Martann : другие произведения.

Принцы только такое всегда говорят... Хроники Союза королевств, год 2183 от Открытия Дорог. Часть 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.40*54  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Часть текста удалена, окончание на ПМ.

    Август - декабрь 2183 г. от ОД. Записки Александры ван Хоорн
    Выкладка начата 25 июня 2015
    Окончено 9 января. Спасибо всем, кто читал и комментировал!
   Зеркало было роскошным: овальное, высотой больше человеческого роста, в широкой бронзовой раме. По раме вился плющ, торчали листья папоротника, среди которых, если приглядеться, можно было заметить фигурки мелких демонят. В зеркале отражалась очень красивая брюнетка: длинные ресницы, локоны по плечам, тонкая талия... Женщина переложила по-другому локон, поправила мизинцем алую губную помаду и покачала головой.
   - Нет, не пойдет. Не вызывает доверия.
   Мазнув ладонью по поверхности стекла, она стерла молодую брюнетку. Теперь в зеркале отражалась шатенка лет тридцати пяти - короткая асимметричная стрижка, очки в тонкой золотой оправе, оливкового цвета деловой костюм. Женщина повернулась боком, посмотрела на свое отражение и задумчиво постучала по зеркальной раме длинными розовыми ногтями. Из-под листа плюща высунул нос крохотный, размером с мизинец, бронзовый демон и спросил:
   - Что желаете, хозяйка?
   - Не мешай! - отмахнулась она, потом пожала плечами. - Нет, это тоже не то. Ну-ка, а если вот так...
   В зеркале исчезла деловитая секретарша и появилась пожилая леди: седина, костюм цвета старой розы, шляпка. Не изменились только глаза: болотно-зеленые, под полуприкрытыми веками, они смотрели на окружающий мир без какой-либо приязни.
   - Вот это и оставим, - кивнула женщина сама себе. - Хороший вариант.
   Женщина отвернулась от зеркала, не заметив, как отражение в его глубине помедлило, и, вместо того, чтобы повторить в точности ее движения, показало ей в спину язык. Выйдя из комнаты, хозяйка непослушного отражения тщательно заперла дверь, зачаровала замок и повесила несколько сигнальных заклинаний. Она прошла в кабинет, села к письменному столу и, покопавшись в ящике, достала несколько скрепленных писем. Перечитала верхнее и с досадой бросила его на стол.
   - Как же это все невовремя! Лаборатория в Праге потеряна, в Медиоланум мне хода нет еще лет двести. Люнденвик? Или попробовать Христианию? Или... Ха, неплохая идея. А начнем мы в Барсе.
   Она нажала клавишу интеркома и сухим голосом сказала невидимому секретарю:
   - Пятый, закажи мне билет на дирижабль до Барсы на начало следующей недели. Первый класс, разумеется.
  
   Глава 1.
  
   Я отпустила поручни, неторопливо подошла к стоящему на палубе шезлонгу и села. Рядом немедленно возник стюард, которого я попросила принести мне стакан сока.
   Мои попутчики, чужие люди, рядом с которыми мне предстояло провести ближайшие десять дней, еще толпились вдоль борта, махали руками толпе провожающих, что-то кричали. Но корабль отчалил, и полоса воды между его высоким бортом и прошлой жизнью становилась все шире. Бостон уходил в утренний туман. Мое обучение в Гарвардской школе дизайна, моя жизнь в Данстер-хаус, мой роман с Оливером Смаутом - все осталось в прошлом. Настоящее представляло собой одноместную каюту, где можно было сидеть на балконе и смотреть в океан, два чемодана с тряпками, диплом и письмо от родителей с просьбой: как можно скорее прибыть к месту их нынешней службы, в Посольство Бритвальда в Христиании, при датском королевском дворе. Без какого-либо объяснения причин спешки.
   Будущее было так же туманно, как утро в порту Бостона: пока я не пойму, отчего так всполошились родители, я не смогу решить, как и где жить дальше.
   Дождик, с самого утра еле-еле моросивший, сейчас разошелся не на шутку, и я решила вернуться в каюту. Обидно было бы простудиться в первый день плавания, и все время между Новым Светом и Старым провести с носовыми платками и горчичниками.
   Делать в каюте мне было решительно нечего, и я положила на небольшой письменный столик чемоданчик с самым главным, что взяла с собой из прошлого в будущее.
   Набор инструментов артефактора. Подарок мне к защите диплома от Чжоу Ляня, моего лучшего друга.
   Я зажгла яркую лампу, надвинула бинокулярные очки и занялась почти законченным подарком для моей младшей сестры, Майи. Наш корабль должен остановиться в Люнденвикском порту на день, и я вполне успею с ней повидаться.
  
   Пришла горничная, чтобы разобрать мой чемодан, и я, чтобы не мешать ей, отправилась осматривать судно. Неширокий коридор, с дверями кают справа и слева, вел к лестнице на вторую палубу. Начала я с кают-компании - группы темно-зеленых кресел, удобных даже на вид, небольшие журнальные столики. В глубине - барная стойка с кофейным аппаратом, зеркалом и бутылками на полках. Я с одобрением заметила, что есть не только бездушная кофе-машина, но и ящичек с песком и набором джезвей. Значит, будет и правильный кофе. Посидев в кресле и пролистав пару журналов по дизайну, я продолжила изучение "Гордости Бритвальда". Следующая дверь вела в дамскую гостиную - розовый цвет, модные журналы, корзинки с нитками и клетки с птицами. Я представила себе, сколько перьев, зернышек, спутанных мулине и прочего мусора вывозят ежедневно уборщики, и как это все чирикает, и ретировалась. Все равно вышивать так и не научилась. А вот за следующей дверью, в библиотеке, я задержалась с удовольствием. Ничего необычного здесь на полках не было, но пару свежих романов, которые я не успела купить перед отъездом, библиотекарь за мной зарезервировал. На этой палубе оставались неосвоенными бильярдная и курительная. С бильярдом я не дружила никогда, а вот в курительную решила наведаться: вдруг там окажутся полюбившиеся мне в последнее время анатолийские сигаретки?
  
   За все время путешествия по салонам первого класса мне не встретилось ни одного пассажира, только стюарды и горничные, да какой-то, по-видимому, случайно забредший сюда младший офицер, юный и необыкновенно хорошенький. Юноша залился румянцем и шарахнулся от меня, словно монах от поклонника Темного.
   Я подумала, что, наверное, основная масса пассажиров первого класса сядет на корабль вечером в Нью-Амстердаме, а пока это все можно считать моими личными владениями! И когда в курительной от окна, за которым уже скрылся в утренней голубизне силуэт Бостона, ко мне повернулась высокая сухощавая фигура, я несколько оторопела.
   Абсолютно седая женщина с дымящейся трубкой в руках приподняла бровь, ожидая от меня какого-нибудь звука. Я откашлялась и хриплым (так и хочется добавить: "преступным") голосом сказала:
   - Эээээ...
   "Как-то неинформативно получилось!" - подумала, совсем смутившись, и добавила:
   - Доброе утро!
   - Доброе утро, юная леди! - рассмеялась дама. - Не пугайтесь так, я уже много лет не ем за завтраком молоденьких девушек!
   Через пятнадцать минут мы разговаривали, как давние знакомые.
   Даму звали Лавиния Редфилд, и она возвращалась из деловой поездки; какие именно дела привели ее в Бостон, она не говорила, а я не спрашивала. Смесь, которой была набита ее трубка, пахла солнцем и фруктами. Заметив, что я невольно принюхиваюсь, собеседница охотно пояснила:
   - Карибский табак, с островов Асунсьон. Вообще-то они его используют для сигар, но мне делают специальную, трубочную нарезку. Нравится?
   - Да, такой запах... хочется растянуться в гамаке и лениться, пока солнце двигается с востока на запад.
   Госпожа Редфилд рассмеялась.
   - Это точно! Поэтому я курю этот табак только в периоды безделья. В Лютеции, например, я предпочитаю более энергичные сорта!
   Скоро прозвонил гонг к завтраку, и мы вместе отправились в ресторан. Метрдотель в бирюзовом пиджаке и белых брюках с поклоном провел нас к круглому столу в глубине зала и сказал, обращаясь к госпоже Редфилд:
   - Капитан очень просил, госпожа баронесса, чтобы вы согласились за ужином сидеть справа от него.
   Я мысленно подняла брови, и даже в затылке почесала, тоже мысленно. Место за столом капитана по правую руку от него - это самое почетное место на судне, я знаю, мне брат рассказывал. Кто ж такая эта дама, что ее просят - просят! - его занять?
   Тем временем госпожа Редфилд сказала метрдотелю:
   - Мне хотелось бы, чтобы эта леди сидела со мной вместе. Принесите ее карточку, пожалуйста.
   - Но, госпожа баронесса, у леди место за вторым столом...
   - Очень хорошо, Анджело, я с удовольствием тоже сяду за второй стол!
   Анджело открыл рот, как рыба, закрыл его и отправился за именной карточкой, обозначавшей место пассажира за столом.
   Госпожа Редфилд коротко его поблагодарила и углубилась в меню.
   Вообще рестораны на "Гордости Бритвальда" были один другого знаменитее, тут меня перед выбором судна просветила сестра, увлекавшаяся кулинарной темой. В этом, предназначенном для завтраков, одних только блюд из яиц готовили около пятидесяти, а меню завтрака в целом толщиной походило на большой приключенческий роман. Поскольку лично я из яиц сумею без потерь приготовить одно блюдо, а именно, яйцо вкрутую, фантазии повара могу только позавидовать...
   После завтрака госпожа Редфилд распрощалась со мной, и я продолжила изучение "Гордости Бритвальда".
   Снаружи по-прежнему моросил дождь, и на открытой палубе не было ни души. Зато был океан, серо-синий, на горизонте неуловимо сливающийся с серым небом. Бостон и его белая башня, упирающаяся в небо, давно скрылись за пеленой дождя. Вроде бы и сердце у меня уже не так щемило...
   Холодная дождевая капля пробралась мне за шиворот, я встряхнула головой и ушла в каюту.
  
   За обедом, как и за завтраком, ресторан был заполнен едва на треть. Уже ближе к десерту появился капитан: двухметровый красавец в белом кителе, с золотой кудрявой бородкой. Он облобызал руку госпожи Редфилд, после почти незаметной паузы приложился и к моей, и пригласил нас обеих наблюдать швартовку в порту и посадку новых пассажиров с капитанского мостика.
   Около семи вечера стюард постучал в дверь моей каюты и передал приглашение капитана присоединиться к обществу на мостике. Госпожа Редфилд помахала мне рукой от огромного панорамного окна, из которого, как на ладони, видны были огни Нью-Амстердамского порта и четыре башни Университета. Силуэт этих башен был одним из символов города - наряду со знаменитым двухъярусным мостом и большим красным яблоком.
   Наверное, капитанский мостик был командным пунктом этой сложной машины, королевского океанского лайнера "Гордость Бритвальда", и в другое время здесь царили точный расчет и сложнейшие приборы и артефакты. Но сейчас это был просто еще один светский салон: дамы в разноцветных длинных платьях, мужчины в белоснежной морской форме или в смокингах, коктейли, негромкая музыка. Я взяла с подноса бокал с шампанским и присоединилась к компании у панорамного окна. Как раз в этот момент наш корабль еле заметно вздрогнул и замер у пирса. Началась посадка новых пассажиров.
  
   Глава 2.
  
   Вот теперь ресторан был практически полон. За столами - и большими круглыми на десять мест, а маленькими трех-четырехместными - сидели нарядные гости, стюарды со следующими переменами блюд возникали за их спинами, будто соткавшись из воздуха. По жесту сомелье вносились новые бутылки вина. Когда у пианиста уставали пальцы, начинала звучать арфа.
   Капитанский стол был, разумеется, большим. Помимо госпожи Редфилд и меня, за ним сидела очень пожилая леди в сопровождении молоденькой девушки, не то внучки, не то компаньонки; даму представили как леди Гардленд, ее спутницу - как мисс Робинсон. Далее место за столом принадлежало военному с очень знакомым лицом; приглядевшись, я поняла, что частенько видела его в новостях головидео. Когда же он представился как генерал МакАртур, я вспомнила - ну, разумеется, Джеймс МакАртур, пятизвездный генерал, бывший военный министр империи Новый Свет! Вот интересно, зачем ему в Бритвальд понадобилось плыть? Политика, наверное, какие-нибудь тайные переговоры...
   Далее нас познакомили с мадам Девинь, известной художницей; с лордом Бринуотером - судя по тому, как пальцы его были унизаны перстнями-артефактами, наверняка крупным чиновником; наконец, замыкали круг два молодых человека, немногим старше меня. Они представились как Леонард Пембрук и Джон Уотербери.
   Я заметила, что госпожа Редфилд посмотрела на Уотербери с чуть большим интересом, чем на всех остальных, даже чуть прищурилась. Но тут принесли шампанское, и капитан поднялся, чтобы произнести традиционный первый тост: "За его величество Кристиана!".
  
   Вытянувшись на прохладных простынях, я вздохнула с облегчением. Слава всем богам, этот бесконечный ужин закончился. Два светских мероприятия за один вечер для меня чересчур, да и есть на публике я не люблю.
   Да-да, мой отец - Маркус Ван Хоорн, граф, посол Бритвальда в королевстве Дании и Норсхольма, а я, несмотря на светские обязанности родителей, любому светскому мероприятию предпочту вечер дома у камина с книжкой. К счастью, в нашей семье достаточно детей, на любой вкус: самая старшая наша сестра, Моника, уже довольно давно замужем за большим чиновником из МИДа. Два брата-близнеца, Дерек и Майкл, после окончания Кембриджа отслужили по четыре года в королевской гвардии, и теперь совмещают дипломатическую службу в нашем посольстве в Медиолануме с успешной светской жизнью. Младшая сестра, Майя, получив очередное предложение руки и сердца от отцовского коллеги по дипкорпусу, махнула рукой на все, и отправилась учиться в самую знаменитую кулинарную школу в Лютеции; отучившись три года, вернулась в Люнденвик и теперь работает кондитером в ресторане. К настоящему моменту матушкин ужас трансформировался даже в некую гордость: вот, мы такие толерантные!
   Ну, а я поступила в свое время в Гарвардскую школу дизайна - семь лет назад посольская судьба забросила отца в Империю Нового света. Я тогда сопровождала родителей, и пересечение океана показалось мне едва ли не худшим кошмаром моей жизни, так укачивало меня всю дорогу. Помнится, я поклялась никогда и ни при каких обстоятельствах не покидать более этот континент, и Темный с ней, с Европой, обойдется без меня... Ан, нет, плыву назад.
   Кстати, странно: уже больше двенадцати часов я на корабле, а пока что не укачалась. Даже поужинать удалось. Неужели переросла, как какую-нибудь детскую болезнь?
   Мысли мои неожиданно перескочили на соседей за столом: пожалуй, не самая плохая компания подобралась, могло быть много хуже. Правда, ни про кого из них я ничего не знаю, кроме, может быть, генерала МакАртура; ну про него трудно не знать, он один из любимых персонажей прессы. А так - даже госпожа Редфилд, весьма мне симпатичная, осталась пока совершеннейшей загадкой. Как-то не верится, чтобы она могла быть просто светской бездельницей...
   Ну, с мадам Девинь все более или менее понятно: я видела ее работы на выставке в Эйнджел-сити. Отличная салонная живопись: букеты, дамы в длинных платьях, дамы с детьми, дети с котятами, котята с клубками... Сколько я успела услышать за ужином, мадам собирается открывать свою выставку в Люнденвике, потом в Лютеции и, наконец, в Барсе.
   Лорд Бринуотер... во-первых, как я уже сказала, на нем было штук семь перстней, от которых изрядно фонило магией. А раз он нуждается в таком количестве артефактов, значит собственная магия у него слабенькая. Во-вторых, мне показалось, что с госпожой Редфилд он знаком давно, просто сейчас не стал этого афишировать. В-третьих, не знаю, почему, но я уверена была, что он правительственный чиновник. Вот чем-то таким от него повеяло, то ли в манере держаться, то ли в разговоре. То ли таможня, то ли финансисты, или, может быть, казначейство. Занятный персонаж, не такой прозрачный, как мадам Девинь, но не на первом месте по интересу.
   Кто у нас еще? Леди Гардленд и мисс Робинсон. Ничего про них пока не поняла. Юная леди молчала, не отрывая взгляда от тарелки, старшая изредка роняла фразу или две, в основном, о сквозняке или о вреде прямого солнечного света.
   Молодые люди, Джон и Леонард. Тоже пока непонятны. Нет, эти-то не молчали, все время ужина развлекая дам светскими разговорами, но ничего о себе ухитрились не сказать. Даже о том, что именно делали в Нью-Амстердаме.
   Неожиданно для себя я зевнула так широко, что вспомнила виденного в зоопарке бегемота. Нет, хватит думать о попутчиках, через десять... уже девять дней мы приплывем в Люнденвик, и никогда больше их всех я не увижу.
  
   Разбудил меня солнечный луч, скользнувший сквозь окно каюты прямо в глаза. Это что, погода наладилась? Впрочем, вчерашний дождливый день был, по-моему, скорее исключением, чем правилом для этих широт в конце августа. Ну что же, замечательно - значит, не зря я в последний момент поддалась на уговоры моей ближайшей подруги Элис, и составила ей компанию в набеге на модные лавки Бостона. Вот и обновлю купальный костюм, позагораю на палубе. А что-то такое было написано в проспекте нашего судна про бассейн?
   Да! Бассейн действительно был!
   Я расположилась в шезлонге рядом с ним, попросила стюарда открыть зонтик и принести мне легкий завтрак - чашку кофе, апельсиновый сок и пару тостов, надела самые темные очки из всех имевшихся и посмотрела на океан. Сегодня он не был ни серым, ни черно-синим; бесконечная гладь вокруг отливала бирюзовым, синим, золотым, и в голубой дымке на горизонте сливалась с таким же голубым, без единого облачка, небом. Да, надо будет найти в моих запасах кусок бирюзы из Парса, дополнить подарок для Майи.
   - Мисс ван Хоорн, вы разрешите составить вам компанию? - из-за правого плеча раздался голос Леонарда Пембрука.
   Я открыла глаза. Собственно, почему бы и нет? "Вот именно, ты их никогда в жизни больше не увидишь!"
   - Присоединяйтесь, Леонард. Обычно друзья называют меня Алекс. Согласитесь, глупо было бы придерживаться официальных именований, загорая на палубе?
   - Алекс? А полное имя - Алексия? - заинтересованно спросил он, усаживаясь в соседний шезлонг.
   - Нет, Александра.
   - Ого! Как серьезно! А знаете, Алекс вам не подходит. Это звучит так... в духе Нового Света. Если бы вы позволили, я бы называл вас Сандра.
   - Ну, поскольку последний семь лет я прожила в Новом Свете, неудивительно, что мое имя звучит именно так, - почему-то я почувствовала себя уязвленной. - А что, там, где вы живете, девушки носят исключительно цветочные имена? Розалия, Глициния, что там еще? Виолетта?
   Тут мой собеседник неожиданно расхохотался.
   - Знаете, Сандра, я, например, помимо Оксфорда, три года проучился в Краковском университете - если бы вы слышали, как звучат имена тамошних девушек, вы бы сильно удивились. Катаржина и Малгожата - самые простые из них!
   - Ну, если девушки хороши, сложное имя бы вас не остановило?
   - Ни в коем случае!
   Солнце начало припекать уже ощутимо. Я поднялась из шезлонга, подошла к бассейну и остановилась у бортика, с сомнением глядя на голубую воду. Плавать я не то, чтобы не умела, просто так и не научилась не бояться глубины. Оливер вечно смеялся надо мной, когда мы ездили на пляж: мол, если затащить Алекс в воду поглубже, она не поплывет к берегу, а полетит в полуметре над водой, громко жужжа. Ах, к Темному Оливера, не хочу о нем вспоминать! И я шагнула в воду.
   Если бы вода оказалась холодной, если бы глубина бассейна была выше головы, наверное, я и правда бы взлетела. Ну, или с визгом выскочила снова на доски палубы. Но вода оказалась морской, соленой и теплой, и я поплыла вперед, на каждом втором такте вскидывая голову для вздоха. Бассейн как-то быстро кончился, я оттолкнулась от стенки и поплыла назад. Рядом раздался плеск, и Леонард сказал:
   - А давайте наперегонки? Три круга?
   - Не-а. не хочу. Я ж для удовольствия, а не ради спорта плаваю.
   Проплыв еще пару кругов, я легла на поверхности воды, раскинув руки и только иногда пошевеливая пальцами. Хорошо, что мы с Элис выбрали этот корабль, хоть я поначалу и впала в ступор от запредельной цены билета. Зато теперь вот бассейн есть, и в каюте повернуться можно, а не только стоять смирно.
  
   День тянулся, как ириска. Обед, снова валяние у бассейна. Ужин, все в той же компании, только вместо капитана с нами был первый помощник. Капитан, по его словам, стоял вахту. Кстати, госпожа Редфилд на ужине также не появилась. Идя в ресторан, я видела ее в библиотеке за письменным столом, где она с задумчивым видом перелистывала толстый том в затертом переплете.
   После ужина я чувствовала себя так, будто целый день не бездельничала, а перетаскивала с места на место большой деревянный шкаф. Руками перетаскивала. Без помощи магии. Нет, решено: никаких танцев, сейчас немедленно спать, а завтра бассейну посвящу не более двух часов. Остальное время буду заниматься подарком для Майи, разработкой каких-то новых идей и совершенствованием старых. В конце концов, я дизайнер-артефактор, или хвост собачий?
   Провертевшись в постели, по ощущениям, целую вечность, я сдалась. Встала, накинула легкий халатик и вышла на верхнюю палубу, где все мы загорали утром. Ох, сколько же было звезд! Никогда я столько не видела, даже когда мы с Майей ночью сидели на башне нашего загородного дома в Пертшире. Я нащупала в кармане портсигар, достала и закурила тонкую коричневую сигаретку, какие привозят из Анатолии, и присела на бухту каната возле перил.
   Легкий ветерок донес до меня запах другого табака, резкого и, как мне показалось, отдающего солью. Темная высокая фигура неспешно двинулась ко мне и. подойдя ближе, оказалась генералом МакАртуром.
   - Не спится, юная леди? - спросил он негромко.
   - Да... почему-то не смогла уснуть, а казалось - сразу отключусь, - согласилась я. - Какие звезды потрясающие, правда?
   Генерал посмотрел вверх. Он молчал так долго, что я уже докурила свою сигаретку, выбросила за борт окурок и собралась тихо покинуть верхнюю палубу, но тут МакАртур вновь заговорил.
   - Мне было, наверное, столько же лет, сколько и вам сейчас, когда я вот также стоял на верхней палубе судна и смотрел на небо. Вот только звезды были совсем другие, звезды Малой Азии.
   - Это был военный корабль? - тихо спросила я.
   - Да, эсминец "Бесстрашный". Мы шли на поддержку нашим войскам в Прачуапкхирикхане, там тогда кругом была война. Не магическая, к счастью, иначе кто знает, уцелел бы мир, или нет. Да, вот так же я стоял ночью на палубе, смотрел на звезды, и вдруг почувствовал, что нам нужно резко изменить курс, идти норд-норд-вест - там гибнут наши люди.
   Он опять замолчал, покуривая свою трубку странной формы, потом продолжил.
   - У нас был приказ. И мы продолжили движение согласно полученному приказу. Потом я узнал, что в пятнадцати милях к северу от нас на берегу Андаманского моря, рядом с Янгоном, в это время войска Чина Шве добивали нашу роту, которой командовал мой брат. И добили, конечно.
   Генерал пыхнул трубкой, посмотрел на меня и добавил:
   - Нет, я не сумасшедший. Просто мне всегда хочется предупредить молодежь, остеречь от ошибок. Слушайтесь велений сердца, юная леди.
   Не знаю, что бы я ответила ему, но в этот момент палубой ниже что-то грохнуло, будто на каменный пол уронили ящик с хрусталем, тоненько взвизгнула женщина, и наступила тишина.
  
   Глава 3.
  
   Генерал ссыпался по трапу с такой скоростью, будто был не убеленным сединами воякой, а юнгой-второгодком. Я, теряя тапки, прыгала следом за ним по ступенькам, успевая только хвататься за перила. Мы выскочили в коридор второй палубы, который я исследовала еще вчера, и остановились. Здесь было тихо, словно в дупле.
   - Это отсюда было?... - спросил генерал.
   - Вроде бы, да. Снизу доносилось точно, - ответила я, приглядываясь к двери кают-компании. И почему из-под нее будто бы светлый дымок тянется?
   Я шагнула к двери, протянула руку к начищенной латунной дверной ручке и тут же ее отдернула. Браться за эту ручку мне не хотелось совсем.
   - Алекс, лучше ничего не трогай, - раздался из-за спины знакомый голос.
   - Госпожа Редфилд! - воскликнула я с облегчением.
   - Лавиния, ты вовремя, - кивнул генерал. - Тебе помочь?
   - Справлюсь, - отмахнулась она, сосредоточенно выплетая пальцами сложный узор. - Пока присмотрите оба, чтобы сюда никто не сунулся в ближайшие пять-десять минут.
   Мы с генералом МакАртуром переглянулись, и он кивнул мне в сторону трапа, по которому мы скатились несколько минут назад, а сам отошел к двери на вторую палубу. Магиня тем временем закончила плести заклинание и, подцепив дверь чем-то невидимым, вроде воздушной петли, потянула ее на себя.
   С места, где я стояла, не было видно, что творится внутри комнаты, даже если вытянуть шею и наклониться. Ну да, конечно, я попробовала это сделать, и чуть не упала, но все равно ничего не увидела. Госпожа Редфилд обернулась, посмотрела на меня с улыбкой и исчезла внутри кают-компании. В это время на трапе послышались шаги - мужские, уверенные, - и появились Джон и Леонард.
   - Что-то случилось, Сандра? - спросил Леонард, когда я преградила ему путь в коридор.
   - Пока не знаем. Извини, Леонард, госпожа Редфилд просила всех ждать здесь.
   - Значит, что-то магическое, - пробормотал он себе под нос. - Ладно, подождем.
   Джон хмыкнул и уселся на ступеньку, жестом предложив приятелю последовать его примеру.
   - Думаешь, надолго? - спросил Леонард.
   Тот кивнул в ответ.
   Я задумалась: а слышала ли я его голос вообще? Вроде бы, да. Он, как минимум, поздоровался за столом. Надо же, какой молчаливый...
   Тут на верхних ступеньках трапа показался лорд Бринуотер, и я чуть не задохнулась от восторга: он был в парчовом халате цвета павлиньих перьев, свои многочисленные перстни не снял даже на ночь, а его очень темные волосы были стянуты сеточкой. Ну, красота!
   - Что здесь происходит? - спросил он своим высоким, почти женским голосом с отчетливыми капризными интонациями.
   Может, он переодетая женщина? Шпионка, ага. Инопланетная.
   Я уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь лишнее, после чего осталось бы утопиться в бассейне, но меня спас генерал МакАртур.
   - Нештатная ситуация, Бринуотер. Все под контролем, возвращайтесь в каюту, - сказал он уверенно.
   Парчовый халат колыхнулся, будто его обладатель хотел сделать шаг вперед, к принятию решений и совершению подвигов, но потом остался на месте.
   - Генерал, вы уверены, что все будет в порядке? - переспросил лорд. - Здесь... дамы!
   Вот же... павлин ощипанный! Я уверена, что он женщин людьми не считает, как его прадед и прапрапрадед. У них в семье так было принято на протяжении десяти поколений, как же иначе. Ненавижу таких.
   Генерал пожал плечами и кивнул в сторону кают-компании.
   - Там тоже женщина. Я уверен, что баронесса Редфилд разберется с любой проблемой.
   - Баронесса Редфилд... - лорд Бринуотер поежился. - Да, она такая... решительная. Что ж, если я не могу помочь, то не стану и мешать.
   И он поднялся по трапу на жилую палубу быстрее даже, чем спускался. А генерал неожиданно подмигнул мне и вернулся к своему посту у выхода на открытую палубу.
   Леонард потянул меня за руку и усадил на ступеньку рядом с собой. Минут десять, наверное, прошло в довольно напряженном молчании. Странно, но, кажется, звуки с этой палубы не привлекли больше ничьего внимания. Или весь корабль спит крепким сном? А как же вахтенные офицеры? С другой стороны, откуда мне знать, где они находятся во время вахты, и что там слышно?
   Мои размышления прервала госпожа Редфилд, выглянувшая из двери и поманившая меня к себе. За мной, разумеется, потянулись и остальные.
   - Алекс,- сказала она спокойно, - нужно помочь девушке, ей довольно сильно порезало руки. Где-то должна быть аптечка...
   - Я знаю, - прервала я ее, и бросилась к высокому шкафчику, где за стеклом стояли невероятной красоты чайные чашки. Нет, это не предвидение, просто вчера утром, когда я заглядывала в дверь этой комнаты, за распахнутыми нижними дверцами шкафа я увидела белый чемоданчик с красным кругом.
   Схватив чемоданчик, я повернулась к пострадавшей, и с трудом сдержала вскрик. На диване лежала совсем юная девушка, я видела ее вчера и сегодня в ресторане, кажется за третьим или четвертым столом. Она сопровождала даму весьма грозного вида, и я готова променять свой лучший защитный артефакт на дохлую селедку, если девушка не приходится этой даме так называемой "воспитанницей". Ага, как же; воспитание в таких случаях состоит из тычков, приказов принести то или это, подать, убрать, читать, носить, выслушивать упреки... в общем, бесплатная прислуга.
   Руки у нее действительно были изрезаны очень сильно. Я присмотрелась к ранам повнимательнее: нет, мне не показалось. А где же то, чем нанесены порезы? Ни одного осколка я не вижу ни на полу, ни, к счастью, в ранах.
   Обдумывая все это, я достала из аптечки перекись водорода и кусок стерильной марли, промокнула порезы перекисью и спросила у госпожи Редфилд:
   - Перевязывать, или я попробую залечить магически?
   - Еще минутку подержи перекись, я хочу снять след воздействия, - она пальцем очертила овал вокруг пострадавших мест, и небольшой купол засиял переливами радужной пленки. Через несколько мгновений госпожа Редфилд покачала головой, и купол растаял. - Нет, след затерт. Займись лечением, Алекс.
   Я сняла с левой руки цепочку - артефакт, заряженный полностью еще сегодня утром. Вот как чувствовала, что понадобится. Вообще-то это был один из самых удачных моих артефактов, он восстанавливал здоровье носителя, но не тянул из него его собственную энергию.
   - А... что это было, госпожа Редфилд? - задал Леонард вопрос, вертевшийся на языке и у меня.
   - Хм! Ну, давайте вместе посмотрим, пока девочка приходит в себя!
   Интонации госпожи Редфилд так живо напомнили мне нашего куратора курса, Джека О"Лири, что я невольно зашарила по карманам в поисках тетради для записей. Вот готова поспорить с кем угодно и на что угодно - она преподает, и точно не в школе для умственно отсталых!
   А Лавиния Редфилд тем временем продолжала, взяв в правую руку, в качестве указки, зубную щетку из той самой медицинской коробки.
   - Порезов много, и они мелкие, будто разбили тонкий винный бокал, например.
   - А осколков-то нет, - озвучил замеченное всеми генерал.
   - Вот именно, - кивнула магиня. - То есть, девочка разбила какой-то предмет с тонкими стенками, и пока мы сюда попали, предмет успел исчезнуть.
   - Лед? - предположил Джон. - На полу небольшая лужа воды.
   - Думаю, да, это был лед. Я полагаю, что девочка влезла в ловушку, оставленную для кого-то другого. Больно уж ловушка была... энергоемкая. Одно только заклинание на двери чего стоило! Это кают-компании, общая для всех пассажиров первого класса, - госпожа Редфилд обвела комнату взглядом, будто пытаясь прочитать на стенах нечто, написанное невидимыми для всех остальных буквами. - Ловушку установили, судя по всему, уже поздно вечером, почти ночью, когда все разошлись. Я не думаю, чтобы в течение ночи или рано утром сюда приходили толпы гостей.
   - Скорее всего, первой утром должна была зайти горничная, - сказала я. - Но зачем устанавливать такую сложную ловушку, чтобы поймать в нее горничную?
   - Есть и другой вариант, - возразил мне генерал. - Может быть, у нашего злоумышленника с кем-то была назначена здесь тайная встреча? И этому "кому-то" и хотели нанести вред.
   - Что-то вред какой-то очень уж незначительный. Ну, раскололось что-то, порезало руки, и?.. - я покачала головой. - Мне кажется, мы в этой истории чего-то не видим.
   - Я тоже так думаю, - госпожа Редфилд согласилась со мной.
   Но тут наша пострадавшая раскрыла глаза: большие, голубые, обрамленные пушистыми ресницами, они мгновенно наполнились слезами. Бриллиантовая капля стекла по щеке, ресницы намокли и стали еще темнее. Вот как это у некоторых получается так красиво плакать: ни красного носа, ни, простите, соплей, ни опухших век?
   - Я... Мне... мне надо бежать! - слабым голоском сказала она, приподнимаясь - Леди Аспельтон велела мне не задерживаться!
   - Тише-тише, девочка. Полежи еще минуту. Как тебя зовут? - госпожа Редфилд придержала ее за плечо.
   - Диана, госпожа. Диана Маллиган.
   - Меня зовут Лавиния Редфилд. И кем тебе приходится леди Аспельтон?
   - Она... я ее воспитанница, госпожа Редфилд.
   - Тебя за чем-то послали сюда, в эту комнату?
   - Нет... Леди Аспельтон сегодня читала письмо от подруги, от леди Блоссом. Перед ужином. И, когда прозвучал гонг, мы пошли на ужин, а я не напомнила про письмо. Вечером леди Аспельтон решила на него ответить, но листок не нашла, вот и отправила меня его поискать, везде, где мы были. Ну, на палубе возле шезлонгов, в гостиной, в библиотеке... И велела возвращаться быстро, а я уже столько времени потеряла! Госпожа Редфилд, можно, я побегу?
   Госпожа Редфилд задумчиво потерла подбородок, затем внимательно осмотрела руки девушки. Мелкие порезы полностью зажили, более крупные уже затянулись и покрылись розовой кожицей.
   - Пожалуй, я тебя сама провожу. И заодно поговорю с твоей воспитательницей.
   - О чем?
   - Разумеется, о воспитании! Джеймс, - обратилась она к генералу, - пожалуйста, подожди меня здесь вместе с молодежью. Я быстро.
   И, взяв Диану Маллиган за руку, она вышла из кают-компании.
  
   Вернулась она действительно быстро, наверное, минут через десять. Даже не знаю, как остальные, а я провела это время в глубоком мягком кресле: на меня вдруг навалился сон, который так прятался от меня еще какую-то пару часов назад. Глаза буквально слипались, и я свернулась в кресле, поджав под себя ноги. Уже даже и сон какой-то начала смотреть - цветной, яркий, но пришлось из него выныривать. Голос госпожи Редфилд работал не хуже будильника, встроенного в мой коммуникатор.
   - Итак, друзья мои, пока мы все еще не уснули, давайте быстренько обсудим наши планы!
   - Какие планы, Лавиния? - поинтересовался генерал.
   - Ну же, Джеймс! Невольно все присутствующие оказались втянуты в игру "Найди охотника и жертву". А я никогда не могла устоять перед столь оригинальным приглашением.
   - Вы хотите сказать, госпожа баронесса, что мы займемся выслеживанием? - в голосе молчаливого Джона брякнула презрительная нотка.
   - Вот именно, мистер Уотербери. Не следует забывать, что мы все находимся на одной крохотной скорлупке посреди огромного океана, и хотелось бы достичь пункта назначения без лишних приключений. А тот, кто оставил магическую ловушку в общедоступной комнате, непременно нам эти приключения обеспечит.
   Госпожа Редфилд села на краешек стола и вдруг потерла руками глаза.
   - Знаешь, Лавиния, ничего особо умного мы сейчас не изобретем, - погладил ее по плечу генерал - Ты же можешь оставить здесь следилку, чтобы посмотреть, кто придет утром?
   - Засекут. Наш противник - неслабый маг, - пожала она плечами.
   - Погодите, пожалуйста, - вмешалась я в разговор. Даже зевать перестала. - У меня есть... вот.
   Вытащенная из волос заколка поблескивала тремя скромными сапфирами.
   Мои сообщники смотрели на меня, ожидая продолжения.
   - Это артефакт для записи, реагирует на движущиеся объекты массой тела более восьмидесяти фунтов. Я делала для... ну, в общем, нужно было... - тут я замялась, потому что цель у изготовления артефакта была вполне незаконная. Честно говоря, я с его помощью избавилась от очень неприятного знакомого, записав кое-какие его выходки.
   - И на сколько этого артефакта хватает по продолжительности записи? - спросила госпожа Редфилд, не интересуясь моим меканьем.
   - Часов до десяти утра должно хватить. Только силы залить нужно. И положить как-то так, будто я ее просто потеряла.
   - Ну что же, значит, завтра встречаемся за завтраком, - резюмировал генерал. - И на свежую голову обсудим, как нам искать нашего охотника дальше.
  
   Глава 4.
  
   Заколка утром оказалась на подносе с чаем и печеньем, который принесла мне в начале девятого горничная. На борту соблюдали этот старый бритвальдский обычай, подавать с самого утра, пока гость еще в постели, чай и сладости. Мило, и отлично помогает проснуться, особенно тем, кто полночи искал приключений на других палубах.
   Я поблагодарила горничную, закрыла за ней дверь и с сомнением посмотрела на артефакт. Конечно, было ужасно любопытно просмотреть запись прямо сейчас, самой. Но небольшое сомнение все-таки оставалось: смогу ли я заставить камни повторить запись еще раз, для госпожи Редфилд и прочих участников вчерашней встречи? Артефакту-то уже больше пяти лет, делала я его еще студенткой-третьекурсницей, и теперь понимаю, что многого не учла тогда. И камни поставила не абсолютно одинаковые (а где их было взять, три совершенно одинаковых сапфира такого качества?), и как основу лучше было брать платину, и угол отражения вымерен не так точно, как я бы сделала сейчас...
   Нет, не буду торопиться, хватит у меня терпения подождать час. Ну, должно хватить.
   Я подошла к зеркалу, расчесала волосы и забрала их в хвост заколкой-артефактом. Через двадцать минут я уже входила в ресторан для завтрака.
  
   Заколка, как ни странно, охотно показала запись второй и даже третий раз, только смысла в этом было немного: мы увидели только смутную фигуру, будто закутанную в туманный кокон. Ни лица, ни очертаний фигуры, чтобы хоть понять, мужчина это или женщина - ничего. Три часа ночи, темно, хоть глаз выколи. Непонятный, слегка светящийся силуэт вплывает в кают-компанию, останавливается возле одного из кресел, прикасается рукой к вазе с цветами... и быстро выкатывается.
   - Н-да... Идея была хорошая, но ничего не дала, - с сожалением сказал генерал, достал свою трубку и стал набивать ее табаком из кожаного коричневого кисета, тщательно разминая комочки.
   Я присмотрелась: ага, вот почему она такой странной формы! Это выдолбленный кукурузный початок, насаженный на тонкий мундштук.
   - Ты неправ, Джеймс, - госпожа Редфилд тоже достала свою трубку, уже знакомый мне темно-вишневый бриар с серебряным колечком на длинном черном мундштуке. Она жестом отказалась от генеральского кисета, достала серебряную коробку и достала первую щепотку табака.
   Джон, Леонард и я терпеливо ждали, пока трубки будут набиты и раскурены, а табак припрятан. Правда, Леонард открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но Джон убедительно пнул его под столом ногой.
   - Лавиния, скажите, в чем генерал неправ? - наконец прозвучал вопрос, когда клубы ароматного дыма поднялись к потолку курительной.
   - Мы знаем, что у нас есть реальный противник. Просто пока не видим его лица, - ответила госпожа Редфилд.
   - Простите, а откуда мы вообще знаем, что это - наш противник? Мы все ведь там оказались случайно!
   Тут госпожа Редфилд неожиданно хмыкнула.
   - Скажите, Леонард, если вы, идя по улице, увидите, как четверо бьют одного, что вы сделаете?
   - Ну, разумеется, вмешаюсь в драку и помогу этому одному! - нетерпеливо ответил молодой человек.
   - Вы ведь с ним незнакомы, а вдруг его бьют за дело?
   - Четверо на одного? Ну, тогда сперва разниму, а потом буду разбираться. Вызову ближайший патруль, дойду с ними вместе до стражи или до безопасников... В любом случае, это нарушение закона!
   - Ну, вот вы и сказали самое главное. Нарушение закона. Применение магических средств, могущих повлечь за собой ущерб здоровью окружающих - это тоже нарушение закона. И я могу считать того, кто это сделал, только противником!
   Леонард вздохнул и кивнул, соглашаясь.
   Генерал пыхнул трубкой и выпустил большое кольцо белого дыма, пахнущего морем и дубовой корой. Все проводили это кольцо глазами, а генерал неожиданно сказал:
   - Вообще-то, и в самом деле, кое-что мы узнали. Даже по этой записи можно понять, что наш противник - не эльф и не гном.
   - Не гном понятно, рост довольно высокий. А почему не эльф? - заинтересовался Леонард.
   - Другие движения, пластика совсем иная.
   - А-а, понятно. Ну, тогда еще кое-что: когда наш злоумышленник стоит, он макушкой примерно на уровне середины натюрморта с серебряной вазой. Сейчас пойду и посмотрю, какой примерно рост получится.
   Леонард вышел из курительной, а генерал повернулся к госпоже Редфилд и спросил:
   - Borkum Riff Sherry?
   - Нет, Corsair, с Антильских островов. У них вишневый аромат мягче, - увидев вопрос на лице Джона, она рассмеялась и пояснила, - Сорта табака, Джон. Всего лишь сорта табака!
   - У нашего злоумышленника вполне приличный рост, меня выше дюйма на три! - сообщил Леонард, успевший сбегать в кают-компанию.
   - То есть, примерно шесть футов и четыре дюйма? - переспросил генерал. - Действительно, солидно. Значит, наш противник, скорее всего, мужчина и человек.
   Тут и я решила внести свою лепту:
   - Можно еще предположить, что он пассажир первого класса или один из офицеров. Или стюард.
   - Да, второму классу или матросам было бы трудно объяснить свое появление в этой комнате... - согласилась со мной госпожа Редфилд.
   - Ну, осталось всего ничего, - помахал трубкой генерал. - Сколько у нас пассажиров в первом классе, двести?
   - Сто восемьдесят восемь, - сказал Джон. - Из них восемьдесят два - мужчины. Про экипаж пока не узнал.
   - По экипажу я выясню, - сказала госпожа Редфилд. - А теперь я предлагаю молодежи пойти и поплескаться в бассейне. Иначе у кого-нибудь особо внимательного может возникнуть вопрос, что мы делаем в курительной такой странной компанией в столь прекрасный день.
  
   День, и в самом деле, снова выдался замечательным. Мы втроем поплавали в бассейне - что удивительно, именно втроем: ни один из ста восьмидесяти пассажиров первого класса не составил нам компанию. Да и на палубе в шезлонгах сидели три или четыре совсем уж пожилых леди, расположившихся под самым большим зонтом и увлеченно рассматривавших иллюстрированные журналы. Правда, в их распоряжении были еще прогулочная палуба, открытая бильярдная, бар, в конце концов - за те немаленькие деньги, что вы платили за билет, компания океанских перевозок развлекала вас на всю катушку. Стрелки подползали к полудню, когда я решительно поднялась и сказала:
   - Все, хватит мне жариться на солнце. Пойду и займусь чем-нибудь в каюте, а то обгорю.
   - Чем ты будешь заниматься в каюте одна, Сандра? - спросил Леонард, лениво приоткрыв один глаз. - Может, тебе помочь?
   Махнув рукой, я ушла, но работать над подарком не было никакого настроения. Я приняла душ, прилегла, и неожиданно для себя уснула, да так крепко, что проспала обед, стук в дверь, звонок коммуникатора... Когда я открыла глаза, за приоткрытым окном каюты было совсем темно, и в щель залетали капли дождя. Снова испортилась погода. Ветер усиливался, начинало чувствительно качать.
   Наша скорлупка болталась под дождем в огромном океане, где-то между Нью-Амстердамом и Азурскими островами. Надо было вставать, наряжаться и идти на ужин, пока меня не потеряли окончательно.
  
   После ужина для пассажиров был запланирован концерт классической музыки под открытым небом. Интересно, чем его заменят по случаю дождя? Наверное, опять танцами и коктейлями, как в первый день плавания и вчера. Н-да, предвкушая долгое плавание через океан, я воображала себе, как буду отсыпаться, валяться с книгой в постели, заниматься артефактами, теорией и практикой. И мне даже в голову не могло придти, что плавание будет почти таким же скучным, как какой-нибудь бал или большой прием.
   Сегодня мы сидели не за капитанским столом, а за третьим. Кажется, это было предусмотрено корабельными правилами, периодически менять рассадку за столами, чтобы никто из пассажиров первого класса не чувствовал себя ущемленным. Госпожа Редфилд приветливо мне кивнула, леди Гардленд что-то вполголоса выговаривала своей племяннице-внучке-воспитаннице, и на мой приход не обратила внимания. Этим вечером все были одеты... я бы сказала, по-домашнему; ну, разумеется, кроме лорда Бринуотера. В смокинге цвета начищенной дверной ручки, с пурпурным поясом и галстуком-бабочкой, он на сей раз напоминал не павлина, а, скорее, фазана. Леонард и Джон щеголяли хорошо прожаренными красными лицами; госпожа Редфилд покачала головой и погрозила им пальцем. Леонард сделал умоляющие глаза, и она сдалась:
   - Так уж и быть, после ужина попробую снять ожог. Хотя и не стоило бы в... хм... воспитательных целях. А где наш генерал?
   Молодые люди переглянулись и пожали плечами.
   - Я видела его перед ужином в библиотеке, - раздался тихий голосок мисс Робинсон. - Он что-то писал. Странно, разве отсюда можно отправить письмо?
   - Отсюда - нельзя, конечно. Даже магические вестники и электронные письма через океан не отправляются, - любезно пояснил Леонард. - Но послезавтра мы весь день простоим в порту Понта-Делгада, оттуда можно будет послать, например, открытку. Скорее всего, она даже обгонит вас в пути, ведь почтовые корабли намного быстроходнее пассажирских.
   - О, как интересно! - оживилась девушка. - Тетя Генриетта, давайте отправим открытку Мэй!
   Ага, значит, все-таки племянница.
   Я была уверена, что леди Гардленд сурово подожмет губы и скажет девушке, что такие глупости ее не должны интересовать. Ну, вот у нее такой тип внешности, что она явно уверена в своем абсолютном знании всех вопросов, которые должны интересовать ее родственницу. Поправка: всех ее родственников. Но суровая дама в очередной раз меня удивила: она мягко улыбнулась, отчего ее лицо волшебным образом помолодело лет на двадцать, и сказала:
   - Конечно, милая. Обязательно выберем самую красивую и отправим.
   - Добрый вечер всем! - раздался за моей спиной голос генерала. - Прошу простить за опоздание, увлекся и не услышал гонга.
  
   Я увлеченно выцарапывала из креманки последние капли мороженого, когда случайно взглянула на генерала. Вид у него был донельзя изумленный. В руках он вертел листок бумаги, который только что достал из собственного кармана.
   - Странно, - пробормотал он, - очень странно.
   - Джеймс, - окликнула его госпожа Редфилд. Генерал посмотрел на нее, и, я уверена, она еле заметно покачала головой. - Скажи, мой дорогой, у тебя остался еще тот табак с каштановым привкусом?
   Генерал несколько мгновений смотрел на нее с тем же изумлением, потом в его глазах промелькнуло понимание. Он сунул листок в карман и ответил с улыбкой:
   - Конечно. С удовольствием поделюсь, только зайду за ним в каюту!
   Ну, теперь я тоже чувствую совершенно непреодолимое желание выкурить сигарету перед сном! Ах, будут еще танцы? Значит, перед танцами! И, как мне показалось, такое желание посетило не только меня. Во всяком случае, в курительную Леонард и Джон пришли даже раньше меня.
   - Давайте, Джеймс, - нетерпеливо проговорила госпожа Редфилд, врываясь следом за мной. - Нет, не табак! Я говорю о записке, которую вы разглядывали так неосторожно за ужином.
   Генерал молча протянул ей тот самый листок, она развернула его и мы, все четверо, с удивлением увидели странный набор букв и значков, не ассоциирующийся ни с каким знакомым наречием.
  - Это что, какой-то древний язык? - спросил Леонард. - Буквы вроде бы есть и знакомые, а есть какие-то совсем непонятные закорючки...
  - Хм, вот эта закорючка, например, буква армянского алфавита... Шифр какой-то, я полагаю, - госпожа Редфилд прикусила зубами мундштук своей трубки.
  - Ну, да, это армейский шифр, которым мы пользовались во время той самой войны в Малой Азии, - голос МакАртура звучал почти виновато. - Честно говоря, я был уверен, что шифровальные аппараты того времени полностью уничтожены.
  - То есть, получается, что прочитать это никто не может? - заключил Джон. - И какой смысл подкладывать записку, которую невозможно прочесть?
  - Ну, наверное, профессиональный шифровальщик, поработав, сможет все это перевести на доступный язык, только без аппарата это очень не быстро. Неделя, дней десять, - пожал плечами генерал.
  - Кстати, Джеймс, а как ты получил эту записку? - поинтересовалась госпожа Редфилд.
  - Я нашел ее сегодня в кармане. Только вот я не надевал этот пиджак с того момента, как занял свою каюту. Тогда в Нью-Амстердаме шел дождь, и было прохладно. И сегодня тоже дождь и прохладно...
   - Значит, эту записку тебе сунули в карман во время посадки? Ну да, в первый день плавания вечером был торжественный ужин, ты облачился в мундир, а твидовый пиджак провисел в шкафу эти три дня. И бумажка лежала в кармане... - госпожа Редфилд провела ладонью над листком бумаги. - Записка обычная, магического следа я не чувствую. Любые следы ауры, а тут они были совсем слабые, за это время развеялись. Сунуть ее в карман во время погрузки мог с равным успехом и кто-то из пассажиров, и стюард, и один из офицеров.
  - Не многовато ли странных историй для двух дней путешествия? - холодновато поинтересовался Джон. - Чего нам еще ждать от "Гордости Бритвальда"?
  
   Глава 5.
  
   Темно-зеленая вода сомкнулась над моей головой, и я, пуская пузыри, пошла ко дну. Толстая рыбина с белесым пузом мазнула меня по носу хвостом и, будто насмехаясь, ушла вверх, к солнцу.
   Я рывком села на кровати. Да что же это такое! Третий раз за ночь пытаюсь заснуть, и третий раз вижу один и тот же кошмар: неясная фигура возникает за моей спиной на палубе, толкает, и я лечу вниз, в холодную зеленую воду.
   "А фигура-то из моего сна похожа на того самого злоумышленника, которого наша заколочка записала в кают-компании!" - сказал кто-то холодный и рассудительный в моей голове.
   Я взяла блокнот и карандаш, села на постели и стала размышлять, рисуя на листках закорючки. Закорючки получались неожиданные: вчерашняя болтанка усилилась, как бы не захватил нас шторм.
  Воля ваша, что-то странное происходит на корабле. Кто-то мутит воду, чтобы поймать золотую рыбку... Хорошо бы еще понять, к кому именно не стоит поворачиваться спиной.
   Тут мои мысли, понятное дело, свернули в сторону моих соратников по расследованию. А как вообще получилось, что мы оказались в одной компании? Пять ничем, кроме стола за обедом и ужином, не связанных между собой взрослых людей. Ну, хорошо, с госпожой Редфилд я познакомилась случайно, пока на борту никого почти и не было; генерал явно знает ее очень давно. Ну, а Джон и Леонард как оказались в этой компании, совсем не подходящей для "золотой молодежи"? И, кстати, еще вопрос: когда пострадала та девушка, мисс Маллиган, они оба оказались на второй палубе почти мгновенно. И были полностью одеты. А ведь мы с генералом встретились уже глубоко заполночь; кстати, МакАртур был в домашней куртке. Джон... я зажмурилась и представила себе трап, с которого спускались молодые люди... ну, да, конечно - оба были в джинсах и рубашках с длинным рукавом, которые мгновенно не наденешь и не застегнешь. Я стукнула кулаком по тумбочке и зашипела от боли. Что ж такое, половина пятого утра, а я, как курица безмозглая, вместо того, чтобы спать, придумываю преступления!
  
   Это было не совсем удобно, но я решила перед завтраком зайти в каюту госпожи Редфилд, и изложить ей свои сомнения с глазу на глаз. Ей я доверяла. Дверь открылась сразу после моего стука, и удивления на лице женщины не было.
   - Хорошо, что ты пришла, Алекс, - сказала госпожа Редфилд, затворяя за мной дверь. - Я хотела тебя кое о чем попросить. Но это потом. Рассказывай, до завтрака у нас есть минут двадцать - двадцать пять.
   Собственно, мои ночные размышления уложились в пять минут. Ну, может быть, шесть. Моя собеседница покивала, задумчиво хмыкнула и сказала:
   - Что касается Леонарда и Джона - у меня есть некоторые соображения насчет них, я проверю и поделюсь. Или не поделюсь, - тут она усмехнулась довольно неприятно, - если результаты проверки будут как-то задевать вопросы государственной безопасности. А насчет рыбы и мутной воды - тут ты совершенно права. У меня есть информация, что на судне с нами плывут довольно серьезные злоумышленники, не то в составе экипажа. Не то, как пассажиры. Ничего пока не известно. Было бы хорошо для охраны кают поставить примерно такие записывающие амулеты, как ты оставляла в кают-компании. Может. удастся что-то отследить.
   - Что вы маг, я уже поняла, - ответила я медленно. - Но не могу оценить уровень. И... еще вопрос - вы практикуете частным образом? Дело в том, что я из-за родителей связана определенными обязательствами...ээээ... перед Посольским приказом Бритвальда.
   Госпожа Редфилд задумчиво постучала кончиками пальцев по подлокотнику кресла, потом вздохнула.
   - Ладно, к Темному отпуск. Все равно не получилось.
   Она щелкнула пальцами, и в ее правой руке возникли две визитных карточки, которые мне и были протянуты. На верхней было написано четким темно-коричневым шрифтом: "Лавиния Редфилд, коммандер, Служба магической безопасности Союза королевств. Лютеция, Галлия - Люнденвик, Бритвальд". На второй шрифт был темно синий. Да и содержание несколько отличалось: "Лавиния Редфилд, архимаг. Декан кафедры боевой магии высшей магической Академии, Лютеция, Галлия".
   Разведя руками, я вернула визитки и. не удержавшись, спросила:
   - А еще сколько их есть? Разных визитных карточек?
   - М-м... еще три или четыре. В конце концов, не везде принято пользоваться этими бумажками. В Оргриммаре, например, этого обычая просто не поняли бы, - усмехнулась госпожа Редфилд. - Ну что, берешься за амулеты? У меня нет ничего подходящего для базы, а переделывать что-то действующее и не так надежно, и не хочется.
   - База у меня есть, конечно. Для мужчин - ремень с пряжкой или браслет для часов. Прописать функции и залить под завязку, до вечера управлюсь. Для вас...
   - Мне не нужно, у меня есть свой охранник. Но все-таки пару-тройку женских хорошо бы сделать - заколки, броши, шпильки какие-нибудь. А залить я помогу, не вопрос, - она взяла из гардеробной легкий льняной жакет и вопросительно на меня посмотрела. - Ну что, идем завтракать?
   - Еще момент... может, это и глупость, но мне приснился странный сон. Трижды за одну ночь.
   - Трижды подряд - это не глупость, а дар богов. Надо только воспользоваться им правильно. Рассказывай.
   - Собственно, рассказывать почти нечего, - я замялась. - Мне снилось, что меня сталкивают с палубы в воду, и я тону. Неясная фигура, вроде бы мужская.
   - Лица, конечно, ты не видела, - утвердительно сказала магичка.
   - Нет.
   - У тебя Дар предвидения?
   - Нет, - повторила я. - И ни у кого в семье не было.
   - Н-да. Для каких-то выводов слишком мало данных. Ну, пока, ты и сама понимаешь, лучше не подходить к поручням. А я посмотрю и поразмышляю. Теперь идем, иначе кофе остынет.
   - Новый сварят, - махнула я рукой. - Последний вопрос, можно?
   - Спрашивай.
   - Мы посреди океана. Магические вестники сюда не доходят, потому что над текущей водой магия рассеивается. Электронная почта не работает, потому что на корабле нет Сети. Как вы планируете проверять свои соображения насчет Джона и Леонарда?
   Госпожа Редфилд хмыкнула.
   - Давай вернемся к этому вопросу вечером, хорошо?
   Я пожала плечами и встала с кресла. Можно подумать, если бы я сказала: "Нет, не хорошо!" - от этого бы что-то изменилось.
  
   Шторм бушевал вовсю. Завтрак превращался в акробатическое представление - посуда и столовые приборы совершали неожиданные броски, попытка выпить горячего чаю превращалась в самоубийственный трюк, а омлет приходилось ловить. Стюарды передвигались по ресторану с привычной осторожностью, стараясь не отцепляться от колонн или спинок стульев. "Гордость Бритвальда" то взлетала на огромную высоту вместе с очередным валом, то обрушивалась вниз с грохотом; и с ней вместе взмывали и стремительно падали тарелки, чашки, стулья и желудки пассажиров.
   Ни капитана Гаскелла, ни первого помощника сегодня в ресторане не было, только два или три унылых младших офицера старательно демонстрировали пассажирам высокий класс попадания в рот ложки с овсянкой. В общем-то, шаг со стороны капитана разумный: зачем демонстрировать всяким сухопутным крысам, что не можешь справиться с собственной чашкой кофе?
   Ладно, наверное, я несправедлива. Шторм - дело серьезное даже для такого сверхбезопасного, магически защищенного судна, как "Гордость". Наверняка Гаскелл вместе со штурманом и корабельным магом стоит на капитанском мостике и хранит нашу безопасность.
   Отказавшись от идеи попасть в чашку горячим чаем из чайника, я решила закончить на этом завтрак и выглянуть на палубу. Настоящий серьезный шторм посреди океана - страшно, но ведь и увлекательно, правда? Никто не пожелал составить мне компанию.
   Дверь наружу долго не хотела мне поддаваться. Наконец, я дернула изо всех сил, и тут же получила в лицо заряд соленых брызг и порыв ветра. Какой-то добрый ангел расположил поручни не только вдоль борта, но и вдоль палубной стенки, видимо, как раз на такой случай. Держась за них, я сделала несколько шагов вдоль это стенки, чтобы лучше видеть океан.
   Нет, он не был синим или черным, или еще каким-то. Он был сразу всех цветов - темный, яркий, грозный, с белой пеной на шапках валов. Волны разбивались о борта, и в мельчайших капельках плясали радуги. Дождь, кажется, сжимал кулаки, а потом распрямлял их и выбрасывал воду зарядами, не хуже водяной пушки.
   И ничегошеньки не значил ни один человек, эльф или гном по сравнению со стихией.
  
   У меня действительно было запасено несколько заготовок для артефактов для подарков. Мужчинам, отцу и братьям в первую очередь, браслеты для часов, ручки тростей. Пряжки; женщинам - ювелирные безделушки. Но те вещи, тот набор, о котором я говорила госпоже Редфилд - браслет для часов, перстень и пряжка для ремня, все из самой лучшей гномьей стали с платиновой насечкой - это набор я покупала каких-то три месяца назад, чтобы сделать подарок Оливеру. В тот момент я предполагала, что это будет свадебный подарок.
   Руки привычно делали знакомую работу: гравировали руны, скручивали платиновые проволочки, постукивали молоточком. А в голове крутились воспоминания - улыбка Оливера над букетом алых роз, его дикая, необоснованная ревность к Чжоу Ляню, его ежедневные коротенькие записки, присылаемые мне на коммуникатор... и длинные загорелые ноги блондинки, которые по-хозяйски поглаживает мужская рука. Рука Оливера.
   Как сказала мне Джулия Локмер, пять лет делившая со мной комнату в общежитии; "Нечего было приезжать в дом к мужчине без предупреждения! А вообще, радуйся, что не успела выйти за него замуж".
   Собственно, я и радуюсь.
   Замшевой салфеткой я вытерла с браслета неожиданно капнувшую туда слезу. Вот все и готово, осталось залить в рабочие заклинания силы и отдать готовые артефакты генералу, Джону и Леонарду.
  
   После ужина Лавиния и МакАртур уже традиционно отправились в курительную. За ними так же традиционно пошла я, за мной - Леонард и Джон. Сегодня госпожа Редфилд курила табак со странным запахом: вроде бы он пах медом и яблоками, но не успокаивал, а заставлял встряхнуться и собраться. Генерал достал нераспечатанную пачку Captain Black, покрутил ее в руках, снова сунул в карман и попросил леди поделиться новым для него сортом. Я с независимым видом достала анатолийскую сигарету.
   - Завтра у нас стоянка на целый день в Понта-Делгада, - сказала госпожа Редфилд, выпуская особенно ровное кольцо ароматного дыма. - Шторм почти затих, к утру будет совсем спокойно. Я бы предложила спуститься на берег всем вместе, и в городе тоже... не расставаться.
   - Да, это разумно. Не стоит давать нашему противнику лишних возможностей, - согласился Леонард, как обычно, за двоих.
   - А что там есть, в этом городе? - не могла не спросить я.
   - Там... - мечтательно протянула госпожа Редфилд. - Остров вечной весны, там всегда именно такая погода, какой тебе хочется. Вулканические озера с черными берегами, огромные сосны с голубыми иглами, парки, где цветут одновременно азалии, гибискусы и гортензии... Долина, где бьют гейзеры, и можно купаться в горячем озере и любоваться ими. Старинные дома, отделанные разноцветной керамической плиткой. Храмы Единого с резной дубовой алтарной стеной...
   Она вздохнула и встряхнула головой, потом добавила уже обычным тоном:
   - Как-то я прожила здесь почти полгода, уж очень интересные методики... эээ... убеждения паствы применял местный священник. Так что, полагаю, найти для обеда лучший ресторан города я сумею.
   - Какие радости нам сегодня обещали на вечер? - поинтересовался генерал.
   - Кажется, концерт силами пассажиров, - сообщил Леонард. - Романсы, фокусы, скрипичные пытки. Пойдешь, Сандра?
   Никак я не могу привыкнуть к этой вариации моего имени, каждый раз вздрагиваю.
   - Наверное, пойду. Во сколько там начало?
   - Через час, - ответил он, взглянув на часы.
   - Тогда, пожалуй, пора переодеваться, - сказала я, гася остаток сигареты.
   Приняв душ, я надела длинное платье, уложила волосы и подкрасилась. Ну, а что? Все-таки светское мероприятие, значит, надо быть в полной форме. Мамину науку "как быть светской леди" из меня и моих сестер не вышибить ничем. Так что, когда в дверь моей каюты постучали, я была уже полностью готова. Наверное, Леонард решил за мной зайти и проводить к импровизированному концертному залу...
   Но я ошиблась. В мою дверь стучала госпожа Редфилд.
   - Тебя еще интересует вопрос, как я смогла получить информацию о Леонарде и Джоне?
   - И еще как!
   - Тогда идем, я тебя кое с кем познакомлю. Он согласился.
   Как интересно! Познакомлю - то есть, это новый для меня персонаж? Кто-то из экипажа? Или пассажир второго класса? И куда мы пойдем? В машинное отделение?
   Но мы всего лишь прошли несколько шагов по коридору, и передо мной распахнулась дверь уже знакомой мне каюты госпожи Редфилд. Неужели она прячет в каюте незаконного пассажира?
  
   Глава 6
  
   За пару десятков мгновений от двери моей каюты до каюты госпожи Редфилд я успела задать сама себе примерно сто сорок два вопроса о том, кто же такой согласился со мной поговорить. Но, как водится, действительность все мои предположения легко превзошла.
   В каюте было тихо и темно, только легкий сквозняк из приоткрытого иллюминатора шевелили занавеску. Никого нет?
   Хлопком ладоней госпожа Редфилд зажгла освещение. Действительно никого. Точно так же, как и в моей каюте, большая кровать, пара кресел, небольшой столик, на котором лежит большая, толстая книга; окно с выходом на балкон, шкаф, дверь в ванную...
   Хозяйка села в кресло, жестом предложив мне занять второе, и положила руку на книгу.
   - Жиль, не притворяйся, что спишь. Я знаю, что ты давно ждешь нашу гостью.
   От того, что произошло дальше, я подпрыгнула чуть ли не до потолка. Если бы не вцепилась ногтями в подлокотник кресла - точно бы головой впечаталась. На коричневой кожаной обложке книги внезапно распахнулись два светящихся синих глаза, прорезался рот, и тонкие губы проговорили:
   - Ну, здравствуй, Александра.
   - Добрый вечер...
   Нет, зубы у меня не стучали! Ну, может, раза два всего клацнули.
   Госпожа Редфилд негромко рассмеялась.
   - Алекс, разреши представить тебе моего партнера. Zhuan"ol Zhaunil. Его имя в переводе с древнего языка дроу означает "Книга мудрости". Дабы мы не ломали язык, он позволил называть его просто Жиль. Я рассказала о разработанных тобой амулетах, и Жиль изъявил желание на тебя посмотреть.
   Я перевела дух. Партнер, значит. Посмотреть пожелал. Вот же...
   - Вот почему вам не нужен записывающий амулет! - догадалась я. - И, значит, получается, что насчет Леонарда и Джона вы хотели что-то выяснить с помощью... эээ... Жиля? И как, что-то удалось узнать?
   - Представь себе, нет! - недовольно буркнул Жиль. - Мне, всесторонне развитому искусственному интеллекту, обогащенному древним знанием, отказали в доступе! Будто простой железяке вроде ваших коммуникаторов!
   - У меня были предположения о том, почему это произошло, - перехватила инициативу госпожа Редфилд. - Но пока я просто не имею права их озвучить. Прости. Завтра, пока мы будем в Понта-Делгада, я доберусь до Сети, и смогу все проверить. По общедоступным каналам, Жиль, ты понял?
   - Пфы! - раздраженно сказал древний искусственный интеллект, и синий огонь погас. Перед нами снова была коричневая кожаная обложка.
  
   Понта-Делгада действительно оказался совершенно сказочным городом. С иссиня-черных гор сбегали многочисленные ручейки и речки, через которые были перекинуты кружевные мосты. На лошадях, запряженных в разноцветные коляски, красовались соломенные шляпы с цветами. Тройная каменная арка, означавшая въезд в город, была увита плетями цветущих мелких розочек. На главной городской площади, Праза Эшперанса, кипел утренний базар - фрукты и овощи, травы, вино и настойки, веера, резные гребни, вышивка. Чуть в стороне я увидела тележку собрата-артефактора, и закопалась в искусных поделках из дерева, металла, кости и камня. Не знаю, сколько прошло времени, когда я отошла от дона Бернардеша с изрядно полегчавшим кошельком и потяжелевшей сумкой, мне показалось, всего минут пятнадцать - двадцать. Но, как выяснилось, все мои сегодняшние спутники успели разбрестись по рынку, и я не увидела в шумной и пестрой толпе ни генеральского мундира, ни серого шелкового плаща госпожа Редфилд, ни белой рубашки Леонарда.
   Ну и ладно! Вон там я еще видела книжную лавочку, наверняка в ней найдется что-нибудь остро необходимое.
   У чистенькой старушки в кружевном чепце я купила пару пирожков с яблоками и с удовольствием надкусила. Замечательно, ровно как я люблю - не слишком сладко, тесто пропиталось яблочным ароматом, но не намокло. Темный с ним, с "лучшим рестораном в городе", пусть мои спутники идут туда обедать. Повернув к книжной лавке, я краем глаза заметила в толпе знакомое лицо. Кажется, это тоже пассажир с "Гордости Бритвальда"... Ну да, точно! В ресторане он сидит от нас далеко, лицо у него совершенно незапоминающееся; я бы его и не выделила в толпе, но на танцевальном вечере он приглашал меня на вальс. Танцевал он так плохо, что я невольно его запомнила. Ничего удивительного не было в том, что в маленьком городке мы пересеклись на главной площади, но отчего-то по моим лопаткам пробежал холодок.
   Я полезла в сумку, достала защитный медальон, надела его на шею и активировала. Ну вот, теперь энергетический щит закрывает меня от направленных магических воздействий, холодного оружия и пошлого удара по голове тупым предметом. Конечно, от выстрела из пистолета он не защитит, но вряд ли кто-то рискнет стрелять в толпе.... Да о чем я вообще думаю, кому на меня нападать?
   Потешив свою паранойю, я отправилась в книжную лавку. Там, действительно, оказалось немало интересного, самое главное - по моей специальности, аретефакторике. Старые издания, давно распроданные в больших магазинах Нового Света, здесь тихонько лежали на полках, ожидая меня. Нашелся даже справочник "Сравнительные свойства и характеристики металлов и минералов в применении для защитных артефактов всех направлений" Клаузевица! Он, между прочим, был выпущен сто сорок два года назад крохотным тиражом, и давно стал библиографической редкостью.
   Чтобы расплатиться за отобранные книги, мне пришлось отдать все остававшиеся в кошельке наличные. Да что говорить, денег бы не хватило, если бы я не вспомнила о монете в пять дукатов, которую всегда ношу в потайном кармашке. Ну, к счастью, монетка была на месте, и со сдачей в кругленькую сумму (аж шесть сантимов! Хватит еще на один пирожок с яблоками!) я вышла из книжной лавки.
   Тут меня осенило: беспокойство, слегка дергавшее меня последние полчаса, было просто сигналом внутреннего будильника. Солнце давно сползло к горизонту, площадь была почти пуста, только на последних лотках подзадержавшиеся торговки убирали товар и закрывали витрины. Мамочки мои, а во сколько корабль отчаливает? Мне же даже не связаться ни с кем из новых знакомых, у меня в коммуникаторе нет ни одного их номера! Ну да, все казалось, успеем обменяться координатами. Сейчас ведь не нужно, зачем пользоваться коммуникатором в небольшом замкнутом пространстве корабля?
   Придерживая тяжелую сумку с покупками, ощутимо стукавшую меня по правому боку, я побежала в сторону порта. С той стороны раздался громкий сигнал - корабельная сирена? Неужели знак отплытия, и я опоздала?
   Я влетела в узкий проулок, выводящий прямо на пирс, к месту стоянки "Гордости Бритвальда", и... Вот есть выражение "ноги подкосились"; именно это со мной и произошло.
   Да, переулочек и в самом деле вел точно к кораблю, я видела его белоснежный борт. Вот только проход к нему закрывала пара личностей самого недвусмысленного вида. В Нью-Амстердаме такие носят дреды и слушают рэп, в Люнденвике пьют пиво и сидят на корточках возле пивных, в Сан-Паулу де Гомеш забрасывают огрызками футбольные команды, но ведут они себя везде одинаково. Ограбить случайного прохожего, разбить витрину, перевернуть и поджечь мусорный бак, изнасиловать девушку - ничем не побрезгуют...
   - Смотри, Бак, какая цыпочка выпорхнула, - хмыкнул тот, что повыше ростом.
   - Цыпа, тебе же компании нехватает! - второй, толстяк с переломанным носом, сплюнул на дорогу. - Иди сюда, цыпа, покажешь, чему тебя в школе научили, а парни пока за твоей сумочкой приглядят...
   Я дернулась назад, к площади, но и за моей спиной дорога была перегорожена. Еще трое. Никакой защитный артефакт не спасет в такой ситуации.
   Ладно, пусть мне и не справиться с пятью отморозками, но я не овца покорная; когда не смогу драться - буду зубами рвать! Я бросила сумку за землю, стряхнула с запястья большие мужские часы с тяжелым браслетом и зажала их в правом кулаке. Не кастет, конечно, но кулак утяжелит хорошо. В левом кармане легкой куртки у меня был еще один артефакт, ближнего боя, так сказать. Первого, кто до меня дотронется, я смогу вырубить им. Двоих, там два парализующих заряда. Этот ценный предмет я зажала в левом кулаке, держа палец на кнопке активации.
   - Надо же, не соврал нам тот хмырь, который за тобой последить велел, - ощерился длинный.
   - Прямо велел? А вы и послушались? - усмехнулась я. - Мальчики, а может, добром разойдемся? Я на корабль спешу...
   - На корабль? - лицо толстяка внезапно исказилось гримасой ненависти. - Богатенькая, значит... Сука!
   Попытка схватить меня за волосы кончилась для него теплой встречей физиономии с камнем дороги. В ближайшие два-три часа окружающая действительность Бака волновать не будет. А вот меня... мне, кажется, придется не слишком хорошо. В парализаторе остался один заряд.
   - Продолжим? - я повела плечами. Куртка не мешает, брюки удобные. Хорошо, не стала надевать платье, а ведь была такая мысль.
   Шибзд, кинувшийся на меня справа, получил утяжеленным кулаком в переносицу, отлетел назад, и очень удачно стукнулся головой о камень. Осталось трое, уже легче. Неужели по этому переулку никогда никто не ходит?
   Что у меня еще есть? Ага, книги связаны веревкой, а веревочка-то конопляная. А этот материал отлично принимает магические импульсы. Держит недолго, ну, так мне долго и не надо. Не отводя глаз от стоящих кучкой противников, я присела, дернула веревку за хвостик и прошептала короткий наговор. Да, магический дар мне достался совсем слабенький, но предметы меня слушаются всегда. Я распрямилась, и. дождавшись момента, когда оставшаяся на ногах троица кинется ко мне, бросила веревку им в ноги. Мгновенно она обвилась вокруг щиколоток, притянула к ним запястья, и мои оппоненты стали слегка похожи на скульптурную группу "Лаокоон".
   - Помощь нужна, или сама справишься? - раздался знакомый голос за моей спиной.
   - Да, вроде бы, уже справилась, - ответила я, поворачиваясь на голос. Леонард. - Ты здесь откуда взялся?
   - Мы забеспокоились, куда ты пропала. Через час отчаливаем, вот я и отправился тебя встречать.
   - А, понятно...
   Я ткнула острым носом ботинка длинного. Тот зашипел и дернулся в мою сторону, но чудная конопляная веревочка крепко стягивала его ноги с руками рыжего и шеей бритоголового приятелей.
   - Ну, теперь расскажи мне, кто же вам велел за мной следить? - я присела на корточки рядом с ним.
   - Да пошла ты...
   - Конечно, пойду. А по дороге вызову коменданта порта. И ты, в лучшем случае, отправишься в каменоломни. Говори, и я подумаю, есть ли у меня время на визит к коменданту.
   - Мужик один, нас в пивной нашел... Заплатил двадцать дукатов, если ты опоздаешь на корабль. А лучше - вовсе, того... никуда не придешь.
   - Как выглядел?
   - Блондин, высокий. Одет хорошо. Глаза... не то серые, не то зеленые.
   - Родинки, шрамы, бородавки? Особые приметы какие-то были? - подключился к допросу Леонард.
   - Не знаю, не разглядывал я его... - длинный парень цедил слова неохотно, и все время проверял, не удастся ли ему освободиться.
   Я поднялась на ноги и еще раз от души пнула его в бок.
   - Ладно, ладно! Перстень на нем был - золотой, с черным камнем. На камне что-то вырезано.
   - На какой руке?
   - На правой...
   Неожиданно рыжий, который в нашей скульптурной композиции оказался повернутым несколько вбок, побледнел и, упираясь чем мог, попытался отползти назад. Обернувшись, я увидела госпожу Редфилд, задумчиво глядевшую на шпану, перекидывая с руки на руку огненный шар. На правой руке шар становился синим, перелетая на левую, менял цвет на красный.
   - Нне надо, - прохрипел рыжий.
   - Почему? - поинтересовалась госпожа Редфилд. - Назови мне хоть одну причину.
   - Мы больше не будем...
   И тут я расхохоталась. Только вот почему-то перестать смеяться у меня никак не получалось. Я прижалась лицом к плечу Леонарда и заткнула себе рот кулаком. Лео обнял меня и неловким движением погладил по голове, прошептав:
   - Сандра, какой же ты молодец. Ты справилась сама.
   Госпожа Редфилд тем временем щелчком пальцев отправила огненный шар в стену дома, присела на корточки возле длинного, приложила ладонь к его лбу и на мгновение закрыла глаза. Потом встала, отряхнула руки и сказала:
   - Алекс, Лео, пойдемте. Молодые люди полежат тут до полуночи, после чего отправятся в отделение городской стражи и напишут подробное признание во всех своих... подвигах. Где, когда, кого, сколько взяли и кому продавали. Понятно?
   От ее ласкового голоса даже мне захотелось сделать шаг назад. Парни же только мелко-мелко закивали.
   - И если хоть один из вас еще хоть раз обидит словом или делом хоть кошку, откажет в помощи любому живому существу - будет доживать век разумной осиной в городском парке!
  
   Глава 7
  
   В четвертый раз стукнувшись пальцами ноги о ножку стола, я перестала метаться по курительной и села.
   - Почему они прицепились ко мне, я не понимаю?
   Вопрос риторический, это мне самой было ясно. Но иногда кажется, что, когда вопишь и воздеваешь к небесам сжатые кулаки, то вроде как и делаешь что-то полезное для разрешения ситуации.
   - Думаю, потому, что ты была одна, - пожал плечами Леонард.
   - Это я и сама понимаю, - отмахнулась я. - Если бы ко мне просто привязалась городская шпана, я бы не удивилась. Но их же кто-то науськал, чтобы эти мелкие шавки напали на кого-то из пассажиров "Гордости Бритвальда"! Зачем?
   - Мы, разумеется, не обнаружим на судне никого, соответствующего полученному описанию? - утвердительно сказал генерал.
   Госпожа Редфилд покачала головой.
   - Я считала память того бандита. В описании он не наврал, но все равно, ты прав, Джеймс. Такого человека на "Гордости Бритвальда" нет. Но дело не в том, Алекс, что ты была одна. Они охотились не на тебя.
  - А на кого?
  - Минутку.
  Она вышла и довольно быстро вернулась в курительную с молодой женщиной, которую я видела в ресторане, кажется, за третьим или четвертым столом.
  - Прошу любить и жаловать, - сказала госпожа Редфилд. - Хелен Эвергрин, бюро Пинкертона.
  - Однако... - покрутил головой Лео. - Пинкертон - это серьезно. Мисс Эвергрин, вы на борту, так сказать, по работе?
  - Да, - кивнула девушка. - Мы получили информацию, что на этом судне запланировано крупное ограбление. И меня направили, чтобы отследить членов банды и собрать доказательства.
  Лео несколько раз перевел взгляд с меня на мисс Эвергрин и обратно, потом толкнул в бок Джона.
  - А ведь они похожи достаточно, чтобы по описанию или даже портрету можно было перепутать. Получается, охотились на вас, а досталось Сандре?
  - Получается так, - кивнула сыщица. - Я надеюсь, мисс ван Хоорн не пострадала?
  - Нисколько, - я нетерпеливо отмахнулась от извинений. - Значит, теперь мы понимаем, что происходит на корабле? И может вычислить хотя бы одного из этой банды?
  - Не забудь, - возразила мне госпожа Редфилд. - На том человеке, который говорил со шпаной на острове, была иллюзия.
   - Иллюзия?
   - Маскирующие заклинания, иллюзия, изменение облика - мы не знаем, что именно было применено. Да это и не так важно. У нас есть два существенных момента: цвет глаз и рост, которые не меняются при наложении этих заклинаний. И то, что заказчик носит на указательном пальце правой руки некий массивный перстень.
   Я пошевелила пальцами.
   - Неудобно же!
   - Что неудобно? - терпеливо поинтересовалась госпожа Редфилд.
   - Я имею в виду - неудобно носить массивный перстень на указательном пальце, да еще и на правой руке. Мешает. Или он левша?
   - Нет, судя по прочитанным воспоминаниям, заказчик правша, - госпожа Редфилд повернулась к Леонарду. - Лео, дай мне, пожалуйста, твой университетский перстень.
   Тот снял с левой руки кольцо - широкое, без камня, с вырезанным на металле гербом и буквами ΨβΏ. "Платина? - подумала я. - Отличный может получиться артефакт, для опознания ядов, например". Госпожа Редфилд покрутила его в руках и примерила на указательный палец правой руки. Пошевелила пальцами, как я минуту назад, и сказала, возвращая кольцо:
   - Действительно неудобно. Ну, можно сказать почти наверняка, что он не маг. С таким грузом на пальце ни одного плетения не сделаешь.
   - У Бринуотера штук шесть перстней, сколько мы заметили, он их даже ночью не снимает.
   - Да, Лео, это так, - магичка усмехнулась, вспомнив что-то забавное. - Но вот Бринуотера я хорошо знаю уже лет сорок. Он такой трус, что не ввяжется ни в какое сомнительное предприятие.
   - А кто из старших офицеров занимался приемом пассажиров в Нью-Амстердаме? - внезапно спросил Джон.
   Я даже вздрогнула, так редко мы слышали его низкий голос.
   - Третий помощник, по-моему, - ответил генерал.
   - Вот как раз у него я заметил перстень на правой руке. На указательном пальце. Массивное золото, вроде бы, с топазом.
   - Завтра я загляну к капитану и попробую увидеть судовую роль, - кивнула мисс Эвергрин.
  - Можем даже вместе сходить, для убедительности, чтобы не сослался на конфиденциальность этой информации, - согласилась госпожа Редфилд. - Сегодня, конечно, уже поздновато. Вы посмотрели, у вас в каютах ничего не стронуто? Мои сигналки?
  Все покачали головой.
   - Странно, что они не попытались воспользоваться нашим отсутствием... ну, ладно, время уже позднее, - госпожа Редфилд тоже встала. - Пойдем, Алекс. Спокойной ночи, господа.
  
   В своей каюте я бросила взгляд на купленные в лавке книги и сумку с заготовками для артефактов. И как только Леонард ухитрился их не оставить там, в переулке? Я ведь напрочь забыла о книгах, которым так радовалась четвертью часа раньше... Кстати, интересно - веревочка-то была занята, книги он донес, связав заклинанием. Получается, что Лео маг? Ах, какая коробочка с сюрпризами: вроде все вытащила, рассмотрела, отложила в сторону - хлоп, а там второе дно, и под ним новые загадки. И не факт, что не найдется дно третье и четвертое... Работа, например, загадочная.
   Умывшись, я достала коробку с артефактом для Майи. Знакомство с Жилем навело меня на некоторые новые идеи. Дело в том, что подарок должен был представлять собой зачарованную записную книжку для рецептов, которые Майя разрабатывает для ресторана в Люнденвике. По моей идее, книжка сама заносила на страницы текст под диктовку, могла не только воспроизвести его вслух по сказанному хозяйкой названию, но и пересчитать на другое количество продуктов. Ну, а раз мы делаем что-то необыкновенное, то записная книжка научится показывать, как будет выглядеть готовый десерт, и чем он будет пахнуть.
   Новая идея требовала дополнительных расчетов магических полей, и я погрузилась в работу. А когда, разогнувшись, бросила взгляд на часы, не поверила глазам. Начало пятого утра, вот это я поработала! Ну, зато подарок почти готов, осталось блеск навести.
   Приняв душ, я легла в постель и без сновидений проспала до завтрака. И завтрак бы проспала, но горничная принесла утренний чай.
   Раз уж подарок был почти закончен, я решила немного побездельничать. Тем более, что погода снова нас балует, на небе ни облачка. Шляпа, парео, солнечные очки, третий из купленных перед отплытием купальников - и я готова отправиться к бассейну. Ладно, если заскучаю - прихвачу найденную вчера книгу о применении в артефакторике веществ растительного происхождения.
   Сегодня в бассейне было тесновато, да и шезлонги, расставленные ближе к носу корабля, и на солнце, и под навесом оккупировали пассажиры.
   Я тоже позагорала, искупалась, поплавала наперегонки с Леонардом (и обогнала его! Ну, сантиметра на три, но обогнала же!) и снова уселась в шезлонг. Перед глазами, куда ни посмотри, был океан, синий, серый, а совсем рядом с нашим кораблем - зеленоватый. Раскрыв книгу, я попыталась читать, но через короткое время обнаружила, что книга лежит у меня на носу, а я сама бессовестно сплю.
   Внезапно я увидела, что мы проходим мимо небольшого островка, сплошь покрытого изумрудной зеленью. Только посередине острова торчала голая серая скала.
   - Это последний из островов Азурского архипелага, - сообщил сидящий в соседнем шезлонге Леонард. - Необитаемый, тут живут только попугаи и дикие козы.
   - Красиво...
   Я набросила парео и пошла вдоль борта, глядя на проплывающий мимо остров. Внезапно мне показалось, что среди зелени мелькнула человеческая фигура в чем-то белом. Или это коза? Стоя почти на корме, я вглядывалась в зеленое растительное буйство, когда толчок в спину перебросил меня через поручни.
   К счастью, я сумела войти в воду рыбкой, а не плюхнулась животом или спиной, а то при падении с такой высоты переломалось бы все на свете.
   "Точно, как в том сне! А темные очки сейчас соскочат с носа..." - подумала я, и пошла ко дну следом за очками...
   Где-то я читала, что в момент смертельной опасности любого может накрыть неожиданное озарение. Ну, к примеру, вдруг во всей своей стройности возникнет в мозгу доказательство теоремы Ферма. В другой книге перед глазами главной героини за краткие мгновения перед смертью проносилась вся ее жизнь.
   Ну, видимо, я недостойна. В моей голове крутились в произвольном порядке три мысли: я не могу утонуть, я же только что прекрасно плавала; никто не видел, что меня столкнули за борт; как жаль дорогущие солнечные очки - рыбам они ни к чему, лучше бы их украли.
   Ко дну я пошла медленно, даже с некоторым неспешным достоинством. Из моего рта вырвался огромный пузырь воздуха, и это каким-то образом привело меня в чувство. Я зацепилась за первую мысль: "Я умею плавать. Я отлично умею плавать", зашевелила руками и ногами, и - ура! - стала медленно подниматься к зеленоватой поверхности воды.
   Сильная рука подхватила меня под животом, я сразу перестала бояться и. словно пробка из бутылки игристого вина, выскочила на поверхность воды. Солнце, Светлые боги, солнце! Рядом со мной фыркнул, выныривая, Джон.
   Джон, не Леонард. Тот, видимо, даже не заметил моего ухода.
   - Ты как? - он продолжал поддерживать меня, теперь обхватив под мышками.
   - Ох...
   - Ты умеешь плавать на спине? Ляг на воду, тебе будет легче держаться. И постарайся расслабиться, тебе надо чуть передохнуть. Нам еще до острова надо будет доплыть. Тут рядом, не волнуйся.
   Последовав его совету, я легла на спину. Вода перестала быть врагом, который все время подстерегал меня. Теперь океан меня поддерживал и укачивал, удивительное ощущение.
   - Ну что, немножко пришла в себя? - выдернул меня из этой нирваны вопрос Джона.
   - Да, вполне.
   - Тогда вперед!
   До острова мы действительно доплыли быстро. К счастью, там оказался довольно пологий выход из воды - на крутую скалу я бы, пожалуй, сейчас не вскарабкалась.
   Только ощутив под ногами твердую землю, я позволила себе уткнуться в мокрую рубашку Джона и расплакаться. Он молчал и не пытался меня утешать, только гладил по мокрым волосам. Наконец, я отодвинулась, отжала край парео и более или менее протерла им глаза.
   - Не буду извиняться, рубашка у тебя и так была мокрая, - шмыгнула я носом для убедительности.
   - И соленая...
   - И соленая, да. Наш корабль уплыл?
   - Да. У "Гордости" хороший ход, она сейчас где-то вон за тем мысом, - он рассеянно ткнул рукой в поросший пальмами берег, что-то вычерчивая на черном вулканическом песке.
   - Так что, нам нужно начинать строить хижину из пальмовых листьев? Это ты ее рисуешь?
   - Минутку подожди, пожалуйста. Не отвлекай меня.
   Я замолчала и решила воспользоваться случаем, чтобы осмотреть хотя бы этот кусочек берега. В самом деле, неизвестно, сколько мы тут проторчим? Слева небольшой пляж, куда мы выбрались, упирался в высокую скалу; по зрелом размышлении, я решила туда не карабкаться. Справа "наш" кусочек берега был ограничен густыми кустами, а вот за спиной Джона, метрах в двухстах, росли пальмы. Туда я и отправилась.
   Пальмы давали не слишком густую тень, но все же под ними было приятнее, чем на палящем солнце. Пройдя метров сто, я услышала справа от себя замечательный звук, а еще через пару шагов и увидела. Ручеек! Ох, как же я хочу смыть с себя соль!
   Умывшись и слегка промыв волосы, я напилась воды и сорвала лист какого-то растения, вроде фикуса - плотный, кожистый, он мог послужить этакой первобытной чашкой. А судя по тому, что ствол этого фикуса радостно клевали птицы, ядовитым оно не было.
   Когда я вернулась к месту нашей высадки с водой в кулечке, Джон продолжал рисовать. Вернее, он уже закончил рисунок и теперь критически его обозревал с высоты своего роста. Рисунок был большой, метр на метр примерно, и напоминал...
   - Темный, так это ж гексаграмма!
   - Ну да, что ж еще. Вроде, все правильно. Сейчас передохну и проверю еще раз.
   - Ты хочешь сказать, что ты тоже маг? - подозрение в моем голосе можно было собирать и намазывать на скалы.
   - Ну, до архимага мне далеко, но кое-что мне доступно, - Джон пожал плечами.
   Все интереснее и интереснее! Мои спутники раскрываются с новых и новых сторон. Ладно. Не будем торопить события.
   - Пить хочешь? - я протянула ему свою добычу.
   - А ты знаешь, хочу, - ответил он с удивлением, и в два глотка выхлебал все. - Здорово, ты молодец. Сразу воду нашла...
   - Ладно, теперь скажи мне, эта прекрасная графика для чего?
   - А вот тут у нас с тобой есть варианты, - Джон огляделся и потянул меня за руку. - Пойдем, расположимся вон там под пальмой, чтобы не стереть что-то ненароком.
   Подстелив под себя все тот же фикусный лист (между прочим, сухие пальмовые листья колются!), я уселась и выжидательно уставилась на него.
   - Мы можем отсюда выбраться?
   - Можем. У нас есть два варианта. Меня начнут искать минут через пятнадцать - двадцать...
  - Это если никто не видел, как ты за мной прыгнул, - с осторожным оптимизмом возразила я. - Много народу было на палубе, могли видеть. Собственно, эти пятнадцать или двадцать минут уже прошли.
  - Тоже верно. Для того чтобы повернуть, судну нужно будет сбросить скорость. Я не очень силен в судовождении, но, думаю, минут двадцать на это должно уйти. То есть, через час максимум "Гордость Бритвальда" вернется на то место, где мы ее покинули.
   - Через час стемнеет, - вздохнула я. - И мы не знаем, кто тут живет, кроме коз. Можно, конечно, забраться на ту скалу...
   Мы дружно посмотрели на скалу. Неприступным убежищем она никак не выглядела.
   - Любому хищнику среднего размера эта скала - как тебе песочница, - покачал головой Джон. - А магия огня мне не подчиняется, у меня вода и земля.
   - А ментал? - осенила меня мысль.
   - Увы.
   - Н-да. Ладно. А второй вариант?
   - Гексаграмма открывает портал, и я чертил ее с расчетом на свою каюту. Но я в жизни не строил самостоятельно такого сложного портала - чтобы переместиться вдвоем, с привязкой на движущийся объект...
   - Чем мы рискуем в этом случае?
   - Можем оказаться посреди океана, но уже без острова поблизости. Теоретически - нас может распылить, но это полпроцента вероятности.
   Я задумалась. Не хотелось бы проверять расчеты Джона таким экстремальным способом. Есть здесь хищники, или нет, еще неизвестно, а вот высадка посреди океана точно закончится попаданием на корм рыбам. Раз его должны искать...
   - А почему ты так уверен, что тебя хватятся так быстро, если нашего приводнения никто не заметил?
   Мой собеседник замялся.
   - Видишь ли... Лео меня как бы охраняет... И я должен быть в поле его зрения более или менее постоянно.
   - Ты принц инкогнито? - я хмыкнула. - Ладно, твое высочество, а твои соображения?
   - Я бы рискнул с порталом.
   - Кстати, - вспомнила я, - я же видела кого-то здесь, на этом острове! Как раз перед тем, как я... как меня... ну, в общем, перед тем, как оказаться в воде. Не знаю, кто это был, но, по-моему, не коза. Покрупнее, и движения другие.
   - Идем! - Джон вскочил на ноги. - Не хочу быть сожранным кем-нибудь зубастым!
  
   Глава 8.
  
   Наверное, никогда в жизни мне не было так страшно, как в минуту активации портала. Даже тогда, когда я падала рыбкой с борта корабля, когда шла ко дну под толщей зеленоватой прозрачной воды. Порталы вообще всегда казались мне чем-то запредельным, а уж сейчас, когда я услышала от Джона перечисление возможных последствий неудачи... Ну, что поделаешь, мой магический дар был небольшим и весьма специфическим: просто красивый кулон, колечко или даже веревка в моих руках словно слышали заклинания, впитывали их и становились чем-то другим, большим.
   С трудом подавив в себе желание зажмуриться, я протянула Джону руку и шагнула в светящийся круг портала.
   Что ж, портал не подвел. Мы и в самом деле оказались в каюте Джона, это стало понятно сразу, как только он, с несколько смущенным видом, убрал с кресла валявшиеся там джинсы. Каюта была роскошная, не чета моей - дубовые панели, кожа, тяжелые шелковые портьеры. Из гостиной вели две двери, одна, видимо, в спальню. О второй хозяин сказал, в ответ на мой вопросительный взгляд, с некоторой неохотой: "Кабинет". Боги Темные и Светлые, кабинет - в каюте!
   - Ну, что? Кажется, получилось? - молодой человек был очень доволен, и справедливо, о чем я и поспешила сказать.
   - Без тебя я бы точно пропала, спасибо, Джон! Как ты вообще ухитрился заметить, что произошло? И, кстати, что именно произошло? Я ж ничего не видела, кроме острова, потом удар в спину, и... - всхлип мне удалось проглотить.
   - Я почти ничего и не разглядел. Пошел вдоль борта, увидел тебя и рядом - фигуру в белом кителе. Еще подумал, что это... ээээ... твой поклонник какой-то. И вдруг он толкает тебя в спину и уходит. Ну, я и прыгнул следом.
   - Понятно.
   Хозяин каюты отодвинул одну из панелей, достал пару толстопузых бокалов и солидную бутылку с темно-коричневым напитком, набулькал в бокалы по солидной порции и протянул один мне.
   - Давай-ка, тебе надо согреться изнутри. Будь здорова!
   - Постараюсь, - ответила я, и принюхалась. Коньяк. Я такого и не пробовала никогда, хотя в отцовском баре многое водилось.
  
   После спиртного меня отпустило, и я перестала трястись. Как-то многовато приключений вокруг, я на это не подписывалась! Взгляд упал на мое отражение в зеркале, и я зажмурилась от неловкости. Волосы торчат во все стороны, бывшее парео мало что прикрывает, на лице какие-то пятна. Ужас!
   - Слушай, - я отставила пустой бокал, - мне бы в свою каюту попасть, душ принять и все такое. Да и тебе тоже надо... Вроде тихо, нас не ищут, может, и обойдется?
   - Душ - это да, идея блестящая. Я себя чувствую, как сушеный кальмар, на мне столько же соли. Но к твоей каюте у меня привязки нет, я там не был. Так что только через дверь. Погоди, я посмотрю, нет ли кого в коридоре.
   В коридоре было пусто. Я выскользнула из двери и пробежала несколько метров до своей родной каюты, приложила ладонь к замку и, наконец-то, оказалась дома. Ну, ведь на эти дни моим домом стала моя каюта?
   Душ, в первую очередь горячий душ! Я даже не стала терять времени на распутывание завязок купальника, а прямо в нем и в остатках парео встала под горячие струи. Блаженство, другого слова не подберешь! Бывшее парео полетело в мусорную корзину, купальник отправился в раковину для стирки, а я смывала с себя соль, страх, след чужих рук, толкнувших в спину...
  Толкнувших в спину, да...
  Странное ощущение - меня явно попытались убить. Вряд ли каких-то злоумышленников интересую лично я, Александра ван Хоорн, дипломированный артефактор двадцать трех лет отроду. Пока что за свою не такую уж долгую жизнь я не успела совершить ничего столь значительного, чтобы заслужить покушение. Два покушения за два дня! Но, если считать, что убить хотят мисс Эвергрин, все сходится. Вот только мне от этого не легче, потому что я не могу подойти к участникам банды и сказать: "Ребята, вы путаете меня с другой девушкой. Я повяжу голову красным платком, чтобы вы меня отличили". Во-первых, нам неизвестны эти самые участники банды, и, во-вторых, как-то мерзко кивать на соседа и говорить, чтобы убивали его, а не тебя.
  И еще, сюда вмешиваются странные и глупые происшествия на корабле. Что это, шутки? Подготовка к ограблению? Дымовая завеса?
   Просушивая волосы, натягивая джинсы и футболку, я продолжала обдумывать все произошедшее. Переложила с места на место расческу, переставила флакон духов, взяла в руки яркий ухмыляющийся шарик, подаренный вчера на концерте фокусником. И тут передо мной появились руки этого самого фокусника, тасующие колоду, а в ушах зазвучал его голос; "Это не обман, ни в коем случае нельзя обманывать! Просто нужно заставить всех смотреть не на ту вещь и не на то место. Вот так, ап!" - и он вынул карту из-за уха третьего помощника.
  
   Шум на палубе отвлек меня от размышлений. Невольно я посмотрела на часы и даже вздрогнула: с момента, когда я вышла на палубу загорать, прошло всего лишь двух часа. А мне показалось - минуло почти сутки, столько всего уместилось в эти часы: расслабленная дрёма возле бассейна, падение в холодную зеленую воду, пальмовый островок в океане и, наконец, опасный портал.
   Голоса на палубе между тем стали громче, похоже было, что там собрались чуть ли не все пассажиры первого класса. Странно, время обеда, почему они не в ресторане?
   В этот момент корабль остановился. Я взглянула в иллюминатор, и не поверила своим глазам: знакомая скала, песок, пальма, под которой сидели мы с Джоном... Значит, все-таки наше незапланированное купание заметили!
   Очертя голову, я выскочила в коридор и застучала в дверь каюты, откуда каких-то десять минут назад выскальзывала с такой осторожностью. Дверь распахнулась мгновенно.
   - Ты тоже видел, корабль вернулся к тому острову!
   - Да. Значит, другие пассажиры твое падение в воду и мой прыжок следом, и Гаскелл повернул назад сразу же.
   - Наверное, надо выйти на палубу, чтобы нас не искали там? - я кивнула в сторону острова.
   - Пойдем.
   Джон по одному оторвал мои пальцы от дверного косяка, бережно взял под локоть и повел к выходу на палубу, приговаривая:
   - Не бойся, я здесь. Я никуда от тебя не отойду.
   Дверь на палубу распахнулась, солнце ударило в глаза, и шум внезапно затих. Широкими шагами подошел к нам капитан Гаскелл, схватил меня за плечо и очень тихо спросил:
   - Все живы? Как вы выбрались, Уотербери?
  
   Снова, как и в предыдущие вечера, после ужина мы сидели в курительной; только теперь к нам прибавилась мисс Эвергрин. То ли остальные пассажиры поголовно поддались новомодной нелюбви к табаку, то ли предпочитали курить на палубе, но - я вот только сейчас сообразила! - с начала путешествия я не видела в этой уютной темноватой комнате практически никого, кроме нашей странной компании.
   Генерал Макартур молча набивал свою кукурузную трубку, госпожа Редфилд выдувала пахнущие вишней кольца дыма и молчала, Леонард прикуривал сигареты одну от другой.
   Все время между обедом и ужином я провела в компании корабельного мага и капитана Гаскелла, с госпожой Редфилд за моим правым плечом в роли ангела судного дня. Капитан был очень расстроен чрезвычайным происшествием на его судне, и ревностно пытался выкопать из моей памяти, а затем памяти Джона хоть какие-то подробности.
   Само происшествие разглядели пятеро пассажиров, беда только в том, что нападавшего они описывали совершенно по-разному.
   Леди Лавендер, очень немолодая дама, путешествовавшая в Новый свет к сыну, заметила лишь смазанный белый силуэт. В оправдание леди нужно сказать, что вообще видела она исключительно плохо. Для того, чтобы читать, писать письма, находить носовые платки и выполнять всякую мелкую работу, при леди Лавендер находилась компаньонка, мисс Карстон. Беда только в том, что компаньонка, вместе с ее прославленным острым зрением, в интересующий всех момент отлучилась за пледом.
   Мистер и миссис Спенсер, молодожены, возвращались из свадебного путешествия. Сидели они практически лицом к корме, должны были видеть все, как на ладони - но, как и положено молодоженам, заняты были исключительно друг другом. Миссис Спенсер показалось, что по корме к правому борту быстро уходила женщина в белом платье, но ни лицо, ни фигуру описать она не смогла. А может быть, и не женщина, а мужчина, она не разглядела.
   Священник церкви Единого, отец Фельтрини, сидел в тени навеса и читал новейшие разъяснения к третьему тому поучений блаженного Сульпиция. Видимо, разъяснения нужно было тщательно обдумывать, потому что святой отец частенько от книги отрывался и смотрел на океан. Он видел, как женщину в ярком парео столкнули за борт, и как следом сразу прыгнул молодой человек. Сам отец Фельтрини был слишком далеко, но именно он немедленно позвал дежурного матроса, и именно по его настоянию был срочно вызван капитан Гаскелл, отдыхавший после ночной вахты. Священник описал преступника, как высокого мужчину в белой рубашке с длинными рукавами. Не кителе, нет! Именно рубашке. Он заметил, что ткань тонкая, да и никаких шевронов на рукавах не было. К сожалению, о цвете волос нападавшего выяснить ничего не удалось, на нем был белый головной убор. Здесь отец Фельтрини виновато улыбнулся мне и сказал:
   - Знаете, я был далеко, на таком расстоянии не отличишь кепи от какой-нибудь бейсболки... - он перекинул пару бусин на деревянных четках и добавил, по-прежнему обращаясь ко мне, - Я очень рад, что вы не пострадали. Если вам понадобится утешение, помощь, любая поддержка - я еду, чтобы принять приход в пригороде Христиании, Амалиенборге. Приходите в любое время.
   - Спасибо, святой отец, - только и смогла ответить я.
   Когда отец Фельтрини вышел, госпожа Редфилд сказала, вроде бы ни к кому не обращаясь:
   - Мне, магу с немалым стажем, трудно было бы придерживаться формальной веры. Но иной раз священники Единого ухитряются разглядеть что-то, чего не видим мы. И я говорю не об ауре...
  
   Последний свидетель происшествия был самым неожиданным и самым многообещающим. Начать с того, что это был гном, почтенный Фаургрид Маульташ из клана Медного Обуха. Гном, переплывающий океан - это явление из категории "не бывает", вроде говорящих котов или самозавязывающихся ботинок. С другой стороны, пару дней назад я ведь видела говорящую разумную книгу? Ну, вот и гнома - пассажира трансокеанского корабля увидела.
   Гном был, как и положено согласно классическому образцу, невысок, широк в плечах, обладал роскошной иссиня-черной бородой в крупных кольцах и смотрел на мир небольшими хитрыми голубыми глазками. Мне он сразу понравился.
   Почтенный Фаургрид поплотнее уселся на стул, покачал правым ботинком (ноги его слегка не доставали до полу, но гнома это не смущало) и сказал:
   - Видел, конечно. И как барышню столкнули, и как молодой человек за ней кинулся. Сам-то я прыгать не стал, плавать не обучен. У нашего народа с большой водой отношения сложные. Но зато я проследил, куда делся злодей.
   Гном достал трубку и вопросительно посмотрел на капитана. Тот дернул головой, что можно было счесть согласием. Почтенный Фаургрид так и решил, что курить в офицерской кают-компании ему позволили: достал вышитый замшевый кисет, тщательно набил трубку, убрал кисет, поискал по карманам спички... Госпожа Редфилд наклонилась вперед и щелчком пальцев подожгла табак; гном с удовольствием затянулся, выпустил клуб дыма и продолжил:
   - Спасибо, госпожа. Так вот, тот мужчина метнулся к лестнице...
   - К трапу, - педантично поправил капитан.
   - К трапу, - не стал спорить Фаургрид. - По трапу он спустился на две этажа ниже...
   - На две палубы, - вновь перебил его Гаскелл.
   - Ради бога, кэп, дайте ему рассказать! - воскликнул корабельный маг.
   Капитан явственно скрипнул зубами, но кивнул. Гном грелся во всеобщем внимании, как кошка в лучах солнца.
   - А дальше мужчина пробежал по коридору до самого конца, отпер дверь, на которой написано "Не входить! Только для персонала", вошел туда, и... все. Я подождал минут десять, он не выходил, и я вернулся на верхнюю палубу, к бассейну. Вы, уважаемый капитан, уже были там.
   Капитан и маг переглянулись, потом маг переспросил:
   - То есть, получается, дверь в самом конце коридора на четвертой палубе, с запрещающей надписью?
   - Ну, я ж сказал.
   Тяжело вздохнув, Гаскелл нашел в себе силы учтиво поблагодарить гнома и проводить его до двери. Госпожа Редфилд поинтересовалась:
   - И что там, за дверью?
   - Там... еще один коридор, да. И трап вниз, - слова из себя капитан выдавливал почти по буковке.
   - Трап вниз, который приводит к?... чему?
   - Тьфу, Темный! Да к машинному отделению и фиалам с элементалями, вот к чему! И там вообще нечего делать любому, кроме вот мэтра Бертье, деда и механиков!
   Мне стало так любопытно, что я влезла в разговор.
   - А дед - это кто?
   - Старший механик, Грирсон, - отмахнулся магистр.
   Я вжалась в кресло и постаралась прикинуться подушкой: сейчас сообразят, что я уже все, что могла, рассказала, и выгонят. А мне любопытно до ужаса! И, в конце концов, это меня пытались сегодня утопить!
   Госпожа Редфилд прошлась по кают-компании, постояла у иллюминатора, постучала по нему ногтями.
   - Там замок магический? - спросила она, поворачиваясь.
   - И магический, и механический, - ответил мэтр Бертье. - Тем, у кого есть доступ, я сделал ключ-карту. Их всего шесть: у капитана, у меня, у Грирсона и у троих механиков.
   Госпожа Редфилд покрутила в руках золотисто-желтую карту с синей полосой и вернула ее корабельному магу.
   - Хорошая работа, вмиг не вскроешь. Надо проверить, не пропадала ли такая...
   - Это понятно, - безо всякого почтения перебил ее капитан Гаскелл. - Что будем делать с девушками?
   Все трое посмотрели на меня и Хелен Эвергрин, как кошки на тарелку с рыбой. Лично я еще больше вжалась в кресло, вцепилась в подлокотники и сказала:
   - Не надо со мной ничего делать! Два дня осталось, я у себя в каюте посижу! И к борту подходить не буду! Хелен, ну скажите же им!
  
   Глава 9.
  
   Дюжий матрос, которого капитан Гаскелл прикрепил ко мне для охраны, согласился оставить меня в курительной в компании четырех безупречных граждан Союза королевств, и отправился ужинать. Джон пообещал лично проследить, чтобы я из этой комнаты ни ногой никуда, сел со мной рядом и, на всякий случай, взял за руку. Я втихаря пнула его ногой, но промахнулась.
   Вообще, после всех сегодняшних волнений, купаний и рыданий уже хотелось спать до ужаса, но как я могла уйти и не принять участия в обсуждении произошедшего? Никак!
   Впрочем, пока никакого обсуждения не было. Трое молчали и курили, будто пытаясь максимально заполнить большую комнату дымом, двое молчали просто так.
   Я вытянула свою руку из ладони Джона, выбралась из глубокого кожаного кресла и прошлась по курительной. Просто, чтобы развеяться. Вот, рассмотрю, наконец, деревянные резные панели, которыми отделаны стены. Темное дерево на ощупь было шелковистым, я погладила панель, провела пальцем вслед за завитком. Прямо за моей спиной раздался голос Лео, я даже вздрогнула от неожиданности.
   - Резной дуб. И отличная работа, кстати. Лет двести этому дереву.
   - Небось, из какой-нибудь разрушавшейся усадьбы забрали...
   - Скорее всего, - он пожал плечами.
   В курительной вновь повисло молчание. Наконец, генерал решил его нарушить, откашлялся и сказал:
   - Скажите, только мне кажется, что в происходящем есть некая несообразность?
   Ответить ему никто не успел: дверь распахнулась, и на пороге появился уже знакомый мне гном, почтенный Фаургрид, с трубкой в руках.
   - Добрый вечер, - отвесил он общий поклон. - Не будет ли уважаемая компания возражать, если простой горный мастер к ней присоединится, дабы выкурить трубочку перед сном? На палубе опять дождь, да и ветрено.
   - Присоединяйтесь, конечно, мастер! Вот удобное кресло, - Лео вскочил и придвинул кресло к столу.
   Гном сел, затянулся трубкой, выпустил пару дымных колец и посмотрел на всех хитрыми глазами.
   - А вот когда я входил, мне послышалось, что уважаемый господин генерал упомянул какие-то несообразности. Может ли скромный горный мастер поинтересоваться, о чем идет речь?
   Госпожа Редфилд приподняла бровь.
   - Разумеется, почтенный господин Фаургрид Маульташ. Поинтересуйтесь.
   Глаза ее смеялись. Впрочем, и в голубых глазках горного мастера прыгали искры. Вообще, у меня было такое ощущение, что эти двое то ли фехтуют, то ли ведут какой-то безмолвный разговор, слышимый только им двоим. Кажется, и не только у меня - генерал вновь откашлялся и произнес:
   - Мы обсуждали различные неожиданные и нелепые происшествия, происходившие на борту нашего корабля... хм, и рядом с ним, да... с начала плавания.
   - Ага... - Протянул гном с непонятным удовлетворением. - Тогда, если позволите, я добавлю пару происшествий в вашу копилку, а потом, возможно, и вы со мной поделитесь информацией и соображениями.
   Фаургрид осмотрелся, легко выпрыгнул из глубокого кресла, подошел к сонетке и дернул. Стюард появился почти мгновенно.
   - Будь добр, любезный, принеси нам на компанию графинчик хорошей аква-виты, холодной воды и шесть стаканов. Или кто-то желает другого напитка? - повернулся он к нам.
   Я задумалась на мгновение - может, попросить чего-то полегче? но потом вслед за остальными покачала головой. В конце концов, коньяк я сегодня уже пила, не понижать же градус.
   Что ж. обслуживание на борту "Гордости Бритвальда" было на высшем уровне: кажется, не успел еще Фаургрид вернуться в кресло, а стюард уже расставлял на столе широкие стаканы с тяжелым дном. Золотистая жидкость тяжело колыхнулась в хрустальном графине, звякнула стеклянная бутылка с водой. Гном придержал стюарда за рукав и сунул ему монету:
   - И присмотри, чтобы остальные желающие покурить делали это в другом месте.
   Стюард кивнул и испарился.
   Фаургрид разгладил бороду, приложился к стакану с аква-витой и начал:
   - Итак. Во-первых, за восемь дней нашего путешествия в моей каюте трижды поменялись картины на стенах.
   Он загнул большой палец на левой руке. Левая бровь госпожи Редфилд поползла вверх:
   - Поясните, пожалуйста!
   - Когда я занял свою каюту номер пятьдесят семь, над кроватью висел горный пейзаж, а возле зеркала - натюрморт с лимоном и виноградом. Через два дня над кроватью оказался букет, а возле зеркала - портрет неприятной старой женщины в чепце.
   Тут гном растопырил пальцы вокруг головы, изображая чепец, и продолжил, убедившись, что мы затаили дыхание и слушаем:
   - А сегодня, когда я вернулся в каюту после завтрака, вместо мерзкой старухи была красавица в венке, а над кроватью пейзаж с рекой и садом. Я, конечно, понимаю, что перевесить картинки мог стюард или горничная, это дело трех минут. Но зачем?
   Да уж... я живо представила себе, как возвращаюсь в свою каюту - пусть временный, но все же дом! И обнаруживаю, что картины переменились, или стол решил стоять не справа, а слева от кровати, или комод взял, да и подрос сантиметров на тридцать. Ведь даже не расскажешь никому, примут за сумасшедшую.
   И эхом моих мыслей прозвучал вопрос Леонарда:
   - Вы кому-нибудь об этом рассказывали?
   - Я похож на идиота? - вопросом на вопрос ответил Фаургрид. - Вы ж понимаете, что бы я услышал в ответ... да хоть от нашего уважаемого капитана Гаскелла.
   - Ладно, предположим, это была глупая шутка в стиле школьников пятого класса. Кнопка, подложенная на стул учителя. А что еще с вами происходило? - госпожа Редфилд не выпускала из рук основную нить беседы.
   - Да вроде бы всякая ерунда, мелочь. Вот только ее было многовато. Ну, например, у меня пропало несколько документов. Важных для меня, финансовых. Но, с другой стороны, важны они только для меня, никто больше не смог бы ими воспользоваться из-за магического нотариального заверения.
   - Когда документы пропали?
   - В первый же день плавания, пока я был на этом ... (тут гном явно проглотил неприличное слово) вечернем концерте. А через три дня вечером я обнаружил их под своей подушкой! Получается, что кто-то регулярно шарит в моей каюте, и чувствует там себя совершенно вольготно. И этот кто-то хочет, чтобы я знал о его... визитах.
   - Поясните, пожалуйста, - попросил Джон.
   - Я ведь эти бумаги не стал бы смотреть, они мне понадобятся только в Христиании. Просто считал кое-что, ну, и полез уточнить процент... ээээ... ну, неважно. И, если бы этот некто вернул документы на место, я мог бы и не узнать, что они пропадали. Но их подложили под подушку, значит, хотели, чтобы я обратил на это внимание!
   - Получается, нашему неизвестному нужно было, чтобы вы подняли шум, - резюмировала Лавиния. - А вы этого не сделали. Почему?
   - Да потому, что документы эти секретные, я и вам бы о них не сказал, если бы не обстоятельства, - гном надул щеки. - И еще, если меня настоятельно подталкивают что-то сделать, я лучше приторможу. Здоровее буду.
   Госпожа Редфилд прошлась по курительной, постояла у окна, глядя на золотой нарождающийся месяц, потом вновь села в кресло. Все молчали - не знаю, как кто, а я просто замерла, чтобы не мешать ее размышлениям. Наконец магиня отмерла:
   - Я предлагаю открыть карты, - сказала она непринужденно. - Если говорить честно, из присутствующих в этой комнате только генерал и Александра практически ничего не скрывают. Но прежде я предложила бы пригласить сюда капитана и, может быть, корабельного мага, мэтра Бертье. Кто-то вторгается в их хозяйство, и они имеют право знать подробности.
  
   Капитана ждать долго не пришлось, минут через пять он уже сидел в кресле рядом с Макартуром, а за его спиной расположился чем-то страшно недовольный мэтр Бертье. Госпожа Редфилд посмотрела на него, усмехнулась своим мыслям и начала говорить:
   - Итак, как я уже сказала, я предлагаю открыть карты. Капитан Гаскелл, в этой комнате мы начали обсуждение странных, глупых, неприятных и противоречивых происшествий, случившихся с присутствующими за последние девять дней. Но для начала мне хотелось бы, чтобы вы начали серьезнее относиться к ситуации, и согласились, что никто из нас не шутит. Я начну с себя: баронесса Лавиния Редфилд, коммандер Службы магической безопасности Союза королевств. А кроме этого - архимаг и декан кафедры боевой магии высшей магической Академии в Лютеции.
  
   Капитал Гаскелл промолчал, мэтр Бертье слегка побледнел, а госпожа Редфилд перевела взгляд на... Джона? Как интересно! Неужели в этой молчаливой громадине прячутся тайны?
   Джон хмыкнул, потер переносицу и посмотрел на Лео. Тот пожал плечами и сказал:
   - Да что уж теперь прятать. Считай, что все свои.
   - Ладно, - Джон покивал каким-то своим мыслям, потом вытащил из-за ворота рубашки медальон в виде трех концентрических кругов из белого золота, с шестью небольшими камнями в среднем круге. Я поняла, что это артефакт, довольно давно, но, разумеется, не могла установить его функции. Для этого нужно, как минимум, взять артефакт в руки, а Джон не расставался с ним ни на миг: и в бассейне он тоже оставался на шее владельца, да и когда мы доплыли до острова, никуда не делся.
   Тем временем молодой человек нажал поочередно на камни: рубин, сапфир, бирюза, опять рубин, топаз, опять рубин, опал и, наконец, черный агат. Какое-то мгновение ничего не происходило, а потом его лицо стало неуловимо меняться - подбородок, форма носа, брови... Через минуту перед нами уже сидел совершенно другой человек, которого трудно было не узнать; портреты его регулярно появлялись в новостях головидео и в журналах. Еще бы! Хорош собой, выдающийся техномаг, море обаяния, холост - наследник данской короны Хольгерд-Иоанн-Кнуд Эресунн.
   - Понятно, - нарушила молчание неугомонная госпожа Редфилд. - Что-то подобное я и подозревала. Артефакт у вас хорош, ваше высочество, я не смогла пробиться, хотя пару раз пыталась. Мэтр Лодброк делал?
   - Именно, - склонил голову Джон... то есть, Хольгерд и так далее. - Разрешите представить вам моего близкого друга, майора королевской Стражи, Леонарда Пембрука, графа Оттердаг.
   Лео коротко кивнул, потом сказал:
   - Пожалуй, никаких странностей в нашем плавании не наблюдалось. Все шло нормально. Ну, если не считать приключавшегося с окружающими.
   - Ну что ж, - кивнула госпожа Редфилд. - Идем дальше. Уважаемый Фаургрид?
   - Эх... - гном вздохнул, потом встал с кресла. Он не пользовался никакими магическими предметами, но мне показалось, что вдруг стал выше ростом, профиль закаменел, хоть на монетах чекань. - Разрешите представиться: Фаургрид Маульташ, Хранитель клана Медного Обуха.
  
   Ого! Хранитель - это фактический глава клана. Какое тут у нас... представительное общество собралось. Тем временем госпожа Редфилд добавила к словам Фаургрида:
   - Сколько я помню, маг земли в ранге архимага, первый советник Подгорного короля Таурина второго... мне не изменяет память, дорогой господин Маульташ?
   - Ну что вы, баронесса! - гном усмехнулся и сел.
   Тут, наконец, отмер капитан Гаскелл. Судя по нему, все это время он переваривал известие о количестве высокопоставленных особ, внезапно свалившихся на его голову.
   - Что я еще не знаю? - скрипнул он зубами и в упор уставился на меня. - Вы, юная леди, окажетесь королевой Галлии? Или уж сразу аватарой богини Дану?
   - Нет, господин капитан! Боюсь вас разочаровать, но я останусь той, кем представлялась с самого начала, Александрой ван Хоорн, гражданкой Бритвальда, следующей по личным надобностях в Христианию.
   Мое признание не умиротворило Гаскелла, и он перевел пылающий взор на генерала МакАртура. Мне показалось даже, что, если бы мог, он и зарычал, и пар из ноздрей выпустил бы. Видимо, присутствие принца Хольгерда-Иоанна его несколько стесняло.
   Макартур хмыкнул и потянулся к погасшей трубке.
   - Боюсь вас разочаровать, Гаскелл, но и мне нечего добавить... Лавиния, давай уже не будем отнимать время у занятого человека. Расскажи капитану о встреченных нами странностях, и будем решать, к чему это нас ведет.
  
   Рассказ госпожи Редфилд не был длинным, но капитана и мэтра Бертье, судя по всему, впечатлил. Во всяком случае, мэтр Бертье совершенно по-простонародному почесал макушку и сказал Гаскеллу:
   - Послушай-ка, Джош, а ведь мы можем дополнить списочек, а?
   И они дополнили.
   Нынешний рейс "Гордости Бритвальда" выдался чрезвычайно урожайным на несуразности, неприятности, жалобы пассажиров. Причем все странности касались только и исключительно пассажиров первого класса - ни во втором классе, ни среди команды ничего подобного не было.
   Одна из пассажирок рассказала о регулярно появляющемся в ее каюте призраке; другую преследовал ненавидимый ею запах розового масла. У третьей, так же как и у Фаургрида, менялись картинки в каюте. Еще один пассажир не мог поймать важные для него письма и бумаги; они, словно живые и обладающие собственной волей, каждый раз оказывались в другом месте.
   Нужно отметить, что все жалобы были объединены несколькими общими факторами: ничего не происходило с теми пассажирами, кто путешествовал не в одиночестве; никто всерьез не пострадал - самыми тяжелыми случаями были порезы на руках Дианы Маллиган, да мое незапланированное купание.
   - Нам от чего-то старательно отводят глаза, - покачал головой мэтр Бертье. - Вот только интересно, от чего?
  
   Глава 10.
  
   Я отвела взгляд от корзины с булочками и тяжело вздохнула. Больше впихнуть не получалось ни крошки, а ведь я еще не попробовала плюшки с кремом и розовой глазурью! Да, удивительным образом моя мама умеет найти и взять на работу лучшую кухарку города, и так - в любом месте, куда их с отцом закидывает судьба (и министерство иностранных дел). Вот и здесь, в Христиании, они обосновались совсем недавно, но на кухне резиденции посла царит фру Густавсон, и казенный особняк пахнет ванилью, корицей, кардамоном и чем-то неуловимо домашним.
   - Все, мам, я сейчас лопну. А ты еще хочешь меня куда-то вечером выводить! Я же ни в одно платье не влезу так!
   - Ладно-ладно, - отмахнулась мама. - Просто я тебя давно не видела и соскучилась.
   - Так, может быть, ты все же расскажешь, зачем меня так срочно вызвали из Бостона? Я там уже почти корни пустила...
   - Милая, - мама погладила меня по голове, как маленькую, - мне бы очень не хотелось, чтобы ты пустила корни так далеко от нас. Конечно, это твое дело, но, я так понимаю, с тем молодым человеком ты порвала? Значит, в общем-то, кроме привычки ничто не держало тебя в Бостоне.
   - Наверное, да. Но привычка тоже значит немало, согласись!
   Мы помолчали, потом мама покачала головой и сказала:
   - У меня такое впечатление, что над отцом... что-то сгущается. И если бы это были просто небольшие неприятности по службе, я бы не волновалась - известное дело, посол отдувается за всех. Но у меня чувство, что надо ждать чего-то более серьезного. И леди Фелиция приезжает через две недели.
   Тут я могла только охнуть. Леди Фелиция ван Хоорн, старая дева, кузина моей бабушки, была безошибочной приметой надвигающегося семейного урагана. За свою жизнь я видела ее три раза, и каждый визит был катастрофичнее предыдущего. К счастью, большую часть времени она проводила в своей гасиенде на острове Лансароте. Говорят, в последние пятьдесят лет активность тамошнего вулкана де ла Куэва изрядно возросла, и я более чем уверена, что одна из причин тому - бурный темперамент леди Фелиции. А, может быть, пришло мне вдруг в голову, она заставляет все возможные неприятности собираться вокруг нее и вываливаться на окружающих? Никто же не говорил, что Дар должен быть непременно полезным...
   - Зачем? - спросила я. - Чего вдруг она решила рискнуть путешествовать со своего Лансароте на дирижабле?
   - Ну, в письме она сообщила, что не может не присутствовать на юбилее короля Ингвара, - мама пожала плечами. - Причина не хуже любой другой, а в чем там причина на самом деле, боюсь даже предполагать.
   - Как это королевская канцелярия так промахнулась, отправила ей приглашение?
   Мама только вздохнула:
   - Ты же понимаешь, без тебя мы ее визита не переживем. Она не хочет останавливаться в отеле, мол, зачем, когда у нее такие близкие родственники живут в роскошном особняке? Так что, как ни крути, без тебя я просто не выживу.
   Да, матушка права: странным образом, в моем присутствии легендарная фурия, одного взгляда которой бывало довольно, чтобы самая закаленная горничная упала в обморок, превращается в обычную неопрятную немолодую женщину. Наш семейный маг предположил когда-то, что это еще один мой вариант Дара. Леди Фелиция знает об этом, и обычно старается держаться от меня подальше.
   - Мам, только... я ее не видела лет десять, с моих четырнадцати. Мало ли, вдруг мой Дар утратил силу?
   - Будем надеяться, что нет, - Она помолчала, рассеянно размешивая кофе, потом встрепенулась. - Но ты не закончила рассказ о плавании! Я правильно поняла, что ты теперь хорошо знакома с наследником?
   Ой-ой... Когда у мамы вот так загораются глаза, все живое и относительно разумное предпочитает спрятаться подальше. Я запихала поглубже инстинкт самосохранения и ответила:
   - Не могу сказать, что я с ним близко знакома. Он мне вытащил меня из крайне неприятной ситуации, ты же знаешь, что я боюсь глубокой воды.
   - Ладно, это мы еще посмотрим, насколько близкое у вас знакомство. Так удалось капитану выяснить, кто устраивал все эти... сюрпризы?
   - Удалось, конечно... Только не сразу, и не совсем капитану.
  
   Чем ближе "Гордость Бритвальда" подходила к Проливу, тем сильнее становилась качка. Что бы там ни писали в газетах журналисты, воспевающие океанские путешествия, волны, лодки, качку и иные романтические подробности, я теперь знала точно: даже на больших трансокеанских кораблях волнение чувствуется. И еще как.
   К моему удивлению, меня по-прежнему не укачивало, чего нельзя было сказать о многих моих попутчиках. За ужином в ресторане не набралось и половины народу. За нашим столом отсутствовал лорд Бринуотер, не было и мадам Девинь; впрочем, ее я за все время плавания видела от силы раза четыре-пять, и то на палубе, где она установила мольберт, зонт, и принимала красивые позы. Ела она в каюте.
   После купания в океане в бассейн мне не хотелось. Вообще не хотелось выходить на палубу. Поэтому большую часть последних двух дней плавания я провела в своей каюте - доделала почти одушевленный кулинарный блокнот для Майи и несколько простеньких вещиц для подарков, решила, наконец, что сделаю для родителей (общий для двоих артефакт, поддерживающий здоровье и восстанавливающий силы)... в общем, провела время с пользой.
  Было и еще одно важное дело, которым я занималась в эти дни.
  На следующий день после той встречи с капитаном и корабельным магом в мою каюту после завтрака постучал вежливый стюард и передал короткую записку. Меня просили немедленно зайти в капитанскую каюту.
  То, что в большом кабинете, помимо самого Гаскелла, была и госпожа Редфилд, меня нисколько не удивило.
   - И еще одно, капитан, - сказала магичка, видимо, заканчивая предыдущий разговор. - Непосредственно перед высадкой произойдет что-то, ради чего наши злоумышленники и устроили всю эту фантасмагорию. Я уверена, что они постараются сойти с борта первыми и раствориться в толпе.
   - Я не смогу остановить высадку иначе, чем по распоряжению Стражи, - капитан развел руками. - А его мы получить не успеем, да и на каком основании?
   - Это понятно, - отмахнулась магичка. - Я и не предлагаю останавливать высадку. Я предлагаю магически пометить каждого из пассажиров, чтобы потом их легко было найти - даже тех, кто сменит внешность и имя. Особенно тех, кто это сделает.
   - Каким образом? Вы ж не сможете стоять у трапа, и к каждому прикасаться?
   - Нет. А вот вы и ваши помощники - сможете!
   - Госпожа Редфилд, - капитан откашлялся, - я готов простоять у трапа до полуночи, но должен предупредить - магии во мне не хватит даже, чтобы пометить маковое зерно.
   - Разумеется, - она встала, порылась в карманах легкой кожаной куртки и достала моток темно-синих ниток, тонких, как волоски. - Нам поможет Александра.
   Я отлипла от двери и сделала полшага вперед, а госпожа Редфилд продолжила:
   - Тебе ведь удается работа с текстилем и волокнами?
   - То есть, вы хотите сделать магические метки из этого? - я взяла у нее моток и внимательно его осмотрела. - Хлопок с шелком, должно получиться. Наверное, надо будет добавить еще и незаметность, чтобы они не скинули с себя прицепившуюся нитку.
  
  Таким образом, я должна была за два неполных дня зачаровать полторы сотни темно синих ниток, которые в течение суток будут исправно сообщать заинтересованным лицам, где находится бывший пассажир "Гордости Бритвальда". Занятие, конечно, скучное, но полезное. К сожалению, оно оказалось еще и совершенно механическим, и нисколько не мешало мне думать.
  Мысли были в основном невеселые.
   Несколько раз перед глазами вдруг вставало лицо Джона, становящегося наследником данской короны Хольгердом-Иоанном. Стало совсем грустно - что уж теперь от себя самой скрывать, Джон мне очень понравился. Именно в этой, так сказать, ипостаси. А оказалось, что приглянулся мне миф, иллюзия, фантом.
   С другой стороны, ведь с Оливером Смаутом было примерно то же самое: оказалось, что человека, за которого я планировала выйти замуж, не существует. А тот, который есть в реальности, решительно мне не понравился.
   На ужин я собиралась совсем в раздрызганных чувствах. Пришлось откапывать шкатулку с косметикой и пудрить пятна под глазами и покрасневший нос.
   Наутро, уже в половине десятого, "Гордость Бритвальда" должна была причалить в доке Кэнэри-Уорф. А в девять утра, когда я лениво размышляла, собираться ли к завтраку сейчас, или подождать еще полчаса, пока разгрузятся все, покидающие корабль в Люнденвике, на палубе раздались громкие крики, даже, пожалуй, вопли, топот и успокаивающий басок дежурного офицера. Я накинула халат и выглянула в дверь. Мимо с топотом пронесся юнец в форме, затормозил, повернулся ко мне и сказал нервно:
   - Леди, вы бы вернулись пока в свою каюту!
   - А что случилось?
   - Бассейн горит! - и он выскочил за дверь раньше, чем я успела задать еще вопрос.
   Быстрее собственного визга я впрыгнула в джинсы, мокасины и первую попавшуюся майку, и вылетела на палубу.
   От бассейна валили клубы черного дыма. На моих глазах этот дым перемешался с оранжевыми языками пламени, собрался в толстый жгут, и с верхней палубы на жилую поползла огромная дымно-пламенная змея. В огненной пасти мелькал быстрый черный раздвоенный язык. Охнув, я сделала полшага назад, но что-то в этой картинке меня насторожило. От змеи не тянуло жаром и запахом гари, не слышно было шуршания чешуи о доски палубы...
   - Иллюзия, конечно, - сказала за моей спиной неслышно подошедшая госпожа Редфилд. - Не знаю, зачем, но думаю, это скоро будет понятно. Вот же Темный, а я хотела пораньше покинуть корабль...
   Она направилась к трапу, по которому стекала дымная змея, и спокойно стала подниматься на верхнюю палубу. За спиной послышался вскрик и звук, будто что-то увесистое осело на палубу. Понятно, кто-то из наших светских дам не упустил случая упасть в обморок...
   Я последовала за госпожой Редфилд, хотя и страшновато было входить в огонь, выглядящий совсем натуральным. Что ж делать - ей может понадобиться помощь. Маг я слабенький, но отдать резерв при необходимости это не помешает.
  
   Бассейн и в самом деле горел. Пламя плясало над голубой водой и жадно лизало бортики. Госпожа Редфилд вздохнула и спросила у зданий дока Кэнэри:
   - Интересно, почему корабельный маг блистательно отсутствует каждый раз, когда он нужен?
   Первой исчезла дымная змея, вытекавшая из бассейна. Огонь стал оседать, и с легким хлопком пропал. Магичка повернулась, увидела меня и сказала, усмехнувшись:
   - А самое любопытное, кому это понадобилось? Раз уж ты здесь, пойдем к капитану, думаю, там будет интересно.
  
   Подходы к капитанскому мостику были перегорожены могучими плечами матросов. Где-то я могла понять капитана: высадку пассажиров контролировали второй помощник и представитель владельца судна, "Компании океанских перевозок Бритвальда". Пассажиры весь рейс выкидывали фортели и были не вполне адекватными, так что Гаскелл разумно решил оставаться выше того кошмара, в который могло бы превратиться прощание с теми, кто сходил в Люнденвике. И уже начало превращаться, кстати!
   Кипящие волны нервничающих пассажиров разбивались о бело-голубую равнодушную стену и откатывались, разочарованные. Я следовала в кильватере госпожи Редфилд под всеми парусами, только белая пена разлеталась за моей спиной.
   На капитанском мостике нам не были рады.
   - Капитан, здравствуйте! Мэтр Бертье, как, и вы здесь? - тон ее был чрезвычайно сухим, как эльфийская галета пятидесятилетней давности. - Может быть, раз уж мы так неожиданно встретились, расскажете, почему я должна была выполнять ваши обязанности на палубе?
   - Но, баронесса, я ... эээ... помогаю суперкарго в разгрузке! - попытался ответить Бертье. Однако беднягу уже захватило волной и несло куда-то к Темному.
   - Наш шутник только что до полусмерти напугал иллюзией пожара почти две сотни пассажиров. И если служащие "Компании океанских перевозок Бритвальда" за время плавания неспособны оказались найти указанного шутника и нейтрализовать его, очевидно, я должна буду выставить компании счет за магические услуги, - госпожа Редфилд дождалась, пока цвет лица мэтра Бертье стал напоминать несвежую брынзу, и вбила последний гвоздь, - По моим расценкам!
   Тот поднял мученический взгляд на капитана:
   - Капитан, простите. Я пошел на палубу. Если баронесса еще раз шевельнет пальцем, это меня просто разорит!
   - Идите, мэтр Бертье! - кажется, капитан был раздражен не меньше госпожи Редфилд, поскольку пробурчал, не особо понижая голос, - Маги! Темный их побери, насколько проще было бы с обычной, нормальной, механической техникой!
   Честно говоря, все время этой битвы гигантов я стояла возле самой двери, стараясь слиться ней. Между прочим, мне на этом корабле еще сутки плыть до Христиании!
   Но тут капитан устало потер лоб и спросил почти нормальным голосом:
   - Вы что-то хотели, госпожа Редфилд?
   - Вообще-то я хотела отправиться на берег, - ответила она, также смягчаясь. - Но тут у вас так занятно, что я, пожалуй, оставлю за собой каюту до конца вашего плавания. Если нет на то ваших возражений, капитан.
   - Как вам будет угодно, мадам.
   Госпожа Редфилд благосклонно улыбнулась, присела на край стола и протянула ко мне руку с раскрытой ладонью. Я поняла этот безмолвный приказ и вложила в ладонь пучок тонких нитей, добавив:
  - Мне нужно только завязать их на ауры тех ваших членов команды, кто будет непосредственно помечать пассажиров. Это займет... ну, полчаса примерно.
  - Ну, вот, капитан. От вас нужны ваши люди и полчаса времени, - сказала госпожа Редфилд.
   - Я попробую задержать высадку, - вхдохнул капитан. - Думаю, сейчас у нас заклинит трап.
  
   Глава 11.
  
   "Гордость Бритвальда" должна была отчалить от Кэнэри-Уорф в восемь вечера, так что мне удалось провести с сестрой почти целый день. Мы обменялись подарками: Майе очень пришлась по душе придуманная мною записная книжка, а я порадовалась серебряной коробке с куском торта, который мог храниться целый год. Потом сестрица повела меня пить чай с плюшками в кондитерской "Фортнум энд Мейсон", потом мы гуляли в любимом с детства парке королевского дворца, бродили по магазинам, бездумно тратя деньги на глупости и мелочи, обедали рыбой с картошкой, сидя на газоне... И за все это время ни разу я не вспомнила о странных происшествиях на корабле, зачарованных кусочках томно-синей нитки или молчаливом блондине, который на самом деле выглядит совсем иначе.
   В моей каюте на столе меня ожидала короткая записка, рассыпавшаяся невесомым пеплом, едва я ее прочла.
   "Александра, загляни в курительную. Л.Р."
   Пожав плечами, я вновь активировала записывающий артефакт - небольшую статуэтку на журнальном столике, и отправилась привычным путем. Контролировать, что именно происходит в каюте в мое отсутствие, я стала сразу же после неприятностей со взрывом в гостиной; в конце концов, удовлетворенная паранойя меньше свербит. Пока никто неподобающий не появлялся, но мы же еще не доплыли?
   Госпожа Редфилд обнаружилась в любимом кресле с любимой трубкой; правда, табак на сей раз был явно другой - мне показалось, что этот пах дубом, яблоками и бренди.
   Когда-нибудь заведу себе дом на юге Бритвальда, на берегу моря, окруженный яблоневым садом. Буду сидеть на веранде в качалке, и курить трубку с таким табаком.
   - Ну как, у Фортнума все еще подают земляничный чай? - встретила меня вопросом госпожа Редфилд.
   - Не знаю, я пила "Юбилейный", - ответила я с удивлением, которое ее позабавило.
   - Я видела, как ты шла по трапу, у тебя в руках был их фирменный пакет цвета бирюзы. Так что никакой магии, обычная житейская логика и наблюдательность. Ну что ж, поздравляю тебя: зачарованные тобой ниточки вывели Стражу на след нашей давно разыскиваемой банды. Думаю, в этот момент, - она взглянула на часы, - как раз последнего из ее членов препровождают на допрос в столичное Управление безопасности.
   - Значит, насчет банды - это все была правда? И на что они нацелились в этом плавании?
   - На драгоценности. Дамы, путешествующие первым классом, знаешь ли, возят с собой иной раз очень значительные ценности.
   - То есть, все искусные иллюзии, перевешенные картины, пропавшие и вернувшиеся документы, взрыв в гостиной - это все ради кучки камушков?
   - Ну, кучкой камушков я бы это не назвала. Пока пассажиры первого класса приходили в себя, четверо воров успели собрать ценностей на сотню с лишним тысяч дукатов. И в числе первых сошли на берег. Мы же спокойно получили ордер Стражи, и в течение двух часов питомцы Хоукинса были арестованы.
  - Но все-таки почти двести пассажиров, как же их вычислили-то? Нитки могли только показать тех, кто плыл на "Гордости"?
  - Тут все просто, нормальная работа следователей Стражи. Когда обнаружилось, что у дюжины светских дам пропали их любимые брильянты, был арестован тот самый третий помощник капитана. Ну, а после ментального сканирования мы знали имена его сообщников, их легко обнаружили в городе, как раз с украденными ценностями на руках. Кстати, Хелен передавала тебе большой привет и особую благодарность за помощь. Будеи и официальное письмо от агентства Пинкертона.
  - Ладно, - я перевела дух. Кое-что показалось мне не совсем сообразным, но я решила не углубляться в тонкости работы сыщиков. - А кто меня топил?
  Госпожа Редфилд покачала головой.
  - А вот что касается того, кто столкнул тебя в воду - тут все сложнее.
   - То есть?
   Я зашарила по карманам, достала сигарету и попыталась прикурить. Все-таки меня вывели из себя, даже простейший огонек не могу зажечь, и руки дрожат. Госпожа Редфилд укоризненно покачала головой и, запалив на кончике указательного пальца крохотный язычок пламени, зажгла мою сигарету. Затянувшись как следует, я слегка успокоилась и повторила вопрос:
   - Так я не поняла - вы хотите сказать, что в воду меня сталкивали не те же самые воры драгоценностей?
   - Кроме третьего помощника, в игре участвовали еще двое членов экипажа, одна из горничных и младший офицер службы главного механика. И при допросе они категорически отрицали нападение на тебя. Да, - кивнула она, предвосхищая мой вопрос, - я присутствовала на этом допросе. Они пояснили схему аферы, но тебя в ее раскладе не было. Вполне вероятно, что рядовые члены банды попросту не знали о том, что им на хвост села сотрудница бюро Пинкертона, поэтому и ты, с твоей на нее похожестью, была им неинтересна. Но это выяснится в ближайшие два-три дня.
   - Получается, успокаиваться рано? Вполне может оказаться, что дело было не в моей схожести с мисс Эвергрин, а в чем-то другом?
   - Безусловно. Но, если тебя это утешит, я заинтересовалась этой странной историей и, как ты заметила, продолжаю путь на "Гордости Бритвальда" до Христиании. Побуду там неделю - другую, все равно мой курс в Академии начинается только с середины сентября. Посмотрю, чем веет с Северного моря.
   - Госпожа Редфилд, где вы планируете остановиться? - услышала я, будто бы со стороны, свой голос. Ох, не похвалит меня мама за неподготовленные решения... - Моя семья была бы рада предложить вам гостеприимство на все время вашего пребывания в королевстве Дания и Норсхольм.
  
   Тут мама прервала мой рассказ и, нервно оглянувшись, спросила:
   - А ты не знаешь, твоя гостья сегодня вернется к ужину?
   - Не знаю. Я ее, собственно говоря, сегодня и не видела. Ну, вернется - думаю, Свенсон успеет поставить еще один прибор.
   Свенсон, здешний дворецкий резиденции Посла, уже успел покорить мое сердце тем, что на завтрак мне был подан омлет, поджаренный именно так, как я люблю, подсоленное масло и горячие булочки с кардамоном.
   - Ты удивишься, но в присутствии баронессы Редфилд я себя чувствую, словно школьница, не выучившая уроки.
   - Мамочка, - засмеялась я. - В ее присутствии, по-моему, все примерно так себя чувствуют поначалу. Потом почти у всех проходит.
   - Но я не успела ее предупредить насчет тетушки Фелиции...
   - Да и Темный с ней, с Фелицией! Будет сидеть в своей комнате и вязать! Сколько я себя помню, она всю семью терроризировала, хватит уже. Полагаю, госпоже Редфилд она на один зуб. Когда, кстати, нам ждать это счастье?
   - Послезавтра...
   - Так... это будет воскресенье, восьмое сентября. Давай мы на девятое пригласим с самого утра мадам Лафорж с последними модными туалетами. И какую-нибудь модистку. Тогда разговоров о платье и шляпках, выбора фасонов и примерок леди Фелиции хватит как раз до королевского юбилея.
   - Умница! - мама дернула за шнурок, вызывая секретаря, и уже через пять минут суровая мисс Ноттингворт договаривалась о визите с самым модным ателье Христиании.
   Меня ждала экскурсия по Христиании и встреча с главой здешней Гильдии артефакторов, еще немного - и я начала бы опаздывать, но все же в дверях я задержалась и сказала маме:
   - Поговори с госпожой Редфилд о своих опасениях насчет отца. Мне кажется, вреда не будет.
   - Да мне и сказать толком нечего, - растерянно ответила она. - Что я, расскажу ей, что мне снятся о нем плохие, просто ужасные сны? Или что ему стало приходить втрое меньше деловых писем, чем всегда?
   - Это ты откуда знаешь?
   - От мисс Ноттингворт, конечно. Но я подумаю, понаблюдаю еще, и обязательно с ней поговорю. Вот пройдет королевский бал, потом этот прием, который мы даем в Посольстве - и сразу поговорю.
   Да, конечно, будет же еще и прием, и не только у нас, в Посольстве Бритвальда, а во всех представительствах Союза королевств. Неделя светской жизни с утра до ночи. И еще тетя Фелиция. Бедная мама.
  
   В здании Гильдии было так шумно и толпилось столько разнообразного народу, что я несколько опешила. А уж когда увидела гнома, опрометью бегущего по коридору! Гнома. Бегущего.
  Не бывает.
   Любопытство сгубило уже не одну кошку. Несмотря на это, я пошла следом за бегуном. Бежал он недалеко, и привел меня в анфиладу из нескольких белых залов - местный музей артефактов и амулетов. Витрины из красного дерева и самого лучшего стекла, горки, шкафы и шкафчики хранили совершенно потрясающие вещи; о собрании местной Гильдии я слышала еще в Гарварде, от профессора Ханстейбла.
   Гном затормозил перед группой из нескольких, по-видимому, местных светил артефакторики, согнулся, уперся руками в колени и попытался отдышаться. Получилось не очень.
   - Что случилось, мастер Крейнвурд? - спросил седой маг в синей мантии.
   - Мастерская... взломана... и Снуррстон... пропал... уффф!
   - А кофейник? - схватил его за рукав высокий блондин с длинными волосами, завязанными в хвост, явный эльф.
   - И кофейника нет!
   В повисшей тишине явственно проглядывал оттенок отчаяния. Я постаралась раствориться в тени высокого шкафа, еще лучше - прикинуться деталью его резьбы; в конце концов, разве я не похожа на горгулью? Наконец маг в синей мантии отмер и деловито сказал:
   - Надо ревизовать запасы. Сколько дней у нас осталось?
   - Шесть, - мрачно ответил отдышавшийся мастер Крейнвурд.
   Тут у меня в мозгах щелкнуло: через шесть дней юбилей, восьмидесятилетие Ингвара IV, короля Дании и Норсхольма. Как я понимаю, неизвестный предмет, названный банально "кофейник" - это амулет артефактного типа, предназначенный явно в подарок его величеству. То есть, пропало то, что мастера Гильдии готовили для подарка королю, и времени, чтобы сделать все заново, у них уже нет. Чтобы наложить и закрепить заклинания на серьезном амулете, может и двух недель не хватить. До меня дошел весь ужас их положения. Ингвару. Да, гильдейским старшинам - а собрались в зале, судя по всему, именно они - не позавидуешь.
   Я отклеилась от шкафа и сделала шаг вперед.
   - Здравствуйте, господа!
   - Боги, а это еще кто? - один из мужчин, невысокий толстячок в ярко-желтой рубашке, чуть не упал, поворачиваясь.
   - Меня зовут Александра ван Хоорн, я маг-артефактор из Бостона. Мне была назначена встреча на это время, и я случайно услышала о происшествии.
   - Не было, не было никакого происшествия! Идите, подождите меня возле кабинета! - замахал он на меня коротенькими ручками.
   Ага, значит, это и есть глава Гильдии, мастер Хорус ван дер Гакль.
   - Мастер ван дер Гакль, дело в том, что я, кажется, знаю человека, который может вам помочь, - осторожно сказала я.
   Гном, стоящий рядом с Хорусом, посмотрел на меня дикими глазами и скрюченными пальцами вцепился себе в бороду, а высокий среброволосый эльф осторожно переспросил:
   - И... эээ... кто же этот человек?
   - У нас в доме остановилась госпожа Лавиния Редфилд...
   - Что? - перебил меня эльф. - Кто? Лавиния? Неужели она в Христиании? Ну, тогда слава всем богам, мы спасены. Хорус, успокойся. Крейн, отпусти бороду, опять две недели будешь прятаться, пока отрастет. Милая девушка...
   - Меня зовут Александра ван Хоорн. - терпеливо повторила я. Пусть запомнят, мне еще тут несколько лет работать, как я понимаю.
   - Александра ван... Погодите, а посол Бритвальда?...
   - Мой отец.
   - Ага... - Эльф совершенно по-человечески почесал кончик носа, потом улыбнулся и спросил, - И где Лавиния сейчас?
   - Понятия не имею. Вечером я ее увижу, но могу сейчас попробовать отправить сообщение с коммуникатора. Вопрос ведь срочный?
   - Более чем! - ван дер Гакль уже пришел в себя. - Предлагаю перейти в мой кабинет. Уважаемые старшины, мы решим наш вопрос позднее. Кариндиэль, ты идешь?
   Остававшиеся безмолвными старшины поклонились, эльф подхватил меня под локоть и открыл портал.
  
   Ответное сообщение пришло очень быстро.
   "Могу в пять. Пусть мастер Кариндиэль откроет портал в Университет, в приемную ректора. Доступ я пропишу"
   - Ну вот, - сказала я, - у нас два с небольшим часа до появления госпожи Редфилд. Главное, чтобы за это время следы не исчезли, ни магические, ни физические.
   Судя по тому, как переглянулись мои собеседники, детективы они не читали, и мысль о сохранении следов им в голову не приходила.
   - В ту комнату, где хранился... эээ... исчезнувший предмет...
   - Это не комната, это главная мастерская Гильдии по изготовлению, калибровке и тестированию особо важных изделий, - педантично уточнил мастер Крейнвурд.
   - Ну да, я о ней и говорю. Так туда кто-нибудь входил после случившегося? - спросила я.
   - Не знаем... - неуверенно ответил ван дер Гакль, потом потряс головой и добавил энергично, - боги, какую чушь я говорю! Конечно, мастер Крейнвурд туда и входил. А вот после него, в принципе, никто не должен был. Наверное, нужно пойти и все запереть.
  
   Мастерская по изготовлению, калибровке и всему прочему представляла собой целый комплекс помещений, располагавшихся в подвальном этаже здания - большой зал, где, видимо, трудились подмастерья, несколько отдельных лабораторий для мастеров, кабинет мастера Крейнвурда и хранилище, вход в которое преграждала бронированная дверь. Вернее, должна была преграждать, потому что в данный момент дверь эта была распахнута во всю ширь, являя всем желающим уходящие вдаль полки и шкафы, заставленный коробками и шкатулками, и тело лежащего на пороге худенького гнома. Подмастерья же, оставив свои столы и инструменты в общем зале, толпились возле лежащего, заглядывали в хранилище, вытягивали шеи и не решались войти.
   - А ну, по местам! - голос мастера Крейнвурда прозвучал ударом большого колокола. Толпа рассосалась во мгновение ока, и из большого зала раздалось шарканье, скрип стульев и приглушенные ругательства учеников, ушибленных при поспешном бегстве.
   - Ну, вот и юный Снуррстон нашелся, - меланхолически заметил эльф. - Хронгворд, ты смотрел - больше ничего не пропало?
   Я поймала за рукав гнома, сунувшегося было в хранилище, и сказала мрачно:
   - Вы думаете, там мало натоптали? До приезда госпожи Редфилд надо все запечатать, лучше всего бы помещение в стазис поместить. Но это я не умею.
   - Наверное, я могу попробовать, - голос эльфа звучал неуверенно. - Правда, на такие большие объемы мне не доводилось накладывать стазис, максимум - на корзинку с едой. Только мальчика бы оттуда вытащить.
   Подмастерье, и в самом деле, был бледным в синеву. Его оттащили от двери и уложили на банкетку, стоящую у стены; эльф тем временем что-то рассчитывал в блокноте, бормоча: "Дверь считается закрытой... три тысячи двести кубометров. И вычесть шкафы... Ансуз, эйваз, отила..."
   Наконец он оторвался от расчетов и сказал:
   - Ну, попробуем.
  
   Глава 12.
  
   Госпожа Редфилд прошлась по общему залу, останавливаясь за спинами работающих и внимательно разглядывая, что они делают. Подмастерья и ученики втягивали головы в плечи и прижимали уши. Магичка повернулась к мастеру ван дер Гаклю и сказала:
   - Давайте поговорим в вашем кабинете. Пострадавший спит?
   - Да. Прошу вас, проходите вот сюда. Осторожно, здесь порожек!
   За моей спиной тихонько фыркнул Каринтиэль.
   - Итак, - усевшись в кресло и последовательно отказавшись от чаю, кофе, пива и обеда, госпожа Редфилд внимательно посмотрела на главу Гильдии, - а теперь рассказывайте.
   Тот тяжело вздохнул.
   - Через шесть дней - день рождения его величества Ингвара. Традиционно в этот день все Гильдии подносят королю в подарок изделия своих мастеров. Причем существует множество условий, что именно может быть подарено, кто из мастеров принимает участие и так далее. В нашем случае от Гильдии артефакторов подносится предмет обязательно личного использования, не дороже двухсот дукатов, и непременно с применением каких-то новых разработок. Поскольку последняя разработка принадлежала мастерской уважаемого Крейнвурда, - ван дер Гакль посмотрел на надувшегося собственной значимостью гнома, - подарок делался под его руководством.
   Мастер Крейнвурд принял эстафету:
   - Мы сделали для его величества кофейник, - произнес он и замолчал.
   - И? - поощрительно сказала госпожа Редфилд.
   Мастер тяжело вздохнул.
   - Мы еще патент не получили, - наконец сознался он. - Ну, просто некогда было. Подготовили все, а отвезти не успели.
   - Ну, так и не рассказывайте мне подробностей технологии, - пожала плечами дама. - Мне они без надобности, только картину заслоняют. Что нужно будет - я спрошу. Итак, кофейник?..
   - Да. Серебряный, с королевским личным гербом, гравированным золотом. Его величество Ингвар - большой любитель кофе, и предпочитает его очень горячим. Наш артефакт сохраняет напиток должной температуры сколь угодно долго, хоть сутки.
   - Так, ну, а новинка в чем? Думаю, у короля кофейники есть.
   - А новинка в том, что у подогретого и перегретого кофе вкус обычно портится, начинает горчить, и аромат приобретает неприятные нотки. Наша разработка сохраняет не только температуру, но и все качества напитка!
   Судя по гладкости текста, раскрасневшийся гном шпарил по тексту сопроводительной речи для церемонии вручения подарка.
   - Понятно. Итак, подарок пропал. Что говорит стража?
   Все трое переглянулись.
   - Дело в том... мы не вызывали стражу. Нет, не вызывали, - твердо повторил ван дер Гакль. - Нельзя, чтобы просочился малейший слух о пропаже. Это ж будет несмываемое пятно на Гильдии!
   - Ну, хорошо, - госпожа Редфилд встала и прошлась по небольшому кабинету, заставленному столиками, шкафами и полками. Стукнувшись коленом о подвернувшуюся деревяшку, она зашипела, но садиться не стала, подошла к окну и отодвинула занавеску. - Хорошо, рассказывайте, как обнаружили пропажу?
   Гном опять замялся. Выручил его Каринтиэль, который с улыбкой пояснил:
   - Ну, все знают, что последние три месяца Хронгворд, как приходит, так первым делом бежит к кофейнику.
   - Да, правда... И сегодня я сразу пошел в хранилище, в свой отсек. По дороге глянул на учеников, заметил, что нет на месте Снуррстона. Подумал еще, что маленький поганец опять курит втихаря во дворе, вместо того, чтобы выполнять дневной урок, но решил, что кофейник важнее. Смотрю, а дверь хранилища не заперта.
   - А какой вообще у вас порядок с этой дверью? Ее полагается запирать каждый раз, когда пользуетесь хранилищем? Или ее просто открывают с утра и оставляют до конца работы?
   Гном опять надулся важностью.
   - Да как же можно? Там ценности хранятся! Ключи есть у нас троих, - эльф и ван дер Гакль кивками подтвердили справедливость сказанного, - у каждого свой. Если кому-то из мастеров нужно открыть хранилище, он пишет заявку, обязательно с подробным объяснением, зачем. Заверяет двумя своими подписями, обычной и магической, мы втроем открываем и снимаем охранные плетения.
   - Понятно. Ну что же, пойдемте, покажите мне, где хранился ваш подарок.
  
   Все время я ожидала, что глава Гильдии опомнится и меня, как лицо, не имеющее отношения к событию, попросит удалиться. Нет, мы, конечно, успели за прошедшие до появления госпожи Редфилд два часа договориться о моей стажировке в мастерских Гильдии, но своей для артефакторов Христиании я еще не стала. Однако, выходя следом за мной из своего кабинета, Хорус ван дер Гакль только покачал головой и ни слова не сказал.
  
   В общем зале уже никого не осталось: подмастерья и ученики закончили работу и разошлись. Только в дальнем уголке все еще возился совсем молодой, еще даже безбородый гном.
   - Фреддар, ты что тут делаешь? - строго спросил мастер Крейнвурд.
   - А? я... тут... вот... - юный гном залился краской и протянул на ладони серебряный цветок с ярко-голубой серединкой.
   Присмотревшись, я поняла, что цветок искусно сплетен из проволоки, а серединка собрана из нескольких осколков бирюзы. А включив магическое зрение, увидела вплетенные в амулет заклинания: здоровье, хорошее настроение, усиленную память. Рисунок заклинаний был грубоват, но, признаться, я и на третьем курсе делала похуже.
   - Вроде бы такого задания у тебя не было? - мастер продолжал хмурить брови, но видно было, что он с трудом сдерживает улыбку.
   - Да, мастер, - ученик опустил голову и тихо договорил, - но я из остатков это собрал. Для подарка...
   - Девушке, небось, дарить собрался?
   - Да уж, наверное, не седому старцу! - Каринтиэль прервал воспитательный процесс и хлопнул мастера по плечу. - Отпусти мальчика, пусть бежит. У нас есть важное дело, ты не забыл?
   Госпожа Редфилд тем временем осматривала замок в распахнутой двери хранилища.
   - Стазис кто ставил? - спросила она, не оборачиваясь.
   - Я ставил, а что? - эльф подошел ближе.
   - Просто на будущее, имей в виду - пребывание в стазисе искажает магические следы. Не полностью, не до неузнаваемости, но довольно сильно. А главное - после стазиса снятые следы не принимаются судом, как доказательство.
   - То есть, мы не сможем понять, кто украл? - мрачно поинтересовался мастер Крейнвурд.
   - Разве я такое сказала? Александра, подойди, пожалуйста.
   Я сделала шаг вперед. Госпожа Редфилд достала из нагрудного кармана белой рубашки ручку, щелкнула по ней пальцем, и на конце колпачка загорелся яркий фонарик. Луч его осветил поочередно каждый из трех замков.
   - Ты видишь на замках какие-нибудь повреждения?
   - Нет... - я присмотрелась повнимательнее, потом полезла в сумку и достала коробку с малым артефакторским набором. Уж что-то, а лупу и пинцет я с собой таскаю всегда! - Да, на верхнем замке царапины возле скважины.
   - Вот именно, царапины, и свежие!
   - Боюсь, что царапины имеют... эээ ... естественное происхождение, - сообщил ван дер Гакль. Скулы главы Гильдии слегка порозовели.
   - Это как?
   - Это замок, ключ от которого хранится у меня. Несколько дней назад я открывал замок и пару раз царапнул. Ничего криминального.
   - Хорус, скажи честно, что вы с женой отмечали накануне восемьдесят вторую годовщину свадьбы, и гномий самогон на морошке оказался крепковат! - хмыкнул мастер Крейнвурд. - Я и сам на следующий день не сразу в себя пришел.
   Госпожа Редфилд покосилась на него, и губы ее сморщились от сдерживаемой улыбки
   - Смотрим дальше, - продолжила она, - нет ли повреждений внутри замка. Александра, что скажешь?
   Ладонь магички провела по замкам, и лицевые накладки растаяли, став прозрачными, обнажился цилиндровый механизм. Я долго разглядывала механизмы, но никаких следов насильственного вторжения не нашла, о чем честно сообщила.
   - И я не вижу, - кивнула госпожа Редфилд. - Теперь поглядим на магические следы на этих замках.
  
   Но и признаков магического открывания этой механики не было.
   - Получается, что все три замка отпирали родными ключами? - в тоне ван дер Гакля слышалась обреченность. - Ну что же... буду готовить дела для передачи новому главе Гильдии. После такого позора оставаться я не могу.
   - Я еще не закончила, уважаемый мастер! С замками мы разобрались, займемся хранилищем.
   Однако и в хранилище никаких следов не обнаружилось. На сейфе, где хранился кофейник, госпожа Редфилд нашла слабый остаточный фон, но даже понять, какое заклинание его оставило, было уже невозможно.
   - Мастер ван дер Гакль, а тот подмастерье, Снуррстон, уже пришел в себя? - озвучила я внезапно осенившую меня идею.
   - Ученик Рольф Снуррстон, да, конечно! Его должны были отправить в медицинский кабинет, если медсестра еще не ушла. Пойдемте, проверим!
   Кабинет располагался на верхнем этаже здания, и, пожалуй, здесь я согласилась бы пожить. Огромные окна, выходящие в парк; три большие, светлые комнаты с высокими потолками; новенькое оборудование, даже жуткий агрегат для лечения зубов, сверкающий острыми металлическими штуками. Да уж, мастера-артефакторы Гильдии не жалели денег на себя и своих собратьев.
   Ученик уже вполне пришел в себя и лежал на кушетке в первой комнате, приемной, а медсестра - хорошенькая рыжеволосая девушка - заполняла на него карточку в компьютере. Она подняла глаза на главу Гильдии и сказала ледяным тоном:
   - Попрошу вас не шуметь в медицинском кабинете! Я сейчас занята, подождите в коридоре.
   Опешивший поначалу ван дер Гакль усмехнулся и ответил:
   - Уважаемая фрекен Ларссон, ввиду чрезвычайного происшествия нам нужно срочно расспросить этого ученика. Мы можем сделать это здесь или в моем кабинете, мне все равно.
   - Ну, хорошо, - медицинская мегера немного сдала назад, - спрашивайте здесь. Мне еще нужно закончить исследования, взять анализ крови, проверить зубы...
   Тут ученик Снуррстон, до этого момента поочередно прикладывавший руку то к голове, то к животу, то к груди - видимо, чтобы подчеркнуть тяжесть своей болезни, - резво вскочил с кушетки со словами:
   - Я уже в порядке! И зубы у меня прекрасные, не надо никаких анализов! Мастер Крейнвурд, пожалуйста!
   Пряча улыбку, мастер развел руками и сказал медсестре:
   - Прошу прощения, мы вашего пациента забираем!
   - Да ты не огорчайся, Алисия, может, кто-нибудь еще заболеет... когда-нибудь, - добавил, выходя, эльф.
   Девушка посмотрела на меня и со слезами в голосе сказала:
   - Они ж маги все! Они же здоровые как... как лоси, никто никогда не болеет! Я думала, у меня тут практика будет. А я вместо этого сижу, умираю от скуки, разве только кто-то из подмастерьев прибежит на минутку поболтать. Уйду я от вас, мастер ван дер Гакль! - добавила она, махнув рукой. - Меня боевики звали, вот к ним и уйду!
  
   - Итак, - спросила госпожа Редфилд у юного Снуррстона, когда все разместились в удобных кожаных креслах в кабинете главы Гильдии, - для начала, расскажите коротко, что же произошло.
   Ученик вздохнул:
   - В мои обязанности входит полировка готовых изделий. Ну, тех, которые наша мастерская делает. Чтобы ни одно пятнышко не возникло, надо каждый день полировать. Поэтому сегодня, как только хранилище открыли, я взял пасту, суконку, и пошел в наш отсек. У меня там стол есть в уголке, табуретка, лампа, все дела... Ну вот, сижу я над амулетом свежести для графини Доркингвуд...
   - Что такое "амулет свежести"? - прервала его госпожа Редфилд.
   - Новая мода у наших светских дам, - ответил Каринтиэль. - Это они так называют, "свежести", а на самом деле - полноценный амулет корректировки внешности. На иную ведь без слез не взглянешь - волосы редкие, нос длинный, прыщи. А она с утра, еще глаз не раскрыв, висюльку на шею надевает, и дальше живет красавицей.
   - То-то радости мужьям, наверное, - хмыкнула магичка. - Прости, Рольф, рассказывай дальше.
   - Ну, так вот, - продолжил он, - полировать этот амулет сложно, потому что она же не просто "свежесть" заказала, а еще и чтобы он украшением выглядел. Так там завитушек больше, чем тюленей в Ографьорде, сложная работа. Тут входит мастер Брокс...
   Он замялся. Понятно, ученику говорить что-либо плохое о полноправном мастере категорически запрещено, можно и волчий билет огрести. Господа Редфилд по-своему поняла его колебания:
   - Не бойся, никто, кроме нас не услышит. Я поставила абсолютную защиту.
   - Он не того боится, Лавиния, - вновь вмешался эльф. - Ученики дают очень серьезную клятву при поступлении, Рольф не может ее нарушать. Хорас, можно что-то сделать в этой ситуации?
   Ван дер Гакль пожал плечами:
   - Варианты есть, конечно. Наверное, самый лучший - это перевести его в подмастерья, там другой уровень ответственности, но и разрешено больше. Но это решать мастеру Крейнвурду. Что скажешь, Хронгворд?
   Гном задумался, пощипывая бороду.
   - Конечно, неплохой мальчик, старательный... Но рановато ему в подмастерья, рановато.
   - Боюсь, другого способа узнать, что произошло, у нас нет, - довольно жестко произнесла госпожа Редфилд. Судя по всему, ей уже немного надоела гномья обстоятельность. - Мастер ван дер Гакль, у вас тут курить можно?
   Получив разрешение, она достала откуда-то кисет с табаком и трубку, и стала ее набивать. Вот это да, неужели пространственный карман? А-а-а-а! хочу научиться!
   Гном помялся еще и махнул рукой.
   - Ладно! Перед лицом главы Гильдии артефакторов я, мастер Хронгворд Крейнвурд, даю свое согласие на перевод ученика Рольфа Снуррстона в подмастерья, и клянусь научить его всему, что умею сам.
   Ван дер Гакль перевел взгляд на ученика. Тот побледнел так, что веснушки на его лице, кажется, засветились, но твердо произнес свой текст, после чего глава специальным магическим пером вычеркнул его из списка учеников и вписал в другой, значительно более короткий, список подмастерьев.
   - Поздравляю, - сказал он добродушно, и так хлопнул парнишку по плечу, что тот едва не слетел со своей табуретки, - а теперь рассказывай дальше.
   - Угу, - кивнул тот. - Так вот, я уже несколько раз видел, что мастер Брокс к шкафу, где кофейник хранится, подходил. И все как-то так, чтобы никого в хранилище не было, да еще и оглянется на входе.
   Рольф вытаращил глаза и смешно завертел головой, изображая, как оглядывался неизвестный мне, но заранее несимпатичный мастер Брокс.
   - Да как же никого не было, когда ты там сидел? - не выдержала я.
   - Ха! Я там такой уголок устроил, что, пока не подойдешь, не видно, есть там кто, или нету. А лампа у меня точечная, свет только на предмет работы падает.
   - Ну, и дальше?
   Юный подмастерье нагнетал атмосферу, как бывалый мастер-рассказчик.
   - Ну, и дальше он подошел опять к шкафу. Только не глазами разглядывал уже, а достал из кармана что-то, и стал вокруг замка водить. И бормочет: "Нет, старый хрен, никакого тебе триумфа не будет. Прочитал я твой замочек, прочитал...". И ушел. Ну, я так понял, что он собирается шкаф вскрыть и кофейник украсть, там же ничего нету, кроме него. Вот.
   - Пфы! - возмущенно зафыркал мастер Крейвурд. - Замок мой он вскроет, как же. Недоучка паршивый.
   - Погодите, мастер, - госпожа Редфилд подошла вплотную к Рольфу, наклонилась к его лицу и тихо спросила, - Что ты сделал?
   Тот опустил глаза.
   - Я открыл шкаф и спрятал кофейник. А когда закрывал, меня, видно, возвратным заклинанием и стукнуло. - Он виновато посмотрел на Крейвурда. - Мастер, но я ж хотел, как лучше! Рассказать-то я не мог!
   - Понимаю, Рольф. По-моему, ты все сделал правильно. Ну, так, а где кофейник сейчас?
   - Пойдемте!
  
   В общем зале подмастерье подошел к своему столу, открыл неприметный шкафчик и ловким движением выковырнул из деревянной полки сучок. Я непроизвольно ахнула - на пустой до этого полке появился во всей красе Он. Кофейник. Серебряный. С королевским личным гербом, чеканенным золотом.
  
   Когда мы с госпожой Редфилд вышли из здания Гильдии, уже совсем стемнело. Августовский звездопад уронил яркую звезду, казалось, прямо нам под ноги. Я вздрогнула.
   - Ну вот, опять не успела загадать желание!
   Магичка усмехнулась:
   - Не в последний раз... Ну что, открыть портал? Или... Знаешь, я тут видела очень симпатичный экипаж, запряженный парой лошадок, может, прокатимся?
  
   Лошадки шли спорым шагом, коляска покачивалась на камнях мостовой.
   - Интересно, что они сделают с этим Броксом, - спросила я задумчиво.
   - Узнаешь, - махнула рукой госпожа Редфилд. - Ты ж у них на стажировке, мимо тебя финал истории не пройдет. А будет время, подумай вот о чем: иногда, пока не возьмешь что-то в руки, невозможно понять - настоящее это что-то, или игрушка, имитация, фальшивка. Знаешь, бывают такие игрушечные пистолеты, что отличить от настоящего можно только тогда, когда нажмешь курок. Была у меня ситуация...
   Она прервалась на секунду, вновь раскуривая гаснущую трубку, потом продолжила:
   - Вот две истории, в которые мы с тобой случайно попали, на корабле и здесь, в Христиании. Там начиналось с игрушек - иллюзии, бомбочки, картины переползают с места на место, бумаги пропадают и появляются. А оказалось, это подготовка к серьезному преступлению.
   Я кивнула:
   - Ну да, понимаю. А здесь, казалось, кража почти государственного масштаба, а на самом деле - умный мальчик просто вовремя спрятал ценный предмет.
   - Вот именно, - тихо сказала госпожа Редфилд. - Вот именно.
  
   Глава 13.
  
   А на следующий день в доме началось сущее светопреставление.
   Как и ожидалось, прибыла тетушка Фелиция. Вовремя прибыла, ее дирижабль не застрял где-то в пустыне, неожиданно потеряв все топливо, не был угнан дикими варварами в далекие пустыни и не остался болтаться в стратосфере. Он прилетел в Христианию точно по расписанию, и на площадке у причальной мачты тетушку ждали, ёжась от предвкушений, мы с мамой. Отец предусмотрительно отбыл с самого утра в Посольство, объявив срочное совещание.
   Первым делом выяснилось, что в мамин экипаж все не помещаются. Как оказалось, на сей раз, тетушка прибыла с компаньонкой. Чем-то они даже походили друг на друга, хотя тетушка была высокой, худой и несколько нескладной, а ее компаньонка мисс Примроуз - невысокой, довольно упитанной и медлительной. Но у обеих седые букли прикрывали шляпки (серо-голубая и серо-розовая соответственно), а на лицах было написано невыносимое разочарование всем окружающим миром.
  
   - Откуда Фелиция ее взяла, ты не знаешь? - тихо спросила мама.
   - Понятия не имею. В письме вроде бы ничего про компаньонку не было, - так же тихо ответила я.
   - Когда приедут мальчики, придется их поселить вместе, в одну комнату... Боюсь, если я попытаюсь разместить в одной спальне этих двух дам, мне не жить.
   Я только молча сжала ее руку. Бедная моя мама! Мало тетушки на ее голову, еще и эта странная компаньонка. Будем надеяться, после бала они в Христиании не задержатся, вроде бы и погода портится.
   Подтверждая это предположение, на нос мне упала крупная капля дождя. Дамы засуетились.
   - Мой багаж намокнет! - громко сказала тетушка, и злобно посмотрела на меня.
   Я пожала плечами:
   - Мы могли уехать полчаса назад, тетя, если бы вы согласились погрузить чемоданы в отдельный экипаж.
   - Ну, так вызови его, что ты стоишь? - прошипела Фелиция со свойственной ей логикой.
   Вот честное слово, галльская манера пожимать плечами к концу ее визита прилипнет к нам всем намертво!
  
   Осмотрев свои комнаты, тетушка и мисс Примроуз остались крайне недовольны. По их словам, спальни были темные, холодные, маленькие и с недостаточным количеством шкафов. Кроме того, дамам необходима была отдельная гостиная.
   - Неужели в резиденции Посла нет больше гостевых спален? - вопросила леди Фелиция со страданием в голосе. - Я чувствую, что у меня начинается мигрень!
   Мама беспомощно посмотрела на меня. Не понимаю, как она ухитрялась все эти годы вести хозяйство, да еще и в светской жизни участвовать весьма активно?
   - Тетушка, я полагаю, в Астории или в Рице будут достаточно большие номера. Хотите, я запрошу? - ласково поинтересовалась я.
   - Неужели моему племяннику, графу ван Хоорну, не будет стыдно, если его престарелая родственница будет жить в какой-то чужой конуре?
   Леди Фелиция обожает риторические вопросы.
   - Я уверена, что это чувство стыда мы ему поможем пережить, - я приподняла левую бровь. - Так что, тетушка, я связываюсь с отелем, или вы отдохнете в своих комнатах перед обедом?
   Тетушка посмотрела на компаньонку. Та едва заметно кивнула. Интересно, что это за обмен тайными знаками? Кстати, голос мисс Примроуз я слышала только один раз, когда она поздоровалась. Такая удивительная сдержанность, к чему бы это?
   Я села на скамейку в саду под кустом георгинов и закурила. Вечер выдался тяжелый. Леди Фелиция была недовольна комнатой, погодой, обедом и завтрашней модисткой, которая оказалась недостаточно именитой. И вот что странно: раньше тетушка, во-первых, не была столь агрессивной, и, во-вторых, в моем присутствии стихала, словно засыпала. Сегодня же один взгляд в мою сторону приводил ее в состояние почти неконтролируемой злобы. И что делать? Две недели под таким прессингом маме не продержаться, да и слуг жалко.
   Пахнуло яблоком и сладким табачным дымом, и я сказала, не поворачиваясь:
   - Присядете?
   - Двигайся, - госпожа Редфилд села на скамейку рядом со мной. - Туго пришлось сегодня?
   - Не то слово. А вы ж с нами не обедали, кто-то рассказал?
   - Аура твоя рассказала. Она прямо пылает огорчением, беспокойством и гневом. Поделишься?
   И я выложила ей все, о чем думала с момента встречи с тетушкой Фелицией. С гордостью могу сказать, что мне все же удалось не заплакать к концу рассказа, хотя и очень хотелось.
   - Ну, ситуация вообще-то так понятна, что я удивляюсь, как ты сама не сообразила. Ты на нее магическим зрением не смотрела?
   - Нет, - медленно сказала я. - Не смотрела. Она так заморочила мне голову, что я просто забыла!
   - Ну, вот на будущее - постарайся никогда не забывать, что ты маг, пусть и не очень большой силы. Подумай, что бы ты увидела, включив магическое зрение? - госпожа Редфилд терпеливо ждала, пока в моей голове вертелись шестеренки.
   - Она провоцирует окружающих на негативную реакцию, все равно какую, - рассуждала я вслух. - Злость, боль, горе, растерянность... А получив эту реакцию, на какое-то время успокаивается. Будто она питается эмоциями. Питается?..
   - Да, ты права. Твоя тетушка Фелиция - энергетический или эмоциональный вампир. Скорее всего, и то, и другое, она получает эмоцию и вытягивает энергию вместе с ней. И если бы ты догадалась посмотреть в магическом спектре, то увидела бы...
   - Каналы, ведущие от нее к донорам: маме, слугам, мне. - Я стукнула кулаком по скамейке и зашипела от боли. - Она живет в нашем доме, твердит, что мы близкая родня, и жрет наши жизни?
   - Да.
   - И что же делать?
   - Александра, - госпожа Редфилд покачала головой, - соберись, иначе тебе с ней не справиться. Вам ведь читали курс законодательства Союза королевств?
   - Читали, - перед моими глазами явственно встала высокая кафедра в лекционном зале и глуховатый голос профессора Кренфилда, рассказывающего нам об общих законах Союза, принятых в 1774 году от Открытия Дорог.
   - Тогда вспоминай, что говорит закон о вампирах.
   - В случае отказа от государственного контроля за поведением и ношения браслета, в случае осуществления бесконтрольного питания, в случаях нападений на граждан или не граждан Союза - заключение в камеру с антимагическими свойствами... - вспоминала я текст закона, и тут мне даже нехорошо стало, так что я вцепилась в руку почтенной дамы. - Эта компаньонка, мисс Примроуз, ведь Фелиция не просто так ее с собой притащила?
   - Не просто так, ты права, - госпожа Редфилд мягко высвободила руку. - Я думаю, она маг, и неслабый.
   - Я помню, когда я видела леди Фелицию в прошлый раз, перед отъездом в Новый Свет, лет семь назад, мне с ней легко было справится.
   - Скорее всего, эта мисс Примроуз, или как ее зовут на самом деле, помогла твоей тетушке растянуть каналы, и та просто подсела на большие дозы бесконтрольно поступающей энергии.
   - А она нас не подслушает? - я потрясла головой, - Простите, глупый вопрос. Конечно, вы закрыли нас пологом.
   - Конечно, - госпожа Редфилд вздохнула, - ну вот, трубка догорела. Надо ложиться спать.
   - Что же мне делать? - Я изорвала в клочья попавшую под руку веточку и взялась за носовой платок. - Я не могу донести на собственную тетку, даже в таких обстоятельствах. Или могу? И еще этот королевский бал! Ее же нельзя пускать во дворец!
   - Донести - звучит действительно гнусно, - согласилась моя собеседница. - Давай мы с тобой потратим десять минут, и спланируем наши действия.
   - Наши?
   - Ну, что ж тут поделаешь, получается, что именно наши. Не могу ж я допустить, чтобы короля дружественной Галлии и Бритвальду страны съела какая-то... неприятная пожилая женщина.
   Я с облегчением рассмеялась:
   - Действительно! Это шло бы вразрез со всеми канонами дипломатии! Итак?
   - Итак, первое. Временно перестаем волноваться насчет дворца. Подумай сама, какой силы там защитная сеть, укрепленная столетиями вливания энергии. Да и в королевские маги берут не по протекции. А главного королевского мага я знаю уже лет... эээ... много, в общем. Мы учились вместе, только он на курс старше.
   - И?
   - И маг он очень сильный, может быть, даже и сильнее меня. Просто я сразу, еще со второго курса, пошла по боевой магии, а он всю жизнь занимается, в первую очередь, медицинской и охранной. Поэтому Дитер Верхаузен работает в королевском дворце, а я, понимаешь ли, мерзну в полевых агентах.
   Я понимающе хмыкнула. Ага, ага - "мерзну в полевых агентах", разумеется. Что там у нее в визитке было написано? Коммандер? То есть, подполковник по армейской табели о рангах? И еще декан факультета в Академии. Ну, точно, мерзнет.
   - Поняла, волноваться перестаю. Временно. Завтра смотрю на тетушку и на компаньонку по-всякому, результаты запишу. Попробую сделать магоснимок, есть у меня одна такая штука...
   - Дашь посмотреть потом, - распорядилась госпожа Редфилд, затем продолжила. - Для родителей делаешь защитные амулеты с максимальным количеством степеней защиты. От порчи, от сглаза, от вытягивания энергии, от заразных и незаразных болезней, от принуждения к действиям, от наведенных проклятий... что я забыла?
   - Чтение мыслей, наведенное самоубийство и неудачи в делах, - дополнила я.
   - Да, правильно. Сделаешь?
   - Конечно. Сейчас же займусь, у меня заготовки есть, просто нужно расширить функции, и пару камушков добавить заряженных. Сапфиров, наверное, у них сама очищающая аура.
   - Отлично. Для слуг... кто с ними непосредственно общается? Дворецкий?
   - Дворецкий, две горничные, секретарь мамы, водитель. Еще, может быть, библиотекарь.
   - Надо будет заглянуть в здешнюю библиотеку, в посольских резиденциях иногда попадаются очень любопытные вещи, - пробормотала госпожа Редфилд.
   А меня вдруг стукнула мысль:
   - Вот что странно, на резиденции ведь тоже стоит защитная сеть. Посольству Бритвальда этот особняк принадлежит уже четыре сотни лет, каждый следующий начальник охраны добавлял свои заклинания. Но почему-то она не отреагировала ни на тетушку, ни на компаньонку. Ну, ладно леди Фелиция, наверняка отец распорядился прописать ее параметры в памяти сети, но компаньонку-то никто не ждал! А вся система восприняла ее, словно обычного человека, без капли магии.
   - Тут может быть несколько причин. Возможно, она и в самом деле быть просто человек, без капли магии...
   - Не верю, - горячо откликнулась я. - Тетушка недоверчива донельзя, даже если ей сказать, что погода наладилась, и потеплело, она на всякий случай наденет пальто. Просто обычный человек не смог бы так быстро войти в ее ближний круг. Да и не было у нее никогда никакого ближнего круга!
   - Другой вариант - она настолько сильный маг, что сумела мгновенно распознать все ловушки здешней сети и придумать, как их обойти. Это означает, что она на порядок сильнее меня, да и вообще всех, кого я знаю из магов, причем не в одной и не в двух, а в нескольких совершенно разных областях, - продолжила госпожа Редфилд. - И, наконец, третий вариант - если она использует нетрадиционную магию.
   - То есть? Нам о нетрадиционных методах и практиках почти ничего не рассказывали...
   - Естественно, вы же все-таки артефакторы. К запретным разделам магии относят магию крови, вообще, любые заклинания, требующие человеческих жертв. К нетрадиционным - в первую очередь, орочьи ментальные практики. Конечно, есть еще разделы магии, которые стали ныне почти неупотребимыми, просто потому, что очень у малого числа магов есть к ним расположение.
   - Например? - жадно спросила я.
   - Например, магия кристаллов. К ней бывают способности только у гномов, и обычно это лишь один гном из каждого поколения.
   - То есть, раз в двадцать лет?
   - Нет, раз в семьдесят - восемьдесят лет, гномы живут медленнее... Далее, что касается орочьих методов, тут я кое-что понимаю, и попробую завтра ее проверить. Кстати, она к завтраку будет выходить, или потребовала подавать в комнату?
   - Обе, и леди Фелиция, и мисс Примроуз, сказали, что завтра спустятся к завтраку в столовую, раз уж придут модистка и портниха.
   - Вот и отлично. Я на них обеих гляну. И еще кое-кому покажу... Ты же помнишь Жиля?
   - Еще бы!.. - вырвалось у меня.
   Госпожа Редфилд рассмеялась.
   - Хорошо. Вернемся к защитным амулетам. Итак, для дворецкого делаешь такой же, как для родителей, он больше других попадает в опасную зону. Горничные, водитель, секретарша - с максимальной защитой от принуждения к действию, чтения мыслей, от вытягивания энергии. Ну, и от болезней добавь, чтобы сюда не могли подсунуть "своего" человека в роли горничной или водителя. Насчет библиотекаря я подумаю, поговорю с ним.
   - С ней. Библиотекарь у нас - миссис Свенсон, жена дворецкого.
   - Вот как? Тогда ничего не поделаешь, ей нужен амулет с теми же свойствами, что и мужу.
   - Понятно, - я загрустила. Четыре амулета с максимально расширенными защитными функциями, плюс четыре попроще - это не на один час. Спать сегодня не придется.
   - Не горюй, - госпожа Редфилд легонько дернула меня за косу. - Сейчас сразу ложись, а утром, если хочешь, я помогу с закачкой энергии в более энергоемкие вещички. В шесть утра как, не рано?
  
   Глава 14.
  
   Если следовать модным канонам, платье мне нужно было выбирать бежевое, золотистое, розовое (бррр). В общем, какого-нибудь млявого оттенка. Еще журналы советовали к моим темно-русым волосам и карим глазам светло-зеленый...
   Я вздохнула и отложила последний журнал.
   Мадам Лафорж весело посмотрела на меня и усмехнулась.
   - Насладились?
   - Да, в полной мере. Мне кажется, что вот в этом, - я раскрыла журнал и ткнула в золотисто бежевое платье с кружевными вставками и оборками, - я буду выглядеть, словно торт. Безе с кофейным кремом.
   - Скорее, с карамелью. Но вы правы, это хорошо на торте. Дотти! - Из соседней комнаты появилась слегка запыхавшаяся помощница, и мадам Лафорж распорядилась, - принеси сюда коробку номер два, пожалуйста.
   Сегодня с самого утра две большие комнаты на первом этаже резиденции - парадная столовая и большая гостиная - были отданы под ткани, ленты, платья, манекены, туфли и прочие пуговицы. Как сообщила мне Гудрун, горничная, леди Фелиция и мисс Примроуз спустились сюда сразу, как приехала портниха, в десять утра, и пока еще не выбрали себе подходящие наряды.
   - Можно подумать, им за принца замуж выходить! - фыркнула Гудрун, привычными, экономными движениями перетряхивая мою постель и расправляя подушки. Сделанный мной защитный амулет - серебряная цепочка с тремя небольшими аквамаринами - она сразу надела на шею.
  
   Коробка номер два оказалась размером со старинный сундук, не знаю, как Дотти ее ухитрилась дотащить. Мадам Лафорж открыла крышку и достала лежавшее сверху светлое платье, завернутое в шелковую бумагу. Портниха аккуратно сняла бумагу, встряхнула платье - оно оказалось нежно-розовым, но не пышным, а довольно узким.
   - Примерьте, мисс ванн Хоорн.
   Проворная Дотти уже раскрыла за моей спиной ширму, затянутую белой бумагой, расписанной танцующими журавлями, и я ушла мерить платье. После розового было сиреневое с бирюзой, потом бледно-пурпурное, потом светло-синее. На нем я уже готова была сломаться, и сказала:
   - Мадам Лафорж, давайте уже остановимся! Это платье меня вполне устроит.
   - Нет-нет, - ответила эта жестокая женщина, энергично разыскивая что-то в глубине бездонной коробки номер два. - Еще вот это попробуйте! Самое последнее!
   Самое последнее тоже оказалось синим, но темным, почти цвета ночи по подолу, к корсажу и полуоткрытым плечам светлеющим до голубого сапфира. Кажется, платье само скользнуло мне в руки, и я молча ушла снова за ширму, мерить.
   Пока я переодевалась, открылась дверь в соседнюю комнату, но это была не вездесущая Дотти, я услышала резкий голос леди Фелиции.
   - Не понимаю, почему вы занимаетесь неизвестно чем, а мы с мисс Примроуз брошены на каких-то служанок?
   - Это не служанки, а мои лучшие помощницы, мадам. Я занимаюсь туалетами хозяйки дома. - Голос мадам Лафорж звучал абсолютно спокойно.
   - Моя племянница приказала вам обслужить нас!
   - Госпожа графиня заказала мне подготовку пяти платьев, по два для нее и для мисс ван Хоорн, и одно для вас. Если вы уже сделали выбор, мои помощницы посмотрят, что именно нужно подогнать. Если нет - в вашем распоряжении последние журналы.
   - Как так, только одно платье! - тетушка взвизгнула. - Мне нужны два, и мисс Примроуз...
   - Хорошо, мадам, - невозмутимо согласилась ее собеседница. - Как вы желаете оплачивать дополнительные заказы?
   - Оплачивать?
   - Я не шью в кредит!
   Тетушка молча пыхтела. Этот момент я сочла подходящим для того, чтобы выйти из-за ширмы.
   - Мадам Лафорж, - попросила я, - пожалуйста, помогите мне с застежкой!
   Портниха застегнула "молнию" на спине и повернула меня лицом к высокому переносному зеркалу, которое удерживала вертикально совсем молоденькая ее помощница.
   Отражение в зеркале мне понравилось. Платье было... моё. Оно мне шло, шло чрезвычайно, и я себе в нем нравилась.
   - Деточка, - сладким голосом пропела леди Фелиция, подходя ко мне сзади, - мне кажется, это платье не годится для столь юной девушки. Тебе надо что-то светлое, воздушное! А эта ткань - для женщины постарше!
   Мы с мадам Лафорж переглянулись, и она пожала плечами истинно галльским манером.
   Тут я вспомнила ночной разговор с госпожой Редфилд и, включив магическое зрение, взглянула на тетушку Фелицию. Честно говоря, увиденное меня потрясло. Толстые грязно-серые щупальца отходили от ее головы и тянулись ко всем присутствующим. В полуметре от меня они отворачивали, и это было понятно: свой защитный амулет я, разумеется, тоже не забыла залить энергией под завязку, добавив несколько дополнительных функций. Но и к мадам Лафорж эта серая гадость подобраться тоже не могла, ту окружала будто бы сверкающая стена. Вот одно из щупалец попыталось прикоснуться к этой стене, и отлетело в сторону, будто срезанное ножом. В тот же миг леди Фелиция коротко застонала и схватилась за виски.
   - Что случилось, тетушка? - спросила я.
   - Ох, вдруг накрыла страшная мигрень. Пожалуй, я прилягу у себя в комнате. Алекс, если не трудно, пришли ко мне горничную со льдом и полотенцем для компресса...
   Когда она ушла, я повернулась к мадам Лафорж и спросила:
   - Как вы это сделали? Магии в вас нет, я посмотрела. Амулетов тоже не вижу.
   Та улыбнулась:
   - Дорогая мадемуазель, поймите меня! Я имею дело с огромным количеством людей, чужих людей, преимущественно женщин. С разными привычками, умениями, недостатками. Неужели вы думаете, я бы продержалась сорок лет в этом бизнесе, если бы не умела защищаться?
   - Признаться, я не думала об этом... - пробормотала я.
   - Как, по-вашему, остаются в живых люди, не обладающие магическими способностями и не имеющие достаточно денег для регулярной покупки защитных амулетов? У каждого, в любой семье есть способы!
   - Да, конечно же.
   Мадам Лафорж слегка успокоилась, и продолжила уже тише:
   - Я уже научилась определять таких клиенток: они накручивают себя до состояния праведного гнева, и будто выпивают силы из тех, с кем имеют дело. Моя бабушка, а она шила еще для королевы Клотильды, научила меня в таких случаях представлять себе, что я окружена стеной из острых кинжалов, лезвиями наружу. Стена вращается вокруг меня и просто отсекает любого, кто пытается за нее проникнуть.
   - Здорово, - восхитилась я. - И ни капли магии?
   - Ни капли.
   - А ваши помощницы? Дотти, например?
   - Дотти девочка мягкая, нежная, у нее не получается представить себе такую страшную стену. Она придумала себе другую защиту, стакан.
   - Стакан? - переспросила я.
   - Да, она представляет себе, что закрыта стаканом из тонкого стекла, и добраться до нее невозможно. Есть и другие способы, тут уж, что кому удается представить...
   - Спасибо... - поблагодарила я машинально.
   Ну вот, госпожа Редфилд задала бы еще десяток важных вопросов, а я только представляю себе Дотти, сидящую в высоком стакане тонкого стекла и строящую рожицы.
  
   А в Гильдии сегодня было... интересно. Вернулся из долгой поездки один из гранд-мастеров, Лян Хань, чинец по происхождению. Его прапрадед вместе с семьей бежал из родного Санъяна лет четыреста назад. Потом семейство долго скиталось по королевствам, тогда еще не союзным, и, в конце концов, осело в Христиании. Семья Лян привозила своим сыновьям и дочерям брачных партнеров из Чиня, численностью давно перевалила за три сотни, и несколько лет назад выкупило у короны Дании и Норсхольма небольшой пустующий островок милях в трех от Христиании. В скором времени там вырос настоящий чинский город с высокими пагодами, яркими вывесками ресторанчиков, прачечных и парикмахерских, пропитанный запахами незнакомых пряностей и трав.
   Сегодня Лян Хань планировал поделиться с коллегами своими новыми наработками, которые он привез с далекой "родины предков".
   Какое счастье, что нравы и законы так изменились! Во времена основателя этой артефакторской династии любого ее представителя, рискнувшего приехать в Санъян, ждала бы мучительная казнь. А сегодня, по рассказу Ханя, его встретили словно давно потерянного брата...
   Лян Хань представил мастерам Гильдии новый амулет, позволяющий опознать любого разумного - человека, гнома, эльфа - вне зависимости от маскировочных заклинаний. При этом было неважно, наложена маскировка на внешность или на ауру; амулет определял сочетание личного запаха и присущей каждому индивидуальной частоты электромагнитных колебаний в организме. Не работал он только с двуипостасными - оборотнями и драконами. Впрочем, с драконами вообще ничто не работало, кроме их собственной магии.
   Я задумалась, примеряя новую информацию к волнующим меня загадкам. Предположим, таинственная компаньонка тетушки - сильный маг, прячущий от окружающих ауру и прикрывшийся чужой внешностью. Это значит, что, если она завтра выйдет из ворот резиденции и сменит маскировку, то для нас она попросту исчезнет. Никакой мисс Примроуз в Христиании не будет, а поселится в скромную гостиницу в тихом переулке, например, миссис Смит. Или фру Хансен. Темный, вот сейчас я полной мере осознала, насколько меня тревожит эта... спящая бомба у нас под боком.
   Мастер Лян Хань закончил доклад и с удовольствием отвечал на расспросы коллег. Я тихонько подобралась к группе вокруг него и прислушалась.
   - Хань, ты сколько образцов привез? - знакомый низкий голос ван дер Гакля.
   - Ну, десятка два точно! Они разной мощности, на разных основах сделаны. Вообще лучше всего эта структура ложится на древесину кедра, выдержанную в виноградном спирте. И черные опалы как направляющий элемент.
   - Ого, - присвистнул кто-то, - ничего себе - черные опалы! Такой амулет себе только король и сможет позволить!
   Лян только развел руками:
   - А что делать? Другие камни плохо удерживают заклинание, даже с янтарем не больше четырех недель. Потом развеивается.
   - Уважаемый мастер Лян, пожалуй, я могла бы помочь решить эту проблему, - раздался от дверей голос госпожи Редфилд.
   - Лавиния, - обрадовался тот, - каким чудом вы здесь оказались? Вы слушали мой доклад?
   - Да, очень перспективная разработка, - кивнула магичка.
   Ван дер Гакль вмешался с вопросом, который, по-видимому, волновал его сейчас больше всего:
   - Погодите, вы сказали, что сможете помочь с черными опалами. Каким образом?
   - Моей семье принадлежит месторождение Хоквурд-Гренсон в Нью-Зееланде, - госпожа Редфилд переждала поднявшийся шум и продолжила, - я готова обсудить с вами, мастер ван дер Гакль, вопрос поставки камней по специальной цене.
   - А взамен? - глава Гильдии был подозрителен, как все гномы, и разумно предпочитал условия обговаривать заранее.
   - А взамен я попрошу уважаемого мастера Лян Ханя посвятить в секреты этой новой разработки вашего стажера, Александру ван Хоорн, - госпожа Редфилд нашла меня глазами и подмигнула.
   Я опешила. Ну, то есть, за возможность научиться делать такие вещи, как этот амулет опознавания, не жалко было бы что угодно отдать, но все-таки вот так за меня даже родители уже давно не принимают решений... С другой стороны, я пришла в Гильдию на стажировку для чего? Правильно, для того, чтобы стать мастером, а не просто девочкой с дипломом, пусть даже и Гарвардской школы дизайна. Ну, так ко всем Темным богам глупое детское самолюбие! Я сделала шаг вперед и поклонилась мастеру Ляну, должным образом сложив ладони.
  
   Занятия... вернее, совместная работа с мастером Лян Ханем увлекла меня настолько, что я вспомнила о своем обещании маме "не опаздывать к ужину" только тогда, когда старинные напольные часы в мастерской гулко пробили восемь.
   - Ой! - воскликнула я, - Я ж не успеваю! Мама меня съест...
   Мастер улыбнулся.
   - Мы закончили на сегодня, идите, мисс Александра. Завтра жду вас в десять часов утра.
   - Мастер Лян, - я потупилась, - а можно мне один амулет опознавания взять с собой? Мне очень нужно!
   - Ваша старшая родственница взяла несколько экземпляров, думаю, один из них она планировала передать вам. Но, если вам не достанется, скажите мне завтра!
   Я затормозила, пытаясь понять, кто же из моих родственниц мог тут оказаться - мама, тетушка, старшая сестра? Да с какой же стати? Тут меня осенило:
   - Вы говорите о госпоже Редфилд?
   - Да, конечно. Я уверен, она взяла один из амулетов для вас.
   Горячо поблагодарив мастера, я вылетела из здания Гильдии и завертела головой в поисках свободного экипажа. Улица была запружена гуляющими, экипажи катили один за другим, но ни одного с зеленым огоньком я не видела. Ну, все, теперь точно опоздаю. Вот когда приходится пожалеть, что к пространственной магии у меня нет никаких способностей! Внезапно один из экипажей - явно частный, роскошный, покрытый темно-синим лаком, прижался к тротуару и затормозил. Дверца открылась и на тротуар спрыгнул...
   - Леонард! - обрадовалась я. - Ты тут откуда?
   - Ну, вообще-то я ехал домой, и вдруг увидел, как ты бесполезно пытаешься поймать транспорт. Куда тебя подвезти?
   - А ты не очень спешишь? Тогда домой, я живу у родителей в резиденции посла Бритвальда, это...
   - Я знаю, - усмехнулся Лео.
   - Боги, как же я рада тебя видеть! Как ты?.. - я замялась. Хотелось спросить и про Джона, но вот прилично ли мне задавать вопрос "А как дела у его высочества Хольгерда-Иоанна-Кнуда Эресунна?".
   Лео по-своему понял мою заминку.
   - Все хорошо! Ты не думай, мы в любом случае увиделись бы через два дня на балу во дворце, ты же будешь там?
   - Буду, разумеется, протокол никто не отменял.
   Мы болтали до самого моего дома, и дорога показалась мне, на сей раз, даже слишком короткой...
  
   За ужином сегодня, наконец, собрались все, кто жил в доме - мои родители, тетушка со своей молчаливой компаньонкой, госпожа Редфилд. Пришли даже оба секретаря, папин - Роберт Фитцсиммонс, и мамин - мисс Глория Ноттингворт. Между собой они не ладили, поэтому традиционно сидели в разных концах стола. Я посмотрела на госпожу Редфилд, которая рассеянно перелистывала записную книжку в невзрачной коричневой обложке; та слегка улыбнулась и прикрыла глаза.
   За минестроне тетушка атаковала отца; по-видимому, маму она сочла обработанной, а может быть, рассчитывала на традиционное "слово хозяина".
   - Маркус, дорогой, - сказала она так сладко, что острый суп показался мне вареньем, - мне нужен твой совет. Ты всю жизнь отличался безупречным вкусом!
   Отец остался спокоен.
   - Фелиция, кажется, ты меня с кем-то путаешь. Тебе же не нужен совет по политическим вопросам?
   - Ну, конечно, нет, Маркус! - она меленько засмеялась, - мне нужен совет, что мне лучше надеть на королевский бал, а что - на прием в нашем Посольстве.
   Я переключилась на магический диапазон и с интересом наблюдала, как тетушкины серые щупальца подползают к отцу и отшатываются: браслет часов ярко вспыхивает и будто обжигает их. Да, новый защитный амулет для папы я сделала в браслете, а маме - в кулоне и серьгах. И, судя по всему, оба неплохо работают. Перевожу взгляд на мисс Примроуз - тусклая аура, без капли магии. Может, мы ошиблись?
   А тетушка предпринимает новую атаку, приурочив ее к телячьим отбивным.
   - Так все-таки, Маркус, ты мне не ответил! Я бы хотела заказать два платья, для бала и для приема.
   Отец посмотрел на нее укоризненно, но промелькнувшую во взгляде юмористическую нотку я все же заметила.
   - Кузина, я даже повседневные галстуки себе не выбираю сам, а ты хочешь подписать меня на такое сложное дело. Пройдись по магазинам, или что женщины делают в таких случаях? Журналы изучают? Госпожа Редфилд, - он повернулся к гостье, всем видом показывая, что разговор о платьях закончен, - как вам нравится Христиания? Вы первый раз здесь?
   Мама поддержала разговор о достопримечательностях столицы, и разговор о платьях заглох окончательно. Злобный взгляд тетушки Фелиции безуспешно прожигал нас всех по очереди...
  
   Глава 15.
  
   - Посол королевства Бритвальд граф ван Хоорн с супругой! Леди Александра ван Хоорн! Леди Фелиция ван Хоорн!
   Голос мажордома, усиленный магически, разносился от дверей бального зала до каждого его уголка.
   - Баронесса Редфилд!
   Мама под руку с отцом размеренным шагом шли в глубину бело-голубого зала, туда, где стояли на небольшом возвышении троны короля Ингвара IV и королевы Амалии. Король, которому исполнилось восемьдесят, выглядел на сорок с хвостиком, темные волосы и густая короткая бородка обильно были посыпаны сединой. Королева, хрупкая голубоглазая блондинка, в белом с золотом узком платье смотрелась рядом с ним совсем девочкой. Ее очень украшала улыбка, милая и, кажется, искренняя. Чуть за спинкой трона короля стоял принц, наследник престола, уже знакомый мне Хольгерд-Иоанн-Кнуд, в светло-синем гвардейском полковничьем мундире. Высокий блондин, стройный, принц; наверняка и белый конь в конюшне есть - просто мечта любой Золушки на выданье!
   Мама и я присели в реверансе, отец коротко поклонился и поздравил короля - верного союзника и доброго друга Бритвальда. Распрямляясь, я подумала, что мы, должно быть, неплохо выглядим все вместе - отец во фраке особого покроя, созданном гениальным сумасшедшим, личным портным бритвальдского монарха; мама, яркая брюнетка в бледно-золотистом платье, расшитом по подолу кленовыми листьями; и я, в том самом темно-синем, с высоким разрезом на бедре...
   Перед королевской четой склонялись все новые поздравители. Мы отошли вглубь зала и взяли с подноса по бокалу игристого вина. Отец отпил глоток и сказал:
   - Простите меня, девочки, но я вас покину. Вон там я вижу человека, с которым давно хотел обсудить одну проблему.
   Мы с мамой переглянулись. Можно подумать, когда-нибудь было иначе!
   Отец ушел, мама разговорилась с неизвестной мне дамой в ярко-розовом довольно коротком платье, отделанном перьями, а я неожиданно увидела знакомую невысокую крепкую фигуру и черную бороду.
   - Почтенный Фаургрид Маульташ, вас ли я вижу?
   Гном резко повернулся и, узнав меня, расплылся в улыбке:
   - Мисс Александра! Или я должен называть вас леди ван Хоорн?
   - Думаю, что обстоятельства нашей первой встречи позволяют упростить обращение, мастер Маульташ, - рассмеялась я. - Удачно ли вы уладили ваши дела?
  
   Тетушка исчезла из виду практически сразу после того, как вошла в зал, и это беспокоило меня, словно зудение комара над ухом. Попытка увидеть ее магическим зрением оказалась неудачной; да что там говорить, я чуть не ослепла - сиял купол, закрывавший бальный зал, светились разноцветными сполохами персональные защиты и просто ауры, рамы окон и оружие охраны... Я зажмурилась и дала глазам отдохнуть. Конечно, можно было попробовать поискать госпожу Редфилд, попросить помочь, но как-то неловко было - я уже большая девочка, сколько ж она может ходить за мной следом с носовым платком наготове?
   А бал набирал обороты.
   Программа вечера была такой же, как на любом другом официальном приеме: после поздравлений для гостей открыли танцевальный зал, и в моей бальной карте уже значились имена тех, кто протянет мне руку для первых пяти танцев. Открывали бал, разумеется, их величества традиционной мазуркой. Зазвучали вступительные такты, и рядом со мной вырос Леонард в черном с серебром мундире Службы безопасности.
   Оказывается, я не разучилась танцевать мазурку. И контрданс тоже не разучилась, а уж о вальсе нечего и говорить. Совершенно запыхавшись после седьмого танца, я вышла на огромный балкон, подышать. Вид с балкона открывался фантастически красивый - пышный сад, освещенный разноцветными фонариками, подцвеченные струи фонтанов, а дальше, за садом - сияющая гладь фьорда. Говорят, через пару месяцев появится северное сияние...
   Пока погода теплая, надо бы сплавать по местным фьордам, посмотреть на красоты. Вот интересно, можно ли арендовать на день какую-нибудь яхту? Наверное, можно: вчера, проезжая по городу, в порту я видела множество разных лодок, лодочек, корабликов и кораблей. Завтра попрошу мисс Ноттингворт все узнать. Тут совсем не такое море, как мы видели с борта "Гордости Бритвальда"... а некоторые даже и не только видели, но и окунулись.
   Я так глубоко ушла в свои мысли, что, когда за спиной раздался голос, аж подпрыгнула.
   - Сандра, я тебе не помешаю?
   - Нет, ваше высочество, как можно, - ответила я, поворачиваясь и приседая в реверансе.
   Принц досадливо хмыкнул и за локти поднял меня, приговаривая:
   - Сандра, разве я тебя чем-то обидел? Если да, прости! Поверишь ли, все дни после возвращения я занят был написанием отчетов для отца, для министерства иностранных дел, для безопасников. И все это время думал, как мне хочется тебя увидеть!
   - Ну, вот, я здесь, во дворце, ты меня видишь. Я даже не знаю, как мне тебя называть!
   - Вообще-то, Джоном меня зовет мама, она ведь твоя соотечественница. Если тебе нравится, называй так...
   Сердце мое пропустило удар. Все-таки он непозволительно хорош для принца, мог бы быть и поплоше. Не улыбнуться в ответ я не смогла:
   - Ну, хорошо, договорились. Буду звать Джоном.
   - Разрешите пригласить вас, сударыня, - он склонился в поклоне, - вальс начинается!
  
   Тетушка появилась возле столов с напитками точно за пять минут до начала ужина, и вид ее меня несколько насторожил. С чего бы ей жмуриться, будто сытой кошке? Не хотелось бы предполагать, что наш энергетический вампир только что нашел себе жертву, но, кажется, ничто более не могло привести ее в такое состояние довольства. Я поискала взглядом госпожу Редфилд - она беседовала с незнакомым мне седовласым генералом, чей зеленый мундир на груди был так густо усажен орденами, что напоминал сияющий панцирь. Почувствовав мой взгляд, она повернулась, подозвала лакея и что-то ему коротко сказала.
   Через мгновение выяснилось, что же именно - лакей подошел ко мне и, поклонившись, передал просьбу баронессы Редфилд подойти к ней.
   - Генерал, разрешите представить вам эту юную леди; мисс Александра ван Хоорн, - рука госпожи Редфилд крепко держала меня под локоть. - Александра, это генерал Брукфилд, командующий соединенной армией Союза.
   - Ван Хоорн? - пробасил генерал, - Дочка Маркуса?
   - Да, ваше превосходительство.
   - Ну-ну, - неопределенно сказал он, и повернулся к госпоже Редфилд. - Так что вы мне скажете по моему предложению, баронесса?
   - Конечно же, я должна подумать. Я свяжусь с вами через три-четыре дня. Простите, генерал, девочку поручили моему вниманию, а я ее совершенно забросила!
   Магичка, все так же вцепившись в мой локоть, утащила меня в соседний зал и только здесь отпустила.
   - Уф, ты меня просто спасла, Алекс. Я уже думала, он меня насмерть заговорит! Вот правильно делают в Иудее, тамошние генералы просто уходят на пенсию в определенном возрасте, пока мозги не закостенели.
   - Да, - вынуждена была согласиться я, - это не МакАртур.
   Госпожа Редфилд негромко хмыкнула.
   - Мне тоже он вспомнился. Ты что-то хотела мне сказать?
   Я быстро рассказала, чем обеспокоила меня тетушка Фелиция. Баронесса досадливо поморщилась и покачала головой:
   - Вообще-то я предупредила дворцового мага, мэтра Лодброка, он должен был особо отслеживать всплески такого рода магии. Но, если она не переусердствовала, могли и пропустить, здесь сегодня от магии все аж звенит. Не волнуйся, леди Фелиция умеренно опасна, и здесь ей развернуться не дадут.
  
   За ужином справа от меня оказался совершенно глухой придворный, старик в шитом золотом камзоле столетней давности, интересующийся только своим суфле, а вот слева - Дитер Верхаузен, личный королевский маг. Спасибо госпоже Редфилд, после общения с ней мне никто из магов уже не страшен, и мы с мэтром Верхаузеном очень мило обсудили новейшие тенденции артефакторики.
   Большинство гостей свои подарки королю не вручали, иначе процесс затянулся бы дня на три, а просто передавали специальным лакеям. Однако отец что-то шепнул мажордому, и после ужина сказал нам с мамой:
   - Пойдемте-ка, вам понравится.
   Мы вновь подошли к возвышению; Ингвар IV уже не сидел на троне, а стоял рядом, разговаривая о чем-то с высоким военным в черном мундире. Безопасник? Что-то произошло? Король повелительным кивком отослал его, повернулся к нам и приветливо сказал:
   - Граф ван Хоорн, как жаль, что я вижу вас и вашу очаровательную супругу только тогда, когда отправляю официальное приглашение.
   Отец развел руками, протянул имениннику небольшую длинную коробку, которую держал в левой руке и сказал, усмехнувшись:
   - Я не стал тащить сюда весь подарок, ваше величество, но принес главное - то, что поможет вам этим подарком управлять.
   Король Ингвар с любопытством открыл коробку и достал... несколько переплетенных ремешков мягкой кожи, скрепленных позолоченными пряжками. На мгновение наморщил лоб, соображая, потом поднял на отца недоверчивый взгляд:
   - Это уздечка? Значит, подарок...
   - В конюшне, ваше величество! Трехлеток от Редкой Удачи и Огненного, и, если вы найдете в своем королевстве лучшего коня, то я уйду в монастырь!
   - Ах, Маркус! - Плюнув на этикет, король сбежал со ступенек и обнял отца. - Спасибо, друг!
   Разговор, несмотря на эмоциональность, велся тихо, да и защитный купол закрывал возвышение, на котором стояли троны. Так что стоявшие в зале гости ничего расслышать не могли и слегка зашумели, пытаясь разглядеть причину отступления от протокола.
  
   Я еще трижды танцевала с Джоном, потом он принес мне мороженое, потом мы снова вышли на балкон подышать... и как-то совершенно неожиданно для меня оказалось, что выход на балкон заслонен от зала широкой спиной офицера охраны, а мы целуемся в тени мраморной статуи неизвестной мне эллинской богини.
  
   Глава 16
  
   Бесценная мисс Ноттингворт уже утром после королевского бала передала мне всю информацию по аренде яхты. Прекрасно, вполне доступная цена! Решено, сейчас последнее усилие для посольского приема, и в ближайший выходной собираю компанию в плавание по фьордам.
   Как интересно, оказывается, я соскучилась по морю, лодкам, волнам, плавному покачиванию и ощущению бездны под тобой...
   Странным образом, сколько я ни приглядывалась к тетушке Фелиции, жутковатые серые щупальца больше не появлялись. Сама же тетушка жила в свое удовольствие: гуляла в парке вместе со своей молчаливой компаньонкой, совершала набеги на магазины, сидела в кофейнях с неожиданно образовавшимися у нее подругами, такими же немолодыми светскими сплетницами. К сожалению, о том, чтобы вернуться в свое имение на Лансароте - гасиенду, как там это называют - она тоже ничего не говорила, чем ужасно нервировала маму.
   Вот интересно, кстати, с чего бы маме так нервничать по любому поводу? Неужели нас скоро осчастливят новым братом или сестрой? Или это какая-то болезнь так сказывается? Сегодня же вечером посмотрю ауру...
   Но, как водится, благие намерения обычно таковыми и остаются. Я едва успела допить утренний чай и доесть омлет, как дверь распахнулась от молодецкого удара, и в столовую влетели Майкл и Дерек, мои братья. Старшие братья, что нисколько не делало их разумнее, уравновешеннее или правильнее. Иначе говоря, таких шалопаев, как наши близнецы, Оксфорд еще никогда не видывал.
   Были они абсолютно идентичными рыжеватыми блондинами с серыми глазами и широкой обаятельной улыбкой. Лично я различала их, в первую очередь, по ауре - у Майкла основной стихией была земля, и аура отливала зеленью и медью, Дерек же был, в первую очередь, водником, и его аура наливалась густой синевой. Не знаю, как не путала их мама, у нее не было магии вовсе, только Дар, зато Дар совершенно замечательный: какое бы растение она ни посадила, все росло именно так, как ей хотелось.
   Что же, поскольку у обоих близнецов вторым направлением была лечебная магия, я могу не волноваться за мамино здоровье.
   А еще их приезд означает, что у меня есть компания для плавания по фьордам!
  
   Мастер Лян протянул мне кусок дерева, размером с мою ладонь, густо утыканный гвоздями, и благожелательно спросил:
   - Итак, с радостью выслушаю ваши предложения по использованию этой заготовки.
   Я повертела деревяшку в руках, понюхала - ага, пахнет солодом и немного копченым. Древесина - дуб, и довольно старый. Судя по цвету и запаху, лет двести назад это была бочка для аква-виты. Скорее всего, на острове Буннахабхэйн, но только предположительно.
   Ну, хорошо, это была бочка. Потом она выработала свой срок, аква-виту в ней выдерживать перестали; но альбаннайх - по большей части люди бедные, на островах в особенности, и так просто бочку не выкинули наверняка.
   Узкие глаза мастера Ляна взирали на меня невозмутимо.
   Гвозди... я поцарапала один из них ногтем. Точно, бронзовые. Можно предположить, что они составляют какой-то рисунок или надпись. Руна, может быть?
   Я повертела деревяшку, пытаясь найти знакомый рунический рисунок - нет, не вижу. А что, если?...
   - Я думаю, что гвозди изображают один из иероглифов какого-то древнего языка, - посмотрела я на мастера; он прикрыл глаза. - Честно говоря, я ни одного из этих языков пока не знаю. Могу только предположить, что дуб, бронза и иероглифическая надпись должны были после наполнения силой дать какой-то военный амулет. Скорее всего, не оберег, а что-то типа усиления бойца, или, может быть, бесстрашие, как у берсерков.
   Мастер сложил ладони и наклонил голову.
   - Неплохо. Весьма неплохо. Но приводит к мысли, что вам, леди Александра, следует изучить наиболее важные древние языки. Хотя бы основу. Низкое наречие эльфийского вы ведь знаете? А высокое?
   Я дважды молча кивнула, а мастер продолжил:
   - Прекрасно, я знал, что классическое образование не только дисциплинирует ум, но и дает безграничные возможности для совершенствования! Тогда, я полагаю, мы начнем с драконьего.
   Всю жизнь я считала выражение "рот раскрыла от изумления" просто гиперболой. Так вот, рот у меня раскрылся от изумления на самом деле. Драконий, мамочка моя! Я состарюсь раньше, чем выучу на этом языке хотя бы "Здравствуйте"!
   Но тут мастер Лян заговорил, и все мысли вылетели из моей головы. Это звучало как чудесная музыка; наверное, именно такой ее слышат гениальные композиторы до того, как музыка выливается в ноты, и за эти ноты берутся уже просто обычные музыканты с обычными инструментами. Странно знать, что существа говорящие на этом языке, живут на одной с нами планете. Впрочем, они-то как раз летают над поверхностью планеты, когда захотят.
   Или современные драконы нелетучие?
   Если кто-нибудь думает, что от испытанного восторга учить драконий мне стало легче, то - напрасно. Я выползла из здания Гильдии уже совсем поздно вечером, с головой, гудящей, как медный таз для варенья. А около дома, едва я расплатилась с водителем экипажа, меня за руку схватил Дерек, и прямо от калитки утащил в беседку.
   - Если б я знал, что тут такое творится, раньше бы отпуск взял! - заявил он, даже не поздоровавшись.
   - Что случилось?
   - Пропала тетушкина гувернантка. То есть, эта, компаньонка.
   - Прямо пропала? Может, просто ушла по своим делам?
   - Ее вещей в комнате нет, и никто эту мисс Примроуз не видел со вчерашнего вечера. Тетушка в истерике, мама в полном расстройстве, отец в ярости.
   Я молча развела руками. Интересно, что в такой ситуации можно сделать?
   Для мамы я раскопала в своих запасах амулет "глубокая вода". Вообще их применяют для женщин с тяжелым течением беременности, чтобы они, несмотря на любые обстоятельства, оставались абсолютно спокойными. Это обычно помогает при родах - пусть даже не столько женщине, сколько врачу.
   Из отцовского кабинета доносились отзвуки хард-рока. Да уж, действительно, если в доме так грохочут ударные и бас-гитара, значит, надо применять тяжелую артиллерию. Я осмотрела Майкла и Дерека, поправила одному воротник рубашки, другому - вывернувшийся карман и с тяжелым вздохом приказала:
   - Оба отвернулись и не подглядываете! Иначе пойдете успокаивать папу просто так, безоружными.
   Братья послушно повернулись носами к двери, а я достала из шкатулки ключик от рабочего сундучка. Граф ван Хоорн - это вам не нервная дама, тут нужно попасть в десятку с одного выстрела. Над потайным ящиком сундучка я на мгновение задумалась, потом достала бутылку старого бурбона, который выдерживался в обожженных бочках пятнадцать лет; точно знаю, что такой бурбон можно купить только на месте, в Новом Свете, в хозяйстве, где его перегоняют и выдерживают. Хотела я его подарить отцу на Самайн, но сейчас явно более правильный случай.
   - Можете поворачиваться, - сказала я, закрыв сундучок и спрятав ключ. - Идите и спасайте посольство, и постарайтесь, чтобы завтра отец был все-таки в форме.
   - А ты? - на всякий случай поинтересовался Дерек.
   - Сам-то как думаешь? Пойду к леди Фелиции. Идеальным вариантом было бы взять ей на завтра билеты на дирижабль...
  
   Тетушка Фелиция плакала.
   Не рыдала в голос, не швыряла вазочками в горничных, не пила успокоительные капли - она сидела на стуле, смотрела в окно, и по ее лицу беззвучно текли слезы. Я замерла, не зная, стоит ли ее окликнуть, или дать побыть в одиночестве, но тут Фелиция повернулась ко мне, промокнула слезы платком и сказала неожиданно спокойным голосом:
   - Ты понимаешь, я думала, что нашла родственную душу. Мне казалось, она так хорошо меня понимает, куда там всей родне! А оказалось, меня просто использовали...
   Я обняла ее и погладила по голове, как маленькую.
   - Да и Темный с ней, тетя Фел! Перешагнуть и забыть.
   - Да-да, - тетушка в последний раз деликатно вытерла кончик покрасневшего носа, аккуратно сложила платок и спросила, - Наверное, мне стоит уехать домой еще до приема?
   - Ни в коем случае! - сказала я то, что говорить совершенно не собиралась. - Сами подумайте, если вы уедете до него, то в это вцепятся журналисты, и начнут трепать тему ссоры в семье Посла. А так все сложится отлично - вы повеселитесь и слегка поможете нам с мамой, повода для сенсации не будет, и все пройдет как должно.
   Темы помощи захватила тетушку настолько, что она немедленно отправилась к маме обсуждать, что она может сделать для семьи. Надеюсь, на этом обе слегка успокоятся...
   Интересно, почему же компаньонка так поспешила уехать?
   Этот вопрос я задала госпоже Редфилд, когда мы уже традиционно встретились в саду под полюбившимся кустом сирени. Та пожала плечами:
   - Трудно судить, когда не знаешь практически ничего. Возможно, мисс Примроуз уже получила то, что ей нужно было. Или, наоборот, поняла, что это недостижимо. Другой вариант - что она не ожидала столкнуться здесь со мной. Не то, чтобы я была широко известна, но маги меня знают. Думаю, что с мисс Примроуз - как бы ее ни звали на самом деле - мы еще встретимся раньше или позже...
   - А что случилось с леди Фелицией? - продолжала расспросы я.
   - А что с ней случилось?
   - У нее аура изменилась! Я сегодня посмотрела - никаких серых щупалец, вообще серого цвета нет. Обычная бледно-желтая аура человека без капли магии.
   Госпожа Редфилд с сожалением посмотрела на погасшую трубку и поднялась со скамейки:
   - Полагаю, что леди Фелиция всю жизнь была латентным энергетическим вампиром. Пока не знаю, зачем мисс Примроуз понадобилось пробуждать в ней эту сторону, но сделано это было явно намеренно. По моей просьбе наши специалисты записали и изучили колебания ауры твоей тетушки, - она посмотрела на меня насмешливо. - Да-да, вот именно! Никаких чудес, сплошная наука. Стоило компаньонке исчезнуть, и аура, как ты справедливо заметила, тут же нормализовалась. Потребность в больших дозах чужой жизненной энергии была наведенной, понимаешь? Приятной в общении Фелиция ван Хоорн никогда не будет, но опасности более не представляет.
  
   Глядя в зеркало, я щеткой расчесывала волосы - сто раз в одну сторону, потом сто раз в другую. Мысли мои крутились по-прежнему вокруг тетушки Фелиции. Если честно, мне было ее жаль. Вот так, прожить всю жизнь никчемной неприятной женщиной, превратиться в столь же неприятную старуху, и в качестве финального диагноза о тебе скажут: "Противная, конечно, но опасности не представляет". Ужас!
   Вот интересно, кстати - госпоже Редфилд явно много лет. Раз в несколько больше, чем той же тете Фелиции. Маги вообще живут долго, а уж архимаги такой силы, так просто запредельно долго. Но кому бы в здравом уме пришло в голову назвать ее старухой??
   Я отложила щетку, заплела косу и вернулась в спальню. Пожалуй, надо сделать для леди Фелиции тот самый амулет свежести, благо милый мальчик Рольф Снуррстон мне все про него рассказал. И ничего сложного, кстати - любой прозрачный кристалл в оправе из серебра плюс два заклинания. Где-то был у меня хороший аметист, как раз для дамы в возрасте подойдет...
  
   Глава 17.
  
   Яхта разрезала волны, оставляя в кильватере пенную струю. Фьорд здесь был узким и прихотливо изгибался, зажатый с двух сторон скалами, то серыми, то покрытыми бархатной зеленью. Порой за поворотом скалы вдруг расступались, и открывалась долина - луг, пасущиеся лошади, домик... вода за бортом яхты была серо-голубая, без той невероятной тропической синевы, что видели мы с борта "Гордости Бритвальда".
   За моей спиной раздался взрыв смеха, и голос Дерека окликнул меня:
   - Сандра, тебе налить шампанского?
   - Налить! - я протянула пустой бокал, и золотая струя взбилась пеной в узкой "флейте". - Ну что же, за следующее лето?
   Братья радостно поддержали наш любимый осенний тост, и, подхватив за талии каждый по паре девушек, поднялись на обзорную площадку. Леонард, помедлив, последовал за ними.
   - Я смотрю, Лео и здесь сопровождает тебя безотлучно? - не глядя на Джона, я покачивала бокалом, любуясь на пузырьки, тонкой струйкой бегущие вверх.
   - Приходится, - пожал он плечами. - Лео считает, что назревает какой-то новый заговор, и всю семью охраняют с особой тщательностью. До сих пор он ни разу не ошибался, надо сказать.
   Сегодня вместо принца Хольгерда я снова видела хорошо знакомого мне Джона, того самого темноволосого молчуна, который спасал меня. Амулет маскировки работал безупречно. Только ведь в случае нападения это не поможет...
   - Ужасно люблю этот вид, - он продолжил говорить, не дождавшись от меня ответа. - Еще пара недель, и долины станут совсем золотыми. Если не зарядят дожди, нужно будет еще разок вот так выбраться. И зимой тут очень красиво...
   - А зимой фьорд разве не замерзает?
   - Нет, тут же теплое течение. Другое дело, что зимой штормит очень часто, рискованно вот так выходить на маленьком суденышке.
   В подтверждение его слов сильный порыв ветра взметнул мои волосы, сдернул плед с шезлонга и плеснул высокой волной о борт яхты. Я поежилась.
   - Пойдем в каюту? - обеспокоенно спросил Джон.
   - Нет, не хочется, - я покачала головой. - Насидимся еще зимой в комнатах. Я лучше в плед завернусь.
   Мой принц бережно укутал меня теплым пледом, задержав на мгновение руки на плечах, и отвел взгляд к горам. Молчание не было тягостным - мне показалось, что нет на свете другого человека, с которым было бы так хорошо в тишине.
   - У тебя вся семья с магическими способностями? - нарушил молчание Джон.
   - Нет, у мамы и у самой старшей сестры, Моники, только Дар. У мамы то, что называется, "зеленая рука"; она может просто ткнуть в землю старую вишневую косточку, и вырастет отличное дерево. А Моника получила дивный голос, - я улыбнулась, - когда она его включает, любой заслушивается и про все забывает. Поэтому в нашей семье дети никогда не плакали и вовремя засыпали.
   - Вы жили в Бритвальде?
   - Нет, что ты! - Я повернулась к солнцу и зажмурилась, подставляя лучам лицо. - Дипломаты дома не живут. Мое детство прошло в Барсе, на берегу теплого синего моря. Потом меня отправили на пять лет в монастырскую школу в горах, возле озера Леман, ну, а последние семь лет я жила в Новом Свете.
   - И когда ты поняла, что ты артефактор?
   - Лет в двенадцать, наверное... В школе была одна монахиня, очень талантливый мастер. Ну, понятно, с поправкой на монастырскую составляющую... Вот она и начала меня учить.
   Я вспомнила сестру Урсулу, в какой-то степени заменившую мне маму, и загнала внутрь злые слезы. Ну, не должна была она так нелепо погибнуть - молодая еще женщина, маг, ей пятидесяти не было, для мага это почти детский возраст. И вдруг на прогулке она каким-то образом поранила руку, а через двое суток скончалась от заражения крови! Я была уже в Гарварде, и никак не успела бы на похороны, но дала себе слово, что, вернувшись в Старый свет, съезжу в школу и попытаюсь все выяснить. Как раз и поеду в октябре, будет год со дня смерти сестры Урсулы...
   Тряхнув головой, я попыталась прогнать печальные мысли.
   - А ты... ты же с самого детства знал, что ты - наследник престола?
   - О да! - Джон рассмеялся как-то невесело. - Ты себе не можешь представить, насколько это обстоятельство усложняет жизнь мальчишке! Иной раз мне в кошмарах снятся восемнадцать томов законов и их толкований, или официальные формулировки приветствий на гномьем наречии. Или стихи на высоком квенья! А когда мне исполнилось шестнадцать, отец с удовольствием переложил на меня все вопросы казначейства, а потом и промышленности, рыболовства...
   - Ого!
   Он махнул рукой:
   - Ну, зато я выторговал себе несколько обязательных условий. Отец неделю думал, но согласился.
   - Какие, поделишься? Или секрет?
   - Вообще секрет, но с тобой поделюсь, - Джон чему-то усмехнулся, поставил пустой бокал на столик и начал загибать пальцы, - Во-первых, ни при каких обстоятельствах я не буду говорить на гномьем.
   Я непочтительно фыркнула в остатки шампанского, а он продолжал с самым суровым видом:
   - Во-вторых, я близко не подойду ни к чему, что имеет отношение к сельскому хозяйству, полиции и армии. И, в-третьих, никаких династических браков. Я женюсь только по любви.
   Он повернулся ко мне, забрал и поставил на столик бокал, и взял за руки.
   - Александра ван Хоорн, ты станешь моей женой?
  
   Мамины глаза горели неземным пламенем. Хочется надеяться, что это не повышенная температура, а тот восторг, который переполняет любую женщину, узнающую о грядущей свадьбе. Платья, букеты, торты, ленты - возможность запустить во все это руки и хорошенько покопаться не оставляет равнодушной ни одну сестру по разуму. На всякий случай я пересела поближе к отцу.
   - Что ты ему ответила? Ну, не молчи, Алекс! - мама вскочила и сделала круг по гостиной.
   В ответ я молча протянула ей левую руку, на безымянном пальце которой сверкало кольцо.
   - Ну, расскажи поподробнее, а? И когда тебя будут официально представлять двору? И когда он хочет назначить свадьбу? И...
   - Мама!
   - Гвендолен!
   Наши с папой возгласы прозвучали одновременно, и он продолжил:
   - Дорогая, ты же понимаешь, что в этой ситуации проблем вырисовывается несколько больше, чем в любой другой. Я завтра же отправлюсь в Люнденвик, в министерство, за консультацией. Сколько я знаю, таких случаев еще не было, но, почти наверняка, мне придется менять страну пребывания. Полагаю, - папа посмотрел на меня и еле заметно прикрыл глаза, - его высочество предложил годичную помолвку?
   Вообще-то, его высочество предложил ограничиться тремя неделями, но, раз отец сигналит, кто я такая, чтобы спорить?
   - Да, папа.
   - Вот и хорошо. Значит, у нас у всех есть время, чтобы подготовиться. Гвен, время позднее, иди-ка ты спать.
   - А ты? - мамин голос прозвучал жалобно...
   - А я выпью глоточек аква-виты, и последую за тобой.
   Мама вздохнула и вышла из кабинета, напоследок одарив меня много обещающим взглядом. Отец встал и, в самом деле, достал низкие стаканы с толстым тяжелым дном и хрустальный графин. Налил себе, потом посмотрел на меня, хмыкнул и, не спрашивая, плеснул на донышко янтарной жидкости.
   - Держи!
   Я понюхала: море, дым, торф, солод... Отличная штука, когда надо поставить на место мозги.
   - Насчет переезда в другую страну - это серьезно? - спросила я, выпив первый глоток и переведя дух.
   - Конечно. Тут вообще вырастает нехилый дипломатический казус. Представь себе, что твой принц через энное количество лет становится королем.
   - Надеюсь, это произойдет нескоро... И?
   - И ты, соответственно, становишься королевой. Как, в этом случае, твой отец может возглавлять при этой правящей чете посольство другой, пусть и дружественной, державы? И, кстати, насчет годичной помолвки - это вовсе не шутка. В крайнем случае, после долгих переговоров, Ингвар согласится на шесть месяцев.
   - Согласится? Погоди-ка, откуда ты знаешь, на что он согласится, если еще никто?...
   - Алекс, - папа покачал головой. - По-моему, у тебя мозги в розовом тумане плавают. Ну, неужели ты думаешь, что твой Хольгерд-Иоанн сделал бы хоть один официальный шаг в твою сторону, не согласовав это с королем? И, конечно, мы с Ингваром все это обсудили еще вчера вечером, приватно.
   Вот же Тьма! Самый романтический момент в моей жизни, оказывается, был заранее согласован с родителями! Да ну, все удовольствие пропало...
   Я мрачно уставилась в стакан с невразумительными остатками аква-виты.
  
   Если кто-нибудь думает, что нам с мамой удалось оторваться хотя бы с выбором платья и прочими материальными выражениями радости, то этот кто-нибудь глубоко ошибается. Как выяснилось довольно быстро, королевские свадьбы регламентированы даже больше, чем эльфийские праздники наречения имени, и чуть-чуть не дотягивают в этом смысле до процедуры открытия счета в гномьем банке.
   В королевстве Дании и Норсхольма примерно последние пятьсот лет все проходило по одному и тому же сценарию: проезд по Христиании невесты в открытой коляске, запряженной белыми лошадьми и украшенной белыми и кремовыми розами; проезд жениха верхом на караковом жеребце; обряд в Храме Единого, совершаемый архиепископом; обряд в Храме Великой Матери, совершаемый старшей жрицей; завтрак в королевском дворце и столы для жителей и гостей столицы - в городе. Меню завтрака, цвет лент в гривах лошадей и форма пряжек на туфлях лакеев - все было установлено прапра... бабушкой Ингвара IV, и изменениям не подлежало.
   Я мрачно посмотрела на жениха и спросила:
   - А если у невесты аллергия на розы?
   Джон засмеялся и взял меня за руку:
   - Тогда ей дадут амулет, который защищает от аллергии. Сандра, милая, вот честное слово - все не так страшно!
   - И хороша я буду в начале марта в открытой коляске в кружевном платье! - я посмотрела на изображение платья. Кружева поражали наповал, декольте не оставляло места воображению. - И, кстати, нельзя ли поподробнее про платье? Ему что, и в самом деле больше пяти сотен лет? И я должна буду надеть на себя этот... пыльный антиквариат?
   - Платье хранится в стазисе, Сандра! И оно, правда, очень красивое! Ты в нем будешь похожа на только что раскрывшийся цветок ландыша...
   Я только махнула рукой. Куда уж теперь деваться? Карусель раскрутилась, и спрыгнуть не получится, только держаться крепче.
   Полный текст книги можно найти на сайте "Призрачные миры"
Оценка: 8.40*54  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"