц. Моя ли она принцесса? Нет, только королева.

Запах мандаринов, включенный плазменный телевизор какой-то нашумевшей фирмы, родные лица и я, весь окутанный мыслями о ней. Влюбленный по самые уши. Остановившийся.

И вот опять слова президента. Одно и то же из года в год, даже не пытаюсь вслушаться.

И вот опять бой курантов. В голове всплывает смутное воспоминание старого советского фильма... деревня, рассвет, бой колоколов...

Все по плану... и так... разливаем шампанское...

Опять чувство, что кто-то удлиннил секунды...

Звон стекла. Настолько резкий...Порыв ветра. Настолько пронзительный... Какое-то странное существо. Вьющиеся волосы, кровь от битого стекла на лице, клочья легкого синего шелка. Бледные губы, сильный взгляд, женственные плечи, крупная родинка на левом...

А оно подходит ко мне, это странное создание. Оно целует меня, и я не вижу уже ничего. Я не понимаю, я знаю что это сон, я щипаю себя за руку... не чувствую ничего, только кожа моя ощущает дыхание мороза из разбитого окна, но я чувствую только воспоминание этого поцелуя, этого чувства вне меня. Родители что-то кричат, надрывно и дико. В круговороте я выхватываю улыбку Ладки, такую милую детскую улыбку, словно мое состояние души отражается в ней. Потом я вижу, что Вика кричит, но я ее не слышу, даже не пытаюсь...

Существо берет меня за руку и выводит на мороз... а мне не холодно. В рубашке и в джинсах, в одних носках на босую ногу, в новогоднюю ночь в Подмосковье. И идет рядом она - нереальное видение - беловолосая, синие глаза, голые плечи, шелковые ткани, обвивающие тело, и абсолютно босые ноги.

Она держит меня своей маленькой ручкой, такой маленькой и тонкой, даже создается впечатление, что она ребенок...

Вика лишь секунду всплывает в моих спутанных мыслях, и тут же исчезает, как пройденный этап.

Мы заходим в маленький дощатый домик. Я уже когда-то его видел, но мне казалось, это заброшенная хижина какого-то старика, может быть уже давно умершего, не оставившего наследников.

В домике сразу проваливаюсь в тепло.

В комнатах - плавучий свет, создаваемый тысячами свечей.

Широкий полосатый матрас.

Мы ложимся. Мы ничего не делаем. Только переплетаем руки. Это так здорово - захватывать своими пальцами чужие...

И мы молчим... надо ведь дать слово пламенеющим свечам...

Новогодняя ночь... вместо поздравлений и мишуры...

За окном сыпет снег хлопьями, белыми, пушистыми кристаллами...

Словно каждый из нас находится в капсуле из стекла, мы протягиваем руки, но до тел не дотрагиваемся - они слишком священны сейчас - в снежные минуты новогодней ночи... я не существую, и она не существует. Существуем мы.

И мы... мы теряемся... теряемся в бездне этих новых ощущений...

К утру я падаю в сон...

- Не знаю я, куда она исчезла, НЕ ЗНАЮ!!! - я перехожу на крик, хотя и не со зла - Ладка, мое спасение в этом мире, что бы я без нее делал....

- То есть вы были вместе. На одном матрасе. И ничего?..

Она слишком еще мала. Она и вправду верит, что если двое в кровати, то секс неизбежен.

- Да, ничего.

Какая потрясающая ночь и какое отвратительное утро!

Я проснулся в дощатом домике на матрасе, кругом ни души, нет ни одной свечки, хотя мне казалось, их несметное количество... Запах хвои и пепла...

Красавицы в шелке тоже нет, есть только картинка, нарисованная углем. На ней я и подпись: "Твое вдохновение". Очень красивая вещь. Когда я взял портрет в руки, почувствовал, что дотронулся до чего-то более высокого, прекрасного...

Теперь эта набросок закрыт в небольшую стеклянную рамочку и поставлена на табуретку у небольшой холостяцкой кровати.

- Лад, понимаешь, я такие моменты не побоюсь назвать любовью, потому что мы живем ради любви, ведь так?

Кивает головой. Милое, смышленое создание.

- А я живу ради таких моментов, как эта новогодняя ночь.

У Лады длинные русые волосы, она заплетает косички, и они немного вьются.

- Так дай я все расставлю по полочкам: ты сбежал с новогоднего вечера в кругу семьи и твоей будущей жены ради одной ночи со странной девушкой без секса и слов?

Как у нее получается все переворачивать с ног на голову? Это было нечто большее, определенно нечто большее!

Хотя реальность и правда такая. Как бы я не пыталяс ее переспорить, по земным правилам все так и было, но кто сказал, что правила существуют только земные??

Вика меня не простит, в ней слишком много гордости и самолюбования для этого. Только теперь я понял, что с ней меня ждала серая реальность, она бы никогда не устроила такого фейерверка чувств, как моя "шелковая красавица". Мечту-Вику я создал сам, чтобы было, о чем мечтать. А теперь реальная мечта пришла ко мне сама.

Прошел год. Я одинок. Не то, чтобы у меня не было девушек. Они есть, но то ли я стал слишком требователен, то ли и вправду они все безлики, как это было у Пушкина: " ... как эта бледная луна..."

Я изменился. Так и живу с Ладкой. Она поступила в свое Щукинское и спит и видит себя на сцене. Я рад за нее, хотя еще больше я рад тому, что комнаты у нас с ней разные, и пересекаемся мы только на кухне. Дело не в том, что я люблю ее, просто я стал больше ценить одиночество.

Я слишком часто вспоминаю прошлый Новый год. Это просто наваждение какое-то. Я понимаю, что ничего тут не сделаешь...

Ладка говорит, что я ДОЛЖЕН был взять ее координаты.

Я у нее всегда должен. Старший брат должен оставаться старшим братом, примером. А она меня учит...

Неприятно сознавать, что это некогда сопливое создание теперь лучше меня в чем-то разбирается.

Предновогодняя мишура с подарочным ажиотажем меня успела утомить. Пробки, люди с пакетами, пусть на их лицах улыбки, но их так много... перенасыщение какие-то. Около десяти вечера. 31 декабря. Я сижу дома, и жду, когда Ладка соизволит позвонить. Она сегодня ночует у подружки ( якобы), и обязалась сообщить мне, все ли в порядке. Она младше на 7 лет, а я чувствую себя ее папой. Родители оставили ее на меня в Москве, выбрав спокойную жизнь в провинции. Я люблю ее, но иногда ее присутствие очень сковывает.

Звонок. Тили-тили-тин. Тили-тили-тин. Пронзительный звук, от которого вздрагиваешь.

Поднимаю трубку.

- Ну что так долго?

Мой голос очень резок. Я собираюсь пойти к друзьям, а вместо этого жду звонка своей сестренки -шалопайки!

- Прости...

Я застываю. Я не знаю этого голоса, я не слышал его до этого, но безошибочно могу сказать, кому он принадлежит.

- Мое вдохновение?

- Свечи, шелк и разбитое стекло.

Я молчу. Мне впервые в жизни страшно. Я не знаю, что сказать. Я обрадован, удивлен, ошеломлен и парализован приливами всех чувств сразу. Я хожу с трубкой по комнате. Она выжидает.

- Ты...

- Загляни в почтовый ящик.

Короткие гудки.

Я быстро накидываю куртку и надеваю зимние ботинки, просто слетаю с лестницы ( живем мы на третьем этаже) к почтовому ящику.

Открываю ключом, не сразу могу вставить ключ в скважину.

Выпадает письмо. Белый конверт без марки со штампом. Значит, оно было доставлено не почтой. Значит, она была здесь!.. Откуда? Как? Как она узнала?

Открываю. Пальцы дрожат. Что это такое - у взрослого мужчины дрожат пальцы! Длинные какие-то секунды стали... длятся вечность.

На пыльные ступени лестницы слетает из рук билет. Билет на самолет.

Вылет - через полтора часа! Что за черт! Благо, до аэропорта ехать полчаса...

Беру такси. Через двадцать минут на месте. Самое удивительное, что я даже ни на мгновенье не задумался остановиться и сказать себе: "Что ты делаешь?"

Влетаю в помещение... багаж?.. нет багажа.. куда?... Контроль? Проверяйте, проверяйте! Да, нет багажа...

Выхожу к взлетной полосе. Автобус к самолету... шумы...

Так куда я лечу? Египет? Боже мой...

Вдруг скользящий взгляд замирает на человеке, стоящем у автобуса.

Волосы собраны в аккуратный пучок, красное замшевое пальто, ярко накрашенные глаза и маленькая дамская сумочка. Что-то неуловимо близкое, знакомое. Я не сразу понимаю, что это ЕЕ глаза.

Она берет меня за руку и уводит от автобуса. Несмотря на мороз, рука ее теплая, мягкая... С неба пушистым мхом сыпет белый снег. Он падает ей на пальто, на ресницы, я даже не замечаю поначалу, что мы стоим, обнявшись, на взлетной полосе... новогодняя сказка, уже вторая за мою жизнь, нечто выходящее за рамки...

А потом я целую ее, целую и не могу оторваться, потому что ждал этого слишком долго...

Она отстраняется.

- Почему? Почему здесь?

- Ты еще не понял?

Она смотрит и улыбается глазами: зрачками, лучиками глаз и даже снегом ресничек...

- Я тебя люблю.

Это говорю я. Даже не знаю, зачем. Потому что такие фразы говорят в какой-то момент, который в них отражен, как в зеркале, словно отсканированные чувства вылились в простую фразу.

Она целует меня.

Я отвожу лицо и смотрю на нее, не в состоянии направить свой взгляд куда-нибудь еще.

"Какая красавица"

- Ты будешь меня любить, когда наши встречи не станут буднями, а будут предвестниками праздника... Нового года...

Я отстраняюсь.

- Нет, ты теперь моя, ты слышишь? Все! Теперь мы всегда будем вместе, что за бред?..

Она своим пальчиком с накрашенным ноготком останавливает мой бессвязный поток речи.

- Я знаю, поверь мне. Любовь невечна. И я нашла способ ее продлить. Ею просто нельзя злоупотреблять.

У меня больше нет слов. Я понимаю ее мысли, но мне так не хочется, чтобы они оказались правдой...

Смотрю на часы, и понимаю, что минуту назад наступил Новый год. Поздравляю ее, улыбаюсь. Еще что-то говорю. Но я больше не с ней, я больше в своих мыслях, где я и она вечно вместе... Она смеется, Мое Вдохновение...

Я не хочу ее терять. Я не верю, что она моя только здесь, в пыли белого снега, в шуме взлетающих самолетов, в просторах и пространствах, в горизонталях и вертикалях любви на час... что-то во мне стало много от романтика.

Мы направляемся к выходу. Нет.. не хочу... рано...

Но она тянет за собой. Улыбается стрелками глаз.

Мы выходим из здания аэропорта, медленно, держимся за руки, словно боимся потерять какие-то нити... я хочу поймать такси, как вдруг она поворачивается, берет меня за кончики пальцев и говорит срывающимся шепотом:

- Я уйду, но я обязательно вернусь. Я тебе ничего не запрещаю, и не жду от тебя ничего. Но я разрешаю тебе ждать. Меня зовут Аня.

Она называет мне свое имя. Никогда еще звук чьего бы то ни было имени не вызывал во мне такой шквал эмоций. Я был ей благодарен за этот самый дорогой новогодний подарок - страшно, да и странно подумать! - просто имя...

Она отпускает руки, поворачивается, и пытается уйти. Я обхватываю ее талию, притягиваю к себе, целую и отпускаю. Почему? Так надо. Я это чувствую. И юлой в голове у меня крутится имя... такое простое для такой сложной девушки...

- Мой брат - идиот.

Как же она бескомпромиссно это говорит!

- Я просто уважаю ее чувства.

- Какие чувства, ты рехнулся? Каждой девке хочется любви, чтобы постоянно были рядом с ней, ей просто кто-то давно сделал больно, и такими поступками она кричит тебе: "Останься, забери меня!"

Восемнадцатилетняя сестра. Уже совершеннолетняя, но напрашивается фраза: "Устами младенца глаголет истина".

- Может быть...

Лада всплескивает руками. Она чувствует себя взрослой, а я ощущаю себя ребенком. В любви так всегда. Наверное...

Я никогда не любил никого, кроме сестры. Привязывался, обожал, боготворил, но постоянного четкого ощущения любви к кому-то не испытывал. Возможно, она и вправду одна... и хочется думать, что я люблю Аню. Хочется, потому что красиво это, как и последние праздники, - любить кого-то... страдать по кому-то. Да я-то и страдать?? Удивительные вещи. Как людей меняет Новый год!!!

- Может быть, может быть, ты стал какой-то аморфный, честное слово! Леш, ну где тот покоритель женских сердец? Где тот рыжий наглец?

Я смотрю на нее, но будто бы сквозь. Просто сквозь черты ее проступает красное пальто.

- Когда была Вика. Мне казалось, что я нашел. Мои поиски завершены. Я могу успокоится, и больше не гоняться за удачей. А потом... и я снова на перепутье, но другого уровня. Я повзрослел. И не говори мне ничего, Лад, тебе не понять.

Обижается. Считает, что все в жизни уже понимает. Никто не может понять жизнь от начала до конца - это просто утопия. Но не стоило этого говорить, ведь я обидел сестренку.

Вспоминаю взлетную полосу. Широкие ленты асфальта, небо и назойливое жужжание двигателей.

"Я буду ждать, Анечка, буду"

Проскальзывают мысли, что может и не Аня она вовсе. Просто сказала мне первое имя, пришедшее в голову, а, может, и не говорила она ничего совсем, просто ветер насвистывал что-то, и мне показалось...

Иногда наши мысли становятся до того абсурдными, что начинаешь улыбаться своим глупостям.

А Лада права, надо было что-то сделать. Но что уж теперь говорить. Буду ждать.

Прошел год. Год долгий, год скучный, год, в котором было больше кофе, чем коктейлей, больше унылой работы, чем цветных снов. Кстати о снах: они разучились мне снится.

Странно, но факт. Неужели я действительно стал, как выражается Ладка, "как все". Я же рыжий! Я же крайний! При мне все должно быть как нельзя лучше! Я должен задавать тон!

Но что-то не так... депрессия, что ли?..

За год Ладка повзрослела.

Водит к себе в комнату мальчиков. Я не препятствую, но незаметно для нее этих мальчиков серьезно обрабатываю. Надо сказать, что несмотря ни на что, мальчики в основном хорошие, в основном ровесники, в основном намного порядочнее моей распутной сестрицы. Недавно запретил ей одевать красные колготки сеточкой. Мотивировал, что она в них как шлюха.

Обиделась. Пусть. За то остынет, подумает и поймет.

Сказала, что может иногда и ведет себя как шлюха, но это все же лучше, чем, как я, мечтать о недоступном.

А я мечтаю, потому что я романтик. Я уже признаю это, хотя год назад такие мысли я счел бы кощунственными, но довольно забавными.

Как обычно иду с утра за хлебом в булочную за зеленой дверью в соседнем доме. Там нет даже вывески, единственный знак, по которому можно найти этот замечательный магазинчик - свежий и невероятно знакомый каждому запах зарумянившегося теста.

- Вам как всегда? - улыбается золотыми зубами пожилая женщина.

Я киваю.

Она протягивает пакет с батоном, и вдруг достает из кармана какую-то бумажку и вкладывает мне в руку.

- Вам просили передать, - она подмигивает мне.

Я выхожу, разворачиваю бумажку. Чувствую себя не в своей тарелке.

" Это я. Красная помада, взлетная полоса и поцелуи на ветру.

Дом 35. Крыша. За час до Нового года жду"

Дарю Ладе квартиру на расхищение.

- Только не трогайте мои диски!

- Да кому нужен твой Джимми Хендрикс!!

Забываю, что компания у нее попсовая, им бы Фабрик да Смэшей...

Странные люди, гонятся за обыденностью. А мне всегда не хватало чего-то остро нового...

Беспокоюсь. Сердце бешено колотиться, как у восьмиклассницы на первом свидании.

Не знаю, за кого я переживаю так - за сестру или за себя... наверное, больше за нее, иначе просто стыдно подумать...

Я на крыше уже за два часа до нового года.

Принес шампанское. Принес фруктов. Они, правда, замерзли и покрылись инеем. Бананы, мандарины и хурма.

Снег сыпет праздничной ватой.

Появляется она.

Ослепительна. На ней вечернее платье, волосы накручены, на них много блеска, но выглядит шикарно.

- Ты красавица!

"- Алексей, ну как ты мог произнести такую банальщину!

- Да ладно, это же прописная истина, ее нельзя никак сказать по-другому!

- Можно! Теперь она в тебе разочаруется.

- Нет!

-Да!

-Нет!

-Дурак ты!

-Иди знаешь куда!!!"

Дожил - мое "я" ругается со вторым моим "я""

Аня улыбается. Блестки на волосах играют с моим взглядом так же, как и лучики у ее зрачков. Мое вдохновение.

- Ты принес шампанское?

Киваю. Показываю марку.

- А ты не хочешь узнать, откуда я взялась?

Киваю. Блин, сегодня я просто китайский болванчик! Просто когда я чем-то очарован, мне легче наблюдать, чем выражаться.

На самом деле я давно задавал себе вопрос, откуда она взялась, и сколько не копался в памяти, не мог вспомнить не то, что ее, но и просто похожую на нее... ну хоть одну...

- Я люблю изучать людей в метро. Ты ехал в вагоне, ты сидел у входа, потом уступил место пожилой даме в синем пальто. Ты о чем-то думал. Потом достал блокнот и начал записывать. Я сначала не видела, что именно, а потом человек, отгораживающий меня от тебя, вышел, и я поняла, что ты пишешь ноты. Потом ты закрыл блокнот, и я увидела написанное на нем имя и фамилию. Я уже хотела начать разговор, как вдруг ты вышел, так и не посмотрев на меня...

Я слушаю ее, и не верю.

Правда, не верю.

Я не езжу в метро.

Может было пару раз... а ноты...

Ноты - моя слабость, я пишу их, когда в голове зарождается мелодия, обычно не вовремя, а потом рассматриваю блокнот, и не понимаю, откуда это взялось. Просто не помню.

Вдохновение ли? Мое Вдохновение? Где связь?

- А потом?

Она поправляет волосы.

Она прекрасна, почему я ее не заметил? Эти волосы, эти глаза, эпитетов не подберешь, восхищает, словно море, увиденное впервые...

- Тогда я поняла, что ты тот человек, который мне нужен.

"Я ей нужен? Непохоже"

И вдруг я понял, что эти мысли сказал вслух. Просто произнес, с ней я привык не ограничивать себя рамками.

Аня смотрит на меня из-под накрашенных ресниц.

- Ты мне нужен, правда.

Берет меня за руку. Странный жест... не любви, не дружбы, но крайней близости. Близости душ.

- Как ты думаешь, зачем я позвала тебя сюда?

Пожимаю плечами. Сегодня ее черед говорить. А я буду недовольным китайским болванчиком.

- Над головой - только небо. Шаг в сторону - шаг от жизни. Все сконцентрировано только в этой точке, где я и ты. Я создаю любовь.

Киваю. Она создает любовь, так зачем здесь я? Словно это ее маленькая сцена, где она разыгрывает шикарный спектакль с одним актером. Но почему единственным зрителем сего шедевра оказался я?

И почему я так зол на нее?

Потому что знаю, что она уйдет, а я не смогу ее остановить. Вот она здесь, но еще час или два и исчезнет все.

- Мы создаем любовь. Ты понял?

Киваю. Да что ж это такое! Как очарованный ее ресницами болван! Накладной бред! И вся она - бред. Она моя галлюцинация. Как такой пленительной девушке не захочется уюта, тепла, долгих отношений? Просто мне хотелось встретить что-то такое, вне земных правил, вот я и придумал ее. Сейчас ущипну себя, и проснусь.

Щипаю. Еще щипаю.

- Я реальность.

И зачем это говорить? Я не знаю о ней ничего, а она читает меня - меня! - как раскрытую книгу.

Злюсь на себя. Злюсь на нее. Злюсь на Ладку.

Шампанское у меня в руке. Эмоция волной ударяет в сердце и я с силой разбиваю праздничную бутылку о пол крыши. Летят осколки, льется сладкая вода. Никогда больше не буду пить шампанское. Горечь сладкого разочарования. Ухожу с крыши, спукаюсь по ступенькам, торопливо и без единой мысли в голове..

Новый год встречаю дома, среди незнакомой попсовой молодежи.

Лада пьяная, даже не очень злится, что я помешал ей. Хотя не думаю, что это важно - в малиновые головы уже ударили первые бокалы, и вопросы "Кто?", "Где?" и "Зачем?" теряют актуальность.

Сестра уединяется с одним дружком в комнате. Мальчик классический, жаль, что Лада тратит свою Новогоднюю ночь на такую обыденность. Ко мне пристают ее подружки. Маленькие бестии. Накучерявились, накрасились, затянулись в тугие открытые маечки и думают, что богини. Богиня одна...

Выходит сестра, зовет меня поговорить.

- Почему пришел?

- Ты была права. Она просто нереальна, и все.

- И все?

Я вижу, что глаза у нее еще пьяные, но мне приятно, что пьяной даже она обо мне не забывает.

- Ты еще больший идиот, чем я думала! Лешка, немедленно найди ее, чтобы я ее увидела через час здесь? Ты понял? Ты понимаешь, я в тебя верю...

Да что за бред, во что тут верить. Давно я перестал быть тем рыжим-крайним, вечный холостяк...

Выхожу на улицу, без куртки. Пусть мороз пройдет по всем моим косточкам, чтобы я взбодрился...

Аня. Стоит у подъезда и курит. Лицо зареванное, тушь потекла, снег намочил укладку. Жалкое красивое зрелище.

Понимаю, что если сейчас же не поднимусь с ней наверх, то убью себя на следующей же неделе. Лучше сегодня же.

- Что стоишь?

- Думаю. - голос точно замученный котенок мяукает.

- Пойдем.

Выкидывает бычок, поднимается на пятый этаж за мной по лестнице. Выгоняю всех из квартиры, чтобы шли гулять, "Погода хорошая".

Все уходят минут через 10.

Это время мы сидим на кухне и тупо друг на друга смотрим.

Вокруг шумные драки, пьяные поцелуи и атмосфера веселости, а мы как замороженны... снова в капсулах.

Когда все уходят, на нее вновь накатывают слезы, и сквозь всхлипывания я слышу:

- Я хотела устроить тебе праздник... я не знаю... ты... бросил... а я осталась...

Хватаю ее в охапку и волоку под горячий душ. Под холодным простудится.

Целую. Смеется.

Теперь я устрою ей праздник.

И вдруг понимаю, что не знаю о ней ничего. А еще понимаю, что мне это не нужно. Я люблю ее.

Несу в комнату. Кладу на Ладкину кровать - широкая и мягкая - не то, что моя.

Незабываемая ночь...

- Мне не нужны границы. Я свободная птица. В клетке умру.

- Я не буду сажать тебя в клетку.

- Я вижу в твоих глазах, что будешь.

- А я вижу в твоих глазах, что ты хочешь остаться.

Вернулись Ладка с друзьями, я запираюсь в ее комнате, и вдруг понимаю, что не отпущу Аню ни за какие деньги. Она будет со мной сегодня. Она будет со мной завтра и навсегда.

Нет смысла. А нужен ли?

Ладка стучится в дверь. Открываю глаза. Лучик зимнего солнца не пробивается сквозь толщу занавесок, как летнего, но свет его виден, я чувствую, как он отражается от белых сугробов.

Осматриваюсь. Необычно просыпаться у Ладки. Такой уют...

Аня лежит в углу комнаты, прислонившись боком к стене. Странная, нездоровая поза. Свернулась, точно от боли.

Открываю Ладке, но даже не смотря на нее, не могу оторвать глаз... не понимаю... все мешается...подхожу к Моему Вдохновению...

Не сразу замечаю упаковку таблеток. Пустую.

Маленькая коробочка - хоть бы одна капсулка!... Падаю к телефону, пальцы и голос превращаются в эмоции.

Мигалка Скорой. Воспоминание старого голливудского фильма. Там все было хорошо в конце... или кто-то все-таки умер?

Она уехала. Ее увезли. С ней все будет в порядке? Да. Нет. Не знаю. Надеюсь. Собираюсь ехать вслед за ней.

Новгоднее шампанское напутало все события, я не помню слов и не помню мыслей.

Хотя какой в них толк, когда миром правят чувства.

Лада сидит в комнате и ревет.

Подхожу, осторожный шаг.

- Что такое?

Обнимаю сестренку, чувствую, что нужен ей.

- Я хочу быть, как она!

Лада поднимает глаза и в упор глядит на меня. Наглость смешивается с отчаянием.

- Почему?

Обнимаю ее еще крепче. Прижимаю к сердцу - она самое дорогое, что у меня есть.

- Она не такая как все. Но обычно не такие как все часами сидят в библиотеках, или разговаривают сами с собой, или еще чего, а она просто видение, не привязывает и не привязывается сама, она влюблена в свободу...

Я не понимаю ее. Моя сестренка из попсового общества, яркая куколка, казалось бы довольная постоянными вечеринками, непостоянными мальчиками и модными джинсами-капрями в шкафу.

- Ане надо лечиться. Это маниакальная жажда свободы... и не зачем это такой милой девчонке, как ты! Ты же у меня совершенство...

- Она тебя любит, дурак ты!

И в моей голове постепенно складываются все звенья.

Лада просто озвучивает то, что пронеслось вихрем по моим мыслям:

- Она поступает так, чтобы любовь у вас была долгой и крепкой, не разменялась на бытовые мелочи, она просто боится тебе надоесть!..

Сестра больше не плачет. Словно все ее слезы исчезли вслед за словами.

А я внезапно вспоминаю тот день - как свет неожиданно ударившей молнии освящает в памяти день, когда я ехал в метро...

Машина сломалась, тогда я был с одной рыжей девчонкой Юлей - ничего особенного, просто веселая, но обычная.

И мы поехали в метро. Я ее провожал. Сидели. Разговаривали. Пустое все, пустое... Она сказала, что я не обращаю на нее внимания. Вагон остановился, мои слова были хорошо слышны:

- Да ты просто надоела мне! Ты понимаешь, что мои чувства просто умерли, как надоело постоянно на тебя смотреть!!!

Я был зол на нее, и я устал. Устал от однообразия. Она всегда такая красивая, с иголочки, куколка, одним словом.

Даже ни разу не видел ее не накрашенной. И разозлился.

Наверное, из-за злости этой я и не заметил Мое Вдохновение... а потом, когда Юля вышла, написал ноты в блокнотик, ноты моего разочаровния, ноты тоски.

Я прибегаю в больницу. Коридоры, коридоры, кабинеты...

Волосы прилипают к лицу, мне жарко. Влетаю в палату, сбивая медсестру, извиняясь или здороваясь, или пытаясь сделать и то, и другое...

- Аня!

Оборачивается ко мне. Глаза мутные.

- Аня, я не хочу с тобой расставаться!

Вздыхает. Тяжелый грудной вздох, который просто распиливает меня от боли. Аня, Аня, ты себе не представляешь, как мне сложно подобрать слова!

- Надоедают только подделки под чувства, а Настоящая Любовь... она только крепнет с каждым часом, проведенным вместе...

Аня поворачивается лицом к стене, словно в поиске ответов на незаданные вопросы.

- А ты веришь в вечную любовь?

Я не верю. Я не верю. Я хочу верить. И сейчас ей нужна правда.

- Я верю в долгую любовь, а не каждый год по три часа!

Жестокая фраза, но какая правдивая!

Она поднимается, садится на край кровати и протягивает ко мне руки.

У нее чистое лицо, мечтательные глаза, сухие, но не бледные губы.

Волосы примялись, но еще вьются.

А глаза у нее голубые.

Она улыбается. Улыбается, как Мона Лиза, я даже не знаю, как трактовать такую ухмылку...улыбку...

Терпеливо ищу в этой обычной девушке ту, в которую я был влюблен. Влюблен без памяти. Влюблен без остатка. Влюблен всеми банальными словами и мыслями пустой романтики. И не нахожу.

Я не люблю ее. Я ее не знаю.

Все эти мысли проходят тяжелым потоком через мое сознание. А сердце молчит. Не больно терять то, чего не было, не больно иллюзии менять на реальность, если в сердце больше нет места иллюзиям.

Она словно читает мои мысли и шепчет:

- Иди, иди, я больше никогда не приду, я не потревожу, строй свою жизнь сам, и прости, прости...

Холодными ладонями она скользит по моим плечам, потом ложится и поворачивается к стене.

Я ухожу. Я хочу уйти. На меня давит больничный запах и холодные воспоминания прикосновений. Я разгадал все загадки. В любовь я больше не верю.

Бокалы, бокалы, куранты...

Я сижу на скамейке в парке и хмуро глотаю какой-то энергетический напиток.

Не могу заново научиться следовать новогодним традициям, однажды выпав из привычного ритма, в него я больше решил не возвращаться.

Я не хочу ее благодарить, она только указала путь.

Хорошо, что все это случилось.

Хорошо, что я нашел себя.

И как хорошо, что больше я ее ни разу не видел.

09.11.04