Хегг и Мехц вошли в комнату управления. Грязно-коричневый застилающий пол палас сегодня выглядел особенно неопрятно.
- Уборщица давно не заходила. - сказал Мехц, высокий и худой тип с собранными в длинный, толстый, загибающийся на конце жгут, обтянутый желтой веревкой, волосами. - Как она, жива, интересно?
- Сомневаюсь. - буркнул Хегг, худой, но высокий, носящий прическу в виде гофрированной трубы широкого диаметра. - Не заходила так не заходила, не самим же все убирать.
- Займемся работой. - согласился Мехц.
Эти двое, однако, сперва расположились на своих излюбленных местах: Мехц у привинченного к полу стола с продырявленными ножками из белого металла, а Хегг у наблюдательного экрана, слепо уставившегося в темноту с другой стороны.
- Яч будешь? - спросил Мехц.
- Буду. - согласился Хегг.
- Я сейчас положу.
Мехц достал из стенной ниши серо-зеленую коробку с продоговатыми пластинами, обернутыми в серебристую бумагу. Пара пластин из коробочки перекочевала в утробу ячника, возвышающегося над поверхнстью стола округлым невысоким горбом. Мехц пошарил рукой где-то под столом, одновременно доставая два стакана, красный и черный.
- Вода там хоть есть?
- Вчера была.
- Хм, нет. Кто-то ее вылил.
- Кому нужна твоя вода?
- Ну не знаю, кому, но только ее там нет.
- Так новую налей... Проблема. - Хегг прошел во вторую часть комнаты, отгороженную шкафом с книгами, инструментами и всяким барахлом. Голос его оттуда доносился, словно из-под земли.
- Ладно, я за водой тогда. - Мехц покинул комнату управления. Его шаги слышались несколько секунд, затем резко смолкли.
Вернулся он через несколько минут.
- И свет горит в водонаборочной. Кто-то точно тут шастал вчера.
Хегг, угрюмо сдвинув брови, пробурчал:
- Мы ушли же только в двадцать пятом часу. Я вот никого не заметил, кто бы после нас оставался.
- Уборщица, может?
- Ага, конечно.
- Ладно .посмотрим, как дальше будет.
Они по очереди наполнили свои стаканы и стали пить яч, не произнося не слова. Мехц, поднося к губам свой черный стакан и делая глоток, каждый раз прислушивался к звукам, доносившимся из-за ведущей в коридор двери. Но в звуках этих не было ничего странного. Обычное глухое гудение ламп и невидимых генераторов.
- Что ты пытаешься услышать? Или кого? - Хегг сделал маленький глоток и стал разглядывать свой стакан. - Все равно зона неслышимости. Может, там в пятнадцати метрах все взрывается и грохочет. До нас не дойдет.
- Знаю, знаю. Что-то неспокойно мне.
- Поработай. Рекомендую.
- Объект уже в испытательной камере?
- Да, он уже несколько дней там, во избежание стресса.
Мехц усмехнулся.
- Там спокойно, должно быть.
- А что, никто не мешает. Спокойнее некуда.
Хегг поставил стакан, в котором на дне еще плескался яч, на стол и подошел к шкафу-перегородке. Из его недр он извлек сверток с зеленой полосой.
- Запускай и пошли.
Минк не спал уже двое суток, поэтому пробуждение было внезапным и каким-то ошеломительным. Окутывающую со всех сторон темноту, в которой он оказался, прорезал яркий луч белого света, расколол надвое. В стене будто открывалась дверь, и Минк догадывался, что это. Его охватил приступ неудержимого, вязкого страха, а в следующий миг он увидел, как на фоне сверкающей, режущей глаза белизны обрисовались контуры двух существ. Не двух, а трех, только этого третьего было сперва не различить: они волокли его, как мешок с песком.
На какой-то миг картина земерла - идущие страшные гости и их пленник, потом раздался приглушенный хлопок, напомнивший Минку звук лопнувшго пакета. Фигуры начали удаляться. Через минуту свет вжался в стену и угас, зажатый ее зубчатыми краями.
После ухода Их паралич, вызванный страхом, отпустил Минка. Он собрал силы и подошел к новенькому. Этот человек был до крайней степени изможден, его лицо, руки и грудь покрывали чудовищные шрамы, волосы были обриты, а из затылка торчала короткая металлическая трубка. "Вживили!" - с ужасом подумал Минк, весь сжимаясь внутренне. В мутном рассеянном освещении, незаметно появившемся после ухода Этих, кожа новенького выглядела сине-серой, чуть светлее пола.
Какое-то время Минк сидел на расстоянии от новой жертвы, обхватив колени руками. Так он словно отступал от окружающей его жестокой и бессмысленной действительности, комнаты без окон, дверей и каких-либо предметов, внушающих ужас неведомых хозяев комнаты, этих чудовищных нелюдей, от брошенного к нему, изуродованного зверскими опытами, еле живого человека, скорчившегося сейчас в нескольких метрах у ребристой стены. И еще от той мысли что когда его самого, Минка, в далекие времена первый раз заперли в камере с другим человеком, тот, первый ее обитатель, долго в ней не задержался, а вскоре был утащен в светящийся провал явившимися Хозяевами.
Мысль о том, что он вскоре отправится в тот ад, чтобы стать таким же, как его новый сосед, оказалось невозможно победить. А если с ним проделают нечто еще более страшное?
Когда новенький принялся шевелиться и стонать, сперва издавая просто невнятные обрывки слов, а потом и нечто осмысленное, Минку даже стало легче. Он стал вслушиваться в пока еще малозначащие фразы, надеясь хотя бы чуть-чуть подготовить себя к неизбежным событиям.
- Воды... - вдруг четко произнес новый сосед, не раскрывая рта, дергая уголками губ. По подбородку начала стекать тонкая струйка темной жидкости. Он резким движением вскинул руки и прижал ладони к лицу, словно хотел сорвать приросшую маску. Это произошло быстро, но Минк, напряженный до предела, успел среагировать, мгновенно отпрянув к противоположной стене комнаты, так, что уперся спиной в твердый прямоугольный выступ.
- Воды... - хрипло проговорил человек, отнимая руки от лица. Минк едва удержился, чтобы не зажмуриться. Лицо покрывали глубокие борозды со вспученными краями, глаза смотрели черно-синими провалами. Они были закрыты. И вот, он принялся их открывать. Веки разлепились с металлическим лязгом, а за ними Минк увидал голубоватые бельма, расколотые паутиной трещин. "А-а-х-х-х..." - вздохнул измученный, его тело передернуло, затем сковало, и он замер без движения.
Глаза быстро темнели.
"Умер?" - подумал Минк, сотрясаясь от ударов сердца. Десятки гнетущих образов промчались перед его внутренним взором. Он медленно поднялся, встал лицом к стене, уперся лбом в волнистую плиту.
Мягкое свечение слабо посеребрило жесткий пол, пористый потолок и выросты стен. Этот блестящий иней покрыл и спину Минка, уколов его сотнями крошечных игл. Наконец сияние сделалось таким, что Минк мог бы ощущать его затылком. Его руки словно прилипли к стене, он не мог сделать шага или пошевелиться. Дверь позади, невидимая дверь - открылась. Что-то острое и холодное пробежало справа и слева от позвоночника, сверху вниз, и Минк успел почувствовать, как его желудок проваливается куда-то в пустоту.
Лиавид проснулся оттого, что плохо смазанные дверные петли заскрипели, когда надсмотрщики пишли, чтобы запереть очередного бедолагу.
Сам он томился тут уже почти полгода - до того, как сбился. Сколько же прошло времени с тех пор, он мог лишь представить. Выходило не более двух месяцев, но Лиавид догадывался, что ощущения лгут.
Лгали они и сейчас. Немые, окутанные чернотой надсмотрщики бросили в темницу человека, еще не изъеденного пребыванием в заключении, но Лиавид знал - это морок и наваждение,
Чувства лгали, из слепых окон-дыр под потолком начинал капать призрчный голубоватый дым, а он сидел, протерев невидящие глаза, и ожидал продолжения действия. Он уже почти изучил повадки его таинственных держателей, то и дело кидающих ему нечто вроде наживки. Вот уже опускаются стенные панели, открывая вид на много-много миль: горы, зеленые бескрайние поля у их подножия, темнеющий густой зеленью лес на юге. Точно он в башне, а вокруг - невиданный огромный мир. И все обман.
Сейчас пленник очнется и поведает удивительную историю. Он расскажет, что ему, Лиавиду, суждено спасти мир...Ах, что за банальщина и глупый, бесвкусный пафос! Но давайте же, я знаю, что вы так и сделаете, так было, так будет еще не раз.
Все погасло и скрылось. Лиавид снова находился в черных недрах узилища.
Не веря глазам, чувствуя, как поднимается из глубин волна, вызванная вероломством тюремщиков, безмолвно наблюдал Лиавид, как уверенно встает на ноги и подходит ввергнутый сюда только что пленник. Где-то под черепом заныло. Он провел рукой по затылку и нащупал кусок короткой трубки.
"Дерьмо!" - подумал он.
Пленник-гость не мешкал, он быстро оказался рядом с Лиавидом, встал почти вплотную. Свет мутно позеленел, пробиваясь как через толщи воды, но Лиавид этого не замечал. Он глядел в лицо гостя и не мог его рассмотреть, скрытое в колышущихся тенях. Это продолжалось несколько мгновений, а затем этот пришелец выбросил вперед руки и схватил ошеломленного узника за плечи.
Минк не спал уже двое суток, поэтому пробуждение было внезапным и каким-то ошеломительным. Окутывающую со всех сторон темноту, в которой он оказался, прорезал яркий луч белого света, расколол надвое. В стене будто открывалась дверь, и Минк представлял, что это. Его охватил приступ неудержимого вязкого ужаса, а в следующую секунду он увидел, как на фоне сверкающей, режущей глаза белизны обрисовались силуэты двух существ. Точнее, трех, только этого третьего было сперва не различить: его волокли, как мешок с песком.
Мехц стоял у рабочего дисплея и составлял протокол. Светло-сиреневые отблески экрана легли на его лицо, придавая ему сходство с каким-то фантастическим жрецом на пороге другого мира. В комнате управления разлилась прозрачная темнота, и мягкое свечение, обтекающее Мехца, вливалось в нее прямыми размытыми потоками.
На столе с продырявленными ножками из белого металла стоял стакан с недопитым ячем. Вдоль стены шел длинный выступ-полка, на котором темной неподвижной массой лежал Хегг. Он спал.
Вообще, уже была глубокая ночь.
Мехц, устало заполняя последнюю таблицу, думал о том, как им придется сейчас идти домой и пробираться через вахту. Что, наверное, придется снова будить дежурного, а тот станет возмущаться и грозить написать директору докладную на безответственных сотрудников, не уходящих с работы в положенное время, как все. Мехц-то знал, что "всех" как раз не так уж и много.
Была глубокая ночь. Хорошо, что у Хегга есть пикар. Мехц внес протокол в инфохран, и, перед тем, как будить товарища, на миг прислушался к неизменному гудению ламп и генераторов, доносящемуся из коридора. Ему представился таинственный похититель воды, рыщущий по безлюдным этажам. Но ничто не выдавало этого диверсанта. Даже если бы в пятнадцати метрах все взрывалось и грохотало, Мехц бы этого не услышал.
"Зона неслышимости", - подумал он и стал расталкивать Хегга.