Аннотация: Как лечат маленьких собачек. Невыдуманная история.
Как лечат маленьких собачек
Бэкки - малый черный пудель, попавший к нам, несколько лет назад. Подобрала бродяжку соседка, у которой был свой пес - злобный и кусачий. Поэтому притащила к нам. Ну, мы, как всегда - ошейник осмотрели - ничего не написано, объявления расклеили, в клуб пуделистов позвонили - ни гу-гу. Наш эрдель к пуделёшке отнесся спокойно, он был уже стар и мудр, и мелкая шустрая особа в черных кудрях, нагло лезущая в его миску, Арчи не раздражала. Перепробовав несколько кличек, решили, что девицу зовут Бэкки, или она сама так решила. Хозяева не находились, желающие взять цыганистую собаченцию - тоже, поэтому пудель (слово мы употребляли в женском роде) прижилась у нас.
Поражали две её особенности. Во-первых, Бэкки не выносила громких дисгармоничных звуков. Стоило резко дунуть в камертон, как она тут же валилась мордой на диван или пол и зажимала обеими лапами длинные уши. При этом глаза начинали светиться от негодования красным, словно у дьяволенка. А ещё она умела говорить. Причем стукачка была (хотя почему была - она и сейчас стукачка!) ещё та. Лексикон её был невелик и довольно гнусав, но использовала она его блестяще. Приходит с работы мама - к ней с плачем "Мма-мма, нням-нням!" несется черный клубок. Мама: "Бэкки, тебя что, совсем не кормили?" "Нне!" "Ты голодная маленькая собачка?" "Н-да, н-да! Нням!" "И не гуляли?" "Нне!" Вот и попробуй оправдаться...
Попала она к нам уже взрослой, в годовалом примерно возрасте, и вначале очень боялась мужчин - похоже, бывший хозяин бил её. И ещё ужасно боялась, да и сейчас боится высоты. Стоило взять её на руки и подойти к окну, как она начинала панически трястись, обхватывала передними лапами шею или карабкалась на плечи (при этом царапаясь, как кошка) и прятала морду или просто упорно отворачивалась от окна. Неужели бедную собачку и в окна выкидывали? Не верю!
Беда случилась в пятницу вечером. Лика гуляла с Бэкки, и вернулись обе грязными и взъерошенными. "Её укусила собака!" "Какая собака?" "Большая. Кажется, кавказец, из кустов выпрыгнула и схватила за спину. Я кинулась... Хорошо, хозяйка этого пса оттащила, иначе и мне бы досталось"
Я охнула, потащила Бэкки в ванную. Промыла и продезинфицировала четыре на вид вполне безобидные ранки. Бэкки молчала и только тряслась. Но позвоночник и ребра были целы, а это уже хорошо.
На следующий день приехала Галка, засыпала раны пенициллином, сделала укол антибиотика. В воскресенье уже ничто не помогало - собачка не ела, лежала пластом и не могла встать, из ранок при надавливании текла гнойная сукровица, края их почернели, начался некроз тканей. Понеслись к ветеринару.
Я никогда не думала, что такая маленькая, 27 сантиметров в высоту, собачка может так мужественно выдержать то, что делал Антон. Он обрезал края ран, чистил все внутри, потом взял пинцет и затолкал под шкуру метра полтора бинта, пропитанного левомеколем. Дренаж, на всю спину... Размер пасти кавказца был как раз во всю спину нашей пудели. До машины перебинтованная так, что торчали только ноги, голова и короткий хвостик, Бэкки медленно дошла сама.
И началось. Три раза в день - уколы, три раза в день - перевязка. Внутри всё гнило, и подкожный жирок выходил кусками вместе с дренажами и перекисью водорода, которой промывали полость под шкурой. Взамен шприцом без иглы под шкуру закачивался теплый левомеколь и туда же - четыре дренажа, да поглубже, до самого живота, и кольцами - по спине. Ужас... Но стоило сказать: "Бэкки, на перевязку!", как она поднималась с тюфячка, ковыляла к дивану и ждала, когда её поставят на расстеленную кленку. И ни разу не заскулила и не запротестовала. Есть начала только через неделю.
Три месяца, три раза в день. Бинты, шприцы, антибиотики, перекись и левомеколь закупались в неимоверном количестве, словно мы лечили не крошечную собачку, а лошадь. Потом уколы отменили. Постепенно отстригались мертвые участки кожи, и рана стала похожей на восьмерку, каждая часть которой немного меньше моей ладони. Бэкки терпела.
И только потом всё стало потихоньку затягиваться. Связали специальную кофточку, чтобы на прогулке не пугать людей видом совершенно диких на таком субтильном тельце шрамов. Когда стала отрастать шерсть, зачесывали, чтобы хоть как-то их скрыть. Если кто-то критически морщил нос при виде не стриженой по стандарту пуделиной спины, иногда сдвигали шерсть, и тогда критикан моментально замолкал.
Лишившись подкожного жирка и изрядной части шкуры, собачка стала стройной, словно ей сделали подтяжку. Даже талия появилась. Но постепенно из-за склонности к сладкому Бэкки опять её утратила.