Аннотация: Герберту Уэллсу, без любви. Рассказ занял 3-е место на Конкурсе Традиционной Фантастики
Война Планет: Марс негодует
Предисловие автора
Дорогой Землянин! Прежде всего, хочу отметить, что необходимость, как принято говорить у нас, окунуть щупальце в чернильный мешок, назрела уже очень давно. Проблема недопонимания между Марсианами и Землянами, особенно остро проявившаяся в факте мисинтерпретации (надеюсь, я использовал правильное слово?) роли и значения первого контакта двух цивилизаций, давно не дает покоя многим из нас, поскольку бросает тень на несколько достойнейших представителей нашей расы. Между тем, исправить досадную ошибку не так уж легко, как кажется на первый хват.
Сложности начинаются уже в момент попыток транслитерации инфразвуковых колебаний, не говоря уже о таких важных вещах, как желание объяснить, кто такой Подпустынный Хлюпошмяк Четырнадцатый - существо, сыгравшее необычайно важную роль во всей этой истории, но о котором рядовому Землянину известно крайне мало из-за того, что говорить вслух о Хлюпошмяке запрещает наша религия, а светографировать себя он не дает в силу природной скромности и глубоко укоренившихся комплексов неполноценности, свойственных всем марсианским правителям. Когда же мы попытались познакомить Землян с Хлюпошмяком посредством обоняния нюхограммы, пятнадцать подопытных, которых мы назначили добровольцами, умерли в страшных судорогах, захлебнувшись рвотными массами, но так и не прониклись уважением и восхищением, на что мы, признаться, очень рассчитывали.
Именно в силу этих грустных фактов, данный текст весьма тщательно адаптирован к мыслесущностям, доступным человеческому восприятию, вплоть до крайне вольного перевода с заменой непонятных для Человека слов и имен на максимально близкие (хотя и абсолютно неправильные!) земные аналоги.
Итак, в добрый путь, Землянин! Особо подчеркну, что для создания иллюзии объективности (ха-ха!), официальная точка зрения на события перемежается с невернойтрактовкой, принадлежащей земным средствам массовой информации. Эта трактовка дана курсивом - нам показалось, что заваленный набок шрифт как нельзя лучше отражает нынешний статус земной цивилизации.
Извини, если обидел тебя этими неосторожными словами!
Экспедиция Арес 11
Огромный металлический цилиндр, отдаленно напоминающий гигантский пушечный снаряд, с воем и свистом рухнул на планету, образовав глубокую воронку с запекшимся дном и рыхлыми, осыпающимися краями. Историки обычно не приводят отрывок из стенограммы высказываний астронавтов, соответствующий этому моменту - в конце концов, им действительно было очень больно, и мы готовы простить нашим героям их минутную слабость.
Фраза же, которая вошла в анналы истории, звучала так:
- Храт, Храт! Песчаная Медуза легла на грунт. Готовимся к выходу.
Она принадлежала марсианину по имени Нил Хваткое Щупальце - чья слава первопроходца не померкнет в веках. Нил подполз к выходному люку и повернул ручку замка, массивная железная крышка с мелодичным урчанием отъехала в сторону.
- Смотри, Эдвин, - прошептал Нил. - Там, на краю кратера, кто-то сидит! Неужели Земля все-таки обитаема?
- Выйди и поприветствуй их, а я пока вправлю клюв. Ничего не скажешь, мягкая посадка!
Нил Хваткое Щупальце протиснулся в узкий лаз выходного отверстия, улыбнулся любопытным аборигенам, оккупировавшим края воронки, и приветливо помахал им конечностью.
Если бы он только знал, как его приветствие было истолковано!
Мерзкая, серого цвета, туша неторопливо выползла из цилиндра. Чудовище, похожее на отвратительный гигантский пудинг, мелко пульсировало, из треугольного клюва-рта вытекала зловонная слизь. Выбравшись целиком наружу, уродливая тварь оглядела всех мутным плотоядным взглядом и поводила из стороны в сторону щупальцем, будто голодный слепой кальмар, пытающийся нашарить добычу наощупь.
- Говорит Храт, Центр Управления Полетом. Начинайте трансляцию, вся планета наблюдает за вами, затаив дыхание. Арес Одиннадцать, как слышите, прием?
Эдвин выкарабкался наружу вслед за Нилом. За ними, немного прихрамывая, прошествовала автоматическая светокамера на самоходном штативе-треножнике.
- Вон там, похоже, у них город, - сказал Нил и указующе махнул щупальцем, при этом нечаянно смахнув и раздавив несколько аборигенов. "Извините, я не хотел", - пробормотал он, еле сдерживая брезгливость и постарался как можно быстрее и незаметнее вытереть со своей конечности противную красно-коричневую слизь чистым кружевным платочком.
С негромким жужжанием, объектив сделал полный круг, камера немного подумала, и, приняв решение, поковыляла в сторону ближайшего города.
- Возможно, они не так уж и ужасны, как это кажется на первый взгляд, - увлеченно говорил какой-то старичок в пенсне и шляпе-котелке - кажется, преподаватель местного колледжа. Он взобрался на небольшой холм, чтобы его было лучше видно и слышно. - Внешний вид пришельца еще ничего не зна...
В этот момент гигантское щупальце обрушилось на него и его слушателей - учеников колледжа, которые пришли вместе с ним посмотреть на невиданное явление. Старик и несколько мальчишек превратились в кровавое месиво, остальные бросились с криками наутек. Они настолько испугались, что оставили на произвол судьбы своего товарища, которому щупальце размозжило щиколотку. Мальчишка с отчаянным упорством полз прочь от страшной воронки и поливал трусов отборнейшей бранью.
Внезапно он замолчал, а через секунду в ужасе завопил:
- Треножник! Гигантский треножник! Он идет в сторону города!
- Простите! Извините! - бормотала светокамера, пробираясь сквозь трущобы. - Вы сами виноваты, что живете так скученно, мне даже некуда ставить ноги. Ну вот, опять что-то раздавила. К тому же, у вас тут чертовски темно - ваша плотная атмосфера абсолютно не пропускает свет видимого диапазона, что и объясняет до некоторой степени мою досадную неловкость. Ах, извините еще раз!
- А и то правда! - обрадовалась камера. - Как же я сама не подумала!
Мощный луч, внезапно ударивший из треножника, обратил в прах небольшую церквушку, стоящий по соседству кирпичный дом раскалился докрасна и, затрещав, рассыпался в мелкую крошку. Рядом с домом катался, нечеловечески вопя, живой факел - скорее всего, случайный прохожий.
- Тепловые лучи! Они применили тепловые лучи! - кричали горожане, спешно собирая скарб и стараясь побыстрее убраться из города. Дилижансы, пролетки и телеги образовали заторы на выездах. Торговку рыбой на одной из улиц, говорят, затоптала насмерть лошадь, а нищего, чудом спасшегося из сгоревшей церквушки, переехал омнибус.
- Говорит Храт. Хотим лишний раз напомнить вам, что все жители Марса, затаив метаболизм, следят за вашей героической эпопеей. Все три сердца каждого из нас - и главное, и оба жаберных - пульсируют в унисон с вашими! А теперь, воспользовавшись пафосом момента, разрешите сообщить не совсем приятную деталь. Дело в том, что наше правительство очень торопило Космическое Агентство с этим полетом, иначе бы нас, возможно, опередили Венерианцы - хотя, если честно, мы даже не уверены, что они существуют. Но вы же в курсе, что политики все до одного параноики, даже наш великий Подпустынный Хлюпошмяк Четырнадцатый. Поэтому мы немного ошиблись в количестве требуемого топлива. В общем, на обратную дорогу не рассчитывайте. Да, мы уже отключили всепланетную трансляцию, так что можете не сдерживать эмоции.
- Подонки, - пробормотал Нил Хваткое Щупальце, - я так и знал, что тут какой-то подвох.
- Передайте Хлюпошмяку, что мы его ненавидим, - процедил сквозь плотно сжатый клюв Эдвин.
- Да-да, он тоже вами восхищается, - донеслось из динамика через двадцать с лишним минут (здесь следует заметить, что марсиане предпочитают неторопливые беседы, поэтому задержки в общении, связанные с конечной скоростью распространения света, их нисколько не напрягают).
- На самом деле, его фамилия Хлюппеншмак, - буркнул Нил, и оба астронавта грустно посмеялись над этой бородатой шуткой, известной всему Марсу.
- А вы не пробовали есть аборигенов? - с готовностью отозвался Храт, предварительно похихикав из вежливости над остротой Нила.
- Уже попробовали, - отозвался Эдвин. - У меня от них несварение желудка и газы.
Гигантская машина, сквозь прозрачный купол которой был виден один из пришельцев, хватала длинными манипуляторами-зажимами зазевавшихся прохожих и сваливала в огромную огороженную яму. Мы боимся даже предполагать, что случилось с нашими согражданами - возможно, мы никогда не узнаем этого, да, впрочем, оно и к лучшему. Это может окончательно сломить жалкие остатки боевого духа британской нации - да что там, и всего человечества в целом.
Сообщение же газетчиков об удушающем черном газе, убивающем все живое, которым пришельцы атаковали подтянутую к месту высадки артиллерию и конницу, стало последней каплей. Войска с позором бежали, а главнокомандующий Гамильтон заперся в штабе со своими подчиненными, после чего перестрелял из табельного оружия всех, включая себя.
- В вашей космической аптечке есть пилюли с глюкозой. Мгновенная и безболезненная смерть, - подсказал Храт.
Все окончилось так же внезапно, как и началось. Вначале мы обнаружили труп одного марсианина, затем другого - через некоторое же время все чудовища - а их было, по нашим подсчетам, около пятидесяти - были мертвы.
Наши ученые продолжают работать с их телами, но наиболее вероятная причина - марсианских агрессоров сразила какая-то невинная земная болезнь, к которой у них не было иммунитета. Я не устаю славить Господа за это чудесное спасение.
Послесловие
Уважаемый Землянин! Теперь, надеюсь, ты понял, что та первая высадка вовсе не была попыткой порабощения Земли, а была всего лишь пионерской экспедицией. Масштабы разрушений были бесстыдно преувеличены, равно как и количество пришельцев. И нам, жителям Марса, не дает спокойно спариваться тот факт, что наши товарищи, наши славные первопроходцы, оказались оклеветаны. Мало того, что их изобразили захватчиками, так еще и захватчиками-неудачниками. Хотя и тебе и нам отлично известно, что настоящий захват Земли был произведен второй марсианской экспедицией, обратившей в руины все, построенное человеком, и уничтожившей земную расу, освободив планету для новых хозяев. В живых оставлен только ты, дорогой Землянин Герберт. Ты должен, обязан переписать свою клеветническую книгу, это дело чести, и именно поэтому ты до сих пор жив, в отличие от твоих соплеменников.
Я не понимаю, что тебя сдерживает. Ведь писательство - наиприятнейшее занятие, кое только можно себе вообразить! Каждый раз, когда я окунаю свое щупальце в чернильный мешок самки, я буквально лопаюсь от переполняющего меня творческого экстаза. Мы предоставили тебе лучших наших куртизанок - посмотри, какие божественные грушевидные отростки, их так и распирает от чернил! Какие тонкие и длинные щупальца, что готовы ласкать тебя, денно и нощно повышая творческий потенциал - заметь, нам пришлось этим самкам очень хорошо заплатить, чтобы они согласились заняться совместным писательством с таким тщедушным и уродливым ничтожеством как ты. И что взамен? Никакой отдачи.