Аннотация: Рассказ, по которому на Грелке потоптались абсолютно все. Даже я сам! А значит - мимо этого шедевра нельзя просто так пройти!:-)))
В качестве предисловия
Поскольку на Грелке по моему скромному творчеству не потоптался разве что ленивый, я, как литературный трудоголик, не мог не поддержать всеобщий порыв, и написал рецензию сам на себя. Привожу ее в качестве затравки, создающей необходимое настроение.
В грелочном варианте рассказ назывался "Не выигрывайте бомбу в лотерею!"
Не выигрывайте бомбу в лотерею!
Как уже отметили толпы разочарованных читателей, проголосовавших ногами против этого отвратительного образчика американофобии, путинизма, антисемитизма, нездорового увлечения галлюциногенами - читать этот ацтой абсолютно бессмысленно и даже вредно.
Я еще никогда не видел произведения более пошлого, гнусного, отвратительного в своей тупой безнравственности и безнравственной тупости. Шутки, благодаря своей безукоризненной плоскости, могут служить рекламой утюгов "Tefal", а по примитивизму далеко обошли "Черный Квадрат" Малевича и "Камаринскую".
Использованное в других рецензиях сравнение с худшими образчиками КВНовского юмора не выдерживает никакой критики и является оскорблением всего КВНовского движения. Конечно же, сравнивать это нужно исключительно с Петросяном. Вообще есть подозрение, что "автор Женя", который, предположительно, и является виновником появления на свет этого мерзкого уродца, носит имя-отчество "Евгений Ваганович" и попытается, после провала на Грелке, выступать с этим "шлягером" (это была ирония, если вдруг кто не понял) с эстрады, перед своей традиционно непритязательной аудиторией, состоящей из реваншистски-настроенных спившихся интеллигентов.
Автор Бомбы! У меня к Вам огромная просьба: если Вы еще не застрелились со стыда - сделайте это немедленно, потому что Вы - неизлечимы.
Пистолет прилагается.
Ну а теперь - собственно, рассказ:
Русский Курьер, или Бомба с доставкой
Легкая жизнь еще никого не доводила до добра. Это Коэну Вину постоянно повторяла его любимая бабушка, и он к этим словам всегда внимательно прислушивался - поскольку бабка его уже давно ослепла, оглохла и впала в маразм, а потому любое произнесенное ею членораздельное и даже вроде как осмысленное предложение воспринималось всей семьей не иначе как посланием свыше. С таким же почтением, видимо, древние греки пытались уловить хоть что-нибудь внятное в наркотическом бреду Дельфийской Пифии, надышавшейся сероводородных испарений и перманентно несущей откровенную херню.
Нет, чтобы вспомнить ему мудрые старушкины слова и в этот раз - когда он разглядывал порносайт, горячо рекомендованный директором школы в рамках передовой программы сексуального самопросвещения путем самоудовлетворения. Нет, он слишком увлекся процессом, и даже не заметил очередное всплывшее окошко, поздравлявшее его с каким-то выигрышем - ну, как обычно, то ли бесплатный вызов стриптизера-мутанта-трансвестита на дом (достаточно было позвонить по указанному телефонному номеру в Гваделупу и оплатить авиа-перелет чудо-стриптизера туда и обратно), то ли еще чего. Он, собственно, и не вглядывался, просто щелкнул по нему, совершенно без всякого умысла - абсолютно не осознавая, к чему это впоследствии приведет.
Ведь ему еще никогда не приходилось выигрывать в лотерею настоящую русскую ядерную боеголовку - причем, с бесплатной доставкой до дверей!
На следующий день в дверь квартиры Коэна кто-то позвонил. Этот "кто-то" был одет в армейский ватник и валенки, на голове его была грязная шапка-ушанка с красной звездой, а засаленная борода напоминала мочалку. "Откуда тут русские?" - удивился Коэн, который уже успел позабыть о своем странном выигрыше.
Русский мучительно откашлялся, и с ужасным акцентом, свойственным всем славянам, как будто специально издеваясь над артиклями и предлогами, заменяя их абсолютно все на загадочное русское слово "бля", сообщил, что, поскольку, бля, содержать, бля, ядерный арсенал ужасно накладно, бля, и, вообще говоря, опасно - именно поэтому русское [дальще Коэн не разобрал] правительство решило разыграть боекомплекты в Интернет-лотерею, а Коэн как раз и является первым счастливчиком.
Теперь ему положено расписаться в ведомости там, где клякса, и получить выигрыш - русский приветливо осклабился желтыми гнилыми зубами и протянул какой-то измятый клочок бумаги, испещренный забавными и непонятными русскими буквами.
Коэн стоял в нерешительности - все-таки, он не совсем был уверен в том, что ему так уж нужна в домашнем хозяйстве русская ракета, но посыльный, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, умолял расписаться поскорее, потому как еще минута - и он умрет от лучевой болезни - боеголовка ужасно фонит через трещину в корпусе, и тогда некому будет доставить обратно ведомость с росписью, нарушится отчетность, его признают дезертиром, его детей расстреляют, а жену трахнут всем ракетным дивизионом, потому что именно так в этой жестокой стране поступают с семьями предателей.
- А как эта ваша радиация подействует на мое здоровье? - обеспокоенно поинтересовался Коэн.
- На вас - никак. Вы - законный владелец, на вас радиация не распространяется с того самого момента, как распишетесь в ведомости, так что сделать это поскорее - в ваших же интересах, - успокоил его посыльный, к этому времени уже покрывшийся зеленой чешуей и ставший абсолютно лысым.
Коэн расписался и отдал ведомость русскому. Тот торжественно вручил ему красочный пакет, перевязанный добротной алой ленточкой, и попрощался. К этому моменту тело посыльного мутировало в нечто среднее между гигантской гусеницей-шелкопрядом и русской гармошкой, и это ужасное полу-насекомое - полу-музыкальный инструмент, растягивая и сжимая меха, поползло прочь, издавая отвратительные звуки Калинки-Малинки.
Да, все-таки, непуганым человеком он был, этот Коэн. Он абсолютно не привык к тому, что вслед за необдуманными поступками иногда приходят крайне нежелательные последствия - с ним просто еще не случалось ни одной мало-мальски серьезной катастрофы.
...Хотя, если быть точным, однажды с Коэном уже произошло нечто ужасное - он, как обычно, сидел в кресле, читая учебник по Бушеведению и Бушествознанию, раздел "Практическое введение в Буша" - назавтра ему еще предстояло изучить несколько глав по Истории Династии Бушей (раньше этот предмет назывался "История Американской Демократии"), а также написать небольшое эссе на тему "Кого еще мы должны разбомбить, чтобы спать спокойно".
Он проглотил очередной, пятнадцатый, гамбургер, и уже собирался потянуться за шестнадцатым - однако понял, что его разжиревшее основание намертво застряло между поручнями кресла.
А может, он просто так обожрался, что не мог поднять со стула свою трехсотфунтовую тушу. В любом случае, он не растерялся и тут же позвонил в Службу Спасения. Эти героические парни приехали почти моментально, выбили двери динамитом, застрелили собаку, связали и избили бабушку, которая потянулась за фамильным ружьем, потому что приняла их за грабителей, а потом еще зачем-то приехал бульдозер и развалил целую стену. Вместе со службой 911 прибыли телевизионщики - они попросили спасателей разобрать крышу, потому что иначе им было затруднительно вести спутниковую трансляцию, а поскольку дом Коэна был многоэтажным - верхние этажи тоже пришлось снести, предварительно эвакуировав обитателей. После этого с воем прикатили три неотложки, быстро схватили кого-то из зевак, привязали к носилкам, и уехали. Одному, правда, удалось вырваться из цепких лап парамедиков, и санитары еще долго гонялись за ним с истошным криком "Быстрее, мы его теряем!".
Пока кресло разрезали автогеном, ведущий программы, пристроившись сзади с микрофоном, брал интервью у попавшего в адскую ловушку органа - Коэну всегда было интересно, как этому чуваку удается интервьюировать абсолютно всех участников событий, включая трупы, домашних зверушек и даже стоящие поблизости электроприборы. Все оказалось просто - этот тип был чревовещателем!
Однако же, мы сильно отвлеклись, а этот омерзительный эпизод со Службой Спасения не имеет, в общем-то, никакого отношения к повествованию.
Распаковав свой приз, Коэн с досадой обнаружил, что русские подсунули ему бракованный экземпляр - одна из ножек (или это называлось стабилизатором?) была сломана, а потому поставить штуковину как полагается - не получится. Ее можно было только положить набок, что Коэн и сделал.
В дверь тут же позвонили. "Господи, неужто я выиграл ДВЕ ракеты?" - с ужасом подумал он, открывая дверь. За порогом был сосед, старина Билл.
- Коэн, я тут прознал, что ты обзавелся русской ракетой - я, конечно, ничего не имею против, но зачем же ты направил ее аккурат в мой огород? А ну как эта русская дурилка сама собой заведется и пульнет? Это же она мне все клумбы взрывом разворотит, а то еще и сарай повалит. Не по-соседски как-то, - пожурил Коэна старина Билл.
- Вы знаете, дядя Билли, если эта штука рванет, то от всего Вашингтона и его окрестностей ничего не останется, и никому не будет никакого дела, рванет ли она в вашем огороде, или в чьем-то еще, - попытался успокоить старика Коэн.
- Да, но если это произойдет в моем огороде, наши газетчики обязательно что-нибудь напутают, напишут, что я - террорист и пособник Осамы, и со мной тогда соседи точно перестанут здороваться, - гнул свою линию упрямый дядя Билл.
- Ваши соседи в любом случае перестанут с вами здороваться после ядерного взрыва. Потому что их всех убьет.
Старина Билли чувствовал какую-то порочность в логике Коэна. Эта молодежь, будь она неладна, постоянно норовила обвести старого Билла вокруг пальца, запутав в предикатах и сложных логических конструкциях.
- Коэн, сынок, давай не будем ссориться, - сменив тактику, произнес старина Билл елейным тоном. - Ну, поверни ты эту елдовину в какую-нибудь другую сторону, ну что тебе стоит, а? Уважь старика, как сосед соседа прошу!
Через минуту, совместными усилиями, они развернули ракету на 90 градусов. В сторону церкви.
Старина Билл попрощался и, встав на четвереньки, ускакал, довольно цокая копытами и хлопая самого себя по бокам свежевыросшей дополнительной парой ног в новеньких ковбойских сапожках.
В дверь опять позвонили, а когда Коэн открыл, его чуть не снесло звуковой волной - это настоятель местного прихода взмахнул руками, и стоящий за порогом церковный хор одурело грянул Осанну.
Пастор, прочитав вначале пару глав из Святого Писания, сказал, что направлять ядерную ракету на Храм Божий - ужасное святотатство, и что вину свою Коэн теперь сможет одним из двух способов: первый - вступить в церковный хор, для чего ему, правда, придется отрезать себе яйца, чтобы голос стал нежным и звонким. Второй вариант - развернуть дьявольское орудье куда-нибудь подальше от местного прихода. Коэн немного подумал и предпочел второе.
Теперь ракета была нацелена на аккурат школу.
Не замедливший проявиться директор школы, преподававший там Основы Американской Культуры и Искусства, чисто по-дружески пообещал, что Коэн теперь абсолютно точно не сдаст зачет по комиксам про Бэтмена. Хотя, конечно, есть вариант...
И ракету развернули еще раз.
Раздались омерзительные звуки Калинки-Малинки - это русские зачем-то опять прислали своего посыльного. Тот уже почти отошел от радиации, и если и напоминал гусеницу и гармошку, то совсем чуть-чуть, а на голове его пробивались новые волосы - кудрявые и шелковистые. Лицо посланника было грустно, а в глазах застыл немой укор.
- Уважаемый мистер Вин, - сказал русский офицер, стыдливо теребя в руках шапку-ушанку, - к сожалению, должен сказать, что вы нарушили условия договора. Вы разве не привыкли читать то, что подписываете?
- А я не умею читать по-русски, - удивился Коэн. - И что же я нарушил?
- По условию Договора Лотереи, вы ни в коем случае не должны были направлять ваш Приз в сторону России. А вы это зачем-то сделали. И теперь, если вы срочно не подпишете бланк с Официальными Извинениями, то ровно через 60 секунд в боеголовке сработает программа самоуничтожения.
После этих слов в ракете что-то пискнуло, загорось небольшое мутное табло, и появившиеся на нем циферки начали обратный отсчет.
- Ну, так давайте сюда свой бланк! - нетерпеливо воскликнул Коэн, видя, как посыльный с озабоченным видом роется в бездонных карманах своего ватника.
- Хм... Вы знаете, я, кажется, забыл прихватить бланк с собой, - русский даже попробовал улыбнуться, потому что ситуация показалась ему весьма забавной, однако, взглянув на ракету, он как-то сразу перестал улыбаться, и со словами "Подождите минутку - я только туда и обратно!" - исчез.
Секунда шла за секундой, цифры сменяли одна другую, Коэн задумчиво глядел на циферблат.
"Успеет - не успеет?" - делали ставки в русском Генштабе, отслеживая передвижение огонька-посыльного на занимающей полстены карте мира. Верховный Главнокомандующий, он же Главный Букмекер, принимал ставки из расчета один к двум.
Когда огонек добежал до Москвы и направился обратно, оставалось еще двадцать пять секунд.
- Ставки - один к двум с половиной! - объявил Верховный Крупье.
Посреди Атлантического океана движение огонька резко замедлилось - видимо, у посыльного намокли валенки и он начал тонуть.
- Ставки - один к пяти!
Внезапно, огонек побежал резвее - видимо, самоотверженный русский офицер сбросил валенки и понесся босиком.
Еще оставалось ровно пять секунд, когда Главнокомандующий Крупье торжественно объявил:
- Ставки сделаны, товарищи! - и громко стукнул по трибуне молоточком.
Все с трепетом вглядывались в маленький красный огонек, который уже почти вплотную приблизился к Вашингтону. Секундомер отсчитывал последние мгновения.