Но если известно, что нет ничего, то это известно кому-то. Значит, кроме ничего уже есть кто-то, ещё не понимающий, что сам он уже есть! И в следующий миг первой частицей возрождающегося сознания он выделит себя из окружающего ничего. Всё остальное, бесформенное и громадное, обволакивающее со всех сторон, останется снаружи кого-то. Имя остальному - тьма! Есть кто-то и тьма.
За первой частицей сознания высвобождается вторая, третья... Частицы сливаются воедино, раздвигают тьму, порождают ощущение пространства и некого тела, расположенного в пространстве. Тело бесформенно и неподвижно. Сознание, сначала равномерно распределенное по всему телу, постепенно собирается в единый ком, и, достигнув некой концентрации, рождает первую мысль: ком называется голова. Далее процесс идентификации идёт быстрее. Если тело имеет голову, а в голове имеется мысль - это называется человек. И, скорее всего, этот человек - я! У меня должно быть две руки и две ноги, но это пока не факт. Голова огромна и неуклюжа. Можно попытаться сдвинуть её с места, но лучше этого не делать, потому что она хрустальная. В том смысле, что при любом движении раскалывается на много-много маленьких головок, каждая из которых болит не меньше, чем одна большая.
Обрывками чёрно-белого кино в голову начинает возвращаться память. Кусочки воспоминаний кружатся хороводом, меняются местами, как стёклышки в калейдоскопе, отказываясь составлять цельную картинку недалёкого прошлого.
Тьма постепенно перестаёт быть тьмою, преобразуясь из непроглядно черной в серую, потом в белёсую. Это потому, что на голове есть глаза, которые сейчас закрыты веками, и есть свет, слабо пробивающийся сквозь веки. Чтобы открыть глаза и увидеть свет, веки нужно поднять, и я даже пытаюсь это сделать, но сил не хватает. Припоминается, был такой Вий, который тоже не мог сам поднять веки. Мне почему-то не хочется оказаться Вием.
Постепенно я убеждаюсь в наличии двух рук и двух ног, ими можно пошевелить даже без тяжких последствий для всего остального. Ощупываю руками доступное пространство и догадываюсь, что лежу на чём-то. Как я на это попал, где оно находится и что сему предшествовало - загадка. Ответы на все вопросы где-то рядом, но чтобы их получить, необходимо поднять веки.
Я делаю попытку номер два. Веки неподвижны, как египетские пирамиды. Вию, кажется, кто-то помогал их поднимать. Позвать бы тоже кого-нибудь на помощь, но то, что называется ртом, забито до краёв сухим и горячим, намертво придавившим язык, не дающим ему повернуться, чтобы произнести даже простое "ох!". Из восстанавливающейся памяти вдруг вывалился старый анекдот про белочку и рогатого бегемота на комоде. Я пытаюсь представить себе рогатого бегемота, но получается почему-то корова c развесистыми рогами, как в мультике про пластилиновую ворону. Корова красная в белый горошек, рога синие, глаза зелёные.
Я делаю попытку номер три. Моя настойчивость не остаётся без награды. Тайный механизм приводит веки в движение, медленно убирая пелену и окончательно возвращая меня окружающей действительности. Дневной свет ослепляет, но потом утихомиривается, и я обозреваю сначала потолок, потом стену с обоями линялого цвета, диван и часть собственного тела, лежащего на нём. Всё это видено много раз. Это моя квартира. Теперь я уже знаю, что следующим предметом в моём поле зрения будет тумбочка с опрокинутым ниц будильником... Далее комод...
На углу комода сидит корова с развесистыми рогами, как в мультике про пластилиновую ворону. Корова красная в белый горошек, рога синие, глаза зелёные.
Я моргнул. Корова не исчезла. Моргнул ещё раз и, приложив немалое усилие, протёр глаза. Корова продолжала сидеть на краю комода.
- Ну, вот и белочка, - с каким-то даже облегчением, едва ворочая языком, констатировал я, - за диагнозом и к наркологу ходить не надо.
Я отвёл глаза от видения и уставился на собственный живот, облачённый в мятую рубашку со следами минувшей выпивки и закуски. Вопрос "что делать?" назойливо лез в голову сам собой. Видно, классикам нашим ничто человеческое не было чуждо. Но дать правильный ответ ни одному из них оказалось не под силу. Что уж говорить обо мне? Вся надежда только на явление спасителя в лице подруги Светки. Но её лицо может и не явиться, всё зависит от того, что было вчера. А что было вчера... Память многозначительно отмалчивалась.
Корова продолжала нагло восседать на комоде, пяля зелёные глаза и принимая мою мебель на собственное стойло. Только вот в стойле нужно стоять, а не сидеть вальяжно, раскинув свои рога чуть ли не на всю квартиру! В организме нарастало раздражение присутствием постороннего животного на приватизированной жилплощади. Может, тебя ещё и прописать здесь? Приведя в действие все четыре конечности и, по мере возможности помогая головой, я приподнялся, и со словами: "Брысь, рогатая!", пнул незваную гостью в пятнистый бок. Корова даже не вздрогнула, а рука, описав полукруг, зачерпнула лишь пригоршню воздуха.
Да, при нынешней беде со здоровьем без посторонней помощи мне от нежелательной посетительницы вряд ли избавиться. Помощь, например, в виде пива, очень хорошо поправила бы состояние больного, но оно, в отличие от наглых рогатых коров, само собой не появляется. Остаётся надежда на стакан простой водопроводной воды, но чтобы заполучить такое простейшее лекарство, нужно переместиться в кухню или ванную. Тут тоже нужна помощь... Слово какое-то привязчивое. Понятно, что нужна помощь, только чья? Корова сидит на комоде и за водой идти не собирается. Никого более в квартире нет. Но помощь... Что-то я не понимаю, почему в меня прямо-таки втискивается это слово? И этот шум в голове... Ничего странного, если принять во внимание бедственное состояние организма. Но шум как-то необычный, походит на настройку радиоприёмника, с треском, попискиванием, обрывками каких-то слов и фраз. И вдруг, как на красном сигнальном табло в самолёте, в голове вспыхнуло слово "выполнено".
Нескольких секунд оказалось достаточно для понимания, что выполненное имело ко мне самое прямое отношение. Тело до самых костей обожгло холодом. Видимо, именно так должен чувствовать себя человек, если на него вылить ведро жидкого азота. Конечности приобрели фиолетовый оттенок, голова намертво зафиксировалась на шее, и только где-то над желудком ещё пульсировал крохотный островок тепла. Но через мгновение ощущение тепла начало шириться и расплываться по всем членам и органам, превращаясь в нестерпимый жар, как если бы на месте островка оказался кипятильник на батарейках и неизвестный доброжелатель привёл его в действие. Жар расползался по всем клетками организма, и, не имея выхода, накапливался, множился и шкворчал. Казалось, тело раскалилось и даже слегка отсвечивает красным. "Ещё чуть-чуть, и бифштекс будет готов", - пронеслось в многострадальной, уже готовой к отключению голове.
Ощущение жара ушло также неожиданно, как и ощущение холода. Сознание боязливо (как бы опять не потеряться?) возвратилось на привычное место и готовилось решить вопрос о наличии в природе кипятильников на батарейках. Однако в следующий миг неодолимый позыв как ветром сдул достаточно массивное тело с лежбища и заставил немалое время провести в уединении в специально предназначенном для этого помещении.
Отсидка на фаянсовом изделии значительно облегчила общее состояние организма, но в голове царил полный беспорядок. Предположим, корова - галлюцинация, появление которой легко объясняется избытком принятого накануне алкоголя, но температурный экстрим - отнюдь не галлюцинация - не вписывается в законы никакой науки. Может, болезнь новая появилась, вроде малярии? Сбежал из какой-нибудь закрытой лаборатории плазмодий - и вот тебе, Вася, подарок, пользуйся, пока коньки не отбросишь! Прежде подобные заметки в прессе воспринимались мною как страшилки для домохозяек. Теперь, после всего испытанного на собственной шкуре, и не в такое впору поверить.
Не выдумав ничего путного, я по мере возможности привёл в порядок свой внешний вид, по пути завернул на кухню, исполнив мечту о стакане воды, после чего воровато, одним глазком заглянул в комнату с надеждой на исчезновение рогатого монстра. Увы, корова продолжал восседать на комоде, но теперь её присутствие вопиюще противоречило какой-то новой реалии - обыденной, очевидной, а потому трудно осознаваемой.
- Что же, всё-таки, здесь происходит? - задав вслух адресованный исключительно самому себе вопрос, я не рассчитывал на получение какого-либо разумного ответа.
И в этот миг я услышал... ощутил... воспринял... Голос... мысль... понятие... Но это неважно. Голос возвестил: "Объект находится в контакте с энергоинформационной системой, являющейся частью глобального энергоинформационного поля Вселенной".
Если бы не атеистическое воспитание, я бы поклялся, что именно так должен звучать глас Божий. Но Бога нет, это научный факт. О говорящих коровах слышать не приходилось, да и сомнительно, что в ней может поместиться такой сочный баритон. Лично я молчал, клянусь! Значит в комнате, помимо всех упомянутых персонажей, присутствует кто-то ещё. Как он сказал? Система поля Вселенной, так вроде? Инопланетянин, что ли? Тут же вспомнились летающие тарелки, зелёные человечки и прочая неотъемлемая атрибутика охотников за внеземными цивилизациями. Но в квартире, кроме коровы, ничего лишнего. Инопланетянин в виде красной в белый горошек коровы с синими рогами и зелёными глазами? Ну и что, чем, в принципе, корова хуже зелёного человечка? Ладно, допустим, данное животное инопланетного происхождения и имеет непосредственное отношение к произнесённой фразе...
Я ещё раз окинул взором комнату в поисках иного объекта для собеседования и, не обнаружив ничего более подходящего, повернулся лицом к рогатой гостье. Как бы ни противоречила здравому смыслу сама возможность беседы человека с разноцветной коровой, но попытка разговора с комодом или тумбочкой выглядела бы ещё более абсурдной. К тому же мебель присутствовала в квартире не первый год и никогда не пыталась вступить со мной в диалог.
Но тут, не дождавшись, пока я сформулирую вступительную фразу, голос зазвучал вновь: "Видимое изображение есть воплощение первого образа, появившегося в информационном поле объекта в процессе восстановления его после полной утраты. Потеря информационного поля живым вещественным объектом сложной организованной структуры посредством добровольного введения ядовитых химических веществ, наносящих объекту существенный вред, имеет признаки самоуничтожения. Живой объект на протяжении шести с половиной единиц земного времени обладал свойствами неживой материи. Подобные действия не свойственны разумным вещественным объектам в масштабах Вселенной. Необходимо убедиться, что объект после выхода из неживого состояния сохранил функциональность и восстановил качество информационного поля".
Видимо, под объектом, возвратившимся к жизни, подразумевался я. Теоретически корова тоже могла страдать тяжкой формой похмелья, но с человеком разумным никакая скотина в этом деле тягаться не может. Зато теперь инопланетная сущность голоса не вызывала ни малейшего сомнения, поскольку для нормального землянина потеря информационного поля в процессе пьянки - дело обычное, вовсе не вселенского масштаба.
Итак, к корове и игре в "холодно-горячо" добавился инопланетянин. Не скажу, что тема контактов с внеземными цивилизациями сильно увлекала меня, но проскакивавшие в газетах или по телевизору сообщения, особенно о похищениях пожилых дамочек пришельцами, я не оставлял без внимания, используя их как благодатный материал для упражнений в юморе и сарказме. Но безоговорочно отрицать внимание к землянам со стороны иных миров всё-таки опрометчиво, а потому моя позиция формулировалась чисто библейски: увижу - поверю, не увижу - не поверю. И вот, пожалуйста, инопланетянин у нас в гостях, как любят выражаться ведущие всяческих шоу! Пусть даже в виде коровы, но, как известно, по одёжке только встречают... Ещё не вижу, но уже почти верю!
Между тем, пауза в диалоге затягивалась неприлично долго. Пора уже что-то ответить обладателю голоса, начинать налаживать межпланетный контакт. Но ответственность момента опять перепутала появившиеся в голове мысли. Никогда не готовил себя к роли переговорщика с представителями иных миров. Что вообще говорят в таких случаях? Тут, очень кстати, припомнился эпизод из какого-то старого фильма про пионерский лагерь, там ещё директор родителей приветствовал. И, заправив выбившуюся местами из брюк мятую рубашку, проведя пятернёй по шевелюре и пригладив на щеках многодневную небритость, я придал лицу по мере возможности торжественное выражение и обратился к красно-белой ветвисторогой корове:
- Уважаемый представитель Вселенной! От лица человечества рад приветствовать вас на планете Земля! Надеюсь на плодотворное сотрудничество во всех областях науки и техники, которое обернётся новыми достижениями в освоении космического пространства и установления взаимодружеских и добрососедских отношений с ближайшими к нам цивилизациями!
Голос молчал, сражённый, видимо, моим красноречием. Собравшись с духом, я продолжил:
- Из сказанного Вами очевидно, что Вы заметили отдельные недостатки, имеющиеся в нашем обществе, но хочу заверить, что в меру своих сил и возможностей мы с ними боремся и имеем существенные успехи в этом плане. Ваш визит несколько неожиданный, поэтому не могу с цифрами в руках подтвердить сказанное, но уровень пьянства у нас неуклонно снижается и нормой жизни становится трезвый образ жизни...
И тут я резко замолчал, наконец, ясно осознав, почему всё это время меня не покидало ощущение неправдоподобности происходящего. Ведь после побега в туалет я возвратился в комнату практически трезвым человеком! Всем известно, что исцелить тяжкое похмелье за несколько минут невозможно. Если вдруг такое случилось, окружающее невозможно однозначно принимать за действительность. Значит, это просто сон! Я сплю и во сне мне приснилось, что я проснулся. Теперь легко объяснима и корова, и чудесное избавление от бодуна, и вся эта псевдонаучная галиматья от имени глобальной, как её там, системы. Скоро придет Светка, разбудит, приведёт в чувство...
И тут опять зазвучал голос, возвестивший: "Энергоинформационные системы не имеют собственного отображения в воспринимаемой объектом области спектра и воплощаются в любой заданный информационным полем объекта образ. Объект в данный момент не находится в состоянии покоя, функциональность систем и органов не позволяет адекватно оценивать окружающую обстановку. Для достижения эмоционального комфорта возможна замена существующего зрительного образа иным по желанию объекта".
Потребовалось некоторое время, чтобы из воспринятого набора слов мозг составил осмысленную фразу. То, что инопланетянина можно слышать, но нельзя видеть, я уже понял. В реальном мире, под кружку пива с водкой и в хорошей компании, на заданную тему можно научно подискутировать. Но сейчас, пока я не проснулся, в отсутствие выпивки и компании, ситуация походит на просмотр рекламного ролика какого-то кошмарного сна, который всем непременно покажут грядущей ночью. Светка дорогая, ну когда ты уже явишься и избавишь меня от этого бесконечного сновидения. Клянусь, после освобождения от него точно брошу пить! Может быть, даже на неделю!
В этот момент корова с угла комода исчезла и на её место водрузилась подруга Светка, совершенно голая и в столь откровенной позе, что мне стало жарко, почти как перед мнимым исцелением от похмелья. Надо же, именно такое видение пронеслось в моём сознании секунду назад. Но, согласитесь, представить и увидеть - совсем не одно и то же. И если это сон, то не просто сон, а какой-то сон по заявкам слушателей... То есть, зрителей, конечно. Но таких снов не бывает. Много раз в своей жизни я засыпал с желанием увидеть тот или иной сюжет, но никогда мои пожелания не осуществлялись. Выходит, что я всё-таки проснулся. Но тогда и инопланетянин существует в реальности! Так чему же верить?
Для окончательного избавления от всех сомнений, я схватил себя за ухо и дёрнул, крепко, не жалея сил. Резкая боль стала решающим аргументом в пользу яви. Тут же вышел на связь до сих пор неопознанный собеседник.
Я вновь взглянул на образ. Да, не вовремя пришла в голову такая фантазия! Пусть простят меня просвещённые женщины всего мира, но вести учёные диалоги даже с коровой более приемлемо, чем с голой дамой. Думаю, стоит воспользоваться великодушным предложением собеседника и подобрать для него более приемлемый образ, отображающий нечто общечеловеческое.
В следующие несколько минут на углу комода сменяли друг друга образы двух моих собутыльников, но их непрезентабельный вид никак не вязался с инопланетной сущностью. Генеральный секретарь Брежнев выглядел солидно, но несколько сонно. Мелькнувший, было, образ Гитлера со вскинутой рукой оказался мгновенно отринут по идеологическим убеждениям. Футболист Пеле в жёлтой майке вполне подходил на роль собеседника, но как с ним говорить, если я не знаю ни единого слова по-португальски? Привиделся даже певец Киркоров, но сразу захотелось переключить канал. Внезапно перед глазами мелькнул образ боярыни Морозовой в санях с картины Сурикова... Картина! Вот то, что надо! Пейзаж или портрет? Конечно, портрет. А чей портрет приходит на память в первую очередь? Спустя секунду, по воле моего воображения на углу комода воцарилась Джоконда. Не уверен, что во всех деталях передал образ, созданный Леонардо, но сходство просматривалось. Особенно улыбка. Теперь можно и диалог продолжить с системой... То есть нет, с полем... Непонятно, чем засеянным, однако...
Будем считать, что приветственные и вступительные слова я уже сказал. Пора переходить к выведыванию у пришельца каких-то чудесных, неизвестных земной науке сведений о строении Вселенной, свойствах материи, способах передачи энергии, средствах межпланетного перемещения... Все это в страшном беспорядке роилось в голове и вместо громадья умных мыслей я задал лишь банальный вопрос: "Вы, простите, с какой планеты будете?"
Голос сказал: "Определённые места обитания присущи системам, имеющим вещественную основу. Энергоинформационные системы не привязаны к определённым точкам пространства, в том числе планетам".
Припомнилось, что когда-то давно у нас такое называли космополитизмом и больно за него били. Во Вселенной, видимо, царит демократия и безвизовое пространство.
Следующий вопрос логично вытек из самого факта завязавшегося диалога: "А откуда вы, система, так хорошо русский знаете? Или в любом уголке Вселенной он обязателен для изучения?
Голос сказал: "Энергоинформационные системы не нуждаются в промежуточной кодировке передаваемой информации. Передача осуществляется возбуждением импульсов в мозге вещественного объекта, а объект транскрибирует их на известный ему язык".
Произнесённое в очередной раз словосочетание "вещественный объект" резануло слух. Согласитесь, как-то обидно считаться безымянным объектом. Но и сам я хорош, беседую с представителем целой системы и даже не попытался узнать его имени.
Мысленно откашлявшись, я тут же решил исправить ситуацию: "Уважаемый... Уважаемая система! На Земле все объекты имеют свои имена и названия. Я, например, Василий. А вас как зовут?" В ответ зазвучал писк, каким у нас на телевидении маскируют нецензурную брань в жарких дискуссиях на политические и криминальные темы. Ну, ладно, ладно, можно без имени, если это такая вселенская тайна! Оставайся тогда просто... Товарищем, вот! Тем более, у меня уже поспел следующий вопрос: "Объясните, Товарищ, чем вы отличаетесь от нас, вещественных... Василиев?"
Голос сказал: "Вещественные объекты состоят из материи, которая является носителем информационной матрицы. Энергоинформационные системы не имеют вещественной основы, состоят только из энергии и информации. Энергия является носителем информации, информация связывает энергию и не позволяет ей расходоваться неупорядоченно. Расход энергии связан с расходом информации и наоборот. Количество неупорядоченной энергии во Вселенной бесконечно, но для её упорядочения и использования необходима информация. Основными источниками информационных полей являются живые вещественные объекты. Когда вещественные матрицы разрушаются, информационные поля становятся доступным для перемещения на другие носители. Энергоинформационные системы потребляют информацию, связывая при этом неупорядоченную энергию и, таким образом, расширяются. Достигнув критического уровня энергонасыщения, система преобразуется в несколько меньших энергоненасыщенных систем. Так обеспечивается непрерывное взаимонакопление энергии и информации. Все системы образуют единое поле. Это есть высший разум".
Тут было над чем задуматься. В целом для человечества картина получалась мрачная. Мы - вроде травки на лугу, а они - коровы, которые нас щиплют, топчут, да ещё, поди, и обгаживают. Я взглянул на Джоконду. Что-то у вас, мадам, улыбочка какая-то презрительная стала? Ещё и информацию нашу умыкаете, тати вселенские!
Голос сказал: "Информация, появившись единожды, уже не исчезает. Меняется только количество и качество носителей конкретной информации. Использование информационных полей вещественных объектов не приводит к сокращению их объёма".
Да-да, припоминаю, персонаж одной книги тоже утверждал, что рукописи не горят. Получается, что сгорает бумага, но всё, что на ней записывали, остаётся в информационном поле и при соответствующем уровне техники может быть оттуда извлечено и перенесено на любой вещественный носитель? А ещё... Выходит, если человек умирает, от него остаётся информационная матрица (по-нашему, душа, наверно), которая потом включается в энергоинформационную систему и становится частью всеобщего разума?
Видимо, мысли родились правильные. Комментариев от высшего разума не последовало. Тогда я спросил, есть ли во Вселенной иные вещественные цивилизации и что ожидает в будущем нас, землян.
Голос сказал: "Количество вещественных цивилизаций бесконечно, но плотность их чрезвычайно мала, радиусы перемещения ограничены, взаимные контакты маловероятны. Будущее непредсказуемо в силу его инвариантности. Возможен вероятностный прогноз. Для вашей цивилизации прогноз негативный. Отсутствует запрет на самоуничтожение, что подтверждается действиями отдельно взятого присутствующего объекта. При неизменности существующих темпов деградации остаточный потенциал составляет не более шести поколений".
Может быть, кого-то и распёрло бы от гордости, что по нему судят обо всей цивилизации, но мне стало нестерпимо грустно. И за себя, и за цивилизацию. С одной стороны, Товарищу, конечно, не повезло с выбранным представителем человечества, негоже по одному алкашу делать глобальные выводы. В нечастые минуты трезвого существования я прекрасно осознаю, что жить так нельзя, но сознание это существует до очередной попойки. А с другой - так ли сильно отличается страсть к алкоголю от страсти к безудержному набиванию карманов несметными суммами в самых разнообразных валютах во всех уголках планеты? Только масштабы последствий разные. Алкаш тихо губит собственную жизнь, а собиратели денег запросто обрывают тысячи и миллионы чужих жизней, которые мешают их движению по пути обогащения. Выходит, представлять цивилизацию в моём лице не так уж и парадоксально?
Ответного слова от Товарища не последовало. Джоконда глядела с пониманием и, видимо, разделяла мои воззрения.
Опять припомнились летающие тарелки, зелёные человечки с большими глазами, путешествия на инопланетных кораблях, о которых написаны тома книг на всех языках мира. Почему везде люди видят одно и то же, а не рогатых коров, змей с петушиными головами, говорящих обезьян, наконец?
Голос отреагировал незамедлительно: "Образы рождаются в воображении разумных вещественных объектов и отражаются энергоинформационными системами в видимой вещественными объектами части спектра. Именно это происходит сейчас. В информационном поле планеты под влиянием рассказов и описаний сформирован обобщённый образ внеземного летательного аппарата и инопланетянина с наибольшей частотой возникающий в сознании при контактах с высшим разумом".
В этот момент я вдруг осознал, что давно уже не произношу вслух ни одного слова, однако мы прекрасно общаемся с высшим разумом. Единственное, что создаёт неудобство - постоянное попискивание и шум в голове.
Голос сказал: "Некоторые понятия и образы не имеют эквивалентов в данной кодировке, используемой для передачи информации. Возбуждаемые в мозге импульсы не преобразуются в слова, а просто затухают, что воспринимается объектом как кратковременный однотонный высокий звук".
Я в полной мере оценил деликатность высшего разума. Это же надо так вычурно сказать человеку: "Ты - дурак!". Интересно, понимаю ли я хоть половину того, что мне пытаются сказать?
Джоконда смотрела жалостливо, но надменно. Вдруг лицо её вздрогнуло и пошло рябью, как в телевизоре при плохом сигнале.
Голос сказал: "Допустимое время контакта с вещественным объектом истекает. Информационное поле восстановлено. Задача контакта выполнена. Полученная от вещественного объекта информация введена и энергетически связана. Контакт не имеет отрицательных последствий для объекта и вещественной системы в целом".
Я засуетился: то есть, как? А рассказать что-нибудь такое, что потом можно за деньги продать, выдав за собственное изобретение? Какой-нибудь новый способ получения энергии? Какой-нибудь неизвестный материал? Да просто сувенирчик, какого нет и быть не может на Земле...
Голос сказал: "Вещественные субстанции не транспортируются энергоинформационными системами. Предоставлять информацию вещественным объектам неразумно. Высока вероятность использования знаний для деструктивных целей. Однако есть возможность предоставить энергию. Проведённый анализ информационного поля позволяет считать, что объект имеет намерение избегать в дальнейшем потерь информационного поля. Прошу подтвердить точность сделанных выводов".
Я мысленно заорал: "Да!!! Да!!! Конечно!!! Да разве ж я один такой..."
Голос взял небольшую паузу, после которой возвестил: "Модификация энергетического поля выполнена. Вещественный объект навсегда утратил возможность терять информационное поле и превращаться в неживой объект, кроме того обрёл способность избавлять от этой возможности других вещественных объектов. Существенная информация: вещественный объект обязан беречь голову. Подтвердите ещё раз согласие на получение энергии".
Образ Джоконды стал совсем зыбким. Я терял его!
"Конечно, согласен! Только как всем этим пользоваться?"
Голос сказал: "Объяснение введено...". И наступила полнейшая тишина. На комоде ещё подрагивали какие-то непонятные блики, остатки моего и Леонардо да Винчи творчества.
Глава 2. Дары непонятные
Явь ворвалась в сознание обрывком трели звонка. После короткой паузы тишину нарушил скрип отмыкаемого замка, перезвон ключей и стук каблуков. В квартиру влетела Светка.
- Вася, ты что, совсем плохой? Я пять минут давлю на кнопку, решила, что ты почти умер, а ты тут сидишь, комод созерцаешь! Что, очень плохо после вчерашнего? Мне сказали, ты совсем дерево был. Я тут тебе пива захватила, поправиться слегка. Да что с тобой, хватит тебе комод разглядывать, хоть на меня посмотри, что ли?
Я с трудом перевёл взгляд на новоявленный вещественный объект. Как там тебе сказали? Совсем дерево? Устаревшие известия, милая, недавний гость уже популярно изложил мне эту новость!
Светка стояла около дивана при полном параде, но в моём воображении её реальный образ вдруг заслонился сугубо неприличной картинкой, которую я нечаянно усадил на комод вместо ветвисторогого парнокопытного.
- Вася, ты в норме или как? Ты смотришь на меня как на корову какую-то! Э-э-эй, проснись!
Она помахала перед моими глазами своей ладошкой.
И тут я захохотал! Совместились воедино рогатая корова, голая Светка и чопорная Джоконда, создав в итоге умопомрачительного монстра, который, будучи талантливо воплощен на холсте, затмил бы любой из шедевров Сальватора Дали.
Не понимая, что в её виде такого смешного, Светка на всякий случай решила обидеться, о чём тревожно просигнализировали завязавшиеся бантиком губы и навернувшиеся на глаза слёзы. Обижать даму не хотелось.
- Ущипни меня, - утерев выступившие от смеха слёзы, я решил ещё раз убедиться в реальности происходящего.
Дама выполнила просьбу с видимым удовольствием, но обижаться всё ещё не раздумала, надеясь на более вразумительное объяснение моего поведения.
- Свет, всё нормально, не бери в голову. Сон приснился интересный, ты в нём, между прочим, тоже участвовала. Я только не пойму, до конца проснулся или где-то ещё там...
Светка верила снам безоговорочно, считая их предвестниками грядущей яви, а потому незамедлительно переключилась на выяснение подробностей:
- А про что был сон? Другие бабы, кроме меня, там тоже были?
- Обязательно! - ответил я, - одна рогатая корова и Джоконда.
- Какая Джоконда? - напряглась Светка, проигнорировав упоминание о корове, - я её знаю?
- Успокойся, она жила лет триста или четыреста назад, - попытался я закрыть тему.
Следующий вопрос поразил холодной логичностью:
- А тогда откуда ты её знаешь?
- Её портрет Леонардо да Винчи написал, вот по портрету и знаю. Давай пиво! - я решил переключить Светкины мысли на более знакомые ей материи.
Однако взяв в руки бутылку ещё приятно прохладного напитка, я вдруг понял, что пить его не буду. Ни сейчас, ни вечером, ни завтра. Никогда! Повертев в руках, я поставил бутылку на стол. Ощущение края пропасти, в которую ты смертельно боишься свалиться, в сочетании с неодолимым желанием заглянуть вниз, до самого дна, охватило меня посреди обычной городской квартиры.
- Вась, ну ты совсем что ли, я тебе ещё и бутылки должна открывать? - раздался где-то рядом возмущённый голос подруги. Всё происходящее она трактовала по-своему, не имея понятия о переполнявших меня ощущениях и сомнениях
- Свет, не хочу я пива, - моя реплика прозвучала неуверенно и более походила на вопрос, чем на ответ.
Наступила долгая пауза, поскольку выданная информация страдала, с точки зрения дамы, излишней новизной, а потому таила скрытую угрозу. Светкин взгляд медленно отсканировал моё существо сначала снаружи, потом изнутри.
- Слушай, Вась, а ты ведь не пьяный. Чего, мне наврали, что вы вчера бухали по-чёрному, да?
Вариантов ответа могло быть несколько, но выбор самого подходящего прервал звонок, возвестивший, что за дверью появился новый вещественный объект.
В комнату, плавно раскачиваясь и страшно благоухая, вплыла особь очень большого размера с сине-зелёным пятном вместо лица. Подчиняясь давно приобретённому инстинкту, она двигалась строго в направлении бутылки, пиво из которой исчезло за неподвластный измерению промежуток времени. После этого сине-зелёное явление упало на диван и равномерно растеклось по поверхности, предоставив наблюдателям возможность для проведения идентификации.
- Ой, Тосик, ты откуда такой нездоровый? - воскликнула Светка. - А Васька сказал, что вы вчера не бухали?
Я оставил без внимания Светкины домыслы насчёт вчерашнего, потому что вдруг очень отчетливо представил, что необходимо делать. Нужно пройти на кухню, набрать в стакан воды, поставить на стол и несколько секунд перемешивать воду указательным пальцем левой руки по часовой стрелке, вращая при этом правой рукой стакан против часовой стрелки. Затем я должен отпить из стакана один глоток и выплюнуть его. Всё остальное дать выпить страдальцу Тосику.
Выполнив абсолютно автоматически весь предписанный шаманский обряд, я со стаканом в руке явился в комнату.
- Это что? - поинтересовалась Светка.
А кто его знает, мелькнул в голове наиболее точный ответ на заданный вопрос. Но дабы избежать последующих объяснений и уточнений, пришлось соврать:
- Водка. Нужно же человеку похмелиться.
Тосика вопрос о содержимом стакана не волновал. Думаю, в нынешнем состоянии он влил бы в себя любую жидкость.
Всё, что далее происходило с подопытным алкоголиком, я чуть раньше испытал на собственном теле, но изнутри. Теперь же появилась возможность наблюдать внешние проявления чудесного исцеления. Сначала цвет лица с сине-зелёного изменился почти до белого, тело пациента забилось мелкой дрожью, затем порозовело, покраснело и, наконец, стал багровым. Спустя минуту Тосик открыл глаза, и, не понимая где находится, беспокойно забегал глазами по сторонам в поисках чего-то жизненно важного. Для прошедшего подобное испытание понять причину его тревоги не составило труда.
- Туда! - я ткнул пальцем в сторону туалета.
Тосик птицей взлетел с дивана и скрылся за дверью.
- Ты его отравил, да? - раздался испуганный шёпот Светки.
- Нет, скорее наоборот, - не совсем уверенно, но с большой надеждой отозвался я. И мы оба уставились на дверь, из-за которой раздавались устрашающие всё живое звуки.
Когда процесс закончился, Тосик ввалился в комнату и задал первый ожидаемый мною вопрос:
- Вась, ты что, мне в зад кипятильник засунул?
Ответ я тщательно подготовил заранее:
- Вовсе нет, я просто дал проглотить тебе кипятильник на батарейках, а потом включил его.
Тосик посмотрел на меня недоверчиво и задал второй ожидаемый мною вопрос:
- А что, бывают кипятильники на батарейках?
- Конечно, ещё и радиоуправляемые! Скажи лучше, как у тебя состояние, похмелье не очень тревожит?
Озадаченный столь неожиданным вопросом, Тосик долго, придирчиво, со всей тщательностью прислушался к себе, потом внимательно посмотрел на нас со Светкой, и, наконец, произнёс:
- Не знаю, как вы это сделали... Но знаю, что так не бывает.
- Дорогой друг, - мой задушевный тон не на шутку обеспокоил Тосика, - как честный человек, обязан тебя предупредить, что это, наверно, навсегда.
- Навсегда что?
- Просто ты больше никогда в жизни не выпьешь ни капли спиртного!
Друг непонимающе посмотрел в мою сторону и вдруг разразился залпом звонкого, почти детского, смеха. Сняв таким образом внутреннее напряжение и утерев навернувшиеся слёзы, он обратился ко мне как взрослый, умудрённый опытом человек разговаривает с возомнившим о себе лишку подростком:
- Тебе ли, мой верный собутыльник Василий, не знать, как меня два раза зашивали и два раза возили к гипнотизёру! Сколько раз меня заговаривали бабки уже и не сочту! И что? Неделя, месяц, максимум полтора - и дальше новый виток гонки возлияний! А ты, напоив меня стаканом водопроводной воды, решил...
Монолог мог затянуться надолго, потому требовалось прикончить его в зародыше:
- Света, дай, пожалуйста, пиво!
Подруга вытащила бутылку из сумки и сунула мне. Она не понимала, что за представление затеяно, но необычность происходящего подогревала интерес к действу.
- Пей! - я протянул пиво Тосику.
Он резво ухватил бутылку левой рукой, намереваясь другой просто сковырнуть металлический колпачок с горлышка и одним глотком опорожнить посуду. Как делал это сто тысяч раз в жизни... Но теперь десница нерешительно зависла над пробкой, и эта нерешительность руки удивительным образом передалась всему организму и отразилась в недоуменном, даже чуть испуганном взгляде и хрипотце голоса:
- Слушай... Чего-то не хочется...
Некоторое время все молчали. Тосик всё ещё держал непочатую бутылку в руке и как бы прислушивался к внутреннему голосу, вдруг он опомнится и скомандует: "Давай!". Потом поставил бутылку на тумбочку, осторожно прошёлся взад-вперёд по комнате, и тихо, чтобы, не дай Бог, не спугнуть, спросил:
- И что, вот так просто? Ты уверен, что навсегда?
- Не уверен, но очень надеюсь!
- И ты тоже?
- И я тоже!
- А Светка?
Мы оба повернули головы в сторону присутствовавшей дамы. Светка сидела на диване и потягивала пиво из горлышка только что открытой бутылки. Под тяжестью взглядов двух мужиков она слегка поперхнулась и чуть не выронила ёмкость из рук:
- Ну, ребята, вы же не захотели, а у меня жажда.
Мы с Тосиком переглянулись:
- Да всё в порядке, Свет, допивай!
Дабы не смутить даму окончательно, мы переместились на кухню, где Тосик занялся приготовлением какой-то еды и выпытыванием способа мгновенного избавления от похмельного синдрома. Но описывать все аномалии текущего дня я не торопился, отделываясь шутливыми репликами или загадочным молчанием. В голове нестройным хороводом кружили события и персонажи, то образуя некую единую картину, то опять рассыпаясь на отдельные фрагменты, пока не оформились в совершенно парадоксальную мысль: одно необъяснимое явление, практически равнозначное нынешнему контакту с инопланетянином, в моей жизни уже произошло. Но, в отличие от вселенского гостя, навсегда убывшего по неотложным делам, это явление никуда не пропало и сейчас сидит в соседней комнате, балуясь пивом.
До сегодняшнего дня случившееся прошлой осенью казалось не более чем удивительным стечением обстоятельств, прихотью судьбы, упрямством или глупостью действующих лиц, то есть имело объяснение вполне земное, понятное. Однако теперь событие выглядело как-то иначе...
Всё начиналось прозаично и не сулило никаких неожиданностей. В один из солнечных, но уже ощутимо прохладных дней, мы с Тосиком и надеждой на опохмел расположились на единственной пригодной для сидения лавочке, сохранившейся на единственном в городе бульваре. Надежда имела вполне материальный вид и называлась фотоаппарат "Зенит". Ненавязчивые попытки сбыть пробегавшим мимо гражданам материальную ценность даже за очень символические деньги наталкивались на стену непонимания, а то и откровенного презрения. Регулярные коммерческие неудачи уже порядком расшатали наши нервные системы и грозили вылиться в конфликт с каким-нибудь очередным потенциальным покупателем. Но судьба уберегла жаждущих поправки здоровья алкоголиков от очень вероятного свидания с правоохранительными органами, нежданно явив нашим взорам очаровательную светловолосую девушку, вид которой тотчас заставил забыть о похмелье, неликвидном товаре и холоде. Как все нормальные мужики, мы мгновенно превратились в тонких эстетов и профессиональных ценителей женских достоинств, дабы ни в коем случае не упустить малейших нюансов в облике мимолётного видения, которое через миг растает в призрачном далёко. Однако, к нашему неописуемому удивлению, видение от таяния отказалось, а остановилась возле лавочки и обратилась с вопросом, загнавшим нас в весьма озадаченное состояние:
- Мальчики, а можно позвонить с вашего аппарата, а то у меня батарейка кончилась? - и в доказательство своих слов помахала у нас перед носом умершим мобильником.
Мы глянули на мобильник, перевели взгляд на наш предмет торга, явно не тянувший на звание переговорного устройства, потом подняли глаза и уставились на девушку в полной уверенности, что сейчас из-за ближайшего куста выскочит толпа с криком: "Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера!". Но предмет эстетического наслаждения и умственного напряжения был вполне серьезен, и версия о розыгрыше постепенно улетучивалась, уступая место иному, но тоже вполне адекватному объяснению происходящего: девушка настолько глупа, что не понимает назначения имеющегося у нас предмета.
Первым вступить в диалог решился Тосик:
- Видите ли, девушка, это фотоаппарат...
Девушка удивлённо вскинула брови:
- Ну и что? Я, например, своим телефоном могу сфотографировать, а почему с вашего фотоаппарата я не могу позвонить?
Мы опять уставились друг на друга, потом на даму. Интуиция подсказывала необходимость поиска очень нестандартного ответа. И, совершенно непроизвольно, я вдруг выпалил:
- Девушка, а купите у нас фотоаппарат? Он практически вечный, у него никогда не садятся батарейки, потому что он ручной и старенький, вот, видите, на нём еще эмблема московской олимпиады сохранилась. Даже инструкция есть...
Покупательница с недоверием взяла аппарат, осмотрела со всех сторон и задала вопрос ещё более странный:
- А он мне нужен?
- Да!!! - вырвался синхронный рёв из двух предвкушающих скорую и неминуемую победу глоток
- А сколько стоит?
- Сто рублей! - теперь уже осторожно, чтобы не вспугнуть удачу, выдохнули мы.
В следующий миг заветная сотня, зажатая в кулак, уже неслась вместе с Тосиком к ближайшей торговой точке, а я давал удачливой покупательнице необходимые разъяснения обо всех преимуществах использовании плёночного фотоаппарата вместо мобильного телефона в части удовлетворения её личных потребностей.
Тосик возвратился с двумя бутылками водки, дама, сжимая в руках покупку, собралась откланяться, но в порыве нагрянувших чувств мы наперебой начали уговаривать её составить нам компанию.
- Ну, мальчики, я же не пью водку, - попыталась отбиться от наших предложений новая знакомая.
- И правильно, и не надо, - поддержали мы хором её точку зрения, - водку мы сами выпьем! Вы только посидите, украсьте собою наш мужской коллектив!
И она согласилась. Затем дала нам ещё сто рублей, уже просто так. Окончания праздника ни Тосик, ни я не помнили, однако очнулись в моей квартире, на полу. А на диване сидела новая знакомая и грустно обозревала двух особей, чисто по недоразумению называющихся людьми.
Потом Светка рассказывала, как она с бульвара доставляла наши тела по едва выговоренному мной адресу, как по очереди затаскивала на второй этаж, как долго не могла открыть давно требовавший ремонта замок...
- Свет, а на кой мы тогда тебе сдались? - не раз и не два допытывался потом я.
- Ой, Вася, ну холодно же было, я там замёрзла с вами, - простодушно отвечала подруга, и чистый взгляд её не таил ни малейшего подвоха.
Так возник наш тройственный союз. Тосик очень скоро оказался третьим лишним, но ничуть об этом не горевал. Его опекали родители, братья, сёстры, племянники и куча иных родственников, суматошно радеющих о своём семейном уроде. У меня и Светки ни близкой, ни дальней родни не имелось. Отныне мы пытались заботиться друг о друге, но зачастую ничего путного из этих попыток не выходило.
В отличие от нас, из всех спиртных напитков Светка употребляла только пиво. Но в исключительных случаях, свидетелем и причиной которых пару раз мне довелось быть, выведенная из себя подруга залпом выпивала гранёный стакан водки, занюхивала её носовым платочком и тотчас перемещалась в царство Морфея.
О себе дама предпочитала ничего не рассказывать, но со временем я узнал, что живёт она одна в двухкомнатной квартире, работает где-то в аптеке, успела дважды развестись с мужьями, один из которых был чуть ли не олигарх, грозивший после развода закатать бывшую супругу в асфальт, чтобы она никому более не досталась. Но обещание осталось не выполненным, поскольку вскоре грозного мужа обстоятельства вынудили покинуть пределы Родины чуть ли не без штанов. Однажды я попросил Светку рассказать о своих прежних спутниках жизни, но она глянула сквозь меня и воскликнула:
- Ой, Вася, ну что я тебе про всяких козлов рассказывать буду! Сходи в зоопарк, там на табличках про них всё написано.
Спустя некоторое время наши отношения плавно перетекли из знакомства в гражданский брак. В редкие минуты трезвости я мучился поисками ответа на вопрос, зачем ей, такой красивой и молодой, нужен спившийся сорокалетний мужик, перебивающийся случайными заработками, мгновенно улетающими на очередную порцию пойла. Однажды, осознав своё полное бессилие понять мотивы её поступка, я просто начал дико орать, чтобы она выметалась и никогда больше не появлялась в моей квартире, что мне не нужны такие вот няньки, что бабы с её внешностью должны стоять на панели и зарабатывать огромные деньги, а не возиться с алкашами-переростками... Я оскорблял её самыми жестокими словами в надежде, что дама, в конце концов, хлопнет дверью и навсегда забудет обо мне как о страшном сне.
И она хлопнула! Но не по выстроенному в моём воображении сценарию. Тонко уловив момент, когда монолог подходил к апогею, Светка открыла дверь и со словами: " Я, Вася, конечно, глупая, но не дура, а ты - умный, но - дурак", неожиданно крепким пинком под зад вышибла меня на лестничную площадку в халате и тапочках на босу ногу и закрыла дверь на замок. Зимний вечер на дворе в сочетании с разбитыми стёклами в окнах подъезда быстро понизили градус воинственности настроя, но на вкрадчивую просьбу допустить собственника на законную жилую площадь, последовал суровый совет пойти погулять на панель и заработать заодно огромные деньжищи. Чтоб тебе заработки на панели праздником не казались, ехидно пояснили из-за двери.
А ещё минут через пятнадцать дверь открылась сама без всяких предварительных условий и Светка, как ни в чём ни бывало, окинув рассеянным взглядом начавшее синеть тело, констатировала:
- Ой, Вася, что-то ты какой-то взъерошенный!
К себе в квартиру Светка пригласила меня единственный раз из-за острой необходимости применения грубой физической силы. Следовало поменять местами мебель, перевесить карнизы, какой-то ненужный хлам просто вынести на мусорку. Процесс двигался к успешному завершению, когда, отодвинув от стены очередной шкаф, я обнаружил там завалившийся глянцевый журнал десятилетней давности. На случайно открытой странице мелькнуло фото девушки, чрезвычайно похожей на Светку, в окружении таких же молоденьких очаровашек. Подпись гласила, что участницы конкурса красоты в ближайшее воскресенье определят первую красавицу области, которая поедет на очередной конкурс "Мисс Россия". Влетевшая в комнату подруга, застав меня за пристальным изучением фото, журнал немедленно конфисковала, а на вопрос о сходстве пожала плечами:
- Вася, да они все на одно лицо, потому как молодые. Вот и я тоже почти молодая, значит, на них похожая.
Однако в нашем мире трудно утаить не только шило в мешке, но даже чёрную кошку в тёмной комнате. Запомнив год проведения конкурса, я без труда нашёл множество репортажей о его исходе и большую фотографию "Мисс Область" под руку с пожилым, но отчаянно молодящимся мужчиной, её спонсором и с недавних пор женихом. Никаких сомнений, что это Светка с одним из своих козлов, не осталось. Но когда моя осведомлённость о её былом успехе дошла до подруги, впервые за время знакомства она серьёзно обиделась и вылетела из квартиры, хлопнув дверью, зло бросив напоследок:
- Будь я такая красавица, чего бы я тут рядом с тобой делала!
Она не появлялась почти месяц. Потом вернулась, как будто ушла только вчера вечером, а на мой молчаливый вопрос тихонько прошептала:
- Забудь!
Что именно следовало забыть, она не уточнила. Я решил забыть всё и в очередной раз напился.
С момента знакомства и ещё достаточно долго после него Светка воспринималась нами как типичная блондинка из анекдота, которая высматривает в небе дохлую птичку. И вот теперь, именно сегодня, у меня возникло подозрение, что, в отличие от большинства мелькающих на экранах и страницах красавиц, тщательно натягивающих на лица маски светскости и интеллекта, из-под которых вываливаются гроздья глупости, Светка, наоборот, под маской глупости прячет никому не известное истинное лицо. Зачем ей нужен такой маскарад - не знаю. Наверно, так проще жить в этом дурацком мире.
Вот такой дар преподнесла мне судьба, не объяснив, что с ним делать. Как и с даром, полученным от нынешнего вселенского гостя. Но тут, несмотря на кучу остававшихся без ответов вопросов, ситуация обрела относительную ясность. Внеземной разум действительно наградил меня способностью избавлять людей от похмелья. Вполне благообразный вид Тосика служил тому наглядным подтверждением. Настала пора перейти к конкретным объяснениям.
В нескольких словах и без лишних подробностей я обрисовал другу ситуацию встречи с очевидным-невероятным. К величайшему изумлению, Тосик воспринял рассказ без тени сомнения в его правдивости. Чудесная поправка здоровья за несколько минут стал для него столь грандиозным событием, что встреча с инопланетянином на этом фоне выглядела мелким происшествием. Он только поинтересовался:
- А что значит голову беречь, как думаешь?
Подробного ответа на этот вопрос гость дать не успел. Приходилось что-то домысливать и как-то фантазировать.
- Ну-у-у... Думаю, что нельзя бить по голове... Сильно...
- Что будет, если ударить?
- Ты, это, не экспериментируй без нужды, - охладил я энтузиазм друга, который уже озирал кухню в поисках подходящего орудия.
- А, например, если ты менингитом заболеешь, это будет считаться повреждением головы? Или тебя клещ энцефалитный укусит? - как ребёнку, получившему новую игрушку, Тосику не терпелось разобрать и посмотреть, что произошло внутри моей головы.
- Да не знаю я! Может будет, может нет! Время покажет. Посижу дома, чтобы инфекцию не подхватить.
Но Тосик не успокаивался:
- Попроси Светку, пусть она тебе таблеток принесёт, шипучих таких, знаешь? Говорят, они от простуды хорошо помогают.
- Ладно тебе, с таблетками. Прежде нужно убедиться, что нас не потянет к выпивке ни грядущим вечером, ни завтрашним утром.
Однако эти сроки показались Тосику несерьёзными. До завтрашнего утра и без всяких пришельцев можно свободно продержаться, пояснил друг. Посовещавшись, мы условились не встречаться целую неделю. Светка до поры осталась в неведении глобальных перемен, случившихся в нашей жизни.
Глава 3. Плюс надежда
Минула неделя, и, сидя на том самом диване в моём жилище, мы делились своими впечатлениями.
- Нет, оно как-то мягче стало, - задумчиво вещал Тосик, - первые два дня даже до бутылки с водкой дотронуться не мог. Потом ничего, нормально, беру, кручу-верчу, открываю, наливаю... И всё! Не то, что там от лекарств, страх, отвращение... Просто не хочу! Вроде как мы с водкой в параллельных мирах: она там, я здесь, и никак мы не пересекаемся. Такая вот ерунда, понимаешь...
За малыми нюансами мои ощущения описывались теми же словами.
- А как ты думаешь, что в стакане получается? - интерес друга к познанию неизведанного уже вылезал за рамки обычного любопытства.
- Не знаю я. Ты ведь сам пил, не помнишь, что ли?
- Как пил - не помню, - сознался Тосик, - помню только, как в туалет побежал.
Наше общение прервала влетевшая в квартиру Светка с неизменным предложением:
- Ребята, пиво будете?
Мы загадочно переглянулись, и Тосик ответил за обоих:
- Света, мы теперь не пьем!
- Можно подумать, я вам пить предлагаю, - возмутилась дама, - я вам пиво предлагаю.
- Алкоголь - яд! - изрёк я банальный лозунг борцов за трезвость всех времён и народов, - И не надо думать, что в пиве он как витамин для организма!
- Ну, и дураки! - закрыла дискуссию Светка. - Сейчас завидовать мне начнёте!
Она завозилась с пивом, а мы прошли на кухню, и я продемонстрировал Тосику метод получения целебного напитка.
- И это всё? - товарищ глядел недоверчиво и удивлённо, - никаких там заговоров, порошков, молитв, вхождений в контакт?
- Всё, лекарство готово к употреблению!
- Испробуем? - Тосик скосил взгляд в сторону ничего не подозревающей Светки.
- Нет! - резко возразил я, - алкоголизм ей точно не грозит. Пусть радуется жизни, и пиву в том числе.
Мы опять уставились на стакан.
- Ну, что, тряхнём стариной? - бодро вопросил Тосик.
- В каком смысле?
- Будем исследовать полученную субстанцию! - твёрдо заявил друг, заставив вспомнить, что употребление спиртного в лошадиных дозах не всегда было нашей основной профессией.
В прошлой жизни мы трудились научными сотрудниками в биологическом институте и решали совершенно необходимые для процветания нашего сельского хозяйства задачи. Каждый молодой сотрудник обязан был знать, что задача номер один - защита диссертации. Именно этот процесс вносил наибольший вклад в развитие науки. Как часто бывает у молодых и зелёных, мы с Тосиком имели иную точку зрения и, получив распределение в исследовательский институт, вполне искренне готовились к научным открытиям, всемирному признанию, а там, глядишь, и Нобелевской премии. О своих намерениях мы чистосердечно поведали на собеседовании заведующему лабораторией, под мудрым руководством которого нам надлежало совершать запланированные подвиги. Наши намерения были оценены коротко и сдержанно, после чего мы выслушали назидательную лекцию, суть которой сводилась к короткой установке: наука - хорошо, но кандидатская - неизбежность. Только диссертация даёт возможность занять в перспективе хорошую должность, только она способствует материальному достатку, только остепенённый член научного сообщества имеет право называться учёным. А потому, мальчики, вот вам темы будущих работ, с которыми вас может разлучить только успешная защита.
О темах диссертаций, в разное время защищённых в нашем институте, складывались легенды и мифы. Рассказывали, что один аспирант, имевший связи в самой Москве, раздобыл крохотный образец якобы лунного грунта, на котором обнаружил след какой-то неизвестной на Земле бактерии. Был ли тот образец лунным и был ли он вообще, никто толком не интересовался. Но на учёном совете один вредный доктор, которого и пригласили-то на заседание только для кворума, вдруг попросил показать этот самый образец. Но диссертант к защите подготовился основательно и продемонстрировал всем неверующим бумагу, согласно которой образцы лунного грунта не подлежат показу посторонним лицам, не дававшим подписку о неразглашении государственной тайны. Вы, уважаемый член учёного совета, такую подписку давали? Увы, не видать вам камушка!
Перед другим диссертантом ставилась весьма практическая задача увеличить срок хранения яблок вплоть до следующего сезона. И, как выяснилось на защите, задача была решена с блеском. Гордый претендент притащил в зал заседаний целый ящик прошлогодних яблок, охотно демонстрируя отсутствие каких-либо видимых изъянов на плодах. Единственное, что насторожило участников заседания - некий маслянистый налёт на поверхности фруктов. Автору тут же задали вопрос, а чем это ваши яблочки обработаны? Прозвучавшая в ответ мудрёная химическая формула способствовала мгновенному возврату в ящик все растащенных, было, на пробу плодов. И тогда поднялся тот самый вредный доктор и спросил, пробовал ли претендент кушать так бережно сохранённый его усилиями продукт? Конечно, нет, ответил диссертант, передо мной ставилась задача обеспечить сохранность, всё остальное - не моя компетенция.
Однажды в институт приехал на обучение целевой аспирант из одной автономной республики, руководство которой планировало поднять уровень животноводства на недосягаемую для соседних регионов высоту. Вот только кормовая база для осуществления такого замысла оказалась слабовата, а соседи кормами не делились, потому как знали о коварном плане автономов. Аспиранта обязали изыскать новые возможности удовлетворения аппетита прожорливых бурёнок и зорек. Перерыв кучу специальной литературы, молодой человек, наконец, наступил на хвост удаче и с победным кличем "Ух, ты!" бросился к руководителю. Оказалось, то ли в Австралии, то ли в Африке какой-то фермер соорудил специальные бассейны, в которых разводит водоросль хлореллу и скармливает её крупному рогатому скоту, отчего тот на глазах набирает фантастическую массу и даёт не менее фантастические удои. Несложные подсчёты показывали, что для достижения недосягаемых высот в республике нужно построить всего-то штук сто таких бассейнов. Научный руководитель аспиранта важно покивал головой в знак согласия, руководитель автономии пообещал установить бронзовый бюст на родине героя и выбить финансирование для сооружения объектов кормопроизводства. Подошла пора защиты диссертации. Аспирант, почти кандидат, с важным видом рассказывал о процессе производства биомассы хлореллы, о строительстве бассейнов и грядущих привесах. Но вредный доктор, каким-то образом просочившийся и на этот учёный совет, вдруг спросил, как же проходит процесс кормления. Молодой человек сразу погрустнел, вздохнул и поведал, что неблагодарные коровы отказываются есть специально для них выращенный деликатес, а на принудительное запихивание болотной зелени в глотку реагируют таким обильным поносом, что скотники в течение часа после кормёжки не рискуют заходить загоны. В итоге диссертация была защищена, а все неудачи в поднятии уровня животноводства списали на привередливых коров, так и не осознавших своего счастья в свете новых научных веяний.
Нам с Тосиком в своих научных изысканиях тоже пришлось столкнуться с немалой экзотикой. В институте уже не одно поколение диссертантов изучало способность различных растительных объектов продуцировать некое вещество, очень перспективное с точки зрения борьбы с морщинистостью шкур крупного рогатого скота. Необходимость борьбы с этим явлением доказал в далёких сороковых годах известный академик. Он же выдвинул гипотезу о неизбежной победе над морщинистостью с помощью именно этого вещества. С тех пор вещество искали в растениях всех семейств и родов, произрастающих в полях, лугах и дубравах на территории нашей страны. Ко времени нашего появления в институте все отечественные растения оказались исследованными, а потому Тосику выпало искать вещество в маракуйе, а мне - в папайе. В средних широтах растения с такими фривольными для русского уха названиями можно было отыскать только в ботанических атласах. Но для решения подобных проблем и дан диссертанту научный руководитель. Задействовав неисчислимые связи в научных и административных кругах, он добился разрешения на ввоз раз в год, в виде исключения и сугубо для научных целей, этих невиданных даров тропических плантаций. Первая партия экзотических плодов так и не послужила науке, попав исключительно на столы отдельных представителей тех самых кругов. Поиски крайне необходимого крупному рогатому скоту вещества пришлось отложить до следующего года, но тут грянула разруха. Институт развалился, а с ним вместе развалились сотни человеческих судеб. Бывшие старшие и младшие потянулись кто куда. Кое-кому повезло. Остальным - нет. Тосик и я оказались в толпе остальных.
И вот теперь, вопреки годам алкогольной деградации, жажда познания неведомого овладела нами с прежней силой.
- А как бы нам его исследовать? - вопрос бывшего научного сотрудника прозвучал риторически, поскольку в обычной городской квартире крайне редко можно обнаружить установки РСА, ЯМР, ЭМ, МС, на худой конец просто старенький хроматограф или спектрофотометр. Практически мы располагали только одним хорошо известным всем домохозяйкам мира методом анализа - органолептическим, для выполнения которого требуются вкус, зрение, обоняние, осязание, имевшиеся у нас по комплекту на каждого.
Набрав из-под крана в другой стакан исходную жидкость, мы поставили оба стакана на стол и посмотрели сквозь них на окно. Лёгкой мути в стаканах плавало поровну. Затем, как истинные учёные, мы по очереди понюхали содержимое. Пахло одинаково: слегка хлоркой и чуть-чуть болотом. Вкус содержимого стаканов вполне соответствовал запаху.
Дальше мы ничего проанализировать не успели, ибо влетевшая на кухню и застукавшая нас с поднятыми наизготовку полными стаканами в руках Светка тут же извратила суть производимых манипуляций.
Презрение в её голосе было безбрежно:
- Пиво не пьём, пиво не пьём, - передразнила дама наши реплики, - а сами тут водку глушат!
Решительным движением она выхватила ёмкость из моей руки и, зажмурившись, залпом влила в себя. Спустя секунду в распахнутых на всё лицо Светкиных глазах отразилось столь же безбрежное удивление:
- Это что, вода, что ли?
Мы озадаченно уставились друг на друга:
- Тосик, у тебя в стакане что?
Он осмотрел стакан и ответил просто:
- Жидкость без вкуса, запаха и цвета.
- Правильно, садись, пять! У меня точно такая же была! Так Светка что всё-таки выпила?
- Ребята, - заверещала почувствовавшая опасность дама, - вы какой гадостью меня напоили?
- Света, - по опыту знаю, что в такой ситуации с ней нужно говорить строго и убедительно, - ты всё пиво выпила?
- Да я только бутылку открыла!
Вот и хорошо, главное, не дать ей запаниковать:
- Для нейтрализации того, что ты выпила, нужно теперь выпить пива...
Я обнял её за плечи и повёл в комнату. Тосик двинулся за нами. Светка глянула недоверчиво, руку к бутылке протянула... Но не дотянула.
- Прощай радость жизни! - выдохнул Тосик.
Следующие полчаса мы нестройным хором внушали вконец перепуганной даме, что от употреблённой жидкости она не умрёт (мы же не умерли!), с ней не случится инфаркт или инсульт (с нами же не случился!), она не забеременеет... Тут наша аргументация дала сбой, но я сказал твёрдое "да", зная, сколько способов контрацепции моя подруга использует. В большей степени нас озадачил вопрос, сможет ли она потом рожать детей. И хотя мы дружно закивали в ответ, полной уверенности в правоте как-то не ощущалось. Окончательно успокоил Светку только чистосердечный пересказ недавних событий.
Мы вернулись на кухню, где на глазах обоих благодарных зрителей я ещё раз выполнил нехитрый обряд превращения воды в исцеляющий напиток. Потом мы пили чай и строили всевозможные гипотезы.
Председательствовал на правах бывшего комсомольского вожака Тосик:
- В отличие от нас, Светка никаких кипятильников не глотала и в сортир не бегала. А почему? Потому, что трезвая была! Выходит, эта штука действует, разгоняя обмен веществ в клетках до такой скорости, что алкогольные метаболиты выводятся из организма в считанные минуты, а не как обычно почти за сутки. С этим понятно. Непонятно, почему потом теряешь тягу к выпивке? - Тосик глубоко задумался, конструируя приемлемую теорию, но, потерпев творческую неудачу, вернулся к решению прерванной Светкиным вторжением в кухню задачи:
- Как бы нам это ещё проанализировать?
Мой взгляд обратился в сторону газовой плиты:
- Предлагаю это нагреть!
Мы перелили жидкость из стакана в железную кружку и поставили на конфорку. Огонь сделали слабенький, дабы не пропустить чего-то интересного, ещё не догадываясь, что последующие за нашими действиями события не удастся пропустить даже при очень большом желании.
Прошло минут пятнадцать. Обычной воде уже следовало бурлить ключом, но подопытная жидкость сохраняла полное спокойствие, никоим образом не реагируя на нагрев.
- Я не понял, - Тосик склонился над кружкой, - чего она как мертвая?
Нечаянное прикосновение к какой-то горячей части плиты заставило Тосика инстинктивно отпрянуть. В тот же момент из кружки вырвался столб прозрачного, чуть голубоватого пламени, ударившего в потолок и распластавшегося по нему ярко жёлтым блином до самых стен. Над плитой, куда огонь бил напрямую, в потолке начала образовываться дыра, с каждым мгновением всё углубляясь. По плите зашелестело. Тосик инстинктивно крутанул ручку и выключил газ под кружкой, однако ничего не изменилось. Пламя жило само по себе и не зависело ни от каких действий извне. Исчезло оно также мгновенно, как и появилось. Мы заворожено смотрели на дыру в потолке...
- Ой, как красиво! - Светка тормошила меня за рукав.
- Да уж, никогда в жизни такого не видел! - я всё ещё глядел вверх.
- Вася, да сюда глянь! - обхватив мою голову обеими руками, она повернула её в сторону плиты.
Та самая металлическая кружка, из которой минуту назад било пламя, стояла покрытая толстым слоем инея, который уже начал подтаивать. Не веря глазам, каждый из нас отколупнул по кусочку замороженной воды и теперь с удивлением рассматривал, как иней на ладошке превращается в жидкую капельку.
Грохот обвалившегося вместе со шторой карниза заставил нас с Тосиком вскочить и провести срочные противопожарные действия. Воняло гарью.