Дартаньян Эльвира Георгиевна : другие произведения.

Моя Трансильвания

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    с кем поведёшься, от того - и так понятно. Но всё познаётся в сравнении, и только пожив в окружении людей нестандартных взглядов, ну и прочего, начинаешь задумываться - где же лучше? Но выбор сделан. Осталось только вспоминать как это было в созданном нами мире - ТрансИльвании
  Они шли одиноко и потерянно среди неотступно следующей и теснящей со всех сторон толпы. Тонкая рука одного крепко сжата в ладони другого. Они не смотрят друг на друга, но думают одно и тоже, без договорённости. Сейчас они перейдут дорогу и сядут в свой великолепный "Форд", где один из них тут же поднимет матовое стекло, спокойно повернёт ключ зажигания и и мягко, словно устало, опустит руки на руль. Второй же долго будет смотреть в окно и ничего не видеть, погрузившись в свои мысли. Потом на его губах зародится улыбка, рука потянется в бардачок и достанет оттуда тюбик алой помады. Лобовое зеркало сослужит верную службу, и в глазах засияет довольство. Яркая теперь улыбка моментом пробудит тёплый ответ на бледном лице его спутника.
  Такими я видел их последний раз и запомнил на всю жизнь. Мне было тринадцать, и более наши пути не пересекались. Тогда, будучи ещё мальчишкой, я принял для себя серьёзное решение и ушёл из созданного нами мира в другой - правильный и честный. Возможно, я поспешил, но кто знает, как всё сложилось бы в нашем мире. Был бы он лучше или хуже... неизвестно. Лучше пусть будет правильно. И так и вышло.
   1.
  
  Моего отца Альберта Моррети воспитали в строгих правилах сдержанной эмигрантской семьи, не в первом поколении скопившей приличный капитал. Покинув родину, наши предки осели в Америке и долгое время "окучивали" центральные и самые яркие города. В итоге, Альберт, получив образование в престижном колледже, отцапал у родных свою часть бизнеса и укатил с невестой Лидией к океану. Там они и сыграли свадьбу, прикупив шикарную виллу. Спустя несколько месяцев появился я - черноглазый и кучерявый Юджин Моррети. И всё бы хорошо, но в жизни молодой семьи неожиданно наступила чёрная полоса. Сначала были ссоры, много шума, а потом Альберт попал в жуткую аварию и на долгое время сменил сиденье водителя на инвалидную коляску. К счастью, судьба всё-таки подарила ему ещё один шанс, оставив на память об аварии кривой горб, слегка клонивший его вправо. И первое, что он сделал, поднявшись с коляски, развёлся с женой, выиграв в суде, как дорогой приз, право воспитать меня единолично. Вот так в моей жизни появились две няньки: одна хорошая женщина по имени Джина и лучший друг отца Гилберт Тич. Когда мне было восемь, я с восторгом узнал, что он был прекрасным художником и писал великолепные картины мужчин и мальчиков. Они приходили к нам домой, дарили мне конфеты или милые подарочки и с удовольствием оставались на обед или ужин. А потом Тич уводил их в специальную комнату, смежную с просторной спальней - позировать. Довольно часто, как бы невзначай, отец нарушал их уединение и вмешивался в рабочий процесс со своими "околохудожественными" взглядами. И их посиделки затягивались до утра.
  В такие дни я долго гулял в парке с доброй Джиной, любуясь придурковатыми диснеевскими героями. Точнее, актёрами, парившимися под солнцем в пушистых костюмах - я видел их, когда они жадно курили где-нибудь у мусорного бачка, стянув милую звериную морду. Смешнее было, когда они очень хотели помочиться, а мы, детишки, им не давали. Подобрав предлог, они так драпали! Мне это нравилось.
  А потом хорошие моменты кончились: меня отправили учиться в престижный пансионат, забирая домой лишь на летние каникулы. И там я впервые узнал, кто такой "макаронник" и что с ним бывает, если он не исполнит просьбу благородного отпрыска лордов. Открытие мне не понравилось, и на каникулах я решил обсудить этот вопрос с Гилбертом Тичем. Почему не с отцом? Ну, Тич внушал мне больше доверия и, несмотря на некоторые причуды, казался сильным мужчиной - уверенным в себе, гордым и ужасно умным. И пусть он был - со слов Альберта - "сраным евреем", ругался на идише и восхищался мужскими телами - я уважал его и тянулся больше, чем к отцу. Я видел в нём мужчину, умеющего постоять за себя и словом и делом. Благодаря этим качествам Гила, "макаронник" вскоре испарился и его место прочно занял Юджи - уверенный и циничный я.
  И всё же Тич довольно часто поддавался слабостям и принимал активное участие в отцовских оргиях. И когда Альберту удавалось заманить его на свою вечеринку, в нашем доме случался праздник человеческого тела, его свободы и полёта фантазии. И если дома не было Джины, я с удовольствием притулялся где-нибудь в уголке, сосал из трубочки "колу" и... наблюдал, и впитывал всё, как губка. Многое было полезным.
  Как то в летние каникулы, когда мне уже исполнилось одиннадцать, я вернулся домой в момент, когда назревал очередной "праздник". Но вместо кучи полуголых тёток отец привёз всего двоих - видимо, себе и Гилберту. И уж не знаю почему, но меня тут же привлекла одна из них: высокая, с длинными вьющимися волосами, в красивом платье на худеньком теле и в колготках, как сейчас помню, в крупную сетку. Я наблюдал за ней, свесившись с перил лестницы, и даже сверху отметил приятный, неброский макияж, украшающий её овальное лицо с высоким лбом. Я тогда уверенно припечатал - красивая. Мне понравилось, что она не липла к Альберту, не хотела сидеть у него на коленях, хотя кокетничала.
  "Играется, - подумал я. - Всё равно её завалят"
  А потом мы встретились с игривой девицей в одном туалете - между прочим, мужском, - и... пелена спала. Вот так я впервые узнал, какими бывают настоящие трансвеститы. Там же, в туалете, мы и познакомились. Он представился как Френсис Хьюз, предложил проводить меня в детскую и даже изъявил желание посмотреть на неё. Я не возражал, но на полпути до лестницы нас остановили отец и подвыпивший Гилберт со своей девицей - тоже, как оказалось, не настоящей. Нас познакомили и... позвали на "праздник жизни". Но вместо пошлых обжиманий, танцев и извращений, эта вечеринка неожиданно вылилась в познавательное бла-бла шоу - и для Френсис, и для меня. А началось всё с планшета, с которым я практически не расставался.
  - Ой, я не умею им пользоваться, - признался гость, пожав плечиками. - Все эти программы сводят меня с ума. В нашем бизнесе подобными делами занимаются мои друзья, оберегая меня как генератора идей.
  - А какое у тебя дело? - полюбопытствовал я, но за Френсис ответил Альберт:
  - Весьма оригинальное, Юджин. Они открыли галерею эротического искусства и сделали доходное дело на сексе. Народ валит толпами на выставки картин и скульптур, но больше всего их привлекает шоу-балет. Представь себе толпу мужиков, трясущих хозяйством и облачённых в одни рыбацкие сети.
  Френсис фыркнул, наградил его обжигающим взглядом, а потом - уже теплее - одарил и меня.
  - Конечно, выглядит это более эстетично, чем выразился твой отец. Это чудесное, откровенное мен-шоу. И к слову, мой друг договорился с Гилбертом о выставке его картин в одном из залов галереи. Если захочешь, мы можем вместе выбраться и посмотреть. Что думаешь?
  - Возможно, - буркнул я.
  И чтобы подогреть мой интерес, Френсис бойко подскочил и живо представил мне экспонаты выставки в собственном исполнении. Когда он путал позы, его весело поправляли девица и Гилберт, а я смотрел и с трудом сдерживал смех. Как-то не хотелось выдавать свою приязнь и терять удобную маску непробиваемого циника.
  - Ах, Юджин, - выдохнул Френсис, послушно вернувшись под бочок Альберта, - я очень хочу, чтобы ты увидел всё воочию. Мне так интересно твоё мнение.
  - Моё тебе уже известно, - встрял отец, наградив меня ревнивым взглядом. Мол, ты бы шёл уже в свою комнату, милый. Однако неугомонный гость дал мне шанс задержаться.
  - Тебе понравилось, и слава высшим силам, - бойко заметил он. - Теперь ты наш любимый спонсор. Ещё один.
  Лицо Альберта исказила злая гримаса, и пока Гил с девицей пытались его успокоить, наш слух усладили ругательства в адрес каких-то "хитро выделанных" Реймонда и Теренса. Оказалось, что они всё время портят ему кровь. Френсис хитро улыбался, слушая отца, и в глазах его танцевали огоньки плутовства и лукавства. Казалось, он дразнится и подначивает Альберта, получив в поддержку ещё и Гила с "подружкой". Такая дерзкая игра перед началом другого шоу.
  Да, время бла-бла истекло, и я понимал это. Зародившийся огонёк интереса и любопытства к Френсис начал угасать от мысли, что всё равно случится - очень скоро. Весь форс и дерзость Хьюза неизбежно будут распяты под горбатым, но всё же гибким телом Альберта. Но смотреть на это не хотелось.
  Ночью я отгородился музыкой от шума и грохота, царивших на первом этаже, и так и уснул в наушниках.
  
   ***
  
  Вот таким было наше знакомство, и я, в принципе, не рассчитывал увидеть Хьюза ещё раз, не смотря на обещания сходить с ним в какую-то галерею. Много тут было всяких, и обещаний от них было предостаточно. Но ночью они благополучно обо всём забывали, испарившись после, а то и до завтрака. И когда я спустился в столовую, ничуть не удивился, заметив рядом с хлопочущей Джиной довольного и бодрого Хьюза. Он помогал ей готовить тостеры и, похоже, рассказывал что-то смешное и пошлое, заставляя женщину краснеть - и от смеха, и от стыда.
  "Ну, надо же! - усмехнулся я, заметив свежий и даже не помятый вид гостя. - Как будто курицу и не топтали"
  Словно прочитав мои мысли, Френсис живо развернулся от стола и приветливо улыбнулся.
  - Ты вовремя, Юджин. Через мгновенье у нас будут чудесные тостеры с арахисовым маслом. Пока что... может, выпьешь чай?
  - По утрам я предпочитаю кофе.
  - С молоком, - подсказала Джина.
  - И булочками амплюташи, - подхватил Френсис, метнувшись к духовке. - Фирменный рецепт моей бабушки. Названье я придумал сам. Что оно значит? Нечто пышное и очень вкусное. Пальчики оближите.
  Мы с Джиной молча переглянулись, но потом, испробовав пышные "амплюташи", напоминавшие чудные кучки чего-то странного, действительно восхитились. И съели почти всё - к вящей радости Хьюза. А пока мы лопали, он рассказал нам о планах на день. Мол, Альберт решил поспать как можно дольше и просил его не беспокоить, а вот Тич вскоре после ванны присоединится к нам и будет сопровождать на прогулке. Мы втроём посетим галерею Эротических искусств.
  - Не уверен, что мне там понравится, - заметил я.
  - А ты заранее не суди, Джинни, - пропел довольный Гилберт, вплывая в столовую в сопровождении мятого друга - моего отца.
  Хлебнув воды, Альберт повернулся к столу, подцепил булочку и, понюхав, положил обратно. Обведя нас мутным взглядом, он задержался на Френсис, шагнул к нему и припал на плечо. Дальше последовали вялые и неприятные на слух ласки.
  - Я сейчас рассержусь, - процедил Хьюз.
  Альберт нехотя отстранился.
  - Собрались в галерею? - выдохнул он, глядя на меня с насмешливым прищуром. - Джинни нужно покорять не этим вашим фарсом, Френ.
  - Я не нуждаюсь в твоих советах, - фыркнул Хьюз. - И будь любезен, говори о нашей галерее без иронии. В отличие от тебя, Теренс Кодагал знает, во что вкладывает деньги.
  Альберт раздражённо поморщился.
  - И я узнаю, - фыркнул он. - И когда это случится, Кодагал живо потеряет свой интерес и к галерее, и ко всему прочему. Пусть банкир клепает деньги, как и положено.
  - Всё, мы поехали, - заторопился Френсис и, увернувшись от лап Альберта, метнулся к дверям столовой. Кивнув нам с Гилбертом, он изобразил нам мим-сценку спешных сборов и шустро ретировался в дамскую комнату. Минут через тридцать мы, наконец-то, отъехали от дома.
  
   2.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"