До этой поры мы говорили о писательском ремесле, но теперь нам придется вступить на более зыбкую почву, потому что пришло время заняться вопросом, что на самом деле значит - быть художником? Понятно, что есть много поводов, из-за которых ты можешь решить, буд-то проблема "писателя-как-художника" тебя не касается - ты можешь, например, заявить, что хочешь только рассказывать истории, что ты ничего не понимаешь в искусстве, что ничего в себе от художника не чувствуешь и т.д. Однако ты уже являешься художником, как каждый, кто обладает каким-то художественным вкусом, кто ценит деятельность, не несущую прикладной характер, как каждый, кто любит рассказывать истории.
Проблемы, связанные со словом "художник", похожи на те, что связаны со словом "писатель". Оба эти слова, мало для нас полезные, сгибаются под тяжестью собственного величия. Нам придется о них говорить, коль скоро мы намерены заняться писанием повестей, и надо привыкнуть называть себя писателем даже вопреки тому, что диктует нам наша гордость или скромность,. Только признав в себе естество художника, мы можем развиваться, как художники: каждый может им быть, но у некоторых это получается лучше, чем у других. Почему так получается? Отчасти из-за врожденного таланта, а отчасти благодаря отваге, с какой они развивают в себе то нечто, что - выпущенное наружу - может обнажить их слабые и чувствительные места.
У каждого есть талант, но лишь немногие обладают смелостью шагнуть за ним в тот мрак, в который он ведет.
Эрика Джонг
Впечатлительность артиста
Талантливый художник - это понятие, которое обросло огромным количеством мифов. Один из них утверждает, что таким художником является тот, кто владеет неким особенным даром, кто умеет пользоваться словами, кистью или жестом способами, намного превосходящимими обычные человеческие умения. В какой-то степени это правда, но это ни в коем случае не является правдой абсолютной и окончательной. Художником становятся не благодаря тому, что имеют, а благодаря тому, как это имеющееся применяют. Кстати, это касается и гениев - тесты на интеллект, проведенные среди людей, считающихся гениальными, показывают средний уровень IQ около 120 пунктов. Это, конечно, много, но в границах нормы; люди эти исключительны, потому что проявляют не только интеллект, но одновременно с ним высокий уровень творчества.
Бытие художника имеет очень немного общего с умениями. Быть творцом - это вопрос впечатлительности, то есть отношения к миру - р е а л ь н о м у м и р у очередных чашек чая, заходов солнца, падающих листьев и других людей. Доступ к этому имеем мы все, независимо от таланта. Если ты жаждешь развиваться, как писатель, то должен прежде всего развивать свою связь с окружающим миром.
Гений - это тот, кто целую жизнь сохраняет в себе тот живой и активный интерес, какой чувствительный ребенок испытывает к постоянно расширяющемуся миру.
Доротеа Бранде
В чем проявляется "артистическое" отношение к миру? Может, нам будет легче ответить на этот вопрос, если мы рассмотрим какие-нибудь определения творчества. Никола ди Карло в "Психологических играх" определяет это, как "способность замечать новые связи, рассматривать необычные идеи и освобождать нашу интуицию от традиционных способов мышления". В то же время для Люции Каппачионе творчество, это "умение разрушать сложившиеся взгляды и способы выражения в пользу нового, которое выходит за рамки прошлого опыта". Обе исследовательницы говорят примерно об одном и том же, хотя в их определениях повторяется только одно слово: новый. Художник - это человек, представляющий какое-то новое отношение к миру.
Интерес к миру
Плечом к плечу с такого рода чувствительностью идут еще два признака, и первым из них является интерес к окружающему миру. Это характерная для всех художников особенность: необычайная увлеченность миром. Писатели в большинстве своем принадлежат к того типа людям, что в состоянии разобрать на части абсолютно исправные часы только для того, чтобы увидеть, как они работают. Это личности,- как, впрочем, и все другие художники, - увлеченные миром и его обитателями. Одних этот мир и его жители восхищает - как Вильяма Блейка, например, других же, как Франца Кафку, наполняет отвращением, но и тех, и других объединяет позиция исследователя.
Личность писателя - это личность человека, который охотнее всего открывал бы чужие письма, или плакал, читая газетные новости, или целый день дописывал бы конец у предложений, начинающихся с "Если бы...", или, не обращая внимания на большие заголовки в газете, сразу искал бы глазами коротенькие заметки в две строки такого, к примеру, содержания: "Мальчик спас утопающую рыбу". Ты должен иметь в себе особенный интерес к тому всему, о чем пишешь - к людям, вещам и их необычностям. Если ты презираешь своих героев, свой описываемый мир и своего читателя, то и книга твоя будет отталкивать людей.
Отчаянное стремление к самовыражению
Другим признаком, которым должен отличаться писатель, является отчаянное стремление запечатлеть прошедшие события на бумаге. Почему? Конкретные поводы не важны, потому что самым главным является непреодолимое стремление оставить после себя какой-нибудь след, который бы говорил: "Я был, и моя жизнь что-то значила". Таким следом могут быть с одинаковым успехом как отпечатки ладоней на стенах неолитической пещеры, так и стихи, вынесенные на клочках бумаги из концлагеря.
Мы живем, и эти мгновения имеют вес. Вот кем является писатель - коллекционером мелочей, из которых творится история"
Натали Голдберг
Глубина личности
Этот "новый" союз между писателем и окружающим его миром рождается в двух этапах, которые я называю "восприимчивость" и "селекция" . Развитие восприимчивости основано на восприятии вещей, которых не замечают другие, на регистрации их не только взглядом, но прежде всего всем телом.
Умение селекции, то есть отбора, приходит позже, и заключается в умении отбрасывать то, что не важно. На этом этапе получает право голоса эстетическая оценка, которая является не сколько делом самих умений, сколько глубины личности писателя. И здесь мы вступаем на очень скользкую почву, потому что трудно найти ответ на появляющиеся вопросы. Что это такое - глубина личности? Можем ли мы углубить свою личность? А может, некоторые из нас навсегда обречены иметь ее мелкой? Если позволено мне будет высказать здесь свое личное убеждение, о котором я инстинктивно чувствую, что оно правильное, хотя не проверенное, то я считаю, что глубина человеческой личности всегда неизмерима. Каждый из нас одарен необычайными талантами, проницательностью и впечатлительностью, каждого природа снабдила бесконечно сложными способами мышления и эмоциональными реакциями. Некоторые из нас не хотят влазить в батисферу и исследовать эти эмоциональные глубины. Это нормально - никто не заставляет. Но тот, кто захочет, тот сможет это сделать.
Поэтому, если ты этого хочешь, то должен вначале понять, что без этих двух способностей - отбора и селекции - все остальные достоинства, которыми ты так восхищаешься у других и которыми сам хотел бы обладать, такими, как мудрость, проницательность, юмор или интеллект, не пригодятся ни на что.
Анатомия писателя
Может быть, эта тема покажется не к месту в разговоре о писателях, но наше тело является основой нашего опыта. То, как ты воспринимаешь себя - если ты не бестелесный ангел - в огромной степени укоренено в физической реальности. Ты являешься телесным бытием, так же, как твои читатели. Писатель воспринимает реальность не как абстрактную идею, а как ощутимую реальность. Рукав, зацепившийся за торчащую ветку. Запах кофе и выхлопных газов. Шея, которую ласкают пальцы любимой. Реальные события, из которых складывается день, - это основа реальности. Все остальное - теории, мнения, выводы - было придумано.
Очень соблазнительно думать об искусстве, особенно об искусстве не прикладном, каким является писательство, как о чем-то необычайно абстрактном, чистом и не замутненном телесностью. Можно, например, считать, что книги пишутся для того, чтобы при помощи языка и воображения пересечь границы повседневного бытия, и читаются, чтобы убежать от повседневности. Согласен: я сам пишу по тем же причинам. Я никогда не испытываю такого чувства свободы, как во время писания, и для своих читателей тоже жажду освобождения. Но свобода - это понятие, а понятия существуют только в одном месте: в уме. Лучшая дорога к уму ведет сквозь врата тела. Иначе говоря, - не рассказывай, а показывай.
Поэтому стоит ближе присмотреться анатомии писателя. Что должен развивать в себе тот, кто намерен быть художником?
Глаза и уши
Они помогают нам увидеть неповторимое в повседневном. Случалось ли тебе наблюдать маленьких детей, восхищенных миром, пораженных необычностью дерева или неправдоподобной ловкость кота? Если бы мы могли быть чуть меньше взрослыми, и чуть больше детьми, возможно, что страницы наших текстов оживали бы сами. Банальность, штампованность, механичность, утилитарность, все это "уж-я-то-знаю-жизнь" - вот что убивает наше письмо. Художественный импульс - это органичность, хаос, свежесть. Это освобождение от влияния мертвой рутины и создание чего-то совершенно нового.
А для этого нам необходимы не столько блестящая проницательность или рафинированный интеллект, сколько простота и наивность. Самой поучительной для нас повестью должна стать сказка "Новое платье короля". Мы должны смотреть на мир так, словно в каждое мгновение нашей жизни заново родились.
Умы мелкие интересует то, что необычно; умы великие - то, что обычно.
Элберт Хаббарт
Гениальный писатель замечает неповторимое в повседневном, необычное в обычном. Речь идет не о том, чтобы находить великие драмы, а чтобы уметь видеть великие драмы в событиях, на первый взгляд прозаичных, чтобы стать чувствительным к мощи мира, в котором живем, к его необычайности.
Не забывай о том, что у тебя есть нос, кожа и вкусовые сосочки. Если ты хочешь, чтобы твой читатель увидел наяву данную сцену, чтобы герои твоей повести ожили, а сценический фон был убедителен, - ты должен все это снабдить запахами, ощущениями и вкусами. Поцелуй двух любовников, которые чувствуют на губах вкус своего пота; старый дом, пропитанный запахом яблок и перца; холод монет, которые дает тебе на сдачу продавец газет - это те вещи, к которым надо прислушиваться, которые ускользают от нас в повседневности, потому что мы считаем их несущественными, не относящимися к настоящей жизни и ее драмам. Но это именно они представляют собой настоящую основу жизни и ее драм, потому что они и есть жизнь. Лай пса морозной зимней ночью, позванивание ложечки о стены чашки с кофе - это мир. Фрагмент великого образа. Как сказал Флобер: Бог живет в мелочах.
Сердце
...хорошо видится только сердцем. Самое важное невидимо для глаз.
Антуан Экзюпери
Литература - это область, где властвует сердце. Контакт, к которому стремятся с помощью прозы, насыщен чувствами: пафосом, экзальтацией, весельем, страхом, и так далее. Чтобы передать чувство, надо это чувство для начала пережить. Было бы излишним оптимизмом или холодным рассчетом ожидать от читателя, что он распереживается до слез над сценой, которую ты сам писал с совершенно сухими глазами. Надо иметь достаточно уважения как для себя и читателя, так и для творческого процесса, чтобы самому погрузиться без остатка. Это не всегда бывает легко, а иногда, без сомнения, пугает, но пока еще ни один писатель не умер от страха.
Иметь большое сердце - это значит обладать так же чувством юмора и способностью сочувствовать, то есть признаками, которые отличают великое от серости. Почему юмор так важен? Потому что чувство абсурда может быть противоядием на все попытки придать себе излишнюю серьезность (только не будь смешным любой ценой: вымученная шутка - это ужасно). А сочувствие? Поттому что наш смех должен быть смехом сквозь слезы.
То, кем мы являемся, имеет огромное значение, потому что качество нашего писательства будет зависеть от того, до какой степени мы выразим самих себя. Автор никогда не сможет укрыться за словами, а то, что мы пишем, с нами неразрывно связано. Ладонь, которая держит перо, является частью руки, рука - тела, тело - души. Читатель же может почувствовать как никчемную душу, так и ее противоположность.
Лучшим писателем можно стать, только став лучшим человеком.
Бренда Юрланд
Мышцы
Что я имею в виду, говоря "мышцы"? Силу и выносливость. Писатель должен иметь силу, потому что во время работы будет ставать лицом к лицу с демонами страха, лени, собственного прошлого и собственного будущего. Если мы сможем бороться с ними, эти демоны обогатят наше творчество.
Австрийский поэт Райнер Мария Рильке описал это так: "Наши глубочайшие страхи как драконы, стерегущие наши величайшие сокровища". Когда нам удастся раз победить этих драконов, мы получим доступ до богатств нашего воображения. А для этого надо иметь "мышцы".
Если ты прячешь в шкафу труп, вытащи его и затанцуй с ним.
Каролин Маккензи
Выносливость нужна потому, что очень немного болельщиков будут нас поддерживать в пути, но даже если такие найдутся, в тот момент, когда перо ложится в руку, ты всегда одинок. Написание повести - это эмоциональный марафон, он полон напряжения и восхищений, но очень, очень долог.
Создание какого-либо произведения, которое имеет личное значение, является актом отваги. В момент творческого напряжения мы выстявляем себя на чужие оценки и рискуем тем, что нас не примут. Есть определенные способы добавить себе отваги (мы рассмотрим их в 14 разделе), на самым главным является вера. Вера в себя, в свои мысли и чувства, во вселенную, в читателя. Читатель всегда умеет понять - даже не осознавая это полностью, но интуитивно чувствуя сопротивление, - что автор уходит из своего текста. Конечно, неплохая история, скажет он тогда, но далеко не исключительная - в ней вообще не чувствуется автор.
Присутствие автора в тексте означает, что он живет вместе со своими героями, что он чувствует то же, что чувствуют они и полностью отдается творческому процессу. А это тоже требует наличия мышц.
Если ты действительно хочешь достичь Величия, ты должен непрестанно ставить перед собой новые вызовы. Ты должен погрузиться в самого себя.
Джеймс Элрой
Голос
Кроме стиля есть еще то, что я называю "голос". Писатель может применять разные литературные стили для разных повестей, но голос у него будет всегда один и тот же. Наши голоса различаются между собой - одних мы слушаем с большим удовольствием, чем других, - на самое важное, чтобы говорить СВОИМ голосом, а не чужим. Говори с полным убеждением, раскрывайся в тексте: наши писательские голосовые связки будут развиваться по мере практики.
Талант еще не делает писателя. За каждой книгой должен стоять человек.
Ралф Валдо Эмерсон
С этой проблемой связан вопрос искренности. Под этим словом я подразумеваю отказ от пользования чужими знаниями. Попытки похвастаться эрудицией обычно отталкивают читателя, а наглость ставит точку на всем. Смирение не означает фальшивую скромность, и не значит так же, что надо что-то скрывать; речь идет скорее о осознавании собственных ошибок, о том, что следует отбросить соблазн поучать других. Совершай свои собственные открытия и сообщай о них своим голосом: прежде всего тебе в этом помогут простота и непосредственность. Читатель всегда почувствует, что ты хвастаешься, или пробуешь казаться не тем, кем являешься на самом деле. Много начинающих писателей мучаются и силятся продемонтстрировать свой талант или эрудицию, но только немногие читатели попадаются на эту удочку.
Самым ценным даром для хорошего писателя является внутренний, устойчивый к сотрясениям дерьмоискатель.
Эрнест Хемингуэй
Разум, способный к эстетической оценке
Наивная чувствительность, выносливость и крепкие голосовые связки - это еще не все. Ты можешь привлечь внимание читателя, глася свою правду решительно и искренне, ты можешь даже зажечь его сердце, но если ты хочешь удержать его внимание, то надо говорить ЧТО-ТО. Поэтому, если хочешь пересечь некую точку, должен развить в себе интеллектуальные способности.
А не хватит просто рассказать историю? Хватит. Ну так зачем развивать мышление? Потому что в писательстве речь идет не о писании. Подумай только: писание - это конечный пункт процесса мышления. Если бы в писательстве шла речь только о тех всех словах на листе бумаги, то мы восхищались бы писателями с самым богатым словарным запасом, или теми, у кого самая красивая каллиграфия. В сущности, хорошие писатели - это хорошие мыслители. Я уже слышу недовольное бурчание: мало того, что надо быть художником, то еще требуется стать философом?
Не обязательно, потому что интеллигенция - это не то же самое, что интеллект. Писатель думает не мозгом, а другими органами: внутренностями, селезенкой, или, например, сердцем. Конечно, мозг тоже важен, но в нашем случае это не раскладка из короля, дамы и валета. В этой талии джокерами являются интуиция и воображение - в разуме писателя они составляют равнозначные силы. Развивая в себе эти инструменты, врастай в свое писание и с каждой фразой добывай все более глубокое знание о себе, о других людях и о мире.
Почему надо иметь в виду других?
Писательство начинается с общения, и на нем заканчивается. А это означает, что надо найти общий язык, благодаря которому удастся перебросить мост между писателем и читателем. Тебе это удастся только при условии, что каким-то отбразом ты станешь на место читателя, влезешь в его шкуру. Целью редакторских манипуляций является попытка взять мерку с потребителя. Следует в уме задать ему ряд вопросов: Имеет ли смысл то или это? А может, лучше было бы использовать какое-то более простое определение? Связаны ли между собой эти идеи? Достаточно ли информации я предоставил?
Хороший писатель всегда настолько уважает своих читателей, что не поддается лени и сознательно избегает "тумана".
Писатель должен по-настоящему любить своих читателей. Надо относиться к ним, как к собственным детям. Надо хотеть, чтобы они хорошо развлекались, и чтобы у них были интересные, вдохновляющие мысли.
Мартин Эмис
Раскрытие себя
В написании повести кроется странный парадокс: писатель одновременно раскрывается и выражает себя. Пока достаточно полно не раскроешься, твоя работа не будет убедительной, но если ты раскроешься до такой степени, что читатель почувствует себя лишним, произведение окажется нудным, эгоистическим и недоступным. Ни на мгновение нельзя забывать о потребителе, иначе начнешь говорить сам с собой. Жан Поль Сартр называл писание актом взаимной щедрости писателя и читателя - и он был прав. Писатель отдает свой труд, увлеченность и что-то вроде наркотика, а писатель взамен жертвует согласие на доверие, свое время и усилие.
Развитие художника заключается в постоянном самопожертвовании, в постоянном подавлении своего Я.
Т.С. Элиот
Самопожертвованием является, например, удаление из повести своих любимых фрагментов, которые не имеют непосредственной связи с рассказываемой историей, многократная правка текста, или отказ от высказывания в работе своего мнения. Писатель, который интересуется только собой, будет интересен только себе.
Такая душевная щедрость ни в коем случае не значит, что следует быть благородным; в действительности некоторые прекрасные писатели были известны своей мизантропией, догматичностью и даже жестокостью. Но это значит, что все должно быть подчинено искусству: наши самые глубокие убеждения, жажда признания, денег, и даже, как сказали бы некоторые, здоровье.
Писатель несет ответственность только перед своим искусством. Если он по настоящему хороший писатель, он будет безжалостен... В случае необходимости он без колебания ограбит собственную мать, потому что "Ода к греческой урне" стоит больше, чем незнаю сколько старушек.
Вильям Фолкнер
Попробуй это сделать
1. Где бы ты ни был, задержись на мгновение. Следующие пять минут вбирай в себя окружающие виды, звуки и запахи. А потом десять минут пиши, начиная с "В это мгновение..." Помни, что надо быть точным и конкретным.
2. Создай список вещей, которые ты хочешь сообщить другим (независимо от того, действительно ли ты это сделаешь). Это могут быть какие-то события из твоего прошлого, либо какие-то мысли и чувства.
3. Очередные пять минут посвяти на то, чтобы сделать список своих личных табу, то есть таких тем, о которых тебе писать не следует. Это упражнение может быть особенно полезным, если ты чувствуешь внутреннее сопротивление. А теперь предназначь десять минут на то, чтобы писать о каком-то из этих табу. Courage, mon brave!
Глава 14.
Поддержка.
Даже если работаешь изо всех сил, работа над повестью редко длится короче, чем пол-года. Только немногие умеют одним махом, и не теряя энергии, написать больше, чем несколько страниц за один раз, поэтому путешествие к станции с триумфальным названием КОНЕЦ, скорее всего займет пару лет, будет несомненно трудным и неоднократно ты увидишь вдоль дороги белеющие кости, потому что терпение и упорство имеют свои границы. Как можно облегчить это путешествие, как собрать провиант, чтобы можно было рассчитывать не только на свои собственные силы? Иначе говоря, где искать поддержку? Коль скоро мы серьезно думаем о писательстве, можно присмотреться окружению, усилить те его аспекты, которые полезны для нас, и изменить те, которые могут мешать.
Физическое окружение
Что с комнатой, местом, где можно разложить бумаги и дать волю воображению, а на дверях повесить объявление НЕ МЕШАТЬ? Хотя о таком иногда можно только мечтать, но чтобы писать хорошо, не обязательно иметь супер дорогой письменный стол и кресло с улучшенной эргономикой, а так же окно с видом на озеро - больше повестей написано в обычных тетрадках на кухонном столе, чем в кабинетах, где под самый потолок тянутся полки с книгами. Базовые потребности писателя полностью удовлетворяют стул, на котором можно в меру удобно сидеть, плоская поверхность, на которую можно положить лист бумаги, и перо, которое не делает слишком много клякс.
Однако сама ИДЕЯ такого особенного, может, даже святого места, предназначенного только для письма, по своему ценна. Выделив из своего жизненного пространства такое место, ты покажешь себе и миру, что к тебе надо относиться серьезно. А признав серьезность писательства и сообщив об этом людям, тебе легче укрепить позиции литературного творчества в своей жизни. В конце концов, кто должен объявить себя писателем, если не ты сам?
Если ты находишься в такой замечательной ситуации, что имеешь свободную комнату, предназначь ее исключительно для письма. Не заваливай стол повседневным мусором типа неоплаченных счетов или старых журналов, помни, что это пространство принадлежит ТЕБЕ: защищай его перед растущей волной других притязаний. Твое окружение может тебя за это невзлюбить, может из зависти начать обвинять в эгоизме и самолюбии. Не поддавайся и рычи на каждого, кто посягает на твою территорию.
Если даже, как и большинству людей, тебе приходится с кем-то делить свое жизненное пространство, все равно его можно организовать по-своему. Убери со стола груду выстиранного белья, подготовь под свои потребности освещение и мебель, на которой будешь сидеть. Пусть это станет твоим ритуалом, потому что действия, предшествующие самому письму, могут составлять важную часть мыслительной и душевной подготовки. И так же рычи на каждого, кто приблизится, по крайней мере в то время, которое ты предназначил на работу. Говори, что ты работаешь, и что это твой стол.
Время
Даже от самого лучшего места для писательской работы не будет толку, если ты не будешь в нем находиться. Только немногие авторы могут посвятить на писательскую работу столько времени, сколько захотят, поэтому скорее всего тебе придется навести порядок не только на столе, но и в своем календаре. Если ты хочешь серьезно относиться к своему призванию, надо найти для него время.
Работа писателя в большой степени может создавать впечатление ничегонеделания: какое-то бессмысленное разглядывание пейзажа за окном, царапание чего-то на обратной стороне конвертов, писание и зачеркивание каких-то фраз. В такой ситуации легко поддаться прессингу окружения - а так же собственному - чтобы заняться чем-то более продуктивным. Только глубоко веря в ценность того, что делаешь, ты сможешь выделить достаточно большое количество времени и противостоять натиску других людей.
О чем надо знать?
Что в сутках только 24 часа
Если ты утверждаешь, что тебе не хватает времени, придется определить приоритеты и отказаться от некоторых вещей. Помочь в этом может убеждение, что самораскрытие - это необходимость, а не роскошь. Когда определяешь жизненные приоритеты, очень легко поместить писательство на самый конец списка. Попробуй передвинуть его на несколько позиций выше, говоря себе, что каждый человек - не важно, то ли это вечно занятая хлопотами мать, то ли заработавшийся директор фирмы, то ли замученный учебой студент, - если не хочет оказаться психически больным, должен имень немного времени для себя.
Даже за десять минут можно что-нибудь написать
Ты считаешь, что не стоит садиться за писание, если не имеешь в своем распоряжении хотя бы пол-дня свободных? Хорошенько это обдумай. Конечно, это ужасно, когда приходиться прерываться, не закончив, по после этого отчаяния, по крайней мере, что-то остается на бумаге. А если не писать вообще, то тебе останется только отчаяние, и ничего больше.
Пиши, как только подвернется оказия, не обязательно сразу с мыслями про печать, но так, словно бы ты учился игре на каком-то инструменте.
Дж.Б. Пристли
Что бумага и перо не являются чем-то необходимым для писания
Слова заканчивают процесс писательства, но его не начинают. У истоков стоят помыслы, а те могут появляться всегда и везде. Один из моих приятелей на работу едет сорок пять минут в один конец, и это дает ему полтора часа в день, а за неделю семь с половиной часов. Это время он предназначает на придумывание историй и их героев. Я не спрашивал его об этом, но, думаю, что когда работа идет хорошо, он не имеет ничего против городских пробок. У меня самый творческий период наступает перед тем, как идти спать, и тогда, почувствовав прилив вдохновения, мне хватает листа бумаги и карандаша. Купание, ежедневная прогулка, стирка - любое повседневное занятие годится для писательской работы. Другим даже не надо знать, чем ты занимаешься.
Насколько мне известно, у писателя никогда не бывает каникул. Когда один раз станешь писателем, невозможно перестать им быть, потому что писательское сознание безпрестанно занято фильтрованием окружающего мира.
Хиллари Мантел
Повторение приводит к умению
Чем больше пишешь, тем более тебе подчиняются слова, и тем меньше времени теряешь, занимаясь чесанием затылка. Но для этого необходима дисциплина: нельзя садиться за писание лишь тогда, когда появится желание этим заняться. Не каждый умеет включать и выключать по собственному желанию кран вдохновения, но каждый может поставить свой будильник на пол-часа ранее.
Поддержание дисциплины - как процесс очистки, во аоемя которого получается талант.
Рой Л. Смит
Люди
Написание повести - это занятие, которое требует одиночества, оно выполняется в минуты спокойствия, вдали от других людей. Не следует публично открывать крышку кастрюли, в которой кипят помыслы. Автор всегда один на один с листом бумаги. Возможность исчезнуть в любое мгновение в придуманном мире, погрузиться в другое, свободное от стрессов повседневности время - для этого я пишу, и для этого же пишут многие авторы. Но чтобы по-настоящему оторваться от приземленности, надо до какой-то степени изолироваться, потому что только отбрасывая реальный мир, можно шагнуть в иной мир. Одиночество - будет ли это жизнь одиночки и единоличное творчество, или уединение только на время писания - является одним из базовых элементов творческого акта. Но оно имеет свою цену, которой является одиночество.
Уединение - это сладко-горькое чувство отделения от мира и других людей - не всегда бывает плохим. Однако оно может обратиться против человека и превратиться в отчаяние, депрессию или чувство инородности, и тогда перед нами появляется проблема, потому что при этом, как правило, высыхают чернила в ручке. Если ты обнаружишь у себя что-то подобное, поищи чью-нибудь компанию, поговори со знакомыми, пока не найдешь того, кто отнесется к тебе серьезно. Посвяти таких людей в свои планы. Не нужно им говорить все; особенно вначале лучше не открывать, например, очертания сюжета. Рассказывай столько, сколько посчитаешь нужным, чтобы радоваться вместе с ними с твоих достижений, и огорчаться с поражений. Правда, никто за тебя не будет водить ручкой по бумаге, но ты не обязан погружаться в это в полном одиночестве.
Кружки, курсы и книжки
Другой вид поддержки можно найти в писательских кружках. Это очень разные группы - одни встречаются в специально арендованных залах, другие на квартирах своих членов. Некоторые собирают членские взносы, в других царит менее формальная атмосфера. Такие кружки "по интересам" находятся в большинстве городов - достаточно поспрашивать о них в ближайшей библиотеке. Их естественным достоинством является возможность встретить людей с похожим типом мышления, которые не только поддержат тебя психически, но и обеспечат профессиональный "взгляд со стороны".
Что касается взглядов, то я бы советовал определенную осторожность, потому что писание повестей не относится к коллективным работам. В конце концов это должна быть ТВОЯ повесть, и ты должен ее написать по-своему.
Если ты хочешь встречаться с другими писателями, стоит присмотреться к курсам творческого письма, независимо - организованы ли они просветительскими учреждениями, или частными лицами. Хороший курс проводится, к примеру, в рамках курортного выезда, который соединен с обучением (один из наиболее известных таких курсов проводится на греческом острове Скирос), во время недельных выездов в деревню (к популярным относятся курсы, организованные The Arvon Foundation и Fen Farm), либо на месте, как цикл, рассчитанный на пару дней. Исчерпывающую информацию о времени проведения, цене, уровне качества и т.д. следует искать в литературной прессе и местных библиотеках.
Книга выполняет сегодня роль гуру, как сказал философ Аллан Уоттс. И в сущности это правда: только очень немногие адепты писательства имеют возможность встречаться с опытными авторами, поэтому даже печатное слово этих последних может очень пригодиться. Со дня на день увеличивается количество книг, посвященных творческому письму, и временами трудно отделить хорошие книги от посредственных. Список достойных рекомендации книг я помещаю в конце этой книжки.
Написание книги - это совсем не то, что разговор о написании книги, поиск информации о том, как написать книгу, либо читание о том, как написать книгу. Следи, чтобы эти три вещи у тебя неперепутались.
Творческая блокада
Независимо от опыта или количества написанных книг, рано или поздно, когда ты будешь работать над повестью, застрянешь в каком-то месте. Пол-беды, если авария окажется временной, и будет достаточно зарядить аккумулятор, чтобы двигатель вновь заработал. Но иногда дело оказывается более серьезным, и тогда мы сталкиваемся с кошмаром каждого творца, то есть творческой блокадой.
Есть два вида такого писательского ступора: техническая блокада, и блокада, вызванная причинами посторонними. Обычно первую из них преодолеть проще - иногда для того, чтобы история казалась более правдоподобной, надо собрать больше материала, или расширить знания о героях, чтобы они стали более аутентичными, либо тщательнее разработать фабулу, чтобы можно было продолжать повесть далее.
Блокада из-за посторонних причин обычно не связана с самой повестью. В такой ситуации поиск решений проблемы в самой работе будет малоэффективен. Иногда "быть писателем" означает, что надо встать из-за стола, выйти на улицу и взяться за колку дров, либо залиться слезами отчаяния, либо, наконец, усесться, и задать себе пару вопросов.
Физические блокады
Случается, что наше физическое окружение мешает творческому процессу. Компьютер, который не выполняет команды, шумная музыка с верхнего этажа, разного рода боли - все это может нас заблокировать. Вместо того, чтобы заставлять себя игнорировать такие проблемы, лучше их ликвидировать. Может, придется потратить деньги на новое кресло либо перебраться с писанием в библиотеку, либо перестать пить кофе, либо заняться гимнастикой перед тем, как садиться писать... Разум не функционирует отдельно от тела; поэтому если ты соберешься писать после обильного ужина, которым завершен тяжелый рабочий день, вероятнее всего, ничего из этого не выйдет. Думая, ты сжигаешь калории - иногда ты хотел бы что-нибудь написать, но твое тело просто-напросто слишко измучено. Помни, что человек - это не мозг, посаженный на палку.