Демина Ольга Георгиевна : другие произведения.

Газетный день

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В книге прослеживается дальнейшая судьба героев романа "Эпоха перемен". В редакцию газеты "Никитинские новости" приходят работать новые люди. В газету возвращается корреспондент Игорь Лебеденко, который несколько лет проработал менеджером в банке. Игорь подозревает, что в их редакции появился шпион, который "сливает" информацию их конкурентам - журналистам из газеты "Папарацци". Между этими печатными изданиями давно уже идет жесткая конкуренция. А на носу парламентские выборы, надо бороться за рейтинг газеты и за подписчиков...
  Ольга Георгиевна Дёмина
  Роман
  Газетный день
  
  
  
   О светлом будущем заботятся политики,
   о светлом прошлом - историки,
   о светлом настоящем - журналисты.
   Жарко Петан, словенский писатель
  
   Демократия - это не состояние, а процесс...
   (Цитата из зарубежного информационного
   издания)
  
  Глава 1
  2012 год
  
   Шел 2012 год. Это был не простой год для всех землян, очень напряженный. Люди ждали конца света, всех пугала мысль о скорой гибели человеческой цивилизации. О том, что 21 декабря 2012 года всех ждет конец света, ссылаясь на предсказание майя, не рассуждал только ленивый. И это несмотря на заверения ученых, что майя ничего подобного не говорили и не писали. Слово "апокалипсис" стало главным словом 2012 года. Больше всего всех людей интересовал один вопрос: "Будет ли конец света?" Следующим был вопрос: "Что делать, если конец света все же наступит?" И следующий вопрос: "Что делать, если конец света не наступит?" Интернет был наводнен дельными советами знающих людей (астрологов, провидцев, психологов, редакторов глянцевых журналов и пр.), охотно раздающих бесплатные советы всем окружающим, как поступать в том случае, когда наступит конец света.
   "Конец света" вдохновил деятелей массовой культуры на создание ряда произведений и привлек всеобщее внимание к культуре майя и других коренных народов Центральной Америки, в страны которой хлынул небывалый поток туристов. Мексика, Гватемала и другие страны радушно принимали туристов со всего мира. В обществе царило беспокойство, оживление и паника. Люди с тревогой ожидали наступления декабря 2012 года. В некоторых странах значительно возросли продажи частных подземных бункеров. Мэры нескольких городов призвали жителей подготовиться к концу света, запасая продукты питания и товары первой необходимости. Было зафиксировано несколько случаев суицида, непосредственно связанных со страхом неизбежной гибели. В сети через поисковые системы особенно обеспокоенные земляне спрашивали: имеет ли смысл убить себя, не дожидаясь "конца света"? И что делать с домашними животными? В мае 2012 года среди совершеннолетних респондентов из 21 страны был проведен опрос, который показал, что 10 процентов из них испытывают страх и беспокойство из-за возможного "конца света" в декабре. Группа ученых выступила с заявлением, отметив, что распространению депрессивных, фаталистических и панических настроений в обществе значительно поспособствовал Интернет, что выделяет феномен 2012 года на фоне подобных эпизодов прошлого.
   В украинском провинциальном городе Никитино на первый взгляд все было спокойно, особой паники среди горожан не наблюдалось, хотя вчера в городской газете "Папарацци" была напечатана заметка о приближении конца света. В заметке давались советы никитинцам, как себя вести в подобных случаях. Горожанам предлагалось - не паниковать, не пытаться свести счеты с жизнью, закупить в аптеке необходимые медикаменты и сделать запас продуктов на всякий случай (так было написано в статье). Редактор газеты "Никитинские новости" Петр Семенович Гришин не был склонен к панике и суицидальным мыслям, но он все равно внимательно прочитал заметку своих конкурентов. Гришин дочитал статью до конца и с негодованием отшвырнул газету в сторону. Он встал с кресла и нервно прошелся по кабинету. Гришин был явно не в настроении. Он узнал, что вчерашний номер газеты "Папарацци" был распродан в первый же день. Заметка про "конец света" явно имела успех у читателей, она вызвала небывалый ажиотаж в городе. Редактор газеты "Папарацци" Сергей Постников довольно потирал руки и смотрел на всех свысока. Их газета стала самой популярной и распродаваемой в городе. Редактора остальных городских газет тихо ненавидели его. Больше всего зол был Гришин, потому что владелец газеты "Никитинские новости" утром вызвал его к себе в кабинет и, потрясая газетой "Папарацци" у него перед носом, стал учить самого Гришина, как надо работать, приводя конкурентов в пример.
   Гришин злился, краснея от негодования, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться и не стукнуть кулаком по столу. Самое лучшее сейчас было уйти, громко хлопнув дверью, уволиться ко всем чертям собачьим. Но он не мог так поступить опрометчиво. У Гришина была семья, дети, надо было кормить семью, а в городе была безработица, впрочем, как повсюду в стране. Гришину не хотелось пополнить ряды безработных, он не готов был также стать заробитчанином и ехать на заработки в Польшу или в какую другую европейскую страну, и мыкаться там в поисках заработка и куска хлеба. Объявлениями о найме на работу в Польшу, Чехию, Германию, Прибалтику и другие страны был обвешан весь город. (Приметы времени). Объявления заманивали доверчивых украинцев высокими зарплатами. Требовались все больше специалисты рабочих профессий: строители, сварщики, слесари, монтажники, рабочие на предприятия и в сельское хозяйство. Украинские люди очень трудолюбивый народ, который не будет отказываться от любой, даже сложной и неприятной работы, если она находится за пределами страны. Рост трудовой миграции с Украины значительно вырос в последнее время. Несколько миллионов украинцев каждый год выезжали на заработки из страны. Не всем заробитчанам приходилось сладко в Европе. Поговаривали, что не все так безоблачно за границей. Местные европейцы не слишком рады приезжим украинцам, которые конкурируют с ними на рынке труда. Иногда в ходе выяснений отношений между конфликтующими сторонами дело доходило до драки. Да и хозяева-наниматели не всегда честно поступали с заробитчанами, кидая с оплатой, некоторые возвращались домой ни с чем; на заработках за границей был высок риск травматизма, так что некоторые вообще не возвращались.
   После разговора с хозяином газеты Гришин был злой как черт. Работать вообще не хотелось. Он закрылся у себя в кабинете, достал из шкафа бутылку водки и плеснул себе в стакан 100 грамм, залпом выпил. Вздохнул с сожалением и поставил бутылку обратно на полку, потому что пить больше нельзя было, сегодня был газетный день. В дверь постучали, Гришин нехотя открыл дверь. На пороге стоял улыбающийся Игорь Лебеденко.
   - Здоров. Проходи, - холодно сказал Гришин, пропуская гостя в кабинет. - С чем пожаловал?
   - Петр Семенович, вы не в настроении? - спросил Лебеденко. Он скептически посмотрел на Гришина. - Что-то случилось?
   Гришин с досадой махнул рукой и уселся в кресло. Лебеденко сел на стул напротив редакторского стола.
   - Стервец он! - сказал недовольным тоном Гришин.
   - Кто стервец? - вежливо поинтересовался Лебеденко.
   - Наш давнишний конкурент - редактор газеты "Папарацци".
   - Сергей Постников что ли?
   - Он - каналья!
   - И что он сделал на этот раз?
   - Ты, я вижу, не в курсе.
   - Ну, в некотором смысле, я сейчас не у дел... не владею информацией.
   - Ну да, ну да... - проворчал Гришин. - Я и забыл, что ты сейчас далек от журналистики. Слышал, что ты устроился работать в банк заведующим отделом по рекламе.
   - Точнее сказать, зав. отделом маркетинга и рекламы.
   - А-а! без разницы. Ну что там хорошо платят?
   - Хорошо... платили... - ответил Лебеденко с разочарованием в голосе.
   - А сейчас что?! Не платят что ли?
   - Я уволился.
   - Да иди ты! - воскликнул Гришин. - Что ж так?! Как можно такое хлебное место оставлять, да еще в наше трудное время?
   - Меня уволили, - недовольно поморщился Лебеденко. - Жалко. Такая хорошая должность была.
   - За что уволили? Проштрафился, видно.
   - Попал под сокращение. Кризис. Будь он не ладен!
   - И не говори! Кризис сейчас всех достал. Зато у нас демократия.
   - Это уж точно. Я бы даже сказал, демократия-лайт, страна победившего олигархата, - заметил с иронией Лебеденко. - Я в одном зарубежном издании прочитал, что демократия - это не состояние, а процесс.
   - Это точно про нас. У большевиков была перманентная революция, а у нас перманентная демократия, причем с постоянными выборами и перевыборами вперемешку с майданами, ну чтоб народ не расслаблялся.
   - Ясное дело. Встряска, стресс, идеология, в довершение покорность масс.
   - Вот увидишь, чтоб они там наверху не строили, все равно получится общество нью-застоя, - сказал Гришин. Он пристально посмотрел на Лебеденко.
   - Ну... и хорошо платили в банке?
   - Нормально. Больше, чем в редакции.
   - Ну это понятно. Куда нам до банковских служащих.
   - Вот, Петр Семенович, пришел к вам снова наниматься на работу. Примите?
   - Приму. Мне хорошие работники сейчас до зарезу нужны. Тираж газеты падает, конкуренты обходят нас. Трудные времена настали, Игорь. Сложно сейчас работать, надо все время крутиться как белка в колесе, искать новые темы, сенсации... А где их взять, сенсации в нашем городе. Мы - провинция. Мы всегда писали на злободневные темы - ЖКХ, тарифы, льготный проезд в транспорте для пенсионеров, ремонт дорог, перебои с электричеством, кража цветного металла и телефонного кабеля "металлистами". Ну там еще... про спорт, культуру немного, криминальная хроника... ну еще кроссворды печатать, анекдоты, астрологический прогноз, советы садоводов... Ну, короче, ты сам знаешь все рубрики.
   - Ну, это понятно.
   - В общем, возьму я тебя, Игорь, на работу в редакцию, - сказал Гришин.
   - Это хорошо.
   - Но только без оформления, без записи в трудовой.
   - Это плохо, - сказал Лебеденко.
   - Ну, а что делать, Игорь, - пожал плечами Гришин. - Сейчас политика, сам знаешь, какая. Все предприятия стараются меньше платить налогов, черная бухгалтерия, неофициальное трудоустройство...
   - Понятно. Я, в общем, не возражаю, Петр Семенович.
   - Ну вот и ладненько. Когда сможешь приступить к работе?
   - Завтра. Сегодня уже куда? Полдня прошло, - сказал Лебеденко.
   - Разумно. Только завтра, Игорь, не опаздывай с утра. Я тебя знаю...
   - Ну, Петр Семенович... - Лебеденко сделал обиженное лицо.
   - Завтра придешь, я тебя с новыми сотрудниками познакомлю.
   - Кто из старых остался?
   - Не поверишь. Почти все разбежались. Одно время урезали зарплату, люди поуходили. Анна Малинкина давно ушла, ну ты знаешь. Юля Лукошина устроилась в районную газету, Якунин сейчас работает в заводской газете. Светлана Лыкова ушла опять в торговлю, открыла бутик модной одежды. Из "стариков" остались - я, корректор Лидия Павловна, бухгалтер, компьютерщик Олег, фотокор Сева Лавринец.
   - А из пишущих кто сейчас?
   - Сейчас работает два корреспондента. Можно сказать полтора.
   - Это как?!
   - Корреспондент Иван Луговой, молодой, но очень толковый парень, только что институт закончил, хорошо пишет. Он уже год в редакции работает. И вот недавно устроилась Виктория Байда, вчерашняя школьница. Подает надежды, но пока только учится. Вся основная работа лежит на мне, на Иване Луговом и на корректоре Лидии Павловне. Сильно не разгонишься. Газета выходит два раза в неделю, надо брать где-то материалы, сам понимаешь. Авторских материалов поубавилось, приходится ставить статьи из интернета и перепечатки из центральных изданий, дайджестом заполнять полосы газет. Ничего. Читатели не жалуются, информации предостаточно, тираж газеты пока держится в пределе 5 тысяч. Это меньше, чем десять лет назад, но все равно не плохо для нашего города со стотысячным населением, - сказал Гришин, он сделал недовольное лицо: - Если бы только конкуренты не отравляли жизнь, и не перебегали нам дорогу. Вот веришь, Игорь, из всех газет, а у нас в городе выходит около десятка периодических изданий, больше всего мне досаждает газета "Папарацци". У них ведь абсолютно не ведется серьезной работы, нет серьезных аналитических статей, только что подаются городские новости в сжатой форме, взятые с сайта горсовета и в разделе "Происшествия" печатаются данные, полученные в городском отделе полиции. А все остальное - "вода", фейки, газетные утки, доморощенные "сенсации", высосанные из пальца, да такие пошлые статейки про "конец света", вышедшей в прошлом номере. Одно слово, бульварная пресса, только селедку в нее заворачивать.
   - Это точно...
  
  Глава 2
  Из жизни обывателей
  
   В очередной раз сменив профессию, Игорь Лебеденко окунулся в трудовые будни редакционной работы. Он был верен себе и опоздал в первый же день работы. Он переступил порог редакции в 10.23. Игорь посмотрел на часы и понял, что опоздал, взбежав по лестнице, он стремительно направился к своему кабинету и тут совершенно неожиданно нос к носу столкнулся с редактором. Не иначе, как Гришин караулил его с утра. Завидев Лебеденко, редактор скорчил недовольную гримасу и указал рукой на часы:
   - Нехорошо, Игорь. Опаздываем... в первый рабочий день.
   Лебеденко пожал плечами и быстро проговорил:
   - Каюсь, виноват, Петр Семенович, такого больше не повторится.
   - Хотелось бы верить, но верится с трудом, зная твою натуру, Игорь.
   - Я - творческий человек. Это время я потом догоню в течение дня, если надо останусь после работы.
   - Я не возражаю против этого. Но ты опытный журналист, ты должен показывать пример молодым.
   - Конечно, - кивнул головой Лебеденко, проклиная себя за дурацкую привычку опаздывать. Упреки редактора его сейчас безумно злили. Он был уверен в том, что опытный работник со стажем, как он, имеет право на свой личный распорядок дня. Переубедить его в этом пока никому не удавалось, где бы он не работал, впрочем, заводская дисциплина ему была не нужна, потому как Игорь Лебеденко всегда был кабинетным работником, где строгий распорядок дня не нужен.
   Они вошли в кабинет, где обитали корреспонденты. Гришин посмотрел на молодых журналистов и сказал с важным видом:
   - Вот, дорогие мои коллеги, хочу представить вам известного журналиста, хорошего профессионала Игоря Лебеденко. Он уже работал в нашей редакции... и вот вернулся снова. Не стесняйтесь, подходите к нему, спрашивайте, перенимайте опыт... Ну все, вы тут общайтесь, а я пошел работать, - сказал редактор и вышел из кабинета.
   Иван Луговой и Виктория Байда с интересом уставились на вошедшего.
   Игорь Лебеденко быстрым взглядом окинул присутствующих. Его неприятно поразило то, что за его рабочим столом слева от окна теперь сидел Иван Луговой. Это было самое лучшее место в кабинете, здесь все хорошо просматривалось, вошедший в кабинет был виден как на ладони, сразу можно было его охарактеризовать. Лебеденко пристально с иронией во взгляде посмотрел на Ивана Лугового, тот спокойно выдержал его взгляд, слегка нахмурился. "Парень не простой, - подумал про себя Лебеденко, - с ним придется договариваться. Видно, что норовистый, с характером... наверное, еще полон юношеского максимализма". Тогда Лебеденко с интересом посмотрел на молодую журналистку. Она приветливо улыбнулась. "Кажется, ее зовут Виктория Байда, - вспомнил Лебеденко. - А она ничего, очень даже хорошенькая брюнеточка. И одевается со вкусом, на ней приличный сарафан надетый, видно, что не из дешевых... и сама очень миловидная, ямочки на щечках, глазки горят... Ну это меняет дело, кажется, с ней можно найти общий язык, не то, что с этим букой, что сидит у окна за моим рабочим столом, между прочим. Надо будет со временем его выкурить с этого места".
   - Ну что, друзья, сработаемся, - сказал миролюбиво Лебеденко.
   - Сработаемся, - ответил за двоих Иван Луговой, а сам подумал: "Экий франт. Вырядился в костюм, как ему не жарко, сейчас лето, на улице жара стоит 32 градуса, а он вырядился в черный костюм, белую рубашку с галстуком, видно, что и туфли дорогие; весь из себя важный, словно пингвин." Сам Иван был одет довольно просто, на нем были джинсы, футболка и кроссовки.
   Лебеденко прошел к свободному столу и с важным видом уселся на стул. Иван Луговой уткнулся в свои бумаги. Лебеденко игриво подмигнул Виктории:
   - Как вам тут... без меня работается?
   - Нормально, - ответила Виктория.
   - Над чем сейчас работаете? Может, вам какие темы предложить?
   - О, тем предостаточно! Ой, я совсем забыла! - воскликнула Виктория. Она посмотрела на часы. - Мне же надо бежать на задание... как я могла забыть...
   Виктория быстро собралась и выбежала из кабинета. В кабинете повисла пауза. Лебеденко вопросительно посмотрел на своего коллегу, но тот сделал вид, что ужасно занят. Тогда Лебеденко нехотя тоже приступил к работе. Он вынул из кожаной папки ручку, блокнот, диктофон, положил все на стол. Затем достал из ящика стола чистые листы бумаги и погрузился в работу. Иван Луговой искоса иногда на него поглядывал. Появление нового коллеги его совсем не порадовало. Он отметил про себя, что Лебеденко еще тот сноб, самовлюбленный нарцисс и кажется, очень самонадеянный. Иван не любил таких людей. "Интересно, что он там пишет? - с досадой подумал Иван, глядя на коллегу. - У него, что, и темы сразу появились? Первый день на работе, а строчит как пишущая машинка... Пишет обыкновенной шариковой ручкой, можно же на компьютере текст набрать... Наверное, предпочитает рукописный вариант текста."
  
   Игорь Лебеденко работал над фельетоном. Тему для фельетона он нашел случайно, когда сегодня перед работой зашел на рынок купить пачку сигарет. Он купил сигареты и уже собирался уходить с рынка, когда перед ним разыгралась драма, вернее фарс, сцена, так знакомая всем обывателям - настырный покупатель и вредная продавщица. Игорь Лебеденко застыл на месте, как вкопанный, он понял, что интересный сюжет сам идет к нему в руки. Грех было отказываться от такого материала, собственно, поэтому он немного задержался и с опозданием пришел на работу. Впрочем, не только поэтому. Он еще и проспал с утра. Потому утром, услышав сигнал будильника и посмотрев на часы, понял, что опоздал, он вскочил с кровати как ошпаренный, быстро собрался и выскочил из дома. По пути Игорь вспомнил, что у него закончились сигареты, тогда-то он и решил заскочить на местный рынок за пачкой сигарет.
   В общем, случайно он стал свидетелем забавной сцены. Все начиналось очень прозаично. Мужчина лет сорока пяти подошел к овощному лотку и попросил продавщицу, ярко крашеную блондинку, похожую на буфетчицу, взвесить ему пять килограмм картошки. Обычное дело, скажите вы, совершенно неинтересная история, и будете не правы, потому что далее разыгралась целая драма. Продавщица наотрез отказалась взвешивать картошку покупателю. Она ответила покупателю с недовольным скучающим видом: "Набирайте картофель сами, я устала". Мужчина нахмурился, но ничего не ответил. Он принялся насыпать картофель в пластиковую миску, тщательно перебирая каждую картофелину. Продавщица наблюдала за этим молча, но по ее виду было видно, что она очень недовольна перебором картофеля. Когда мужчина, наконец, поставил наполненную миску с картофелем на весы, продавщица посчитала ему товар, ссыпала все в полиэтиленовый пакет, он расплатился, взял пакет с картофелем и... не ушел, а достал кантер из карманов брюк. От удивления у продавщицы вытянулось лицо, но она промолчала. Мужчина, молча, перевесил товар на своем кантере, понял, что его обвесили, и потребовал вернуть деньги. Продавщица возмутилась и высыпала весь картофель из пакета обратно в ящик. Покупатель страшно возмутился и побагровел, на лбу выступил пот. Весь проделанный только что труд шел насмарку, выходило, что он зря только что несколько минут перебирал картофель. Это было очень обидно. Он тут закричал:
   - Что вы делаете?! Зачем вы высыпали мою картошку из пакета?
   - Не нравится, не берите! - зло отрезала продавщица.
   - Мегера!
   - Сам дурак!!!
   - На хрена так делать, спрашивается?! - справедливо возмущался обиженный покупатель. - Зачем высыпать обратно в ящик уже перебранную картошку?!
   - Не надо было перевешивать товар! - снова огрызнулась продавщица.
   - Не надо было обвешивать!
   - Я никого не обвешивала...
   - Я все видел! Вот мой кантер, он показывает недовес.
   - Кантер врет.
   - Нет. Это вы врете.
   Возле них стала собираться толпа, люди шушукались, с интересом наблюдая за происходящим. А далее все происходило так. Обиженный покупатель потребовал, чтобы пришел директор рынка, но он не пришел. Словесная перепалка продолжалась. Накал страстей нарастал. Продавщица и покупатель уже ругались напропалую, в ход пошли подручные средства. Вначале продавщица бросила в покупателя картофелину, когда он назвал ее "нахалкой", в ответ мужчина тоже бросил в нее картошку, женщина вскрикнула и поспешила отскочить в сторону. А затем в ход пошла тяжелая артиллерия - продавщица в ярости зафутболила в вредного мужика капустой. Тот, не будь дураком, схватил кочан капусты и начал уходить.
   - Отдай капусту, гад! - закричала ему вслед продавщица.
   - Не отдам! - зло заорал мужик с капустой. - Сама мне ее кинула.
   Толпа бурно обсуждала все перипетии данного инцидента. Как водится, мнения разделились, рыночники стояли горой за продавщицу, покупатели за мужика с капустой. В общем, было занимательно, можно сказать, даже поучительно. "Народный фольклор - в чистом виде, быт и нравы горожан провинциального городка, начало ХХI века. Об этом надо писать", - подумал Игорь Лебеденко, наблюдавший вместе со всеми за этим "идиллическим" сюжетом. Но его размышления перебил какой-то мужчина в кепке с красной рожей, стоявший у пивного ларька:
   - Вот это уникум! Интересно, зачем он на рынок приперся с кантером? Правдолюб хренов!
   - Видно, у него манера такая, перевешивать товар, - предположил мужчина интеллигентного вида в очках.
   - Какой толк в этом, если это не помогает, - заметила солидная дама в широкополой шляпе. - Все равно на рынке, как обвешивали покупателей раньше, так и обвешивают и сейчас...
   - На то он и рынок, мать, рассмеялся мужик в кепке.
   - Это точно. На рынке два дурака - один продает, другой покупает, - с умным видом заметил интеллигент, поправляя очки на переносице.
   - Но все равно, продавщица была не права, - сказала дама в шляпе, таким образом, заступаясь за правдолюба.
   - А я считаю, что продавщица права, - безапелляционным тоном заявил мужик в кепке. - Сколько таких ненормальных, как этот мужик с кантером, по рынкам шляются, мешают работать, отвлекают от работы продавцов. Если тебе что-то не нравится, сиди дома. А то, видите ли, пришел с кантером, придумал же такое! Давай товар перевешивать. Если все так начнут делать, работа встанет. Зачем продавцов от дела отвлекать?
   - Но позвольте, - совершенно искренне возмутился интеллигент, - как мы, покупатели, можем мешать продавцам работать, мы же не просто так, а за покупками приходим на рынок или в магазин. Мы требуем качества обслуживания.
   - Верно, - сказала дама в шляпе. - И мы требуем к себе уважительного отношения.
   - Да, я согласен с вами, женщина, - тут же поддакнул интеллигент, - мы требуем к себе уважительного отношения.
   Мужик в кепке прищурился и пристально посмотрел на него:
   - Сдается, мне твоя рожа знакома... Ты, случаем, вчера у меня не покупал батарейки? У меня вчера кто-то спер фонарь с прилавка...
   - Ничего я у вас не покупал! - возмутился интеллигент.
   Мужик в кепке схватил его за грудки:
   - Слышь, отдай фонарь! Или бабки гони!
   - Ничего я у вас не брал! - заорал интеллигент. - Отвяжитесь от меня. Меня вчера вообще в городе не было, я только что из отпуска вернулся...
   - Ну извини, брат, может и перепутал...
   Интеллигент поправил рубашку на груди и пошел прочь с обиженным видом. Мужик в кепке посмотрел ему вслед и произнес:
   - Не понимаю, чего сразу обижаться... Я, может, тоже обиженный с утра хожу, на рынке снова подняли плату за аренду, уже второй раз за год поднимают, сволочи эти чиновники, душат предпринимателей...
   Как дальше развивались события, Игорь Лебеденко не узнал, так как зазвонил мобильный телефон, и он отвлекся на звонок. Придя в редакцию, Игорь Лебеденко сразу же приступил к описанию этого курьезного случая из жизни городских обывателей.
   У каждого города своя история. Никитино, город на юге Украины, расположенный на берегу Днепра, по современным меркам был сравнительно небольшим, в городе ныне проживало около 120 тысяч жителей, но важным индустриальным центром. Город был основан несколько столетий назад, но основное свое развитие получил сто лет назад со строительством промышленных предприятий. Местные краеведы и любители старины любили вспоминать, что в свое время город Никитино посещали известные личности - известный исследователь запорожского казачества Дмитрий Яворницкий, художники Илья Репин и Валентин Серов, писатель Иван Бунин, основатель украинского театра Марк Кропивницкий. Всех их привлекала сюда казацкая история края. В 1648 году на Никитинской Сечи запорожскими казаками был избран гетманом Украины Богдан Хмельницкий. Отсюда же началась Освободительная война украинского народа против Речи Посполитой. Летом 1880 года И. Е. Репин со своим учеником В. А. Серовым, собирая материалы для картины "Запорожцы пишут письмо турецкому султану", сделали в Никитино несколько пейзажных зарисовок. Здесь же писатель Иван Бунин написал свой рассказ "Лирник Родион" о традиционном украинском сказителе, бродячем народном певце, аккомпанирующем себе на лире. Песни лирниками исполнялись, как правило, меланхоличные протяжные, певуче на церковный лад, о былой вольности, казацких походах, звучали также поучительные истории, псалмы. Писатель Бунин записывал рассказ про сироту лирника в Никитино, в жаркий полдень, среди многолюдного базара, среди телег и волов, запаха их помета и сена, сидя вместе с Родионом прямо на земле.
   Сохранились записи никитинских обывателей и гостей города столетней давности, из которых перед нами предстает картина жизни небольшого провинциального городка, лениво дремлющего под южным солнцем, не слишком богатого на события. В конце ХIХ столетия в городе проживало чуть больше 10 тысяч человек. Жизнь текла размеренно и неторопливо, порой даже тоскливо, в виду отсутствия ярких запоминающихся событий. Потому любое событие в жизни города становилось достоянием общественности. Писатель и этнограф А. С. Афанасьев в книге "Поездка в Южную Россию", вышедшей в 1861 году, так описал быт мещан тогдашнего Никитино: "...встают рано, в полдень обедают, после чего отдыхают, а вечером в 9 часов снова предаются успокоению. Чиновничий класс из единственного присутственного места - полиции - любил в одиннадцать часов утра собираться в магазине Турбабы, где и происходили возлияния Бахусу (богу вина). Не только здесь нет любви к просвещению, но даже чтению, и только соборный протоиерей да отставной поручик получают периодические издания, да кто-то выписывает "Сын отечества". Одна большая улица в Никитино похожа на улицу, прочие же плохо застроены, завалены чем попало, и по ним бродят животные".
   Были в жизни никитинцев и героические страницы, и трудовые будни, случались и курьезы. Многие современные жители Никитино даже не подозревают, какие трагедии и комедии, какие коллизии происходили на городских улицах небольшого провинциального городка. Вот воспоминание одного старожила о ежегодной ярмарке, проходившей в этом регионе. На время ярмарки на площади строились балаганы, палатки, навесы от дождя и солнца. Выстраивались ряды возов, бричек, арб. На краю Ярмарочной площади было отведено место для торговли крупным рогатым скотом, лошадьми, овцами, козами, птицей. Активным товаром на ярмарке были зерно и хлебопродукты. Торговые сделки совершались в хлебных рядах. Затем пшеница, жито, ячмень, овес, а также мука и крупы отправлялись на хлебную пристань, грузились на баржи и сплавлялись в Херсон и Одессу, а оттуда - за границу, на европейские рынки.
   Ходовым товаром была рыба. Ее в огромных количествах вылавливали в Днепре. Из Крыма купцы привозили виноград, фрукты, орехи, вино, соль. Из других городов на продажу привозились ткани, обувь, галантерея, водка. Здесь стояли ряды возов с мясом, салом, молочными продуктами, овощами, арбузами, дынями. Возвышались арбы с сеном, соломой, камышом. На ярмарке купцы и торговый люд торговали сельскохозяйственными орудиями и инвентарем. Горы мешков с шерстью, пенька, канат, тканые дорожки, лен, бумага, смола, деготь, мыло - продавались оптом и в розницу. Трудно перечислить все товары, которыми торговали на ярмарке.
   На каждую ярмарку погонщики пригоняли тысячные стада скота (в 1860 году - до 1000 лошадей, 1 200 пар волов и бесчисленное количество овец). На ярмарку съезжалось много народа из близлежащих городов и сел. Шла бойкая торговля, было шумно и весело, ярмарка длилась несколько дней. Но вот незадача, на ярмарку прибегали и свиньи, которые свободно разгуливали по городским улицам. Свиньи вели себя очень бесцеремонно, на что жаловались многие приезжие. Эти животные не боялись никого и ничего и на ярмарку сбегались со всего города. В толпу они не забегали, никого не трогали, в общем, вели себя довольно миролюбиво, но прорывались к продуктовым лоткам, где угощались покупатели, и нагловато требовали себе кушаний. На ярмарке никитинцы и приезжие могли увидеть обезьянку и дрессированного медведя, которого за кольцо в носу водил цыган.
   Одно слово, местный колорит. Про ярмарки написано немало. Они всегда привлекали к себе внимание. Сейчас меньше проводится ярмарок. Большая часть торговли сконцентрирована в магазинах и на городских рынках. Поход на рынок - это всегда событие. Кто-то избегает походов на рынок, опасаясь воров, которые часто крутятся в торговых рядах, высматривая доверчивых и невнимательных покупателей. Кому-то не нравится шум, гам и рыночная суета, ну а кто-то чувствует себя здесь как рыба в воде. Их хлебом не корми, дай только по рынку прогуляться, даже если в кармане денег кот наплакал. Вот такой покупатель Григорий Тырса пожаловался в газету "Никитинские новости" с жалобой, что его плохо обслужили на центральном рынке. Обо всем этом он написал в письме и отправил письмо в редакцию. Начиналось письмо так: "В пятницу я был на крытом рынке, купил 2 кг риса." Вроде бы, все нормально. Но это пока, но потом покупателю показалось, что продавщица обвесила его, и он попросил ее перевесить товар. Она взяла мешочек, высыпала его содержимое обратно в свой мешок, насыпала нового риса, достала другую гирю... Тогда покупатель привел полицейского, который записал инцидент и направил покупателя в кабинет ? 145 Никитинского горсовета. Мужчина направился в горсовет. Оттуда его направили на второй этаж рынка, к администрации. (К слову сказать, можно было сразу пойти к администрации.) Со старшей по торговле покупатель пошел опять к той продавщице, что обвесила его. Вроде бы справедливость восторжествовала - "неправильную" гирю отнесли в кабинет директора рынка. Но Григорий Тырса в конце письма возмущается тем, что продавщицу никто не уволил. Она по-прежнему работает на рынке. Вот это-то его и беспокоит. Вот такие истории случаются в наши дни. История, конечно, забавная, если учесть, сколько пришлось покупателю выбегать по инстанциям, чтобы доказать свою правоту. В поисках истины пришлось выбегать полгорода. Ну а кому сейчас легко? Думаю, у каждого горожанина найдется пара таких историй. Недавно рассказывали такой случай, пара пенсионеров купила на рынке мешок сахара. Принесли мешок домой, а там оказалось, что им продали сахар вперемешку с солью. Кинулись на рынок, а продавца, который продал им сахар, и след простыл. А Валерий Черненко приобрел на рынке возле универмага банку свиной тушенки прибалтийского производства. Вместо тушенки в банке оказался овощной салат. Покупатель пожаловался в городскую ассоциацию потребителей. Когда покупатель вместе с представителем ассоциации пришли на тот рынок и высказали продавцу претензию, тот со словами: "А разве я виноват?" - поспешно покинул рынок. Вот так! А вы говорите: "Торговля... качество обслуживания..."
  
   ...В первой половине дня Лебеденко писал фельетон, а после двух часов дня редактор отправил его на задание. Здесь было уже не до смеха. Материал пришлось писать о рухнувшем мосте, построенном еще в советский период. Как сейчас говорят "мост устал". (Приметы времени.) Выражение "мост устал" пошло гулять в народ с легкой руки одного градоначальника, который таким вот образом охарактеризовал обрушение моста в своем городе. Обвалилась часть конструкции моста, путепровода через железнодорожные пути. Хорошо еще, что никто не пострадал. Самым невероятным было то, что водители продолжали ехать по другой стороне моста даже после того, как обрушилась часть моста. Конечно же, мост закрыли на ремонт, движение было перекрыто, часть города с населением более 10 тысяч человек оказалась отрезана от центра. Автобусы пустили вкруговую по объездной дороге. Для тысяч горожан дорога превратилась в пытку. Жителям этого района теперь приходилось добираться на работу и с работы к себе домой по два часа. Люди были страшно недовольны. Специалисты говорили, что на ремонт моста понадобится много времени, может быть, несколько месяцев. Прошла неделя, а ремонтные работы так и не начались. Горожане массово жаловались в газету, совершенно справедливо возмущались в соцсетях, звонили в горисполком, там ответили, что ищут подрядчика для выполнения ремонтных работ.
   Приступая к изучению этой темы, Игорь Лебеденко даже не представлял, насколько эта тема была актуальна. За последнее время произошло обрушение мостов в нескольких городах. И везде была одна и та же причина аварии - за прошедшие полвека "уставшие мосты" ни разу не ремонтировали. Лебеденко встретился с бывшим главным инженером института "Стройпроект", а ныне пенсионером Леонидом Ивановичем Дубенским. Главный инженер сказал, что "мосты не могут уставать, что так не бывает". Далее он поведал о том, что в Украине сложилась критическая ситуация из-за развала мостостроя.
   - Леонид Иванович, почему рушатся мосты? - спросил у инженера Дубенского корреспондент "Никитинских новостей" Игорь Лебеденко.
   - Понимаете, Игорь, можно мне так вас называть?
   - Конечно.
   - Вот вам сколько лет, молодой человек? - спросил Дубенский.
   - 42 года исполнилось недавно.
   - Вот... А большая часть мостов в нашей стране строилась 50-70 лет назад. Понимаете, о чем я говорю?
   - Ну да...
   - Сроки эксплуатации мостов подходят к концу, но вопросом реставрации за годы независимости практически никто не занимался.
   - Говорят, что мост рухнул, потому что "мост устал".
   - Мосты не могут уставать. То, что в последнее время мы наблюдаем обрушение мостов, это результат развала мостостроя и проектировочного дела в Украине. Фирмами, занимающимися вопросом обслуживания мостов, руководят зачастую люди без соответствующего образования. Эти некомпетентные специалисты и довели это дело до крайне тяжелого положения. Вместо реальной оценки состояния моста они лишь меняют на нем асфальт - поверх старого кладут новый, чем утяжеляют и без того гнилую конструкцию, да занимаются ямочным ремонтом асфальтового покрытия, заделывают дыры.
   - Но ведь ямочный ремонт представляется наиболее приемлемым в силу своей экономичности. Такой ремонт занимает мало времени и не требует больших затрат.
   - Сейчас речь не об этом. Я говорю о том, что даже выходящий из сроков эксплуатации мост можно реанимировать и дать ему дополнительные 5 лет службы. Но все же лучше его полностью разобрать и построить новый. Но в Украине сейчас никто так не делает.
   - Обвалившийся неделю назад путепровод, называемый в народе "горбатым" мостом, построен в 1975 году и, по данным "Укравтодора", признан работоспособным и к категории аварийных не относился. Судя по свежему асфальту его недавно ремонтировали и при этом умудрились не заметить проблемные зоны. Выходит - любой неаварийный мост на самом деле может "устать" в любую секунду.
   - Сегодня в Украине сроки эксплуатации многих инженерных сооружений подходят к концу. Даже если резко захотеть все починить, не хватит компаний, способных покрыть весь фронт необходимых работ. Выйти из сложившейся ситуации можно за счет привлечения иностранных и воскрешения собственных мостостроительных компаний. Но это процесс не одного года, а за это время никому неизвестно, сколько еще мостов у нас обрушится.
   - И все же, Леонид Иванович, хочу задать главный вопрос: когда отремонтируют мост?
   - Это не простой вопрос.
   - До конца месяца управятся, как вы думаете?
   - Думаю, что до конца месяца не управятся. Очень большой фронт работ. Мне стало известно, что сегодня городскими властями изыскиваются большие средства на возведение нового или реконструкцию существующего путепровода. Но это, как известно из горького опыта, приведет к еще одному долгострою типа так и недостроенного здания новой детской поликлиники (которую некоторые недобросовестные граждане уже по кирпичикам начали разбирать), недостроенных с 1992 года девятиэтажек и так и не построенной объездной автодороги...
   - Картина невеселая.
   - Куда уж веселее...
   - Пока "горбатый" мост закрыт на ремонт, автомобили и автобусы каждый день наматывают сотни километров в объезд. Люди страшно недовольны. Леонид Иванович, как ускорить процесс с ремонтом моста?
   - Ссылаясь на свои знания и многолетний опыт работы по специальности, считаю целесообразным и необходимым произвести ремонт конструкций уже существующего путепровода. При правильной организации строительно- монтажных работ, концентрации людских и материально-технических ресурсов, привлечении специализированных строительно-монтажных организаций восстановить мост можно до конца года. И это при значительно меньших финансовых затратах, чем при постройке нового моста.
   - Благодарю вас за интервью.
   Работая над темой обрушения моста, журналист Игорь Лебеденко неожиданно обратил внимание на любопытнейшее явление. Если раньше, еще десять лет назад, среди населения было больше недовольных распадом Советского Союза, но лучше работала инфраструктура, то нынче в 2012 году недовольных поубавилось, но все чаще стали возникать проблемы с инфраструктурой. (Это обрушение мостов, износ жилищного фонда, разрушение дорог, дамб и т.д.)
   Только Лебеденко закончил беседовать с главным инженером, как в кабинет влетел запыхавшийся редактор:
   - Игорь, ну что там с "горбатым" мостом? Ты встречался с инженером Дубенским?
   - Он только что ушел.
   - Люди постоянно звонят в редакцию. Спрашивают, когда отремонтируют мост? Что мне им говорить?
   - Петр Семенович, я так понял, что в ближайшее время мост не отремонтируют. Это дело не одной недели.
   - Понятно. Когда ты подготовишь интервью? Этот материал надо ставить в номер срочно.
   - Думаю, через час-полтора управлюсь. Вот счас только покурю.
   Гришин опешил:
   - Игорь, я знаю твои перекуры! Это же на полдня.
   - Я выкурю только одну сигарету, - сказал Лебеденко и вылетел из кабинета, чтобы редактор его не остановил.
  
  Глава 3
  Конкуренты
  
   Иван Луговой несколько дней наблюдал за работой своего коллеги Игоря Лебеденко. Ничего сверхъестественного не обнаружил, во всяком случае, ему так показалось. Те же приемы и методы работы как у всех журналистов. Иван прочитал даже несколько статей Игоря Лебеденко, внимательно прочитал. Отметил про себя, что у Лебеденко хороший стиль, чувствуется опыт, можно сказать, даже класс. Но опять же, ничего, на первый взгляд, необычного. Пишет как все... или как многие - доходчиво, лаконично, броско. Не чурается крылатых выражений и заумных цитат, но этим грешат многие журналисты, чтобы привлечь к себе внимание. Но буквально через две недели работы Игоря Лебеденко в газете, на редакцию обрушился шквал звонков от читателей, все требовали корреспондента Игоря Лебеденко, всем хотелось рассказать лично ему о наболевшем, чтобы именно он, этот журналист написал статью об этом человеке. Еще в редакцию "Никитинских новостей" на его имя стали приходить письма в значительном количестве, что вообще привело в восторг редактора Петра Семеновича Гришина.
   Газета снова набирала обороты, что отметил даже владелец газеты. Горожане стали сметать газету "Никитинские новости" с прилавков книжных киосков с молниеносной скоростью. В кулуарах говорили, что Евгений Фокин, корреспондент газеты "Папарацци", был в ярости от всего происходившего. Он тяжело переживал, что упустил пальму первенства. На сегодня Игорь Лебеденко был лучшим журналистом в городе. Стало известно, что от злости на своего конкурента и от бессилия, Жека Фокин даже запил. Запил он собственно от того, что редактор их газеты Сергей Адамович Постников поставил ему в пример его злостного конкурента Игоря Лебеденко, с которым они конфликтовали уже много лет подряд. От обиды Евгений Фокин ушел в недельный запой, не появлялся в редакции и не отвечал на звонки, отключив мобильный телефон, чем вызвал крайнее неудовольствие своего редактора Постникова. И это накануне парламентских выборов. Хозяин газеты "Папарацци" вызвал Постникова к себе на ковер и устроил ему головомойку. Мало того, что это было унижением для страшного гордеца Постникова, так владелец газеты лишил его премии. Постников в ярости метал гром и молнии, чуть не разнес редакцию, в гневе кричал на своих сотрудников, что "они бездари и тунеядцы", и грозился уволить Жеку Фокина ко всем чертям собачьим. Об этом всем Фокин узнал от своей коллеги Ирины Нефедовой, которая нагрянула к нему домой с визитом и дипломатической миссией от редактора - уговорить Фокина бросить пить и вернуться на работу. Между ними состоялся получасовой разговор. Фокин все больше молчал, говорила Ирина Нефедова. То ли ее слова были убедительными, то ли жене Фокина Татьяне надоел загул мужа и она устроила ему скандал с битьем посуды, но на следующий день Жека Фокин появился в редакции с помятой рожей и синяками под глазами. Взглянув на Фокина, редактор Постников уныло пробормотал:
   - Ну и рожа у тебя, Фокин.
   - Доброе утро, Сергей Адамович, - сказал Фокин и с размаху плюхнулся в кресло, стоявшее напротив редакторского стола. - Вот... явился по вашему требованию.
   - Явился - не запылился! - зло пробормотал Постников, роясь в своих бумагах на столе.
   Фокин ожидал головомойки от редактора и трудного нудного разговора. Но нравоучительной беседы не последовало. Жека Фокин вздохнул с облегчением, по тону редактора он понял, что тот его простил... или почти простил. Фокин с детства терпеть не мог нравоучительных бесед. Считал их глупой тратой времени. Простим ему это заблуждение.
   Иван Луговой был несказанно удивлен такому ажиотажу и популярности своего коллеги Игоря Лебеденко. Конечно, он сразу отметил, что большая часть читательской аудитории, симпатизировавшей Лебеденко, была женской. Женщины названивали ему на редакционный телефон с завидным постоянством. Письма тоже приходили в редакцию в основном от женщин. Но это не меняло дела, корреспондент Игорь Лебеденко был самым популярным в городе, и все хотели с ним встретиться, читатели и даже чиновники и крупные предприниматели, которые предпочитали давать интервью именно ему. Работа с корреспонденцией входит в круг обязанностей журналиста. В последнее время в редакцию пришло много писем, многие были адресованы лично Игорю Лебеденко. В них читатели просили лично разобраться его в своих проблемах. Но Лебеденко, не будь дураком, отмахнулся от этой рутинной работы. Разбирать читательскую почту Гришин поручил Ивану Луговому. Иван углубился в читательские письма. Диапазон был широк: от жалоб на чиновников, на хамство водителей автобусов (больше всего нареканий было на водителей микроавтобусов, называемых в народе маршрутками), были жалобы на плохую работу коммунальных служб и повышение тарифов, пенсионеры жаловались на маленькую пенсию.
   В общем, все как всегда. В этой стопке писем было и благодарственное письмо врачам городской больницы ? 1, где лежал в стационаре и проходил лечение бывший директор хлебокомбината Иван Матвеевич Хлебников. Иван Луговой отметил про себя интересное сходство фамилии автора письма и предприятия, где он проработал почти всю свою жизнь. Жительница города Мария Трофимовна Демченко поделилась с читателями интересной историей о поре своей юности, когда она была молодой и работала на БАМе. Она рассказала о том, какой у них был сплоченный коллектив, как они ответственно относились к своему делу, не то, что нынешнее поколение. К слову сказать, у современных людей порой встречается недобросовестное халатное отношение в своей работе. Далее Мария Трофимовна поведала о том, что на днях ей нагрубила сотрудница горгаза из абонентского отдела, куда женщина пришла сделать перерасчет и принесла свою абонентскую книжку. Молодая сотрудница горгаза по имени Алла вела себя хамовито и можно сказать неуважительно по отношению к пожилой посетительнице. А когда Демченко уже уходила, она услышала вслед такие слова ее коллеги: "Алла, не обращай на нее внимания. Они все идиоты!" Такие обидные слова и побудили Марию Трофимовну написать письмо в редакцию. Но это еще ничего. Грубость коммунальщиков давно всем известна. Но то, что случилось с Ниной Бельченко, превзошло даже это. Когда Нина Бельченко открыла дверь молодой женщине, оказавшейся контролером из горгаза, то контролерша, не раздумывая и без предупреждений, ворвалась в квартиру Бельченко. Бельченко опешила от такой наглости и попыталась прикрыть входную дверь, но не тут-то было. Нахрапистая контролерша с силой толкнула дверь, в результате чего у Нины Бельченко случился перелом руки. Она пожаловалась в горгаз, но наглую контролершу не уволили, даже не наказали, мотивируя тем, что она действовала по инструкции, а у самой Нины Бельченко задолженность за потребление природного газа в размере 2 тысяч гривен.
   В кабинет вошла уборщица тетя Люба, немолодая уже женщина, в руках она держала швабру и ведро с водой. Тетя Люба приветливо поздоровалась. Иван Луговой отвлекся от работы и посмотрел на вошедшую.
   - А-а... это вы тетя Люба.
   - Иван, что-то ты засиделся допоздна, - сказала тетя Люба, - отодвигая стулья и протирая пол шваброй под свободными столами. - В редакции уже никого нет. На улице уже темно.
   - Да вот работал над статьей... уже заканчиваю. Сейчас домой пойду.
   - И что же ты пишешь? - с интересом спросила тетя Люба.
   - Делаю обзор писем от наших читателей.
   - И что она пишут там... в этих письмах?
   - Разное... все больше пишут про тяжелую жизнь, про высокие тарифы, про хамское обращение коммунальщиков к людям, про маленькую пенсию.
   - Ой! Надо же... у меня тоже маленькая пенсия. А ведь я столько лет проработала токарем на заводе. Я несколько раз обращалась в пенсионный фонд, просила их сделать перерасчет, у меня большой трудовой стаж...
   - И что же они?
   - А-а! - махнула рукой тетя Люба. - Все время отнекиваются, говорят "тут мы вам не можем ничем помочь..." А денег не хватает, жизнь нынче дорогая стала. Вот... приходится подрабатывать уборщицей...
   Иван пообещал ей помочь уладить этот вопрос. Почему не помочь доброму и хорошему человеку? Но тетя Люба оказалась не такой простой и наивной женщиной, как казалась на первый взгляд. Во-первых, она любила сплетничать, во-вторых, оказалась очень любопытной. Сотрудники редакции со временем стали отмечать, что в их отсутствие в их бумагах на столе кто-то рылся. У Ивана Лугового из ящика стола куда-то пропал блокнот с темами статей и очерков на полгода. Прямо полтергейст какой-то. Игорь Лебеденко заметил однажды, как уборщица тетя Люба в его отсутствие рылась у него на столе. Он сделал ей замечание и тут же пожаловался редактору. Гришин вызвал тетю Любу и отчитал ее за некорректное поведение.
   - Ну я же не знала, что нельзя перебирать бумаги на рабочих столах, - развела руками тетя Люба. Вид у нее был испуганный и кроткий. Она потом жаловалась Виктории Байде, что ее в чем-то подозревают, а ей очень обидно. Виктория старалась успокоить тетю Любу, ей было жалко ее, в последнее время они подружились, и часто сплетничали о чем-то. Ну ясно же - женщины! Им лишь бы поговорить.
   Но уборщица тетя Люба не была такой кроткой овечкой, как прикидывалась. Во-первых, Гришин узнал, что тетя Люба никогда не работала токарем на заводе. Она всю жизнь проработала бухгалтером. Многие из тех, кто ее знал, говорили, что она дама ушлая и довольно скандальная. Гришин понял, что описания портрета и нынешнего поведения кроткой уборщицы не сходятся. Но это не повод, чтобы увольнять человека с работы, тем более, что тетя Люба была прилежным аккуратным работником. В коллективе все к ней хорошо относились. Она дома часто пекла пироги и угощала всех на работе вкуснейшими пирогами и другой выпечкой. Компьютерщик Олег говорил, что "тетя Люба просто золото, незаменимый работник".
   Потом в редакции стали происходить непонятные явления. Вначале у Игоря Лебеденко пропала статья про подпольные игровые автоматы. Ему удалось побеседовать с администратором подпольного игорного зала и одного из клиентов. Совершенно неожиданно эта тема всплыла в следующем номере газеты "Папарацци". Лебеденко был злой как черт и ругался почем зря. Он никак не мог понять, как эта тема могла попасть к его конкурентам. Причем с такими подробностями, которые были известны только ему. Статья была написана Евгением Фокиным. В предисловии говорилось, что это эксклюзивная статья. Редактор Гришин вызвал к себе в кабинет Игоря Лебеденко и стал его упрекать:
   - Игорь, как же так?! Ты же обещал эту статью подготовить вовремя, я оставил место для твоей статьи в газете... А сегодня утром я разворачиваю газету "Папарацци" и на второй полосе вижу материал, который должен был идти в нашей газете.
   - Черт! Не знаю, как это вышло! - вспылил Лебеденко. Он вскочил со стула и заметался по кабинету. - Не знаю, как эта тема попала к Жеке Фокину. Гад, убил бы его при встрече, так руки и чешутся. Ясно, что Жека украл у меня статью... но как?!
   - Не знаю, - мрачно произнес Гришин, буравя взглядом Лебеденко.
   Этот взгляд Игорю не понравился.
   - Петр Семенович, вы что ли... меня подозреваете?! - воскликнул обиженно Лебеденко. - Что я информацию конкурентам слил?
   - А как она (Гришин ткнул пальцем в газету) эта статья попала в газету "Папарацци"? Черт бы их побрал! Они, что, ясновидящие, по-твоему? Или заплатили...
   От возмущения Игорь Лебеденко покраснел и чуть не заорал на редактора:
   - Петр Семенович, я не знаю, как моя статья попала к ним... но я информацию никому не сдавал... и не продавал!
   - Ладно, - спокойным уже тоном сказал редактор. - Давай подумаем, кто бы это мог сделать.
   - Может быть, кто-то из своих? - предположил Лебеденко.
   - Кто?
   - Не знаю!
   - Не кричи.
   - Я не кричу.
   - Вот так-то лучше. Чтобы изловить шпиона, надо иметь трезвую голову.
   - Я - трезвый! - снова вспылил Лебеденко. Он недовольно посмотрел на редактора: - Петр Семенович, зачем бросаться такими обидными словами, не понимаю?
   - Я не про то! - в сердцах махнул рукой Гришин.
   - Про что же тогда?
   - Надо выяснить, кто сливает информацию конкурентам?
   "Вы редактор, вот вы и выясняйте!" - подумал Игорь Лебеденко про себя, а вслух сказал:
   - Надо подумать, как лучше это сделать. Можно конкурентам подбросить какой-нибудь фейк...
   - Ну это уже дело говоришь, Игорь, - одобрительно кивнул головой Гришин. - А дальше как быть?
   - Пока не знаю...
   - Ну иди думай, а у меня дел полно! Надумаешь, скажешь. И еще! Про наш разговор - никому!
   - Даже коллегам по работе?
   - Я же сказал, пока не надо никому об этом говорить. Если этот человек - предатель - засел в редакции, лучше, чтобы он ни о чем не догадался.
   Лебеденко на знак согласия кивнул головой и вышел из редакторского кабинета. Он сразу направился на перекур. Настроение у него было паршивое. Он тяжело переживал поражение. А тут еще предательство, кража интеллектуальной собственности, плагиат... все вместе взятое окончательно испортило ему настроение. Лебеденко выкурил подряд две сигареты и зашел в кафе поблизости. Внутри в это время было мало народу. Он подошел к барной стойке, заказал себе бокал холодного пива и уселся в углу зала. От нечего делать он наблюдал в окно. Прохожих было не много. Игорь хотел уже было отвернуться, но передумал, он увидел своего коллегу Ивана Лугового, который куда-то спешил. Сам не зная почему, Игорь решил проследить за Иваном Луговым. Он шел за ним на расстоянии, чтобы тот не заметил его. Луговой куда-то торопился. Вдруг у него зазвонил телефон. Иван достал из кармана джинсов мобильный телефон и сказал: "Алло, я слушаю." Игорь Лебеденко прислушался. Вдруг он услышал фразу, которая его повергла в шок: "Жека... Фокин... что он хочет?" Лебеденко в три прыжка догнал Ивана Лугового и схватил его за шиворот:
   - Ага! Теперь понятно, кто сливает информацию конкурентам!!!
   Иван опешил и с недоумением посмотрел на коллегу:
   - Игорь, что ты здесь делаешь?! Ты что... следил за мной?
   - Выходит не зря! - зло промолвил Лебеденко.
   - Отпусти меня! - недовольным тоном сказал Иван.
   Игорь Лебеденко нехотя отпустил его.
   - Игорь, что тебе нужно, черт возьми?! Что тебе нужно, объясни, наконец!
   - С кем ты только что разговаривал?
   - С Викторией.
   - С какой Викторией? - Игорь Лебеденко подозрительно уставился на Ивана.
   - С нашей Викторией... Байдой.
   - Хм... и что она тебе сказала?
   - Что в редакцию звонил Фокин. Он хочет со мной поговорить...
   - О чем?.. ясно, ты с ними сотрудничаешь.
   - Нет же! Говорю тебе, что я с ними не сотрудничаю.
   - Скажи, за сколько они тебя купили, чтобы ты им сливал информацию?! - заорал Игорь Лебеденко.
   Иван понял, что спорить с ним бесполезно. Он нахмурился:
   - Так, вижу, что "вечер перестает быть томным"... я пошел...
   - Куда?! - почти рявкнул на него Лебеденко.
   Иван снизал плечами и сделал удивленное лицо:
   - На задание... куда же еще? Меня Гришин послал...
   - Куда? Впрочем, это не важно... Говоришь, Гришин послал?
   - Ну да, можешь у него спросить.
   Они разошлись в разные стороны. Игорь Лебеденко скорым шагом направился в редакцию. Он уточнил у Гришина на счет задания, которое он дал Ивану Луговому. Потом зашел в кабинет, там сидела Виктория Байда. Он пристально посмотрел на девушку и спросил:
   - Виктория, это правда, что Жека Фокин звонил Ивану?
   - Ну да... я сама удивилась.
   - И что ему нужно было?
   - Сказал, что хочет переговорить с Иваном Луговым.
   - О чем?
   - Не знаю.
   - Виктория, как это ты не знаешь? - сказал в раздражении Лебеденко. Он был весь на взводе. - Ты же сама с ним разговаривала...
   - Разговаривала... - сказала девушка, сильно смущаясь, - а что мне не нужно было с ним разговаривать?
   Игорь Лебеденко ничего не ответил, но ему показалось подозрительным то, что Виктория так смутилась, когда он ее расспрашивал о Женьке Фокине. "Виктория даже покраснела вся от смущения, странно все это. Не иначе, ее что-то связывает с Фокиным и проклятой газетой "Папарацци", - подумал Лебеденко. Он тут же пошел в кабинет редактора и сказал об этом Гришину. Редактор косо поглядел на Лебеденко, сказал, что "у него паранойя" и посоветовал идти работать. Легко сказать. Игорь сел за рабочий стол и принялся писать новую статью, но у него ничего не выходило, он никак не мог сосредоточиться. Мысли о краже статьи и ненавистных конкурентах не давали ему покоя. Он то и дело искоса поглядывал на Викторию. Виктория ощущала на себе его колкие взгляды, она была смущена его пристальным вниманием. Через некоторое время она не выдержала, встала из-за стола и упорхнула из кабинета. Когда захлопнулась дверь за ней, Игорь Лебеденко с опозданием подумал, что надо было спросить у Виктории, куда она идет. Но он сам понимал, что она могла и не сказать ему правду.
   Игорь вскочил из-за стола и выбежал в коридор, чтобы проследить, куда отправилась Виктория. В эту минуту он был уверен, что она сейчас направится во враждебную редакцию или позвонит им. Так и было! Она спряталась на лестничной клетке и с кем-то разговаривала. Он спрятался за дверью и стал прислушиваться. Виктория говорила тихо, но он отчетливо услышал слова "Игорь Лебеденко" и "газета "Папарацци". "Ага! - подумал, злорадно улыбаясь, Игорь Лебеденко, - агент по кличке Виктория Байда вышел на связь и, наверняка, сейчас сливает информацию Жеке Фокину. Наверное, сейчас последует самая главная информация..." Лебеденко напряг слух, но о чем Виктория говорила дальше, он не расслышал, так как его в бок толкнул фотокор Сева Лавринец:
   - Привет, Игорь! Чем занимаешься?
   - Здоров! - Лебеденко недовольно зыркнул на Севу.
   - Закурить есть?
   Лебеденко, молча, достал из пачки сигарету и протянул Севе, но тот не уходил.
   - Ты это... - начал было опять Сева Лавринец.
   - Тебе чего, Сева? Отцепись! - сказал, немного выходя из себя, Лебеденко.
   Сева опешил, он удивленно вытаращился на Лебеденко:
   - Игорь, чего ты сегодня такой весь перепуганный?
   - Не твоего ума дела... Взял сигарету... иди кури!
   Сева стал спускаться по лестнице:
   - Ну я пойду, а ты?..
   - Я потом... - махнул ему рукой Лебеденко.
   Когда он оглянулся в поисках Виктории, то ее уже и след простыл. Он тогда подумал: "Ясно! Смылась! Догадалась, что я случайно подслушал ее разговор... Но куда же она пошла?" В этот момент он увидел Васю Цыганка, молодого парня, студента из металлургического техникума. Вася был внештатным корреспондентом, ботан и зануда еще тот. Лебеденко неожиданно обрадовался его приходу и постарался улыбнуться, это несколько удивило Васю, так как он знал, что Игорь Лебеденко его терпеть не мог.
   - О, Вася, привет! Как дела? - сказал Лебеденко и протянул Василию руку для приветствия. Они пожали друг другу руки. - Ты в редакцию?
   - Да-а, - как-то неуверенно произнес Вася Цыганок.
   - Материалы, наверное, принес?
   - Да... статью о нашем техникуме.
   - Нужная статья... Ты, Вася, молодец.
   - Вы так думаете?
   - Конечно!
   Вася растерялся вконец, получить похвалу от такого известного журналиста, как Игорь Лебеденко, было очень лестно. Лебеденко по-приятельски похлопал Васю по плечу:
   - А скажи мне, Василий, ты знаком с Евгением Фокиным?
   - Так кто ж его не знает?! - воскликнул Василий. - Фокин в городе личность известная.
   - Значит, ты лично с ним знаком?
   - Ну пару раз пересекались...
   "Ага! - подумал Лебеденко. - Он не отрицает, что лично знаком с Фокиным. Наверное, Вася Цыганок и есть агент газеты "Папарацци". Сейчас мы его выведем на чистую воду".
   - А давно ты с ним виделся?
   Василий наморщил лоб, чтобы припомнить, когда в последний раз видел Фокина.
   - А! Вспомнил! - воскликнул Вася. - Фокина я видел в последний раз две недели назад, он приходил к нам в металлургический техникум... У нас проводился день открытых дверей.
   Игорь Лебеденко торжествовал уже победу, что ему удалось так легко отыскать шпиона в своей редакции. Он хотел задать еще несколько вопросов внештатному корреспонденту, но проходивший мимо редактор увидел Василия Цыганка и увел его в свой кабинет, тем самым спасая от "допроса", который ему устроил Лебеденко. Лебеденко разочарованно вздохнул и продолжил поиски шпиона, он прошелся по всем редакционным кабинетам, задавая сотрудникам неудобные вопросы, стараясь при этом пристально смотреть человеку в глаза. Многие сотрудники смущались при этом, не понимая, что Лебеденко хочет от них. Компьютерщик Олег даже послал его куда подальше, чтобы он не мешал ему работать. А вот корректор Лидия Павловна ответственно отнеслась к его расспросам и еще подкинула идею, что нужно проверить мобильные телефоны всех сотрудников редакции, чтобы узнать, кто связывается с газетой "Папарацци". Идея была хорошая, жаль только, что трудно выполнимая.
   К концу дня Игорь Лебеденко стал мрачным и суровым, похожим на детектива, который всех подозревает вокруг. Он стал подозревать даже редактора Гришина, но пока об этом никому не стал говорить. При встрече с ним коллеги стали от него шарахаться в разные стороны. Он засиделся в редакции допоздна, обдумывая план, как разоблачить предателя, а заодно он просматривал подшивку газеты "Папарацци" за последние полгода. То ли он был слишком подозрительным, то ли это было на самом деле, но почти в каждом номере газеты "Папарацци" встречалась статья, похожая на ту, над которой работал Игорь или другие корреспонденты "Никитинских новостей". Он подумал, что редактор прав и у него развилась паранойя. И все равно он не уходил домой, а упрямо просматривал статьи конкурентов, выискивая похожие темы. Похожих тем было предостаточно. И это неудивительно, ведь профиль газет был похожим. Уже пришла уборщица тетя Люба, она застала его одного в кабинете. Игорь посмотрел на часы, было19.42. Он стал собираться домой. Когда за Игорем захлопнулась дверь, тетя Люба прошептала участливо: "Бедненький, совсем заработался... Да, трудная у них работа, у журналистов".
   Вслед за Игорем Лебеденко жестокие разочарования постигли и его коллегу Ивана Лугового. У него прямо из-под носа увели тему, над которой он работал несколько дней. Тема касалась трудовой миграции студентов. Украинские студенты на заработках в Европе - сейчас этим никого не удивишь. Наши студенты каждое лето едут на заработки в Германию, Польшу, Англию, Чехию и другие страны на сезонные работы: работают на фермах, собирают яблоки, клубнику, овощи, выполняют другие виды работ. Работа не из легких. Это вам не "выезд на картошку" студенческой молодежи в советский период, когда работали спустя рукава, не перетруждаясь, больше для галочки. Вставать надо в 4-5утра, работать до 12 часов в день. Платят за такую работу неплохие деньги. Иван хорошо знал эту тему. Он сам прошел эту школу, будучи студентом 4-го курса, он полгода провел на заработках в Англии. Кто-то сказал, что англичане путешествуют, чтобы увидеть солнце. Украинцы едут в Англию, чтобы увидеть дождь и поработать.
   Три года назад Иван Луговой и еще несколько человек из их вуза выехали в Англию для выполнения сельскохозяйственных работ на полях Англии, а за одно, чтобы ознакомиться с достопримечательностями Англии, с экономикой фермерского хозяйства. В своей статье, названной "Наши в Англии" Иван Луговой конкретно описал, как их встретили в Англии, какие были условия работы, как им жилось. В Лондоне их встретили и развезли по разным фермам, где уже жили литовцы, поляки, румыны, украинцы. К слову сказать, у болгар была элитная работа, получше и бытовые условия. Встречались индусы-нелегалы, прибывшие в страну в багажниках машин. Они совсем не знали английского языка, работали на худших работах, типа уборки лука.
   Жили наши студенты в караванах - небольших передвижных двухкомнатных домиках. Кухня, чайник, холодильник были общие. Домики часто не обогревались. Практически все время наши ребята мерзли из-за дождей. Лето в Англии короткое, температура воздуха не поднималась выше + 25 ?С. Работали часто без выходных. Рабочий день длился в среднем 14 часов. Словом, ребята на себе почувствовали, что деньги на Западе никто просто так не платит.
   Выращивали салат, капусту, убирали бобы, малину, клубнику. Собирали яблоки и вишню. Отдыхать было некогда, потому что все время за рабочими наблюдал хозяин фермы. Уборка брюссельской капусты под силу только очень здоровым ребятам. Норма - 800 кг в день. Трудно было девушкам - они не выполняли нормы и мало получили.
   Много заработанных денег ушло на питание, потому что если не поешь - ты не работник. Питались в основном полуфабрикатами и фруктами. Болели часто, потому что иногда приходилось работать под дождем. Придешь в домик - и там сыро и холодно. Но болеть в Англии - дорогое удовольствие. Временная зубная пломба стоит 17 долларов. Хорошо было тем, кто привез все необходимые лекарства с собой. К концу пребывания в Англии многих замучила ностальгия. Вечерами собирались все вместе и вспоминали, как дома, на родине, хорошо. Все такие родные стали, даже шумные румыны. Но если бы кто спросил: "Еще бы поехали в Англию?", путешественники дружно отвечали "конечно". (И это при том, что ребята заплатили немалые деньги, чтобы отправиться в поездку в Англию). Но невзирая на тяжелый труд и затраты, наши студенты смогли заработать себе на дальнейшую учебу.
   Полгода пребывая в Англии, наши студенты посетили такие города, как Лондон, Норвич, Телфор, Кембридж. Побывали на выставках собак, лошадей, познакомились с бытом и нравами жителей туманного Альбиона. По мнению ребят, коренное население - люди не броской внешности, встречаются довольно полные среди них. Многие дети из-за проблем с зубами до 17 лет носят специальные пластинки для выравнивания зубов. (Так что миф о красивой белоснежной улыбке - это просто миф). Чопорная старушка Англия весьма сдержанна в выборе одежды. Одеваются англичане, как показалось нашим ребятам, безвкусно и очень просто. Но зато люди в Англии воспитанные и всегда помогут (кроме денежного вопроса). И полицейские там более внимательные, чем у нас дома. Помогут, если заблудишься. Лишних штрафов не берут (только за неправильную парковку). За рулем можно выпить 2 пинты (бутылки) пива.
   На многих поездка оставила неизгладимое впечатление. У одной нашей студентки Ларисы Синицыной круто изменилась жизнь. Она вышла замуж за англичанина. Антон Гуменюк сейчас путешествует по Западной Европе. Сам Иван Луговой влюбился в хозяйскую дочку Элизабет, у них даже возникли отношения. После того, как Иван вернулся в Украину, они переписывались почти год, но потом переписка прекратилась. Большие расстояния губительны для чувств. Железный занавес рухнул, и украинцы могут увидеть, как в Англии идут дожди, правда, не бесплатно...
   Статью корреспондента Ивана Лугового "Наши в Англии" увели прямо на выходе, когда она должна была быть напечатана в следующем пятничном номере. Пришлось срочно переделывать статью, потому что в газете "Папарацци" накануне в четверг вышла практически такая же статья. Иван Луговой быстро пробежал статью глазами и остолбенел, некоторые абзацы были полностью взяты из его работы.
   - Вот подлецы, они украли у меня статью! - сказал с негодованием Луговой.
   - Да иди ты! - опешил Лебеденко. Он вскочил со своего места и подбежал к столу Ивана Лугового. - А ну покажи где?
   - Да вот же она! На третьей странице, - ткнул пальцем Иван Луговой. - Не пожалели места, отдали под нее полполосы. А под статьей еще поставили подборку пошленьких тостов.
   Лебеденко схватил газету в руки и прочитал несколько строк и скривился:
   - Да, действительно, тосты так себе. Видно место осталось, решили подбить, чем было.
   - И что там за тосты? - поинтересовались Виктория.
   - Первый очень лаконичный: "Выпьем за него и за нее. За нее - за удачу, и за него - за успех!" Ну, это вполне в духе Фокина. Он недавно вышел из запоя.
   - Газету-то макетировал редактор Постников, - сказала Виктория.
   - Тоже мне гусь! - сказал в раздражении Игорь Лебеденко. - Он прикрывает Фокина и поощряет его во всем. Вот Жека Фокин и распоясался.
   - Нет. Статья подписана Ириной Нефедовой, - заметил Иван Луговой.
   - Нефедова - из их шайки-лейки. Она давно работает в этой газете, - сказал Лебеденко.
   Иван Луговой посмотрел на коллег и спросил:
   - Но как моя статья попала к ним... журналистам "Папарацци"?
   - А как моя статья попала к ним? - с горечью в голосе спросил Лебеденко. - Как остальные темы и статьи, над которыми мы работаем, попадают к ним?
   - Ребята, но это же подлость? - сказала Виктория Байда. - С этим надо что-то делать.
   - За такое надо морды бить! - сказал Лебеденко.
   - Мордобоем здесь ничего не решишь, - сказал Иван Луговой. - Нет... надо искать, кто им сливает информацию.
   В кабинет вошел Гришин, он был мрачным. В руках он держал газету. Он посмотрел на коллег:
   - Вижу, вы уже в курсе, что нас опять обскакали.
   Редактор строго посмотрел на Ивана Лугового:
   - Твоя статья, Иван, вышла в газете "Папарацци". Может, ты мне объяснишь, как она туда попала?
   - Петр Семенович, я сам не знаю, как это вышло, - сказал Иван Луговой.
   - Иван, не надо здесь сейчас оправдываться. Это сейчас ни к чему, - в раздражении заметил редактор. - Бери свою статью с моего стола и быстро переделай, ее нужно ставить в номер, я под нее место оставил... И не тяни, скоро полосы надо отвозить в типографию.
   Луговой выбежал из кабинета. Редактор подошел к окну и, молча, стоял в раздумьи. Никто из присутствующих в кабинете не осмеливался нарушить его молчание. Потом он направился к выходу, остановившись в дверях, он обвел взглядом присутствующих и сказал:
   - И главное, что обидно... они пользуются тем, что их газета выходит на день раньше, чем мы, в четверг. Какое коварство!
   - Петр Семенович, я бы даже сказал, что в этом кроется злой умысел, - заметил Игорь Лебеденко. - Может быть, нашей газете тоже стоит выходить в четверг.
   Редактор, подумав, ответил:
   - Это ничего не даст. Это не сможет предотвратить утечку информации. Надо искать того, кто сливает информацию конкурентам.
   В кабинет вошел компьютерщик Олег. Он услышал последнюю фразу, сказанную редактором.
   - Может быть, они установили у нас в редакции прослушку? - предположил Олег.
   - Наверняка! - сказал Лебеденко. - Олег, ты правильно мыслишь. Сегодня надо все проверить. Тебе надо этим заняться немедленно.
   Олег сделал недовольное лицо:
   - Но это же до фига работы! Если проверять все кабинеты...
   - Так, Игорь, не отвлекай человека от работы, - сказал Гришин. - Сегодня - газетный день, а завтра...
   - Завтра - суббота, - заметила Виктория, - выходной день.
   Гришин невесело улыбнулся:
   - Для кого - выходной, а для меня - рабочий.
   Олег незаметно улизнул из кабинета.
   Гришин подошел к столу, за которым сидела Виктория:
   - Вика, ты завтра дежурная по редакции.
   - Понятно, Петр Семенович, - кивнула девушка.
   - Но можешь прийти чуть попозже, в выходной день редко кто из посетителей приходит к 8 часам.
   - Ага.
   Пока Гришин разговаривал с Викторией, Игорь Лебеденко незаметно вышел из кабинета, чтобы редактор тоже не нашел ему работу на выходные.
   Гришин оглянулся в поисках Лебеденко:
   - А Лебеденко куда запропастился? Я же хотел ему задание дать... Вот же ж хитрец! Улизнул, скрылся... наверняка, курить пошел. Виктория, хорошо, что ты не куришь.
   - Да, я не курю, Петр Семенович.
   - На эти перекуры уходит куча времени. Ладно... заболтался я тут с вами, надо идти работать.
   Гришин вышел, Виктория сама осталась в кабинете. Время близилось к обеду, она достала из сумки пачку печенья, сделала себе кофе и принялась обедать. В кабинет влетел Иван Луговой. Он посмотрел на коллегу:
   - О, ты уже завтракаешь?
   Виктория удивленно посмотрела на Ивана:
   - Какой завтрак?! Уже обед! Посмотри на часы.
   Он достал мобильный телефон из кармана брюк, посмотрел на экран:
   - Точно. Время близится к обеду... Я пошел.
   - Куда?
   - Разбираться...
   - С кем?
   - С "Папарацци".
   Виктория опешила:
   - Иван, ты что будешь с ними драться?
   - Драться не буду... но выскажу им все в лицо! - решительно сказал Иван Луговой и вышел из кабинета.
   - Через минуту в кабинет вошел Лебеденко. Он вопросительно посмотрел на Викторию:
   - Виктория, ты не знаешь, куда это побежал Иван?
   - Знаю.
   - Куда?
   - В редакцию газеты "Папарацци".
   - Куда?! Зачем? - возмутился Лебеденко.
   - Он хочет с ними разобраться...
   - Вот блин! Но это же ничего не даст! Мало того, они из этого сделают скандал и напечатают это в своей паршивой газетенке. Они же этим живут - скандалами, фейком, плагиатом... Одно слово - желтая пресса.
   Игорь Лебеденко оказался прав. Поход Ивана Лугового в редакцию газеты "Папарацци" ничего не дал, его обвинения в воровстве статей и плагиате, они отрицали, мало того, они напечатали скандальную статью об этом под заголовком "Как корреспондент "Никитинских новостей" приходил к нам разбираться", Иван Луговой был представлен в ней в неприглядном свете. Гришин был не в себе от ярости. Хозяин газеты вызвал его к себе на ковер и сделал очередной выговор, требуя, чтобы впредь все важные действия согласовывали с ним. Гришин мужественно выслушал выговор, но выступил на защиту своего сотрудника Ивана Лугового. Об этом неприятном разговоре Гришин не стал никому рассказывать, не хотелось выносить сор из избы.
   Изобличить шпиона удалось случайно, а было это вот так. Как-то одним вечером Игорь Лебеденко совершенно неожиданно нагрянул в редакцию. Он был в гостях, а когда вернулся домой, обнаружил, что ключей нет. Тогда он вспомнил, что случайно оставил ключи на своем рабочем столе. Нехотя, Лебеденко поплелся через полгорода в редакцию за ключами. Когда он подошел к редакции, было уже почти 23.00. Он сильно удивился, увидев свет в окне своего рабочего кабинета. "Странно, неужели Гришин еще работает? Что-то он засиделся допоздна... Но почему в нашем кабинете?" Лебеденко позвонил в дверь, ему открыл охранник Михаил.
   - Привет, Михаил.
   - Добрый вечер, Игорь. Чего так поздно?
   - Да ключи забыл... не могу домой попасть.
   - А-а... понятно.
   - Пустишь?
   - Проходи.
   - Интересно, кто это у нас в кабинете работает? - спросил Лебеденко. - Я видел свет в окне...
   - Наверное, кто-то свет оставил не выключенным, - предположил охранник.
   - Да, наверное... я сейчас выключу.
   Лебеденко стал подниматься по лестнице, а охранник кинул вдогонку:
   - А-а, вспомнил... это уборщица два часа назад прошла. Видно, прибирается в кабинетах...
   - Уборщица... в 11 часов вечера. Странно... - сказал Лебеденко, впрочем, не придавая этому никакого значения.
   Игорь Лебеденко быстро поднялся по лестнице и подошел к кабинету. Он дотронулся до дверной ручки и хотел уже открыть дверь, но замер на месте. Он услышал, как тетя Люба с кем-то разговаривала по телефону. В здании никого уже не было, было очень тихо, Игорь Лебеденко отчетливо услышал, о чем говорила уборщица. Тетя Люба спрашивала у кого-то: сфотографировать рукопись, лежащую на столе, или сделать ксерокопию, или лучше взять бумаги домой. Лебеденко осторожно приоткрыл дверь и заглянул вовнутрь. Тетя Люба сидела за его рабочим столом и рылась в его бумагах. Он услышал фразу: "Да, Женечка... да, сынок... я так и сделаю..."
   - Тетя Люба, что вы делаете за моим рабочим столом?! - заорал Игорь Лебеденко. - Да еще в такое время?
   - Ой?! - вскрикнула от неожиданности тетя Люба и отключила телефон. Она заискивающе посмотрела на Лебеденко:
   - Игорь, это ты? А что ты делаешь так поздно в редакции?
   - Это я хотел у вас спросить, тетя Люба, что вы делаете в редакции в такое время?
   - Я... я убираюсь...
   - И роетесь в моих бумагах... Кому вы звонили только что?
   - Знако-мой...
   - Как ее зовут?
   Тетя Люба молчала.
   - Ну! - прикрикнул на нее Лебеденко.
   - Это моя подруга... мне нужно было с ней поговорить.
   - А вашу подругу случайно не зовут Евгений Фокин?
   Женщина промолчала, но по лицу было видно, что она была очень смущена.
   - Чего же вы молчите, не отпирайтесь! Я все слышал... Дайте мне сюда ваш телефон.
   Лебеденко взял у нее телефон и посмотрел на экран:
   - Ну так и есть! Это вы только что сделали снимок моей новой статьи... и ясно для кого... Тетя Люба, вы понимаете, как это называется... это корпоративный шпионаж. Я сейчас же звоню Гришину и вызываю его сюда!
   - Игорь, а, может, мы договоримся? - сказала тетя Люба.
   - Нет. Я не пойду на это.
   - Я могу предложить вам денег...
   - Я же сказал, нет! Это дело принципа, - сказал Лебеденко. - Потрудитесь встать из-за моего стола. Кем вам доводится Фокин? Он, наверное, ваш родственник? Не зря же вы так старались ради него?
   - Он мой двоюродный племянник.
   - Племянник, значит. Интересно!
   - Но это же не преступление...
   - Тетя Люба, но это же подло, предавать коллектив, в котором работаешь.
   - Я знаю, Игореша, знаю...
   - И все равно так поступали не красиво.
   - Он меня попросил.
   - Я понимаю... Но если бы он вас попросил прыгнуть с крыши, вы бы не прыгнули?
   - Нет.
   - Вот видите. Почему вы так себя вели - сливали информацию нашим конкурентам? Попросту говоря, воровали наши статьи. Вы же прекрасно знаете, что "Папарацци" - наши злостные конкуренты...
   Она промолчала.
   - А красть интеллектуальную собственность - нехорошо. К тому же, это карается законом.
   Лебеденко тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза рукой. Он ужасно устал за целый день, его клонило в сон, на часах уже было почти полночь, а он вынужден был сейчас вести душеспасительную беседу с младшим техническим персоналом - уборщицей тетей Любой. Он посмотрел на нее. Женщина смотрела на него виноватыми глазами, ну что с нее возьмешь, может она даже и не понимает до конца, что поступала не правильно, а он тут ее поучает жизни. Он ведь сам не святой. Лебеденко решил закончить этот фарс.
   - Тетя Люба, уже поздно... идите домой. Думаю лучше поговорить об этом завтра.
   - Игорь, вы все скажете редактору?
   - Конечно, это - ЧП! Я не могу молчать, даже если я вас очень уважаю.
   - Я понимаю, - сказала тетя Люба. Она засобиралась уходить, взяла в руки ведро и швабру и пошла к двери, вдруг она остановилась. - Игорь, а вы можете вернуть мне мой мобильный телефон?
   - Нет. Это - вещественное доказательство, а то вы, тетя Люба, завтра все будет отрицать и свалите все на меня, мол, я на вас напраслину навожу... Спокойной ночи, тетя Люба.
   - Спокойной ночи, Игорь.
   Когда за ней закрылась дверь, Игорь Лебеденко произнес:
   - Хм, надо же, какой поворот сюжета. Шпионом оказалась кроткая уборщица тетя Люба со шваброй. Кто бы мог подумать! Как все банально и пошло! Впрочем, предательство - всегда пошло...
   На следующий день тетю Любу уволили, утечка информации сразу же прекратилась, все в коллективе "Никитинских новостей" сразу же вздохнули с облегчением, потому что авторы имеют право на свою интеллектуальную собственность, и никто не имеет права безнаказанно ее воровать.
  
  Глава 4
  Пастораль
  
   Поселок Терновка находился на окраине города. Здесь преобладала в основном одноэтажная застройка, поселок был довольно крупный, с населением - около 10 тысяч человек. Жизнь в поселке протекала медленно и неторопливо, здесь чувствовался особый колорит. Слияние городской и сельской жизни. Здесь были частные домовладения, включающие земельный участок и расположенный на нем дом. У каждого владельца был свой огородик и небольшой сад с фруктовыми деревьями. По утрам жителей поселка будили петухи, в садах щебетали птицы, солнце заливало все вокруг ярким светом, потому что здесь не было высотных зданий. Весной и летом здесь был настоящий рай. Дома прятались в живописной зелени фруктовых деревьев и кустов сирени, жасмина и бузины, и зарослей рябины красной. На зеленом лугу паслись козы. Пасторальный пейзаж. Жить здесь - значит иметь домик в деревне, но в черте города. Мечта поэта. Можно утром выглянуть из окна и сорвать яблоко с дерева, растущего возле твоего дома. Жаль только, что идиллическая картинка иногда омрачалась нашествием "металлистов", шустрых людей низшего сословия, которые воровали по ночам с приусадебных хозяйств металлические предметы, чтобы потом утром снести в пункт приема металлолома, не гнушались они даже кастрюлями и ведрами.
   В поселке проживала семья Байды Матвея Сидоровича, деда Виктории Байды. Их семья сюда заселилась из поселка Новопавловка, часть которого была затоплена водами Каховского водохранилища в 1960-е годы.
   Матвею Байде было под семьдесят. Он отличался хорошим здоровьем и хорошим аппетитом. Байда сидел возле своего дома в беседке, обвитой виноградом. Было обеденное время. Жена Антонина Ивановна угощала мужа борщом со сметаной. У Антонины борщ получался всегда отменный, красный бурякового цвета, наваристый. Сегодня борщ был на курином бульоне. Приятный аромат усиливал аппетит. Матвей сглотнул слюну, с одобрением глядя на стол. Рядом с главным блюдом на столе стояли тарелки с хлебом, отварным картофелем, присыпанным сверху укропом, салом и солеными огурцами. Матвей выпил сто грамм перед обедом, взял ложку в руку, придвинул к себе тарелку с борщом и принялся есть. Жена сидела напротив него. По улице, мимо их дома, шла соседка Галина Степаненко, которую все звали Степаниха, немолодая уже женщина, одевающаяся на городской манер. Она была известная в поселке сплетница и скандалистка. Поговаривали даже, что у нее дурной глаз. Завидев Степаниху, Матвей подавился, он закашлялся и недовольно проворчал: "Вот нелегкая ее принесла". Видно не забыл Байда, как она чихвостила его на прошлой неделе за то, что он в беседе с ней сказал, что она ничего не понимает в политике. Они спорили о реформах. Тогда Степаниха обозвала его дураком и старым индюком, когда он сказал, что без толку те реформы, если кругом сидят бюрократы, а к власти в стране пришли капиталисты.
   - Здравствуйте, соседи, - произнесла Степаниха, облокотившись на калитку.
   - Здравствуй, Галина, - приветливо сказала Антонина.
   Байда промолчал, не желая участвовать в женском разговоре.
   - А я иду и думаю, откуда так борщом пахнет, - сказала Степаниха. - А это у вас сегодня борщ.
   - Проходи... пообедай вместе с нами, - сказала Антонина.
   Матвей гневно посмотрел на жену, она смутилась под его взглядом и сказала тихо: "Тю! А шо тут такого..."
   Степаниха охотно приняла приглашение хозяйки и зашла во двор. Антонина быстро подскочила с лавки, метнулась на веранду за тарелкой для гостьи. Через минуту уже все трое сидели за столом, обедали. Женщины разговаривали между собой, Матвей все больше помалкивал. Когда женщины говорили о всякой ерунде, о чем обычно разговаривают бабы, он не встревал. А когда разговор зашел о "горбатом" мосте, Матвей решил прервать свое молчание.
   - Значит, иду я сегодня мимо моста... - начала свой рассказ Степаниха, - а там ремонтники его ремонтируют. Я подошла к ним. Смотрю, а они ничего не делают, прохлаждаются... курят... а работа стоит. Тогда я подошла к прорабу и стала ему выговаривать, что же ваши люди не работают. Вы знаете, какое неудобство всем нам, жителям Терновки, из-за того, что мост закрыли... Это же какое-то стихийное бедствие. А он говорит...
   - И что же он говорит? - с интересом спросила Антонина.
   - Говорит... что нет необходимых стройматериалов. Они ждут, пока им их подвезут.
   - Вот как! А мы, значит, мучайся без моста, - произнесла в сердцах Антонина. - Скоро месяц уже, как мост закрыли на ремонт.
   - И что там... с "горбатым" мостом? - спросил у Степанихи Матвей. - Скоро его отремонтируют эти ремонтники?
   - Прораб говорит, что еще не скоро... еще месяц точно будут идти ремонтные работы.
   - Вот тебе и на! - сказала Антонина. - Вечно у них так - все через пень-колоду делается, о людях никто не заботится.
   - Точно! - поддакнула Степаниха. - Городским властям до нас и дела нет. Никак не могут решить вопрос с подтоплением поселка грунтовыми водами.
   - Это точно, - согласилась Антонина. - Во многих домах вода стоит в подвалах, надо же что-то делать. В домах сырость, здания разрушаются.
   - Это надо чистить дренажную систему, - сказал Матвей Байда со знанием дела (он много лет проработал ремонтником в горводоканале). - Только вот городские власти никак не соберутся. В прошлом году я из-за воды потерял весь урожай, который хранил в погребе. Уровень воды был более двух метров.
   - А у меня от воды времянка рухнула, дом трещит... Раз мы живем на отшибе, все нам делают в последнюю очередь, - с обидой в голосе сказала Степаниха. - Я сегодня в центре была, так там все по-другому...
   - Куда ты ходила, Галина? - поинтересовалась у соседки Антонина Байда.
   - В пенсионный фонд ходила... надо было там один вопрос решить. Так вот в центре все обустроено, новую тротуарную плитку кладут, автобусы регулярно ходят, магазины на каждом углу, фонтаны работают. Красиво.
   - Да у нас в городе сейчас мало фонтанов осталось, - заметил Матвей, - не то, что раньше.
   - Да. Раньше фонтанов много было, - согласилась с мужем Антонина. Она встала из-за стола и направилась на веранду, чтобы принести еще хлеба.
   - Нет, в городе фонтаны есть, - упрямо мотнула головой Степаниха.
   - Небольшие, наверное, фонтанчики... - сказал Матвей.
   - Нет, хорошие фонтаны... Матвей, не спорь со мной. Вот, к примеру, возле горисполкома фонтан сделан. Я сегодня там была...
   - Галина, ты ж говорила, что ты ходила в пенсионный фонд, - с ехидцей заметил Матвей.
   - Правильно, я была в пенсионном фонде, потом заскочила в горисполком.
   - Чего это тебя туда занесло? Ходила, наверное, жаловаться на соседей.
   - Ни на кого я не жаловалась. Просто зашла, надо было один вопрос решить, - сказала Степаниха, надувшись.
   - Один вопрос решить... - передразнил соседку Матвей. - Хм! Вечно у тебя так, Галина... а потом от тебя соседи страдают.
   - Это кто ж от меня страдает?
   - Да вот хотя бы я! Кто давеча жаловался на меня в горисполком? А?!
   - Не знаю! - упрямо мотнула головой Степаниха.
   - А ты не отпирайся...
   - А я не отпираюсь.
   - Я знаю, Галина... - сказал Матвей.
   - Это интересно, что же ты знаешь, Матвей такого, чего я не знаю?
   - Что ты кляузу на меня написала, мне рассказал вчера об этом Южин. У него в горисполкоме еще старые связи остались. Он сказал, что ты написала на меня донос, будто бы я недоволен существующим строем. А еще соседка называется. Ведьма старая!
   - Сам черт старый! - зло огрызнулась Степаниха.
   - Вот ведь какая! Сама борщ у меня тут ест, а на меня доносы строчит...
   - Да подавись ты своим борщом! - крикнула Степаниха и с силой кинула ложку в тарелку.
   Борщ выплеснулся из тарелки и заляпал рубаху Матвею. Он с гневом посмотрел на гостью:
   - Ах, ты ж такая сякая пришла ко мне в гости и борщом меня облила.
   - Не надо было обзываться, - закричала Степаниха, она вскочила из-за стола и побежала к калитке.
   Из дома вышла Антонина, она глянула на убегавшую Степаниху:
   - Ой, а куда это она побежала?
   - Да черт с ней! - сказал недовольным голосом Матвей. - Она меня, вон, борщом облила.
   - Надо же! - всплеснула руками жена. Она кинулась к мужу с полотенцем, принялась затирать пятно на рубахе.
   - Не надо было ее на обед звать. Знаешь, что она скандалистка, - недовольно ворчал Матвей.
   - Да кто ж знал, что так обернется?
   - Кто знал, кто знал?.. Все знают, что она такая... С ней лучше вообще не связываться, себе дороже.
   - Это точно...
   - Надо было на обед лучше Южина Бориса Павловича позвать, он не скандалист, а хороший уважаемый человек. Вон про Степаниху мне рассказал, что она на меня телегу накатала в горисполком.
   - Матвей, так давай его пригласим завтра на обед, - предложила жена.
   - Это надо обдумать, Антонина. Но предложение хорошее. Ты у меня молодец, за что люблю.
   Антонина улыбнулась, услышав похвалу из уст мужа, и чмокнула его в щеку:
   - У-у, небритый... колется щетина.
   - Ничего ты не понимаешь, жена, сейчас мода такая на бороды.
   - Куда уж нам, старикам, за модой угнаться! Пусть молодые за модой следят.
   - Согласен, - сонно пробурчал Матвей Байда, после сытного обеда его клонило в сон...
  
   ***
   Южин возвращался в поселок из города. Сегодня он был на своем предприятии, где проработал много лет. Решил проведать своих коллег и уладить вопрос с материальной помощью от родного предприятия. Для этого он зашел в заводоуправление, там его встретили очень дружелюбно. Борис Павлович Южин был уважаемым человеком, он всю жизнь трудился на заводе, дорос до должности главного инженера, ну а теперь пребывал на пенсии, их семья не бедствовала, он получал хорошую пенсию. Но жена его Виолетта Львовна надумала съездить за границу, побывать с экскурсией в Италии. Она уже была в турагентстве и все разузнала, сколько это будет стоить, какие города входят в тур.
   Поездка в Италию на неделю на двоих была не из дешевых. Выходила приличная сумма. Для этого-то Южин и обратился в заводоуправление за помощью. Материальную помощь ему выделили, возвращался домой Борис Павлович в приподнятом настроении. Он знал, что жена его Виолетта Львовна будет очень рада этому. Теперь они смогут побывать за границей. В Италии они еще не были. Южина немного грызли угрызения совести, так как он в заявлении указал, что деньги ему нужны для оплаты путевки в санаторий для прохождения курса лечения. Однако посмотрев цены на путевки, он увидел, что сейчас дешевле на неделю съездить в Италию на экскурсию, чем приобрести лечебную путевку в хороший санаторий в Одессе. Цены на санаторно-курортное лечение очень выросли, это вам не Советский Союз и не оплата путевки из средств профсоюза. Рыночная экономика вошла во все сферы жизнедеятельности, и цены повсюду кусались. (Приметы времени).
   Позвонив жене и обрадовав ее, что материальная помощь выбита, Южин с легким сердцем возвращался домой. Вначале он проехал на автобусе, а потом решил пройтись пешком. Он давно не покидал пределов своего поселка Терновка и захотел пройтись по городским улицам. По пути он зашел в кафе, заказал себе рюмку коньяку и бутерброд с копченой колбасой. Потом он понял, что проголодался, утром он слабо позавтракал, и заказал себе еще бутерброд с сыром, вдобавок ко всему еще порцию коньяку. Вышел из кафе он уже тепленьким, его слегка штормило и покачивало из стороны в сторону, но настроение было преотменное, погода замечательная. До дома оставалось идти не спеша где-то 25 минут.
   Но когда Борис Павлович переходил через железнодорожные пути под аварийным "горбатым" мостом, он запнулся об шпалы и чуть не упал наземь, с силой удерживая равновесие. Южин чертыхнулся, хорошее настроение враз улетучилось. Особенно при виде порванного левого туфля. Он посмотрел на порванный носок левой туфли и вздохнул с сожалением, он знал, что жена будет недовольна, что он порвал новые туфли, а, значит, будет "пилить". Южин тяжело вздохнул и опустил голову, как провинившийся школьник. Медленно он поплелся домой, оттягивая встречу с женой и ее нравоучениями. Жена его Виолетта Львовна была золотой человек, они прожили вместе больше сорока лет, но Борис Павлович не любил, когда она отчитывала его как школьника за какой-нибудь огрех. Настроение окончательно было испорчено, когда Южин, уже подходя к дому, нос к носу встретился со сварливой соседкой Степанихой. Вначале он надумал ее обойти, он поздоровался с ней и стал обходить ее стороной, но Степаниха широкой грудью перегородила ему дорогу.
   - Откуда ты идешь, Борис Палыч?
   - Из города возвращаюсь, Галина Демьяновна.
   - А что там делал?
   - На бывшую работу ездил...
   - А зачем? - поинтересовалась Степаниха.
   - Так вот за... - запнулся на полуслове мужчина.
   Южин понял, что его застали врасплох, дело в том, что врать он не умел, а говорить правду Степанихе не хотелось. Она была чертовски завистливая, могла сглазить их поездку с женой в Италию. Этого нельзя было допустить, потому что тогда жена Виолетта Львовна ему этого не простит и замучит его попреками. В голове у пьяненького Южина проносилась куча мыслей одновременно: как поступить? что ответить? как сбежать от надоедливой Степанихи и не сболтнуть ей ничего лишнего? Заметив смятение на лице Южина, Степаниха въедливо на него уставилась и произнесла:
   - Не иначе, Борис Павлович, ты что-то скрываешь от меня?
   - Я?! - почему-то вдруг испугался Южин, как будто его застигли врасплох. Он тут же стал заверять собеседницу в обратном. - Нет! Ничего я не скрываю от вас, Галина Демьяновна. (Но Степаниха сверлила взглядом смутившегося Бориса Павловича. У него было ощущение будто он присутствует на допросе ).
   - Наверное, у тебя любовница в городе есть? Вот ты так и смутился... - предположила Степаниха, ехидно улыбаясь прямо в глаза Южину.
   Южин опешил от таких слов. Он аж вспотел.
   - Что вы такое говорите, Галина Демьяновна?! - воскликнул он. - Какая любовница - о чем это вы?! Нет у меня никакой любовницы.
   - А чего вы так, Борис Павлович, засуетились?
   - Так вы еще жене моей скажете об этом... Зачем же такое наговаривать на порядочного человека... Тоже выдумали, что у меня есть любовница. Надо же такое придумать...
   Южину стало дурно, видно давление поднялось, ему стало трудно дышать. Но разве этим проймешь настырную Степаниху, ее только ее собственное здоровье волнует. Южин посмотрел по сторонам в поисках того, кто бы спас его от назойливой Степанихи. В эту минуту мимо них проходила Виктория Байда. Степаниха переключилась на нее:
   - Добрый день, Виктория. Куда идешь?
   - Здравствуйте, Галина Демьяновна. В редакцию иду, - ответила Виктория.
   - А чего так поздно?
   - А я сегодня выходная...
   - А зачем же ты, Виктория, тогда в редакцию идешь? По какому делу?
   - Надо готовую статью отнести.
   - А статья о чем?..
   Пока Степаниха говорила с Викторией, выуживая у нее информацию, Южин постарался незаметно сбежать от нее. Только открыв калитку и забежав во двор, Борис Павлович почувствовал себя в безопасности. Он вздохнул с облегчением. Но навстречу ему из дома вышла супруга Виолетта Львовна. Она скептически осмотрела его с ног до головы и произнесла трагическим голосом:
   - Борис, ну зачем ты выпил.
   Южин замотал головой:
   - Я не пил, Виолетта... чест-ное слово...
   - Ну зачем меня обманывать, Борис? Я же вижу... Я так и знала, что тебя не надо было отпускать одного...
   - Но я же не маленький ребенок, - обиженным тоном заметил муж.
   Жена нахмурилась и сердито исподлобья посмотрела на мужа.
   - Ну, Виолетта, родная, не сердись, я же выбил деньги для поездки в Италию.
   - Потому-то я и молчу и не устраиваю скандал, Борис, - сказала Виолетта Львовна, но тут ее взор упал на новые ботинки мужа. Она воскликнула: - Что это такое?!
   - Мои туфли... - виноватым голосом прошептал Южин. В эту минуту ему захотелось провалиться сквозь землю.
   - Борис, как ты мог порвать новые туфли?! Подошва почти совсем отвалилась... Новая обувь, между прочим, ты сегодня их только надел. А они дорогие, между прочим.
   - Я знаю, дорогая. Но я не виноват... это я шел через железнодорожные пути... и запнулся... вот вишь как, сам не знаю, как это произошло.
   Виолетта Львовна начала высказывать в лицо мужу все, что о нем думает.
   Супруги продолжали выяснять отношения, пока их не отвлек сосед, проходивший мимо их двора. Это был Матвей Сидорович Байда.
   - О чем вы тут говорите? - поинтересовался Байда, открывая калитку и заходя во двор.
   Виолетта Львовна, завидев соседа, стушевалась, она не любила выяснять отношения при посторонних.
   - Так не о чем... - сказала Южина и пошла в дом.
   Южин схватил Матвея Сидоровича за руку:
   - Матвей, ты как раз во время! Спас меня от Виолетты...
   - Чего она разошлась? - спросил Байда.
   - Да туфли порвал, когда шел через пути.
   - Тоже мне повод нашли, - фыркнул Байда.
   - Новые туфли, понимаешь... дорогие...
   - А-а... ну тогда понятно. Борис, скажи мне, на кой черт ты в новых туфлях поперся через пути?
   - Возвращался из города, ездил по делам... ну вот решил пройтись пешком немного.
   - М-да уж...
   - Матвей, проходи в дом.
   - Да я ненадолго.
   - С чем пришел? - полюбопытствовал Южин.
   - Да вот пришел к тебе, Борис Павлович, пригласить тебя завтра на обед. Придешь?
   - А чего не прийти? Приду. Все знают, Матвей Сидорович, что у тебя жена хорошо готовит...
   - Это да. Она у меня - мастерица по борщам и котлетам.
   - А что и котлеты будут? - спросил Южин.
   - Все будет... приходи, - сказал Байда и пошел восвояси.
   Южин потоптался еще немного во дворе и пошел потом в дом. В доме его ждала жена и племянник Максим. (Симпатичный молодой человек лет тридцати пяти. Максим работал преподавателем психологии в педагогическом колледже). Они сидели в столовой и пили чай. Борис Павлович, увидев племянника, обрадовался. У них с Виолеттой не было детей, Максим был им заместо сына. Он широко улыбнулся:
   - Здравствуй, Максим.
   - Здравствуй, дядя, - племянник подошел к дядьке, они по-родственному обнялись.
   Потом все сели за стол. Виолетта Львовна поставила на стол угощенья, Южины принялись обедать. На обед сегодня был рисовый суп, магазинные вареники, бутерброды с колбасой и банка консервов "Сардины в масле". Южина не очень любила готовить, предпочитая в холодильнике держать полуфабрикаты про запас.
   - Как поживаешь, Максим? - спросил Южин, откусывая кусок хлеба. - Что-то ты давно не был в наших краях.
   - Так работа у меня... времени нет, - сказал Максим.
   - Я понимаю... ну все равно, надо приходить почаще в гости. Вон, тетка твоя, скучает по тебе...
   - Ну, вот я и пришел проведать вас. Как у вас дела?
   - Да нормально, Максим, у нас дела, - сказал Южин. - Вот с Виолеттой Львовной собрались в Италию поехать.
   Максим посмотрел на Южину:
   - Это правда, тетя?
   - Да, Максим... едем в Италию, - сказала тетка. - Я уже была в туристическом агентстве и заказала путевки. Выезжаем через три дня...
   - Как это... через три дня?! - опешил Южин. - Так не успеем собраться.
   - А чего нам собираться? Покидаем необходимые вещи в чемодан и все, делов-то!
   - Это точно! - рассмеялся Максим. - Тетя - ты решительный человек. Уважаю тебя.
   Тетка самодовольно улыбнулась:
   - Ну, должен же кто-то быть решительным в доме. К слову сказать, еле уговорила твоего дядю сходить на завод выбить материальную помощь... Вот говорит, что деньги дали...
   - Это правда, дядя?
   Южин утвердительно кивнул головой и продолжал есть дальше. Он сильно проголодался сегодня. Обед ему показался вкуснющим. Съев порцию вареников, он потянулся к тарелке с сардинами. Насытившись, он запил все чаем. Южин посмотрел на присутствующих и улыбнулся:
   - Ну хватит. Как говорится, и сыт, и пьян. Сейчас можно телевизор посмотреть. Виолетта, где программка, что там по телевизору сегодня показывают?
   Виолетта Львовна легко для своего возраста вспорхнула из-за стола:
   - Сейчас посмотрю, Боря... Кажется, сейчас по одному из каналов фильм идет "Весна на заречной улице".
   Южин одобрительно махнул рукой: "Давай... включай."
   Потом Виолетта Львовна прибирала со стола, а Южин беседовал с Максимом, одним глазом поглядывая на экран телевизора. Он вздохнул:
   - Эх, ну вот хорошо раньше снимали. Ведь хорошее кино, ну скажи, Максим. Сколько раз смотрел, и все равно можно смотреть.
   - Согласен, фильм хороший, - сказал племянник.
   - А сейчас что снимают? Ерунду всякую... разве что на один раз посмотреть, да иностранные фильмы постоянно крутят - про супергероев, детективы да фэнтези непонятные.
   - Ну почему, есть фильмы очень хорошие...
   - Эх, Максим, не будем сейчас об этом спорить.
   Пока разговаривали, фильм закончился, Южин взял в руки пульт и стал переключать каналы. На одном канале шел военный фильм. Южин вначале внимательно смотрел, потом сказал:
   - Эх, думал наш фильм про войну, а это иностранный.
   - Довольно неплохо снято, - заметил Максим. - Экшн, захватывающий сюжет, использованы спецэффекты.
   Южин помотал головой:
   - Нет, не те сейчас фильмы про войну снимают. Может, картинка и красивая и много всяких спецэффектов, а ничего не остается в душе после просмотра. Раньше снимали "А зори здесь тихие"... Какой душевный трогательный фильм. Или взять, к примеру, фильм "Они сражались за Родину" с Шукшиным. Смотришь и пробирает тебя насквозь... Ты молодой, Максим, ты войну с немцем не застал, и слава Богу. А я родился до войны, кое-что помню, хотя маленьким, конечно, был, да и отец с матерью много рассказывали, что им пришлось пережить. Как только война началась, отец на фронт ушел, мать осталась в городе, ей с семьей пришлось прожить несколько лет в оккупации. Немцы вошли в Никитино в августе 1941 года, а освободили город наши в феврале 1944 года. Вот так-то. Вот тебе и экшн и спецэффекты. После войны кругом была разруха, город лежал в руинах, большая часть жилых строений, корпуса металлургического завода и других предприятий были разрушены. Все пришлось восстанавливать заново. Мать работала тогда на заводе, рассказывала, как было тяжело, как за пять минут опоздания могли судить. Было тяжело, но ничего - все восстановили, а вот людей сколько погибло в ту войну, не счесть, почитай в каждой семье - или убитый, или раненый, или пропавший без вести. Такие потери, нелегко эта война далась народу, может потому и назвали Великой Отечественной. У отца моего было два ордена Отечественной войны. Он гордился своими наградами. Всегда говорил мне: "Смотри, Борис, меня не станет, а награды - ордена и медали мои - оставляю тебе на память. Храни их и передай детям своим." Так что, Максим, если меня не станет, награды тебе в память останутся... - сказал тихо Южин. Он отвернулся и украдкой вытер набежавшую слезу.
   - Расскажи лучше как живешь, как работа, - спросил Южин у племянника после минутного молчания.
   - Работа нормально, сейчас лето, в колледже работы мало...
   - Как дети Андрей и Богдан?
   - Близнецы - здоровы, слава Богу. Сейчас вот пойдут в третий класс. Сложности, как всегда, перед первым сентября, надо все собрать, купить. Новую форму, рюкзаки, учебники, школьные принадлежности.
   - Я себе представляю... наверное, все дорого.
   - Не дешево.
   - Что жена Светлана?
   - Светлана - как всегда, вечно всем недовольная...
   - Да, она у тебя сварливая.
   Максим вздохнул:
   - Да это полбеды, так ревнивая ж ужасно. То к соседке по лестничной площадке ревновала, а теперь ревнует меня к моей лаборантке. На днях приходила на работу...
   - Ишь ты? Зачем? - оживился Южин.
   - Устроила скандал. Ходила выяснять отношения с лаборанткой Юлей. Бедная Юлия после разговора с моей женой потом полдня бледная ходила, переживала...
   - Юлия, небось, смазливая? - спросил Южин.
   - Что? Не понял... - переспросил Максим.
   Южин подмигнул глазом племяннику:
   - Говорю, Юлия, лаборантка твоя, красивая, наверное, и молодая?
   Максим пожал плечами:
   - Нормальная женщина, как все...
   - Как все, говоришь, хм... - Южин рассмеялся.
   - Ну а что, я разве виноват, что я работаю в женском коллективе...
   - Что, правда что ли, что все бабы?
   - Ну нет, конечно, но большая часть сотрудников - женщины.
   - Вот то-то твоя Светка и ревнует.
   - Да она меня, вообще, ревнует к каждой юбке.
   - Повода не давай.
   - Так я вроде и не даю повода...
   - Ладно, бог с ним... Ты мне вот что скажи, племяш. Когда вы все вместе - с супругой и детьми - к нам в гости придете?
   - Светлана днем на работе все время, она в магазине работает, остаются только выходные.
   - Так давайте на следующие выходные приходите к нам в гости. Ужасно хочется с внуками пообщаться.
   - Ну, на следующие, может, не получится. Мне надо к новому учебному году подготовиться, сентябрь на носу... Времени нет совсем.
   Южин слегка нахмурился:
   - Ну, приходите тогда уж, когда сможете.
   - Хорошо, дядя Боря, обязательно придем в гости, - сказал Максим. Он встал, попрощался с дядькой и вышел.
   Южин недовольно посмотрел ему вслед и проворчал:
   - Ты гляди, времени у него совсем нет... занятой какой. В гости они с женой, видите ли, не могут прийти, детей привести...
  
  Глава 5
  В редакции "Никитинских новостей"
  
   Виктория Байда сегодня была выходная, потому что в выходные дежурила в редакции, и она могла не выходить на работу, но все равно пришла в редакцию своей газеты "Никитинские новости". Гришин встретил Викторию в коридоре и удивленно спросил:
   - О, Виктория, здравствуй, что ты делаешь в редакции? Ты же выходная.
   - Вот принесла готовую уже статью, Петр Семенович.
   - Так, проходи в кабинет, показывай, что за статья.
   - Статья о поэте Александре Пушкине, - сказала Виктория. Она положила статью на редакторский стол.
   - Статья о Пушкине... так интересно, название "Неразделенная любовь". Броское название... чему приурочена статья? Так что у нас за дата сегодня? - спросил редактор, глядя на перекидной календарь, стоящий на его рабочем столе. - Сегодня у нас среда...
   - Среда... 22 августа, - подсказала Виктория.
   Гришин недоуменно уставился на девушку:
   - А о чем именно эта статья? Она конкретно к какой-то дате подготовлена? По-моему, у Пушкина день рождения в другой день, в мае, кажется...
   - Да, точно. Это статья о пребывании поэта в нашем крае.
   - Пушкин бывал в наших краях? Надо же! не знал...
   - Да, об этом не все знают.
   - Думаю, читателям будет интересно узнать об этом. Виктория, расскажи в двух словах, о чем статья...
   - Немногие современники знают, что Александр Сергеевич Пушкин бывал в Украине, в 1820 году за революционные стихи поэт был сослан из Петербурга в Екатеринослав (ныне город Днепропетровск). Екатеринослав тогда очень отличался от шумного Петербурга. Город только застраивался, каменных строений было мало, улицы были немощеные. Главным украшением города были цветущие сады, а кругом на сотни верст простиралась степь.
   - Где Пушкин жил?
   - Чтобы поближе быть к природе, поэт поселился на окраине города - Мандрыковке. Ему очень понравилась природа нашего края: могучий Днепр с его живописными островами, необъятные степи...
   - Интересное название - Мандрыковка.
   - Связано с именем запорожского казака Андрея Мандрыки.
   - Как наш город Никитино, названный в честь казака Никиты, который когда-то основал первое поселение на правом берегу Днепра, - сказал Гришин. - Ну а какие интересные встречи у поэта были в нашем крае?
   - В Украине Пушкин впервые встретился с Марией Раевской, вы же знаете, он был влюблен в нее.
   - Да это известный факт. Он посвятил ей несколько своих произведений.
   - Мария Раевская была музой поэта, - сказала Виктория. (Виктория Байда всегда восхищалась этой необыкновенной женщиной. Мария Раевская была для нее примером для подражания. В ее образе было столько достоинства, духовности и внутренней женской красоты. Она считала, что многие современные женщины в погоне за эмансипацией совершенно растеряли свою женственность и привлекательность. Иной раз бизнес-вумен в погоне за успехом незаметно превращалась в "мужика в юбке".)
   - Ну, так вот, - продолжила Виктория, - в конце мая в Екатеринославе, проездом на Кавказ, остановилась семья генерала Николая Раевского. Вместе с генералом путешествовали его дети, сын Николай и две дочери - Мария и Софья. Накануне Пушкин, искупавшись в Днепре, заболел лихорадкой. Раевские застали его лежащим в постели. Они вызвали к нему врача. Вскорости Пушкин поправился и вместе с Раевскими уехал на Кавказ... Пушкин проживал также какое-то время в Киеве. В дальнейшем поэт написал знаменитую "Песнь о вещем Олеге", навеянную киевскими впечатлениями. В Екатеринославе же Александр Сергеевич стал свидетелем побега из тюрьмы двух узников. Два разбойника, закованные вместе одной цепью, сбежали от охраны и переплыли через Днепр, они скрылись на небольшом острове. Увиденное легло в основу поэмы "Братья разбойники".
   - Молодец, Виктория, статья интересная, хорошо поработала.
   Виктория улыбнулась:
   - Петр Семенович, так, значит, вы поставите мою статью в номер?
   - Да, конечно... - проворчал Гришин, отвлекаясь на другие бумаги. - Все, Виктория, можешь идти... У меня много работы.
   - Хорошо, Петр Семенович.
   Выйдя из кабинета редактора, Виктория зашла в кабинет, где сидели корреспонденты. Конечно, Виктория сказала редактору, что пришла в редакцию, чтобы занести готовую статью. И это была правда. Но был еще один повод, почему Виктория Байда пришла на работу в свой выходной день. Дело в том, что Виктория была влюблена в своего коллегу Ивана Лугового, но боялась в этом признаться самой себе. К ее огромному сожалению, Ивана в кабинете не оказалось. В кабинете сидел лишь Игорь Лебеденко, склонившись над столом, он что-то писал. Девушка посмотрела на него и спросила:
   - А остальные где?
   - Виктория, ты кого имеешь в виду? - спросил Лебеденко, не отрываясь от писанины. - Ивана Лугового? Так он на задании... Редактор его еще с утра послал. Сегодня на акватории Каховского водохранилища проходит парусная регата.
   - Ах, сегодня парусная регата... я забыла, - сказала разочарованным голосом Виктория.
   Лебеденко наконец оторвался от своей работы и внимательно посмотрел на Викторию. Она несколько смутилась под его пристальным взглядом. Она прошла к своему рабочему месту и села за стол. Она открыла свой рабочий дневник и сделала вид, что очень занята. Игорь Лебеденко улыбнулся, но ничего не сказал. В кабинете установилась тягостное молчание, каждый был занят своим делом, наконец, Виктория не выдержала и, сказав, что ей нужно сходить в корректорскую проверить свой материал, выбежала из кабинета. "Так. Кажется, у нас намечается служебный роман, - подумал Лебеденко. - Интересно, а Иван Луговой в курсе, что прекрасная девушка по имени Виктория Байда в него влюблена? Может, ему сказать об этом? Или не говорить... Чего мешать молодым, они сами скорей разберутся..." В кабинет постучали. Игорь сказал: "Войдите". Дверь открылась и на пороге появилась Анна Малинкина. Игорь Лебеденко протер глаза и сказал:
   - Глазам не верю! Анна, это ты?! Не сон ли это?
   - Да, это я, - сказала Анна, улыбаясь.
   - Что ты делаешь в наших краях?
   - Дай, думаю, зайду проведать старых знакомых.
   - Хорошо выглядишь, между прочим.
   - Спасибо.
   - И все-таки... как ты здесь оказалась? Анна, что тебя сюда привело? Помнится, Гришин говорил, что ты работала в школе.
   - Да. А теперь снова решила работать в редакции. Гришин позвонил мне и предложил работу... Я согласилась.
   - Шутишь?
   - Нет. Не шучу.
   - Я очень рад этому, Анна.
   - Я тоже, - сказала Анна. Она обвела взглядом комнату. - Какой стол свободен?
   - О! Все хорошие места у окна заняты, - с сожалением в голосе произнес Игорь. - Видишь, сам тут ючусь в углу кабинета.
   - У тебя хорошее рабочее место, Игорь. Не прибедняйся.
   - Да ладно. Я шучу.
   - Кто сейчас из корреспондентов работает.
   - Все новенькие. Иван Луговой - толковый парень, хорошо пишет, но... человек с характером. Не любит, когда ему делают замечания, да и вообще. Нрава весьма крутого. Еще в редакции работает Виктория Байда, девушка молодая, но быстро все схватывает на лету. У нее есть свой стиль, она трудолюбива к тому же.
   - Ну, это главное, по-моему...
   - Да, наверно. Впрочем, я всегда считал, что главным достоинством журналиста все же является профессионализм и, конечно же, талант.
   - С этим не поспоришь. Ну, а в целом, как атмосфера в коллективе?
   - Ну, я бы сказал, нормальная, рабочая атмосфера...
   - Это хорошо.
   - Конечно...
   - Платят?
   - Да, без задержек. Правда, без оформления в трудовой книжке. Времена, сама понимаешь, трудные, руководству приходится выкручиваться. Официально трудоустроено всего несколько человек - редактор Гришин, корректор Лидия Павловна, потому что она давно работает в газете и никуда не уходила, как мы с тобой, еще бухгалтер, конечно, ну и еще несколько человек числятся в штате...
   - Понятно.
   - Вот такие пироги, моя милая Анна.
   - Игорь, я в курсе всего этого. Гришин мне говорил об этом. Мне главное, чтобы зарплату платили во время. У меня ребенок - сын Павел.
   - Сколько ему?
   - Девять лет.
   - О, большой уже.
   - В третий класс идет.
   - Представляю, какие хлопоты у тебя сейчас перед первым сентября.
   - И не говори! - Анна улыбнулась. - Проблем полон рот. Но это приятные хлопоты.
   - А что муж? Не помогает? - спросил Игорь, пристально глянув на Анну.
   Анна нахмурилась, потом сказала:
   - Алексей сейчас в Польше... на заработках.
   - Трудовой мигрант значит... Давно? - поинтересовался он.
   - Уже полгода, - сказала Анна. - Она решила сменить тему: - Ну, а ты как поживаешь, Игорь?
   - Лучше всех!
   - Я слышала, ты работал в банке.
   - Работал... сократили. Сейчас вот в редакции работаю. Платят, по сравнению с банком, меньше, но жить можно. Тебе, небось, Алексей, деньги высылает регулярно? Наверное, не бедствуешь...
   Анне не понравилось, как Игорь Лебеденко говорил об ее муже, она не стала ничего говорить. Прошла к свободному столу и села за стол.
   Игорь придирчиво оглядел Анну с ног до головы. Отметил про себя, что выглядит она очень хорошо. Стильная прическа, хорошо одета, туфли на каблуке, сумочка в тон обуви. Ах да, еще сережки золотые с зеленым нефритом... "Надо же, прошло почти десять лет, как мы с ней не виделись, а кажется, ничего не изменилось, - подумал Игорь. - Анна все также хороша... И, кажется, я по-прежнему влюблен в нее... Наверное, творческий человек должен быть в кого-то влюблен. Даже не наверно, точно! Я уверен в этом. Состояние влюбленности просто необходимо для нормальной жизни. Впрочем, я рассуждаю, как неисправимый романтик, средневековый трубадур... Ну а что? Анна вполне может быть моей дамой сердца."
   Игорь Лебеденко самодовольно ухмыльнулся, он рад был тому, что Анна Малинкина будет работать в редакции вместе с ним. Она человек проверенный и надежный, крепкий тыл всегда нужен. В кабинет заглянул Гришин. Он прошел в кабинет, за ним вошел незнакомый мужчина. Он был уже немолод, лицо достаточно суровое, закрытое. Гришин посмотрел на корреспондентов и сказал:
   - Вот, знакомьтесь... привел вам интересного человека. Анна, надо взять у него интервью. Это Сергей Иванович Петренко, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС. Статью приурочим ко Дню спасателя, он уже скоро, надо что-то ставить в номер, сама понимаешь...
   "Гришин верен себе, - подумал Игорь Лебеденко. - Не успела Анна появиться в редакции, он тут же припахал ее к работе... Почему не поручить это интервью Виктории Байде или тому же Ивану Луговому. Пусть учатся, наконец, брать интервью и делать хорошие статьи. У Виктории, к тому же, сегодня выходной, неслыханная роскошь для сотрудника редакции газеты. А Иван Луговой, вообще отсутствует полдня, прохлаждается на парусной регате, видите ли. Гришин мог меня туда послать, на это задание, в конце концов. Эка невидаль, сделать материал про соревнования и спортсменов... Для меня это вообще сделать - раз плюнуть. Можно было вообще туда не ходить, на набережную, а позвонить по телефону в яхт-клуб и взять всю необходимую информацию..."
  
   ***
  
   Анна Малинкина не первый раз писала об аварии на Чернобыльской АЭС. Тема эта была довольно тяжелая и болезненная, особенно для тех, кто пострадал от последствий этой аварии. 26 апреля 1986 года на Чернобыльской атомной электростанции, расположенной на территории Украинской ССР, произошла самая крупная в истории человечества техногенная катастрофа - на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС произошёл взрыв, который полностью разрушил реактор. Благодаря самоотверженности людей, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, многие из которых заплатили за это жизнями и здоровьем, авария была локализована. Для ликвидации последствий катастрофы были мобилизованы значительные ресурсы, около 100 тысяч человек участвовали в ликвидации последствий аварии.
   Сергей Иванович Петренко был одним из них. Его воспоминания легли в основу очерка, который написала Анна Малинкина. Статья называлась "Ликвидаторы".
   Прошло более четверти века с тех пор, как прогремел над всей планетой чернобыльский набат. На вселенских часах начался новый отсчет времени. Кажется, человек понял, что не он хозяин всей земли. Джинн вырвался на свободу - "мирный атом" перестал быть мирным и начал необъявленную войну против человечества. Эта война, невидимая и жестокая, продолжается до сих пор. Ликвидаторы-чернобыльцы первыми приняли на себя удар необузданной ядерной стихии.
   ... 1986 год, декабрь. Уже прошел у людей первый шок после взрыва на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС. Но схватка с невидимым врагом - радиацией - по-прежнему была яростной.
   Для Сергея Ивановича Петренко, начальника техконтроля Никитинского автотранспортного предприятия, все началось с разговора в высоком кабинете. Его неожиданно вызвал к себе заместитель директора Василий Леонидович Белощук:
   - Поедешь в командировку на месяц?
   - Почему бы не поехать? Знать бы, куда...
   - Спецзадание... Все объяснят в Киеве.
   Сборы были по-армейски короткими. Дома остались взволнованные жена и две дочери. По дороге на Киев в машине Петренко достал из папки, переданной ему заместителем директора, приказ, изданный министром автотранспорта УССР, и прочитал: "Направляетесь начальником сводной колонны автотранспорта для выполнения спецзадания..." ("Странно, - подумал Сергей Иванович, - почему Белощук от такой чести отказался?..")
   В Киеве, в Управлении строительных дорог, все прояснилось. Петренко наконец узнал место назначения - поселок Гдень Гомельской области, и задачу - строительство отсыпной дороги Чернобыль - строящийся населенный пункт (Славутич).
   Добирался до места несколько суток. Трасса сплошь была усеяна контрольно-пропускными постами. Каждое утро из-под Киева в сторону Чернобыля шли непрерывной колонной машины химических войск. А вечером та же колонна возвращалась порожняком из зоны отчуждения.
   На подступах к Чернобылю попался дорожный указатель: "Штаб по ликвидации Чернобыльской аварии". Петренко и водитель въехали в Чернобыль ночью - увидели жуткую картину: повсюду на улице горел какой-то мертвый свет, магазины стояли открытыми. Но ни в одном жилом доме не светилось окошко. И... ни одной живой души вокруг... Ни людей, ни даже бродячих собак.
   Одинокая машина металась по городу в поисках хоть кого-то из людей - безрезультатно. У Петренко была карта, на которой был указан мост через реку Припять, но не у кого было спросить, где он находится. Покидая город, наткнулись на дежурный вагончик. В нем были двое - солдат, склонившийся на стол, он спал, и 24-летний лейтенант с красными возбужденными глазами. Он был как пьяный, а лицо - изможденное, стянутое...
   - Мы ищем мост через Припять. Как переехать на ту сторону? - спросил Сергей Петренко.
   - Зачем он тебе? Ты видишь меня? Я уже обречен... Посмотри на этого, он уже не поднимется, - голос у лейтенанта был хриплым, казалось, с каждым словом из человека уходили последние силы. - Рви когти отсюда, да поскорей... Моста нет, мост сорван. Дороги туда нет!
   Не найдя переправы, Петренко и водитель развернулись и снова поехали на Киев. Затем они предприняли вторую попытку попасть к месту назначения - добирались по объездной дороге через Чернигов, Гомель.
   ... Гдень - небольшой населенный пункт. Здесь и разместилась сводная автоколонна. 60 единиц техники новейшего образца было брошено сюда из Днепропетровской, Луганской, Кировоградской, Сумской областей. В подчинении у Петренко было около 100 человек. Люди сменялись через каждые две недели. Оставался на месте только руководитель. По инструкции люди должны были работать по 6 часов, а работали по 8-10. Но кто тогда об этом задумывался? Кто думал о том, что с каждым лишним часом пребывания в зоне отчуждения он получает смертельные бэры? Дозиметров ни у кого не было почти...
   От Чернобыльской станции их отделяло 15 км. В хорошую погоду трубы атомной станции были видны как на ладони. Вокруг были удивительные места, прекрасный лес (но уже тогда некоторые участки были обожжены радиацией). Воздух - чистейший. В лесу во множестве водились лоси, лисы, волки, зайцы... На охоту бы сходить (раньше здесь были охотничьи угодья) - так не до того!
   До трагедии Гдень была большой деревней: несколько сотен жителей, крупный колхоз рядом, оживленная автодорога Чернигов - Чернобыль, школа, сад, магазины. Здесь родились два Героя Советского Союза, а в 1943-м начиналась освободительная операция. Потом случился взрыв на АЭС - и Гдень попала в 30-километровую зону. Жители ближайшего поселка Комарино рассказывали, что после апрельского взрыва в большой рост пошли деревья (некоторые поднялись на 4 метра в высоту). А люди? В глазах их застыла боль, тоска. Лица мужчин, женщин были исхудавшими, напряженными. Тяжело было видеть, какое горе постигло этот чудесный край, как тяжело страдали люди.
   Частенько в Комарино наведывались беженцы (дальше их не пускали контрольные милицейские и военные посты). Вид и у мужчин, и у женщин был изможденный, кожа - увядшая, голоса сиплые. Глядишь на человека, думаешь, что ему все 80 лет, а ему только 40 исполнилось. Беженцев тянуло на родные места. А вот расплодившихся в неимоверных количествах мародеров притягивала нажива. Не останавливали их ни радиация, ни контрольные посты, ни страх быть расстрелянными на месте...
   За те два месяца, что Сергей Петренко был руководителем сводной колонны, было проложено около 50 км автодороги от Чернобыля в сторону будущего города Славутича. (Славутич - самый молодой город Украины. Решение о его строительстве как нового города для постоянного проживания работников Чернобыльской АЭС и членов их семей после аварии на ЧАЭС было принято 2 октября 1986 года. И уже в ноябре-декабре того же года было осуществлено проектирование, а в декабре началось строительство города. Славутич был построен в рекордно короткие сроки - два года.) Менялись не только люди - меняли и "грязную" технику. В зависимости от уровня радиации техника работала сначала по 2 часа, потом - по 6 часов и так далее. Когда же новейшие машины, набрав радиации, начинали "светиться", их свозили на чернобыльское хранилище техники и закапывали.
   А люди... люди стояли насмерть. Не было ни трусов, ни дезертиров. Все хорошо знали, почему они здесь. В ту зиму свирепствовали лютые морозы, до −40 ?C. Даже солярка застывала в двигателях. Но водители соединяли автомобильные осветительные лампы проводами, опускали в бак с соляркой и подключали к аккумулятору.
   ... Подумать только - работать в лютую стужу без выходных, без праздников Нового года и Рождества (а каждого дома ждали родные и близкие)! Многие водители спали в машинах, взяв с собой в кабину одеяло и матрац, чтобы не выключать двигатель, и утром сразу приступить к работе.
   Использовались здесь и немецкие погрузчики. Но у них на морозе перемерзали шланги, и техника простаивала. Оказалось, что наши люди и машины более приспособлены к экстремальным условиям.
   120 водителей с Никитинского автопредприятия, где работал Сергей Петренко, участвовали в 1986-1987 годах в ликвидации последствий Чернобыльской аварии. Многих из них нет в живых - они умерли уже на никитинской земле, пораженные многими недугами, вызванными невидимым врагом - радиацией, от которой страдают в первую очередь сердечно-сосудистая система, желудочно-кишечный тракт, спинной и головной мозг.
   Сразу после прибытия в Никитино Сергей Петренко написал воспоминания о пережитом, но они... оказались никому не нужными. Местная печать их не опубликовала: кому тогда нужна была правда? Хотя бы о том, что ликвидаторы спасались от радиации единственным средством - водкой (ее пили в больших количествах, и очередь за "горючим" никогда не переводилась). И о том, какие переживания и страдания выпали на долю жен, когда мужья стали болеть почти сразу после прибытия из 30-километровой зоны.
   "Обиднее всего, - вспоминала спустя время жена Сергея Петренко Надежда Михайловна, - что нам никто не объяснил тогда, что одежду, которую носили наши мужья в Чернобыльской зоне, надо было немедленно сжечь. А мужчины продолжали ее носить - на работу, на рыбалку... И все набирали, набирали смертельные дозы радиации..."
   ... Говоря о ликвидаторах, нельзя не вспомнить о тех, кто всеми правдами и неправдами пытался добыть "корочки" чернобыльцев, дающие им право на льготы. И в Украине их немало. Они или не были в Чернобыльской зоне совсем, или заезжали туда на день, на два, но не постеснялись, не побоявшись ни Бога, ни людей, присвоить себе славу истинных героев-ликвидаторов.
   Сегодня мы говорим великое спасибо и кланяемся всем истинным ликвидаторам - и мертвым, и живым. Они спасли нас и нашу планету.
  
  Глава 6
  Августовский звездопад
  
   Сегодня был четверг, 23 августа. Матвей Сидорович Байда ждал почтальона. Ему должны были принести пенсию. Конечно, он мог пойти в банк и оформить карточку и получать пенсию в отделении банка, но Байда хотел получать пенсию по старинке, как и много лет назад. Их участок обслуживала почтальон по имени Оксана Шаталова, приятная и очень обходительная женщина средних лет. В Терновке ее все любили за приветливость и аккуратность в работе.
   Почтальонша пришла в одиннадцатом часу. Поздоровавшись, она прошла в дом. Поставив тяжелую сумку на стол, Оксана уселась на стул.
   - Оксана, ну как ты такие тяжелые сумки таскаешь? - спросила у нее Антонина Ивановна Байда.
   - А вот так и таскаю, милая Антонина Ивановна, - сказала почтальонша, улыбаясь, - работа у меня такая.
   - Работа тяжелая у тебя, дочка, но очень нужная людям, - заметила Антонина Ивановна.
   - Вот принесла вам пенсию.
   - Это хорошо, - сказал Матвей Сидорович.
   - И еще принесла товары, необходимые для дома... Нас тут обязали - товары предлагать людям.
   - Начальство, небось, заставляет? - спросил Матвей Сидорович. - Дополнительную нагрузку вам дали?
   Почтальонша кивнула головой:
   - Ага... Чтобы рентабельность у предприятия была. Так смотреть будете?
   - Оксана, да выкладывай уже, что там принесла... посмотрим, - добродушно сказала Антонина Ивановна.
   Оксана стала выкладывать из сумки на стол шампунь, мыло, пачку стирального порошка.
   - Надо же! Прямо магазин на дому! - воскликнул Матвей Сидорович.
   - Что будете брать?
   - Это вон хозяйка дома пусть решает... - Байда посмотрел на жену: - Антонина, что будем брать?
   - Так все будем брать... - ответила жена. - Все в хозяйстве пригодится.
   - И то верно, чего по магазинам лишний раз ходить, когда на дом уже все принесли, и тебе, Оксана, легче будет сумку нести, - сказал Матвей Сидорович. - Оксана, сколько это стоит?
   Оксана быстро посчитала товар и назвала сумму.
   Антонина Ивановна отсчитала необходимые деньги из только что полученной пенсии и протянула купюры почтальонше.
   - Спасибо вам, что товар купили, что разгрузили меня... - сказала Оксана. - Ух, устала я сегодня, полдня мотаюсь по всем адресам, работы много, а тут еще сумка с товаром...
   - И, поди, отказаться нельзя? - предположила Антонина Ивановна.
   Оксана утвердительно кивнула головой.
   - Тяжело сумку таскать, - сказала она, - а с начальством не хочется ссориться, говорят, что нужно распространять товар среди населения, вот мы и распространяем...
   - Эх, времена тяжелые нынче, - заметил Матвей Сидорович. - Каждый крутится, как может.
   - Ой, забыла! - всполошилась Оксана. - У меня ж тут в сумке еще журналы и газеты есть... Вот газета "2000". Интересная газета, цветное издание, для пенсионеров скидка.
   - А ну дай посмотрю, - Матвей Сидорович взял газету в руки, перелистал несколько страниц: - Ну что ж, интересно. Беру...
   - Оксана, а журналы какие? - спросила Антонина Ивановна.
   Оксана протянула ей в руки красочный журнал:
   - Вот журнал "Отдохни!" Здесь публикуются истории из жизни звезд, семейных драмах, есть рубрика "Здоровье", печатаются лучшие рецепты, рассказывается о путешествиях.
   Антонина Ивановна с интересом полистала журнал.
   - Жена, ну что там... про что там пишут? - спросил Матвей Сидорович.
   - Разные истории, артистов показывают... фото ихние напечатаны... - сказала Антонина Ивановна. - Оксана, сколько стоит этот журнал?
   - 5 гривен, но это с наценкой, конечно, в киоске будет дешевле...
   - Да ладно, я возьму... - сказала Антонина Ивановна.
   Оксана достала из сумки еще один журнал:
   - Вот посмотрите, Антонина Ивановна, еще один журнал. Но он, правда, дорогой...
   - А сколько же стоит?
   - 25 гривен.
   - Ой, дорого!
   - Да... раньше в советские времена все стоило копейки - и журналы и газеты, - сказал Матвей Сидорович. - Каждая семья выписывала по нескольку газет и журналов. Газета "Труд", "Правда" в 1960-х годах стоила 2 копейки. "Известия" в январе 1991 года стоили 10 коп. Я еще сохранил ту январскую газету, она у меня в шкафу на верхней полке лежит, уж и страницы пожелтели.
   - Чего ее хранить, спрашивается?
   - Ничего ты не понимаешь, Антонина, - недовольно буркнул Матвей Сидорович. - Это - документальное свидетельство той эпохи, можно сказать, музейный экспонат. Сейчас 2012 год, выходит, этой газете уже 21 год. Сейчас даже представить сложно, чтобы номер газеты стоил 10 копеек, сейчас вообще за 10 копеек ничего не купишь.
   - Матвей, так то ж раньше было... - сказала Антонина Ивановна, - раньше и молоко, и хлеб были по 20 копеек, масло сливочное - по три с половиной рубля.
   - Правильно, и пиво можно было за 20 копеек купить пол-литра... Как сейчас помню, пиво разливное "Жигулевское" - 22 копейки кружка. А кило колбасы вареной в магазине стоил 2.60. Эх, куда все подевалось?..
   - Сейчас, Матвей, другие времена настали.
   - Это точно, жена. Другие времена и другие цены.
   - Так что берете журнал, Антонина Ивановна?
   - Нет, Оксана, дороговато... Мы и так уж взяли и то, и то, и газету и журнал, и вот шампунь с порошком. Давай в следующий раз нам что-то предложишь, дочка...
   - Хорошо, Антонина Ивановна.
   - Чаю хочешь?
   - Не откажусь.
   Антонина Ивановна метнулась на кухню, она довольно быстро принесла чашку чаю и вазочку с вареньем, видно у нее уже все было приготовлено заранее. Она стала угощать гостью, Матвей Сидорович в это время читал газету.
   - Оксана, расскажи что-нибудь новенького, - попросила почтальоншу Антонина Ивановна. Старуха уселась за стол и подперла щеку рукой, внимательно слушая, что скажет Оксана.
   - Слышала по радио, сегодня ночью будет пик августовского звездопада. Можно загадывать желания на падающую звезду, говорят, обязательно сбудется. А еще астрологи верят, что небесное явление может иметь влияние на жизнь людей. По их словам, время звездопада способствует раскрытию творческого потенциала, решению старых проблем - завершению отношений, возвращению долгов...
   Матвей Сидорович отвлекся от чтения и сказал:
   - Интересно... это что ж получается, если я загадаю, чтобы приятель мой Васька Белоконь отдал мне долг 50 гривен, которые он, холера, взял у меня полгода назад и не отдает до сих пор, так, значит, он мне обязательно долг отдаст?..
   - А когда ты ему одалживал деньги? - встрепенулась Антонина Ивановна. - Матвей, ты же знаешь, что он никогда долг не отдает.
   - Да знаю я это... так просил же ж... говорил ему деньги срочно нужны в амбулаторию сходить, какие-то анализы сдать. Говорит, сердце у него прихватило что ли... или давление. Не помню, что он мне говорил тогда.
   - Знаю я его амбулаторию, которая на остановке находится, кафе-бар называется. Ишь ты, кот блудливый, повадился к нам за деньгами ходить, словно мы банк какой... - возмущалась Антонина Ивановна.
   - Антонина, чего ты разошлась?
   - Так он же и у меня деньги постоянно одалживает, видно, на опохмел ему не хватает. То домой прибежит, 10 гривен одолжит, то на улице встретит, говорит "кума, срочно нужны деньги". Вот недавно просил у меня взаймы...
   - И сколько ж ты ему дала?
   - 20 гривен... у меня больше не было, одна купюра в кошельке была, вот ему и отдала.
   - Вот пройдоха! И ведь знает, что не отдаст, и все равно просит денег у людей в займы. Мне Южин рассказывал, что он им уже гривен двести должен.
   - Да ты что?!
   - Так они ему больше в долг денег не дают.
   - Так Василий теперь к нам повадился, понятно... - рассержено сказала Антонина Ивановна. - Уж я его на улице встречу, я ему дам... он у меня узнает, где раки зимуют.
   Оксана не встревала в разговор супругов, понимая, что это не хорошо, но потом не выдержала и сказала:
   - Дядя Вася Белоконь многим должен денег... Он и у меня деньги одалживал.
   Супруги Байда с интересом уставились на почтальоншу:
   - Ну что, Оксана, отдал он тебе деньги? - спросила Антонина Ивановна.
   Оксана покачала головой:
   - Нет.
   - Да черт с ним, с этим прохвостом! - сказал в сердцах Матвей Сидорович. - Расскажи лучше, Оксана, а какие там новости у нас в поселке? Что люди говорят?
   - Так тетка Степаниха с утра всех всполошила. Бегала по поселку, кричала, что ее обокрали... она уже и у участкового была...
   Антонина Ивановна всплеснула руками:
   - Надо же! А что случилось?
   - Да ночью воры залезли к ней на участок, вынесли все, что можно было.
   - Да ты что?!
   - Неужто дом обокрали?
   - Залезли в веранду и повытаскивали оттуда всю металлическую кухонную утварь, кастрюли, сковородки, миски... еще ведра все украли и другие металлические вещи.
   - Понятно, орудовали "металлисты", - сделал заключение Матвей Сидорович.
   - Так участковый наш Артем Михалыч Палий так и сказал, что то, наверное, наркоманы или бомжи на участок к тетке Степанихе забрались.
   - Хм, неспокойно нынче жить стало... не спокойно, - заметил Матвей Сидорович.
   - А вечером боязно ходить, идешь с остановки, оглядываешься по сторонам, боишься, чтобы никто не напал, не ограбил, сумку не выхватил из рук.
   - А ты, Оксана, не ходи вечерами, дома сиди, - сказала Антонина Ивановна.
   - Да я и так уж стараюсь сильно поздно не ходить... Ну ладно, заболталась я с вами, - сказала Оксана, вставая со стула, - а мне надо бежать, еще по нескольким адресам надо зайти.
   - Иди, Оксана, раз надо, - сказала Антонина Ивановна. Она провела почтальоншу до калитки: - До свидания, Оксана.
   - До свидания, Антонина Ивановна...
   Оксана поспешила на улицу. Она улыбнулась: "Такие странные старики, все вспоминают, как раньше жилось... Интересно, какими мы будем в их возрасте?.."
   Оксана пошла дальше по улице, навстречу ей бежала тетка Степаниха.
   - Куда это вы так бежите, Галина Демьяновна?
   - К отцу Николаю.
   - А зачем? - удивленно спросила почтальонша.
   - Так чтобы пришел батюшка, дом и участок освятил... Люди так посоветовали сделать.
   - Ах, ну это правильно...
   - Побежала я, Оксана. Некогда мне с тобой тут разговаривать, - сказала озабоченно Степаниха и торопливо ушла.
   Оксана посмотрела ей вслед. К почтальонше подошла Нина Федорова, ее ровесница.
   - Ой, надо же! В первый раз вижу, чтобы Степаниха не остановилась для разговора, - сказала, улыбаясь, Нина. - Всем известно, что она первая сплетница на деревне. Никому проходу не дает, остановит человека, все выпытает у него, все расспросит... Куда это тетка Степаниха побежала?
   - Да ее ж обокрали вчера ночью.
   - Да ты что?!
   - Да, воры обчистили участок и веранду, все вынесли - все металлические ценные вещи...
   - Что с ними делать с этими "металлистами"? Куда милиция смотрит?
   - А что? Они не могут поставить охрану к каждому дому, - заметила Оксана.
   - Оно понятно, конечно... - согласилась Нина. Ой, Оксана, ты, наверное, еще не в курсе...
   - А что такое?
   - Встретила сегодня Наталью с улицы Изюмской. Она говорила, что к ней вчера в дом хотела проникнуть какая-то воровка.
   - Да ты что?! - опешила Оксана от такой новости. - Надо же! Что творится на белом свете!
   - Да. И это средь бела дня. Наталья пошла в гости к родителям, дома остался сын Роман. Ему только восемь лет исполнилось недавно. Ну так вот, он видел в окне какую-то женщину, она заглядывала в дом... Когда увидела ребенка в доме, то сразу убежала.
   - Ясно, что это была воровка, хотела в дом проникнуть, чтобы ограбить. А ребенок ее напугал, вот она и убежала. Но погоди, Нина, как эта женщина могла проникнуть к ним во двор? Ведь у Натальи во дворе злая собака - овчарка Найда на цепи сидит... Мимо нее боязно проходить, я боюсь к ним ходить...
   - Так собаку из баллончика чем-то усыпили, вот собака и пропустила в дом грабительницу...
   - Надо обязательно об этом рассказать участковому.
   - Да он вроде уже знает... Наталья, кажись, уже ходила, писала заявление.
   - Ну ладно, Нина, я пошла, - сказала решительно Оксана. - Мне надо работать, еще столько дворов надо обойти.
   - Оно конечно, иди работай, Оксана. Я тоже побегу, меня дома муж заждался, и ребенок скоро придет. Дочка Иринка в наш клуб ходит.
   - Нина, а в какой кружок ты ее записала?
   - В танцевальный... Только вот беда, говорят, что осенью клуб будут закрывать.
   - Это плохо. И так детям нечем заняться в свободное время. Мой Петька все лето дома просидел, я бы его тоже в какой-нибудь кружок бы отвела.
   - Да уж. Говорят, в старой части города во дворце культуры есть разные кружки - кружок рисования, информатики, робототехники, авиамоделирования... для мальчика это очень хорошо.
   - Я слышала про это... Но туда слишком далеко добираться, я не пущу туда сына, чтобы потом переживать.
   - Оно понятно, конечно, я тоже против, когда ребенку далеко добираться, нет, уж тогда лучше никакой кружок не посещать. Школа здесь рядом поблизости, а это самое главное для детей...
   Пока подруги разговаривали, мимо них проехала ремонтная машина. Оксана внимательно посмотрела вслед:
   - Интересно, что это за машина? Наверное, опять где-то авария произошла, поехали ремонтировать.
   - Надо у кого-нибудь спросить, что произошло, - сказала Нина. - А, вот идет тетка Степаниха! Мы у нее сейчас все спросим, что произошло. Она все всегда знает! В курсе всех дел.
   - Это точно!
   - Галина Демьяновна, вы случайно не знаете, что произошло? Куда поехала аварийная машина?
   - А вы не знаете?! Так авария произошла на водопроводе, воду перекрыли...
   - Да вы что?!
   - Да. Воды, говорят, не будет три дня. Авария серьезная, быстро не отремонтируют, надо трубы менять. Обещали подвоз воды. Ну, правда, конечно, ограниченное количество, литров по пять или десять на каждый двор будут выдавать...
   - Но это же очень мало на семью в день! - возмутилась Нина.
   - Каждый день происходят какие-то аварии то в одном, то в другом районе города, - сказала Оксана. - То света нет, то воду перекрывают из-за аварии. Некоторые районы сутками сидят без воды. Это что же... и мы несколько суток без воды будем...
   - Выходит так.
   - Так что вы хотите, девчата! - сказала Степаниха. - Все трубы старые, их давно уже менять надо. А кто этим будет заниматься? И для этого нужны средства немалые, а ну, поменять весь водопровод в городе - это ж не просто так! У нас вон асфальт кое-где послезал с дорог, осталась грунтовая дорога, если ремонтируют, то только асфальтную дорогу для автомобилистов, а для пешеходов все делается в последнюю очередь.
   - И не говорите, Галина Демьяновна, - сказала Оксана. - Ну, я побежала... мне работать надо.
   Тут Степаниха заинтересованно посмотрела на Нину:
   - Нина, что-то мы с тобой давно не виделись. Как у тебя дела?
   Нина смутилась под пристальным взглядом Степанихи, словно на допросе.
   - Да вроде бы ничего...
   - А как твой муж Евгений поживает?
   - Нормально.
   - Что-то я его давно не видела. Здоров ли он?
   - Здоров, слава Богу.
   - Он же у тебя на ферросплавном заводе работает?
   - Ну да.
   - Говорят, там неплохо платят?
   - Ну это зависит от должности...
   - Нина, у вас же машина есть? - хитро прищурив глаз, спросила Степаниха.
   - Ну, есть, - сказала Нина, понимая, что Степаниха точно готовит ей какую-то западню.
   - Нина, дочка, мне нужно съездить в областной центр... что-то здоровье пошаливает в последнее время. Скажи Евгению своему, когда он сможет меня отвезти в Днепропетровск.
   - Но это же так далеко? И дорого... - возразила Нина.
   - Так вы тоже можете по делам съездить... - настаивала на своем Степаниха.
   - Ну, не знаю, Галина Демьяновна. Мне нужно посоветоваться с мужем, - сказала Нина. - Извините, но я пойду, мне нужно еще на работу успеть во вторую смену...
   - До свидания, Нина.
   Нина пошла, но спиной чувствовала, как тетка Степаниха сверлит ее взглядом. От этого Нине стало не по себе, она ускорила шаг. Только завернув за угол, Нина вздохнула с облегчением, Степаниха действовала на нее просто угнетающе, как удав на кролика. Но это еще ничего, потому что некоторые поселковые жители, кого невзлюбила тетка Степаниха, вообще боялись с ней встречаться, они при встрече с ней перебегали на другую улицу. Все терновчане знали, что ссориться со Степанихой нельзя ни в коем случае, ну а слово сказать поперек - так себе дороже. Василий Белоконь попробовал было поспорить один раз со Степанихой. О чем вышел спор, Нина не знала, слышала только, чем закончился их разговор. Она его обматерила и плюнула ему в лицо, Василий даже не нашелся, что сказать, так опешил. Вот такой непростой неуживчивый характер был у Степанихи. Хотя себя она сама считала вполне культурной и приветливой женщиной. Но мало кто из нас не ошибается на свой счет. Все мы в глубине души считаем себя белыми и пушистыми. Возможно, тетка Степаниха и не была такой в молодости, а была вполне себе приветливой женщиной, и не скандалисткой даже, во что верится с трудом. Ну а сейчас так вообще с годами у нее характер испортился окончательно. Она была вдовая, жила одна. Дети и внуки жили от нее отдельно. Возможно, ища спасения в общении с людьми, помимо воли она не специально, то есть не со зла, терроризировала весь поселок.
  
   ***
  
   У владелицы местного кафе "Волна" Красновой Ирины Викторовны проблем в общении с теткой Степанихой не возникало. Степаниха уважала ее, и даже несколько заискивала перед ней. Потому что хозяйка кафе Ирина Викторовна была с ней очень вежлива, а еще иногда одаривала ее кое-какими продуктами из своей кафешки. Степаниха сейчас направилась к кафе, хозяйка обещала ей сегодня выдать бесплатно очередной продуктовый набор, состоящий из палки колбасы, сыра, пачки печенья, банки консервов, коробки конфет и нескольких килограмм крупы. Весьма весомое подспорье для хозяйства в наше время для пенсионера, коим являлась Степаниха. В этот раз презент был еще роскошней. Хозяйка положила в пакет еще банку красной икры, печень трески и бутылку кагора. Глаза Степанихи заблестели от удовольствия, когда она беглым взглядом осмотрела содержимое пакета, который ей с приветливой улыбкой вручила владелица кафе.
   Причину такой щедрости она тут же объяснила. Ей нужно было, чтобы тетка Степаниха замолвила словечко за нее перед участковым. У хозяйки в последнее время возникли споры и разногласия с соседями близлежащих домов, недовольных расположением рядом с их домами шумного кафе-бара, что посетители шумят и бедокурят в ночное время, мешая людям спать. Люди пожаловались участковому, требуя закрыть это злачное заведение. Владелица кафе, ушлая женщина, имея прибыль со своего заведения, не хотела терпеть убытки и закрывать кафе. Степаниха ей нужна была для веской поддержки. В Терновке Степаниху все боялись и уважали. Сама она этим пользовалась самым бессовестным образом.
   Больше всех от соседства с кафе "Волна" доставалось Вере Леонидовне Протасовой, чей дом соседствовал с кафе "Волна". Именно она была инициатором подачи жалобы на владелицу кафе участковому, и даже подала заявление в суд. Раньше на этом месте стоял магазин, и ни у кого претензий не было. Но когда была приватизация, Краснова выкупила этот участок вместе с помещением, где находился магазин, и устроила здесь кафе. Дело в том, что земля, на которой стояло кафе, раньше принадлежала Протасовой и ее семье. Пятьдесят лет назад Терновский поселковый совет упросил деда Протасовой - Георгия Свиридовича - отдать небольшой участок своей земли в 3 сотки под застройку, чтобы построить здесь продуктовый магазин, так необходимый местным жителям. Протасов согласился, земля была выделена под строительство магазина. Но никто тогда и не догадывался, чем это обернется в будущем для самих Протасовых и других жителей близлежащих домов.
   Скандал был в самом разгаре. Терновчане бурно обсуждали эту тему. Эта тема стала номером один среди обсуждаемых тем. Об этом даже писали местные газеты. Виктория Байда написала статью "Камень преткновения" в газете "Никитинские новости". Вера Леонидовна Протасова требовала закрыть кафе и вернуть ей тот участок земли, на котором сейчас стояло кафе. Но пока ничего не выходило, суд все время откладывали, Протасова очень из-за этого нервничала, на нервной почве она попала в больницу, у нее случился сердечный приступ. Но конфликт так и не удалось решить. Кафе не закрывалось, и соседи вынуждены были терпеть рядом с собой шумное соседство. Посетители кафе, в основном молодежь, которые почти каждый вечер заседали в кафе, устраивали в кафе то разборки с пьяными драками, то шумные вечеринки. Громкая музыка каждый вечер и почти всю ночь оглашала окрестности, нарушая мирный сон жителей поселка. Получив новый презент от Красновой, Степаниха пошла к участковому и написала заявление в защиту кафе, мотивируя тем, что кафе в поселке необходимо, и людям надо где-то проводить свободное время. Краснова была рада, что пока ей удалось отстоять свое кафе.
   Матвей Байда узнал от участкового, что Степаниха ходила в участок просила за кафе.
   - Вот заноза - Степаниха, - сказал он жене за ужином. - В любое дело Степаниха встрянет. Что ей до того кафе? Зачем она лезет в это дело?
   - А что случилось? - поинтересовалась жена.
   - Ходила на днях в участок, просила оставить кафе "Волна". Люди окрестных домов недовольны... Им житья нету от соседства с этим кафе.
   - А что ей до того, ее дом далеко находится. Ей музыка не слышна.
   - Это точно. Так зачем тогда людям мешать, если они решили то кафе закрыть. Тем более, что кафе стоит на земле Протасовых. Я был знаком с дедом Протасовым Георгием Свиридовичем. Хороший был мужик!
   - Так кто ж его не знал?! - воскликнула Антонина Ивановна. - Он был основателем колхоза имени Крейсера "Аврора". Крепкое хозяйство было, хороший колхоз.
   - Видишь, как получается, Антонина. Протасов дал землю со своего участка вроде бы для хорошей цели, для людей, под строительство продуктового магазина, а сейчас это все обернулось против его семьи. Кафе "Волна" вплотную подступает к дому Веры Протасовой.
   - И не говори, Матвей. Шумные соседи достались Вере Протасовой. Музыка, крики, разборки и веселье раздаются до утра. К тому же, окна бара выходят прямехонько во двор протасовской усадьбы. Она рассказывала мне, что из этих окон и окурки летят, и шприцы, мусор и прочие "подарочки". Как она терпит все это, бедолашная.
   - А вот так и терпит, что в больницу попала... Что думаешь, от хорошей жизни...
   - Хоть бы это кафе закрыли. Зачем оно надо посреди жилых домов. В поселке есть же несколько кафе-баров, хватит, я думаю...
   - Да никто не закроет кафе "Волна".
   - Почему ты так думаешь, Матвей?
   - Да потому, что у Красновой есть связи в горисполкоме. Я даже узнал недавно от нашей квартальной Стешенко, что хозяйка "Волны" надумала расширяться, пристроить к кафе павильон торговли. Уже даже начато строительство торгового павильона.
   - И что разрешение она получила?
   - Естественно. Краснова получила разрешение от исполкома. Думаешь, просто так?
   - Наверное, не просто так, - предположила Антонина Ивановна.
   - Конечно. Думаю, что без взятки дело не обошлось. Впрочем, в нашем мире все так делается. У кого деньги и связи, тот и господин.
   - Ну так же не должно быть. Споры о земле должны решать по закону, надо привлекать к этому квартального, участкового, если надо, то суд.
   - На бумаге - да, так должно быть, а как на самом деле в жизни бывает, ты, Антонина, и сама знаешь. Председатель нашего квартального комитета Людмила Стешенко говорит, что если сосед с соседом нарушили границы землевладений (даже на 20 см), тогда БТИ требует на это согласия двух сторон. Тот, кто нарушил границу, дает расписку о перемирии между соседями. Расписку заверяет квартальный. Когда проводилась приватизация земельных участков, обязательно делался обмер землевладений, затем составлялись акты. При этом требовалось согласие соседей с трех сторон. Если все соседи согласны, а кто-то один нет, то хозяину землевладения необходимо идти к нему договариваться. Как сторожил, я могу подтвердить, что земля Протасовой - это их исконные владения. В данном случае ущемляются их права.
   - А я вот что думаю, если бы был жив Георгий Свиридович, он бы эту проблему враз разрешил.
   - Кто спорит, у него был большой авторитет.
   - Я слышала от Протасовой, что на строительство торгового павильона должны были получить согласие ближайших соседей, а Краснова получила разрешение на строительство без него. Зато узаконить свою собственную землю, на которой стоит гараж, построенный дедом, Вера Протасова почему-то не может... без согласия Красновой.
   - Видно, у Красновой все куплено.
   - Видела ее давеча. Вся такая важная, на джипе приезжала. У нее еще любовник молодой, моложе ее лет на пятнадцать. Он у нее водителем работает.
   - Антонина, а ты откуда знаешь? - удивился Матвей Сидорович.
   - Степаниха рассказывала...
   - Она соврет - недорого возьмет.
   - Нет. Квартальная наша тоже говорила...
   - Ну да ладно, жена, хватит сплетни распространять. Давай своими делами заниматься. Ты давай занимайся своими делами, со стола прибирай... А я хотел сегодня еще статью в газету написать.
   - В нашу что ли, где Виктория работает?
   - Нет. Антонина, вот решил я написать в киевскую газету "2000".
   - Это та газета, что мы у почтальонши купили?
   - Да.
   - А чем же она лучше нашей местной газеты? - удивилась Антонина Ивановна. - У нас тоже письма читателей печатают. А ну, как не напечатают? К ним в редакцию, поди, письма со всей страны приходят... Наверное, лучше было бы в нашей местной газете напечатать, - сказала жена.
   - Вот решил написать в эту газету и все! - решительно произнес Матвей Сидорович. Он встал из-за стола и направился в комнату.
   Жена проводила его взглядом и прошептала: "Гляди, какой сердитый вдруг стал... И чего я такого сказала, не понимаю".
   Матвей Байда не сразу решился написать в газету. Он думал об этом давно, но никак не решался отправить письмо. У него были кое-какие заметки, исписанные листки бумаги, на которых он рассказывал о своем деде и отце. Дед Байды - Иван Федорович был моряком, служил главным механиком на торговом судне "Святая Мария", их судно плавало по всему свету. Это было еще до революции 1917 года. Никитинские купцы доставляли свой груз - пшеницу, рыбу и другие товары - и в итальянский порт Геную. Об этой поездке остались воспоминания в семье Байды. Дед рассказывал своей супруге Прасковье Яковлевне и детям, что будучи в Италии, он приобрел там виллу и положил деньги в итальянский банк, но грянула Первая мировая война, и Ивану Федоровичу так и не довелось больше побывать в солнечной Италии, где теплое море, прекрасное вино, вкуснейшая кухня и города, каждый из которых достоин называться музеем под открытым небом.
   Далее в письме Матвей Байда писал о своем отце Сидоре Ивановиче, прошедшем всю войну. Будучи командиром радиостанции 30-го гвардейского артиллерийского полка, проявил себя храбрым, дисциплинированным воином и ответственным хорошим командиром. За личное мужество и отвагу, умение и смекалку, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, гвардии старшина Байда Сидор Иванович награжден правительственными наградами: орденами и медалями.
   Гвардии старшина Байда Сидор Иванович - участвовал в обороне Москвы, участвовал в освобождении от немецких захватчиков крупного областного центра Белоруссии города Витебска - важного стратегического узла обороны немцев на западном направлении. Участвовал в боях в Восточной Пруссии. Участник штурма города Инстербург, участник штурма города и крепости Кенигсберг, участник штурма города и крепости Пиллау. Был отмечен приказами с благодарностью Верховного Главнокомандующего Вооруженными силами Советского Союза.
   Летом 1944 года Байда С. И. за героизм в бою был награжден вторым орденом Красной Звезды. Вот текст из наградного листа: "В летних наступательных боях 1944 года на Оршанско-Минском направлении тов. Байда показал образцы мужества и отваги, неоднократно в трудных условиях боя держал бесперебойную связь, уделяя особое внимание на более опасные места.
   В одном из боев на шоссе Орша-Витебск 25.06.44 г. на командно-наблюдательном пункте 4 батареи вышла из строя радиостанция, тов. Байда под сильным артиллерийско-минометным огнем противника пробрался на КП и быстро устранил неисправности, тем самым дал возможность передавать команды и вести артиллерийский огонь по противнику.
   28 июня 1944 года во время боя в районе д. Абчуга Холопенического района Минской области противник неожиданно предпринял контратаку на батарею дивизиона. Тов. Байда, невзирая на опасность, развернул радиостанцию и быстро связался с пехотой 4056 КП. Благодаря бесперебойной радиосвязи с пехотой удалось отразить контратаку противника с большими для него потерями в технике и живой силе, при этом уничтожено: одна самоходная пушка, подавлен огонь 3-х пулеметных точек, рассеяно и уничтожено до роты солдат и офицеров противника."
   Матвей Байда решил написать о своих предках, которые были достойными людьми, любили свою землю, трудились на ней. Матвей Байда хотел, чтобы история об их роде была запечатлена в газете. Эту газету он бы показал своим детям и внукам, которых бы собрал за одним праздничным столом, и сказал: "Вот смотрите, родные мои, какие славные люди были в нашем роду! Ими можно гордиться..." Сын и дочь Матвея Сидоровича давно выросли, сейчас они жили отдельно со своими семьями. Внучка Виктория сейчас жила вместе с бабушкой и дедушкой, но грозилась, что скоро переедет к родителям, потому как, живя в Терновке, она скучает по городской жизни, видите ли. Виктория была занята на работе, домой приходила поздно уставшая, общались они не так часто, как хотелось бы. Потому Матвей Сидорович все важные мысли доверил бумаге. Написав письмо, он вложил его в конверт и на следующий день отправил по почте в Киев в редакцию газеты "2000". Прошло две недели. Матвей Сидорович был очень удивлен, когда купив очередной номер газеты, увидел в ней свою статью. Под ней стояла его фамилия - Матвей Байда. Быстро прочитав свою статью, он схватил газету в руки и торопливо зашагал на кухню, где хлопотала жена по хозяйству.
   - Смотри, Антонина, вот напечатали мою статью.
   - Правда?! - оживилась Антонина Ивановна. - А ну покажи... где она?
   - Вот же... в подборке читательских писем. Моя статья на первом месте стоит. И фамилия моя напечатана под статьей жирными буквами.
   - Ну, правильно... ты же статью написал.
  
   ***
  
   Виктория Байда была влюблена в своего коллегу Ивана Лугового. Но о своем чувстве она ему не рассказывала. Что чувствовал сам Иван, и какие чувства питал к ней, она не знала. В субботу они вдвоем отправились вместе на редакционное задание - сделать репортаж со Дня города. Праздничных мероприятий было запланировано много, всюду надо было поспеть. Конечно, Виктории жаль было немного, что пришлось работать в выходной день, но такова участь всех журналистов. Зачастую, в выходные и праздничные дни они вынуждены работать, впрочем, как сотрудники полиции, мчсники и медики. День с утра выдался солнечным, хотя вчера еще днем и ночью лил дождь. Виктория и Иван до 16.00 уже побывали в разных частях города, где запланированы были различные мероприятия.
   Народные гуляния проходили на Европейской площади. Ближе к вечеру здесь собралось много народу. Здесь была установлена сцена, на которой выступали фольклорные ансамбли. Но гвоздем программы было запланировано выступление популярной рок-группы "СКАЙ". Начало концерта было в 18.00. Ну а пока праздношатающаяся публика угощалась в импровизированных кафе, оборудованных на площади, пробовала угощения в палатках с едой. Желающие могли приобрести красочные сувениры в сувенирных лавках, которые расположились поблизости. Здесь были разные товары - различные поделки, керамические игрушки и сувениры, яркие бусы, намысто, веночки и другие украшения, вышиванки на различный вкус, деревянные поделки и много других безделушек. Для детей были аттракционы, желающие могли прокатиться на лошади или на паровозике. Атмосфера повсюду царила праздничная, как и подобает в таких случаях.
   Концерт группы "СКАЙ" был разделен на две части: лирическую и динамическую. Зрители тепло принимали музыкантов. Концерт закончился бурными овациями зрителей. Виктория аплодировала вместе со всеми, она любила эту группу, ей нравились многие композиции этих музыкантов, особенно песня "Ти сподобалась менi". Ей нравилась какая-то особая энергетика, присущая этой группе. Иван вел себя довольно сдержанно, казался равнодушным ко всему происходящему. Праздник завершился вечерним салютом и фейерверком. Толпа неохотно начала расходиться. Вскорости площадь опустела. Иван предложил провести Викторию домой, она охотно согласилась. Идя домой, они всю дорогу обсуждали прошедшее событие. Эмоций было много, настроение было приподнятое. Ночь была звездная. Виктория закинула голову и стала наблюдать за звездным небом.
   - Ой, только что звезда с неба упала! - воскликнула она.
   Иван улыбнулся:
   - Успела загадать желание?
   - Да.
   - Какое же?
   Она с лукавой усмешкой посмотрела на него:
   - Не скажу.
   - Видно, это очень личное?
   Она кивнула головой.
   - Виктория, это же все суеверия... Ты веришь во все это?
   - Конечно! У меня все сбывается... что не загадаю... А сегодня я загадала такое... нечто особенное.
   Она замолчала. Какое время они шли молча, каждый думал о своем. Но Виктории было приятно, что они шли рядом. Иван держал ее за руку. Когда они переходили через железнодорожные пути, она споткнулась. Он поддержал ее, чтобы она не упала:
   - Виктория, будь осторожней.
   - Спасибо, Иван.
   Потом они снова шли молча. До дома оставалось идти каких-то пять минут, и тут Виктория запаниковала. Она испугалась, что вот сейчас он проводит ее домой, до калитки, скажет казенное "До свидания" и уйдет. А ей так не хотелось, чтобы он уходил вот просто так. У нее было радостно на душе весь вечер, от того, что они были вместе, от того, что день был сегодня замечательный. Даже звездопад был как по заказу. Их окутала теплая южная ночь, звездная ночь, романтичная... очень романтичная ночь.
   Они подошли к ее дому.
   - Вот здесь я живу, - сказала Виктория нарочито беспечным голосом и рассмеялась громко. Ей показалось, что голос у нее звучит неестественно и смеется она чересчур громко. "Какая же я дур-ра! Почему я так себя веду глупо с ним? Он сейчас наверняка уйдет... и правильно сделает..." - подумала с тревогой девушка.
   Но Иван не ушел. Он стоял рядом с ней и не уходил. Она с замиранием сердца ждала, что он скажет. Потом ей послышалось, что он сказал "я тебя люблю". Но, наверное, ей это показалось. Наверное, ей послышался шорох листьев. От нервного напряжения в ушах у нее стоял такой шум, сердце безумно колотилось в груди, казалось, что выпрыгнет сейчас. Иван обнял ее за плечи и притянул к себе. Он прошептал:
   - Виктория, я тебя люблю.
   Виктории показалось, что небо разверзлось над ней. В эту минуту эти слова, сказанные Иваном шепотом, показались ей почти криком. Или это просто ликовала ее душа, душа влюбленной девушки. Неискушенной, не познавшей еще вкус страстного поцелуя.
   - Иван, я тебя тоже люблю, - прошептала Виктория, счастливая, она зажмурилась от счастья. - Если бы ты знал, как ты мне нравишься... давно нравишься.
   - Кипить в наших жилах кров, поки жива любов, - процитировал он слова из песни группы "СКАЙ".
   - Ах! - воскликнула Виктория. - Иван, значит, ты слушал концерт. Мне показалось, что на площади ты был безразличен... безучастен ко всему.
   - Тебе показалось, Виктория. Я видел, как ты слушала музыку. Я видел твое лицо, счастливое лицо...
   - Ты наблюдал за мной?
   - Совсем немножко, - Иван рассмеялся. - Я наблюдал за тобой украдкой, чтобы ты не рассекретила меня... и не раскрыла моей тайны, что я влюблен в тебя.
   - Иван, я так счастлива, - сказала Виктория. Она рассмеялась счастливым смехом.
   Они стояли под раскидистой яблоней возле дома Виктории. Они обнимались, спрятавшись в тени ветвей. Но все равно Антонина Ивановна, бабушка Виктории, их разглядела. Она наблюдала за ними вот уже минут пять. Она прислушалась, о чем говорят молодые. В комнате, где она находилась, был выключен свет, а неподалеку от их дома горел уличный фонарь. Ей хорошо был виден силуэт влюбленной пары. В комнату вошел Матвей Сидорович. Он удивленно посмотрел на жену:
   - Антонина, что это ты делаешь в темноте, в потемках? Почему свет не включаешь? Давай я свет включу...
   - Та погоди ты, Матвей, не включай свет, - попросила жена.
   - А что там такого? На кого ты смотришь? А-а, понял, ты за кем-то наблюдаешь? - догадался Матвей Сидорович.
   - Да. Там Виктория наша стоит с молодым человеком.
   Матвей Сидорович подошел поближе.
   - Виктория стоит со своим ухажером что ли? А ну, дай-ка посмотреть... Так они целуются... и обнимаются.
   - Ну да.
   - Надо Викторию в дом загонять, а наглеца этого, ейного ухажера, прогнать прочь со двора. Так все! Я пошел...
   Матвей Сидорович направился к двери. Жена поспешила за ним и схватила его за руку:
   - Да погоди ты, Матвей... Не нужно им мешать. Этот парень - коллега ее с работы, Иван Луговой.
   - А ну как обидит он ее?
   - Она мне рассказывала о нем, он хороший парень. Виктория влюблена в него... давно уже.
   - Хм! И когда успела-то влюбиться?!
   - Ну, это дело не хитрое... Матвей, не нужно мешать молодым. Они ничего плохого не делают. Это дело молодое, встречаться и... целоваться. Вспомни, мы тоже были молодыми.
   - Так я ж к тебе... с серьезными намерениями... - пробубнил Матвей Сидорович.
   Он остановился в нерешительности посреди комнаты, не зная, как поступить дальше: идти или не идти на улицу, чтобы прогнать наглеца от их двора и приказать, чтобы внучка шла в дом.
   - Иди спать, Матвей, - сказала жена. - Я за ними присмотрю в окошко.
   - Ну, хорошо, коли так. У меня что-то и сон прошел, как рукой сняло, - недовольным тоном проворчал он.
   - Так иди телевизор посмотри.
   - Не хочу.
   - Так иди почитай.
   - Антонина, чего ты меня гонишь, интересно?! - взъерепенился вдруг ни с того ни с сего Байда. - Я что в доме больше не хозяин?
   - Хозяин, - миролюбиво произнесла жена.
   - Вот то-то же, - проворчал Байда, он развернулся и пошел в другую комнату.
   Антонина Ивановна подошла к окну, но на улице уже никого не было видно. Пока супруги выясняли отношения, Виктория уже простилась со своим кавалером. "Эх, вот же старый олух, не дал досмотреть до конца, - проворчала старая женщина. - Интересно, чем закончилось первое свидание Виктории?"
   А Виктория, простившись с Иваном, тихонько отворила калитку и вошла во двор. Девушка какое-то время стояла на улице, глядя на звездное небо. В дом идти совсем не хотелось, на улице было хорошо, прохладно. Ночь казалась таинственной манящей. На душе было легко и радостно, совсем не чувствовалась усталость прошедшего дня. Она села на лавке возле дома и закрыла глаза. На ее устах играла улыбка, Виктория вспомнила их первый поцелуй с Иваном. Сердце защемило от нахлынувших чувств, она готова была даже расплакаться в эту минуту.
   Скрипнула дверь, на пороге появилась Антонина Ивановна. Она была в домашнем халате, на плечи была накинута вязаная шаль.
   - А, это ты, бабушка, - сказала Виктория. - А я думала, вы уже спите...
   - Я спала... да вот проснулась. Дай, думаю, выгляну... посмотрю - не пришла ли ты, Виктория, - сказала Антонина Ивановна. Она уселась на лавку рядом с Викторией: - Как прошел день, внучка?
   Виктория обняла бабушку и сказала:
   - Ах, бабушка, день сегодня замечательный! Все прошло просто прекрасно.
   - С работой справилась? Все записала, как следует с праздника городского?
   - Конечно! Но это не главное...
   - А что же главное? - спросила бабушка. Она хитро прищурилась. - Что главное, Виктория?
   - Понимаешь, бабушка... он меня любит. Лю-бит!
   - Виктория, это ты, наверное, про Ивана Лугового рассказываешь?
   Виктория кивнула головой:
   - Представляешь, мы провели весь день вместе. Это было замечательно. А потом он пошел провожать меня домой.
   - Ну это хорошо, это правильно. Праздник, небось, поздно закончился?
   - Угу, - сонно проговорила Виктория, - а сейчас мне так спать хочется. Глаза слипаются.
   - Ну, иди отдыхай, внучка. Завтра все расскажешь.
   Виктория встала с лавки и направилась к дому. Она вдруг остановилась, обернулась и счастливо произнесла:
   - Бабушка, он меня любит. Он сам мне в этом признался сегодня... И я его люблю очень-очень.
   Виктория ушла в дом, а Антонина Ивановна осталась сидеть на лавке, не торопясь идти спать. Старая женщина вздохнула:
   - Эх-эх, это хорошо, когда любовь взаимная... тогда сердцу радостно, тоска не надрывает душу... А то вон Южина вчера приходила жаловаться, что ее племянник Максим с женой все ругаются да выясняют отношения постоянно, а женились, говорят, по любви; да видно любовь у них такая - мимолетная...
   В воскресенье Виктория поднялась ни свет ни заря. Она переполошила весь дом. Антонина Ивановна, услышав, как внучка гремит посудой на кухне, тут же поднялась с постели и поспешила на кухню узнать "почему Виктория так рано встала?" Виктория стала объяснять, что на сегодня запланирована поездка на электричке в сторону Запорожья. Вчера они вместе с Иваном решили поехать на экскурсию на остров Хортица. Бабушка стала ее отговаривать от поездки, потом пришел дед и тоже выказал неудовольствие тем, что внучка с утра уезжает в такую даль. Ведь Виктория - оранжерейный цветок, и раньше никуда сама так далеко от дома не ездила. Оба - и дед, и бабушка - стали отговаривать ее от поездки, предлагая Виктории остаться сегодня дома и отдохнуть перед рабочей неделей. Но Виктория все равно настояла на своем. Она быстро позавтракала и стала собираться в дорогу. Виктория все время выглядывала в окно, выглядывая Ивана. Вскорости пришел Иван. Он не стал заходить в дом, а ожидал Викторию на улице. Он заметно нервничал, он даже закурил, хотя Виктория точно знала, что Иван не курит. Как потом он объяснил Виктории, Иван опасался, что родные не отпустят Викторию вместе с ним на экскурсию на Хортицу, хотя ехали они всего на один день. Вечером они должны были вернуться в город. Добирались два часа на электричке до железнодорожной станции Запорожская Сечь.
  
  Глава 7
  Поездка на Хортицу
  
   Хортица - большой остров на Днепре, расположенный в черте города Запорожья. Здесь находится Национальный заповедник "Хортица". Места здесь знатные, очень красивые пейзажи. Высокие скалы высятся над величественным Днепром. Здесь очень тихо, нет привычного городского шума. В этих местах ты ощущаешь гармонию с природой. Горожанам, привыкшим к урбанизированному ландшафту, здесь есть на что посмотреть. На острове есть, где погулять и отдохнуть, переночевать и отобедать. Хортица испещрена балками и озёрами, её окружают многочисленные большие и маленькие острова и скалы, которые входят в заповедную территорию.
   Хортица - уникальное место, здесь сосредоточены памятники различных веков: древние святилища эпохи неолита, скифские городища и курганы, славянские поселения, поселения запорожских казаков.
  
   Здесь нет старинных замков с башнями и великолепных дворцов с изящной архитектурой, лепниной и позолотой, но сюда все же стоит приехать, чтобы посетить Музей истории запорожского казачества и увидеть реконструированную Запорожскую Сечь. (Историко-культурный комплекс "Запорожская Сечь" был построен в 2010 году.) Это главный магнит для туристов и любителей истории. Комплекс уникален тем, что не является стандартной реконструкцией. Авторы создали собирательный образ Сечи, по историческим записям по крупицам восстанавливая знаковые казацкие места - кош, курень, майдан, храм Покрова Пресвятой Богородицы, дом кошевого атамана, войсковую канцелярию. Построенные здания и церковь были сооружены по рисункам и описаниям, оставленными историками и исследователями истории запорожского казачества. Здесь воссозданы интерьер, быт, предметы, которые были характерны для времен казачества. Собраны военная амуниция, хозяйственный инвентарь, церковная утварь той поры.
   На территории комплекса проводятся театрализованные представления времен казачества, всеукраинские фестивали, конные состязания, а также здесь проводятся тематические экскурсии для всех желающих.
   Визитной карточкой Японии считаются самураи и высокие технологии, США - бизнес и Голливуд, Китая - пагоды и иглоукалывание. Украина же у иностранцев ассоциируется с казачеством. Остров Хортица стал местом паломничества иностранных туристов. Хортицу охотно посещают и многие украинцы, чтобы отдохнуть здесь, провести выходные и окунуться в особую атмосферу этого места.
   Виктория впервые приехала на Хортицу, Иван уже бывал здесь, он выступал в роли гида и экскурсовода. Сегодня было многолюдно из-за наплыва туристов и отдыхающих. Виктория с интересом слушала рассказ Ивана и взирала по сторонам. Они шли по проторенной дорожке. Ветер развевал ее волосы. Она вдыхала аромат степных трав и жмурилась от яркого солнца, любуясь здешними пейзажами. Вот они подошли к месту, где стояли идолы скифской эпохи - каменные бабы, которые совсем даже не бабы, а мужики, вожди. Некоторые каменные изваяния достигали в высоту до четырех метров. Строгие и молчаливые свидетели давно ушедшей поры, они с безразличием взирали на толпы туристов. А когда-то много веков назад эти каменные идолы стояли посреди степи и охраняли степь своим грозным видом.
   Тропинка вилась дальше среди кустарников и негустого леса, состоящего из сосен и клена. А когда-то на острове Хортица "сплошной стеной" росли дубовые леса. По свидетельству историка Д. И. Яворницкого на острове Хортица рос гигантский многовековой дуб: "Он был ветвист и колоссальной толщины, стоял в сто пятидесяти саженях от Острово-Хортицкой колонии, на юг, у самой дороги, направленной через остров в длину." По преданию дуб был сборным пунктом для запорожцев, где у них бывал совет, под дубом казаки молились перед началом похода против неприятеля. Дмитрий Иванович Яворницкий был историком, этнографом, знатоком истории запорожского казачества. Работы Яворницкого носили бытоописательный характер. Историк Дмитрий Яворницкий одним из первых в научном сообществе обратился к комплексному изучению истории запорожского казачества, написав труд "История запорожских казаков", издал большое количество документов. Запорожские казаки занимали огромное пространство степей, прилегающих к обоим берегам Днепра в его нижнем течении, от восточной границы Польского королевства и южной окраины владений Малорусского и Слободского казачества до реки Буга с одной стороны и вдоль правого берега речки Конки и до речки Кальмиуса, впадающей в Азовское море, - с другой...
   Виктория сегодня узнала много интересных фактов. Экскурсия была содержательной. Сейчас они взбирались с Иваном на высокую кручу. Подъем на кручу дался Виктории с трудом, она запыхалась, но вид сверху на окружающий простор был замечательным. Изумрудная растительность покрывала остров. Но кое-где уже были видны желтые листья, предвестники скорой осени. Иван показал Виктории кручу, где, по предположениям ученых, погиб в битве с печенегами князь Святослав Игоревич. По этим тропинкам хаживали когда-то древние славяне, здесь они устраивали коло, жгли костры, пели свои длинные и грустные песни. Когда это было? Тысячу лет назад. О чем думали наши предки? Какие вирши слагали? Что было, то прошло. Все давно былью поросло, былью да ковылем. Давно забылось, время неумолимо, стерлись в памяти имена многих людей, их биографии, остались в летописях и архивах только важные события тех далеких лет.
   Киевский князь Святослав Игоревич прославился как полководец. Русский историк Н. М. Карамзин назвал его Александром Македонским нашей древней истории. По словам советского историка академика Б. А. Рыбакова, походы Святослава 965-968 годов "представляют собой как бы единый сабельный удар, прочертивший на карте Европы широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии". Иначе оценивал заслуги Святослава историк С. М. Соловьев: "Святослав представлен образцом князя-воина, который с своею отборною дружиною покинул Русскую землю для подвигов отдаленных, славных для него и бесполезных для родной земли." Украинский историк М. С. Грушевский назвал Святослава "чистым запорожцем на киевском престоле". В постсоветское время были установлены памятники Святославу Игоревичу в Киеве, Запорожье, Мариуполе, Серпухове...
  
   Путешествия, экскурсии дают прекрасный материал для написания статей. Они, как правило, получаются яркими, насыщенными фактами и красочными описаниями. Сегодняшняя поездка на Хортицу была не только интересным мероприятием, но и давала возможность корреспондентам Виктории Байде и Ивану Луговому написать прекрасную статью. Вскорости наши путешественники подошли к историческому музею. В помещении музея было многолюдно, шумно, звучала разноплеменная речь: немецкая, английская, французская, китайская. Среди иностранных туристов были даже люди в инвалидных колясках, которые, не побоявшись трудностей, отправились в путешествие. Как стало известно от научного сотрудника музея Романа Сахно, каждую неделю по Днепру на остров Хортица приходит два круизных теплохода. В неделю музей истории запорожского казачества посещает несколько сотен иностранцев. Ну и, конечно же, сюда на экскурсии приезжают украинские школьники и студенты. Хортица является важным объектом туризма. В 2010 году туристические объекты заповедника посетили свыше 250 тысяч человек.
   Ох, уж эти неугомонные иностранцы! Что их заставляет посещать Хортицу? Чего им дома не сидится? (Наши-то все больше по курортам разъезжают в Турцию, например, или Египет.) Чаще всего - это гости из украинских диаспор США, Канады, Аргентины, даже из далекой Австралии приезжают к нам туристы. Они изъясняются на украинском языке начала прошлого века. Иностранцы внимательно слушают экскурсовода, им все интересно. Даже незначительная деталь может вызвать на их лицах умиление. При виде рушников и национальной одежды под стеклом они готовы расплакаться.
   Во время экскурсии Иван и Виктория случайно познакомились и разговорились с англичанкой Мартой Мейер. Выглядела она очень хорошо и эффектно для своих немолодых уже лет - стройная, энергичная, моложавая. Вся ее фигура и лицо излучали энергию и бодрость. Их переводчиком охотно согласился быть 27-летний Валерий Клименко, запорожский инженер, который тоже сегодня был на Хортице. Он хорошо владел английским языком. Марта Мейер вежливо согласилась дать небольшое интервью журналистам. Валерию интересовал вопрос, как Марте удается так хорошо выглядеть в свои 65 лет. На этот вопрос Марта ответила просто и лаконично: "Не пью, не курю, во всем знаю меру". Много лет она проработала медсестрой в реанимационном отделении и сейчас может позволить себе посмотреть мир.
   - Марта, расскажите, пожалуйста, что вы знаете о казаках? - спросил Иван Луговой. - Вот сегодня с экскурсией вы посетили Хортицу, побывали в историческом музее... А раньше вы слышали о запорожских казаках?
   Марта задумалась, словно что-то припоминая, а потом стала рассказывать:
   - В детстве я видела фильм, который произвел на меня сильное, удручающее впечатление. Во время войны фашисты вывозили семьи казаков, а они так не хотели покидать свои родные места, что бросались в воду с моста... а мост был высоким таким, и они погибали... Еще я читала книгу о борьбе казаков с турецким ханом...
   Беседовать с англичанкой было интересно. Она была эрудированна, знала много интересных фактов. Беседа была очень содержательной. А затем произошел необычный поворот сюжета. Марта Мейер призналась:
   - Знаете, вообще-то, я по происхождению немка. Во время войны мой отчим, он был художником, дезертировал из армии и скрывался от фашистов в Черном лесу. Его поймали, отправили на фронт, и он погиб под Севастополем...
   Иван внимательно слушал собеседницу. Он спросил:
   - Марта, а как вы попали в Англию?
   - Большую часть жизни я прожила в Англии, но чувствую себя виновной за то, что сделали фашисты. Меня возмущают молодые англичане и немцы, которые говорят, что не было расстрелов и концлагерей. Очень жаль, что люди отрываются от истории...
   Иван и Виктория сфотографировались с Мартой на память и распрощались. Научный сотрудник музея Роман Сахно показал молодым журналистам Книгу отзывов. Последней была запись: "Мы глубоко оценили жизнь всех поколений, живших на территории Украины, и видим, как на протяжении всей истории с нашим народом был Бог... и сохранил нас и нашу землю". Подпись: "Студенты Киевского Библейского института".
   Когда уже Иван и Виктория возвращались домой на электричке, Виктория сказала:
   - Я вспомнила разговор с Мартой. Она говорила о том, что многие молодые люди отрываются от истории, хотят забыть прошлое... Но ведь не вся молодежь такая беспамятная, есть и другая. Думаю, за ней будущее.
   - Во всяком случае, многие молодые люди в нашей стране неравнодушны к истории, - заметил Иван, - они трепетно относятся к памятным местам. Виктория, как тебе сегодняшняя поездка на Хортицу?
   Виктория улыбнулась:
   - Хортица произвела на меня незабываемое впечатление. Я счастлива...
   - Что тебе удалось увидеть музей под открытым небом - Запорожскую Сечь и подышать казацким воздухом?
   - Да... ну а еще я счастлива, Иван, что мы провели вместе с тобой весь день. Это незабываемый день для меня, он надолго останется в моей памяти...
   Иван взял Викторию за руку:
   - Виктория, я тоже очень счастлив, что мы вместе... что мы провели этот день с тобой. Мне нравится быть с тобой рядом, дышать воздухом, которым ты дышишь, смотреть на тебя, когда ты чем-то увлечена... Наверное, это и есть счастье, быть рядом с любимым человеком.
   Девушка рассмеялась:
   - Представляю, что меня дома ждет, сколько охов и ахов! Дедушка и бабушка волнуются за меня... Наверное, ждут не дождутся, пока я не приеду. Я раньше никуда далеко так не ездила сама...
   - Но это и понятно, они за тебя переживают, волнуются. Так и должно быть, родственники переживают друг за друга, беспокоятся.
   - Дедушка называет меня оранжерейным цветком.
   - А я рано повзрослел, я часто ездил в Днепропетровск сам, мне было тогда шестнадцать лет...
   - Что же ты там делал?
   - Мама лежала в больнице, я ездил ее проведывать. Она была тяжело больна, она недавно умерла...
   - Иван, извини меня, я не знала.
   - Ничего. Говорят, дети быстро взрослеют, когда умирают их родители.
   - Слава Богу, мои родители живы.
   - Виктория, почему ты живешь тогда с дедушкой и бабушкой? Не понимаю...
   - Ах, это просто! Просто я их очень люблю. Они у меня очень славные. Летом особенно хорошо в Терновке. Свежий воздух, неторопливый уклад жизни.
   - Ага, и свежие овощи с огорода.
   - Да, и свежие овощи с огорода...
   Виктория закрыла глаза, во всем теле чувствовалась усталость, хотелось спать.
   - Виктория ты, наверное, устала? Сегодня мы много ходили, да и впечатлений много для одного дня.
   - Ага, - промурлыкала она.
   - Замучил я тебя своими разговорами, - сказал Иван. Он сел рядом с девушкой, обнял ее и прижал к себе.
   Она улыбнулась и посмотрела на него влюбленными глазами:
   - Сегодня мы много ходили, и я устала, но все равно я счастлива... Знаешь, Иван, я влюбилась в тебя с первого взгляда, когда только впервые увидела тебя.
   - Правда, Виктория?! Что ж ты тогда не призналась в этом?
   - А ты не понимаешь? - она хитро сощурилась и посмотрела на него.
   Иван отрицательно покачал головой.
   - Потому, что парень должен первым признаться девушке в своих чувствах. Понимаешь?..
   - Ах, вот оно что! - рассмеялся Иван. - Но это же старомодно. Сейчас на сайтах можно такое увидеть и услышать. Там есть такие девахи разбитные, что только не пишут сейчас в комментах...
   - А я не такая... я, может быть, скромная... старомодная.
   - Может быть, поэтому я и люблю тебя, Виктория.
   - За то, что я старомодная? - деланно возмутилась Виктория.
   - Нет. Что ты?! За то, что ты такая...
   - Какая?
   - Такая, какая ты есть. Вот!
   Виктория улыбнулась:
   - Хм. Смешно. Французы говорят telle quelle, такая, какая есть.
   - Виктория, ты чудесная, ты такая, какая есть. Будь собой и оставайся такой всегда, - сказал Иван и поцеловал ее. - Надо же, какой вкусный поцелуй.
   Виктория смутилась:
   - Иван, мне кажется, на нас все смотрят.
   - Нет, Виктория, тебе так просто кажется. Посмотри, вагон полупустой, каждый занят своим делом, думает о своем. Им и дела нет до нас, поверь мне.
   Виктория с опаской оглянулась. Иван оказался прав, никто не обращал внимания на них. Некоторые пассажиры дремали, убаюканные мерным стуком колес, кто-то смотрел в окно, кто-то читал газету. Виктория сладко зевнула:
   - Иван, сколько еще осталось до дома? Такая длинная дорога.
   Он посмотрел на часы:
   - Осталось еще полчаса.
   - Ну ладно, я тогда подремлю немного.
   - Правильно. Ложи голову мне на плечо... Ну как, удобно?
   - Очень.
   Виктория посмотрела в окно:
   - Небо - такое звездное, высокое и бархатное. За окном южная бархатная ночь. Красота!
   Иван тоже посмотрел в окно:
   - И, правда, красиво! Небо звездное, луна светит, месяц молодой, романтичная атмосфера. В пору стихи слагать.
   - А ты умеешь?
   - В юности писал стихи, неплохо получалось, во всяком случае, моим родным нравилось, как я пишу стихи.
   Виктория хитро прищурилась:
   - Небось, посвящал стихи своим одноклассницам? Девушки любят, когда им посвящают стихи.
   Иван рассмеялся:
   - Каюсь, было дело...
   - Знаешь, Иван, а я люблю смотреть на звездное небо и мечтать.
   - О чем же?
   - О разном. О жизни, например... о профессии... я хочу стать хорошим журналистом.
   - Ну, ты молодец, Виктория! Гришин очень хвалит твои статьи.
   Виктория вздохнула:
   - Я же понимаю, что я еще очень молода и неопытна. Мне не хватает опыта и мастерства, как, например, у Игоря Лебеденко...
   - Ах, ты о нем? - Иван скривился.
   - Иван, он тебе не нравится.
   - Ну, честно говоря, не очень... ну как человек. Хотя, надо признаться, профессионал он хороший и журналист хороший.
   - Еще мне нравится, как пишет Анна Малинкина.
   - Согласен. Анна - большая умница.
   Виктория с укором посмотрела на Ивана:
   - Ах, она тебе нравится.
   - Ну, нет... она мне нравится, как человек, как журналист, в конце концов.
   - Ну, тогда ладно, а то я уже хотела тебя приревновать к ней.
   - Ну вот глупости. Чего удумала.
   Иван рассмеялся. Виктория искоса посмотрела на него.
   - Иван, чего ты смеешься?
   - Виктория, ты такая смешная. Ты ведешь себя как ребенок.
   Она обижено отвернулась к окну. Он тронул ее рукой за плечо:
   - Виктория, ну не обижайся, прошу тебя. Прости меня, если я тебя чем-то обидел. Я дурак.
   - Хорошо. Я тебя прощаю, - примирительным тоном прошептала она и снова улыбнулась.
   - Ах, лисица, какая же ты лисица, - сказал Иван. Он ущипнул ее за щеку.
   Поезд остановился и резко затормозил.
   Иван выглянул в окно:
   - О, кажется, мы уже приехали.
   Виктория потянулась:
   - Как хорошо, что мы дома. Все тело занемело от сидения.
   Они вышли на перрон. Потом Иван пошел провожать ее до дому. Они долго стояли у ее калитки, прощаясь, пока дед Виктории не выдержал и не вышел во двор. Он сердито проворчал, обращаясь к молодым:
   - Виктория, ты собираешься идти домой или нет? Ты видела, который уже час?
   - Дедушка, я уже иду... Я еще пять минут постою и сейчас приду, - попросила она.
   Дед ничего не сказал, он махнул рукой и зашел в дом. На пороге его встретила встревоженная Антонина Ивановна:
   - Матвей, ну что они там?!
   - Прощаются они! Все никак расстаться не могут! А чего не стоять у калитки? На улице пока еще тепло... - сказал несколько раздраженным тоном Матвей Сидорович и пошел в свою комнату.
   Потом пришла Виктория. Антонина Ивановна кормила внучку ужином, а сама выспрашивала у нее, как прошел день, что они делали, куда ходили? Виктория неторопливо рассказывала бабушке о том, что увидела, как они с Иваном ездили на Хортицу, сколько всего интересного увидели и услышали за этот день, даже повстречали в историческом музее иностранных туристов.
   - Надо же, они повстречали иностранных туристов! - воскликнула от удивления Антонина Ивановна. - Я их отродясь не видела.
   - Ну, конечно, бабушка, они у нас по Терновке не ходят! - рассмеялась Виктория.
   - И много их там?
   - Кого?
   - Ну, иностранных туристов?
   - Много. Сегодня было человек 250-300.
   - Надо же!
   - Они на круизном теплоходе приплыли на экскурсию, чтобы посетить заповедник "Хортица", чтобы послушать про нашу историю...
   - И им интересно было?
   - Им все интересно, бабушка. Они такие же люди, как и мы с тобой, - сказала, зевая, Виктория. Она ужасно хотела спать.
   - Ой, батюшки! - воскликнула Антонина Ивановна. - Да ты засыпаешь на ходу, внучка. Иди ложись в постель.
   Виктория встала из-за стола и направилась в свою комнату. Потом она вернулась на кухню и сказала:
   - Спасибо тебе, бабуля, за вкусный ужин. Сырники были очень вкусные, и пюре тоже...
   Виктория чмокнула бабушку в щеку. Антонина Ивановна заулыбалась:
   - Ну иди уже, лиса, спать. Завтра все дорасскажешь, как там было у вас...
   Виктория сделала непонимающее лицо:
   - У кого это... у нас?
   - Да у вас с Иваном. Что он тебе говорил? Прилично ли вел себя?..
   - Ой, бабушка, ты об этом? У нас с Иваном все хорошо... - сказала Виктория. Она улыбнулась и обняла Антонину Ивановну за плечи: - Ой, бабушка, мне надо много тебе всего рассказать...
   - О чем же, внучка?
   - Мы с Иваном любим друг друга...
   - Он, никак, сделал тебе предложение?! - изумленно воскликнула бабушка. - А не рановато ли, Виктория?
   Виктория помахала головой:
   - Нет. Он не делал мне предложения... пока. Но он любит меня, я это знаю точно, я сердцем это чувствую...
   - Дай-то бог, внучка, - заметила Антонина Ивановна, - дай-то бог... Знаешь, Виктория, сейчас разные молодые люди попадаются, могут и обидеть.
   - Иван не такой! - возразила Виктория.
   - А ты как будто знаешь, какой он? - несколько сердитым тоном заметила Антонина Ивановна.
   - Знаю, бабушка, знаю... Иван хороший. Вот увидишь.
   - Вот познакомишь меня с ним, вот и увижу, - сказала старая женщина. - А сейчас марш в постель. Завтра кому-то на работу пора...
   - Ой, надо же! - воскликнула Виктория. - Я даже забыла, что завтра надо на работу идти...
   Виктория ушла. Антонина Ивановна посмотрела ей вслед и сказала:
   - Ну, конечно! Куда там вспомнить про работу?! Девка совсем голову потеряла от любви. Ясное дело, молодые... Я уж и забыла, когда молодой была... Моя весна уже отцвела давно... Впрочем, я не жалуюсь, я жизнь прожила хороша, я со своим мужем как за каменной стеной. Дай бог каждому так прожить, как мы с Матвеем вдвоем прожили! В мире и согласии... Он у меня хороший, он меня не обижает...
   Антонина Ивановна пошла в свою комнату. Матвей не спал, ждал ее в кровати. На прикроватной тумбочке стояла включенной лампа с зеленым абажуром. Он читал газету или делал вид, что читал. Когда жена вошла в спальню, Матвей нарочито медленно снял очки и положил их на тумбочку, потом посмотрел на жену строго и засыпал ее расспросами про внучку, про поездку на Хортицу. По всему было видно, что он заметно нервничает, переживает за Викторию, но старается не показывать виду. Жена все ему рассказывала, делилась впечатлениями от услышанного от внучки. Услышав от супруги, что у Виктории все хорошо, и она очень довольна поездкой, Матвей Сидорович тогда отвернулся к стенке и быстро уснул. Антонина Ивановна тихонечко легла рядом и тоже задремала.
  
   ***
   Неизвестно, как тетка Степаниха разузнала про то, что у Виктории Байды появился жених, только она утром на следующий день, когда Матвей Сидорович Байда пошел в продуктовый магазин, пристала к нему с расспросами. Байда не знал, куда деваться от назойливой Степанихи, магазин был полон народу. Матвей стоял в очереди у прилавка, чтобы купить продуктов, за которыми его утром послала жена. Степаниха неожиданно вынырнула у него из-под руки, как черт из табакерки, и стала задавать неудобные вопросы прямо на людях: "Матвей, как зовут жениха твоей внучки Виктории?", "как давно они встречаются?" и "когда, наконец, у них будет свадьба? На свадьбу-то позовете или как?" Вначале Матвей хотел отбиться от наглой Степанихи. Он недовольно проворчал: "Да отвяжись ты, Степаниха от меня." Но она не унималась, а продолжала задавать каверзные вопросы, вгоняя в краску старого деда Матвея. Вся очередь глазела на Матвея, люди с интересом наблюдали за его разговором со Степанихой. Всем было интересно: "Откуда у Виктории так сразу ниоткуда взялся жених и когда же будет свадьба?"
   Женщины тут же с азартом обсуждали только что услышанную новость, не обращая никакого внимания на стоявшего рядом деда Матвея, он готов был провалиться сквозь землю. Поселковые кумушки были остры на язык, а их в эту пору с утра набилось прилично в магазине. Все хотели отовариться с утра пораньше, чтобы потом заняться хозяйством или бежать на работу. Мужиков в эту пору в магазине было значительно меньше, здесь не наливали сто грамм на разлив, продавалось только пиво да водка в бутылках, а за этим товаром мужики подтягивались ближе к обеду, а кто по привычке захаживал вечером перед закрытием магазина. Впрочем, многие любили околачиваться на более привычном месте в питейном заведении Красновой или в кафе, расположенном недалеко от главной остановки. Сегодня среди баб затесалось всего два мужика - Василий Белоконь, давнишний приятель Матвея, с которым они рассорились из-за того, что Васька не отдавал долг Матвею, да Петька, сын квартальной Стешенко, молодой хлопец. Они с утра приперлись в магазин с авоськами, видно, чего-то надо было купить съестного. В общем, заступиться за Матвея Сидоровича и унять шумиху, было некому. А тетка Степаниха - неугомонная такая - все наседала на Байду с расспросами. Уже и продавщица Наталья бросила обслуживать покупателей и участвовала в общей беседе, это был уже какой-то стихийный митинг, и все из-за противной сплетницы Степанихи. Не выдержав такого скандала, дед Матвей выбежал из магазина и скорым шагом направился в сторону дома, подальше от этого бедлама и срама. Степаниха, как угорелая, выскочила вслед за ним на крыльцо и закричала ему вдогонку:
   - Матвей, а куда ты пошел?! Ты же еще ничего не купил. Матвей, постой, говорю!!! Куда ты так побежал?! Мы еще не договорили...
   - Да отвяжись ты от меня, наконец, холера! - проворчал в сердцах дед Матвей и прибавил ходу.
   Степаниха намеревалась его догнать, она побежала вслед за ним, да побежала так прытко, словно молодица, но тут у нее в пояснице что-то хрустнуло, она ойкнула и остановилась посреди дороги. Дед Матвей летел пулей по поселку, не разбирая дороги, чертыхаясь, удирая от назойливой Степанихи. Тут навстречу ему шла почтальонша Оксана.
   - Дед Матвей, куда это вы так резво бежите? - удивленно спросила она. - Ваша жена тетя Тоня рассказывала мне позавчера, что у вас на прошлой неделе сердце прихватило...
   Дед Матвей остановился, тяжело дыша, он переводил дух.
   Почтальонша скептически посмотрела на Байду:
   - А чего вы в руках держите буханку хлеба и не положили ее в пакет?
   Дед Матвей тут только осознал, что всю дорогу он бежал по поселку с буханкой хлеба наперевес. Он положил хлеб в пакет и тяжело вздохнул:
   - Не поверишь, Оксана, - дед рассмеялся, - вот сейчас удирал как заяц...
   - От кого же? - заинтересовалась почтальонша.
   - Да от кого же еще?! От Степанихи, тудыть ее через коромысло! В магазине пристала ко мне как банный лист с расспросами: что да как? Все выпытывала у меня про Викторию...
   - А-а, она, наверное, расспрашивала вас, дед Матвей, про жениха вашей внучки Виктории? - догадалась почтальонша.
   У деда Матвея от удивления вытянулась физиономия:
   - Да-а... а ты откуда знаешь, Оксана?
   - Так тетка Степаниха мне с утра и рассказала. Что у Виктории появился жених.
   - Понятно, - сказал Байда. Он стал совсем смурной. - Теперь все будут судачить про мою внучку, а она у меня девка хорошая, работящая, приличная, никому дурного слова в жизни не сказала...
   - А что тут плохого? Она ж ничего плохого не сделала. А то, что встречается с парнем, так это дело молодое, обычное...
   - Конечно, только зачем имя зря трепать?! - возмущенно заметил Байда. - И все из-за Степанихи, из-за ее языка без костей.
   - Да, тетка Степаниха всем косточки перемывает, это все знают, от ее злого языка и дурного нрава всем достается. Она и мне иной раз косточки перемывает, а еще встретит, бывало, меня на улице, начинает поучать, как мне правильно работать, замечания постоянно делает мне. А мне порой и обидно становится...
   - Вот видишь, Оксана, ты меня понимаешь.
   - Конечно, я вас понимаю, дед Матвей. От Степанихи всем достается... Она же заводится с полуоборота, все, что не скажешь, все не так. Вот я ей недавно сделала замечание, чтобы она выходила во двор, когда я к ней прихожу, и привязывала собаку. Вы же знаете, какая у нее злая собака, она на людей кидается. Я ее боюсь жуть! Сказывали, она уже несколько человек покусала ее собака Альма, когда соседи к ней заходили во двор...
   - Ага! Ну, а она что же - привязывает теперь свою собаку Альму?
   - Нет. Вот так и хожу к ней, рискую, пенсию надо же разносить по домам.
   - Нехай через банк получает по карточке!
   - Так не хочет. Говорит, Оксана, я привыкла, чтобы мне пенсию почтальон домой приносил.
   Байда махнул рукой:
   - Ну ладно, прощай, Оксана, мне домой надо идти. Жена дома меня ждет с хлебом... Вот я ей дома все и выскажу в лицо... чтоб она знала...
   - А ей-то за что?! В чем она виновата?!
   - Так это ж она меня в магазин послала. Вот она и виновата.
   - Понятно... - сказала Оксана.
   Дед Матвей не стал ее больше слушать и пошел прочь. Потом он вспомнил: "Надо же! Я же за хлеб не расплатился, и все из-за Степанихи, будь она не ладна!" Он повернулся в сторону магазина. Пройдя сотню метров, он наткнулся на Степаниху, не иначе, она его преследовала. Ну тут ему в голову кровь и ударила.
   - Ты чего это меня преследуешь, вражина?! - налетел он на тетку Степаниху. - От тебя проходу нигде нету.
   Но та не дрогнула и грозного вида деда Матвея не испугалась. Тетка Степаниха поставила руки в боки и сердито из-под лоба глянула на Байду:
   - Тю на тебя, оглашенный!!! А ты меня не стращай, пуганая я!
   - Ага! Пуганая ворона...
   - Я себя в обиду не дам!!! Черт ты леший такой. Ишь чё удумал? Меня стращать...
   - Да пропади ты пропадом, карга старая!!! - зло промолвил Байда.
   - Черт плешивый!!!
   - Это кто это плешивый?! - возмутился Байда. - Да у меня волосы все свои... только что седые... Разоралась тут сорока, балалайка бесструнная... трындычиха, вот ты кто!
   - Это я трындычиха!!! - возмущенно закричала Степаниха. Она грозно наступала на Байду.
   Дед Матвей неторопливо отступал назад. Сделав неосторожно шаг назад, он оступился на колдобине и взвыл:
   - А-а!!! Ногу вывихнул из-за тебя, Степаниха, чертова баба! Дур-ра!
   - Сам дурак!!! - тут же нашлась с ответом Степаниха.
   Байда развернулся и поковылял в другую сторону подальше от Степанихи. Тут начался дождь. Байда решил спрятаться под крышей старой остановки, что была рядом. Остановка эта была старая, вся обшарпанная, лавочка была полуразрушена, крыша дырявая, а дождь лил как из ведра, Байда весь промок до нитки. Домой он пришел весь мокрый продрогший и злой как черт. Весь свой гнев он тут же вылил на жену. Антонина Ивановна терпеливо сносила упреки мужа, хотя точно знала, что она ни в чем не виновата. А во всем виновата тетка Степаниха, злая трындычиха, от которой житья вовсе не стало. А Матвей Байда был вспыльчивым, но отходчивым, Антонина Ивановна за годы совместной жизни хорошо изучила характер мужа. Главными качествами, которые она ценила у мужа, были трудолюбие и надежность...
  
   После обеда в кафе "Волна" народу прибавилось. Сюда зашел и Василий Белоконь, "чтобы трошки остограмиться", как он сам любил говорить. Среди завсегдатаев кафе он встретил Юру Мокина. Юра Мокин - личность в поселке была известная. Он работал простым грузчиком в поселковом продуктовом магазине, где отоваривались все терновчане. Магазин назывался просто и лаконично "Продукты", это название осталось еще с советских времен. Магазин держал предприниматель Андрей Петрович Денщук, мужик основательный и не вредный, его в поселке все называли по-свойски, по-простому, Петрович. Сам он был тоже терновчанин, людей не обижал, если и была у него наценка в магазине, то так - небольшая, ну это, чтоб вы понимали, не прогореть, и не работать себе в убыток. А еще поселковые жители сильно уважали Петровича за то, что он разрешал продавцам отпускать товар покупателям в долг, под запись в тетрадь.
   Некоторые граждане этим бессовестно пользовались и числились у Петровича в должниках. К ним тогда принимались меры. Самый большой долг был у деда Василия Белоконя. Он задолжал магазину аж 837 гривен! Да и кому только Василий не был должен в поселке. Он завсегда любил брать в долг деньги у соседей, а отдавал с большим трудом. С трудом, значит, расставался со своими деньгами, а в долг чужие деньги брал охотно. Дед Василий любил часто бахвалиться: "Нам Белоконям завсегда деньги охотно в долг дают!" За это его многие не любили. Но Петрович, на удивление, был снисходительным к Василию Белоконю, хотя с других долг спрашивал строго. Поговаривали, что когда-то Василий Белоконь оказал ему услугу, когда Андрей Петрович Денщук решил приватизировать продуктовый магазин. Белоконь тогда работал в райсовете шофером и через нужных людей помог Денщуку оформить нужные бумаги, хотя на магазин было много претендентов, даже важные люди из города.
   Юра же Мокин работал у Андрея Денщука в магазине грузчиком, обыкновенным грузчиком, но его терновцы уважали. Во-первых, Юра Мокин не был пьяницей, хотя выпить любил. Он пил, но не пьянел. Был во хмелю, но пьяным в стельку его никто ни разу не видел. Уже факт достойный уважения! Он всегда вовремя выходил на работу и не допускал прогулов. Он был высок и худощав, но жилистый. Сам мог выгрузить машину, когда напивался его напарник по работе Толик, особенно после получки и аванса, и уходил в загул, и не выходил тогда на работу. Юре Мокину было 42 года, но все уважительно называли его дядя Юра, потому что вид у него был смурной и строгий, значит, побаивались его немного... или уважали, не в этом суть. Дядя Юра был не только грузчиком. Он еще ходил по домам и выбивал долги с должников. Ну, как выбивал? Так просто, по-свойски, разговаривал вежливо и культурно с человеком, да и то приходил с "душевными беседами" к тем, у кого долг уже перевалил за пару-тройку сотен гривен. Люди с пониманием к этому относились, к этому его занятию, так как Юра Мокин никого не бил, и никому не угрожал, как в лихие 90-е поступали рэкетиры, а только ходил по дворам и собирал долги с должников, иначе магазин бы давно закрылся от убытков. А кому это надо?!
   Сегодня у Юры Мокина было полдня выходных. Выходить на работу на разгрузку машины ему нужно было после пяти вечера. Он позволил себе с обеда зайти в кафе и выпить бокальчик пива. Василий Белоконь встретил его за барной стойкой, завидев Мокина, он поздоровался:
   - О, привет, дядя Юра!
   - Привет, дед Василий.
   - Давно сидишь?
   - Только что пришел.
   - Значит, не слышал...
   - Чего не слышал? - насторожился Юра.
   - Так Степаниха сегодня скандал в магазине устроила, чуть торговлю Петровичу не сорвала. А сегодня же особый день, сегодня в магазине акционные скидки. Народу набилось полный магазин. Сахар был по 12.50, на 95 копеек дешевле, чем в обычные дни. Чай зеленый... хороший аж на 5 рублей дешевле. Я взял аж три пачки про запас.
   - Ну, правильно сделал. Без чая куда?
   - Ага, ну так вот... Про что я говорил? - дед Василий пятерней почесал затылок. - Ага! Вспомнил. Я говорил про скидки да про акции. Сегодня же акционный день.
   - Да знаю я про это! - вспылил Юра Мокин. - Дед Василий, не тяни резину, говори дальше.
   - Постное масло, значит-то, сегодня на два рубля дешевле было... Многие брали по три-четыре бутылки за раз. Мука была дешевая... А еще консервы рыбные можно было по акции купить, шпроты, к примеру стоили в полцены дешевле. Юра, ты шпроты любишь?
   - Люблю.
   - Вот и я люблю рыбу, взял себе пять банок шпрот... Нет, что ни говори, а акции это хорошо!
   - Конечно, - согласился Юра. - В этот день выручка у Петровича бывает большая как за неделю торговли, а то и за две. Люди ж много берут, товар то дешевле. Понимаешь?
   - Понимаю.
   - Петрович этому научился у больших магазинов, у супермаркетов. Говорит "и я так буду делать, устанавливать акции и скидки на товары, чтобы выручка была, а то из-за кризиса мало покупателей стало. Но не больше двух акционных дней в месяц... А то люди привыкнут, брать товар перестанут".
   - Разумный маркетинговый ход! - заметил с умным видом Василий Белоконь. Он уже раскраснелся после выпитых двухсот грамм. Хмель ударил ему в голову, на душе стало тепло.
   - Дед Василий, где ты таких умных слов набрался?
   - Здрасьте!!! А где я, по-твоему, работал всю жизнь?
   - Да ты вроде простым шофером был.
   Дед Василий ухмыльнулся, словно кот на масленицу:
   - Хм! Простым шофером! Может быть, и шофером, но в райсовете... понимать надо.
   - А-а...
   - Я возил не абы кого, а начальников, общался с властью, вращался, так сказать, в кулуарах власти.
   - Дед Василий, ну ты загнул, - рассмеялся Мокин. - Точно хмель тебе в голову ударил.
   Василий согласно кивнул головой:
   - Ну не без того...
   - Дед Василий, а откуда у тебя фингал под глазом взялся?
   - Дык это, Машка виновата... растудыть его в качель...
   - Так у тебя жену, кажется, Зинаидой звать.
   - Правильно, жена Зинаида, баба Зина... а виновата во всем свинья Машка. Ну ты знаешь, мы с супругой держим небольшое хозяйство: кроликов там, уточек и свинью, назвали Машка. Упрямая и норовливая як коняка. Понимаешь, в чем дело, Юрий, я ночью иногда просыпаюсь, ну не могу заснуть, вот хоть тресни... лежу, ворочаюсь кровати, в потолок смотрю, дай думаю, пойду на кухню, чайку попью или водички, может чего еще перекушу, хлебушка с салом или маслом намажу... так поешь немного, попьешь чаю, глядишь, потом лучше засыпается.
   - А фингал причем тут?
   - Ну ты слушай дальше, про то рассказываю. Встал на прошлой неделе в три часа ночи, пошел на кухню, включил свет. Слышу - бум, бум, свинья наша Машка в двери в хлеву бьется, есть, значит, просит. Она у меня привыкшая, если в доме свет включается, значит, счас кормить будут. Проходит время, гляжу, она двери выбила и по двору шастает, огород мне топчет. Ах ты, думаю, гадина, шош ты делаешь падлюка. Выбежал во двор, стал ее в хлев загонять, пес рядом Тёмка бегает помогает, правда, от Тёмки никакого толку. Свинья на него зыркнула один раз, он хвост свой поджал и в будку сразу забежал. Пришлось самому Машку загонять. Утром жена набросилась на меня, говорит, "чего это вы мне повытоптали весь огород", а я виноват, что ли, в этом. Вот ты скажи, Юра, виноват я или не виноват, что эта тварюка Машка вытоптала весь огород нам?
   Мокин ничего не ответил, он трясся от смеха.
   - Так после того случая я уже больше свет не включаю, в потемках нышпорю по кухне. Вот сегодня на косяк и налетел в темноте... Не-а, это я еще хорошо отделался, конечно, ударился, и башка загудела так, что из глаз искры посыпались, но хорошо жив остался и чудом устоял на ногах, не шмякнулся на пол, а то было бы сотрясение мозга.
   - А так сотрясения нету?
   - А так нету... только фингал. Чего ты ржешь, Юрка, над стариком, смешно тебе...
   - Так, дед Василий, ты смешно и рассказываешь. Это просто умора, рассказать кому-то, не поверят.
   - Поверят - не поверят, это другой вопрос, ты мне, Юра, вот что, пособи лучше, подремонтируй дверь в хлеву, дверь у меня там хлипкая...
   - Ладно... отремонтирую, но не сегодня.
   - Хорошо, можно и в другой день.
   - Дед Василий, так что ты про тетку Степаниху говорил? Чего она там учудила на этот раз?
   - Так говорю ж, торговлю сорвала и это в акционный день...
   - Дед Василий, хватит про акции! - перебил его Мокин. - Давай про дело говори уже.
   - Степаниха откуда-то узнала, что у Виктории Байды, ну у внучки Матвея Сидоровича, ну ты знаешь ее...
   - Знаю.
   - Ну, так вот... что у Виктории завелся ухажер. Говорят, даже не просто ухажер, а целый жених даже... Ну так вот, Степаниха налетела на Матвея Байду с расспросами с утра пораньше про Викторию и про ее жениха. И чего он, спрашивается, приперся с утра в магазин с авоськой? Лучше бы дома остался.
   - Ну, наверное, жена послала его в магазин? - предположил Мокин. - Я вот холостой... Меня никто в магазин не посылает, сам хожу за хлебом и другими продуктами.
   - Ты, Юра, молодец! Я тебя сильно уважаю...
   - Дед Василий, ты рассказывай, что дальше было.
   - Вот... Степаниха, значит, напала с расспросами на Матвея. Он, конечно, попервах, отбивался от нее, а потом плюнул и выбежал из магазина, а она... Степаниха, значит, за ним выскочила на крыльцо, и, говорят... люди видели, она за ним еще полпоселка бежала. Интересно, откуда у нее столько сил взялось и прыти? Она же моего возраста.
   Юра Мокин насупился:
   - А чего это вдруг тетка Степаниха удумала трепать имя Виктории? Виктория - девушка хорошая, в газете работает. За ней вредных привычек не наблюдается... зачем ее обижать. А то, что жених или кавалер у нее появился, так что тут плохого? Она девушка видная...
   - Юра, она, наверное, тебе нравится?
   - Не в этом дело! Ты же знаешь, дед Василий, у меня отношения с квартальной нашей Людмилой.
   Дед кивнул головой:
   - Знаю. Кто же это не знает? У нас поселок маленький.
   - Ничего себе маленький! Больше десяти тысяч человек населения. Да в Италии есть города поменьше нашего поселка.
   - А ты откуда знаешь? - поинтересовался дед. - Бывал, небось, в Италии? Как там?
   - Не знаю. Не бывал. Дело не в этом! Зачем обижать девчонку зазря пустыми пересудами?
   - Я же говорю, Степаниха не права... Устроила сегодня скандал в магазине да при людях еще... Деда Матвея осрамила, задавала каверзные вопросы, про Викторию доведывалась... Хотя и не ее ума это дело. А чего, спрашивается, задавать глупые вопросы? Что она ей родственница? Нет. Не родственница. Так и нечего к человеку в душу лезть с пустыми разговорами. Я знаю... это все бабские штучки... это их натура бабская - поговорить, обсудить, а то и на смех выставить. Степаниха даже меня не пощадила, обидела меня один раз при разговоре. Слово ей, видите ли, нельзя сказать поперек! А кто она такая?! простая баба... - возмущался дед.
   Дед Василий был сегодня разговорчив, не переговоришь его. Мокину наскучило слушать его пьяную болтовню.
   Юра Мокин отставил недобитый бокал с пивом в сторону и произнес:
   - Ну ладно, дед Василий, я пошел.
   - Так куда ты, Юра? Еще и пиво не допито...
   - А ну его! - Мокин махнул рукой и вышел из кафе.
   Василий проводил его взглядом и произнес:
   - Сурьезный человек - наш Юра Мокин. И поговорить с ним можно по душам...
   Барменша улыбнулась:
   - Дед Василий, ты что, сам с собой уже разговариваешь?
   - Да то я так... просто... о своем подумал, - сказал Василий. Он обратился к барменше: - Татьяна, а налей ты мне еще 150 грамм.
   - Дед Василий, да ты уже хороший.
   Дед покачал головой:
   - Нет. Я свою норму знаю... Я не зря шофером всю жизнь проработал. У меня в голове счетчик стоит, я знаю, сколько мне можно выпить за день.
   - Счетчик у него, - усмехнулась барменша, - надо же такое удумал! Прямо таксист, счетчик у него, видите ли...
   - Татьяна, так нальешь или нет? - не унимался дед.
   - Налью. А долг ты когда отдашь, дед Василий?
   - Отдам.
   - Когда? - снова спросила барменша и строго посмотрела на него.
   - Сказано, отдам, - сказал дед, а потом стал просить: - Танюш, ну налей, будь добра, душа просит, ты ж знаешь, я тебя очень уважаю... Ты дивчина така гарна, така работяща... Эх, мне б молодые годы, я бы за тобой бы приударил...
   Татьяна улыбнулась, она покачала головой:
   - Дед Василий, вы мертвого уговорите.
   Она налила ему еще водки в пластмассовый стакан.
   Дед Василий залпом выпил содержимое стакана, крякнул от удовольствия "эх, хорошо пошла" и шатающейся походкой направился к выходу.
  
   Юра Мокин, выйдя из кафе, не пошел сразу домой. Он направился к дому тетки Степанихи. Степаниха в это время копошилась в огороде, копала картошку. Завидев Мокина, она оживилась:
   - Ой, Юра, ты пришел! Вот, видишь, картошку копаю... а помочь некому... Поможешь мне старой?..
   - Помогу, тетка Степаниха. Только у меня дело к тебе есть... - начал Мокин.
   - Дело. А какое дело? - насторожилась Степаниха. - Поговорить что ли о чем?
   - Вот затем и пришел к тебе поговорить.
   - Так проходи в дом, Юра. Я тебе завсегда рада. Ты у меня - самый лучший помощник. Ты же знаешь, что дети далеко живут от меня, аж в другом городе, приезжают редко... А ты у меня самый лучший помощник. И крыльцо вот недавно починил, и прохудившуюся крышу весной залатал, а то дожди пошли, крыша протекала, в хате сырость, даже плесень на стенах образовалась, а сейчас, когда крышу починил, сухо стало, красота... И с огородом мне помогаешь всегда управиться. Мне бы еще в город съездить на рынок центральный, надо купить то да се, сам понимаешь, всего на своем небольшом огородике я не выращу... да и стара я стала, самой весь огород тянуть. А у тебя мотоцикл. Отвезешь меня на рынок в эти выходные? - спросила Степаниха и насторожилась, ожидая ответа.
   Мокин согласно кивнул головой:
   - Отвезу. Только ты это... того, тетка Степаниха, Викторию не обижай...
   - А кто ее обижает?! - встрепенулась Степаниха. - Я ее не обижаю, вот тебе крест, бог свидетель! - старуха быстро перекрестилась.
   - Тетка Степаниха, не надо божиться. - Я слышал давеча, что вы про Викторию сплетни и слухи распускаете по всему поселку. Не хорошо это! Виктория - девушка хорошая порядочная. Нечего про нее зря слухи распускать!
   Степаниха насупилась. Обиделась, значит:
   - Да я и сказала-то всего, что у нее кавалер завелся... жеребчик молоденький... - додала она. Но тут же осеклась на полуслове, поняв, что ляпнула глупость.
   Юра Мокин строго глянул на старуху и покачал головой:
   - Тетка Степаниха, предупреждаю - не обижайте больше Байдову внучку Викторию и не треплите зазря ее имя... Нечего девчонке репутацию портить.
   Степаниха согласно закивала:
   - Конечно, конечно, Юрочка! Ага-ага... Я тебя поняла, я все сделаю, как ты сказал. Больше от меня о Виктории ничего никто не услышит.
   - Вот то-то же!
   - Юра, а, может, в дом пройдешь, я тебе сто грамм налью?
   - Нет. Пить не буду больше, скоро на работу идти... Пойду я, тетка Степаниха, а ты помни, что я сказал.
   Мокин направился к калитке, но Степаниха не хотела просто так отпускать своего благодетеля:
   - А пообедать? Юра, у меня сегодня борщ такой вкусный получился... со сметанкой, а еще я сегодня вареничков с картохой налепила...
   "И когда только, интересно, она все успевает делать? - подумал Мокин. - Ведь полдня по поселку бегала, то деда Матвея преследовала, то сплетни про Викторию разносила..."
   Степаниха хитро посмотрела на Мокина:
   - Ну так что, Юра, пообедаешь?
   Юра подумал и неторопливо ответил:
   - Пообедать можно.
   - Ну так в дом проходи, уж я тебя угощу, доволен останешься... у меня борщ всегда вкусный получается, ну ты же знаешь, - затараторила Степаниха, побежав вперед Мокина, чтобы открыть поскорей дверь в хату.
   Он прошел в дом. Она выставила перед ним на стол тарелку с борщом, блюдо с варениками, достала из холодильника колбаски порезанной, словно дожидалась его. А сама села напротив него. Когда Юрий поел, Степаниха опять его не отпускала, упросила, чтобы он ей кран починил на кухне. Юра и кран починил, быстро управился. Степаниха его похвалила:
   - Юра, какой же ты мастер на все руки! Прямо золотые руки у тебя.
   - Ну ладно, тетка Степаниха, я пойду... на работу мне скоро...
   - Иди-иди, милок... тебе надо отдохнуть перед работой, поспать часок-другой.
   - Не-а, спать уже не буду, так покемарю с полчасика, - сказал Юра Мокин и вышел из дома.
   Степаниха проследила за ним в окно, как он прошел по двору, а потом вышел из калитки на улицу. "Надо же, - усмехнулась она, - даже собака моя его не трогает... понимает, что Юра Мокин - хороший человек..."
   После разговора с Мокиным тетка Степаниха больше о Виктории слухов не распускала, а так как не сплетничать она не могла, она принялась судачить о других, уж натура у нее такая была, сложная да сварливая...Но кто из нас без греха?!
  
   ***
  
   Материал Виктории Байды и Ивана Лугового про проездку на Хортицу редактор Гришин поставил в номер. Он похвалил молодых журналистов на оперативке за хорошую и интересную статью. Виктория была счастлива, она не скрывала этого, лицо ее светилось от счастья. Иван как мужчина был более сдержан, но в душе он тоже был очень рад, что у них с Викторией получился хороший материал.
   Но корректорша Лидия Павловна выразила сожаление:
   - Вот мы статью про Хортицу написали. Это хорошо! Но ведь надо писать и про нас. У нас - казацкий край! Казацкие поселения возникли здесь очень давно. В XVI-XVIII веках на территории Никитино и нашего района располагалось пять из семи Запорожских Сечей. Именно в Никитино в 1648 году казаками был избран гетманом Украины Богдан Хмельницкий. Он возглавил освободительную войну украинского народа против польской шляхты.
   - Я слышал, что Запорожских Сечей всего было не семь, а восемь, - заметил Иван Луговой. - Хортицкая Сечь располагалась на острове Малая Хортица; Томаковская - на острове Томаковка близ нынешнего города Марганец; Базавлуцкая - на острове Базавлук у места впадения в Днепр трех рек: Чертомлык, Подпольна и Скарбна; Никитинская - на мысе Никитин Рог у переправы через Днепр (располагалась на территории нашего города); а еще Чертомлыкская, Каменская, Алешковская и Новая (Подпольненская) Сечи.
   - Так говорят, - сказал Гришин, - но наши местные историки и краеведы считают, что Запорожских Сечей было семь. Хортицкая не считается, потому что на острове Хортица Сечи никогда не было, там была казацкая крепость в XVI веке.
   - Это точно, - подтвердил Игорь Лебеденко, - я тоже про это слышал.
   - Да. Но туристы едут на Хортицу, - сказал Гришин, - потому что там находится Национальный заповедник, исторический музей казачества, но главное - реконструированная Запорожская Сечь. Иван, оно действительно того стоит, интересно там пройтись? Есть, что на что посмотреть?
   - Ну конечно! Это целый комплекс, небольшой городок, музей под открытым небом. Кажется, это единственный в мире такой проект - реконструированная по старым макетам Запорожская Сечь с куренями, церковью и другими казацкими постройками. Сечь на Хортице построена по образу настоящей Сечи в несколько уменьшенном масштабе, здесь присутствуют все элементы существовавших Сечей. Вокруг комплекса сооружены защитные фортификационные укрепления, состоящие из опоясывающего Сечь высокого вала, глубокого рва и ограды в виде деревянного частокола. По периметру частокола находится три башни - въездная башня с южной стороны, где находится центральный вход в комплекс, малая башня - в восточной части Коша, откуда открывается вид на Днепр, и башня-колокольня, которая находится на границе Коша и предместья. Весьма атмосферно.
   - Эх, ну почему у нас не возвели такой комплекс? - спросил компьютерщик Олег. - Народу бы тогда к нам повалило бы куча, туристы, исследователи казачества, историки, научные сотрудники - для нашего города это был бы большой плюс и поступления в казну.
   - Так надо построить Сечь, уменьшенную копию, в нашем городе! - с воодушевлением сказала Анна Малинкина.
   - Это дорогостоящий проект, денег у города на такое строительство нет, а спонсоры пока не объявились. Так что все остается пока в замыслах местных историков и краеведов, - пессимистически заметил Гришин. - Хотя был момент, когда народ повалил к нам в наш край. Помню, в 1990 году все вдруг вспомнили о нашем казацком крае, о казацкой славе. Тогда вся Украина съехалась к нам, помолиться могилам предков, вспомнить прошлое. Приезжали украинцы из Канады, Америки, да со всего мира. Много тысяч человек собралось: приезжих, наших никитинцев, жителей окрестных сел. Помнится, это был юбилей - 500-летие украинскому казачеству. Колоритная атмосфера. Мужчины усатые, бородатые, многие с запорожскими оселедцами шли пешим ходом по дороге (по бывшему Херсонскому тракту) от Кривого Рога в село Капуловку до могилы кошевого атамана Ивана Сирко. Все - в казацких одеждах (сорочках и шароварах) с хоругвями, малиновыми знаменами, с саблями и пиками в руках. Тогда был насыпан курган казацкой славы, на вершине установлен крест, похожий на тот, который находился на Никитинской Сечи. У подножия креста - гранитная плита с надписью: "Славному українському козацтву вiйська Запорозького Низового вiд вдячних нащадкiв".
   - Но это же было бы здорово - запустить туристический тур в наш город и район, - сказал Иван Луговой. - Люди бы приезжали, знакомились бы со славной традицией нашего края, историей и бытом запорожцев. У нас рядом в селе Капуловка и памятник установлен кошевому атаману Ивану Сирко. А в старой части нашего города установлен памятник Богдану Хмельницкому на том самом месте, где он был избран гетманом Украины. И в нашем краеведческом музее есть раздел, посвященный периоду казачества, сохранились старинные иконы, хоругви, церковная утварь, псалтирь и другие ценные вещи той поры.
   - Думаю, что этого не достаточно, чтобы заманить сюда к нам массового туриста, - сказал Игорь Лебеденко. - Они - туристы, иностранцы, все равно поедут скорей всего на Хортицу, там и инфраструктура получше, и добраться туда удобнее и поездом, и автобусом, и на теплоходе. И экскурсии там зрелищнее будут, взять, к примеру, уже реконструированную Запорожскую Сечь. И опять же там и театрализованные представления, казацкие фестивали проводят. Нет. В Запорожье и у заповедника "Хортица" больше средств, тем они и выигрывают перед нами.
   - И природа там хорошая, - сказала Виктория Байда.
   - Виктория, природа и у нас хорошая, - заметила корректорша Лидия Павловна.
   - Конечно, вот только у нас под боком атомная станция, - съехидничал компьютерщик Олег, - а так природа у нас очень хорошая.
   - И, к сожалению, Каховское море цветет каждое лето, - заметил с сожалением водитель Павел. - Как наступает август, так хоть на море не ходи, вылазишь из воды зеленый и весь в водорослях, словно Нептун.
   - Ну это уже лирические отступления, - бодрым тоном заметил Гришин, - а главное, коллеги - это работа. А работа - не стоит, газету делать надо. Поэтому вот сейчас сразу обсудим праздничные дни и памятные даты... Что у нас в этом месяце? - Гришин заглянул в перекидной календарь. - А, вспомнил, уже скоро - 14 октября, на праздник Покрова - День казачества. В Капуловке на могиле Сирко будет традиционное мероприятие. Так ты вот, Игорь, и поедешь поучаствуешь в официальном торжестве, там будут музейщики, руководители района и другие важные особы... Сделаешь материал в газету.
   Лебеденко скривился.
   - Игорь, чего ты скривился, как середа на пятницу? - спросил у него редактор.
   - Петр Семенович, а почему именно я должен ехать в Капуловку? Вот наши молодые журналисты - Виктория и Иван съездили на Хортицу, написали прекрасную статью, вы их хвалили сегодня. Они, действительно, молодцы, хорошо справились, вот пусть они и едут в Капуловку 14 октября.
   - К слову сказать, на Покрова почему-то всегда портится погода, - заметила корректорша Лидия Павловна. - Не знаю, с чем это связано, но погода всегда стоит ветреная и еще идет дождь.
   - С чем связано, с чем связано? - усмехнулся компьютерщик Олег. - С погодными условиями это связано. Это уже вторая половина осени, конечно, прохладно становится. Так что, дорогая Лидия Павловна, запасайтесь резиновыми сапогами и зонтиком.
   Корректорша строго посмотрела на Олега:
   - Очень смешно. Олег, ты сегодня не в меру болтлив.
   Олег пожал плечами:
   - Так настроение хорошее, Лидия Павловна...
   Игорь выразительно посмотрел на редактора.
   - Петр Семенович, можно я не поеду в Капуловку, пусть молодежь едет. Пусть учится...
   - А, Игорь, между прочим, прав, - сказала Лидия Павловна. - Молодежи надо набираться опыта, им нужно побольше встречаться с людьми, писать хороших статей.
   - Я в принципе не возражаю, - сказал Иван Луговой, - я могу поехать.
   Редактор потер руки и сказал:
   - Ну вот и отлично, Иван! Ты и поедешь. А сейчас всем за работу, коллеги, оперативка закончена.
   Когда уже все расходились, Гришин остановил уже в дверях фотокора Севу Лавринца:
   - Сева, постой!
   - Что случилось, Петр Семенович?
   - Сева, ты тоже поедешь с Иваном в Капуловку на торжества 14 октября.
   Сева Лавринец почему-то не обрадовался заданию редактора. Он стал возражать:
   - Петр Семенович, но Иван Луговой сам может сделать снимки с места события. Сейчас техника отличная, можно все даже на телефон заснять...
   - Не возражай, Сева! - безапелляционным тоном заявил редактор. - Торжества в Капуловке - очень важное мероприятие, нужны хорошие качественные снимки в газету.
   - Ну, хорошо тогда, - неохотно согласился Сева, - если так надо поехать, я поеду. Хотя, честно говоря, Иван Луговой и сам мог поехать и справиться с этим заданием, - ворчал недовольно Сева, рассчитывая на то, что Гришин его услышит.
   Но Гришин был занят работой, он уткнулся в бумаги, лежащие у него на столе, и на возражения Севы не реагировал.
   Все уже разошлись по своим рабочим местам. Когда Сева вышел из редакторского кабинета, его в коридоре дожидался компьютерщик Олег.
   - Что, Сева, не удалось сбежать от редакторского задания? - с подковыркой заметил Олег.
   - Не удалось. Самое обидное, что может пойти дождь. Я в прошлый раз так замерз. Представляешь, холодрыга, похолодало, с утра было где-то градусов десять тепла, и еще дождь зарядил на целый день. Промерз так, что потом еле согрелся дома...
   - Водки надо было выпить! - тоном знатока заметил Олег.
   - Пробовал, не помогло, все равно простудился.
   - Это плохо. Сейчас болеть - дорогое удовольствие, лекарства дорогие, да грипп всякий ходит заразный - то свиной, то птичий, то гонконгский...
   - Да точно, температура у меня тогда высокая была.
   - Сева, надо расторопней быть. Надо вовремя убегать из редакторского кабинета. Учись у Игоря Лебеденко. Вот мастак! Так умело увертываться от редакционных заданий только он может.
   - Эх, Игорь - любимчик редактора, он его на руках носит... Говорит "Игорь - талант".
   - Кто спорит? Игорь Лебеденко, действительно, талантливый журналист, я сейчас не про то...
   Они бы, может быть, еще болтали в коридоре, если бы не появилась Лидия Павловна. Корректорша увела Олега в компьютерную, надо было срочно верстать полосы для нового номера. Сева поплелся в свою фотолабораторию, которая находилась в конце длинного коридора. Ему тоже нужно было подготовить снимки для нового номера. Через минуту к нему заглянул Игорь Лебеденко. Лебеденко глянул на него и усмехнулся:
   - Сева, чего такой кислый?
   - А то ты не знаешь?
   - Знаю. Мне Олег рассказал, только что на перекур с ним ходили, что ты, Сева, не горишь желанием ехать в Капуловку.
   - Естественно, это почти на целый день. Погода точно будет плохая... осень же. А ты, Игорь, между прочим, мог бы и поехать, - сказал Сева.
   - Сева, я не могу туда поехать. Мне нельзя.
   - Почему это?! - сильно удивился Сева Лавринец.
   - Потому это!!! Потому что я в прошлый раз, когда ездил в Капуловку, сильно засветился там.
   Сева оживился:
   - Игорь, да ты что?! А ну расскажи.
  
   Хандра исчезла с его лица вмиг, Игорь готов был поклясться, что у Севы в глазах заплясали черти.
   - Это было летом, когда проводили казацкий фестиваль. Гришин говорит мне, поезжай сделай материал. Ну я и поехал. То да се, мероприятия всякие там, потом разбили палатки возле Капуловки, фестиваль шел три дня. Мы с водителем Павлом задержались, пока репортаж с фестиваля делали, вечерело, поздно не хотели уезжать, решили переночевать в палатке вместе со всеми, кто приехал на праздник. Палаток было предостаточно, еды, выпивки - тоже, все бесплатно...
   Сева передернул плечами:
   - Игорь, никак не могу уловить суть. Можно покороче.
   - Можно. Короче, решил я приударить за одной молодицей из Капуловки, но местным хлопцам из Капуловки это не понравилось, они полезли драться...
   - А ты что же?!
   - Я... я убежал... а вот водителю нашему Павлу и еще некоторым фестивальщикам, которые ночевали в крайней палатке, не так повезло, как мне, им капуловские всыпали хорошенько, чтоб не цеплялись к местным девчатам. Павлу, конечно, досталось, ну, правда, так немного, в глаз заехали да по ребрам дали пару раз... Он мне, конечно, потом все высказал в лицо, что думает обо мне, что я во всем виноват. Ну кто ж знал, что так все обернется?! Вот... В общем, Сева, мне в Капуловку ехать нельзя, понимаешь?
   - Понимаю. Так бы сразу и сказал, - сказал Сева.
   - Я так и говорю, Сева. Ну ладно, я пошел... мне еще нужно статью одну дописать.
   - Ну иди. Кто тебя держит?..
  
  Глава 8
  Искусство в массы
  
   Утром в воскресенье Сева Лавринец всегда отсыпался после рабочей недели, когда представлялась такая возможность, и не надо было метаться по городу в поисках удачного кадра по редакционному заданию. Сева проснулся от ярких лучей солнца, на часах было 8.35. Он неохотно встал с постели, задвинул шторы и снова лег. Закрыв глаза, он сладко задремал. Сколько он спал, он не знал, но проснулся он от громкой музыки, доносившейся с улицы. Ритмы были похожи на звуки отбойного молотка. Рядом с его домом стоял дворец культуры. Вполне приличное соседство, скажете вы, и совершенно будете не правы. Дело в том, что окна этого "очага культуры" выходили на окна дома, в котором жил Сева Лавринец, сам дворец граничил с его домом, здания разделяло каких-то 10 метров (а может, и того меньше, Сева не измерял это расстояние и с рулеткой не бегал.) Потому, все что происходило во дворце - любая музыка и громкие шумные мероприятия, занятия танцевальных и вокальных кружков, вечера отдыха под открытым небом - все эти громкие звуки, музыка и ритмы юных талантов, усиленные при помощи динамиков, и музыкальные вечера на улице, все это доносилось в его квартиру даже через закрытые окна. А летом еще окна открывались из-за жары, потому эта какофония и музыкальные ритмы совершенным образом отравляли жизнь Севе и другим обитателям дома. Кто-то из жильцов даже ходил жаловаться во дворец, чтобы утихомирили своих танцоров, певцов и музыкантов и приглушили звук. Помогло, но ненадолго. Потом дворец культуры снова начал "бомбить" своими децибелами Севин дом и прилегающие дома в округе.
   В воскресенье Сева спал как младенец. Он сильно устал за рабочую неделю, а еще ему пришлось работать в субботу, он сильно вымотался за прошедшие дни, ему хотелось сегодня подольше полежать в постели, может быть, даже до полудня. Идти ему никуда не нужно было. С женой они были в разводе, она - его вторая половинка - жена Надежда вместе с их дочерью Лесей ушла жить к своим родителям. Как сказала Надя при расставании с Севой: "Поживем пока раздельно, пока ты не научишься быть самостоятельным и прилично зарабатывать..." Интересное дело получается! А что, разве, Сева виноват, что ему мало платили в редакции. Сева любил свою профессию, и уходить из редакции пока не собирался, но Надежде постоянно было мало денег. Она любила ярко и дорого одеваться и покупать яркие безделушки - сережки, кольца, а еще в последнее время стала требовать дорогой и навороченный телефон. Конечно, на свою скромную зарплату фотокорреспондента он не мог приобрести все то, о чем так мечтала Надя. Потому они расстались на время. Сева очень надеялся, что этот разрыв не навсегда. Ему на днях звонила теща Евгения Ивановна и рассказала, что дочь ее Надежда уже подумывает о возвращении к нему. "Сева, не волнуйся, надо сказать, что Надежда уже созрела... думаю, скоро вернется к тебе, но надо только немного подождать..." Сева готов был ждать Надежду хоть всю жизнь, он ее очень любил и уважал. К тому же, Надежда отличалась миловидностью и красотой, и у нее почти отсутствовали вредные привычки, весьма немаловажный факт в наше время, когда некоторые девушки и молодые женщины курят напропалую и увлекаются спиртными напитками. Для таких девушек джин-тоник, энергетик или бутылка пива - необходимый атрибут для отдыха. Интересное дело, нет, чтобы продуктов купить, они тратят деньги на эффектные бутылочки с алкоголем, коих предостаточно на прилавках современных супермаркетов.
   В общем, Сева ждал возвращения своей блудной жены. Сквозь сон он слышал, как у него урчит в животе, хотелось есть. Но завтрак надо было идти готовить на кухню, потому Сева решил подремать еще часок-другой, а потом уже идти на кухню, чтобы что-нибудь себе сварганить на быструю руку, типа омлета с колбасой, и сразу позавтракать и пообедать. План был очень хороший, но ему не суждено было сбыться. Солнце все выше поднималось над городом, к десяти часам утра во дворце культуры жизнь забила ключом. Вначале подал сигналы танцевальный кружок. Под звук барабанов и заунывные мелодии участницы кружка восточных танцев оттачивали свое мастерство. Музыка была включена настолько громко, что Сева отчетливо слышал звук барабанов в своей комнате. Он вздохнул и открыл глаза, спать уже больше не хотелось. Нет, спать, конечно, хотелось, и дрема не совсем оставила его, но под эту громкую музыку улежать в постели было трудно, из-за окна отчетливо доносились громкие ритмы. Это ну очень раздражало!!!
   Сева боролся с искушением - пойти поссориться вдрызг с администрацией этого заведения, которое приютило у себя под крышей начинающие таланты разного возраста и предоставило им площадку для развития их способностей, но абсолютно не заботилось о тишине и благополучии близлежащих соседей. А еще же были вечера отдыха для всех желающих под открытым небом под орущие динамики. Музыка лилась на головы простых обывателей по 2-3 часа. За это время все желающие и не желающие могли изучить весь песенный репертуар, популярный нынче в стране. Нет, чтобы людей пригласить во дворец и устроить для них концерт в концертном зале. На крайний случай, загнать всех в фойе. Нет, администрация дворца культуры решила нести искусство в массы, устраивать, так сказать, площадное искусство, типа культпросвета советских времен периода НЭПа. Говорят, что на Западе, у них там, за рубежом, за нарушение тишины можно даже подать в суд, но Сева не хотел идти на радикальные меры. Он был человек спокойный и уравновешенный, не склонный к скандалам. А зря.
   Через полчаса после того, как начал свои занятия танцевальный кружок, активизировались певцы из вокального кружка. Начинающие таланты, они старались петь громко, не всегда попадая в ноты. Особенно отличалась девушка, которая безбожно форсировала звук и громким голосом пела надрывные народные песни или пыталась петь джаз. У невольных слушателей могло сложиться впечатление, что девица эта решила спеть как в последний раз, выкладываясь на всю мощность и во всю дурь. Ну и как после этого можно было уснуть?! Эти громкие ритмы, доносившиеся из дворца культуры, мертвого могли разбудить. Сева не выдержал и встал с постели. Подойдя к окну, он злобно посмотрел на противоположные окна и проворчал не совсем приличные ругательства, которые мы здесь не будем приводить. Творчество начинающих артистов его просто бесило, он даже не подозревал, что в его довольно миролюбивой душе могло скопиться столько злобы и гнева. Думаю, его поймут многие люди, рядом с которыми живут шумные соседи, любящие часами слушать громкую музыку, или "горе-строители", которые начинают утро, включая дрель. Говорят, что самое ценное в жизни - вода, еда и глоток свежего воздуха. А вы о чем подумали? Небось, о дорогом Мерседесе, о вилле на островах, или шикарной белоснежной яхте, ну или о навороченном модном гаджете ценой как телевизор. Все это ерунда! Сева это теперь точно знал. Главное, чего человеку не хватает для полного счастья, это еще и ти-ши-на.
   Сева надел тапки и пошлепал на кухню, но музыка и туда доносилась. Тяжелые танцевальные ритмы гулко отдавались в висках и ушах, конечно, под такую музыку он не мог спать. Сегодня в ударе был кружок восточных танцев. Децибелы зашкаливали. "Интересно, как они не глохнут от такой музыки?!" - подумал он в сердцах. От тоски и отчаяния ему захотелось закурить. Наспех перекурив, выскочив на балкон, Сева выбежал из дома, решив прогуляться по улице и привести мысли в порядок. По дороге он встретил знакомого, разговорились, обсуждая то да се, это был старый приятель, они давно не виделись. Потом решили зайти в кафе. Сначала приятель угощал Севу, потом Сева угощал своего приятеля, потом он совершенно случайно в этом же кафе встретил еще одного старинного приятеля, в общем, домой Сева пришел ближе к вечеру навеселе, изрядно набравшись. Есть не хотелось, в кафе он съел чебурек. Сева выпил стакан холодной воды из-под крана и направился в зал, он сел на диван, взяв в руки пульт, он щелкнул телевизор. Глаза закрывались от усталости и от выпитого пива вперемешку с водкой. Он лег на диван и быстро заснул.
   Проснулся он утром в понедельник с больной головой и совершенно разбитый. Его разбудил будильник, услышав этот противный звук, Сева открыл глаза. Он взял с тумбочки мобильный телефон и посмотрел на часы. Было без четверти восемь. Он с досадой крякнул и встал с постели, надо было собираться на работу. В редакцию он пришел злой как черт и не выспавшийся, что сразу же заметил шеф, с которым он нос к носу столкнулся в коридоре. Редактор, услышав перегар, доносившийся от Севы, иронично пошутил:
   - Сева, откуда этот запах благородного амбре? Ты что вчера где-то отмечал день рождения с кем-то?
   Сева сделал кислую мину:
   - Если бы!!! А так... пришлось маскироваться.
   - В смысле?! - опешил редактор. - Не понял. Сева, изъясняйся поконкретней, пожалуйста... Не понимаю, зачем тут городить огород.
   - Понимаете, Петр Семенович, у нас возле дома, где я живу, находится дворец культуры...
   Редактор удивленно поднял бровь:
   - И что с того?!
   - У них там есть секции разные и кружки...
   - Логично.
   - Блин, но меня особенно достают танцевальный и вокальный кружок. Они вчера как включили свою музыку с утра... нельзя же дома находиться, хоть з хаты тикай.
   - Понятно, Сева, и ты, естественно, убежал.
   - Ну конечно, Петр Семенович, это же какая-то какофония, которая доносится из противоположного здания в мои окна... Короче, весь этот шум и гам совершенно выводит меня из равновесия. Я не смог всего этого вынести, во-первых, меня разбудил громкий звук; во-вторых, находиться дома при таком гаме проблематично... Я выбежал на улицу, вот, - сказал Сева Лавринец, глядя на редактора кристально честными глазами.
   - Ну а, как известно, самая короткая дорога ведет в ближайшее кафе? - предположил редактор.
   - Что-то типа того.
   - Сева, это опасный путь!
   - Почему?
   - Так можно и спиться. Ты - хороший добросовестный работник, отличный фотокор, ты же знаешь, Сева, я тебя ценю...
   - Я знаю, Петр Семенович.
   - Вот. Поэтому завязывай с кафе и этими россказнями и приступай к работе, мне нужны снимки в номер.
   Редактор ушел, а Сева решил перекурить, он пошел на улицу. На лестнице он чуть не сшиб своего коллегу компьютерщика Олега. Олег критическим взглядом посмотрел на Севу и спросил:
   - Сева, почему ты такой невнимательный с утра? А если бы мы вместе слетели с лестницы. Ты посмотри, какие тут крутые ступеньки.
   - Да, лестница тут крутая и очень неудобная, - согласно кивнул Сева. - Можно так шандарахнуться, и костей не соберешь.
   - А я про что говорю...
   - Олег, ты на работу?
   - А, по-твоему, куда я сейчас иду, если я нахожусь в редакции уже?
   Сева ничего не ответил на эту сложную и заумную тираду.
   - Сева, почему у тебя с утра такой понурый вид? Сегодня же понедельник, ты должен быть свеженьким и бодрым как огурчик.
   - Должен, - согласно кивнул Сева Лавринец, - но у меня не получилось.
   Олег присмотрелся к Севе:
   - Э-э, брат, да ты, видно, вчера квасил...
   - Ну, было дело. Маскировался от шумного дворца культуры, мы с ним соседи, понимаешь...
   - С кем соседи?
   - С дворцом культуры.
   - Ну и что?!
   - А-а, вот видишь! Ты меня не понимаешь...
   - Тогда объясни.
   - Они постоянно там шумят, кружки их танцевальные, песенные вокальные, да еще вечера отдыха на улице проводят постоянно под громко включенные динамики. Это такие децибелы, как на стадионе. Олег, ты на стадионе был хоть раз на концерте?
   - Был.
   - Вот, у меня такое - орущий стадион - почти каждый день под окнами.
   - Так и свихнуться можно, - глубокомысленно заметил Олег.
   - Я про что говорю.
   - Сева, ну я пошел... у меня работа, ты сам понимаешь, - сказал Олег, - ну а ты свою меланхолию лечи. Это опасно.
   Сева махнул рукой, но ничего не сказал. Он проводил Олега печальным взглядом. На душе было прескверно. Самым обидным было то, что уже двое его коллег не могли его понять, его духовных терзаний. "Им бы такое искусство в массы под окна ихнего дома, как мне!!! - подумал Сева обиженно. - Вот так всегда бывает. Человек всегда остается один на один со своими проблемами". Сева вышел на улицу и закурил. Сделав несколько глубоких затяжек, он немного успокоился. К редакции подходил Игорь Лебеденко. Завидев коллегу, Игорь подошел к Севе, они поздоровались. На свою беду Игорь спросил у Севы, как тот провел свои выходные. Сева снова начал свою песню, жалуясь на судьбу и шумный дворец культуры. Игорь выслушивал его жалобы довольно внимательно несколько минут. Потом он понял, что не годится для роли утешителя. Игорь решил сбежать от нытья Севы. Он уже направился ко входу редакции, но Сева оказался расторопней. Он подскочил к Игорю и схватил его за рукав и стал донимать рассказами про неудачный выходной.
   - Понимаешь, Игорь, главное дело, у них там каждый день что-то происходит: то песни и пляски, то концерт на улице дают, то громкую музыку включат на всю катушку, вынесут на улицу динамики и врубят музыку, да так, что стекла звенят в доме.
   Игорь слушал, молча, почти не перебивая коллегу. Он представлял себя сейчас в роли психолога, эта мысль тешила его самолюбие.
   - Сева, ты окна закрывать пробовал?
   - Пробовал, не помогает! - Сева с досады махнул рукой. - Все равно музыка и ор доносятся в квартиру, хоть волком вой, не знаю, куда спрятаться от этого.
   - Хреново тебе, брат... - посочувствовал Игорь коллеге.
   - Это точно! Хреново.
   - Да, тяжело тебе, Сева, - сказал Игорь тоном психолога из телевизора, - трудная тебе досталась судьба.
   - Почему только мне?! Не только мне. А всем жильцам дома достается от шумных соседей, и даже страдают жители близлежащих домов.
   - Правда?! Но это уже интересно. Можно об этом статью написать. Ну, статью не статью, а заметку.
   - Игорь, правда?! - оживился Сева. - Ты напишешь заметку об этих хулиганах, музыкальных дебоширах?..
   - Напишу, Сева, обязательно напишу. А главное надо написать, что искусство, поход в театр, например, сейчас стало не по карману обывателям. Посещение театра в наши дни уже стало роскошью. Куда мы катимся?! Мы живем во времена нью-застоя, времена сложные и неоднозначные, а для некоторых категорий населения даже полные лишения. К слову сказать, вчера горожане снова штурмовали магазин секонд-хенда.
   - Да, ну и что же?
   - Туда, видно, завезли новый товар, так с утра там перед магазином образовалась большая очередь. Люди толпились, орали, дело чуть не дошло до драки. А перед открытием магазина был такой ажиотаж, что люди оттолкнули охранника, разбили стеклянную дверь и ворвались в помещение магазина. И все ради дешевой поношенной одежды из Европы. До чего довели народ?! Люди бьются из-за одежды из секонд-хенда. Не думаю, что именно о таком светлом будущем мечтали наши люди. Многие люди доведены до отчаяния, купить одежду на рынке или в обычном магазине им попросту не хватает денег...
   - И не говори, Игорь. Я тоже столкнулся с такой проблемой, - заметил Сева. - Полгода назад я зашел в магазин "Все по 5 гривен".
   - Сева, ты ходишь в такие магазины?! - сильно удивился Игорь Лебеденко. - Но это же моветон, у тебя что плохой вкус?
   - Игорь, у меня тощий кошелек, денег на одежду совсем не хватает после оплаты коммунальных платежей, закупки продуктов... Ты же знаешь, что я еще алименты плачу, у меня дочка.
   - Знаю.
   - Ну так вот. Зашел я как-то раз в этот магазин, где все по 5 гривен. И это, кстати, неправда. Это - просто замануха такая для доверчивых покупателей, реклама, значит, а на самом деле товары в этом магазине стоят дороже...
   - Сева, не отвлекайся! - попросил Игорь. - Рассказывай дальше, что ты там купил? Мне просто интересно.
   - Приобрел я, значит, у них носки по сходной цене, надел их на работу, а к концу дня они просто разлезлись на мне...
   - Да ты что?! - опешил коллега.
   - Ну да! Я пришел в гости, снял туфли, и такой стыд перед хозяевами, Игорь, ты не представляешь, такой конфуз...
   - Та не томи! Говори дальше.
   - Снял туфли, гляжу - а носков-то нету... остались только какие-то спутанные нитки и порванные клочья от носков. Уж лучше бы я вовсе был без носков, так могло б показаться хотя бы модно и стильно.
   Игорь Лебеденко недоверчиво посмотрел на коллегу:
   - Да ну?! Сева, где ты такого начитался?
   - В модном журнале... взял журнал у жены и пролистал его. На одном фото гляжу - мужик в брюках и туфлях на босу ногу. О, думаю, фишка сезона! Можно сэкономить на носках.
   - Сева, это на подуим можно так выйти, а в жизни это не практично, сам знаешь.
   - Знаю. Ну так вот, стою я посреди чужого коридора в рваных носках, словно собаки их погрызли. И так покраснел, лицо краснющее стало, как самовар. Глянул в зеркало на противоположной стене, увидел свою рожу, думаю "надо же было такому случиться именно сегодня. Какой стыд, какой позор... хоть сквозь землю провались..."
   - Наверное, к женщине ходил в гости? - догадался Игорь.
   Сева кивнул головой:
   - Точно! Представляешь, какой срам - прийти к даме в гости в порванных носках.
   - Да. Ситуация не очень красивая получилась.
   - Ну а я про что говорю! Так оконфузился перед дамой. Я, конечно, извинился, говорю "я не виноват и все такое... понимаете, это я купил носки в магазине, где все по пять..."
   - Ага, а она что же?
   - Как умная женщина, сделала вид, что она, вроде бы, ничего не заметила... Но, Игорь, сам понимаешь, атмосфера вечера была испорчена в самом начале. У меня конфуз на лице нарисован, а она думает, что я такой скупердяй, что не могу себе даже пары дешевых носков купить... Как при таком настрое ухаживать за дамой, спрашивается?
   - Вот я и говорю, довели людей, что люди шляются за покупками по магазинам "Все по 5" и штурмуют магазины секонд-хенда.
   - Это точно!
   - Нельзя этих людей лишать удовольствия приобщаться к искусству, ты согласен со мной, Сева?
   - Согласен, хотя не совсем. Игорь, скажи, почему, к примеру, я должен страдать от того, что кто-то приобщается к культуре?!
   - Ну это уже другой разговор... А сейчас, Сева, извини, мне надо идти работать.
   Игорь Лебеденко помчался в сторону редакции. Сева грустно посмотрел ему вслед.
   "Что это они сегодня так на работу все спешат?! - недоумевал Сева Лавринец. - Я им о деле говорю, а они все убегают". Подумав, Сева сам решил написать статью и назвал ее лаконично "Искусство в массы". В ней было все: и жалоба на несносный дворец культуры и на их громкую музыку, которой они "бомбили" близлежащие дома в округе; и о том, как было раньше, когда еще не распался Советский Союз; и о том, как обстоят с этим дела за рубежом. С культурой и искусством, вернее с их отсутствием, могут возникнуть проблемы, прежде всего, из-за отсутствия финансирования, должного финансирования. За последние годы многие клубы в Никитино оказались на грани исчезновения. Чудом остался на плаву шахматный клуб и несколько клубов по районам города, но всех желающих они вместить не могли. Закрылись процветающие в свое время клубы для молодежи и юношества "Юность", "Бригантина", "Ровесник". Один за другим пали мамонты городского досуга - кинотеатры. Закрылись из-за плохой посещаемости, многие из них стали пристанищем новых религиозных культов весьма агрессивного толка, некоторые здания бывших кинотеатров теперь стояли полуразрушенными, они были напоминаниями старой эпохи, когда поход в кинотеатр стоил копейки, и в билетных кассах всегда стояли толпы зрителей, особенно большие очереди были, когда шел хороший фильм. Кинотеатры нынче стали нерентабельными, потому и закрылись. Кто виноват? Сложный вопрос. Кто-то говорит, что это случилось из-за того, что мы живем в век информационных технологий, и дома у каждого есть видеоплееры, компьютеры, домашние кинотеатры. Но согласитесь, ничто не заменит похода в кинотеатр или на танцплощадку. Дома нет той атмосферности и остроты тех чувств.
   Так же стали повсеместно закрываться и детские клубы.
   Немного предыстории. В 1971 году в бывшем СССР Советом Министров был издан Указ об организации детских клубов по месту жительства в жилых микрорайонах. После уроков детвора вместо того, чтобы праздно шататься по улицам в поисках приключений, бежала в клубы. Мальчишки и девчонки могли посещать различные кружки: технического моделирования, или вязания, например. "Кружок вязания это хорошо, - подумал Сева, работая над статьей. - Во всяком случае, они спокойные - вязальщицы, и музыку громко не включают". Были также вокальный, танцевальный кружки и даже кукольный театр. В их распоряжении были музыкальные инструменты, спортинвентарь - шахматы, шашки, футбольные мячи. И заметьте: все это было бесплатно. А сколько трудных подростков удалось вовремя спасти от пагубного влияния улицы! В настоящее время многие футбольные поля в микрорайонах стояли заброшенными, пустующими. Интерес к футболу у подрастающего поколения проявился с новой силой в 2012 году после проведения в Украине Чемпионата Европы по футболу. Этот интерес молодежи к футболу Сева Лавринец ощутил собственной башкой, когда он проходил мимо футбольного поля, кто-то из юных футболистов так пнул мяч ногой, что он улетел далеко от поля и очутился уже на голове Севы. Ох, Сева был тогда и злой! Он схватил мяч и, потрясая им в воздухе, хотел унести его с собой, но подбежали мальчишки и забрали мяч с собой.
   Как и прежде, все расходы по содержанию клубов должны были нести ЖЭКи, на территории которых они находятся. В простонародье ЖЭК называвшийся "домоуправлением", был образован для обслуживания серии типовых домов государственного жилого фонда СССР. Но в последнее время некоторые ЖЭКи самоликвидировались, образовались ОСМД - объединения совладельцев многоквартирных домов. Они не обладали должными средствами, чтобы закупать для клубов инвентарь, настольные игры, материалы для кружков рукоделия, техмоделирования. Несколько лет назад в целях экономии в оставшихся еще на плаву клубах отключили телефонные точки. И теперь нельзя было даже вызвать "скорую помощь", если ребенку вдруг стало плохо. В довершении всего сотрудникам клубов перестали вовремя платить зарплату. (Экономят, значит, на работниках культуры!)
   "Главное, что у нас нет разграничений на богатых и бедных, что не маловажно в наше время, - сказала старший педагог одного детского клуба Марина Инина, симпатичная женщина с умными глазами, у которой Сева Лавринец взял небольшое интервью. - Зачастую, к нам приходят обездоленные дети, родители которых осуждены или наркоманы, пьяницы. Многие из них состоят на учете в комиссии по делам несовершеннолетних. Эти дети дома хлеба вдоволь не едят. Детские клубы для них - последний островок в нашем сплошь закоммерциализированном мире, где они могли бы бесплатно заниматься в кружках. Особенно это важно в зимнее время, когда на улице стоят морозы..." Далее Марина Инина сообщила о том, что один клуб уже забрали, сейчас там хотят обустроить магазин. И площадь новому владельцу магазина показалась вполне подходящей. Почти 200 квадратных метров. И уж больно хорошее расположение - в центре города, где идет бойкая торговля. И говорят, новый мэр города Михаил Пронин уже дал добро.
   Услышав это, Сева Лавринец понял, что об этом надо писать обязательно, так как газета "Никитинские новости" была в оппозиции к городской власти. На ее страницах выходили разоблачительные статьи в адрес власть предержащих. Этим, собственно, не могли похвастаться журналисты газеты "Папарацци", которые традиционно хвалили городскую власть и в упор не замечали отрицательных сторон нового мэра Пронина, недавно избранного, и его команды чиновников из горисполкома. Впрочем, новый мэр Пронин не был исключением в этом плане. Раньше корреспонденты "Папарацци" так же исправно из номера в номер хвалили старого мэра Эдуарда Мороцкого, которого тихо ненавидела большая часть горожан за его заносчивость, глупый апломб и ничегонеделание. В этом отношении Михаил Сергеевич Пронин был другим. Он вел себя довольно скромно, был даже немного застенчив, меньше появлялся на телеэкранах телевизоров в сюжетах местного телевидения, но старался - ремонтировал дороги и благоустраивал сквер, находящийся неподалеку от дома, где жил Сева Лавринец.
   Потому Сева больше уважал нынешнего мэра Пронина. Потому что в часы правления Эдуарда Васильевича Мороцкого сквер находился в совершенном запустении, здесь не было скамеек, не было клумб, сам сквер сильно поредел со временем, старые деревья давно засохли, а новые еще не высадили. Возможно, по этой причине здесь было довольно малолюдно. При нынешней власти сквер ожил, заиграл новыми красками, отдыхающих заметно прибавилось. Весной на клумбах были высажены цветы - петунии, розы, бархатцы, шалфей и другие растения. Были высажены новые деревья и кусты. В сквере в достаточном количестве появились кованые скамейки, была уложена новая тротуарная плитка, установлен большой детский городок и тренажерный комплекс для молодежи. Население потянулось в сквер, где приятно было отдохнуть. Здесь же по субботам, а иногда и в воскресные дни проводились вечера отдыха под духовой оркестр. Против духового оркестра Сева ничего не имел против. Во-первых, они - музыканты - играли не так громко; а во-вторых, сквер все же находился на удалении от его дома, потому доносившаяся музыка Севу не раздражала, что было не маловажно для его восприятия жизни. Поговаривали, что такие вечера отдыха проводились сейчас повсеместно во всех более-менее крупных городах Украины, и что это была директива сверху - обеспечить досуг горожан. Так или иначе, но инициатива эта была довольно полезной, Сева ничего не имел против этого, чтобы люди приходили в сквер и культурно отдыхали, слушали музыку. В наше время у горожан не такой большой выбор культурных мероприятий.
   Еще Сева решил в своей статье о культуре написать о театре, вернее, об его отсутствии. Потому что после перестройки в городе закрылось два народных театра, и театралам негде теперь было заниматься, у них не было ни помещения, ни сцены для репетиций. А ведь в Никитино была прекрасная театральная традиция, были коллективы артистов из народа, которые с удовольствием в свободное время играли на сцене в спектаклях. Дед Севы Лавринца играл в таком народном театре. Сева с детства любил ходить в городской дворец культуры, где давал представления народный театр, и смотреть спектакли с участием своего деда Александра Лавринца. Надо отметить, что в советские времена, которые сейчас принято ругать, с 1959 года звание "Народный театр" присваивалось успешным самодеятельным театрам с постоянной труппой, обширным репертуаром и залом для проведения регулярных спектаклей. Таким театрам выделялось государственное финансирование. В 80-х годах прошлого века в Советском Союзе существовало несколько тысяч народных театров, включая и музыкальные народные театры.
   Судьбы людские, что дороги. Без начала и конца, тревожные и радостные, трудные и легкие. Пересекаются, встречаются, расходятся. Крепко-накрепко пересеклись пути-дороги Александра Викторовича Лавринца и Никитинского народного театра. Привела его сюда путеводная звезда - любовь к театру. Больше 50 лет отдал он сцене. А это подвиг, я вам скажу, - актерский и человеческий. С 1954 года Александр Викторович в искусстве, вращается в артистической среде. В те далекие годы работал он в бывшем клубе "Строитель". Александр Лавринец был там же руководителем драмкружка. Он рассказывал, что ставили тогда спектакль "На страже безопасности", который призывал к бдительности советский народ. Друг Александра и его коллега по сцене Федор Иванович Орманджи играл иностранного шпиона. Его целью было уничтожение нашего теплохода "Адмирал Синявин".
   В 19 лет Санька Лавринец, так по-дружески его называли родные и знакомые, впервые вышел на сцену. Зрительный зал вмещал всего 182 зрителя. Сцена была крошечной, чуть больше 15 кв. м. Зал был переполнен. Напряжение достигло предела. Александр играл майора госбезопасности, вел следствие и вот наконец-то вывел на чистую воду диверсанта. Слышатся облегченные вздохи зрителей. Взрыв на теплоходе предотвращен, но уже ничто не может остановить взрыва аплодисментов. Спектакль удался, и это было началом творческого пути.
   Не пошел наш герой в профессиональный театр. Не стал заслуженным и народным (то есть не получил звание заслуженного или народного артиста), но навсегда остался артистом из народа. Днем была работа, вечером и в выходные дни - репетиции и спектакли. Большую часть жизни играл в народном театре, созданном Л. Венковской при дворце культуры Никитинского трубного завода.
   Позади прожитые годы. Александр Викторович любил вспоминать, что в молодые годы он служил на Черноморском флоте матросом и мотористом. Напоминают о море тельняшка, которую он носит по сей день, и морская татуировка. "Да, было дело, - говорил Александр Лавринец. - Два с половиной года проплавал. И кочегаром приходилось работать. Вахту отстоишь, бывало, а куда пойти на корабле? В кубрик. Ночью не сплю, думаю: надо семьей обзаводиться".
   Уволившись со службы, Александр подался в родные края. Со своей будущей женой Марией Мефодиевной наш герой познакомился на танцплощадке в парке им. Пушкина. Скромная и красивая, она стояла в сторонке. Он пригласил ее на вальс, закружил их танец на всю жизнь, дружно прожили вместе многие годы. Вырастили двух дочерей Аллу и Нину, дождались внуков. Удачной была и трудовая нива Александра Викторовича. Работал в "Дорводстрое" электросварщиком. В 1956 году участвовал в строительстве Дворца культуры Никитинского трубного завода. Это было красивое трехэтажное здание с портиком и колоннами, с высокими потолками, большими окнами, вместительным зрительным залом. Затем А. Лавринец работал на механическом заводе в отделе сбыта.
   Но главным на всю жизнь для него оставался театр. Сколько сыграно спектаклей! Играл в спектакле А. Островского "Не было ни гроша, да вдруг алтын". Ему досталась роль чиновника Крутицкого. "Ох, и жадный был мой герой до денег, - рассказывал А. Лавринец о работе над ролью. - Вот Крутицкий утерял деньги, а Елеся - хитрый дурачок нашел. Переживал Крутицкий так сильно, что даже повесился. Три месяца ушло на создание этого образа. Вначале трудновато было. Ну где я мог найти этот образ? Потом-таки нашел. Работал на трубном заводе в цехе ? 2 инженер-экономист. Он был уже немолодой. Одевался неказисто, всегда имел затрапезный вид. Ходил он, ну как бомжики сейчас ходят, в грязных старых ботинках, в прохудившемся плаще. При нем была черная обшарпанная сумка с сорока заплатами. Потом выяснилось, что этот инженер за всю жизнь накопил много денег. И главной мечтой у него было, чтобы построили школу на эти деньги и назвали его именем. А ему отказали, мол, при вашей жизни нельзя. Часто я с этим "миллионером" встречался на автобусной остановке, ловил всего движения, повадки, замашки..."
   За всю жизнь Александром Лавринцом сыграны комедийные и трагедийные, положительные и отрицательные роли. Играл он Гоголя, Толстого, Тургенева, Платона Кречета. Приходилось один раз играть и священника. А в спектакле "Свадьба в Малиновке" Лавринец сыграл роль атамана Грициана Таврического. Колоритная фигура, образ яркий, хоть и отрицательный герой. Роль Андрея, возлюбленного Яринки, сыграл коллега по театру - Федор Орманджи. Он был очень убедительным в роли Андрея - красивый, стройный, добрые глаза, открытая улыбка, задорный смех. А роль Попандопуло досталась артисту из их труппы Николаю Саблину. К репетициям и работе над ролью все артисты относились очень серьезно. Саблин даже ездил репетировать эту роль в Одессу, где в то время жил народный артист Михаил Григорьевич Водяной, сыгравший эту роль в одноименном художественном фильме. Фильм "Свадьба в Малиновке" вышел на экраны в 1967 году. Тогда всем зрителям запомнился образ "экранного" Попандопуло, сыгранный Михаилом Водяным. В глазах этого бандитского приживалы и шута порой вдруг проглядывало что-то грустное и беззащитное, этакий застенчивый плут... Народный артист СССР Михаил Водяной и дал рекомендации Николаю Саблину, как работать над этим образом. Прекрасно сыграл роль Яшки-артиллериста Михаил Закадычный. Вжившись в образ, он был очень убедительным на сцене. Дуэт Яшки-артиллериста и Горпины Дормидонтовны (актриса Нонна Коваленко) вызывал шквал аплодисментов в зрительном зале.
   - А вы гопака танцуете?
   - Ну, что вы, что вы. Гопак нынче не в моде. Я прошёл пешком всю Европу и ни разу не видел, чтобы танцевали гопака. Сейчас в моде... м-м, форменное безобразие. Называется в-ту-степь.
   Удачным был этот спектакль для Никитинского народного театра. Десятки раз выходили актеры к зрителям на поклон, переполненный зал аплодировал стоя. Звучали крики восторженной публики: "Браво! Молодцы!".
   На написание статьи "Искусство в массы" у Севы Лавринца ушла неделя. Написав статью, Сева побежал к редактору показать ему готовый материал. Редактор Гришин, прочитав статью Севы, сделал резюме:
   - Хорошо, Сева, написано, но чересчур эмоционально.
   - Так это потому, Петр Семенович, что эта тема меня пробрала до души, - сказал с воодушевлением Сева.
   - Ну тогда понятно.
   - В газету поставите?
   - Поставлю.
   - Хорошо. Спасибо, Петр Семенович, душевный вы человек, - сказал Сева и вышел из редакторского кабинета.
   Редактор проводил его задумчивым взглядом и сказал:
   - Надо же, что с человеком делает искусство и культура!
  
  Глава 9
  Пистолет, кефир, зеленка
  
   В пятницу была сессия горсовета. На оперативке, состоявшейся во вторник, редактор Гришин сказал Игорю Лебеденко, чтобы тот пошел на сессию в горисполком и сделал материал. Лебеденко, как водится, стал отнекиваться и попытался переложить это задание на другого сотрудника редакции.
   - Не понимаю, Петр Семенович, почему именно я должен идти на сессию, - недовольным тоном заметил Игорь Лебеденко. - В редакции полно сотрудников, а я все время должен отдуваться за всех.
   От такой наглости Лебеденко Иван Луговой чуть не вскочил со своего стула. Но в последний момент он постарался взять себя в руки и сказал:
   - Игорь, имей совесть, тебя в редакции не было две недели... Все материалы делали мы с Викторией и Анной Малинкиной.
   - Я был в отпуске! - безапелляционным тоном заявил Игорь Лебеденко. - Все это знают. Я был на Кипре, только что вернулся из поездки...
   - О, Игорь, кстати! - оживился компьютерщик Олег. - Как там на Кипре? Ты ничего еще не рассказал.
   - Сейчас речь не об этом, Олег, - сказал Лебеденко. - Потом зайду к тебе, все расскажу... Кипр мне понравился, отдых пролетел незаметно.
   - Игорь, наверное, там все дорого? - предположила корректор Лидия Павловна.
   - Недешево.
   - Кстати, сколько путевка стоит? - заинтриговано спросил водитель Павел.
   Игорь назвал сумму.
   - Ой, как дорого! - сказала Виктория Байда.
   - И не говори, - согласилась с коллегой Анна Малинкина.
   Игорь довольно улыбнулся:
   - Ну это мне еще повезло, так как была горящая путевка, и я купил ее с большой скидкой...
   - Игорь, расскажи что-нибудь про Кипр... как там? - попросила корректорша.
   - Лидия Павловна, Кипр - просто замечательный, погода стояла отличная, пейзажи, виды из окна отеля завораживали, сервиз отличный, система обслуживания в отелях - all inclusive, все включено.
   - И напитки? - поинтересовался редактор. Он давно не был в отпуске, то времени не было на отдых, то денег недоставало даже на дорогу. А жена его постоянно пилила и напоминала, что надо куда-то съездить отдохнуть.
   - И напитки тоже, Петр Семенович, все включено. Выбор в баре просто шикарный - австралийское пиво, шотландский виски, итальянское и греческое вино.
   - Ух ты! - оживился компьютерщик Олег. - Надо же, до чего буржуи дошли.
   - Везет же некоторым, ездят по курортам! - вздохнула бухгалтерша. - А мы тут в провинции, можно сказать, прозябаем... ничего не видим хорошего.
   - Все включено - это как в Турции! - заметила менеджер по рекламе Анжела.
   - Анжела, бери выше! Сервис и обслуживание в отелях на Кипре намного выше, чем в Турции... Отдых пролетел незаметно... и незабываемо...
   - Игорь, но как ты узнал про эту горящую путевку? - спросила бухгалтерша. - Я бы тоже слетала на Кипр...
   - Узнал по старым каналам. Надо иметь нужные связи! Мне позвонила одна знакомая из банка, где я раньше работал, и сказала, что у них один сотрудник отказался от этой путевки... по какой-то веской причине, уж не знаю, что там у него стряслось... Хотя, думаю, если обратиться в любое турагентство и спросить, у них всегда найдется горящая путевка... особенно к концу года, когда многие отказываются от путевок по той или иной причине.
   - Да, это точно! - согласилась бухгалтерша Людмила Антоновна. - В прошлом году мы с мужем очень удачно съездили в Турцию по горящей путевке. Это было замечательно - море, экскурсии, сервис в отеле... Но, правда, это не Кипр, - сказала с сожалением бухгалтерша.
   - А я дальше Кирилловки на Азовском море никуда не выезжал, - заметил водитель Павел.
   - Ничего, Павел, ты еще молодой, съездишь еще куда-нибудь, - успокоила его корректорша.
   - Эх, Лидия Павловна, хотелось бы съездить за границу, - сказал Павел, - мир повидать...
   - А я была в Египте! - похвасталась менеджер по рекламе Анжела. Чем тут же привлекла внимание коллег.
   - Правда, Анжела, ты была в Египте?! - спросила Виктория. - А ну расскажи, как там?
   - Да, правда, расскажи, Анжела, - оживилась корректорша.
   Потом все снова переключились на Игоря Лебеденко, он стал опять рассказывать про свой незабываемый отдых на Кипре. Чувствовалось, что тема отдыха всех волновала, так или иначе. Иван Луговой молчал, из-под лоба наблюдая за Лебеденко, за тем, как он бахвалился перед женской половиной коллектива. Сотрудницы редакции смотрели на Лебеденко во все глаза, в полном восхищении. Можно сказать, это был его звездный час. Как, впрочем, и во все остальное время, когда Игорь Лебеденко был в ударе. Он безумно любил "выступать" перед публикой, любил быть в центре внимания, всегда был красноречив и убедителен.
   Гришин поверх очков смотрел на собравшихся в его кабинете коллег, бурно обсуждающих недавнюю поездку Игоря Лебеденко на Кипр. Гришин дал людям выпустить пар, выговориться, так сказать, потом продолжил оперативку. Стали снова обсуждать, кому идти на заседание сессии городского совета. Игорь Лебеденко по-прежнему отнекивался, намереваясь "навесить" это редакционное задание на своего коллегу Ивана Лугового. Луговой был ответственным и добросовестным работником, всегда выполнял все поручения редактора, не считаясь со временем и занятостью. Но сегодня Иван встал на дыбы и заартачился. Он не хотел, чтобы Лебеденко так, внаглую, перекладывал на него свою работу. Иван Луговой наотрез отказался идти на сессию, это было на него не похоже.
   Гришин внимательно посмотрел на Ивана, понял, что сейчас на него не стоит давить. Конфликт между двумя коллегами - Игорем Лебеденко и Иваном Луговым - давно назревал. Оба были способными журналистами, оба - с характером, харизматичные яркие личности, оба друг другу не уступали ни в чем. На сегодняшней оперативке между ними возникла перепалка. Назревал конфликт. Гришин машинально думал, как выйти из создавшейся ситуации. Можно, конечно, было сделать вид, что ничего не произошло, и послать в горисполком другого корреспондента - Викторию Байду или Анну Малинкину, например, или Севу Лавринца. Впрочем, Сева как фотокор и так будет присутствовать в сессионном зале. Он мог сделать снимки и написать статью о заседании сессии горсовета. Это был хороший вариант. Так подумал Гришин, но сделал по-другому.
   - Коллеги, я тут вас послушал и решил: на сессию в горсовет пойдет Игорь Лебеденко, - безапелляционным тоном заявил Гришин. - Игорь прилетел с Кипра отдохнувший, загорелый, полный сил. Думаю, ему будет полезно окунуться в рабочую атмосферу.
   Гришин посмотрел на собравшихся коллег строгим взглядом и добавил:
   - Если кого не устраивает мое решение, может написать заявление на увольнение...
   Игорь нахмурился, не скрывая своего разочарования. Все знали, что он - любимчик редактора. Редактор его очень ценил, Игорь этим пользовался без зазрения совести. Но, как известно, фортуна переменчива, сегодня везение ему изменило. Иван Луговой улыбнулся. По его лицу видно было, что он доволен решением, принятым редактором. Корректор Лидия Павловна с недоумением уставилась на Гришина, не понимая, "что это на него сегодня нашло?!". Остальные присутствующие тоже были немало удивлены. Все расходились, оперативка закончилась. Гришин попросил Игоря Лебеденко задержаться.
   - Игорь, постой. Я хотел с тобой поговорить.
   Игорь Лебеденко подошел к столу редактора. Он был весь красный от гнева, на лбу выступила испарина. Лебеденко уселся в кресло напротив редактора и сделал обиженное лицо. Он отвернулся к окну.
   Когда все сотрудники покинули кабинет, и за последним из них закрылась дверь. Редактор посмотрел на Лебеденко и сказал:
   - Игорь, вот скажи мне, зачем ты лезешь в бутылку?!
   - В смысле?!
   - Зачем ты сегодня на оперативке поднял этот сыр-бор из-за похода на сессию? Для тебя это пустяковое дело.
   - А почему тогда Луговой не мог пойти? - возразил Лебеденко.
   - Потому что, Игорь, Иван Луговой тебя постоянно прикрывает... Ты сваливаешь на него постоянно все редакционные задания.
   - Ну, к примеру, не все...
   - Не все. Согласен. Но тебя не было в редакции почти две недели. Все отдувались за тебя.
   - Я был в отпуске, Петр Семенович. В общем-то, это уважительная причина...
   - Я знаю. И все это знают! Ты когда улетал на Кипр, ты что сказал... что ты выйдешь из отпуска и все догонишь, все сделаешь... Правильно?
   Лебеденко согласно кивнул головой:
   - Правильно. Я своих слов на ветер не бросаю.
   - А раз так, значит, и не надо было сегодня поднимать бучу из-за сессии.
   - Ну, согласен, Петр Семенович... вышло как-то не очень. Луговой тоже не прав. Чего, спрашивается, сразу артачиться да еще при всех в присутствии всего коллектива? Тоже мне мустанг-иноходец выискался. Все перед Викторией своей хорохорится, показывает себя...
   - Вот тут ты, Игорь, не прав. Иван Луговой - ответственный сотрудник.
   - Понятно, а я, значит, безответственный.
   - Я этого не говорил. Игорь, ты - опытный журналист со стажем. Ты должен быть примером для остальных.
   - Я стараюсь, Петр Семенович, и вы это знаете. Во всяком случае, к моим статьям ни у кого претензий нет, - обиженным тоном заметил Лебеденко.
   - Игорь, не нужно обижаться на критику.
   - Так... кому охота выслушивать нотации, да еще в моем возрасте. Я не - мальчишка, стоит заметить. Мне уже 42 исполнилось.
   - Ошибаться могут и взрослые люди.
   - На работу я прихожу трезвый...
   - Я не про то! Игорь, я доверяю тебе ответственные задания.
   - Тоже мне ответственное задание - на сессию в горсовет сходить! - воскликнул Лебеденко. - Про это каждый школьник может написать.
   - И не скажи! Эта сессия может быть важной.
   Лебеденко насторожился:
   - А что что-то готовится? Просочилась какая-то важная информация?
   - Ну не так чтобы... но в кулуарах поговаривают, что эта сессия может быть скандальная... В обществе назрел конфликт, кое-кто из горожан и активистов недоволен городской властью - нынешним мэром Михаилом Прониным и некоторыми депутатами. Так что сходи, Игорь... напишешь хороший материал, а Сева снимки сделает.
   Лебеденко кивнул:
   - Хорошо, Петр Семенович, схожу.
   Он встал из кресла и вышел из кабинета. Идти в свой кабинет не хотелось. Игорь сейчас не хотел встречаться с Луговым. На душе было прескверно, ощущение беззаботности после отпуска улетучилось мгновенно. Лебеденко пошел на улицу перекурить. На лестнице встретил Севу. Вдвоем они вышли на улицу, обсуждая прошедшую оперативку. Игорь ему пожаловался на редактора, на его некорректное решение (как Игорю казалось). Сева тоже считал, что редактор поступил неправильно, тем более в присутствии всех коллег. Нельзя было при всех выставлять Игоря в невыгодном свете. Выходило так, как будто Луговой вышел победителем сегодня. Сева Лавринец давно работал в редакции, хорошо знал Игоря, потому он был на стороне Лебеденко. Они были из старой гвардии, потому решили держаться вместе, чтобы не давать форы молодым, таким как Иван Луговой, например, который недавно пришел работать в редакцию, а уже качает свои права.
   Игорь Лебеденко, в пятницу отправляясь на сессию, думал о том, какая это скукотища - заседания сессии Никитинского городского совета. Другое дело - заседания Верховной Рады. О, там, действительно, бывает интересно, сессии порой проходят бурно, постоянно происходят словесные стычки и перепалки между депутатами, случается, дело доходит даже до потасовок и драк. Впрочем, не только в Верховной Раде случаются потасовки. Недавно неизвестные в Сеть выложили видео драки депутатов Киевоблрады. В Луцком горсовете также произошла массовая драка из-за земли. Полгода назад в Конотопе сессия горсовета переросла в массовую драку. Были даже пострадавшие, в итоге десять задержанных, зачинщиков беспорядков увела полиция. В Херсоне недавно во время очередной сессии Херсонского горсовета между одним из общественных деятелей с группой его сторонников произошел конфликт с несколькими представителями депутатского корпуса. Очень показательная картина политической жизни последних лет. В последнее время все больше депутатов и общественных активистов при обсуждении вопросов прибегали к радикальным мерам убеждения - потасовкам, словесным перепалкам, рукоприкладству и мордобою.
   Никитино в этом отношении был городом довольно спокойным, однообразным и довольно скучным. В общем, Игорь Лебеденко сегодня неохотно шел на заседание очередной сессии Никитинского городского совета. Уже подходя к зданию горисполкома, он увидел пикет недовольных горожан, стоящих у входа в городскую администрацию. Люди стояли с плакатами. Лозунги на плакатах были очень категоричны: "Мэр - вор!" и "Мэра Пронина и депутатов - в отставку!" "Во как!!! - подумал Лебеденко. - Начало интригующее. Интересно, что будет дальше?" Среди протестующих им был замечен городской общественник, любитель различных митингов и пикетов, местный активист Гордей Сидорович Кухаренко. Здесь также в толпе пикетчиков крутилась активистка Валентина Шумилина, Виталий Вахтин, председатель профсоюзного комитета, и другие знакомые по митингам и протестным акциям лица. "Ба! знакомые все лица! - усмехнулся Игорь Лебеденко. - И Трошкин здесь, и Масловская...А массовка все та же, не меняется... только с годами немного обновляется..."
   Игорь Лебеденко не первый год ходил на сессии горсовета в городскую администрацию. Такие же недовольные граждане с хмурыми лицами и грозными плакатами стояли у здания горисполкома и при бывшем мэре Эдуарде Мороцком. Что не помешало ему, впрочем, просидеть в своем мэрском кресле больше десяти лет, прекрасно устроиться в жизни после того, как его не избрали на пост городского головы в очередной раз. Мороцкий - любитель роскошной жизни и заграничных поездок, отличался любовью к ярким костюмам, симпатией к красивым женщинам и любил жить на широкую ногу. Был непомерно тщеславным, постоянно мелькал на экранах телевизоров. "Вот и примелькался! Потому его, Мороцкого, люди и сняли, не проголосовали за него..." - как заметила одна городская активистка Валентина Шумилина. Валентина Ивановна Шумилина была уже немолодой дамой, она все про всех знала, была в курсе всех городских событий и активно сотрудничала с газетой "Никитинские новости". Приносила в редакцию свои статьи и заметки. Бывшего мэра Эдуарда Мороцкого отчаянно не любила. Постоянно его критиковала в своих статьях. К нынешнему мэру Шумилина также относилась довольно прохладно, но уже без лишней эмоциональности. Может быть, в силу своего преклонного возраста, а может потому, что Михаил Сергеевич Пронин был человеком довольно скромным и, можно сказать, неприметным. Избегал частого мелькания в прессе, был верным семьянином, не был замечен в адюльтере и не так часто разъезжал по заграничным командировкам, как делал это его предшественник - Эдуард Васильевич Мороцкий.
   Начало сессии прошло спокойно. Игорь Лебеденко сидел вместе с остальными журналистами и наблюдал за ходом сессии. Он наклонился к сидящему возле него Севе и прошептал:
   - Прошло уже десять минут сессии... пока ничего интересного не наблюдается.
   - А что что-то должно произойти?! - оживился Сева Лавринец. Он стал оглядываться по сторонам в поисках сенсационного кадра.
   - Гришин уверял меня, что сегодня сессия будет непростой.
   - Удивил, прям! Все сессии - непростые, вопросы-то трудные поднимаются... Времена, сам знаешь, какие, то кризис, то недостаток средств в бюджете, то предприятия закрывают, то людям зарплату не платят, задерживают. Слышал, один из цехов трубного завода хотят пустить на металлолом.
   - Да ты что!
   - Да точно. Приходил на днях к нам в редакцию жаловаться сотрудник этого цеха.
   - Что говорил?
   - Говорит, администрация приняла решение снести старый цех. Говорят, мол, оборудование устарело, только на металлолом его пустить...
   - А рабочих куда?
   - Увольняют за ненадобностью...
   - А у людей семьи. Кто их кормить будет?
   - Кого сейчас это волнует?
   - Правильно. Никого не волнует, что люди завтра без куска хлеба останутся...
   Игорь Лебеденко заметил Евгения Фокина. Фокин подозрительно на них поглядывал, явно прислушиваясь к их разговору.
   - Ладно, Сева, потом поговорим, - сказал Лебеденко, - а то вон Фокин, кажется, подслушивает нас. Все ему информации мало для его паршивой газетенки "Папарацци".
   - И не говори... - усмехнулся Сева. - Фокин не может без скандалов. А снимки в их газете паршивые!
   - Согласен.
   Игорь Лебеденко лениво наблюдал за всем происходившим в зале. Все было как обычно, как всегда. Сессия как сессия. Но сегодня он был сильно удивлен, увидев, как бурно развиваются события в сессионном зале. Вначале насторожил тот факт, что в залу протиснулась уже с опозданием после начала сессии группа активистов молодцеватого вида. Их было человек двадцать парней крепкого спортивного телосложения. Они вошли в зал и стояли позади кресел депутатов. "Интересно, зачем они пожаловали, эти бравые ребята с суровыми лицами? - подумал Игорь Лебеденко. - Ага. Понятно. Для пущей убедительности, для внушения страха оппонентам." И, действительно, Игорь заметил, что некоторые депутаты заерзали на своих стульях, то и дело, оглядываясь на активистов, пожаловавших в сессионную залу. Мэр Михаил Сергеевич Пронин как-то тоскливо тоже посмотрел на вошедших ребят. Лицо у него вытянулось, и стало ну совсем кислое. Пока Лебеденко рассматривал лицо мэра, в зале возле стола одного депутата, кажется, это был депутат Владислав Кислицын, произошла потасовка. Кто-то из активистов надел на голову Кислицыну пакет с кефиром. Кислицын вскочил с кресла и стал оглядываться по сторонам. Лицо его было, как белая маска, все в кефире. Белая маслянистая жидкость стекала с его бровей и волос прямо на белую рубашку и дорогой костюм. Лебеденко успел только подумать: "Эх, жалко костюм... видно, дорогой..."
   Тут он увидел, что несколько человек из активистов направились к трибуне. Они зачитали обращение с призывом сменить власть. Мэр города, в результате такого рода событий, объявил перерыв и попытался выйти, однако его заблокировали. У трибуны завязалась потасовка.
   Активисты окружили мэра. Пронин запаниковал, он успел только сказать: "объявляется перерыв...", как кто-то из активистов вылил на него флакон зеленки. Мэр позеленел в буквальном смысле слова. Огромное скользкое зеленое пятно расползалось по его физиономии, стекая струйками за шиворот модного пиджака. Спиртовой раствор зеленки жег кожу, затекал в глаза. Нет, не так он представлял себе сегодняшнюю сессию. Пронин скривился от досады, он достал из кармана пиджака носовой платок и начал вытирать зеленку с лица. Вид у него был виноватый и очень смущенный. По всему видно было, что Пронин ну никак не ожидал, что сегодня его обольют зеленкой. Двое полицейских стали возле него, защищая от грубых хулиганских действий активистов. "Интересно, где они - эти стражи порядка - были раньше? - подумал Лебеденко, вставая со своего места, проталкиваясь сквозь толпу к трибуне, чтобы получше рассмотреть, что там происходит. - Вот. Облили мэра зеленкой. Что за конфуз!!! Что нельзя было это предотвратить раньше?! Вот так у нас всегда - эта безалаберность..."
   Но Игорь Лебеденко тут же забыл, о чем он думал только что, потому что в следующую секунду он услышал за спиной выстрел, потом прозвучал еще один выстрел. Он оглянулся. Возле депутата Кислицына сгрудилась целая толпа. Его окружили активисты. Кто-то из них крикнул: "Мочи Кислицына!" У того, естественно, не выдержали нервы. Он достал пистолет из сумки и сделал предупредительные выстрелы в воздух. Накал страстей нарастал с каждой минутой. Активисты были не в себе, услышав выстрелы. Они готовы были кинуться на Кислицына и на другого депутата Прийменко, стоявшего рядом с ним (они состояли в одной фракции), но полицейские, находящиеся в зале, предотвратили столкновение. Кислицына под охраной вывели из зала от греха подальше. Потом покинул сессионный зал мэр города Михаил Пронин в сопровождении двух полицейских. Заместитель мэра Леонид Забелло стоял бледный как полотно, прислонившись к стенке. По всему видно было, что он крайне напуган всем происходящим в зале. "А ему-то чего пугаться?! - подумал Игорь Лебеденко. - Забелло сидит в горисполкоме уже не первый год, вначале он был заместителем у Эдуарда Мороцкого, теперь благополучно занимал должность заместителя у нового мэра Пронина.". Вы не замечали тот факт, очень часто так происходит, что меняются первые лица - руководители предприятий, директора школ, мэры городов, а неприметные, на первый взгляд, их замы, секретари, бухгалтеры, должности которых не на виду у публики, преспокойно продолжают работать дальше, входя в команду нового руководителя. Впрочем, разговор сейчас не об этом. Сегодняшняя сессия Никитинского городского совета была сорвана окончательно. В зале стоял шум и гам. Все еще добрых полчаса обсуждали случившееся. Потом потихоньку люди стали расходиться. Увидев возле себя Севу, Лебеденко спросил:
   - Сева, ты успел все заснять на фотоаппарат?
   - Спрашиваешь?! Конечно, - ответил Сева. По всему видно было, что он доволен сегодняшней сессией горсовета. - А что сегодня нехилая сессия горсовета получилась, - сказал он. - Глядишь, об этом напишут в киевских газетах. Наш город Никитино станет известным на всю страну.
   - Это точно, Сева! - согласился с коллегой Лебеденко. - Войдем в анналы истории. Главное, редактор Гришин будет доволен. Скандальная сессия горсовета, потасовка, драка - горячая сенсация в номер. Статья выйдет под таким заголовком "Пистолет, кефир, зеленка". Думаю, читатели оценят.
   - Еще бы! Не каждый день удается наблюдать такое представление в сессионном зале... Это же чрезвычайное происшествие, конфликт сторон, между представителями власти и активистами.
   - Сдается мне, этих активистов прислал Зимин, - сказал Лебеденко.
   - Ты думаешь?
   - Предполагаю. Зимин давно недоволен нынешним мэром Прониным. Пронин в последнее время все гребет под себя.
   - Ну кто это не знает... А депутат Кислицын причем и этот... как его... Прийменко?..
   - Эти оба ревностно поддерживают во всем Пронина, вот активисты и окружили их сегодня на сессии...
   - Понятно, - сказал Сева Лавринец. Он нахмурился: - И все же я против таких мер... я не поддерживаю рукоприкладства и хулиганства. Мне это не нравится, то, что произошло в сессионном зале, даже если Пронин виноват и его нужно сместить с занимаемой должности... есть же другие способы отстранить человека от власти...
   - Сева, дело в том, что нас с тобой никто спрашивать не будет...
   - Но позвольте... мы такие же горожане, как и все. Мы имеем право голоса.
   - Наши голоса и мнение нужны только на выборах...
   - Это точно. В остальное время наше мнение никого не волнует. Странно только, что Кислицын пронес на сессию оружие.
   - Говорят, на него недавно напали какие-то хулиганы, побили изрядно.
   - Известно, кто такие? - спросил Сева.
   - Личность нападавших пока не установлена, - сказал Лебеденко. - Но с тех пор Кислицын носит с собой пистолет. У него есть разрешение на ношение оружия... Интересно, сколько дадут этим хулиганам, которые сорвали сегодня сессию?
   - Ты думаешь, их будут судить?
   - Конечно! за неправомерные действия полагается наказание по всей строгости закона. По-любому, будет вестись следствие, потом состоится суд. Хулиганам и зачинщикам могут влепить конкретный срок.
   - Думаю, что "отмажут" их, - сказал Сева. Потом подумал и добавил: - По-любому, "отмажут"... это точно.
   Игорь Лебеденко заметил среди журналистов своего давнишнего коллегу и приятеля Дмитрия Якунина.
   - О, здоров, Димка! Как дела?
   - Дела не плохо, - сказал Якунин и сконфузился. К ним подошел Евгений Фокин.
   - Ну что, Дмитрий, пошли в редакцию, - сказал Фокин, толкнув Якунина по-приятельски в бок.
   - Сейчас иду, - сказал Якунин, а сам отвел глаза, чтобы не встретиться с укоризненным взглядом Лебеденко и Севы Лавринца.
   - Что ж ты, Димка, переметнулся к нашим врагам! - сказал Лебеденко с упреком. - Предал друзей, предал редактора Гришина, наш коллектив... а мы многому тебя научили, брат, между прочим. Без нас ты, вообще, был никто, никому неизвестный киоскер, торговец газетами... Или кем ты там на рынке торговал? А сейчас у тебя есть имя, тебя вон... даже приглашают работать в другие газеты.
   - Да я... да так получилось... - начал было Якунин и осекся на полуслове.
   - Предаешь, бывших друзей, значит... - сказал Сева Лавринец. - Не хорошо, Дима, не хорошо. Наша редакция тебя взрастила, отшлифовала, если можно так сказать, твой талант, а ты подался к нашим извечным врагам. Мне еще понятно было, когда ты ушел из "Никитинских новостей" в заводскую газету "Заводчанин", они нам - не конкуренты, точно. Но переметнуться к нашим злейшим врагам - в газету "Папарацци"... это что-то! Это выглядит, по меньшей мере, как предательство...
   - К слову сказать, они недавно засылали к нам в редакцию своего шпиона, чтобы тот сливал им информацию про нас... Видишь, Димка, они не останавливаются ни перед чем, постоянно нам ставят палки в колеса. А ты... - Игорь Лебеденко в сердцах махнул рукой. - Эх, да что там говорить!
   Димка стоял с понурым видом. К ним стали подходить другие люди, присутствовавшие в зале. Они прислушивались к тому, о чем они говорили. Якунину вообще стало не по себе. Здесь было много журналистов из разных изданий города. Он узнал Виталия Ершова из "Городского вестника", Николая Веренича из районки, Гену Мищенко из заводской газеты "Заводчанин", Ирину Нефедову из "Папарацци". Среди прочих был представитель пресс-службы городской администрации. Здесь же неподалеку за спинами других толкался Евгений Фокин, внимательно слушая их разговор. А Димка-то подумал, что Фокин уже ушел.
   - Не судите меня, ребята, - промямлил Димка, - мне позвонили из газеты "Папарацци", предложили работу...
   - А ты и согласился! - с укором произнес Лебеденко. Он махнул рукой сгоряча: - Эх! Сказал бы я, что думаю по этому поводу, да не хочу, здесь людей полно. Пошли, Сева, отсюда. Прощай, Димка! Нам пора в редакцию возвращаться.
   - Прощайте!..
  
  Глава 10
  Газетчики
  
   Жека Фокин отличился и на этот раз. Весь их разговор Игоря Лебеденко и Севы Лавринца с бывшим коллегой Димкой Якуниным "слил" в печать, предал огласке. Статья вышла в следующем номере газеты "Папарацци" под крикливым заголовком "Как бывшие коллеги осудили нашего сотрудника Дмитрия Якунина". Это был удар ниже пояса. Редактор Гришин прочитав эту статью, пришел в бешенство. Он тут же вызвал к себе в кабинет Лебеденко и Лавринца и отчитал их как мальчишек за то, что они допустили этот скандал и устроили весь этот разговор в сессионном зале в присутствии остальных представителей СМИ. Гришин вскочил со своего кресла и метался в гневе по своему кабинету, гневно посматривая на своих нерадивых сотрудников. Он метал в их адрес гнев и молнии, высказывая им в лицо, все, что думает по этому поводу. Конечно же, Сева Лавринец, был недоволен, что по их вине газета снова вляпалась в скандал. Он довольно спокойно, но с понурым видом, воспринимал справедливую критику редактора. Сева был философ, и старался ко всему относиться философски. Игорь Лебеденко был задет за живое. Он был оскорблен, сгоряча он тут же написал заявление об уходе. Он не привык к такому обращению к себе. Выговор редактора воспринял как личное оскорбление. Гришин остолбенел посреди своего кабинета, когда увидел, что Лебеденко схватил ручку и бумагу с редакторского стола и стал писать заявление об уходе с работы.
   - Игорь, не пори горячку! - попросил редактор, сбавляя обороты, и меняя гнев на милость. - Это не повод увольняться.
   - Петр Семенович, не нужно меня уговаривать! - сказал твердым и непреклонным голосом Игорь Лебеденко. - Если я решил уволиться, значит, я больше здесь работать не буду.
   - Значит, ты тоже решил переметнуться в стан врага?
   - Конечно же, нет!
   - Редактор "Папарацци" Постников тебя тоже переманил? Игорь, он тебе звонил? - спросил Гришин и застыл на месте, ожидая худшего.
   - Нет. Никто мне не звонил. И я бы все равно к ним не пошел, - сказал Лебеденко.
   После его слов редактор Гришин облегченно вздохнул и уселся в редакторское кресло. Он вытер испарину со лба, вся эта шумиха и скандал окончательно испортили ему настроение. У Гришина даже подскочило давление. Игорь Лебеденко был лучшим журналистом в городе, во всяком случае, так считал сам Гришин. Потерять сейчас Лебеденко - для их газеты это было бы страшным ударом. А тут на носу - выборы, подписная компания. Тираж газеты за последний год уменьшился почти вдвое. Некоторые подписчики переметнулись к другим изданиям. Обидней всего, что часть подписчиков увел Сергей Постников с его паршивой газетенкой "Папарацци". (Будь она не ладна!!!) Гришин посмотрел на Лебеденко и произнес трагическим голосом:
   - Игорь, дай слово вот сейчас... в присутствии Севы Лавринца, твоего коллеги, что ты не уйдешь к Сергею Постникову.
   - Я их просто ненавижу!!! Особенно этого выскочку и проныру - Жеку Фокина. Такого подлеца надо еще поискать! Это ж надо было устроить сенсацию и раздуть скандал на пустом месте. Наш частный разговор с Якуниным опубликовать в прессе, да еще все представить таким образом, словно мы с Севой обличали Якунина и давили на него.
   - Ну кто такой Фокин и Постников мне рассказывать не нужно! Я про них все знаю.
   В кабинет вошла корректорша Лидия Павловна:
   - Петр Семенович, вы слышали, Юля Лукошина теперь тоже работает у Постникова.
   Редактор опешил:
   - Как это?! Откуда вы узнали, Лидия Павловна? Этого не может быть!
   - Вот гады, мать их так! - выругался Сева. - Переманивают всех наших! Ведут нечестную игру, имидж себе создают. Мол, посмотрите, какие мы хорошие, что к нам идут работать все журналисты...
   Лебеденко недоверчиво посмотрел на корректора:
   - Лидия Павловна, это точно, что Лукошина сейчас работает в газете "Папарацци", вы ничего не перепутали? Она же, вроде бы, сейчас работает в районной газете "Заря".
   - Правильно, - подтвердил Гришин. - Он перешла туда из нашей газеты два года назад, когда у нас были проблемы с финансированием. Тогда там вроде бы лучше было с зарплатой, чем у нас... У нас стали задерживать зарплату...
   - Работала. А сейчас устроилась в газету "Папарацци".
   Гришин подошел к шкафу, там на полках вместе с номерами "Никитинских новостей" лежали подшивки городских газет за этот год: "Городской вестник", "Вечерний регион", "Никитинская правда", "Заводчанин", "Заря" и других изданий. Гришин взял подшивку газеты "Папарацци", он сел за свой стол и быстро просмотрел последние номера. Он вопросительно посмотрел на корректоршу и остальных собравшихся:
   - Ничего не понимаю. Лидия Павловна, вы говорите, что Юля Лукошина работает сейчас в "Папарацци", но здесь нет ни одной статьи под ее фамилией.
   - Ну, правильно, - сказала Лидия Павловна, - потому что сейчас Юля подписывается фамилией Черных. Она взяла фамилию мужа, они расписались с Никитой Черных.
   - Черных - это тот художник, который работает в художественных мастерских? - уточнил редактор.
   - Ну да!
   Редактор еще раз бегло просмотрел подшивку, лежащую на столе.
   - Да, эта фамилия часто встречается в газете. Вот, например, напечатана большая статья на второй полосе, подписанная Ю. Черных. Я, вообще, думал, что это мужчина... Думаю, откуда у них корреспондент новый появился, да еще толковый такой, а это, значит, Юлия Лукошина у них подвизалась. Весь опыт, который у нас получила, значит, передает им...
   - Статья-то о чем? - полюбопытствовал Лебеденко.
   - Да так... ни о чем. Ерунду всякую пишут! - недовольно пробурчал редактор.
   - Понятно.
   - Коллеги, это что же получается?! Это уже спланированный план против нас! - сказал Сева Лавринец. Он многозначительно посмотрел на собравшихся в редакторском кабинете. - Это, выходит, ведется целая целенаправленная компания по дискредитации нашего издания.
   - Сева, где ты таких слов набрался?! - возмутился Лебеденко. - Спланированный план, целая целенаправленная компания...
   - Игорь, не цепляйся к словам, - сказал Сева, - здесь важна суть.
   - А суть заключается в том, что против нашей газеты ведется подрывная работа, - сделала умозаключение Лидия Павловна.
   - Лидия Павловна, между прочим, права! - подытожил редактор. - "Папарацци", действительно, объявили нам войну.
   - Ну это было сразу понятно еще тогда, - заметил Игорь Лебеденко, - когда они заслали к нам своего лазутчика, который сливал им всю информацию и передавал наши еще ненапечатанные статьи.
   - Игорь, это ты сейчас про тетю Любу говоришь? - спросил Сева Лавринец.
   - А про кого же еще?! Про нее, про родственницу Фокина, которая внедрилась к нам в редакцию. Это ж она им поставляла всю информацию. Я тогда, блин, всех подозревал... даже коллег, сидящих со мной в одном кабинете, а оказалось все до банальности просто, это Фокин заслал своего лазутчика к нам...
   - Может быть, это проделки их редактора Постникова? - предположил Сева.
   - Сева, понимаешь, сейчас это неважно, - сказал Игорь Лебеденко. - Я только понял, что с ними надо держать ухо востро, надо все время быть начеку.
   Сева Лавринец кивнул:
   - Согласен! Бдительность не помешает.
   - С этим надо что-то делать! - сказал редактор. - Тираж у нашей газеты в последнее время падает, сейчас идет подписная компания.
   - А у наших конкурентов рейтинг растет! - заметила Лидия Павловна.
   - К сожалению, вы правы, уважаемая Лидия Павловна, - сказал Лебеденко.
   - Игорь, но с этим надо что-то делать! Так не может больше продолжаться! - сказала Лидия Павловна с болью в голосе. - Мы не должны им уступать пальму первенства. Мы много лет лидировали в городе среди средств массовой информации. У нас был самый большой тираж в городе за последние двадцать лет, разумеется, больше 10 тысяч. Я сейчас не имею в виду советский период, когда рейтинг у старейшей городской газеты "Никитинская правда" достигал свыше 40 тысяч экземпляров. Впрочем, что сейчас об этом говорить, тогда газеты и журналы стоили копейки. Государство не жалело средств для газет, но те времена прошли... канули в лету. Вон наша типография даже закрылась, никому сейчас не нужна, здание стоит заброшенное в центре города. Сейчас все городские газеты печатаются в типографии города Запорожья, экономически это выгоднее выходит.
   - Газета "Папарацци" - нам и в подметки не годится! - воскликнул Сева Лавринец. - Видел, я их снимки в газете. Они никуда не годятся.
   - Так это потому, Сева, что они экономят на ставке фотокора, - заметил Гришин. - Они все снимки делают на мобильный телефон. Качество, сам знаешь, какое у этих снимков. Сева, ты, кстати, молодец! Прекрасные снимки сделал со скандальной сессии горсовета.
   Сева Лавринец покраснел от удовольствия, услышав похвалу редактора в свой адрес:
   - Спасибо, Петр Семенович.
   Гришин посмотрел на Игоря Лебеденко:
   - И ты, Игорь, молодец, хороший материал получился. Я с утра просмотрел остальные газеты, твоя статья о скандальной сорванной сессии горсовета - лучшая. Чего только стоит один заголовок "Пистолет, кефир, зеленка"! Вот... прочитаешь, и сразу все понятно становится.
   "Что-то сегодня Гришин щедрый на похвалы, - подумала корректор Лидия Павловна. - К чему бы это?"
   - А статья у Фокина о скандальных событиях в городской администрации получилась никудышная, - продолжил редактор. - Это и не статья вовсе, а так - короткая заметка. Про мэра почти ничего не написали, так все больше про беспорядки в сессионном зале и про депутата Кислицына и про прозвучавшие на сессии выстрелы. А главное, не понятно, почему все же на сессию пришли активисты, чем недовольны были люди. А недовольны они, как известно, городской властью... Мэр Михаил Пронин, как всегда, остался в стороне, "белый и пушистый"...
   - Правда, на этот раз, с зеленой физиономией, - рассмеялся Сева Лавринец. - Не смог увернуться на этот раз.
   - А зачем им распространяться на эту тему? - усмехнулся Лебеденко. - Они же - сотрудники газеты "Папарацци" - поддерживают нынешнего мэра Михаила Пронина, впрочем, как поддерживали и прежнюю власть.
   - Да, они не хотят ссориться с властью, - заметил Сева Лавринец. - Это только мы ведем оппозиционную борьбу... и освещаем в своей газете ошибки и грубые просчеты городской власти и прочих недостатках, печатаем письма недовольных и обиженных властью и жизнью горожан.
   - А зачем им ссориться с властью? - сказал Гришин. - Постников же не платит арендную плату за помещение, в котором располагается их редакция.
   Игорь Лебеденко с недоверием посмотрел на Гришина:
   - Петр Семенович, неужели это правда, что они не платят арендную плату? Это ж приличная сумма выходит, если за год брать. А если за несколько лет, так вообще...
   Редактор кивнул:
   - Правда. Это точно. Мне сказал об этом один чиновник из горисполкома... не буду говорить вам его фамилию, это вам не нужно знать...
   - Теперь понятно, почему они могут позволить себе более высокие оклады для своих сотрудников, чем у нас в редакции, - сказала Лидия Павловна.
   - И это еще не все, - сказал Гришин. - Есть сведения, что газета "Папарацци" получает дотации из городского бюджета... Это, правда, негласно... но факт остается фактом.
   - Но это же нечестно! - возмутился Игорь Лебеденко.
   - Поди к кому-то, что-то докажи! - заметил Сева. - Все равно, ничего не выходишь. Это точно... Что им сделается, если они поддерживают городскую власть. У них и козыри в руках.
   - Наша газета "Никитинские новости" - чуть ли не единственная в городе, которая находится в оппозиции к городской власти, - заметила Лидия Павловна.
   - Выходит так. Зато сотрудники "Папарацци" ведут грязную подковерную борьбу против нас и печатают всякие фейки и скандальные статьи, типа той, которая опубликована в сегодняшнем номере газеты "Папарацци" под крикливым заголовком "Как бывшие коллеги осудили нашего сотрудника Дмитрия Якунина", - сказал редактор. - Мы не будем опускаться до их уровня.
   - Правильно! - согласился с редактором Игорь Лебеденко. - Нам не стоит опускаться до их уровня. Рано или поздно читатель поймет... - что именно читатель поймет, Игорь Лебеденко не стал уточнять, всем присутствующим в кабинете и так было понятно, о чем он говорил.
   - И главное дело, - сказал редактор Гришин, - мало кто из местных журналистов написал о том, что на позапрошлой сессии городского совета было принято беспрецедентное решение - закрыть старейшую газету в городе "Никитинскую правду". Газета почти с вековой историей оказалась никому не нужна. Говорят, убыточна стала и неинтересна, тираж катастрофически упал до 300 экземпляров. А в лучшие времена у газеты был тираж свыше 40 тысяч экземпляров, эта газета приходила почти в каждый дом. Подписчики ушли, читатели стали покупать другие издания, добро в городе в наше время полно коммерческих газет, и выбор СМИ предостаточный, и горисполком решил, что ее не может больше содержать. Вот так и умерла старейшая городская газета "Никитинская правда". А ведь через нее прошли многие журналисты города, я сам лично проработал в "Никитинской правде" десять лет заместителем редактора.
   - И я работал в 90-х корреспондентом в "Никитинской правде", - сказал Игорь Лебеденко. - Хорошее было время для газеты, газета тогда была еще на плаву. С ней считались. Редактором тогда, помнится, был Виктор Борисенко, заслуженный журналист Украины, между прочим.
   - И мне доводилось поработать какое-то время в этой газете фотокорреспондентом, - сказал Сева Лавринец. - Правда, редактором тогда уже был Александр Шумейко.
   - А сейчас депутаты на сессии решили закрыть старейшую городскую газету, - сказал Гришин. - И вы знаете, уважаемые коллеги, мало кто из писчей братии заступился за "Никитинскую правду". Мы написали статью поз заголовком "Смерть газеты", да еще пару изданий написали об этом вопиющем случае. "Городской вестник" выступил в защиту "Никитинской правды" и редактор газеты "Заря" Владимир Петрович Стешко написал об этом... А остальные промолчали, как воды в рот набрали.
   - Наверное, видели в "Никитинской правде" конкурента? - предположила Лидия Павловна. Сейчас в Никитино практически все газеты коммерческие, у всех есть владелец, а "Никитинская правда" была, все-таки, в коммунальной собственности города, финансировалась из городского бюджета.
   - И все-таки я считаю, что газету нельзя было закрывать! Это мое твердое убеждение, - сказал Гришин. - И меня никто не переубедит в обратном. В этой газете печатались многие известные авторы, общественники, историки, краеведы, поэты... Трудно представить - вековой юбилей, и газета оказалась никому не нужна. Трудно представить другую газету в городе, где было бы напечатано столько значимых и важных статей о жизни города, об истории края, о политических событиях, о судьбах людей. И вот эта газета оказалась никому не нужна.
   - Зато сразу нашлись те, кто взял наименование "Никитинская правда" и присвоил его своей газете, - сказал Игорь Лебеденко. - Странно получается, газета не нужна, а имя ее нужно.
   - Игорь, это ты сейчас про газету "Родной край" говоришь? - догадалась Лидия Павловна.
   - Да, о них.
   - Но они же написали в своей газете, что переименовали свою газету "Родной край" в "Никитинскую правду", чтобы сохранить имя старейшей городской газеты, чтобы она не исчезла бесследно.
   - Я не знаю лично, какую цель преследовал коллектив газеты "Родной край", переименовывая свое издание в "Никитинскую правду", но это уже будет другая газета...
   - Я думаю, что это делается, чтобы переманить подписчиков, - предположил Сева.
   - В любом случае, старейшая городская газета с богатой историей "Никитинская правда" перестала существовать, - заметил Гришин. - И это очень грустно. Нельзя было этого допускать, я в этом уверен.
   - Петр Семенович, тут я с вами согласна на сто процентов! - сказала Лидия Павловна. - Эту газету выписывали еще мои родители... Газета пережила гражданскую войну, Великую Отечественную войну, перестройку... а пала сейчас во времена независимости... Спрашивается, где справедливость?
   - Газеты, как люди, рождаются, живут и умирают... - заметил грустно Гришин. Видно было, что эта тема была для него горестной, он тяжело переживал смерть газеты как личную утрату. И его можно было понять. Газета "Никитинская правда" была целой вехой в истории города, играла важную роль в жизни города, издавалась подпольщиками даже в годы немецкой оккупации, через нее прошла целая плеяда талантливых журналистов, в свое время она была кузницей кадров, но, к сожалению, не смогла пережить рыночные времена и конкуренции с коммерческими изданиями. Да что там говорить! В последнее время умирали не только газеты, умирали целые заводы и фабрики. Закрывались некоторые школы, больницы, дворцы культуры, дома отдыха, санатории, общежития. Грустные приметы времени. Страна с трудом выживала в сложнейшей экономической ситуации. Кто в этом был виноват, это отдельный разговор. Но хуже всего, что от этого страдали люди, простые украинские граждане...
  
  Глава 11
  История - как она есть
  
   Как всякая городская газета "Никитинские новости" публиковали краеведческие материалы. За это направление в газете отвечала Анна Малинкина. Она сотрудничала с Никитинским краеведческим музеем, историками и краеведами. Анна недавно закончила статью о местном художнике Федоре Ивановиче Гузе, городская общественность недавно отметила его 90-летие со дня рождения. Ф. Гузь был известен своими пейзажами, рисовал также старинные дома, сохранившиеся в Никитино, его картины выставлялись в музее. Мало кто знал, что всю жизнь Федор Иванович вел дневник. За всю жизнь он написал около 20 толстых тетрадей своих жизнеописаний. Эти личные дневники художник Федор Гузь вместе со своими картинами передал в дар музею города Никитино. Простому обывателю эти дневниковые записи показались бы, скорей всего, малоинтересными, ведь Федор Гузь был не так уж известен широкому кругу людей. Но Анну Малинкину эти записи заинтересовали. Она потратила целую неделю на изучение этих дневниковых записей. Федор Иванович рассказывал в своих дневниках о своем голодном детстве, о том, как он решил стать художником еще в детстве, о том, как началась война, как его призвали в армию. Служил он на Северном Кавказе. В одном из дневников Гузь описывал сильные пожары, бушевавшие в городе Грозном несколько дней, когда горела нефть, которая загорелась во время авианалета немецких бомбардировщиков. Когда немцы поняли, что взять Грозный им не удастся, то в октябре 1942 года они разбомбили грозненские нефтепромыслы и нефтехранилища. Горели нефтепромыслы, горела река Сунжа от вылившихся в нее нефтепродуктов. Пожары были потушены в течение нескольких дней. В память о подвиге грозненских пожарных, погибших при тушении пожаров от налетов фашистской авиации на Грозный в октябре 1942 года, в Заводском районе города (перед зданием пожарной части) после войны был установлен памятник.
   После войны Федор Иванович Гузь вернулся в родной город Никитино, здесь работал художником во дворце культуры. Со своей женой Марией Алексеевной они прожили вместе большую и счастливую жизнь. Федор Иванович любил рисовать с натуры. Его часто можно было видеть, как он сидит за мольбертом и рисует городской пейзаж в городском парке или сквере, или на каштановой аллее. Среди его работ были изображения старинных городских зданий, памятников архитектуры. На одной из своих картин художник сумел передать красоту и величие храма Рождества Пресвятой Богородицы. Эта церковь является памятником архитектуры национального значения. Старейшее архитектурное сооружение в городе и районе, сохранившееся до наших дней, действующая церковь. Была построена в 1812 - 1820 годах в стиле классицизма. В интерьере сохранились росписи XIX века, выполненные выдающимся русским поэтом и художником М. Волошиным.
   Анна Малинкина писала также и об остальных известных уроженцах города: непростой, но насыщенной событиями, судьбе известной украинской силачке Агафье Родионовне Завидной. Она была ученицей одного из самых выдающихся профессиональных борцов мира Ивана Поддубного. Агафья Завидная родилась в Никитино в 1890 году в многодетной семье - у нее была сестра и четыре брата. Агафья, как и ее брат Кирилл, отличалась отменными физическими данными. Публика ревела от восторга, видя, как Агафья выжимала двухпудовую гирю одной рукой или крутила "карусель", держа на плечах железную рейку, на которой висели десять взрослых мужчин. Перед ее силой и красотой преклонялись мужчины, но судьба оказалась непростой. Имя украинки Агафьи Завидной, стоявшей в начале XX века вровень с именами всемирно известных женщин-атлетов, сейчас известно узкому кругу специалистов. В Никитино живут ее потомки, они бережно сберегают память об их некогда известной всей Западной Европе родственнице.
  
   Никитинский край был известен миру не только скифскими курганами, каменными бабами и славной историей запорожского казачества.
  
   Еще одна известная личность была связана с никитинским краем - Нестор Махно. Нестор Иванович Махно - революционер-анархист, прославился в качестве руководителя анархо-крестьянского движения на Юге Украины во время гражданской войны 1917 - 1922 годов. Именно Никитино в 1919-м году махновцы превратили в одну из главных своих баз. Город стал своеобразной крепостью, которая задержала наступление добровольческой армии Деникина. 25 июля 2009 года в Никитино открыли памятник Нестору Махно - самой неординарной и загадочной личности послереволюционного времени. В этот день 75 лет тому назад он умер в эмиграции в Париже.
   В городе установлен памятник Герою Советского Союза, лейтенанту-пограничнику Виктору Михайловичу Усову. Его именем названа одна из улиц города. Уроженец города Никитино, лейтенант Виктор Усов командовал 3-ей пограничной заставой, в числе прочих застав Белорусского пограничного округа, охранявшей западную границу СССР. 22 июня 1941 года их застава в числе первых приняла на себя удар от вторжения сухопутных войск Вермахта. Виктор Усов особо отличился в бою при защите Государственной границы. Пограничная застава лейтенанта Усова В. М., насчитывавшая по разным данным от 30 до 36 штыков, приняла свой первый и последний бой 22 июня 1941 года и сдерживала яростный напор батальона противника в течение более шести часов. Лейтенант Усов В. М. сражался в рядах своих подчинённых - воинов-пограничников. Получив в бою пять ранений, он не покинул поле боя, оставаясь до своей гибели в траншее перед заставой.
   С научным сотрудником краеведческого музея Кириллом Кругловым Анна познакомилась, когда он принес в редакцию свою статью. Это была статья о первом директоре музея Георгии Сергеевиче Шапошникове. В 2013 году исполнялось 94 года со дня основания Никитинского краеведческого музея. Это один из старейших музеев Украины, был основан в советский период. Был открыт 18 мая 1919 года как народный музей изящных искусств. Фонды музея тогда составляли 688 экспонатов (картины, скульптура, мебель, посуда, библиотека), конфискованные из экономии помещика Нечаева, усадьба которого находилась в селе Лукиевка неподалеку от Никитино.
   Лукиевка получила свое название в 1804 году. Согласно сохранившимся документам, тогда "дворянин Василий Петрович Нечаев купил у майора Василия Ивановича Синельникова за 4193 рубля 4192 десятины при речке Соленой под деревнею Шаривка". Василий Нечаев назвал деревню Лукиевкой по имени своей жены Лукии Алексеевны (урожденной Савицкой). Сами помещики Нечаевы почти все время проживали за границей, поручив управление своим имением управляющему. Земля была плодородной, имение приносило немалый доход своим владельцам. После революции все имущество было конфисковано, следы лукиевских помещиков Нечаевых затерялись в эмиграции. Из усадьбы помещика Глеба Нечаева было вывезено более десяти арб ценной утвари, имеющие художественную и историческую ценность предметы - картины, скульптуры, мебель, посуда, книги и другие ценные предметы...
   Интересная деталь, большевики, борясь со старым дореволюционным режимом и пережитками прошлого, активно использовали достижения предыдущей эпохи, привлекая к деятельности видных ученых, деятелей искусства и военачальников Российской империи, лояльных к советской власти. При этом имущество дворян и знатных аристократов конфисковывалось, дворцы и усадьбы были экспроприированы, храмы и монастыри разорены. Существуют сведения, что драгоценности, награбленные у знатных и богатых аристократов, продавались за границей под благовидным предлогом, потому что молодой советской республике, экономика которой была ослаблена после Первой мировой и гражданской войн и внутренних конфликтов, нужны были деньги для жизнеобеспечения граждан.
   Сейчас некоторые историки критикуют предыдущий советский период истории страны. Забывая при этом, что многие достижения советской эпохи активно используются и поныне - это и отстроенная инфраструктура (автомобильные и железные дороги, мосты, Днепрогэс, атомные электростанции), и больницы и школы, заводы и фабрики, дворцы культуры и спортивные комплексы, большая часть жилищного фонда. Все это было построено в годы Советского Союза. Можно критиковать предыдущий период сколько угодно, но отрицать данного факта нет смысла. В этом кроется известная доля ошибки и предубеждения. Нельзя разрушить фундамент и не разрушить при этом само здание, которое на нем зиждется. В истории существует такое понятие как преемственность поколений - один из самых важных феноменов в жизни общества, поскольку благодаря ему сберегается прошлое, сохраняется целостность социума, определяется вектор его дальнейшего развития. На протяжении всей истории развития цивилизации одни общественные формации сменялись другими. Сменяются эпохи, меняется уклад жизни, даже культурные ценности могут быть иными в те или другие времена, но из поколения в поколение передается жизненный опыт, накопленный людьми за предыдущие годы существования человека.
   На Земле проживают до сих пор в труднодоступных местах неконтактные народы. Они малочисленны, не поддерживают контактов с внешним миром и современной цивилизацией. Люди живут в своих хижинах так же, как и тысячи лет назад. Науке известна община людей, живущая на одном из островов в Индийском океане, живущих до сих пор как первобытное племя. Они отстали в своем развитии от современной цивилизации на десятки тысяч лет. Это первобытное племя до сих пор не знает, как добывать огонь. И это в наш технологический век! В это трудно поверить, но это так. Это племя сентинельцев, обитающее на Северном Сентинельском острове (Андаманские острова Бенгальского залива в Индийском океане), который номинально находится под управлением Индии.
   Исследователи полагают, что сентинельцы живут в полной изоляции около 60 тыс. лет. И за это время даже не научились толком добывать огонь, вместо этого они используют замысловатую систему хранения тлеющих головешек в глиняных горшках. Но, по-видимому, такая жизнь аборигенов устраивает, так как любая попытка установить с ними контакт заканчивалась провалом. Каждый желающий высадиться на остров немедленно был атакован воинами племени. Племя малочисленно. В настоящее время точная популяция сентинельцев неизвестна и по оценкам ученых составляет от 40 до 500 человек. Живут аборигены семьями по 3-4 человека в примитивных хижинах. Сентинельцы ведут образ жизни охотников-собирателей, добывая себе пропитание охотой, рыбной ловлей и сбором плодов дикорастущих растений, нет никаких свидетельств ведения ими сельского хозяйства, они с ним еще не знакомы. Технология выплавки металлов также сентинельцам неизвестна. Из оружия у воинов племени примитивные луки и стрелы. И по сей день все низко летящие самолеты и вертолеты в районе острова подвергаются атакам туземцев, пытающихся с помощью своих луков и стрел сбить железных птиц.
   А вот другой - противоположный - пример. Многие историки и философы продолжают спорить о том, является ли развитие древнегреческой науки, литературы, философии уникальным феноменом, присущим только древнегреческой культуре, или резкий скачок в развитии древнегреческого общества все-таки развит с заимствованиями и влиянием из других культур: древнеегипетской, малоазийской и пр. "Как не удивительно, не только в массовом сознании, но нередко и в философской историографии до сих пор бытует миф о самопроизвольном зарождении ранней греческой науки и философии на территории древней Эллады - и это несмотря на длительную и обширную традицию изучения культурных связей между Передним Востоком и Древней Грецией. Запущенная в широкий обиход с легкой руки Э. Ренана конструкция "греческое чудо" надолго определила отношение к сложным процессам, происходившим на территории Эллады и восточного Средиземноморья в архаическую и классическую эпохи. Процесс культурогенеза на территории греческого мира воспринимается как резко отличный от общей нормы, как уникальное явление, не имевшее аналогов ни в одном другом месте, ни в какое другое время. Изучению причин этого явления (от технологического сдвига, связанного с "железной революцией", и резкого климатического скачка до расового превосходства греков) посвящены огромные массивы литературы. Восточные и иные культурные влияния при этом либо полностью игнорируются, либо считаются несущественными и спорадическими... Между тем, проблема взаимосвязи восточной и греческой культур разрабатывается учеными уже более двух столетий...", - говорит кандидат философских наук Олег Анатольевич Матвейчев. Он посвятил изучению этого вопроса свою статью под названием "К вопросу о малоазийских корнях ранней греческой философии".
   Спор на эту тему ведется не первое столетие. Этому посвящены многие труды ученых. Многие современные историки сходятся к тому, что да, заимствование и взаимодействие культур все-таки имело место.
   Философом Олегом Матвейчевым с коллегами был составлен список из ста наиболее известных и влиятельных мыслителей Древней Греции, ограничив хронологические рамки исследования Перикловым веком. (Век Перикла - период наивысшего подъема культуры демократических Афин, который приходится на V век до н. э., время активной деятельности государственного деятеля Афин Перикла, одного из "отцов-основателей" афинской демократии. Знаменитый оратор и полководец, он инициировал строительство Парфенона, Пропилеи, Одеона и Акрополя.
   В список включены, помимо собственно философов, поэты, логографы и ученые, что объясняется отсутствием в греческом обществе традиции разделения работников гуманитарной мысли по цехам.
   По местам происхождения философы распределены в таблице по семи группам. В список включены мыслители из малоазийских городов, как входящих в Ионийский союз, так и развивавшихся самостоятельно. (Это первый столбец). Во втором столбце представлены уроженцы колоний, выведенных городами малоазийской Греции - как в относительной географической близости от них (побережье Малой Азии, северная Эгеида, Пропонтида, Понт), так и в Южной Италии, в т.ч., Элея, основанная ок. 540-535 г. выходцами из Фокеи, покинувшими родину после ее завоевания Киром. Третий столбец составляют мыслители из негреческих малоазиатских государств и территорий, в первую очередь, Лидии и Карии. Четвертая группа образована философами Кипра и Крита. Эти территории составители вынесли в отдельную группу в силу их резкой культурной специфики. Несколько веков Кипр и Крит развивались особняком от остального эллинского мира. Так, Кипр в разные периоды подчинялся Хеттской империи, Финикии, Ассирии, Египту, Персии; имел особенный язык и письмо. Греческое влияние становится преобладающим во всех аспектах жизнедеятельности и культуры на Кипре лишь к концу VI в. до н.э. Весьма своеобразная культура сложилась и на Крите - в основе своей местного происхождения, но испытавшая огромное влияние как греческих народов (в первую очередь, дорийцев), так и Востока (Кипра, Египта, Финикии и др.) Пятая группа представлена выходцами из полисов, дислоцированных на Балканском полуострове и ближайших островах - территорий, по историческому недоразумению часто называющихся "сердцем Греции", несмотря на то, что вплоть до Периклова века (461-429 гг. до н.э.) даже Афины, эта "Эллада Эллад" (по выражению известного швейцарского ученого-эллиниста Андре Боннара), заметно уступала малоазийским городам как в экономическом, так и в культурном отношении. В шестой группе содержатся данные о мыслителях, рожденных и получивших воспитание в колониях, выведенных полисами "материковой" Греции, в т.ч., в Южную Италию и в Пропонтиду (Мраморное море). Эти колонии также сохранили культурную и политическую самобытность своих метрополий. Седьмой столбец включает информацию о мыслителях, происхождение которых связывается с территориями, располагающимися к северу и востоку от греческого мира. В нашем случае это Фракия (вплоть до современного Приднестровья), Скифия и легендарная Гиперборея, о дислокации которой среди ученых нет консенсуального мнения.
   Как говорится, комментарии излишни, географически картина представлена довольно широко, ни о каком отдельно взятом "греческом чуде" говорить не приходится...
  
   ***
  
   Научный сотрудник Никитинского краеведческого музея Кирилл Круглов предложил Анне Малинкиной работать над совместным проектом - книгой о провинциальных музеях Приднепровья. Анна согласилась. Это была интересная тема. В книге "Музеи Приднепровья" рассказывалось об истории возникновения и становления краеведческих музеев Днепропетровской области. В них были собраны редкостные экспонаты, позволяющие в доступной форме посетителям познакомиться с историей родного края с давних времен, когда необъятными просторами украинских степей кочевали воинственные племена скифов и сарматов, до настоящего времени. "Диким полем" называли в народе этот малозаселенный степной край после страшного монголо-татарского нашествия и опустошительных набегов крымских татар.
   Дикое поле - историческая область неразграниченных и слабозаселенных причерноморских и приазовских степей между Днестром на западе и Доном и Хопром на востоке. Согласно первым письменным историческим документам (сведениям древнегреческого историка Геродота и других античных авторов), на всей территории, находящейся севернее Черного моря (у античных авторов Понтийское море), обитали скифы, однако, слабозаселенность территории и отсутствие охраняемых границ позволяли осуществлять вылазки на эту территорию различным кочевым народам.
   Степи Дикого поля были пригодны для развития земледелия, скотоводства и промыслов, что способствовало началу их освоения ещё во времена Киевской Руси. Этому, однако, препятствовали набеги степных кочевников, которые волнами прокатывались по этим землям с древнейших времён (хазары, печенеги, половцы, татары). Для защиты от них из Киева, Чернигова и других городов направлялись княжеские дружины и создавались сторожевые посты, а в дальнейшем из них вырастали поселения и города.
   В экспозициях многих музеев Приднепровья был сделан особый акцент на том, что в период средневековья здесь возникли поселения казацкой вольницы.
   Степная местность ниже днепровских порогов издавна зовется Запорожьем (по расположению за порогами реки Днепр). Именно здесь, на границе леса и дикой степи, на стыке славянского оседлого постоянства и разгульной жизни кочевников, зародилось и окрепло казачество, которое по району своего проживания в низовьях Днепра стали называть низовыми казаками или запорожцами, то есть живущими "за порогами" (Днепра).
   Со времен распада Золотой Орды, в конце XV − начале XVI веков на днепровских островах и за днепровскими порогами в местности, нaзывaемой Вeликим Лугoм, вне зоны административной юрисдикции каких бы то ни было государств начал селиться беглый люд, который стекался сюда из разных окрестных мест и из соседних государств. Назывались они запорожскими казаками. Основной отраслью хозяйства Запорожской Сечи были промыслы, прежде всего это: охота, рыболовство, скотоводство, бортничество, пчеловодство, соледобыча. Казаки имели торговые отношения с татарами и другими соседями, вели внутреннюю торговлю. Значительную прибыль Сечь имела из военных походов (грабежей).
   Прямых указаний на запорожских казаков в источниках XIII−XV веков нет, однако, зная склонность казаков вести военный образ жизни и обычай наниматься на службу к тем или иным правителям соседних государств, приходится судить о запорожском казачестве по упоминаниям в источниках, как раз, таких государств и тому подобных образований, расположенных по соседству с Запорожьем.
   От вступившего в Войско требовалось признание православной веры, обязательство её защищать, подчинение общим для всего войска правилам. В Войско принимались люди всех национальностей, но все же большинство составляли славяне. Женщины в Войско не допускались. Историк и этнограф Д. Яворницкий, знаток истории Запорожского казачества, в своем труде о казаках отмечал, что "в Сичи можно было встретить всякие народности, чуть ли не со всего света выходцев..." Здесь можно было встретить украинцев, литовцев, белорусов, великорусов, донцев, поляков, болгар, волохов, черногорцев, татар, турок, евреев, калмыков, грузин, немцев, французов, итальянцев, испанцев и англичан...
   На территории современного Никитино располагалось пять из семи Запорожских Сечей. В 1648 году на Никитинской Сечи казаками был избран гетманом Войска Запорожского Богдан Хмельницкий. Отсюда началась Освободительная война украинского народа против Речи Посполитой. История Никитинского края была богата важными событиями, имевшими большое значение в жизни украинского общества. Край богат не только полезными ископаемыми, металлургическими предприятиями, плодородной землей и щедрыми урожаями. Эта земля богата талантливыми людьми. Живописные пейзажи, прекрасную природу края, особенно весной, когда цветут каштаны и акации, когда город укрывается белым цветом цветущих садов, воспевали в своих стихах никопольские поэты Игорь Ляпин и Григорий Биленко. Чудесные пейзажи, живописные зарисовки города Никитино изображены на картинах местных художников, они же стали авторами современного герба города Никитино, утвержденного решением Никитинского горсовета в 2000 году. На гербе изображен казак верхом на коне с саблей в правой руке, поднятой над головой. На старом гербе города образца 1966 года был изображен трубный завод, вверху - скрещенные гетманская булава и казацкая сабля.
   Знаменитый и известный не только на Украине, но и на просторах всего бывшего Советского Союза, поэт Игорь Иванович Ляпин родился в 1941 году на Урале в городе Каменске-Уральском, вырос на Украине, в городе Никитино. Работал на Южнотрубном заводе, учился в металлургическом техникуме. Затем закончил Литературный институт имени А.М. Горького. Работал редактором, заведующим отделом поэзии в различных издательствах. Занимался переводами кавказских поэтов. Расул Гамзатов низко кланялся своему русскому коллеге. Первую книгу стихов "Междуречье" издал в 1973 году. Потом были книги "Живу тобой", "Не вешние воды", "Линия судьбы", "Избранное", "Ее зовут Россией", "А вечности в запасе нет" и другие издания.
   Игорь Ляпин - лауреат премии Ленинского комсомола. Много лет был первым секретарем Союза писателей России. В 2005 году после тяжелой болезни перестало биться сердце замечательного поэта и мужественного человека Игоря Ивановича Ляпина. В своих заметках он писал: "Украина - это и моя родина... Это мой город, где я вырос. Это детство и юность. Это школа с учителем в старенькой гимнастерке, техникум, до которого добирался на рабочем поезде. Старая площадь, на которой три столетия назад Богдан Хмельницкий был избран гетманом Украины. Это возрожденный из руин Южнотрубный завод с его горячими печами, грохочущими прокатными станами и, несмотря ни на что, романтичными ночными сменами. Днепр, речка Лапинка, плавни с ивами в два обхвата, рыбацкими кострами. Первое литературное объединение при городской газете. Сотрудник газеты, известный журналист Олесь Корниенко. Милый Александр Сергеевич! С каким сочувствием и любовью он смотрел на нас! Украинский писатель Степан Чернобривец - первый, кто рассказал мне о литературном институте. Отслужив в армии и уже будучи студентом этого института, я скучал за родным городом. Беленькие хатки-мазанки под соломенными или камышовыми крышами так и стоят перед глазами. Потом ко всему этому добавились отцова могилка и постаревшая мать. А еще добавилась граница...".
   Во многих уголках нашей страны с теплотой вспоминают выпускники свою учительницу Героя Социалистического труда Н. О. Кириченко. Известны на весь город имена краеведов П. Богуша и П. Ганжи, которые потратили много лет, изучая историю родного края. Горожанам также известно имя никитинского учителя истории, краеведа С. В. Шеремета. Спартак Васильевич Шеремет является автором нескольких историко-документальных очерков. Он писал о медиках и учителях города, написал также книгу "Война глазами подростков".
   Далеко за пределами города было известно имя строителя, бригадира комплексной бригады, дважды Героя Социалистического Труда И.Д. Ганчева. В народе его уважительно называли строителем города. Ежедневная напряженная работа строителей была приметой большого современного города с прямыми, широкими проспектами, бульварами и улицами в буйной зелени каштанов, тополей и кленов, со светлыми жилыми кварталами многоквартирных домов. За строительство этих жилых домов Ивану Дмитриевичу Ганчеву и было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Каждый год строителями возводились новые высотные здания, семьи никитинцев праздновали новоселье, переезжали из тесных коммуналок в светлые просторные квартиры. Квартал за кварталом вырастали новые жилые массивы с продуманной архитекторами современной инфраструктурой. Рядом с многоэтажными зданиями располагались магазины, школы и детские сады, аптеки, детские и спортивные площадки, библиотеки, почтовые отделения, парикмахерские, ателье по пошиву одежды. Уделялось много внимания озеленению города. Рос город, расширялся трубный завод, был построен ферросплавный завод, население города увеличивалось еще и за счет приезжих специалистов, которые приехали в Никитино вместе со своими семьями. Ферросплавный завод строили тысячи советских людей. Чтобы осваивать ферросплавное производство, в город приехало много специалистов из разных городов Советского Союза, из Запорожья, из уральского города Серов, из городов далекой Сибири - Новокузнецка, Кемерово, а также из Грузии и Казахстана. Великая стройка всегда оставляет место для трудового подвига, это большая школа настоящих людей, мужества и отваги... не на поле брани, а на строительной площадке. Журналист Феликс Саенко в книге про никитинский ферросплавный завод "Надежный сплав" написал такие строчки: "Надо подчеркнуть истину того времени, она неотделима от трудового коллектива: настроение, воодушевление людей, задор и энтузиазм, чувства патриотизма и долга тогда решали многое. Этого отрицать нельзя. Этим наша история неповторима и уникальна. Возьмем на себя смелость утверждать, что ко всему - и поучительна, достойна подражания".
  
  Глава 12
  Жизнь в разлуке
  
   Работая над книгой о музеях, Анна часто встречалась с Кириллом. Общая тема сблизила их. Они стали хорошими друзьями. Один раз даже вместе они отправились в кафе. Кирилл пригласил Анну в кафе "Венеция". Это было весной. Возле кафе на улице уже установили столики, но они зашли вовнутрь, потому что на улице было ветрено и довольно прохладно. Они сидели у окна и о чем-то оживленно беседовали. Евгений Фокин, который в эту минуту проходил мимо этого кафе, случайно увидел их в окне. Он сразу же узнал Анну Малинкину. Она была в светлом бежевом плаще, волосы ниспадали до плеч. Она улыбалась. Рядом с ней сидел какой-то мужчина. Они увлеченно о чем-то беседовали. Фокин присмотрелся повнимательней, ему захотелось рассмотреть лицо мужчины, который сидел рядом с Анной. Фокин остановился и стал наблюдать за ними, спрятавшись за деревом. "Интересно, что это за кавалер сидит рядом с Анной? - подумал он. - Ах, понятно... это, кажется, Кирилл Круглов из музея! А что они делают здесь вдвоем в кафе? Какие у них могут быть общие интересы? Может быть, у них здесь свидание?"
   О чем говорили Анна и Кирилл, Фокин не слышал. Но ему показалось, что парочка, сидевшая у окна, очень уж раскованно себя ведет. В кафе в это время было мало людей, наверное, поэтому собеседники так доверительно смотрели друг на друга. Анна кокетничала с Кругловым. Это видно было невооруженным глазом. Круглов довольно неумело ухлестывал за ней. По лицу Анны было видно, что ей приятны ухаживания кавалера. Фокин скривился, ему вдруг стало обидно, как-то на одной вечеринке по случаю Дня журналиста он приударил за ней, Анна тогда его отшила. А сейчас довольно мило беседовала с каким-то Кругловым. Тоже мне нашла кавалера! Фокину стало вдвойне обидно от того, что Кирилл Круглов был довольно симпатичный из себя, а Жека Фокин не отличался привлекательной наружностью. "Странно все это! - подумал Фокин, ухмыляясь. - Что эта Малинкина завела интрижку с этим Кругловым... И что она вообще в нем нашла?! Он же ботан! Интересно, как к этому всему отнесется муж Малинкиной, если узнает, что его жена среди бела дня встречается в кафе с другим мужчиной? Ах, вспомнил! Его же в городе нету... Помнится Юля Черных говорила, что муж Анны Малинкиной сейчас на заработках в другой стране, кажется, он уехал в Польшу..."
   Фокин достал фотоаппарат и сделал пару снимков. Второй кадр был особенно удачным. Он улучил момент, когда Круглов взял руку Анны в свои ладони и поцеловал. Анна кокетливо улыбалась. Фокин быстро ушел, чтобы не привлекать к себе внимание. Если бы Анна могла себе представить, что из этого всего может произойти, она бы ни за что не согласилась пойти в кафе вдвоем с Кириллом Кругловым. Когда он ее пригласил, она думала, что это будет обычная деловая встреча. В последнее время они часто с Кириллом пересекались, обсуждая будущую книгу. Совместный проект был на стадии завершения. Материалы - статьи и фотоснимки экспонатов - были уже подготовлены. Дело оставалось за малым - найти спонсора. Книга выходила не дешевой, даже из расчета некрупного тиража. Печать цветных фотографий стоила дорого. Анна и Кирилл уже были в типографии, им подсчитали сумму стоимости книги. Теперь необходимо было где-то взять 17 тысяч гривен. Сумма не малая, если учесть, что средняя заработная плата в стране в 2013 году была 2500 гривен. Сегодня как раз обсуждали тему, как найти спонсоров, к кому в городе можно обратиться за меценатской помощью.
   Поэтому Анна согласилась пойти на эту встречу с Кириллом Кругловым, когда он ее пригласил в кафе "Венеция". Обсудив эту тему и наметив план дальнейших действий, они еще какое-то время сидели в кафе, мило беседуя. На первый взгляд ничего не обычного. Двое людей встретились, чтобы вместе провести время и побеседовать о делах. К тому же, это был выходной день. Кирилл заказал пиццу и бутылку белого сухого вина. Вечер пролетел незаметно. Кирилл, как всегда был очень обходительным, вел себя как галантный кавалер. Потом Кирилл проводил Анну домой. Уже прощаясь с ней возле ее дома, Кирилл поцеловал Анну в губы. Анна смутилась, она поспешно простилась и ушла. Кирилл провожал ее взглядом, она это чувствовала, оглянувшись, она увидела, как он направился к ней. Анна торопливо зашагала к своему подъезду, ей казалась, что все на них смотрят, хотя во дворе никого из соседей не было в эту минуту.
   Наталья Андреевна, мама Анны, наблюдала за ними в окно. Она случайно выглянула в окно и увидела дочь в сопровождении кавалера. Когда Анна переступила порог дома, она спросила:
   - Анна, кто это тебя только что провожал?
   - Мама, ты нас видела в окно? - догадалась Анна.
   - Да. Так кто это?
   - Это Максим Круглов... сотрудник из музея. Я тебе рассказывала о нем, мы сейчас работаем вместе над книгой.
   - Да, я помню, конечно... И куда вы ходили?
   - В кафе.
   - В кафе... и что еще? - спросила у дочери Наталья Андреевна.
   Анна покачала головой:
   - Ничего, мама. Мы просто вдвоем ходили в кафе... надо было с Кириллом обсудить вопрос о будущей книге...
   - Понятно... Анна, мне показалось, что у вас с ним довольно близкие отношения.
   - Тебе показалось, мама. У нас с Кириллом чисто дружеские отношения, - почему-то рассерженным тоном сказала Анна.
   Мать нахмурилась. Она отвернулась к окну.
   - Мама, не обижайся, - торопливо сказала Анна. Она подошла к матери и обняла ее за плечи.
   Наталья Андреевна внимательно посмотрела на дочь:
   - Анна, я тебе верю. Я твоя мать. Но понимаешь... люди не всегда правильно могут нас понять... соседи знают, что твой муж сейчас в отъезде, а тебя домой провожает другой кавалер. Не нужно людям давать тему для сплетен... наверняка, найдется какая-нибудь сплетница, которая из этого сделает скандал.
   - Хорошо, мама. Я поняла... Извини, мама, я пойду в свою комнату, мне ужасно хочется спать.
   Анна ушла в свою комнату. Ей было не по себе. Она понимала, что в чем-то ее мать была права, и не нужно давать людям темы для сплетен. А с другой стороны, она ничего дурного не сделала. Они просто сходили с Кириллом в кафе, потом он ее проводил домой. Ах, потом был еще этот поцелуй. Анне вдруг ни с того, ни с сего стало тревожно на душе. Она подумала о том, что вдруг кто-то из соседей видел ее вместе с Кириллом, люди все могут донести ее мужу. Не станешь же всем объяснять, что это было чисто деловое свидание. Хотя Анна в душе понимала, что лукавит самой себе. Это было свидание. И она прекрасно это понимала, когда принимала приглашение Кирилла пойти с ним в кафе "Венеция". Дело в том, что он ей нравился. Ей было легко вместе с ним. Он был обходительным, внимательным к ней. С ним было интересно, в конце концов. Кирилл много знал, мог часами рассказывать интересные истории из жизни города, о знаменательных событиях, об интересных людях. Да, Кирилл ей нравился. Ей было с ним легко. Возможно, это была сиюминутная симпатия, или даже влюбленность, потому она разрешала ему ухаживать за собой, и сама с ним кокетничала немного. Возможно, в этом была какая-то доля легкомыслия. Возможно... люди довольно слабые существа. Женщине порой трудно устоять, когда она видит, что мужчина, который рядом с ней находится, обходительный и галантный и еще умело ухаживает.
   Порой так трудно не поддаться на соблазн, и не ответить взаимностью. А еще Анна очень скучала, ей было грустно и одиноко. Они сейчас редко виделись с мужем, Алексей Добров был в отъезде на заработках в Польше, приезжал редко, все больше звонил. Решение уехать в Польшу было принято по необходимости. Дело в том, что два года назад сильно заболела мама Анны - Наталья Андреевна. После перенесенного сердечного приступа врачи обнаружили у нее тяжелый порок сердца, у нее было плохое самочувствие, приходилось постоянно на дом вызывать "скорую помощь". Врачи настаивали на срочном проведении операции, необходимо было поставить кардиостимулятор. Врачи направили Наталью Андреевну в днепропетровский областной кардиоцентр, но операцию пришлось пока отложить. Дело в том, что операция эта была дорогостоящей, надо было где-то взять 25 тысяч гривен. Большие деньги, таких денег у семьи не было. Тогда на общем собрании решено было взять кредит в банке под залог имущества. Кредит в банке дали, Наталью Андреевну прооперировали, поставили кардиостимулятор, теперь она чувствовала себя намного лучше.
   Но остался вопрос: "Как теперь погасить кредит?" Денег, которые получали Анна и Алексей, явно не хватало на погашение кредита. Жили впроголодь, денег ни на что не хватало. А в последний момент, случилась еще одна неприятность, Алексей попал под сокращение, его уволили с работы. Тогда-то он решил поехать на заработки в Польшу. Добро, объявлениями о приглашении на работу за рубежом был обклеен весь город. Искать вакансии долго не пришлось. Алексей Добров обратился в первое же попавшееся агентство по трудоустройству за рубежом. Оформив все необходимые документы и изрядно переплатив сотрудникам агентства за все сборы и необходимые бумаги, он выехал в Польшу в город Гданьск. Алексей устроился работать в строительную компанию бетонщиком. В его обязанности входило - вязка арматуры, заливка бетона, устройство опалубки, монтаж железобетонных конструкций. Зарплату пообещали довольно приличную по украинским меркам, в среднем, 700 евро. Польские зарплаты, по сравнению с украинскими, были существенно выше, чем в Украине, что побуждало граждан Украины отправляться на работу в Польшу в поисках лучшего заработка. Однако если для украинцев зарплаты в Польше выдаются привлекательными, то сами поляки ими были не очень довольны, ведь их соседи в других странах Европейского союза имели возможность зарабатывать гораздо больше. Но нашим людям за рубежом выбирать не приходится, идут туда, где есть вакансии, и готовы работать по 10-12 часов за довольно низкую по европейским меркам заработную плату.
   Самое интересное, что в Польше тоже существует дефицит рабочей силы. Поляки тоже часто недовольны размером заработной платы, что стимулирует миграцию в страны с более высокой оплатой труда, например в Германию, Великобританию, Францию, Италию. Из-за недостатка рабочей силы спрос на украинских рабочих в Польше значительно вырос за последние годы.
  
   В 2013 году количество украинских трудовых мигрантов только в Польше достигало около 300 тысяч человек. И это только официальная статистика, не считая нелегальных мигрантов. (С 2014 года эта цифра увеличится в пять раз, и к 2019 году достигнет уже 1,5 миллиона человек). Трудовая миграция в последние годы стала для некоторых украинцев даже не способом жизни, а способом выживания. Их гнала из страны безысходность, низкие зарплаты, безработица. Хотя работа для наших сограждан в той же Польше в большинстве случаев была низкоквалифицированной, платили за нее в разы больше, чем в Украине. И это являлось достаточным основанием для того, чтобы многие люди оставляли свои семьи и ехали зарабатывать на жизнь в другую страну. А государство вместо того, чтобы создавать условия для возвращения своих граждан, время от времени предпринимало попытки взять под контроль финансовые потоки заробитчан.
  
   При поступлении на работу Алексею Доброву обещали платить 700 евро, а на руки, как водится, выдавали почти в два раза меньше, чем обещали при поступлении на работу. Впрочем, как говорил их бригадир Сергей Дзюба из Винницы: "...такая фигня с выплатой заработной платы происходит во многих странах, и в Украине, в том числе. Сокращение заработной платы рабочим - прекрасная статья дохода для владельцев компаний и предприятий." А коллега по работе молдаванин Богдан Чичик считал, что главным на производстве является не то, кто сколько получит, а безопасные условия труда, с этим было трудно не согласиться. Богдан успел поработать уже в нескольких фирмах, многое повидал, он мог многое порассказать, в каких тяжелых условиях порой приходится работать нелегалам, а что хуже всего - владельцы некоторых компаний еще и на деньги кидают.
   Часть полученных Алексеем Добровым денег уходила на оплату жилья, медицинскую страховку, питание и другие расходы, в том числе - уплату подоходного налога. Работать приходилось по двенадцать часов, в любую погоду - и в жару, и в холод. Иногда простаивали из-за плохой погоды, когда шел дождь. Работа с непривычки казалась трудной, изнуряющей, но со временем привык, втянулся. В их бригаде половина была приезжих иностранцев. На предприятии к ним относились хорошо. В компании официально числилось около 200 сотрудников. Здесь работали поляки и приезжие - граждане из Украины, Беларуси, Грузии и Молдавии. Алексей Добров, приехав в Польшу в 2012 году, подписал индивидуальный договор со строительной компанией на трудоустройство в течение шести месяцев. Затем, проработав положенное время, он продлил контракт еще на один год.
   Алексей поселился в общежитии. Условия проживания были так себе, но жить можно было. Он не жаловался, главное, что бы руководство компании вовремя платило заработную плату и обеспечивало безопасность работ (что немаловажно на стройке). Среди заробитчан ходили слухи, что поляки страх как боятся несчастных случаев на производстве из-за высоких штрафов и криминальной ответственности. Потому руководство строительных и иных компаний иногда замалчивало информацию о произошедшем на предприятии несчастном случае. В прошлом году в одном польском городе вообще произошел дикий случай. В маленькой столярной фирме одному работнику стало плохо прямо на работе, он потерял сознание. Этим бедолагой оказался заробитчанин из Украины Владислав Пилипенко. Владелица мастерской не оказала никакой медицинской помощи Владиславу, не вызвала "скорую", а приказала своим сотрудникам вывезти Владислава в ближайший лес. Владислав скончался от сердечного приступа. Сейчас этим вопиющим случаем занималась польская прокуратура, но ведь человека уже не вернешь. Дома у него осталась семья, двое маленьких детей.
  
   ***
  
   Алексей скучал по дому. С родными он виделся редко. Он приезжал домой в отпуск на две-три недели, отработав положенные по договору полгода в строительной компании. За все время работы Алексея в Польше, он ежемесячно высылал деньги семье. Это была весомая прибавка к их семейному доходу. Анна с сыном не бедствовали, во всяком случае, питались нормально, что уже немаловажно в наше время. Но главное, удавалось вовремя ежемесячно погашать кредит в банке, согласно графику платежей, который был указан в кредитном договоре. Кредит брался на несколько лет, сумма процентов набегала приличная. Алексей часто звонил домой. Они подолгу разговаривали с женой по телефону, хотя это было дорого.
   Строительная компания, куда устроился Алексей, выполняла строительные работы не только в самом Гданьске, но и в других польских городах. К объекту рабочих доставляли на транспорте предприятия, жильем обеспечивали. В первое время Алексей настолько уставал, что на выходных просто отсыпался у себя в номере, идти никуда особо не хотелось, польского языка он не знал, общаться даже в магазине с продавцами было проблематично. В номере вместе с ним проживал Тарас Палий. Тарас был из Николаева, он был старше Доброва на несколько лет. Он был каменщиком. Тарас был коренастым мужчиной с натруженными руками, одевался просто и без изыска, по нему сразу было можно определить типичного работягу. В строительной компании Гданьска работал не первый год, во многом чем разбирался, неплохо разговаривал по-польски. До этого он уже успел поработать и на других предприятиях в Польше. В будние дни не пил, но в выходной после напряженной трудовой недели, Тарас Палий любил выпить, расслабиться, как он говорил.
   - Работа у нас тяжелая, нужен отдых, иначе, братуха, не выдержишь, - сказал Тарас, когда они вместе с Алексеем выпили за знакомство и разговорились по душам. - Вот так выпью водочки, и на душе полегчает, от сердца отлегло, жизнь не такой серой покажется...
   - Ты, я погляжу, философ, Тарас, - заметил с долей иронии в голове Алексей.
   - Ну не без того... поговорить люблю в свободное от работы время, прошу заметить. Работа у нас с тобой, Алексей - сволочная, не будешь расслабляться, сразу скопытишься. Это тебе не целый день в кабинете сидеть, бумаги перекладывать с места на место.
   - Да, работа тяжелая, по 10-12 часов, не каждый выдержит. И один выходной, к тому же.
   - А я что говорю! Вот и ждешь целую неделю этого отдыха. Не успеешь оглянуться, а уже понедельник наступил, надо идти на работу. Хорошо, выходной есть...
   Тарас налил водки в чашки:
   - Давай, Алексей, еще по одной выпьем. За все хорошее!
   Они чокнулись кружками.
   - Эх, жалко, бокалов здесь нет, - заметил с сожалением Тарас. - Да и где их тут хранить?! Да еще часто переезжаем с места на место, работая такая у строителя - сегодня здесь, завтра там. Хорошо тем, кто сидит на одном месте, не мотается по стране, как мы, по разным объектам.
   - Да-а, им хорошо... - согласно кивнул Алексей. - Он прикрыл глаза, хмель слегка ударил в голову. На душе потеплело, а то была такая тоска смертная, аж жуть, грызла по ночам, хотелось все тут же бросить к чертовой матери и уехать к себе домой на родину. Все здесь было чужим - люди, культура, язык, вывески на магазинах на чужом языке, что там говорить, даже реклама была другая. Алексею почему-то казалось, что по внешнему виду поляки сразу определяли приезжего, они видели в нем чужака и смотрели с неодобрением, или ему это казалось.
   Тарас отвлек его от размышления.
   - Вот ты, Алексей, приехал в Польшу. А зачем? - спросил Тарас и хитро уставился на собеседника.
   "Ясно! - догадался Алексей Добров. - Хочет у меня выведать, что я за "фрукт" такой... зачем пожаловал."
   - А зачем люди приезжают на заработки, - сказал Алексей, - чтобы заработать, семье помочь.
   - Ты, значит, семейный?
   - Да, у меня есть жена Анна и девятилетний сын Пашка.
   - Павел, значит, хорошее имя. Уважаю...
   Алексей улыбнулся:
   - Хороший парень, жена говорит, он хорошо учится в школе. И, вообще, толковый хлопец вырос, в компьютерах разбирается.
   - Это дело нужное, согласен, - кивнул Тарас Палий. Он уже раскраснелся от выпитого, но держался молодцом, даже язык не заплетался, видно, привыкший был к спиртному. - Эх, сейчас бы в баньку сходить, попариться да с березовым веничком до ломоты в суставах...
   - Так сходил бы.
   - А здесь нет бань, здесь все больше сауны... А сауны - это так... больше для времяпровождения, а банька она здоровье поправляет. У моего отца в деревне отличная баня. Сам выстроил возле дома своего. Так, я если поеду к нему, всегда хожу в баню попариться... Ну после бани, как водится, потом выпью стаканчик-другой беленькой. Я вот тебе, скажу, Алексей, баня хорошо помогает при простуде и от усталости после рабочей недели.
   - А я вот в бане не помню, когда и парился. Раньше в нашем городе Никитино, где я живу, были бани... одна, правда, а потом закрылась, видно, убыточная стала... Тарас, а ты как оказался здесь? - спросил у приятеля Алексей.
   - Так по той же причине, Алексей, что и ты, - сказал Тарас, - нужда меня заставила. - Я здесь в Польше с 2008 года, как кризис грянул... так я сюда и приехал... Знакомый меня сюда пригласил, я и поехал. Посовещались с женой... Я ведь раньше, Алексей, работал предпринимателем.
   - Правда?! По тебе и не скажешь.
   - А по внешнему виду трудно сразу определить человека. У меня в Николаеве был свой бизнес. Не большой, правда... у меня был свой ларек, продавал на рынке разные вещи.
   - В торговле, значит, работал. А сейчас в строители переквалифицировался.
   - Жизнь заставила. Подкрался кризис, ларек разорился, семью стало кормить нечем. Как-то беседовали с женой на кухне после ужина, как сейчас помню, на столе стояла сковородка с жареной картошкой на сале да черный хлеб с огурцами. Целый месяц семья жила чуть ли не впроголодь, доедали последние продукты из холодильника, а у меня семья не маленькая, трое детей, младшему только семь лет исполнилось, как раз осенью в школу идти, а денег на школьную форму, портфель и учебники нет... Вот жена Алена и говорит мне: "Тарас, почему бы тебе не поехать в Польшу поработать..." Я подумал и согласился, пошел в агентство по трудоустройству за рубежом. Там был даже выбор вакансий: Польша, Чехия, Израиль да и другие страны были, все не упомню сейчас. Говорят "предлагаем легальное трудоустройство за рубежом", почему не согласиться. Направили в Польшу в город Жоры, небольшой такой город, конечно, меньше нашего Николаева. Там всего населения чуть больше 60 тысяч человек. Но, правда, все ухожено, на улицах кругом чисто, люди приветливы в автобусах... Европа... Только вот с работой меня подвели мои работодатели, не заплатили ни хрена.
   - А где ты работал?
   - В овощеводческом хозяйстве у одного частника. Жмот был страшный поляк, на всем экономил, на зарплате, на условиях работы, на проживании, условия проживания были отвратительные. Я тебе прямо скажу, Алексей, мы с тобой сейчас проживаем здесь в общежитии почти в комфортных условиях...
   - Ну, согласен, здесь жить можно.
   - Еще бы! В номерах тепло, кровати застелены чистым бельем, есть общая кухня, на кухне есть микроволновка, электрочайник, обед на работе выдают за счет предприятия.
   - Тарас, но эти же деньги потом все равно высчитают из зарплаты.
   - Но еда нормальная, горячая пища, все как положено... а не то, как нас кормили в том хозяйстве, про которое я сейчас рассказываю, бурда какая-то... В общем, ушел я оттуда, проработал полгода и ушел. Обидно, конечно, даже не заплатили. Дали на руки какие-то крохи, а остальное, говорят, вычли за проживание, питание и прочее...
   - Так пожаловался бы.
   - Куда, Алексей, куда жаловаться было? Я же там нелегально работал.
   - Но ты же сказал, что направили тебя из агентства.
   - Правильно, направили из агентства по найму, но работал я там нелегально, никто со мной договор не заключал. Мне еще ничего, я легко отделался, можно сказать. А вот узбеку Азизу не повезло, он работал вместе с нами, он умудрился сломать руку. Ему пришлось обращаться в больницу, накладывать гипс, хозяин за визит в больницу и лечение платить отказался. Пришлось нам, всем работникам, кто работал в этом хозяйстве, самим собирать деньги на лечение Азизу.
   - Грустная история.
   - Алексей, я тебе таких грустных историй могу сотни рассказать. Я здесь такого насмотрелся.
   - Не понимаю, почему тогда все сюда едут?! - вдруг ни с того, ни с сего вспыхнул Алексей.
   - Потому что есть и другие примеры, когда люди, наши заробитчане, неплохо устраиваются, зарабатывают довольно прилично по нашим украинским меркам, и вообще есть те, кто неплохо устраивается в Польше. Есть масса примеров, когда кто-то приехал сюда работать, а потом остался здесь жить навсегда, и, можно сказать, всем доволен. Здесь не нужно переживать за курс валют - валюта здесь стабильная, даже когда курс гривны скачет. Да и зарплата здесь выше, чем у нас в Украине. Девушки здесь могут удачно выйти замуж, но эти случаи, правда, не так часто встречаются.
   - Понятно, все зависит от человека, у кого ты работаешь, и какие там, на предприятии, порядки заведены.
   - Естественно, люди везде разные, и мерить всех по одной гребенке нельзя.
   - Это точно, приятель.
   - Вот за это надо выпить! - предложил Тарас.
   Алексей улыбнулся:
   - Я не понимаю, Тарас, так за что мы пьем?
   - А за все хорошее! Сейчас, слава богу, с зарплатой не кидают, деньги каждый месяц жене перевожу. Все довольны, дети сыты.
   - Домой не собираешься?
   - Думаю, поработаю еще годик, втянулся, что ли...
   - А меня тоска заела, домой хочется ужасно. Все здесь не так, все по-другому... Да и по родным я скучаю сильно, все думаю: "Как они там без меня? Все ли у них хорошо?"
   - Это, брат, ностальгия... паршивое дело, я тебе скажу, эта ностальгия. Эта хандра может и до болезни довести.
   - А я с ней быстро справлюсь.
   - Это каким же образом, интересно?
   - Если все надоест, соберу вещи и домой уеду.
   - Алексей, ты решительный человек. Уважаю!..
   Беседовали долго, легли спать заполночь, а утром надо было рано вставать на работу. Алексей с трудом встал, быстро собрался, Тарас уже был на ногах, был бодрый, не скажешь, что вчера полвечера пил. Алексей завистливо на него посмотрел. "Вот что значит, сноровка! Тарас свеж и бодр с утра, как ни в чем не бывало!" - невесело пошутил он. Алексей посмотрел на часы, времени, чтобы выпить кофе, уже не осталось, они сегодня переезжали на новый объект в другой город. Сколько они там пробудут было неизвестно. Алексей быстро собрал дорожную сумку и спустился к автобусу, который ждал их во дворе. Здесь были уже почти все рабочие из их бригады. Через пять минут автобус тронулся в путь, увозя строителей в другой город. Трясясь в автобусе, Алексей лениво наблюдал за дорогой, глядя в окно.
   Они ехали из северного Гданьска в сторону Варшавы. В Варшаве их бригада должна была быть задействована на строительстве крупного супермаркета. Алексей Добров пробыл в Варшаве несколько месяцев. Город ему понравился. Здесь была красивая архитектура, много старинных зданий. В один из выходных он отправился в театр. Грешно было не воспользоваться такой возможностью. Посетил также археологический музей, пару раз наведался в местные кафе. Все было довольно пристойно, но цены кусались. Но не сидеть же постоянно дома взаперти. В один из вечеров, когда стояла теплая затяжная осень, Алексей Добров познакомился со своей соотечественницей Ириной Задорожной, она приехала в Польшу на заработки из Житомира. Познакомился он с ней совершенно случайно, когда поздно вечером возвращался к себе домой. Он засиделся в кафе. Когда вышел на улицу, увидел, что двое поляков внаглую пристают к девушке, он заступился за нее. Они разговорились, когда он пошел провожать ее домой. Она жила в общежитии, работала в отельном бизнесе. Ирина была симпатичной брюнеткой невысокого роста. Она была озорной, веселой, любила кокетничать. Алексею с ней было легко и хорошо, ему нравилась ее слегка полноватая фигура, когда он ее обнимал. Ей было тридцать два года, Ирина была разведена, но дома у нее осталась маленькая дочь, воспитанием которой в данный момент занималась мать.
   Алексей проводил Ирину. Она предложила ему зайти к ней в гости, он остался у нее ночевать. У них завязались отношения. Это не был бурный роман, скорее кратковременная интрижка. Встречались они не так часто, вскорости Алексей вернулся в Гданьск, отношения себя исчерпали. Но где-то в глубине души Алексей корил себя за то, что поддался соблазну и завел отношения на стороне. Он любил свою жену Анну, но большие расстояния порой убивают и очень сильную любовь.
   Уже будучи в Гданьске Алексей встретил своего старого приятеля, с которым он учился в школе. Его звали Валентин Бондарь. Он проработал в Польше всего ничего, каких-то четыре месяца и собирался уезжать домой. Он должен был уезжать в понедельник, уже были куплены билеты, а встретились они случайно в супермаркете вечером в субботу. Алексей пригласил друга в гости к себе. Они просидели за разговорами полночи, хорошо, что Алексею с утра не надо было идти на работу. Как всегда, каждый говорил о своем, о наболевшем. Валентин рассказал другу о своих мытарствах в Польше. Его устроила работать подруга из агентства по трудоустройству. Посоветовала выбрать Польшу, потому что она на тот момент просто оказалась самым дешевым, легким и быстрым вариантом. А Валентин очень нуждался в деньгах, ему нужны были деньги на выплату ипотеки, иначе банк грозился забрать квартиру. Трудоустраивала его польская компания, это было совсем недорого, а в Украине за такое брали кучу денег, да и вообще можно было попасть на мошенников из агентства. Поговаривали, что уже было много случаев с мошенниками, кто-то потерял деньги, кто-то не получил зарплату и поменял фирму.
   - Я работал на заводе по производству разных продуктов, - рассказывал Валентин, - меня взяли просто как рабочие руки. Работал шесть рабочих дней в неделю по 8 часов за минимальную польскую зарплату. Смены были иногда до полуночи, иногда до двух-трех часов ночи... Я не выдержал, завтра возвращаюсь домой.
   - Валентин, тебя дома кто ждет? - спросил Алексей.
   - Жена, дети, родители...
   - А как же ипотека? Ты же говорил, что вас за неуплату ипотеки могут выселить из квартиры?
   - Знаешь, Алексей, надоело по заграницам мотаться, хочу домой. Все надоело так... (Валентин вставил крепкое словцо). В общем, не могу я здесь больше находиться. Может, кому-то больше повезло, чем мне. Ну и хрен с ним! И дома не пропадем. А ты как, Алексей, домой еще не собираешься?
   Алексей отрицательно покачал головой.
   - Ну, правильно, чего там... если получилось с работой, если платят нормально, то можно и поработать. А я все - до дому, до хаты. Что твоим передать?
   - Передай, что у меня все нормально. Да вот еще! - Алексей полез в карман брюк, достал оттуда портмоне. Он протянул сто евро: - Вот передай моей жене Анне, вчера только зарплату дали. Можно было, конечно, и переводом отправить, но ей, думаю, будет приятно получить весточку от меня...
   Друзья простились. Алексей вдруг подумал, что можно было жене передать флакон духов, он знал, что Анна любит пользоваться парфюмерией. Можно было еще успеть сбегать в ночной магазин и принести подарок для Анны на вокзал. Алексей позвонил на мобильник Валентину, чтобы узнать, когда он уезжает и с какого вокзала. Но телефон друга не отвечал, и Алексей вдруг подумал, что вся эта затея с духами глупая, и денег будет вполне достаточно. Он плохо спал ночью, ворочался в постели из стороны в сторону, думал о родных, думал об Анне. В последний раз, когда он с ней разговаривал, ему показалась, что Анна была чем-то смущена. Она вела себя сдержанно и несколько отчужденно. Или это ему померещилось, или он попросту ее ревновал, боялся того, что она вполне могла завести себе любовника, как поступают многие жены, когда муж подолгу отсутствует дома. Алексей гнал прочь от себя эти мрачные неприятные мысли. Он заснул уже под утро.
  
  Глава 13
  Конфликт интересов
  
   Отношения между коллективами двух газет "Никитинские новости" (носящая аббревиатуру "НН") и "Папарацци" (прозванная в народе "ПП") всегда были непростыми, все это в городе знали, ни для кого это не было секретом. Они были конкурентами всегда. Редактор "Никитинских новостей" Петр Семенович Гришин, естественно, терпеть не мог Сергея Адамовича Постникова, редактора газеты "Папарацци", тот отвечал ему той же монетой. Потому, когда стало известно, что Постников переманил к себе в редакцию бывших сотрудников газеты "Никитинские новости" Юлию Лукошину, которая сейчас носила фамилию мужа Черных, и Дмитрия Якунина, Петр Семенович Гришин воспринял это как личное оскорбление. Конечно, никто не запрещал сотрудникам переходить из одного издания в другое. Эта практика повсеместна и всем знакома, когда журналисты меняют место работы и переходят работать в другую редакцию. В принципе, ничего зазорного в этом нет. Кого-то не устраивает зарплата, кто-то хочет попытать счастья в другом издательстве, кого-то пригласили работать в новый коллектив, существует масса причин, почему люди переходят с места на место.
   И даже, если бы Юля Лукошина и Дмитрий Якунин просто бы перешли работать в газету "Папарацци", ничего бы не произошло, не считая того, что редактор Гришин и весь коллектив "Никитинских новостей", конечно же, этой новости огорчились. Возможно, все бы это не имело никаких последствий. Но далее последовал ряд инцидентов, которые полностью изменили дальнейшее развитие событий. Сначала в газете "Папарацци" вышла обличительная статья, подписанная Юлией Лукошиной и Дмитрием Якуниным. В своей статье они нахваливали без меры газету "Папарацци" и говорили, что "здесь работают лучшие журналисты города", и довольно резко высказывались в адрес своих бывших коллег и лично редактора Гришина. Гришин пришел в бешенство от такой наглости. Ведь именно он сделал очень много для того, чтобы из Юлии Лукошиной и Дмитрия Якунина вышли хорошие журналисты. "Как они могли так поступить?! - воскликнул в гневе редактор Гришин, прочитав клеветническую статью в газете своих конкурентов. - Ведь наша газета столько сделала для них. Зачем так очернять газету, в которой ты проработал столько лет?! Не понимаю. Ведь я к ним относился по-человечески. А если даже критиковал, так было за что." Коллектив сотрудников "Никитинских новостей" посчитал за необходимое разместить в своей газете ответную статью. Статья была написана довольно корректно, но хлестко. В ней делался акцент на том, что негоже журналистам из газеты "Папарацци" кичиться перед остальными журналистами города своим превосходством и без меры нахваливать свою газету. Выбор, в любом случае, должен быть за читателем.
   Следующим выпадом Сергея Постникова и его компании была импровизированная пресс-конференция, организованная на улице прямо под стенами здания, где размещалась редакция "Никитинских новостей". Гришин услышал какой-то гул, доносившийся под окнами его кабинета, и выглянул в окно. Увидев, что там происходит, он остолбенел. Под окнами его кабинета собралась довольно приличная толпа, состоящая из местных активистов, приглашенных журналистов и проходящих мимо зевак. Гришин срочно вызвал к себе в кабинет своих сотрудников Севу Лавринца и Игоря Лебеденко и послал их разузнать, в чем дело.
   Как потом выяснилось, инициатором этого сборища стала Юлия Лукошина, которая созвала пресс-конференцию, чтобы сообщить о том, какие беспорядки творились в редакции газеты "Никитинские новости", где она раньше работала; о том, что сотрудникам платили зарплату в конвертах; о том, что редактор Гришин иногда выпивал на своем рабочем месте; что часто в редакции проходили сабантуи и банкеты по любому поводу и далее все в том же духе звучали беспочвенные злые обвинения. Клевета из уст бывшей коллеги сотрудникам газеты "НН" показалась чудовищной. Особенно вопиющем был тот факт, что Лукошина, войдя в раж, сожгла в присутствии всех, на глазах у изумленной публики, свое редакционное удостоверение сотрудника "НН". Все это зафиксировали не только присутствующие здесь в толпе корреспонденты из других изданий, но и местное телевидение. Сюжет об этом потом долго крутили по местному каналу. Конечно же, эта выходка не осталась не замеченной. Петр Семенович Гришин написал разгромную статью под названием "Папарацци - профессия или ругательство?", в которой обвинил коллектив газеты "Папарацци", и лично редактора Сергея Постникова, в раздувании вражды между двумя изданиями. Гришин призывал "коллектив сотрудников газеты "Папарацци" одуматься и не проводить больше глупых и никому не нужных мероприятий под окнами его кабинета, больше похожих на фарс, чем на пресс-конференцию..." Также в своей статье Гришин обратился к Юлии Лукошиной, попросив ее впредь все свои недовольства, если они у нее имеются, высказывать ему лично в лицо, а не прятаться за спинами других. Статья была хорошо и грамотно написана, без оскорблений в адрес оппонентов, что тут же отметили многие журналисты в городе.
   Этот обмен резкостями не остался не замеченным. Сразу наметились те, кто поддерживал "НН", и те, кто был на стороне "ПП". В городских газетах печатались различные комментарии в адрес конфликтующих сторон, что накаляло градус страстей до предела. Дошло до того, что люди в соцсетях также подключились к этой, можно сказать без преувеличения, злободневной теме. Все знают, что журналисты часто кого-то донимают в своих критических статьях, но конфликты и войны среди журналистской братии происходят не так часто, тем более, когда они происходят у всех на виду, можно сказать, на глазах у публики. Конфликт нарастал и достиг своего предела, когда Евгений Фокин опубликовал в "ПП" свою статью "Кто содержит газету "Никитинские новости"? В своей клеветнической статье Фокин очернил коллектив сотрудников газеты "НН", обвинив их в том, что они являются оппозиционными журналистами не по призванию, а потому что им за это платят, чтобы они критиковали городскую власть и чиновников в горисполкоме. Конечно же, это был подлый поклеп.
   Гришин, недолго думая, в следующем номере "НН" написал ответную статью. В ней он прямым текстом сказал, что газета "Папарацци", сотрудники которой кичатся своими разгромными и скандальными статьями, на самом деле содержится на средства налогоплательщиков. Другими словами, газету поддерживает финансово лично сам мэр, но из средств городского бюджета. И арендную плату за помещение, в котором расположена редакция "Папарацци", они не платят на протяжении уже нескольких лет. Вот отчего в редакции "ПП" могут себе позволить более высокие зарплаты для своих сотрудников. От того сотрудники "ПП" ведут себя так нагло и борзо, потому что чувствуют поддержку от городской власти. Это был болезненный удар. Редактор Сергей Адамович Постников сильно скривился при виде этой наглой и оскорбительной статьи конкурентов, позволивших такой резкий выпад в адрес их издания. Статья была подписана К. Заднепровским, но Постников точно знал, что эту статью накатал сам Гришин. Чувствовался его почерк и профессионализм. Так умело поддеть эту тему, расставить акценты, а главное раскрыть конфиденциальную информацию. Да, об этом поговаривали давно. Все журналисты в городе знали или догадывались, что газету "Папарацци" спонсирует сама городская власть, потому-то корреспонденты "ПП" постоянно поддерживали городских чиновников, и лично самого мэра. Но чтобы вот так в открытую об этом сказать во всеуслышание, что себе позволил Гришин, до этого еще никто не опускался. Обидней всего было то, что Гришин упомянул о том, что руководство газеты "Папарацци" не платило арендной платы за помещение, в котором располагалась редакция. Это был удар ниже пояса. Тут же буквально на следующий день во многих газетах города появились статьи, в которых корреспонденты справедливо спрашивали: "Почему именно такая привилегия оказана только для одной газеты в городе? Чем газета "Папарацци" лучше остальных, почему не платят арендную плату?"
   Постникова срочно вызвали в горисполком. Разговор состоялся при закрытых дверях. Уполномоченный по связям с общественностью Олег Труханов в деликатной форме объяснил Сергею Адамовичу Постникову, что им теперь впредь самим придется платить арендную плату за снимаемое помещение. Далее последовал выговор от Труханова, он резко отчитал Постникова за тот скандал и балаган, который он (Постников и его газета) устроил в прессе. Постников аж взмок, слушая выговор ответственного лица. Ясно, что Олег Труханов только передал недовольство от вышестоящих чиновников. Сергей Адамович понял, что жизнь повернулась к нему спиной, и удача от него отвернулась. Труханов в своей грозной речи затронул еще и тему оплаты сотрудников "ПП". "Теперь придется совсем туго! - подумал в ужасе Сергей Постников. Ему казалось, что у него на голове волосы стали дыбом. - Мало того, что заставят платить арендную плату за помещение или выгонят вообще, на хрен, на улицу из помещения... так еще сократят заработную плату. Как тогда прикажете выживать?! И в это наше кризисное неспокойное время..."
   Выйдя из кабинета государственного служащего, Постников сделал злое лицо. "А во всем виноват Женька Фокин. За-ра-за!!! Ах плут, бестия этакая! Это ж была его идея - поднять шумиху вокруг газеты "Никитинские новости". Ах он стервец такой! И я его послушался старый болван. Фокин говорил: "этот вал критических статей и скандала накроет газету "Никитинские новости". И мы легко избавимся от конкурентов." Кого этот вал и накрыл, так это их самих - редакцию газеты "Папарацци". Постников, вернувшись в редакцию, первым делом вызвал к себе в кабинет Евгения Фокина и устроил ему разнос. Фокин отбивался и говорил, что "сам не думал, что все так получится". Постников скрежетал зубами и готов был поколотить Фокина. Но он не мог этого сделать по той простой причине, что Сергей Адамович Постников считал себя интеллигентным человеком, и потому что Евгений Фокин был все-таки одним из лучших журналистов в городе. Скандальным, правда, и беспринципным, но это уже другое дело.
   Фокин был зол на весь белый свет. Инициатива, как говорится, наказуема. Мало того, что редактор Постников вызвал его на ковер и устроил разнос и выволочку, так еще срезал зарплату и лишил премии за последние полгода. Фокин был очень обижен. А в войне, как говорится, все средства хороши. А Фокин был боец, и не сдавался никогда. Другое дело, что зачастую борьба была его нечестной и жестокой, без компромиссов. Потому он решился на еще один пакостный шаг. Он понял, что пришло время предать огласке компромат на сотрудника так ненавистной ему газеты "НН". Евгений Фокин решил опубликовать в газете снимок из кафе "Венеция", на котором была "запечатлена Анна Малинкина вместе со своим то ли любовником, то ли ухажером Кириллом Кругловым", он так и подписал это фото. Додав к тому же, что "как стало известно, муж Малинкиной сейчас находится в Польше на заработках, чтобы оплатить кредит, который семья взяла в банке на операцию для матери Анны".
   Это была подлость. Это было жестоко и цинично, задействовать такие методы борьбы между двумя враждующими коллективами, переходя на личности. Затянувшийся конфликт между "НН" и "ПП" уже выходил за рамки приличия, профессиональной этики и чисто производственного интереса. Это была подлость. Да еще какая! Анна поняла, что она пропала, когда она прочитала последний номер газеты "Папарацци" и увидела на второй полосе фото, на котором была запечатлена она с Кириллом Кругловым. Но это было полбеды. Гнуснее всего была подпись, которую сделал кто-то из сотрудников "Папарацци". Анна подумала, что наверняка, это был Фокин. Потому что он страшно злился на то, что она не приняла его ухаживаний. Страшнее всего было то, что грязью облили не только ее имя, но и членов ее семьи. Упомянули также ее мужа и ее мать. А ведь они не были журналистами, зачем, спрашивается, их было втягивать в этот скандал и затянувшийся конфликт сторон, выходящий за рамки правил и норм? Саму Анну выставили подлой авантюристкой, которая крутит шашни в отсутствии ее мужа Алексея, который уехал на заработки, чтобы выплатить кредит, который необходим был для лечения ее матери. У Анны закружилась голова, в глазах появились черные мухи. Она чуть не потеряла сознание, хорошо еще, что она сидела на диване. Зазвонил телефон, она ответила. Это была Виктория. Она звонила, чтобы сообщить о последней выходке газеты "Папарацци".
   - Анна, добрый день. Я звоню, чтобы сказать... - начала Виктория. Потом она сбилась: - Ты уже видела последний номер "ПП". Там напечатали твое фото с Кругловым. Уж не знаю, где они раздобыли эту фотографию... возможно это фотомонтаж...
   - Виктория, я видела уже эту фотографию и подпись к ней. Это не фотомонтаж. Действительно, мы когда-то ходили с Кириллом в кафе. Ты же знаешь, мы сейчас вместе с ним работаем над книгой.
   - Да, я знаю. Интересно, кто мог сделать это фото?
   - Ума не приложу. Хотя... думаю, это Фокин - это его почерк.
   - Ты думаешь?
   - Уверена.
   - Анна, что ты будешь делать?
   - Ничего не буду делать.
   - Но как же?! Надо дать какой-то комментарий... - не унималась Виктория.
   - Ничего не надо делать.
   - Но пострадало твое имя. Ведь это же неправда! Это клевета.
   - Споря с Фокиным и им подобным, мы лишь привлечем к этому делу больше любопытных. И вообще я не хочу поднимать больше эту тему. Извини, Виктория, я занята, - сказала Анна и положила трубку.
   После разговора с Анной Виктория набрала номер Гришина.
   - Ну что звонила ей, Виктория? - спросил Гришин.
   - Звонила.
   - Ну что она...
   - Очень расстроена.
   - Ты бы ее поддержала, Анне сейчас тяжело.
   - Я ее поддержала, Петр Семенович, как могла, - стала оправдываться Виктория. - Я даже сказала, что можно в нашей газете дать комментарии на счет этого скандального фото.
   - А она что?
   - Ничего. Говорит, что ничего не нужно делать.
   - Ясно, дело еще хуже, чем я думал.
   - Петр Семенович, вы думаете, что Анна...
   - Так. Виктория, давай не будем сейчас гадать! - решительно произнес Гришин. - Завтра выйдем все на работу, посмотрим, что можно будет сделать, - сказал Гришин и замолчал. - А Фокин все-таки подлец!
   - Вы думаете. Это его рук дело?
   - Думаю, что его... только он способен на такую подлость. Ирина Нефедова - нет, у нее другой стиль. Постникова я тоже хорошо знаю, работали одно время вместе с ним. Нет. Это - Фокин. Точно! Да и Игорь Лебеденко тоже так думает. Он мне только что звонил. Он предлагал идти морду бить Фокину. Но я думаю, что это не выход. Фокин только этого и дожидается, чтобы прослыть борцом за свободу. Нашел на кого нападать - на женщин.
   - Но Анна не просто женщина, она - журналист, - возразила Виктория. - В нашей профессии есть разные риски.
   - Конечно, но никто не снимает вины с Фокина за его клевету... тем более, что у Анны с этим Кругловым ничего нет...
   После звонка Виктории Анне Малинкиной позвонил еще Игорь Лебеденко, потом через несколько минут почти друг за другом позвонили Лидия Павловна и Сева Лавринец, каждый успокаивал коллегу, как мог. Затем снова позвонила Виктория:
   - Анна, извини, что я снова звоню тебе. Я хотела сказать...
   - Виктория, не тяни! Говори, что еще произошло... Я уже ко всему готова, - обреченным голосом произнесла Анна.
   - Знаешь, дело в том, что Фокин разместил этот скандальный материал в соцсетях на своей страничке...
   Анна молчала.
   - Анна, ты меня слышишь? - обеспокоенно спросила Виктория.
   - Да, Виктория, я тебя слышу. Спасибо, что предупредила. Я сейчас выйду в Интернет, сама посмотрю...
   Они простились. Анна села за компьютер и разыскала нужную страницу в Интернете. Скандальное фото и подпись к нему были выложены несколько часов назад, но под ним уже было оставлено достаточно много колких комментариев. Первой сделала коммент Ирина Нефедова, верная подружка и коллега Фокина, она же его и любовница. Нефедова написала "Фу, как не стыдно!" Но это еще было приличным. Там были замечания еще пошлей, сказанные в ее (Анны) адрес. Совершенно посторонние люди, даже не знакомые с Анной Малинкиной и даже не слышавшие о ней до сегодняшнего дня вовсе, с охотой комментировали скандальное фото, как будто они имели на это какое-то моральное право, как будто они могли вершить судьбы людей - казнить или миловать человека по своему усмотрению. Почему-то именно этот факт - размещение скандального материала про нее в соцсетях и злобные комментарии пользователей - больше всего вывел Анну из равновесия. Она была ужасно подавлена. Она сидела какое-то время, не двигаясь в кресле, и смотрела на монитор компьютера, не видя его. В глазах стоял туман, слезы застыли в ее глазах. За несколько часов ее доброе имя смешали с грязью, оболгали, выставили перед всем миром на посмешище. А главное - кто это сделал! Евгений Фокин, прозванный в народе Жекой Фомой. Можно сказать, самый беспринципный человек, который не раз был бит за свои гнусные статье в газете, за подлость и клевету, которые выливал на своих жертв, за то, что не стеснялся плагиата и порой вел себя, как мошенник и вор.
   Анна прикрыла глаза рукой, ей вдруг стало больно смотреть на светящийся экран, ужасно разболелась голова. Она встала из-за стола и, шатаясь, добрела до постели и легла на кровать, не раздеваясь. Она пролежала какое-то время в тишине, отчетливо слыша, как в висках бьются молоточки. В голову лезли всякие мысли. Она бесконечно прокручивала сегодняшний день, хотя, наверное, лучше было бы все забыть. Но как? Мысли о вспыхнувшем скандале терзали ее душу, изводили ее. Зазвонил телефон. Она по привычке, чисто машинально, взяла мобильный телефон с прикроватной тумбочки и посмотрела, кто звонит. Она вся напряглась, внутри все съежилось. Звонил Алексей. "Наверное, ему все уже известно, - подумала вдруг Анна. - Наверное, уже все донесли об этом скандале, обо мне..." Анна нажала клавишу приема вызова. Но Алексей вел себя, как ни в чем не бывало, он спрашивал, как дома дела, как сын, как она поживает. Анна отвечала невпопад, сухо и отрывисто, словно отчитывалась перед ним, голос у нее был грустный. Видя, что жена не настроена говорить, Алексей быстро закончил разговор и выключил телефон, попрощавшись с ней. Анна снова легла на кровать и закрыла глаза. В голове стоял шум, в соседней комнате гулко тикали часы. Ей захотелось уснуть, забыть хоть на минуту обо всем на свете. Но тревожное состояние не отпускало ее. Ей не хотелось жить. Стыд и унижение, которые она сегодня пережила, терзали ее душу. Ей так хотелось, чтобы сейчас кто-то был с ней рядом. Но мамы и сына не было дома, они уехали погостить в деревню к родственникам. Тогда Анна чисто машинально вспомнила о снотворном, которое врач прописал ее матери, мама плохо спала по ночам, пережив волнение из-за операции. Анна встала и босиком направилась к шкафу, стоявшему в зале, она взяла с полки пузырек со снотворным и вернулась в свою комнату. Потом она пошла на кухню, в квартире было темно, на улице уже была ночь, на улице зажгли фонари. Налив из чайника стакан воды, Анна вернулась в свою комнату. Сев на кровать и устало опустив голову, она открыла флакон с лекарством и достала одну таблетку снотворного. Она выпила таблетку, запив водой. Затем достала еще одну таблетку... В голове кружилась шальная мысль, что вот сейчас можно одним махом выпить все содержимое флакона, и ничего больше не будет - ни боли, ни душевных терзаний, ни-че-го... От лекарства у нее закружилась голова, и она в беспамятстве упала на пол...
  
   Глава 14
  Хмурое утро
  
   Алексей, поговорив с женой, был сам не свой. Ему показалось, что жена вела себя сегодня как-то странно. Обычно она была словоохотлива и с удовольствием рассказывала ему, как у них дела, что дома происходит, что на работе... А сегодня она была молчаливой, вела себя скованно. Алексей сердцем почувствовал, что с ней что-то происходит. Возможно, она была не одна, наверное, с ней рядом был кто-то. Может быть, ухажер или любовник. Эта мысль обожгла сознание. Мысль об измене жены была невыносимой. Алексей не спал, ворочаясь в постели. Он взял мобильный телефон и хотел уже было позвонить жене, чтобы спросить, что все-таки случилось, что произошло, но, глянув на часы, понял, что звонить уже поздно. Было начало первого ночи. Он знал, что Анна ложится довольно рано, где-то в одиннадцатом часу вечера. Он не хотел ее будить, решив разговор перенести на утро. Алексей уже задремал, когда его разбудил телефон. Сердце бешено заколотилось, на душе было дурное предчувствие. Он схватил телефон и посмотрел на экран, кто звонит. Номер был ему неизвестен. Он нажал клавишу и сказал:
   - Алло, я вас слушаю.
   - Алло... Алексей, это ты?
   - Да, это я... А с кем я говорю?
   - Это Валентин.
   - Какой Валентин? - переспросил Алексей, спросонья не понимая, кто ему звонит.
   - Валентин Бондарь, твой одноклассник.
   - Ах, Валентин! Я тебя слушаю.
   - Алексей, дело в том, тут такое дело... Я звоню, чтобы тебе сказать...
   У Алексея оборвалось все внутри. В сердце закралась паника:
   - Что-то случилось дома? Что с Анной и сыном?
   - Не беспокойся, с ними все в порядке.
   - Тогда не понимаю, почему ты звонишь в такой час.
   - Дело в том, не знаю даже, как сказать...
   - Но говори! Не тяни...
   - В городе произошел скандал, в нем замешана твоя жена...
   - Анна?
   - Да.
   Алексей с облегчением перевел дыхание:
   - Ах это... Ну Анна - журналист, наверное, это связано с ее работой.
   - Так в том-то и дело, что это не связано с работой напрямую. Дело в том, что некий журналист по фамилии Фокин...
   - Ах, Фокин! - воскликнул Алексей.
   - Ты его знаешь?
   - Знаю. Кто ж его не знает? Самый скандальный журналист в городе, пройдоха еще тот.
   - Так вот этот Фокин в своей статье обвинил твою жену в измене...
   Алексей почувствовал, как у него в жилах закипает в кровь, земля уходила у него из-под ног. Он заорал в трубку как сумасшедший:
   - А какое ему дело до моей жены?! Кто он вообще такой?!
   - Я так понял, - стал торопливо объяснять Валентин, - что там был какой-то журналистский конфликт, замешано две редакции, они давно конфликтуют между собой, а Анна почему-то оказалась крайней. Этот Фокин опубликовал фото из кафе, где якобы проходило свидание Анны с неким Кириллом Кругловым.
   - Круглов, кто это такой?
   - Кажется, сотрудник музея...
   После минутной паузы Алексей спросил:
   - И что фото совсем неприличное, скандальное?..
   - Ты можешь сам все посмотреть в Интернете, вот адрес этого сайта, записывай...
   Алексей быстро нашел нужный сайт. В глаза сразу же бросилось скандальное фото его жены и ее предполагаемого любовника. Алексей от злости заскрежетал зубами. Но больше всего его возмутило то, что их личная жизнь с Анной выставлена на всеобщее обозрение. Он был готов убить Фокина в эту минуту, если бы он ему сейчас повстречался. То, что произошло между ним и Анной, они должны решать только вдвоем, а не привлекать к этому внимание общественности да еще таким пошлым отвратительным способом, даже если Анна виновата, даже если изменила ему с другим мужчиной. Это только их личное дело, и больше никого, никто не имеет права вмешиваться в их отношения. Он и только он один может судить Анну - свою жену - виновата она или нет, остальных это дело не касается вовсе. Алексей выключил компьютер и набрал номер жены. Он хотел поговорить с Анной сию же минуту, но ее номер не отвечал. В эту минуту Алексей отчетливо осознал, что с ней что-то произошло дома. Но он не мог ей сейчас никак помочь, он был за тридевять земель от дома. Тогда Алексей набрал номер тещи Натальи Андреевны. Она ответила сразу. Он все ей рассказал. Наталья Андреевна сказала, что у нее тоже было какое-то дурное предчувствие, что она звонила Анне на мобильный, но он не отвечает. Единственное, что она могла сделать, это утром 6-часовым автобусом выехать в город.
   Алексей выскочил на улицу, он сейчас не мог находиться в своем номере, ему нужно было пройтись, чтобы успокоить нервы. Он на ходу закурил сигарету и зашагал быстрым шагом в сторону ближайшего магазина. Это был супермаркет, где он хотел купить пачку сигарет, старая пачка почти закончилась. В ночное время посетителей в магазине было мало. Правда, у одной открытой кассы толпилось человек семь, остальные кассы временно не работали. "Неужели нельзя обойтись без очередей даже в ночное время?! Мне вот приходится стоять из-за одной пачки сигарет!" - почему-то со злостью подумал он, словно сейчас это была самая большая его проблема. Впереди стоял парень, на вид лет двадцать. Алексей взглянул на него и понял сразу, что приезжий. Вел он себя довольно скованно, на ленте против него лежал выбранный им товар, все из разряда экономкласса - булка хлеба, дешевые сосиски, пакет молока, пачка недорогого кофе. На кассе вышла заминка, кассирша сделала замечание, что молодой человек взял слишком много бесплатных целлофановых пакетов. Он держал скомканный комок пакетов в руках. Охранники подошли к парню и потребовали, чтобы он вывернул карманы. В карманах были ключи, водительские права и пачка сигарет. Охранники потребовали, чтобы парень заплатил за сигареты. Парень возмутился. "Но я их не крал! - сказал он на ломаном польском языке. - Эту пачку сигарет я купил сегодня днем в другом магазине. Она открытая, это видно." Но охранники потребовали, чтобы он заплатил за сигареты. Люди, стоявшие в очереди, стали возмущаться тем, что произошла заминка, все хотели поскорей отовариться и разойтись по домам. Парень порылся в карманах своей джинсовой куртки, нашел какую-то мелочь, но на пачку сигарет явно не хватало. Он стоял в растерянности возле кассы, не зная, как поступить. Тогда Алексей Добров сказал, что он заплатит за сигареты. Один из охранников на него посмотрел с подозрением: "Это ваш друг, коллега или собутыльник?" - "Я просто хочу помочь этому человеку", - ответил Добров. Охранник не возражал. Они вышли вместе из магазина.
   - Как тебя зовут? - спросил Алексей.
   - Михаилом, - ответил парень.
   - Ты откуда?
   - Из Ровно, недавно приехал.
   - Оно и видно. Михаил, вот скажи, на хрена ты намотал столько пакетов?
   - Сам не знаю, так вышло. Думал, пригодится... Я живу на съемной квартире, холодильника там нет. Думал еду расфасовать по пакетам, так лучше хранится.
   - Понятно, система - "ниппель".
   - Это точно! - улыбнулся Михаил. - А тебя как звать?
   - Алексей.
   - Давно здесь?
   - Полтора года.
   - Ты бывалый уже.
   - Точно сказано. Ты куда устроился?
   - Водителем в одну фирму.
   - Не плохо.
   - А ты где работаешь, Алексей?
   - В строительной компании... работал.
   - А что так... уволили?
   - Алексей покачал головой:
   - Нет. Сам увольняюсь завтра. Я так решил!
  
   ***
  
   Наталья Андреевна приехала вместе с внуком домой около 7 часов утра. Она открыла дверь и вошла в квартиру. Она позвала дочь: "Анна, ты где? Ты дома? Как дела?" Но ей никто не ответил. Не раздеваясь, в пальто и сапогах, бросив сумки на пол, Наталья Андреевна прошла в комнату дочери. Анна лежала на полу бледная как полотно. На полу валялась упаковка снотворного, несколько таблеток были рассыпаны по полу. Наталья Андреевна в ужасе наклонилась над дочерью и закричала: "Анна, доченька, ты жива?" Анна с трудом открыла глаза и прошептала:
   - Мама, это ты...
   - Анна, что с тобой случилось?
   - Мама, если бы ты знала, что произошло... вчера мне не хотелось жить...
   Анна стала вкратце рассказывать матери, что вчера произошло.
   - Анна, я все знаю, мне Алексей вчера ночью звонил, он беспокоился о тебе, ты не брала трубку.
   - Значит, он уже все знает, какой стыд, - сказала Анна, голос у нее дрогнул, она заплакала.
   - Анна, не плачь, - стала уговаривать ее Наталья Андреевна. - Я же знаю, что ты ни в чем не виновата.
   - Ты знаешь, мама, а люди? Всем же не объяснишь.
   - Вот увидишь, дочка, все образуется.
   В комнату вошел сын Павел. Он подошел к матери, обнял ее за плечи. Наталья Андреевна тоже обняла Анну за плечи:
   - Вот видишь, Анна, мы тебя любим, мы с тобой, мы вместе. Вместе мы с любой бедой справимся.
   - Конечно, мама...
   Алексей приехал домой через два дня. У них с женой состоялся доверительный разговор. Алексей ни в чем не упрекал жену, хотя у него на душе кошки скребли, он просто выслушал, что она ему говорила. Когда она стала извиняться, что втянула его в эту неприятную историю, он сказал: "Не нужно, не извиняйся. Я тебе верю, Анна..." После разговора с женой Алексей Добров отправился к Фокину, он поговорил с ним по-мужски, не обошлось, правда, без затрещин, и предупредил Фокина, что если тот еще раз обидит его жену, он его из-под земли достанет.
   - Ты понял меня, Фокин, я тебя из-под земли достану, если что... - сказал Алексей перед уходом.
   - Да понял я, понял, - процедил сквозь выбитый зуб Фокин, гневно сверкая глазами на Алексея.
   - Ну, вот то-то же. Будь здоров, не кашляй! - сказал Алексей и пошел прочь.
   Оставшись один, Фокин тут же набрал номер редактора Постникова.
   - Алло, Сергей Адамович, у меня сенсационный материал! - закричал в трубку Фокин.
   - Что?! Что такое произошло?! - спросил Постников.
   - Меня только что избил муж Анны Малинкиной. Приходил ко мне разбираться. Это ведь - сенсация! Надо в номер ставить срочно!..
   Постников не нашелся сразу, что ответить.
   - Алло, Сергей Адамович, вы меня слышите? - занервничал Фокин.
   - Фокин, ты - дурак? - спросил Постников унылым тоном. - Ты что и вправду ничего не понимаешь, что перегнул палку. Вот надавал тебе по морде муж Малинкиной и правильно сделал. И поделом тебе!
   Постников положил трубку. Фокин еще долго смотрел на экран телефона, пытаясь понять, что произошло.
  
   ***
  
   Прошел месяц, близился Новый год. Анна готовилась встречать праздник в кругу семьи. Она была счастлива от того, что все уладилось, что коллектив с ней был в трудную минуту, коллеги по работе ее поддержали добрым словом, что муж был с ней рядом. Алексей сказал, что больше никуда не уедет, не хочет оставлять ее одну. Все, казалось бы, было хорошо. Только в стране было не спокойно, в обществе царило нездоровое оживление. В центре Киева огромным цыганским табором второй месяц стоял евромайдан, гудела революционная толпа. Уже произошли первые стычки между митингующими и правоохранителями. Никто никому не хотел уступать. 2014 год рождался в зареве горящих шин и тревожных ожиданий. Страна замерла в тягостном ожидании своей участи...
  
  Modern prose. Olga Demina
  Ольга Демина. Роман "Газетный день"
  When creating the cover, we used an illustration from the site of the https://www.vecteezy.com
  The site of writer Olga Demina
  http://demina-olga-avtor.mozello.com/
  https://www.facebook.com/olga.demina.142
  
  Copyright ? Olga Demina, 2019
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"