В автобусе, к дверям прижатый плотно,
дыханием протаян был глазок,
и первой строчкой ниже приведённой
неугомонно замычал стишок.
Потом я им письмо в Чернобыль начал...
и нет уж тех, кому желал удачи.
   
     * * *
Сквозь проталины во льду
я смотрю на мир морозный.
В наступающем году
нам пожить ещё возможно.
И автобусный маршрут
так же как всегда проложен,
в обязательность минут
день по-прежнему уложен.
Но бывает иногда
нарицательным Чернобыль. 
Быль с фантастикой тогда 
Перемешивает пробы. 
И письмо от Вас Вадим, 
Где одно лишь пожеланье:
"Будь здоров!", а я один 
тронутый таким вниманием. 
Не забыт - и хорошо!
И Попова буду помнить -
Сквозь меня легко прошёл 
он настойчивый и сонный.
Вы же с ним в одном ключе 
решены... Так киевляне 
не ведут пустых речей 
и терпеть не могут дряни.
Вот бы здорово, когда
также просто на Дэ Пэшках,
грязь была бы всем видна 
на Фигурах и на пешках.
Знаю, держитесь пока. 
Вас не много ветеранов. 
Удостоены значка? 
Иль наград нагрудных 
славных? 
Впрочем, я не удивлюсь -
их всегда проносят мимо, 
вы же в памяти моей 
и других надолго живы.
Очень благодарен вам 
за приятное общение, 
легкий и веселый нрав, 
умные о всём сужденья. 
Как там Игорь наш малыш? 
Всё уже спустил наверно? 
У Петровича всё тишь? 
И с квартирой неизменно? 
Интересно, на судьбу 
так ли повлиял Чернобыль, 
в наступающем году 
счастье привалило чтобы? 
Но одно могу сказать: 
В жизни стоит быть причастным 
к делу, где нельзя соврать, 
что случается не часто.
Мир ещё во власти лжи
пересудов, перебранок. 
И попробуй, докажи 
"сильным",
что они не правы. 
Взяться за руки друзей 
призывает Окуджава.
И письмо кончаю я, 
так и не сказав о главном. 
Чтоб наперекор Беде 
были оба вы здоровы. 
И удачи вам везде...
пожелал Дементьев Вова.

декабрь 1986г. Москва

     * * *
И вновь пришло письмо нам из Москвы, 
Нас вновь побаловал своим вниманьем Вова.
И никуда не деть из головы
Воспоминаний, что всплывают снова.

Гинекология, четвертый блок ЧАЭС,
Суровые чернобыльские будни,
И саркофаг, и рыжий 'рыжий лес' - 
Все это никогда мы не забудем.

Температура и поток тепла , 
И гамма-поле - все нам было нужно.
Но главным компонентом там была, 
Мне кажется, мужская наша дружба.

Нет, мне не кажется! Я в этом убежден!
Иначе не поднять бы глыбу эту,
Иначе не был мир бы наш рожден,
Иначе не вращалась бы планета!

Черт! Занесло опять в "высокий штиль"!
Ведь было все суровее и проще.
И прошлая чернобыльская быль - 
Не райский сад, не кипарисов рощи.

И для высоких дум не место там, 
Где делают серьезную работу.
Но как нам помогали доброта
И о тебе друзей твоих забота!

И шуточка солёная подчас,
Когда все силы были на пределе,
Порою так подстегивала нас,
Что силы множились и души молодели.

Да, там не нужно было лгать,
И притворяться, и лукавить делом.
И цену мог ты там себе узнать,
Лишь посмотрев в глаза друг другу смело.

Рентгены были залпом в тыщи трасс
И радиоактивная пылюка
Одела респираторы на нас
И рукавицами сковала наши руки.

Жара сушила нас, морозы жгли - 
Мы наше дело делали достойно.
Мы сделали чуть больше, чем могли,
Но все равно не можем спать спокойно.

Не все еще в порядке на ЧАЭС,
И снова совесть ум и сердце будит,
И не дает спокойно спать и есть,
Пока еще страдают где-то люди.

Я послезавтра снова буду там,
Вновь окунусь в привычные заботы.
Володя! Друг мой! Дуй сюда! Ведь нам
По горло здесь еще с тобой работы.

Ты пишешь о наградах. Что ж, изволь:
Нам орденов, медалей не давали.
И ссадины души, и сердца боль
Известны наверху им там едва ли.

Но высшая награда нам дана, 
Её своей мы заслужили службой.
Она превыше всех наград. Она - 
Святая память и мужская дружба.

Какой ценой нам это все далось - 
Узнаем мы, еще немного пожив.
Смеемся, шутим всем врагам назло,
А со здоровьем разберемся позже.

Враги шумят: "Шабашники, рвачи"!
А нам плевать на деньги и на шмотки!
Вопят подлюги, трусы и "грачи" - 
Заткнуть бы их поганенькие глотки!

А пусть орут, ведь нас им не понять,
Но если завтра где-то будет трудно,
Мы будем там,  и побегут опять
Счастливые и радостные будни.

Ты мне , дружок, патетику прости.
Старею. Вот полста недавно встретил.
Я все хотел немножко подрасти, 
А жизнь прошла, а я и не заметил.

Я раньше, Вова, не писал стихов.
Ты мне прости корявенькую тщету,
Ведь не найти мне подходящих слов
И никогда не быть уже поэтом.

Я не поэт. Я втянут в суету,
Но где бы и когда б мне не скитаться,
Пиши хоть изредка, а я письмо прочту.
Вадим из Киева, Бассейная, тринадцать.

P.S.
Поклон от Гены и от малыша, 
Привет Попов шлет. Крепко обнимаем.
Письмо твое читали чуть дыша
И вскоре новых писем ожидаем.

Вадим Всеволодович Завадинский 
28.01.87г. Киев.

     * * *
Уж многих нет, но тридцать лет прожито.
Тускнеют в памяти подробности работ,
товарищество, и устройство быта...
В те дни судьбой означен поворот:
причастность к эпохальной эпопее,
при всей критичности к вокруг неё затеям.
26.04.2016

     * * *
Знал многих киевлян и Базыря и Бойко,
Данилыча, Вадима и других.
На блоке проявили себя стойко,
Однако не напомнить уже им,
что "страху - нет", они тогда решили,
не из бахвальства те дела вершили.
Да были люди, "сталкерам" не в счёт.
Помянем тех, кто в памяти живёт.
26.04.2018

     * * *
Накануне годовщины,
(чтоб напомнить о себе),
не прошли тогда мы мимо,
Киев был когда в беде.
И сегодня неспокойно -
пережить бы поскорей...
Карантин ударит больно
по стране твоей, моей.
. . . . . . . . . . .
Графики цепных реакций
посылаю я сейчас.
В головах без инноваций
будет всё как в прошлый раз.
26.04.2020

     * * *
Был тост в Чернобыле: "За нас...!"
Начальство на х... посылали,
И в страшном сне не угадали:
Оно откликнулось сейчас.
Враждой разрушены дома,
Людей погнали на чужбины...
Дай бог чтоб все вы были живы,
Помянем тех, кто пил за нас.
26.04.2022