Когда теряешь представление о традициях и обрядах своих предков, а сам еще не слишком далеко отстал от корней, то имеешь интерес ко всему, что может дать представление о старом укладе, чтобы сравнить и поразмыслить - а так ли хорош новый?
В маленькой испанской деревне, где я живу, существует ассоциация женщин. В этой ассоциации есть председатель и сопредседатель - а ее члены - все желающие женщины. Не знаю, какие еще дела у этой ассоциации, но знаю, что по четвергам женщины собираются в огромном доме - бывшем дворце маркиза Палафольс и занимаются народным творчеством.
В отличие от меня, которую на уроках труда учили шкурить занозистые доски и бить молотком по пальцам, местные женщины в школе занимались рукоделием - вышивкой и ткачеством. Сейчас, обосновавшись в подвальной комнате холодного дома, они плетут кружева на коклюшках. Перед каждой из них лежит большая продолговатая подушка, утыканная булавками. Булавки удерживают нити, хитрое переплетение которых невозможно понять непосвященному, а ловкие руки мастериц, соблюдая порядок переплетений, создают узоры, тонкие, как паутина и прекрасные, как арабская вязь. Я сижу рядом и вышиваю грубым крестом белого лебедя на желтом фоне. Время от времени ко мне подходит одна из мастериц и говорит - как красиво! Я знаю, что моя вышивка предмет заботы рук, а не мастерства, однако с благодарностью принимаю незаслуженную похвалу.
Каждая мастерица готова рассказывать о своей работе еще и еще раз. Кто-то плетет бардовые кружева на шаль, чье-то белоснежное кружево пойдет на праздничные салфетки, кто-то старается над занавеской для окон. Они не только делятся результатами своей работы, но и охотно дают советы друг другу.
Я тут же вспоминаю своих бабушек - ровесниц 20 века. - Лелечка - посмотри, какой отрез я купила огурцами - пройдет на халатик? - Да, Панечка, пройдет, если рукавчик вшивной сделать, а по талии отрезать. Тут еще на поясок и кармашек останется. А почему ты сказала, что рисунок огурцами - он баклажанами.
Мои бабушки, как я их называю - моя родная и три ее сестры, родом из семьи мастеровых - всю жизнь шили себе нехитрые наряды на швейной машинке Зингер. Я, маленькая, слушала их разговоры про рисунок ткани и не могла понять, как толстый завиток, похожий на головастик, может быть огурцом или баклажаном.
Разговор кружевниц тем временем перешел к обсуждению деревенских новостей. Кто-то заболел, кто-то женился, кого-то отдали в дом для престарелых.
Когда разговор умолкал и был слышен лишь перестук коклюшек, тогда мои мысли от белого кривого лебедя улетали к мои корням: какой-нибудь глухой деревне, уже и не знаю толком какой, где тихонько шуршала прялка и ритмом сухого стука заполняли избу коклюшки. А потом, нарушая магические звуки, кто-то тихонько запевал и тут же к одному подстраивался другой голос: А как будешь большая, отдадут тебя замуж...