Дартс Павел : другие произведения.

Крысиные гонки. Часть 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.06*53  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    2-я часть романа-сериала (параллельной линии к "Крысиная башня") "Крысиные гонки" С изъятиями. Закончена, переход к 3-й части. Изм. 01.04.14
  Часть вторая. ЖИЗНЬ НА ПРИРОДЕ
  
  
  
  *** ВТОРАЯ ЖИЗНЬ ЛАВЕРА. ВОЗДАЯНИЕ
  
  
  
  
  
  *** СХВАТКА НА ПОЛЯНЕ
  
  
  
  
  
  ПОСЛЕ СХВАТКИ
  
  
  
  - Папа, папочка!! Папа! - обе дочки метались вокруг Вадима, пытаясь остановить ему кровь, сочащуюся из многочисленных ран на голове, залившую ему всё лицо.
  
  - Рррр... Рруки! Руки... освободите! - наконец выговорил он, отплёвываясь набившейся в рот травой и землёй.
  
  - Во-о-овчик!.. Воло-одя-я... Хорь!.. Развяжи руки, рук не чувствую!.. Вовчик! Конец рукам, не чувствую совсем!! - стонал и Владимир.
  
  Ревели на несколько голосов девки и женщины в кучке возле костра, только что ошарашено наблюдавшие побоище. Кучка понемногу расползалась, те, у кого руки не были связаны, помогали освободиться остальным. Несколько человек попросту были в истерике, и не реагировали на окружающее. Одна женщина, икая, обхватив голову руками, лежала на траве навзничь. Мучительно стонала другая, которой картечь попала в живот. Ещё одна лежала неподвижно.
  
  Жалко скулил раненый бандит, теперь он стоял на коленях у костра, зажимая живот.
  
  Всё как-то быстро кончилось...
  
  - Во-овчик... руки! - стонал Владимир.
  
  Вовчик сидел на траве, и, кривясь от боли в руках, ощупывал себе лицо. Нет, ничего. Глаза целы...
  
  - Во-о-овчик...
  
  - А?.. Да-да, Вовка, сейчас. Я мигом! - сознание, что друг мучается, что вон - ещё корчатся пока ещё живые бандиты, что... что ничего ещё не кончилось, подбросило Вовчика с места.
  
  Подлетев к Владимиру, стоявшему на коленях, он тоже упал на колени возле него, и склонился над его руками. Шпагат. Нож, нож! Где взять нож?? Он прянул в сторону, легко оказавшись возле костра, зашарил взглядом по траве, потом увидел поодаль, в куче выпотрошенных вещей, свой рюкзак, кинулся к нему, тут же отыскал в кармашке складник...
  
  - Растирай, Вовка, растирай; не, может ничё, затекли просто...
  
  - Во-овчик!! - донесся девчачий голос от костра, - Тут наручники-и-и-и! У папы. Чо делать-то??
  
  - Сейчас-сейчас...
  
  - Ребята-а-а-а! У нас тут раненые!! Вику - в живот!!.. Ребята! Вовчик!! Что делать?? - донеслось сквозь рыдания с другой стороны.
  
  - Во-о-овчик...
  
  - Сейчас-сейчас!
  
  Поняв, что сам он везде сразу не успеет, он мигом распорядился; это вышло так легко, как будто до этого он всю жизнь только и делал, что командовал:
  
  - Эй! Сюда! Ты, да! Вовке вот так вот растирай руки, кисти. Осторожно! Видишь - не чувствует, синие?? Разминай. Вот так - и выше, выше. В предплечье. Зуль - я сейчас. Достань аптечку - у вас должна быть. У меня в рюкзаке возьми. Как мама?.. Эй! В живот?? Зажмите ей рану полотенцем! Плотно! Я сейчас. С той что? На спину, аккуратно... Не трогать пока!! Ага. Сейчас, Вадим, сейчас; наручники - это ерунда...
  
  Он подлетел к лежащему Вадиму, с разбега затормозив на коленях, и в его руках тут же оказалась выуженная их кармана связка ключей в кожаном чехольчике; секунды он покопался в нём, и извлёк ключик, - щелчок, ещё щелчок, и наручники упали с рук Вадима.
  
  - Оооооо! - раздалось его удовлетворённое, - Ноги ещё!
  
  - Ща-ща... - похлопав себя по карманам в поисках того же складника-швейцарца, он тут же увидел у лежащего уже неподвижно поблизости бандита рукоятку ножа на поясе, потянулся - выхватил его, и перерезал ремень, стягивающий Вадиму ноги. Бросил нож.
  
  - Зуля! Что аптечка?? Фонарь вон дай, свети! Не вставай, слышишь! Так... И здесь... Не, глаз цел. Всё поверхностное. Швы бы... да ладно, потом это. Зуля! Промыть перекисью. Потом стяните лейкопластырем, шить я не рискну сейчас. Забинтуйте. Гуль, поможешь ей? Гу-уль?.. Да нормально, нормально уже всё, ну всё-всё, успокойся... Эй! Эээй!!! Ну-ка сюда, ты! Быстро найди что ей накинуть на себя, плащ какой-нибудь, - в темпе!
  
  - А они точно?.. всё?..
  
  - Всё-всё, не волнуйся... Хотя... - он вновь метнулся в сторону, подхватил с травы двустволку. Переломил её, выковырнул гильзы. Шлёпнулся на колени рядом с телом бандита, перевернул его, обмякшее, на спину, зашарил по карманам. Нашёл горсть красненьких тяжёленьких цилиндров патронов, затолкал пару в стволы, остальные сунул в карман.
  
  - Вовка! Как руки? Ага. Ладно. Теперь раненые...
  
  - Вовчик, у тебя кровь из носа.
  Он не ответил.
  
  С ранеными было плохо. Стонала Вика, свернувшись калачиком и зажимая живот какой-то окровавленной тряпкой. Молча, ни на кого и ни на что не обращая внимания, сидела и раскачивалась из стороны в сторону Катя, завернув голову свитером.
  
  '- Ей бандит в самом начале по лицу резанул ножом. Сильно. Она как упала, потом голову так вот завернула свитером - и больше ни на что не реагирует. Кать? Ка-а-атя... Вот. Видишь...'
  
  Ещё одна женщина, не из 'танцевальных', лежала, и уже по позе, по скребущей траву руке Вовчик понял - тут совсем плохо. Её перевернули на спину. Стало ясно - 'отходит'.
  
  Ещё несколько девчонок получили серьёзные ушибы, возможно вплоть до переломов, от палок бандитов. Жена Вадима, Алёна, пришла в себя; но ни ходить, ни даже встать пока не могла; возле неё хлопотали, закончив с Вадимом, Зульфия и Гузель. Вадим, теперь с перевязанной бинтами головой, так, что видны были только глаза, нос и рот; привязав жалобно стонущего живого бандита к дереву, теперь стаскивал трупы и ещё живых бандитов в ряд, попутно их обшаривая. Ему помогал Хронов. Гузель, как заметил краем глаза Вовчик, завернулась в его собственное старенькое пончо, служившее раньше Вовке покрывалом для 'матраса' из сосновых веток. Сам Вовка сидел, и продолжал разминать кисти рук.
  
  - Вовк, как ты?
  
  - Нормально... почти. Голова только кружится - меня этот... здорово в самом начале приложил прикладом. Сотрясение, наверно. И грудь болит - шарахнулся. Удрал ведь он?..
  
  Как ответ на его вопрос где-то вдалеке стукнул выстрел, и тут же ещё два.
  
  - Вовчик, кто это был??
  
  - Не знаю я, Вовк. Чесслово, не успели познакомиться.
  
  - Один он был?
  
  - Один.
  
  - Да. Дай-ка сюда ружьё, не таскайся с ним. Зарядил? Я здесь посмотрю, буду в кустах. От меня в медицине мало толку, занимайся, ага. Хронов! Витька! Живой??
  
  - Здесь я... - отозвался 'анархист'; сейчас он помогал двум девчонкам освободить от одежды раненую в живот.
  
  - Газюк у тебя с собой??
  
  - А? Да. Вроде как...
  
  - Дуй на ту сторону поляны, сразу в кусты, и сиди там. Если что - стреляй, просто для сигнала.
  
  - Ага... - Хронов, вынув из-за пояса пистолет, картинно передёрнул затвор, и быстро двинулся в указанном направлении.
  
  - Пусть воды лучше принесёт... - попробовал воспротивиться Вовчик, - Воды надо накипятить. Промыть раны; перекиси у меня всего ничего, надо таблетки развести...
  
  - Вовчик, не найдёт он в темноте родник. Да и... Нет, пусть лучше сторожит. Больше толку будет. А воду давай из фляг сольём, мы ж вчера набирали. Поручи кому из девчонок закипятить, да дров ещё, сколько можно, пусть... Пожгли уже ведь всё. Вовчик, извини, не помогу. Я больше всего повторения этого кошмара боюсь, остальное преходяще. Патроны ещё есть?
  
  Вовчик отдал ему патроны, заметив:
  
  - А нож твой, Боуи, тот, 'лесовик' забрал. Наверно думал, что бандитский.
  
  - Да пускай. После этого вот... всего, мне его и в руки-то брать было бы противно! - и он скрылся в кустах, держа ружьё наизготовку.
  
  - Ладно-ладно, найдём тебе ножик, ножиков у меня хватает... - пробормотал Вовчик, возвращаясь к взятым на себя медицинским хлопотам, - Девки, как оно? Сквозное, нет? Это плохо... Давайте-ка воду готовьте, хэбэ ткань... да хоть футболки, да. Бинтов явно не хватит. Ты... Наташа? Давай, вон фляги, слей воду. Вас как? Игорь Петрович? За водой сами сходите, помните где? Хорошо. Только осторожно... Инга, Инга, нет, руку не просто бинтуй, а привяжи к шине, если подозрение на перелом... Что есть 'шина'? О, твою-то мать... Так, Катя... Ка-атя... Руки убери, я посмотреть хочу...
  
  В совсем-совсем отдалении вновь хлопнул выстрел. Все вновь на мгновение замерли, замолкли, потом вновь занялись делом.
  
  В секундной тишине послышалось жалобно-просительное:
  
  - Пожалуйста, перевяжите меня! Пожалуйста! Мне очень больно живот!.. - это слёзно скулил привязанный Вадимом к дереву молодой бандит. Рубашка внизу, и старенькие джинсы у него уже насквозь пропитались кровью, но никто не обращал на него внимания. Вадим, опустившись на колени около жены, о чём-то разговаривал с дочками.
  
  В это время на поляне послышались разъярённые вопли:
  
  - Сука, сволочь, гад!!! Тварь!!! ..., ... Па-а-адла!!! Я убью тебя!!! - как будто впавший в неистовство Витька, подскочив к привязанному Вадимом к дереву бандиту, несколько раз зверски ударил его кулаком в лицо, сразу разбив ему нос, - Я убью тебя как па-а-адаль!!
  
  Все сразу, подняв головы, уставились на происходящее. Повернулся и Вадим.
  
  Неистовавший Витька ещё пару раз сильно ударил бандита в лицо, затем, отскочив назад на несколько шагов, выхватил из-за пояса пистолет... Все ахнули.
  
  - Молись, мо-о-о-олись, сволочь, конец тебе пришёл!!! - заорал он, взводя курок и направляя ствол в лицо зажмурившимуся пленнику.
  
  - Э?.. Ээээ! Эээ!! - повысил голос Вадим, оборачиваясь на происходящее и поднимаясь. Из кустов вынырнул Владимир с ружьём:
  
  - Витька, прекрати!
  
  - Убъю, падла-паскуда-а-а!! - как будто в полной невменяемости, рыдая настоящими слезами, Хронов дважды выстрелил бандиту в лицо; и тут же подбежавший Вадим вырвал пистолет у него из рук:
  
  - Ты что, муд.к?!! Кто разрешил?? Откуда ствол???
  
  Он метнулся к привязанному пленнику, ожидая увидеть у того простреленную голову; но тот, крепко зажмурив глаза, лишь тихо скулил - судя по всему, он не понёс от стрельбы какого-то урона. Тут сам Вадим, вдохнув воздух, насыщенный содержимым двух газовых патронов, закашлялся, отпрянул в сторону. Минуту его сотрясал кашель, потом он, размахнувшись, зашвырнул отнятый пистолет в чащу.
  
  - Заче-ем?? - заверещал Хронов, - А сигнал подавать??
  
  Вместо ответа Вадим тяжёлой оплеухой отправил его на землю:
  
  - Идиот!!
  
  - Сигнал подавать...
  
  - Пошёл вон!! Чтоб я тебя не видел на поляне в ближайшее время!! А сигнал голосом подашь! Идиот!!
  
  На краю поляны Владимир вновь скрылся в лесу. Хронов, поднявшись сначала на четвереньки, потом встав, ощупал своё многострадальное в последнее время лицо, и поковылял в кусты. Сторожить.
  
  
  
  ***
  
  
  
  За хлопотами незаметно прошло время. Стало синеть небо, приближался рассвет. Погнавшийся за удравшим с ружьём бандитом 'лесовик', как его стали называть, так и не вернулся. Нужно было решать, что делать дальше.
  
  Убитых было двое: 'Юличка', застреленная в спину и дорезанная удравшим бандитом; и женщина из 'пассажиров', Клавдия Семёновна, как сказал её муж. Алёна, жена Вадима, уже пыталась вставать, но хлопотавшие вокруг неё дочки ей не позволяли. К её счастью, она не видела и не помнила произошедшего на поляне. Вовчик диагностировал у неё тяжёлое сотрясение мозга, но полагал, что со временем... со временем, как нибудь... а сейчас что?
  
  - Сейчас покой, покой, поменьше двигаться... Да сам я знаю, Зуль, какой нафиг 'покой', я говорю что полагается, только...
  
  Получившая слепое ранение в живот Вика была в сознании, но плоха. Вовчик подозревал, что на её долю пришлась картечь, навылет прошедшая сквозь тело Клавдии Семёновны, но точно с этим определяться он, конечно, не мог; да это было и неважно. У неё был разворочен живот, и единственная надежда её спасти была быстро доставить куда-нибудь в медучреждение.
  
  Ссадины, синяки, ушибы, порезы и ссадины были по-возможности обработаны. Истерики сошли на нет сами собой. Плохо было с Катькой: лезвие полоснуло ей по лбу над левым глазом, и, миновав, к счастью, глаз, глубоко, хотя и не насквозь, развалило щёку. Рана была на вид ужасная, но, насколько мог судить сам Вовчик, не опасная - если избежать заражения. Плохо было то, что сама Катя впала в ступор; позволив ему обработать рану, и даже стянуть её в трёх местах швом (на что он израсходовал пузырёк со спиртом), перевязать её, она, тем не менее, не реагировала на обращения к ней; сидела, уставившись в лес отсутствующим взглядом.
  
  'Шок', подумал, Вовчик: - Ничего, ничего, Кать, заживёт. Рана не опасная. Заживёт. Я хорошо там всё обработал; стрептоцид там... до деревни доберёмся, - там перевяжем. Ничего...
  
  - Катька красивая... была, - вполголоса сказала находящаяся рядом в это время девчонка, - Самая, пожалуй... Переживает.
  
  - Ничего-ничего...
  
  Из бандитов с главарём всё было с самого начала ясно - от черепа у него осталась только нижняя челюсть и нижняя часть затылка; всё остальное метров на пять веером вылетело на траву, и туда старались не ходить, чтобы не испачкаться. Рядом с ним лежало в ряд ещё три тела. На них старались не смотреть.
  
  Юличку, Юлию Тимофеевну, как сказал её муж; и Клавдию Семёновну положили отдельно. Мучительно стонала Вика. Наступила какая-то пауза. Нужно было думать, что делать дальше.
  
  
  
  Уже совсем почти рассвело. Костёр весело пылал, разгоняя остатки утренней росы.
  
  Собрались в кружок, сели. Вадим, Владимир, Вовчик и трое мужчин в возрасте, один из которых, муж Юлички, постоянно вытирал себе набрякшее, красное от слёз лицо носовым платком. Как-то так само собой получилось, что собрались решать что делать только мужчины. Хронов рыскал в кустах вокруг поляны, изображая дозор. Ружьё Владимир ему не доверил...
  
  Женщины собрались в свой кружок, что-то хлопотали около раненых, готовили чай.
  
  - Надо идти дальше - рубанул Вадим.
  
  - Куда 'дальше'? В деревню? Раненый у нас, - запротестовал Вовчик.
  
  - Это понятно. Раненых понесём. Возможно, Алёну тоже нести придётся...
  
  - В деревне нет медпункта. А у неё - проникающее брюшной полости! Что тут, что там... - Вовчик суеверно избежал сказать 'умрёт', но все и так поняли.
  
  - Вы как хотите, а мы с женой идём назад. В Равнополье, потом в Мувск как-то будем добираться... - подал голос пожилой мужчина, - После этого... вот этого самого, произошедшего... в деревню я больше не хочу. И жена не хочет. В Мувске хоть какая-никакая, но власть, защита. Патрули. С автоматами.
  
  - Патрули... Ну идите, будут вас там 'патрули' защищать...
  
  - Там хоть в квартире запереться можно, а тут сплошной беспредел! Я думал с ума ночью сойду! Да хоть в 'Центр Спасения' пойдём'! - там охраняют!
  
  - Да из Центров Спасения в те же деревни и расселяют; вы что, не слышали что при отправке говорили! Кто там вас будет нахаляву кормить и охранять??
  
  - Ну... - мужчина на мгновение смешался, - Тогда мы согласимся ехать только в охраняемые поселения! Только! Да всё что угодно, только чтоб не повторение этого, ночного... А в Озерье какая охрана?? Там дворов-то два десятка.
  
  - Ну, ваше дело.
  
  - Я думаю, надо идти на полицейский пост, - заявил Вовчик. Владимир молчал, он не ориентировался здесь на местности, полностью доверяя в этом вопросе другу. Держа ружьё на коленях, он, прислушиваясь к разговору, постоянно озирался по сторонам. Только что он встретился взглядом с Гузелью - она отвела взгляд, он тоже потупился. Хронову он не доверял ни на грош. Да вскоре тот и сам пришёл, присел рядом, прислушиваясь к разговору.
  
  - Тут есть пост, стационарный. Кэмэ в десяти. На дороге к Оршанску.
  
  - Да знаю я. Но это крюк.
  
  - Крюк, да. Но... А что делать? Сообщим... О произошедшем.
  
  - Да всем наплевать, ты что, не понял?? - это вклинился Хронов.
  
  - Сообщить-то всё равно надо...
  
  - С деревни можно сообщить. Та тётка, что отправляла, говорила там какой-то уполномоченный должен ждать. Громосеев.
  
  - Раненый у нас. Раненая. Тяжело.
  
  - Это да, это точно...
  
  - Ну... - заколебался Вадим, - Пожалуй... В общем, и крюк не такой большой. А у них там связь...
  
  - Ну, значит, решили? Идём на пост. Да, скоро же эти подтянутся, что к Мышастому пошли.
  
  - Не скоро ещё, минут через сорок. Ладно, идём к посту.
  
  - А те? Что придут? Семейные.
  
  - Как сами решат. Могут двигать напрямую в Озерье и Никоновку, могут с нами.
  
  - Мужчины! Чай вам готов, - позвали из 'женского кружка'.
  
  - Сюда несите! - распорядился Вадим, - Кружки или котелки на всех.
  
  - Сейчас.
  
  Хронов подскочил:
  
  - Я помогу.
  
  Принимая пару кружек около костра, он значительно распорядился:
  
  - Собирайтесь. Скоро выдвигаемся.
  
  - Куда?
  
  - Мы решили, что пойдём на ментовский пост. Сообщим о происшествии. А там видно будет.
  
  - Вот это хорошо... вот это - правильно... - заговорили женщины, разливая оставшийся чай.
  
  
  
  - Раненой нужно носилки... Ну, это сделаем, - задумчиво сказал Вовчик, - Вадим! У тебя бинт кровью промок... Ага, на лбу. Да не трогай. А Алёна идти сможет?
  
  - Говорю же - не знаю. Немного погодя определимся. Но ты за Алёну не переживай...
  
  - С этими что делать будем? - подал голос Владимир, - Вон с теми. С этими. И вон с ним.
  
  Он кивнул на рядок трупов бандитов, два бездыханных тела женщин, и привязанного к дереву бандита. Перевязку ему не делали, только затолкали под брючный ремень туго скомканное полотенце.
  
  - С этими... - пауза затянулась. Принимая из рук Хронова и подошедших девчонок чай, мужчины переводили взгляды с трупов бандитов на тела женщин. На привязанного бандита никто и не посмотрел.
  
  - Юличка... - вновь всхлипнул её бывший муж, а ныне вдовец.
  
  - Ну, с бандитами всё ясно... - размышляя, проговорил Вадим, - Свалим тут где-нибудь в канаву...
  
  - Да пусть так и валяются! - вновь влез Хронов, - Ментам если надо будет - пусть потом сами ими и занимаются. Идентифицируют и всё такое!
  
  Вадим тяжело посмотрел на него, и тот прикусил язык. Помолчав, Вадим продолжил:
  
  - А этих двоих... Их надо похоронить здесь!
  
  - Как 'здесь'?? Тут же не кладбище! - ахнул один из мужчин, а муж Юлички перестал сморкаться и недоумённо уставился на Вадима, - Как так 'здесь'?..
  
  - Вот так вот. Как время и ситуация диктует. Не нести же их с собой на пост?
  
  - Как же так?? Не-е-ет, я так не согласен! Юличка должна быть похоронена по-человечески! - запротестовал её муж.
  
  - А кто говорит про 'не по-человечески'? - оборвал его Вадим, трогая кровоточивший сквозь бинты лоб, - По-человечески и похороним. А ты что, хотел попа и отпевание?
  
  - Ну почему попа?.. Но на кладбище! По обряду. Гроб там... - на него опять накатило, и при мысли о гробе он зашмыгал носом, по щекам потекли вновь слёзы.
  
  - Кладбище... Гроб... - презрительно сказал Вадим, - В Чечне хоронили, бывало - гражданских, - именно что где придётся. Никаких тебе моргов и паталогоанатомов. Где было место - там и хоронили. И вообще, по мусульманским канонам покойника нужно похоронить до заката. А ты её таскать на пост собрался? А потом куда?..
  
  - Да нельзя же, нельзя же так!! - вновь запротестовал бывший Юличкин муж, - Надо... И Юличка никогда не была мусульманкой!
  
  - Её проблемы... - махнул рукой Вадим.
  
  - И сейчас не война... не Чечня...
  
  - Что, большая разница? Ну, не хочешь - сам понесёшь?
  
  - А!.. - махнул рукой до этого молчавший муж Клавдии Семёновны, - В общем вы правы. Ей, действительно, уже всё равно. Что кладбище, что не кладбище... Главное, чтоб подальше от этих вот уродов, - он кивнул на трупы бандитов и стал подниматься, - Молодой человек! - обращаясь к Вовчику, - Я вчера видел у вас маленькую лопатку. Не одолжите ли... Я прямо сейчас и начну, к чему тянуть.
  
  Вовчик кивнул и повёл его за лопаткой. Вручил, потом вернулся, сел рядом.
  
  - Ну ка-а-ак же так... - вновь заныл Юличкин супруг, - Впрочем... Вы ведь всё равно всё сделаете по-своему?? Что я могу? Ведь не понесу же я, действительно, сам... тело?.. Моей Юлички... - он опять заплакал.
  
  - А! - досадливо крякнул Вадим, - С этим, значит, решено.
  
  - Да, а документ о факте смерти?.. - вдруг встрепенулся вновь тот, - Должно же быть как-то это документально засвидетельствовано??
  
  Вадим презрительно отвернулся, не ответив. За него сказал Владимир:
  
  - Какое уж сейчас 'документальное подтверждение'?.. Вон, у Вадима все документы сожгли, но он не парится.
  
  - Ага, ты ещё пособие на погребение в собесе вытребуй! - поддержал было Хронов, но его выкрик не встретил одобрения.
  
  - Ты давай-ка... - пробормотал Вадим, - Не выступай. Твоего мнения никто не спрашивал пока...
  
  - А с этим что делать? - спросил Вовчик, кивая на привязанного бандита, - Он тоже ведь сам идти не сможет!
  
  - Да что делать, что делать... - Вадим украдкой оглядел собеседников сквозь щели, оставленные в бинтах, - Ясно что с ним делать... по законам военного... предвоенного... времени... того!
  
  Владимир молчал; Хронов настороженно молчал же; Юличкин бывший муж тоже ушёл прощаться с женой. Вовчик спросил:
  
  - А что ж ты его сразу тогда не... того?
  
  - А потому... Что очень мне было интересно, откуда эта орг-группа. И одни ли они там.
  
  - Ну и?.. - заинтересовался и Владимир.
  
  - Одни, оказывается. Вон тот, без башки, - главный. Был. Какой-то крутой вор, типа того. Оно и видно - весь синий, в наколках, купола... фиксы опять же... на нижней челюсти, хы.
  
  Он хмыкнул.
  
  - А тот, здоровый, - как раз 'Башка'; видимо, за габариты и тупость. Этот, и тот что убежал ещё, - они вместе были. На прошлой неделе к ним присоединился тот, что убежал с ружьём и с ним двое. И всё. Чисто - разбойнички. Как в художественной литературе описано... На нас набрели, говорит, случайно. 'Патрулировали' они тута, типа. 'Их территория', грит. Ну и выследили. Такой шалман попробуй не заметь!
  
  'Разбойнички на большой дороге шалят!' - опять вспомнилось Владимиру. Вот так вот они и 'шалят'. Это только в литературе да в поэзии красиво и романтично выглядит, как там у Пушкина...
  
  Не стая воронов слеталась
  На груды тлеющих костей,
  За Волгой, ночью, вкруг огней
  Удалых шайка собиралась.
  
  'Удалых...' Удалые 'грабители кОрованов', бл.дь... А в натуре... Интересно, сильно отличается голова снесённая картечью, от головы разбитой кистенём?.. Вопрос, как говорится, риторический...
  
  - Вряд ли они по месту 'прежней прописки' после сегодняшней ночи вернутся... Так что крутить их связи - без надобности...
  
  - Да что говорить, о чём говорить??! - заорал вдруг вскочивший Хронов, причём так, что вздрогнули все находящиеся на поляне, - С кем считаться, с этой сволочью?? Который... Который наших женщин убил???
  
  Вадим и оба друга молча смотрели на него, смотрели и остальные; когда он подскочил к привязанному и несколько раз вновь ударил его в лицо.
  
  Вадим молчал.
  
  - Хрон, ты что себе... - начал было вставать Владимир; когда тот внезапно поднял из-под ног нож и несколько раз воткнул его замычавшему от боли бандиту в грудь, в живот, в шею...
  
  - Вот так вот!!! - заорал он, оборачиваясь ко всем от обвисшего у дерева бандита, - И можете делать со мной всё что хотите!! Сдавать в полицию! Расстреливать!! Но эта тварь не должна была жить!! И я отомстил! За всех!!!
  
  Он сорвался на рыдания, по щекам потекли слёзы. Поляна молчала. Молчал Вадим. Вставший было Владимир отвернулся и направился к копавшему могилу мужчине. Вовчик, потупившись, стал собирать разбросанные вещи.
  
  
  
  - Э-ээй! Дачники-и! Девчо-о-онки! Тури-и-исты! Как спалось? Что у вас тут за крики непонятные?.. А мы тут пораньше собрались! - на поляну входили, таща чемоданы и ведя за руки детишек, 'семейные', проведшие ночь на хуторе у Мышастого.
  
  
  
  ПЕЧАЛЬНАЯ ДОРОГА
  
  
  
  Они шли уже третий час, через каждые пятнадцать минут меняясь у носилок. Шли довольно медленно, но, по сравнению с прошлым днём, не растягивались длинной неторопливой колбасой: все боялись отстать, все старались быть ближе к носилкам, где впереди по очереди с ружьём шли Владимир или Вадим.
  
  Было уже далеко после полудня. Позади остались крики, истерики женщин при виде трупов - особенно на них произвёло впечатление тело главаря со спущенными штанами и снесённым черепом; а также ещё агонизировавшее, когда они пришли на поляну, тело бандита, привязанного к дереву. Короткий рассказ о произошедшем; недолгие похороны, изготовление носилок - опять пригодились Вовчиковы инструменты: пила, мультитул, проволока...
  
  Владимир шёл, нёс носилки вместе с тремя мужчинами, угрюмо смотрел под ноги. Хотя было ещё только за полдень, свинцом наваливалась усталость; слипались глаза, непривычно дрожали руки. Собственно, и все выглядели после прошедшей ночи не лучше: опухшие от слёз лица без косметики у женщин и девчонок; измятая и запачканная одежда; взгляды, тупо упёршиеся под ноги или лихорадочно бегающие по сторонам, по кустам и деревьям, в попытке высмотреть опасность. Всем очень досталось в эту ночь. А увиденное на поляне и рассказ о ночных событиях буквально подкосил и тех, кто ночевал у Мышастого; настолько, что ещё две супружеские пары, с детьми, решились не продолжать путь в Озерье, а вернуться в Равнополье, а потом - в Мувск.
  
  Вовчик пытался объяснить им, что до полицейского поста ближе, чем до Равнополья; что лучше всем идти одной группой - они были глухи к доводам. Расширившиеся, застывшие зрачки женщин, казалось, видели только трупы бандитов, сваленные в канаву; и две свежие могилы с крестами из молодых сосёнок, связанных проволокой; с приколотыми листками из блокнота: фамилия-имя-отчество, дата рождения, дата смерти... Сегодняшним числом.
  
  Опять плакал муж Юлии Тимофеевны; молча стоял у могилы муж Клавдии Семёновны. И тот и другой решили после похорон продолжать путь в село. В городе было уже нечего делать, городская жизнь явно кончилась.
  
  Вовчик посоветовал разобрать вещи погибших. Опять начались всхлипывания, на этот раз над чемоданом.
  
  - Слушай... - со сдержанной злостью сказал вполголоса Вадим, - Ты это... Ты поторопи его, а! Мы так до вечера не уйдём, а девчонка мучается!
  
  Он сумрачно посмотрел, как тот бессмысленно, суматошно, торопясь, то выкладывает вещи из огромного чемодана на колёсиках, то бормоча 'Нет, это был любимый халат Юлички...' суёт их обратно; и, обращаясь опять к Вовчику, как будто взявшему над тем шефство:
  
  - Или пусть остаётся, поплачет над могилой и над шмотьём - потом догонит!
  
  - Нет-нет, не уходите, я сейчас, сейчас... - и опять те же бессмысленные перекладывания.
  
  Владимир с Хроновым, и с ещё двумя мужчинами стащили тела бандитов в кучу, на другом краю поляны. Хронова сторонились...
  
  Когда завёрнутые в плащи тела опустили в неглубокие могилы, Владимир отошёл. Поискал взглядом Гузель - её не было. У сидевшей возле разваленного шалаша Алёны суетилась Зулька.
  
  - Вовк, поможешь? - он подошёл, стал сгребать руками в яму рыхлую рыжую землю. Поодаль плакали женщины.
  
  Рядом пыхтел Вовчик.
  
  - Знаешь... Вовчик... А я ведь раньше покойников никогда так близко не видел... Даже когда мама умерла - я тогда ещё маленький был, - не пошёл прощаться. Упёрся, заперся в комнате и всё тут... Так её мёртвой и не помню. Только живой.
  
  Вовчик молча сталкивал лопаткой землю в яму, потом спросил:
  
  - Руки как?
  
  - Ничего. Вроде как отошли. А думал - совсем конец рукам, прям как ампутированные...
  
  Помолчал. Потом сказал с неожиданной злостью:
  
   - А труп - он и есть труп. Просто мёртвое тело. Туша. Покойник страшен своим антуражем: что макияж, что как живой... гроб, свечи, завешенные зеркала, плач... А так, лежащий в траве, да ещё чужой - просто труп!
  
  Вовчик молчал. Потом, когда могила уже была засыпана, охлопывая её лопаткой и обкладывая по краям дёрном, сказал грустно:
  
  - Знаешь, Вовка... Чё-то мне всё кажется, что всё только начинается. Как бы... Ну... Кажется мне, что неважное у нас начало жизни в деревне получилось; даже до деревни-то и не добравшись толком...
  
  - Да, как бы такие холмики не стали в порядке вещей в ближайшее время... Но знаешь... Я тут, за эту ночь, кое что понял... А, ладно, после поговорим.
  
  
  
  Когда Вадиму надоело смотреть на бессмысленное перекладывание вещей из чемодана на траву и обратно мужем Улички, он подошёл, отстранил пытавшегося что-то советовать Вовчика, и просто вывернул его на траву. Присел, быстро покопался в груде одежды, коробочек и футляров.
  
  - Это что?.. Выкинь. И это - в кучу. Это... Пиджак, говоришь, выходной?.. Ценная вещь в деревне. Возьми, он плотный. Ну куда, куда ты нах.р опять лезешь?? Руки убрал, говорю! Иначе тебя ждать не будем - девчонка вон загибается, а он над каждой тряпкой трясётся... Смену белья. Твои трусы? Вижу, что твои. Халат - в сторону. Не пригодится. Что, не халат - пеньюар?? Один хрен. О аллах!.. Краска для волос! Туфли на каблуках! Домашние тапочки... Маникюрный набор, фен, прибор для измерения давления... на батарейках!
  
  - У Юлички были проблемы с давлением...
  
  - Кончились проблемы. Выкинь. В деревне теперь другие проблемы будут... И ты всё это от самого Равнополья на себе пёр?? Ну ты и ... Собственно, и чемодан можно здесь оставить, у тебя там три четверти ненужного барахла. Всё своё на себя надень - и хватит. Понял?
  
  
  
  После молчаливых похорон ещё несколько человек решило не продолжать путь в Озерье и Никоновку, а вернуться к Мышастому. Обустраиваться там, рядом, под его началом.
  
  - Что вы, вы же видели как они живут, как живут к нему прибившиеся - это же каменный век! Рабство! - уговаривали их; но они были глухи к доводам. 'Там уже много людей, там община, там... там опыт. Пусть бедно, пусть нецивилизованно - но лучше там... В Озерье нас никто не защитит, никто не поможет, - а Мышастый всё продумал. Заранее. Мы ему верим' - так отвечали они.
  
  Кажется, пребывание у Мышастого на хуторе произвело впечатление на многих. Он жил тяжело, по городским, да и по современно-деревенским меркам - действительно, как в каменном веке; отказавшись окончательно уже от практически всех благ цивилизации, кроме тех, что он запас заранее, предвидя наступавший закат цивилизации. Собственно, в пропагандируемый им 'закат' мало кто верил и до сих пор, но то, что он оказался предусмотрителен, что он предвидел, что он заранее научился обходиться и без электричества, и без трактора, не говоря уж о автолавке-магазине-супермаркете-макдоналдсе, - всё это произвело впечатление на горожан.
  
  Собственно, произвело впечатление то, что Мышастый не только обустроил свой быт, но и формировал своё окружение, свою 'общину'. Около него уже поселилось несколько семей, и он оказывал им разностороннюю поддержку: дал инструмент, помог построить землянки, помог с семенами и с обработкой ранее заброшенных полей. В тот вечер, когда 'пассажиры' пришли в его уже поселение и попросились переночевать, он с несколькими мужчинами достраивал общую баню...
  
  Не меньшее, если не основное впечатление произвело то, что Мышастый теперь, в это самое время, расхаживал, распоряжался, работал не расставаясь с автоматом, заброшенным на ремне за спину... судя по всему, он был 'готов к вызовам времени'.
  
  - Точно с автоматом?? Вы ничего не путаете?.. - недоверчиво переспросил Вовчик рассказчика.
  
  - Ну конечно не путаю. Автомат и есть автомат. Старый такой, потёртый. С войны ещё. Такой, знаете... с диском таким круглым, со стволом решётчатым.
  
  - ППШ... или ППД, - Вовчик переглянулся с молчаливым Владимиром, - Вот ведь... Готовился и тут, значит... А в интернете наводил тень на плетень в своё время...
  
  - Вы что, знакомы?
  
  - Да нет... Просто он довольно известная личность. В 'выживальщицких' кругах. Со своей концепцией. И автомат в концепции никак не фигурировал, да.
  
  - Оно и понятно, что ж он такие вещи будет озвучивать... - пробормотал Владимир.
  
  - Да, да... Как много мы, оказывается, в городе-то не знали!.. А тут - целая субкультура сформировалась, 'выживальщики', 'сюрвивалисты' всякие... Препперы ещё... А мы и не знали... - развздыхались горожане, за время вечера, а потом ночевки под началом Мышастого получившие первый урок выживания вне цивилизации.
  
  Вот туда, в формирующуюся только общину к Мышастому и отправились теперь четверо с детьми, наглядно на поляне увидев, что бывает с теми, кого некому защитить. Защищаться самим - увы, такая мысль не приходила даже в голову...
  
  
  
  Шли долго.
  
  Несколько раз Владимир пытался подойти к Гузели, поговорить, но каждый раз наталкивался на сумрачный, сквозь бинты, ничего доброго не обещавший взгляд Вадима. И сама Гузель прятала от него взгляд, и, казалось, сторонилась.
  
  Она переоделась в то, что насобирали ей девчонки, и шла теперь, по очереди с сестрой поддерживая ещё очень плохо себя чувствовавшую мать.
  
  
  
  К Вовчику по дороге пристроился Хронов:
  
  - Чо вы?.. Чо вы все-то?? Чо морды воротите?
  
  - Ты о чём?
  
  - О том же. Чо я, не чувствую?? Как я того бандита пришил, так вы стали морды воротить, как будто я не прав! Вадим ещё... Говно! Ментяра. И девки тоже!..
  
  - Ты, Витька... Понимаешь... Ну, не делается так... Пришил... Если бы ты его в драке пришил, тогда бы другое дело. А так...
  
  - И чо, и чо 'так'?? Надо было чо, комендантский взвод вызвать, расстрел перед строем?? Собаке - собачья смерть!
  
  - Ну, не знаю... Вот так вот, прирезать привязанного к дереву...
  
  - Подумаешь, Вадим этого, здорового, когда перетаскивал, тоже прирезал - я видел...
  
  - Прямо прирезал? Да тот сам сдох, его Лесовик всего своим копьём истыкал!
  
  - Прирезал! Я видел, тот живой ещё был, хотя и... в общем, ещё был живой. А Вадим, когда его перетаскивал... я ж видел! Огляделся так по сторонам, не смотрит ли кто - и чик его ножом в горло! Я чо, не видел? Видел. Только не стал шум поднимать, - а вы тут разорались из-за этого... этого самого!
  
  - Дурак ты, Витька.
  
  - Чё сразу 'дурак'? Ты же не видел, а я видел. Вадиму можно, да??
  
  - Вадиму - можно. Да. Даже если ты и не врёшь, он, во всяком случае, не показушничал.
  
  - И я не показушничал! Я в бешенстве был!
  
  - Да ладно... в бешенстве. Чо ты тогда в бешенстве не был, когда вас в кучу сгоняли, и когда Гульку растягивали? Руки у тебя не связаны были! Вовка вон...
  
  - Вовка, Вовка! Чё ты всё 'Вовка - Вовка'? Чё он сделал-то? Фигню только всякую нёс, что 'Я сын миллионЭра', да 'Я всех выкуплю'. Ничё твой Вовка не сделал, и я ничего не мог сделать...
  
  Помолчал.
  
  - И руки у меня были связаны... - добавил он после паузы.
  
  - И пистолет - газовый, это не оружие... И забыл я про него в суматохе!.. - снова добавил он.
  
  - Так 'руки связаны были' или 'про пистолет забыл'?
  
  - И связаны... И забыл. Чо ты?? Ты вообще, как с этим 'американцем' связался, так прям как... сам как американец стал. Ты смотри-и-и...
  
  Вовчик, чтобы отвязаться от него, перешёл на другую сторону носилок, где шёл, неся их, Владимир.
  
  - Вовк. А, Вовк? Как думаешь. С тем, ну, с бандитом у дерева - Хрон... правильно?
  
  Отрешившись от каких-то своих невесёлых мыслей, Владимир тряхнул головой:
  
  - Да как сказать, Вовчик... Не то что правильно... Оптимально. Правильно Вадим сказал. Не тащить же его на себе было. Другой вопрос, что Витька опять выпендрился...
  
  - Ага. И я о том же.
  
  - А вообще... Как мне говорил один знакомый адвокат, ещё в Штатах, что если к нему залезут в дом с целью грабежа, то валить он их будет наповал. Потому что потом показания будет давать только он, а так еще и нападавшие.
  
  - А... Ну да.
  
  - А зачем в суде две версии событий, правда же? Другой вопрос, что быть палачом никогда и негде почётным не было. Но иногда надо. Как история показывает. Во избежание.
  
  - Вовк. Ты что хотел мне там, на поляне, сказать? Что ты там 'понял'?..
  
  Некоторое время Владимир не отвечал; говорить не хотелось. Но он боялся обидеть друга. Кроме того, если не отвлечься от монотонного переставления ног по пыльной дороге, можно было просто уснуть на ходу...
  
  - Потом, Вовчик... Я ещё сам не додумал... Ты как?
  
  - Да ничего... Мне-то меньше вас досталось...
  
  - Как сказать...
  
  - Я представляю, что вы там пережили. Когда ждали, что... и вообще! Безысходность. А?
  
  - Да... Ты молодец, конечно. Вернулся... Не каждый бы.
  
  - Да я не о себе. Я вообще... - Вовчик помолчал. Разговор получался какой-то бессвязный. Но поговорить, выговориться хотелось. И в то же время не ворошить совсем свежие воспоминания, дать им притухнуть; как углям костра подёрнуться серой плёнкой пепла.
  
  - Жоржетта вот удрала. Прикинь... - нашёл он тему.
  
  - Да ты что?.. И правда ведь...
  
  - Да. Я, собственно, про неё и вспомнил только когда палатку собирал. Сбежала...
  
  - На вольный выпас, фигли. Жирует сейчас на таком изобилии-то.
  
  - Жирует... Пропадёт ведь. Она ж декоративная, к реальной жизни неприспособленная.
  
  - Да! - Владимир аж схватил его свободной от носилок рукой за рукав, - Да! Неприспособленная!
  
  - Ты что? - с удивлением отметил его такую неожиданную реакцию Вовчик.
  
  - Видишь ли, Вовчик... Это просто в строку легло. Я потом тебе, как уляжется, всё изложу. Мысли, типа. За жизнь, как бы. А Жоржетта... Ну что Жоржетта...
  
  - Съедят её. Или по осени сдохнет от холода. Пропадёт.
  
  - Добрый ты, Вовчик... Пропадёт, да. Нам бы самим не пропасть. Мы ведь тоже... Неприспособленные.
  
  - Да ну, ты что, Вовка, какие же мы неприспособленные! У меня в деревне всё продумано. Инвентарь там, семена. Запасы. Книги по сельскому хозяйству. Картошка посажена, огород. Это вон, Юличкин муж неприспособленный - в деревню тащить фен и несессер. А мы...
  
  - Да я не про это. Я... Я в глобальном смысле. Ну ладно, потом про это.
  
  Некоторое время шагали молча; Владимира у носилок сменил Вадим, тот взял у него ружьё и, сопровождаемый Вовчиком, вышел чуть вперёд колонны.
  
  - Ты говоришь 'добрый'. А я сегодня женщину ударил. По лицу.
  
  - Да ты что? Не похоже на тебя. Как это вышло?
  
  - Катьку. Ну, вон она, которой лицо ножом порезали. Когда собирались; я и ей укладываться помогал, заодно хотел повязку посмотреть. А она как зашипит: - Нафиг ты, говорит, меня только перевязывал?? Я, говорит, со шрамом через всю рожу всё равно жить не буду!! Я, говорит, повешусь или вены вскрою! - прикинь! Не буду, говорит, жить с порезанным лицом, - и в истерику... впадать пытается. Ну я и... с левой, конечно, чтоб не по повязке, но отчётливо.
  
  - Пощёчину.
  
  - Ага. Но сильно. Я аж сам испугался.
  
  - Правильно сделал. А она что?
  
  - Что... Как бы... очухалась. Замолчала, во всяком случае.
  
  - Ну и правильно. Привёл в чувство. Так даже врачи советуют. Тебе ещё истерик не хватало. Нам, в смысле. Из-за шрама. Хотя для девки, конечно... Но не до такой же степени.
  
  - Ты понимаешь... Правильно-то правильно. Но я потом вспоминал. Вот сейчас. Я ей не то что чтобы истерику предотвратить врезал. А просто... Там вон, свежие могилы; Вика вон - в живот проникающее, Гульку чуть не... В Зульку стреляли, Вадима вообще сжечь хотели. А она - жить не буду, из-за шрама на морде! Причём я всё качественно сделал - ну, для полевых условий, имею ввиду. А она... Я, конечно, не пластический хирург...
  
  - Обиделся на неё что ли?
  
  - Да нет. Или да, обиделся. Но не за себя, а за всех. Что всем так досталось, а она только о себе думает!
  
  - У баб бывает, да... Лицо ведь для них, это...
  
  - А ты говоришь - добрый! А я ведь её со зла шандарахнул! Чтоб заткнулась. Жёстко так. Жестоко даже.
  
  - Дааа... Одна тётка как-то сказала, я запомнил: 'Жестокость - черта характера добрых людей. Она возникает, когда об твою доброту начинают вытирать ноги'. Не знаю откуда, цитата, наверно.
  
  - Угу... Обидится на меня теперь.
  
  - Вот уж чего не опасайся. Напротив - уважать станет.
  
  - Думаешь?
  
  - Уверен.
  
  Снова помолчали.
  
  - Ты как, с Гулькой-то говорил? Прикинь, какой у девки стресс!
  
  - Нет. Не получается как-то. Батя её смотрит волком...
  
  На самом деле Владимиру удалось выбрать момент и перекинуться с девушкой парой фраз, когда уже заканчивали сборы на поляне и собирались выходить на дорогу.
  
  Столкнулись буквально.
  
  - Ты...
  
  - Ты...
  
  У обоих вырвалось одновременно. Замолчали. Владимир всегда считал себя довольно наглым парнем, но тут впал в какой-то ступор.
  
  - Ты говори. Что?..
  
  - Нет, ты скажи. Что хотел...
  
  - Я не смог тебя защитить, - выдавил он из себя.
  
  - Что ты говоришь...
  
  - Гузель!! Долго тебя ждать?? - послышался раздражённый рык Вадима. Гулька заспешила, стараясь не встречаться взглядом с Владимиром.
  
  Вот и сейчас, ни на шаг не отходит от матери...
  
  - Вадим, Вадим! Вы притормозите пока, пусть отставшие подтянутся по-быстрому. Вон за тем поворотом - пост.
  
  - Ну?
  
  - Надо, это... ружьё спрятать. На всякий случай.
  
  - Ясен пень. Вон там, на опушке. И потом на пост. Владимир, эй! Идите с Вовчиком смените нас. Ружьё дай сюда.
  
  Они поменялись.
  
  Прошли ещё немного. Вадим с ружьём наизготовку дошёл до опушки, со стороны дороги заросшей густыми зарослями каких-то кустов. Осторожно выглянул - отсюда асфальтовая трасса Оршанск - Мувск хорошо была видна, и пост был как на ладони: старая, на ножке, будка ГАИ, давно заброшенная, теперь была 'облагорожена' десятком бетонных фундаментных блоков, 'змейкой' преграждавших дорогу и образовывавших возле будки что-то вроде ДОТа; виден был жёлтый, с синей полосой старый милицейский ещё 'козлик'; над будкой качалась длинная антенна.
  
  Вадим оглянулся: чуть приотставшие спутники подтягивались. Надо будет здесь где-то и... А потом - вернуться. Или вообще - обойти кому...
  
  
  
  - Башкой не верти! - послышался злобный шепот из кустов. Вадим, напротив, не поняв откуда, усиленно завертел головой, поневоле отпрянув и прижав локтём ложе ружья, готовый стрелять навскидку.
  
  - Сссука тупая, тебе сказали - башкой не верти!! Замер! Ты, ты, с перевязанной мордой!! Тихо ружьё положил под ноги! Что, слышишь плохо?? Только дёрнись - изрешечу!..
  
  
  
  *** КАК ДАЛЬШЕ ЖИТЬ
  
  
  
  
  
  *** ПОЛИЦЕЙСКИЕ БУДНИ
  
  
  
  
  
  ДОРОЖНЫЕ ЗНАКОМСТВА
  
  
  
  Утром, когда только-только рассвело, на посту пошло движение, появились первые машины, медленно, зигзагом, ползущие через лабиринт бетонных блоков. Засуетились полицейские, солдатика на шлагбауме сменили сержант и рядовой; капитан принялся проверять документы и распоряжаться.
  
  Местные, постоянно ездившие через пост по своим делам, здоровались; беспрекословно и уже привычно предъявляли документы, открывали багажники для досмотра; иногородние, для которых это было внове, пытались возмущаться - на них не обращали внимания.
  
  Как только началась движуха на дороге, несколько человек из 'беженцев' подтянулись к посту. Алёна сказала, что ночь с Викой прошла беспокойно, но сейчас она спит. Сильно поднялась температура... 'Сепсис', угрюмо подумал Вовчик, обменявшись с ней взглядом, но не сказал ничего.
  
  - Не толпитесь, не толпитесь тут... мешаете! - попытался прогнать их капитан, - Сейчас... как только найдём подходящую машину...
  
  - Какую 'подходящую'?? Вы уже несколько машин пропустили!! Какую 'подходящую'! Вы обяжите доставить любую, и чтобы побыстрее! Вы же власть, вы можете заставить!
  
  - Власть-власть... Но как власть, мы действуем в рамках закона... мы не можем обязать... и не в кузове грузовика с молочными бидонами её же отправлять! Сержант! Что там с машиной для раненой??
  
  - Сейчас... Вот, кажется, есть подходящая.
  
  
  
  Между тем 'контрольно-пропускной режим' осуществлялся заведённым порядком: у кого-то уже скачивали излишки бензина; у кого-то ворошили вещи в багажнике, требуя 'разрешение' на провоз излишков продуктов. Несколько машин, подъехав к очереди, и определившись с происходящим, попытались развернуться и смыться обратно - но этот манёвр был своевременно и привычно пресечён:
  
   - Отста-а-авить! Все, вы слышали - ВСЕ машины тут находящиеся, пройдут через досмотр - таков порядок! Соответствующее распоряжение Администрации - имеется! - пояснил капитан через откуда не возьмись взявшийся мегафон, - Пытающиеся уклониться от досмотра рассматриваются как саботирующие законные требования власти, и по ним может быть открыт огонь! - предупреждаю! Так что всем оставаться на своих местах и соблюдать очередь на досмотр!
  
  Атмосфера гвалта и всеобщего недовольства, видимо, была давно привычна полицейским поста, и они не обращали внимание на выкрики:
  
  - Ну какое, какое 'разрешение' может быть на два ящика растительного масла, ну какое??
  
  - Это - товарная партия.
  
  - Ну какая это 'партия', ну что вы говорите!! Это всё для личного потребления, ну разве это 'партия'?? Неужели я попёрся бы в такую даль чтобы спекулировать несчастными двумя ящиками масла??
  
  - Сиё мне неведомо. Распоряжение Администрации - вон, на стенде, почитайте. Там есть перечень и предельные нормы провоза. Да, пока читать будете - вот здесь съезжаете, - и в конец очереди! ...меня не волнует! Да, можете жаловаться... Следующий... ...поговорить?.. Сержант! Тут к вам человек - на беседу.
  
  Судя по всему, толстый сержант на посту был главным переговорщиком. Видимо, роли были распределены давно и прочно: солдатики на проверке привычно уже 'запрещали к провозу' всё и вся, кроме уже самого очевидного; капитан величественно отсылал возмущающихся к стенду с распечатанными распоряжениями Администрации, по старинке многозначительно ставшие называться 'декретами', либо советовал жаловаться... Желающих 'поговорить приватно' уводил за пост сержант; через некоторое время 'переговоров' 'переговорщик' перетаскивал на пост нечто в сумке, коробке или канистре-бидоне, - и, получив отмашку, солдатики поднимали шлагбаум, пропуская счастливчика.
  
  Напор женщин, и, особенно, девчонок из бывшей шоу-группы сбивал заведённый порядок, сержант нервничал, озлобленно отмахивался, и, наконец, подвёл к ним мужчину лет 45, отрекомендовав того как 'Вот, он довезёт вашу больную!'
  
  Мужчина производил очень приятное впечатление: он был чисто, по-городскому одет, хотя и не в офисный костюм, а в нечто спортивно-походно-выходное, но видно что недешёвое; напоминающее не то об английских джентльменах на отдыхе, не то об киноэкспедиции, снимающей фильм 'про природу': куртка-'сюртук', брюки с множеством карманов, дорогие замшевые походные туфли. И он улыбался. Он просто лучился доброжелательностью и состраданием:
  
  - Где, девушки, ваша раненая?.. Я, как узнал, сразу... Это же надо, чтож они вас целую ночь продержали!.. Вы медсестра? (обращаясь к Алле) Кроме доставки в госпиталь, чем я ещё могу помочь?.. Медикаменты?.. (он значительно понизил голос): - Ей больно? Есть немного армейского обезболивающего, и пакетик морфина, - как раз на этот случай! Я сделаю всё возможное!..
  
  Подошли Вадим и оба Володи. Нарисовался Хронов, всё это время почему-то бывший тише воды, ниже травы.
  
  - Да, в Оршанске госпиталь функционирует. Я проезжал на днях. Я ведь сейчас только оттуда, в Мувск, по делам; но раз такое дело - вернусь, конечно же! Хирургия... Главврач - мой хороший знакомый, я поговорю с ним. Уверяю вас, работает, да. В Оршанске вообще порядка побольше чем в Мувске, чтоб там не говорили... Я - помощник депутата, сам из Мувска, но бываю тут по делам, не очень часто, правда. Конечно, доставлю вашу раненую в полном порядке, прослежу... У меня большой джип, вещей немного, ей будет удобно, - я сейчас подгоню... Сержант! Сержант, вы там распорядитесь - я в объезд очереди; чтоб там не возмущались!..
  
  Он сочувственно улыбался, был многословен и всячески вызывал к себе доверие; но, видимо, и на самом деле хотел помочь...
  
  Большая и тяжёлая ноша спала с плеч мужчин. Вику стали готовить к переноске в джип.
  
  Мужчина, назвавшийся мувским помощником депутата, вскоре подогнал свой внедорожник; попутно перекинувшись с сержантом парой фраз:
  
  - Ну, как договорились, да?.. Гружу - и на Оршанск, ваши орлы меня не задерживают?.. Да нет у меня ничего запрещённого, вы проверить можете, просто барахла много, всё выгружать придётся из багажника... люди-то торопятся!
  
  - Ез-жай!! - махнул рукой сержант, как раз в этот момент вёдший важный и многозначительный диалог с сельчанином, вёзшим в Оршанск явно товарную партию прошлогодней картошки.
  
  Вику осторожно переместили в джип, устроив на надувном вовчиковом матрасике на разложенном переднем и заднем сиденье.
  
  - Надо бы кого с ней отправить...
  
  - Ненадо-ненадо, я вам отвечаю! - воспротивился мужчина, - Доставлю и передам с рук на руки! Потому что потом я через этот пост уже не поеду! Добираться из Оршанска самим придётся. Да и зачем? Позвоните в областную больницу, там вам все данные дадут!
  
  - Так... - друзья переглянулись с Вадимом, - Вроде как... А?..
  
  - Ладно, - буркнул Вадим сквозь бинты, - Документы только покажь!
  
  - Конечно! - мужчина достал щегольский кожаный, видно что дорогой бумажник, развернул его, блеснув множеством разноцветных кредитных карточек в кармашках, достал паспорт, права.
  
  - Паралетов... Дмитрий Алексеевич. Ага. Я запишу, с вашего разрешения. И номер машины. Я попрошу капитана - пусть сообщит на въезд в Оршанск, чтобы вас не задерживали...
  
  - Очень обяжете!
  
  - Сети-то тут нет... Но на всякий случай - ваш телефон продиктуйте, мы из правления потом прозвонимся, там есть проводной... С главврачом поговорите, обещаете?..
  
  - Да-да, экстренную помощь они оказывают, я знаю! Тем более пулевое; тем более Мувск в курсе!
  
  - Сейчас со всем этим сложно - медикаменты, то, сё... - Владимир просунулся к господину Паралетову и подал ему деньги, - Дмитрий Алексеевич! Тут тысяча долларов и тысяча евро. Пусть окажут всю возможную помощь. Мы, как обоснуемся, её непременно навестим, непременно! Так и скажите там. Если что-то нужно будет - мы организуем, обещаю. Девчонка из коллектива, с нами шла; попала под бандитский выстрел... на её месте мог быть любой из нас.
  
  - Я всё понимаю... Да, конечно. Насчёт денег не знаю; но, конечно, лишние не будут - я передам, вместе с вашими пожеланиями... - господин был уже весь мысленно в дороге; он проверил как устроена раненая - Вика была в забытьи, на красивом лице ввалились глаза, серебрились бисеринки пота на лбу, дышала коротко и быстро через полуоткрытый рот...
  
  - Вот - бутылка с остывшим чаем. В дорогу. Ну, девчонки, отправляем?.. Спасибо вам, Дмитрий Алексеевич, дай бог вам здоровья!
  
  В группе провожающих раздались всхлипы.
  
  - Звоните на облбольницу. В приёмное отделение, или сразу главврачу... Ну, всё?
  
  Хлопнули дверцы, джип мягко покатился по траве; развернулся; подгазовав, легко выпрыгнул на дорогу, и, объехав шлагбаум, устремился по дороге в Оршанск.
  
  
  
  ***
  
  - Ну, хорошо хоть Вику отправили... Что могли - сделали.
  
  - Из деревни ещё свяжемся. Я папиному другу позвоню, он депутат, у него связи, чтобы поспособствовал.
  
  Стали собираться в дорогу, но сначала решили позавтракать чем осталось.
  
  Собственно, не осталось практически ничего кроме чая. Пока укладывались и кипятили на всех в нескольких посудинах, - а из посуды были только две больших кружки из нержавейки друзей, и два армейских котелка вадимовой семьи, прошло время. Вовчик куда-то исчез.
  
  Владимир пошёл искать, и нашёл его в конце уже образовавшейся очереди из машин на досмотр. Вовчик стоял рядом с внушительного вида детиной в чёрной короткой кожаной курточке, небрежно облокотившимся на крышу своей, видимо, машины - видавшей лучшие дни сильно подержанной бэхой; и что-то оживлённо с ним обсуждал. Они жестикулировали, и видно было, что обсуждали что-то весьма для обоих значимое.
  
  - Вот, знакомьтесь! - представил их друг другу Вовчик, когда Владимир подошёл, - Это - Серж. Он с Мувска. Я его по секции ножевого боя знаю, я туда захаживал как-то, - недолго... А это - мой друг Вовка! Вовк! У Сержа своя концепция выживания! Мы тут с ним поспорили...
  
  Серж смерил Владимира оценивающим взглядом, и протянул руку. Рукопожатие нового знакомого было сильным, - Владимир подумал ещё, что тот нарочно тиснул ему руку, чтобы произвести впечатление, - но рука какая-то пухлая, как в дутой перчатке. И сам он, несмотря на габариты - а был он на полголовы выше Владимира, который никогда на рост не жаловался, был какой-то пухлый, как надувной медвежонок. Но большой! К нему так и просилось определение - 'большой'.
  
  - 'Гренадёр!' - Вовчик как прочитал мысли Владимира; и тот отметил, что это с ними в последнее время стало случаться нередко, - у Сержа кличка такая была в зале - Гренадёр! За габариты.
  
  - Ага, - детина улыбнулся чуть смущённо, и улыбка у него оказалась вполне детская, - Так называли... Помнишь ещё! Это после того как я им на спор ножом покрышку от КамАЗа три раза подряд насквозь пропорол... Так вот, Вовчик, я чо говорю - это у вас не вариант. Тоже мне, защита - деревенский дом! Подъедут человек пять на мопедах; двое будут стеречь с ружьями и автоматами, чтобы вы не высовывались, а трое закидают вас бутылками с коктейлем Молотова! И ничего вы не сделаете! Надо в деревне иметь брезент 2 на 2 и огнетушитель!.. Вас убьют, сожгут; потом заколют, будут прыгать у вас на голове...
  
  Видно было, что новый знакомый разгорячился; он живо и красочно описал друзьям всю неразумность их решения ехать в деревню:
  
  - ... конечно, приехавший 'городской' будет пользоваться спросом в трудные времена, у местных сельских одиноких женщин. Девушки просто будут бросаться... Если вы в ебенях, то арендуйте дом у доярки и доярку тоже на 2-3 дня пожить; а 'своё хозяйство' - это глупость! И охота - глупость! Я, к примеру, вполне могу добыть лося; я могу убить его ножом в прыжке, - но зачем мне это надо?? Звери в лесу больные, мясо заражено, шашлык будет невкусный...
  
  Владимир внимательно посмотрел на собеседника, - вроде бы не шутит. Под курткой, короткой, 'бойцовской', какие любили носить гопы - чёрная же футболка; чёрные спортивные штаны и чёрные кроссовки, бейсболка. На поясе спортивных штанов блестящей клипсой поблёскивал складной нож; внутренний карман курточки тоже был явно отягощён чем-то тяжёлым... Где Вовчик таких знакомцев находит?.. Или они сами к нему тянутся?
  
  А Серж - 'Гренадёр' продолжал:
  
  - А если вы будете в деревне жить у себя, к вам придёт однажды местный уголовник-алкоголик-маргинал, и что-нибудь украдёт! А если, скажем, алкаша ударить лёгкой дубинкой по рукам, то он придёт с толпой таких же! Или вас незаметно убьют. Ударит сзади молотком по голове - и перережет горло. Молча, без угроз, не собирая толпу, группу поддержки. Это сделает местный уголовник или маргинал, чтобы забрать ваше имущество и вселиться в ваш домик! Перед тем как убить не обязательно устраивать митинг или приезжать на 5 - 6 машинах!.. Вам просто выстрелят в спину из арбалета!
  
  Он распалился, в уголках губ запузырилась пена.
  
  - Вот потому я говорю, что выживать в деревне - глупость! Думаю, бьют людей чаще всего правильно, как это не странно звучит. Сами виноваты! Мне-то всё равно, я о себе думаю! А если уж частный дом, то первая задача чтоб окна не разбивались и не залетела бутылка ли камень. Окна как в банках, толстое стекло 5-19 см... Против вас будут просто голодные деревенские люди, молодые бомжики... Мародёр 100% вооружён палками, ножами или без палок, возраст 15-50 лет. Боевого опыта не имеет. Кости лица ломают, глаза выбивают, на голове прыгают. И это нормально, это данность! Если к вам ворвутся - у вас должен быть как минимум АК-47, для эффективного поражения живой силы в упор в помещении, через межкомнатные двери и интерьер! Вы должны уметь уничтожить 20 - 30 погромщиков из АК-47 и уйти целым. А без этого у вас нет шансов... В деревне вообще всё уныло, волки съедают целые деревни! Вы же в деревне будете как овцы! Овца, как ни странно, на то и овца, чтобы её кушали. Это нормально и очень вкусно...
  
  'Что он несёт...' - подумал Владимир, переглянувшись с Вовчиком - 'Он вообще, интересно, нормальный?' После произошедшего прошлой ночью слушать эти бессвязные теоретические излияния, пусть в чём-то и верные, но только 'в чём-то', было неприятно. И сам Серж не вызывал симпатии, - эдакий великовозрастный детсадовец, ненаигравшийся в компьютерные игрушки...
  
  - Ну а сам-то ты?.. - прервал излияния нового знакомого Владимир, - Сам-то как планируешь? Из Мувска же ты, как понимаю, уехал!
  
  - Да конечно уехал! В мои планы не входит быть удобрением! - переключился тут же на новую тему словоохотливый Серж, - там сейчас БэПе! А наблюдать за БП лучше с экрана телевизора, монитора. Что мне в деревне делать?? Я еду в Оршанск, там спокойно! Денег у меня достаточно, чтобы арендовать на 2-3 месяца квартиру и сожительницу; относительно нормальную, не дорожную проститутку, лечь на дно. Или снять номер в мотеле.
  
  - И что дальше?
  
  - И ничего. Никаких 'подвигов', я вообще считаю, что от подвигов нужно держаться подальше, лучше километров за 5 тысяч...
  
  - Да нет, что дальше? Ну, прошло какое-то время, кончились деньги...
  
  Серж не успел ответить, Вовчика дёрнула за рукав подошедшая Зульфия:
  
  - Что вы тут застряли? Здрассьте... Идёте, нет? Там все уже в общем собрались, вам только чай оставили.
  
  Наскоро попрощавшись с новым, настолько же креативным, насколько и здоровенным знакомым, друзья поспешили к поляне, оставив того дожидаться своей очереди на проезд в Оршанск. По пути Зулька поведала, что среди эвакуируемых случились первые конфликты:
  
  - Прикиньте, мы ж последнюю жрачку вчера вечером доели; мы ж не планировали несколько суток добираться; а, главное, не думали, что с толпой придётся делиться! Ну и идти, в общем-то, ведь уже не далеко! Чай только и оставался, ну сахар ещё. А тут, как чай вскипятили и разлили, смотрим - трескают! Эти, что к Мышастому на ночь ходили. Разлили себе наш чай - и трескают, с печеньками! Девчонки им - что ж вы, поделитесь! - а они эдак 'у нас у самих на покушать чуть-чуть'. Прикинь, Вовчик! И ладно бы те, что с детьми, - не, пацаны бегают, шумят, у них всё в порядке, - а именно что те, что без детей! Сидят - и жрут! И нашим чаем запивают! Нет, ты прикинь... Хорошо, Катька запасливая...
  
  В 'лагере' на поляне заканчивали сборы. Судя по всему только что случилось выяснение отношений, и большая часть беженцев-женщин были красными, надулись, и демонстративно поворачивались к друг другу спинами. Девчонки из шоу всё не могли успокоиться:
  
  - Не, ты прикинь - жлобы! Вчера за общим ужином наше жрали, а сегодня со своим 'нам не хватит!' Жлобьё!
  
  - Мы у вас вчера не попрошайничали! Вы сами предложили! И нечего сейчас попрекать! - отгавкивались из другого лагеря.
  
  - Где вас носило? - подошёл Вадим, - Допивайте вон - с Катькиными сухарями. Вовчик... Согласуем маршрут.
  
  - Чо они?..
  
  - Да что. Как следовало ожидать. Надо было ИХ вчера своим ходом отправить, жаль дорога сюда по сути одна. Ур-роды, бл...
  
  Друзья приняли свои кружки с горячим чаем; получили и по сухарю, - обычному, просто высушенному, видать, на подоконнике даже не обжаренному в духовке, ломтю чёрствого белого батона. Ничего, можно в чае размочить...
  
  Подошедшая Катя, у которой бандитом было порезано лицо, и тщательно обработано и забинтовано Вовчиком, угрюмо смотрела на них одним глазом - второй скрывала повязка. Говорить ей тоже было больно, потому она старалась меньше двигать губами, чтобы не шевелить порезанную щёку:
  
  - В общаге насушила... Девкам не говорила, чтоб не смеялись - не принято у нас... Сейчас вот пригодилось.
  
  - Кать... Спасибо.
  - Пжалста.
  
  - Кать, постой. Я повязку посмотрю сейчас. Извини, что я тебе вчера... это...
  
  - Ничего, - глаз у неё влажно поблёскивал, - Сама виновата. Ты-то тут при чём... Посмотри, да. Болит... Вовчик. Есть не могу... Шрам на всю жизнь да?..
  
  
  
  ***
  
  Они шли уже несколько часов, без носилок путь был намного проще. Вскоре должна был уже показаться и деревня - конечная цель столь неудачного путешествия. Вовчик время от времени наклонялся и трепал за ухо увязавшегося за ними с поста лохматого чёрного пса:
  
  - Ну куда, куда ты попёрся? Оставался бы с ментами, у них кормёжка...
  
  Пёс подгавкивал, преданно смотрел Вовчику в лицо сквозь висящие на бельмах лохмы, и всем видом давал понять, что назначил его теперь своим опекуном.
  
  - Ах ты, ах ты... какой. Ну, нечего мне тебе сейчас дать, вот придём домой... Вовка, правда он прикольный?
  
  - Да... Прикольный.
  
  - Пусть бежит, правда же? Как в деревне без собаки?
  
  - Его деревенские барбосы съедят... Хотя, вроде, наглый, может и не даст себя в обиду. Конечно, как без собаки в деревне...
  
  - Хы, домашние животные украшают наш быт; а в трудные времена - и стол! - Вовчик всё пытался как-то расшевелить впавшего в задумчивость друга.
  
  Теперь, идя рядом с Владимиром и пристроившимся рядом Витькой, Вовчик рассказывал про дискуссию с Сержем, про то, что не слышал подошедший позже Владимир. Владимир слушал и вставлял реплики:
  
  - ... он считает, что мы неправильно поступили, что понесли Вику на пост...
  
  - А куда её нужно было нести?
  
  - А никуда, типа. Говорит, это 'не по-выживальщицки' - создавать себе проблемы из-за кого-то. Из-за постороннего, типа.
  
  - Постороннего...
  
  - Говорит, надо было чтоб её несли кто там у неё друзья-подружки, - а вы, говорит, тут причём?? Надо было вам, говорит, идти отдельно, своей группой - давно бы уже дошли! А не подставляться!
  
  - ... Он кто такой, этот Серж? По жизни?
  
  - ... я, говорит, 'мелкий спекулянт, мелкий торговец'...
  
  - Мелкий. Оно и видно. Что 'крупным' ему точно не стать... Крупный - он, каким бы говном по жизни не был, всегда заботится о людях - так жизнь устроена. А исключительно о своей тушке - только инфузории заботятся...
  
  - Я, говорит, 'не люблю панибрацтво и жлобство'. Делиться, говорит, ни с кем ничем не буду. Кредо у него такое, жизненное, типа. 'Даже если сосед воет от перитонита за стенкой - это его проблемы.'
  
  - Чё, правильно рассуждает... - вклинился Хронов.
  
  - Говорит 'У меня в подъезде кого-то убивали, а я выключил в доме свет и зашторил окна; каждый сам за себя, настоящему мужчине не нужны проблемы.'
  
  - Настоящему... мужчине. Вовчик, ты б меня как-то раньше бы предупредил, что ли?.. Я ж с ним за руку поздоровался... В деревню придём - первым делом нужно будет руки вымыть, с мылом. Тщательно, с хозяйственным.
  
  - Нуачо, он не прав, что ли?? - опять влез Витька, - Где-то же и прав! Мы ж какие проблемы поимели с этими бабами! Надо было...
  
  Тут он ненароком взглянул в лицо Владимира, и осёкся. Он отчётливо почувствовал, что ещё фраза - и коллекция гематом на его многострадальном лице увеличится, а это больно; а перед девками - ещё и стыдно. Тут же притормозив, он отстал на несколько шагов, вместо конца фразы пробурчав что-то неразборчивое.
  
  Некоторое время шли молча, посматривая по сторонам. Лес кончился, он зелёным обрамлением теперь стоял поодаль. Беженцы топали по приветливому такому пылящему просёлку, наблюдая по сторонам то заросшие необработанные поля; то, ближе к деревне, поля заросшие уже молодым кустарником и тонкими деревцами. Владимир подумал 'Ну и грязь здесь будет осенью... Мы с другой стороны ночью заезжали, что ли, вроде асфальт до села был...'
  
  Помолчав, Вовчик добавил:
  
  - Он, говорит, 'Успех - это когда жив, цел, с целым телом, можешь ходить'. Дословно.
  
  - Ясно его кредо. Значит ты позавчера ночью против успеха пошёл, рискуя и 'целым телом', и жизнью-здоровьем, а?
  
  - Угу. По его так выходит.
  
  Снова шли молча.
  
  - Вовчик. У тебя опять под ухом кровит. Ты реально себе ухо надорвал - на сучок, что ли, нарвался? Давай я тебе подклею марлю - лейкопластырь ещё есть?..
  
  - Это фигня, вот кисть болит, растянул... Ты сам-то... башка не кружится?
  
  - Есть маленько.
  
  - Подташнивает?.. Это сотрясение, да. Чо, удары по башке просто так не проходят, тем более если ты с первого даже вырубился... Это тебе не кино, где раз по голове дали - выключился; потом раз! - включился, и как ни в чём не бывало! Удар по черепу с потерей сознания - это, знаешь ли, равносильно нокауту в боксе; а после нокаута неделями восстанавливаются. Ну ничего, домой придём, отлежишься. Чтоб пару дней вообще не вставал...
  
  - Да... Оба мы с тобой 'на колчаковских фронтах раненые'...
  
  Друзья невесело рассмеялись.
  
  - Вовчик... Помнишь, я тебе там, на посту говорил? Ну, типа 'программа'?
  
  - Ну? И чё.
  
  - Пытаюсь спрогнозировать, хоть самое ближайшее... Вот что. Сейчас уже деревня скоро...
  
  - Скоро уже. Нас встречать должны - капитан дозвонился ответственному.
  
  - ... там Хронов, мне так кажется, к нам 'на жительство' попрётся... к тебе, в смысле, Вовчик. Я что хочу сказать - я резко против. Категорически.
  
  - Дык а как он?.. Он, конечно, трус, но всё же...
  
  - Не в том дело что трус. Видишь ли - вот мы сейчас шли, ты рассказывал про Сержа, про его 'жизненное кредо'. Так вот - если вдуматься, вспомнить - Хронов О СЕБЕ буквально несколькими фразами всё сказал. О себе, въезжаешь? Мне и отец всегда по бизнесу говорил: 'Обращай внимание на мелочи, на детали', и профессор Лебедев тоже. Да что - вот даже известнейший русский историк Ключевский писал: 'Крупный успех составляется из множества предусмотренных и обдуманных мелочей'. Улавливаешь? Из мелочей, Вовчик! Предусмотренных. Вся жизнь - из мелочей состоит; и надо в мелочи увидеть крупное, чтобы не кусать себя потом за задницу! А то, что Витька поддержал, пусть на словах, жизненное кредо Сержа - 'Я в стороне, а вы горите синим пламенем!' - это о многом говорит. Он этим о себе больше сказал, чем если бы написал целое сочинение по теме 'Мои цели в жизни и пути их реализации'. Так что... во избежание. Да и... ты, какой он в коттедже в Равнополье пефоманс на тумбочке с верблюдиками устроил - помнишь??
  
  Оба рассмеялись.
  
  - О, вот они. Встречают.
  
  Действительно, вдалеке из-за пригорка, скрывавшего пока деревню, появились несколько человек. Помахали приветственно. Среди них выделялась огромная мужская фигура.
  
  - Вот чёрт, надо было бинокль с собой взять. Не продумал.
  
  - Вроде как и Мэгги там? С этой, как её...
  
  Шли друг другу навстречу, 'беженцы' невольно ускорили шаг. Да, среди десятка встречавших была и Мэгги, и Надька; и четверо мужчин, судя по одежде - местных жителей. Идущий первым, здоровенный короткостриженный мужчина лет 40-45, в клетчатой балахонистой рубашке, заправленной в брюки, с кобурой ПМ на поясе, первый протянул руку:
  
  - Громосеев. Антон Пантелеевич. Уполномоченный от Администрации. Где здесь Вадим Рашидович?.. А, вижу. Ждём вас всех, уже второй день; волнуемся, в Мувск звонили... Теперь вот с поста сообщили, что у вас... хм, приключения. Идёмте.
  
  Рука у него была огромной как совок лопаты.
  
  У всех вырвался просто общий вздох облегчения. Ну всё! Дошли!
  
  
  
  *** ГОСПОДИН ПАРАЛЕТОВ
  
  
  
  
  
  ОРГАНИЗАЦИОННОЕ СОБРАНИЕ
  
  
  
  Их хорошо встретили, да. Уполномоченный Громосеев, здоровенный, какой-то весь широкий дядька, коротко стриженной бугристой головой и неприветливым лицом больше всего напоминавший какого-то спившегося грузчика с продсклада, на самом деле оказался мужиком вполне нормальным: для натерпевшихся эвакуированных уже приготовили и размещение по домам, по спискам; и поесть, и даже баню для девок натопила сердобольная бабка из его 'подведомственного колхоза'.
  
  Владимир с Вовчиком сразу же, выслушав только известия о непременном завтрашнем присутствии на собрании, двинулись к дому.
  
  От Хронова, - и в самом деле, не подвёл Вовкин прогноз - возжелавшего присоединиться к друзьям, удалось избавиться довольно просто; - и Владимир отдал должное другу: Вовчик, оказывается, когда надо мог быть и вполне жёстким; Хронову он сказал (правда, видно было что собравшись с духом) ясно, коротко и без обиняков:
  
  - Нет, Витька. Ты с нами жить не будешь. Мы так не договаривались, мы на тебя не рассчитывали, и вообще...
  
  - Ну, не рассчитывали - так рассчитайте!..
  
  - ... такие вещи надо оговаривать заранее. Ты сюда ехал - в 'расселение' подписывался? Вот пусть Громосеев тебя и расселяет. Всё, Витька. Без вариантов.
  
  Тот обиделся. Да наплевать, собственно.
  
  А вот известие о каком-то вдруг 'собрании' для Вовчика во всяком случае было неприятной новостью - какие ещё к чертям 'собрания'??.. Только из города вырвались, из заорганизованности этой чёртовой, - и тут 'собрания'!.. Чё собираться-то, что тут 'решать' - обсуждать??
  
  -Приехали мы - всё, мы дома. Как-нибудь дальше сами! Помогли нам до деревни добраться?.. Да в гробу я видел такую помощь!! - так бурчал Вовчик, идя впереди Владимира - тот пока не ориентировался в местности.
  
  - Что ты бурчишь, Вовчик?..
  
  - Да... Вовк, какие к чёрту собрания? Давай не пойдём!
  
  - Не, нельзя, Вовчик. Мы ж теперь... как бы в новом социуме; надо просекать местные заположняки. Опять же надо с местным коллективом познакомиться...
  
  - Да нету тут заположняков! Деревня! В основном одни пенсионеры живут! Бабки с дедками! Ну, пара синяков - квасят. Я тут в общем всех знаю - у меня ж тут бабка жила. И меня - знают.
  
  Дом стоял в исправности, правда при дневном свете показался ещё более убогим нежели ночью.
  
  - Нет, Вовчик. Это - было. Прошло. Ты ж не... не в 'довоенную' деревню на каникулы приехал; а на постоянное жительство; и этот, Громосеев здоровый - тут вроде как власть. Придётся с ним контактировать... И ещё. Что-то я предполагаю, что раз пошла такая политика, то население деревни начнёт сейчас стремительно увеличиваться. Уже увеличилось - сколько с нами пришло; в Никоновку сколько - половина?.. тут скоро будет теснее, чем в городе! Надо бы знать, кто чем дышит.
  
  
  
  Из дома пахнуло нежилым; но было на удивление уютно. Солнечный свет, пробиваясь сквозь занавески, лежал цветным кружевом на пыльных подоконниках. Всё было как оставили в прошлый свой приезд, даже неубранная в шкаф забытая бутылка коньяка стояла возле прикрывающего люк в подпол громадного сундука. Хорошо-то как!..
  
  Выгнав за дверь нахально сунувшегося за ними ментовского лохматого барбоса, Вовчик, сбросив рюкзак, с блаженным вздохом рухнул, подняв облачко пыли, на застеленную стареньким голубеньким покрывалом пружинную кровать.
  
  - Ха-ра-шоооооо!!!
  
  - Ви-ли-ка-лепно!! - выпал на стоявшую поодаль ещё одну кровать Владимир.
  
  За дверью послышалось требовательное подскуливание.
  
  - Вот ведь зараза... Он домашний, наверно. Отбился от коллектива.
  
  - Угу. Надо ему имя придумать. Жрать хочешь?.. Вот и я пока нет. Блин, даже разуваться обломно...
  
  - ...
  
  - Жоржетта убежала...
  
  - Чё ты опять? Плюнь, Вовчик, нашёл о чём переживать!
  
  - Да я понимаю, Вовка... Не то чтобы переживаю. Ну - кролик и кролик. И всё же.
  
  - Ей в лесу лучше будет. - Помолчал - Пока её кто-нибудь не сожрёт.
  
  - Вот и я о том же.
  
  - Или вдруг её заяц какой-нибудь... Может, встретит в лесу своё женское счастье? А тут вон сколько Жоржетт разных. Выбирай любую.
  
  - Гы. Шутишь. Ну, значит выживешь; но всё равно, Вовка, тебе лежать-лежать несколько дней надо - сотрясение! А что до 'жоржет' этих... Они меня не любят. А Жоржетта меня любила.
  
  - Да нифига, Вовчик. С чего ты взял? Прям 'любила'? Ну, кормил ты её, зависела она от тебя - это ты называешь 'любила'?
  
  - Ну, как бы... Да уж...
  
  - Ты ж не можешь считать, что, скажем, компьютерная программа тебя 'любит'?.. Она просто тебя ценила как источник ништяков...
  
  - А не один хер?
  
  - Нууу... Ты о любви, что ли? Знаешь... Наверно в большинстве случаев так и есть... - Чёрт, как приятно было, валяясь на чистой кровати, разглядывать паучка, путешествующего по потолку и философствовать, зная, что в любой момент можно помыться... покушать... Хорошо!
  
  - Любовь - равно признательность за ништяки. О, Вовчик, я вполне усвоил уже новый твой термин - 'ништяки'!.. Наверно так и есть чаще всего. Но я как-то по-другому это представляю. Для себя, типа.
  
  Да. Приятно философствовать, лёжа на кровати в безопасности, рядом с печкой, которую можно затопить в любой момент... рядом с запасами... а не на поляне, где с одной стороны над свежими холмиками торчат неумело связанные из колышков крестики; а с другой, в кустах, в канаве, лежат друг на друге трупы бандитов... Вспомнив, он невольно вздрогнул.
  
  - Вовчик, ты калитку закрыл?
  
  - Закрыл... А как?
  
  - Нууу... Это как... Ну, не знаю. Когда 100% можно положиться. Не, это просто хорошая, надёжная дружба. Любовь... Ну... Ответственность. Взаимная. Не, тоже не совсем то. Хер его знает, Вовчик, как сформулировать... Ну, как говорят - вот когда себя чувствуют половинкой одного целого - семьи. Тогда - любовь. Как у моего папы с мамой было. Как думаешь?
  
  Вовчик тяжело вздохнул:
  
  - Не знаю я... А ты Гульку - любишь?
  
  - Что значит 'любишь'?.. Нравится. Пока. Вообще... вообще, как говорил профессор Лебедев, честный ребёнок осознаёт, что он любит не папу и маму, а трубочки с кремом! Так же и тут!
  
  - Ага-ага, под циника косишь; только слабо у тебя получается! Не верится! Ну чё?? Баню! А?.. Не, не ходи - я сам; а тебе сейчас покажу - сделай пожрать! Ну что, за дело??
  
  
  
  ***
  
  
  
  На следующий день, после собрания, Вовчик занялся странным, на взгляд Владимира, делом: сходил в туалет на краю огорода, - шаткое строеньице, державшееся, кажется, только за счёт подпиравших его со всех сторон кустов сирени; и вытащил оттуда, прямо из зловонной дырки, связанные проволокой в длинную 'колбасу' разнообразные железяки: несколько топоров, кувалду, пару разных по величине вил, боёк молотка, тяпки, серпы, ещё что-то.
  
  Владимир смотрел с недоумением; а Вовчик, переодевшись в старенький, затрёпанный камуфляж, стал за грядками поливать железки водой из ведра, счищая палочкой налипшее дерьмо и землю.
  
  - Вовчик???
  
  - Ничего, всё отчистится - как новое будет, даже лучше! Цементация. Да. Не знал? Старый деревенский способ - чтобы металл был крепче, и не ржавел - вот так-то вот, на пару-тройку лет в нужник железки опускали. Эмпирически дошли; а вообще оно понятно - цементация поверхности. Эти - лет пять там, а может - семь. Ещё дедовы. В запас которые, так-то струмент есть, конечно. Опять же - в сортире не сопрут, правда же?? Вот отсюда что и найдём, чем от Громосеева откупиться!
  
  - Нифига ж у вас тут хранилище! Хорошо ещё не для продуктов! Ты предупреждай если что!..
  
  
  
  ***
  
  Собрание проходило шумно. Против ожидания от такой маленькой деревни, людей собралось возле единственного, по сути, 'административного' здания, бывшего одновременно Правлением бывшего лесхоза; конторой; временным, на период нахождения в деревне, жильём самого Громосеева (семья его жила в Никоновке); клубом, кинозалом и тд и тп, собралось много. Пришли не только старые бабушки, постоянные жительницы, но и 'понаехавшие', которых вдруг оказалось не мало. Конечно же - все 'девчонки из шоу'. Вадим с Аллой, без дочек. Демонстративно обиженный Хронов.
  
  С бабушками, и вообще местными Вовчик уважительно здоровался, как и они с ним - Вовчика в деревне знали. Как и Вадима с семьёй, впрочем.
  
  Внутри все не поместились, и собрание было решено проводить на улице, у крыльца. 'Новгородское Вече' - как шепнул Владимир Вовчику, и оказался неправ, - вечевыми решениями, обсуждениями тут и не пахло. Собрание собиралось только для того, чтобы 'довести до сведения' - и только!
  
  То, что здоровенный Антон Пантелеевич 'довёл до сведения' бывших и новых жителей Озерья, им в основном очень не понравилось...
  
  Начал он издалека; как это было всегда принято у отечественных ораторов, прошёлся по международному положению, сообщил то, что и так все уже знали - про Новую Администрацию, про её декреты, про нормирование... Когда все начали уже зевать, и, собственно, решили, что этим краснобайством всё и ограничится - он вывалил, как ушат холодной воды, основное.
  
  Оказывается, Администрация приняла не только решение о расселении городов в сельскохозяйственные поселения, но и 'пакет документов, регламентирующих отныне проживание в сельской местности'. Вся соль была в организации новых поселений, и новых налогах.
  
  Из распоряжений Администрации непреложно следовало, что теперь, отныне, на селе будут существовать два типа налогообложения: на гос.структуры - так называемые 'коммуны', и на частников.
  
  'Коммуны' - по сути получались аналогом колхозов эпохи коллективизации начала прошлого века. Коммуны поддерживались государством - через пайки, через охрану, через снабжение инвентарём и, частично, топливом, - так сказал Громосеев, но тут же поправился, - что это только для больших поселений, где эвакуируемых расселяют в только что построенные бараки; с санитарными службами - душем, местным водопроводом, - 'для Озерья и Никоновки, как и для большинства сёл Оршанского района это не актуально; сюда поставок топлива не будет; да собственно и вон - лес рядом!'
  
  'Коммунары' будут совместно, и большей частью вручную, обрабатывать землю, - а так как ручного инвентаря категорически недостаточно, то вводится налог...
  
  - ... Вводится налог! - перекрикивая поднявшийся шум, сообщил он, - На сельхозинвентарь. С каждого двора положено собрать и сдать в общее пользование наконечников для тяпок... лопат... ... штук! Топоров... Да не орите так, ничего же не слышно! Вот - перечень распечатан и будет на доске объявлений. Что?.. Пропадёт-сорвёте - это ровным счётом ничего не изменит. Переписывайте от руки, да. Где возьмёте? Сиё мне неведомо. Предполагаю что из запасов... Какие запасы? Такие. Короче, я вам информацию озвучил, а где брать - сами решайте. Нету - покупайте, меняйтесь. Решайте вопрос! Как я вам тут уже озвучил - мирное размеренное существование закончилось... пока. И в экстремальной обстановке Администрация принимает экстремальные меры. Одна их мер - вот этот вот 'налог на инструменты'. Можете, кстати, прекращать шуметь - то, что я вам дальше скажу, вам понравится ещё меньше! Я не собираюсь тут с вами перекрикиваться весь день! Собственно, можно и не сдавать - а просто вступить в колх... то есть в 'коммуну'. Вот, вновьприбывшие девушки-красавицы - жест в сторону стоявших особняком девчонок из шоу, - и станут основой коммуны, податься им больше некуда... Кроме того, коммунаров Администрация будет до конца сезона снабжать пайком... пока, во всяком случае, так планируется.
  
  После этого Громосеев поведал, что по итогам сельскохозяйственного сезона будет собран с частных подворий и налог в натуральной форме - в виде сельскохозяйственной продукции. Картофель. Лук. Чеснок. Морковь. Свекла. Перечень будет вывешен там же.
  
  - С каких... частных подворий?..
  
  - С каждого зарегистрированного двора. С каждого домовладения. Независимо от количества проживающих.
  
  Упала тишина. Все присутствующие только таращились на стоящего в проёме двери у входа в дом на крыльце Уполномоченного, и на друг друга, пытаясь осмыслить услышанное. Молчание прервал старушечий голос:
  
  - Да господи!.. Что ж вы такое и говорите-то! Я ж одна живу - дочка с зятем всё не едут. Старик помер в прошлом году. Где ж я всё ето возьму-та??..
  
  Все, повернувшись, уставились на говорившую - маленькую сухонькую старушку с изрезанным морщинами лицом, с мальчишеской короткой стрижкой, с рыжеватыми почти без седины волосами, в своём почему-то спортивном костюме, чёрном с жёлтыми полосками, напоминающую не то эсэсовца из кино, не то швейцара при ресторане.
  
  - Валерьевна. Тут вот какое дело... - Громосеев было смутился, но тут же нашёлся; видно было, что подобное возражение он предвидел, - В коммуну вам, конечно, поздно уже... ('- Я в лесхозе до пенсии отработала, какая мне есчо 'камуна!' - вставила старушка) Но дом-то у вас большой! Вот, Борис Андреич с семьёй у вас живёт. Он теперь сотрудник администрации, он будет вклад делать, это его обязанность. Ещё поселите кого. Сын ваш из Мувска переберётся. Опять же с семьёй. Вот вам и есть целая небольшая сельхозартель. Такой способ начисления натурального налога, собственно, и выбран для того, чтобы стимулировать селян - вас, то есть! - на то, чтобы расселяли у себя горожан! И производили сельхозпродукцию. Если горожане у вас в дому живут - то налог и на них, соответственно, распространяется! Поля бывшего лесхоза расчищать и задействовать под сельхозпосадки - разрешено. Бесконтрольно! Контролироваться будет только количество произведённого и сданного... эээ... продукта! Где и как вы его возьмёте - это ...
  
  Опять зашумели.
  
  - Продразвёрстка! - выкрикнул кто-то.
  
  - Да-да! - движением огромной ладони остановив шум, заметил Громосеев, - Можно и так сказать. История движется по спирали, не так ли? Так вот. Страна, да, собственно и весь мир, как я вам только что докладывал, попали в очень непростую ситуацию! Я повторюсь, для тех, кто не понял с первого раза: в экстремальную ситуацию! Только сейчас мы в полной мере понимаем, насколько мы, наше существование зависимо от энергоносителей. Нет топлива - мало электроэнергии, не работает сельхозтехника, провалена посевная. Не будет хлеба магазинного, понимаете? Сами?.. И муки в автолавке не будет, как, собственно, и самой автолавки! Трудности с транспортом. Что на выходе? На выходе - или поголовный голод и гибель масс населения, или экстремальные, чрезвычайные меры. Сокращение потребления. Возврат к ручному труду при обработке земли. Перераспределение произведённой продукции. Иного пути, увы, нет! До атомных двигателей в тракторах и термоядерных электростанций мы, увы, не доросли...
  
  - Не, я аднаго не могу понять! Аднаго! Понять! - вклинился в тираду Громосеева щуплый мужичонка с пропитым лицом, одетый по деревенской 'моде' в балахонистый потрёпанный и засаленный пиджак, - Вот там, в городах, скажем, голод! А мы, значицца, тута должны производить - и отдавать! Аа??.. Мы-то почему? А? Почему - мы? У них, значитца, голод - а отдавать картошку должны мы! А я её, между протчим, сам садил! И никакой город мне не помогал! Почему это я должОн отдавать свою картошку, если город, к примеру, голодает?? Ааа?? - он победно обвёл молчащих односельчан загоревшимся взглядом, - Пускай сами и выращивают! Аа??!
  
  Устало вздохнув, - видимо, он уже хорошо знал 'оратора', - Громосеев произнёс:
  
  - А ты не замечаешь, Костя... Константин... ммм... Александрович, что именно что 'городские' и приехали на земле работать? И будут работать. Производить продукцию. И также часть произведённого будут отдавать для нормального функционирования государства. Вот, девушки будут работать, на земле. С тяпками и лопатами в руках. Хотя не на то они учились...
  
  - ... знаем мы, на что они 'учились!' - выкрикнул мужичонка, осклабившись, и все вокруг засмеялись, задвигались.
  
  - Рот закрой. Слышал? Сейчас я говорю, свои реплики оставь при себе! - поставил 'оратора' на место Громосеев. И продолжил:
  
  - Так вот. Ты тут за то, чтобы 'не делиться' выступаешь, - а ты сам-то что, всегда был труженик? Насколько я знаю, тебя из лесхоза два раза выгоняли...
  
  - Три. Три раза его выгоняли. Последний раз его уже я выгнал, без восстановления, за пьянку. Пьяница он и вертопрах! - произнёс до этого угрюмо молчавший сухой старик стоявший поодаль. Он, как и 'Костя', также был в пиджаке, старом, но не в пример более приличном; тёмный свернувшийся в трубочку галстук под воротником клетчатой вытертой от времени рубашки символизировал его не совсем 'пролетарский' статус.
  
  - Вот. И Пётр Иваныч свидетельствует, а он тебя хорошо знает! - подхватил Громосеев, - Так что твои рассуждения очень мало что стоят. Тем более что твоего мнения никто не спрашивает. Я тут не дискутирую с вами, а довожу до сведения. На дискуссии времени нет - мне сегодня ещё в Никоновку ехать, а завтра ещё в две деревни. Кроме того дискуссии ничего не решают, - хочется подискутировать - чешите языки дома! Доведённая до вашего сведения информация - решение Администрации, оформленное декретом. Обсуждению оно не подлежит!
  
  - Так бы и сказал... с этого и надо было начинать... - забурчал сразу присмиревший 'Костя'.
  
  - ... если кто-то недоволен - может жаловаться. В Оршанск, в Мувск, своему депутату. Знакомы с ним, нет? Кстати, депутатский корпус распущен, все решения сейчас принимаются только и исключительно коллегиальным решением Администрации. Я - её представитель по этому району. Один из представителей, вернее. Да. Я сразу не представился, извините. Шесть населённых пунктов в моём подведомстве, а машина... бензин... Впрочем ладно, вас это не касается. Так вот! - голос его вновь окреп, набрал силу:
  
  - Государство находится в тяжёлой ситуации, и...
  
  - И, как обычно, вытаскивать государство из этой ситуации должон народ! - видимо не выдержав, вновь вклинился потрёпанный оппонент.
  
  - Морожин! Ещё одна реплика - и ты вместо вечерней самогонки под картошечку прокатишься со мной в Оршанск! Вернее, не со мной - а завтра приедет участковый с плановым объездом, он тебя и заберёт! Ты этого хочешь?? Я могу!
  
  - Всё-всё, молчу, Антон Пантелеич, молчу, так это, сорвалося... - заблеял сразу тот, упячиваясь в толпу подальше от рассердившегося Громосеева. В толпе засмеялись.
  
  - Значит, с 'налогом на сельхозинвентарь' для только что прибывших определились. С налогом по итогам сельскхозяйственного сезона - тоже...
  
  - Ничего не определились... это что же... Жили-жили, никого не трогали... теперь, значит, морковку осенью им сдавай! С чего это вдруг! А если я её, морковку, и не сажала этот раз!.. И вообще... - забурчали собравшиеся.
  
  Вовчик тоже был очень неприятно удивлён; сейчас, уставившись взглядом под ноги, он, призвав свой опыт начинающего экономиста, лихорадочно прикидывал ожидаемый объём урожая, - как теперь оказалось, уже не его с Вовкой, а 'общего', то есть урожая Администрации... получалось совсем невесело!
  
  Один только до этого высказавшийся по поводу пропойцы Морожина Константина суровый старик в галстуке молчал, а потом разрядил общее недовольство:
  
  - Ша, бабы! Раскудахталися! Сказано же вам - экстремальные меры! Крутые времена! Как уже бывало не раз! А если всё уже решено - что и кудахтать!
  
  Все примолкли. Чувствовалось, что к словам старика тут прислушивались.
  
  - Это Иваныч, он бывший директор лесхоза, - шепнул Вовчик другу, - Его тут все знают...
  
  - После войны круче было - ничего, поднялись! И сейчас - надо поддержать государство. Что бы тут всякие Морожины не говорили. Тем более что вашего мнения никто и не спрашивает! Валерьевна! Ты вот баишь, что налог не потянешь - правильно Антон Пантелеич говорит, пускай к себе на постой больше народу, они этот налог и выплатят! За тебя в том числе!
  
  - Ишо чего! - оскорбилась бабка, - Может, сын с семьёй скоро приедет! Куда я их вселю!
  
  - Тогда и не кудахтай! Картошку ещё сажать можно. С семенным материалом Уполномоченный вон, сказал, поможет... А вы как думали?? Что сейчас такие времена настали - вон, в Азии так война! Атомная! - а для вас лишних несколько соток картошки-морковки посадить трудно??
  
  - ... ты, Иваныч, вечно был за 'линию партии', знаем! - пискнул из-за спин стоявших Морожин, но суровый старик не обратил на него внимания:
  
  - Вы што, правда думали - с города в деревню перебрались, и всё! Никто вас не трогает, никому вы неинтересны?? Нет! Так не бывает. Государство вас расселяет, государство вас обороняет и следит за законностью; государство и определит, чем и как вам заниматься! Так всегда было, и так всегда будет!
  
  - Коммунист!..
  
  - Ты, Морожин, заглохни! - отреагировал старик, - ты тут кинул своё 'коммунист' как будто это что-то ругательное! А я этим горжусь! Но речь не об этом...
  
  - Правильно говорит Пётр Иваныч! - подхватил так неожиданно получивший поддержку Громосеев, - Налог - небольшой, если считать подушно - вполне посильный. Насчёт земли я уже сказал... В общем, не будем переливать из пустого в порожнее. Итак. Как я сказал, я тут, в Озерье, находиться постоянно не буду, только наездами. В моё отсутствие вот, Борис Андреевич, будет следить за обстановкой - здесь, и в Никоновке. Он - мой помошник. Он из Мувска, как и большинство собравшихся, думаю, вы с ним найдёте общий язык.
  
  Рядом с Громосеевым на крыльцо выдвинулся среднего роста мужчина, крепкий, с умным, но каким-то невыразительным, очень 'средним' лицом, в очках. Несколько театрально поклонился.
  
  - Вот. Он живёт у Валерьевны, где это все знают, в моё отсутствие все вопросы к нему... Теперь по расселению. Кто приехал к своим родственникам - я имею ввиду из городских, - естественно, живут у них. Борис Андреич всех перепишет, всех зафиксирует. Как я уже сказал, сам ответственный владелец домовладения непосредственно заинтересован в том, чтобы 'населённость' его жилья была максимальной - налог прогрессивно будет распространяться на всех. К кому родственники не приедут - мы будем направлять на подселение сами. Повторяюсь! - он повысил голос, - Программа расселения - это гос-программа, и никому не советую её саботировать! Тут уже приводились аналогии с продразвёрсткой, - вы все историю и в школе учили, и по фильмам знаете, - что бывало с саботажниками.
  
  - Ещё... - Громосеев обвёл присутствующих взглядом, - Хочу предупредить. Все знаете уже, что по дороге произошло с эвакуируемыми? Вот. Обстановка неспокойная... - он непроизвольно положил руку на кобуру на поясе, - Вот о чём хочу предупредить. Тут, километрах в восьми, ближе к Никоновке, образовался в лесу лагерь... этих - гастарбайтеров. Все знаете, в Оршанске было большое строительство, да на промзоне была занятость, да в коммунальной сфере, - ну и вот. Сейчас эти все 'вакансии' высвободились. Их там человек около пятидесяти, считая с семьями...
  
  В толпе кто-то охнул.
  
  - Уезжать на свою родину они не спешат, да, собственно и... И депортировать мы их не имеем возможности. Социальный состав там разный...
  
  - Да они зарежут нас тут всех!! - выкрикнула какая-то женщина.
  
  - Не зарежут... Я же сказал, они ближе к Никоновке; кроме того, участковый отслеживает их миграцию...
  
  - ... Отслеживает он! Ничего он не отслеживает!..
  
  - Да грохнуть их всех, и все дела! - Владимир узнал голос Хронова.
  
  - Два дня назад он был в их... хм, как назвать-то? В их таборе, по другому трудно сформулировать, предложил или очистить вверенный район, или вливаться в одну из коммун - но это они не захотели... Под Оршанском коммуны строгие, там вольницы нет, там почти военный распорядок!.. Словом, они отказались. Но сказали, что максимум через неделю 'откочуют' из нашего района... Попрошу не шуметь! - он огромной ладонью пресек поднимавшийся ропот, - Этим вопросом занимаются. Для чего я этот вопрос вам тут поднял? Чтобы, во-первых, закрывали двери в дом и в хозпостройки, особенно ночью; во-вторых - обращали внимание на чужаков, особенно - азиатской внешности. И немедленно докладывали - мне или моему заместителю. Все поняли? Какие-то вопросы есть по этому?
  
  - Есть! - поднял руку Вовчик, - Предлагаю организовать местный отряд самообороны! Включить в него всех мужчин! Ввести систему оповещения! Эта... повесить... как его? Ну, железку какую, чисто как набат! Дежурства!..
  
  - Стоп! - Громосеев опять поднятой ладонью пресёк Вовчикову тираду, - Это - отставить! Ни-ка-кой самодеятельности в плане безопасности, а то вы тут наворотите! Отряды самообороны, дежурства... истребительные батальоны ещё предложите организовать! Никакой отсебятины, с этим строго! Запрещено! И вообще. Поменьше умничайте!
  
  Он обвёл строгим взглядом присутствующих, задержав взгляд на Вовчике. Тот опустил голову.
  
  - Дальше. Вон там, на пригорке... - он показал рукой - и все невольно оглянулись, - Для тех, кто не местный, - церковь. Местные её называют 'собор'; но на самом деле это просто церковь. Восемнадцатого, что ли, века...
  
  - Семнадцатого! - выкрикнул кто-то.
  
  - Ну, это вам тут так лестно считать, что семнадцатого, факты говорят, что... впрочем, ладно. Церковь до сих пор была законсервирована, в прошлом году начали её восстанавливать за счёт средств Оршанской епархии; но, как вы видите, сделали пока немного, а потом и вообще в силу известных вам причин работы остановились... Но церковь функционирует! Не вижу тут отца Андрея, вы с ним потом познакомитесь... У них, у верующих то есть, - там, за церковью, за пригорком, три-пять семей строятся, вы видели, - у них своя коммуна. Они - сами по себе. Да-да, не сомневайтесь, тоже будут платить продналог, всё это уже доведено до сведения. Просто - имейте ввиду, для кого это важно. То есть что церковь - действующая, проводятся службы, или как это там... обряды! Впрочем, пообщаетесь с батюшкой, он сам вам всё объяснит. Дальше...
  
  Он заглянул в смятый листок в руке.
  
  - По организации досуга. С 'вечерним телевизором', сами понимаете... Вот, из города к нам приехала известный бизнес-тренер и специалист по... Словом, госпожа Соловьёва предлагает провести серию тренингов личностного роста. Интересно? На общественных началах. Прошу учесть, что в Мувске тренинги госпожи Соловьёвой стоят... стоили очень существенные деньги, так что цените и пользуйтесь моментом.
  
  Он снова заглянул в листок.
  
  - Дальше. Девушек из Мувска мы поселим здесь, в 'правлении', в большой комнате. Питаться они будут централизованно; вот, уже и повар назначен - знакомьтесь: Мэгги... эээ... то есть? Маргарита!
  
  В группе девчонок послышался смех.
  
  - Мэгги?? Поваром? Да вы что?? Да она только упаковку с пре... с чипсами открыть сможет! Ха-ха-ха-ха!
  
  Стоявшая чуть поодаль рядом со своей 'наперсницей' Надькой Мэгги, одетая уже 'по-сельски', в старенькие джинсы и х/б блузку, смерила говорившую насмешливо-презрительным взглядом и ответила:
  
  - Представь себе, готовлю я не хуже чем танцую; тебе бы, убогой, поучиться! Впрочем, можем посоревноваться.
  
  Смешки пропали.
  
  - Вот. Запас продуктов для коммуны будет находиться в её распоряжении, - но в строгий подотчёт! Вот, Борис Андреич проконтролирует. Он же завтра вас выведет в поле, покажет фронт работ. Борис Андреевич, как я уже говорил, мой помощник, своего рода нарядчик и учётчик...
  
  Фраза Громосеева оказалось оборванной. На вновь вышедшего на крыльцо Бориса Андреевича вдруг с лаем кинулся увязавшийся за друзьями с полицейского поста чёрный лохматый пёс, до этого отлучавшийся куда-то по своим собачьим делам, и только сейчас вдруг нарисовавшийся среди собравшихся, выискивая своего нового хозяина - Вовчика. Он кинулся на крыльцо, и раньше, чем кто-нибудь успел что-то предпринять, вцепился помощнику уполномоченного в ногу!
  
  Произошло замешательство: мужчина с каким-то бабьим испуганным криком 'Уберите собаку, я терпеть не могу собак!' шарахнулся в дверной проём, в здание; рядом стоявшие отшатнулись от остервенелого собачьего лая атакующего пса, сменившегося тут же не менее остервенелым рычанием терзающего штанину и ногу животного.
  
  - Уберите!! У-бе-рите его!!
  
  Пёс представлял собой теперь шар когтей, зубов и ярости; и нипочём не желал оставлять в покое свою жертву.
  
  Наконец, Громосеев, изловчившись, сгрёб его за шерсть на загривке и одним движением отшвырнул его в сторону. Тут же получив пинка от кого-то из стоявших рядом, пёс отлетел в сторону ещё дальше, взвизгнул, перекатился через голову, и, всё ещё свирепо рыча, шмыгнул за здание.
  
  - Чья собака?? Ааа??.. Чья собака, спрашиваю?? - кричал, болезненно кривясь и зажимая сквозь располосованную штанину окровавленную ногу пострадавший.
  
  - Не наша, нет. Не видели раньше. А, это же вчера, с городскими пришла!
  
  - Наша это. Вернее, не то что наша - к нам прибилась. От ментовского поста, - сообщил Вовчик, достав перевязочный пакет и тампон для обработки раны.
  
  - Его нужно немедленно застрелить! - потребовал Борис Андреевич, болезненно морщась, - Он, наверное, бешеный!!
  
  - Мы даже как его звать-то не знаем... Вроде спокойный такой пёс был, что с ним случилось? Под ногами вертелся, хвостом вилял, всё как всегда - и вдруг!..
  
  - ... застрелить! Или повесить! Я его сейчас сам... я его, паскуду!.. Ненавижу собак! Особенно таких ненормальных!
  
  - Ладно, ладно, Андреич, успокойся. Вот ведь какая история... Что это он? И прям на тебя? - помогая Вовчику накладывать повязку, удивился Громосеев.
  
  - Я ж говорю - не любят меня собаки! И я их не люблю! Ненавижу даже! Надо его немедленно прикончить! Возможно - бешеный! Антон - дай мне свой пистолет. Я его сейчас, паскуду...
  
  - Нельзя, - осадил разбушевавшегося учётчика Громосеев, - Ещё по собакам тут не стреляли. Каждый патрон в подотчёт.
  
  - Нельзя! - поддержал и Вовчик, - Тем более, если подозрение на бешенство. Его сейчас напротив, наблюдать надо. Так положено; у собак симптомы быстрее проявляются, нежели у человека. Если вдруг... тогда вам надо будет срочно в Оршанск, в госпиталь, на курс уколов - бешенство это не шутка! Но вообще... что-то я сомневаюсь. Нормальный такой пёс был, что это он?..
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Антон Пантелеевич! - обратился к Уполномоченному Владимир, когда неразбериха и ажиотаж с нападением собаки на представителя администрации, так странно закончившее собрание, уже поулеглись; и старые и новые жители Озерья стали, попутно обсуждая новости, расходиться по домам.
  
  - Вы не звонили в Оршанск, в обл-больницу? Как там Вика?
  
  - Звонил, звонил, Владимир... ээээ... Евгеньевич. Мне уже тут весь мозг её подруги на этот счёт вынесли. Звонил. Говорят - не поступала. Это несколько странно, конечно, у них сейчас пациенты только с самыми тяжёлыми травмами, и особой чехарды с учётом быть не должно. Но... В принципе, ничего необычного. Этот ваш... кому вы её на доставку поручили? Он ведь мог её не обязательно в облбольницу доставить; возможно, в детскую... а там не отвечает. Или в ведомственную, там, в промзоне есть поликлиника; а может повезло, и её сразу, с дороги в Мувск, в центральную перевезли - может, встретили попутку?..
  
  - Это навряд ли... да и время...
  
  - Ну, я не знаю. Добавить мне нечего. Вот. В кабинете у меня есть телефон, звоните пока я не уехал. А так - ключ будет у Бориса Андреевича. И с собакой своей разберитесь! На цепь - и наблюдать! А потом - уничтожить! Нам ещё тут травм от собачьих укусов недоставало!
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Вовчик! - на улице подошёл Вадим, - Такое дело... Как у тебя друг-миллионерский сынок, - вроде на ногах? Башка не болит? У меня есть немного, но терпимо. Значит вот что. Есть возможность разжиться генератором и парой сотен литров солярки. Есть интерес? Вот. Значит, вечерком, то есть часа через три, я к вам зайду. Есть разговор. Конфиденциальный! - через щели в бинтах он подмигнул, показывая степень секретности предстоящего разговора.
  
  ' - Вот жучила; позавчера его ещё убивали, а сегодня уже что-то явно намылить хочет! И нас в компанию зовёт', - подумал Вовчик, и был недалёк от истины.
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Мэгги-то... А? Подальше от поля, поближе к кухне - и Надька при ней! Когда и готовить научилась, она ж, я думала, максимум что могла - в микроволновке что разогреть...
  
  - Мэгги - девка разносторонняя, мы её все таланты никак не знаем... А что? Вот вчера она наготовила - нормально же? Нормально? Я так вообще - очень понравилось.
  
  - Это с голодухи да после того ночного... происшествия.
  
  - Не, это ты зря. Мэгги хорошо сготовила - никто не ожидал.
  
  - А точно она?
  
  - Она-она. Мне бабка сказала, у которой мы в бане мылись, и у которой сейчас Мэгги с Надькой живут. Она на неё нарадоваться не может - так и называет: 'Унученька'.
  
  - Ну, Мэгги, ну даёт!..
  
  - Да, девки, нам до неё с её талантами как до Луны раком...
  
  - Раком ты ещё встать успеешь, не торопись...
  
  - Хи-хи-хи. Ха-ха-ха! Кому что - а тебе, Лика, только о пошлом...
  
  
  
  ***
  
  - Мэгги! Или как тебя там - Маргарита? - тронул её за руку Борис Андреевич.
  
  - Мэгги. Просто Мэгги! - она смерила его взглядом, который в Мувске, да и в Европейских столицах заставлял смешаться даже владельцев многомиллионных состояний; взглядом королевы, которой простолюдин наступил на шлейф парчового её платья.
  
  Но, против ожиданий, нарядчик-учётчик не смешался, как она ожидала; а только нагло усмехнулся, что было неожиданно у только что такого корректного и строгого - до собачьего укуса, - мужчины. Напротив, он, как-то воровато оглянувшись, ещё крепче взял её за рукав и повлёк в помещение конторы, приговаривая вполголоса:
  
  - Мэгги, не Мэгги... Тут, знаешь ли, сценические псевдонимы надо с опаской употреблять, тебе - в особенности!
  
  - Что вы хотите этим сказать?? - Мэгги рывком высвободила свой рукав и , остановившись, смерила наглеца ещё более высокомерно-жгучим взглядом, - И вообще. Мы с вами 'на ты' не перешли, я вам не девочка по вызову, извольте обращаться корректно, как подобает мужчине... и уберите руки - не терплю!
  
  Но преобразившийся вдруг Борис Андреевич только хмыкнул на её тираду, и, хотя рук больше не распускал, смерил её в свою очередь с головы до ног нагло-раздевающим взглядом и демонстративно-плотоядно ухмыльнулся, так нагло, что её передёрнуло. Но ответил подчёркнуто-вежливо, так как мимо как раз проходил кто-то из девушек:
  
  - Видите ли, Мэгги, мне, как 'уполномоченному от уполномоченного', простите за каламбур, необходимо обсудить с вами, как с заведующей пищесектором только что образованной коммуны, раскладку питания на ближайшую неделю! Пожалуйста, пройдёмте со мной в кабинет уполномоченного, это не займёт много времени.
  
  Возразить было нечего, и Мэгги прошла за ним в кабинет, представлявший собой собственно всего-навсего тесную выгороженную клетушку, где едва-едва умещался письменный стол с телефонами, сейф, полка с канцелярскими папками со скучными надклейками 'баланс лесхоза за ... год', 'внешнее', 'поставки' и прочая ерунда; стул, и диван, на котором как-то удивительно умудрялся умещаться громадный Громосеев, когда ему нужно было ночевать в Озерье.
  
  
  
  - Девчонки! Никто Мэгги не видел? - Надька вошла в комнату, всю заставленную серыми солдатскими кроватями, так, что между ними оставались лишь узенькие проходы, - нынешнее обиталище эвакуированных шоу-красоток.
  
  Девушки только начали обживаться: чемоданы и сумки частью рассованы под кроватями, частью открытыми стояли на кроватях; на белёных стенах появились плакаты известных рок- и поп-групп; из них на нескольких - с дарственными надписями, фотографии эстрадных звёзд, какие-то пейзажи и даже таблица-раскладка калорийности питания по продуктам; на серо-фиолетовых армейских одеялах - кокетливые кружевные накидочки; и, как непременное сопровождение молодёжного женского коллектива - пара резиновых кружек эсмарха с длинными розовыми шлангами и пластмассовыми наконечниками на них.
  
  - Не-а...
  
  - Надьк, гля, мы тут как в казарме...
  
  - Ой, Насть, я как вспомню ту неделю в Мувске... Жрать нечего, везде разбои, ночью в общагу кто-то ломится, в полицию не дозвонишься... так готова хоть в казарме жить! Особенно после той ночи...
  
  - Ага. В казарме бы и я согласная!
  
  Дружный хохот сотряс комнату.
  
  - Ка-а-ане-ечно! Кто бы сомневался! Это ж ты в подмувские пансионаты на 'культурную программу' с непременными 'субботниками' с хачами согласная была! А тут - солдаты! Конечно!
  
  - И я люблю военных, красивых, здоровенных!
  
  - Все их любят. Особенно сейчас.
  
  - Не, девки, вы как хотите, а главное - спокойствие. Тут, вроде, спокойно...
  
  - Ага, как на кладбище. А Громосеев - сторож при кладбище!
  
  - Ха-ха-ха!
  
  - Надьк, а как вы там с Мэгги у бабки устроились? Комфорт?
  
  - Какой там комфорт... Мэгги на раскладушке, я - на сдвинутых лавках, на матраце... Прикиньте, у них тут ещё лавки есть! Я раньше думала что 'лавки' - это садовые скамейки, ну такие, со спинками... Бабка ещё так храпит ночью - фиг заснёшь. И молится постоянно.
  
  - Ясно. Так давайте к нам. Ещё две койки свободно.
  
  - Девки, я Мэгги ищу. Как сквозь землю...
  
  - Она, вроде бы, с этим, с Андреичем. Который зам Антона, в кабинет пошли. Чего-то там по жрачке обсуждать.
  
  - Ага.
  
  Получив таким образом направление поисков, Надька довольно быстро нашла кабинет Уполномоченного, за фанерной дверью которого раздавались приглушенные голоса; но не стала ни стучать, ни входить, а с непринуждённым видом облокотилась плечом рядом о дверной косяк - голоса было слышно плохо, но кое-что разобрать удавалось. Два голоса - мужской и женский, Мэгги. Услышанное, вернее, подслушанное, было интересным, хотя уже и не неожиданным:
  
  - ... вообще не понимаю, о чём это вы!
  
  - ...да ладно. Я, собственно, пока и сам не понимаю - но чувствую. Смекаешь? Чувствую! Такие как ты ничего просто так не делают, и раз ты в этом сраном колхозе...
  
  - ... я тут с девчонками, с коллективом!..
  
  - Ты не придуривайся, родная, коллектив ваш в Мувске ещё кончился!
  
  - ... и я вообще не понимаю, что вам от меня надо?? Я ведь могу Громосееву пожаловаться!
  
  - Да-да, беги жалуйся. А я могу попросить его сделать запрос в Мувский МВД... тебя ведь в списках на расселение нет, я проверял! От чего или от кого тихаришься, ааа?? ... Вот. Сядь, и не возникай, хорошая девочка... а мы ведь с тобой знакомы! Ты меня, конечно, не помнишь, но... коллеги, можно сказать! ... Ты меня держись... Тебе ведь здесь нужна защита.
  
  - Какая от тебя защита-то? Ты на себя посмотри...
  
  - Ага, значит прав я был - нужна защита...
  
  - ... что... тебе надо?..
  
  - Хы, да тоже что и всем... Но это подождёт. Пока. Хотя...
  
  - ... руки... руки убрал!..
  
  - ... молодец, молодец... да расслабься, не здесь же; что я, сумасшедший?.. Не, ты молодец, быстро соображаешь, да... О, какая грудь... силикон?
  
  - Сам ты силикон, урод!..
  
  - Верю-верю... Руки! Вот так...
  
  За дверью несколько секунд слышалось сопение, затем вновь мужской голос, незнакомо-низкий, с хрипотцой:
  
  - ... молодец. Из низов, поди? Лимита? Ничего-ничего, тут нечего стыдиться, такие и становятся в смутные времена королевами; ты мне верь, я знаю... Хочешь карамельку? Зря. Ты - лучшая, без сомнений... ... сам возьму. Это шанс, для тебя шанс... не понимаешь, дура; ладно, потом поймёшь... Да не лезь, потом... что, и в самолётном сортире это пробовала? Нет, не пробовал, потом научишь... хы.
  
  
  
  Почувствовав, что она вот-вот будет застигнута за занятием, которое вряд ли можно назвать 'товарищеским'; а она, Надька это осознавала, кое-чем Мэгги обязана, она быстро и бесшумно вышла из конторы на улицу. Собственно, ничего нового не узнала... да и не стремилась. Что каждый встречный мужик будет стремиться залезть Мэгги в трусы она и до этого знала, как и то, что у Мэгги явно были основания слинять из столичного Мувска в глухомань Озерья.
  
  А в тесной каморке кабинета уполномоченного, дверь которой была заперта изнутри только на хлипкий шпингалет, перед тем как открыть дверь произошла и 'церемония знакомства':
  
  - ... вспоминаю, вроде. Мувский музыкальный?
  
  - Областной драматический.
  
  - Ага. Гамлеты с Отеллами значит. Тебя ведь не Борис зовут? Нет?
  
  - Борис. Для всех тут - Борис. Для тебя... зови по-простому: Дьявол.
  
  - ...ты что... тот, что в городе??! ... я слышала, мне говорили...
  
  - Да не шарахайся так, дура... не тот, однофамилец, хы. Много нас сейчас развелось, дьяволов, за всеми не уследишь... говорю ж тебе - сценический псевдоним. Да, такой вот. В общем... пол-одиннадцатого приходи сюда; да не сюда - к углу подойдёшь... внутрь не заходи. Потолкуем. О раскладке продуктов и те де и те пе, хы. Бельё люблю чёрное, смекаешь? Ну, иди...
  
  
  
  *** СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ПЕРИОД ПРЕД-БП
  
  
  
  
  
  
  
  *** ДЕВИЧЬИ РАЗГОВОРЫ - 2
  
  
  
  
  
  НОВЫЕ ЛЮДИ
  
  
  
  Дни шли за днями, наполненные рутинной деревенской работой. Происходившее в городах, в том, в 'Большом Мире', казалось происходившим где-то на Марсе, не ближе. Сначала, по старой привычке, каждый вечер мониторили радиоэфир и, когда было электричество, смотрели старенький бабкин телевизор, стараясь в отсутствии интернета 'не отстать от пульса планеты', - но информации, действительно дельной информации по радио, а тем более по телевизору, было минимум.
  
  Не было альтернативной оценки ситуации, был голимый официоз: 'Население в едином порыве поддерживает проводимую Новой Администрацией политику по расселению мегаполисов и социальному развитию сельских регионов', - или что-то наподобие; Владимир потом уже и перестал вслушиваться и вдумываться в трескучие фразы наёмных вещателей. Про то, что творилось за границей, в основном вообще молчали, как будто заграницы как таковой не существовало. В Азии была мясорубка, Ближний Восток полыхал; прорывались обрывки репортажей - явно ангажированных, судя по множеству затёртых значков телекомпаний на картинке передранных друг у друга - как заревом полыхает небо над Пекином, встают дымно-яростные грибы над Сеулом и Пхеньяном; сколько раз там применили тактическое ядерное, и только лишь тактическое, никто уже и не считал; как и не пытались уже разобраться, кто применял. Токио как мегаполис перестал существовать, огромными чёрными гробами стояли прежде залитые огнями небоскрёбы; паралич нефтедобычи вместе с остановкой реакторов на пятидесяти с лишним АЭС сделали своё черное, в полном смысле, дело. Тайвань, вроде как, яростно отбивался от поползновений материкового Китая, и пока, кажется, небезуспешно. Из Европы репортажи были отрывочные, всё больше о столкновениях между стремительно радикализирующейся на фоне всеобщей безработицы белой молодёжью и не менее радикальными мигрантами. Америка фактически распалась на несколько враждующих между собой территориальных образований, в которых главную скрипку играл уже не Вашингтон, а Республика Свободный Техас. Всё это шло в коротких репортажах кашей, зачастую противоречило одно другому, и разобраться в происходящем было воистину невозможно. Владимир страдал, что не может пообщаться с профессором Лебедевым, или хотя бы с его китайским другом, доктором Вин Чуном; оставалось только в перерывах между окучиванием картошки и ремонтом крыши бани строить свои догадки. Связи со Штатами, как таковой, не было...
  
  Интернет иногда 'бывал'; в эти редкие моменты оба друга, прильнув к миниатюрному экрану Вовкиного айфона, торопливо листали ролики ю-тьюба: всё то же - пожары, разбой, огненные сполохи над азиатскими городами. Впрочем, Европа пока держалась, локальная резня пока не перешла в стадию 'все против всех'.
  
  Несколько больше давал мониторинг иностранных радиостанций. Вовчиков приёмник на батарейках довольно уверенно ловил Европу, Владимир переводил. Везде было безрадостно. Массовая безработица донельзя обострила то что называется 'социальные противоречия'; правительства падали и возникали одно за другим; европейцы, как заведено в цивилизованных странах, бастовали и демонстрировали, жгли машины на улицах и писали радикальные лозунги на стенах баллончиками с краской - но энергоносителей, а в сумме с ними и экономического подъёма не было видно даже в телескоп Хаббл...
  
  
  
  Да, дни шли за днями. Владимиру пару раз удалось позвонить из конторы, с тщательно опекаемого Борисом Андреевичем телефона в Оршанск, переговорить с Виталием Леонидовичем, с Наташей - они настойчиво звали его к себе. Об отце и сестре никаких известий по-прежнему не было. Он пока медлил. Не удавалось встретиться с Гузелью - Вадим, после произошедшего на поляне, выпускал дочек за ограду только в своём сопровождении.
  
  Впрочем, однажды встреча всё же произошла - на организованной Мэгги и девчонками из шоу 'встрече с местным населением', как они это назвали, и последствия этой 'встречи' неожиданно очень подняли рейтинг Вовчика среди молодёжи (в основном, 'понаехавшей') Озерья.
  
  
  
  Но сначала произошла встреча со священником - 'отцом Андреем', как он назвал себя, настоятелем храма Петра-и-Павла, или, как говорили местные, 'церкви на холме'.
  
  Он пришёл вечером, когда 'коммунарки', усталые с работы, ужинали под навесом около конторы-общежития; а Владимир с Вовчиком грузили на самодельную тачку остатки досок после строительства туалета и навеса над столом. В перспективе ещё маячило строительство импровизированной душевой. Борис Андреевич усиленно сманивал парней к вступлению в коммуну, обещая паёк и покровительство; намекая на неизбежное, в случае окончательного отказа, подселение кого-нибудь из 'эвакуированных', что было совсем ни к месту. Пока удавалось отмазываться, оказывая мелкие услуги по строительству с оплатой натурой - стройматериалами. В планах у Вовчика был капитальный ремонт бани; в планах Владимира - строительство тёплого (в доме) сортира: 'Вовчик, друг, я очень тебя уважаю, но зимой бегать гадить на край огорода я имел ввиду...'
  
  Отец Андрей оказался среднего роста полным, можно было даже сказать, пузатым мужчиной скорее всего средних лет: точнее определить его возраст мешала густая, как писали раньше в книгах 'лопатообразная' борода; пегая - чёрная с густой сединой; и вообще - густая растительность на одутловатом лице, с которого поблёскивали неожиданно по детски голубые глаза. Нос картошкой, пухлые ноздреватые щёки завершали облик. Одет он был, вернее - 'облачён' в чёрную... рясу, как догадался Владимир, до этого практически не имевший встреч со 'служителями культа'.
  
  Пока Отец Андрей здоровался с некоторыми 'коммунарками' и с Вовчиком - оказывается, несколько девчонок уже ходили 'на горку' (как говорили местные), 'посмотреть что там и как', - там и познакомились с ним, Владимир исподтишка рассматривал его. Священник, несмотря на полноту, был сравнительно молод - лет под 50, крепок и жив в движениях, много улыбался и даже острил. Благословил трапезу, осенив щепотью стол с ужином, пробормотал молитву - при этом трое девчонок встали, склонив головы, что вызвало некоторое замешательство у остальных, не знающих как полагается себя вести в этом случае; мягко отказался от предложения присоединиться к трапезе; и, пока девушки и парни, ужин которых был частью 'платы' за строительство, кушали, 'развёл религиозную пропаганду и агитацию'.
  
  Слушать его, поедая густой гороховый суп и запивая киселём из концентрата, было интересно: батюшка, как он попросил 'по чину' называть себя, был эрудирован, красноречив и многословен. Разговор с ним, а говорил в основном Борис Андреич, начавшийся с мелких хозяйственных моментов, постепенно перекинулся на вещи более общие, 'мировые', животрепещущие.
  
  Из его речи, или 'беседы', как он назвал её, а вернее, замаскированной проповеди, как сразу сообразил Владимир, изобиловавшей ссылками на библейские тексты, следовало, что
  
  - мир стоит у своей последней черты перед явлением антихриста и последующим за ним Концом Света и Страшным Судом,
  
  - чтобы 'спастись', то есть 'спасти свою бессмертную душу' (насчёт 'тела' отец Андрей особо не заморачивался) следовало покаяться; через покаяние, через епитимью очиститься; в дальнейшем не грешить (Мэгги, накладывавшая добавку, насмешливо хмыкнула, и достаточно демонстративно провела рукой, как бы вытирая ладонь, по крепкой груди с торчащим соском, обтянутой футболкой - священник отвёл глаза и несколько сбился с излагаемой в тот момент мысли),
  
  - ну и, естественно, 'некрещеным душам' следовало немедленно ('пока не поздно!') вступить в лоно церкви, то есть совершить обряд крещения.
  
  Что интересно, и Борис Андреич, и Вовчик, и трое из девчонок, среди них - 'бригадир' Катька, - оказались уже крещёнными; во всяком случае так они себя обозначили.
  
  - У вас же там всё в разрухе? Церковь-то сколько лет стояла, разрушалась?.. - с сомнением спросил кто-то.
  
  - С божьей помощью... Восстановим. Сейчас растёт наша община, больше верующих людей из Оршанска перебирается. Да и сказано в Святом Писании, что церковь под конец времён, как в начале христианства, станет 'катакомбная', люди примут антихриста, и храмы будут стоять пустыми... и никто не спасётся, токмо малое число!..
  
  'Оооо, завёл...' - Вовчик переглянулся с Владимиром.
  
  Но отец Андрей не стал дальше проповедовать; он озвучил дни и время церковных служб, посетовал на нехватку времени ('Всё сам, всё сам, работникам-то сейчас платить нечем! Вот и плотничать с божьей помощью научился, и столярничать... Стекло есть, а рам нет!'), сообщил, что их 'община' посевную (уже повторную, с запасом) закончила и теперь занимается обустройством хранилищ под урожай (' -Тот что нам останется, а не отойдёт кесарю...'), что община всегда с радостью готова принять к себе новых братьев и сестёр... Тут Борис Андреевич предостерегающе покашлял, и перевёл разговор на хозяйственные детали.
  
  Прощались с ним интересно - девчонки, те, что крещёные, подходили по одной, он осенял их крестным знаменем, - они целовали ему руку и кланялись... Всё это было совсем ново и необычно для Владимира, и он глядел на происходящее во все глаза. Вовчик целовать руку и под благословении не пошёл.
  
  - Ты что, крещёный, Вовчик? Вот не знал!
  
  - Бабка крестила, в детстве.
  
  - Пойдёшь?
  
  - Угу, - кивнул Вовчик, и практично добавил:- У него, вроде, цемент есть, а нам надо печку к зиме готовить. Сменяем на что.
  
  - Ну ты прям как эти, 'торговцы в храме!'
  
  
  
  Вскоре же, в один из вечеров, случилось ещё одно событие, несколько всколыхнувшее совсем уж было ставшую в последнее время патриархально-трудовой жизнь Озерья: обретавшаяся здесь, в деревне, известная прежде в Мувске бизнес-тренер и психолог мадам Соловьёва провела свой бесплатный (как она не преминула отметить!) семинар на тему 'Личностный рост'.
  
  В деревне, занятой сельхозработами, было скучновато; прежде дававшие забвение и отдохновение от праведных трудов 'четвероногие голубоэкранные друзья селянина' - телевизоры, теперь работали нерегулярно, в соответствии с графиком подачи электричества - а график постоянно менялся, да и нарушался. Потому известие, что 'мадам Соловьёва', как её уважительно называли в деревне за высокомерно-покровительственную манеру держаться, проведёт свой 'тренинг', который '...позволит раскрыть свой внутренний потенциал; наиболее полно проявить свои скрытые способности', как было заявлено в рукописной афишке, приколотой к двери конторы-общежития, которая стала своего рода клубом, вызвало неподдельный интерес, - впрочем, в основном у 'эвакуантов'. Прежде составлявшие 'коренное население' Озерья селяне отнеслись к возможности 'раскрыть свои внутренние резервы' со сдержанным, свойственным деревенским жителям, скептицизмом.
  
  Впрочем, они и слов таких не применяли - 'скептицизм'; просто общее отношение высказал вездесущий и как обычно пьяненький Морожин:
  
  - Будет ип.ть мозх на тему... ик! ... мировосприятия! Придём, пааааслушаем!..
  
  Друзья заканчивали в сенях оборудование клозета; и планировали ремонт и чистку колодца. Но вечера были в основном свободны.
  
  - Сходим?..
  
  - Ты иди, я не пойду. Чего я там не видел?..
  
  - Я схожу. Может, Гулька придёт.
  
  
  
  Вернувшись глубоко заполночь, Владимир, устроившись в постели, рассказывал Вовчику про 'тренинг':
  
  - ... не, Гульки не было. Зулька была; говорит, батя не выпускает. Говорит, может, 'на танцы' отпустит - в воскресенье-то. Пойдём?
  
  - Ясное дело. Ты про тренинг-то...
  
  - А! Я думал там полезное что. Видишь ли, Вовчик, папа о разного рода бизнес-тренингах отзывался положительно; говорит, сплочает коллектив, открывает новые горизонты вИдения... Позволяет увидеть проблему с разных сторон. Полезное, говорит, дело, если проводит специалист и грамотно. Но тут... Знаешь, у меня вообще сначала серьёзные подозрения вызвало то, что 'бизнес-тренер' - женщина. Бизнес - оно, знаешь ли, штука жёсткая, от сантиментов далёкая; а женщины, папа говорил, зачастую привносят в бизнес ненужную эмоциональную составляющую... А учить чему-то, ну, тренировать, должен бы человек, что-то в преподаваемом деле смыслящий. Впрочем, тему-то она заявила 'Личностный рост'; ну, думаю, посмотрю, в чём он в её понимании заключается...
  
  - Ну. Ну??..
  
  - Народу много собралось. У девчонок в общаге расселись, - сначала свет был, потом под аккумуляторный светильник и лампу. Борис Андреич был, парни эти, ну, два дня назад двое приехали с родителями, Морожин Костян этот твой; ещё какой-то пацан, потом муж той тётки что похоронили, помнишь? Ещё разные, с деревни - но в основном женщины. Сначала... Сначала вроде как интересно было, тётка эта про 'намерение' и 'осознание' вещала, что это такое; отвлечённо от реалий, но в общем интересно; а потом смотрю - начала она сбиваться, - как я и думал, Вовчик, как я и думал! Когда говорил, что папа насчёт женщин - не для них это! - стала она сбиваться на всякий бред. Типа 'позитивного мышления', которое 'позволяет переформатировать действительность в соответствии с матрицей, определяемой вашим разумом' и прочую фигню. Ну, я думал сначала, может это просто форма подачи такая, для занимательности, - нет, смотрю, она всё дальше и дальше в эту степь гнёт. Вроде как против устоявшегося принципа 'бытие определяет сознание' она прёт. Явно так не говорит, но к этому склоняет - что, как бы, если ты позитивно мыслишь - то и происходят с тобой исключительно позитивные вещи, позитивные люди встречаются, конфликты разрешаются к взаимному удовлетворению сторон...
  
  - Ага, как у нас с теми гопниками, что на наш кинозал наехали, да? - Вовчик в темноте комнаты засмеялся, с удовольствием вспоминая прошедшее казалось уже очень давно побоище.
  
  - Типа того. По её следовало, что были мы с тобой, Вовчик, негативно настроены, и потому, понимаешь, натянули на себя эти неприятности... Генератор жалко!
  
  - Ну. Ну? А люди что?
  
  - Ну что люди - внимают. Особенно девчонки - у них с критическим мышлением плохо, внушаемые. А она излагает с таким убеждением... Потом 'упражнения' стали делать.
  
  - Что за упражнения?
  
  - Разбились, типа, по парам. Ну и задание - своему партнёру нужно подать какую-нибудь свою идею, для него неочевидную; и сподвигнуть, чтобы он эту идею принял. Или не 'идею', а действие. Ну, как она говорит, 'применить намерение', использовать подсознание и так далее.
  
  - Ну?
  
  - Ну, мы, типа, с Зулькой в паре. Задание-то, по сути, стандартная бизнес-задача. Как папа сказал бы - найти для контрагента доводы, склоняющие его к твоей точке зрения. Ну, это я ещё в дискуссионном клубе проходил, это просто... Оказалось - не просто, я дурак, и ничего в 'намерении' и не понимаю!
  
  - Как так?
  
  - Ну, я, чтобы хлеб лёгким не казался, решил 'убедить' Зульку пойти с нами завтра опять на школу, наотламывать старой опалубки - помнишь? Работёнка тяжёлая и пыльная, для девки как бы ну совсем не привлекательная. Как подать? Нормально - надо найти для партнёра в этом привлекательные моменты...
  
  - Угу. Как у Тома Сойера с покраской забора. Только её б Вадим всё равно не отпустил.
  
  - Типа того. И Вадим, как фактор, тут не учитывался - нужно было просто её убедить. Ну, подумал - что для девчонки может быть интересного в этом мероприятии? Сказал, что покажу, как мы с тобой приспособились там голубей ловить...
  
  - Нафиг. Не покажем. Голубей на всех не хватит.
  
  - Экий ты жадный, Вовчик, хы. Это же всё так, чисто для задания - привести доводы. Никто на наших голубей пока что не претендует... Ну, ещё что расскажу по дороге как Джонни с Тиной упились на пати и их не заметили и забыли в коттедже; а когда толпа ушла на дансинг, в коттедж латиносы нагрянули, с целью банального грабежа, и что из этого вышло... Пообещал, что ты её обучишь, как старший медбрат, методу искусственного дыхания 'изо рта в рот'...
  
  - Ха-ха-ха! А то она не умеет! Прикололся.
  
  - Ну да. Но это ж довод! Вот. В общем, если б не Вадим, пошла бы она с нами доски отдирать, за милую душу... Вот. А Соловьёва потом говорит: 'Это всё неправильно, вы ничего не поняли; то что вы делали называется 'манипулирование'; и это, говорит, низко и стыдно... Дура.
  
  - Ну-ну?
  
  - 'Надо было, говорит, применить 'намерение' и... и, слышишь, Вовчик - ' ...ментальным способом сподвигнуть партнёра к своей точке зрения, а не банально манипулировать доводами!' Тьфу. Тут я уж понял, что из неё бизнес-тренер как из твоей Жоржетты балерина. 'Манипулирование-манипулирование', придумали, понимаешь, себе этот... жупел. 'Манипулирование плохо, намерение - хорошо!' Поскольку, якобы, 'манипулирование' - это 'принуждение'... Я ей говорю - ну где же в доводах и привлекательной подаче идеи 'принуждение'?? Тогда надо считать, что весь маркетинг, весь мерчендайзинг как явление - сплошное принуждение... Ну ладно, скажем, признали и осудили - а что на смену? Это же всё не на пустом месте выросло, а как обобщение уже имеющихся заделов. Да в том же 'Спокойной ночи, малыши!' с Хрюшей и Степашкой больше манипулирования, чем где бы то ни было - но никто ведь не жужжит! 'Манипулирование - низко и стыдно...' Тьфу! Хорош был бы папа, 'сподвигающий' своего бизнес-партнёра к совместному проекту не доводами, а 'ментально'... Короче, я дальше уже просто наблюдал. Это бы цирк, Вовчик! Ни плана занятия у неё, я так понял, ни структуры подачи материала - сплошная импровизация и эклектика! И это 'известный бизнес-тренер' и 'специалист по коучу', как она себя позиционирует! Самый цирк начался, когда какая-то тётка, сильно в возрасте уже, и на вид совсем не фотомодель, и это мягко сказано, стала ей жаловаться на свою тяжёлую женскую судьбу, что не получается у неё с мущщинами... Ну что бы посоветовал в таком случае опытный человек? Сменить имидж, включая смену на лице выражение вечно обиженного на жизнь существа на что-то более оптимистичное; приодеться; не пренебрегать косметикой; постараться, в конце-то концов, привлечь мужчину пусть не своими женскими статями, а умением выслушать, сопереживать... Пироги, наконец, научиться хорошо печь! А она...
  
  - Ты прям сам как этот, как консультант по семье и браку!
  
  - А! - отмахнулся Владимир, - Это же всё азы! Зачем из этого устраивать пляски с бубнами? Всё это ещё наши прабабушки знали и применяли, - нет! Сейчас это 'слишком просто', а потому считается недейственно. И это - прикинь, Вовчик! - тоже считается 'манипулированием!'
  
  - Да она больная, эта Соловьёва. Хорошо что я не пошёл.
  
  - Да. Она не то что 'больная' - она... Знаешь, всмотрелся я в неё, в её 'методы', и знаешь что вижу? Она просто неграмотная шарлатанка - это раз. Дело в том, что чтобы грамотно и манипулировать-то - учиться надо! - не так-то это просто! Вот изображать какое-то 'намерение', 'ментально' и чуть ли не 'потусторонне' влиять на Вселенную - прикинь, Вовчик, размах! - вот тут ни знаний, ни жизненного опыта не надо, достаточно ездить по ушам... что она и делает! Девки её слушали раскрыв рот. Поначалу. А она этим упивается, я погляжу. Ей лет под 60- 65 по виду, отнюдь не звезда по статям, в глазах, так сказать, ум не блещет. Зато - дипломированный 'признанный' бизнес-тренер и 'специалист по коучу', - знать бы ещё что это такое! Есть такой тип людей, которых хлебом не корми - дай стать гуру. Всезнайкой типа, лидером; чтоб тебе в рот глядели, а ты изрекал непреложные истины; а кто не уверовал - то почти что еретик. Тащится она от власти; только не от власти как таковой, а от власти над умами, типа. Как она потом по Андреичу проехалась...
  
  - А с этой-то, ну, с тёткой что? Что она посоветовала, или как?
  
  - С тёткой той что... С той тёткой вообще цирк дальше был. Вытащила она её в круг, и давай препарировать. Расскажи, говорит, что ты чувствуешь, когда общаешься с мужчиной. Ну, та... Нет, говорит, ты не то чувствуешь! Тебе надо по другому чувствовать, и тогда у тебя наладится! И - давай, говорит, проведём упражнение. Предложила выйти мужчине, в пару к ней...
  
  - Хы. Я даже знаю кто вышел.
  
  - Ага. Морожин твой ненаглядный. Короче, встали они друг напротив друга, глаза она им закрыть велела. И говорит этой тётке: 'Вот, напротив тебя мужчина. Ты должна ментально привлечь его к себе, оказаться для него самой желанной и ...
  
  - Ну, для Костьки-то...
  
  - Тихо, не перебивай. Она-то его не знает, не местная. Вот. Говорит 'ты должна внутренне раскрыть своё женское естество'. Говорит, 'представь, что у тебя внизу живота распускающийся бутон розы, благоухающий и прелестный...'
  
  - Во йопт!.. И все слушают...
  
  - Да. Теперь, говорит, представь, что распускающиеся лепестки этого бутона обволакивают стоящего напротив вас мужчину... Мужчина - говорит - что вы чувствуете?? - 'Ага, говорит, чувствую, обволакивает!..'
  
  - Гы-гы-гы-гы!
  
  - Ты низкий и пошлый, Вовчик, и не понимаешь всей красоты устремлений женской души. Соловьёва б так сказала, я уверен. Правда, в этом моменте ты был бы не одинок - я-то смолчал, а Андреич вдруг так же вот, как ты, заржал, и выдал... Как оно?: 'Любовь - восхитительный цветок, но требуется отвага, чтобы подойти и сорвать его на краю пропасти!' Она говорит: 'Да, Шекспир был великий писатель!' А он: 'Это не Шекспир, это Стендаль. Шекспир же писал: 'Любовь бежит от тех, кто гонится за нею, а тем, кто прочь бежит, кидается на шею!'
  
  - Ничё себе Андреич мочит. Откуда бы?..
  
  - Ну, может любит стихи. Но по нему так-то не скажешь. Хотя... Ну вот, она при этом что-то ещё вякнула, а он: 'Доброта в женщине, а не соблазнительные взоры завоюют мою любовь!' - это, говорит, тоже Шекспир. Как разобрало его; девчонки-то уставились, и тётки приезжие; а он встал, и:
  
  - Проснись, любовь! Твоё ли острие
  
  Тупей, чем жало голода и жажды?
  
  Как ни обильны яства и питье,
  
  Нельзя навек насытиться однажды.
  
  Так и любовь. Её голодный взгляд...
  
   - Тут она его и обломала. Как напустилась. Он ответил. В общем, на этом сеанс психоанализа с элементами мазохизма закончился. Начали все ржать и прикалываться. Морожин всё порывался руки целовать той тётке...
  
  - Проняло, значит?
  
  - Не, скорее тОркнуло, - он и так-то был не особо трезв, а потом, в процессе перебранки, ещё добавил - у него с собой было. А Андреич с Соловьёвой поругались. Она его опустить при всех попыталась, типа хам и мужлан; а почему, говорит, вы здесь без жены, вы что, деспот? И прочий бабский арсенал. Он сначала-то отвечал, а потом замолк, сел, и говорит: 'Извините, был неправ, не нужно было мне встревать', - а сам сидит малиновый, хоть уже и при лампах, но видно. А Соловьёва потом начала развивать тему о самодостаточности женщин, что все неприятности в мире - от мужчин, с их непомерным честолюбием и амбициями, и всё на Андреича посматривает, а тот молчит... Потом сказала, что следующее занятие будет чисто для женщин; и на этом разошлись.
  
  - Прикольно.
  
  - Только лишь. А вообще - потеря времени. Даже вредно где-то, мозги засерает этим 'позитивным мышлением'. Получается, что те, кого фашисты в печах концлагерей жгли, были просто недостаточно позитивны по жизни? Да ну её к чёрту...
  
  - К чёрту, к чёрту! Видать она ведьма?..
  
  - Не, ведьмам положено быть симпатичными.
  
  - Это ты на немецкую порнушку ориентируешься? На самом деле ведьмы старые и страшные.
  
  - Да ладно... знаток ведьм прям. На танцы завтра пойдём?
  
  - Спрашиваешь!..
  
  
  
  *** ОСОБЕННОСТИ ДЕРЕВЕНСКИХ РАЗВЛЕЧЕНИЙ
  
  
  
  
  
  *** ВЛАСТЬ НЕ ДРЕМЛЕТ
  
  
  
  
  
  *** САНКЦИИ И РЕАЛИИ
  
  
  
  
  
  ЗОЛОТОЙ БОГАЧ
  
  
  
  Прибывших с Громосеевым расселили: 'предпринимателя' с семьёй, Романа Александровича, или просто Романа, Ромы, как он тут же попросил его называть, вселили к Вовчику; юриста с семьёй - к Вадиму; а журналиста 'Мунделя', как его тут же стали называть на деревне, скрепя сердце, чтобы не злить Громосеева, вселил у себя сам староста.
  
  Собственно сам юрист, когда узнал, что как вариант вселения или Вадим, сумрачно поглядывающий на него через ещё оставшиеся на лице пластыри и сильно напоминающий разбойника из какого-нибудь исторического фильма; или молодые парни, но на которых он, не зная жилищной ситуации на селе, только что так резво наезжал на собрании; тут же и предпочёл податься на жительство к 'разбойнику'...
  
  Роман заселился к парням. Прибыл он на роскошном джипе 'Тойота-Ландкрузер', довольно неорганично смотрящимся теперь в вовчиковом дворе рядом с самодельной собачьей будкой Артишока. Сам Роман был неопределённого возраста мужик с несколько испитым нездорового цвета лицом, весьма быковатого вида - казалось, что к его 'гайкам' на пальцах, браслету и 'гимнасту' на шее не хватало только малинового кашемирового пиджака для завершения образа. К нему прилагалась семья: жена Инесса, на первый взгляд нагловатого вида 'прикинутая' бабёнка, на поверку оказавшаяся вполне, впрочем, вменяемой тёткой, хотя и не без претензий; девятнадцатилетняя дочка Кристина, девушка худенькая, 'фигурная', весьма ухоженная, и с уже конкретными, нескрываемыми претензиями на 'светскость' и на 'уровень жизни'; и четырнадцатилетний сын Альберт, как оказалось, фанат интернета, Контакта, твиттера, фейсбука и прочих утерянных ныне игрушек цивилизации; испытывающий тяжкую ломку по этому случаю. Войдя в дом, он тоскливым взглядом первым делом обвёл убогую обстановку, не обнаружил ничего похожего на компьютер (вовчиков ноутбук лежал в шкафу и доставался теперь только для получения какой-либо справочно-практической информации из недр накопленного 'выживальщицкого' архива), - и, шмякнувшись на диван, впал в прострацию.
  
  Подселение оказалось весьма неудобным. Только-только обжились, устроились, выработался какой-никакой распорядок дня и некие привычки - в частности, кто и как готовит пищу, моет посуду, куда и какую весить одежду, как её стирать, где оставлять обувь и прочие бытовые нюансы и мелочи - и тут на тебе, 'вселение' посторонних!
  
  Вовчик был реально зол, хотя, по чести говоря, давно предполагал что такого не избежать, о чём в открытую сразу сказал по прибытию и Громосеев. Но очень не хотелось; всё думалось что пусть не сейчас... и вот они - сидят в комнате за столом, и быковатый Роман, лыбясь, уже выставляет из сумки на стол бутылки с коньяком, чтобы 'познакомиться' и 'отметить'.
  
  А ничего не поделать... Пусть уж лучше этот деляга, чем лощёный нагловатый юрист, сходу 'выложивший' им ворох уголовных статей за оборону тогда-то, ночью... его бы, козла, да в ту ситуацию!.. '...меры неадекватные угрозе!..'
  
  
  
  Засиделись заполночь. Пили, ели, 'знакомились'... Расслабившись от алкоголя, рассказали 'гостям' про свой тернистый путь в Оршанск, про побоище на поляне. Роман, всячески старающийся быть 'своим парнем', понимающе кивал, поддакивал, ужасался. Ужасалась неподдельно и его жена, округляла глаза, переспрашивала; явно представляя себя и дочку в руках распоясавшихся кровавых ублюдков... нервно и испуганно передёргивала плечами, косилась на тёмные окна за занавесками, где во дворе, время от времени подвывал соседским полканам вовчиков Артишок.
  
  - Но у вас здесь спокойно?.. А? Спокойно ведь? Не бывает такого?.. - всё переспрашивала она.
  
  - Ма-ам?.. Косметичку куда положила? Нет, мою, не твою?..
  
  - Отстань... посмотри сама в сумках. Так как оно здесь - спокойно? Владимир? Ведь это же ужас что...
  
  - Ну как 'спокойно'... - веско отвечал Вовчик, накалывая на вилку кусочек сыра, - Относительно. По-деревенски - спокойно...
  
  - Вот недавно правда - вы слышали. Громосеев говорил, драка была с приезжими, - внёс свой вклад в обсуждение обстановки Владимир, - Но, как вы слышали, Вовчик вопрос решил...
  
  - Гы! - выдохнул после очередной рюмки захмелевший мордатый Роман, - И молодец! И правильно! Я етого юрыста тоже не понял - чо он стал про какие-то законы?.. мудак. Отмудохали приезжих - и нормалёк!
  
  Он, наклонившись, порылся в дорожной сумке, откуда до этого одну за другой доставал уже третью бутылку коньяка, чуть не упал, схватившись за стол, и, наконец, вынырнул из-под стола, с покрасневшей от прилива крови мордой; брякнул на стол тяжёленький предмет:
  
  - Во! В случ-чего можете на меня рассчитывать!
  
  Друзья заинтересованно склонились над предметом: это была Оса, четырёхствольный травматический пистолет крупного калибра. Владимир разочарованно откинулся на спинку древнего стула, Вовчик же взял в руки, стал заинтересованно и со знанием дела изучать.
  
  - Да! Хоть чо-то на кармане! А то... совсем никак! А я ж понимаю!.. Ну и что что нельзя?? Мы, чай, не юрысты какие! Шварк в харю - и свободен! Патроны дореформенные, от АКБС-а, с надкалиберным шаром - теперь таких не делают, сблизи мало не покажется! - продолжал разоряться Роман.
  
  - Рома. А как вы собираетесь здесь жить? Ну, с жильём понятно - здесь, вселение и всё такое, - перевёл разговор Владимир, - А вообще? В коммуну? Или огород расширять - копать? Про продналог Уполномоченный ведь сказал вам?
  
  Рома оглушительно захохотал, так, что заколыхалось брюхо и неодобрительно уставилась на него жена:
  
  - Да вы чо, пацаны! Ща, я буду кверху жопом на огороде ковыряться, да-вы-что??
  
  - А как тогда?
  
  - Купим! Хули вы переживаете?? Я чо, тут бедным родственником отсвечиваю? Вы чо, пацаны; не сцыте за Романа, всё будет пучком!!
  
  - Как? Купите?
  
  - За деньги, пацаны, за деньги!! А вы что думали? Что Рома с голым жопом из Мувска уехал?.. Всё пучком, пацаны, не ссыте!
  
  Коммерсант почему-то проникся доверием к парням. Как он заявил после третьей бутылки, несмотря на шикание тоже подвыпившей жены ' - Я, пацаны, в людях разбираюсь! - иначе не имел бы чо имею! И вам, я вижу, доверять можно!'
  
  Из дальнейшего разглагольствования подвыпившего коммерсанта перед 'деревенскими пацанами', как, ничтоже сумнящеся, Рома определил и Вовку и Вовчика, следовало, что Рома, Роман Александрович, - оч-ч-чень не простой перец в околокоммерческих кругах Мувска - как он, собственно, и отрекомендовал себя сам. Сферы его 'деловых интересов' были широки и разнообразны: от поставки китайского шмотья на мувские рынки до контрафактного производства лекарств и даже зубной пасты в 'подвальных цехах' ('- Там доля, только доля, пацаны, а вообще тема золотая!'), от содержания сети ларьков по приготовлению и торговле шаурмой сомнительного происхождения до торговли самодельными же ('В гараже варганим, в гараже! Там и станок, и термичка даже... Не, какая ТО, ты чо?? Чисто чтоб чёрные были, как после термообработки, не больше!') автозапчастями. И даже вплоть до 'интернет-проектов', как он гордо поведал:
  
  - Да, пацаны, нужно идти в ногу со временем! Есть у меня сайт... Был. По трудоустройству. Ну, один спец мне за вменяемую денежку его состряпал и раскрутил. Рекламу там везде развесил, объявы - что 'через наш сайт вы гарантированно найдёте высокооплачиваемую работу!' 'Гарантированно' - въезжаешь? А кризис же! Всем надо! Размещение анкеты - бесплатно, но чтобы в первой странице резюме быть надо башлять. Пиисят бакинских, хы. И - лохи башляют; и им даже 'запросы от компаний' приходят - специальный скин генерирует, ха-ха! А они знай башляют, думают вот-вот! А там реальных работодателей-то и небыло почти! Хорошее дело. Было. Но как интернет лёг...
  
  Владимир, слушая его, старался брезгливо не морщиться - такого рода 'бизнес' он презирал, считал недостойным коммерсанта; он был уверен, что его отец, случись бы ему встретиться с этим 'Ромой', побрезговал бы здороваться с ним за руку... а теперь с этим козлом в одном доме жить... Но Рома ничего не замечал:
  
  - ... с деццтва у меня тяга к коммерции, с деццтва! Всегда при бабле был! Три привода в ментовку за фарцу - иконы иностранцам сбывал! Выкручивался - везде ведь тоже люди и тоже кушать хотят, ха-ха! Насчёт икон... особенно одну помню: старуха с соседнего дома, уж такая набожная была... мне её в церкви показали. Я к ней. 'Бабушка, говорю, я в Бога уверовал... а иконки, чтобы боженьке молиться у меня нету... Поможете?..' - он оглушительно захохотал.
  
  - И выпросил у старухенции самую старую икону - прикинь, Николай Чудотворец, 18-го века! Почти за штуку зелени ушла! - он вкусно причмокнул и потянулся вилкой за шпротами.
  
  Вовчик переглянулся с Владимиром и вспомнил про настоятеля храма, благочинного Отца Андрея... Недавно, когда забирали у него полмешка цемента, выяснилось в непринуждённом с ним разговоре, что Отец Андрей, оказывается в прошлом выпускник мувского Политеха, в юности неслабо занимался боксом, имел КМС-а, и в общем, человек по жизни довольно вспыльчивый... Вовчик подумал, что слышь этот разговор Отец Андрей, не ровен час, и зашиб бы предприимчивого деятеля распятием или чем там под руку подвернулось бы... Он улыбнулся.
  
  А Рома продолжал:
  
  - И ещё раньше. Даже с пятого класса! У меня пахан в торгпредстве работал, вечно по загранкомандировкам; мамаша то у одной подружки, то у другой... друга. Я в школе так пацанам говорю: - А чо, пацаны, не потусить ли нам?.. Они - хата нужна. Я грю: - У меня сёдня свободная. Скидываемся по триста или кто скока может?? - и сам себе шлеп пятьсот на ладонь для затравки... И давай все скидывацца... Пока все там в своих карманах копаются, я свою-то пятисотку того... вытягиваю, и обратно в карман себе, хы! Скинулись - я при всех пересчитываю - и отправляем кого в магаз, за пивом там, чипсами, ягой... А вечером - ко мне! Ну, девчонки само собой. Видик там, танцы. Потом херакс - пиво кончилось. В магаз лениво идти, да и поздно уже. Я грю: '- У меня есть в заначке... Но я вообще не рассчитывал... Даже не знаю... Сами понимаете...' - ну и по три цены! Скидываются! Ха-ха-ха! Вот! Коммерческие навыки в детстве закладываются, это вам не в огороде копаться!
  
  Владимир непроизвольно брезгливо отодвинулся, продолжая, впрочем, на лице сохранять заинтересованно-нейтральное выражение.
  
  - Па-ап... И телек тут даже не работает?..
  
  Владимир вспомнил про радио, и, чтобы не слышать ставший неприятным голос Ромы, достал приёмник и наушники.
  
  - Отстань. Не видишь - при светильнике сидим, какой нах телек?? Иди вон спать ложись. Инка, иди, постели ему, штоль?.. Так вот, пацаны...
  
  Из дальнейшего его, впрочем, довольно путаного повествования следовало, что Рома - 'не лох какой-то, чтобы верить что всё 'вот-вот нормализуется', он свой бизнес, вернее, бизнесы начал сворачивать заранее, и вот к этому лету вполне всё сбагрил... '- Ну а потом опять всё разверну, пацаны, не впервой же! Главное пересидеть херовое время, пока всё не нормализуецца! И штоб было с чего потом начинать - то есть чтоб стартовый капитал!'
  
  - А как пересидеть-то? - не поверил Вовчик, - У вас же с собой-то немного чего... А кушать?.. Если не работать? Где вы возьмёте?
  
  - Куплю! Хы, не сомневайся, как тебя там... Вовчик! Ку-плю! Панимаишь...
  
  Владимир же вдруг наткнулся в ворохе сигналов эфира на интересную англоязычную радиостанцию, дающую, судя по всему, компетентный обзор международных событий, черпая информацию явно откуда-то из правительственных источников, и, прибавив громкость, принялся впитывать новости:
  
  - ...две танковые бригады и три дивизии Стражей исламской революции двинулись на Эр-Рияд. ... иранцев поддержали боевые отряды Аль-Каиды, уже дислоцированные на Саудовской территории. В этой ситуации Конфедерация Штатов Америки и Израиль заявили об оказании максимальной возможной... ...авиация Израиля нанесла очередной удар по Тегерану и ядерным центрам Ирана. В ответ четыре иранские ядерные ракеты были выпущены по территории Израиля. Огнем израильских ПВО системы 'Железный купол' одна ракета была сбита над территорией Иордании (боеголовка не взорвалась). Три другие ракеты упали в Средиземное море в непосредственной близости от побережья Израиля. Ракеты взорвались... Рупор кнессета, газета Идиот Ахранот сообщает, что радиоактивное заражение местности (побережья) минимальное. ... ...войска Иордании приведены в боевую готовность. Король Иордании заключил соглашение о военной помощи с президентом Сирии. Войска сосредоточены на границе с Израилем... Вот ведь - самое время воевать, ага! ... в Йемене вспыхнуло восстание против проамериканского правительства. Восстание переносится на территорию Омана...
  
  Блин. Вот где дела творятся. А мы сидим тут, как картошка в лунке. Он вынул один наушник и взглянул на собутыльников. Раскрасневшийся Рома расстегнул почти до пупа флисовую байку, из-под неё поверх майки выглядывал край опоясывающей его немалую талию плотной прошитой материи. 'Радикулитчик он, что ли?..' - подумал Владимир, отказался от навязчиво предлагаемой очередной рюмки, и вновь вернулся к радиоэфиру:
  
  - ... производится массовая эвакуация женщин и детей из Израиля. Кораблями НАТО они эвакуируются на Сицилию, затем самолетами в КША, Канаду и Россию... В Хайфе высаживаются американские морские пехотинцы... Европа, декларируя всяческую поддержку Израиля и арабских стран с отправкой войск не торопится... ... Иран, войска и ядерные силы которого не понесли существенных потерь, захватывает все побережье Персидского залива от Кувейта до ОАЭ. Поставки нефти и газа по-прежнему прерваны, крупнейшие нефтепромыслы Ближнего Востока горят; по подсчётам экспертов на их восстановление даже в случае прекращения боевых действий в регионе и при самых благоприятных условиях понадобится ... ... Иранские войска сосредоточились у границы Ирака и Иордании. Королю Иордании выдвинут ультиматум - обеспечить коридор для сухопутного наступления иранских частей на Израиль... ... ракетные катера Ирана потопили в Аравийском море американский авианосец 'Джон Стеннис'... С других авианосцев, сосредоточенных в Аравийском море, наносятся удары крылатыми ракетами по Тегерану, Ширазу, Бендер-Аббасу и другим городам, по выявленным позициям иранских войск... Деятельность ООН парализована, а Совет Безопасности распущен. ... Иран заявляет о том, что выходит из ООН, как и ряд арабских государств... ... Американская крылатая ракета с ядерным боезарядом, предназначенная для уничтожения позиций иранских ракет в районе Тебриза взрывается на территории Азербайджана... Делаааа...
  
  - Вовк, а, Вовк! Отвлекись! Как считаешь, стоит доверять этим новым 'распискам' Администрации? - тормошил его за рукав тоже подвыпивший Вовчик, дискутировавший о чём-то в это время с Ромой. Пришлось отвлечься.
  
  - Дело всё в реальной обеспеченности... на слово сейчас вряд ли кто поверит.
  
  - Вот, а Рома говорит, что они придумали 'обеспеченность': одна расписка Администрации равна одному обеду из трёх блюд в столовой при любом из Центров Спасения и Реабилитации, так, кажется, они их назвали. С компотом! Причём и в региональных Центрах тоже!
  
  - Ну, тогда, конечно, это реальная обеспеченность... Вовчик, дай, наконец, ещё послушать!
  
  - А вот ты тогда Мэгги говорил, что... - но Владимир уже вновь вставил наушник:
  
  - ... в Марокко произошло восстание против короля. Лидер восставших объявил себя потомком Пророка... Восставшие захватили испанские анклавы Сеута и Мелилья. Испания требует помощи у НАТО. Морской десант НАТО высаживается в Сеуте, Мелилье и Танжере. Флот обстреливает Касабланку и Рабат. Потомок Пророка объявляет Джихад... ... добровольцы из Алжира и Ливии, чуть позже - из Египта, Туниса... ... с территории Марокко уже обстреливается Гибралтар. В районе Сеуты появляются дальнобойные орудия и ракетные установки типа 'Ураган', береговые ракетные комплексы 'Бал-Э'... Гибралтар простреливается, движение судов прекратилось, в Средиземное море прорываются в подводном положении лишь отдельные подводные лодки НАТО, Техасской Республики и КША.
  
  - Во-вка! Вовка! А что про золото скажешь? Про золото - что??
  
  - Золото, друг Вовчик, - обнимает его за плечи пьяный Рома, - Это всиопчее... всиопчий... иквивалент! Ва все времена! Па-анял?.. Валюта - гавно! Гляди сюда!
  
  Он достаёт из кармана жёлтый кругляш-монету, закатанную в пластик, и вертит в пальцах её перед носом у Вовчика.
  
  - Зна-аешь что ето? Не-е-ет, ты не знаешь что ето! Думаешь, просто ма-анета? Инфестиционная? Не-а. Это покушать для всей семьи на месяц! Па-анял?.. И возможность - ик! - не копаться в земле! Патамушто Рома - прошаренный, и си-ик!-туацию просёк давно и подготовился!.. Коньяк кончился, виски буиш?..
  
  - Чё же ты, Рома, если 'ситуацию просёк', приехал тогда с голым жопом?? - оппонирует Вовчик, бросив взгляд на тёмную половину дома, где на разложенном диване уже успокоилась Ромина жена с дочкой; а сын давно уже посапывает на раскладушке.
  
  - Почему ты здесь, а не в своём, скажем, коттедже с... если ты такой прошаренный. Аааа??..
  
  - А я те щас объясню. Я объясню щас!.. - не сдаётся Рома.
  
  Снова наушник в ухо.
  
  - ... по сведениям нашего источника НАТО пока не может решить - наносить или нет превентивный ядерный удар по центрам дестабилизации обстановки в Северной Африке. Парламенты европейских стран против применения ядерного оружия. ...в то же время в Варшаве собираются президенты Сообщества Восточноевропейских государств...Их полномочные представители срочно выезжают в Москву...
  ...Против ожиданий Пакистан заключил с Индией пакт о ненападении и вслед за Индией вступает в ШОС. ... ... президент Таджикистана Имамоли Рахмонов за заслуги перед ШОС назначен наместником пустынных радиоактивных пространств Афганистана. ... В Средней Азии создается ССГ - Союз Среднеазиатских государств - аналог Дальневосточной республики 20-х годов прошлого века, буферное государственное образование. Президентом ССГ всенародно избирается срочно прибывший из Казани... чёрт-те что творится! Вот бы сейчас в Штаты, да с профессором Лебедевым пообщаться!..
  
  Владимир достал из кармана айфон и без особой надежды потыкал пальцем в экран. Экран осветился, но сети, как и ожидалось, не было. А вот в Европе люди получают, видать, информацию!
  
  - Пошли, Вовк, на улицу. Освежимся. А?..
  
  - Пошли, Вовчик.
  
  - Эй, Рома... пойдёшь? - но Рома уже, навалившись на стол, сочно храпел. Возле локтя поблёскивал жёлтый кружочек в пластике.
  
  Вовчик посгребал в тарелку объедки, и друзья вышли во двор. Во дворе было хорошо. Пахло сеном, землёй, свежестью и почему-то деревом. Нет - дровами. Свежими дровами. Под ногами вертелся, позвякивая цепью и просительно подскуливая, лохматый Артишок.
  
  - На, на, жри, обжора. У, опять в пыли валялся, колтуны, повыстричь бы тебя надо...
  
  Небольшой ветерок. Темнота и тишина, покой. Хотя... Всё это видимость, насчёт покоя. Владимир вспомнил, что точно так же блаженно казалось - тишина, природа, покой, - той памятной навсегда ночью, когда они остановились пешим 'табором' на ночёвку в лесу... накануне той жуткой ночи. Если бы не тот Леший... и если бы не Вовчик...
  
  Он непроизвольно потрогал в набедренном кармане нож - теперь уже не Боуи, 'приватизированный' Лешим, а банальный 'Штрафбат'.
  
  Вовчик, фыркая, ополаскивался около колодца:
  
  - Как тебе? Эти... квартиранты?
  
  - Говно он, этот Рома.
  
  - Да уж. И не стыдится рассказывать... Как в порядке вещей, честное слово!
  
  - Меня про этот, про интернет-портал добило. Я уж дальше не слушал.
  
  - Коммерсант, одним словом! Знаешь что он...
  
  - У меня папа тоже коммерсант. И ничего в этом слове плохого не вижу!
  
  - ... знаешь, что он здесь, а не в коттедже с... с блэкджеком и шлюхами? Он сам рассказал, ещё и похвастался - он своих партнёров кинул! Я так понял. Он не сказал, конечно, прямо, но я так понял. И потому сейчас... как это? А! Рубанул хвосты - чтобы по старым связям не могли найти. Видал, а?..
  
  - Да, много отребья с Мувска в твоё Озерье набежало, много!
  
  - Много, Вовка! И тесно здесь ведь стало! Ты посмотри что творится! И работать ведь, что характерно, никто не хочет! В коммуну сколько? - пять-семь человек за всё время вступило? И на огородах, я бы не сказал, что остальные прям упираются. Девки только, как эти, как стахановки. Под Катькиным руководством. А остальные приезжие... Вот как этот Рома: '- Как нибудь'.
  
  - Он, я так понял, намерен тут на накопления прожить?
  
  - Ага. 'Я - говорит, - Если нужно будет какой-то продналог платить - отдам деньгами! Или просто - куплю, говорит, у местных сельхозпродукцию - и рассчитаюсь с Администрацией! Запросто, говорит!
  
  - Ну-ну. Что-то я сомневаюсь.
  
  - У него золото. Я так понял.
  
  - Как думаешь, Дмитриевна продаст ему молоко за золото? И по какому курсу?..
  
  - Наменял, понимаешь, в своё время. Всё, грит, перевёл в презренный металл. Который, грит, никогда и никого не подводил. Хоть во времена фараонов, хоть сейчас, грит. Прям поэтом стал, как про золото заговорил. Только вы, грит, никому!..
  
  - Что ты 'грит' да 'грит'? Не надо, Вовчик, падать до его уровня. Особливо нам, чессным деревенским пацанам!
  
  Оба засмеялись.
  
  - Жалко, конечно, что кончился приват. Не дом теперь, а какая-то общага.
  
  - Не говори... - Вовчик погрустнел, - Как-то я это всё не так представлял. Без этих идиотских 'подселений'.
  
  - Все мы 'это' не так представляли... 'Домик в деревне', запасы, всё есть... Честный труд на своё благо на свежем воздухе... Ага-ага. Так и дали нам 'честно трудиться на свежем воздухе'. И, чувствуется, эти сюрпризы только начинаются...
  
  - Да уж. Ну что, пойдём этого жулика, то есть коммерса, перевалим от стола? Убираться вообще завтра будем...
  
  - Бабы пусть убираются, то есть женщины. Две тётки теперь в доме - со стола не уберут? Мы им что, гостиница с полным пансионом??
  
  - Ну, судя по Роме, он так и рассчитывает.
  
  - Фиг ему!
  
  - Вот это правильно. Что мы, Рому с семейством не построим?..
  
  
  
  ***
  
  
  
  Всё действительно только начиналось; в чём друзьям вскоре пришлось убедиться.
  
  Пока же приходилось 'сотрудничать' с новыми жильцами-квартирантами. Избу перегородили занавесками на две половинки; и так-то далеко непросторное жильё стало совсем тесным.
  
  Женщины Ромы, жена и дочка, оказались совершенно неприспособленными к сельской жизни; на следующее после попойки-знакомства утро они (особенно дочка) с явным недоумением восприняли пожелание помочь в уборке остатков вчерашнего пиршества и мытье посуды; впрочем, Инна, поняв вскоре, что вариантов нету, включилась в работу; а дочка же, узнав что в деревне квартирует и Мувский шоу-балет ( ' - Ого?? И Мэгги даже?? Ого! Конечно знаю, кто же её в Мувске не знает!') упорхнула туда знакомиться.
  
  Ромин сын не подавал признаков присутствия, валяясь на раскладушке за занавеской и терзая, за неимением интернета, какую-то компьютерную игрушку на ручной приставке с экраном.
  
  Похмельный Рома выбрался на крыльцо только к обеду; мутным взглядом оглядел двор, попытался сфокусировать взгляд на Владимире, что как раз отжимался на кулаках, забросив ноги на чурбан возле сарая; сплюнул тягучей слюной на залаявшего Артишока и обратился к правящему пилу возле крыльца Вовчику:
  
  - Эта... Рассолу нету? Ладно, у меня алко-зельцер в машине...
  
  Развалистой походкой заковылял было к машине, но тут же обернулся и с тревогой спросил:
  
  - Я вчера... эта... про что говорил? А?
  
  - Да про всякое, Рома, про всякое, - Вовчик поднял голову, прислушался: где-то по улице трещал мотоцикл. Мотоцикл? Вроде как точно, мотоцикл. Откуда бы...
  
  - А про... ну, чем я занимался там, и вообще?
  
  - Ну как же, Рома, про бизнес беседовали, ага.
  
  - Ох ты бля. А про... про золото что говорил, нет?
  
  Вовчик сразу уже понял, что Рому мучает, не наговорил ли он лишнего, и не подставится ли он своей болтовнёй под 'раскулачивание', потому заверил его:
  
  - Не, Ром, какое золото? Только что перстнем ты вон хвастался, да гимнастом на цепуре. А так мы в основном про политику.
  
  - А... Ладно, - успокоился тот, - А здесь, в селе, купить где что можно? А?
  
  - Не знаю, Рома, что тебе надо, не знаю. Но ты походи по дворам, поспрашивай. Походи...
  
  - А. Ну да. Щас перекушу - и двину...
  
  
  
  В это время на краю деревни, там, куда утрещал мотоцикл, треснула автоматная очередь.
  
  Вовчик, в отличии от похмельного Ромы, сразу понял, что это была именно автоматная очередь, - сказался и 'опыт' нахождения в центре боя во время властного передела в Мувске. Тут же рядом с крыльцом появился и Владимир, торопливо натягивая футболку. Напряжённо прислушивались.
  
  - Это чо?..- подал голос от машины враз протрезвевший Рома, - И часто у вас так?..
  
  После паузы там же сухо треснули два пистолетных выстрела. И снова наступила тишина.
  
  Через некоторое время вновь закричали, перекликаясь, петухи; забрехали собаки. Вроде как ничего и не случилось. Но непроизвольно напрягался слух, не верилось, что... что? Что всё кончилось? А что кончилось? Откуда в деревне автомат??
  
  - Это там... Ну, где девки из коммуны сегодня должны работать... - прошептал Вовчик.
  
  - А... Ну да. Чёрт... Ну чё?.. Туда? - взгляд Владимира упал на топор, торчащий в чурбаке у сарая. Так и представил себя, бегущего на выручку - с топором... То с колом, то с топором. Туда, где только что стреляли из автомата. Чёрт побери!..
  
  - Вадим! Вади-и-м! Ты слышал??! - заорал Вовчик, кидаясь к забору, граничащему с участком Вадима.
  
  'Точно. У него ж ружьё!' - мелькнула мысль у Владимира, - 'Это мы тут как первобытные...'
  
  - Рома, дай 'Осу'! - крикнул требовательно он 'квартиранту', но тот, сделав страшные глаза, только отрицательно затряс головой и спрятался за машину.
  
  Кто стрелял, зачем стрелял??.. Владимир поспешил к чурбаку с топором...
  
  
  
  *** НЕПРИЯТНЫЙ ИНЦИДЕНТ С ДАЛЕКО ИДУЩИМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ
  
  
  
  
  
  
  
  *** ДИСКУССИЯ НА ОРУЖЕЙНУЮ ТЕМУ
  
  
  
  
  
  
  
  *** ДЕВИЧЬИ РАЗГОВОРЫ - 3. СПЛЕТНИ, СЛУХИ, ДЕРЕВЕНСКИЕ РЕАЛИИ
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  КРИМИНАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
  
  
  
  Вадим, сидя за столом, застеленным цветастой, уже потёртой клеёнкой, крутил в пальцах вилку и рассказывал про недавнюю поездку в Никоновку и Демидово.
  
  По его выходило, что село большое; сейчас, после исхода из городов, население ещё утроилось, - в Никоновку-то, где была центральная усадьба совхоза, где было и центральное водоснабжение, и пара магазинов, и поликлиника, охотней ехали чем в затруханное Озерье.
  
  Только что успели погавкаться с Ромой, и тема была совершенно пустячная: по поводу подготовки. Пока Вадим наворачивал, похваливая, картошку с консервой (отказавшись от налитой Ромой стопки самогонки), у Вовчика с ним вдруг получилась дискуссия на тему 'ништяков' и 'вообще'.
  
  Выцедив в одно рыло пару стопок, 'квартирант' ища тему 'за поговорить', наблюдая как Вовчик по привычке во время разговора достал и машинально стал подтачивать-править мелким брусочком лезвие своего ножа, влез в неторопливую застольную 'мужицкую' беседу со своим
  
  - Вовчик, Вовчик... Смотрю я на тебя - фигнёй ты маешься. Всяких причиндалов у тебя... а зачем?
  
  - Как 'зачем'?
  
  - Ну вот ножей у тебя штук тридцать. Фонарик навороченный. Арбалет, значит, собрал... А зачем, зачем это?.. Оно тебе поможет разве?
  
  - О чём ты, Рома?
  
  - Ну вот... - тот пьяненько улыбнулся и цопнул со стола кухонный, им привезённый нож, - Вот твой фир-мен-ный! - чем он лучше этого? Красивше?.. ты вчера Кристине предъявлял, чтоб не могла тобой точёным ножом на тарелке резать - затупит, а оно нафиг надо? Такое отношение? Нож - он чтобы и консерву открыть, и палочку построгать, и... и в земле поковыряцца - да вообще для все-го! А ты над своей 'коллекцией' дрожишь!
  
  - Я не дрожу; я за то, что каждый инструмент должен быть в исправности, и по-функции; для земли копания есть лопатка, а на тарелке ножом резать - это издевательство над режущей кромкой. Что я Кристине и озвучил.
  
  - А на-фи-га??.. Ты вот всё... продумываешь? Што это тебе даст? Если, к примеру, ты завтра на крыльце ногу подвернёшь - чем тебе помогут твои навороченные трекинговые ботинки? А если тебе кого пырнуть (хы-хы!) понадобится - так вот этим вот кухонником я это сделаю не хуже, чем ты своим навороченным... как его? Хоть я им и консерву открываю, и на тарелке режу, хы! Или вот...
  
  Вовчик купился, и ввязался в спор; и вскоре сам был не рад, а пьяненькому Роме только того и было нужно.
  
  
  
  - Ай, хороша картошечка, да с мясной подливой!.. - не обращая внимание на сцепившихся в споре Вовчика и Романа, похвалил, откладывая вилку, Вадим.
  
  - А что за мясо - консерва?
  
  - Да нет... свежак... - как можно более туманно ответил Владимир. На 'подливу' пошли голуби, наловленные на брошенной школе; но он не собирался, как и договорились с Вовчиком, раскрывать свой канал поступления 'дичи' к столу.
  
  Голубей было много, и ловили их просто. Птицы гнездились в школе во всех нишах, выемках, на недоложенных до потолка стенах-перегородках. Главное было не шуметь и не давать им, голубям, понять что пришли охотники по их голубиные души. Глупые птицы только высовывали из своих укрытий головы и смотрели на непрошенных посетителей, не пытаясь сразу улетать. Тут было важно не спугнуть. Друзья брали заначенный заранее строительный поддон и приставляли его к стене, под гнездом, из которого выглядывала любопытная голубиная голова. Далее нужно было по поддону тихо-спокойно, не делая резких движений, подняться к гнезду - тут важно было на птицу не смотреть, иначе что посетитель крадётся по её душу могла сообразить даже такая птица-дура. Потому по поддону поднимались медленно, и опустив вниз голову. Поднялся - не глядя, на ощупь хвать голубчика! - и в мешок.
  
  Технология несложная, но требовала некоторого навыка; зато теперь друзья были всегда со свежей 'дичью'. Мяса на голубе немного, но если сварить или потушить в чугунке в печке - то с картошкой или макаронами самое оно, а тушёнка и так никуда не денется.
  
  Лохматый чёрный Артишок, теперь постоянно сидевший на цепи во дворе, также весьма одобрял походы друзей 'за дичью', поскольку нежные птичьи косточки доставались безусловно ему, - а с тушёнки собаке какой прок?..
  
  Первый раз, когда, наведавшись в школу за досками с опалубки и кирпичами, и поймали несколько голубей, Владимир, не будучи охотником и вообще будучи вполне далёк от деревенских реалий, когда чтобы что-то мясное съесть, нужно сначала носителя этого мяса умертвить, держа мешок с ворохающимися там голубями, с интересом спросил у Вовчика - 'А как мы их того?.. Переведём в кулинарный полуфабрикат?..'
  
  Оказалось ничего сложного, Вовчик показал как это делается: сунул руку в мешок, ухватил жирного голубя за голову, зажал её между пальцами - и просто сильно тряхнул, вынув из мешка. Голубиная голова осталась в руке; тушка затрепыхалась на бетонном полу. Тут же, в подвале, голубей наскоро и ощипали - Вовчик со знанием дела показал насквозь городскому другу как это делается, - ничего сложного. Сполоснули руки из фляжки, и, сложив трофеи в мешок, прихватив старые в засохшем цементе доски, отправились к дому. С тех пор такие набеги на 'голубятню' стали делать довольно регулярно.
  
  - Так... Наохотили по случаю... - весьма туманно поведал Владимир, а Вадим не стал уточнять.
  
  
  
  - ... а я уже говорил - любая подготовка ничего не гарантирует, зато повышает шансы! Повышает!
  
  - ... а какие там те шансы повысятся, если б ты на тарелке чо порезал? Ааа??
  
  - Такие! Нож - он инструмент пока острый, а как затупится - это кусок железа!
  
  - Ай, да што там о тарелку-то... - Вовчик с Романом продолжали препираться.
  
  
  
  - А пойдём покурим?.. - Вадим мотнул головой на выход.
  
  - Не куришь? Маладца! - заметил он, когда они вышли на крыльцо, и он достал пачку сигарет, а Владимир отрицательно мотнул головой. Бренькая цепью, подбежал Артишок, пыльный и в соломе, уставился выжидательно чёрными бельмами сквозь чёрную же шерсть. Вадим присел на корточки, потрепал его за холку; потом уселся на лавочку у крыльца:
  
  - А я перекурю.
  
  Раскурил сигарету, выпустил клуб дыма.
  
  - Ты вообще - здоровый. Ага. Вовчик говорил - спортом занимался? Борьбой?
  
  - Типа того. Давно только.
  
  - Да лааадно... Форму-то держишь, я погляжу? По утрам, я смотрю - зарядочку, отжимания... эти, как их?.. Ну, что ты там как бы отрабатываешь?..
  
  - Подвороты, - буркнул Владимир. Вот уж не думал, что сосед сечёт за ним. А что бы и не сечь? - соседи... Впрочем наплевать. - Зарядку делаю, да. От радикулита и трусцой от инфаркта.
  
  - Хы. Сшутил, типа. И как Гулька по утрам к тебе миловаться бегает - тоже знаю...
  
  Тут уж Владимир смолчал выжидательно. Вот хитрый татарин! Что он разговор завёл, в гости припёрся... Один, даже без Алёны. Явно же не просто так.
  
  - Как вы там? Ааа? Ты смотри у меня...
  
  Вот так вот, да? За этим и пришёл?
  
  - Серьёзно. Серьёзно, Вадим Рашидович. Жениться и всё такое. Считайте, что официально у вас прошу руки вашей дочери.
  
  - Ишь ты... официально. Поглядим. Посмотрим. Торопиться не надо. С 'жениться' и особенно с 'и всё такое', хы. Время сейчас такое... неустойчивое... - он, глядя в пасмурное сегодня небо, затянулся, выпустил клуб дыма. Вздохнул, - Дождь, видать, будет. Официально, гришь... Погляди-и-им...
  
  Нет, вроде бы не за этим. Чё тянет?..
  
  - А чо у тебя за рюкзак у дверей-та?
  
  Вот наблюдательный чёрт! Пришлось коротко рассказать про Виталия Леонидовича, про коттедж, про планирующуюся поездку в Оршанск. Про дочку его, Наташу, по какому-то наитию упоминать не стал, как и про то, что вчера она дозвонилось-таки, и чуть не слёзно убеждала приехать, 'хоть повидаться, сидишь там в деревне - недалеко ведь!..'
  
  Не на чем было пока ехать, вот что. Транспорт в Озерье никакой не ходил, даже из не в пример бОльшей Никоновки в Оршанск можно было выбраться только на попутке. Владимир пытался подбить Рому на 'смотаться в Оршанск': 'Купишь там себе чего, того-сего... а?..', но тот пока жмотился на бензин. 'Канал' на закупку жрачки он как-то нашёл и в деревне.
  
  Оставалось рассчитывать на какую-нибудь оказию или на то, чтобы поехать с Громосеевым, когда тот по делам соберётся в Оршанск. Громосеев обещал. Владимир жалел теперь, что не обзавёлся в Мувске каким-нибудь транспортом.
  
  - Ага, де-пу-тат... коттедж, значи-ит... - опять непонятно вздохнул Вадим, - На время, говоришь... А вот послушай... Ты, гришь, по социологии-политологии учился? Да ещё с профессором этого дела близко общался. Как ты думаешь - дальше-то что будет? Радио-то слушаете, небось? Да и телевизор хоть время от времени...
  
  По радио и телевизору о международных делах сообщали очень невнятно; зато в последнее время усиленно перетягивали к себе симпатии населения Новая Администрация и Администрация Регионов. Из их болтовни и перепалок за 'круглыми столами' судить о будущем было положительно невозможно.
  
  Пришлось Владимиру изложить, опять же по-возможности коротко и внятно, не углубляясь в дебри, концепцию мирового будущего 'по профессору Лебедеву'; задержавшись на Кондратьевских циклах и последних данных в области мировой динамики народонаселения, энергопотребления, ресурсообеспечения, вплоть до распределения по планете водных ресурсов и динамики их расходования; о последних социологических исследованиях поведенческих реакций различных групп социума в условиях нарушения привычной социальной среды обитания, насчёт... В общем эдакая мини-лекция получилась, сам не ожидал. Выдохнувшись, Владимир, наконец, подвёл, как учили, итоги и выжидательно замолк.
  
  Что это я, - спросил он себя, - Хвост тут распустил? Перед будущим тестем покрасоваться знаниями и теориями, что ли? Так ему это не надо...
  
  Тот слушал, казалось вполуха, проглядывая на небо, но, видимо, внимательно.
  
  - Сложно... Научно... - опять развздыхался Вадим, когда Владимир закончил, - Но в целом понятно, конечно... что ничего хорошего. Я это спинным мозгом, приближающееся, чую, и уже не первый год!
  
  И опять вдруг свернул в сторону:
  
  - Ты с Андреечем не говорил? Не подъезжал он к тебе?
  
  - Староста-то? Да нет... О чём? Впрочем...
  
  Он тут же вспомнил недавний разговор с Борисом Андреевичем, когда вроде бы как случайно столкнулись с ним у конторы; и то, как он вроде бы как опять и вроде бы 'по должности' предлагал им с Вовчиком вступать в 'коммуну'. Всё вроде бы по обязанности - вступайте да вступайте, никакого индивидуального продналога, паёк опять же, снабжение; не хотите? Ну глядите, колхоз дело добровольное.., - но при этом и ощущение какого-то 'прощупывания' осталось: а чем живёте-дышите, а как на ситуацию и будущее смотрите... чем в перспективе заниматься думаете? Если чо...
  
  Сказал, что в Оршанск поеду, списал интерес на желание старосты выслужиться перед Громосеевым своей осведомлённостью.
  
  - Вербовал тебя, нет? Ну, не 'вербовал', и не в коммуну, это я так... Но вообще что-то он вьёт, вьёт, Борис этот наш Андреич, какую-то игру свою затевает, чувствую я... Обрастает пристяжью, как 'контингент' наш говорит, да. Этот, журналист мувский, что у него живёт, теперь при нём постоянно, типа ординарца. И этот, Маржинколл, хе-хе, Морожин, постоянно рядом. И с моим квартирантом, гнидой юридической, тоже что-то беседы вёл; да и не с ним только. Громосеева, что ли, подсидеть пытается, и на повышение двинуть?.. Не зна-а-аю... Но какой-то непростой он, Андреич-та, чо-то я за ним чувствую... верхним, хе-хе, ментовским чутьём, ага. Чо-то... Чо-то назревает, чувствую я... - он вздохнул, - К осени, глядишь, и разродится. У нас так заведено - все бардаки - осенью... Как, говоришь, твой профессор вещал?..
  
  - По теории, должен вмешаться и или усугубить, либо полностью разрулить ситуацию некий внешний фактор, а какой - определить сложно. Всё что угодно: от мировой войны до мировой эпидемии, или открытие источника вечной и дармовой энергии, или явление Иисуса с установлением царствия божия... да даже вплоть до высадки инопланетян. Всё закономерно и взаимосвязано, и по теории сейчас только начало центробежных и деструктивных тенденций. Дальше - только по нарастающей, вот как раз до этого, неизвестного пока, определяющего фактора-события. Так по теории. Пока работает, да. Согласуется с происходящим.
  
  - Тенденций... Инопланетяне... Инопланетяне - это было бы хорошо, даже здорово. Или там внешняя агрессия... С этим мы справляться научились, ага. Вот если гражданская война - тогда каюк, без вариантов. У нас ведь традиционно в соседской резне народу гибнет много больше чем при внешней-то агрессии... Ну-ну... Бум надеяться на вторжение инопланетян; они нас мигом помирят, и наваляем им совместно, как водится, хе. А пока что... что по тем, на мотоциклах-то думаешь, а? Вчера ведь опять приезжали, да.
  
  - Ну... и что?
  
  - Ничо. Пока. Посмеялись, потрепались - и уехали куда-то. Только ясно обозначили, что приедут на неделе, и приедут не одни... и автомат у них, смекаешь?
  
  Владимир угрюмо кивнул. Всё это они с Вовчиком уже обсуждали; и пришли к выводу, что отпацифизженные на танцульках Вовчиком никоновские ухари, хочешь-нехочешь, рано или поздно скооперируются, и прибудут 'с повторным визитом'; только на этот раз, скорее всего, обойдётся вообще без танцев.
  
  Варианты? Да неважные варианты - драпать в лес в вовчикову потайную землянку или в разведанный уже подвал недостроенной школы, и отсиживаться там. Слабо верилось, что получив в свой прошлый приезд столь сокрушительный отпор, никоновские и демидовские приедут в этот раз не 'во всеоружии'. А участкового нет, Громосеева нет, и декларируемые им 'отряды по поддержанию правопорядка' судя по всему плевать хотели на происходящее, пока не образуются несколько свеженьких трупов... Ситуация казалась беспросветной, оттого и собирался поскорее к Виталию Леонидовичу - за ясностью в обстановке и за (возможно) оружием. На Хронова и старосту, на старика Петра Ивановича с их двудулками надежды не было никакой... Но Вадиму-то какое дело? Он же устранился от общих дел, и на его дочек вроде бы не наезжают?
  
  Оказалось, дело есть. На прямо поставленный вопрос Вадим, хоть и поюлил, но ответил: что ' - Не дурак, понимаю - отсидеться в деревне-та в сторонке не удастся, ежели замес такой пойдёт - не подстрелят так спалят. Это те не город, где, к примеру, на одном этаже алкаш семью режет - а на соседнем телевизор смотрят, и только звук погромче делают; тут такие номера не пройдут...'
  
  Опять же - куда не кинь, Гулькины подружки. Опять же - он же их сюда и вытянул; и теперь как бы немного и в ответе. Хотя б за безопасность. Не вмешаться - дочки, мяхко говоря, не поймут... Опять же, Зулька тогда, на танцах, зарубилась ведь с каким-то никоновским - пока вы с Гулькой по кустам-то отирались; а ну как он не забыл? И вообще...
  
  - Так что? О чём речь-то?..
  
  - Што ты спешишь... Речь о том, что... что не нравится мне терпилой быть, как тогда на поляне. Внятно? НепонЯл? Ну, ладно, подробней, значитца...
  
  
  
  ***
  
  
  
  Вовчик уже вконец рассвирепел, препираясь с троллящим его с благодушно-пьяненькой улыбочкой Ромой.
  
  - Да, фонарик! Да, хороший фонарик, и не один, и не такое китайское ноунеймовое говно, как у тебя, Рома!..
  
  - Дык я не шахтёр - с фонариком-то! Зачем мне дорогой фонарик, если китаец то же даёт за в разы дешевше? Да мне фонарик и вааще не нужОн, у меня ночное зрение... атличное! Я в темноте - как кошка! Не - как тигр! Всё вижу! Пока ты тут слепошаро будешь ковыряться со своим фонариком...
  
  - Ты, Рома...
  
  Стукнула входная дверь, вошли, отряхиваясь от влаги, Вадим с Владимиром: Вадим как и прежде общителен и невмеру любезен, Владимир хмур и задумчив. Снова сели за стол.
  
  - Кажется, всё же дождь будет. Всё небо затянуло и моросит помалу. Засвети, Вовчик, что ли, свет? О, есть? Чо там по телевизору?
  
  Вадим переставил табурет, тиснул кнопку включения старенького корейца, пульт от которого давно был утерян. Вовчик включил верхний свет - засветился абажур из жёлтой атласной ткани с бахромой над обеденным столом. Пользуясь нечастой теперь возможностью, включил электрочайник.
  
  - Вот-вот! Оставьте! - пискнул из угла, со своей раскладушки, где он по-обыкновению отлёживался, сын Ромы, Альберт, увидев на экране не то трансформеров, не то человекопауков, но Вадим его проигнорировал, переключил на новости.
  
  - ... вопиющие случаи мародёрства и насилия, происходящие в последнее время в Мувске. Набирают силу самопровозглашённые, так называемые в народе 'чёрные сотни': никому неподотчётные военизированные формирования так называемых 'Чёрных Квадратов', на деле, несмотря на декларируемую ими приверженность охране правопорядка, являющиеся по сути фашиствующими бандами отморозков. Национальные диаспоры, при попустительстве Администрации, установили контроль над основными торговыми точками столицы. Постоянно снижающиеся нормы отпуска продуктов и терроризирующие горожан шайки так называемых 'гопников' делают жизнь в Мувске поистине невыносимой для честных законопослушных граждан... -
  
  Судя по всему была какая-то очередная передача по поводу делёжки полномочий между Центром и Регионами, и симпатичная ведущая, сидя на фоне сине-белого стильного Знамени Регионов, добросовестно отрабатывала свою зарплату:
  
  - На этом неприглядном фоне приятным контрастом выглядит обстановка в районном центре Оршанск, который, как известно, подписал Декларацию о территориальном размежевании, и теперь входит в Содружество Региональных Центров. Функционируют муниципальные предприятия, граждане Оршанска имеют возможность без опаски гулять вечером не только по центральным, но и по периферийным улицам. Как известно, горсовет давно уже принял решение о депортации так называемых гастарбайтеров за границу района, и теперь жители Оршанска избавлены от нужды считаться с таким уродливым явлением как этническая преступность. Граждане пока ещё не формально оформленного Сообщества Регионов с оптимизмом смотрят в будущее...
  
  Ещё нажатие - на экране, судя по всему, 'круглый стол' или 'ток-шоу'. Благообразный, академического вида старикан запальчиво оппонировал невидимому собеседнику:
  
  - Поймите, что прежние условия существования, как это не раз бывало и в геологической истории, и в истории новейшей, кончились! Если мы не хотим вымереть как динозавры, мы должны срочно перестраиваться под меняющиеся условия! Я не побоюсь сказать, что только тот социум и индивид, кто смогут это быстро понять и принять, имеют шанс адаптироваться и выжить!
  
  - Уважаемый коллега, вы сгущаете краски! - вторил ему бархатный бас невидимого на экране собеседника, - Как уже не раз бывало в истории, наше общество в очередной раз продемонстрирует...
  
  Вадим переключил канал, кивнул Альберту:
  
  - Иди, смотри своих страшидл.
  
  - Ма-ам! Я, пока свет есть, комп подзаряжу. Где у нас переходник? Вечно ты куда-то засунешь! Или Кристинка...
  
  Вадим пересел к столу.
  
  - А вообще по телевизору лучше стало. Нету этих дурацких 'молодёжных шоу', когда в прямом эфире на всю страну решают кто с кем этой ночью спать будет... Меньше стало этих ряженых клоунов... Оно и понятно. Не, правильно этот деятель-то тогда сказал... ну, Жириковский, кажется: 'У нас северная страна, у нас плохо растут пальмы и не водится на каждом углу Пино-Колада под зонтиком; так что и не надо с экранов молодёжи засерать мозг этой заграничной 'красивой жизнью!' Надо показывать отечественные реалии!' Тут я с ним согласен...
  
  - А мне нравится!.. - пискнул опять Альбертик, но Вадим уже не удостоил его вниманием.
  
  - Мужчины, вы ещё кушать будете, или со стола убрать; чай уже будете? - оторвалась от чтения журнала жена Ромы, Инесса.
  
  - Чай, Иннесочка, чай... Сейчас ещё по одной...
  
  - Рома! Тебе уже хватит! Ты же не просыхаешь уже неделю! Нашёл бы себе другое занятие!
  
  - Ка-акое тут, в деревне, занятие, котик??.. Лягушек давить? Или девок портить, хы-гы?.. Дык там этот перец с ружьём к ним близко не подпускает, та-а-акой грозный! И я ж тока тебя, Иннесочка, люблю! - тут же поправился Рома, - Всё ж для... ик! ... для семьи!
  
  - Ты вот что! Рома! - вклинился Вовчик - И тебя, Инна, касается! Нафига вот вы в печь столько дров валите, если готовить ничего не собираетесь??
  
  - Так промозгло...
  
  - А зачем столько?? А чем мы зимой топить будем?? Тоже - купишь??
  
  - Не боисссь...
  
  - Дрова - это тема; дааа, дрова - это тема... - налив чай из чашки в блюдечко и держа его возле губ, ответствовал и Вадим, - Не будет торф-брикетов в этом году, чую, не будет. И этих... опилочных - тоже не привезут. И отходов с лесопилки не купишь больше. Надо самим заготавливать... Благо лес рядом...
  
  - Вот! Вадим! - поддержал Вовчик, - Если скооперироваться! В лесу свалить да разделать на хлысты, а потом твоим джипом перетащить к дому. А? Мы б с Вовкой... И Роман вот!..
  
  - Даааа... - задумчиво дуя в дымящееся блюдце, ни к кому не обращаясь, продолжал Вадим, - Дрова это тема... Только таскать джипом - жирно будет. Лошадь надо в хозяйстве. Можно и не одну... Вот в Демидово есть конеферма, там... Только дорого, шайтан!
  
  Он вдруг оживился:
  
  - Вовчик! Сейчас ведь самое время для кормов. Для заготовки.
  
  - Зачем нам корма?
  
  - Так вы у бабки корову-то хоть в аренду на зиму возьмите! Старая же её зимой не прокормит! Раньше сено-то и комбикорм в совхозе покупали, а сейчас кто этим будет заниматься? А из запасов у неё одна прошлогодняя солома! Ты поговори с Ольгой Дмитриевной; она ещё и рада будет! Всё одно ведь вас молоком снабжает-та!
  
  - Ага, тема, да... - задумался Вовчик, - Вовк! Ты как на это смотришь?
  
  Тот лишь пожал плечами.
  
  - Чё такой смурной-то? Случилось чо? - заметил он. Понизив голос, - По Гульке что?..
  
  - Да нет...
  
  А Вадим, допивая второе блюдце чая, разглагольствовал об обустройстве на зиму; о дровах, которые городские недоумки (себя он уже относил к 'деревенским') жгут не жалея:
  
  - А когда, слышь, я только заикнулся что надо бы дрова - так этот адвокатишка сраный, что у меня живёт, эдак завёлся: 'тут природоохранная зона, и без билета на вырубку это будет самозахват и хищение; что он будет вынужден...' - вот ведь козёл кривоногий, крючкотвор сраный; сказал я ему что жильё-жильём, а я не обязан его дровами снабжать, где хочет там пусть и берёт, раз такой правильный. Законник, ёпт. Он у меня по зиме в лесу хворост с-под снега собирать будет, юрыст чёртов!
  
  Далее Вадим рассказал, что в Демидовке живёт у внуков старенький уже татарский мулла, человек очень хороший, только совсем уже дряхленький. Гыйззәтле Минулла-бабай. И как он к нему заезжал за советом, а тот сказал, что времена эти 'тёмные' и надолго... Хороший человек. Добрый. Вот он тоже лошадь завести посоветовал. Или две даже. Тут и дрова возить, и пахать... Корма заготовлять уже сейчас надо тогда. Но, опять же, и сбрую надо. Как думаешь, Вовчик, в Оршанске, раз у них там такой как по телевизору говорят, порядок, где-нибудь конскую сбрую делают? Ты, кстати, подумай, подумай тоже, Володя - конская сбруя сейчас это хор-р-рошая тема, а ты ж коммерсант, хе...
  
  - Коня ещё, ага... Лошадку.
  
  Совсем набравшийся Рома с трудом выбрался из-за стола и нетвёрдой походкой направился к дверям.
  
  - Жив-вёте тут как... как в деревне. Пос.ать сходить - на огород переться...
  
  - В деревне - в деревне, а ты чо думал, - проводил его взглядом Вовчик, - Сидел бы дома, был бы домашний клозет в шаговой доступности.
  
  Хлопнула дверь в сенях.
  
  - Рома! Фонарик возьми, темно ж уже! - крикнула вслед Инесса.
  
  - Ему не надо. У него - 'ночное зрение' - буркнул Вовчик. И к другу:
  
  - Да что с тобой, что ты такой задумчивый? Вадим! Вы чо - поссорились, что ли??
  
  - Еее, мала-ай... Зачем ссориться, дус... Голова нужна чтоб о жизни думать; и не всегда эти думы весёлые... - Вадим был по-прежнему безмятежен. Шрамы и ссадины на его крупной, обритой голове уже почти совсем зажили, и с дымящимся блюдечком чая в руках он своим довольным видом напоминал статуэтку толстого тибетского Будды, согласного со всем миром и достигшего, наконец, нирваны.
  
  - Пойдём, Вовчик... - Владимир отставил так и не начатую чашку чая и встал, - Пойдём, эта... покурим! Ну или воздухом подышим!
  
  - Вроде дождь начался... - и правда, в тёмные уже окна забарабанили капли.
  
  - Уйларга, дус, уйларга... - доброжелательно покивал им Вадим, - Сейлешэрге...
  
  Вовчик тоже встал.
  
  - Чо он выпендривается? - вполголоса удивился он уже в сенях, - Он же айтишник по жизни, а тут прям такой... бабай!
  
  - Обстановка, видать, влияет... - пояснил Владимир, - Видимо, под каждую обстановку - свой лексикон! Давай, ага, плащ возьми, а я - пончо. Правильно ты понял - разговор есть.
  
  
  
  Дождь накрапывал, было свежо, пахло сыростью и сырой же пылью.
  
  В будке, скрываясь от дождика, позвякивал цепью, ворочаясь, Артишок. За забором, на огороде, в дощатой будочке нужника что-то не то гудел, не то напевал Рома.
  
  - Что вы с Вадимом?.. Это точно насчёт Гульки, я чувствовал! Потому он и один в гости пришёл! Но ты не обращай внимания - мало ли что он тут говорит. Гулька не разбежалась его во всём слушать, да и Алёна чаще на её стороне, - начал было Вовчик, - В конце концов может Гулька от него сбежать; тут и сбежать-то - только через забор перелезть, - и можете у нас... - принялся развивать тему Вовчик, - Ты с Гулькой-то как?.. уже?
  
  - Да не о том речь, Вовчик, совсем не о том! - махнул рукой под полой пончо Владимир, - Насчёт Гульки я ему сказал, прямо - он вроде ничего... Ну как ничего - ничего не ответил конкретно.
  
  - Во! - обрадовался Вовчик, - Значит против ничего и не имеет! Дожать папашу - и индец! И пусть как приданое отдаёт нам весь генератор, а то захапал себе, а там наша честная половина!..
  
  Из темнеющего на фоне тёмно-синего пасмурного неба дощатого туалета на смену музыкально-мычащим упражнениям Ромы послышалась ругань:
  
  - ... туалетов нормальных! Как... нах! ... как в пИщере, нах! Где бумага, нах??
  
  - Да не про то разговор, Вовчик, вообще не про то.
  
  - А про что?
  
  - Вадим, видишь ли, тоже о будущем думает и складывающейся обстановкой озабочен! Меня ещё сегодня по теории Лебедева расспрашивал, про... неважно. И ему... ну, ему, короче, складывающаяся обстановка тоже не нравится. Ты же видел - Громосееву пофиг, он сам тогда чуть не попал под раздачу, а парни как катались сюда так и катаются. Угрожают. Пока что только.
  
  - Ну. И что. Нам тоже не нравится. А что мы можем?
  
  - Он предлагает... - Владимир приблизил голову в блестящем от дождевых капель капюшоне пончо к Вовчикову лицу под капюшоном плаща и постарался заглянуть ему в глаза, - Он предлагает... Сработать на опережение.
  
  - Как? На опережение?..
  
  - Предлагает завтра ночью ехать в Никоновку - дом он знает, - и... и изъять автомат...
  
  - Ага, 'изъять'. Так они и отдали.
  
  - ... а парней ликвидировать.
  
  - Ликви... ты чо?
  
  - Ликвидировать. Пришить, прикончить, замочить, грохнуть, кокнуть - выбирай любой синоним. 'Наглушняк', как он выразился. Вот.
  
  - Твою-то мать... - не сразу нашёлся что сказать Вовчик, - Извини. А ты?..
  
  - С тобой вот советуюсь.
  
  
  
  - Ааа, ипич-ч-ческая сила!! Аааа!! Ин-н-нессааа!! - послышался поодаль из вздрогнувшей будочки туалета вопль Ромы, провалившегося со своим 'тигриным ночным зрением' одной ногой по самый пах в сортирную дырку...
  
  
  
  
  
   *** ВЫБОРЫ КРЫСИНОГО КОРОЛЯ
  
  
  
  *** КРОВАВАЯ НОЧЬ
  
  
  
  
  
  ССОРА С ХРОНОВЫМ
  
  
  
  Владимир сидел в предбаннике, и, разложив на куске старой простыни детали автомата, занимался чисткой. Покойные дембеля здорово запустили своё оружие; видимо без контроля старшины всё время уходило на плотские радости, до оружия руки не доходили.
  
  Вот засранцы! - Владимир на пятый раз уже с тщанием прогонял по стволу шомпол с промасленной ветошью, а нагар ещё оставался. Впрочем, как там говорится: о мёртвых или хорошо или ничего. Но... всё равно засранцы! Нельзя же так с оружием! Хорошо ещё что у запасливого Вовчика в хозяйстве нашлось и щелочное масло для чистки, и баллистол...
  
  - Вовчик!.. А зачем ты масло-то запас? Без оружия-то?
  
  Вовчик в это время на выходе обтёсывал колья и подпиливал в размер старые доски с опалубки, для ремонта порушенного Ромой нужника; а в сущности - контролировал ситуацию во дворе и вокруг бани, чтобы никто неожиданно не впёрся... иначе могло получиться неловко! И это ещё мягко сказано... Друзья болтали через приоткрытую дверь.
  
  Чёртова скученность! В деревне стало теснее чем в городе! И добро бы ещё друзья или родственники, а то этот разбогатевший алкаш с семейством... Вот и сейчас Инесса явно что-то выговаривает своему отпрыску, а тот огрызается; в открытые окна только и слышится:
  
  - ... а я не хочу! Не-хо-чу!!
  
  - ... бу-бу-бу... ...всё отцу скажу!...
  
  - Почему вы всё время на меня давите?? Почему вы не даёте мне жить как я сам хочу?? Что в городе, что здесь, особенно здесь! Достала меня эта деревня, до-ста-ла! Я домой хочу!
  
  - ...
  
  - Врёшь ты всё! Всё там нормально уже! И интернет есть! ... с ке-е-м?? тут нормальных пацанов нет, одни недоумки, тут поговорить не с кем!!
  
  
  
  - Во, слышал? - откликнулся от двери Вовчик, - Какие проблемы у юного поколения?
  
  - Да ну их... Кстати, интересно... Заметил - как Вадим в деревне изменился? В городе ж он, вроде, в ай-ти сфере подвизался, то есть был продвинутым современным специалистом; а тут... все эти его словечки татарские, да деревенские, и вообще, уголовные...
  
  - Среда влияет, ага. Слазит шелуха цивилизации!
  
  - Во-во... Вовчик, а зачем ты оружейное масло притырил? Без оружия-то?
  
  - Ну как... Во-первых, выживание в БП наличие оружия предполагает, так или иначе; другой вопрос откуда оно возьмётся. Я думал... впрочем, ладно, не срослось. Но оружие - видишь, появилось.
  
  - Всё по теории, хы.
  
  - Хы. Ага. Во-вторых, мою пневматику всё же смазывать. Не, оружейное масло штука нужная... не подсолнечным же оружие мазать! Многие этого недопонимают.
  
  - Да. Немцы вот в своё время в российские морозы да без зимней оружейной смазки здорово попали.
  
  - Да. Ну, отработку можно, конечно... вернее, просто машинное авто-масло; но зачем же инструменты гробить из-за копеек...
  
  - Запасливый ты.
  
  - А то ж.
  
  Помолчали.
  
  От дома опять раздавалось:
  
  - ... тут не пожрать даже толком! Мучного нету!!
  
  Владимир, закончив со стволом и переходя к газоотводу:
  
  - Вовчик, мы когда у Валерьевны хлеб последний раз брали? Позавчера?
  
  - Не, три дня как. Есть же ещё. Правда же - хлеб деревенской выпечки долго не черствеет?
  
  - Аха. Хорошо Валерьяновна печёт. Чо он ноет тогда?
  
  - Зажрался, фули. Вообще надо самим начать печь. И муку за выпечку давать не придётся, и вообще... зимой-то.
  
  - Долго это.
  
  - Это да, это есть такое дело. На всё нужно время. Инесса, вишь, тоже 'не хочет этим заниматься...'
  
  - Вот а чем бы ей ещё заниматься? Косметичек здесь нету...
  
  - Им всё печенье подавай. Рогалики слоёные, млять. И чтоб уже готовое.
  
  - Бурчишь как старый дед.
  
  - Печь всё равно не получится. Печь дымит, чистить надо. Перед зимой - так обязательно. А я вчера Роме сказал - он только плечами пожал. Вовк, почему мы одни должны тут всё делать? Если они тут тоже живут?? Он воды из колодца принести не может, хотя колодец - во дворе!! Я этому, пацану ихнему, сказал - поможешь, так тот сразу в глухой отказ: 'Я, грит, на крышу не полезу!' Вовк, вот народ пошёл! На крышу ему лезть влом! И это пацан, прикинь!!
  
  - Прикинул... Вовчик, а ведь вскорости это всё только усугубится.
  
  - К зиме. Ага.
  
  - Хорошо что мы ствол добыли, конечно... нехорошо ТАМ получилось, но тут уж что говорить...
  
  - Вовка... - Вовчик аж просунулся в дверь, - Ты так ничо и не рассказал. Как там оно было? Страшно человека резать?
  
  Владимир вздрогнул, упал из рук затвор. Поднял, вновь стал протирать.
  
  - Не... не то что 'страшно'. Это другое. Это как какую-то черту перешагнуть - раз, и ты уже убийца... Знаешь...
  
  - А?
  
  - Я тут подумал... Знаешь, Вовчик, почему все государства так борются с убийцами? Непременно стараются отловить и изолировать как минимум? И даже к ветеранам войн относится с определённой опаской?
  
  - Почему?
  
  - Потому что убив один раз, и оставшись безнаказанным, человек начинает понимать... Понимать, что во-первых ничего в этом, в убийстве то есть, сакрального нету; такого уж ужасного, как там у Достоевского описано - ну, убил и убил... Если психика здоровая, конечно. Убил - решил определённый вопрос... И во-вторых, потому что убийца начинает понимать, насколько в сущности просто можно решить любой вопрос. Как товарищ Сталин говорил: нет человека - нет проблемы. Или как капитан Флинт: 'Мёртвые не кусаются!'; что, в сущности, одно и то же. Вот. Человек распробывает, и входит во вкус. Во вкус 'простых и радикальных решений', а это любому обществу опасно...
  
  - И как ты? Чувствуешь себя, это, убийцей?.. Извини если что.
  
  - Ничего. Нет, Вовчик. Какого-то 'перехода на другой уровень' не чувствую отнюдь. Думал: вот что бы сказал папа, если бы узнал?.. Наверное, сказал бы 'будь только осторожней¸ сынок!..' Понял бы, думаю. В конце концов это вполне в духе человеческой истории - убивать для пропитания и ради безопасности. Так что... Автомат вот в руках чувствую, а убийцей себя - нет... Кстати, патроны не поделили, так просто, отгребли себе, - Вадиму-то больше досталось.
  
  - Зато у нас на один магазин больше.
  
  - Это да, это верно. Кстати, я набью их все. Пусть лежат готовые.
  
  - Пострелять бы надо. Ты с калаша стрелял, Вовк?
  
  - Угу. Он в Штатах довольно распространён. Штурмовая винтовка типа.
  
  - Я-то, конечно, стрелял... - уныло продолжил Вовчик, - Но, знаешь... В школе: три пристрелочных, пять зачётных. Лёжа. И всё...
  
  - Надо бы, да. Ну, на короткой дистанции этого хватит. Двоечку - как американцы говорят: 'В живот, в голову стреляй - и потом не проверяй'.
  
  - Вовка. Вот ещё что. Надо с местом где автомат ныкаем определиться. А то не дело: мы в доме, а ствол в бане. Весь смысл теряется. В доме есть тайничок за шкафом, туда влезет; но ведь и не пронесёшь сейчас! А понадобись - и не вынесешь незаметно! ЭТИ постоянно кто-то дома торчат!
  
  - Дааа, проблемаааа... Может вообще в бане ночевать?
  
  - Это что, получается, они нас, квартиранты чёртовы, из дома выселили???
  
  - Ну, по-очереди?.. Чёрт-ево-знает, надо думать...
  
  - А что особо думать, вон Рома Осой хвастался - а это сейчас тоже статья, и ничего.
  
  - Эээ, сам понимаешь, это другое...
  
  - Понимаю... О, Вовка, прячь! Кто-то к калитке прётся. Опять, что ли, попрошайничать?
  
  В последнее время разбухшая от приезжих деревня стала доставать 'посетителями'. Откуда-то, а скорее всего от девок-танцорок или от Ромы, стало известно, что парни довольно-таки успешно по деревенским меркам 'упаковались'; и не терпят ни в чём недостатка. И началось паломничество... Сахара-спичек-соли-масла-ниток-курить... Особенно - курить. После того как визиты автолавки в деревню стали совсем уж редкими, похужело с некоторыми продуктами: сахаром, маслом, солью... Но больше всего похужело с куревом.
  
  И так-то в процессе развития мирового кризиса с табачными изделиями стало туго, а сейчас, когда фабрики стояли, подвоза не было, и все докуривали свои старые запасы, отсутствие привычного лёгкого наркотика стало для многих записных куряк крайне болезненным сюрпризом. Друзья знали, что на деревне за табак, за сигареты унижались, даже нанимались работать на огородах. 'Уши пухнут без табака' - это мог понять только заядлый курильщик.
  
  Рома, докуривая свои привезённые из города небогатые в общем запасы, уже делал намёки 'Пацаны, у вас же есть, я же знаю; пацаны, продайте... Хорошую цену дам!'
  
  На что получил от Вовчика '- Ты что, Рома, мы не курящие!' и от Владимира, вразрез с Вовчиковым '- Не вопрос, Рома, найдём. Золотой червонец за блок - нет проблем!' Получив такой отлуп, Рома на время отстал, посмотрев на друзей с опаской и уважением.
  
  Соседи же задолбали. Почему-то они не рисковали попрошайничать у вовчикова соседа, Вадима, хотя и Алла, и его дочки всегда были неизменно доброжелательны, - но Вадим умел на самый невинный вопрос ответить так, что взглянув в его сумрачное украшенное многочисленными поджившими шрамами лицо, просители считали за добро поскорее убраться с его двора.
  
  А вот к Вовчику зачастили. Помня, что деревня - это не город, тут не сделаешь вид что 'тебя нету дома'; и что хочешь-нехочешь, но с вынужденными односельчанами надо поддерживать отношения, Вовчик сначала оделял приходящих тем или иным просимым; но вскоре это стало явно уже напоминать ту, прежнюю историю с соседями в городе. Вовчик начал делать даже попытки прятаться при каждом скрипе калитки, ожидая очередной просьбы.
  
  Пусть не точку, но многоточие и паузу в этом потоке просителей наконец поставил Владимир; взявшись выручать друга, он, собрав в кулак волю и весь цинизм, на который он был способен, стал ставить условия: накопать глины... обобрать жука на картошке, натаскать воды в летний душ, принести досок, доставить наконец выменянные у попа от церкви пару мешков цемента... Последнее было труднее всего; и желающих пока не нашлось; друзья же совместными усилиями мастерили тачку на колёсах чтобы не одалживаться, но отвлекало то одно, то другое. Сейчас вот - эта 'спецоперация' в Никоновке и порушенный Ромой сортир. После этого про Владимира пошла слава как про 'жлоба', а Вовчик по-прежнему пользовался уважением как 'парень мягкий и добрый, только вот попавший под влияние своего друга - коммерсанта'.
  
  Однажды произошёл даже совсем неприятный эпизод, когда двое приезжих 'просили батарейки' и 'что-нибудь пожрать, ну, ты же мужик, чо ты... не войдёшь в положение?..', и, не успел Владимир ответить им достойно, как мучавшийся с похмелья Рома, которого достала уже третья с утра 'делегация', заревел матерным медведем и пульнул из окна в сторону пришедших из Осы светозвуковым патроном...
  
  Как бы то ни было, визиты просителей после этого существенно сократились.
  
  Вот и сейчас кто-то...
  
  - Блин, Вовк, это Хронов. Чо вот он прётся?
  
  
  
  Действительно, это был Хронов.
  
  Заглянув в дом и спросив, видимо, у хозяйничавшей там Инессы где друзья, он прямиком направился к бане. Вовчик по-прежнему сосредоточенно опиливал доску, а Владимир быстро собрал и спрятал недочищенный автомат, и, мысленно проклиная 'анархиста', принялся выгребать золу из печки, изображая занятость по хозяйству. Впрочем, подумал он, могло быть и хуже - например ОМОН с автоматами, с целью задержания опасного преступника-убийцы, каковым он, без сомнения, сейчас и являлся. А это всего лишь Хронов... Ну-с, чего ему надо? Надо бы кстати и правда баню истопить, сколько можно воду в чугунах в печи греть...
  
  Хронов подошёл и поздоровался с Вовчиком. Выглянул и перепачканный золой Владимир. Витька выглядел теперь по-новому. В смысле экипировки - где-то достал и носил фашистского вида бейсболку без кокарды, и главное - ружьё. Ну, что ружьё от Громосеева друзья уже слышали. Ружьё он демонстративно носил на груди, повесив ремнём на шее, положив устало так, 'привычно', кисти рук на стволы и приклад - как, очевидно, должен бы выглядеть африканский охотник, возвращающийся из буша после сафари, где он только что завалил носорога. Крутость Хронова подчеркивала и выжженная (калёным гвоздём и кочергой) эмблема на прикладе - череп и скрещённые за ним кости.
  
  - Здоров, пацаны! Как сами?
  
  Сам Хронов был в камуфляжной расцветки балахонистых штанах, обут в берцы, а довольно тщедушный торс обтягивала чёрная открытая майка. Он здорово загорел, и на открытых участках тела едва читалась сквозь загар бледная татуировка. Владимир впервые видел 'анархиста' в татуировках, и потому сразу заинтересовался: татуирован Витька был густо. Тут был и Че Гевара на плече, в 'каноническом исполнении', в берете со звездой; и тот же череп с костями на груди, и - на другом плече девушка, почему-то в берете и в распахнутом чтобы были видны груди кителе с погонами сержанта... Владимир отметил для себя, что надо бы спросить его потом что бы это значило. Правое предплечье Витьки обвивал некий затейливый, похожий на языки пламени, узор.
  
  Вообще, телесные украшения Витьки-анархиста даже на беглый взгляд сказали Владимиру о нём не меньше чем сказал весь предыдущий опыт общения с ним. Хвастун и пустой позёр, Владимир давно уже раскусил его.
  
  Особенно показателен был 'шрам', продолговатый шрам на левой стороне груди возле ключицы - будучи во многом ранее, до отъезда в Штаты, несмотря на отцовские миллионы и серьёзные занятия спортом, 'уличным пацаном', Владимир знал как у шпаны делались эти 'шрамы': густой раствор марганцовки наносился полоской на тряпочку и, будучи прибинтован туго к коже, сжигал её полоской; после чего оставалось только дать зажить повреждению - и пожалуйста, готов 'шрам от удара ножом, едва не в сердце!' Дебилам, делающим себе подобные 'украшения', было невдомёк, что любой мало-мальски опытный взгляд легко отличит полоску сожженной химией кожи от рубца, остающегося после резаной раны... Впрочем, и делалось это, включая и татухи, в расчёте произвести впечатление на нетребовательную публику - уличных и 'околоуличных' девчонок, которым было лестно общаться со столь бывалым (о чём свидетельствовал шрам и брутальные татуировки) парнем.
  
  
  
  - Нормально, Витёк; как сам? Клёвый у тя карабин! Ты прям как родезийский наёмник! - 'подстраиваясь к аудитории' и с целью захвата инициативы отметился Владимир. Знать бы ещё, как выглядят родезийские наёмники...
  
  - Хы! - такая неприкрытая лесть сходу пришлась Хронову по душе, сбив того с мысли, когда он было уже хотел перейти к делу.
  
  - Ну, это не карабин, это ружьё... - всё же показал он определённую самокритичность, - Но ружьё клёвое! Я, бля, у бабки на огороде с тридцати шагов всандалил в сортир - только щепки полетели! Классно бьет!
  
   - Бабка то в это время не в сортире была? - с невинным видом осведомился Вовчик, переглянувшись с Владимиром.
  
  - Не! - не понял сарказма Хронов, - бабка была в доме. На выстрелы прибежала, разоралась, хы! - Витька засмеялся.
  
  - 'На выстрелы?' Ты что, несколько раз палил?
  
  - Ну да. Два раза, да каждый раз из двух стволов. Знаешь как отдаёт! И клёво же - там аж щепки летят! Как в кино!.
  
  - Кру-у-уто!
  
  - Ну вот, ещё одним сортиром меньше в деревне! - пробормотал Вовчик, - А Рома ещё купить хотел...
  
  - ... прибежала, разоралась! Хы! - вспомнив, Хронов, засмеялся; теперь он явно испытывал благорасположенность к парням, давшим ему возможность почувствовать ещё раз собственную крутость, и, за неименеем у них ружья явно тут же оказывающихся на ступеньку ниже в смысле успеха в жизни.
  
  - Я ей говорю: бабусь, пшла нах! Я теперь госслужащий по сути, и буду охранять твой покой, поняла, старая?? И горбатиться на твоём огороде тоже больше не буду! И вааще!
  
  - Крууут... - Владимир тут же вспомнил 'никоновских дембелей' и их пьяные базары про 'мы тут всех охраняем!'
  
  - Вот. Да. Официально у меня оружие, да, Громосеев дал, а он... ну, вы знаете. Скоро, грят, вообще на повышение в район пойдёт! - приврал мимоходом Хронов. Он снял с шеи ремень и теперь, демонстрируя, размахивал ружьём довольно-таки безалаберно.
  
  - Вить, а ты по делу или как?.. А, слушай, Вить, ты это... не наставляй ствол на человека, а? неположено это.
  
  - Ху-гы, хы-гы, - радостно ощерился Хронов, - Что положено - на то х.й положено!
  
  - Чо хотел-то? - видеть направленный себе в живот ствол ружья, да ещё находящегося в руках явного недоумка и неадеквата было неприятно, и Владимир постарался сместиться в сторону.
  
  - Да не трусь... Чо, ссышь?.. Я всё контролирую. Собрание сёдня, поняли? В два часа. Громосеев звонил, чтоб не разбегались никуда. Новые порядки будет озвучивать.
  
  - А что за порядки, Вить? И, слушай, ты ружьё поставь в угол, что ты им размахиваешь, не наигрался ещё?
  
  - Порядки... Новые! Он и скажет. Да не ссы, не выстрелит, я контролирую. А ты, оказывается, ссыкло, коммерсантский сынок, хы!
  
  У Владимира взбухли желваки. Сссука! Против того, зарезанного в Никоновке парня он, в общем, ничего не имел лично - и тем не менее убил его, 'из деловых соображений'. А вот против Хронова он имел, и последнее время всё больше. Достал Хронов. Достал. Дать сейчас по башке... 'госслужащему'? Нет, нельзя. Закопаешь мразь, а отвечать придётся как за человека.
  
  А Хронов продолжал разоряться:
  
  - Да вааще!.. Хули там Громосеев! Скоро всё по другому будет! Всё! По другому!
  
  - Что 'по другому', Вить? - переспросил Вовчик, тоже с недовольной гримасой уклоняясь от на тут же нацелившегося на него ствола.
  
  - Да всё по другому! Вы что думаете... Всё! Нету больше центральной власти, и региональная на нитке держится? Вчера по радио не слушали 'Региональные Новости'?? В Мувске бои, голод! Оршанск сегодня всё утро распинался, что какой-то район надумал тоже быть самостоятельным - во, у них тоже проблемы! Поставки продовольствия прекращены; а регионалы и расселять эвакуируемых прекратили! И правильно - нах этот балласт?! Я сказал - как ещё кто вздумает в деревню припереться - сразу ствол в нос, - и заворачивай оглобли! Осень скоро, нах тут всяких нахлебников кормить!
  
  - Вот так вот: 'Я сказал'? Не много на себя берёшь, Витёк? - осведомился Вовчик, вновь присаживаясь на пенёк и вновь начиная строгать остриё колышка.
  
  Хронов взвился:
  
  - Я сказал!! Ты не понял нихрена!! Я же сказал - скоро всё будет по новому! И как я сказал - будет законом! Чо ты тут выступаешь?? Чо-то не нравится?? Тля!
  
  - Ты вот что, ты притихни, Витя... - вступился Владимир, - Тебя кто тут уполномочил делать заявления про 'всё будет по другому' и 'никого не пущу'? Ты кто такой? Охранник девчачий? Вот и охраняй...
  
  - Чо-ты-сказа-ал?? - с Хроновым явно творилось что-то ненормальное, Владимир не мог понять что - того явно пёрло, что-то прямо-таки распирало его, какие-то новости? Он наглец конечно, и оружие наглости добавило, но что-то сейчас его совсем несёт... что случилось-то? Непонятно!
  
  - Ты-рот-вааще-закрой!! Ты вааще кто тут? Ты никто! А я скоро буду... Да ты никто тут! Да там, на поляне, ты только в траве валялся и скулил, а я бандита зарезал! И сейчас я!.. Госслужащий, и обеспечиваю безопасность! А ты кто?? Ты, бля, никто, и пасть закрой, пока я тебе не припомнил кое-чего!!
  
  В воздухе явственно запахло озоном. Из дверей дома на разговор на повышенных тонах выглянула испуганная Инесса, за ней Артурчик.
  
  - Привязанного ты зарезал, Витёк, привязанного к дереву бандита. Так что не 'убил', и уж точно не 'убил в схватке', как ты Кристине втираешь, она рассказывала, - а казнил. Нагло и без разрешения. Так что пока что ты не 'защитник', а только самоназначившийся палач! - внёс ясность Вовчик, продолжая строгать деревяшку, но тоже уже, как и Владимир, заведённый тупым разговором, и между делом мысленно примеряясь уже как ловчее не вставая садануть Хронову, если вдруг придётся, топором в колено. Вот ведь гад!
  
  - Это ты пасть закрой, - Владимир теперь ещё внимательнее отслеживал манипуляции Хронова с ружьём. Воспоминания о том, как Вика корчилась и стонала от порции картечи в живот существенно добавляло внимательности, - Ты пришёл насчёт собрания сказать? Сказал. Ну и пизд.й отсюда теперь. Кто тебя тут назначал вещать о чём-то?
  
  - Чо-ты-сказа-ал?? Ты ещё тут распоряжаться вздумал?? - Хронова несло, - Да ты знаешь с кем говоришь, чмо американское? Да я...
  
  - ...И... и ты что, нах, ружьё не на предохранителе держишь?? Охерел??
  
  - Да я!..
  
  Дальше всё произошло быстро и бесславно для Хронова. Отбив в сторону ствол ружья, не то по вспыльчивости, не то по злому умыслу направленный Витькой в лицо Владимиру, он коротко всадил тому хук в солнечное сплетение и тут же, подсев, рывком за пятки и толчком плечом в область таза бросил того на землю. Ружьё отлетело в сторону.
  
  Падать, да ещё на спину, Хронов явно не умел, а ведь это азы единоборств. Он грохнулся всей спиной, тяжело и больно, выбив дыхание и отбив порядочно себе внутренности, мгновенно задохнувшись от боли и чуть не потеряв сознание.
  
  Вовчик уже вскочил и стоял поодаль, с топором наготове; но Витька был в полном ауте: несколько минут он корчился на земле, и, не имея возможности издавать звуки из-за отбитых при падении лёгких, только беззвучно разевал рот, как только что выброшенная на берег рыба. Владимир тем временем, еле сдерживаясь чтобы не добавить поверженному анархисту и 'госслужащему' с ноги по морде, поднял ружьё, переломил его, разряжая - вылетели патроны.
  
  - Дай-ка сюда... - не обращая внимание на извивающегося в пыли оппонента он поднял обструганный Вовчиком колышек, сунул его в патронник, с силой вкрутил и обломил... обломанный колышек с размаху вбил в патронник второго ствола, Вовчику:
  
  - Дай топор, - вбил колышек обухом, затем обломил, затем несколькими ударами размочалил торчащие концы деревяшек. Затем, бросив на землю топор, подхватил другой рукой Хронова за руку около локтя и в темпе поволок его к калитке. Выглядывавшие из дверей Инесса и Артурчик круглыми глазами следили за происходящим.
  
  Подтащил его к открытой калитке, выволок за забор. Примерился дать пинка, но не стал. Бросил ружьё рядом.
  
  - Вот что, Витя. Слышишь меня? А? Отошёл немного? Вот что: ты больше сюда не ходи! Есть что передать от Администрации - вот, от калитки крикни, мы услышим. Ты уже задолбал, слышишь? Забирай ружьё и у.бывай! Понтуйся где-нибудь перед другими. А ещё увижу, crud, что ты ствол на меня или моих друзей наставил -хоть незаряженный! - я тебе ружьё вокруг шеи шарфом обматаю, а конец засуну в задницу! Патроны я тебе сейчас кину. Ещё раз говорю - не заходи больше!!
  
  
  
  Полежав и постонав ещё, Хронов кряхтя стал подниматься, стоя на коленях протянул к себе ружьё в пыли, подобрал там же розовые цилиндрики патронов. Поскрёб ногтём забитый деревяшкой патронник, кряхтя встал, держа ружьё как палку, сунул патроны в карман штанов. Мутно-злобным взглядом посмотрел на друзей за невысокой оградой и выдавил:
  
  - Ну, всё теперь. П.здец вам. Совсем.
  
  Сплюнул в пыль, и, как был, не отряхиваясь, пошёл по улице.
  
  
  
  - Вот. Получили себе врага... - задумчиво сказал Вовчик.
  
  - Да и раньше не друзья были.
  
  - А теперь - врага. Как бы не напел он там чего Громосееву?
  
  - Это - да. Но... Постоянно подаваться, Вовчик, тоже ведь нельзя - на шею сядут.
  
  - Да уж. Во времена пошли! Дать в морду - единственный способ добиться адекватности...
  
  - Ну так. Ты ж сам всё об этом времени мечтал, а??.. Вовчик!
  
  - Да как-то... как-то не так это в моих представлениях выглядело. Как-то... Чо вот теперь делать? В натуре, Вовк, он же дурак - возьмёт и шмальнёт ночью в окно! Или подожжёт. Хорошо что Артишока мы завели... Иди, иди сюда, лохматый ты наш сторож! Уууу, морда, какой ты пыльный... - и, значительно понизив голос: - Вовк, может грохнуть его? Превентивно. Как тех?
  
  - Во. Я ж говорю - вот чем и опасен тот 'опыт', - теперь любую ситуацию хочется рассматривать через призму 'нет человека - нет проблемы', а это, знаешь ли, не панацея... Одно дело где-то в Никоновке, другое дело дома. Кстати, и с дембелями ещё не ясно чем закончится, что там ещё Громосеев скажет на собрании?..
  
  - Да ладно. Чисто же. Вроде.
  
  - 'Чисто'... Как бандиты мы, чесслово.
  
  - Выживаем, фигли. Пока получается.
  
  - До четверного убийства довыживались уже; и чёрт-те что ещё впереди будет...
  
  - А в городе-то? Неслабже, небось. Слышал же про эту, нашумевшую драку на мечах с гопниками? И никакой полиции. Постоянно по радио поминают, как пример этой, 'самоорганизации населения'. А 'регионалы' - как пример 'беззащитности населения под управлением Администрации'. Во, кстати, надо будет Громосееву сказать опять, насчёт дружины, может теперь...
  
  - Посмотрим.
  
  
  
  ***
  
  Вот так вот и расстались, до собрания, каждый при своём; мягко говоря плохо относясь друг к другу; и каждый при своей тайне: Хронов несмотря на пару сорвавшихся с языка оговорок так и не сказал, что он 'назначен' (а вернее мягко и исподволь подведён старостой и политтехнологом-Мунделем к идее 'назначить себя' тут, в деревне и окрестностях), 'самым главным', вершить суд и расправу, что оказалось ему очень по душе. Он не знал, конечно, про состоявшийся разговор про 'Крысиного волка', который нужен до поры, и нужен для выполнения самой грязной, кровавой работы. Друзья же не продемонстрировали до поры весьма веский аргумент в деревенском споре - автомат с боезапасом...
  
  Ситуация катилась, как колесо с горки, вихляясь и подпрыгивая на кочках.
  
  
  
  
  
  ОЧЕРЕДНОЕ СОБРАНИЕ. ТИХАЯ ДЕРЕВЕНСКАЯ ЖИЗНЬ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ
  
  
  
  Собравшихся у 'конторы-общежития-правления' оказалось неожиданно много. Видно было, что пришли практически все, даже старухи, даже Альбертик с Инессой не говоря уж о Роме (Кристина вертелась среди девчонок-'коммунарок'); пришёл и последнее время чувствовавший себя совсем плохо старик Пётр Иванович, бывший директор лесхоза. И как обычно сумрачный Вадим, с Алёной и дочками, которых он не отпускал от себя.
  
  Пришли, наверное, вообще все - в последнее время Громосеев приезжал нечасто, а новости по радио просто пугали. Новости пересказывались со двора на двор, обрастали слухами; в деревенских вечерних обсуждалках на лавочках всё больше склонялись к тому что врут во многом: врёт и близкий территориально Оршанск, и далёкий Мувск, врут все, врут друг про друга, про обстановку в мире, про нынешние законы и про будущее. Кому верить, кто сейчас власть? - 'Региональная' в Оршанске или 'Центральная' в Мувске? Но там, в Мувске, как вещало 'Радио Регионов', вообще бои, безвластие, голод и случаи людоедства; впрочем примерно то же вещало Мувское радио про Регионы, заверяя что в Мувске полный порядок и 'принимаются меры для восстановления промышленности'.
  
  Кому верить?
  
  Единственным, пожалуй, связующим звеном между деревней и цивилизацией был Уполномоченный (теперь уже непонятно какой властью, мувской или Региональной) Громосеев, если не считать редких поездок отдельных отчаянных в Оршанск на личном транспорте - вернувшись, они рассказывали про обстановку каждый по-разному. Ясно было что общей картиной не владеет никто. Вот Громосеев... Теперь он приехал не только сам на своей привычной пыльной 'Ниве', но приехал в сопровождении пары парней в камуфляже и с полным 'обвесом': разгрузки с торчащими из клапанов автоматными магазинами, автоматами, в чёрных почему-то беретах.
  
  Впрочем, парни вели себя вполне мирно: зубоскалили и перемигивались с девчонками, с удовольствием пили молоко, совсем по-деревенски грызли семечки и не отвечали на вопросы 'Ну как там, в Оршанске?..'
  
  Увидев автоматчиков, Владимир ощутил нешуточный укол страха; метнулась паническая мысль, что там, в сарае, они как-то наследили, может быть он оставил что-то ещё кроме Вадимова гвоздодёра, и это дало повод... что вот, приехали за ними! - но тут же здравый смысл подсказал, что случись чего, выглядело бы это совсем не так: зачем подозреваемых вытаскивать на общий сход, очень просто повязали бы дома... Он ободряюще толкнул в бок локтём тоже побледневшего Вовчика, шепнул:
  
  - Не трусь, это не к нам...
  
  ... и тут же подумал - а чем чёрт не шутит; может таков коварный план Громосеева: повязать преступников 'на людях', куда они наверняка ведь придут без оружия?? Снова напрягся, попытался встретиться взглядом с Вадимом, но тот упорно отворачивался, о чём-то беседуя с Алёной; наткнулся на ясный, и, что явно читалось, любящий взгляд Гульки... на душе потеплело, улыбнулся ей в ответ; холодный комок подкатывавший в груди к горлу стал понемногу рассасываться. Не, нет, вряд ли. Да и Громосеев не смотрит в его сторону, о чём-то беседуя с бывшим председателем; а тот совсем что-то неважно выглядит... Нет, не должно бы. А всё же как, чёрт побери, страшно чувствовать себя преступником, настоящим Преступником, убийцей, а не нашкодившим школяром, которого папа всегда может отмазать, или, на худой конец, спрятать в Америке! Лучше и не думать об этом, а то сразу вспоминается дёргающееся под одеялом прижатое к кровати тело и противное ощущение когда нож вспорол мягкое и упругое, и на руки плеснуло горячим... Тьфу ты, вот опять!.. Нет, не думать! Лучше и приятней вон, на Гульку смотреть - душа отдыхает!..
  
  Рядом с Гузелью - Зулька, понимающе и ехидно щурит глаза, многозначительно кивает, показывает кончик языка. Вот змея! Шантажистка, ага. Надо будет ей конфет подкинуть, батя их не балует особо-то, а молодой организм глюкозы требует. Улыбнулся, исподтишка показал ей кулак.
  
  Натолкнулся на ненавидящий взгляд Хронова; и этот тут же, стоит рядом со старостой, и с этим, как его, квартирант у старосты, журналист что ли. Всё по старой привычке с портфелем по деревне таскается. И юрист тут, и... вообще все.
  
  Видно было насколько много за последний месяц, даже за последние, скорее, две недели, увеличилось население Озерья; теперь бывшие, деревенские, просто терялись за подавляющим количеством явно городских лиц. Ооо, и батюшка здесь, Отец Андрей в смысле, а это, видать, его паства... Стоят особняком, со всеми поздоровались, но в толпу не мешаются. Сектанты, блин. И Катька возле них; ишь, подошла, перекрестилась, голову склонила - благословил; так это у них, кажется, называется. Занятно. Надо будет с батюшкой как-то поближе познакомится - удобное там место, на пригорке, церковь-то. А с батюшкой всё больше мы по хозяйственным вопросам, да бегом-бегом... не дело. Что бы профессор сказал?
  
  Шумели, переговаривались. С вожделением поглядывали на приехавшую с Громосеевым же автомашину - грузовик-фургон, ЗИЛ, с многообещающей надписью синим по блестящему цинковому борту будки 'ОАО Оршанскпотребкооперация'. Водитель курил, сидя на подножке; к нему тут же начал бить клинья вездесущий Морожин; да и остальные мужчины Озерья при виде такого табачного благополучия выстроились чуть не в очередь за 'докурить'. Рыхлая, потная тётка дремала в кабине. Прошёл слух что это автолавка. Может и правда - жизнь налаживается, ааа??..
  
  
  
  Но новости от Уполномоченного были совсем не радостные.
  
  Постучали ещё раз в висящую около дома железяку, созывая последних задерживающихся. Когда он, взойдя на крыльцо конторы, жестом огромной ладони призвал всех к молчанию и начал излагать, как на деревенских собраниях всегда и водилось, с 'ситуации в мире', но быстро перешёл к 'ситуации в стране и районе', собравшимся стало ясно, что каких бы то ни было улучшений в ближайшее время ожидать наивно...
  
  С поставками топлива стало совсем плохо. НПЗ работают на 5-10% мощности, да ещё жуткая коррупция и хищения - ставший поистине золотым бензин растаскивают и выносят чуть ли не в карманах, в бутылках; несмотря на драконовские охранительные меры; но это капля по сравнению как воруют на пути от НПЗ до автозаправок... Естественно, топливо идёт в первую очередь на нужды Администрации и 'силового блока'. Но! Но! - подчеркнул он, стремясь сгладить негатив - с электричеством хуже не будет, даже лучше - всвязи с остановкой большинства производств появились излишки в гидро- и атомной генерации. Так что, дорогие сельчане, со светом у нас всё будет в порядке, жаль что трактора на электричестве работать не могут... - добавил он между делом.
  
  Осложнилась криминальная обстановка...
  
  Владимир напрягся, ожидая услышать детали о убийствах в Никоновке и воспоследующих за ними мерах, но Громосеев коснулся этого лишь мельком: вот, мол, как пример, сгорел дом с постройками, думали бытовой пожар, поскольку и проживали там форменные отморозки; оказалось убийство. Причём двух женщин в том числе... В толпе встревожено зашумели.
  
  - А что за 'отморозки'? - кто-то переспросил, - Это не те, что на мотоцикле с автоматом по селу тут рассекали?
  
  - Они самые.
  
  - Оооооо, - гомон толпы изменил тональность, - Так их нисколько и не жалко! Поделом! Воздух чище станет!
  
  - Ти-хо! - прикрикнул, успокаивая, Громосеев, - Это были люди, напомню, наши сограждане! И, напомню, вместе с ними были убиты две женщины: старуха, хозяйка дома, и молодая девушка! Что вообще ни в какие ворота! И это далеко не первый случай на районе, ими занимается Оршанская прокуратура!
  
  Владимир отвёл взгляд от лица Громосеева, и тут же натолкнулся опять на ненавидящий взгляд Витьки. Вот гад, уставился. Может он что-то подозревает??.. Отогнал эту мысль, эдак я теперь во всём только и буду подозрительное видеть, это прямой путь к паранойе... Ничего он не знает; но ишь уставился... Грохнуть его, поганца? Чёрт, начинаю мыслить как урка какой-то! Посмотрел на Вадима, но тот вообще, слушая, смотрел куда-то в сторону, и лицо его было совершенно непроницаемо.
  
  - ...основания предполагать, что последние нападения в районе и даже убийства совершаются организованными этническими преступными группами, так называемыми гастарбайтерами. Есть, что называется, в убийствах некий 'восточный колорит'... ну и ещё некоторые детали. Но это всё неважно! Преступность, как неоднократно было сказано, не имеет национальности! Важно другое: в условиях разгула криминала принято решение... ('- Кем принято??' - послышался выкрик, явно Морожина, но Громосеев его проигнорировал) ...принято решение... принято решение организовать на местах дружины по охране правопорядка!
  
  - ... и вооружить их дрекольем, так? - вставил Морожин.
  
  Громосеев ответил ему только тяжёлым взглядом, но неожиданно на сторону Морожина встал Пётр Иванович, бывший директор лесхоза:
  
  - Дружины - это хорошо. Но - вот, говорил ведь я тебе, Антон, что нельзя у людей на селе ружья отбирать! А ты 'постановление, постановление!' Иногда нужно к постановлениям и голову прикладывать...
  
  - И насчёт дружины я давно уже говорил! - выкрикнул Вовчик.
  
  Громосеев на мгновение смешался:
  
  - Не больно много-то тех ружей и изъяли... Тут, в Озерье, так и вообще ни одного! А и, напротив, вот, из конфискованного... ээээ..., то есть временно изъятого на хранение фонда вооружить получилось, значит... Вот, Виктор Хронов, - с ружьём всегда, молодец! А вы, Борис Андреевич, почему не носите?..
  
  - Тяжёлое, - буркнул тот, - Мне б пистолет.
  
  - Ну, 'тяжёлое'... Мало ли что тяжёлое. - намёк о пистолете Громосеев пропустил мимо ушей, - Надо носить! А насчёт изъятия была директива, так что ж, не выполнять было?? Сейчас ситуация изменилась, сейчас напротив... Вот, в Никоновке, там село не в пример больше, как-никак центральная усадьба, там принято решение сформировать вообще мобильную группу из местной молодёжи. И вооружить соответствующе. Для оказания, так сказать, силовой поддержки органам правопорядка.
  
  Толпа собравшихся это сообщение встретила вполне, в общем, спокойно; ибо непосредственно никого тут это не касалось, мало ли что там, в Никоновке, но Владимир вдруг ощутил сильный укол тревоги. Это что ж такое делается! - мы на преступление, на убийство пошли чтобы перехватить инициативу, убрать наиболее одиозных, и изъять стволы, которые, собственно, и являлись угрозой, и основой агрессивности 'никоновских ухарей', а теперь их же и вооружают?? Да они же...К чему тогда всё было??
  
  - Простите, Антон Пантелеевич, разрешите вопрос! - он вклинился в речь Громосеева, - А кто будет контролировать это вооружённое формирование? И руководить им?
  
  - Региональной Администрацией руководство местными дружинами охраны правопорядка возложено на Региональных Уполномоченных...
  
  (В Администрации всячески старались в наименовании уйти от напрашивавшегося 'отряды самообороны' - от кого, спрашивается, самообороняться?.. и зачем тогда Власть, если не может защитить своих граждан?? Это какой-то махновщиной попахивает! Потому остановились на нейтральном 'отряды охраны правопорядка', - правопорядок-то назначает Власть, так что тут хоть не пахнет противопоставлением Власти и Народа... в Региональной Администрации тоже заседали светлые головы!)
  
  - ... таким образом руководить и осуществлять контроль буду я лично. В оперативных вопросах решать будет... вы его не знаете, Дмитрий Фёдорович, полковник в отставке, он из эвакуированных... он будет осуществлять обучение и вообще оперативное руководство. Будут выделены фонды на снабжение отряда лёгким стрелковым вооружением. В общем это не существенно.
  
  - Это как раз существенно, Антон! - неожиданно для Владимира именно старый бывший директор лесхоза вник в опасность ситуации, - Ты как-то залихватски: сформируем отряд, вооружим... Кого вы вооружите? Тех вот что тут драку на танцах устроили? Этого... Гришку Шидловского со товарищи вы вооружите? Как понимаю, по примеру швейцарской армии - чтобы оружие было постоянно при себе, и дома тоже, так ведь? Иначе весь смысл теряется. Так что? Тем что вы Гришку - а у него две судимости по хулиганке, его весь район знает, - в 'отряд правопорядка' запишите он что, другим станет?? Оружие ему дадите...
  
  Ситуация предстала в другом свете, собравшиеся вновь загомонили, послышались возгласы:
  
  - Не давать отморозкам оружие!
  
  - ... что это ещё такое!
  
  - ... да они там поубивают друг друга, а потом и за нас возьмутся!
  
  - ... одни убились, так они других на нашу голову вооружають!
  
  - Да перестаньте вы, где та Никоновка и где мы, нашли о чём переживать!
  
  - Вас тут не было, когда два отморози с автоматом тут всю деревню строили. Начинали, типа, строить...
  
  - ... а драка эта безобразная! А теперь они ещё и с оружием приедут!!
  
  
  
  - Ти-хо! - Громосеев поднял руку. - Всё будет не так! Судимым, конечно же, никто оружие не даст! Оружие будет храниться под замком и выдаваться только дежурной смене, и, по тревоге, ополчению... то есть отряду. Дружине, в смысле.
  
  - Чо там, оружейка армейская, што ле? 'Под замком'. А замок охранять те же и будут!
  
  - ... Никто вас тут не приедет... обижать. Напротив, мы рассчитываем что криминальная обстановка в районе после этого стабилизируется...
  
  - Оне рассчитывають!..
  
  - Я говорю меры принимаются, и меры действенные!
  
  
  
  Громосеев говорил и сам не верил в сказанное. Сейчас, как почувствовав бессилие Власти, на подведомственной территории все как с цепи сорвались: наперебой предъявляют друг другу счета за прошлые и новые обиды, и, не ограничиваясь словесным выяснением отношений, не долго думая пускают в ход что только под руку подвернётся: топоры, вилы, ножи, лопаты... Без известий о бытовой драке с членовредительством, а то и со смертельным исходом не проходил уже ни один день. Чёртова сельская местность! В городе хоть запереться можно было в квартире от докучливых соседей, а тут... То и дело приходили известия о ночных поджогах - прямо как в период коллективизации сто лет назад... Но тогда хоть имущественный фактор играл роль, было что делить, сейчас-то что?? Режут друг друга за сломанный забор, за курей поклевавших огород, за собаку задавившую соседскую курицу, за дерево на границе участков, за косой взгляд и грубое слово... Кончилась, кончилась видать былинная деревенская 'общинность', поломали её сериалы и новый образ жизни, а что делать? Не сказать же что 'власть умывает руки, разбирайтесь сами'? Да и свято место пусто не бывает - стоит только устраниться, на твоё место тут же вылезет какой-нибудь самоназначенный 'атаман', который заявит что он теперь и есть Власть, что защитит и наведёт, понимаешь, справедливость!.. много ли селянам и эвакуированным надо! Потому и приходилось по мере сил и возможностей поддерживать рейтинг Администрации, Власти, 'Центральной' или 'Региональной', или 'Районной', чёрт их теперь разберёт, они стали как амёбы размножаться делением, эти чёртовы администрации; и каждая называет себя единственно законной Властью, и каждая считает тебя её чиновником, отдаёт распоряжения... Он и сам уже толком не знал к какой из 'властей' он теперь относится, кем 'уполномочен'; и для себя просто решил, что кто оказывает реальную, материальную, осязаемую поддержку - тот, стало быть, и есть Власть.
  
  Вот сейчас Власть - Оршанская, откуда со скрипом выделили в район автолавку с товаром (конфискованным у бывших мелких торговцев на складах и оптовых базах), лимиты на бензин и двух бойцов в охрану. А Мувская, которая в последний месяц только отчёты требует - да пошла она в болото! На их 'запросы' Громосеев теперь нагло отговаривался занятостью.
  
  Да, неплохо, неплохо бы вооружить молодёжь, организовать, и самим решать местные вопросы... с теми же мигрантами, кстати, они...
  
  Он оценивающе оглядел присутствующих. Совсем маленькая деревня, но и здесь вот есть молодые крепкие мужчины; вон, тот же Хронов, стоит в обнимку с ружьём, и тогда, с мотоциклистами, вроде как не сдрейфил, оказал поддержку, и слухи про него разноречивые... вроде как боец. Посмотрим.
  
  
  
  Собрание шло своим чередом, то вскипая как кастрюля с водой на сильном огне когда затрагивались животрепещущие вопросы, то затихая и мерно колыхаясь как прибой.
  
  Обсудили важное. Девчонки-'коммунарки' и давно уже работавшие с коммуной единым фронтом выступили за введение трудодней, и за отоваривание по трудодням, исходя из вложенного в продукцию времени и сил. Действительно - с какой стати только что приехавшие будут теперь в коммуне жить на всём готовом?? Ведь они не работали.
  
  Пришлось напомнить и растолковать им, что 'коммуна' - это не колхоз, тут действует другой тип распределения материальных благ; собственно и сами они пришли во многом на готовое: помещение, паёк, инвентарь, охрана. Виноваты ли только что прибывшие, что задержались в городе?..
  
  - Да, виноваты! - был единодушный ответ.
  
  Этот сельский групповой эгоизм, он неискореним. Пришлось пообещать что их предложения будут рассмотрены.
  
  Несколько фактов воровства, несколько случаев пьяных драк среди эвакуированных (Хронов о конфликте с Владимиром счёл за лучшее умолчать). Громосеев пообещал, что если найдёт самогонный аппарат, то владелец (- Или владелица, - как он тут же поправился, кинув взгляд на потупившуюся бабку Валерьевну) непременно пойдёт под суд!
  
  Списочный состав изменился, - как доложил Борисович, за последнюю неделю прибыли в село пятеро одной семьёй; убыло трое, - двое решили перебраться в Демидовку, и пропала мадам Соловьёва. Как 'пропала'?
  
  А вот так. Исчезла и всё. Вещи на месте.
  
  - Медведь в лесу задрал! - глупо пошутил Морожин, но шутку не поддержали. После рассказов Громосеева о растущем и в сёлах криминале шуточки о безвестном исчезновении были как-то не в тему. Но... Пропала и пропала. На 'поисковую экспедицию' или там 'прочёсывание местности' явно сейчас людей не подвинешь, тем более, что тётки, её адепты и последовательницы, и так, говорят, обошли все возможные и представимые места, и даже в колодцах шарили. Пропала.
  
  Ну... пропала. Что ж теперь. Не ходите поодиночке, давно вам говорил... Ну и... Как уже сообщал, давайте создадим местный отряд самообороны, тьфу ты, то есть отряд по поддержанию порядка, то есть дружину. Руководителем будет уважаемый - вы все его знаете! - Борис Андреевич; а в командиры предлагаю Виктора Хронова, вы тоже все прекрасно его знаете!
  
  Хронов переглянулся со старостой и приосанился. Собрание пошумело, обсуждая, в общем без азарта; только что прозвучало несколько девчачьих реплик:
  
  - А что Хронова? Вон пусть Володя. Он спортсмен. Или Вовчик. Он нас реально на поляне выручил. Что Хронов-то?
  
  - Голосовать давайте! Почему Хронова?
  
  - Катьку в командиры!
  
  - А девок в отряд будут зачислять? А оружие?..
  
  - Если девок в отряд - то я вношу свою кандидатуру в командиры! - влез Морожин и глупо захохотал. Его не поддержали.
  
  Владимир тут же устранился, заявив что вскоре уедет, и на неопределённое время, чем вызвал вздох разочарования; а Вовчик, подумав, тоже отказался - занимать какую-то 'официальную' или хотя бы полуофициальную должность не вязалось с сформированной им для себя концепцией выживания. Ну, значит Хронов!
  
  
  
  Внезапно выступил сам Витька. Уверенно взошёл на крыльцо, подвинув габаритного Громосеева, и обратился к собравшимся с речью. Речь его была неожиданно грамотна и последовательна. И изобиловала литературными оборотами, явно нехарактерными для Хронова-анархиста:
  
  - Граждане односельчане! В это трудное для страны, и, как мы знаем, для всего мира время, когда на фоне мирового кризиса идёт обострение социальных проблем, мы как никогда должны быть сплочёнными и ...
  
  Далее, после общих фраз про сплочённость и единство, правда неясно вокруг чего или кого, подразумевалось что вокруг власти, что было неожиданно слышать из уст записного 'противника всякой власти', последовали несколько дельных организационных замечаний, причём он не преминул и лягнуть самого Громосеева, отметив что 'если бы уважаемый Уполномоченный больше времени уделял коллективу Озерья, то это было бы для организации только на пользу!' Что понимать под вниманием и какому 'коллективу' он не уточнял, но выпад в адрес Громосеева был явным:
  
  - ... и вообще, граждане односельчане, мы с вами сейчас в одной лодке, и, эта... выгребать против течения должны вместе, плечом к плечу! Мувская Администрация далеко, Региональная, дай бог ей здоровья, тоже неблизко; а мы тут все... все соседи, друзья и братья! Распоряжения от властей, которые передаёт уважаемый Антон Пантелеевич, это конечно хорошо и правильно, но нам больше чем указания пригодилась бы вполне материальная помощь: топливом, продуктами, которые мы не можем произвести на земле, промтоварами, оружием наконец! Именно при такой помощи возможна, как говорил ещё классик, смычка города и деревни; мы же пока чувствуем лишь обязанности с минимальной помощью! Понятно, что Озерье населённый пункт совсем маленький, несравнимый с той же Никоновкой; но и тут живут люди, и эти люди... хм... эти люди... - он сделал неосознанный жест чтобы достать из кармана бумажку с написанной, заученной речью, составленной политтехнологом Муйским, но вовремя одумался, достал из кармана замызганный носовой платок, вытер лоб:
  
  - ... также желают жить в человеческих условиях! Мы знаем, что в ту же Никоновку и в другие сёла из Оршанска приезжают частники, коммерсанты; привозят на продажу и мену необходимую продукцию - почему хотя бы некоторых из них не обязать-перенаправить на Озерье?? В этом явный недочёт местной администрации; оно и понятно, да, мы, на месте, должны сформировать дееспособный орган, который взял на себя бы... Мы...
  
  И так далее.
  
  Речь его понравилась, его подбадривали одобрительными выкриками, вожделеющее поглядывая на явно автолавку. В самом деле! Что ж это такое! Указания какие-то, 'директивы' - нифига не вникают в нужды. Вот, Хронов, правильно им, сыпь, мы тоже люди, чёрт побери! Правильно, молодец, Витёк!
  
  
  
  - Володя! - кто-то тронул Владимира за плечо. Обернулся - о, Мэгги!
  
  - Привет.
  
  - Привет. Володь, дело есть. Ты в самом деле в Оршанск едешь?
  
  - Думаю да. Даже наверняка. Не 'насовсем', а на 'осмотреться и поработать'.
  
  - Вот. Володя. Дело есть.
  
  - Ну?
  
  - Не здесь. Можно мы с Надькой к вам завтра зайдём?
  
  - Нуу... Заходите, чего бы нет?
  
  Мэгги выглядела как-то неважно. И дело было не в том, что деревенская жизнь и ежедневный труд возле плиты не оставлял времени на пользование макияжем, значительно сняли лоск 'непростой столичной штучки': выглядела она для своего окружения и своего деревенского прикида вполне себе; тут было другое - от неё веяло тревогой. Вокруг глаз залегли тени, подчёркивая мелкие морщинки - не высыпается? Что-то случилось, и она об этом постоянно думает? Со всеми нами кое-что случилось, и все мы думаем... Заболела, что ли, мувская прима?
  
  А та как ни в чём не бывало вдруг улыбнулась, кокетничая подняла бровь, быстро облизала сочные губы, всем видом давая понять тем, кто возможно видит со стороны их краткую беседу - так это, перекинулись парой слов ни о чём красивая девушка и симпатичный мальчонка, обычный молодёжный флирт, ничего более, - и, отходя, надевая солнцезащитные, модные конечно же, очки, шепнула:
  
  - Так значит мы к вам завтра утром, ага? Баня у вас исправная?..
  
  - Как бы да...
  
  
  
  Народ уже, дослушав речь Хронова, по команде Уполномоченного стал выстраиваться в очередь к автолавке.
  
  
  
  ДИАЛОГИ - ПЕРСПЕКТИВЫ
  
  
  
  - Аттлична, Витёк, аттлична! - Борис Андреевич был весь благорасположненность, - Просто великолепная речь! Ты сразу показал толпе, что ты прирождённый Лидер!
  
  - В самом деле! - хвалил и Муйский - Настоящий, прирождённый оратор. Трибун! Фидель Кастро!
  
  - Ну, вы скажете... - Хронов покраснел от удовольствия.
  
  Вот оно! Прав был Муйский - этот пацан страдает мощным комплексом неполноценности, отсюда и его выпендрёж с анархизмом! - ласково глядя на Витьку, думал Артист, - Вот на этом мы его и держать будем! - на крючке гонора, гордости. Кровью повяжем - он у нас по струнке ходить будет! Морду ему, видать, Владимир начистил - то-то он распинался так, что 'выгнать их из деревни да выгнать, а не то пойду их и сам постреляю!' Кишка тонка, думаю. Но теперь из шкуры вон будет лезть чтобы наверх пробиться и 'отомстить!' Как это? А!
  
  Когда врага простить слабО -
  
  Его за вас прощает Бог.
  
  А чтоб гордыне дать урок -
  
  Взамен друзей даёт врагов...
  
  Но вообще полезно, конечно. Это..? - 'система сдержек и противовесов', как Мундель говорит. Как у Товарища Сталина. Пускай их ненавидит, пускай. Крепче за меня держаться будет. Пообещаю ему... Вот парней бы этих подтянуть, для равновесия, чтоб друг друга ненавидели, хе - но не судьба видать, не судьба. Норовистые, и, в отличии от Хронова, с головой дружат, не получится их на 'чего изволите' держать... Хотя... Если как Витьку, как Мунделя, как юриста этого поганого, как Мэгги - зацепить на чём, да повязать кровью-та... на чём вот у них интерес, на чём слабина? Вот и Мундель говорит, что у каждого человека есть слабина; и дьявол там, внутрях, согласно так подвывает - ищи, грит, Артист, ищи, должна быть!.. Дело времени - найти и зацепить!
  
  Чужие слабости - такие гадости,
  И эти пакости - живут в всех нас
  От злобной радости - до поздней старости
  Мы, греховодные, пытаем час...
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Вовка, ты что такой задумчивый?
  
  - Вовчик... Вот какое дело. Я сегодня весь вечер думаю о происходящем - и оно активно мне не нравится. Более того - мне не нравится наше поведение в происходящем. Наши действия. Не этому и отец, и профессор учили.
  
  - В смысле? Что не нравится, что не так?
  
  - Понимаешь, дружище, какая фигня: если в Мувске мы хоть немного но что-то делали сами... как бы это объяснить... ну, мы создавали сами для себя среду - вот видеосалоны там, к примеру, то есть думали на перспективу; то тут мы тупо идём за ситуацией. Позвал Вадим украсть генератор - поехали, украли. Предложил... ну, автоматы раздобыть - поехали. Этот, староста что-то вокруг какие-то кольца вьёт, что-то ему от нас надо, говорит невнятно, но видно что какие-то виды имеет... А мы - как коровы, чесслово!
  
  - Угу. Как хрестьяне.
  
  - Да. Как крестьяне. Ни грамма предвидения и работы на опережение - отец бы меня запрезирал за такое отношение к жизни. И профессор бы высек - сказал бы 'зачем я на тебя время тратил?'
  
  - Да про что ты, Вовка?
  
  - Про то, Вовчик, что мы ситуацию не прогнозируем, а идём за ней. Как коровы - подоили, - в стадо, на водопой, на выпас - потом на мясо.
  
  - Чо-то на тебя депрессняк сегодня навалил. Что не так-то? Чего... опережать?
  
  - А вот 'чего', Вовчик. Мы, конечно, сюда, в деревню, слиняли от беспредела в большом городе, на 'отсидеться'. Если рассматривать в таком контексте - то вроде как всё правильно: домик тут, огородик, запасы... но! Сейчас видно, что как-то очень поверхностно мы тутошнее 'мирное житие' представляли. По-прежнему, по-добепешному, так сказать: каждый занят своим делом, с соседями здороваемся, покупаем вот молоОчку, оказываем бытовую помощь - и всё. Это так было 'до того как', и потому мы, не имея опыта и не представляя как оно будет, так себя и вели. И думали что так будет всегда. Но ты погляди, Вовчик - ведь не получается у нас этого 'мирного жития!' Ты, кстати, обратил внимание, что и как Громосеев говорил про то ...происшествие в Никоновке? Казалось бы - групповое убийство, четыре трупа, из них две женщины, дом сгорел... раньше бы, небось, год весь район только об этом бы и говорил, из Мувска бы зубры сыска, криминалисты бы бригадами наехали, - а сейчас что? Вроде как так, обычное происшествие, не особо выдающееся из общего фона - наверняка никто и не расследовал! И в то же время, хотя не защищают нифига, но гайки - закручивают!
  
  Вовчик молча внимал.
  
  - Во-первых, видишь - сразу врезали этот 'продналог'. Чёрт его знает как, но вполне ведь могут и собрать по осени. Пригонят грузовики, ментов немного, вот на это как раз и ментов найдут - вот она и будет, 'продразвёрстка два-ноль'. Не возражай, я знаю что мы-то откупимся, посажено у нас достаточно - ты принцип улови: Власть вовсе не 'отпустила население на вольные хлеба', а намерена и тут, в деревне, вполне себе натянуть узду и держать всех в повиновении, хотя и не защищать! Вмешиваться в наши, в частности, хозяйственные дела. А от своих запасов и от огорода никуда ведь не денешься! Да ты не молчи, не молчи, Вовчик, ты мне вот теперь оппонируй!
  
  - Ну а чо оппонировать-то. Так и есть. Но ты сгущаешь краски - ну, сельхозналог. Небольшой, в общем-то. Пахать 'на коллектив' нас не заставляют... ('-Пока не заставляют!' - вставил Владимир) Зато - то что раньше называлось 'военный коммунизм': электричество бесплатно, никаких сборов 'за землю' и прочих налогов кроме натурального; даже вон, автолавка-то была не 'за деньги', а по спискам - просто привезли и раздали, списочным составом... как бабки-то радовались!
  
  - Дааа... коммунизм! Соль, спички, мыло привезли, лампочки - радости выше крыши! Щётки зубные...
  
  - Ненуачо? Бесплатно же! Пока ты с Гулькой-Зулькой там любезничал я на нас в полном объёме!.. И не только соль-спички-мыло, хотя и оно не лишнее. Вовк! Я чо у водилы-то выменял...
  
  - Да погоди ты, потом похвастаешься. Вовчик, я же говорю - крестьянское у нас стало мышление: оброк назначили - плохо! Мануфактуру привезли, да забесплатно - хорошо! Сельхозналог по осени соберут - плохо! Но опять чего-нибудь да забесплатно подкинут - хорошо! Как растения всё равно что, или как коровы! Как овцы. Нас пасут, кормят, стригут, доят и режут! А мы только мычим!
  
  - Овец не доят, хы. И они не мычат, а блеют. А в остальном ты прав. Ну-ну, продолжай.
  
  - Вот смотри. Идея с отрядом самообороны была твоя. Зарубили её. Сейчас тот же Громосеев, кто идею зарубил, приезжает из района и ту же идею подаёт уже как 'директиву из центра'. И?.. Во главе становится этот полудурок неадекватный - но с ружьём, а мы типа устраняемся. Ну я - ладно, я всё равно еду к Виталию Леонидовичу, потом в Оршанск - а ты-то что?
  
  - А что я?
  
  - Ты зачем устранился? Да знаю я твою концепцию, и то что она предполагает в первую очередь индивидуальное выживание, но ты посмотри как ситуация складывается!
  
  - А как она складывается? Ты политолог - вот и растолкуй хрестьянину, хы. Что, думаешь нужно было с Хроновым бодаться за 'место командира'? В административные органы лезть? Всё равно бы не взяли. Да оно и надо? Мы от этой малины из города-то сбежали, чтобы быть сами по себе!
  
  - Очень может быть что и надо было постараться влезть в командиры! Не факт, но возможно. Ведь ты посмотри, Вовчик, что получается: не выходит в деревне 'индивидуальное выживание', не выходит! Мы ж не на отдалённом лесном хуторе, мы в деревне, хотя и в маленькой - и ты видишь что получается: или мы входим в социум, ну, то есть участвуем в этих всех орг-мероприятиях: дружина там, распределение, то да сё; или мы устраняемся - и тогда рано или поздно этот социум нами займётся... Вовчик, хочешь историческую аналогию?
  
  - Ну?
  
  - Начало 20-го века. Кулачество. Были то что называется 'крепкие хозяева'. Те, у которых 'всё в порядке', 'всё схвачено'. Когда ситуация стала в стране меняться, большинство из них решило - нам на это наср... наплевать, мы СВОИМ хозяйством занимаемся, более ни во что не вникаем, отстаньте! Ну точно как мы сейчас, или как твои интернетовские 'выживальщики' себе это раньше представляли - упячусь, мол, в деревню, где печка-гречка-колодец, и буду жить прям кум королю, племянник султану. Как мы. А дальше что? Как тогда было: пока они 'чисто своим хозяйством' занимались - грянули перемены, всех уже не добровольно, а насильно согнали в колхозы, а сопротивляющихся - в Сибирь! Улавливаешь аналогию? Мы сейчас тут - такие же кулаки! С такой же перспективой!
  
  - Ну уж. Какая Сибирь.
  
  - Практически, да. Что ты думаешь. Вот, посмотри - маргинал Витька Хронов стал командиром формирующегося отряда. Дружины. Кто будет 'формировать' - Громосеев? Да нафиг надо! Витька и будет формировать, с БорисАндреечем. И этот, Мундель всё рядом с ними вьётся. Назначат кого надо, и куда надо. Потом введут какие-нибудь 'оброки' для невходящих в отряд, то есть в 'дружину'. Типа 'раз мы вас защищаем', то вы то-то и сё-то обязаны. И не возразишь: Громосеев их вооружит, да и за ними власть, легальность, Администрация эта самая. Понимаешь? Будет что-то вроде 'Комитетов бедноты' - а ведь они в конце то концов всех кулаков-то и повывели! То есть или ты в колхозе - и мычишь как все, или - в Сибирь. Или к стенке, что также было не редкость.
  
  - Даааааа... - челюсть у Вовчика от таких перспектив отвисла, глазу упёрлись в пуговицу на рубашке Владимира и застекленели: он явно представил себе как через какое-то время тот же придурок Витька Хронов, которого они сейчас только что пинками не гоняли, через некоторое время придёт, да 'с мандатом', и будет распоряжаться у них во дворе, а может и пристрелит... или сошлёт куда! А что, и очень просто! - Вовчик тоже историю знал, и знал что история склонна повторяться.
  
  - Ну нифига ж себе... Вовк. Может, ты того - утрируешь? Сгущаешь так сказать?
  
  - Да ничуть. Так всегда в истории было - ты или среди тех кто ест, или среди тех, кого едят, дело только во времени. Эти, кулаки которые, кто колхозы и Советскую власть раньше не воспринимали, тоже думали что они 'сами по себе' и 'их не тронут!'
  
  - Дааа... Перспективка. А что делать?
  
  - Надо или перехватывать управление, влазить в эти вот создаваемые структуры, причём на руководящие должности, - или самим создавать что-то альтернативное. Альтернативную силу, так сказать. Чтобы считались. С одиночками, Вовчик, никто не считается. Одиночки, Вовчик - это всегда корм!
  
  - Понятно... Убедительно. Но... Теперь ведь насчёт дружины как бы и поздно, а? И потом, за Хронова явно и Андреич, и Громосеев; а за нас - чисто девки; ну, может ещё Вадим с семьёй и пара бабок, которым мы помогали. Кто их слушать будет? Даже квартирант наш наверняка бы против был, после наших с ним размолвок. А остальным - параллельно. И - слышал какую речугу Хронов задвинул? Наверняка готовился ведь, ему ж чуть ли не аплодировали. То есть там уже было всё схвачено.
  
  - Да. Сейчас, пожалуй, с Хроновым бодаться поздно... Я на толпу смотрел - ну реально идиоты: он им всякую чушь толкает, а они на него смотрят как детишки на Деда Мороза. И избрали ж, конечно.
  
  - Может пришибить его?
  
  - Да что ты заладил 'пришибить-пришибить', прямо в натуре как кулак-мироед в советских фильмах! Это не политическое решение. Просто... Просто нужно этот момент, вот про что с тобой говорили, иметь ввиду, и в случае чего предпринимать соответствующие шаги. А ситуация будет меняться - такое уж сейчас время. А что толпа была за Хронова - это временно. Люди ведь тупые. Всегда такими были, только раньше, в ТО время жизнь была так устроена, что выживали и идиоты. Можно было косячить, совершать фатальные ошибки - и это прощалось. Ну, разве только пальцы в розетку не прощалось... но это уже само мироздание наказывало, а в социальном, межличностном плане можно было косячить - и без последствий. Идиоты! Они всегда были идиоты! Но до сих пор не поняли, что время безнаказанного идиотизма кончилось! Выбрали, называется!..
  
  - Вовк... - Вовчик просительно - Может не поедешь никуда? Мы бы тут с тобой вместе... а? Оружие у нас с тобой теперь есть...
  
  - Поеду, Вовчик. В городе власть и информация. В городе - сила. Или 'город - сила'? Как это Данила Богров в 'Брате' сказал? Поеду в том числе и для того, чтобы оттуда тебе же и помощь оказать, буде придётся. А тут - будет 'база постоянной дислокации' под твоим присмотром. Автомат у тебя останется, так что в случ-чего... Кстати, Вовчик!..
  
  - А?
  
  - Девки к тебе нормально относятся, даже очень.
  
  - Ну уж...
  
  - Я тебе говорю. Ты их зря избегаешь, хы. Заметил, какие они все стали симпатичные на свежем воздухе и деревенских овощах?
  
  - Гы. Они и были не очень страшные, гы. Выгорели и загорели все. Амазонки, хе.
  
  - Тут ещё вот какой момент: Громосеев и Андреич девок недооценивают, воспринимают чисто как часть толпы - ну, девки и девки, типа. А они ведь - коллектив! Ты посмотри - сколько времени уже, а они все вместе держатся, слитно-спаянно, даже Мэгги с Надькой, хоть и живут отдельно. Причём, заметь, все тренированные как спортсменки высокого уровня - это тебе не хлюпик анархист, попробуй-ка пахать на сцене и в балетном зале как они!.. Да любая из них, случись что, того же Хронова уроет, дойди дело до драки.
  
  - Да ну тебя, Вовк. Девки и девки, что 'амазонки' - это так, к слову. Ну, тренированные, ну, фигурные, ну - коллектив. И что?
  
  - То. В случае чего, как это не смешно звучит, на них можно опереться как на реальную в деревне силу. Раз уж тут в деревне такие мелкие расклады. На кого же тут, в деревне, опираться? Мужики все 'менеджерских кондиций', из города, типа этого Мунделя да юриста, что у Вадима живёт; молодёжь - всё типа этого нашего Альбертика, то есть не сила нефига. Да-да, ты учти это! Хронова девки после той 'поляны' всерьёз не воспринимают. А ты же для них - авторитет. Видал, как они на дыбы поднялись, когда Громосеев только намекнул что надо бы тебя наказать за ту расправу с приезжими?
  
  - Это всё Катька. Она ко мне неровно дышит, я знаю...
  
  - Да не только Катька, все.
  
  - И что?
  
  - Ничего. Просто имей это ввиду.
  
  - Ты так говоришь, вроде как завтра уезжаешь и наказ даёшь...
  
  - Ну не завтра. Просто проговариваю о чём думал. Чтобы в сознании уложилось - и у тебя тоже, кстати. Имей ввиду: девки как коллектив тут - сила. Только они пока не осознают этого. Но - дойдут до понимания, полагаю. При грамотном руководстве. Заметь - приехавшие, эвакуированные все ведь вокруг девок в коммуне кучкуются, они в коммуне как ядро!
  
  - Да уж.
  
  Помолчали.
  
  - Кстати, надо и мотоцикл перепрятать. И легенду придумать - с кем и как я уезжаю, и зачем. Да, что ты там говорил выцыганил у шофёра?
  
  - А, да. Не поверишь, Вовка - тротил!
  
  - Взрывчатку, что ли?? Да ну нафиг, как так?
  
  - А вот так. Показывать тебе сейчас не буду - пока ты тут в задумчивости по двору туда-сюда ходил как Ленин в Разливе возле шалаша, я всё уже сныкал; да там и смотреть особо не на что: это не шашки, это куски просто - поломанные и обкрошенные. Там как вышло. Водила этот от Администрации часто ездит по району. Помнишь - две недели в стороне Демидовки, но западнее, что-то громыхало два дня, и зарево? Громосеев ещё потом сказал что какие-то склады горели, и всё? Вот. Это не просто склады - это склады артиллерийско-ракетного вооружения, дивизионного значения, около Городища. Три дня горело и бабахало - никто не тушил. В общем-то это повсеместно теперь, - склады горят и взрываются; не то случайно, не то Новая Администрация целенаправленно их количество сокращает, чтобы под контролем проще держать было. Вот. Когда там уже всё потухло и отбабахало, водила этот что-то в Городище возил. Говорит, там не только взорвалось и сгорело, но и значительную часть всякой взрывчатой хрени просто раскидало по лесу. Местные такие штуковины как в лесу находят, ну, типа покорёженных реактивных снарядов или мин, чаще всего стараются стороной обойти. Чтобы не подорваться; а там и просто куски тола раскидало; а кто в теме и разбирается, или просто отмороженные пофигисты - те взрывчатку собирают, и как топливо используют. А что - горит в печке вполне себе, коптит только. Ну и вот. Он тоже насобирал, просто так, только не знает что с этим делать, возит бестолку - никому не надо. Ну я и купил. За бутылку самогона, пузырь ликёра и, хы, две новых колоды игральных карт - прикинь, Вовка, тоже - ценность!.. Кстати, ты прошлый раз в подпол лазил - бутылки не переставлял? Что-то там всё не так, и, кажется некомплект, или я сам куда переставил?
  
  - Нет, не трогал. А это точно взрывчатка, Вовчик?
  
  - Судя по всему да. И на вид, и пахнет специфически. Что бы шофёру придумывать? Надо будет попробовать, рвануть где-нибудь, а?! Перетопить на водяной бане, детонатор я сделаю; можно 'кису' замутить, она тротил нормально заведёт, ацетон у нас есть, или там...
  
  - Занятно. Чем чёрт не шутит, может и пригодится. Нам всё может пригодиться, вплоть до этих удобрений, что натащили в сарай... Мы тут как на острове, нам всё впрок. Да! Я тебе не сказал - завтра Мэгги с Надькой утром придти обещали. Не знаю по какому поводу. Вроде как в бане мыться просились.
  
  - Предлог?
  
  - Похоже на то.
  
  - Хы. Хорошо что презервативами затарились.
  
  - Да ты маньяг.
  
  - Станешь тут. От такого окружения и такой жизни.
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Мэгги! - голос Артиста в темноте был сух и деловит, - Значит так. Хватит этого Буратину доить; пора его на щепочки и на топливо. Пригласишь его типа 'на поговорить' в рощу, за школу. Он пойдёт, он на тя запал, хы. Я его понимаю, впрочем. Как и всех твоих прежних мужиков! Намекнёшь там, подмигнёшь, бедром коснёшься - не мне тебя учить. Буратина - так и вообще, он же деревянный, хы. Значит, по времени...
  
  - Боря... - Мэгги просительно, - Ну зачем тебе всё это? Тебе же деньги не нужны, я же чувствую.
  
  - Деньги для меня дело десятое, как и золото. Видишь, я даже не интересуюсь сколько у тебя, и где схоронено - неважно мне это.
  
  - Да. Зачем тогда? Зачем ещё один грех на душу брать? Пусть живёт?
  
  - Ха-ха-ха-ха! - в темноте смех Артиста прозвучал зловеще, - Про какие 'грехи' ты говоришь?? Нету, дура, никаких грехов, не-бы-ва-ет! Ты видела - я после того, ну после 'того', в церковь спокойно заходил, спокойно 'молился-крестился', и никто меня, заметь, бл.дь, молнией не поразил, и иконы не заплакали! Даже аппетит не ухудшился, напротив!
  
  - Боря, я насчёт грехов не специалист, это к Отцу Андрею на эту тему, ему по рангу положено разбираться, я сама своих грехов имею вполне достаточно... Но ты... Зачем это, Боря? Ты ведь как наслаждаешься - чувствую я это. Ну та тварь - ладно... Но тут-то зачем, Боря? Грех греху ведь рознь. Зачем он тебе, этот Буратина?
  
  - Надо, дура. Не твоего ума дело. Сказал же - не в золоте дело. Тут другое... Тут деловые соображения, хе... Точно он всё с собой носит?
  
  - Точно. Никому, сволочь, не доверяет, и жене тоже. На днях, как опять менял, притиснул меня в уголке, начал лапать - чувствую, у него под майкой как корсет, жёсткое. На себе и носит. Сволочь.
  
  - Что сволочь-то?
  
  - Встречала я таких в жизни уже. Как есть сволочь.
  
  - Ну вот, 'сволочь'. А ты ещё за него переживаешь! У тебя все сволочи, хе. И я сволочь?
  
  - И ты.
  
  - Хы-хы, спасибо за откровенность. Не разочаровываешь, девонька. Так может это ты не по тем дорожкам ходишь, что тебе постоянно и стопроцентно сволочи попадаются? Ладно, не крысься. Мы ведь с тобой похожи, правда? Оба считаем себя выше всех, оба относимся к остальным чисто как к мусору который можно использовать - или выбросить, уничтожить... Да, Маша, я всё спросить хотел: ты сама-то ведь не с Мувска? И стряпать умеешь, и стирать, и чинить - деревенская, поди?
  
  - Не твоё дело! И не Маша я, - Мэгги! Понял??!
  
  - О. О! Ишь, разъярилась... Не нравится, когда по имени-то, кликуха-то больше нравится?
  
  - Не 'кликуха' - сценический псевдоним. Знаешь ведь, что не терплю, когда меня этим дурацким именем... Маманя, дура, 'Машей', от большого-то ума... Колхозница, ёпт!
  
  - Хы, значит правда деревенская? Да не шугайся, это неплохо. Оно конечно, 'Маша' - это только коров за титьки дёргать, хы. Для большой сцены, или там олигархов - явно не то, плебейское слишком, а? Ма-ша. Маша! Слышь, Маш?
  
  - Ааа, сссволочь, как же ты меня достал, садист, падла, чтоб ты сдох!!
  
  - Аааа, ха-ра-ша, хороша, нравится мне, как ты яришься, ишь какая! Маша.
  
  - Сссволочь!
  
  В темноте слышится возня, натужное дыхание, потом звонкий звук пощёчины; снова возня, потом сдавленно-просительное:
  
  - Не надо... Ааа!.. Не делай... Больно!
  
  И совсем незнакомый голос, с хрипотцой и лёгким не то грассированием, не то рычанием:
  
  - Вот так! Вот теперь хорошо! Теперь - порядок. Уяснила? Давай. На четвереньки, тварь! Кому сказал? Вот так! И... Вот так!.. Стони, тварь!!
  
  
  
  ...
  
  - Всё?..
  
  - Всё, хы. Ему - всё. - обычный голос Артиста, - А... Мне тоже надо. Хы.
  
  - Кому - 'тебе'? Ты что?..
  
  - Мне... Ааа, не поймёшь. Кого хочешь, дорогая: Ромео? Отелло? Или Ричарда Львиное Сердце? Тоже был, говорят, любовник хоть куда! И убийца, кстати, ещё тот; собственно, как все в то время...
  
  О Помфрет, Помфрет! О кровавый замок,
  
   Для благородных пэров роковой!
  
   В твоих стенах преступных и зловещих
  
   Ричард Второй коварно был убит,
  
   И мы, чтоб мрак твой стал еще черней,
  
   Поим тебя своей невинной кровью...
  
  - Ты сумасшедший!
  
  - Не-а. Не бойся, больно не сделаю. Я... больно не делаю, хы, это он всё. Он.
  
  - Чокнутый. Сволочь! Видала я извращенцев, но чтоб таких!..
  
  - Притухни. Я ведь могу и опять... поняла? Вот. Цени, пока я тихий и романтичный. Ну! Кровавый Ричард! Бедная страна!
  
   Я страшные года тебе пророчу,
  
   Каких не знали прежние века.
  
   Идемте к плахе... То есть на спину ложись теперь, дорогая...
  
  
  
  
  
  ОСОБЕННОСТИ ДЕРЕВЕНСКОЙ БАНИ В БП-ПЕРИОД
  
  
  
  Дурацкий разговор с Мэгги одновременно и раздражал и забавлял Владимира.
  
  Да сразу уж было ясно, что пришли они с Надькой не в бане мыться, вернее - не только в бане мыться. Зачем? Вот это и было интересно - что от двоих 'не последних на деревне парней' хотят получить не последние по внешности и прочим данным молодые соблазнительные особы - кроме бани и секса.
  
  В последнем сомневаться не приходилось: девушки на визит в баню оделись так, что когда они прошли в калитку у не особо привыкшего к 'та-а-акому' Вовчика - он сидел на корточках у конуры и гладил с урчанием жравшего Артишока, - челюсть упала на грудь и все мысли вольными пташками вылетели из враз опустевшей головы: Мэгги, обычно одевавшаяся в старенькие джинсы и затрёпанные футболки (где она их только находила - затрёпанные-то, не иначе в запасах бабки у которой квартировали) на этот раз была в некой вопиюще короткой золотистой тунике, целомудренно чуть ниже середины бедра, но зато со столь откровенно-наглым разрезом от подола до почти подмышки, что у Вовчика глаза невольно сфокусировались на этой детали её туалета.
  
  Разрез, чёрт его побери, был сконструирован таким хитрым способом, что при малейшем движении показывал полное отсутствие нижнего белья, и в то же время совершенно не показывал ничего такого, что до времени демонстрировать было не решено. Хи-итрый такой разрез... А платье-то... вернее, маечка? Нет, всё же платье... о, чёрт! Декольте чуть не до... А Надька-то! Верная наперсница Мэгги и по совместительству кухарка-подсобница тоже не ударила в грязь лицом: её длиннющие ноги были полностью обнажены, упругую попку обтягивали узенькие джинсовые шортики, усыпанные какими-то цветными блестяшками - такие узенькие, что под ними, казалось, тоже не было места хоть каким-либо даже стрингам. Короткий жёлтый топик с блёсками кокетливо прикрывал упругую грудь с призывно торчащими под тонкой тканью сосками.
  
  Определённым диссонансом выглядело то, что у девушек лицо, руки до плеч и шея загорели почти до шоколадного цвета, ноги же загаром были лишь слегка тронуты - но Вовчик как-то не заострил на этом внимания.
  
  - Вы... эта... к нам? - как-то совсем по дурацки спросил он, продолжая сидеть на корточках возле жрущей собаки, совсем забыв что и Вовка вчера о предстоящем визите сообщил, да и сам он с утра сунул в карман пачку презервативов - так, на всякий случай, конечно же, без всяких дальних планов...
  
  Девушки рассмеялись; Мэгги присела рядом с Вовчиком, на миг оголив через разрез всю себя от бёдер до шеи, потрепала Артишока за пыльный лохматый загривок:
  
  - Ка-а-акой у вас классный зверь! А что это вы его всё на цепи держите, бедняжку? Не побегать ему, ни с другими собаками... не познакомиться... Володя дома?
  
  - Аааа... да. Володя дома, сейчас позову. На цепи - потому что он Борис Андреича не любит - взаимная у них какая-то неприязнь. А 'знакомиться' - к нему сюда соседские с... собачки сами прибегают... знакомиться, ага... - сразу на все вопросы ответил Вовчик и покраснел от некоторой двусмысленности.
  
  - Ну, ещё бы - он же городской!.. - с глубоким грудным смешком ответила Мэгги, продолжая трепать загривок пса; а Надька как нарочно встала так, что чуть не касалась гладкой голенью локтя Вовчика; да ещё, наклонившись, рассматривая собаку, положила руку, опёрлась на плечо Вовчика... тот вмиг почувствовал что вставать ему сейчас будет весьма неудобно - по разным причинам.
  
  - Во-вка! Вовка! Тут к нам пришли! - возопил он как мольбу о спасении.
  
  Немного погодя хлопнула входная дверь, появился друг и спаситель Вовка, чья очередь сегодня была готовить завтрак, - в армейских камуфляжных брюках, сланцах на голую ногу и с обнажённым торсом, с полотенцем повязанным на поясе на манер передника, которое он тут же снял и им принялся вытирать руки.
  
  - Оооо, привет, девчонки! Рано вы. А мы ещё баню не топили! - сообщил он, бросив взгляд на тощенькие пляжные сумочки-пакеты пришедших с торчащими оттуда краями полотенец.
  
  - Ну так мы и поможем; не возвращаться же! - ослепительно улыбнулась Мэгги.
  
  - Ясное дело! - тут же подтвердил Владимир, - Завтрак уже готов... но это и после бани можно. А что, - я маленько от мувских реалий отстал - сейчас ТАК, в таком прикиде в баню ходят?.. - он подмигнул, - Я думал так только на дансинг... коктейль-пати там, клубную вечеринку... не, я ничо-ничо, нам, деревенским, это только приятно...
  
  - Хи-хи-хи.
  
  - Ха-ха-ха!
  
  - Важно ведь не 'куда идёшь', а 'к кому идёшь'... - поднявшись, и явно пародируя женщину-вамп, произнесла Мэгги, - Как говорила Мэрилин Монро в 'Джазе только девушки', не так ли?..
  
  - Как же, как же... Сеанс лечения там... яхта. Ничего что мы без яхты? По-простому мы тут, без регалий!
  
  - Хи-хи-хи, вы нам и без яхты нравитесь! А если ещё и с баней!
  
  Вовчик, с огорчением обнаружив что 'В джазе только девушки' он не смотрел, и потому не понимает о чём идёт речь; но в то же время отмечая что разговор принимает всё более фривольный оборот, не преминул отметиться:
  
  - Конечно 'с баней!' У нас... хорошая баня. За отдельное вознаграждение готов побыть и личным банщиком-парильщиком!..
  
  - Ооо, вы так добры, сэр! Это моя заветная мечта! Полагаю, о вознаграждении мы как-нибудь договоримся! - Надька, склонившись над Вовчиком, куснула его за край уха так, что он чуть не вскрикнул, окончательно развеяв сомнения в происходящем.
  
  Вскоре вся компания - за исключением Артишока, - переместилась к бане, где с вечера ещё была набрана вода, оставалось только растопить печь; чем Вовчик с взявшейся ему помогать Надькой и занялись. Они скрылись в собственно бане, в парилке, и зашуршали там вениками, застучали дровами, звякнула разболтанная дверца печки... Владимир с Мэгги остались в предбаннике, вся мебель которого составляла старая обшарпанная лавка, зато в углу кроме дров у запасливого Вовчика были складированы в мешках душистые веники, и не на один сезон.
  
  Мэгги, с одобрением осмотрев полутёмное помещение, отпустила несколько малозначащих замечаний и плюхнулась в шуршащую кучу.
  
  - Воло-о-о-одя-я...
  
  - Хм... - он опёрся на косяк двери. И поза, и весь вид Мэгги предельно ясно давали понять что и веники как ложе её вполне устраивают, и мыться-париться как бы вполне подождёт... Распахнувшаяся как бы ненароком золотистая, видно что очень дорогая, туника ещё раз продемонстрировала, что недоступных уголков на её теле нет, стоит только откинуть лёгкую ткань...
  
  - Воло-о-одя... развлеки бедную девушку. Пока баня топится...
  
  За дверью, в бане, звякнула жестяная шайка, стукнули дрова, глухо послышался шёпот, потом отчётливо Надькин смех. Судя по всему подготовка к бане шла полным ходом.
  
  Владимир не двинулся с места.
  
  - Или... может, мне подмести тут пока?.. - Мэгги засмеялась, она была настойчива, и явно привыкла всегда получать задуманное. Она облизнула и так влажно блестевшие от помады губы, её рука как бы невзначай скользнула по высокой груди, потом по талии, бедру... скрылась под коротким подолом туники. Уставилась на него дышащими зрачками. Приглашение, да. Продолжение было предельно ясно и явно не один и не десять раз отработано. Очевидно, всегда работало без осечки. Ну??.. В чём дело-то?.. Давай!
  
  Что-то произошло. Владимир прислушался к себе: вдруг стало спадать всё нараставшее напряжение. Ещё несколько секунд - и он уже мог смотреть на неё практически без вожделения, умело подогреваемого всё то недолгое время, пока Мэгги с подругой были здесь.
  
  Он овладел собой. Чёрт побери! А ведь минуту назад он шёл сюда с одной мыслью - завалить её на эти вот шуршащие веники, куда сейчас она сама, без приглашения, устроилась так удобно, и... как это говорится? 'Заняться любовью?' К чёрту, мы не в женском романе, - он собирался, как говорится среди мужчин, отодрать эту элитную тёлку во всю силу своих 24-х лет, темперамента и здоровья. В конце концов он пока не женат, и нечего отказываться от того, что само падает в руки!
  
  Что же случилось?
  
   За дверью упала с грохотом жестяная шайка, послышалась возня и опять Надькин переливчатый смех.
  
  Он прислушался к себе. Да, напряжение прошло. Теперь он смог смотреть на Мэгги практически трезвым, не замутнённым похотью взглядом. Почему?
  
  Как якорь сработало вот это профессиональное движение рукой - по груди, округлым гладящим движением по животу-талии, бедру... острый язычок, мелькнувший между накрашенных губ - как жало у змеи, аналогия показалась почему-то уместной. Профессиональное движение проститутки, рекламирующей товар - своё тело. Только вот чем потом рассчитываться?
  
  А ведь девки-то накрасились перед баней как перед вечеринкой - он ещё во дворе отметил, - не сильно броско, но умело, но - накрасились, намакияжились. Что им, вернее, ей, надо? Ощущение неведомой опасности окончательно протёрло мозг, позволив смотреть на происходящее предельно собранно и внимательно. Чтобы Мэгги - и просто потрахаться??.. Он много уже слышал о ней, да и пусть и эпизодическое общение с ней в дороге и в деревне позволили ему сделать однозначный вывод: Мэгги никогда и ничего не делает просто так, а уж чтобы предложить себя как кусок бекона на тарелке голодному, в старенькой подслеповатой баньке... тут должно быть вообще что-то нетривиальное. Но что??
  
  За дверью парилки послышалось шуршание, шёпот, опять что-то стукнуло.
  
  Истолковав молчание и позу Владимира как нерешительность, Мэгги плотоядно усмехнулась, вполголоса пробормотала '- Ну надо же, вот уж чего не подумала бы...' и поднялась с кучи мешков с вениками. При этом просторный подол её туники задрался, обнажив её снизу по пояс, ещё раз продемонстрировав отсутствие нижнего белья на гладком теле, и она, встав, поправила подол запросто, как ни в чём не бывало. Шагнула к Владимиру.
  
  - Ну же... Что ты такой? Ну?..
  
  Прижалась к нему грудью, бедром, тонкие пальчики скользнули по брюкам в промежность. Он отстранился.
  
  - Нет.
  
  - Дорогой...
  
  За дверью парилки послышались стоны Надьки.
  
  - Нет.
  
  - Ну, что ты такой... Я же вижу... хочешь. Ты же не гей, я вижу... Ну?..
  
  - Мэгги. Не будет ничего. Сядь...
  
  - А, ты так хочешь? Что ж ты сразу не скажешь?.. - она торопливо опустилась возле него на колени, зашарила, ища у него молнию на ширинке.
  
  Он наклонился и взял её за запястья.
  
  - Ты не поняла? Нет, я сказал. Не пройдёт этот номер.
  
  - Ну что ты, ну что ты, ну... - она, стоя на коленях возле него, извивалась, пытаясь освободить руки и продолжить задуманное; она явно не привыкла отступать, - Ты не волнуйся, я всё сделаю сама. Ты... расслабься. Ну?.. Ай... отпусти мои руки!
  
  - Мэгги. Перестань. Нет, я сказал. Нет, ты поняла?!
  
  
  
  Теперь она уже стояла около него, он продолжал крепко держать её за запястья. Он уже решил: нет, этот номер не пройдёт, не с ним. Они стояли вплотную к друг к другу, лицом к лицу, и он чувствовал исходящий от неё и тонкий запах каких-то дорогих духов, не очень уместный в деревенском предбаннике, и возбуждающий запах горячей женской кожи, молодого пота.
  
  Она упёрлась ему в глаза взглядом, уже больше не пытаясь вырываться. Зрачки её действительно дышали, это было видно в полумраке. 'Как наркоманка' - подумал Владимир. Видел и тонкие, почти незаметные морщинки в углах глаз, и вдруг ставший нервно подёргиваться угол рта. ' - А ведь нелегко ей достался этот вот 'путь к вершинам шоу-бизнеса' почему-то подумал он - Через сколько же постелей у конкретных уродов ей пришлось пройти, чтобы стать 'примой' мувского шоу-балета; чтобы наработать этот чёртов профессионализм что на сцене, что в обольщении; а главное зачем? Чтобы вот так, в бане, теперь? Что же ей надо...
  
  За дверью парилки отдельные стоны и охи Надьки уже перешли в нечто ритмично-повторяющееся, не позволяющее сомневаться в происходящем там. Вовчик-то не теряется...
  
  - Ты сядь вон... Не прокатит этот номер, поняла?
  
  В красивых глазах мелькнула тень.
  
  - А почему это?.. не прокатит? Ты что... а? Из-за Гульки что ли? Дурак!
  
  - ...
  
  - Да ты знаешь какие люди бешеные бабки бы отдали чтобы быть сейчас на твоём месте, ааа??
  
  - Хочешь сказать что упускаю выгодную сделку?.. - сейчас Мэгги реально стала неприятной. Разгорячённая шлюха, твёрдо уверенная что всё и всегда будет по её. Победительница мужчин, мать её... Тварь. И всё же - что ей надо-то?
  
  
  
  - Ты вообще-то... зачем пришла?
  
  - А ты не догадываешься?
  
  - Да ладно, брось. Давай я свои догадки оставлю при себе, а ты просто скажешь. Не просто же 'в баню', или что внезапно страсть обуяла, а?
  
  Теперь они сидели на лавке, но не рядом, а на каком-то 'пионерском' расстоянии. В полумраке предбанника Мэгги посматривала на Владимира с непонятным выражением - не то с уважением, не то с презрением. Но 'отвергнутую женщину', что интересно, не изображала, и оскорбление в лучших чувствах - тоже, из чего Владимир заключил что разговор, ради которого она пришла, да и подругу привела, всё же состоится. Он не жалел об 'упущенном удовольствии' - когда надо, он вполне умел держать себя в руках. Сейчас было надо.
  
  - Дурак ты, Володя.
  
  - Дурак, дурак.
  
  - Пожалеешь потом.
  
  - Очень вероятно, да.
  
  - Нет, говоришь?
  
  - Нет. И давай без 'почему', мы же взрослые люди.
  
  Из-за дверей парилки глухо доносились хлюпающие звуки, поскрипывание досок и ритмичные стоны Надьки.
  
  - Ты... Вот ты сам подумай. Ты меня за тварь держишь, я знаю... понарассказывали наверняка.
  
  Он отрицательно помотал головой, но она тут же продолжала, не давая времени возразить:
  
  - А я нормальная. Нор-маль-на-я! И как всякая нормальная женщина ищу... и всегда искала! сильного уверенного в себе мужчину. Который мог бы... защитить, ну и...
  
  - Создать условия? - подсказал Владимир.
  
  - Да. А что такого? Да. И создать условия. Каждая этого хочет. И твоя Гулька тоже, что, скажешь нет??
  
  - Давай Гульки не будем касаться. И ты решила, что тут, в деревне, я, значит, 'самый оптимальный'? Чтобы 'защитить и создать условия', да?
  
  - Да. А что не так, а??..
  
  - Не верится что-то. Да даже и будь так...
  
  - Что - любовь-любовь?? Ты же не пацан, Володя, ты же понимаешь - любовь это сделка! У тебя же папа коммерсант!
  
  - Сделка, сделка... Собственно, как назовёшь, так оно и будет. Для тебя. Считаешь что сделка - значит сделка.
  
  - А что, нет??
  
  Он подумал, поцарапал носком старого кроссовка щелястый пол. Ишь как Вовчик шпарит, Надька уже чуть не визжит, в доме бы не услышали... А мы тут, значит, душеспасительные беседы о морали и о сущности любви ведём, ага. А почему бы и нет? Он вздохнул, решился. Собственно, кому и что объяснять? У каждого своя правда, вынесенная через свой личный опыт, что тут жевать? И всё же...
  
  - Пусть сделка. Выдумали, понимаешь, что 'сделка' - это плохо. Пусть сделка, назови это сделкой. Вот только условия у этой 'сделки' совсем не такие как ты себе прописала. Не обмен секс-услуг на 'защиту и условия', а совсем по другому. Глубже. Не поймёшь, мне кажется...
  
  - Ну. Ты говори, говори. Может что и пойму! - она теперь куталась в свою золотую хламиду, отнюдь не выставляя, как это было десять минут назад, свои прелести; посвёркивая глазами в полумраке, - Вот скажи: ты бы для своей женщины мог бы... убить? Ну, если бы ей опасность угрожала, и была бы только такая возможность? А?.. Мог бы?
  
  - А конкретней?
  
  - Ну, если бы твоей женщины домогался конкретный урод, мерзавец, старался бы её втянуть в... ну, в совсем уже грязные дела... смог бы убить? Я знаю что смог бы, чувствую я!
  
  - Да что 'убить'... - он решил не отвечать прямо на провокационные вопросы, хотя у себя 'отметку' сделал- вот оно что, что-то ей грозит, не так просто... и что-то серьёзное... Решил уйти от ответа, - Ну, 'убить'... Не в этом ведь дело. На примере: мой папа когда на моей маме женился, он был простой инженер. Без особых перспектив и уж точно без особых возможностей 'защитить и создать условия'. А мама была красавица, за ней весь курс бегал...
  
  - Ну. Просто почувствовала за ним потенциал. Как это у нас, у женщин, бывает. И сделала ставку. А ты что поду...
  
  - ... а когда папу 'закрыли', и неприятности у него были нешуточные, она его не бросила... А когда она заболела, и два года... он её по всем клиникам... всё что мог! Хотя 'претенденток' было - только свистни! Да и потом, после её смерти... понимаешь?
  
  Мэгги молчала.
  
  - Так что - пусть сделка. Только условия в ней посложнее, чем ты предполагаешь. У меня, во всяком случае, - он помялся, сомневаясь стоит ли ЕЙ это говорить, но всё же сказал:
  
  - Папа говорил, что 'твоя женщина' - это когда не только 'в свете, на высоких каблуках, и все завидуют', но и когда болеет, и когда ты готов из под неё горшок носить... только так!
  
  - ...
  
  - А это... что ты предлагаешь... это... неважная сделка. Невыгодная.
  
  - Дурак ты, Володя. Даже не представляешь, от чего отказываешься!
  
  - Возможно.
  
  - Ты в Оршанск ведь собираешься, ты на собрании сказал?
  
  - Да.
  
  - Поехали бы вместе!
  
  - И что бы мы там с тобой делали? Я имею ввиду кроме постели.
  
  - Что делали бы, что делали... - Мэгги в сомнении покусала губы, явно не решаясь что-то сказать, в чём-то открыться, - Жили бы! Нормально. Не как в этой сраной деревушке! Материальный аспект я бы обеспечила - есть... возможности. Нет, ты не подумай - реально... есть возможности, да!
  
  - Ну, это я понял ещё в автобусе, когда ты насчёт валюты расспрашивала.
  
  Мэгги слегка испугалась:
  
  - Да это... я тогда не про это! Просто в Оршанске... есть варианты, там... старые ещё завязки... да, и на валюту тоже... и на золото. Можно было бы устроиться!
  
  - А я тебе тогда зачем? Если у тебя все прихваты?
  
  - Ну как же. Время такое! Куда без мужчины красивой девушке!.. - она опять соблазнительно улыбнулась, меж алых губ вновь мелькнул острый язычок, разрез как бы невзначай вновь приоткрыл гладкое бедро...
  
  - Чтобы, значит, содержанцем-охранником при 'состоявшейся женщине', так что ли? Пока другого не найдёшь?
  
  - Ну что ты, ну что ты... Можем ведь реально... расписаться. Венчаться, да. С Отцом Андреем переговорить - и хоть завтра! Ты знаешь, сколько мувских мужчин - и совсем не последних мужчин, я тебя уверяю! - за такую возможность бы... а?
  
  'А ведь правда! - мелькнула у Владимира мысль, - Что я с Гулькой резину тяну? Переговорить сегодня же с батюшкой - да и жениться!' - и, как бросаясь в воду с трамплина:
  
  - А у нас с Гулькой уже намечено! И свадьба, и венчание. Считай себя приглашённой на церемонию!
  
  - Ах вон оно что... - Мэгги сразу явно увяла.
  
  За дверью уже было тихо, слышался шёпот, брякнула опять жестяная шайка, полилась вода, послышался смех.
  
  - Значит, не светит мне?.. Окончательно? Вот облом так облом... не ожидала.
  
  - Твоя беда что ты везде ищешь свою выгоду
  
  - Все ищут!
  
  - Все. В той или иной степени. Но ты ищешь настолько нагло и прямо, бескомпромиссно, готовая перешагивать через людей, что люди это чувствуют и отвергают близкое с тобой общение. Вот сколько у тебя подруг?
  
  - Надька!
  
  - Подруга или подельница? А Вовчик мне друг. И Гульку я не брошу даже если она будет не со мной. И девчонок - даже если мне это будет невыгодно. И Вовчик такой же. Ты пойми - тот кто не думает о своей выгоде в прямой и самой близкой перспективе - тот в отдалённой перспективе оказывается в выигрыше! Понимаешь? Когда заботишься о людях - в перспективе...
  
  - Дурак ты! - Мэгги уже не играла в соблазнительницу, но, кажется, и не была глубоко оскорблена отказом, как он опасался, - До 'отдалённой перспективы' можно и не дожить, а люди в большинстве своём скоты!
  
  - И с такой установкой ты мне предлагала 'любовь'? Брак? Венчание?
  
  - ...
  
  - ...Или партнёрство? Какое может быть партнёрство с человеком, про которого знаешь, что в первом же неудавшемся деле он тебя сольёт??.. Знаешь почему раньше браки в церкви заключались??
  
  -Ну? - Мэгги уже не смотрела на него, она явно вновь что-то обдумывала.
  
  - Потому что брак через посредничество церкви и, соответственно, бога, давал основания рассчитывать, что тебя не сольют при первой неприятности, не отбросят как использованный пр... материал. Сейчас, конечно, эти понятия здорово девальвировались...
  
  За дверью послышались уже не приглушенные голоса Вовчика и Надьки, кажется, они уже всё закончили, и собирались войти обратно в предбанник. Послышалось поскрёбывание в дверь.
  
  Мэгги как подброшенная подскочила; секунда - и она уже сидела на коленях у Владимира, обняв его за шею, - он и воспротивиться не успел.
  
  - Войдите! - мурлыкающим голосом удовлетворённой женщины бросила она; дверь открылась, нагибаясь в низком проёме, протиснулся Вовчик в одних трусах, за ним Надька - запахиваясь в тонкий и короткий голубенький халатик.
  
  Мэгги нахально-демонстративно прижалась к Владимиру, запустив ему коготки в волосы, - и тут же, как будто стыдливо опомнившись, соскочила у него с колен, вновь пересела на другой конец лавки.
  
  - Ну как баня?
  
  - Баня... Баня будет через полчаса, никак не раньше, а лучше - через час! - поддёрнув трусы, веско сообщил Вовчик.
  
  - А чем это вы тут занимались, ааа?? - насмешливо-подозрительно оглядывая Мэгги и Владимира, спросила Надька.
  
  - Да собственно, наверное тем же, чем и вы с Вовчиком - разговоры разговаривали! - торопливо заявила Мэгги!
  
  - Хи-хи-хи. Не жарко вам было? Мы вот... а у Володи...
  
  - Мёрзну я. По стариковски! - отсёк сомнения тот.
  
  - Знаете что... - Мэгги поднялась, и, подцепив сумочку, направилась к выходу, - Раз целый час ждать, так тогда уж лучше в другой раз. Мы потом зайдём, в другой день. Правда, Надька?
  
  - А... Ага. Ну да... - Надька была удивлена, но не спорила, - Да, другой раз... ещё попаримся! Вовчик! Там мои шорты где-то - принеси, пожалуйста.
  
  Они все вышли на свет. И, пока сбегавший за Надькиными шортами, потом за сумкой, потом ещё за какой-то ерундой Вовчик прощался с Надькой, провожая её до калитки, комичный в своих 'семейных' трусах в полоску, Мэгги подошла вплотную к Владимиру, ещё раз пытливо-разочарованно заглянула ему в глаза и сказала:
  
  - Венчаетесь, говоришь?.. Ну, совет да любовь, как говорится... - помолчала, и добавила вдруг непонятно:
  
  - И всё же... Ты мне не враг, хотя и... Потому вот... вы в старую школу ходите же?
  
  - Ходили... - недоумевающее ответил Владимир, - Опалубка старая, кирпичи, голуби опять же. А что?
  
  - Ну и... все ведь знают, что вы с Вовчиком туда ходите... ходили раньше. Вот и сходите ещё. Подвалы там есть.
  
  - Знаю я.
  
  - Может там что есть... интересное, - вполголоса. И тут же громко, 'на публику' - Ну, покеда, молодые люди! Ариведерчи! Приятно было встретиться, честное слово! Ты, Володя, просто зверь - измял всю хрупкую девушку, ха-ха! До следующей встречи, чао!
  
  Они ушли, подвиливая упругими попками под короткими одеяниями, притягивая взгляды мужчин с соседних участков и скрип старух 'В наше время в баню ходили чтобы мыться, а не блудом там заниматься! Ишь, вырядились, мувские бесстыдницы!'
  
  
  
  ***
  
  
  
  - Ну как ты? Всё путём? - с сомнением заглядывая в глаза другу осведомился Вовчик.
  
  - Как бы... да! А у тебя? Слышал я, слышал... раз пять?!..
  
  - Хы! - тут Вовчик счастливо осклабился, - Ну не пять... Но - дал копоти! Хы.
  
  - Молодец, молодец...
  
  - Аха. А то... а то мы тут в малиннике, понимаешь, девок столько симпатичных - а не...
  
  - Чего они, думаешь, приходили? - перебил излияния друга Владимир.
  
  - Ну... как чего?? Ясно - не в бане мыться!
  
  - Ты, Вовчик, простой как грабли. Вот так вот они взяли вдруг и воспылали страстью, да? Особенно Мэгги, да?
  
  - Аааа... Да. - мысли Вовчика вдруг получили новый поворот, - Нууу... Мы тут не последние пацаны на деревне, в основном-то всё больше малолетки да женатики, а мы ж!.. Они ж тоже живые люди! Опять-таки после той 'поляны в лесу' да после 'побоища на дискотеке', хы, понЯли, что на нас можно положиться, ну и вааще...
  
  - На 'поляне в лесу' ни Надьки, ни Мэгги не было, не за что им нас было 'благодарить'. Кстати, интересно - как до сих пор ни одна из 'коммунарок' не догадалась, что 'отблагодарить' тебя, в частности - а ты из-за них в том числе си-и-ильно рисковал! - не догадалась... Да и насчёт 'дискотеки' - не их это проблема была, не Мэгги и не Надьки...
  
  - Нууу, как бы... да. В общем-то. Но ведь пришли же! Сами!
  
  - Ну, пришли. Заметь - пришли не тогда когда проблемы с Никоновскими ухарями возникли, а сейчас, когда проблемы как бы разрешились! Тут не всё рОвно, смекаешь?
  
  - У-уй... - Вовчик скривился, поддёрнул трусы, передёрнул плечами, - Вечно ты... это... выдумываешь сложности там, где всё на поверхности! Ну, пришли две красивых девки к двоим молодым, неженатым...
  
  - ... красивым! - подсказал Владимир.
  
  - Хы! Прикалываешься.
  
  - Заметь: воспылали вдруг страстью, сейчас, не раньше не позже. Что же 'сейчас'-то? Что случилось, ну-ка, давай прикинем...
  
  - Тебя этому учили. Вот ты и прикидывай! А я пойду ещё дров подкину, всё равно уже растопил, так помоемся, что ж дровам пропадать! - Вовчик снова поддёрнул сползающие трусы и огляделся, - Во, провылупились! И Инесса в окно зырит! Устроили тут шоу, деревня, ёпт!
  
  - Дружину разрешили собирать; Громосеев озвучил, что вооружать будут. Со временем. Витьку выбрали, вернее, назначили командиром. Какое бы это отношение к Мэгги бы имело? Никакого. А! Она ж про Оршанск говорила! Точно! Предлагала туда сваливать, даже и на правах мужа!
  
  - Да-ты-что?? - Вовчик по пути к бане даже остановился, - В Оршанск?
  
  - Да.
  
  - И мне Надька плела что-то, типа про 'поедем в Оршанск!' Даже, говорит, 'деньги у меня на первое время есть, только Мэгги не говори!'
  
  - Ого. Ну. А ты?
  
  - А что я? У меня мысли как бы не этим заняты были. Я ей и говорю - не в этом сезоне. У меня в планах заготовка сена и чтоб корову в аренду у Викторовны взять, а ты тут про какой-то Оршанск...
  
  - Ну понятно, ты не об этом тогда думал, если вообще думал... 'Мэгги только не говори', говоришь... И 'деньги есть'?.. Интересно, что уж у неё за 'деньги'...
  
  - Да мелочь какая-нибудь, может пара тысчонок баксов, чего она там скопить могла в своём шоу-то? Там что с завтраком?
  
  - Да-да, завтрак... Погоди с завтраком, что, здоровый аппетит проснулся после того как?.. Что они обе так насчёт Оршанска вдруг возбудились, знают же что там уж не лучше чем здесь, что им вдруг здесь не живётся? Что мешает? Или кто?
  
  - Хы, может Витька Хронов на правах командира обложил их сексуальной повинностью, а они возражают?? - высказал предположение уже из бани Вовчик и засмеялся.
  
  - Может...
  
  - Да! А как ты с Мэгги-то? - Вовчик выглянул из двери, - Настучат Гульке? Вы, конечно, неженаты, но всё равно...
  
  - Да не было у нас ничего с Мэгги, успокойся...
  
  - Да-ты-чо?? - Вовчик аж выронил из рук полено и в крайнем удивлении округлил глаза, - Ничего?? С Мэгги?? Не вста-ал?? Да она, кажись, у танка ствол поднимет!..
  
  - Вот так вот. И с Гулькой, я решил, надо расписываться. То есть венчаться, если Вадим не против.
  
  - Ничего ж себе! Это из-за Гульки, что ли? Ну ты креме-е-ень! То-то я смотрю, она засуетилась как мы с Надькой зашли обратно, заизображала там... Это ж ей конкретный щелчок по самолюбию! Не, правда, Вовк, из-за Гульки что ль??..
  
  - Да что ты заладил 'из-за Гульки да из-за Гульки'! Вот и она решила что из-за Гульки. А не поэтому на самом деле. То есть и поэтому, конечно, но не главное. Я, понимаешь, не люблю когда меня втёмную используют. Органически этого не переношу. Особенно когда женщина ещё и пытается доминировать. Пришла, понимаешь, трахнула - в полном сознании своего права и своей неотразимости... так вот фиг! Со мной такие американско-европейские штучки не проходят. Я - снимаю, меня - вот фиг.
  
  - Креме-ень! Не пожалеешь? Мэгги ведь!
  
  - Ага, уже жалею. Слушай, а тебе Надька про старую школу ничего не говорила? Про подвалы там?
  
  - Ну что бы вдруг мы про школу вдруг заговорили?.. Мы ж там... не разговорами были заняты. Она и насчёт Оршанска так уже, потом, мельком. Нет, ничего. А что? Что там со школой?
  
  - Да что-то она там невнятно... но... давай завтра слазим туда. Не знаю зачем, но всё же.
  
  - Завтра не получится; Витька выпендрился, назавтра 'всех ходячих' собирает на 'широкий поиск пропавшей мадам Соловьёвой', во. Ты ж слышал. Изображает командира.
  
  - А, да. Идиотское мероприятие, а попробуй проигнорируй - настучит Громосееву, а тот... Давай тогда сегодня слазим.
  
  - Да ну нафиг.
  
  - Не, давай, давай. Что-то не просто так она упомянула...
  
  
  
  ***
  
  
  
  Уже темнело, накрапывал противный дождик, когда друзья выбрались наконец к школе. Всё было по-прежнему: обшарпанные уже, заросшие бурьяном и кое-где уже и молодыми деревцами стены белого силикатного кирпича, полуобвалившийся круглый, выложенный кирпичом и частично промазанный когда-то гудроном пожарный водоём, теперь воняющий болотом; пустые чёрные проёмы окон, трава на вершине полуобвалившихся стен третьего этажа.
  
  Старую опалубку и целый кирпич и жители деревни, и сами друзья давно уже прибрали, единственно в кустах был заначен старый поддон, который они раньше использовали как подставку при охоте на голубей. Его и подтащили, скинули в глубокий подвал, поставили чтобы удобно было вылезть.
  
  - Слушай, а тут воняет... Я не помню, тут всегда так воняло?
  
  - И я не помню. А мы ещё хотели тут мотоцикл спрятать... Давай по-быстрому пройдёмся, и домой, пока дождь не разошёлся. Вот погода! С утра-то как хорошо было.
  
   - Фигли, осень скоро, дожди... Интересно, что тут искать-то?
  
  - Если бы знать... Слушай, а конкретно воняет! Раньше так не было! Собака, что ли где сдохла?
  
  - Угу. Так несёт, что скорей корова...
  
  Они пробирались по закоулкам подвала, перешагивая то через поддон с закаменевшим раствором, то через кучу земли или мятые вёдра, подсвечивая себе фонариками, смотря в основном под ноги чтобы не оступиться.
  
  - Слушай, я сейчас блевану...
  
  - Откуда же это так несёт?.. Вот ведь...
  
  - И мухи. Ну-ка...
  
  Владимир, закрывая рот и нос платком, жалея об отсутствии противогаза или хотя бы респиратора, заглянул в очередной закоулок, где вонь была уж вообще густой. Луч фонарика обежал кучу строительного мусора, какие-то корявые ветки с прошлогодней листвой... и остановился на чём-то... он вгляделся.
  
  Это была рука, чёрная, скрюченная рука с остатками маникюра, торчащая из-под набросанных веток.
  
  
  
  - Что там, Вовк? - вслед за ним в помещение протиснулся Вовчик. Вент-отверстий на улицу здесь небыло, и вонь была густой как кисель.
  
  - Бляяяяя...
  
  Да. Это была она - мадам Соловьёва. Явно. Хотя в лицо ни тот, ни другой, обойдя кучу веток и хлама, постарались ей не смотреть. Вздутая и чёрная. С кишащей на ней живностью, рассматривать которую не было никого желания, да и возможности.
  
  - Ах ты ж... - Вовчика всё-таки вывернуло на пол.
  
  - Пошли отсюда...
  
  - Ага... Стоп! Посвети. - Вовчик вдруг замер, и, наклонившись, потянул из-под ног какую-то тряпку.
  
  - Нафига? Пошли скорей отсюда, тут совсем дышать нечем!
  
  - Смотри... Смотри, Вовка - это твоя джинсовая рубашка... ты ж её неделю уже искал, думал после стирки кто-то из соседей с верёвки слямзил. А она - вот она...
  
  
  
  ВИТЬКИНЫ МЕРОПРИЯТИЯ
  
  
  
  Первое же 'мероприятие', назначенное выбранным 'командиром дружины' Витькой Хроновым, как и ожидалось Владимиром, зная организационные способности бывшего анархиста, вернее полное отсутствие таковых, провалилось; вернее, окончилось странным и нелепым образом.
  
  Поначалу Хронов развил бурную деятельность; он объявил по дворам, самолично после отъезда Громосеева обойдя всю деревню, что назначает сбор и организационное собрание, а затем, чтобы время не терять, и организованные поиски пропавшей мадам Соловьёвой. В деревне Витьку уже успели невзлюбить за вздорный характер, наглость и безаппеляционность в высказываниях, и, хотя под давлением Уполномоченного за Витьку проголосовали, но теперь, при объявлении о каком-то новом собрании, каких-то поисках и прочих задачах - а что кроме 'задач' Витька ничего другого сгенерировать не сможет никто не сомневался, - отрывающих 'дачников' и деревенских от обихаживания своих хозяйств, все стали не на шутку ворчать и даже вполголоса возмущаться.
  
  Чтобы 'подавить бунт в зародыше' Витька не скупился на обещания и угрозы уклоняющимся, и, в общем, добился своего: плюнув на текущие дела, озерские прежние и новые жители собрались вновь у здания бывшей конторы. Ибо чего ждать от почувствовавшего вкус власти Витьки никто ещё не знал...
  
  И тут Витька также развил бурную деятельность: выступив с зажигательной речью опять про 'сплотиться и плечом к плечу' зачитал список жителей Озерья мужского пола старше 16 и до 50 лет, которых всех быстро и скопом зачислил в свою дружину. Разбил на пятёрки, назначил старших. Обоих Владимиров, кстати, тоже зачислил, не спрашивая согласия. Друзья промолчали, выжидая, только переглянулись.
  
  На выкрик Морожина 'А что делать-то надо будет, и каков паёк??' заявил, что будет ночное патрулирование, что очерёдность он сегодня составит, и лично разнесёт по домам; что какого-то 'пайка' за участие в дружине не предполагается, но вот за отказ... ооо, за отказ! - он заскрежетал зубами, изобразил на лице жестокость и мужественность, как у Шварценеггера в 'Коммандо' перед разборкой с инопланетным монстром, и заверил, что за отказ выполнять распоряжения 'командира дружины' будут применены 'самые суровые меры', из которых он тут же озвучил повышение продналога в полтора раза в пользу дружины и поднятие вопроса о выселении...
  
  - ... а вы как думали?? - разорялся неудавшийся анархист, мужественно сжимая перед собой обоими руками ружьё с черепом и костями на прикладе. - Что кто-то будет вас охранять... рисковать, стало быть, собой будет, а вы на патрулирование, или там на другие обязанности забьете?? Забивайте - но тогда и платите! Натурой! Мешок картошки в Оршанск, - полмешка в дружину! Иначе нечего вам в Озерье делать, нам тут нахлебники и бездельники не нужны, у нас чрезвычайное положение!..
  
  Речь его была воспринята по-разному, начиная от одобрительных возгласов десятка молодых парней и мужиков, в основном недавно прибывших в Озерье, и кончая бурчанием старожилов что 'мало нам Уполномоченного со старостой, мало нам поборов из Оршанска, - ещё один командир выискался, заняться ему нечем!'
  
  - Да-да! - разглагольствовал вошедший в раж Витька, - Так и считайте! Кто не с нами - тот против нас! А мы не потерпим всяких тут единоличников, старающихся спрятаться за спину общества! Что-о?? Не в коммуне? А речь не про коммуну! Вы в Озерье живёте, и потому подчиняетесь местному органу самоуправления, который я тут в данный момент представляю!! Сами вы меня и выбрали, и я, чёрт побери, наведу тут порядок!!
  
  - Не чертыхайся! - скрипнула кто-то из бабок.
  
  - Не упоминай нечистого без необходимости, сын мой! - хорошо поставленным голосом поддержал стоявший тут же Отец Андрей, - Нехорошо это!
  
  Все поглядели на него, - священник не так часто участвовал в собраниях, отговариваясь тем, что 'собор', как он называл церковь, и поселение при ней территориально-административно как бы к Озерью и не относилась, а числилась за оршанской епархией, базируясь на отведённых ей землях. Но теперь Витька добрался и до них, притащив 'повестку', и переписав мужскую часть прихожан к себе в дружину. Батюшку он, впрочем, в дружину не зачислил, видимо снисходя к возрасту, а скорее опасаясь конкуренции от авторитетного и опытного в организационных делах священника. Отец Андрей был не в рясе, а во вполне партикулярном платье: джинсах на подтяжках, огибающих его немаленький живот, и клетчатой рубахе с подвёрнутыми рукавами. Сзади за пояс джинсов был заткнут небольшой плотницкий топорик: священник последнее время много занимался столяркой, о чём свидетельствовали и мелкие древесные стружки застрявшие в ворсистой ткани рубахи, и не расставался с топором, - возможно поэтому, возможно и из каких-то других своих соображений. Несмотря на его вполне 'гражданский' вид к нему, как только он появился, тут же подошли за благословением несколько женщин, среди них и Катька, бригадир коммунарок, и он всех с серьёзным и ответственным видом благословил: перекрестил и дал поцеловать большую пухлую руку. Владимир всё никак не мог привыкнуть к этой манере у верующих - целовать руку священнику, и посматривал на это с интересом и скептицизмом... Вот, надо будет сразу с ним и переговорить, к чему тянуть; насчёт венчания и чего там ещё полагается, крещения, что ли? Но сначала с Гулькой, где она, кстати?..
  
  - Чо это вдруг ты тут 'орган самоуправления' представляешь?.. - опять подал голос Морожин, - Тут вот Борис Андреевич в отсутствие Громосеева главный! Ты-то что вылез и командуешь?..
  
  Витька от такой наглости Морожина аж задохнулся и секунду молчал, подбирая слова и тиская в руках ружьё; но его выручил сам староста:
  
  - Да нет, Костя, всё правильно, - сказал он кротко, - Меня ведь отвечать за чисто гражданский порядок сюда назначили, а сейчас, понимаешь ли, ситуация меняется, нужно принимать определённые меры охранного, и, даже не побоюсь этого слова, военного характера... Вот Виктор, вами всеми выбранный, значит, и будет эти меры воплощать. Как у этих... у туркменов. Курбанбаши - военный лидер на время боевых действий.
  
  Толпа загалдела одобрительно.
  
  - А чего вдруг 'военные действия'? - осведомился вновь Морожин, - В честь чего бы это? У нас, вроде бы, тихо!..
  
  - Вот чтобы тихо оставалось и дальше и нужно организовываться!! - выкрикнул наконец Витька, - А ты, Морожин, заглохни! Посмотрим ещё как ты сельхозналог по осени уплатишь - ты же нифига не делаешь, только по деревне слоняешься и ищешь где забухать! А что до оснований к военному положению - так вот... вчера чурки приходили попрошайничать?? Ааа?? Вот сам Отец Андрей подтвердит! Аа?
  
  Отец Андрей кивнул, соглашаясь, но заметил:
  
  - Приходили, да, христарадничали - две женщины и пятеро ребятишек. Только не 'чурки' они, а наши собратия, заблудшие в неверии...
  
  - Было, было... - загалдели и бабки, - К Петровне... оне же приходили. Попрошайничали. С дитями. Потом их Витька шуганул.
  
  - Вот! - победно резюмировал Витька, - Чурки! По всему видно. Без этого, без багажа, да. Значит не проходящие, а где-то неподалёку они обосновались! А может это те, что возле Никоновки кочевали?? Которые дом сожгли и людей порезали? А сейчас уборка пойдёт, урожай - они на поля полезут - кто охранять будет?? Тоже хотите чтоб вас зарезали, как бабку в Никоновке?? А эти... вчера ещё семья прикочевала - на машине, типа искали место где обосноваться! С какой стати! Прогнал я их! И впредь! Нечего делать! Мы - больше никого!..
  
  Все слушали Витьку не то что с одобрением, но с определенной, значительной долей понимания, - в деревне действительно стало тесно, плохо с топливом, и каждое новое 'прибытие и заселение' вызывало всё большее ворчание уже обосновавшихся.
  
  Только Отец Андрей сказал твёрдо:
  
  - Прогонять страждущих не по христиански. Ты их прогнал - а мы приняли. И ещё примем.
  
  - А и на здоровье! Кормите их сами! - отмахнулся Хронов, - Но в дружине будут участвовать все! Все, кого я назначу! - поправился он, - И сегодня, значит, первое массовое мероприятие! Сегодня прочешем лес возле школы, будем всё же искать пропавшую мадам... эээ, гражданку Соловьёву, бесследно исчезнувшую...
  
  - Она уже неделю как. Мы уж всё обыскали! - буркнула одна из городских, ярых последовательниц мадам бизнес-тренерши.
  
  - Чо тебе приспичило? - по-простому опять ляпнул Морожин.
  
  - Морожин! Пасть закрой, говорю!! - пристрожился Витька, - У нас в деревне... У нас в поселении, значит, не должны и не будут люди бесследно пропадать! У нас должен быть порядок! Пропала! Куда, что - никто не в курсе! И мы должны организованно принять все меры! Кроме того, это, первое мероприятие дружины позволит, так сказать, сплотить... а то привыкли там только каждый в своём огородишке копаться! Короче! Я сказал - вы все слышали! Теперь что касается кто, куда и в каком составе...
  
  Владимир наткнулся взглядом на Мэгги - она смотрела на него. Была в своём обычном прикиде - джинсы и футболка. Отвернулся. А, вот и Гулька. Стал протискиваться к ней.
  
  
  
  ***
  
  - Ну. Подробней, Витёк, подробней. Что несрослось? За чем осечка вышла? - допрашивал поздно вечером Борис Андреевич своего выдвиженца.
  
  Дело происходило поздно вечером на его веранде, присутствовали 'ближние': Мундель-Усадчий с неизменным портфелем, и юрист. Уютно светила керосиновая лампа, несколько мелких мошек бились в её стекло, норовя закончить свою короткую жизнь по возможности более ярко.
  
  - Ну, сначала-то... - мямлил Витька, стоя перед сидевшими - Я, как вы сказали... развёл народ, назначил направление поиска... в школу, опять же. В подвал послал смотреть этого... ну, в пиджаке как дурак всё ходит, мямля такой, и ещё мужика из церковных. Чтобы, значит... не гундели и ну... чтобы не я нашёл, а эти. Чтоб никаких домыслов. Ну и... эта...
  
  Дальше получилось глупо. У них даже не было фонарика, и они сразу начали ныть что 'темно и воняет'. Витька, распоряжавшийся поодаль, выстраивая деревенских 'цепью для прочёсывания', тоже вдруг сообразил, что фонарика у него нет...
  
  - Вот болван. Взял бы мой заранее. Если собирался в подвал лезть, или кого посылать, - спокойно откомментировал староста.
  
  Витька молча проглотил обиду и продолжил повествование. Он сообразил сделать 'поисковикам' факелы из палок с навёрнутыми на них обрывками рубероида, закреплённого кое-как проволокой. Потом не оказалось спичек... Предоставленная сама себе 'цепь для прочёсывания', а вернее, по задуманному, массовка, пройдя немного, расселась группками, судача о том и сём, и явно намереваясь вскоре слинять по домам от скучной и бессмысленной на их взгляд повинности. Пока нашлась зажигалка унылый придурок в пиджаке слазя в подвал подвернул ногу, и, чуть не плача, стал просить доставить его в деревню. Пришлось мобилизовать на осмотр подвала других, троих мужиков; и самому не получилось в момент находки быть подальше, чтобы, значит, 'они сами нашли, я не при делах', потому что лазить в подвале заваленном мусором с коптящими и капающими горячим гудроном факелами желающих, несмотря на строгие указания Витьки, было чуть меньше чем ни одного. Короче говоря, полазив немного для отвода глаз по ближайшим помещениям подвала 'мобилизованные несознательные' заявили что осмотрели уже всё, и ничего там нету... хотя вонища была - не продохнёшь!
  
  Матерясь и обещая всякие кары ленивым долбо.бам, Витька сам полез в подвал, обжёгся факелом, порвал штаны - и тут же, очень-очень вскоре, нашёл...
  
  - Опять же болван ты, Витя, - заметил Борис Андреевич, - Что сам 'нашёл'. Совсем забыл о чём речь шла?
  
  Проблеяв что-то оправдательное, Витька перешёл к главному. Найдя разлагающееся тело мадам Соловьёвой, Витька, конечно же, поднял тревогу. Находящиеся поодаль деревенские тут же, воспрянув, стали подтягиваться к школе; возле лаза в подвал даже возникла толкучка, так всем хотелось 'посмотреть на страшное'. Оповещённые вездесущими мальчишками, к школе потянулись и женщины с деревни... Сообщили и старосте, который вместе с Мунделем изображал 'штаб поисков' в конторе: лазить по кустам на летнем солнце он посчитал несовместимым со своим статусом. Опять же нужно было оповестить о находке Громосеева, а связи, чёрт побери, опять не было, очевидно опять где-то спёрли километр-другой телефонного кабеля, и добро бы на цветмет, а то ведь... ну ладно.
  
  По идее, пока староста выдвигался к школе, уличающую в преступлении находку около тела мадам должен был сделать кто-нибудь из деревенских, из тех, что совсем-совсем не в курсе сложившихся раскладов; Витьке находить Владимирову рубашку, зная их 'трения' с Вовками, было совсем не с руки. Но народу в тесное помещение несмотря на вонь вдруг набилось столько, что он стал опасаться, что 'затопчут все вещдоки'; и, сколько он не разорялся что 'нужно всё тщательно осмотреть' и 'найти улики', деревенские, не обращая на него внимания, только ахали и охали, гомонили и толкались во вдруг ставшем таким тесным подвале. Какой-то тётке стало от запаха плохо, какая-то бабка запричитала, её завывания подхватили остальные... словом, 'следственных действий', как выразился юрист, производить не было никакой возможности.
  
  - Ну а что нашли? А? Что найти-то должны были - нашли? - перебил излияния Хронова Борис Андреевич.
  
  - Нашли... - упавшим голосом сообщил Витька.
  
  - Ну. Так что? В чём дело-то?
  
  - Не то нашли...
  
  - Что значит 'не то'??
  
  В общем, как следовало из путаного и сбивчивого рассказа Витьки, нашёл опять же он... И 'нашёл' не джинсовую рубаху своего недруга Владимира, испачканную в крови бизнес-тренерши, а нашёл свою же кепку-конфедератку. Сиротливо и довольно приметно лежащую в дальнем от трупа углу. Нашёл - и тут же в панике, не владея собой, её спрятал. За пояс. Ибо сам потерял голову от неожиданной находки. Ну и... вот.
  
  - Как же она там оказалась? - недоумевающее спросил журналист, - Ведь...
  
  И староста, и юрист посмотрели на него как на умственно отсталого.
  
  - Ты, Витя... ты свою кепку-то где и когда потерял? Ась? - со змеиной ласковостью спросил Борис Андреевич, меленько нарезая свежесолёный огурчик на тарелке.
  
  - Эта... - мысль Витьки сбилась. Он смотрел на руки старосты, ловко орудующие ножом, простым деревенским средним по размеру ножиком с обшарпанной деревянной ручкой; и перед его мысленным взором в который раз встала та ещё сцена: дрожащие губы и дрожащий подбородок мадам бизнес-тренерши, её запинающиеся мольбы - и короткий удар ножом в живот, - вот этим вот, кажется, собственно, самым ножом... и как она, приглушенно визжа, упала на колени, прижимая руки к толстому окровавленному брюху; и как он, этот... что назвался всем Борис Андреичем, тогда совсем не напоминавший нынешнего хлебосольного хозяина, - всадил ей клинок в шею... а потом в звериной ярости бил её ногами, что-то злобно-обличающе выкрикивая в её лицо, а потом дал нож ему, Витьке, и так же вот, негромко-ласково: '- Давай, Витюш, кончи её, падлу!' Он не на шутку теперь боялся старосту, боялся и уважал.
  
  Собственно, всё последующее было уже его идеей; Борис Андреич это и не одобрил, и не запретил: ' - Давай, Витюш, пробуй, чего там... Не любишь Володю, ась? Ну-ну... Пробуй, чо... Поглядим...'
  
  Ночью стащил с забора рубаху; днём, страхуясь и обмирая от страха быть застуканным на месте, притащил её в подвал; резанул по мёртвому телу и намочил её в тёмной трупной вязкой уже крови... и всё напрасно! Как, как, чёрт побери, как там вдруг оказалась не Вовкина рубашка, а его, Витькина кепка - умы непостижимо! Он до сих пор дрожал, вспоминая тот ужас, когда в трепещущем свете фыркающего искрами факела он увидел её, свою кепку, да в убойном подвале... хорошо спрятать успел, пока все на труп таращились да охали-ахали.
  
  - А зачем ты кепку свою спрятал? - спросил доселе молчавший юрист.
  
  - Ну как же... это же моя кепка... - недоумевающее ответил Витька. Он был растерян: мало того что кепка взялась в подвале, так ещё и вопросы такие задают... глупые.
  
  - А рубашка, значит, пропала?.. А зачем ты её вообще-то туда подбросил? На что ты рассчитывал?
  
  - Ну как же... - Витька, стоя перед тремя мужчинами, напоминал сам себе школьника, невыучившего урок, - Нашли б рубашку... Ево рубашка-то... многие знают. Эта... в крови. Рядом с телом. Ну и... вот.
  
  Борис Андреевич обменялся понимающим взглядом с юристом и переспросил:
  
  - Значит ты, Вить, предполагал так: Владимир тренершу ту, значит, прикончил, и на радостях и от сознания хорошо выполненного дела рубашку снял, в ея крови испачкал, и, значит, там и бросил? А?
  
  Журналист-Мундель гулко захохотал и хлопнул себя по ляжкам. Юрист был серьёзен, он накалывал на вилку дольку огурца. Витька насупился:
  
  - А хоть и так. Кто тут разбираться станет? Они и Громосееву поперёк горла, постоянно что-то не по делу предъявляли... А тут - вот труп, вот ево рубашка. Хули тут и разбираться.
  
  - Ну ты примити-и-ив... - заметил юрист.
  
  - Ты бы хоть детективы почитал в свободное время, а? - вклинился журналист, - Детективы, а, Вить? Это книжки такие, где всё вокруг распутывания убийств вертится. Андреич, настойка есть ещё?.. Ви-ить? Читал когда детективы, не? Агата Кристи там, Конан Дойль, Сидни Шелтон, Алан Брэдли? Или из наших, Акунин, там, или, на худой конец, Маринина? Не?
  
  Витька с сокрушённым видом покачал головой.
  
  - Нет. Он, бля, только 'Человека-паука' и 'Росомаху' смотрел... - набулькивая опять по стопарикам, заметил Борис Андреич, - Поколение некст, хули. Жестокости с избытком, желания жить лучше всех здесь и сейчас тоже. А вот с мозгами туго. Читать не умеют. Даже, бля, комиксы для них рассматривать и то напряг! Вот валяться кверху пузом перед домашним кинотеатром, и поглощать ту жвачку которой пичкают - это да. Причём без малейшего критического подхода.
  
  - Да чо...
  
  - Ссуко, да ладно, хер там с ним с сооображалкой и с кругозором. Но хотя бы что сам напланировал самому же воплотить в жизнь? Подвал планировал - фонарик не предусмотрел! Не, ты болван, Витя, каждый раз убеждаюсь. Серёж - тебе полную? Хороша настоечка, а?.. Ви-ть? Так ты не ответил - ты свою фашысскую кепочку где и когда посеял, ась?
  
  Сейчас староста своим воркованием и нарочитым хозяйским радушием напоминал горбатого главаря банды из 'Место встречи изменить нельзя'; от его определений тянуло могильным холодом.
  
  - Я вспомнил... - понурясь, сообщил Хронов, - Я когда к Вовкам ходил. Там... Короче, там конфликт у меня с ними вышел. И там кепка потерялась...
  
  - То есть дал там тебе спортсмен по башке - кепочка и слетела?.. - поинтересовался захмелевший журналист.
  
  - То есть кепочка твоя осталась у Вовок? - ласково подвёл черту Борис Андреич, - А сегодня, 'вдруг', рраз! - и оказалась в ТОМ подвале? Забавно, а?
  
  - Не, не читают детективов! - поддержал журналист, - Нихера не читают!
  
  - Вроде как... там её потерял.
  
  - А потом она возникла в подвале.
  
  - Послушайте, юноша! - вновь возник юрист, - А за каким чёртом вы её подняли и спрятали? Чем вы думали?
  
  Витька недоумённо уставился на него, а юрист продолжал:
  
  - Ну допустим, вы решили, что найденная рубашка вашего оппонента станет неопровержимым свидетельством его участия в смерти мадам Соловьёвой. Что, в общем, является глупостью, и на суде мало-мальски грамотный адвокат разнёс бы это 'доказательство' вдребезги. Но - пусть, тут адвокатов... кроме меня нет, местной 'общественности' такой 'улики' бы хватило и, допустим, вы рассчитывали на суд Линча, хотя я думаю что Громосеев такой поворот событий бы не одобрил. Ну это я ещё понимаю. Но когда вы обнаружили, что рубашки нет, а на её месте вдруг образовался ваш головной убор... потерянный в потасовке с Владимиром, и многие могли бы, полагаю, это вспомнить... ведь могли бы? О чём бы это неопровержимо свидетельствовало бы??
  
  - Об чём? - тупо глядя на юриста, промямлил Хронов.
  
  Тот огорчённо покачал головой, давая оценить присутствующим тупость оппонента, и с торжеством объявил:
  
  - Это неопровержимо свидетельствовало бы, что вашу кепку туда подбросили! И подбросил ни кто иной как ваш враг, Владимир! А значит он и причастен к смерти мадам Соловьёвой! А вы столь ценный аргумент спрятали!
  
  Борис Андреевич одобрительно покивал:
  
  - Витюш, а правильно ведь Вениамин говорит. Ну, нашли бы твою кепочку. Где она была? - да у твоих недругов она была, которую оные недруги с тебя и сорвали во время потасовки. А затем...
  
  - Да-а! - возмутился Хронов, - Чего-то кто-то стал бы разбираться! Вот она кепка - вот он труп! И всё. И хана!
  
  Юрист перекосился как от зубной боли и потянулся к рюмке, пробормотав '- Бог мой, с кем приходится работать...', а староста сокрушённо махнул рукой:
  
  - Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке. Это Аристотель ещё сказал; был, Вить, такой грек, давно. Ведь кто стал бы 'разбираться'? Мы и стали бы, не Громосеев же! А ты нас такого прекрасного повода лишил... Кстати, точно не ты её там обронил?
  
  Витька клятвенно сжал руки перед грудью, закатил глаза и отрицательно затряс головой.
  
  - Ну... верю, что ж. Как тогда она там взялась?
  
  - Вовки ж и подбросили! Я же говорю...
  
  - А как они узнали? А? То-то и оно.
  
  - Они вообще везде шаро.бятся... - упавшим голосом сказал Хронов, - И на школе тоже. Они там голубей ловили.
  
  - В подвале? Голубей?
  
  - Ну, я не знаю... Может случайно...
  
  - Случа-а-айно... Ладно, не бери в голову, проехали. Давай дальше - с трупом что решили? Я до Громосеева всё же достучался - не будет он приезжать, недосуг ему. Подумаешь - труп с признаками насильственной смерти, ерунда какая по нашим-то временам! - подмигнул он юристу.
  
  - Ну, эта... - опять начал мямлить Витька, - Не хотят никто. Сильно воняет и всё такое...
  
  - Вот! - журналист Мундель-Усадчий уставил на него указательный палец, как прицеливаясь, - Вот! Здесь, как раз, и должен ты применить... эээ... административный ресурс и авторитет! Проще говоря - заставить! Только заставить не тех, кто рядом с тобой, твою, эээ... гвардию! Не этих... Санёк там, Димка, братья Пойдычи... ('- Обрастаешь кодлой, а, Витёк? Праэльно, маладца!' - вставил окончательно вошедший сегодня в роль уголовного пахана Борис Андреевич) ... не их заставить, не ближних, а тех, кто поодаль; чтобы уяснял народ, что кто рядом с тобой - тому привилегии, а кто особняком держится, - того и ущемить могут. А кого - вот ты и подумай...
  
  - Да. Так и надо. Чтоб чувствовали, собаки. Ценили. Ты ж власть теперь, Витёк, ты ж Власть! Вот и действуй, - поддержал староста, - Пусть люди выводы делают. Ну и мы тоже сделаем. Значит, раз Уполномоченный к инцЫденту не проявил интереса, то, стало быть, покойницу нужно похоронить... закопать, то есть... и... - староста хищно осклабился, - И сделать выводы. Что в нашем колхозе мы... я! То есть мы, кто... эээ... политику партии и правительства одобряет и поддерживает, - тот и есть Власть, теперь уже - он кивнул на прислонённое к стене ружьё Хронова, - Уже Власть и вооружённая; а буде возникнет где с Властью... то есть с нами, разногласие - так вот на этот случай мы и Громосеева с огневой поддержкой пригласим, приедут, рты показательно позатыкают кому надо! Вот так вот держать их надо! - он потряс сжатым крепким кулаком, - Разбаловались ибо!
  
  - Правильно в своё время в интернетах гуляло 'только массовые расстрелы спасут Родину!' - поддержал несколько уже захмелевший юрист.
  
  - Да! Именно спасут, и именно расстрелы! - согласился почти не притрагивавшийся к спиртному Борис Андреевич, - Вот, чувствую я, кого-то на селе нужно показательно шлёпнуть! И даже уже подозреваю кого.
  
  - Да!
  
  - Ты не выступай, Витя, ты иди вопросы решай. Начал мероприятие - заверши его. Иди, Витя, иди... А мы, случись что, поддержим. Через общественное мнение, и вообще. Надо - Громосеева с огневой поддержкой выдернем, у него теперь автомат... Да и самим надо серьёзным оружием обзаводиться. Тебе, Вить, раздобудем. Первому!
  
  Повеселевший и обнадёженный Хронов ещё потоптался перед сидевшими, взял у стены ружьё, неловко забросил его на плечо и вышел - 'решать вопросы'.
  
  - Ишь как его прёт! - заметил журналист.
  
  Проводив Хронова взглядом через окно, староста продекламировал:
  
  - Как много разновидностей дурмана
  Придумал человек за сотни лет.
  Есть выбор между шприцем и стаканом,
  Но власти ничего сильнее нет!
  
  
  
   - Вот болван! - вздохнул, кивнув на закрывшуюся за Витькой дверь, журналист.
  
  - Ничо-ничо, - заверил Борис Андреевич, - Он полезный болван. Ты ж сам насчёт его... помнишь? Зато жестокий, сука, крови не боится...
  
  - Как все трусы, - сообщил юрист.
  
  Староста как споткнулся и взглянул на него с подозрением:
  
  - Ты это о чём?
  
  - По практике могу сказать: большинство самых жестоких убийц в реале, когда их касается - конченные трусы. Млеют, белеют, на коленях ползают.
  
  - А... - староста успокоился, - Ты об этом. Прям закономерность такая: как жестокий, так обязательно трус? Ну, тебе поверю, у тя ж практика, хе. Кстати, на днях, может завтра, пойдёшь со мной, эээ, встреча у меня тут будет... с одним субъектом. Пукалку свою возьмёшь.
  
  Юрист помрачнел, но не возразил.
  
  В дверь из дома кто-то поскрёбся, староста поднялся, подошёл, открыл, и, скрывшись за ней, о чём-то заговорил невнятно. Слышно было, что он разговаривает с бабкой, говорящей с ним срывающимся старушечьим фальцетом. До юриста с журналистом, молча теперь тянущих из рюмок настойку, доносились обрывки:
  
  - ... не едуть и не едуть... ты ж абещал... звонила, и в Мувск звонила, и уполномоченному... не едуть. Ты ж обещал, Андреич...
  
  Ещё о чём-то недолго поговорив с ней, староста притворил дверь и вернулся на место:
  
  - Вот ещё геморрой, старуха опять достаёт... не едет и не едет её сыночек с семьёй, и связи нет. Достала уже - сил нет, скрипом своим.
  
  - Грохни её! - посоветовал журналист и хохотнул.
  
  - Дождётся она у меня, да... - пробормотал староста, - Я человек пожилой, незлобливый, но нервы мне мотать...
  
  - ... Татарин, - вступил в разговор юрист, - Татарин, у которого я живу - ружьё имеет. И не прячет почти. Что думаете?
  
  - А что думать... - пожал плечами староста, - Кто только сейчас не имеет... Знаю я уж. Пускай, чо. Будем просто иметь ввиду. Как он, татарин-то? Говорил с ним?
  
  - Скрытный, - заметил юрист, - Бывший работник правоохранительной системы, коллега! - он хохотнул, - Систему знает, потому и скрытный. Говорить с ним - как в стенку. Там подходцы не работают - надо или прямо карты на стол, или...
  
  - Что? Или?
  
  - Ничего. Куда он денется? Массовка он и есть массовка. Дисциплина и всё такое. Куда он денется? Как все.
  
  - Ну ладно, - староста вздохнул, - Раз так. Я ж Власть. А правоохранитель должон за власть горой, хы. Так что пусть пока спит в обнимку со своим ружжом и ценит хорошее отношение!
  
  - Он скрытный, - повторил юрист, - Его фиг вскроешь. Может, у него и не только ружьё...
  
  - Может и не только! - согласился староста, - Вы, правоохранители, ребята хитрые: народ за незаконные стволы нагибаете; а сами, в кого не ткни, левые стволы имеете, хе. Двурушники, бля.
  
  Юрист ничего не ответил.
  
  - Ты посматривай за ним, Вениамин, - посоветовал староста, - Это ж деревня! Тут всё становится рано или поздно явным, тем более в одном доме живёте. Хорошо бы его зацепить на чём, понимаешь? Ну да не мне тебя учить! - тактично польстил староста, и юрист только кивнул.
  
  
  
  
  
  ЗАВТРАК В ДЕРЕВНЕ. ОБСТАНОВКА
  
  
  
  На следующее утро друзья сидели у себя в доме за столом и вместе с семейством Ромы завтракали. На завтрак была жареная на сале картошка, обильно политая взбитыми яйцами, приготовленная Инессой - после множества дебатов всё же пришли с квартирантами к единому знаменателю: готовить каждому для себя было и неудобно и накладно, и в конце концов эту по сути женскую обязанность взяла на себя Инесса, ей временами помогала Кристина. На продукты скидывались натурой.
  
  Сейчас Рома жаловался:
  
  - Охамели совсем эти деревенские! Уже и от долларов косорылятся! Не хочут отдавать яйца даже за доллары, нет, ты прикинь! Давай, говорят, что-нибудь полезное в хозяйстве, ну там шифер или проволоку. Или гвозди. Где я, говорю, тебе возьму шифер, ты в своём уме? Тогда, грит, давай керосину. Прикинь - тут один дед наловчился делать керосиновые лампы из всякой фигни и стеклянных бутылок вместо лампового стекла. Только керосину нету, жгут отработку, а она коптит жутко и воняет...
  
  Знавшие такое дело оба Вовки помалкивали и нажимали на завтрак. У них-то с освещением всё было в порядке, им-то уж точно не приходилось нюхать гарь и собирать с одежды длинные волокна масляной копоти - когда электричество на Озерье подаваться перестало совсем, и подзаряжать от сети аккумуляторы стало невозможно, Вовчик достал из своих заначек свёрнутую в рулончик солнечную панель, в своё время ещё приобретённую Владимиром подешовке в Штатах на распродаже, и пересланную другу. И вот, пригодилась. Более того, даже стала явным признаком деревенского нынешнего благосостояния: теперь, когда по вечерам в окнах видны были трепещущие огоньки свечей, коптилок, всевозможных самодельных масляных ламп, дом Вовчика освещали пара хороших, ярких кемпинговых фонарей, аккумуляторы которых заряжались днём, практически в любую погоду, что вызывало зависть всех соседей.
  
  Более того, наличие 'солнечной зарядки' немедленно повысило и статус друзей: к ним потянулись за обновлением заряда все городские, кто был достаточно предусмотрителен, чтобы иметь аккумуляторные светильники и фонарики, но, увы, недостаточно предусмотрителен, чтобы заранее подумать откуда их подзаряжать при полном отключении электричества. С некоторых пор с ребятами стало выгодно дружить. Впрочем, Вовчик не жмотился, и когда свои батареи и электронные девайсы были заряжены, он помогал с электричеством обращающимся.
  
  Подобной няшки не было даже у Вадима, и он раз в день, как было слышно, заводил свой маленький генератор; и уже пару раз недвусмысленно намекал на 'сменяться на что-нибудь дельное'. Подобная панелька была у квартировавшего у Вадима юриста, но Вадим жил с квартирантами как кошка с собакой, почти не общаясь, и обращаться к нему за подзарядкой считал западло. Иметь же свою зарядку хотелось, и сейчас он проклинал свою непредусмотрительность в те не столь уж давние времена, когда подобные устройства ещё можно было купить - пусть не дёшево, но всё же. После того как Китай попал в международную блокаду, как-то сразу выяснилось, что именно Китай обладает девятью десятыми запасов редкоземельных металлов, идущих на изготовление солнечных панелей, и что практически всё производство таких устройств сосредоточено в Поднебесной, из-за чего, с началом блокады, такие штуки сначала резко взлетели в цене, а затем просто стали огромной редкостью, артефактом мирного и изобильного, увы уже прошедшего времени.
  
  Намёки куркулистого Вадима Вовчик с ходу отмёл, нагло заявив ему наедине, что панель готов сменять не меньше чем на пришедшийся на долю Вадима после разборок с Никоновскими автомат с боезапасом, отчего Вадим только сматерился, сразу утратив интерес к такому ченчжу. От греха Вовчик панель, растянутую на краю крыши, каждый вечер теперь снимал, не доверяя даже охране лохматого Артишока.
  
  
  
  Не получив в своих стенаниях поддержки, Рома наконец перестал ныть и переключился на новую тему - с утра у него вдруг прорезалось желание поболтать:
  
  - А ты, Володя, я смотрю, покрышку-то в сарае дубасишь, а? Дубасишь?.. Хи. Как маленький, чесслово, мой вон Альберт и то такой фигнёй не страдает...
  
  Владимир покосился на упомянутого Альберта, который с привычно кислым видом в это время сидел на диване - картошку с яйцами в силу общего безделья и потому малых энергозатрат и субтильного телосложения он на завтрак игнорировал и ждал чая со стряпнёй, которая худо-бедно у Инессы стала получаться.
  
  'Такой фигнёй' Альбертик, конечно же, явно не страдал, ему бы всё музыку слушать с плеера да с увлечением играть с компьютером в дурацкие игрушки типа старого Марио. Поначалу Альбертик держался довольно- таки нагло, с чего-то вдруг демонстрируя что он тут сам по себе, то есть 'с родителями', а 'квартиросдатчиков' в лице друзей он в упор не видит, и потому упорно их игнорировал, общаясь только с родителями и сестрой, и не реагируя даже на вполне безобидные просьбы типа принести ведро воды или не разбрасывать вещи по дому. И у Вовчика, и у Владимира не раз уже чесалась рука дать хорошего леща малолетнему засранцу и бездельнику, как для себя они определили Роминого сына, и лишь нежелание накалять и так зачастую обострённую из-за совершенного несовпадения взглядов на жизнь у них с другом и у квартирантов обстановку в доме не давало это желание реализовать.
  
  Однако после того как электричество кончилось окончательно, рычаг воздействия на малолетнего бездельника появился - возможность подзаряжать свои электронные девайсы, которых у Альбертика было несколько.
  
  Поначалу он без лишних на его взгляд рассуждений и 'разрешите пожалуйста' попросту пошёл и повесил на зарядку свою игровую приставку, нахально отключив заряжавшийся аккумуляторный светильник; но Вовчик, увидевший сиё, воспылав гневом от такой наглости и тут же решив, что в любой наглости должны бы быть и пределы, тут же эту приставку выдернул из зарядки и запустил по дуге в сторону огорода...
  
  Не ожидавший такого поворота событий Альбертик впал в прострацию, не сразу решив что делать: то ли с рёвом обиженного карапуза бросаться жаловаться матери, что было бы в его возрасте как бы и впадлу, то ли каким-то образом сразу и жосско, как велели штампы, усвоенные из боевиков, наказать обидчика; в результате несколькосекундного раздумья он сделал нечто среднее: проорав ' - Ты, сука, что ты делаешь??' попытался ухватить вовчиков светильник, до этого стоявший на зарядке в тени, на лавочки возле сеней, и закинуть его в отместку куда-нибудь так же подальше, но Вовчик это дело пресёк, выхватив у него светильник и навесил наконец-то от всей души юному метросексуалу пенделя пониже спины, - тогда тот расплакался и ломанулся в дом, жаловаться. Ромы дома не было, жаловаться пришлось матери.
  
  После получасовых обличений и крикливых выяснений 'кто есть засранец', конфликт был отложен до вечера, и вечером, с возвращением Ромы, как всегда навеселе, конфликт получил продолжение: науськиваемый женой, Рома впал в демонстративную ярость, и, громогласно обещая проучить 'этих щенков' демонстративно же стал искать свою Осу, чтобы 'пострелять их тут же всех!'
  
  Оба друга были дома, и отнюдь не препятствовали Роме в его поисках оружия, Владимир даже напомнил:
  
  - Рома, ты забыл? Ты ж её всегда в шкафчик за пакет с мукой прятал. Там она... - а когда Рома ринулся к шкафчику, в спину ему так же спокойно и размеренно произнёс:
  
  - ... только ты учитывай - схватишься за оружие, - обратного пути не будет. Придётся тебе в ответ получить... всё, что должен получить выпивший вооружённый, что-то предъявляющий невооружённому...
  
  И хотя всё сказано было вполне будничным, с лишь небольшой поправкой на накалённую атмосферу тоном, Инесса ойкнула, Рома же как-то сразу даже со спины обмяк, и уже в шкафчике стал шариться не так энергично, и приглушил проклятия. Тем более что и Инесса уже завопила, увидев как Вовчик с задумчивым видом потянул из-под кухонного стола топор.
  
  В общем, всё тогда, как и следовало ожидать, разрешилось миром: Рома Осу 'не нашёл'; быстро съехал от обещания ' - Всех щас вас тут на месте, бля!!!' к ' - Так нельзя, мужики, давайте разберёмся!..', и вечер прошёл во взаимных упрёках и претензиях, в результате которого был достигнут определённый консенсус: Альбертик получил некоторый свод обязанностей взамен на обещание 'в зависимости от чёткости выполнения' этих заданий получать доступ к зарядке.
  
  - Это тебе не 'электричество из розетки', которым вас Оршанская Администрация бесплатно снабжала! - подвёл черту Вовчик, - Это моя личная фенечка, и делиться ею с вами за просто так я не обязан!
  
  Конфликт был погашен; вернее, один из череды конфликтов, из чего теперь и складывалась жизнь с квартирантами. Собственно, не только у друзей, - собравшиеся отовсюду в деревню 'беженцы' представляли собой гремучую смесь всевозможных профессий, мировоззрений, образов жизни к которым привыкли; будучи неспаянными ни дисциплиной какого-либо орг-сообщества, ни общим коллективным трудом или традициями, ни даже религией, люди теперь, лишившись привычного уклада, стали ужасно вспыльчивыми, и конфликтовали по любым мелочам там, где казалось бы и ссориться не из-за чего: начиная от манеры выплеснуть набранную воду обратно в колодец, что крайне неодобрялось деревенскими; и кончая делёжкой огородных земель и такими важными средствами поддержания жизнедеятельности как дрова. И теперь ссоры стали повсеместным явлением, грозя при появлении действительно значимых поводов к конфликтам перерасти из просто неприязни в смертоубийство. А что, Громосеев ведь говорил, что район наблюдает вспышку убийств, как говорится 'на почве внезапно возникших неприязнённых отношений'. А сколько убийств ещё остаётся не то что нераскрытыми, но и неизвестными, латентными, скрытыми, маскируясь то под несчастный случай ' - Это он сам, Антон Пантелеевич, ей-богу, сам; оступился - и башкой о топор... ну торчал он невзначай тут так неудачно...', то под непонятное исчезновение. Вот и в мирном прежде Озерье мадам Соловьёва тоже вот... 'исчезла'. Кому-то же она здорово досадила!
  
  Сельской какой-то взаимовыручки и взаимопонимания не было и в помине; все в общем были сами за себя, кучкуясь по дворам и интересам, только молодёжь, влекомая неистребимым зовом плоти, сбредалась на посиделки и 'побродилки' к местному 'клубу' - общежитию коммунарок, бывшей конторе. 'Дружина самообороны и поддержания порядка' под командой Витьки была первой пробой сломать эти становящиеся уже привычными рамки 'мой дом, мой огород, моя грядка'.
  
  
  
  Вовчик уже неоднократно наедине жаловался другу, что жизнь в деревне он представлял себе совсем по другому - он ожидал, что трепать его никто не будет указаниями и командами - а тут и 'староста' с его 'це у', и 'Уполномоченный' с продналогом и претензиями, а теперь и Витька со своей 'дружиной' и своими командами... Витька как раз, кстати, бы самый опасный, дааа...
  
  Вспоминая его скрежещущее 'Ну всё вам...', вспоминая чёрную скрюченную руку мадам Соловьёвой в куче мусора - и там же Вовкину рубаху, - Вовчик теперь уже на полном серьёзе считал, что ' - Надо было нам его ещё в Равнополье, там, в коттедже, удавить! И там же спрятать. И сказать, что ушёл обратно в Мувск, пешком! Но кто же знал!'
  
  - Да-да, кто же знал... - согласился с ним в разговоре тет-а-тет и Владимир, - Ну, раньше и ты не был таким кровожадным. А он ведь у тебя и в авторитетах раньше ходил! - укорил он мимоходом, - Ты, кстати, заметил, Вовчик, насколько сейчас нынешняя разухабистая ситуация обостряет все черты характера, прежде всего, конечно же, негативные?.. Вот жил бы без этой беды Витька в Мувске, был бы тиховоняющим говном, мы бы даже с ним продолжали бы, может, общаться. А сейчас всё говно наружу вылезло. А почему? А просто потому что сейчас за это ничего не будет. Вот он семью из Мувска - с маленьким ребёнком, кстати! - прогнал, не дал в Озерье вселиться, - может быть кто и пустил бы. Хорошо батюшка их к себе в общину принял. А по тому, что к смерти мадам он явно причастен, и рубашка моя тому свидетельство, и то, что он эти дурацкие 'поиски' вдруг организовал, - могу спорить, что выпади случай - он бы беженцев не то что прогнал, а и у ограбил бы. Может и убил бы. Тот ещё гад.
  
  - Вовк, - перевёл разговор тогда с Хронова Вовчик, - Вадим ведь тоже лазил потом в школьный подвал. Мне Зулька сказала. Говорит, пришёл домой шибко задумчивый. Говорит, ножом её... прикинь! Он-то с фонарём был, хотя и не ворочал её, но осмотрел внимательно - три раны говорит, что на виду. Непохоже, говорит, что её в запале или в пылу бытовой ссоры убивали, тогда, говорит, удары десятками бывают, на адреналине, а тут... конкретное, говорит, умелое пырялово. Кто бы вот?..
  
  - Как вариант - в натуре гастеры. Говорили же, что видели их уже поблизости. А где бабы, там и мужики ихние. А восточные люди, возможно, с ножом обращаться умеют. Барашек, шашлык-машлык там... Поймали где за деревней, затащили в подвал, и зарезали, а? А Витька потом её случайно нашёл и решил на нас стрелки перевести, с большого-то ума. Как рабочая гипотеза? - ответил Владимир; и тут же сам раскритиковал своё построение:
  
  - Нет, не сходится! Во-первых, с неё взять-то нечего было, все вещи дома, на месте, всё, что более-менее ценное. Но это ладно, может она их застукала за чем противозаконным. Но - Витька в школу бы не стал соваться, нечего ему там делать... Ну, допустим, кто-то из пацанов случайно нашёл - и ему одному сказал... Но откуда Мэгги узнала про готовящуюся подляну??
  
  - Как вариант Мэгги могла подслушать. Витька же треплется, мог проболтаться, - заметил внимательно слушающий Вовчик.
  
  - Да, могла... А у неё теперь не спросишь - не те как бы отношения, да и то... спасибо ей и на этом.
  
  
  
  А Рома уже плавно свернул разговор на тему мордобития, рукопашного боя, карате и прочего:
  
  - Лупасишь в покрышку, хы, а нафига? Вот нафига?
  
  Владимир и правда подвесил некоторое время назад в сарае старую, лысую покрышку от легковой машины, враспор, с креплением к потолочной балке и внизу, к какой-то тяжеленной ржавой железине, и теперь по утрам, кроме пробежки и акробатики, занимался отработкой короткого и сильного прямого удара, чему были явным свидетельством содранная и залитая йодом кожа на ударной поверхности кулаков.
  
  Боксировать с покрышкой получалось плохо - слишком вертлявая, но Владимир и не ставил себе задачей овладение техникой бокса, он вообще теперь весьма критически переосмыслил весь свой спортивный 'багаж', объективно сделав вывод что в реальном рукопашном бою, какие в нынешних условиях, судя по всему, увы, неизбежны, навыки спортивной борьбы могут быть только базой, основой для неких технических действий, малоприменимых в спорте.
  
  Партнёра не было, Вовчик всё больше втыкался по хозяйству; и только пару раз поучаствовав в тренировках с другом, запросил пардона - тренироваться в таком темпе и с такой отдачей он был, увы, не готов.
  
  - Ну не спортсмен я, Вовка, по натуре! Не готов себя истязать как ты вот! - заявил он на следующий после тренировки день, когда в измученном теле всё болело, - Да и... Во-овк? Ты же понимаешь, что сейчас какой-то там 'рукопашный бой', будь там ты хоть Чак Норрис в расцвете карьеры, ничего не будет определять, даже и у нас в деревне?
  
  Владимир не спорил с другом; он вполне разделял его сомнения в практической реализации приёмов мордобития в современном конфликте, который, нравится это или не нравится, всё с большей вероятностью грозил быть вооружённым; он прекрасно помнил известное выражение про 'Чтобы солдат получил возможность применить навыки рукопашного боя он должен сначала про.бать где-то автомат, штык-нож, сапёрную лопатку...' и тд, но его постоянные, даже здесь, в деревне, занятия 'физухой', как он отдавал себе отчёт, решали кроме практической, лежащей, так сказать, на поверхности цели наработки некоторых технических навыков и поддержания физической формы, ещё и некоторые другие задачи:
  
  - здоровую радость сильного и гибкого, тренированного тела;
  
  - ощущение возможности 'решить некоторые возможные вопросы' с оппонентами и без применения оружия, как пришлось это делать и с гопниками в 'кинозале', и с Витькой во дворе, да и с 'никоновскими', и 'на поляне'. Чувствовать себя беспомощным, не имея под рукой стреляющей-режущей-рубящей железки он не хотел!
  
  - да и просто, упахиваясь на своих импровизированных тренировках, он сублимировал, сливал ту тревогу и то беспокойство, которые не переставал испытывать от происходящего и здесь, в деревне. 'Закопаться в огород' и представлять, что этим он как бы решает какие-то будущие проблемы было слишком просто для него: не зря профессор Лебедев старался вложить в своего любимого ученика навыки анализа ситуации. А ситуация складывалась настолько неопределённая, что от невозможности что-то радикально изменить нервно дёргало мышцы. Хотелось куда-то бежать, что-то делать, предпринимать шаги, - и он уже решил для себя, что 'мирная размеренная деревенская жизнь', так привлекавшая Вовчика, совсем не для него; он планировал всё же ехать к Виталию Леонидовичу, потом дальше - в Оршанск, устраиваться как-то там... Но отъезд откладывался со дня на день, с недели на неделю; теперь вот с Гулькой... А что? Женюсь - и поеду! А Гулька пока здесь будет, - потом устроюсь и увезу её в Оршанск! - решил он для себя.
  
  Владимир не обиделся на друга за отказ от тренировок, он отдавал отчёт, что это не всем дано и не всем, собственно, нужно; как он и сказал другу:
  
  - Знаешь, Вовчик, чтобы всерьёз тренироваться, нужно, наверное, иметь какие-то мазохистские черты характера. Да-да. Истязать себя - и получать от этого удовольствие. Просто 'осознанием целесообразности' тут не справиться. Но и - у каждого тут своё. Я вот могу за раз сто раз на кулаках отжаться, девки фуэте крутят, а ты - полдня кверху пятой точкой на огороде упираться, что для меня, хы, верх мазохизма, и, наверное, не потяну... Так что каждому своё!
  
  А сам наедине теперь отрабатывал то, что было возможно и в одиночку - короткий точный удар в голову, в подбородок - из любого положения. У Вовчика на жёстком диске компьютера он обнаружил множество скачанных с ю-туба роликов уличных драк, спортивных боёв и прочего; и больше всего его заинтересовал так называемый 'дюймовый удар Брюса Ли', старого кумира молодёжи 90-х, сейчас мало кому уже известного.
  
  Отдавая себе отчёт, что без грамотного тренера он едва ли сможет овладеть хотя бы и азами бокса, и на основании своего не такого уж маленького опыта уличных столкновений, Владимир сознательно принял решение сконцентрировать изучение ударной техники рук буквально на двух-трёх ударах, но и довести их до полного автоматизма. 'Дюймовый удар' привлёк его именно своей скрытностью и возможностью вложить максимум энергии в одно короткое движение. Техника, несмотря на кажущуюся простоту, была сложной: нужно было последовательно, одно за другим, включить в работу ноги, таз, корпус, руки, - и всё в краткий миг, в один удар-толчок с амплитудой в пару десятков сантиметров. Вроде как получалось...
  
  Что и разговор-то завёл Рома - однажды утром он припёрся в сарай, и, встав в дверях, минут десять наблюдал как Владимир отрабатывает 'всплеск' энергии, заставляющий камеру на растяжках и с утяжелением нервно вздрагивать и рваться на привязи. Заниматься в Ромином присутствии было неприятно, но Владимир терпел: с подселением 'квартирантов' приходилось заставлять себя терпеть многое.
  
  Рома сплюнул. Сказал (А как же! Владимир знал, что так и будет...):
  
   - Дай-ка я!
  
  Владимир, чтобы не сказать ему резкость, отступил в сторону, молча сделав приглашающий жест.
  
  Толстый Рома долго примеривался, потом размашисто, сильно и нетехнично бумцнул в подвешенную покрышку. Та дёрнулась и заплясала. Рома бумцнул ещё раз и ещё, ещё, ещё... На пятом ударе вертящаяся покрышка ускользнула от грузного Ромы, и тот, промахнувшись, чуть было не упал. На этом, видимо, 'показательные выступления' он счёл законченными.
  
  - Во как надо, видал! - не преминул он откомментировать своё рукомашество, - Вот это удары! А что ты тут дрыкаешься... - он скептически махнул рукой.
  
  Владимир знал подобных субъектов, и не сомневался что сейчас последует что-нибудь нравоучительное, и непременно с Ромой в роли главного героя. Чёрт с ним, отдохну пока...
  
  Он не ошибся, Рома несколько минут распинался, какой он был 'раньше' опытный и опасный уличный боец, и как его боялись в микрорайоне, а в заключение поведал-рекомендовал 'супертренинг', видимо подсмотренный в каком-то старом кино:
  
  - ... вешаешь, панимаиш, подшивку газет на стену... Въезжаешь? Обычную годовую подшивку, вон в конторе пачки лежат, девки на подтирку и на растопку используют. И по этой подшивке - бьёшь! Изо всех сил. Первый день - один удар. Второй день - два удара. Третий день - три! И так далее. Но! После каждого дня одну газету снимаешь! Каждый день по одной. И так - через год, через 365 дней ты свободно сможешь триста шестьдесят пять раз по голой стенке - вникаешь?? Потому как кулаки закаляются!
  
  - Рома, не пори чушь! - не выдержал Владимир, - Через год с такой 'тренировкой' ты ложку держать не сможешь, из-за проблем с суставами. Потому что физиологию человеческого организма никакими идиотскими тренировками подменить нельзя.
  
  - Сссышь! - презрительно откомментировал Рома, - Это тебе не в покрышку стукать. Не потянешь просто, так и скажи!
  
  - Ладно-ладно, Рома, не потяну. И вообще, как только мне понадобится от тебя компетентный совет, так я сразу к тебе, договорились?
  
  - Ну давай-давай, дрочи тут покрышку, хиляк! - и важный Рома отбыл.
  
  
  
  И вот сейчас, за столом, он опять привязался:
  
  - Вон, ваш Артишок никаким физо не занимается, а жизнью доволен...
  
  - Ну точно как ты! - подначил Вовчик; но Рома не понял подначки, и согласился:
  
  - Угу. Как я. А чо? У меня всё в шоколаде! - противореча сам себе, только что жалующемуся на 'тупых деревенских', и на 'общую нищету, так что ничего толкового купить нельзя!' И продолжил:
  
  - Заниматься нада тагда, когда есть в этом надобность! А ты вот... Или девки эти из 'коммуны', хы. Мало они в поле упахиваются, ещё дома... это... растяжка там, хАреАграфия... вот надо им? Не, посмотреть, конечно, забавно, как по телевизору, но нафига? Оне ж и так фигурные, хы!.. - он метнул опасливый взгляд на Инессу, которая в силу возраста и комплекции уже никак не тянула на определение 'фигурной' и перескочил с темы:
  
  - А сейчас... Колотишься там в сарае, а толку? Я вон шарахну в тебя из Осы - ты сразу ласты и склеишь! - и радостно захохотал. Владимир промолчал. В конце концов, можно было, по вовчикову методу, о котором он, конечно, рассказывал, рассматривать это как тренировку на выдержку...
  
  - Или там Витька вон Хронов шандарахнет в тебя из двустволки - и аля-улю! - и снова радостное ржание.
  
  Вовчик хмыкнул, вспомнив, как грохнулся Витька навзничь во время конфликта, как отлетела в сторону его двустволка... взглянул на Владимира, и понял что ещё немного и состоится членовредительство, и поспешно перевёл разговор:
  
  - Так, Рома, ты не договорил - что ещё 'говно' в нашей жизни? Вещественно?
  
  Рома с удовольствием вернулся к старой теме:
  
  - Отечественное всё говно, и самогон местный, 'экологическиправильный' - тоже говно!
  
  Вовчика тема вроде как заинтересовала, и он осведомился, жуя:
  
  - А что кроме самогона говно?
  
  - Да всё! Везде, куда не ткнёшь - всё говно. Вещи говно. Люди говно. Отношения говно!
  
  - Нуу, Рома... - от нечего делать и чтобы подзадорить квартиранта на ещё какие-нибудь высказывания, дающие повод посмеяться, а то и узнать для себя что-нибудь полезное: Рома, будучи несмотря на общую брюзгливость и презрение к окружающим, мужиком весьма общительным, и через это перезнакомился уже со всей деревней и был в курсе новостей, - Отношения так только от тебя зависят, с кем и как строишь, а насчёт остального можно поспорить...
  
  - Хххосподи, да с кем спорить, с тобой что ли?.. Чо ты в жизни видал?? Вот взять автомобиль... Ааа, что говорить! Из всей деревне только Вениамин в теме сечёт, тоже ненавидит эту родную, панимаишь, действительность, ентот край родных осин, будь они неладны! С ним хоть поговорить можно, а вы все... совки одурманенные, педриоты, бля!..
  
  - Стой-стой, Рома, ты как-то сразу... Начал как-то с барахла, с вещей - и тут же такие глобальные выводы? - вновь вклинился Вовчик, подмигивая молча жующему другу. Владимир Рому органически не переносил и в разговоры с ним по-возможности старался не вступать.
  
  - Ну так и как относиться к этой сраной стране, в которой одни жульё и воры, где ни машину толком сделать не могут, ни закон правильный принять?? Помойка, настоящая помойка!
  
  - Например?
  
  - Да какие нахер 'например'? Вся жизнь из этих примеров!
  
  - Рома, а что ты тогда здесь живёшь? - не выдержал всё же Владимир.
  
  - Помойка, бля!.. Почему живёшь, почему живёшь! Потому что как в том анекдоте про опарышей: 'Родину, сынок, не выбирают!' Вот и живём в дерьме, - Рома наткнулся на приятную ему тему и теперь изливал, забыв уже и про завтрак:
  
  - Потому что деваться некуда! Вот Вениамин правильно говорит: хоть бы нас тут оккупировал кто! Цивилизованные страны! Штоб...
  
  - И что тогда?
  
  - Да штоб помойке этой конец пришёл! Вот Веня так и говорит: я бы сразу в помощники новой власти пошёл. Искоренять эту быдлячью страну!
  
  - А ты?
  
  - И я б пошёл! Ибо за.бало!
  
  - Рома-Рома!.. - предостерегающе влезла в разговор Инесса, но тот только отмахнулся:
  
  - Нашёл бы себя! При новой власти. Не ныкался бы тут по разным Захудыринскам!
  
  - Раз к оккупантам - так полицаем что ли?
  
  - А как ни назови! И не полицаем, а помощником при власти! Вениамин вот говорит...
  
  - Рома, ну юрист-то ладно, он надеется где-нибудь в канцелярии пристроиться, а ты-то? На таких как ты ведь, случись оккупация, самая грязь и будет возложена: приговоры в исполнение приводить, да оккупационные законы заставлять соблюдать. Готов? - всё продолжал подначивать Вовчик.
  
  - Аааа! - на это Рома только отмахнулся. По нему было видно, что 'приводить в исполнение приговоры' для него не составило бы какой-то нравственной проблемы, но озвучивать это он не стал.
  
  - Или вот самогон... - продолжал Вовчик, - Так чо ты его и жрёшь тогда? У тебя же свои запасы? Жри ханку из запасов!
  
  - Какие нах 'запасы'? - искренне недоумевающее уставился на него Рома.
  
  - Ну как. Вон, девчонки говорят, Кристинка постоянно притаскивает от тебя фирмОвую выпивку... - сказал Вовчик и прикусил язык - не сдал ли он Кристинку, с Роминого ли позволения она таскает фирменное бухло или потихоньку тырит?..
  
  По Роме было видно, что сказанное для него было полной неожиданностью:
  
  - Где?.. Когда? Откуда? Мать! Кристинка где?.. Куда ушла? Как вернётся - штоб ко мне, это есчо что за новости?? Откуда фирмОвое бухло??
  
  Забавный расклад, отметил для себя Вовчик. Придуривается, что ли? Хотя непохоже...
  
  Не дав додумать мысль, Инесса поставила на стол блюдо с румяными сдобными плюшками, хотя и несколько кособокими-неказистыми, но с пылу - с жару, и так соблазнительно пахнущими свежей выпечкой. Что тут же оживился и сидящий поодаль Альбертик, намереваясь подсесть к столу; но мать погнала его сначала мыть руки.
  
  Воды в рукомойнике не оказалось, о чём он непреминул и сообщить.
  
  - Ну так пойди набери ведро, принеси! - скомандовал Вовчик, - Кажется на это и договаривались, что это будет твоей обязанностью: чтобы всегда вода была в доме. Колодец во дворе - что сложного?..
  
  Альбертик неприязнённо что-то буркнул, подцепил ведро и вышел из дома.
  
  - Лучка на огороде ещё сорви! - крикнула вслед Инесса. Когда за сыном хлопнула входная дверь, она развздыхалась:
  
  - Вова, вы на него только не давите. Он мальчик нервный, он и так перенёс такой стресс, такой стресс...
  
  - Какой такой стресс он перенёс? - заинтересовался и Владимир, - Этот нервный мальчик?..
  
  - Ну как же! Этот переезд ужасный! Из Мувска, из благоустроенной квартиры, где у него была своя комната, где его никто не тревожил!.. - не замечая как переглянулись друзья, стала рассказывать за сынка Инесса:
  
  - Он ведь у нас такой щепетильный! Такой... аккуратный!..
  
  - Аккуратный?? Вот не замечал! - Владимир взглянул на неубранную постель и валяющиеся около неё носки.
  
  - ... не может два дня подряд носить одну футболку. Каждый день чтобы новая, чистая, свежая. И трусы. И носки! - Инесса явно гордилась в этом сыном, - Он так привык - чтобы каждый день одевать чистое. Тем более тут, в деревне, где жара и антисанитария. И нет возможности принять душ...
  
  - Как это 'нет возможности принять душ'? - возразил Вовчик, - Вон во дворе возле огорода летний душ - набери утром воды, за день нагреется, - и полоскайся себе на здоровье! Но для него это, конечно... - он хмыкнул.
  
  - Ну вы же понимаете что это не то! Совсем не то. И сейчас обеспечить ему каждый день чистое бельё я не в состоянии - хоть тут целыми днями стиркой занимайся. А вы ещё мне выдвигаете претензии, что много дров уходит - ведь невозможно стирать в ледяной колодезной воде! А стиральной машины... и порошок опять же...
  
  - Конечно - претензии! Где мы вам на вашего 'аккуратного мальчика' напасёмся дров! Вот и оставались бы в городе, вместе со стиральной машиной! А здесь - что-то не заметил я, чтобы он так уж пачкался, - весь день в доме сидит!
  
  - Так ведь, Вова, всё равно - пот, пыль! Он не привык...
  
  - Так пусть привыкает!
  
  - Распустила ты его, мать! - вдруг встал на сторону Вовчика Рома, - Не парень растёт, а слякоть!
  
  - Рома!
  
  - Что 'Рома'?! Я тебе всегда говорил!.. - Рома повернулся всем корпусом к Вовчику, - Эти, современные... компьютерное, млять, поколение, бабское воспитание! Я как вспомню ту историю с пятёркой!..
  
  Инесса махнула только рукой и отошла к печи. Рома продолжал, видя интерес Вовчика и Владимира, те заинтересованно слушали - всегда полезно знать с кем ты живёшь под одной крышей.
  
  - Прикинь, год назад... Я его летом устроил на работу, к своему партнёру, - ничё сложного там, так, на компе же базы данных набивать, работа не бей лежачего. Не всё же лето в свои игрушки только компьютерные играть, надо и деньги зарабатывать! Ну, оттрубил он неделю, дал ему Костян зарплату - долларами. Он пришёл - и 'на, папа, пять долларов - это, типа, с моёй первой зарплаты подарок!' Ну чо, я... приятно! Молодец, сын, понимает!.. И матери пятёрку - на хозяйство. И сестре. Мать аж расчувствовалась, прослезилась. Ну...
  
  Он помолчал, поскрёб грязными ногтями полиэтиленовую скатерть на столе, и продолжил с горечью:
  
  - Тока на следующий день приходит, и говорит: ' - Папа, вот я вчера пятёрку дал, ты мне её верни, пожалуйста, мне на кино там с колой и макдональдсом не хватает!'
  
  - Он любит Макдональдс, да! - поддержала от печи Инесса, - Вернее, любил. Пока Макдональдс работал.
  
  - ... я ему говорю: ' - Сын, так мужчины не делают!', а он... 'Мои, говорит, деньги, я дал, я и обратно попросил, что такого, мне не хватает!..' - Рома горестно махнул рукой и насупился:
  
  - Не пацан вырос, а чёрт-те что!..
  
  - Рома!.. - опять от печи, - Мальчику просто нужны были деньги.
  
  - Просто... нужны были деньги! Тьфу! - горестно возопил Рома, - Так иди и ещё заработай! Или найди! Или укради в конце концов! Но у родителей тобой же подаренные деньги забирать - это чмошность! Твоё, Инесса, баппское воспитание, бля!!.. У нас бы во дворе за такое!.. Не, это я всегда помнить буду - подарил деньги, а потом обратно забрал, - тьфу!! - Рома сплюнул в сторону.
  
  Друзья переглянулись, - квартиранты открывались всё с новых и новых сторон.
  
  - Отдал ему?
  
  - ... Отдал... И мать отдала. Кристина вот только не отдала, сказала что потратила. Кристина вот не такая! Потому как Кристинка ещё с нами на старой квартире жила, общалась, понимаешь, с людЯми, а этот... Компьютерный задрот, мамин любимчик; не мущщина, а тряпка! - разорялся Рома, - ИзбаловАла, нах! Вот и угождай ему теперь сама! Кашу не хочет, салаты с яблоками не хочет - хочет, бля, чизбургер и колу с макдональдсом!
  
  Залаял Артишок, как на чужого. Стукнула входная дверь, и Рома сразу замолчал.
  
  Вернулся насупленный Альберт с ведром; принялся неловко, расплёскивая, наливать воду в умывальник.
  
  - Альбертик, а лучка с огорода ты захватил? - это Инесса.
  
  - Не знаю я где он там растёт, на этом вашем огороде. Идите сами и нарвите если надо! - зло буркнул тот. У Владимира появилось неодолимое желание съездить наглому недорослю по уху, но он сдержался. Смолчала Инесса, смолчал Рома, что он-то будет встревать в 'процесс воспитания'? Сами пусть разбираются, нам с ними детей не крестить... Кстати, о 'крестить'!
  
  Переговорил с Гулькой - та расцвела! Нет, говорит, не надо этого 'Я прошу руки вашей дочери!', я, говорит, сама с папой переговорю; нет, думаю, он хоть и татарин, а насчёт венчания против не будет, тем более мама; говорили уже как-то на этот счёт - главное, чтоб, говорят, 'по закону', а по какому - дело девятое, поскольку 'закон нравственно обязывает', не зря люди это дело давным-давно придумали!
  
  'Переговоры' с батюшкой, с Отцом Андреем имели положительный результат, но лишь отчасти: батюшка явно обрадовался перспективе провести венчание, то есть обряд весьма редкий в последний год, да ещё в недовосстановленном храме. Но поставил условие - поскольку некрещеные, то стало быть предварительно креститься; а до этого, как полагается - поститься, читать Священное Писание, и того... избегать плотских контактов, вот.
  
  - Священное Писание я вам дам, вечером зайди, а потом ещё поспрашиваю, читали ли...
  
  Попытка объяснить ситуацию и ускорить дело доводами 'нам бы поскорее, Андрей Владимирович, без этой... волокиты; поскольку собираюсь я в Оршанск на следующей неделе... а 'экзамен по Священному писанию я вам и экстерном сдам, потом, вот честное благородное слово!' действия не возымела. Более того, священник сурово насупил кустистые, с проседью брови, и веско изрёк:
  
  - 'Ускорить' - это в горзагсе можно, за мзду; а ускорять священные таинства крещения и венчания я не в силах, ибо и крещение, и венчание есть не формальная процедура, а обряд, открывающий чадам путь в царствие небесное, такмо это не 'волокита', как ты выразился по недомыслию, а ...
  
  Дальше Владимир особенно не вслушивался; понял только одно: тут 'по-быстрому' не прошелестишь... придётся того, и срок выдерживать, и изучать и Священное Писание, в тот же день презентованное батюшкой и ему, и экземпляр для Гузели; благо там были интересные моменты, а почитать в оригинале всё как-то руки не доходили, всё больше цитатами, урывками и в различных переложениях...
  
  Ну что, придётся ещё на недельку тормознуться, 'сдать попу экзамен', но насчёт 'поститься' это уж, Андрей Владимирович, извините, это уж вы, кажется, превышаете полномочия...
  
  
  
  Кстати и встреча вечером со священником имела ещё один интересный аспект: батюшка заинтересовался, отчего это у отрока в кровь содраны и залиты йодом костяшки на кулаках?
  
  - ... Куда - в камеру? А ну-ка, ну-ка, покажи, сын мой, как ты работаешь... да по воздуху, по тени, так сказать, не смущайся!..
  
  Увидев столь живой интерес, Владимир пожал плечами, и изобразил 'двоечку'.
  
  - Ещё! Ещё! - потребовал батюшка, а потом вынес вердикт:
  
  - Неплохо, сын мой, токмо ручку-то ты доворачивай, а при довороте плечиком подбородок закрывай - от встречнага! И ручки-то бинтовать надо!
  
  Владимир вспомнил, что сам батюшка-то боксу в прошлом был отнюдь не чужд; и встреча кроме обсуждения технических аспектов крещения и венчания имела положительный результат и в том, что священник с удовольствием поведал 'отроку' о нескольких технических нюансах из области бокса, с явным удовольствием вспомнив юность, и навесив, показывая, Владимиру несколько тяжких джебов и хуков по корпусу. Кулак у Отца Андрея, несмотря на возраст и пухлость, был тяжёл и крепок, в чём пришлось убедиться на своём опыте Владимиру. Оно и неудивительно, вон, с топором не расстаётся, целыми днями машет, строительство-то у них в разгаре...
  
  Владимир прошёлся по территории 'собора'. Поднял среди мусора кованый четырёхгранный старинный гвоздь, с большущей шляпкой, какими крепилась железная листовая обшивка на порушенном сейчас куполе. И ещё раз оценил и толщину церковных стен, и мощь старой кладки, обширность, пусть и порядком запустелых, без окон, хозпостроек, выгодность стратегического положения 'собора' на пригорке над деревней... вот только прихожан, общины у попа ну совсем мало, да и то в основном стариканы. А так... хорошее место, да.
  
  
  
  - Там это, пацан какой-то пришёл, вас спрашивает! - закончив переливать воду, вдруг сообщил Альберт.
  
  - Какой пацан? Чего сразу не сказал?? - подпрыгнул Вовчик.
  
  Альбертик только презрительно пожал плечами. Вовчик двинулся на выход.
  
  Владимир двинул следом, - ну конечно или Хрон, или кто от него, официоз изображают; если бы кто из соседей, то не в падлу бы было и в дом постучаться, а не вызывать к калитке: уж Артишок никак на большую и грозную сторожевую собаку не тянул. А ничего хорошего в последнее время друзья от Хронова, ровно как и от старосты, да и вообще от любого официоза не ждали. Опять морозцем по позвоночнику тронула мысль, что 'выманивают из дома', что вскрылось всё же что-то по тем, по никоновским... покойникам. Хотя вряд ли, конечно; сейчас всем на всё наплевать, но... Мало ли что!
  
  Мимоходом, машинально Владимир подумал, что автомат в предбаннике за низким потолком, там же снаряжённые магазины... хотя, наверное, зря я кипяшую...
  
  
  
  Точно, это был только Лёнька, из новообразованной Хроновской 'пристяжи', в Озерье недавно, недели полторы; сам с родителями из Равнополья, вроде бы. Пацан, кажись, неплохой; общались так, мельком, только Витьке в рот смотрит и идею с 'дружиной', как и весь нынешний озерский молодняк, принявший 'на ура'. Да что говорить, и друзья-то сами бы очень бы дружину одобрили, благо и идея-то изначально была Вовчикова, если бы не 'командир' Хронов.
  
  - Чё тебе, Лёньк? Чё не проходишь? Фу, Артишок, фу!! Гад кудлатый, свои!, фу, я сказал!!
  
  Лохматый пёс, закончив изображать грозного сторожа, убрался в будку, обиженно сопя. Лёнька прошёл в ограду.
  
  - Привет, пацаны. Это... Харон послал, передать...
  
  - Кто-о??
  
  - Нууу... Витька. Харон.
  
  - Чё это он 'Харон'?
  
  - Позывной типа. Или погоняло. Так себе назначил, хы. Грит, в Мувске все его как Харона знают. Знали, в смысле.
  
  - Нет бы 'Хрон'.
  
  - Хы. Ну, эта... официально, так сказать, велел передать. Вам. Тебе, Вовчик. Ну и Вовке... - Лёньке, видимо, было наказано изложить 'распоряжение' жёстко и сжато, но он постоянно сбивался на дружеский тон:
  
  - ... чтобы, типа, вам поручается... Да, короч, вам поручено тело мадам Соловьёвой из подвала достать и похоронить. В порядке обязанности перед дружиной и этим... - он закатил глаза, вспоминая. Вспомнил:
  
  - ... и социумом, вот. Типа, распоряжение.
  
  - 'В порядке обязанности', типа-а-а-а?.. - протянул Вовчик.
  
  - Ну, я, типа, передал.
  
  Вовчик и Владимир переглянулись. Владимир чуть заметно отрицательно покачал головой. Ещё чего не хватало, - подумал он, - Сегодня мы хроновских покойников убирать будем, по его 'распоряжению', завтра об этом вся деревня узнает, а послезавтра он нам каторжные работы придумает?? Да пошёл он...
  
  Судя по набычившемуся Вовчику, тот думал так же.
  
  - Передал-передал! К тебе претензий нет! - ответил Вовчик собравшемуся уже уходить Лёньке, - Но и ответ тоже ему передай!
  
  - Ну-у? - заинтересованно остановился в калитке тот.
  
  - Передай, что пошёл он, то есть Хронов Витька, на... в... (дальше последовали несколько достаточно распространённых и банальных (Вовчик не любил материться), но весьма эмоциональных определений куда 'на...' и 'в ...' на взгляд Вовчика следовало бы отправляться Витьке 'Харону' со всеми его распоряжениями, пожеланиями, командами, и вообще!)
  
  - Так и передать?
  
  - Так и передай. Можно дословно! - Вовчик в поисках поддержки оглянулся на друга, и Владимир согласно кивнул.
  
  - В смысле - отказываетесь? - уточнил Лёнька.
  
  - Бля, тебе ещё раз повторить что ли??
  
  - Понял, пацаны, не надо, передам. Ну, покеда! - и посланец 'Харона' отбыл. Друзья направились обратно в дом, по пути эмоционально обсуждая новую эскападу 'командира дружины'. Вот сволота! Распорядился он... Но, чувствуется, копает под нас... всё у него в строку пойдёт, чувствуется. Что эта падла задумал?
  
  В Озерье становилось всё неуютней...
  
  
  
  
  
  *** КОНЕЦ БОГАТОГО БУРАТИНЫ
  
  
  
  *** ДАЛЕКО ИДУЩИЕ ПЛАНЫ
  
  
  
  *** ЗВОНОК ГРОМОСЕЕВУ
  
  
  
  ДЕВИЧЬИ РАЗГОВОРЫ - 4. ССОРА
  
  
  
  'Общежитие'. Четверо бывших танцовщиц из элитного Мувск-шоу-балета в комнате, заставленной кроватями. Они загорелые до черноты; это не южный шоколадный загар, и не золотистый загар из дорогого солярия; нет, это коричневый, уличный, деревенский загар людей, много работающих на открытом пространстве.
  
  За прошедшее время они здорово пообтрепались; вот и сейчас одна из них чинит поехавшие по вытершемуся шву джинсы, две других перебирают вещи из большого чемодана, стараясь выбрать что-нибудь попрактичней.
  
  - Олька, ты так и будешь валяться? Иди, помоги?
  
  - Ой, я уста-а-а-ала... Дрова сегодня пёрли аж с-за речки... Я поваляюсь, девки...
  
  - Ну подскажи хоть, как думаешь, вот эта кофточка пойдёт? Перевести её 'на повседневку' или пусть лежит до лучших времён?
  
  - Ой, Вер, ну какие ещё 'лучшие времена'? Носи пока носится.
  
  - Она классная. А вот эту блузку я в Эмиратах купила. Но её ведь если затаскать тут не отстираешь - белая. Отбеливателя нету, скоро станет серой...
  
  - Да наплевать. Чо тебе, в ней замуж выходить?!
  
  - А чо. Она классная, говорю ж.
  
  - Ой, было б за кого.
  
  - А чо. Тут только свистни - тут же женихов набежит. Вся хроновская команда.
  
  - Пошли они!.. 'Поджениться' они все рады, а чтоб всерьёз, и с 'обязательствами' так...
  
  - Да ладно. Есть нормальные пацаны.
  
  - Нормальные - есть. Только вот именно - 'пацаны'. А мне б серьёзного, положительного...
  
  - Гы. Ишь как запела.
  
  - Вовчика бери пока не угнали.
  
  - Не-а. Вовчик к Катьке неровно дышит, а трахается с Надькой.
  
  - Откуда знаешь?
  
  - Да все знают. А Володька - с Мэгги.
  
  - Да ладно?
  
  - Точно тебе говорю. Кристинка рассказывала. Её мать с братом всё видели. В баню они к ним приходят, прикинь. Потом 'нежно провожаются', хы. Чо, неверишь? Точно-точно, Кристинка ещё рассказывала, - и тут Мэгги, - я её спрашиваю 'Правда что ль?' - а она эдак многозначительно только улыбнулась, ну, как она умеет, и ушла. Точно-точно, трахаются.
  
  - Вот от Вовки не ожидала. А Гулька-то...
  
  - Да ладно, все мужики одинаковы!
  
  За дверью, в коридоре около входной двери вдруг раздаётся негромкий хрип, свист, - проснулась ни с того ни с сего обычно выключенная радио-слаботочка, потом раздаётся уверенный, убедительный мужской голос:
  
  ... - если разбирать последовательность развернувшегося финансового коллапса, то нужно сказать...
  
  - Оооой, девки, кто вчера радио не выключил?
  
  - Вчера вечером музыка была. Под ночь когда.
  
  - ... набирало силу сумасшествие среди центральных банкиров. Мало того, что они печатали деньги триллионами и скупали мусорные ипотечные бумаги, портя тем самым балансы самых главных финансовых учреждений в соответствующих странах. Как сообщил тогда президент канадского инвестиционного фонда...
  
  Щёлк! Радио замолкло. Девушка вернулась в комнату:
  
  - Ну вот 'под ночь' и нужно включать, а то вот так вот перепугает до смерти.
  
  ...
  
  - Ольк, у тебя кроссовки ещё живы? Вот я дура, надо было старые ботиночки на платформе взять, а я их в Мувске оставила, и притащила две пары новых, на каблуке... Перед кем тут выпендриваться?..
  
  - Думать надо было. Хотя б извилинами целлюлита, если в голове извилин нету...
  
  - Ой, кто бы говорил за целлюлит...
  
  За стеной стукнула входная дверь и все четверо насторожились, уставившись на дверь в комнату. Но за дверью раздался молодой гогот, голоса мужские и женские; и через секунды в дверь стали входить остальные 'коммунарки', возвращавшиеся с работы, и с ними сопровождавшие их двое парней из 'дружины', один из них с охотничьим ружьём. Лежавшая на заправленной постели в трусиках девчонка ойкнула и набросила на себя покрывало:
  
  - Стучать надо, когда к девушкам входите, не в хлеву!
  
  Последовал обмен подколками, и, покрутившись в комнате, парни ушли.
  
  
  
  - Ка-ать? Лампу зажжём уже, темно?
  
  - Одну. Вон, масляную.
  
  - Ну Ка-ать! Давай керосинку зажжём! От масла копоть!
  
  - Керосина мало. И взять больше негде. А масла вон, целая бочка.
  
  - Кать, а чо ты фонарик свой не используешь?
  
  - Фонарик на случай если быстро подсветить надо будет. Или выйти. У него батарейка не бесконечная.
  
  - Кать, Вовчик же всегда зарядит, он же не откажет. Что ты боишься его попросить?
  
  - Я одалживаться не хочу.
  
  - Ой, подумайте, 'одалживаться'... - голос звучит укоризненно, - Вон Надька так плеер свой постоянно слушает, видать есть где подзаряжать... Он же тебе фонарик и подарил. Как и керосинку. И ботинки. И щёку штопал. И вообще помогает. А она 'одалживаться не хочет', видите ли! Вон, Надька, ничего, не стесняется! Хи-хи.
  
  - Не ваше дело.
  
  - Кать, давай хоть банку с керосином в коридор выставим, воняет ведь!
  
  - В коридоре Хрон будет отливать. Или нассыт в банку чего доброго, с него станется, с придурка. Пусть здесь стоит.
  
  - Тогда себе под кровать ставь, я не нанималась всю ночь нюхать... Да! Пацаны сказали, что Хрон, то есть Витька, пригрозил что если кто его ещё раз 'Хроном' назовёт, он того изувечит! Он теперь 'Харон'!
  
  - Ой ты батюшки! 'Харон'! Перевозчик через реку мёртвых! Крутой как варёное яйцо.
  
  - Так сказал.
  
  - Начальство теперь, фули. Борется за свой авторитет.
  
  Снова стукнула дверь и появилась Кристинка. Все примолкли - не для кого не было секретом, ни что у неё пропал отец, ни что в последнее время она плотно 'задружила' с Витькой.
  
  - Кристя. Здесь ночевать будешь, или к Витьке пойдёшь?
  
  - Не знаю ещё. Его нету пока, а у меня ключа нет.
  
  - Нашли отца?
  
  - Нет.
  
  - Чо Витька говорит?
  
  Усталая, спавшая с лица дочка Ромы плюхнулась на кровать, жалобно взвыли пружины, покачалась на пружинной сетке, облокотилась спиной о стену:
  
  - Говорит, что его, скорее всего пацаны, ну, Вовка с Вовчиком, где-то подстерегли и убили... И спрятали. Они с ним конфликтовали постоянно...
  
  - А ты - веришь??.. - кто-то из девчонок, с ужасом.
  
  - Да не знаю я... но они и в правду постоянно собачились...
  
  - Мало ли кто с кем ругается! Тут во всей деревне мало кто с 'квартирантами' уживается, только что у кого родственники. Не, Кристя, мы тебе, конечно, сочувствуем, но на парней ты напрасно катишь... Не могли они.
  
  - Не знаю я, я же говорю... Витька вот говорит... - на её глазах выступили слёзы, и она отвернулась к темнеющему окну:
  
  - Как теперь жить, не знаем... Мать всё время плачет. Отец же продукты доставал, договаривался везде, как вот сейчас... А брату всё пофиг...
  
  - Ну, ты-то не пропадёшь. Витька сейчас начальство. Наверно, скоро главней Андреича станет, как оружие на всю дружину получит, а? Муштрует своих 'дружинников'...
  
  - Он говорил что должны привезти, да...
  
  - Не, Кристя, ты на пацанов не думай...
  
  
  
  Потихоньку все расползлись по кроватям. Темнело. Чинёные джинсы и штопаные носочки были отложены в сторону. Масляная лампа в углу на тумбочке давала мало света, мерцая в сгущающихся сумерках как маячок.
  
  - Девки... Как же меня достают эти 'тихие деревенские вечера', кто бы знал... Ещё сильней, чем 'полевые работы' и деревенский рацион...
  
  - Иди вон, погуляй, в чём дело-то? Дверь ещё не запирали.
  
  - С ке-ем? Как Аделька, с Женькой? Да ну их нафиг! Их самих-то родители с темнотой из дому не выпускают, все сидят по домам как сычи!
  
  - А как сычи сидят? Хи-хи.
  
  - Вот как мы тут.
  
  - Аделька не вернулась ещё? Как придёт - сразу дверь на засов, Хронов постучит если надо будет. Ну чё, керосинку зажигайте уже. Хотя я сама. И - окна завесьте.
  
  - Да знаем, знаем...
  
  
  
  - А может быть и прав Витька, что это Вовки папу убили... - слышится от тёмного уже окна голос Кристины, - Они и с Альбертом постоянно ссорились. И с мамой. Они как хомяки. У них там, я знаю, всё есть, в подвале. А давали только 'поровну', с папой - это всё Вовчик, жлоб!
  
  Помолчали. Зажёгшая уже керосиновую лампу Катя, отчего в комнате сразу стало светлей, прошла, очень осторожно и бережно придерживая настоящее ламповое стекло, нынешний дефицит в деревне, и поставила лампу в центре комнаты, на столик, застеленный клеёнкой, и тени попрятались по углам, выглядывая оттуда тёмными изломанными привидениями. Спросила:
  
  - А правда, что те бутылки, что ты сюда притаскивала, это их были, пацанов? Что их твой брат из подпола у них таскал?
  
  - Ну и таскал. Ну и что...
  
  Это было новостью. Все зашевелились, задвигались, прислушиваясь.
  
  - И что вчера Зулька с ним подралась?..
  
  - Хи. Да-ты-что? Наша Зулька? Чё не поделили? - послышались смешки.
  
  - ... и навешала Альберту горячих. А за что - за то что прихватила его у курятника, яйца тырил.
  
  - И ничего он не тырил, а так просто...
  
  - Ага, так просто, в чужом дворе!
  
  - Соседский двор-то!
  
  - Ага, и курятник соседский. И он около него 'просто гулял'. Уж помолчала бы!
  
  Засмеялись. В полумраке от окна послышалось сопение. Показалось, что Кристина вот-вот разрыдается, но вместо этого послышался её голос, тонкий и злой:
  
  - Ни-че-гоооо! Витька с ними скоро разберётся!
  
  - Что он 'с ними разберётся'?.. С кем?
  
  - Да всё! Со всеми! - её как прорвало. Давясь словами, она заспешила:
  
  - За всё разберётся! И за папу тоже! Всё выясним! - Витька обещал мне! И куда пропал папа, и почему пропал! И вообще! Вы тут на Витьку катите, а он... он классный пацан, он командир, он организовал тут всё! Что, нет? Парни ИЗ ЕГО ДРУЖИНЫ вон сейчас вас в поле охраняют, и вообще деревню охраняют, гастеров-чурок шугают, - им что, делать нечего?? Сидели бы дома, а они... Потому что Витька! И ночные патрули по деревне! А всего-то два ружья: Витькино и БорисАндреича, Пётр Иваныч не даёт своё! А 'Вовки', между прочим, дома сидят и ни в чём не участвуют, и вообще - саботируют! Хотя общей безопасностью - пользуются!! - она выкрикнула это чуть не с надрывом. Её слушали молча. На дощатом крашеном потолке комнаты чуть подрагивал в такт колебаниям пламени светлый круг от лампы.
  
  - А у них фонарики на батарейках! А батарейки кончаются! Их и в Мувске-то только в Гекторе и в Алисе достать можно было, и то за какие деньги... А у 'Вовок' есть аккумуляторы, но они фиг поделятся! (' - А их спрашивали?..' - поинтересовался кто-то из темноты, но Кристина не обратила на это внимания.) - А никто не обязан, понимаешь, им... тут... И этот, татарин этот, тоже... с дочками! У него генератор; вот Витька правильно сказал, что надо и аккумуляторы, и солнечную зарядку с генератором у них забрать! И сделать общими; потому что... потому что нефиг! А это татарское отродье ещё выступает, эта сопля малолетняя!..
  
  - Но. Нно!!.. Ты полегче давай! - предостерегающе раздалось сразу от нескольких девчонок, но разошедшаяся Кристина не обратила на них внимания:
  
  - И вообще. Что вы на Витьку катите??
  
  - Потому что знаем его.
  
  - Знаете. Да что вы знаете! Он... У него даже кобура, и пистолет, хоть и газовый! Ему Громосеев доверяет! Он вас охранял!..
  
  - Ага, кобура. И газюк несчастный, где-то стибренный.
  
  - Он нормальный, Витька! И газюк - нормальный!
  
  - Ну и живи с ним! С нормальным Витькой и с газюком. Он же теперь 'начальство'! Хи-хи-хи.
  
  - И буду!.. - тут она сбилась, и, на мгновение задумавшись, произнесла уже другим тоном:
  
  - Мне мама всегда говорила: 'Кристина, если ты вздумаешь выйти замуж 'по любви', я тебе все волосы повыдергаю и из дома выгоню! 'По любви' - это только для идиоток!
  
   В полумраке комнаты опять засмеялись.
  
  - Правильная у тебя, Кристина, мама, что тут скажешь! - раздался чей-то голос, не то действительно одобряющий, не то издевательский: в колышащемся полумраке было непонять.
  
  - Да! Мама - правильная!.. - секунду подумала и добавила:
  
  - Да вы сами-то?.. Только и думаете где и как пристроиться, за кого удачно замуж выскочить!
  
  Тут же послышалось наперебой:
  
  - Угу. В промежутках между прополкой, заготовкой дров и стиркой. Только об этом и думаем!
  
  - Гляди, Кристинка, угоним у тебя Витьку, мы ведь девушки столичные, знающие...
  
  - Хи-хи-хи!
  
  - Придётся тебе другой вариант для удачного замужества искать.
  
  - Ольк, возьмёшь Витьку? А то я себе его... хи-хи-хи.
  
  - А он что, предлагал? Замуж? Насчёт 'подружить' - вон, полдеревни, и вся Никоновка. Приезжала. Ещё до тебя. Там такие парни! Кровь с молоком, куда там Витьке! Вернее - кровь с самогоном!
  
  - Вот он и не отсвечивал, когда они приезжали; скромненько, с боку стоял. Пока Вовчик с Никоновскими 'вопросы решал'!
  
  - Успешно решал, кстати! Всем там хватило!
  
  Из угла, где на кровати полулежала раньше, а сейчас напряжённо сцепив перед собой кисти рук сидела Кристина, послышались какие-то сдавленные междометия, казалось вновь что она вот-вот заплачет, - но вновь она ответила резким и злым голосом:
  
  - Я давно чувствовала что вы дешёвки, девочки! А сейчас это проявилось! И я знаю почему: потому что я вам спиртное перестала таскать! Как таскала ликёры да коньяки - так хорошая была, а как... как ЭТО всё случилось, так вы так... проявились! Дешёвки!Правильно про вас в деревне говорят: шмары мувские!
  
  Наступило тяжёлое молчание. В полумраке сопели, и чувствовалось что сейчас последует взрыв...
  
  - Кто это говорит? Что ты выдумываешь? У нас со всеми в деревне хорошие отношения! - послышался одинокий голос.
  
  Катя встала со своей кровати, подошла и села рядом с Кристиной, попыталась обнять её за плечи, но та отстранилась. Сказала:
  
  - Кристина, это всё не ты говоришь, это зло в тебе говорит... Оттого что папа твой пропал, и ты не знаешь что делать... Мы же поможем тебе. Ты же, считай, в коммуне. А мы своих не бросаем. Но и ты брось эту напраслину наговаривать...
  
  Высвободившаяся от объятия Кристина дальше сдвинулась на край кровати и продолжила всё тем же резким, злым, неприятным голосом:
  
  - ...Витька мне всё рассказывал, как там, на поляне, было! Всё! И всё не так было, как вы тут врёте!
  
  - Что? Рассказал?
  
  - Как вас там чуть не оттрахали эти бандиты, а вы сидели и блеяли! И если бы не он!.. И что Гульку трахнули! Ха-ха-ха-ха!
  
  Она засмеялась злобным противным смехом и продолжила:
  
  - Ха, как её растянули и гловарь её трахнул! И... так ей и надо!.. Суке! И вам бы...
  
  Договорить она не успела. Звонкая оплеуха-пощёчина отбросила её к стене, так, что она стукнулась затылком о стену.
  
  - Ах ты тварь!! - Катя занесла руку чтобы вновь ударить её.
  
  - Уйди, сука меченая! - завизжала Кристина и вцепилась ей в волосы, что спасло её от повторной затрещины. Комната взорвалась криками:
  
  - Аааай!! Яя... Бей её, девки! Бей тварь хроновскую! - как по какой-то незримой но властной команде прежде лежащие или сидевшие на кроватях девушки вдруг, как подброшенные пружинами, ринулись к окну. В мгновение ока Кристину оторвали от Кати и тут же вокруг неё закипела толкучка: каждая норовила ударить её, дёрнуть за волосы, пнуть. Комнату огласили визг и яростные крики.
  
  Кристину били кулаками, а когда она оказалась на полу - стали пинать; пинать без обуви или в мягких домашних тапках было неудобно, и потому её топтали, топтали пятками, толкаясь, яростно сопя и выкрикивая грязные ругательства звонкими девичьими голосами.
  
  Кристина не менее яростно сопротивлялась, пыталась встать, но максимум что ей удалось, это подняться на колени и пытаясь отталкивать, столкнуть с ног двоих нападавших, но их место тут же заняли новые. Чей-то кулак разбил ей нос, брызнула кровь; нападавшие толкались и мешали друг другу, и только это спасло её, пожалуй, от увечий. Получив действительно несколько сильных ударов по рёбрам и лицу, задохнувшись от боли, она в исступлении рванулась, ей удалось ценой нескольких полученных ударов в лицо вскочить; она оттолкнула одну, другую... Загремела кружка, упавшая на пол, и тут же кто-то спиной натолкнулся на тумбочку с лампой. Круглое световое пятно на потолке стремительно рванулось в сторону, лампа хлопнула об пол...
  
  Мгновенно стало темно, теперь комнату освещал только слабый огонёк масляной ламны в противоположном углу на подоконнике. И тут же жидкая светящаяся синим струйка горящего керосина из упавшей лампы чиркнула по полу...
  
  - Ой!!..
  
  - Лампа!
  
  - Туши! Ту-уши!! Сгорим! - Кристина тут же была забыта.
  
  - Катька! Фонарик!
  
  - Темно, не фига не видно!
  
  - Бежим!
  
  - Туши, дура!! Набрось что-нибудь!
  
  Вспыхнул луч карманного фонаря, описал дугу по комнате, осветил центр с мечущимися фигурами.
  
  - Ааа, только не моё польто!!!
  
  - Покрывало вон набрось, одеяло!!
  
  Вскоре совместными училиями потенциальный пожар был ликвидирован. В суете никто не обратил внимания как стукнула, открываясь, снятая со всех внутренних запоров входная дверь.
  
  
  
  ***
  
  
  
  Через полчаса беспорядок в комнате был наконец ликвидирован, и упавшая лампа была вновь зажжена - но уже без разбившегося лампового стекла. Сильно воняло керосином.
  
  - Блииин, моё одеяло... Всё извазюкали, и керосином воняет...
  
  - Завтра постираешь. На вот, мой плащ. Им укроешься.
  
  - А мы-ыло? Стирать. Девки, что это с нами было?.. Кажется ещё немного, и я б её убить была готова!
  
  - Звереем тут потихоньку, дичаем...
  
  - Да что 'была бы готова', я б её и убила, паскуду! Правда, Кать?
  
  - Подруги, а мы и правда дичаем... Мы ж её ногами топтали... Кстати, где она?
  
  - Сбежала.
  
  - Иди дверь запри.
  
  Скрипнула дверь в комнату, опасливо вошла Аделька:
  
  - Что это у вас... идём - шум. Дверь распахнута. Керосином воняет...
  
  Оглянулась за дверь, сказала: - Ну ты иди, иди уже. Спасибо что проводил.
  
  - Кристинку воспитывали.
  
  - Стекло у лампы разбили... - послышался горестный голос Кати, - Керосин разлили, чуть пожар не устроили. Подругу свою ногами били... Бесы в нас...
  
  - Ой-ой, бесы. Так ей и надо. И не подруга она. И правильно.
  
  - Завтра в церковь пойду. Замаливать. Батюшка, может, посоветует что. Исповедуюсь.
  
  - Да брось ты, Катька, всё правильно было! Надо было проучить эту вертихвостку. Ишь, ещё НАМ будет рассказывать, как оно было там, на поляне, ага! Будет ещё нас оскорблять!
  
  - Если до завтра Хронов нас тут не перестреляет! - сказал кто-то.
  
  - Не. Забоится. - после паузы кто-то уверенно опроверг, - Пока мы вместе - забоится. Парни не поддержат.
  
  - Парней он муштрует... Кать? Завтра в церкву пойдёшь - поговори там с батюшкой, может нам туда перебраться?
  
  Идея понравилась:
  
  - А что. Там стены каменные, и свои вокруг. Ну, в смысле, не деревня. Церковь опять же.
  
  - Не, реально звереем, девки... Тоже завтра в церковь пойду.
  
  
  
  *** ПЛАНЫ. ЦЕПНАЯ РЕАКЦИЯ
  
  
  
  *** ПОДРУГИ
  
  
  
  ГАДАЛКА
  
  
  
  Это случилось позавчера, уже под вечер.
  
  Артишок залаял, явно как на чужого, и Вовчик вышел посмотреть кого это ПРИНЕСЛО. Оказалось, принесла нелёгкая нерусского вида тётку, лет 45-50-ти, точнее не скажешь, одетую разномастно и неопрятно, с кучей юбок и подъюбников над полной задницей, с полуседыми волосами, выбивавшимися из-под цветастого платка, и с взглядом цепким и вороватым.
  
  Такие, или почти такие уже не раз в последние дни захаживали почти во все дома Озерья, обычно сопровождаемые парой ребятишек, попрошайничали 'на еду'. Причём тётки были разные, а ребятишки одни и те же, явно взятые для давления на жалость; но это не очень прокатывало ввиду уже не младенческого вида сорванцов, так и стрелявших глазам где и что стырить; но, видимо у 'чурок', как их называли, не разбираясь в национальностях в деревне, с детьми было негусто; да и откуда, если они были все в основном приезжими на заработки из среднеазиатских республик, кто же с собой на заработки грудничков потянет.
  
  В Озерье стали на ночь крепко запирать ворота и калитки, не говоря уж о дверях домов, а Витька Хронов грозился устроить силами дружины облаву и прочёсывание в окрестных лесах, чтобы отловить бродящих вокруг деревни чурок, 'пусть только Громосеев подвезёт оружия побольше'. После рассказа Уполномоченного про кровавую расправу над дембелями и женщинами в Никоновке, и после страшной смерти мадам Соловьёвой, а её убийство тоже всё чаще в разговорах в деревне связывали с бродящими по лесам гастерами, 'чурок' откровенно боялись. Ясно было, что 'табор' обретается где-то неподалёку.
  
  Но эта была одна. Без детей, в общем. И не то что попрошайничала, а просто и незатейливо предложила погадать - а чтоб в расплату ей дали немного пшена. В облике бродяжки и вправду было что-то от цыганки, как их раньше представлял кинематограф; да ещё эта цветастая шаль... Инесса, после пропажи Ромы постоянно находившаяся 'на взводе', и то и дело срывавшаяся то на сына, то на Кристину, наорала на побирушку, указывая ей 'убираться вон'.
  
  Вовчик, поначалу тоже намеревавшийся прогнать тётку, тут же, в контру Инессе, передумал, - с какой стати эта квартирантка будет тут указывать кому что делать, совсем стыд потеряла?? Достаточно того, что мы её с семейством на халяву кормим! - и позвал 'гадалку' в дом.
  
  Получив недвусмысленный урок кто в доме хозяин, Инесса убралась за перегородку, и стала там раздражённо греметь, моя в тазике, столовыми приборами. Собственно, только то, что она по-прежнему готовила пищу на всех, и прибирала за всеми, хоть как-то примиряло Вовчика с её бесплатной кормёжкой.
  
   'Цыганка' расположилась на табурете за столом; она тоже уяснила кто в доме хозяин, и теперь всё внимание переключила на Вовчика. Умильно улыбаясь, и пересыпая русскую речь незнакомыми словами, она тут же достала откуда-то стопку растрёпанных игральных карт - что карты у гадалки должны быть непременно старыми, растрёпанными и засаленными Вовчик помнил ещё с детства, с прочитанной художественной литературы, - и тут же предложила 'яхонтовому' 'погадать на что было, что будет, на чём сердце успокоится!'
  
  Ото всего этого, от 'цыганки' и от карт, от пованивающего цветастого платка и предложения погадать так веяло дешёвым водевилем, так это выглядело глупо и ненатурально, что... Вовчик согласился. И 'цыганка' тут же 'бросила карты'.
  
  
  
  Когда Владимир вошёл в дом, охмурёж был в разгаре.
  
  Инесса так и не показывалась из-за загородки, бренча там посудой; Альбертика и Кристины дома не было; а Вовчик сидел за столом с цыганкой; карты в беспорядке валялись на столе; глаза Вовчика в свете стоящего на столе светильника мутно поблёскивали, - Владимиру показалось, что он был в трансе.
  
  - Тра-та-та-та-та... - 'цыганка' быстро и невнятно что-то втирала Вовчику, одной рукой держа его руку за запястье, другой то водя грязноватым пальцем ему по ладони, то поглаживая его по ладони же. Платок у гадалки съехал на плечи, обнажив седоватые нечёсаные волосы; от неё распространялся запах давно немытого тела.
  
  Вовчик внимал.
  
  Гадалка быстро и раздражённо оглянулась на вошедшего, и тут же вновь переключилась на Вовчика:
  
  - ... и будет у тебя, яхонтовый, всё хорошо, и будет у тебя жена-красавица, любящая и верная, и детишек много; ... и начальник большой будешь, и все тебя слушаться будут, а чтоб было так достань, драгоценный мой, золотую, дорогую тебе вещь, только мне не давай, а положи вот туточки, возле светильника, и накрой листиком чистой бумаги, и тогда всё сбудется, всё получится, яхонтовый ты мой, драгоценный, счастливый будешь, ни в чём тебе отказа в жизни не будет, а ...
  
  Вовчик, как загипнотизированный, полез левой рукой в нагрудный карман рубашки, где, как знал Владимир, он носил ещё покойной мамы обручальное кольцо...
  
  Ну, это мы тоже проходили! - подумал Владимир, оценив обстановку, и тоже подсаживаясь к столу, - На семинаре по НЛП-воздействию. Даже и практикум был, помню. И 'домашнее задание'. Я ещё, для тренировки, у Джонни потом его любимый джемпер 'выпросил' насовсем - он потом всё в толк никак взять не мог, как же это так получилось... Ничё так, грамотно, ага. Полумрак - способствует, смывает внешние зрительные раздражители; скороговорка вполголоса, чтоб не успевал мыслью за сказанным; тактильный контакт - поглаживание по ладони, так же и 'якорь' ставится на нужных словах-реакциях; и излагает как хорошо, ритмично, в такт дыханию, - всё по науке... только 'у них' это на семинарах не разбиралось, а передаётся так, 'от специалистки к специалистке'... Зазомбировала Вовчика тётка, совсем в транс вогнала, вон аж лицо обвисло и взгляд остановился, сейчас делай с ним что хочешь; ишь, за золотым кольцом аж полез, за материной памятью... сейчас я ей эту малину обломаю; ишь, разлимонило тётку, slut, думает 'готов клиент', то-то на меня так с неудовольствием, не вовремя я... хы. Ещё удивительно что одна она, обычно парами ведь ходят, чтобы в оба уха дуть клиенту, перегружать, значит, слуховой канал восприятия... Перебьется, skunt. С одной стороны Вовчику всё это про 'счастливый будешь' да 'большим начальником станешь, все тебя слушаться будут' как бы и на пользу, через подсознание подъём самооценки, типа амулета на шею; вот только не вмешайся сейчас, и алчная цыганва выцыганит у впавшего в прострацию друга мамино колечко; нафиг надо, сейчас ей птицу обломинго нарисуем...
  
  - Вовчик, стоп! Не надо колечка. Уважаемая, что, хотите сказать что без золотого дорогого предмета гадание будет недействительным?? Это что ж тогда за 'проникновение в будущее', если непременно нужно 'золото на стол, да бумажкой прикрыть'?? От-тставить, Вовчик!
  
  Вовчик, выходя из транса, как бы просыпаясь, тряхнул головой, отгоняя наваждение. И перестал шарить по карману. А гадалка в неудовольствии вновь затарахтела:
  
  - ... и вижу, вижу, есть у тебя предмет золотой, маленький, дорогой твоему сердцу, принадлежал он дорогому тебе человеку, которого нету теперь рядом... ('- И как догадалась?!' - ухмыльнулся на это только Владимир, - 'Что нету этого человека рядом')
  
  - ... а и не надо на стол класть, достань, и в руке зажми, держи перед собой, мне не давай, всё сбудется, счастливый будешь, богатый будешь, детей много, верь мне, верь, всё так и будет... - продолжала тарахтеть гадалка.
  
  - Стоп-стоп, мадам! - вновь прервал её Владимир, - Никаких золотых предметов, 'зажатых в руке', это мы тоже проходили! Не удастся у вас этот номер. Стоп я сказал!
  
  Гадалка разочарованно замолкла.
  
  - Чо ты, Вовка... - хотя уже и совсем оправившись, воспротивился и Вовчик, - Она это... много чего интересного сказала. Что один я, что отца не помню. Что мама умерла. Что в любви не везёт. Что богатый... ну, по нынешним временам-то. Что через большой риск пройду, но жив останусь, и людей спасу. Что придут какие-то 'пиковые', но не чурки, нет, - я переспросил ещё, Вовка! - валет и десятка с восьмёркой пиковые, придут с миром, и даже помогут. Ну и - что семья будет, детей много, начальником... и так далее. С Надькой, что ли? Я как-то и сам чувствую, что так всё и будет. Кроме 'пиковых', тут реальный затык. Я всегда думал что 'пиковые' - это уголовники. Или чурки.
  
  - Подумаешь, открытие. На тебя мельком поглядеть - и всю твою биографию изложить можно, включая оценки в последнем семестре по бухучёту. Мадам! - обратился Владимир уже к гадалке, - Значит так! Фокус с 'достань золотую вещь' будем считать неудавшимся. Но, поскольку вы определённую работу с моим другом провели, гонорар обещанный получите. Вовчик, на чё договаривались? Ого, не дофига будет по нынешним временам-то?.. Ну как знаешь.
  
  Разочарованно вздохнув, гадалка тут же предложила погадать и Владимиру. И тот, против собственного ожидания, взял да и согласился. Вот ведь что отсутствие телевизора и прочих жвачек для мозгов с людьми делает! - подумал он, - Тут в натуре от безделья по вечерам начнёшь впадать в мистицизм и столоверчение. Раньше эту 'нишу' хоть Малахов да всякие Дом-2 закрывали. А теперь пожалуйста - цыганка! Да ещё за продукты. Приехали, как говорится... Ладно, посмотрим на её профессионализм, чего она мне-то ВЫДУМАЕТ... А что гадалка всё нагаданное чисто выдумывает, сообразуясь с обстановкой и с оценкой личности 'гадаемого', он не сомневался - проходили. А потом вгоняет клиента в транс, и делает с ним что хочет. В этом случае помогает только жёсткий и конкретный слом алгоритма оболванивания, можно - матом, тогда они теряются. Но тут вроде тётка не наглеет, пусть её, развлечёмся...
  
  'Цыганка' споро раскидала свои карты опять по столу, сдав их на 'бубнового валета', молодого блондина, красивого, неженатого. Нет, с картами она явно обращаться умела. Или в людях разбиралась, и ясно поняла что с этим крепким светлоглазым парнем так просто как с хозяином дома не прошелестишь, и потому, поняв что лёгкого хлеба тут не будет, стала выкладываться по полной. Несколько раз карты перекладывала, впиваясь в них цепким взглядом; не обращая внимания на следящих за нею друзей, и даже, кажется, сама в некий транс впала; во всяком случае платок у ней совсем с плеч на пол сполз, а она даже не заметила; и давай вещать 'потусторонним голосом':
  
  Владимиру, бубновому, значит, валету, выпадала жизнь долгая и богатая приключениями, чем он вполне был удовлетворён. Сообщила ему гадалка, что есть около него некая дама трефовая, и лежит у него сердце к ней, а у неё к нему; только другая дама, пиковая, этому воспротивилась, поскольку сама на него, бубнового валета, виды имеет... Что пиковый король имеет к нему свой чёрный интерес. И что выпадает бубновому валету дальний путь, далёкая дорога; и что ждёт его в том пути другая дама, светлая, и король крестовый; и будут у бубнового валета деловые хлопоты, и знакомства новые и разнообразные, дела денежные и полезные; риск будет и удача будет; и... Тут она смешала карты, и, не обращая внимания как бы на друзей уже, как бы и сама заинтересовавшись необычными раскладами, вновь стала, перетасовав, раскладывать мятые цветные картонки вокруг бравого бубнового валета с лихо закрученными рыжеватыми усами.
  
  И вновь легли по обе стороны бубнового две дамы: давешняя трефовая и та же 'светлая'; но, плюс к тому же, через пиковую семёрку, означающую, как поведала гадалка, нешуточные хлопоты, легла к нему и третья дама, бубновая же.
  
  '-Вижу - говорит, - Тебя в окружении трёх дам, большие хлопоты тебе с ними предстоят, казённый дом вижу; но пройдут хлопоты, и всё наладится... Поднимешься ты, возвысишься, счастлив будешь, семья большая... позолоти ручку!.. а позолоти ручку, драгоценный, а лучше дай консервов... О!..'
  
  Дальше рядком выкладывались карты всё красных мастей, и, вглядываясь в них, цыганка не то осуждающе, не то огорчённо покачала головой:
  
  - Много крови прольёшь... не будешь крови бояться, прольёшь её в своей жизни много... и своей - тоже!
  
  - Давай-ка ты это... не заговаривайся! - буркнул Владимир. На него тоже, как и на Вовчика, произвела впечатление убеждённость 'цыганки' в своём гадании, - Насчёт 'крови' не надо, не интересно это. Вот, насчёт вон той, бубновой дамы, скажешь что? Раскинь, а? Ага, на сердце её пиковый валет, сама же она под крестовым королём, у которого денежный интерес, интереееесно... больше не имеем информации? Не густо. Ясно. Оно и понятно. Но хоть что она есть где-то, не пропала - и то дело... Уважаемая, а что это у вас нигде бубновый король не фигурирует, а? Что с ним-то - не осветите ситуацию?..
  
  Но гадалка, до этого бывшая вся как-то напряжённая, как струна, уже расслабилась; и насчёт бубнового короля поведала, что 'не видит она его', нету, значит, бубнового короля. В обозримом будущем. И вообще, устала она. И давайте-ка, яхонтовые мои, рассчитываться...
  
  По гадалке видно было, что она действительно вроде как и не на шутку устала.
  
  '-Ну так, столько по ушам-то ездить!' - подумал Владимир.
  
  '-В натуре медиум. Общение с тонким миром энергию высасывает!' - подумал Вовчик.
  
  
  
  С гадалкой, в общем, рассчитались по-честному, без обид; проводили её до калитки, чтобы не потрепал лохматый сторож. Только Инесса напоследок испортила впечатление от вечера общения с будущим - высунулась из-за загородки и едко бросила:
  
  - Давайте, давайте, снабжайте цыганву всякую продуктами! А нам каждую ложку каши в упрёк!
  
  - Кто тебя кашей упрекает, дура ты!! - разозлился непрошенным вмешательством квартирантки Вовчик.
  
  - Да чувствую я, мы все чувствуем, что вам для нас продуктов жалко! Для чуркоты, небось, не жалко! - изобразила аж всхлипывание Инесса.
  
  - Не ваше дело! - отрезал Вовчик, - Наши продуты, как хотим так и распоряжаемся!
  
  - Нехороший ты человек... - покачала от порога готовящаяся уходить гадалка. Обоими руками она прижимала теперь к груди полиэтиленовый пакет с эмблемой 'Гектора', топорщившийся от продуктов.
  
  - А ты вообще молчи! - оборвала её Инесса, - Ты ж туркменка, не цыганка, что ты косишь??
  
  Вот тогда эта 'туркменка-цыганка' ей мстительно и выдала:
  
  - Я так вижу: недолго тебе на этом свете осталось, недолго! Плохо умрёшь, мучиться будешь! Тьфу!' - плюнула в её сторону и вышла за порог, растворяясь в темноте сеней. А там уже залаял Артишок.
  
  Занятный такой вечер гаданий получился...
  
  *** В ГОСТЯХ У СТАРИКА
  
  БОЙНЯ В ЦЕРКВИ - 1
  
  
  
  - Ты, Кать, что ножик носишь постоянно - молодец, но ведь и точить надо! Дай-ка... Ну. Я так и думал - неточенный... режущая кромка замята - ты что, консерву им открывала?.. Давай поточу.
  
  Вовчик достал из бокового набедренного 'инструментного' кармана штанов алмазный надфилёк с облитой красной пластмассой рукояткой и принялся править лезвие Катькиного ножа.
  
  Они сидели за столом в 'келье' Отца Андрея, куда их отправил подождать его сам священник, сейчас занятый чем-то неотложным. Хотя они и сообщили батюшке, что и их дело не терпит отлагательств, но для того в данный момент нашлось явно что-то более нужное, и потому они сидели в тесной коморке, для которой вполне подходило определение 'келья' уже полчаса, слыша только зычный голос Отца Андрея со двора, где тот громогласно командовал своей немногочисленной паствой.
  
  Вообще Вовчик предполагал, что хитрый поп явно предвидит, о чём пойдёт речь, и потому проводит элемент психологического давления, заставляя пришедших чувствовать себя просителями, мешающими в работе такому вполне успешному хозяйству. Но делать было нечего, приходилось ждать пока батюшка освободится; и они сидели, поначалу просто рассматривая небогатое убранство комнаты: аккуратно, по-солдатски застеленную кровать в углу, иконы в другом углу с висящей под ними миниатюрной лампадкой; кухонный столик, заставленный разномастной посудой, какие-то мешки и коробки за и под кроватью; облицованный частично обвалившейся фаянсовой плиткой трубу-дымоход от печки с первого этажа - келья Отца Андрея была на втором этаже. Жестяной умывальник с раковиной над мятым ведром; и главное - большой книжный шкаф. Им Вовчик заинтересовался в первую очередь, но вскоре разочарованно отошёл и сел за стоящий посреди комнаты стол рядом с Катей - книги всё больше были 'духовные, божественные', всевозможные 'жития' и наставления старцев - на данный момент Вовчика это интересовало меньше всего.
  
  Сейчас стоявшая у окна Аделька скептически, с усмешкой наблюдала, как Вовчик неумело пытается ухаживать за как обычно сумрачной Екатериной:
  
  - Кать... Вот смотри. Вот так вот сначала правим режущую кромку... потом подтачиваем... вжик-вжик, с двух сторон. Можно надфилем, алмазным; но лучше брусочком. С водой, на мелком зерне. Поскольку надфиль, какой бы он не был тонкий, оставляет бороздки; и получается 'микропила', что для реза не есть здорово. На мокром 'мелком' камне получается не в пример лучше... Потом надо бы загладить все микрозадиры шлифовкой, я делаю на кожаном ремне с пастой Гоя... но пока что и так сойдёт! Ты это... если нужно будет подточить - обращайся! Эта... не стесняйся. Или хочешь - я тебе вообще брусочек для заточки подарю? У меня есть...
  
  Катя отмалчивалась, наблюдая за манипуляциями Вовчика с подаренным им же ей ножом. Да, после того памятного, до дрожи запомнившегося происшествия на поляне, когда их всех согнали в кучу бандиты, и речь шла, в общем, не то что о 'половой неприкосновенности', а о жизни; а она получила тогда этот жуткий шрам на лице; она уже никогда, даже во сне не расставалась с презентованным ей Вовчиком клинком. Собственно, в деревенской жизни нож пригождался сплошь и рядом, чем девчонки с коммуны бессовестно и пользовались:
  
  - Кать, дай ножик салат порезать.
  
  - Кать, консерву открой, моя открывашка где-то в сумках...
  
  - Кать, стругани черенок - выпадает, - и так далее.
  
  
  
  - А Илья говорит, что ножик так себе! - нахально решила дать 'разогрев' стоявшая у окна и наблюдавшая за происходящим на улице Аделька. Её, как и всех девчонок и смешили увивания Вовчика вокруг Катерины, и злила мнимая Катькина неприступность. После того как она получила себе на прежде очень красивом лице этот жуткий шрам, она замкнулась, стала нелюдимой, и вся ушла в хозяйственные хлопоты коммуны. А теперь ещё и эти слухи что Вовчик с Надькой... впрочем, какие там слухи! Надька и не скрывает. От этого Катька ещё больше отдалилась от Вовчика; собственно и сейчас-то только потому тут, что нужно совместно решить вопрос с переездом 'на пригорок', а так бы фиг бы она тут с ним рядом сидела. Ну и дура, в общем-то. Вовчик пацан классный, как уже однозначно решили в полуночных разговорах девчонки; и, пожалуй, любая бы с ним была рада... Кто ж виноват, что Надька, сука такая, раньше других сообразила! Это всё потому что Надька с Мэгги подружки, а Мэгги та ещё зараза, она всегда точно знает где мёдом намазано; она небось и подсказала. А Катька, идиотка такая, вместо того чтобы быть поласковей с пацаном, сидит тут, дуется - было бы на что... А Вовчик ей и ножик, и ботинки, и керосиновую лампу... и фонарик - предмет общей зависти. А она дуется. Дура.
  
  - Что значит 'так себе'?? - моментально вскинулся, как и ожидала Адель, Вовчик.
  
  - Ну 'что значит'... Илья говорит, что 'китайчатина голимая', хи-хи! - взялась подзуживать, получив ожидаемую реакцию, та, - Говорит, что сталь так себе. Потому и заминается. Потому что китайчатина. Он мне во - викторинокс подарил! Офицерский.
  
  Хитрая и нахальная Адель достала из кармана штанов и продемонстрировала швейцарский складной нож, с зелёненькой ручкой и фирменным швейцарским крестом на ней - также предмет общей зависти девчонок в последнее время. Нет, складышки-многопредметники были у многих, но всё больше 'чисто женские': с пилочкой - маникюрчик поправить; с щипчиками для ноготков, с ножничками или открывалкой для бутылок - что в нынешней ситуации было не очень актуально. А вот полноразмерный складник, да ещё швейцарский... В полушутку Адельку уже спрашивали, сколько раз и как она 'дала' своему другу за такой царский подарок.
  
  
  
  Вовчик побагровел, и бросил взгляд на теперь уже с интересом наблюдавшую за ним Катерину. Малосведущий в женских хитростях и коварствах, он как муха в сиропе, моментально увяз во вброшенной, как бы невинной, подаче: он, мол, подарил 'своей девушке' сущее дерьмо, 'китайчатину'; а вот Илья, тоже пацан с Мувска, из последних прибывших, не чета тебе, подарил Адельке не хухры-мухры, а 'настоящую швейцарию'. Так кто 'реальный пацан'?? А?!.. Ну-ну, карабкайся...
  
  На красного Вовчика было жалко смотреть, когда он 'бросился в бой':
  
  - Что-ты-понимаешь, Аделька?? Что значит 'китайчатина'?? Я за 'викс' ничего не скажу, вещь отличная; но тут, понимаешь, не город; и в наших условиях лучше и проще, и надёжней носить именно фикс, и именно на ремне, а не в кармане!
  
  - Чо такое 'фикс'?
  
  - Нож с фиксированным лезвием. Не складной значит. Вот как у Кати, или как у меня! - он достал и продемонстрировал свой НР, - Потому как в деревне нож и чаще пригождается, и задачи у него обычно потяжелее чем в городе; и потому он должен быть жёстким, нескладным, такой проще и в чистоте держать! Что ты думаешь, у меня так-то складника не было?.. Подарить в смысле.
  
  Тут перед мысленным взором Вовчика возник друг Вовка, покачал неодобрительно головой:
  
  '- Вовчик-Вовчик, ты что? Ты оправдываешься что ли?? За подарок? Перед кем, зачем?.. Да ты что?.. Ты ещё с этим Ильёй заочной фаллометрией займись, кто круче ножик своей девушке подарит! Чем ты тогда от тупого 'нового русского' отличаться будешь, что на свою подругу навешивает дорогие цацки 'чтоб люди оценили'!
  
  Вовчик мотнул головой. А ведь правда! Всё же общение с Вовкой, опытным в таких делах и обычно преисполненным здорового цинизма, давало себя знать. Что это я оправдываюсь?..
  
  И он уже спокойно парировал очередной выпад Адельки:
  
  - Так ведь китайский он! Там сталь г... то есть так себе.
  
  - Нормальная там сталь. Честная ножевая 440-я. Под наши задачи лучше и не надо. Затупился - подточим. А вот чем точить навороченную сталь высокой твёрдости - это вопрос! Чем и как. Лучше раз в несколько дней легко поправить режущую кромку надфилем или брусочком, чем на навороченной сталюке убитую в конце концов кромку мучиться восстанавливать. Некоторые ножи так и вообще только в заводских условиях заточить можно - а где у нас тут 'условия'? Так что сталь под свои задачи вполне себе, я отвечаю!
  
  Это Вовчик сказал уже обращаясь к Катерине, молча следившей за дискуссией; а затем Адельке:
  
  - Ты, кстати, не смотри что на Виксе такое лезвие красивое и полированное - это пока новый. Затупится - а затупится, если пользоваться постоянно, вообще всё что угодно, - придётся точить. Поцарапается. Да и ладно - нож должен быть инструментом, а не витриной для выпендрёжа!
  
  Последней фразы Вовчик прямо и от себя не ожидал - а надо же, проговорил вслух. И ничего. Пусть знает. Выделывается ещё...
  
  Язвительная Аделька только вновь открыла рот, чтобы вновь что-то сказать, как её остановила Катька:
  
  - Это же мой нож, так что ты разоряешься? Ну и ходи со своим складнем, а я буду с этим. С фиксом, да. Кстати, ты в курсе, что твой Илья у Хронова в подвале сидит второй день?
  
  От такого оборота Аделька моментально увяла, заткнулась насчёт ножей, и лишь выдавила:
  
  - Да знаю я...
  
  И опять отвернулась к окну.
  
  - Ого! - Вовчик был шокирован, - Как так 'в подвале сидит'? Почему?
  
  - Хрон его 'наказал'. - пояснила Катя, - Что-то там они в 'дружине' не поделили; по графику дежурств, или Илья стал выступать, что Витька что-то не то и не так делает. И Хрон его избил, и посадил в подвал - 'в наказание'. Это у него теперь типа гауптвахты.
  
  - И ничего не избил... - не поворачиваясь от окна, обиженно произнесла Аделька, - Кишка у него тонка - Илью избить. Илья бы, если б захотел, Хрона бы отделал как бог черепаху! Он ракопашкой в Мувске занимался. Только он не стал обострять. А Витька - да, пару раз стукнул его; и ещё ружьём пригрозил. Илья не стал просто связываться...
  
  - А что они?..
  
  - Потому что Хрон дурак. И распоряжения у него дурацкие, непродуманные. Илья, как приехал, и в 'дружину' вошёл, всё время Хрона поправлял, чтоб было лучше; а тот решил, что Илья 'под него копает'!
  
  - А пацаны?
  
  - Пацаны, в общем, на стороне Ильи, потому что он дело говорит; но Хронов же командир... Ну и посадил он его в подвал 'пока не одумается'... Скотина!
  
  - Даааа... Дела... - протянул Вовчик, - У Витьки уже диктаторские замашки прорезались. Ну что - можно было ожидать...
  
  - О! Отец Андрей идёт! - прервала его размышления Аделька.
  
  
  
  Вошедший Отец Андрей был по-рабочему - в стареньких джинсах и плотной клетчатой рубахе, обтягивающей прижатое подтяжками порядочное пузцо. Войдя он привычно с порога благословил присутствующих, но только Катька знала как на это реагировать - встала, склонила голову, прошептала что-то.
  
  О, блин! - подумал Вовчик, тоже вставая на всякий случай, - В каждой избушке свои завитушки. Надо будет спросить потом что в таком случае принято делать.
  
  Батюшка был в хорошем настроении, и, усевшись с пришедшими за стол, сразу и без обиняков перешёл к делу. Насчёт переезда коммуны 'на пригорок' он был не против, готов выделить и помещения, - вот тут же, за стеной; но крыша там худая, и нужно её перекрывать! Кто будет? Материалы? Опять же, раз сюда переезжать надумали - то и устав здешний, соответственно, соблюдать должны. А именно: некрещеным безусловно всем окреститься; он, батюшка, и проведёт обряд в ближайшие дни; потом - службы посещать, по территории женскому полу с непокрытой головой не ходить; никаких, понимаешь, коротких юбок и шортов! Опять-таки, решающее слово в хозяйственных и 'политических' вопросах останется за ним, за Отцом Андреем, поскольку он есмь пастырь...
  
  Тут тебе не там... - присвистнул про себя Вовчик, которому претила роль овцы, пасущейся под управлением некоего 'пастыря', - и он стал спорить. Напирал на то, что они плюс 'коммуна' приходят 'на пригорок' отнюдь не как просители, но как равные, увеличивая своим присутствием экономический потенциал верующей общины. И потому относиться к ним должны как к равным, а не как к колонизированным дикарям-язычникам, которым деваться некуда!
  
  - А куда вам деваться?.. - прищурился священник, - Я так понимаю, не от хорошей жизни вы из деревни проситесь под наш кров? А стало быть в чужой монастырь со своим уставом негоже въезжать!
  
  Катька на всё это согласно кивала, Вовчик же при поддержке Адельки перешёл в наступление:
  
  - Это ещё вопрос, кому и куда деваться некуда! Если пристально посмотреть, то наш переезд - это в первую очередь очевидная выгода и спасение вашей, батюшка, общины! Ибо работников у вас раз-два и обчёлся! Вон, даже крышу в доме залатать не можете! Опять же, мы перебираемся не как бедные родственники, а со своим имуществом, инвентарём, и будущим урожаем. Со своими дровами наконец! И крышу мы сами подлатаем, и печки починим, а нет - построим! А вы тут сами, с общиной, беззащитны и одиноки, как волосина на лысом черепе, и ваше счастье, что ещё...
  
  Договорить он не успел: по деревянной лестнице за дверью торопливо простучали шаги, дверь без стука распахнулась, и в проёме возникла явно перепуганная женщина средних лет, которая, как знал Вовчик, была у Отца Андрея за экономку.
  
  - Батюшка! Там эти, нерусские пришли! Много! С ружьями! Сказали что они теперь будут тут жить!
  
  ***
  
  Под штаб Витька Хронов, которого теперь в дружине по его же приказу величали уважительно 'Харон', захватил бОльшую часть дома бабки, у которой прежде квартировал; вытеснив и бабку, и её городских родственников в маленькую непроходную комнату и сени с баней. Бабке и её родственникам было заявлено что это временно, пока не подберём себе, значит, отдельный дом, чтоб без хозяев.
  
  - Где ж ты, Витя, найдёшь теперь в Озерье да дом 'без хозяев'? - попробовала было вразумить его бабка, но он только загадочно и с видом полного над ней превосходства ухмыльнулся. И посоветовал не совать свой нос не в своё дело, 'а то отстрелят'. И вообще - должны быть рады, поскольку сейчас ваш дом - самое, по сути, охраняемое место в деревне. И вообще - не лезьте не в своё дело, будет нужно что - вам доведут. До сведения. Вот.
  
  Большую комнату он назначил своей 'резиденцией' и по совместительству местом пребывания дежурной смены 'дружины'. Сейчас в ней на диване дрых непроспавшийся ещё со вчерашней пьянки боец; другой, Сашка Веретенников, работавший в прошлом в Мувске художником-рекламщиком, старательно переносил 'по квадратам' на растянутую на стене белую простыню портрет ЧеГевары с маленькой картинки. Изображать на 'знамени дружины' анархистскую символику типа черепа с костями Витька в свете нынешней ситуации посчитал невозможным; к ЧеГеваре же все относились или положительно или нейтрально, а 'знамя и символ' как бы необходимы, так что выбор был сделан.
  
  Ещё три 'бойца' лениво копались по его распоряжению в бабкином огороде - дружина дружиной, но и жрать командиру тоже было надо что-то. Витька, расположившись за заставленным пустыми и полупустыми бутылками и тарелками с объедками столом, сдвинув всё на край, разобрал свой газовый пистолет и тщательно его чистил, смазывая, за неименеем оружейного, подсолнечным маслом... Магазин с единственным газовым патроном он предусмотрительно спрятал в карман. Пистолет он никому из своих бойцов в руки не давал, близко не показывал; и среди дружинников 'в кулуарах' ходили разные на его счёт слухи - начиная от того, что это ничего не стоящая газовая пукалка, до распускаемого самим Витькой - что пистолет этот 'ментовский', с полным магазином, снятый Хароном с трупа полицейского ещё во времена 'мародёрской недели' в Мувске.
  
   В углу бубнил транзисторный радиоприёмник:
  
  - ... таким образом, только присутствие Вооружённых Сил Местной Администрации спасло ситуацию от эскалации конфликта! ... О экономических вопросах: на нефтебазу пришёл очередной состав с топливом, таким образом в этом месяце будут отоварены на аккредитованных топливозаправках талоны типа 'А', 'С' и 'К', синего и оранжевого цветов. Талоны типа 'В' и все зелёные действительны только при предъявлении допуска от администрации и отовариваются в половину номинала; таким образом...
  
  - Чо я тута застрял... - ковыряя спичкой во внутренностях 'Макарова' вполголоса, но так чтобы слышал рисующий ЧеГевару Сашка, вслух размышлял Витька, - Ведь глушь же! То ли дело в Никоновке! Или под Мувском - там разом хапнули все городские табачные запасы. Или под Ахтырском - коммерсы говорили, там на прошлой неделе колонну с беженцами кто-то из местной братвы накрыл... во оторвалась братва небось! Кто-то 'взял кОрОван'. Бабы, шмотки, тачки! И правильно - нехер в такое время таскаться по дорогам.
  
  - Туда ВэВэшников отправили и вертолёт! - сообщил Сашка, - Коммерсы же и говорили. Переловят. Расшлёпают. Сейчас с этим быстро.
  
  - Да хрен там! - отрезал Хронов, - Хрен кто туда кого послал, да ещё вертолёт! Сейчас до частников никому дела нет, уж я-то знаю! Насмотрелся... Вот этот вот... - он кивнул на радиоприёмник, - Топливный эшелон, - его небось охраняют. А беженцы - да кому они нужны! Вот там ребята оттягиваются, да... а мы тут...
  
  - Чо, переживаешь что побандитничать не удаётся?.. - глухо раздалось из-под пола.
  
  Витька кинул взгляд на крышку люка погреба в полу, у которой в проушину под замок был продет старый напильник, и ответил, чуть повысив голос:
  
  - Ты повыступай, повыступай там ещё. Ты у меня не то что сегодня вечером, ты и завтра тут ещё день отсидишь! Понравилось, небось, в погребе-то?
  
  - Ты фигнёй занимаешься, Витька! Тебя никто не уполномочивал на такие методы!.. Ты ответишь!.. - глухо донеслось из-под пола.
  
  - Повыступай ещё... 'Ответишь'. Мне тут все отвечают, с меня ответ некому брать. Ты довыступаешься!
  
  - Громосеев приедет. Перед ним ответишь.
  
  - Когда он ещё приедет. А приедет - у него других дел будет много, чем за нарушителя дисциплины заступаться!
  
  - ... к международным новостям. По данным международной неправительственной организации 'Наблюдатели без границ', радиоактивное облако, образовавшееся две недели назад в результате аварии на АЭС в Ганновере, миновав всю Европу, выпало осадками в Средиземном море. Правительство Объединённой Германии и Австрии заявляет, что принимаются все меры... ...закончена эвакуация жителей японского острова Хонсю на материк. Как уже сообщалось, в результате серии аварий на АЭС остров стал полностью непригоден для жизни. Также сталкеры сообщают, что несмотря на высочайший уровень радиации, на руинах бывшего Токио ещё существует жизнь, есть целые анклавы выживших. Коалиционное правительство принимает меры чтобы...
  
  - У нас тут ещё жить можно! - откомментировал Сашка, отходя от полотнища и критически рассматривая своё творение, - У нас тута АЭС близко нету. А картошка есть. Хорошая в этом году картошка! Наши уже подкапывают вовсю.
  
  - Картошка-картошка! Только и думаете о своей картошке! - передразнил Хронов, - Люди в мире большие дела делают, там такое творится!.. А мы тут всё 'за картошку'...
  
  Вдали раздался выстрел.
  
  Хронов встал и прислушался.
  
  - Это где-то на пригорке, где церковь! - сообщил Сашка.
  
  - Сам слышу... У попа разве есть ружьё? Ничего на этот счёт не говорили...
  
  - Может это этот... как его? Ну, бывший председатель лесхоза. У него же ружьё есть ещё, - напомнил Сашка, - Или кто из новых. В Мувске, говорят, одноразовую стрелялку на базаре купить раз плюнуть.
  
  - Да, суки... - задумчиво произнёс Витька, - Наверняка кто-что привезли с собой, но не показывают. Надо бы поголовный и подомовой шмон устроить. Согласовать с Громосеевым, чтоб не рыпались...
  
  - Хрон, выпусти меня! - стукнул в крышку подпола снизу пленник. Витька не обратил на него внимания. Он выглянул в окно, потом опять сел за стол, стал собирать пистолет. Собрал, обильно ливанул в ствол подсолнечного же масла из стоявшей на столе бутылки; чертыхнувшись принялся вытирать вылившуюся на стол лужицу.
  
  - ... объединённое правительство Сообщества Американских Государств заявило официально, что фаза государственной деструкции закончилась; есть определённые признаки начавшегося экономического подъёма, благодаря чему... ...Наш собеседник в студии, профессор Всесвятский, полон скептицизма по поводу заявлений из Америки. Он просит напомнить нашим радиослушателям: 'В канун Великой Депрессии президент тогдашнего США Гувер оптимистически заявил: 'У меня нет опасений за будущее нашей страны. Оно светится надеждой'. Таким образом излишне оптимистичные заявления ОП САГ никоим образом не могут являться признаком конца деструкции Американского государства. Мы же хотим напомнить нашим радиослушателям, что в этом месяце на 15% увеличены нормы отпуска крупо-макаронных изделий на один бакалейный талон, таким образом...
  
  Вдали опять хлопнули выстрелы. В дверь вошли встревоженные парни, вытирая руки тряпками:
  
  - Харон! Слышь - на пригорке стреляют! И не из одного ружья...
  
  - Слышу я, слышу... - Хронов, закончив протирать чистой вышитой бабкиной салфеткой пистолет, достал из кармана магазин и со щегольским щелчком вогнал его в рукоятку ПМ, передёрнул затвор и поставил пистолет на предохранитель. Принялся заталкивать его в кобуру на поясе:
  
   - Лещинский! Иди, вернее, сбегай, выясни что там! Кто стрелял, зачем и всё такое.
  
  Парни округлили глаза:
  
  - Ты чо?.. Айда все вместе! Берём ружья - и туда! Все. Мы ж это... - дежурная смена дружины!
  
  - Поговори ещё! - пристрожился Хронов, - Ты чо, ещё тут распоряжаться будешь? Тоже в подпол захотел, на воду и картошку??
  
  Парни примолкли, и один из них вышел.
  
  
  
  ***
  
  Их было много, нерусских, явно азиатской внешности 'чурок', и с 'видовой принадлежностью' - щетиной по всей роже; около двадцати человек, как на взгляд определил Вовчик. И не только по виду кавказоидов, но и явных азиатов - туркменов или киргизов, чёрт их разберёт. И по полю, это было видно, мимо нескольких одиноких домов членов религиозной общины к 'пригорку' шли ещё и ещё, таща на себе какие-то тюки, мешки, свёрнутые тенты... Там были и женщины, и дети-подростки; но в основном там были мужчины вполне трудоспособно-боеспособного возраста. Оно и неудивительно - вот она, значит, 'община гастарбайтеров', выдавленная 'Местной Администрацией' из Оршанска и местных мелких городков-сателлитов, уже который месяц кочующая по лесам от Никоновки до Демидовки. Теперь, значит, они сюда пришли, все... А мы думали, тешили себя надеждой что и 'цыганка', и периодически появляющиеся в деревне 'детишки' лишь разрозненные группки, а они вон - организация...
  
  Распоряжался, командовал 'чурками' средних лет крепкий мужик, явно кавказской внешности - чеченец или аварец; он был в добротном камуфляже, чем выгодно отличался от остальной массы, одетой кто во что, в основном - в рабочую спецодежду. Мелькали шевроны и нашивки 'ОршанскКоммунМаш', 'ОршанскЗеленстрой', 'УП 'Чистые улицы' и другие подобные.
  
  Все пришельцы были какие-то мятые, видно что 'давно не стиранные', но, что сразу бросилось в глаза, сытые и здоровые; и, что характерно, дисциплинированные. В отличии от членов общины Отца Андрея, явно не ожидавших такого вторжения, и потому ведущих себя крайне бестолково, пришельцы действовали слаженно: рассыпавшись по территории, они мигом, не обращая внимания на протесты старожилов, обследовали находившиеся около церкви, 'на пригорке' строения. Собственно, протесты были поначалу робкие - из-за неожиданности и многочисленности вторжения, и из-за того, что за плечами нескольких мужчин висели ружья... а на бедре главаря и вообще в открытой текстильной кобуре красовался пистолет, большой чёрный пистолет, и явно не айрсофт...
  
  'Протесты' начались, когда пришельцы, быстро разобравшись - судя по всему, в первом приближении они и так ориентировались среди строений общины - сыграли роль лазутчики в виде тёток-попрошаек с детьми, вторую неделю захаживавших 'на пригорок' и которых подкармливали сердобольные батюшкины прихожане, - быстро разобравшись в назначении строений, стали сгонять старожилов в большое помещение рядом с церковью, где на втором этаже была и келья Отца Андрея; но здесь, рядом, на первом этаже, эти комнатки со снесёнными перегородками и кое-где и отсутствием потолка использовались под склад. Там стояли бочки с топливом, лежали грудами дрова и приготовленные в разделку на дрова старые доски, прикрытые листами шифера; там же, заботливо укрытый от сырости полиэтиленом, лежал и хороший пиломатериал.
  
  Туда и стали, поначалу беззлобно, сгонять прихожан пришельцы.
  
  - Идите-идите, посидите там пока, ничего вам не сделаем, не думай плохого, слышишь; просто посидите там пока мы с вашим старшим поговорим... Иди, я сказал, слышишь!..
  
  
  
  Батюшка, а за ним и Вовчик с девчонками быстро ссыпались вниз по лестнице. Каждый оценил ситуацию по-своему. Отец Андрей, с суровым видом двинулся к старшему 'нерусских'. За ним поспешила Катька; Аделька была в замешательстве, растерянно поглядывая то вслед своей подруге, то на притормозившего Вовчика.
  
  А Вовчику происходящий расклад вовсе не понравился, и он, как только они оказались на дворе, бочком-бочком стал отступать к углу дома, чтобы потом по-быстрому слинять отсюда...
  
  Если и для батюшки, и для Катьки с Аделькой появление чужаков да ещё вооружённых, да ещё в таком количестве было полной неожиданностью, то Вовчик... нет, он конечно не предполагал именно сегодня этого нашествия; но, будучи убеждённым 'выживальщиком', он старался всегда просчитывать самые негативные варианты развития событий; а предвидеть = быть готовым, что здОрово экономит время при самом событии, и потому, пока Отец Андрей, гневно раздувая ноздри, как 'Титаник' шёл к 'айсбергу' - невозмутимому и деловитому главарю чужаков, Вовчик сразу смекнул, что ничем хорошим это не кончится, и потому... домой! - там Вовка; там автомат; и Вадим там, а у того ружьё - и тоже автомат! Чёрт бы побрал святого отца; да хрен с тем что можно бы было пацана какого на колокольню посадить бдить за окрестностями, как сам Вовчик бы и сделал, распоряжайся от тут; так ведь и те кто копался по хозяйству - что бы им по сторонам-то не смотреть, благо 'пригорок' на котором и церковь и постройки довольно-таки обособленно стоят; как чурки вот ррраз - и на территории оказались, почему никто тревоги не поднял, спали они что ли на ходу; чёртов поп, никакого контроля за происходящим, расслабил паству; а ещё говорили что он в армии служил, в стройбате он что ли служил, никакого понятия о ... впрочем, и заметили бы заранее - что бы сделали? Круговую оборону занимать? Чем, с кем? Одно старичьё верующее, бля. Хорошо верующему в бога, тепло ему на свете; только к противодействию реальной опасности это никоим боком...
  
  И тут он увидел лежавшего у угла дома мужика - из местных. Совсем недвижимо лежавшего, ногами в сторону Вовчика; и хотя и без видимых повреждений - но совсем нехорошо лежавшего. Мёртвого скорее всего. Вот так вот, Вовчик. Вот такие вот 'гости'. Это не в гости, нет, это 'спецоперация', и не даром они плачущих богомольных тёток в склад запихивают - как-то запахло от этого старым каким фильмом 'про войну', где фрицы стволами шмайссеров гонят деревенских в амбар... драпать немедленно надо! Куда Катька, дура, за попом увязалась; а Аделька стоит и хлопает глазами...
  
  Коротко переговоривший со священником старший 'камуфляжный' отрицательно несколько раз покачал головой в ответ на многословные возмущённые 'подачи' Отца Андрея; и что-то тоже, в свою очередь стал говорить ему, впрочем, довольно уважительно, судя по виду. Вовчик бочком-бочком уже совсем было передвинулся к углу дома, когда его крепко взял за рукав видимо дежуривший за углом небритый и довольно щуплый чурка:
  
  - Иди туда... пожалуйста! Сказано всем пока - туда!
  
  - Да пошёл ты!! - Вовчик рванулся, выдёргивая рукав. И одновременно увидел, как Отец Андрей толкнул в грудь 'камуфляжного' и попытался пройти меж тем и его двумя приближёнными, детинами лет 25-ти, и один из них тут же ударил священника в лицо...
  
  
  
  *** БОЙНЯ В ЦЕРКВИ - 2
  
  
  
  ПОСЛЕ БОЙНИ
  
  
  
  Из автомата, очередями он не стрелял вообще никогда; в Штатах - только из АР-15, гражданского варианта армейского карабина М-4, там нет автоматического огня; да из гражданской же версии китайского Калашникова. На гражданском оружии автоматический огонь по сути-то и не нужен; но тут совсем особый случай: атака группой, с короткого расстояния - метров 15-20, и ничего тут не придумаешь лучше в таком случае чем длинная, во весь магазин очередь; с такого близкого расстояния он просто хлестнул по бегущим на него как водой из брансбойта, промахнуться было немыслимо, да ещё Алла помогла картечью, - бегущие 'кончились' очень быстро, кончились все, совсем все; буквально несколько секунд - и все нападавшие были уже на земле.
  
  Он быстро сменил магазин. Несколько секунд - какая-то оглушающая тишина после громкого стрекотания автомата и бухания дробовика. Но только несколько секунд тишины - тут же стали слышны стоны, вскрики, хрипы, невнятная ругань... С той стороны церкви снова ударил ружейный выстрел - интересно, кто это; это ведь он, получается, погнал бандитов на автомат Владимира; собственно они не знали, что тут, за углом, есть автомат; потому так стадом и ломанулись, вряд ли Алла смогла бы их всех остановить, дааа...
  
  Взяв автомат наизготовку, жестом показав Алле и Гузели не высовываться из-за угла, он вновь двинулся влево, с целью всё же выйти в то намеченное место, откуда открывался бы обзор и на вход, на паперть церкви, и на её правую сторону. Упавшие под ливнем пуль бандиты явно больше угрозы не представляли: бежали компактно, группой; хлестнул он по ним с короткого расстояния, густо; вряд ли среди них нашёлся бы хоть один, не получивший 2-3-4 автоматных пули, а с такого расстояния пули наверняка проходили насквозь, доставая и тех, кто бежал сзади - явно всем хватило. Но он всё же посматривал и на них, на кучу лежащих друг на друге и ещё шевелящихся, стонущих тел - нехватало ещё получить пулю или заряд картечи от какого-нибудь чудом выжившего.
  
  Открылся вход в храм, и полукруглое невысокое возвышение перед ним - паперть. Никого там не было, но угрожающе темнел вход в церковь, в то помещение, что Вовчик называл 'предбанником', а на самом деле - он вспомнил - оно называлось 'трапезная'. Да, сколько-то бандитов могло укрыться и в церкви, надо бы осторожней... На лицо капнуло. Он мельком взглянул на небо - ага, дождь собирается...
  
  Из-за угла церкви показался ствол ружья и кто-то выглянул. Спрятался. Теперь Владимир не спускал глаз и ствола автомата с этого угла. Через секунды вновь кто-то выглянул; потом оттуда показалась рука, махами сверху-вниз показывающая опустить оружие - и наконец появился сам человек.
  
  Ну да - Вадим. Как был только что в гостях у Петра Ивановича, только что с двустволкой в руках и с на две трети пустым теперь патронташем на поясе. Жестом же показал - сдвигайся на другой угол от входа. Ага, и он тоже опасается, что в церкви кто-то укрылся. Ну да, сейчас проверим, подойдём с двух сторон - зачистим, или как это у них, у вояк называется, - и потом уже будем разбираться с обстановкой, где Вовчик, Катька, и всё такое...
  
  Не сводя ствола с темнеющего входа в церковь, перебежал к углу; мельком глянув на груду тел. Ружей не видно. Один, явно раненый, приподнялся на локтях, жалобно:
  
  - Брат! Брат...
  
  За углом хозпостройки видны уже стоящие Алла и Гулька. Алла молодец, не сводит ствола с лежащих бандитов. Но это потом, потом...
  
  С другой стороны к двери в церковь, настороженно приготовив к стрельбе дробовик, крался Вадим. Подобрались, встали по обе стороны, держа под прицелом дверной проём.
  
  - Кто тут есть - выходи! Оружие выбросить за дверь, выходить с руками на затылке, спиной вперёд!! - рявкнул Вадим, - Быстррро!! Считаю до трёх, потом брошу гранату!!
  
  '-Гранату?..' - Владимир мельком недоумённо взглянул на Вадима, - 'Впрочем, понятно. На понт берёт'.
  
  - Не стреляй! Слышишь? Не стреляй! Выходим! - из двери метра на полтора вперёд вылетел большой чёрный пистолет. Вадим тут же, сместившись, не опуская ствола, подобрал его. Затем в дверях, как и было приказано, спиной вперёд с руками за головой появилась фигура в камуфляже.
  
  - Ещё два шага! На колени! Лёг! Руки за спину! - Вадим, казалось, распоряжался привычно, - Следующий!
  
  - Нэ стырыляй, а! Нэ стырыляй! Сдаёмса! - опять из тёмного проёма вылетела прикладом вперёд двустволка; Вадим не стал поднимать её, только отшвырнул ногой подальше. Владимир не сводил ствола с проёма двери. На автомат, на лицо, на руки часто и мелко закапало - дождь. Появился так же, спиной вперёд, бандит; в затрёпанном синем, с оранжевыми грязными вставками рабочем комбинезоне, в такой же курточке поверх с жёлтой надписью 'ОршанскЗеленСтрой'. Послушно лёг рядом с первым.
  
  - Следующий!
  
  - Нэту там болше никаго, началник, нету!.. Адни мы! Сдаёмса!
  
  - Точно нету?? Если кто там из ваших, то я вас тут же...
  
  - Нэту, началнык! Вашы толка в церквы закрылис, за дверами, да! Закрылис. Нашых нэту! Не стырылай - мы сдаёмса!..
  
  Лежавший рядом, камуфляжный, тот что выбросил вперёд пистолет, что-то раздражённо сказал не по-русски ему, не поднимая головы от земли, и тот замолчал. Зато оживился Вадим:
  
  - Ну-ка, ну-ка, ещё что скажи! Ааа?? Скажи что, я говорю!! Молчишь, сука?? Да ты чечен, а, скажи, чечен??!
  
  - Аварец я...
  
  - Пизд.шь, сука!! - щёлкнули спускаемые курки двустволки, ружьё вертанулось мигом в воздухе и прикладом обрушилось на затылок камуфляжного.
  
  - О!!.. - тот распластался безжизненно.
  
  - Не стырылай!! Нэ убывай, началнык!!! - завыл в ужасе лежащий рядом ничком его подельник.
  
  - Вадим! - из-за угла появились Алла и Гузель. Теперь ружьё было и в руках у Гузели - трофейное.
  
  - Аааа... - проворчал тот, оглядываясь, и убедившись что обе в порядке, не ранены, - Вы уже тута... Куда ж без вас, шишиб, юкабаш хатын кеше... Дома поговорим! - пообещал он им зло, но ни на Аллу, ни на Гузель это не произвело особого впечатления. Тогда он отослал их:
  
  - Что, так вот все и толпиться тут будем?? Идите, поглядите что с этими... ну, кого он - Вадим кивнул на Владимира, - с автомата посёк, надёжно? Вон, ружьё ещё тоже возьмите.
  
  - Я с вами! - воспротивилась было Гузель, - Там все почти убитые, что их смотреть?..
  
  - Кому сказал, ахмакларча кыз!!.. И эта... этих посмотрите, что порезанные. Помощь там окажите, и всё такое... Вовчик там?
  
  - Нет его там...
  
  - Ну ясно, заперлись с попом в церкви; то-то я смотрю и попа нету. Эта - на лес тоже поглядывайте, да. Они ж с леса пришли? Вот и следите - если что - нас зови, значит... Ну чо, боец, пошли, посмотрим, как там наш друг? Да, этих сейчас свяжем сперва...
  
  - Вадим, а ты специально их погнал на меня? - наблюдая как Вадим умело стягивает лежащим руки за спиной их же ремнями, спросил Владимир, посматривая в то же время и на вход в церковь: мало ли что чурка сказал, совсем это не убедительно.
  
  - Я их не 'погнал', они сами побежали. Они тут сильно заняты были, суетились, по сторонам не смотрели - я потому близко и пробрался. Потом заметили - я стал стрелять. Удачно - четверо там, с той стороны, так и лежат; да и остальным, думаю, хватило, всех там цепануло, картечь разошлась; хотя у бабая шестёрка вместо чего покрупнее бы... Куда им деваться было? - вот и побежали. Хитрожопый чечен только с подручным затихарился - я тебе точно говорю, главный он у них! Был. А что ты там с автоматом - я видел. Я ж за тобой после деревни почти бежал - ты ж шпарил не оглядываясь, хе. Малай... по сторонам смотреть-то надо! И оглядываться. Эти вот - не оглядывались... Но ты молодец, не оплошал. Никто не убёг? И эта... тебя с автоматом кто видел?
  
  - Да все, наверное, видели.
  
  - Дааа... По улице, небось, шпарил; огородом не додумался? Спешил? Это плохо, это плохо, дааа... Но тут ничего не поделаешь, егет. Я бы и сам автомат взял, но он у меня далеко заначен, из-за юриста этого поганого, что у меня квартирует, ата эт... так я по-быстрому, с бабая стволом, видишь... Оно и к лучшему оказалось, дааа... Ну что, пошли?
  
  
  
  В проходе к железным, кованым дверям в сам храм никого не было; никого не было и на колокольне - Владимир специально слазил; страхуясь, огляделся. Дождь разошёлся уже не на шутку, хорошо что они под крышей. Эти только, чурки поганые, на улице - да и наплевать бы на них. Хороший обзор тут... Глянул с колокольни: Алла с Гузелью перетаскивали видимо раненых с улицы в хозпостройку, ружья за спинами; подтянулись и несколько человек из домов общины, помогают - но пугливо озираются. А это кто рядом?? Ага, это ж Зулька! Тоже уже с ружьём - типа охраняет. Ну, куда ж без неё; ладно, Вадиму пока не скажу, он и так на нервах, опять разорётся...
  
  Вадим стукнул в дверь прикладом - гулко отозвалось внутри храма.
  
  - Кто есть живой?
  
  - Тьфу на тебя! - живой-неживой! - Владимир отплевался через плечо чтобы не сглазить, замолотил кулаком: - Во-овчик! Катька! Отец Андрей! Вы там??
  
  Тут же внутри заворочалось, стукнуло; двери дрогнули и открылись. В проходе стоял и, щурясь с полумрака храма на свет, радостно улыбался друг Вовчик:
  
  - Вовка! Вадим! А я как услышал стрельбу очередями, так и понял, что это вы! И чурки сразу в дверь долбиться прекратили! Класс! Вовремя!
  
  Но что у него был за вид!! Владимир аж охнул, увидев друга: весь, буквально весь в крови, и лицо в размазанной чуть подсохшей крови, явно разбитый нос, и говорит-то гнусавя и с одышкой; и руки, и грудь в крови, слипшиеся от крови волосы, и даже на бёдрах густые брызги крови. Одной рукой придерживает створку двери, другой прижимает к груди под курточкой, сплошь устряпанной кровью, какую-то тряпку. Рука, что держится за дверь, перевязана насквозь пропитавшимся кровью бинтом...
  
  - Jeez! Вовчик!! Вот это да! Да ты ранен весь??
  
  - Ну, не весь... - Вовчик скромно и радостно улыбается, пока Владимир, отставив автомат, рвёт перевязочный пакет из своего поясного НАЗа, который, с подачи и настояния Вовчика взял в привычку носить везде:
  
  - Это не моя, в общем-то, - продолжал гнусаво пояснять Вовчик, - Мне вот - руку порезали здесь и здесь, и вот, и в грудь; ну, тут, сука, глубоко, бля, но грудину не пробил, нет, нет этого... пневмоторакса, ага. Этот достань, гемостоп, пластырем, должен быть, заклеим; я свой-то батюшке отдал, вернее тёткам, чтоб его подлатали. Ему руки здорово порезали; прикинь, Вовка, у них тут элементарной аптечки даже нету в церкви, не, ты представляешь?? Никакого порядка! Бабки тряпки какие-то рвут... Тут одну так вообще сильно порезали, вообще сильно, её ещё перевязывали... Сразу-то открывать не стали - мало ли что! Но я сразу сказал: сейчас наши, Вовка с Вадимом подоспеют, и - копец еретикам! Как я автомат-то услышал, так я сразу...
  
  Перевязав как мог свежими бинтами Вовчику раны, Владимир на мгновение отстранился и взглянул как со стороны на безудержно болтающего, видимо, от нервов, друга; и на глаза аж навернулись слёзы: живой! Живой, чёрт!! И болтливый донельзя!..
  
  - Вовчик!.. - обнял друга, отвернувшись, смахнул слезу; не, ну ты смотри как расчувствовался...
  
  - ... он меня бац! Бац - в лицо, в нос - больно, бля! Ну, думаю, копец! Ну, думаю, дурак что больше ножа не было. Теперь всегда буду носить - очень бы пригодился! Если б не надфиль в боковом кармане!.. Теперь обязательно на голени буду ещё нож носить! И знаешь какой? Я уже решил, Вовка...
  
  - Да подожди! Вовчик, что у вас тут произошло-то?? Где тебя так отделали-то?? На улице?
  
  - Да нет же! Я же тебе говорю! Тут уже! Мы когда заперлись, внутри-то, не знали, что они уже тут. Четверо, да. Эти - мародёры, типа. Четверо. И - с ножами, Вовка! Вот. Я же говорю тебе - теперь всё время с собой буду минимум три ножа носить, минимум! А мой НР я на улице выронил, в свалке! Ты, кстати, не видел его? Спереть могут... - Вовчик болтал всё бессвязней.
  
  - Как четыре чурки?? Здесь, в церкви?! Где они??! - от неожиданного известия что в храме оказались враги, Владимир вновь было схватился за автомат; но Вовчик только досадливо помотал головой на непонятливость друга:
  
  - Да нет же! Их убили всех.
  
  - Кто?? Уби-или?? Ты?!
  
  - Не. Я только дрался. Двоих Катька зарезала - прикинь! И двоих - батюшка насмерть зашиб. Этой, как его, - чашей для причастия. Погнул её всю, - нет, ты прикинь!.. И сейчас, типа, в трансе...
  
  Мимо Владимира с Вовчиком, поддерживая под руку охающую и еле идущую женщину, на выход прошёл озабоченный Вадим. На секунду задержался, поставил у стены дедов дробовик, подхватил автомат Владимира, - тот ничего не сказал; там, на улице, автомат и правда будет понадёжнее, мало ли что. А мы тут пока осмотримся...
  
  
  
  Видно было что в церкви было побоище, скорее даже бойня: перевёрнутая утварь; распахнутые то, что называется 'Царские врата'; а главное - залитые кровью четыре неподвижных тела. Владимир быстро обследовал их: действительно, двое были убиты ножом - один заколот в спину, несколькими точными и сильными ударами; второй вообще заплыл весь кровью, у него было зверски перехвачено горло, лежал он на спине - смотреть в его искажённое мёртвое лицо было неприятно. Он буквально плавал в луже крови, - понятно теперь почему Вовчик весь так уделан... Владимир даже подивился хладнокровию бойца, сделавшего это; и про себя подумал, что что-то тут не того, может Вовчик это их прикончил, с него бы сталось, ножом владеть умеет; а на Катьку списывает - только зачем? Авторитет ей, что ли, поднять среди девок? Да какой уж с этого авторитет...
  
  Сама Катька сидела на корточках поодаль, сжавшись в комочек. Он проходил мимо - она только зыркнула на него затравленно, - и вновь, вновь сжавшись что-то вошкалась, ритмично что-то делала, вновь что-то делала с руками перед собой. Рядом с ней присел Вовчик, стал что-то успокаивающе и убедительно шептать в ухо; она ещё ниже опустила голову. Владимир всмотрелся - она тёрла руки какой-то тряпкой, сильно и непрерывно; ещё несколько смятых тряпок лежало рядом. Что-то спросила у Вовчика, неслышно. Тот протянул ей кусочек чистого бинта; она отбросила тряпку, стала тереть руки этим белым кусочком марли. Владимир отошёл чтобы не мешать им.
  
  Две женщины суетились около сидящего на полу у противоположной стены священника. Был он 'по гражданке', не в облачении, как ходил обычно по хозяйству, и весь изорван; руки его от кистей и до плеч были замотаны чёрт-те чем; и бинтами, и какими-то тряпками, в которых угадывались и косынки простоволосых теперь женщин, и даже, пожалуй, оторванные ленты от подолов их платьев.
  
   Перед ним лежали рядом два тела; лиц у них не было. Вместо лиц - кровавое месиво. Вокруг валялось несколько металлических предметов из церковной утвари, там же и действительно погнутая массивная чаша, видимо та самая что говорил Вовчик.
  
  Священник раскачивался из стороны в сторону, держа руки перед собой. Женщины хлопотали около него, кажется они хотели поднять его под руки и вести к выходу; но он просто сидел и раскачивался из стороны в сторону, и ничем не пытался им помочь. Поодаль ещё две женщины, склонясь, что-то делали над телом другой. Убита? Нет, стонет...
  
  Владимир подошёл к батюшке чтобы помочь женщинам поднять его, и натолкнулся на его полный муки взгляд. Как будто тому было настолько больно, что он еле сдерживался чтобы не закричать. Может он серьёзно ранен, а тётки этого не видят?? Нет, дело не в этом. Когда с помощью Владимира его подняли всё же на ноги, он пошёл к выходу сам, и пошёл достаточно уверенно, - но лицо было по-прежнему искажено мукой.
  
  - Что с вами?.. Андрей Васильич?.. - почему-то Владимир вдруг вспомнил, как Отца Андрея звали 'в миру', - Вы ранены?
  
  Священник приостановился, и, взглянув на него, произнёс с расстановкой:
  
  - Ранен? Да. Я... я двоих людей сейчас убил. В божием храме убил. Своими руками. В алтаре. Сам... - покачал головой, и произнёс снова:
  
  - Грех... Нет мне прощения...
  
  И, уже не обращая больше внимания на Владимира, в сопровождении тёток побрёл к выходу.
  
  - Как его тОркнуло... - оглядываясь, и видя что Вовчик уже помог встать Катерине и ведёт её, обняв за плечи, к выходу, а та всё так же трёт тряпочкой руки; как бы про себя произнёс Владимир, - Как бы с собой не покончил со стресса...
  
  Рядом женщина, склонившаяся над телом раненной, подняла к нему голову, взглянула снизу вверх осуждающе:
  
  - Да что вы. Что вы говорите! Руки на себя наложить - это грех смертный. Нет, батюшка не такой.
  
  - А что ж он?..
  
  - Грех это большой - человека убить. И в храме. И священнику. Но не смертный, нет, не смертный, потому как обстоятельства. Отмолим. Только священства теперь Отец Андрей не сможет отправлять, и таинства святые совершать не сможет... и храм нужно освящать... а сейчас... вы сами видите. Беда, беда большая всем нам...
  
  Покачав головой: 'Shit, ну и проблемы их тут волнуют!.. 'Таинства отправлять!' Их бы туда, 'на поляну', где трупы кучей лежали; впрочем, они и тут тоже кучей, и побольше будет, во дворе, успеют ещё полюбоваться... Тоже, проблема! - в алтаре двоих замочил... делов-то!' - он уже двинулся к выходу, когда за стеной церкви глухо но отчётливо простучала короткая автоматная очередь.
  
  
  
  Опрометью он кинулся к дверям, проклиная себя что не взял оставленный Вадимом у дверей дробовик.
  
  Ничего, дробовик стоял как стоял. Схватив его, он выбежал из церкви, обежал угол. 'Пленных' не было. Дождь шёл не то чтобы сильный, скорее мелкий, но уже по-осеннему упорный, видно что надолго. Поскальзываясь, выбежал 'во двор' перед хозпостройкой. Раненых и убитых прихожан уже всех унесли в дома и бывший склад, под крышу, куда нападавшие поначалу и сгоняли всех. А убитые и раненые чурки так и лежали один на одном во дворе, и стекавшая с них дождевая вода в лужицах окрашивалась розовым.
  
  - Брат... Брат!.. - опять послышалось ему, но он, не обращая внимания, побежал туда, откуда послышалась очередь - к распашным дверям хозпостройки, от которых внутри после небольшого проходного помещения шла лестница на второй этаж, - и коридор налево, где склады-кладовки были заполнены всякой нужной и ненужной в хозяйстве всячиной.
  
  В дверях чуть не столкнулся с выходящим Вадимом. В руках тот держал автомат, из ствола еле-еле полупрозрачной струйкой выбивался дымок.
  
  - Вадим, что случилось??
  
  - Ничего... - тот отвечал нарочито лениво, - Как это у вас, в Америке, говорят?.. 'Они отказались сотрудничать со следствием'... - и дунул в ствол, сдувая дымок.
  
  Владимир мимо него просунулся за двери: там у стены лежали оба пленных. В полусумраке по безжизненным позам всё стало ясно; попахивало порохом. С верхней площадки лестницы выглянуло испуганное лицо женщины, одной из тех, что сопровождали священника. А, да, у него наверху же жильё, то есть келья! Увидела 'своих', юркнула обратно.
  
  - Думаешь надо так было?
  
  - Чо тут думать.
  
  Вадим сплюнул в сторону, успокаивающе помахал Алле с дочерьми, высыпавшими из-под крыши склада под дождь с ружьями в руках; потом указующе потыкал пальцем в сторону колокольни, покрутил пальцем воздухе, рисуя окружность. Зулька согласно кивнула, пошла быстро к входу в церковь. Трофейное ружьё перед собой.
  
  'Фак, он из них какой-то спецназ воспитал, чёртов татарин...'
  
  Вадим снова перевёл невозмутимый взгляд на Владимира:
  
  - Этот, в камуфляже, чечен - главный у них. Был. А второй - тот что с колокольни стрелял. В моих стрелял, и в тебя, кстати, тоже. Ну и вот. Ну и всё...
  
  Оглядел Владимира, хмыкнул:
  
  - Разгрузка самодельная, я погляжу?
  
  - Вовчика.
  
  - Угу. Якши. Так себе, конечно, но лучше чем ничего, да. Не в карманах же магазины носить.
  
  Оглянулся за спину на лежащих, вздохнул, отдавая автомат и принимая назад старенькую двустволку Петра Ивановича:
  
  - Этот ещё, кутак атмагыз, китель снимать не захотел!.. Да! Ты это... Надо с остальными дорешать. Сейчас вся деревня сюда припрётся - имей ввиду.
  
  - Откуда знаешь?
  
  - Да уж знаю. Этот, хроновский пацан тут засветился неподалёку. Как его - Лещинский? И внучка Викторовны тут отсвечивала уже. И ещё пацанва. Не сомневайся - сейчас все припрутся. И, конээээчно же, 'представитель власти', а как же! Кстати, заметь - ни одного долбака из 'дружины' этого вашего друга тут не нарисовалось, ни одного - пока всё не кончилось! А ведь у них, как не гляди, всё же два ружья, и как раз на такой случай, не по банкам же только стрелять!..
  
  - Заметил... Нет, я добивать не буду!
  
  - Эх, малай, малай, щен ты ещё... - оперевшись плечом о косяк и доставая сигареты, опять вздохнул Вадим, - Ну... Оставим эту 'честь' вашему товарисчу с газовым пистолетом в кобуре. Этот-то не откажется, ага. А потом везде будет трубить, что в одиночку перебил банду южан. Как думаешь, не откажется Витька?
  
  - Он нам не товарищ.
  
  - 'Не товарищ...' Бля. Надо было ево, поганца, ещё там, 'на поляне' заглушить. Вместе с теми.
  
  - Надо было.
  
  - Надо было, надо было, да, надо было... - снова вздох, - Знать бы кого и когда... чтоб заранее!
  
  - Тогда, пожалуй, четверть деревни изводить бы пришлось - по твоему-то.
  
  - Чо я, зверь?.. Совсем не четверть... Да, знаешь, егет, а тебе ведь линять отсюда нада... и поскорее, пока Громосеев не приехал! Раз ты так засветился, с автоматом-то. Не скроешь теперь, ага. Вопросы всякие задавать начнут... понимаешь?
  
  - Да думал я уже про это. Да, придётся. Не скроешь...
  
  - Вот! - Вадим оживился, отбросил окурок и вновь стал доставать сигареты, - Хорошо что понимаешь! А ты слиняешь - всё на тебя и повесим!
  
  - Что... 'всё повесим'??
  
  - Ну - всё! Автомат. Пусть про Никоновку думают - не волнует. Может он, может не он, - не знаем! В смысле - ты. И - сбежал. И всё. А?
  
  - Да... Пожалуй. Вовчик как только?
  
  - А чо Вовчик? Вовчик как бы ничо не знал, да. Вовчик же без автомата. Отмажем Вовчика. А ты - двигай. Куда ты там собирался - в Оршанск?
  
  Он оглянулся за спину, на трупы.
  
  - И этих тоже... ты, в случае чего.
  
  - Ещё я чего 'тоже'??.. - возмутился Владимир.
  
  - А - всё, - Вадим безмятежно курил, - Что за вопрос возникнет - всё на тебя и спишем. Раз тебя нет. Отработанная практика правоохранительных органов, хы!
  
  - А Гузель??
  
  - А что Гузель? Сам понимаешь, ей с беглецом под статьёй не с руки... Ну а... Щас обстановка быстро меняется, может со временем... сам понимаешь. Амнистия и всё такое..Поглядим.
  
  - 'Вот сволочь!' - ясно прочиталось во взгляде Владимира, и Вадим поспешил сгладить впечатление:
  
  - Да что ты?? Ты ж парень боевой, не пропадёшь! Ну а... потом, как всё нормализуется... или наоборот, если всё в такой развал придёт, что никого уже и волновать прошлые дела не будут... Да ты не волнуйся особенно-то! Я по своему опыту знаю: как дела налаживаться начинают - так за всё прошлое сразу амнистия! Ибо никому из властей неохота, чтобы палки в колёса вставляли и в спину стреляли!
  
  - Ты, Вадим, прямо меня тут главным злодеем выставляешь! А сам?
  
  - Да нет... Но с автоматом же ты засветился, так? А про меня никто ничего... Да ладно, не переживай так! Отсидишься где-нибудь какое-то время... Гулька тебя подождёт... или не подождёт - это уж как вы с ней...
  
  - 'В натуре сволочь!' - подумал Владимир, - 'Ну и родственничка в будущем мне бог подбросил! Или аллах. Что, в общем, один чёрт! Но в одном он прав - чем пытаться объяснить 'откуда автомат' проще слинять - а там как-нибудь устаканится. Со временем. А то могут под горячую руку... 'по принципу правоохранительных органов': был бы человек, статья найдётся!.. И: есть трупы - кто-то должен ответить...'
  
  Вадим продолжал что-то говорить, Владимир прислушался:
  
  - ... до конца. Так может ты и Хронова с собой заберёшь? В смысле - на себя возьмёшь? Если всё одно сваливать будешь.
  
  - Как? 'на себя'?
  
  - Ну как. Он ведь тоже сейчас нарисуется. Ну и мочкани ево. За западло, за то, что помогать не поспешил. А? Тебе, как бы, всё одно...
  
  - Вадим, ты совсем с катушек съехал?? - всерьёз уже разозлился Владимир, - Вот так вот возьми и 'мочкани' при всех, без разбора, просто от личной неприязни?? За автомат ещё как-то отмазаться можно; ну, автомат и есть автомат, а за убийство?? Да у всех на виду??
  
  - Ну, мочкани после разбора... - совершенно невозмутимо продолжал Вадим, - Какая разница? 'В результате внезапно возникшего сильного душевного волнения', как там юристы пишут? Кстати, о юристах! Если мой-то юрист тоже нарисуется сюда - так можно и его тоже, до кучи. Даже нужно! Вот тут я бы тебе был вот так благодарен! Очень я этого субъекта не люблю!
  
  Владимир посмотрел в невозмутимое лицо Вадима, - тот курил, пуская дым струйкой в дождь, и, казалось на полном серьёзе рассуждал 'кого ещё до кучи'... вроде не шутит? Или шутит? Злость, и даже желание звездануть 'тестюшке' прикладом в и без того покрытое поджившими шрамами лицо вдруг преобразовалось в юмор. Стало смешно от казалось бы всерьёз излагаемых 'предложений':
  
  - Вадим, ты давай уж списком! Что мелочиться?? Патронов хватит. Старосту? Ага, надо. Мунделя. Что в шестёрках у него. Непременно! Пару нукеров Витьки, из тех что постоянно с ним, того же Лещинского?.. Фролова, что на прошлой неделе просил, нет, требовал сигарет и при этом угрожал? - всенепременно! Морожина Костьку, за длинный язык и наглость? - почему бы и нет. Таисьи зятя, что вообще по жизни нагло себя ведёт, бездельник и пьяница? - да, на всякий случай. А? Или вообще перекрошить тут всех, - одни останемся, красота!
  
  Вадим понимающе хмыкнул, неопределённо пожал плечами, вроде как и это 'предложение' можно бы рассмотреть... 'Совсем спятил!'
  
  - Ты же сам говорил, что 'вопросы нужно решать по закону и по морали, 'по-человечески', что 'мораль неизменна' и всё такое?? Что ты такой двусмысленный-то, а??
  
  - Ну дык мы по-человечески и решаем. Как оно обычно у человеков и бывает....
  
  Помолчали, глядя на дождь и на груду тел во дворе, где кто-то ещё шевелился и стонал, на колокольню, где в проёмах под остроконечной зелёно-ржавой крышей маячила Зулька с ружьём.
  
  - Вадим!
  
  - А?
  
  - Что главный у чурок сказал-то? Что они вообще сюда ринулись??
  
  - Сказал... ну что сказал. Что жрать в лесу им стало совсем нечего, что. Они под Никоновкой было самозахватом дальнее поле под огород захватили, посадили там чего... потом их согнали...
  
  - ... после нашей диверсии с дембелями, да?? После того как ты там узбекский ножик подбросил, а??
  
  - Какая разница после чего - согнали и всё. Ну, они тут кочевали. Приворовывали, попрошайничали, рыбачили плюс какие-никакие запасы. А теперь прижало. А ещё осень. Ну. Надо было как-то определяться. Ну, они и 'определились': церковь большая, в выгодном месте стоит, народу тут мало... Помещения подсобные. Дома, этих, как их - прихожан, - все бы и поместились. Огороды вокруг возделанные, посадок много - ну, они посчитали, если вовремя и плотно тут сесть, то зиму можно вполне пересидеть. Этот вот, в камуфляже, у них главный. Был. Говорит, что прорабом на стройке работал, в Оршанске. Врёт-неврёт, я не знаю; только я думаю, что он ваххабитский командир в прошлом. Был.
  
  - Почему так думаешь?
  
  - Ну вот так я думаю. Чутьё у меня, зря я что ли... Опять же дисциплина у них - ты ж видал? Какое-никакое, а оружие. Кстати, об оружии... ну, это потом. Слушались его эти беспрекословно. Оттого и продержались так долго.
  
  - Что они думали, им эта резня так вот с рук бы сошла?? Всё же не безвластие же! Оршанские менты, эти, никоновские 'силы самообороны', да хоть армия! Остатки. Что ж они думали?..
  
  - Он говорит, что убивать они никого не хотели. В смысле - не ставили это целью. Наоборот - хотели местных этих 'живым щитом' использовать, буде против них тут какие акции затеят. Так, говорит, получилось. Ну и... нет, могло бы получиться, да. Место тут удобное...
  
  - Вот! Я тебе у Петра Ивановича это и говорил! Что тут оседать надо, а не по конуркам!..
  
  - ... можно отбиваться от наездов, да... Понаставить этих, рогаток, как в наполеоновских войнах; дорогу перекопать. Не, могло, могло получиться, что говорить; без армейской стрелковки - РПГ там, АГС, 'Шмелей', без техники их тут трудно было бы сковырнуть. Ну и основное - этот, старший у них, говорил что сейчас вообще всем всё пох, властям в особенности, что творится в регионах и 'на местах'. Если бы их наезд шумной огласки бы не получил, то никто бы и не возбудился по их поводу, из начальства, имеется ввиду. Ну, была православная община. Землю ковыряла, налог платила. Ну, вместо православной образовалась бы община ваххабистская. Тоже согласная налог платить. Кому, типа, какое дело до этого? Вот из этого и исходили.
  
  
  
  С колокольни замахала руками Зулька, закричала:
  
  - Па-апа! С деревни люди идут! И девчонки там!
  
  - Ага. Что я говорил! - Вадим засуетился, - Ты это - автомат на всякий случай под рукой держи, и вообще веди себя нагло. Зульфия!! - спускайся! Алла, Гузель! Идите сюда! Ружья...
  
  Вадим, чавкая по грязи, побежал к своим. Владимир тоже вышел под дождь и пошёл искать Вовчика с Катькой.
  
  
  
  
  
  Я ЕЩЁ ВЕРНУСЬ!
  
  
  
  Ранним утром друзья вернулись в деревню. 'Срисовавшая' их возвращение Зулька была послана следить за дорогой - опасно было внезапное появление Громосеева с его 'бригадой'. Квартиранты, завидев возвращение хозяев, тихо испарились на свою, завешенную покрывалом половину большой комнаты, вернее в свой закуток, и сидели там тихо как мыши.
  
  Владимир собирался. Уже был перебран и вновь уложен рюкзак, собран продуктовый паёк в дорогу, приготовлена одежда. Теперь, расстелив на столе старую простыню, он, разобрав автомат, тщательно чистил его и, поглядывая в окно, где случись что чрезвычайное могла подать знак Зулька, вполголоса, чтобы не услышали квартиранты, обсуждал последние детали 'ухода' и последующих действий с Вовчиком.
  
  Вовчик маялся. Как он и ожидал, болели порезы; утром он по-новой перебинтовался, принял антибиотики, обезболивающее, но всё одно было маятно. Да ещё Вовка уходит. Он, конечно, понимал неизбежность и необходимость этого шага, но оставаться по сути одному во враждебном окружении... Хотя почему 'во враждебном'? - сам уговаривал он себя. Девчонки - за меня. Вадим всегда поможет. Илья вот... хорошо Хронову навешал! Надо будет Илью подтянуть, да. Вместе будем. Хроновские? Они же как сила никакие, только что стаей. Трусы! Толпа баранов под руководством козла! Пётр Иванович ещё. Викторовна вот всегда за нас заступается. Ольга Дмитриевна ещё. Да и остальные городские - они в общем... А! Да что душой кривить - никакие они! Каждый сам за себя. Молодняк ещё как-то кучкуется, а эти... - он вздохнул. Вот староста с его непонятной политикой, его пристяжь... что-то Надька говорила про него, что-то совсем неприятное, - забыл, вернее не вслушивался, очень не терпелось тогда опять до её ягодиц добраться. А вот теперь её хоронить будут...
  
  Как будто в ответ на его мысли услышал Вовку:
  
  - ... я тебе ещё раз повторяю: перебирайся 'на пригорок', прямо сегодня же! Вместе с девками. Потом постепенно перетащите туда все запасы. Вооружи их чем придётся. Эх, Хронова бы грохнуть, что ли!.. Как Вадим предлагал. Может и правда, перекантаваться приезд Громосеева в лесу, типа 'на нелегалке', а потом выследить Хронова и грохнуть?.. Сразу порядочный пласт проблем снимется. У тебя.
  
  - Не! - Вовчик мотнул головой, отгоняя мрачные мысли, - Проблем тогда ещё больше будет. Сам посуди: сейчас на тебя, в принципе, ничего нету кроме подозрений, и только из-за автомата. Наоборот - ты, типа, герой! Спас общинских и нас с Катькой. Мало ли что автомат! Пока что это - твоё слово против ихнего. А грохнешь Хронова - всё... такую волну поднимут - и в Оршанске отсидеться не удастся. Далеко не уйдёшь - дороги контролируются. Опять же в лесу эти, недобитые бродят.
  
  - Про мотоцикл они не знают.
  
  - Да, мотоцикл это хорошо. Значит, Вовк, - до Демидовки, вот как с Вадимом за генератором ездили, там по пути почти. Потом свернёшь на Астахово, - там сейчас должен быть караван. Ну, эти, коммерсы. С ними...
  
  - Да помню я. В толпе, конечно, безопаснее. А посты я объехать смогу - на мотоцикле-то, на кроссовом без проблем.
  
  - Бензина ещё возьми.
  
  - Угу. - Он собрал автомат, со щелчком присоединил магазин, - за занавеской, где сидели Инесса с сыном, испуганно ворохнулись. Владимир усмехнулся:
  
  - Значит, как договорились - ухожу демонстративно, в лес, с разгрузкой и автоматом, чтобы все видели. Легенда: пешком возвращаюсь в Мувск, пусть там в первую очередь ищут. Громосеев, сколько бы их не приехало, явно уж прочёсывание и погоню устраивать не станет, не рискнёт просто. Автомат и патроны оставлю где мотоцикл стоит сейчас. Завтра забери! Хотя нет, когда Громосеев уедет, тогда.
  
  - Фигово тебе будет без оружия в дороге. Может хоть пневму мою...
  
  - Вовчик, не смеши. Я с Вадимом поговорю - он ведь главаря пистолет прибрал, я видел. Хотя тот, вроде, все патроны расстрелял...
  
  - Может не отдать. Куркуль ещё тот.
  
  - Да. Может. Но попробую договориться. Чёрт, с Гулькой ещё попрощаться надо!
  
  - Сейчас Зулька её позовёт. Вот ещё накидку возьми - если дождь. Палатку ты не хочешь...
  
  - Нет, Вовчик, на мотоцикле я, если даже с объездом постов и по второстепенным дорогам, за пару дней максимум доберусь, не стОит... сейчас пока не холодно. Э, что это, зачем?
  
  - Ну, пиротехника - помнишь, в Гекторе покупали? Стрелялки - трещалки, может пригодиться для отвлечения внимания. Так, нож у тебя есть... на, сухпай. Армейский, на три дня. Не, возьми на пять. Чо ты, не на себе тащить, на моторе, лишним не будет. Кружку я тебе положил, моя походная, вместо котелка. Сухое горючее на растопку. Флягу... вот.
  
  Вовчик хлопотал, и Владимир не мешал ему, понимая что своей этой заботой, собирая друга в дальний и рискованный путь, тот отвлекается от своих печальных мыслей, от грядущих проблем. Надька. Ранения - неясно ещё не будет ли последствий, особенно от той глубокой колотой в груди. Хронов, поклявшийся сжить бывшего приятеля со света. Уходящий в неизвестность друг. Враждебное окружение. Десяток девчонок, ответственность за которых, как тяжёлую, но обязательную ношу Вовчик нераздумывая взвалил на свои плечи.
  
  - ... хорошая фляга! - болтал между делом, помогая укладывать рюкзак Владимиру Вовчик, - Налджин Триангл Оазис. Чехол от американской; вернее, от китайского её клона. Застёжки, вынимать удобно; там же алюминиевая кружка под дно со складывающимися ручками, на пояс крепить удобно; чехол внутри мохнатый - сравнительно хорошо температуру держит; термос не термос, конечно, но всё же. Но воняла! Пластиком. Фули, китайчатина, чо ты хочешь. Эту в турмаге отдельно купил, в чехол входит как родная, и совсем другое дело! Экологичная, бля. Налджин, фуле. Туда сладкого чаю налью сейчас. Вот. Зажигалки. По разным карманам. Аптечку - всегда при себе! Ещё вот - отдельно перевязочный пакет в набедренный карман сунь, - видишь, на моём опыте, перевязки после боя, как и патронов в бою, никогда много не бывает... тьфу-тьфу-тьфу, конечно. Ещё нож возьми. На моём опыте - на бедро или на голень. Мне вот в церкви-то здОрово не хватило, хорошо надфиль под рукой оказался в той свалке-то... О! Очки! У тебя ж ни шлема мотоциклетного, ничего! Как ты...
  
  - Нормально, Вовчик, я уже подумал об этом. Мои, стрелковые, от ESS, самое то. Ничего, без шлема как-нибудь, сейчас с ПДД проще стало.
  
  
  
  Залаял Артишок, без злости, как на знакомых, зазвенел цепью. Владимир выглянул в окно:
  
  - О, целая делегация. Все наши красавицы, в полном составе, и даже Мэгги с ними... хотя нет, Адельки нету, у Ильи, небось. Чёрт не дадут ведь с Гулькой толком попрощаться! Ну, Зульфия, ну!.. просил же только Гульке шепнуть!
  
  - Вовк... я всё спросить хотел, и всё как-то... ну...
  
  - Что?
  
  - Вы с Гулькой - как? Уже?.. Того?.. Этого самого? Или как? Не, ты не отвечай, если я не по делу...
  
  - Да нет, почему же... - Владимир даже чуть покраснел, - Ты ж мой друг. Знаешь... Как-то... В общем, если коротко - то нет. Не спали мы с ней, если ты это имеешь ввиду. Ну, то есть не трахались. Тьфу, словечко... Not making love, короче. Оттого и с венчанием как бы спешил...
  
  - Ого. Ну ты кремень.
  
  - Угу. Мне самому удивительно. Очень она, это... строго себя блюдёт. Что, в общем, для серьёзных отношений как бы и не плохо... до определённых пределов, конечно... Да ей и самой трудно это - темперамент!
  
  Он замолк - в дверь, постучавшись, прошёл Вадим и Алла. Гузели с ними не было.
  
  - Исэнмесез! Хэерле иртэ! - Вадим тут же покосился на лежащий на столе автомат: - Квартиранты?... Ага. - сразу перешёл на полушёпот, к делу: - Как пойдёшь? Я так понял - в Оршанск? На мопеде на том самом?
  
  Жена Вадима тут же стала расспрашивать Вовчика о его самочувствии, заставила показать рану на груди; стала выкладывать на стол принесённые с собой медикаменты.
  
  - На мотоцикле, да. К каравану примкну, и дальше по ситуации.
  
  - Давай, егет, давай... удачи. Дуру-то с собой возьмёшь? - понизив голос вообще до полной конфиденциальности, он кивнул на автомат.
  
  - Как бы да... для вида.
  
  - Мне оставь! Заметут тебя если мои бывшие коллеги с автоматом да на том самом мотоцикле, - хрен отвертишься!
  
  - Я вообще Вовчику оставлю, он заберёт потом.
  
  - Мне лучше.
  
  - Вадим... - непроходимая жадность будущего тестя начала уже не на шутку подбешивать Владимира, - Ты это... с ума-то не сходи? Зачем тебе в хозяйстве два машин-гана? Кого ты им вооружишь? Аллу, Гульку, Зульфию? Может квартиранта своего? А Вовчик, значит, случись что, топором отмахиваться будет и из арбалета отстреливаться??
  
  - Может я ему потом и дам... может! - с безмятежной наглостью заявил будущий тесть, - Да ладно, чё ты раскипятился? Вовчику так Вовчику. Ты вообще как это - насовсем? Или вернёшься через время?
  
  Они отошли в дальний угол и полушёпотом секретничали уже там.
  
  - Вернусь... Ясное дело вернусь! Мы же с Гузелью, как говорится... ну, как раньше говорили, 'заявление подали' - венчаться. Только видишь как оно получилось...
  
  - Оно так, оно конечно... - Вадим видимо смягчился, - А этот... поп-то? Как он? Не может, што ль, по-быстрому, свой никах прочитать или что у него там? Всвязи с особыми обстоятельствами.
  
  - Не может. Не в себе он. Мы когда рано уходили, он уже проснулся, опять кагора принял боттл, - и снова в отключку. Вроде как грешить так грешить.
  
  - Переживает... - понимающе кивнул Вадим, - Слаб в коленках. Он мне сразу незанравился. Служитель культа, ипи яво.
  
  - Пистолет дашь? - прямо спросил Владимир.
  
  - Какой пистолет, про што ты?? - встрепенулся Вадим, - Нет никакого пистолета!..
  
  - Тихо ты.
  
  - ... за пистолет вообще никто не в курсях, и юрист мой этот сраный даже не предъявлял, только за ружья! А гильзы пацанва все собрала. Не было пистолета! Кобуру я с того снял...
  
  - Дашь??
  
  - Нету ведь.
  
  - Вадим... ты наглей-то в меру. Мне ведь далеко ехать... Я... знаешь, я всё Гульке расскажу, и Алле - что ты ствол мне в дорогу дать не хочешь! - нашёл он вдруг интуитивно правильный 'рычаг', - И если со мной в дороге чего - то всё на тебе!
  
  - Билять... - теперь Вадим явно призадумался. Перспектива быть согласованно прессуемым женской частью своей семьи, при явном её численном перевесе, совсем ему не понравилась, - Да в ём и патронов же нету. Он же все патроны расстрелял, ты ж видел. Знаешь - я тебе обрез дам, во!
  
  - Какой 'обрез', откуда??
  
  - Ну... - Вадим опять начал мяться, - Порежем одно из тех ружей. Из трофейных. В дороге обрез дробовика так и получше пулевого короткоствола будет - снопом бьет! У меня и патроны есть дробовые укороченные, навроде родезийских, слыхал?
  
  - Вадим, у меня времени нет, - постарался додавить Владимир, - Громосеев в любую минуту может заявиться, Борис Андреич с хроновской шоблой может попробовать меня задержать. Самое время стволы сейчас пилить, ага. Ты сам подумай. Да и... обрез есть обрез.
  
  - Билять... - опять повторил сосед, он же будущий тесть, и на несколько секунд призадумался. Потом глянул на жену, заканчивавшую перевязывать Вовчика, на занавеску в дальнем конце комнаты, отделявшей обиталище квартирантов; на окно, за которым во дворе что-то совсем расшумелись девчонки.
  
  Со двора слышались выкрики: 'Вот сволочь!', '... что ещё от этого поганца можно было ожидать??', 'Надо на него заявить!', 'Да не реви ты, Аделька!'
  
  Оглядевшись, Вадим повлёк за рукав Владимира подальше, за шкаф; и там, сунув руку под полу своей камуфляжной потасканной куртки, извлёк из-за пояса большой пистолет. Тяжело вздохнув, протянул Владимиру:
  
  - На, малай, владей.
  
  Наконец-то! Стараясь не выдать своей радости, Владимир тут же схватил пистолет обоими руками, и, не разглядывая, спрятал, заткнул сзади за пояс, прикрыл курткой и разгрузкой. Вадим протянул ещё снаряжённый магазин.
  
  - Бери уж. Кобуру я сжёг, кобура дрянь была. Потом себе сообразишь что-нибудь навроде оперативки, не за поясом же таскать всё время.
  
  - Спасибо!! - Владимир быстренько спрятал в карман куртки магазин, - О, и патроны нашлись, а?? Спасибо!
  
  - Спасибо, спасибо... спасибом сыт не будешь... - провожая печально взглядом исчезнувшие пистолет с боезапасом, проворчал тот. Кажется он тут же начал уже жалеть о внезапно проявленной щедрости, но обратного пути уже не было, - Пожалуйста, в общем... Патроны-то? Не было, да, все он пожог. Это мои уж. Из, так сказать, стратегического запаса. Мент я или што??
  
  - Мент, мент, - успокоил его разом повеселевший Владимир, - Хороший мент! Запасливый, хы. Спасибо ещё раз! От своего лица, и от лица всех будущих моих оппонентов!
  
  - Оппонентов...
  
  - Вовчик, Алла, вы закончили? Пошли тогда на улицу, что там девчонки так расшумелись узнаем.
  
  ***
  
  А на улице кипели нешуточные страсти.
  
  Навзрыд плакала Аделька, столпившиеся вокруг неё подруги утешали её и бурно негодовали. Она настойчиво, сквозь слёзы, требовала у стоявшей тут же Гузели её ружьё. Немного обалдев от такого наплыва посетителей, подвывал и подгавкивал Артишок.
  
  Появившийся на крыльце Вовка с автоматом на плече мгновенно стал центром внимания; Адель рванулась к нему:
  
  - Вовка, дай автомат!! Гулька ружьё не даёт! Дай!! Я его, паскуду!..
  
  Убрав от греха подальше автомат вообще за спину, Владимир при деятельном участии Вовчика стал выяснять что случилось.
  
  Случилось - в очередной раз - нехорошее.
  
  Вчера, когда вернувшись гурьбой в деревню, и вдоволь наобсуждавшись по дороге, жители Озерья разбрелись по домам и уже стали мало-помалу, заперевшись на все запоры, готовиться к отходу ко сну, в дверь дома где жил Илья с родителями, постучал Витька Хронов и нагло предложил открывшему ему Илье 'выйти поговорить как мужчина с мужчиной!'
  
  Илья моментально вспыхнул и вышел 'поговорить'.
  
  О чём они говорили было неясно, но 'разговор' был недолгим: через несколько минут родители услышали два выстрела во дворе, выбежали, и обнаружили сына без сознания, с огромной гематомой на лице, и с вовсю льющейся из носа кровью... Хронов исчез.
  
  Илья так в сознание и не пришёл пока. Нет, 'дырок' в нём нету... Кровь из носа остановили; давали нюхать нашатырь - глаза вроде открывает, но ничего не говорит и никого не узнаёт... лежит.
  
  У Владимира вновь появилось сильнейшее желание разыскать Хронова и расстрелять его как бешеного пса; он стиснул кулаки так что ногти впились в ладони.
  
  - Я к нему!.. ну, думаю, вввв... - Аделька вещала сквозь рёв, спотыкаясь через слово, - Вот этим самым ножом бы!! Нету! Эти... козлы его, говорят что... с ночи не появлялся! Только, грят, забежал, чо-то похватал в сумку, ружьё - и убежал... сказал что навстречу Громосееву! Что... что он, типа, защищался, что Илья на него сам напал! Во-о-вка!!
  
  - Нельзя тебе сейчас задерживаться... - печально шепнул Вовчик, - Да ладно... Отловим мы его. Со временем. Я отловлю. Или мы вместе, когда вернёшься.
  
  - Сссволочь!
  
  - Угу. Из травматика поди.
  
  - У него один патрон оставался, а мы два выстрела слышали.
  
  - Нашёл где-то. Вообще из той пукалки, из 'макарыча' что у него был... навряд ли. Ладно, что гадать...
  
  - Во-овка! - это снова Аделька, - Что, так и уйдёшь?? С автоматом??
  
  Видно было, что собравшихся во дворе девок буквально колотило. Только стоявшая чуть поодаль Мэгги вроде как была вполне себе спокойна. Вроде как и хмурится, и поддакивает, а... Владимир несколько раз бросил на неё взгляд - что пришла?
  
  Алла сразу же, забрав свою медицинскую сумку, и дав напоследок Вовчику несколько советов по перевязке, - которые он, впрочем, знал и без неё; странно было бы 'выживальщику' не знать правила обработки ран! - ушла торопливо посмотреть как там Илья.
  
  Девчонок штормило. Дошло до того, что несколько из них настойчиво и вполне серьёзно уговаривали Владимира на согласие идти с ним - всё равно куда, хоть в Мувск, хоть в Оршанск, буквально 'на любых условиях', как они не преминули заметить; только бы не оставаться больше 'в этой жуткой деревне, где что ни неделя так или кто пропадёт, или кого убьют, а то и несколько за раз!' Готовы были сейчас прямо бежать за вещами, и чёрт с ними, с документами что остались у старосты, и с урожаем, на который всё лето горбатились... ааа, Во-овка??!
  
  Услышав про двусмысленное, 'на любых условиях', нахмурилась ещё сильнее и отвернулась Гузель, в чёрных её глазах, казалось, блеснули слёзы. Чёртовы девки, Вовчик, поговори ты с ними!.. Объясни, shit, политику партии на данном этапе! Дайте мне хоть с человеком поговорить! - к Гузели пришлось буквально продираться.
  
  Весь перебинтованный Вовчик взял, наконец, на себя роль пресс-атташе и психолога по совместительству:
  
  - Так, все меня слушают, на меня смотрят! Адель! Тебя тоже касается; нет, не даст тебе Вовка автомат и не будет сейчас отлавливать Хронова - этому овощу своё время придёт! Ти-ха! Дали быстро человеку с подругой пообщаться!! Короче. Вовка сейчас уходит, и это не обсуждается. Уходит о-дин! И нЕчего тут ныть! Ещё он вас с собой не тащил! Все остаются тута! Сегодня же начинаем перебираться в церковь! Я так сказал! Гарантирую, га-ран-ти-рую, что сука-Хронов, или его опезд... его пацаны вас обижать не будут! За-акончили ныть, я сказал!!
  
  По мере тирады голос его повышался, он говорил всё увереннее, и непроизвольно вскоре всё внимание было приковано к нему.
  
  - Что разорались?? Я вам говорю: держитесь меня, и всё будет хоккей! Я отвечаю! Что вы распустились, ааа??? Вы на себя посмотрите: вы - элита среди мувских красоток; вы - спортсменки, я знаю как вы на тренировках и репетициях пахали и в поле вон... за вами не угнаться!.. Через боль и 'немогу'! Выдержали жесточайший конкурс чтобы попасть в 'Мувск-шоу', а ноете как барышни-секретутки! Вы же сильные, по-женски сильные, что я, не знаю?? Вчера вон...
  
  Все уже слушали только его; он метнул взгляд на Катьку, продолжавшую тереть ладони платком, что-то сообразил, и уверенно продолжил:
  
  - ... в бою побывали! Аделька - я видел! - за батюшку вписалась против вооружённых бандитов, как и Катерина! Не побоялись! Потом - Адель же подмогу и привела! А Катя... Катя... - он на мгновение замялся, но только на мгновение, и уверенно продолжил:
  
  - Катя дверь в церкви держала от ломившихся бандитов, пока я... тех двоих зарезал!
  
  -Тыы?..
  
  - А вроде как говорили...
  
  - Я! - очень уверенно заявил Вовчик, - Я! Обоих. А Кате - просто Кате почудилось. Это - от сильного воображения и потрясения. Навыдумывала она. Слышишь, Кать! Ты-себе-навыдумывала! На твоих руках крови нет - я всё с этими... сам решил!
  
  Так нахально объяснив ситуацию потрясённо и недоумевающее смотревшей на него Катерине, он вновь напустился на девчонок:
  
  - Да каждая из вас - красавица и украшение любой семьи! Вы это сами знаете! Но! Надо себя ценить, уважать! Верить в себя! Держаться вместе! Ничего не бояться, ничего! Мы! Мы вместе разберёмся со всеми тут неприятностями! Я вас не брошу! Я отвечаю!..
  
  Стоявший поодаль и державший за руки Гузель Владимир слышал его вполуха, но уловил, что Вовчика несёт. В Вовчике проснулся внезапно Лидер. Совершенно неожиданно он очень ясно осознал, что он может - и должен! - защитить этих девчонок от... да не защитить даже, а по-мужски здраво организовать и возглавить, и не позволять изгаляться над ними больше ни хроновским идиотам, ни никоновским ухарям, ни бандитам, ни кому ещё. Он знал теперь, он верил в себя. Он - мужчина, чёрт побери! Он - сможет!
  
  Его уверенность передалась 'аудитории'. Всхлипы и бессвязные выкрики затихли, теперь на Вовчика, стоявшего на крыльце, смотрели снизу вверх с надеждой и уважением.
  
  - Вовчик... точно ты... этих?
  
  - Я! Обоих! И ещё двоих - отец Андрей. И любого так - лехко!!
  
  - Вовчик... так Вовка же автомат заберёт? И ружья те... куда-то пропали. А? Как обороняться? Даже если и 'на пригорке' и в каменном доме?
  
  - Верьте мне, девчонки! Всё будет решено, я отвечаю!
  
  - Хорошо если так...
  
  Успокаивающиеся уже девушки начали вроде как отходить от очередного стресса и даже чуть улыбаться в ответ на усиленно индуцируемую Вовчиком уверенность. Ну, нормально. Теперь, главное, их занять чем-то, чтобы не раскисали вновь...
  
  - Короче! Вовка уходит, да. ТАК НАДО! Мы остаёмся. И всё у нас БУДЕТ ХОРОШО - я вам говорю! Внятно?? А сейчас резину больше не тянем - Вовке надо идти, поскольку неровён час... ну, вы в курсе. Катя! Прикинь, что в первую очередь переносим. Кухню тоже нужно будет туда перебазировать, Мэгги, слышишь?..
  
  Против ожидания Мэгги безропотно кивнула.
  
  - ... и запасы продуктов. Кровати. Матрасы. Вещи. Сегодня же начнём стеклить окна и обустраиваться! Носы выше держать! Вот так... Катерина! Брось нафиг этот платок, ты себе уже руки в кровь стёрла - я тебе говорю: это всё ты себе навыдумывала! Всё! Навыдумывала! Всё не так было - а как было на самом деле, я потом скажу, поняла! К делу, девки! Прощаемся - и нах хауз, за вещами!
  
  - А Вовка ещё вернётся?..
  
  - Конечно! Конечно вернётся - вот как всё уляжется, и возвратится!
  
  - Ну... ладно тогда.
  
  Вовку вновь обступили, теперь уже оттеснив Гузель, и стали с ним обниматься, прощаясь. Начмокали его в щёки и в нос столько, что он почувствовал себя каким-то плюшевым медвежонком, попавшим в детсад.
  
  - Вернусь, девчонки, чо вы... сами ж понимаете. Вот и Гузель... Вовчик... куда ж я?.. Само собой вернусь!
  
  Последней пробилась к нему Мэгги, обняла обеими руками за шею, прижалась на мгновение как бы случайно грудью, животом, тазом, поцеловала 'по-дружески' - но в губы... Чтобы не выглядеть идиотом, отмахиваясь вроде как от невинно, или почти невинно прощающейся красотки, пришлось терпеть, хотя он и понимал какую боль это зрелище доставляет стоявшей теперь поодаль Гузели. Хорошо хоть отец уходя забрал у неё ружьё, а то б, неровён час... эти восточные темпераменты...
  
  А присевшая на крыльцо Катерина уже спешно что-то чиркала карандашом в блокноте, набрасывая список.
  
  - Вовка! Сюда подойди-ка! Вот смотри, что нам надо. Если ты всё одно возвращаться будешь, привези с Мувска... или куда ты там... ну, неважно; в общем смотри: гигиенические прокладки. Лучше которые... а, всё одно не будешь выбирать, вези всё что есть! Перчатки. Рабочие и зимние. Если пряжа будет - вези, зимой будем вязать. Спицы, разных номеров. Да, я умею, и научу. Носки, чулки. Чулки лучше которые... ааа, какие будут! Поизносились тут за лето, скоро в портянках ходить будем! Медикаменты. Вот тут целый список. Пасту зубную какую-нибудь приличную. Мыло - только не хозяйственное, чтоб волосы мыть... ещё лучше шампунь! Сладкого чего - озверели тут без сладкого! Курагу привези сушёную - жутко её у нас все любят! Обувь...
  
  Он взял и просмотрел список..
  
  - Кать, это на хорошую автолавку. Ясно, что я постараюсь вернуться на колёсах, а не на своих двоих, но тут многое, наверно, сейчас и не достать... да и дорого будет. Нет, деньги есть, конечно... Впрочем, кое-что у Вовчика есть в запасах, я думаю, он...
  
  Катерина взглянула на него строго снизу вверх:
  
  - Мы, Володь, не одалживаться. Тут вот какое дело... - она потянула стоявший у ног жёсткий полиэтиленовый пакет с эмблемой 'Гектора', в котором просматривалось что-то прямоугольно-увесистое. Достала коробку, сняла крышку.
  
  - ...!
  
  - ... вот! И мы решили, пока эти деньги ещё ходят, все их передать тебе. Мы считаем что именно ты сможешь с умом ими распорядиться. Ну и - заказы. Тут явно на всё хватит. И не только.
  
  Загалдели, наперебой объясняя ситуацию девчонки.
  
  - ... тут всё это сраное Озерье купить хватит, вместе со сраной Никоновкой!
  
  - ... Эх, эти бы деньги, и раньше бы, в Мувске!..
  
  - Корову купить! Чтоб молока каждый день!
  
  - Сапоги мне! Без каблуков. Размер...
  
  - Галоши лучше. Как у бабок - в деревне вещь незаменимая!
  
  - Галоши ей! Вот и будешь как бабка! Вовка! Из косметики что-нибудь! Карандаш для губ, контурный, вишнёвый, или какой будет. Тушь для ресниц! Карандаш для подводки. Чёрный и синий, с растушёвкой. Знаешь, бывают такие... не знаешь?.. Ну тогда просто карандаш. Два. Нет - сколько будет, столько и... у всех уже позаканчивались. Помаду.
  
  - Тампакс-тампакс-тампакс!
  
  - Антицеллюлитную ей сыворотку, хи! Серум. Наела мясА на картошке!
  
  - Крем для рук, Вовка! Если будет такая возможность. А то цыпки... знаешь какая это гадость - цыпки??
  
  - Ну, Надька, ну Надька! И ведь не спросишь теперь 'откуда'!
  
  Но Владимир их не слышал. Он через секунды после того как Катерина сняла с коробки крышку и ясно стало видно её содержимое, по какому-то наитию поднял голову и увидел реакцию на содержимое коробки Мэгги. В отличии от остальных девчонок она-то не ночевала в 'общежитии' и содержимое коробки было для неё полнейшей неожиданностью. Услыхав, что тут 'наследство Надьки', она живо протолкалась к крыльцу, и вот её первую реакцию и успел 'снять' Владимир, а вслед за ним, через секунду, и Вовчик.
  
  Обычно красиво-невозмутимое, несколько даже надменное лицо бывшей примы Мувск-шоу-балета, любимицы олигархов и звезды самых дорогих казино внезапно исказилось на мгновение так, как если бы её пробило сильнейшим электро-разрядом.
  
  На мгновение на холёном, несмотря на целое лето проведённое в деревне, лице промелькнула целая гамма чувств, основными из которых можно бы было считать злость, нет, вполне полноценную ярость; ярость и ненависть... На несколько секунд через лицо Мэгги как будто выглянула наружу её душа, и от вида этой души можно было содрогнуться: как будто старый, полусгнивший покойник выглянул на миг из зловонной могилы, так и её натура на миг выглянула через красивое лицо. Показалось что исказившиеся судорогой губы шепнули 'Сссссука!..', а в глазах плеснулась ненависть. Но через секунды её лицо уже не выражало ничего кроме как вполне понятного изумления при виде такой кучи денег.
  
  - Тут сто восемьдесят пять тысяч долларов, мы посчитали! - пояснила Катерина, - Ясно что посчитали чисто по пачкам, но вроде как всё точно. Вот. Тут на всё хватит. Бери.
  
  
  
  - И про Вику не забудь узнать. Если вдруг в Оршанске будешь...
  
  - Это первым делом.
  
  
  
  На околице попрощались с Вовчиком.
  
  - Ну, бывай... ты это - Катьке и девчонкам-то заправил, что сам тех в церкви - специально?
  
  - Ну да. Катьку видел? Это у неё обсессивно-кампульсивное расстройство, из разряда невроза навязчивых состояний. Медикаментозно сложно лечить, да и нечем, а так я её в два счёта переубежу что и не так всё было. Тем более что подсознательно она и сама хочет верить что никого не убивала, что всё приснилось!
  
  - Ну ты Фрейд... Зигмунд ты наш!
  
  - Как с Гулькой простились - нормально?
  
  - Да не нормально... Ну ладно, ты это не бери в голову, у тебя своих сейчас проблем... за Хроновым следи! И - Мэгги не бери 'на пригорок'! Видал как она отреагировала??
  
  - Видал, да. Знаешь кого она мне напомнила? Панночку в 'Вие' Гоголя. Ну, когда она в церкви Хому ловила, и не видела. Как там по тексту: 'Страшно ударила она зубами о зубы и открыла мёртвые глаза свои', или что-то навроде. Меня аж на дрожь пробило. Ну чо, откуда у Ромы были пятидесятки и сотки с президентами взамен на золото теперь, полагаю, ясно...
  
  - Как и то, куда и по какому случаю Рома делся...
  
  - И Надька ещё... вслед за Ромой, и за Соловьёвой. Неее, Мэгги нах с корабля, не нужен нам такой 'пассажир'.
  
  - Вот и я о чём.
  
  - Ясно теперь и что Надька ввиду имела, когда предлагала в Оршанск сбежать на пару, что 'там бедствовать не будем'...
  
  - Да.
  
  - Вадим пистолет-то дал?
  
  - Дал. Но покобенился сперва.
  
  - Это он умеет. Покажи.
  
  - Некогда уже, Вовчик. Ну чо... давай. Видишь как складывается...
  
  - Да ладно, чо ты, не оправдывайся, всё рОвно. Ну... давай. За автоматом завтра-послезавтра постараюсь слетать.
  
  - Да, не затягивай. И - лечись.
  
  - Ну, это само собой.
  
  - Ну, до встречи. Адрес Виталия Леонидовича у тебя на всякий случай есть.
  
  И он, повернувшись, бросив в последний взгляд на деревню и на друга, зашагал по еле заметной тропинке к лесу.
  
  
  
  КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ
   ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Оценка: 4.06*53  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"