Итак, мне предстояло исцелить юного князя торков от немоты. Интересно, кто его лечил до меня? Не может быть, чтобы Изяслава не показывали лекарям и волхвам. И как он онемел тоже необходимо узнать. Вполне вероятно, что ключ к разгадке не закопан, а лежит на поверхности.
- Позовите мне кормилицу князя, если она жива,- приказала я, стоящему на страже воину.
А чего стесняться? Я лечу их господина - могу требовать хоть звезду с небес. И ведь достанут! Неизвестно, конечно, что потом со мной сотворят, но сегодня я королева.
Через несколько минут полная, добродушная женщина, отчаянно запыхавшись, ввалилась в шатёр и со страхом уставилась на меня.
- Не бойся, я хочу с тобой только поговорить, - обратилась я к ней, как можно ласковее. - Как тебя зовут?
- Полия.
- Скажи, когда ваш князь онемел?
- Ему тогда ещё трёх лет не было от роду. Как-то вечером, князь Всеволод повёз сына в Поле, там малыш на скаку свалился с коня, испугался и бросился прочь. Он был маленький, трава высокая... Уж, и кричали, и искали его всем племенем, но нашли только на следующий день белого как саван погребальный и немого.
- Значит, ребёнок всю ночь пробыл один?
- Не знаю, не скажу. Мы когда к волхвам ездили, то все они в один голос утверждали, что напугало Изяслава что-то очень сильно... Или кто-то.
- Его заколдовали?
- Нет, определённо так никто не сказал. И помочь ничем не смогли.
- А кто его смотрел?
- И Ольшана, и Таифа, и Кукша, и Радуница и даже Калин.
Дело дрянь. Если Таифа не помогла... Постой-ка... Калин?
- А когда его облакопрогонитель видел?
- Давно. Лет десять назад...
Скверно. Любое колдовство Калин бы развеял. Высшая каста. Я и сотой доли не знаю того, что ведомо облакопрогонителям.
- ... помочь он так же не смог, но сказал, что проезжал по Полю в это время великий маг Халла, может быть, случайно, мальчик попал под его волшебный взгляд.
Только этого мне недоставало! Тягаться с самим Халлой, воспламеняющим одним только взглядом за сотни километров деревья и покрывающим льдом озёра в летний зной, всё равно, что идти против воли богов! А ещё у него посох - живой питон, только наполовину одеревеневший. Ручка - голова шипучая, шея - палка твёрдая, а хвост по дороге ползёт, извивается. Увидишь - не забудешь! Если умом не двинешься.
- Хорошо, Полия, иди, - отпустила я кормилицу, но та не сдвинулась с места.
- Что ты ещё хочешь? - не поняла я.
- Исцелите нашего повелителя! - упала добрая женщина на колени. - Он такой красивый, умный, сильный... Может три дня скакать по степи, не вставая с седла, без устали. И нет ничего в мире, что его может сейчас напугать!
- Так-таки и нет? А буря, что была недавно в Поле? Молнии Перуна? Гнев богов?
- Ничего не страшиться Изяслав! Только... змей не любит.
Не любить их как раз нормально. Удивительно, когда боготворят этих ползучих, жалящих гадов.
Оставшись одна, я крепко задумалась. Ситуация оказалась сложнее, чем виделось мне вначале. Но, назвалась птицей крылатой, будь любезна, летай.
Я позвала своих добровольных помощников и сделала им определённые распоряжения. Во-первых, достать со дна озера магическую чару и ритуальный нож. Во-вторых, принести необходимые травы и растопить жир. В-третьих,... У невозмутимых до сих пор мужиков, глаза на лоб повылазили. Но я спокойно повторила приказание, пригрозив испепелить тех, кто не шибко резво броситься выполнять моё распоряжение.
Через пять минут у шатров, кроме воинов, стороживших стан, малых детей, князя и кудесника, никого не было. Первой выловили из озера сумку с волшебными предметами. На лицах, принёсших её мужчин, было написано безграничное восхищение. Они же не знали, как она там оказалась, а решили, что я своим всевидящим оком побултыхалась в мутных водах озера и разглядела нужные мне вещи. Эта находка воодушевила весь род, каждый старался, как мог мне помочь, веря, что я, несомненно, вылечу их повелителя.
Такую безграничную веру нужно было как-то использовать всем во благо. Но как? Решение пришло само собой, когда я готовила мазь. Конечно, я хорошая чародейка, но искренняя молитва сотен обычных людей, наверное, будет сильнее моего волхвования.
К вечерней заре все приготовления были окончены.
На площади разожгли четыре ритуальных костра, куда вместе с хворостом я бросила сухую полынь. Её интенсивный запах помогал донести наши молитвы до богов. В центре стал Изяслав, которого я заранее с ног до головы натёрла специальной мазью. Юноша краснел и кусал губы под моими руками, но вытерпел процедуру до конца.
На голову князя я положила огромный глиняный кувшин, закрытый сверху крышкой, и Изяслав его еле удерживал обеими руками.
Теперь оставалось самое главное. Я наполнила ритуальную чару водой из озера и мстительно улыбнулась, заметив, как заблестели глаза Калина, узнавшего её. Затем, я приказала всему племени сесть кругом, протянуть вперёд свои руки и громко повторять за мной заклинания.
- И во имя всемогущего Велеса, - читала я волхвование торжественно, - приди голос к Изяславу, как гром Перуна, как рык льва, как стук молота...
Многоголосый хор вторил мне. Даже воевода и Калин повторяли мои слова. Когда наступила звенящая тишина, и всеобщее напряжение казалось, вот-вот разорвёт пространство, я схватила тяжёлый посох и изо всех сил ударила по кувшину. Два десятка степных гадюк, шипя и извиваясь, посыпались на голову несчастного парня! Народ ахнул. Изяслав закричал!
- Возьми свои меч и руби их, принося в жертву Велесу! - повелела я.
Князь был намазан мазью, предохраняющей от укуса змей, и ему нечего было бояться, но он же об этом не знал.
Как бог войны, свирепо и неудержимо, Изяслав, размахивая огромным мечом как пушинкой, начал крошить ядовитых гадюк. Они, страшась света костров, клубились под его ногами, пытаясь ужалить своего врага. Несколько минут можно было разглядеть только взмахи меча. Юный князь из робкого юноши превратился в лютый ураган, сеющий вокруг себя смерть.
Когда всё было кончено и куски порубленного страха серебристой горкой легли в центре площадки, я облила Изяслава водой из ритуальной чары, заряжённой молитвой всего его рода:
- И да будет так, пока стоит белый свет!
- О, великие и всемогущие боги! - услышала я рядом голос, не отрока, но мужа. - Благодарю вас за безграничную милость ко мне, рабу вашему...
Вопль ликования и восторга разлился по площади. Князь заговорил! Его голос был густой и сильный, это действительно был рык грозного льва, голос могущественного владыки.
Празднество затянулось за полночь. Юноша никак не мог натешиться своим, вновь обретённым, даром говорить. Он болтал без умолку, неудержимо смеялся и был безумно, безумно счастлив.
Конечно, я разделила его радость, но внутреннее беспокойство не покидало меня. Что дальше? Какие планы Калина относительно меня? Да и князь что-то должен предпринять. Правда, ничего плохого от него я не ожидала, хотя его чересчур благодарные взгляды меня всё же смущали.
Улучив момент, когда вокруг все пели и танцевали и нас не могли услышать, я решила развеять свою тревогу:
- Я хотела бы уйти на рассвете, - сказала я просто.
- Нет, - Изяслав улыбнулся.
- Я выполнила своё обещание.
- Выполнила. Но я тебя не отпущу.
- Почему?
- Ты мне нужна.
- У вас уже есть придворный маг.
- Я его выгоню.
- О, нет! Мне необходимо добраться до Китай-города. Отпустите меня, умоляю!
- Нет, - Изяслав так же мило улыбался, но голос его не оставлял мне никакой надежды.
Ночью, лёжа в своём шатре, я долго не могла уснуть. Бежать было бесполезно, вокруг охрана, которой даны строгие указания относительно меня самим князем лично. Что же делать?
Вдруг полог входа откинулся, и тёмный силуэт облакопрогонителя возник в проёме.
- Заходи, - спокойно сказала я, хотя сердце застучало в десять раз быстрее обычного.
Я мешала Калину, я была опасна, я стала его врагом. Что же он предпримет? Неужели убьёт?
Мужчина беззвучно скользнул в шатёр и остановился в нескольких шагах от меня. В его руках зажёгся какой-то маленький предмет, который хотя и тускло, но освещал пространство. В другое время, я бы глаз не отвела от этого неизвестного светильника, обязательно попыталась бы всё разузнать об его устройстве, если бы оно было материальным, или о руководстве им, если бы оно было волшебным, но сейчас мне было не до того.
- Что с охраной? - испытующе смотрел я на своего непрошенного гостя.
- Спит. И ты сейчас уснёшь, - резкий аромат начал распространяться по шатру.
- Тебе нельзя меня убивать. Князь хочет сделать меня своей придворной волхвой. На тебя же первого и подумают, - еле я успела произнести, задыхаясь.
- Князь хочет сделать тебя своей женой, - зло усмехнулся облакопрогонитель, - хотя это одно и то же для меня.
- Я не хочу... Помоги бежать...
Удушливая волна, проникла в тело, сделала его холодным и каменным, мне не подвластным. Вскоре могильный мрак добрался до мозга. А через некоторое время я обнаружила себя лежащей в мокром от росы Поле. Голова жутко болела, меня начало рвать. Облакопрогонитель Калин в своём истинном облике, невозмутимо сидел рядом. Переждав, пока меня перестало выворачивать, он спокойно сказал:
- Тебе нужно спешить. Скоро начнётся погоня.
- Спасибо Калин. Почему ты оставил меня в живых?
- Понял, кто ты на самом деле. Я вошёл в твоё сознание и узнал, что ты, Ина, не виновата в смерти наших братьев и сестёр. Вся кровь на Наине, хотя она и представлялась твоим именем. Уходи быстрее.
Я облегчённо вздохнула.
- А как же ты?
- Не беспокойся. Иди, девочка, с миром. Я сделал тридцать три мары - твоих бестелесных двойников. Они сейчас бродят по полю, сбивая с толку преследователей. Если наткнёшься на них, не бойся и не кричи "Чур!". Пусть себе ходят. А повстречаешь воинов, сделай вид, что ты мара, мани к себе, завлекай.
- Я всё поняла. Ещё раз благодарю тебя.
- И да будет лёгок твой путь, куда бы он ни вёл, - торжественно провозгласил старый волхв мне в спину.
Его пожелания сбылись. Три раза мне встречались пляшущие мары, один раз берендеи, которых торки попросили о помощи, выросли передо мной как из под земли, но я безмятежно затанцевала и они сами, перепугано бросились в рассыпную.
На второй день блужданий я вышла к лесу. Перепетовое Поле закончилось!