Неделю спустя после ночевки в Дели, Хотен и Андар минули город Пешавар, где людей было мало, зато обезьяны попадались на каждом шагу. Казалось, даже в лесу их было меньше. А ещё через месяц путешественники достигли границ великой Персии.
- Мы заезжаем на опасную территорию, будь бдительнее, они славят других богов,- предупредил Хотен, чтоб разрядить тишину.
- У нас есть преимущество - мои сны,- с ноткой гордости произнёс Андар.
- Я смотрю на тебя, и ты мне напоминаешь мать.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты такой же самоуверенный. Не стоит всецело доверять видениям.
- Но, мы же, всё ещё живы и с конём,- Андар впервые не согласился с отцом.
- Тогда почему в Дели тебе приснился сон, не за две недели, а через месяц?
- Меня больше всего смущает то, что снова прошел месяц и даже больше.
Вопросов было много, но ответы на них не спешили появляться.
Прямо у заставы в персидскую империю не было ни души, кроме одной. Дорогу перекрыла тень, а под тенью расположилась на обочине пожилая кареглазая женщина. Под грузом прожитых лет её тело склонило к земле. Она сидела на перевернутом окольцованном деревянном ведре, как на табуретке и сосредоточено чистила мангустины, тонкими ручками в пигментных пятнах. Старушка опиралась на деревянную ногу и была укутана в плотную изорванную *курту. На её лице время разрисовало почтенные морщины, ими она и скорчила страдальческую гримасу.
Женщина спросила что-то на арабском.
- Простите, мы не владеем вашим языком,- вежливо ответил Хотен и продолжил путь.
- Вы не похожи на малайцев, а на их языке говорите,- непредсказуемо заговорила старушка на малайском, вынудив путников остановиться.
- А откуда вы знаете наш язык?
Уголки губ у женщины странно поджались.
- Мне по должности положено знать много языков.
- И какая же у вас должность?
- Привратник я. Решаю, достойны ли чужаки зайти на мои земли,- как-то надменно ответила она, сбросив кожуру фрукта под ведро.
Хотен не был одним из тех, кто судил людей по силе, ровно как и не судил никого по возрасту.
- Мы не несем зла.
Кривая усмешка тронула губ женщины.
- Все вы так говорите.
- И мы не планируем задерживаться. Нам всего лишь нужно пройти через ваши прекрасные земли.
- Долго же вам придётся идти. Империя у нас огромная. С одним конём будет трудновато.
- Чем богаты, тем и рады.
- Я могу вам существенно помочь. Только помогите мне встать,- продолжила беседу старушка и, откушав чищеный мангустин, выбросила его как переспевший.
- И как же,- заинтересовался Хотен, и помог ей приподняться с ведра.
- Для начала вам понадобятся подковы для коня, те, что есть, быстро стопчутся на наших каменистых дорогах. А также, вам нужен головной убор *куфия, чтобы не сгореть в дальних пустынных землях. Не обойтись и без большой ёмкости для воды. Может какое-то мелкое оружие для охоты.
- Даже если вы всё это нам покажите, у нас нечем будет расплатиться.
- А кто говорит о деньгах?
- Даже если каким-то чудом мы получим всё это бесплатно, одним конём это не довезти. Мы и так по очереди его используем. Но мы будем рады любой помощи,- Хотен ненавязчиво напомнил ей, что она недавно предлагала им существенно помочь.
- Разве это проблема? Здесь недалеко бросили поломанную телегу. Если вы её почините, то сможете на ней увезти всё, то добро, что возьмёте.
Странники переглянулись. Той секунды было достаточно, чтобы они безмолвно согласились с предложением.
- Предположим, что мы согласны и поверили вам. Где искать всё это добро? Вокруг ни единого базара или какой-нибудь постройки.
- Так вот,- ответила женщина, указав на каменистую возвышенность похожею на курган,- Не всё что видится, таковым и является. Там всё добро, внутри, и инструменты для починки телеги тоже.
Хотену это показалось подозрительным, и он засомневался.
- Мы всё-таки обойдёмся,- коротко ответил Хотен и отвернулся, дав понять, что разговор исчерпан.
- Когда вам ещё выпадет такой шанс получить бесплатную телегу, на которой вы повезёте жизненно необходимые для вас вещи. Взять только воду. Того объема что у вас есть вам не хватит, чтобы пройти пустыню. Колодцев в пустыне нет,- сменила на елейный тон привратник.
Старушка умела убеждать, но сомневающийся Хотен знал, последнее слово за сыном, который просто кивнул в знак благословения.
Полуподвальное помещение выглядело неприметно, возле него действительно была сломанная повозка. Единственный вход, защищённый по обе стороны стражами-акациями, уводил куда-то вниз. Пока Хотен привязывал лошадь, Андар заботливо расчесал животному гриву. 'Шайтан' чихнул, будто в благодарность.
При входе с правой стороны лежал поросший мхом булыжник правильной квадратной формы. Камень не был похож на дверь. Даже если бы эту громадину кто-то придвинул к единственному входу и выходу, он бы его полностью не перекрыл. Войдя вовнутрь помещения, путники обратили внимание на стерильную чистоту и отсутствие спёртого воздуха, словно в храме. Отсутствие дверей немного сняло напряжение, иначе они попали бы в ловушку. Гонимая отсветами тьма расступалась благодаря зеркалам, что освещали всё доступное свету пространство. Гладко отполированные щиты были выставлены под определёнными ракурсами и выводились через единственный возможный проход в потолке. Там и черпало дневной свет первое уличное зеркало. Голоса троились, гулко отдаваясь в углах прямоугольной огромной комнаты, которая укреплялась шершавыми блоками. Материалы были плотно прижатые друг к другу так, что и лезвие не пройдёт. В храме витала странная, тяжелая монотонная тишина, хоть на дольки её шинкуй.
Гости 'храма' пересекли обширный зал, над которым в своё время потрудились лучшие архитекторы-дизайнеры персидской империи. По кромке потолка располагались миниатюрные фигурки, изображающие исторические баталии. Пыль отсутствовала, будто кто-то здесь регулярно прибирается. В конце в скалистой стене был мастерски вытесан пятиметровый безмолвный бог *Ахурамазда, прошивая вошедших пронзительным изучающим взглядом. Он стоял в человеческом облике, с бородой и в позолоченной шапке, над которой созерцал позолоченный идеально круглый диск солнца. Одна рука сжимала меч, а вторая, приподнятая, сжимала серебристое кольцо. От пояса-обруча по обе стороны от бедра внизу расправились широкие крылья, со схематично обозначенными перьями. А по четырём углам торцовой стены виднелись выгравированные священные писания, но что они значили, знали единицы. На каменном лице живыми казались лишь карие, почти черные, глаза.
Самым приметным в помещение были четыре кабинки по обе стороны стен. В каждой из них стояло по две вещи. В первой кабинке лежала куфия, а рядом расположился золотой шлем. Во второй лежал большой кожаный *турсук, и ещё один идентичный, но серебряный. В третьей лежал маклюровый лук со стрелами, и меч, инкрустированный агатами, сапфирами, и рубинами. В четвёртой находился деревянный ящичек с инструментами для починки телеги, и прозрачная хрустальная шкатулка, через которую просматривались драгоценные изделия, гравированные кольца и медальоны. А по центру между всеми кабинками на мраморном полу симметрично расположился решетчатый слив, который казался инородным среди всего выше перечисленного.
- Что скажешь?- замерев в раздумье, спросил Хотен у сына,- Мой отец Виталиан всегда учил, что бесплатно можно получить, только по шее.
Задумчиво почесав нос, Андар подошел ближе к первой кабинке и, осмотревшись, ответил:
- Правильно тебя учили. Это ловушка для жадных не чистых на руку людей.
Бережно собрав лишь не драгоценные вещи в кифию, Хотен и Андар подошли к очертанию Ахурамазды, чтобы поклониться ему в знак благодарности. В тот же миг послышались эхоподобные шаги. В храм вошел ещё один человек, испортив общий вид.
- Не подвело и не обмануло видение,- очень тихо проговорил мальчик.
- Что дальше?- задал отец закономерный вопрос.
- Просто стой на месте и наблюдай. Сейчас сам всё увидишь.
Вошедший был обычным дезертиром, оторвавшимся от своего войска. Он искал еду, а увидев вход в храм, понял, что нашел нечто весомее. Доспехи коренастого воина были легки, но уязвимы, так как в них преобладала черная ткань, стянутая шнурком крест-накрест, в грудной части. Ткань скрывала не только корпус тела, но и шею с лицом по самые глаза. Через разрез стало видно едва заметную вертикальную морщину на лбу. От мелкого шлема на затылке отходили и болтались две желтые ленточки. Узорчатые сапожки из козьей кожи доставали до колен. А на двойном поясе висел пустой колчан для стрел. Всё что могло его реально защитить в бою, это не шлем, и даже не *наручи на предплечьях, а красный щит с двумя полукруглыми вырезами для копья и металлическими вставками. Копьё было выше роста дезертира, которое он направил на Андара и Хотена.
- Мы не ищем ни проблем, ни...,- пытался выговорить Хотен, но тот не знал их языка, и наперекор выкрикнул что-то своё, судя по интонации - не дружелюбное.
Хотен и Андар не осмелились перечить, хоть они и не понимали, чего от них хотят. Дезертир пнул собранный баул, и не дорогие вещи вылетели на пол.
Переступив инструмент, дезертир направился к одной из кабинок, где красовалась хрустальная шкатулка. Беглый воин явно был не равнодушен к драгоценностям, и очевидно не сообразителен. Предсказуемо, он потянул добычу с самоцветами к себе. В ту же секунду на него вырвалось что-то жидкое из отверстия в верхней части стены. Это было что-то прозрачное и дымящее. Хотен и Андар интуитивно отступили на шаг.
Удивление переплелось с ужасом, когда на алчного дезертира выплеснулась кислота, от которой кожа моментально покрылась крупными волдырями и начала слазить прямо с мышц. В уши ударил звук отчаянного возгласа боли. А воздух насытился каким-то химическим запахом вперемешку с запахом влажного железа. Но страшно было совсем другое. Ведь вместе с ловушкой активировалась и разблокировка двери, что начала мерно выдвигаться с верхней части прохода. Хотен и Андар даже не заметили, что дверь сомкнулась за их спинами, отгородив незваных гостей от свободы. Вопли дезертира заглушили скрежет трущихся камней, неслышно было даже собственных мыслей.
Когда жидкость добралась до голосовых связок, крик умер вместе с дезертиром. Вернулась долгожданная тишина. Стараясь не смотреть на продолжение процесса тающего тела, Андар собрал разбросанные вещи. А Хотен направился к выходу проверить коня.
- У нас проблема,- не весело отозвался голос отца, заставив мальчика выпустить из рук наполненный свёрток кифии.
- Я не понимаю - почему я не видел во сне закрытых дверей?- спросил Андар, стоя спиной к очертанию божества, у которого тёмные глаза моргнули на одну секунду.
- Поднявшийся булыжник служит противовесом. Попробуем нависнуть на него.
Отец с сыном навалились всем телом на краеугольный камень. Но как бы они не пытались, а тяжести не хватало. Дверь поднималась лишь на расстояние растопыренной ладошки. Дело не сдвинулось с мертвой точки и с десятой попытки. Узники храма чувствовали себя насекомыми, которых закрыли в коробке, оставив на расправу забавляющимся богам.
Отчаянный Хотен решил поменять подход к делу. Он придумал использовать не дотлевшее тело дезертира, но от того осталась одна сплошная бурая субстанция. Последний шанс в буквальном значении растворился. И теперь им хоть голос сорви, никто не услышит. Андар весь сжался при мысли, что они сгинут здесь от голода и обезвоживания. Хуже передрягу, чем эта, трудно и представить.
В какой-то момент, когда миг отчаяния окутал разум, в полной тишине родился стук. С потолка вдруг свалился камушек. Подняв голову, и поразмышляв несколько секунд, Хотен воскликнул:
- Есть идея!
- Какая?!- спросил Андар, и приблизительно не догадываясь, о чём идёт речь.
- Либо нам повезло, либо нам кто-то подсказывает, как можно выбраться,- ответил Хотен, устремив взгляд на зеркало,- А теперь я поясню. Помещение освещается зеркалами. Так?
- Так.
- А значит, свет приходит с улицы, отражая солнце. Ширина отверстия позволит тебе, с твоим телосложением, протиснуться. Именно так ты и выберешься наружу из помещения.
- Но я так высоко не допрыгну.
- А в этом нам поможет копьё, оставленное нашим недругом, и щит, который мы предварительно должны подложить в щель, когда снова приподымим двери. Надеюсь, его не расплющит.
Анализируя план, Андар засомневался.
- Допустим, у нас всё получится. Ты же понимаешь, что я тебя не брошу здесь?
- И не нужно. Отвяжешь Шайтана и закрепишь на нём один конец нашей верёвки, а второй, протянутый в щель, я привяжу к булыжнику. Дверь нужно поднять на высоту локтя. Мне хватит, чтобы протиснуться.
Копьё воткнуть в стену, было невозможно. Но по кромке потолка, где располагались миниатюрные фигурки, изображающие исторические схватки, отверстий вполне хватало. Став на плечи отца, и вставив остриё копья в один из пазов, Андар подтянулся к зеркальному отверстию. Ловким выпадом он схватился за края и, ещё раз подтянувшись, пропал в проёме на некоторое время.
- У меня вышло!- вскоре раздался молодой звонкий голос, где-то из потолка.
Всё прошло по плану. Черная массивная дверь поддалась под мощностью одной лошадиной силы. В придачу, Хотен даже умудрился протиснуть с собой и вещи, собранные накануне.
- Теперь мне стало ясно, почему я был уверен, что конь нам необходим,- Андар озвучил мысли вслух.
- Не думал, что буду говорить с конём, но спасибо тебе Шайтан,- обратился Хотен к лошади,- Видишь сын, не всегда стоит надеяться на вещие сны, иногда нужно уметь поработать мускулами и головой.
- Это я уже усвоил.
- А теперь, приступим к починке телеги.
Часть верёвки пришлось обрезать, но эта жертва была смехотворной в сравнении с тем, что они могли остаться навсегда в том коварном хитром месте.
Когда телега была починена, и путники продолжили своё опасное путешествие, кто-то вошел в храм через двери, поднятые специальным скрытым в акации рычагом. В тот момент, глаза Ахурамазды уже были пустотелыми. Затем, этот таинственный силуэт, постукивая деревянным протезом по мрамору, собрал с пола наручи и шлем, замел все следы, и расставил новые не дорогие, но полезные предметы по кабинкам рядом возле иллюзорных драгоценностей.
Две недели у Андара не выходил из головы случай с захлопнувшейся дверью. Он понял, что во сне видит только перед собой, но не видит то, что происходит сзади. Он смотрел только с одного положения.
Конь начал спотыкаться на неровной просёлочной дороге. Не по душе ему оказалась и навязанная телега, которая успела надоесть. 'Шайтан' не был в восторге от дополнительного балласта.
Местность быстро менялась на глазах, сплошные предгорья и каменистые сопки. Вскоре на горизонте долины возник очередной попутный город. В ладошках скалистых холмов возвышался - Бамиан. От остальных городов его отличала одна главная особенность - неприступность. Он был буквально вырезан внутри горы. То, что там живут люди, можно было вычислить лишь по мелким разбросанным окошкам и одной гигантской высокой двустворчатой двери.
Вовнутрь города путешественников не пустили, приняв их за шпионов, которые последнее время зачастили. Пришлось переночевать в ближайшей карстовой пещере. Благо их в скалистых горах достаточно много, на любой вкус. Внутри каменной полости было сухо и пусто, в некоторых местах имелось множество больших и малых щелей-пустот, чередующихся в сложном пространственном структурном облике. Хаотическая красота поражала искушенных и не искушенных наблюдателей. Следов обвалов нигде не обнаружилось, как и признаки чьего-то присутствия.
Отпахав смену, уставшее солнце ушло на заслуженный отдых, предварительно затушевав широкими тёмными мазками день, который стал уже вчерашним. Его примеру последовали и Хотен с Андаром, расположившись глубоко в пещерном тоннеле. Через арочный проём было видно всполохнувшие городские огни, что затевали свой ежевечерний танец.
Только 'Шайтан' остался снаружи. Хотен едва загнал его на повозку. Конь вёл себя подобно упрямому ишаку. Только когда лошадь легла и была стреножена, Хотен соорудил ей из палок и куфии накрытие, чтобы животное чувствовало себя в безопасности и не сбежало.
Ночь прошла на удивление тихо и спокойно. Не тревожили ни насекомые, ни отдаленный шум, ни ветер. Но спать на безжизненно-холодной неровно-твёрдой поверхности было неудобно, из-за этого Андар ворочался, часто просыпаясь. Он надеялся, что сегодня ему присниться его красавица Шиван, и хотя бы во сне снова её увидит. Лишь под утро мальчика сморило так, что никакие удобства больше не имели никакого значения. Засыпая, Андар и не заметил, как рассветные краски легли свежими мазками, освежив дальний восточный горизонт, от которого они отдалялись всё дальше и дальше.
Андару приснилось новое предупреждение, но он не успел досмотреть этот важный сон до ключевого завершения.
Проснувшись первым от странного шуршания по рыхлым камушкам, Хотен сразу же глянул на сына, глаза у которого были закрыты. В какой-то миг Андар уже смотрел в потолок пещеры. Парень также проснулся от постороннего шума. В глубокой пещере любые звуки кажутся особенно громкими.
По задумчивым глазам сына, Хотен догадался, что у него снова было видение. Но всё что Андар знал, что им нужно сохранить жизнь крупному хищному зверю. Какому именно, выяснилось в тот же миг. В пещеру вернулся подлинный хозяин с полным набором хищных клыков. Встреча с ним не сулила ничего хорошего. Позволяя рассмотреть себя, перед ними предстал увесистый гималайский белогрудый медведь. Из его приоткрытой пасти скапывала тягучая слюна, а в мелких глазах-горошинках отражался голод. Зверь принюхался к запахам и быстро начал сокращать расстояние между ним и непрошеными гостями.
Чтобы спастись, Хотену и Андару пришлось протиснуться в расщелину пещерных стен, что удачно выводила на утёс над входом в пещеру. Ведь некоторые расщелины могли бы оказаться тупиковыми. Схваченный в спешке баул едва протиснулся, что не скажешь о габаритном медведе.
Там же, на утёсе, Хотен обнаружил булыжник, способный завалить вход. Если зверь не сможет выбраться наружу, они свободно спустятся вниз с высоты в три человеческих роста.
- Придется завалить пещеру, иначе мы рискуем нарваться на взбесившегося медведя, когда будем отвязывать Шайтана,- предложил отец, смастерив рычаг для совершения камнепада,- Не мудрено и то, что он может потом нас преследовать.
- Мы должны сохранить зверю жизнь,- бескомпромиссно возразил мальчик, вспомнив не только сон, а и то, как они сами недавно побывали в ловушке.
Хотен намерился спросить у сына - уверен ли он, но вовремя вспомнил, что обещал больше не задавать этот бесполезный вопрос.
- В прошлый раз твоя самоуверенность чуть не стоила нам жизни.
- А может, в прошлый раз мне ничего не угрожало, и нам суждено было выбраться?
- Надеюсь, в этот раз ты учёл все варианты,- ответил отец, не догадываясь, что в отличие от прошло раза, Андар увидел лишь крохотную часть сна и не знал, что их ждёт впереди.
Первым на землю на носочках спустился Хотен. Тихо, не торопясь, он подкрался к телеге и бережно раскрыл накрытие, чтоб не всполошить лошадь. После того, как ноги коня были раскрепощены, Хотен зафиксировал вожжи на кольцах удил, пропустив их под гужом.
Когда телега готова была стартовать, он подал сигнал сыну. Спускаясь вниз, Андар слегка зацепил горстку камушков, те гуськом прошуршали зигзаговидными расщелинками. Хотен поднял руку, чтобы сын пока не спешил спускаться.
Выждав несколько секунд, отец убедился, что шум не привлёк лишнего внимания. Далее он снова, условным сигналом ладошки, позвал к себе Андара.
Всё прошло бы отлично, если бы не одна оплошность. В тот миг, Андар впервые услышал, как чихают лошади. После чиха, напоминающий больше кашель, из глубин пещеры донёсся медвежий рёв.
Не теряя ни секунды, мальчик запрыгнул на повозку, и Хотен тряхнул поводья, дав 'Шайтану' проявить волю чувствам. Солидарный конь перешел на галоп, высоко поднимая копыта.
Показав появившейся на свет крупной морде медведя свои удаляющиеся спины, беглецы уже были достаточно далеко, и лишь изредка поглядывали назад, чтобы удостовериться в отсутствии погони. Зверь пытался совершить преследование, но сразу же передумал. Шибко прыткий оказался конь.
Через три тянущихся недели путники миновали город Бактра, в котором им снова отказали в пополнении провизии. Длинная дорога была изнурительнее предыдущих. Неуместная жара и зачастивший голод почти доконали путешественников. Благо свежей водой запаслись из поилок для сайгаков, которых местные пытались приручить и одомашнить. 'Шайтан' тоже страдал от прямых жарких лучей. Потник на знойном дневном солнце часто прилипал к спине, так как лошадь это единственная из млекопитающих, кто умеет потеть.
Миновав маковые поле, путешественники вышли в цветущие сады. Будто по мановению руки вдалеке возникла живая изгородь гранатовых деревьев. Сгрудившиеся растения были похожи на людей, застывших в разных фигурах. Ветви граната отяжелели, от крупных красных плодов. Место удалённое, глухое, тут много лет не ступала нога случайного человека. Сразу же вспомнились поучения с сокровищами.
- Помнишь? Бесплатно можно получить только по шее,- позаимствовав слова деда, напомнил Андар.
- Меня волнует другое. В диких землях правил и законов нет. Но и без пищи мы долго не протянем,- объяснил Хотен, почувствовав голодные спазмы в желудке,- Предлагаю нарвать плоды, но пока не есть. Если нас поймают, мы просто отдадим то, что взяли.
- Звучит разумно,- согласился Андар, уже приступив к сбору урожая.
Они с благодарностью приняли дары садов. Заниматься полезным трудом было одно удовольствие. Вся посадка гомонила голосами ветра, насекомых и птиц. Птичьи трели вносили главное ощущение оживленности. Но неожиданно заполошные птицы сорвались с веток, а Хотен уловил быстрое движение между кустарников. Затем из разных сторон резко выскочили сонмы людей, сплошь обрисованные татуировками от пяток до макушки. На их шеях висели амулеты из ампутированных ушей, нанизанных на высушенные жили. А в их худых венозных руках, сжимались длинные заостренные жерди.
Испугавшись 'Шайтан' слегка привстал на дыбы и замотал хвостом, словно ужаленный.
- Мы сей-час всё вер-нём,- по слогам произнёс Хотен, предостерегающе подняв руку.
С таким же успехом Хотен мог им рассказать какую-то байку или анекдот, они бы всё равно ничего не поняли. А даже если бы и поняли, то не послушали бы.
Дикари вообще не шли на контакт, от слова - совсем, но по известной лишь им причине. Это были не обычные люди, это были - людоеды, жаждущие свежей человеческой вырезки. Глядя на них, на ум приходило лишь одно метафорическое понятие - стервятники. Обычно, дикари ждали, пока жертва съест обработанный фрукт и уснёт, чтобы не оказывать сопротивления, но Хотен и Андар оказались умнее их.
Один из людоедов подошел критически близко, выставив палку перед собой. Остриё палки, коротко вжикнув, прошло в каком-то сантиметре от переполошенных глаз Хотена, успевшего ловко отшатнуться. Так гурманы человечины решили усмирить самую крупную 'добычу', которая может дать отпор, что указывало на зачатки коллективного интеллекта у этих примитивных существ.
Внезапно, Андар увидел, как мелькнуло что-то крупное, пока ещё скрытое в рядах граната.
Голодные людоеды уже размечтались о свежине на коптящем огнище, и о том, как они смастерят из вычиненных черепов прекрасные глубокие тарелки, как вдруг на одного из дикарей сбоку молниеносно набросился не менее голодный медведь, такой же любитель человеческого мяса. С пеной у рта, зверь пронёсся тяжелым топотом, зацепив боком остальных.
Послышался крик, жуткий, безответный, будто кого-то резали тупым ножом. Свирепый хищник буквально разорвал худое татуированное тело пополам. А далее было и второе, и третье тело. Медведь бегал быстро на четвереньках, от дерева к дереву, гулко переставляя лапы, и разметая себе путь.
Людоеды бросились врассыпную, лишь бы самим не стать свежиной. Странники тоже не пасли задних. Они лишь успели разглядеть на груди зверя белое пятно окроплённое кровью, а затем быстро отдалились от голодного хищника. Хотену не пришлось снова заставлять 'Шайтана' мчать, он сам всё понимал.
И не думая сбавлять ход, путники покинули гранатовые сады, оставив позади прекрасную, но смертельно-опасную локацию с его новым сытым главарём, который сам того не ведая, спас им жизнь.
*Курта - свободная сорочка без воротника, которая достаёт до района колен. Её носят как мужчины так и женщины
*Куфия - многофункциональный тряпичный длинный материал, что служит для защиты головы и лица от солнца, песка и холода. Также ее используют в различных прикладных целях - расстеленная на земле служит скатертью, сложенная в несколько раз - как фильтр для очистки воды, подвязанная - как пояс, скрученная - как верёвка для подъёма груза