Дельфинов Александр :
другие произведения.
Мир Сапгира
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Оставить комментарий
© Copyright
Дельфинов Александр
Размещен: 23/05/2004, изменен: 17/02/2009. 14k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
большие тексты
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
МИР САПГИРА
В детстве я любил книжку "Лошарик".
Там рассказывалось о жизни волшебного существа,
Напоминавшего лошадку, но состоявшего
Из множества жонглерских шариков разной величины.
Однажды я остро отравился докторской колбасой,
И, пока не приехала "Скорая помощь",
Валялся на кушетке,
А мама читала мне вслух стихи про Лошарика...
Эти стихи сочинил поэт Генрих Сапгир,
Но в те далекие времена это имя мне ничего не говорило,
И я его совсем не запомнил.
Первый раз я увидел Сапгира
В 1988 году в Московском дворце молодежи (МДМ).
Там проходило чисто перестроечное мероприятие
Под названием "Новые вечера в Политехническом".
Кажется, рулил процессом сам Андрей Вознесенский,
Что придавало происходящему некую официальную фронду.
Мероприятие собрало немало народу.
Пошли туда и мы, простые московские школьники.
Один из моих товарищей, парень по кличке Крюк,
Был лидером рок-ансамбля под названием The Vegetables&Potates.
Он славился тем, что во время концертов,
Проходивших, как правило, в актовом зале школы,
Снимал свои брюки - а под ними были другие брюки!
Снимал другие брюки - а под ними были джинсы!
Снимал джинсы - а под ними были тренировочные!
Снимал тренировочные - а под ними были плавки!
И тут Крюк под неистовый рев любителей рока
Медленно-медленно стягивал, стягивал и стягивал свои плавки,
А потом вдруг срывал - и АХ! - из-под плавок
Выплескивались ярко-красные в крупный белый горошек
Семейные трусы!
Впрочем, извините, я отвлекся.
Итак, назад в МДМ!
Поэтический вечер шел полным ходом.
Публика аплодировала, свистела, топала ногами -
Либо же встречала выступавших ледяным молчанием.
И вот там, на той сцене, я впервые увидал Генриха Сапгира,
Имени которого до той поры никогда не слышал.
Должен сказать, он запомнился мне лучше прочих.
И какая-то молния будто пронзила меня,
Когда я услышал, как Сапгир читает странный,
Рвано-ритмичный стих,
От которого сохранилась в памяти лишь одна,
Довольно-таки нелепая рифма: "кресла - чресла".
В следующий раз я встретил его в Париже,
В марте 1990 года.
В Москве еще лежал снег,
А в Париже уже все зеленело.
(Климатический фактор -
Вот в чем заключается фундаментальное,
Практически роковое различие между Россией и Западом!
Но о погоде в другой раз.)
Я случайно угодил на Сапгировское чтение
В каком-то университете.
Он читал свои сонеты, а также дописанные им
Неоконченные стихотворения Пушкина.
Мне запомнились такие строки Сапгира:
"Вон там убили человека,
Пойдем посмотрим на него".
После чтения все вышли на улицу
И стояли некоторое время большой компанией
На ветру возле какого-то парапета.
Я приблизился к Сапгиру и что-то ему сказал,
Сапгир вежливо отвечал, но что?
Вспоминается лишь
Ощущение легкого электрического разряда,
Прошедшего по телу с головы до пят.
И то, что было далеко, вдруг стало ближе,
И навсегда осталось там, в Париже.
Прошло лет пять-шесть.
Я сделался студентом университета
И часто захаживал в тамошнюю книжную лавку,
Где купил однажды журнал
"Новое литературное обозрение".
В нем было интервью с Сапгиром,
И я прочитал, что своим первым учителем
Таинственного искусства версификации
Тот называет некоего Арсения Альвинга -
По любопытному стечению обстоятельств,
Моего прадедушку.
(Альвинг был поэтом и стиховедом,
С его именем связано несколько
Вполне мистических историй,
Которым стоит уделить особое внимание.
Они не относятся к данному сюжету.)
Эта информация меня задела.
Ведь до этого многих поэтов я слышал и видел,
Но только Сапгир зацепил
Неким внелитературным неповторимым образом,
Причем дважды...
И настал день, когда мы столкнулись вновь -
Слякотной, мерзостной зимой 1997 года,
В Центральном доме литератора.
Там проходило какое-то собрание,
Может быть, вручение очередной писательской премии,
Или собрание поклонников какого-то определенного жанра,
Или творческая встреча с литератором-эмигрантом.
Уже уходя, я увидел Сапгира.
В коричневой дубленке и черной меховой шапке,
Сунув одну руку в карман и на ходу отряхиваясь другой,
Похожий на притихшего с годами древнего ворона Кутха
И одновременно
На прибывшего в Москву по делу срочно сыщика Пуаро,
Он торопился к выходу.
"Извините, Генрих Вениаминович,
Что к вам обращаюсь, - остановил его я, -
Дело в том, что я - правнук Альвинга..."
"Да?" - Сапгир пристально взглянул мне в глаза.
"Знаете, я пишу стихи, - торопливо продолжил я, -
Может быть, вы взглянули бы на них?"
"Что ж, это возможно... Я могу дать свой телефон..."
Вот так и вышло, что я сделался обладателем
Телефонного номера Генриха Сапгира.
Вскоре мне удалось передать ему
Эдакую пачищу своих сочинений.
Возможно, это случилось в литературном салоне
Под названием "Классики XXI века",
А возможно, именно там я встретил Сапгира в следующий раз,
Когда он сказал мне, чуть отведя в сторону:
"Знаете, Саша, ваши стихи не произвели на меня
Особого впечатления.
Что-то в них, безусловно, есть,
Но особого впечатления они на меня
Не произвели, не произвели..."
Я улыбнулся.
Сапгир тоже улыбнулся.
Мы разошлись.
Но нам была суждена еще одна встреча.
В 1999 году по весне
Вовсю шла подготовка
К торжественному празднованию
200-летнего юбилея
Со дня рождения
Великого русского поэта
Александра Сергеевича Пушкина.
Мы с друзьями решили организовать
Музыкально-поэтический фестиваль,
Для которого придумали задорное молодежное название
"Пуш Пуш Кинг".
(Тут много всяких зашифрованных смыслов,
О чем был написан специальный текст,
В котором среди прочего значилось:
"Россия - страна поэтов.
Пушкин - их король, king.
Push по-английски - "толкать".
Пушкин действительно так толкнул русскую поэзию
И весь русский язык вместе с ней,
Что они до сих пор в полете".)
Фестиваль должен был проходить
Возле Минералогического музея имени Ферсмана,
На границе с Нескучным садом.
(Там он и проходил,
Но это совершенно иная история.)
Я предложил позвать Сапгира.
Никто не возражал.
Раскопав старую запкнигу с тем телефоном, позвонил.
Сапгир пригласил в гости.
Он жил в большой квартире в сталинском доме,
На той широкой улице, что идет в сторону области
Мимо метро "Новослободская" и "Менделеевская".
В подарок Сапгиру я притащил журнал "ПГ",
Который выпустила наша шальная компания.
К журналу прилагались 4 открытки,
На каждой из которых имелся смешной коллаж
И по четверостишию моего сочинения.
Рассмотрев все это, Сапгир очень развеселился.
Ему явно понравилось.
"Ну вот смотрите, Саша! - воскликнул он, -
Это уже гораздо лучше, чем то,
Что вы мне показывали в прошлый раз!"
(Но это было как раз то же самое.)
Он выглядел постаревшим и ослабевшим.
Он перенес тяжелую болезнь.
Он сильно хромал и опирался на палку.
Он улыбался и шевелил усами.
Я предложил ему выступить на нашем фестивале.
Он сказал, что уезжает в дом отдыха,
Но если мы организуем для него машину, то он готов.
"Ходить-то мне трудновато..." - усмехнулся он,
Сидя в своем кресле и потрясая палкой.
"Слушайте, Саша, а вы в компьютерах разбираетесь? -
Спросил вдруг Сапгир. -
А то я тут купил себе ноутбук,
А у меня там завелся вирус!"
Он неожиданно резво поднялся из-за стола,
На котором громоздился PC,
И проковылял к маленькому столику,
Где покоился ноутбук.
Я встал у него за спиной.
Взгляд мой упал на две коробочки с дискетами.
"Удивительное дело: все, что написал за всю жизнь,
Умещается на нескольких маленьких дискетках!" -
Весело воскликнул Сапгир,
Проследив за моим взглядом.
Тем временем ожил ноутбук.
Сапгир показал зараженные вирусом файлы -
Специальная программа выделяла их названия красным.
Увы, я не знал, как справиться с вирусом.
Надо было уходить.
Хотелось спросить про Альвинга,
Про старые времена,
Про какие-нибудь веселые дела -
Но надо было уходить.
На прощание Сапгир подарил мне
Первый том своего собрания сочинений
С такой надписью:
"Саше Дельфину.
Очень меня порадовали
Ваши стихи на открытках.
С симпатией,
Генрих Сапгир.
7.6.99".
Мы договорились созвониться,
И я ушел.
В силу многих обстоятельств
Пришлось отказаться от идеи
Пригласить на фестиваль "Пуш Пуш Кинг" поэтов.
Мы ограничились альтернативными поп-группами.
Было весело.
Народ змейкой хороводил перед сценой.
Мой приятель Федя, студент ГИТИСа,
Признавался впоследствии,
Что, необычайно развеселившись,
Чуть было не вступил в половой контакт
С одной совершенно ему незнакомой любительницей Пушкина.
В центре поляны плясали, взявшись за руки,
Упитанные бородатые мужчины М. Гельман и Д. Ицкович.
В нескольких шагах от них пускали по кругу бутылку с водкой
Неизвестные молодые панки.
Чуть подальше, уже почти в кустах,
Раскуривали джойнт любители музыки реггей.
Милиции практически не было.
Хозяева площадки сделали хороший бар и ходили довольные.
Много чего можно вспомнить о том празднике,
Но ограничусь вышеперечисленным.
В октябре того же года прозрачный троллейбус
Подхватил Генриха Сапгира
Прямо с московской серой мокрой улицы
И повез над сталинскими домами,
Над ветшающими хрущобами,
Над новорусскими новостройками,
Над Кремлем, над Останкинской башней,
Над бесконечными крышами бесконечных Парижей,