Аннотация: это сказка, в некоем роде. Ну, для взрослых. Написано после усиленного просушивания Dark Tranquility, и повторного прочтения Бестера и Желязны. маленькая забавная штюцка, ничего более:)
Жил-был один очень необычный зверь.
Называли его некоторые Стальным Единорогом. И вправду, редкостной холодной красоты был Единорог - шкура его состояла из сотен тысяч железных, острых как бритва, шерстинок, грива и хвост - пучки тончайших мономолекулярных нитей, играющих в свете всеми спектрами красок. Каждое из шести заточенных копыт - огранённый синий алмаз, суставы и мышцы, что перекатываются под искрящейся шкурой - мощные сервомоторы. Единорог, говорили, мог потягаться в скорости с лучом света, если бы вдруг пришла в его кремниевый, охлаждённый ледяными энергоячейками, мозг, такая мысль.
Бывало, жители городов видели, как, расправив синие клинки крыльев, по облакам бежал стальной зверь, играя со звёздами, и предвещая людям беду.
Никто не знал, кто сотворил это чудо, какой мастер, гений создал этого огромного стального единорога, с красными, горящими, как чрево звезды, глазами, эту статую, что возникала в утканной звёздами тьме космоса. Огни многих обитаемых миров отражались в кручёном обсидиановом стекле его рога. Стальной Единорог по праву считался чудом Вселенной, и когда-то, до того как зверь стал вестником Смерти, многие космоплаватели считали удачей, когда гигантский, стремительный зверь бежал наперегонки со звездолётом, извергая из раскаленной пасти и ноздрей огонь, торжествуя победу движения и жизни над энтропией.
Но однажды, всё изменилось
А было так - однажды, по искрошенному чёрному песку, что в пустыне Ганит, к старой, обглоданной как кость, Башне Навигаторов, шёл человек. Лицо человека закрывала маска, выточенная из цельного куска самородного рубина, а сам он был скрыт в просторных складках широкой тёмной хламиды.
Стражей башни удивило, что этот человек тут делает в оранжевую ночь пустыни, да ещё один, без транспорта. Но их удивление длилось недолго - подойдя поближе лёгким скользящим шагом, незнакомец протянул к ним руку, и двое воинов взорвались изнутри чёрной брони красными облачками, осевшими, как слёзы, на гладкую стену башни.
Человек прошёл к дверям, над которыми работали удивительные резчики давно сгинувшей расы н'гитам, провёл пальцем по выступам и завитушкам, ведя по прохладному дереву одну ему ведомую линию, которая под прикосновением ярко засветилась тёплым светом. И врата, тихо зашипев, открылись.
Внутри путника встретила капсула лифта, уютно излучавшая мягкий бирюзовый свет. Она висела в полуметре от блестящего чёрного пола в упругом, но невидимом, силовом коконе. Больше вокруг ничего не было - только гладкий каменный пол, отражавший, как зеркало, огни купола башни, а стены растворялись в непроницаемом мраке. Человек зашёл внутрь кабины, и двери за ним тихо сомкнулись, нежно, как лепестки аурнеанской орхидеи, чуть не прищемив полу одеяния незнакомца. Спокойно она устремилась вверх, по пути разгоняя мрак, и в призрачном свете можно было разглядеть хитросплетения органических кабелей, и странные, полные жуткой гармонии и страдания, гравюры из "Книги Раваала", книги всех навигаторов вселенной, высеченные в тёмном камне стен. И контуры гравюр оживали, по ним бежали ртутные потоки света, мерцая загадочными, тревожащими душу, бликами... Тишина. Но человека в кабине не интересовало, то, что было изображено, то, что осталось в прошлом. Его бледные белые глаза смотрели только в будущее.
И видели в нём пепелище...
Планета Кеетир'к грелась в лучах беспощадного голубого солнца. Дни были пронизаны острыми иглами сжигающего света, а ночи - оранжевой духотой, сводящей с ума не хуже грёз, что видят иные иммиты при вдыхании паров священной смолы цэйра, а они, говорят, открывают невиданные грани собственного сознания и путешествуют в параллельных, мирах, где иногда встречаются с самим Творителем.
Песчаные города, приземистые, как хищные жуки-скратты, расползались ответвлениями по чёрному бархатистому песку многочисленных пустынь. Люди жили здесь молчаливые, с дублёной, жесткой, как хитиновый панцирь, кожей, которую не могли источить ни ветра, ни песчинки. Судьбы Вселенной и Иных Миров мало интересовали тех, кто и так каждый день боролся за своё существование в испепеляющей атмосфере вечного марева, да и инородцев здесь не слишком жаловали. Но, как и всё, не могли жители Кеетир'ка обойтись без контакта с внешним миром - в самом крупном городе, Хиссауле, что располагался на берегах ядовитого лавового моря, был космопорт, куда со многих миров слетались как тяжёлые торговые суда, так и юркие галеры послов. А для обслуживания путей построили руками пришельцев на планете Башню Навигаторов. Но, сами навигаторы считались призраками, страшными, хоть и нужными, демонами, могущими сглазить простого человека, а то и навсегда лишить его разума. И запертыми оказались навигаторы в своей цитадели, а сама она - затерялась глубоко в одной из Чёрных Пустынь.
Но такова судьба навигатора - вечное страдание и затворничество, а жизнь его - скитание по нематериальным сферам, в полуреальности киберкосмоса и вечный расчёт маршрутов кораблей, что как киты Земли, ориентируются на их показания, как на эхо...
Капсула остановилась, и человек, чётко печатая стальными подмётками шаг, направился к круглым дверям. На площадке неподвижным наблюдателем висела тишина. В середине дверей замёрзшим оком блестел дисплей - криптозамок. Рядом с ним, утопленная в тусклый металл створок - панель ввода кода, кнопки подёрнуты тонким, как пепел, слоем пыли. Давно, очень давно здесь никого не было.
Человек слегка усмехнулся, провёл пальцами по кнопкам. Возможно, последний раз их касались пальцы его любимой.
Но, он не знал ключа. Она унесла эту тайну с собой.
Неожиданно резко он ударил кулаком по дисплею. Из него, как из эпицентра по двери побежали трещины, глубокие, чёрные, и дверь рассыпалась, кусками опадая к ногами путника.
В круглом зале приглушённый ровный свет. Стерильный белый пол, изящно вымощенный белыми и голубыми фигурными плитками, полупрозрачными - из них складывается какой-то странный, безумный узор. В стены вдавлены саркофаги навигаторов, сплошь опутанные сетью проводов. Было в этом что-то жуткое - за прозрачными стёклами эти замерзшие лица и сложенные на грудях руки, провода, исходящие из бритых черепов, и исчезающие где-то в глубине ниш усыпальниц. Около каждого саркофага светились дисплеи систем жизнеобеспечения. Человек подошёл к одному из хранилищ, с интересом посмотрел на стереограммы, демонстрировавшие состояние навигатора, мозговую активность и прочее, а потом приблизился вплотную к стеклу, рассматривая навигатора. То была женщина, хотя, нельзя сказать, что лицо имело типично женские черты - обритая голова, плотно сомкнутые губы, сухая кожа. Около ноздрей по стеклу разливались кружки пара от дыхания, а под тонкими веками беспокойно бегали глаза, словно пытавшиеся поймать виртуальные грёзы. Человек в маске задумчиво рассматривал её, погружённую в киберкосм.
- Хм... И что же тебе снится? - Пробормотал он, наблюдая, как в стекле отражение рубиновой маски причудливо накладывается на лицо женщины. Он отступил назад, и саркофаг взорвался изнутри, гранатовым стеклянным дождём.
Человек ходил от одного хранилища к другому, и жестом взрывал спящих в своей пустоте, навигаторов, методично и отрешённо. Их убийство не приносило ему радости, ибо нет чести убивать безоружных. Капли крови попадали на маску, застывали вязкими лужицами на полу, а под ногами убийцы тоскливо скрипело мелкое крошево стекла.
И вот, все двенадцать мертвы. Осталось только подойти к стоящей в противоположном конце зала статуе песчаного мантиса, считавшегося покровителем планеты, и вынуть из изогнутых хелицер матовую коробку с величайшим сокровищем Вселенной.
Мало кто знал, что это сокровище вообще существует.
И почти никто не знал, где его искать.
Человек протянул к коробке слегка дрожащие руки - он волновался, а сердце его билось в груди, как испуганная птица. На секунду его руки замерли над коробкой...
"Не может быть, что всё так просто... Перебить этих несчастных, и всё... " подумал он, и облизал пересохшие от напряжения губы.
И тут, за его спиной, раздались шаги.
- Ещё один... Надеюсь, последний... - Ровный, насмешливый голос. Но человек в маске - Сагрисс, как его звали, уже развернулся, направив на возможную опасность руку.
Казалось, что пришелец, человек сером плаще с капюшоном, который скрывал его лицо, явился из ниоткуда. Он спокойно стоял среди обломков саркофагов, сложив руки на груди.
- Кто ты? - спросил на галактеррано Сагрисс, хотя это был чисто формальный вопрос - его разум уже пытался проникнуть в сознание человека в сером, но, и такое случилось с телепатом впервые, его ментальные щупы наткнулись на монолитную стену, возведённую вокруг сознания незнакомца. И он, телепат, испугался. Холодок побежал скользкой змеёй по спине, предвещая недоброе.
- Кто я... - Сказал человек, словно сам задавая себя вопрос. - Я... Хранитель того, за чем ты пришёл.
Сагрисс шумно выдохнул, а тот продолжал.
- До тебя двое уже пытались взять то, что им не принадлежит. И потерпели поражение. Но, надо сказать, к их чести, они не проявили, - Он покрутил головой, оглядывая разрушения. - Столь бессмысленной жестокости.
- Я имею право на то, что хочу забрать. - Твёрдо и мстительно зашипел Сагрисс, не опуская руки.
- Да? - Иронично спросил незнакомец. - Ни один человек не имеет право владеть тем, что здесь находиться, и я наслышан лишь об одном, кто имел бы дерзость утверждать это... Но, Сагрисс Угрюмый мёртв, насколько я знаю.
В ответ на это Сагрисс задрожал от гнева, но не выказал своей ярости, а лишь слегка поклонился.
- Он перед тобой, кто бы ты ни был...
В голосе незнакомца скользнуло удивление, однако тон остался ядовито насмешливым.
- Ах вот как оно... Становится всё интереснее. Сагрисс Угрюмый, Сагрисс Женоубийца, жив, здоров и пришёл за наследством? Скажи, ты ведь мучил Её перед смертью, пытал, чтобы вызнать секрет, который тебе всю жизнь не давал покоя, да?
Внутри у Сагрисса словно беззвучно лопнула, порвалась давно натянутая струна, и обрывки её в одно мгновение больно хлестнули его по нутру. Он промолчал, но по щеке его, холодной, как кусок камня, потекла слеза.
- Так ты пришёл за Бичом Беллерофонта? Забавно, ещё никогда Химера не седлала Пегаса... Твоя жена... Единорог - это ведь её творение? Наверное, она слишком боялась, что ты об этом узнаешь. Что ты захочешь стать его владельцем - о, она была поистине мудрой - и слишком милосердной, чтобы убить тебя первой.
- Бич - мой. - Хрипло отозвался Сагрисс. То, что говорил этот человек, шокировало его - разве что двое людей во всей Вселенной знали о том, что О-Рианис с Шанида - создатель Единорога. - И я заберу его.
- Не думаю. Двое твоих предшественников сгинули - как сгинешь и ты, Сагрисс, несмотря на то, что когда-то ты был мастером своего дела...
- Я им и остался... - Прошептал Сагрисс, и гравиконцентратор, вживлённый в его руку, изверг из себя невидимые силовые поля, призванные скрутить и разметать плоть противника, но... За секунду до того, как поток энергии должен был уничтожить врага, тот исчез.
И тут же появился, уже не в центре зала, а около одного из разрушенных хранилищ.
Сагрисс опешил. Выстрелил снова, и опять повторилось то же самое. И опять, и опять. Враг только менял своё местоположение, возникая прямо из воздуха в рассеивающейся дымке, и усмехался. После шестого выстрела, рука Сагрисса опустилась сама собой.
Он первый раз в своей жизни видел человека, который мог телепортироваться усилием воли. И никогда не слышал о таких.
- Ты не знаешь, чего мне стоило стать тем, что я есть... - В тенях капюшона нельзя было разобрать лица телепортатора. - Что значит быть одним-единственным во Вселенной. И именно поэтому я Хранитель Бича.
Ответом ему было молчание. Сагрисс чуть ли не прижался спиной к статуе мантиса, немного ссутулившись. Он не хотел верить в то, что видел. Не хотел признаваться себе в том, что Бич, единственное, что могло поставить Стального Единорога, величайшее творение человеческого разума, ему на службу, теперь не попадёт в его руки.
- Ни один разумный не может владеть Единорогом, такова его участь. Ты хочешь посягнуть на человечество, Сагрисс? Насколько же в тебе должно быть раздуто самолюбие, насколько ты можешь быть слепым? Впрочем, я знаю, как поступать с зарвавшимися тиранами, одержимыми несбыточными и безумными идеями. Бичи бывают разными...
- Это ты так думаешь. - Сагрисс всё же не мог просто так оставить Бич. На его поиски он положил немалую часть своей жизни.
- Какая уверенность... - Телепортатор тряхнул рукой, и из просторного рукава в его ладонь скользнула тёмная рукоять какого-то оружия. Лёгкое, резкое движение кисти - и на пару метров, с шелестящим звуком, железными сочленениями чешуи, раскатался тускло светящийся зелёным, бич. Его окончание украшала шишечка в форме головы терранской змеи, усаженная шипами. Бич метнулся к Сагриссу, как атакующий зверь, и укусил его в руку, больно и хлёстко.
Сагрисс закричал, схватившись за кисть, из которой вместе с плотью был выбит гравинконцентратор.
Сагрисс поднял голову, словно не веря в то, что происходило.
И тогда следующий удар бича, просвистевшего свою песню в воздухе, ударился в рубиновую маску, расколов её. С тонким звоном две половинки некогда единого целого упали на пол, а ровно по центру лица Сагрисса побежала набухшая кровью полоса.
Он осторожно дотронулся до носа, растирая кровь с царапины в пальцах. Ярость затуманила до того прежде холодный и расчётливый разум телепата.
- Ещё никто не осмеливался...
Хранитель захохотал, гулко, так что эхо отразилось от стен, и железная змея крепко обвила горло Сагрисса. Хранитель подошёл ближе, в то время как бич укорачивался, прячась в рукоять.
- Кто я? - Спросил Хранитель, приблизив своё лицо к лицу Сагрисса, чьи глаза расширились от ужаса и удивления, когда он тщётно попытался освободиться от жалящего и полосующего кожу, захвата.
- Ты не знаешь? - Спросил Сагрисс, и тут капюшон откинулся, открывая лицо Хранителя.
Но его у него не было.
У Хранителя не была лица. Но у него была тысяча лиц. Они с молниеносной скоростью сменяли друг друга, как на экране компьютера, не задерживаясь более, чем на секунду - это были лица людей, гуманоидов, чёрные, белые, жёлтые. Лицо Хранителя - бесконечный круговорот, и не один из ликов не повторялся. Если долго смотреть на него - сойдёшь с ума.
Это было жуткое зрелище.
- А кто ты, Сагрисс? Я не узнаю твоего лица. Его нет. - Сказал Человек Без Лица\С-тысячью-лиц, пристально рассматривая своего пленника голубыми, жёлтыми, карими глазами.
Удавка затянулась на шеи Сагрисса ещё туже. Он схватил Человека Без Лица\С-тысячью-лиц за плечи.
И тут, Человек Без Лица\С-тысячью-лиц увидел, как глаза Сагрисса Угрюмого подёргиваются дымкой. Нет, не дымкой - медленно затягиваются, заполняются жидким серебром, которое стекает дальше, по его лицу, обволакивая его и затвердевая, застывая в цельную гладкую поверхность.
- Я - Зеркало. - Ответил Сагрисс.
И Человек Без Лица\С-тысячью-лиц, не мог оторвать своего взора от зеркальной поверхности, его словно присосало, и он смотрел, смотрел, смотрел, окаменев от нахлынувшего отвращения и ужаса, от ощущения неизбывной пустоты и утраты чего-то важного - себя.
- Где моё лицо?! - Вдруг закричал он, как от острой боли, и почувствовал, как рассыпается на сотни мелких кусочков, и теряет то, что у него давно не было - себя.
Человек Без Лица\С-тысячью-лиц распался в песчаную тёмную дымку, в мушиный рой, что вихрем втянулся в зеракльный лик Сагрисса. Втянулся, всосался весь, вместе с бичом.
Человек Без Лица\С-тысячью-лиц забыл тайный эпитет Сагрисса, одного из тех, кто одинок в Вселенной так же, как и он - Зеркало, Поглотитель Душ.
Сагрисс повернулся к статуе мантиса. Теперь препятствия, казалось, были сметены.
Он протянул не покалеченную руку к вожделенной коробке...
И тут челюсти насекомого сомкнулись...
Статуя оказалась роботом, и на Сагрисса уставилось шесть дул силовых пушек. На фасетчатых гранях, в глазах мантисса, играл, как на драгоценных, огранённых сапфирах, рассеянный свет. Сагрисс замер, не сводя глаз с коробки.
- Кто ты? - Грубый синтезированный голос.
"Ага. Отвечать надо правильно, иначе - смерть. Если правильно, то в конце можно будет забрать Беллерофонтов Бич. Но вопросы могут быть вечными"
Однако Сагрисс не боялся. Уже не боялся. Только пот выступил капельками росы на лбу, под пристальным взглядом чёрных стволов. Сфинкс. Сфинкс выжидал.
- Зеркало.
- Зачем тебе Бич?
- Чтобы повелевать.
- Кем?
- Собой.
- Что есть правда?
- Вселенная.
- Что есть ложь?
- Правда, отражённая в зеркале.
- Что есть зеркало?
- Человек.
- Что есть Зло?
- Зла нет.
- Что есть тьма?
- Свет.
- Что есть свет?
- Информация
- Зачем тебе Бич?
- Для власти.
- Что есть власть?
- Внутренняя свобода.
- Что есть свобода?
- Смерть.
Дула дрогнули, тело Сагрисса задрожало и напряглось, ожидая неминуемой гибели, разрыва. Но прошла секунда, и пушки опустились, а хелицеры раздвинулись, освобождая скрытую в них ценность.
Вот он, триумф. Вспотевшая рука Сагрисса дотронулась до гладкой матовости коробки, до этой восхитительной бархатистости, и тут...
- Что есть смерть?
Челюсти робота резко сжались. Рука оказалась в капкане.
- Не знаю... - выдохнул Сагрисс.
Через несколько секунд, заветное сокровище покоилось в его руке. Столько лет боли, страданий, унижений... Он открыл коробку и взял огненный, сверкающий Бич. Поражённым великолепием взглядом пробежался глазами по инкрустированной изумрудами рукояти. Сагрисс перехватил Бич поудобнее, и ударил - языком пламени он взметнулся и прожег дымящуюся чёрную полосу в полу...
Стальной Единорог встретил своего хозяина на чёрном песке пустыни Ганит, у Башни Навигаторов, и он переливался в свете звёзд, как прекрасный, но смертельный клинок. Алмазные копыта топтали в нетерпении землю, и когда рядом щёлкнул огненный Бич Беллерофонта, Единорог опустился на колени, наклонил голову, признавая власть человека. И взошёл человек на Стального Единорога, и улетели они с той планеты, с планеты ядовитых морей и вечных песков.
До сих пор, когда в ночном небе жители Миров видят гигантского скакуна, чей рог способен пропороть планеты насквозь, когда видят всполохи страшного бича, рассекающего звёзды, они ложатся на землю и молят своих богов о спасении.
![единорог []](/img/d/deathwisher/steelunicorn/fuit_ilium2.jpg)